Алхимик и амаретто (ЛП) [Аннетт Мари] (fb2) читать онлайн

- Алхимик и амаретто (ЛП) (пер. Переводы by KuromiyaRen Группа) (а.с. Кодекс гильдии: Очарованные -5) 1.17 Мб, 200с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - Аннетт Мари

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Аннетт Мари

Алхимик и амаретто

(Кодекс гильдии: Очарованные — 5)



Перевод: Kuromiya Ren


ГЛАВА ПЕРВАЯ


— Слушай внимательно, — сказал Кай, его тихий голос был приглушен из-за черного шлема, нижняя часть закрывала рот. — Будет непросто.

Я закивала, прижимая оружие к защитному жилету. Мы скрывались за сломанной стеной, куда падала тень от деревянной башни на другой стороне. За хрупкой защитой обсыпающейся штукатурки звучали крики, просьбы о помощи отражались эхом от заброшенных зданий.

Кай склонился так близко, что его пластиковое забрало стукнулось о мое.

— У врага позиция лучше, но они загнаны туда, не могут маневрировать. Мы можем.

— По мне попали! — взвыл кто-то слева.

— Вторая команда разбита, — отметил Кай, взглянув в сторону вопля. — Все теперь зависит от нас. Наши цели во второй башне. Как нам подойти?

Он спрашивал у меня? Я сглотнула и выглянула над стеной, чтобы осмотреться. Пасмурное небо бросало серый свет на рассеянные тела среди разбитых стен и маленьких строений с пустыми окнами. Вторая башня возвышалась в восьмидесяти футах от нас, окруженная открытым пространством, кроме ржавого грузовика почти под ней.

Враг был в башне, две тени двигались во тьме под крышей.

Без прикрытия подобраться к башне и подняться по стремянке будет невозможно. Если бы у нас было больше людей в комнате, мы могли бы создать отвлечение, но были только я и Кай. Зовите меня трусихой, но я предпочитала держаться с самым опытным парнем на поле боя.

Я еще раз оглядела здания, пригнулась.

— Если мы сможем добраться до двухэтажного дома на юге от башни, ты сможешь добежать до грузовика?

Он выглянул над стеной.

— Если прикроешь меня, я смогу добраться, но грузовик открыт. Они выстрелят в меня сверху.

— Потому тебе нужно в грузовик, — я улыбнулась за пластиком, закрывающим нижнюю часть лица. — Дверца открыта, видишь? Я тебя прикрою, а ты заберешься на пассажирское сидение, а потом — бам! Ты под башней.

— Хм, — он проверил оружие, убеждаясь, что готов идти. — Хорошо, сделаем это. Веди.

Я знала, почему он решил, чтобы я вела, но все же. Разве он не хотел выжить?

Кривясь, я поправила шлем, подняла тяжелый черный пистолет и бросилась вперед. Кай следовал за мной, пока я убегала от стены, зигзагом устремляясь к открытой двери.

Враг принялся стрелять из башни. Яркие снаряды пролетали мимо нас и взрывались об твердую землю. Я нырнула вперед, упала на плечо, прокатилась в проем и вскочила на другой стороне.

Кай закатился за мной, и мы пробежали по комнате и прыгнули в пустое окно на другой стороне. Я пригнулась за горой бочек, огонь противника взорвался брызгами розовой и зеленой жидкости. Кай открыл огонь по башне. Я побежала к следующему дверному проему, а потом устремилась к башне, пока Кай бежал ко мне.

Мы были в здании в два этажа. Теперь нужно было попасть к окну, выходящему на север, чтобы Кай смог совершить последний рывок. Мы крались по пустым комнатам, яркие пятна остались после сражений на стенах. Пол на втором этаже обвалился, и я нервно посмотрела на темную брешь сверху, пока мы с Каем двигались к нужному окну.

Сверху хрустнул шаг.

Кай повернулся, вскинул пистолет и выстрелил раньше, чем я заметила темный силуэт в дыре в потолке. Желтая жидкость залила грудь мужчины, он отшатнулся к стене и съехал, обмякнув, пистолет выпал из его руки на пол со стуком.

Загремело больше выстрелов, и спину Кая залило зеленым. Он согнулся, а я вскинула оружие, завизжала без причины, давя на курок, целясь во второго мужчину. Шарики дико летали над его головой, пока он спрыгивал с края бреши ко мне. Он перекатился, вытянул ногу и сбил меня. Я упала.

Он поймал меня, перевернул на живот и прижал к полу.

— Попалась, — сообщил он.

Щелчок. Кай, лежа на боку в трех футах от меня, направил черный пистолет и нажал на курок. Хлоп-хлоп-хлоп.

Вес пропал с моей спины, послышался хруст от упавшего тела. Я вскочила и схватила Кая за дрожащую руку.

— Кай! — выдохнула я. — Останься со мной!

Он застонал, пистолет выпал из его руки. Ругаясь, я повернулась к врагу и сняла его шлем.

Эзра сонно улыбался, его грудь была в желтом.

— Я знала, что это был ты, — возмутилась я.

Он поймал меня за руку, разноцветные глаза расширились.

— Тори… отомсти за меня.

— Мы в разных командах, Эзра.

Его улыбка сверкнула снова, глаза закрылись, и его ладонь отпустила меня. Я подавила волну тревоги. Мифики возвели пейнтбол до нового опасного уровня, и я не была уверена, что мне это нравилось. Это беспокоило.

Я сжала пистолет, подошла к окну и высунула оружие наружу, оно свисало в моей ладони.

— Я сдаюсь! — закричала я и бросила пистолет на землю.

Скрытый враг засвистел. Я закатила глаза и вернулась в здание. Я подняла пистолет Эзры, полный снарядов. О, да. Я прижалась спиной к стене у окна и ждала, слушая со злобной улыбкой на губах.

Я услышала хруст шагов, направляющихся к моему окну, выскочила из-за стены. С визгом банши я выстрелила в четырех мификов, идущих ко мне.

Они закричали и упали, не готовые к моей внезапной атаке. Я дико хохотала, зеленая жидкость забрызгала всех четверых раньше, чем они подняли оружие.

Жгучая боль вспыхнула в теле, и розовая жидкость залила мой жилет. Больше выстрелов летело от башни — чертовы снайперы — и я отшатнулась от окна. Онемение быстро охватывало меня, я отпрянула к Каю и упала на наколенники.

— Вместе, — пробормотала невнятно я, падая рядом с неподвижным товарищем по команде, — в сладкую свободу смерти.

Пришла в себя я от холодной жидкости, бьющей по лбу.

Я охнула и хлебнула что-то ужасно горькое. Кашляя, я открыла глаза. Син с ухмылкой нависала надо мной, лицо окружали длинные синие волосы. Она держала флягу над моим лбом.

— Хороший финиш, — сказала она.

— Спасибо, — хрипло ответила я. Горло болело. Нужно было запомнить, что нельзя кричать при каждом выстреле.

Син сняла с Кая шлем и налила противоядие на его лицо. Я приподнялась на локтях. Эзра уже сидел, шлем был рядом с ним, он снимал перчатки. Его темно-каштановые кудри спутались, были мокрыми, его лоб блестел от зелья Син.

— Ты была чудесной, — похвалил он, широко улыбаясь. — Надеюсь, в следующий раз мы будем в одной команде.

Я не знала, было дело в улыбке, похвале или его шелковом голосе, но мой желудок трепетал как пьяная бабочка. Черт.

— Где Аарон? — спросила Син, пока Кай просыпался.

— Наверху, — ответил Эзра. — Кай попал по нему. Обычно у меня проблемы с тихими движениями.

Смеясь, Син пошла искать лестницу.

— Тори, — голова и плечи Сеарры появились в пустом окне, ее светлый хвост волос был в брызгах зеленого зелья. — Не верится, что ты это сделала.

— Что сделала? — спросил Эзра.

Ученица-волшебница хмуро глядела на меня.

— Она крикнула, что сдается, и выбросила свой пистолет наружу, а потом стала стрелять по нам, когда мы отправились ловить ее.

Эзра моргнул и расхохотался. Все внутри меня глупо подпрыгнуло.

— Это не смешно! — возмутилась Сеарра. — Это было нечестно и…

— И нужно было это ожидать, — Эндрю, лидер команды, которому было за пятьдесят, остановился рядом с ней у окна. Он поднял очки на лоб. — Так поступил бы загнанный в угол враг.

Я старалась не ухмыляться.

— Но, — вмешался Кай, вставая и потирая плечо, — не выходи так в настоящем бою, Тори. Мы не сможем спасти тебя из мертвых.

— Я правильно услышал? — Аарон склонился с края бреши в потолке, глядел на нас ярко-голубыми глазами, его медные волосы были растрепаны. Син за ним закупорила бутылочку с противоядием. — Многих ты сбила, Тори?

— Четверых, — ответила я, вскинув голову выше, ухмыляясь Сеарре.

Аарон рассмеялся, и светловолосая волшебница пошла прочь, хвост раскачивался.

Мы собрали вещи и вернулись к изначальной точке большой гомонящей толпой. Команды объединились, смеялись над своими «смертями», пока Син расспрашивала насчет действия зелья.

— Я все еще не понимаю, как оно вырубает нас сквозь одежду, — сказал ей Лиам, наш низкий телекинетик, похожий на хорька, потирая плечо, будто оно болело. Наверное, так и было. Я помнила, что по нему попали почти в начале. — Сонному зелью нужен контакт с кожей, верно?

— Вырубает не шарик с краской, — ответила Син. — А настой, который я заставила всех выпить в начале. Если вдохнуть испарения краски, он активируется.

Это было явно для безопасности. Так шарики с краской не вырубят несчастливого прохожего.

— Скорее, — крикнул Эндрю семнадцати членам «Вороны и молота» — две команды по восемь и Син, которая была во главе зелий и противоядий — пока мы брели к парковке, сняв экипировку. — Нам нужно вернуться в гильдию и привести себя в порядок перед ежемесячным собранием.

Мы с Син присоединились к Аарону, Каю и Эзре, забрались в джип Аарона. Я впустила Син сесть посередине, виновато вытянула ноги. Я не скучала по старой спортивной машине Аарона, где почти не было места сзади, и от этого я жалела из-за ее ранней кончины. Аарон все еще вяло искал новую машину, пока что взял в аренду скучный джип.

Поездка прошла быстро, парни сравнивали свои стратегии, успехи и поражения. Я сидела рядом с Каем и Син, но взгляд постоянно падал на Эзру, который поворачивался, чтобы сидеть Аарона. Шрам тянулся от его лба, пересекал бледный левый глаз и часть щеки, выделяясь на его теплой бронзовой коже.

— Тори? — спросил Кай. — Где ты ошиблась в своей стратегии?

Я опустила голову на спинку сидения.

— Эм… здание, которое мы выбрали, было очевидным вариантом. Оно было ближе всего к башне, так что враг ожидал, что мы пойдем туда.

— И, — радостно закончил Аарон, — вы пришли в нашу засаду.

— Разве ты не попал под обстрел Кая? — парировала я.

Кай и Эзра рассмеялись. Через минуту Аарон подъехал к парковке гильдии. Джип Эндрю и огромный грузовик гильдии втиснулись за нами, все вышли. Я тут же направилась к задней двери, ведущей на кухню. Но Эндрю и Кай повели группу к парадному входу. Мы миновали порог, и я едва заметила чары, вызывающие страх, на двери, которыми отгоняли людей.

Мы прошли в паб. На потолке тянулись темные балки. Деревянные панели на стенах сочетались с отполированными столиками, усеивающими пространство, и бар тянулся сзади, чтобы бармен — то есть, я — мог следить за посетителями и дверью.

— Эй! — рявкнула я, когда два парня врезались в стол, громко споря. — Купер, Брис! Осторожно.

Купер — наш ленивый повар, который работал по выходным — и Брис — красивый телепат за тридцать — виновато посмотрели на меня из-за плеч, и все стали двигаться аккуратнее, чтобы не задеть мои столы. Вот так. Бойтесь гнева Тори.

Рамзи выглянул из кухни. Он улыбнулся, черные волосы закрывали часть лица, темная подводка подчеркивала глаза.

— Как все прошло?

— Красная команда победила! — заорал Камерон, и половина мификов вскинула кулаки, радуясь.

Аарон и Эзра тоже вопили, а мы с Каем мрачно переглянулись.

— Мы увидели новую технику, — сообщила Летиция. — Называется финт Тори.

Я оглянулась.

— А? Что?

Лиам протиснулся между Аароном и Син, чтобы закинуть на мои плечи худую руку.

— Нет, нужно назвать это блефом Тори.

— Может, лучше жульничеством Тори? — едко предложила Сеарра.

— Обида проигравшего? — спросила я, стряхивая руку Лиама.

Она напряглась.

— Моя команда победила.

— Угу, — я перебросила хвост волос за плечо, а потом показала неприличный жест Камерону и Даррену, когда они продолжили выкрикивать варианты названий для моей стратегии. Я пошла к лестнице. Смеющиеся ребята шагали следом.


ГЛАВА ВТОРАЯ


Все разошлись по мужским и женским душам, мы с Син ждали, пока Гвен, Летиция, Сеарра и Алисса поделят две кабинки. Я задумчиво снимала футболку.

— Тори?

— А? — я поняла, что стояла в лифчике, сжимая футболку перед собой. Я быстро опустила ее. — Что?

Син нахмурилась.

— Ты в порядке? Никаких оставшихся эффектов зелья?

— Нет, просто устала. Банда слишком серьезно воспринимает эти игры.

— Это скорее тренировка, чем игра, — отметила она, снимая влажную футболку. Она не бегала, скрываясь от выстрелов, но носила ту же тяжелую экипировку, что и мы. — Кстати о тренировке, как все идет?

Я сняла джинсы.

— Неплохо, наверное. Аарон говорит, у меня отличный прогресс. Иначе и быть не может, учитывая, как они с Каем гоняют меня.

Она села на скамью перед потертыми зелеными шкафчиками, чтобы снять носки. Гвен и Летиция вышли из кабинок, укутанные в полотенца, и Алисса с Сеаррой заняли их места.

— Что насчет Эзры? — спросила Син. — Он помогает с тренировкой?

— Нет, — я скривила губы. — Не помогает. Он…

Она выждала миг.

— Что он?

Его там не было. Больше не было. Что было глупо, учитывая, что он жил в том же доме, где я тренировалась по два часа четыре дня в неделю.

Я думала, что между нами все было хорошо. Он знал, что я не злилась на него из-за того, что он был незаконным демоническим магом. Мне было почти все равно, что в его теле находился настоящий живой демон, или что порой он пытался им управлять. Он был моим другом, и это было важно.

Но он стал отстраняться. Сначала Кай или Аарон стали провожать меня домой, а не оставлять у себя с ночевкой, что до этого было почти каждые выходные. Потом Эзра перестал приходить на ужин в воскресенье и понедельник, когда я готовила на четверых. А потом перестал появляться на моих тренировках. Я едва видела его за последние две недели.

Я уже научилась, что игнорировать то, что тревожило, нельзя было, и спросила у Аарона и Кая, в чем дело. Они сказали, что Эзра плохо спал. Видимо, бессонница была такой сильной, что он пропускал тренировки и дремал как раз во время моих ужинов дважды в неделю. Когда я спросила, ходил ли он к целителю, они замолчали. Было рискованно давать мификам долго разглядывать его. А если целитель мог как-то уловить дух демона в нем?

Перед моим лицом помахали ладонью. Я резко выпрямилась, сморгнула, увидела раздевалку и встревоженную Син.

— Прости, — выпалила я и спешно сменила тему. — Ждешь понедельник?

Ее глаза загорелись. Смена темы сработала.

— Не могу дождаться! — выпалила она. — Будет круто побыть с тобой и парнями неделю. Я хотела увидеть академию Синклер с тех пор, как туда поступила моя сестра. Хорошо, что Аарон смог устроить визит для меня.

Она чуть покраснела под конец.

— Он довольно крутой, — пошутила я. — Будет весело. Жаль, ты не можешь остаться на две недели.

— Родители не хотят, чтобы я пропустила Рождество с ними, — сказала она. — Они рыдали с сентября, а это только первый семестр Лили. Они будут так все пять лет?

Я фыркнула. Мой папа был бы рад отправить ребенка подальше на учебу.

— А еще, — добавила Син, — Аарон, наверное, хочет побыть с родителями и лучшими друзьями без меня и моей сестры рядом.

Я скривилась. Мои планы на Рождество все еще были проблемой. Я не была против провести две недели в крутой академии магов с ребятами, но были… сложности.

— Что-то не так? — спросила Син, пристально глядя на меня.

Сеарра и Алисса вышли из кабинок, и я улыбнулась и схватила свое полотенце.

— Ничего. Пора мыться.

Я не спешила в душе, мылась слишком долго. Син уже оделась, когда я вышла, выжимая рыжие кудри вторым полотенцем. Она пошла наверх, а я одна поспешила вытереться и натянуть джинсы и синий свитер с V-образным вырезом.

Несколько парней задержались у снарядов фитнеса в центре большого зала, на стенах были плакаты из боевиков восьмидесятых. Парней было больше, так что в их душ еще были очереди.

Наверху болтали голоса. Больше членов гильдии, кроме нашей пейнтбольной команды, прибыли для ежемесячного собрания, и мификов в пабе было почти тридцать. Я зашагала с новыми силами, прошла за бар и схватила свой фартук. Рамзи стоял на моем месте, наполнял ряд стаканов льдом.

— Эй! — поприветствовала я, глядя на группу у дальнего конца стойки. Они окружили что-то, но я не видела, что. — Спасибо, что прикрыл.

— Не за что, — сказал он с улыбкой. — Расскажи, что это за техника заманивания от Тори.

— Зачем ей название? — я быстро описала свою тактику, пока смотрела на группу из Даррена, Камерона, Сеарры и Алиссы — задиры гильдии, которых я любила меньше всего. Не было идеальных групп людей.

