Сказки про монстров [Татьяна Косарева] (fb2) читать постранично, страница - 25

здоровалась со всеми соседями, совенок ухал, сидя на плече Ули, и тёрся о щеку подруги. Закрыв наконец дверь и упав на кровать, женщина вздохнула с облегчением. Жгуник примостился рядышком на подушке.

– Уль, а ты о чём мечтаешь? И вообще, мечтаешь ли? – пробухтел совёнок, устраиваясь поудобнее.

– Жгун, я отдохнуть хотела, желательно молча, – разозлилась женщина. – Ну не сердись, ворчун. Я мечтаю о доме в лесу на берегу озера. И чтобы никого не было рядом.

– Так в чём проблема? – удивился совёнок. – Озеро найдем, дом построим.

– Малыш, мне Небеса дали дар помогать людям. Если я сейчас уйду в дом на озере, я там сгорю изнутри. Ещё не время. Когда–нибудь в глубокой старости полетим мы туда и уже там и останемся. – ответила Уля.

Бессонная ночь давала о себе знать. Ульяна с Жгуном упали в тревожный сон. Им снился сумрачный лес, окутанный серым туманом и промозглым холодом. Ветер раскачивал стволы деревьев, сквозь туман пробивался лунный свет. Стук в дверь прервал их забытьё. Пока Уля с совёнком терли глаза, в дом вошёл бравый моряк.

– Здравия желаю, Ульяна Михайловна! Капитан третьего ранга Васильев Денис Геннадьевич! Разрешите войти? – отрапортовал капитан.

– Здравствуйте, Денис Геннадьевич. Вы уже вошли. Я вас слушаю. – окончательно проснувшись, отозвалась Уля. – И зовите меня просто Ульяной.

– Ну тогда, если позволите, я Денис. Вы моя последняя надежда вернуться к морю. Я ж приехать сюда к матери, что греха таить, просто умирать. Но мама есть мама. Она вселила в меня надежду. Море это моя жизнь. Даже если ничего не получится, я решил вернуться. Умирать так уж в своей стихии, – устало подытожил Денис.

– А какое оно ваше море? – осторожно спросила Ульяна. – Представься себе, я никогда не была на море.

– Боже мой, Улечка! Позвольте я процитирую свой любимый фильм. «Пойми, на небесах только и говорят, что о море. Как оно бесконечно прекрасно. О закате, который они видели. О том, как солнце, погружаясь в волны, стало алым, как кровь. И почувствовали, что море впитало энергию светила в себя, и солнце было укрощено, и огонь уже догорал в глубине. А ты? Что ты им скажешь? Ведь ты ни разу не был на море. Там наверху тебя окрестят лохом.», – ответил капитан голосом Рутгера Хауэра.

Жгуник возмущенно раскричался и размахался крыльями.

– Что случилось с вашей птицей, Ульяна? – удивился Денис.

– Ну похоже ваши рассказы затронули его тонкую душу. Жгуник требует отвезти его на море, потому что не хочет быть лохом, – захохотала Уля. – И разрешите представить вашего лечащего врача. Жгун Батькович. Доктор суровый и болючий. Ваша нога с его жгучей помощью будет здорова. Вот мазь, втирайте три раза в день в течение недели. А потом приступим к лечению.

Лечение шло долго и мучительно. Бравый капитан стонал, стиснув зубы, Ульяна читала на свечу свои заговоры, Жгун сшивал своими лапами прогнившие и отмирающие ткани. Утром, после лечения, все втроём выползали на крыльцо без сил. Полина Степановна отпаивала всех горячим чаем с медом. Она постоянно была рядом с Улей, оберегала их с совёнком покой от посторонних, поила и кормила домашними вкусностями. Молилась за здоровье сына. Своей материнской любовью и твердой верой помогала лечению Дениса. И всё у них получилось.

Через несколько месяцев бравый капитан с огромным букетом любимых Улиных подсолнухов зашел в дом твердой походкой.

– Дорогие мои спасители! Улечка и Жгун Батькович! Я всю жизнь буду молиться за вас. Уля, я хотел из города привезти сортовые розы, но мама сказала, что я дурак и ничего в женщинах не понимаю. И вручила вот это букет. Это её подсолнухи. Примите от всей нашей души! – торжественно произнес Денис, поцеловал Уле руку и погладил Жгуна.

– Денис, мама плохого не посоветует, – рассмеялась ведунья и прижала к себе черно-желтые цветы. – Поезжайте с Богом. Морю привет от нас. Пусть нас ждёт.

А в следующее полнолуние на берегу Черного моря прыгали в волнах большая белая Птица и изящная белая Волчица. Брызги летели во все стороны, но белая парочка никак не могла наиграться с солёными брызгами. Устав наконец, они сели на прохладный песок и стали любоваться серебряной лунной дорожкой, уходящей за край моря и горизонта.

– Всё, я не лох! – счастливо прокричала Птица.

– Какая божественная красота! – тихо прорычала Волчица и добавила, смеясь, – Всё, и я не лох!