Я кивнула на них.

— Что там происходит?

Рамзи подвинул ко мне два стакана льда.

— Московский мул, — попросил он, наливая бурбон в шейкер. — А там… это…

Группа подвинулась, появилась брешь, и я увидела, что они окружали не предмет, а человека. Такого низкого, что я и не увидела ее за головами и плечами остальных.

— …наш новый скрытный контрактор, — закончил Рамзи. — Она только прибыла.

Я помрачнела снова. Я схватила две дольки лайма и с силой выдавила над стаканами со льдом.

Наш новый контрактор, Робин Пейдж, была еще одной причиной, по которой я редко видела Эзру. Из-за нее он избегал гильдии. Это я понимала. Эзра был незаконным демоническим магом, и он избегал всех контракторов на всякий случай.

Она лишила его этого убежища, и хоть она не знала об этом, я все еще злилась на нее.

Я потянулась за Рамзи, сняла с полки бутылку водки.

— За пять недель, которые она с нами, она приходила два раза до этого? Верная, да?

— Я слышал, она простыла, — Рамзи пожал плечами. Он подвинул ко мне банку имбирного пива.

— Очень правдоподобно, — буркнула я, разливая водку в два стакана и добавляя пиво.

Робин стояла среди мификов, задрав плечи. Она была чуть выше метра пятидесяти, ее фигура и черты были хрупкими. Ее густые темные волосы задевали плечи, и тонкие ладони почти скрылись в рукавах ее черного свитера. Ей было не по себе.

— Ну? — агрессивно спросил Даррен, его голос звучал поверх других разговоров. — Где ты училась? Как давно у тебя контракт?

Робин сжалась, и во мне вспыхнуло раздражение. Она не понимала, что было ошибкой позволять Даррену так себя вести?

— Ты убила непривязанного демона, да? — спросила Сеарра, делая вид, что смогла бы сама так сделать, если бы был шанс. Хотя она не участвовала в той охоте. — Как?

Я знала, как, но только Робин знала, что я, Аарон, Кай и Эзра стали свидетелями того, как она и ее демон убили чудовище.

Робин пробормотала что-то так тихо, что я не услышала.

— Почему ты вообще контрактор? — Даррен оскалился, ведя себя все хуже. — Зачем такой крохе, как ты, демон?

— Кто заказывал московских мулов? — заорала я. — Забирайте, пока я их не вылила на вас.

Гвен и Камерон поспешили ко мне. Даррен нависал над Робин, ждал ответа, пока она смотрела на пол. Ох и девчонка. Так сложно было поддержать разговор?

Я посмотрела на мификов вокруг нее и отметила, что они не улыбались. В их глазах или вопросах не было дружелюбия. Даррен открыто задирал ее, но никто не источал тепла.

Точно.

До этого я была новенькой, и семь месяцев не притупили ощущения от первой недели тут. Уровень враждебности зашкаливал. «Ворона и молот» для многих была убежищем, и мы не были рады незнакомцам.

Я хмуро смотрела на опущенную голову Робин, а потом недовольно выдохнула и повысила голос:

— Эй, новенькая! Сюда.

Голубые глаза, отчасти скрытые очками в темной оправе, взглянули в мою сторону, и Робин обогнула Даррена быстрым движением, вызвав у него глупое моргание. Она поспешила к бару.

Я указала на стул перед своим рабочим местом, и она послушно забралась на него. Она была такой низкой, что выглядела на нем как ребенок на детском стуле. Опустив взгляд, она долго ждала, а потом посмотрела на меня из-под густых ресниц.

Мы разглядывали друг друга. Прошло шесть недель с того момента, как я увидела, как она и ее демон победили непривязанного демона, и она видела, как мы с парнями убежали оттуда. Если она расскажет кому-то, что мы там были, возникнут неловкие вопросы. Может, даже опасные вопросы.

Она сжалась под моим взглядом. Блин. Как она стала контрактором, если ее было так просто запугать?

Я протянула руку.

— Я — Тори.

Она протянула свою ладошку, сжала мои пальцы.

— Робин.

— Хочешь выпить?

— Эм…

— Эй! — Даррен протолкался к нам вместе с Алиссой и Сеаррой. — Где твой инфернус? Ты вообще контрактор, или ты притворяешься…

— Даррен, — прорычала я, — заткни пасть, пока ты не испачкал мой бар своей тупостью.

Он стиснул зубы.

— Я просто спрашиваю то, о чем все думают…

— Тебя никто не спрашивал, идиот, — я склонилась к Робин, чьи глаза были огромными, и тихо добавила. — Не давай ему подавлять тебя.

Ее неуверенность сменилась задумчивостью. Она села прямее на стуле, повернулась к остальным. Она сунула руку под воротник свитера, вытащила плоский металлический диск на серебряной цепочке, поверхность была покрыта рунами — ее инфернус, где хранился дух ее демона.

— Хотите увидеть моего демона? — спросила она высоким голосом. — Сейчас?

Я чуть не хлопнула себя по лицу. Делать то, чего хотел Даррен, было не тем, на что я намекала. Совсем.

Он ухмыльнулся и скрестил руки.

— Да, давайте посмотрим.

Она провела большим пальцем по краю кулона. Алый свет замерцал на нем, и зловещее сияние сорвалось с металла. Сила пролилась на пол рядом с ее стулом, потянулась вверх, обретая облик, похожий на человека. Сияние угасло.

Демон стоял в пабе.

Зеваки охнули. Я не двигалась, сжимая бутылку вермута до боли в пальцах.

По сравнению с другим демоном, которого я видела — и с которым билась — этот был как щенок рядом с волком. Почти в два метра ростом, он был воплощением ловкости и опасности. Подтянутое тело из твердых мышц. Он выглядел быстрым, хоть не двигался — может, я так думала, потому что видела, каким быстрым и ловким он был.

Я не успела разглядеть его в парке, но теперь отметила его странную одежду — смесь легкой брони, ремешков и темной ткани, оставляющую много открытой красновато-коричневой кожи. Маленькие рожки торчали из спутанных черных волос, тонкий хвост тянулся за ним.

Я взглянула на сияющие алые глаза демона и отвернулась. Плохие воспоминания.

— Серьезно? — фыркнул Даррен, нарушая напряженную тишину. Он шагнул к демону, словно хотел показать всем, что он, простой человек-придурок, был выше и шире жуткого создания из ада. — Это твой демон? Я в жизни не видел такого жалкого и мелкого демона!

Я скрывала эмоции. Кроме меня, больше никто не видел демона в действии. Они не знали, каким опасным он был.

Сеарра громко прошептала Камерону:

— Думаешь, она получила его задешево, потому что он мелкий?

Робин недовольно поджала губы, но смолчала.

— Забыли кое-что, дебилы? — едко сказала я. Почему я вообще ее защищала? Фу. — Робин и ее демон убили непривязанного демона на Хэллоуин. Они явно не слабые.

— Не слабые? — Даррен фыркнул и потянулся к демону. — Эта штука не могла…

— Не трогай его, — перебила спокойно Робин.

Даррен замешкался, а потом толкнул демона в грудь с броней и пошатнулся, когда демон не дрогнул, неподвижный, как кирпичная стена.

Робин потерла инфернус большим пальцем.

Ладонь демона взмыла. Он схватил Даррена за горло, взмахнул им и обрушил спиной на стойку бара. Я отскочила, а демон, сжимая горло Даррена, придавил волшебника к бару так, что его спина выгнулась, он беспомощно брыкался.

Робин поправила очки на носу, повернулась к бару и улыбнулась с надеждой.

— Можно мне, пожалуйста, воду, Тори?

Я взглянула на ее демона. Он замер, алые глаза пусто смотрели на Даррена, прижатого к бару его рукой. Даррен лепетал и извивался, но не мог вырваться, а все пялились.

Смех поднимался в горле, но я подавила его. Ох, эта девушка была сильнее, чем я думала. Она показывала Даррену — и всем — что ее нельзя запугивать.

Я схватила граненый стакан и потянулась к совку для льда. Даррен хрипел, царапал запястье демона. Тот не двигался, застыл, как статуя, а потом вскинул голову.

Его алые глаза скользнули взглядом мимо меня, что-то искали на другом конце бара.

Красная сила вспыхнула на его теле. Он рассеялся светом и ушел в инфернус Робин. Демон быстро пропал. Робин убрала кулон под свитер, взглянула на Даррена, поднимающегося с бара и отходящего, шатаясь, потирая горло.

У другого конца бара стояли Аарон, Кай и Эзра в удивленном молчании. Их волосы были мокрыми от душа, Аарон держал толстовку в руке, белая футболка была мятой. Они только пришли из подвала. Вошли и…

И демон посмотрел на них.

Мне стало не по себе, я повернулась к Робин. Она разглядывала бар, избегая моего взгляда, делая вид, что ничего странного не произошло. Но я знала, что видела. Мне так казалось.

Демоны не могли шевелиться без приказа контракторов. Почему Робин заставила своего демона посмотреть на парней? Она могла видеть глазами демона? Если да, то что она видела? Мне не нравилось то, что произошло.

Я наполнила стакан льдом и водой, поставила перед ней. Я думала, что старания Эзры избежать контракторов были паранойей, но теперь… я была рада, что он был осторожен. Ему нужно было держаться подальше от Робин.

К сожалению, из-за этого ему нужно было держаться подальше от гильдии.


ГЛАВА ТРЕТЬЯ


Как меня мог подвести мой гардероб? Я отчаянно рылась среди плечиков. Нет, нет, нет. Почему у меня не было платья, которое было сексуальным и стильным, официальным, но не слишком, заманчивым, но не пошлым, и, что важнее, выглядящим дорого?

Я опустила руки. Последнее было простым. У меня не было платьев, выглядящих дорого, потому что мне не хватало денег на такие наряды.

Я со стоном опустилась на кровать и спросила себя снова, почему согласилась на это. А я соглашалась? Я помнила разговор, но там я не говорила «да».

— Еще раз! — приказал Кай на тренировке недели назад. — Не замедляйся.

— Я… не могу, — задыхалась я, ноги дрожали, руки напоминали маршмэллоу в горячем шоколаде перед тем, как он таял. — Мне нужен перерыв.

— Дальше! — рявкнул он, держа щитки между нами.

Стиснув зубы, я прыгнула и обрушила череду ударов, которую повторяла… уже не знала, сколько времени. От повторений конечности будут содрогаться во сне. Выпад, правый джеб, левый хук, пинок сбоку, отступить. И так снова и снова.

— Хорошо, — сказал Кай. — Можешь перевести дыхание.

Я отодвинулась и уперлась руками в гудящие бедра.

— Ты — садист. Я буду рада, что отдохну от этого на Рождество.

— Кто сказал, что не будет тренировок на Рождество? — спросил Аарон, шумно дыша, пока бежал на тренажере. Пот пропитал его футболку. — Мы не можем пропускать больше пару дней.

— Вы не заставите меня тренироваться одну, — радостно сообщила я. — Я смогу две недели есть печенье без перерыва на диване, пока вас не будет.

Кай ухмыльнулся так, что мою спину стало покалывать.

— Нет, — тренажер запищал, когда Аарон замедлил бег. — Ты едешь с нами.

Я выпрямилась и посмотрела на него.

— Куда еду?

Он приподнял брови.

— К моим родителям? Мы говорили об этом с ноября.

— Знаю, — и я завидовала и ощущала себя одиноко, когда они заводили разговор об этом. — Я не знала, что это было связано с моим Рождеством.

— Это не было связано, — признался Аарон. — Но нам просто казалось, что ты хотела провести Рождество с братом.

— А потом, — сказал Кай, — ты проговорилась, что твой брат будет в Нидерландах.

Ох, я упомянула это? Ой.

— У вас свои традиции, и я не хочу…

— Портить наше Рождество, оставаясь дома? — закончил за меня Аарон, закатив глаза. — Мы не бросим тебя, ясно же.

— Но…

— Мы уже купили тебе билет, — добавил Кай.

Моя голова кружилась.

— Но…

— И, — бодро продолжил Аарон, — без тебя Рождество не было бы семейным.

Я чуть не расплакалась на этом.

Но теперь я была не так эмоциональна. Я хмуро смотрела на свой шкаф, думая, смогу ли я отказаться от их планов, доказав, что на праздник я не буду одна. Я хотела провести Рождество с ними, но это была семья Аарона. Родители Аарона.

Богатые, сильные и известные родители.

Они управляли академией Синклер, самой престижной школой для магов и гильдией на западе. Я упоминала, что они были богаты? Настолько, что Аарон купил дом на выделенный ему траст, но это не сильно сказалось на той сумме? А я годами шла по канату над пропастью бедности.

Ворча, я бросила еще джинсы на кровать рядом с чемоданом, а потом схватила телефон и написала Син. Нам нужно было срочно пойти на поиски платья. Какая академия устраивала официальное празднование в конце семестра? И зачем мне туда идти?

— Не-е-е-ет!

Он высокого вопля я вскочила так быстро, что пошатнулась. Я бросилась к двери, распахнула ее, когда раздался грохот. Я ворвалась в комнату и увидела, как вторая лампа падает на пол, разбиваясь.

— Хватит! — завизжал низкий зеленый фейри, стоя на спинке моего дивана, размахивая большими руками. — Отдай!

Под потолком висела вторая фейри, ее длинный серебристый хвост развевался. Ее розовые глаза сияли, антенны подрагивали, она смотрела, как Прутик потрясал кулаками. В своих маленьких лапках она сжимала пульт от телевизора.

— Мое! — рычал Прутик. Я не успела заговорить, он схватил фотографию в рамке со столика и бросил ее.

Хоши увильнула. Рамка ударилась об потолок, стекло разбилось. Рамка рухнула на пол и сломалась надвое. Шипя, сильфида спикировала и сбила фея с дивана хвостом. Прутик ударился об пол, вскочил и напал на нее с боевым ревом.

Я бросилась к ним, схватила его в воздухе и злобно рявкнула:

— Хоши!

Сильфида виновато отпустила трофей, вися под потолком. Пульт упал на пол, куски пластика разлетелись в стороны.

— Нет! — взвыл Прутик, вырываясь из моей хватки. Он схватил две части и попытался соединить их. — Разбито! Идет мой любимый сериал! Если я его пропущу, я никогда не узнаю, выздоровеет ли Маргарет от последней стадии ли-по-мы раньше, чем…

— Прутик, успокойся, — почему я получила фейри, одержимого поп-культурой и мыльными операми? Кошмар. — И ты хотел сказать лимфомы? Последней стадии лимфомы?

— Ли-по-мы, — повторил он уверенно, а потом сморщился. — Она может умереть в этой серии!

Ага. Пора было запретить просмотр мыльных опер.

— Она не умрет, — сказала я ему. — Она — главный персонаж.

— Но может! — он всхлипнул и поднял голову. — Это все из-за Хоши!

Он бросил обломки пульта. Хоши увернулась, и кусок врезался в стену, содрав кусочек краски. Сильфида взмахнула хвостом, зашипев. Яростно крича, Прутик прыгнул на кофейный столик.

Я поймала его и сунула под руку. Он извивался, царапал меня волосами-прутьями. Хоши опустилась с потолка и окружила нас, шипя и показывая Прутику розовый язычок.

Я схватила и ее, поймала под другой рукой.

— Вы хуже пары младенцев! Почему я не могу оставить вас одних даже на…

— Эм… Тори?

Я замолкла и обернулась.

Мужчина стоял внизу лестницы, ведущей к входной двери, зелено-золотой подарочный пакет был в его руке. Его ореховые глаза потрясенно глядели на двух фейри.

— Ох, — выдохнула я. — Привет, Джастин.

Брат кашлянул.

— Кхм, дверь была не заперта, и я…

— Все хорошо, — я заставила себя говорить бодро. — Похоже, ты еще не видел моих… сожителей.

Хоши тряхнула хвостом. Прутик громко шмыгнул, бормоча тихо что-то про Маргарет, которая была обречена. Я не хотела знать подробности.

Я отпустила Хоши, и она пропала из виду, стеснялась незнакомцев. Я отнесла Прутика к телевизору, потянулась к скрытому ряду кнопок сзади. Я включила телевизор, и на экране появилось полное боли лицо Маргарет во всей красе.

Прутик радостно охнул, и я усадила его перед телевизором, сделала тише звук и поспешила к Джастину.

— Прости за это. Когда им скучно, они ссорятся, — как особо сильные малыши. Они хотя бы не использовали магию… в этот раз.

Он с трудом отвел взгляд от Прутика на меня. Я рассказывала ему о двух фейри, но он их еще не видел — сам виноват. Он не хотел иметь дела с моей жизнью среди мификов, а в последнее время я была с ними девяносто пять процентов времени.

Я робко улыбнулась.

— Спасибо, что пришел. Я не была уверена…

Неловкость опустилась на нас, тихая печаль давила на меня, но чувство было странно знакомым. Мы с Джастином не впервые ощущали сложности связи. Эта проблема была у нас, сколько я помнила, в основном, потому что он постоянно бросал меня и жил дальше. Ему никто не запрещал так делать, но это было ужасным поступком, когда твоя сестра рассчитывала на тебя.

В этот раз я жила своей жизнью, а он сам решил остаться позади.

Я выпалила вопрос, не думая:

— Ты точно не хочешь выпить пива с…

— Нет.

Я нахмурилась. Он тоже. Если бы он просто пообщался с моими друзьями, он понял бы, что мы не были бандитами с магией. Как только он узнает ребят, он поймет, что они крутые. Я была в этом уверена.

Я сдалась, прошла к стойке для завтрака, игнорируя разбитую рамку, которую нужно было убрать перед тем, как я закончу собирать чемодан. Джастин прошел за мной и опустился на стул.

— Радуешься поездке в Нидерланды? — вежливо спросила я. — Это же работа по обмену?

— Да, должно быть весело. Мы начинаем в Амстердаме, узнаем там, какая ситуация у их отряда по борьбе с наркотиками, — он уперся локтем в стойку. — Ты все еще собираешься на две недели на остров Ванкувер?

— Ага. Семья Аарона живет в тридцати минутах от Виктории.

— Но вы уже не встречаетесь.

— Мы не встречаемся с лета. Уже середина декабря, — я мрачно посмотрела на него. — Почему так сложно запомнить?

— Я прекрасно помню, но не понимаю, почему ты отправишься на праздники к родителям парня, с которым не встречаешься.

— Он, Кай и Эзра — мои лучшие друзья, — я сжала губы, раздраженная. — Мы — почти семья.

В глазах Джастина вспыхнули обида и гнев.

— И если бы ты с ними встретился, ты бы понял, почему я…

— Эй, я все думал, — перебил он, — не убивали ли ты и твои чудесные друзья кого-то в последнее время?

Пол пропал подо мной, и я увидела перед глазами темную рукоять меча Эзры в моих руках, фут опасной стали, погружающейся в спину мужчины, его последний вдох гремел в ушах. Он рухнул, кровь растеклась под его телом, пар поднимался над холодным грязным бетоном.

Шок от воспоминаний был таким сильным, что я не смогла его скрыть. Джастин отпрянул и чуть не упал со стула. Его вопрос был с сарказмом, он не ожидал подтверждения.

— Тори… — прохрипел он. — Т-ты не…

— Н-нет, — пролепетала я. — Это не так, как ты думаешь. Это было…

Он вскочил со стула, отпрянул с отвращением, словно я была покрыта заразными паразитами.

— Я не хочу слышать это. Даже не пытайся.

— Просто позволь…

— Ты права, Тори, — он отвернулся, тяжело дыша носом. — Я тебя больше не знаю, и те парни теперь твоя семья. Хорошего Рождества.

— Джастин, стой!

Он уже пересек комнату, топал по ступенькам. Дверь наверху хлопнула.

Я стояла у стойки для завтрака, протянув за ним руку. Я опустилась на стул, смотрела на подарок, который он принес. Я даже не успела подарить ему свой подарок.

Хоши вернулась с мерцанием воздуха. Ее лапки коснулись моего плеча, прохладный нос потерся об мою щеку.

Глаза жгли запрещенные слезы, пока я гладила шею сильфиды. Что бы я сказала Джастину? Я убила снова, и я не могла объяснить это никак, кроме того, что у меня не было выбора, кроме как пронзить мечом раненого мужчину в спину, брат это не понял бы.

Я не могла сейчас исправить это. Мы отправлялись рано утром, и Джастину придется две недели думать о том, что его сестра осталась в банде магов.

— Нет! — Прутик завопил с болью. — Маргарет умерла! Я знал! Это самый худший сериал!

Я вздохнула. Я хотя бы отдохну от проделок своих сожителей.


ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ


— Тут ужасно холодно! — жаловалась Син, плотнее кутаясь в куртку. Ее дыхание вырывалось облачками, ледяной ветер уносил пар от ее губ.

— Это традиция, — ответил Аарон, прислоняясь к перилам палубы.

Корма парома выпирала за перилами. Вода бурлила, паром рассекал ее, серый океан тянулся к тени пристани, откуда мы отплыли. Тяжелые белые облака висели над берегом, мешали увидеть сушу.

— Это снег? — Син возмущенно указала на небо. — Я увидела снежинку.

— Это зима. Порой бывает снег, — сказал Кай, стоя слева от Аарона. Эзра был рядом с ним, смотрел на серое море.

— Но нам же не нужно стоять под снегом?

Аарон прислонился спиной к борту, ветер трепал его медные волосы.

— Ты веселая. Кто плюнул в твой кофе этим утром?

— Фу, — она закатила глаза. — Я просто… понимаете…

— Нервничаешь? — поняла я, пряча онемевшие пальцы в карманах куртки.

Она скривилась.

— Из-за чего нервничаешь? — спросил Аарон. — Ты увидишь сестру, пробудешь в академии неделю, и мы все время будем рядом.

Мы с Син понимающе переглянулись. Аарон и Кай были богатыми детьми богатых родителей, даже если Кай ушел из семьи в семнадцать. Он переехал в дом Аарона, разве это считалось? Они не знали, каково было посетить академию, будучи никем.

Я вытянула шею, чтобы посмотреть за Кая.

— Эзра, когда ты впервые побывал в академии Синклер?

Он выпрямился и повернулся, разноцветные глаза были задумчивыми. Я посмотрела на его челюсть. К моему удивлению, он впервые был побритым с утра. Обычно на его челюсти была тень щетины, хоть и не борода.

Это было сексуально, но гладкая кожа была еще лучше. От этого было видно сильные черты его челюсти.

— Хм, — отозвался он. — Это будет мое шестое Рождество в академии, но Аарон и Кай правы. Не нужно переживать. Просто держитесь подальше ото рва, и все будет хорошо.

— Р-ров? — повторила я.

— Семья Аарона живет в замке.

Я посмотрела на его мрачное лицо и громко фыркнула.

— Хорошая шутка, Эзра.

Он невинно расширил глаза.

— Я серьезно.

Аарон рассмеялся.

Син сдалась в борьбе с холодом, и Аарон с Каем ушли за ней в теплую каюту. Эзра не двигался, и я повернулась к пенной воде, которую рассекал паром. Двигатели шумно рычали, и дым смешивался с запахом океана на ветру.

— Нам стоит беспокоиться? — спросила я у него, упершись локтями в перила. — На самом деле?

— Родители Аарона примут тебя с радостью, — убедил он меня. Это не вязалось с теми крупицами, что я знала о мистере и миссис Синклер — они не одобряли действия сына. Им не нравилась его гильдия, его работа, его девушки. — И в академии три типа мификов: ученики, работники и члены гильдии, не работающие в академии.

— И какая разница?

— Академия Синклер — школа и гильдия. Когда ученики в восемнадцать завершают обучение, они могут присоединиться к гильдии Синклер или уйти в другую, как сделали Аарон и Кай. Если они вступают в гильдию Синклер, они продолжают углубленное обучение, а со временем становятся работниками академии.

Я смотрела на тени в его глазах, он скрывал свои истинные мысли.

— Там работают профессионалы, — он осторожно подбирал слова. — Но старшие ученики и те, кто на углубленном обучении, могут быть…

— Богатыми снобами? — догадалась я. — Наглецами? Презирающимильдинками?

— С ограниченными суждениями, — закончил он со смешком. — Я так их называю. Почти все маги в академии талантливы, и остальные в их глазах ниже.

— Ты не ниже, — тут же разозлилась я. — Ты сильнее Аарона или Кая, и ты…

— Как аэромаг, я слабее среднего, — перебил он спокойно. — Мне плевать, что они думают, но готовься к не лучшему отношению со стороны выпускников академии.

Я фыркнула и скрестила руки.

— Хорошо, что Аарон не наглый сноб.

Эзра хмыкнул, рассеянно провел большим пальцем по подбородку, а потом замер, словно удивился гладкой коже. Я смотрела, а он опустил руку. Мой пульс странно трепетал. Я погладила кончиками пальцев его гладкую челюсть. Он моргнул и посмотрел на меня.

— Что за новый вид? — спросила я дразнящим тоном.

— Маме Аарона так больше нравится. Она не любит «подобие бороды».

Я прикусила щеку изнутри, а потом выпалила:

— Ты не должен менять свой вид, потому что ей не нравится.

— Ничего страшного. Это заняло меньше пяти минут.

— Но…

Он обвил рукой мою талию, притянул меня к себе.

— Отыщем других. Я уже уши не чувствую.

Я сглотнула, а он повел меня за дверь. Он удерживал меня рядом, пока мы шли мимо рядов синих мягких сидений, прибитых к полу. Большие окна позволяли смотреть на бесконечную серую воду, вдали смутно виднелась суша.

Эзра не убрал руку, пока мы не добрались до Аарона, Кая и Син, устроившихся на сидениях. Я прошла мимо их ног и села рядом с Син. Эзра пролез следом и опустился с другой стороны от меня, откинулся на спинку и отклонил голову.

Мое сердце колотилось, я протяжно выдохнула. Я вытащила телефон и стала листать сообщения, делая вид, что меня увлекла драма дальнего родственника.

Похоже… у меня была небольшая проблема.

Аарон, Кай и Эзра были моими лучшими друзьями. Как семья. Я пару месяцев встречалась с Аароном, потом это угасло, но наша дружба после этого стала сильнее. Кай был потрясающим, но при этом был плейбоем — почти — и это было поводом не реагировать, если он вдруг проявит ко мне интерес. Но он любил другую.

И Эзра. Милый, но жуткий демонический маг. Заботливый, щедрый, всегда улыбающийся мне, что бы ни происходило. Он мог вызвать мой смех, вовремя приподняв бровь. Его мягкий голос отгонял мои тревоги, и его прикосновение…

Его объятия раньше успокаивали меня.

Я опустила голову, хмуро глядя на телефон. Это все из-за Аарона. В конце нашей первой совместной тренировки он заставил меня сидеть на Эзре во время состязаний по отжиманиям, чтобы помешать аэромагу выиграть. Он был жарким, мышцы двигались, и от этого я завелась. И я не могла перестать думать об этом.

Шесть недель!

Каждый раз, когда Эзра был близко, я вспоминала это. Его тело, источающее жар, его горячую кожу, его тяжелое дыхание. Мышцы двигались под моими ногами.

Я шумно выдохнула. Син посмотрела на меня, а потом продолжила беседу с Аароном. Я подвинулась к спинке сидения, виноватая, покрасневшая.

Эзра рядом со мной сидел, отклонив голову, закрыв глаза. Может, я не могла забыть о тех отжиманиях, потому что в последнее время мало его видела. Да. Так и было.

Наверное. Если нет, то я не знала, что делать.

* * *

Джип Аарона ехал по извилистой дороге. Деревья окружали дорогу, голые ветки тянулись к серому небу. Огромные сосны и кипарисы гордо стояли среди лиственных родственников, хвоя была покрыта белым снегом — редкость для такого климата. Обычно тут постоянно шел дождь.

— Далеко еще? — спросила я, склоняясь, чтобы посмотреть в лобовое стекло. Эзра сидел на пассажирском месте, склонив голову, и дремал.

— Почти на месте, — ответил Аарон, глядя на дорогу. Снежинки падали и таяли на мокром асфальте. — Мы попали на земли академии на последнем повороте.

— Когда это? — я пыталась вспомнить поворот.

— Десять минут назад, — сказал Кай. — Академии принадлежит двенадцать акров леса?

— Около того, — ответил Аарон, замедляя машину. — Здания академии в той стороне.

Он замедлился еще сильнее, мы повернули налево, и я заметила белые здания за кустами. Желудок нервно плясал на почках. Или печени. Или что там было рядом? Узкая дорога тянулась дальше, лес сменился ухоженными деревьями и ровными газонами, еще зелеными, несмотря на слой свежего снега.

Впереди каменная стена старого стиля выглядывала из-за густых ветвей старых деревьев у дороги.

Аарон убрал ладонь с руля и похлопал Эзру по плечу.

— Просыпайся, друг. Мы почти у дома.

Эзра сонно вдохнул и сел прямее.

— Уже?

Мы ехали к каменной стене, которая становилась выше, а потом дорога изогнулась. Я вытянула шею, глаза становились все шире. Машина ехала вдоль здания, а потом свернула под крытый навес, тянущийся над дорогой. Нет, не простой дорогой.

Как только машина остановилась, Син открыла дверцу и выскочила из машины. Я — следом. Мы выбрались на холодный воздух, вышли из-под каменной крыши, что тянулась над машиной, и подняли головы. Задрали их сильнее.

Дверцы машины хлопнули, парни вышли оттуда. Мне было все равно, что мой рот был раскрыт, и я пятилась, чтобы было лучше видно здание.

Аарон лишь на миг взглянул на свой дом.

— Удивлена?

— Но… это замок.

Эзра появился рядом со мной.

— Я пытался убедить Тобиаса добавить ров, но не вышло.

Я указала, словно они не замечали огромное здание перед нами.

— Замок? Ты живешь в замке?

— Ну… уже нет, — Аарон пожал плечами. — Мы… о, привет, Доминик.

Мужчина в белой нарядной рубашке, сером жилете и черном галстуке вышел из замка.

— Добрый день, мистер Синклер. Хотите, чтобы я позаботился о вашей машине и багаже?

— Это было бы отлично, спасибо.

Аарон поднял ключи. Они полетели из его ладони, словно привязанные невидимой нитью, к мужчине.

— Добро пожаловать домой, — добавил Доминик, ключи упали на его ладонь. — Ваша мама в гостиной.

Я отвернулась от дворецкого-телекинетика к дому семьи Синклер. Замок тянулся на сто футов на восток и на запад, стены перемежали большие старинные окна. Древнее здание покрывал плющ. Двускатная крыша была с карнизами над окнами четвертого этажа, и в центре поднималась на восемь футов крупная башня. Настоящая башня с бойницами и остальным. Сверху могла сбросить волосы Рапунцель.

— Идемте! — позвал Аарон, стоя на ступеньках перед входом, Кай был рядом с ним. Я поспешила за ними, и Эзра — за мной. Син, еще не закрывшая рот, шагала за нами.

Внутри был маленький вестибюль, и я почти расслабилась, пока не увидела, что нас там ждал мужчина в форме как у Доминика.

— Я могу забрать вашу куртку, мистер Синклер?

— Спасибо, Бретт, — Аарон передал куртку, и Кай снял свою, отдал ее.

Эзра расстегивал свою, и я нервно последовала примеру. Мы с Син отдали дворецкому — лакею? Я не знала, как верно — свои куртки, пошли за Аароном в… прихожую. Как еще это назвать?

Сводчатый потолок поднимался в два этажа над нами, его пересекали темные деревянные балки. Древние канделябры свисали на длинных цепях, мягко озаряли сияющие поверхности. Две лестницы поднимались по бокам от нас, вели на балкон на втором этаже, а впереди был самый большой камин из песчаника из всех, что я видела, по бокам от него стояли две двенадцатифутовые ели с украшениями и мерцающими золотыми огоньками на ветвях.

Аарон и Кай прошли мимо камина и елей, направились по широкому коридору. Эзра последовал за ними, и я старалась не отставать. Син врезалась в мой бок, держась близко. Синий ковер, который тянулся по центру коридора, поглощал наши шаги. Аарон и Кай пропали в первой двери слева.

— Аарон, дорогой!

Женский голос донесся из комнаты, и я перестала притворяться спокойной, сжала рубашку Эзры сзади. Син схватилась за меня, и мы сжались за ним, пока он шел дальше.

Комната не была такой жуткой, как я ожидала. Я все еще была запугана, но хотя бы могла дышать. Изящная мебель стояла в уютной гостиной возле другого, уже скромного, камина. Бар тянулся на другой стороне комнаты, большое окно занимало дальнюю стену, впуская мутный солнечный свет. Еще одна огромная ель, украшенная в оттенках синего и бирюзового, а не белого и золотого, стояла в углу, такая идеальная, что могла быть на обложке журнала.

— Как хорошо, что ты вернулся! — худая женщина поцеловала Аарона в щеки, пригляделась к нему. — Тебе нужно навещать меня чаще. Я каждый год так говорю.

— Знаю, мама.

Она прошла к Каю, опустила ладони на его плечи, поцеловала его в щеки как французская леди.

— Кай, ты становишься все краше с каждой нашей встречей! Ты не давал Аарону попасть в беду в этом году?

— Старался изо всех сил, Валери.

Она повернулась и заметила остальных. Ее улыбка стала шире, идеальные белые зубы сверкнули, морщинки проступили на лице, и только это указывало, что она выглядела молодо в пятьдесят, а не тридцать. Ее черные волосы были собраны в изящный пучок, наряд на ней можно было описать только как «дорогой» — светло-персиковые слаксы казались невозможно мягкими, бежевую блузку дополнял блейзер того же цвета с рукавами длиной в три четверти. Браслет с бриллиантами сиял на ее запястье.

— Дорогой Эзра! — она поймала его за плечи, приподнялась и поцеловала его в щеки. Мы с Син спрятались за ним. Достоинство? Кому оно нужно? — Ты выглядишь бледно, милый, — она хмуро посмотрела на него. — Ты простыл? Мне позвать врача?

— Я в порядке. Спасибо, Валери, — сказал он. — Просто устал.

— Можешь спать, сколько хочешь, пока ты тут. В той гильдии вас заставляют усиленно работать? — она цокнула языком, а потом резко обошла Эзру. Ее прохладные ладони схватили меня за руки. — Ты, должно быть, Тори! Аарон много о тебе рассказывал. Добро пожаловать в наш дом.

Я раскрыла рот, а потом взяла себя в руки.

— Спасибо, что приняли нас, миссис Синклер.

— О, зови меня Валери, — а потом ее губы коснулись моих щек. — А это, видимо, Син. Здравствуй, милая. Твоя сестра — чудо.

— В-вы знаете Лили? — пролепетала Син.

Валери рассмеялась, а потом поцеловала Син в щеки.

— Конечно, конечно. Я знаю всех наших ученик.

— Мама — директор администрации, а еще неофициальный школьный консультант, — сказал Аарон, уже опустившись на диван, его ботинки оказались на древнем кофейном столике, который мог стоить больше всей мебели в моей квартире. — Она всегда всех проверяет, убеждается, что у них есть все, что им нужно и хочется.

— Комфорт наших учеников важнее всего. Они не могут учиться, если отвлечены неудобствами, — она сложила деловито ладони. — Аарон, ты посмотрел расписание, которое я отправила тебе на прошлой неделе?

Он скривился. Она вытащила из кармана сложенный листок и протянула ему.

— Я сделала тебе копию. Самое важное тут, — она постучала по странице, — это визит главы гильдии «Олимп» в пятницу утром. Он прибудет из Греции, чтобы увидеть тебя.

Аарон вжался в диван, не глядя на бумагу, которую его мама держала перед его носом.

— Гильдия «Олимп»? — беззвучно сказала Син за спиной Валери, ее круглые глаза выдавали ее потрясение. Я догадывалась, что эта гильдия была знаменитой.

— Ты оставила мне свободное время? — спросил Аарон с сарказмом.

Он не брал листок, и Валери опустила его на колени сына.

— Если хочешь отменить собеседование в «Большой Медведице», я могу это устроить. У них отличное предложение, но даже известная гильдия Арканы не… — она изящно пожала плечами.

— Я не ищу новую гильдию, — он бросил бумагу на кофейный столик и встал на ноги. — Я хочу устроить Тори и Син тур по академии.

— Конечно, — она улыбнулась, резко контрастируя с хмурым лицом Аарона. — Ужин в семь, но шеф-повар подготовил закуски.

Она указала на бар — или это был буфет? — где мелкие бутерброды, разрезанные на четверти, стояли горками на серебряных блюдцах. Я заметила фрукты, маленькие десерты и накрытую миску, где явно был суп, судя по тарелкам рядом с ней, пар вылетал из-под крышки.

— Мне нужно вернуться к работе, — добавила она. — Дамы, чувствуйте себя как дома. Если что-нибудь понадобится, просите Аарона, меня или любого из работников дома.

Валери покинула комнату, шурша тканью, источая аромат ванили и розы. Аарон и Кай подошли к буфету с хищным блеском в глазах. Они не замечали, какими необычными были закуски, а просто стали их есть.

Я с любопытством взяла расписание Аарона и посмотрела. Ого. Он не шутил, спрашивая о свободном времени. Интервью, встречи, обеды…

Син посмотрела над моим плечом.

— Аарон, ты преподаешь на этой неделе?

— Там так написано? — проворчал он, запихивая в рот треугольный сэндвич. — Тогда — да.

— Ты читаешь лекцию по, — она прищурилась, — продвинутой когнитивной визуализации в среду днем.

Он взял миску супа, протянутую Каем.

— Я каждый год говорю им, что хочу просто приехать и расслабиться.

Мы с Син уставились на него, и я поняла, что в ее голову пришла та же мысль: как непоседливый Аарон мог быть учителем. Я попыталась представить его в очках — шаблон для любого, кто читал лекцию с «продвинутым» в названии.

— Что такое когнитивная визуализация? — спросила я.

— Это важная часть обучения с проводником, — ответил он, говоря об инструментах, которым маги усиливали магию. Он подул на ложку супа. — Ты представляешь, что хочешь сделать с магией, делаешь проводником особый жест. Нужно научить мозг связывать простое движение с комплексной актуализацией магии.

Мой рот раскрылся. Может, я не должна была так удивляться, но «комплексная актуализация» не входила в его обычные фразы при общении.

— Это как мышечная память, но сложнее, — он попробовал суп. — Мы пойдем сначала на арены, чтобы ты увидела сама. Там всегда работает хоть один класс.

Он с нетерпением опустил миску на стойку и махнул нам идти за ним. Он пропал за дверью, а Кай фыркнул и продолжил есть.

Заметив мою тревогу, он добавил:

— Он подождет нас. Поешь.

Я отдала расписание Син и выбрала небольшой сэндвич. Белый хлеб был таким мягким, словно это было облако в форме хлеба.

— Ого, — пробормотала Син, читая график внимательнее. — «Олимп», «Большая Медведица», «Сказания Эфира», «Азалия Inc.», «Квест Мерлина»… это все известные гильдии. Аарон проходит собеседование во всех?

— Почти во всех, — Кай пожал плечами. — Они делают предложение, и он вежливо отказывается, а потом пропадает на год.

— Смотрите, — она указала на страницу. — В День подарков он должен полететь в Лос-Анджелес и встретиться с «Maximus Productions» насчет…

— Я не отправлюсь туда, — Аарон сунул голову в комнату. — Я говорил маме, что в этот раз покидать дом не собираюсь. Я приехал к семье, а не полетать над планетой. Вы готовы, слоупоки?

Мы съели еще по сэндвичу и пошли за ним. Он повел нас по огромному замку, и я признала, что его дом детства пугал не так, как осознание, что за ним охотились известные гильдии со всего мира. У него было столько редких шансов, но почему же он выбрал маленькую неизвестную группу изгоев, зовущую себя гильдией?


ГЛАВА ПЯТАЯ


Академия Синклер делила время учеников на три занятия — тренировка магии, тренировка тел и тренировка разума. Первое было очевидным — конечно, они учились, как управлять своей силой стихий. Но они столько же времени превращали в оружие свои тела.

Магия стихий забирала больше всего физических сил. Сильное использование магии быстро утомляло магов, и помочь могло только повышение выносливости тел. Потому Аарон, Кай и Эзра так трудились, держали себя в форме. И были ужасно выносливыми. И были с приятно твердыми мышцами всюду.

Тут были ежедневные тренировки, уроки, посвященные фитнесу и диете. Другое время занимала теория Элементарии, техники и история, а еще основы других магических классов для их понимания.

И они практиковали магию.

Я прислонилась к бетонной стене, сидя на твердом бетонном полу. Син и Эзра сидели по сторонам от меня. Напротив на пустой арене в тихой очереди ждали десять пятнадцатилетних магов, смотрели на маленькую группу взрослых в центре.

Аарон и Кай стояли с высоким пожилым мужчиной, его медные волосы были с сединой, глаза сияли синевой за очками в проволочной оправе. Тобиас Синклер. Отец Аарона, директор академии и инструктор в этом классе.

Тобиас описывал что-то ученикам, а помощница передала два простых стальных меча Аарону и Каю. Казалось, они устроят демонстрацию.

— Не понимаю, — прошептала я Эзре. — Почему все классы хотят, чтобы Аарон и Кай помогли с уроком?

Я понимала, почему Тобиас пригласил сына поучаствовать, но это был уже третий раз с начала тура по академии. Но это точно будет последний раз на сегодня — за окошками высоко на стенах сияло оранжевым солнце, опускаясь за деревья.

— Они — легенды академии, — шепнул Эзра. — Лучшие на своем потоке и среди самых талантливых выпускников за все время.

Я сморщила нос.

— Они так хороши?

— Они были первыми магами, которых ты видела в бою, так что тебе сложно смотреть по-другому. Да, они хороши. Смотри.

Тобиас закончил объяснение и повернулся к помощнице, женщине средних лет с каштановыми волосами, собранными в строгий хвост. Она взяла пять простых керамических дисков из ящика за ней. Аарон и Кай прошли в разные концы комнаты, и помощница бросила первый диск в открытое пространство между ними. Он падал, она махнула узкой серебряной палочкой, которую держала в другой руке.

Диск замер и парил в трех футах над полом.

Эзра вздохнул.

— У меня так никогда не получалось. Я не могу сделать воздух достаточно плотным.

О, так помощница была аэромагом? Интересно. Она бросила еще четыре диска и так же заставила их замереть в воздухе. Пять дисков застыли над полом между Аароном и Каем.

— Теперь, — сказал Тобиас ученикам ясным низким голосом, его взгляд, будто лазер, напоминал Аарона. — Любой из вас может уничтожить эти диски один за другим без проводника, но это навык первого года. В этом месяце мы учились использовать проводник, чтобы добиться внешнего воспламенения. Теперь Аарон и Кай покажут, зачем мы это изучали, и чего можно добиться таким мастерством.

— Внешнее что? — пробормотала я.

— Воспламенение, — прошептал Эзра. — Создание магии вне тела, а не на ладонях или проводнике.

— Аарон, Кай, — позвал Тобиас. — Прошу, развернитесь.

Аарон и Кай встали спиной к парящим дискам, и ученики потрясенно зашептались.

— Аарон и Кай применяют пространственное воображение, чтобы атаковать диски, хоть они их уже не видят, — объяснил Тобиас, указывая тоном на термин для учеников. — Теперь они используют когнитивную визуализацию, взаимодействуя с проводниками.

Аарон и Кай подняли простые мечи. Аарон держал свой сбоку, край клинка был параллелен полу, одна ладонь прижималась к плоской стали. Кай направил кончик меча в потолок, тупой край был напротив его носа.

— Три, — сказал Тобиас, — два, один, вперед.

Аарон провел ладонью по клинку. Кай резко повернул меч.

Пять огненных шаров взорвались над дисками. В тот же миг электричество вырвалось из центрального, заряды пробили оставшиеся четыре диска. Осколки посыпались на бетон.

Ученики завопили и захлопали.

Эзра кивнул при виде навыков друзей.

— Внешнее воспламенение пяти маленьких мишеней проблематично для многих магов. Еще и вслепую.

— Ты так можешь? — спросила я.

Он печально улыбнулся.

— Я могу только на одной мишени.

Я вспомнила холодный и темный склад. Я сорвалась со стального балкона, и ветер подо мной смягчил падение.

Внешнее воспламенение. Эзра создал подушку из воздуха подо мной за миг до того, как я рухнула на землю, сражаясь при этом с двумя демонами. Я не была экспертом, но подозревала, что Эзра недооценивал свои навыки.

Син потянулась через меня, чтобы похлопать его по плечу.

— Быть менее талантливым сложно. Лили — гений, раз получила шанс учиться тут. И Анна всего на год старше меня, но на три года впереди в изучении алхимии. Нужно просто держаться, Эзра.

Аарон и Кай еще немного покрасовались своим управлением магией, и Тобиас продолжил урок. Пока он отпускал учеников, два супермага подошли к нам, простым зрителям. Син, Эзра и я встали на ноги.

— Хорошее шоу, — сказала я.

Аарон радостно улыбнулся.

— Я разбил диски первым в последнем раунде.

Темные глаза Кая раздраженно сверкнули.

— Мы разбили их одновременно.

— Нет. Я всегда был быстрее, когда мишени стоят на одной линии.

Эзра закатил глаза. Два мага спорили, а ученики покидали арену.

— Отличная работа, Аарон, — директор подошел к нам. — Впечатляет, как всегда. Об этом уроке будут говорить неделями.

Аарон гордо улыбнулся. Он мог жаловаться, что приходилось учить, пока он был тут, но он не был против показать свои навыки при отце. Какой мальчик, даже выросший, не хотел впечатлить папу?

— И ты, Кай, — добавил Тобиас. — Спасибо за помощь.

Директор посмотрел на других гостей сына, и Аарон быстро представил меня и Син. Я пожимала руку Тобиаса, ощущая себя ошеломленно. Я не знала, насколько сильно он и его жена влияли на общество мификов, но начинала понимать, что Синклеры были на другом уровне от того, что я видела в мире мификов.

Тобиас хлопнул Аарона по плечу и повел его к двери.

— Ждешь вечеринку в честь Рождества в конце семестра? В этом году будет Шейн Давила. Говорят, он прибудет в Ванкувер, чтобы посмотреть на их известного плута…

Они вышли в коридор, и волна шума заглушила голос директора. Ученики заполонили коридор, среди них были и группы тринадцатилетних, и высокие восемнадцатилетние, еще наращивающие мышцы. Мы шли за директором и его сыном в толпе, и я отметила, что на трех парней приходилось по одной девушке. Хм.

Арены были простыми бетонными коробками, созданными чтобы выдерживать ежедневный ущерб магией, но коридоры были с чистыми белыми стенами, мраморными полами и запятнанными деревянными косяками. Аудитории, которые я увидела до этого, были с новыми проекторами и интерактивными досками, блестящими партами и мягкими сидениями на ярусах, мягким ковром, стенами с ячейками для лучшей акустики и большими окнами с поразительным видом на лес, берег или красивую каменную кладку замка Синклер.

Замок. Я все еще не могла поверить.

Аарон оторвался от отца и прошел к нам, огибая учеников.

— Шейн Давила? — сказал Кай, как только Аарон мог слышать. — Известный охотник на награды будет приятной переменой в привычном списке гостей.

— Да, — Аарон потер рукой рот. — Я бы радовался, но мой отец знает, что я — фанат Шейна.

Кай понимающе кивнул, но я растерялась.

— Что с того, что твой папа знает, что ты фанат того парня? — спросила я.

— У папы есть мотив позвать Шейна, — сказал мрачно Аарон. — Пойдемте в дом. Я покажу ваши комнаты и все остальное перед ужином.

Они с Каем повели нас среди потока учеников, но вскоре парень завопил:

— Ого, Аарон Синклер! Я не знал, что ты тут.

Аарон остановился, к нему поспешила группа парней. Через миг присоединились три девушки лет шестнадцати, глядели на Аарона так, что глаза чуть не превратились в сердечки. Кай получал почти столько же внимания, хотя ученики его побаивались.

Я потянула Эзру к стене, другая волна учеников пошла мимо нас, обсуждая ужин. Мы переглянулись с одинаковым смирением. Син в коридоре болтала с девушкой с ярко-розовыми волосами, видимо, обсуждала покраску волос.

Дверь рядом с нами открылась. Мужчины и женщины вышли, и я поняла, что это были выпускники на углубленном обучении, о которых говорил Эзра. Им было от двадцати до двадцати пяти лет, женщины были подтянутыми и сильными, а мужчины — широкоплечими и крепкими.

Они присоединились к юным ученикам, некоторые замирали и приветствовали Аарона и Кая. Отставшие застряли в дверях из-за пробки в толпе. Я с интересом посмотрела на них. Высокий и красивый блондин, парень пониже с курносым носом и женщина с длинными черными волосами, сбритыми с одной стороны.

Блондин презрительно взглянул на Аарона и Кая.

— Смотрите, кто вернулся, — сказал он друзьям. — На сколько спорим, что Синклер весь день красовался на уроках, пока работники его папули целовали ему зад?

Я нахмурилась. У кого-то зависть так и кипела.

— А теперь он купается в восторге подростков, — оскалилась женщина. — Как он может вести себя как король академии, проведя годы в той мерзкой гильдии?

Первый парень неприятно рассмеялся.

— Погоди, он вернется к своим, и они будут лизать его пятки, чтобы ощутить вкус настоящей гильдии.

Я сжала кулаки, оттолкнулась от стены, но Эзра поймал меня за талию. Он потащил меня мимо трио наглецов к подросткам.

— Пусти меня! — прошипела я. — Я выбью тому парню зубы и затолкаю их ему в глазницы.

Эзра рассмеялся, словно я шутила.

— Жутко от тебя такое слышать.

— Потому что я серьезно! — я решительно вырывалась, и он ослабил хватку. Я повернулась и хмуро посмотрела на него. — То, что те придурки говорили…

Какой-то неуклюжий парень врезался в мою спину и пошел дальше, а я отлетела к груди Эзры. Он сжал мои руки, и, когда я подняла голову, наши лица разделяли дюймы. Ученики толкали нас со всех сторон, отойти было некуда.

Мой гнев рассеялся. Что я говорила?

— Ничто не изменит их отношение, — тихо сказал Эзра.

Точно. Придурки.

— Но…

— Просто забудь о них, Тори, — с улыбкой, разогнавшей мои мысли, он взял меня за руку и повел по коридору за Аароном, Каем и Син, ждущим у дверей, где их задевала толпа. Я зашагала рядом с ним, в голове был хаос, а внимание застыло на наших переплетенных пальцах.

* * *

Вернувшись в замок, я замерла в центре выделенной мне комнаты, боясь чего-нибудь касаться. Мягкий свет низко висящей люстры мерцал на розовом ковре. Темные стены были смягчены яркими масляными картинами, толстыми шторами с бежевым узором и бледной простыней на огромной кровати со столбиками. Тяжелое изголовье было подперто — я посчитала — девятью подушками разных размеров и цветов.

Я прошла мимо диванчика в цвет шторам и встала перед окном. Земля плавно спускалась от замка половину мили, а потом сменялась широкой лагуной. Узкая полоска суши отделяла ее от бушующего океана, который тянулся к темнеющему горизонту. В ясный день было видно континент?

Я потянула за прядь волос, пытаясь представить, как тут жилось. Детство в замке в четыре этажа и двадцать тысяч квадратных футов, где были дворецкие, служанки и повара. Единственный сын директора, талантливый и образованный, любимый семьей и работниками. В центре внимания. Звезда академии. Его всюду ждали чудесные возможности.

Но Аарон оставил все это и ушел в «Ворону и молот». Конечно, его родители не одобряли.

Я выпрямила спину. Пора перестать бояться только из-за того, что у этих людей денег хватило бы, чтобы потопить их весом четыре грузовых корабля. Парни не думали о том, сколько у меня было денег, и только это было важно. Я с улыбкой повернулась и вышла из комнаты.

Син суетилась в коридоре у комнаты Аарона, которая была в центре между восточным и западным крыльями. Я не была внутри, но знала, что комната огромная. Это было видно по длине стены, которая разделяла комнаты.

— Пойдем вниз, — уверенно сказала я.

Она теребила синие волосы, уложенные свободными волнами.

— Надеюсь, ужин не будет экстравагантным. А если вилка будет не одна?

— Дождись, пока кто-нибудь выберет себе вилку, — посоветовала я, направляясь к витой лестнице. Мы миновали второй этаж, попали в галерею между первым и вторым этажами. С балкона было видно большой зал, а на другой стороне было огромное окно с садом, припорошенным снегом, круглой площадкой у замка и длинной лестницей, ведущей по холму к кампусу академии.

Я спустилась дальше по лестнице, миновала камин, где теперь потрескивали поленья. К моей радости, Аарон, Кай и Эзра уже сидели на диванах в гостиной, а еще кто-то маленький с длинными русыми волосами. Мы вошли, и она вскочила с места рядом с Аароном, глаза загорелись как у Син, когда она радовалась.

— Ты тут! — запищала она и взяла себя в руки. Стараясь вести себя круто, она убрала волосы за ухо. — Миссис Синклер пригласила меня на ужин. Это мило.

Син подавила улыбку, а ее сестра проверяла реакции Аарона и Кая на ее крутость.

— Привет, Лили. Рада тебя видеть.

— Я говорила с Аароном, — спокойно добавила Лили, словно болтала с легендами академии постоянно. — Он будет помогать на одном из моих уроков завтра днем.

— Новость для меня, — сообщил Аарон. — Этого не было в графике, — он мрачно посмотрел на листок, который мы бросили на кофейном столике до этого, — но я не сомневаюсь, что папа добавил еще урок или два.

— Мы тебя вообще увидим на этой неделе? — пробормотала я.

— Эй, я знаю, — Аарон склонился с улыбкой. — Син, помоги им вместо меня. Расскажи магам, почему плохо плескать сонным зельем в лицо.

Лили презрительно фыркнула.

— Мы хотим учиться настоящей магии, а не алхимии.

Раскачиваясь на пятках, Син смотрела на сестру так, словно Лили еще ни разу при ней не унижала ее класс.

— Тебе нужно учиться всему остальному тоже, Лили, — бодро сказал Аарон. — Мы не защищены ото всей магии.

Я медленно моргнула. Не такой реакции Аарона я ожидала. Он словно не заметил, что Лили почти сказала: «Элементария рулит, алхимия — фигня».

— Алхимия полезна, да, — продолжила Лили, не замечая от Син намеки сменить тему, — но она не помогает в бою. Я очень рада, что я — маг!

— Лили Белль! — зло сверкая глазами, Син уперла руки в бока. — Ты же плакала, что не была алхимиком как мама.

Лили покраснела.

— Кто бы говорил, Синди Лу.

Син напряглась, ее щеки стали цвета свеклы. Она отшатнулась на шаг, а на лице Аарона удивление сменилось чистым злом. Кай превзошел его и источал саму сущность опасности.

Эзра повернулся на диване, глаза сияли от подавляемого веселья.

— Две сестры, — отметил он. — Лили Белль и…

— Синди Лу, — закончили Аарон и Кай идеальным и пугающим хором.

Син сжалась так, что голова чуть не стала на уровне плеч.

— Син. Меня зовут Син.

Я вздохнула. Хоть меня разрывали два основных инстинкта — дразнить друзей и защищать друзей — я знала, что нужно было сделать. Син нужен был кто-то на ее стороне, особенно против трех магов, которые не упускали шансов пошутить.

— Вы трое… — начала я.

— Ты просто фальшивка, Синди, — перебила Лили, ее лицо было таким же красным, как у сестры, она сжимала кулаки. — Ты тоже хочешь быть магом. Ты все время причитала, какие крутые маги, и что, если бы ты была магом, Аарон наконец заметил бы тебя.

Если Син была смущена до этого, теперь она взрывалась на месте. Она уязвлено посмотрела на потрясенного Аарона, а потом выдавила что-то невнятное и убежала из комнаты.

Черт.

Я пронзила Лили убивающим взглядом, и та виновато сжалась, понимая, что зашла слишком далеко. Аарон неловко потирал шею, хмурясь. Я повернулась и собралась пойти за Син.

Валери вошла с идеально уложенными темными волосами и в чистом персиковом свитере. Тобиас следовал за ней, его одежда для арены сменилась черными брюками и синей нарядной рубашкой, делающей ярче его глаза. При виде директора Лили юркнула за диван.

— Мальчики! — бодро сказала Валери. — Как прошел день?

Она обняла всех нас, а потом Тобиас пожал руки Каю и Эзре, словно они не виделись час назад. Я не успела сбежать за Син, мою руку решительно пожал директор.

— Тори, — сказал он. — Я не успел поговорить с тобой до этого. Я должен тебе напиток.

— Д-да?

— За спасение жизни моего сына в мае, — он огляделся и, словно вызванный из воздуха, дворецкий, который встречал нас по прибытию, появился на пороге. — Доминик, прошу, принеси графин Лючеса.

— О-о, — отозвался Аарон. — Ты нас балуешь.

— Я не сказал, что ты это получишь.

Кай, Эзра и Валери рассмеялись. Через миг Доминик вернулся с подносом на ладони, там был хрустальный графин и семь небольших бокалов на высоких ножках. Мужчина опустил поднос на стойку сбоку, налил в каждый бокал немного напитка. Тобиас ждал, сцепив ладони за спиной.

Доминик раздал бокалы. Я приняла свой и с интересом понюхала. Сладкий ореховый аромат с ноткой ванили защекотал мой нос.

— Амаретто? — поняла я.

— А девушка знает напитки, — одобрительно сказал Тобиас.

— Она бармен, помнишь? — Аарон закатил глаза. — Конечно, она знает напитки.

— Этот амаретто сделан лично моим дорогим другом Джованни Лючесом, — сказал мне Тобиас, — по рецепту, который его семья улучшала пять поколений. Они используют горький миндаль из их сада в Тоскане, напиток выдерживают в старинных винных бочках.

Я облизнула губы, ожидая от Тобиаса сигнала выпить, но он разглядывал комнату.

— Кого не хватает? Остался бокал.

— Син пришлось отойти, — тут же сказал Кай.

— Я возьму ее бокал, — добавила Лили.

Тобиас рассмеялся, словно она хорошо пошутила, и девушка помрачнела.

— Мы уже тебя балуем, милая, — бодро сказала Валери. — Ведь уже прошел комендантский час.

— Комендантский час? — Аарон взглянул на окно, но снаружи было так темно, что стекло отражало комнату как зеркало. — Еще слишком рано для него.

— Пришлось его временно передвинуть, — Тобиас поднял свой бокал. — За семью и друзей!

Мы подняли напитки, бокалы мерцали в свете люстры. Я поднесла свой бокал к губам. Приятная пряная сладость с нотками миндаля и ванили окутала мой язык.

— Чудесно, — вздохнула Валери.

— Что вы говорили про то, что пришлось подвинуть комендантский час? — спросил Кай с бокалом у рта.

Тобиас медленно смаковал амаретто.

— Временно. Недавно было несколько случаев.

Аарон поднял голову, а потом заговорил с мамой о ее планах на рождественский ужин.

— Случаев? — не сдался Кай.

Тобиас уже не был расслаблен.

— Лес вокруг не был проблемой раньше, но пятеро учеников пострадали от дикофей за последние несколько недель.

— Дикофеи атаковали? Тут?

— Это и нас удивляет. Пока мы нашли только следы. Больших койотов или бродячей собаки. На северной части острова обитают серые волки, но их почти никогда не видели тут, — Тобиас потер гладкую челюсть. — Мы наняли специалиста для этого, но пока существо не поймают, мы подвинули комендантский час. Ученики не могут выходить, пока темно.

— Нападения происходили ночью?

— В темноте, и всегда у края леса, — Тобиас сделал еще один медленный глоток. — Раны были мелкими — всего два укуса. Одну ученицу потащило в лес на глазах друзей…

— Тобиас, — строго перебила Валери. — Хватит об этом. Мы наняли лучших ищеек — даже психика. Они справятся.

Я сморщила нос. Мне показалось, или ее «даже психика» звучало презрительно? Да, не все психики были сильными, но они могли творить опасные вещи.

— В любом случае, — бодро сказала Валери, — мальчики, вы будете на собрании Элементарии в Сиэтле в марте? У академии две панели, двойные места. Тобиас — главный спикер, хотя Аарон, уверена, ты мог бы присоединиться к нему и поделиться своим опытом в сражениях…

Она стала уговаривать Аарона продвинуться в карьере. Я отвернулась от его мрачного лица. Мой взгляд нашел Эзру, стоящего у окна, тихого и одинокого. Его нетронутый напиток остался в бокале в руке, пока он смотрел на двор. Стекло отражало его лицо в тени, и наши взгляды, казалось, пересеклись через отражение.

Но нет. Он смотрел за стекло. Он не видел меня или кого-то из нас. Он глядел во тьму.


ГЛАВА ШЕСТАЯ


Кровать была слишком мягкой.

Я плюхнулась на живот, и матрас, похожий на облако, обнял меня. Я ударила по пухлому одеялу, пытаясь расслабиться. День был долгим, и мне нужно было поспать. Аарон назначил бег на семь утра. Он не шутил насчет тренировок на праздниках.

На древней тумбочке с укором сияли электронные часы. 01:28. Завтра будет плохо.

Я отбросила одеяла, села и свесила ноги с кровати. Ступни не коснулись пола. В комнате пахло сиренью с ноткой горячего какао, которое служанка принесла мне перед тем, как я выключила свет. Так можно было избаловать.

Я вздохнула и потерла утомленные глаза. Может, мне нужно было прогуляться, чтобы успокоить тело и разум, а потом попытаться уснуть снова.

Я слезла с кровати, пошевелила пальцами ног на мягком ковре, а потом схватила свитер, висевший на изножье кровати, и натянула поверх футболки. На ногах были только шорты от пижамы, пару минут я могла потерпеть холод.

Я приоткрыла дверь спальни, и внутрь проник прохладный ветер из широкого коридора. Дрожа, я окинула бесконечный коридор взглядом, его озарял мягкий свет. В западном крыле были моя комната, а еще Эзры и Кая, а Син была в первой из пяти гостевых спален на восточной стороне.

Ковер в коридоре был не таким толстым и мягким, как в спальне, и холод впивался в мои босые ноги. Я спрятала ладони в рукавах, пока шла, думая об ужине. Син все-таки взяла себя в руки и пришла к нам, и мы сделали вид, что не помнили слова Лили. Вечер был спасен.

Я замерла у окна в следах дождя с видом на сад и площадку у входа в замок, озаренные оранжевым сиянием фонарей. Яростный ветер бросал дождь в стороны, стонал в сложной архитектуре замка.

Я отвернулась от окна, заметила свет из спальни в конце коридора. Интересно. Насколько я знала, пока в гостях у Синклеров были только мы. Я прошла на носочках к открытой двери и заглянула внутрь. Комната была вдвое больше моей, там была кровать с пологом, диван с креслами перед каменным камином и широкое окно с встроенной скамьей с мягким сидением перед ним.

Теплое желтое сияние мерцало в стекле, и было видно силуэт фигуры, сидящей боком у окна, спиной к стене. Голова прислонялась к раме окна. Капюшон толстовки был поднят, но мне не нужно было видеть лицо, чтобы понять, кто там.

— Эзра? — выпалила я.

Он повернул голову.

— Тори? Ты почему не спишь?

— Я у тебя хотела это спросить, — это была не его комната, он был между моей комнатой и Кая. Я прошла к нему по мягкому ковру. — Не могу успокоиться, решила размять ноги. А ты почему тут?

— Тоже не могу успокоиться, видимо.

Я остановилась у окна, и он поднял голову, чтобы посмотреть на меня. Тусклый свет упал на его лицо, бледный левый глаз сиял как лед. Я заметила детали, которые как-то упускала последние пару дней: тени под его глазами, впавшие щеки и морщины стресса и усталости вокруг его рта.

Я знала, что он устал, но не понимала, насколько.

— О, Эзра, — прошептала я. — Все так плохо?

Он прислонился головой к стеклу.

— Я в порядке.

Я подвинула его ноги к окну, устроилась рядом с ним и прислонилась к его ногам, мы оказались лицом друг к другу. Я опустила руку на его согнутые колени.

— Ты не в порядке, — твердо сказала я. — Расскажи, что происходит.

Он опустил взгляд, протяжно выдохнул.

— Сначала это не казалось проблемой. Я говорил себе, что следующей ночью высплюсь.

— Прошли недели, Эзра, — мягко отметила я, не могла злиться, когда он выглядел таким уставшим. — Я тебя почти не видела.

Он снова закрыл глаза, сморщил лоб.

— Знаю. Прости.

Я открыла рот, но не сразу смогла заговорить:

— Я скучала.

И дело было не в том, что он перестал навещать меня в баре, работать с нами или приходить в мою квартиру. Больше всего мне не хватало мелочей. Обсуждать с ним идеи для домашки в колледже. Смеяться на кухне, пока он помогал мне готовить ужин. Критиковать фильмы, которые мы выбирали для просмотра вечером. Глупо шутить половину дня, чтобы его бесстрастное лицо озарила улыбка, потому что я могла этогодобиться.

От моего признания его веки затрепетали, темные ресницы опустились. Он не посмотрел мне в глаза. Он сжал мою руку.

— И я скучал.

Мое сердце гудело, будто заряженное от его признания.

— Сколько ты спишь?

— Зависит от ночи. Я могу уснуть, но после пары минут, иногда — часа или двух, я просыпаюсь… — он прижал ладонь к своей груди, сжал мягкий хлопок толстовки. — Я просыпаюсь от того, что колотится сердце, адреналин течет по венам, и это будто…

Он еще сжимал мою ладонь другой рукой, и я переплела наши пальцы.

— Будто что?

— Будто я в опасности. И мне нужно с чем-то сражаться.

— Это ведь началось после Хэллоуина? — спросила я. — Это может быть связано со сражением с «Ключами Соломона»?

— В этом был бы смысл, но… — он скривился. — Это прозвучит ужасно, но это не худшее, что я переживал, и проблем с моим сном не было. Не так.

— Что было хуже всего?

Он опустил голову, лицо скрыли тени. Я насторожилась, не дышала, пока ждала то, что он раскроет.

А потом он заговорил тихо и хрипло:

— Я видел, как передо мной умирает тот, кого я люблю.

Я не сразу осознала его слова, а потом горло сжалось. Я склонилась, не думая. Мои ладони скользнули в его волосы, и я притянула его к себе, прижала его лицо к своему плечу. Я не знала, чью смерть он видел — матери, отца, загадочной блондинки с фотографии, которую он хранил в комоде — но он точно винил себя в смерти того человека. Еще одно бремя, ноющий шрам, скрытый за теплыми улыбками.

Его ладони легли на мою талию, а потом он обвил меня руками.

— Не пытайся быть сильным в одиночку, — прошептала я.

Его плечи задрожали от беззвучного смеха.

— Неожиданно услышать такое от тебя, Тори.

— Кай и Аарон месяцами вбивали этот урок в мою голову, — я сжала его волосы. — Тебе стоило тоже слушать.

Он выдохнул, теплое дыхание задело мою шею, и я поежилась. Я как-то оказалась на его коленях, мои ноги свисали со скамьи, пока я прижимала его голову к своему плечу. Его руки обвивали меня, ладони сжимали край моего свитера.

Мое предательское сердце колотилось слишком громко, и жар медленно растекался внутри.

Он прижался лбом к изгибу моей шеи. Я сражалась внутри с глупым либидо, а его тихое дыхание стало медленнее. Он стал сильнее давить на меня весом. Ладонь съехала с моей талии на бедро, его предплечье замерло на моей ноге.

Я закрыла глаза, усиленно ощущая все места, где наши тела соприкасались. Так не должно быть, но теперь я не могла управлять мыслями, своей реакцией. Не могла перестать думать о том, что случилось бы, окажись его ладонь чуть ниже, соскользни его рука дальше края моих шорт, коснись его теплые пальцы моей обнаженной кожи.

Я взяла себя в руки.

— Эзра, — выдохнула я, проводя пальцами по его волосам. — Тебе нужно в кровать.

Он поднял голову, и мое плечо сразу показалось холодным. Я спрыгнула с его колен и подняла его на ноги. Я сжала его ладонь и повела его из спальни по тихому и прохладному коридору. Глаза затуманила усталость, накопленная за недели, и он следовал, словно не знал, куда я его вела, и ему было плевать.

Я могла отвести его к себе. Толкнуть на свою кровать. Быть с ним.

Мои ноги понесли нас мимо моей двери к его комнате. Внутри было темно, кровать была большой тенью. Я мрачно отметила, что его спальня была куда больше моей.

— Ложись спать, — приказала я, подтолкнув его на пороге.

Он повернулся, глаза были сонно прикрыты, толстовка помялась, кудри спутались от моих пальцев.

— Тори…

Его шепот был хриплым, почти робким, и на миг я поверила, что он пригласит меня к себе. В свою кровать. И от этой мысли пол ушел из-под ног.

Он отодвинулся.

— Спасибо.

Он повернулся и сонно прошел к своей кровати. Я не дала себе поступить глупо и пойти за ним, а схватила ручку и закрыла его дверь. Щелчок, и я выдохнула с дрожью.


ГЛАВА СЕДЬМАЯ


Бывает усталость, а бывает неимоверная усталость. Угадайте, как я себя ощущала этим утром?

Будильник показывал 6:56, а я натянула вязаную зеленую шапку на уши. Водолазка была скрыта под свитером с логотипом компании спортивной одежды на груди, леггинсы сжимали ноги, но не обещали защитить от утреннего холода.

Подавив зевок, я взяла кроссовки. На третьем этаже было тихо, Аарон, скорее всего, уже разминался. Я все еще работала над способностью бегать дольше двух минут, но прогресс все-таки был. Я напоминала себе об этом, с неохотой спускаясь по лестнице.

Обычно я занималась с Аароном и Каем, но у Кая сегодня были другие планы — встреча с друзьями-выпускниками для особой тренировки электромагов. Этим утром бегать будем только мы с Аароном, и я этого ждала. Парни делали почти все вместе, и побыть наедине с кем-то из них было редкостью, еще и с расписанием Аарона, из-за которого я почти всю неделю не буду его видеть.

Лакей появился в вестибюле, когда я прошла туда.

— Эй, Бретт, да? — спросила я, обувая кроссовки. — У тебя нет отдыха?

Он усмехнулся.

— У Доминика смена днем и вечером. Я тут рано утром.

— И ты так встаешь каждое утро? Ой, — я помахала ему, проходя мимо. — Мы вернемся через час, поспи пока.

Смеясь, он ушел в дверь сбоку, где была гардеробная или что-то еще. Я открыла входную дверь и вышла на крыльцо. Я угадала, Аарон уже был там и разминался.

Но он, кхм, был не один.

Не меньше дюжины женщин и мужчин его возраста разминались на площадке, все одетые для бега. Они болтали, дразнили друг друга, энергичные, привыкшие вставать рано. Я остановилась на крыльце, смятение переросло в тревогу. Я не подходила для бега со спортивными магами.

Аарон, согнувшийся в упражнении меж двух красивых женщин, заметил меня. Смеясь над тем, что сказала одна из женщин, он взбежал по ступенькам.

— Тори, — бодро сказал он. — Знаю, мы собирались на пробежку утром, но я и не думал, что у них уже это запланировано.

— О, — сказала я после паузы.

— Можешь присоединиться, но темп у нас будет высокий. Тебе будет сложно.

Голос Аарона разносился в неподвижном прохладном воздухе утра так четко, словно он говорил в мегафон. И супермаги слушали его и смотрели на меня как на старушку с тростью, которая только пришла, хромая, на футбольное поле.

— Сложно будет тебе, Синклер, — крикнул кто-то. — Ты размяк в своей городской гильдии.

— Еще чего! — крикнул Аарон с вызовом в улыбке и опасным огнем в глазах. Он спустился по лестнице в три прыжка, повернулся, пошел спиной вперед и сказал. — Почему бы тебе не отдохнуть, Тори? Ты же хотела перерыв.

Я раскрыла рот, но он не дожидался моего ответа. Он прошел к группе, споря с парнем со светлыми волосами, который был на четыре дюйма выше него. Двое мужчин побежали по дорожке, и остальные устремились за ними, минуя ступеньки, где я стояла. Я заметила трех противных выпускников, которые оскорбляли Аарона вчера.

Он бросал меня, чтобы бежать с ними? Разве он не знал, что они о нем думают?

Группа выпускников пропала за поворотом, и я осталась одна на ступеньках, одетая для бега, но никуда не попавшая. Я вдохнула прохладный воздух, огляделась, думая, стоило ли бежать одной… по незнакомой местности… в обществе мыслей.

Ну уж нет.

Я прошла внутрь с опущенными плечами. Бретт, похоже, послушался моего совета, потому что не появился. Я поспешила на третий этаж, вспомнила, что была в кроссовках, на последней ступеньке. Ругаясь, я сняла их, подхватила и побежала в свою комнату.

Я сжала ручку двери, и открылась соседняя дверь. Появился Эзра в мятой футболке и боксерах.

— Тори?

— Прости, — выпалила я. — Я не хотела тебя разбудить. Поспи еще.

Свет солнца рано утром подчеркивал следы усталости на его лице. Ему нужно было больше отдыхать. Круги под его глазами были темнее, чем вчера, и это прогоняло мои надежды, что он поспал после нашего ночного разговора.

Он потер лицо, а потом прищурился, глядя на меня.

— Разве ты не на пробежке этим утром?

С другими я придумала бы оправдание, а не призналась, что меня бросили, но это был Эзра.

— Аарон решил вместо этого бежать с выпускниками.

Эзра тут же проснулся, и его лицо потемнело от не свойственного ему гнева.

— Ладно. Дай мне минутку.

Он пропал в комнате, а я глупо моргала.

— Минуту на что? — спросила я, подходя к его открытой двери. Я заглянула, а он натягивал ту же толстовку, в которой был ночью, поверх футболки. Он порылся в своем чемодане и вытащил шапку как у меня, но синюю. На нем уже были черные спортивные штаны.

И я поняла. Мой сонный мозг плохо работал этим утром.

— Нет, Эзра! — воскликнула я. — Все хорошо. Ты устал. Тебе нужно…

— Я в порядке, — он улыбнулся мне, надевая носки. — Я давно не бегал. Мне это пойдет на пользу.

— Но…

Он поймал меня одной рукой и потянул за дверь.

— Идем на пробежку, Тори.

— Но…

Обвивая рукой мою талию, Эзра склонился, чуть не стукнулся лбом о мой лоб.

— Ты не можешь меня отговорить.

Не могла. Не так, когда его лицо внезапно оказалось возле моего.

Мы вышли в прохладный декабрьский воздух, размялись и побежали. Эзра вел меня по ухоженной дорожке к лугам за поместьем. Мы еще не бегали вместе, но было просто, и он замедлялся до ходьбы, когда я начинала задыхаться. Его теплое подбадривание было приятной переменой после громких приказов Кая.

Я любила Кая, но он был строгим.

Эзра не давал мне расслабиться. Когда я была уверена, что больше не могла бежать, он звал меня, уговаривал пробежать еще пятьдесят футов, и я замедлялась. Мы сделали широкий круг со зданиями академии в центре, и когда возвращались к лугу за поместьем, я была без сил.

Едва волоча ноги, тяжело дыша, я жалобно застонала:

— Ты хуже Кая.

— Я? — невинно спросил он.

Я решила не объяснять, что не могла подвести его, когда он так верил, что я могла пробежать там — а теперь я с трудом подавляла тошноту.

— В следующий раз, — он завел руку за голову и потянулся, пока мы шли, — так просто не будет.

— Просто? — поразилась я. — Это была самая сложная пробежка в жизни!

— В следующий раз не меньше двадцати миль.

— Двадцать? Ты сошел с ума, если думаешь… — я заметила, как сверкают его глаза, и рассмеялась. — О боже.

Его улыбка озарила его лицо и стерла признаки усталости. Он обвил рукой мою талию и притянул к себе, не сбиваясь с ритма шагов.

— Ты хорошо постаралась, — он улыбнулся мне. — Каждый раз, когда я думал, что ты закончила, ты продолжала идти.

Мои щеки покраснели, и я не могла не замечать жар от его тела, проникающий сквозь мою одежду. Но он уже убирал руку. Я выпрямилась, щеки все еще пылали. Может, мне показалось, что он касался меня чаще обычного? Или он скучал по мне так, как я скучала эти недели?

Он замер, упер руки в бока, глядя на плавный склон, ведущий к поместью.

— Хорошо. Это наш последний забег.

Я фыркнула.

— Ага.

— Я серьезно. Мы всегда заканчиваем тренировки состязанием.

Как отжимания. Я поежилась, вспомнив.

— Это линия старта. То дерево — финиш. Первый, кто добежит, победит.

— А награда? — я скрестила руки, глядя вдаль. Не очень далеко, но и не двадцать ярдов. — Вы с Аароном и Каем всегда назначаете награду.

Он потер тень щетины на челюсти.

— Победитель загадает желание.

О, это мне уже нравилось. Я с улыбкой заняла позу для старта.

— Начнем.

Он тоже занял позу. Кашлянув, он сделал голос ниже, подражая спортивному комментатору.

— На старт. Внимание. М…

— Что там? — охнула я, указывая за него.

Он резко обернулся, а я побежала изо всех сил, двигая руками. Эзра выругался и побежал за мной, но я начала раньше. Я доберусь до финиша и выиграю.

Я уже видела перед собой нужное дерево, ладони поймали мою талию. Эзра оторвал меня от земли на бегу — невозможный трюк, но он был сильным. Он остановился за деревом, хохоча так, что не мог меня держать. Моя спина съехала по его груди, я ощутила под ногами землю.

— Не верится, что я повелся на это, — выдохнул он. — Ты такая хитрая.

Я повернулась к нему и ухмыльнулась.

— Я добывала преимущество в бою, а не жульничала. Кай меня учил.

— Гонка — не бой.

— Может, я спасалась бегством.

— От меня? — он игриво приподнял бровь. — Тебе все еще не нравится, когда за тобой гонятся?

— Зависит от того, кто гонится, — парировала я, дразня его.

— О? Так тебе нравится гонка или тот, кто ловит?

Я отбросила волосы, изображая наглость.

— Думаешь, ты мог бы меня поймать?

— Я уже это сделал.

Мое сердце колотилось в груди, на лице расплылась улыбка. Я не могла сдерживаться, как не могла и прогнать румянец.

— Что ж, — начала я, раскинув руки и отступив на шаг, — разве я похожа…

Моя пятка задела корень дерева, скрытый в траве. Я с визгом полетела к земле, размахивая руками. Спина ударилась об землю, воздух вылетел из груди, и я ошеломлено моргала, глядя на пасмурное небо.

Блин.

Лицо Эзры появилось над моим. Он опустился рядом со мной, хмурясь в тревоге.

— Тори, ты еще со мной?

Я подавила смех и прошептала:

— Эзра, это ты?

— Я тут, — он легонько сжал мою ладонь. — Держись.

Я пошевелила пальцами.

— Все темнеет.

— Иди к свету, Тори.

Мои брови дрогнули.

— Разве я не должна уходить от света?

— Это не так звучит, — решил он. — Тебе нужно идти к свету.

— Тогда к свету, — я выждала миг. — Что теперь?

Он взял меня за руки, сложил их на моей груди в стиле тела в гробу, и я не выдержала. Хохоча, я села и посмотрела на пятно от травы на локте.

— В следующий раз ты засмеешься первым, — пообещала я.

Он улыбнулся, вставая.

— Еще посмотрим.

Я сжала его протянутую руку. Он поднял меня на ноги, посмотрел на стену деревьев, что отделяла ухоженное поместье от дикой природы.

Через миг Аарон выбежал из-за деревьев. Выпускники были прямо за ним, двигались быстрее, чем мы с Эзрой. Мы смотрели на группу, направляющуюся по тропе к поместью. Их голоса доносились в неподвижном воздухе, слова были непонятными, но они дразнили друг друга на бегу.

— Хорошо, что я не с ними, — пробормотала я. — Смотри, какие они быстрые…

Я замолчала, отставшая вышла из-за деревьев, брешь между ней и группой была все шире с каждым мигом. Она споткнулась снова, но устояла на ногах. Ее шаги были напряженными и неловкими. Последние из выпускников оглянулись, заметили, что она отстала, но бежали дальше.

— Почему они не останавливаются? — прошептала я.

Группа устремилась по прямой к поместью, еще несколько выпускников заметили женщину, но никто не замер. Аарон был впереди, сосредоточился на победе.

Поместье было близко, женщина должна была добраться. Это не было проблемой, но я склонилась и умоляла Аарона мысленно, чтобы он заметил, что член его группы отстал.

Почти у замка он оглянулся. Увидел женщину. Отвернулся и смотрел вперед.

Мою грудь сдавило.

А потом он отделился от группы. Он быстрыми шагами обошел остальных. Он остановил женщину, склонил голову, опустил ладонь на ее плечо. Я выдохнула, поняв, что задержала дыхание.

Эзра рядом со мной тоже выдохнул, щурился, глядя на Аарона. Мы стояли беззвучно, Аарон вел женщину к поместью. Они пропали за западным крылом, финишировав последними.

Никто из других выпускников не остановился проверить товарища.


ГЛАВА ВОСЬМАЯ


Я зевнула, раскрыв рот так широко, что челюсть хрустнула. Я запоздало прикрыла рукой лицо.

— Плохо спалось? — с сочувствием спросила Син.

— Не во сне дело, — буркнула я, — а в огромном количестве упражнений.

Кожаное сидение машины дрожало подо мной, пока автомобиль катился по гладкой дороге. Внутри было так тихо, что я забывала, что мы двигались. Син сидела рядом со мной с ремнем безопасности, пересекающим грудь, листала свой гримуар в пятнах от зелий.

После пробежки мы с Эзрой присоединились к Аарону для неплохого завтрака из блинчиков, фруктов, свежих круассанов и свежевыжатого апельсинового сока. Аарон ушел сразу после этого, его ждали дела из графика. Он снова извинился за отмену нашей пробежки, и я это оценила.

Эзра задремал в кресле до конца завтрака. Я отправила его в кровать, ощущая вину за то, что разбудила до этого, но и тепло, ведь он пошел со мной, хоть и устал.

И мы с Син остались развлекать остальных. Валери озвучила длинный список предложений, как провести утро, и потому мы теперь ехали по дороге среди леса. В одном из небольших поселений, граничащих с акрами земли академии Синклер, гильдия Арканы устроила первоклассную аптеку, привлекающую гостей со всей провинции. Я не была заинтересована ингредиентами для алхимии, но Син стеснялась ехать одна, и я отправилась с ней.

— Итак… — протянула я. — Стало лучше после вчерашнего?

— Фу.

— Аарон знает, что Лили просто вела себя как противная сестра.

Она закрыла гримуар и буркнула:

— Угу.

Я вскинула брови, взглянув на нее, подумывая, что слова с Лили могли не быть выдумкой. В одном из первых разговоров с Син она отметила, что три мага были очень красивыми, но встречаться с ними не удавалось. И я не думала, что у нее могла быть симпатия с Аароном. Хорошая из меня была подруга, если я встречалась с ним несколько месяцев.

Она вздохнула.

— Они хотя бы не дразнили меня из-за имени. Я думала, они будут весь вечер цитировать «Как Гринч украл Рождество» для меня.

Может, они и хотели, но я пригрозила побить любого, кто решит дразнить ее.

— Чем думали твои родители? — спросила я со смехом, качая головой.

— Не знаю. У нас всех такие имена — Анна Мэй, Синди Лу и Лили Белль. Мое худшее.

К сожалению, пришлось согласиться.

— Не переживай, с парнями я разобралась.

Она вскинула бровь от моих слов.

— Кстати о них… не злись, ладно? Но…

— Что? — с опаской спросила я.

— Хочешь поговорить об Эзре?

— А что с ним?

— Твои чувства к нему, — терпеливо уточнила она.

Я вдохнула с потрясением и подавилась слюной.

— Ч-что?

— Знаю, ты пытаешься скрывать это, но, боюсь, все очевидно. Мне. Может, они не видят.

— Я… переживаю за него, только и всего. Ему не очень хорошо в последнее время.

— Не нужно врать, Тори. У меня рот на замке.

За ее словами было понятным значение: «Я твоя подруга. Доверься мне».

— Я… ладно, — слова прилипли к языку, и я с трудом вытолкала их изо рта. — Меня тянет к Эзре.

— Тянет.

— Ага. Началось во время Хэллоуина. Или… меня могло тянуть к нему раньше, но я только недавно это поняла. Но да, это проблема.

— Проблема?

— Он — мой друг. Меня не может тянуть к нему.

Она странно посмотрела на меня, но от ответа меня спасла остановившаяся машина. Тонированное стекло между водителем и задним сидением опустилось с гулом.

— Леди, — вежливо сказал шофер, — мы прибыли. Прошу, наслаждайтесь. Я буду вас ждать сколько нужно.

— Благодарю, — сказала я, с облегчением открыла дверцу, но чувство это жило недолго, потому что Син через три секунды появилась за мной. Она решительно поджимала губы.

— Хорошо, — сказала она, пока мы смотрели на скопление домов и магазинов у тихой дороги. Большие горшки стояли вдоль обочины, ждали, когда весной их наполнят цветами. — Посмотрим на это логически.

Я кивнула. Логика — это хорошо.

— У тебя есть чувства к Эзре, и…

— Нет, тело реагирует на Эзру, — чувства были другим делом. Опасным делом.

Она не успела возразить, я прошла по улице к кирпичному магазину с нарисованным от руки знаком «Аптека Комптон» над окном, где стояли разные растения в горшочках. Я толкнула дверь, и по мне ударил неприятный запах — влажная земля с удобрениями, цветущее дерево и все запахи чая на планете, смешанные вместе.

Син за мной понизила голос:

— Знаю, я предупреждала тебя не лезть к друзьям Аарона после свиданий с ним, но если у тебя такие сильные чувства к Эз…

— Не сильные, — прошептала я, пока мы бесцельно брели по ряду. Пластиковые баночки с ярлычками стояли рядами на полках, наполненные сушеными листьями. — Тебя разве не влекло к парням просто так?

— Да, но…

— Эзра был моим первым лучшим другом в гильдии, — это удивило меня. Я не осознавала это, пока не сказала. — Мы с Аароном начали встречаться почти сразу, наши отношения сразу были другими. Эзра был первым, кто был со мной добрым. Он поприветствовал меня, когда все еще ненавидели новенькую.

Я остановилась перед баночкой с ветками ивы, на каждой были пушистые белые почки.

— Как отреагирует Аарон — не важно, потому что я не буду делать ничего такого с Эзрой. Это просто похоть. Это пройдет.

Син разглядывала меня, но я отказывалась смотреть на нее, а глядела на иву.

— Думаю, между вами с Эзрой не просто похоть, — прошептала она. — Почему не сказать ему о своих чувствах и…

— Нет! — я повернулась к ней, глаза расширились от ужаса. — Ни за что. Я не могу ему сказать. Он не может знать.

Она нахмурилась.

— Почему?

— Син, он не Аарон. Ты не видишь? Если он узнает о моих чувствах… — я покачала головой, отчаяние с болью сдавило мое горло. — Я не могу его потерять.

— Потерять? Ты про его дружбу? — она коснулась моего плеча. — А если он чувствует к тебе то же?

Я смотрела вперед, грудь болела, а потом стряхнула ее руку.

— Ты хочешь тут что-то найти?

Она поняла намек. Она в тишине разглядывала полки с сушеными листьями, свежими растениями, настоями, маслами и мелкими флягами неизвестно чего. Пока я хмуро шла за ней, она собрала охапку товаров, порой сверяясь с гримуаром, а потом делая выбор. Я вышла из узкого ряда, заметила парня чуть за двадцать, сидящего на стуле рядом с кассовым аппаратом. Он посмотрел на нас, взгляд задержался на Син.

Она выложила товары на стойку, а я разглядывала парня. Песочного цвета волосы, квадратная челюсть, неглубокая ямочка на левой щеке. Милый. Наверное, типаж Син.

Я скрытно ткнула ее локтем, но она снова отвлеклась на гримуар.

— Это самая свежая Kalmia latifolia из всех, что я видела вне теплицы, — одобрительно отметила она. — Я смогу с ней приготовить тот эликсир слепоты, который мы обсуждали. Ты тренировалась с другими защитными зельями, которые я для тебя делала?

— Я еще работаю над меткостью, — призналась я, пытаясь понять, как переключить ее внимание на кассира. — Аарон пока тренирует меня теннисными мячиками.

Простые защитные зелья были в стеклянных сферах, которые можно было метать во врагов. Просто, легко, надежно — если попадешь. А я попадала не всегда.

— Нашли все, что искали? — спросил кассир приятным тенором, разглядывая лицо Син. Она все еще не заметила его интерес. — Могу помочь с чем-нибудь еще?

— Думаю, это все, — ответила она. — О, но у меня есть вопрос.

Он встрепенулся.

— В названии «Аптека Комптона» — это тот самый Кельвин Комптон, изобретатель основы эликсира трансморфа?

Улыбка Милашки была чуть напряженной.

— Да. Мистер Комптон — хозяин. Я его…

Дверь за ним открылась.

— …ученик, — закончил Милашка, а второй голос прогудел:

— Я услышал свое имя?

Крупный мужчина с каштановой бородой, заплетенной в две косы, подошел к Милашке, его толстые руки были скрещены на широкой груди. Серые глаза пристально глядели на меня и Син.

— О, — охнула Син. — Мистер Комптон, встреча с вами — честь для меня. Я изучала вашу работу по трансмутации клеток месяцами.

Кельвин хмурился уже не так сильно.

— Ученик алхимика, полагаю.

— Д-да, сэр. Син Бейкер, — она протянула руку, чуть не выронив гримуар.

Он сжал ее руку огромной ладонью.

— Мне уже отбивать ваши… — начал Милашка.

— Я заинтригован, — прогудел Кельвин. — Какой же мастер-алхимик учит вас, милая?

Син покраснела.

— Катерина Хьюитт из «Вороны и молота».

— Хм, не знаю такое имя.

— Она, кхм, не так широко известна, как вы, мистер Комптон, но она опубликовала тезис о кристаллизации и ее влиянии на силу, сохранение и применение…

— Ах, да, хорошая тема для исследований, — перебил он. — Расскажите, как далеко вы продвинулись в трансмутации клеток, мисс Бейкер. Это повышенный уровень сложности для такой юной ученицы, как вы.

Син просияла.

— Мне стало интересно, когда я стала изучать основы исцеляющих зелий, потому что, конечно, туда входит изменение живых клеток для усиления функции восстановления. Я читала вашу статью «Разнообразные метаморфозы ДНК», но, — она рассмеялась, — в то время тема была слишком сложной для меня.

Он рассмеялся с ней.

— Амбициозное начало. Трансмутация — это краеугольный камень алхимии, но трансмутация живых клеток среди самых сложных ее воплощений.

Они обсуждали тему дальше, углубляясь в термины, и я уже понимала только каждое третье слово. Кельвин прогудел еще вопрос, а Милашка собрал травы Син, подвинул их по стойке и запаковал в коричневую бумагу. Я не дала своему мозгу взорваться от сложности алхимии и последовала за ним.

— Так всегда, — буркнул он, аккуратно заворачивая покупки.

— Великан приходит впечатлить клиентов-алхимиков? — спросила я. — Или отвлекает всех красивых девушек?

— Все сразу, — проворчал он, краснея, пока запечатывал пакет степлером. Он взялся за следующий.

Я уперлась локтем в стойку.

— Я могу дать тебе ее номер телефона, если хочешь.

Надежда озарила его лицо, а потом он скривился.

— Это низко. С моей стороны. Не то, что ты это предложила.

— Эй, если ты получишь так свидание, какая разница? — я указала на стеклянную банку у его локтя. В отличие от всего в магазине, там ярлыка не было, наверное, потому что было просто понять, что это. — Миндаль, да? Умираю от голода.

— Это ядовитое.

Ох. Ладно, может, стоило все-таки вешать ярлык.

— Ладно.

Он с улыбкой завернул последний пакет и ушел в кладовую. Через минуту он вернулся и протянул руку. Он высыпал в мою ладонь шесть маленьких конфет в яркой обертке и клочок бумаги с его именем и номером телефона.

Я прочла вверх ногами.

— Спасибо, Брайан. Ты крутой.

Через пять минут мы с Син вышли из аптеки. Я несла коричневый пакет, полный ее покупок, потому что она прижимала гримуар к груди и сияла от радости.

— Ты можешь поверить, что он подписал мой гримуар? — восхищалась она.

— Ага. Но он не очень опрятный. На лесника похож, — я бросила в рот вторую розовую конфету. Она шипела на языке, сахар и клубника сменялись приятным ореховым послевкусием. — А милый кассир? Он пытался привлечь твое внимание.

— Да? — она сжала свой потрепанный гримуар. — Кельвин Комптон — современная легенда среди алхимиков. Он изобрел рецепты трансмутации, которые мы постоянно используем в…

Она снова углубилась в термины, и я подавила вздох. Номер Милашки был в моем кармане, но, может, было добрее выбросить его в урну. Я не хотела портить парню эго, заставляя его все свидание слушать восхищения Син его боссом.

Я сгрызла конфету, развернула еще одну. Может, не стоило вообще об этом говорить. Она сама была виновата, что отвлеклась.


ГЛАВА ДЕВЯТАЯ


Водитель высадил нас у огромного крыльца поместья. Мы передали покупки и гримуар Син Бретту, полезному лакею, а потом вышли. Мы огибали площадку перед входом, дыхание вырывалось облачками в декабрьском воздухе. День был необычно тусклым, тучи написали низко. Несколько снежинок пролетело мимо нас, переча привычному декабрьскому дождю.

Кай ушел с друзьями-электромагами, Эзра спал, но, по словам Лили, Аарон помогал на ее уроке сегодня. Мне хотелось увидеть его в действии, потому что, если честно, было странно представлять его учителем.

Мы с Син поднялись по белой лестнице с каменными перилами, обрамленной голыми от зимы деревьями, попали в белый зал академии, из которого открывался вид на замок и лагуну вдали. В коридорах было тихо, шли уроки. Мы брели пару минут, заглядывали в окошки в дверях аудиторий.

— Это жутко, — прошептала я, отходя от двери, за которой подростки смотрели, как инструктор пишет на интерактивной доске.

— Да, — согласилась Син. — Может, стоит найти секретаря. Он тут вообще есть?

— Без понятия.

Мы прошли по коридору и выскользнули за заднюю дверь на темно-зеленую траву. Снег падал сильнее, воздух был холоднее, чем обычно.

— Ну, — начала я, — раз мы не нашли Аарона, то нужно…

В здании открылась другая дверь. Вышел Аарон, ведя за собой учеников. Я улыбнулась ему, помахала. Он повернул к нам, и двадцать ребят последовали за ним.

— Эй, — бодро сказал он. — Что делаете?

— Ищем тебя, — ответила я. — Мы хотим послушать безгранично мудрого профессора Синклера.

Он закатил глаза.

— Мудрости не будет, простите. Учить скучно, потому я и не пошел в гильдию родителей, — он оглянулся на класс. Лили стояла с тремя девушками, помахала сестре. — Это должен быть урок в аудитории, но я решил, что неожиданный поход будет веселее.

— Поход куда? — ошеломленно спросила Син.

— Вокруг академии.

— Звучит забавно, — сказала я. — Веди!

Аарон рассмеялся.

— Ладно, — крикнул он ученикам. — Разбейтесь на пары, и если я замечу вас больше, чем в трех футах от напарника, накажу. Идемте.

Я пошла рядом с Аароном, а ученики устремились за нами парами. Син, хмурясь, смотрела, как все проходят, а потом устроилась в конце. Она явно пыталась намекнуть мне, что это плохая идея, потому что я ощущала неуверенность, пока Аарон шел к деревьям.

— Все ведь хорошо? — уточнила я. — Уходить от академии так далеко не страшно?

— Конечно. Мой папа будет злиться, что я не придерживался плана урока, — он улыбнулся, — но так учиться лучше.

— А что насчет нападений зверей? Тобиас изменил комендантский час из-за них.

— Я могу справиться со зверями, — уверенно сказал он, и мне пришлось согласиться. Я не представляла, чтобы у Аарона могли быть проблемы с диким псом. Мы пошли по тропе под спутанными ветвями, ученики болтали без тревог.

— Сколько уроков в твоем… графике? — спросила я.

— Пара уроков и лекций, — сказал он, пожав плечами. — Они припрягают меня каждый год, надеясь, что мне понравится преподавать. Пока не сработало.

Я слышала раздражение в его голосе.

— Если тебе не нравится, почему не отказаться?

— Тут сложно. Дома. Я легко выкинул бы билеты на самолет или не пришел бы на собеседования, которые они для меня устраивают, но… — он вздохнул, — разочаровывать их, глядя им в глаза, сложнее.

Я с сочувствием скривилась.

— Они не знают, что ты не собираешься менять гильдию?

— О, знают. Но им плевать, — он стиснул зубы. — Я знаю, что они хотят для меня лучшего, но не учитывают то, что я хочу. Я не совпадаю с их ожиданиями, — он произнес слово так, словно во рту была грязь, — и они не перестанут давить, пока я не сломаюсь.

— Ты же не сломаешься? — встревожилась я. — Не покинешь «Ворону и молот»?

— Не покину, — его лицо смягчилось. — Я не брошу вас, ребят, ни за что.

Я расслабилась. «Ворона и молот» без Аарона… я не могла это представить.

Он отклонил голову, глядя на небо, пока мы шли.

— Знаешь, я хотел бы побыть дома нормально. Просто провести с ними время без собеседований и ужинов с директором МП по связям с общественностью.

Я оглянулась. Это был просто пример, или его ждала такая встреча на этой неделе? Стоило читать его график внимательнее.

Он решил, что жаловался слишком много, и выдавил смешок.

— Родители, да? Всегда думают, что знают лучше.

— Угу, — согласилась я. Деревья стояли все плотнее, чем глубже в лес мы заходили.

— Далеко мы идем, Аарон? — крикнула Син из конца шеренги.

— Впереди есть поляна. Остановимся там для урока.

После сотни футов по лесу появилась большая брешь. Я присоединилась к Син под ветками низкого дерева, пока Аарон подзывал учеников к себе.

— Ладно, банда, — он посмотрел на их внимательные лица. Я не знала, было ли дело в личности Аарона, или подростки всегда так хорошо себя вели на уроках, но все молчали, пока он говорил. — Разделитесь на пять команд — и важно то, что самых сильных магов нужно объединить. Вперед.

Ученики в смятении переглянулись, стали шептаться. Пятеро ребят стали спорить, каждый заявлял, что сильнее. Аарон отошел и следил за ними.

— Что он задумал? — пробормотала я.

— От этого ребята слабее будут чувствовать себя ужасно, — согласилась Син. Она неловко огляделась, а потом посмотрела на дерево за нами. — Ого. Это дикий миндаль? Такое редко можно увидеть.

Я посмотрела на нескладное дерево, темная кора была в шрамах, низкие ветки пригибались.

— Выглядит плохо.

— Дикий миндаль — редкий ингредиент алхимии, — она приподнялась на носочки, чтобы посмотреть на ветки выше. — Я вижу пару плодов у вершины, но остальное собрали. Блин.

Ворча, класс закончил разбиваться на пять групп.

— Хорошо, — похвалил Аарон. — Самая сильная и самая слабая команды, выйдите вперед. Остальные, отойдите.

Восемь юных магов, включая Лили, вышли вперед, еще двенадцать учеников отошли к краю поляны. Аарон вытащил складной нож из кармана, раскрыл его с замысловатым поворотом запястья. Огонь вспыхнул на два фута перед ним.

— Это проводник? — шепнула Син.

— Да, но он редко его использует, — ответила я. — Он думает, что это забавно.

Аарон повернул ножик на ладони, и огонь поднялся выше, согревая поляну, растапливая тонкий покров снега.

— Ладно, команды. Вам нужно потушить огонь. У каждого по одной атаке, и меня атаковать нельзя. Потушите огонь. Сильная команда, вы первые.

Мальчик из группы Лили шагнул вперед, желая проявить себя. Он нахмурился, сосредоточившись, а потом взмахнул руками. Гейзер земли вырвался из-под огня, земля задрожала. Обломки сыпались, но огонь бодро горел.

Лили оттолкнула парня. Она подняла ладонь, махнула ей в сторону. Сильный порыв ветра ударил по деревьям, шурша ветвями. Огонь пригнулся от ветра, летели искры, но ветер утих, а огонь еще горел.

Она отошла, хмурясь. Другие два парня были пиромагами, они попытались потушить огонь своей магией, но не могли сравниться с мощью Аарона.

— Хорошая попытка, — сказал им Аарон. — Идите к остальным. Теперь вы, — сказал он четырем слабейшим магам. — По одной атаке у каждого.

Они замешкались, и я не винила их. Сильные не справились, и раз Аарон разделил их по уровню силы, эти четверо знали, что у них нет шансов.

Парень кашлянул и спросил:

— Правило только одно?

— Да.

Ребята склонили головы, шепчась. Через минуту четверо подошли к костру.

— Сейчас! — крикнул парень.

Под огнем раскрылась трещина в фут глубиной, проглотила огонь Аарона. Порыв ветра другого парня сорвал снег со всех поверхностей, поднял в воздух, и девушка взмахом рук превратила его в холодный туман. Вода опустилась в брешь, наполняя ее мутной жидкостью. Последний опустил ладони, направляя огонь в воду.

Огонь Аарона отчаянно дымился, а потом погас с шипением.

«Слабые» маги — и три другие группы — завопили от радости. Четверо «сильных» дулись.

— Что вы поняли? — спросил Аарон у класса.

— Они жульничали, — рявкнул парень из сильной группы. — Они работали вместе.

— Разве это жульничество? Я сказал создать команды, — Аарон скрестил руки. — Команды должны работать вместе.

Лили и три парня переглянулись с недовольством.

— Сила — не все, — Аарон окинул класс взглядом. — Ум, осторожность, командная работа, находчивость — это может помочь лучше грубой силы.

«Слабые» маги гордо сияли. Другие группы кивали, и я увидела, как они расправляли плечи и поднимали головы с новой уверенностью.

— Все вы тут, потому что вы не обычные. Иначе не прошли бы вступительный экзамен. У всех вас есть сила. Теперь наберитесь смелости, потому что одна сила далеко не заведет, — он повернулся к четырем сильным магам, которые не справились. — Хотите быть лучшими? Учитесь полагаться на силу остальных. Команда делает вас сильнее. Слушайте друзей. Поддерживайте их. Вместе вы непобедимы.

Дети внимали каждому его слову, а я опустила голову, скрывая улыбку. Аарон этого не хотел, но я видела, почему его родители не отставали от него. У него это получалось легко. Он был таким учителем, какой нужен был ребятам, чтобы они не выросли наглецами, которые оскорбляли Аарона вчера.

Я пнула носком ботинка ямку в земле, улыбка увяла. Я повернула голову, посмотрела на потревоженную землю. Мурашки пробежали по рукам. Я отодвинула ногу, поняла, что за силуэт видела на земле.

Свежий след. След большой лапы.

Призванный магами ветер смел листья, открыв мозаику следов. Они были всюду, пересекались на влажной земле поляны.

Я насторожилась. Нам нужно было уйти в академию. Сейчас. Я поспешила в толпу учеников к Аарону. Он замолчал, глядя на мое лицо.

Я схватила его за руку и потянула к себе, чтобы шепнуть:

— Аарон, нам нужно…

Дрожь пробежала по моей спине. Снежинки приглушали все звуки в неподвижном воздухе. Лес был мрачным, тучи нависали над нами. Мое резкое дыхание вырывалось белыми облачками.

За нами хрустнула ветка.

Мы с Аароном развернулись, а из-за деревьев выпрыгнул зверь.


ГЛАВА ДЕСЯТАЯ


Мех и клыки летели к нам — я увидела только это, а потом Аарон выпустил пламя.

Красный огонь вырвался из его вытянутой руки, и зверь отпрянул. Он рухнул и повернулся к Аарону, оскалился, сморщив нос, и зарычал.

Волк был не просто огромным. Это был волк на стероидах, его лапы были полны мускулов, большая голова торчала над выпяченной грудью. Его широкие плечи двигались. Серый мех был примятым, темные раны пересекали плоть, словно его кожа была рассечена, но порезы не кровоточили. Красные миазмы текли от его тела, как туман, и воняло жженой шерстью.

Молочные глаза смотрели на нас. Волк прыгнул снова. Я отскочила, Аарон метнул еще заряд огня, но волк в воздухе пролетел сквозь него и врезался в Аарона, сбивая его на землю.

Крик ужаса заставил меня обернуться.

Второй чудовищный волк выскочил на другую сторону поляны. Он сбил троих учеников и впился в лодыжку девушки. Он рывком сбил ее на землю и потащил в лес.

Черт.

Аарон должен был разобраться с суперволком сам. Я бросилась в толпу застывших учеников, отталкивая их. У меня не было оружия, кроме Дамы Пик, которая работала только против магических атак, так что приходилось импровизировать.

Не замедляясь, я ударила кулаком по глазу волка. Он отпрянул, выпустил из пасти лодыжку девушки. Я сжала его загривок и потащила назад.

— Хватайте ее! — закричала я ближайшим ученикам. — И соберитесь в группу! Живо!

Зверь извернулся, чуть не оторвав меня от земли. Его зубы впились в мое бедро, и глубоко, крик вырвался из моего горла. Мои ладони ослабили хватку. Волк сбил меня своим телом на землю.

Я рухнула на спину, но мышцы помнили. Сколько раз Аарон и Кай сбивали меня на маты за последние шесть недель? Каждый раз я откатывалась, переворачивалась и вскакивала.

И я так и сделала. Левая нога чуть не подкосилась, горячая, влажная и немеющая. Волк смотрел на меня молочнымиглазами, рыча, как мотор катера, который пора было чинить.

— Тори! — Син бросила мне толстую ветку.

Я поймала ее и взмахнула, когда волк снова напал. Ветка попала по его носу, отбив морду от моего лица, я упала во второй раз.

Ветер поднялся, взорвался огонь, и гейзер земли ударил по волку, отталкивая его от меня. Я поднялась, безумно оглядела поляну.

Аарон был на ногах, огонь пылал на его руках и плечах, его складной нож был в руке. Два суперволка кружили рядом с ним, у одного был почерневший мех и обгоревшие раны, другой был целым. Ученики сжались в плотную толпу, Син кричала приказы. Лили и два парня стояли по краям группы, подняв руки. Они защитили меня.

Третий волк бросился.

Я взмахнула палкой, но он отскочил в сторону, невозможно быстрый. Розовый пар поднимался от рассеченной кожи волнами, пока он несся к группе учеников. Он сбил нескольких на землю.

— Лили! — завизжала Син.

Волк попятился, стиснув в зубах предплечье Лили. Мы с Сино бросились на зверя, а он тащил девушку к деревьям. Я схватила его за загривок, упиралась ногами, чтобы остановить волка, Син колотила его кулаками по голове.

Волк не замедлился, а тащил меня, Син и Лили, пятясь к лесу.

Два парня схватили Лили за лодыжки. Она кричала, пока ее тянули в две стороны. Волк стиснул зубы, и хрустнула кость. Лили обмякла.

— Лили! — кричала Син.

Она вонзила большие пальцы в глаза волка. Он вскочил на дыбы, бросил Лили и оттолкнул меня. Я отшатнулась, вернула равновесие и напрягла ноги…

Вес врезался в мою спину.

Две большие лапы ударили меня по плечам. Мое лицо ударилось о твердую землю, боль вспыхнула в носу. Я поднялась на четвереньки.

Вокруг были крики, все стало размытым. Парни оттаскивали Лили в группу, другие ученики вопили, теряли сознание. Они были слишком юны, боялись сражаться.

В ярде от меня стоял на четырех крепких лапах самых большой волк, он оказался там, оттолкнув меня. Его черная шерсть сияла, идеальная, не пострадавшая, его тело было без ран, источающих пар. Молочные глаза разглядывали хаос. Он вскинул голову и завыл.

И другие волки тут же бросились к нему. Они стали группой, зарычали на беспомощных учеников. Черный волк смотрел, как командир за солдатами, а другие волки подбирались ближе, выбирали жертв.

Вспыхнул огонь.

Стена огня окружила учеников, став непроницаемым барьером. Аарон стоял посередине, сосредоточенный, пот стекал по лицу, пока он удерживал пылающий круг. Волки отпрянули, бегали вдоль круга, искали слабые места.

Черный волк не двигался, глядел на Аарона.

Я поднялась на ноги, шатаясь, вне безопасности круга из огня. Мне нужно было в тот круг, иначе…

Еще крик. Я повернулась, нога не выдержала, и я упала.

Кричала Син. Два волка держали ее за ноги. Они тащили ее в кусты, ее ладони беспомощно цеплялись за землю.

— Тори, помоги!

— Аарон! — заорала я, вскакивая на ноги. Рот был полон крови, и я сплюнула. — Аарон!

Он не появился рядом, сверкая огнями, сильный и умелый, способный всех спасти. Син схватилась за деревце, но волки дернули ее к себе. Тени скрыли ее.

— Син! — я прыгнула за ней, и ноги подкосились. Я поднялась, сделала дрожащий шаг, колени снова ударились об землю. Все расплывалось. Я стояла на четвереньках, а земля напоминала волны под моими ладонями. Мне нужно было двигаться. Спасти ее.

Я подняла голову и увидела молочные глаза черного волка. Он стоял передо мной, скаля огромные клыки, горячее дыхание задевало мое лицо. Он тихо зарычал, напрягся для броска.

Огненный шар полетел к нам.

Черный волк отскочил, огонь ударил по холодной земле, и вспышка жара опалила мою кожу. Волк махнул хвостом и убежал за деревья, скрылся в тенях. Белое лицо Син с раскрытым от ужаса и боли ртом пропало следом.

— Син, — прохрипела я. Руки дрожали, а потом не выдержали. Я рухнула на землю, и все потемнело.

* * *

Мои глаза открылись. Тело отреагировало через миг, конечности зашевелились в отчаянной попытке встать.

— Успокойтесь, мисс Доусон.

Ладонь надавила на мое плечо, удерживая меня. Я моргнула, увидела незнакомое лицо — женщина средних лет с тонкими губами и большими очками, которые вышли из моды тридцать лет назад. Женщина склонялась надо мной, строго хмурясь.

— Син, — выпалила я. — Син в порядке? Где она? Где я?

— Вы в лазарете, — ответила женщина. — Я — целитель Остин. Вы пострадали от серьезного укуса левого бедра, потеряли опасное количество крови. И ваш нос был сломан. Я разобралась с ранами, но…

Я отодвинула ее руку с плеча и села. Комната закружилась, а потом замерла. Я была на узкой кровати в палате с белыми шторами.

— Я буду хорошим пациентом и все такое, — рявкнула я, злясь, чтобы не паниковать, — как только вы скажете, что случилось с Син.

— Прошу, ложитесь, мисс Доусон. Я только завершила ваше лечение, и…

Я свесила ноги с кровати и встала. Левую ногу покалывало, но я не упала. Я удивилась на миг, поняв, что была в продувающейся больничной сорочке, но это не остановило меня. Если эта леди ничего не скажет, я найду ответ сама. Я шагнула с дрожью к шторам.

Они раздвинулись, и появился Аарон. Я по одному взгляду поняла, что он не был пациентом. Его куртка пропала, футболка напоминала сыр — вся в дырах с черными краями. Темное кровавое пятно было спереди и на джинсах. Его левая рука была наспех перемотана окровавленными бинтами.

— Мистер Синклер… — начала целитель Остин, пытаясь опустить меня на кровать.

— Прошу, дайте нам минуту.

Кивнув, женщина ушла и задвинула за собой шторы.

— Где Син? — потребовала ответа я.

Аарон подошел и сел на моей кровати. Он упер ладони в колени, опустил голову.

— Аарон? — мой голос дрожал. Я хотела сесть рядом с ним, но тело не слушалось. — Где Син?

— Я не смог, — слова были хриплыми, сдавленными. — Я не смог пойти за ней. Я не мог бросить учеников. Не мог бросить тебя. Ты истекала кровью. Ты была без сознания. Волки были в лесу. Я не смог бросить учеников. Не смог…

Он замолк, судорожно дыша, а потом поднял голову, словно на то, чтобы посмотреть мне в глаза, ушли все его силы. В его глазах блестели слезы боли.

— Я не смог спасти ее, Тори, — выдавил он. — Я дал им забрать ее. Я не смог их остановить.

Мои ноги дрожали. Я резко опустилась на матрас рядом с ним.

— Она… она…

— Они ищут ее, — прошептал он, опустив плечи. — Кай, Эзра и несколько других.

Все во мне дрожало. Я сжала с силой его предплечье.

— Это не твоя вина, Аарон. Ты…

— Это все моя вина! — его крик сотряс меня. — Я повел туда учеников. Я был единственный боевой маг, защищал двадцать два мифика. Меня не хватило. Я знал это раньше, чем пошел туда. Это было глупо. Я поступил ужасно глупо.

Я склонилась и крепко обняла его.

— Это все моя вина, — он уткнулся лицом в мое плечо, сжав меня. — Все из-за того, что я не справился с одним скучным уроком в аудитории.

Я сжала его сильнее, глаза жгло от слез, которые я отчаянно смаргивала. Я тоже не справилась. Мне не хватило сил и подготовки. Испуганное лицо Син вспыхнуло перед глазами, такой я видела ее в последний раз. О, Син.

— Что теперь? — прошептала я.

— Мы ждем вестей от поискового отряда. Мы ничего не можем сделать.

Пронзительный голос в голове вопил имя Син, но я подавляла ужас, глядела на Аарона.

— Ты в порядке? Тебе нужен целитель? Ты в крови.

— Почти все это твоя кровь.

— Моя… ох. А ученики? Лили и остальные?

— Они в порядке, — сдавленно ответил он. — Пара мелких ран. Лили нужно было исцелить руку, но она восстановится.

— Это хорошо, — я поправила сорочку на голых ногах, не представляя, как теперь выглядело мое пострадавшее бедро. Кроме тупой боли, я ощущала себя нормально. — Что это было, Аарон? Те огромные волки? Это были фейри?

— Это были оборотни.

Оборотни. Даже после семи месяцев в мире мификов находилось то, что потрясало меня. Оборотней упоминали при мне, но я все еще считала их монстрами из сказок.

Мой желудок сжался от ужаса.

— Меня укусил оборотень. Я стану такой?

— Нет. Целитель уже проверила тебя на заражение. Ты чиста. Мы проверим еще раз перед полной луной, но ты должна быть в порядке.

Я сглотнула пару раз, чтобы сердце вернулось в грудь, где ему было место. Больше вопросов собиралось в голове, но я не могла выдавить слова. Я могла думать только о Син. Ее утащили в лес. Она видела, как пропадают друзья и раненая сестра. Она была испуганной, раненой, осталась одна. Среди чудовищных волков. И никто ее не спасет.

Ее бросили. Бросили на растерзание, обращение, съедение…

Аарон обвил рукой мои плечи, и я поняла, что дрожала с тихими всхлипами. Он смотрел на пол, стиснув зубы, слезы стояли в глазах, он пытался сдержаться. Я хотела отправиться на ее поиски, и Аарон точно хотел того же, но мы застряли тут, слишком пострадавшие и уставшие, чтобы помочь.

Я не знала, как долго мы сидели там в тишине, раздавленные виной и отчаянием, а потом в лазарете появились громкие голоса, гулкие шаги. Мы с Аароном одновременно встали. Он пошел вперед меня, раздвинул шторы. Комната была длинным прямоугольником с дюжиной кроватей, окруженных шторами. Половина штор была раздвинута, но шум рос. Целитель Остин и мужчина средних лет выглянули от этого.

Дверь лазарета распахнулась.

Кай первым пересек порог, он был в темном снаряжении с мечами в ножнах на бедре. За ним прошел Эзра — и в его руках было тело, замотанное в чью-то куртку, тонкие ноги в окровавленных джинсах свисали с его руки. Синие волосы Син торчали из темной куртки.

Аарон оттащил меня в сторону. Эзра прошел к ближайшей кровати — моей — и опустил Син на нее. Два целителя подбежали к ней. Третья устремилась туда, толкая перед собой тележку.

Целитель Остин убрала куртку, вспыхнули ножницы, она разрезала одежду Син.

— Проверьте ее дыхание, ей нужен кислород, — рявкнула она мужчине. — Калли, подними ее ноги и присоедини два катетера. Скорее!

Мужчина склонился над лицом Син, а самый молодой целитель остановила тележку у кровати и задвинула шторы, закрываясь от нас.

Я с дрожью вдохнула.

— Она жива?

Кай и Эзра повернулись, впервые заметив меня. А потом Кай прижал меня к своему жилету, передал меня Эзре, и я оказалась в его объятиях. Они ушли на поиски, не зная, насколько плохим было мое состояние.

— Син жива, — подтвердил Кай. — Но едва. Не знаю насчет…

Он взглянул на штору с напряженным видом и болью в глазах. Я сжала в кулаках футболку Эзры, и она хлюпнула. Я опустила взгляд и увидела красную жидкость между пальцев.

Я отпрянула.

— У тебя кровь? Где ты ранен?

Он быстро отодвинулся.

— Ох, блин. Я тебя испачкал? Это не моя. Кровь оборотня.

Голоса стали громче за шторой. Целитель Остин кричала приказы насчет перевязки ран и начало акта травматургии. Электронный писк отсчитывал удары сердца Син.

— Где вы ее нашли? — спросил Аарон. — Что случилось? Расскажите все.

Кай начал объяснять, но я его не слышала. Я смотрела на дюжину мификов на пороге, готовых к бою. Я узнала в них выпускников. Некоторые с тревогой смотрели в сторону звуков исцеления, но другие глядели на Аарона, смотрели на его переживания с осуждением.

Я открыла рот, не зная, что хотела сказать, но точно что-то грубое, когда Эзра встал передо мной. Он взял меня за руку, поймал Аарона за локоть и увел нас в дальний конец лазарета. Кай переговорил кратко с выпускниками, и они ушли.

Эзра отвел меня к дальней койке и усадил. Как только вес перестал давить на ногу, я поняла, как сильно она болела.

Эзра опустил и Аарона, а потом сел с другой стороны от меня. Мы сидели в ряд на кровати и тихо ждали. Кай вернулся и дал мне антибактериальную салфетку, которой я вытерла кровь оборотня с ладоней. Он развернул одеяло и укутал им мои плечи.

— Где вы нашли стаю оборотней? — спросил Аарон, словно их разговор с Каем не прерывался.

— Они были недалеко от места, где напали на вас, — ответил он, сев на краю кровати. — Бились между собой. То ли за Син, то ли за что-то еще.

— Вы их убили?

— Ранили нескольких, но они разбежались, а мы не гнались. Син была приоритетом.

— Сколько их?

— Мы увидели пять. Их может быть больше.

Аарон выругался.

— Пять перевертышей неподалеку. Как такое произошло?

Я подтянула ноги к груди, укутала одеялом босые ступни.

— Что в вашем понимании перевертыш?

— Он чем-то похож на оборотней из мифов людей, — объяснил Аарон. — Человек заражается и превращается в зверя в первое полнолуние. После этого они могут менять облик почти в любое время, а полная луна усиливает их. Но перевертыша делает таким не то, что думают люди.

Он впился пальцами в колени. Я вытащила руку из-под одеяла и потерла его плечо.

— Есть тип фейри, — он шумно выдохнул. — У них нет плотных тел. Это паразитирующие духи, и люди — их носители. Два вида, известных лучше всего, создают перевертышей и вампиров. Когда перевертыш кусает человека, его слюна делает его готовым к одержимости. Если неподалеку есть фейри-паразит, он попытается захватить человека.

Я поежилась, ощущая себя ужасно грязной.

— Я точно не заражена?

— Ты будешь восприимчива еще несколько дней, потому мы проверим тебя еще раз. Если бы ты была заражена, мы бы вызвали ведьму прогнать духа фейри из твоего тела. Ты будешь в порядке. Лили тоже не заражена. Мифики почти никогда не обращаются.

— Но я не мифик! — выпалила я в панике.

— Мифики не обращаются, потому что мы знаем о перевертышах, знаем, как справиться с заражением. Это и тебя касается.

— О, — вяло сказала я. — Точно.

Эзра провел пальцами по спутанным волосам.

— Аарон, когда ты сражался с перевертышами до этого, они были… искаженными?

— У них были странные раны, но…

— Раны, которые не кровоточат, от них исходят испарения, молочные глаза, — перечислил Кай. — И они были слишком сильными.

— Перевертыши всегда сильные, — возразил Аарон.

— Мы бились с перевертышами раньше. Эти были больше и сильнее всех, что я видел, — он потер руки, почти нервно. — Я ударил одного зарядом, который убил бы быка, а оборотень едва пошатнулся.

— Чем бы они ни были, мы разберемся с этим, — голос Аарона снова был хриплым, но не от горя или отчаяния. Ярость росла в нем, обещая возмездие. — Мы отыщем всех этих зверей и убьем.

Мы притихли. Голоса целителей гудели в лазарете, слова разобрать не удавалось. Или я не могла их понять, потому что голова медленно кружилась, усталость накатывала ленивыми волнами.

Я поняла, что прильнула к теплому телу, моя грудь дрожала. Тело говорило низким голосом.

— Это все моя вина. Если Син не выживет…

Аарон. Я прильнула к Аарону, его рука обвивала мою талию.

— Ты всегда становишься идиотом, когда возвращаешься сюда, — сказал Кай, но без сочувствия, что потрясало.

Мои веки трепетали, но глаза не открывались. Я хотела сказать Каю не вести себя так противно, но не могла пробиться сквозь пелену усталости.

— А ты — образец идеального сына, — прошипел Аарон. — Ты не смог справиться со своей семьей и променял ее на мою.

— А ты был рад, что получил преграду между собой и отцом, — прорычал Кай. — Но я не подвергал никого опасности, чтобы просто доказать, как…

— Кай.

Тихий голос Эзры заткнул электромага, мои веки затрепетали. Я редко слышала такой тон от Эзры — не тихий шелковый шепот, а сталь.

— Аарон знает, что ошибся, — продолжил Эзра. — Он не просит сочувствия, но и не нуждается в лекции. Наша работа — помочь ему исправить это.

Двое других притихли.

— Ты прав, — сдался Кай. — Мы разберемся в этом кошмаре вместе.

— Спасибо, — хрипло сказал Аарон, по-мужски выражая эмоции. Он на миг сильнее сжал меня. — Думаю, она спит.

Я не спала, но не стоило сейчас раскрывать это.

Что-то подвинулось под моими ногами, я ощутила ладонь на своем колене сквозь одеяло.

— Она была в плохом состоянии. Ты вовремя принес ее сюда.

Голос Эзры звучал близко. Мои ноги были на его коленях. Как это произошло?

— Порой мне кажется, что мы слишком сильно на нее давим, — пробормотал Кай. — Она так старалась сначала избегать тренировок, но теперь выкладывается на полную, а я…

— Не можешь перестать сильнее на нее давить, — закончил Аарон. — Она слишком упряма, чтобы сидеть в стороне. Раз мы не можем удержать ее вдали от опасности, мы можем только помочь ей стать достаточно сильной, чтобы выжить.

Эзра сильнее сжал мое колено.

— Мы не можем потерять ее.

Мое дыхание дрогнуло от тихой решимости, соединившейся со сталью в его голосе. Странно, но его слова повторяли мои слова Син этим утром: «Я не могу потерять его».

— Она вам обоим понадобится, — тише добавил он.

Миг тишины. Она была полна тяжести того, что я не понимала.

— Эзра, — прошептал Аарон. — Не…

Он притих. Никто не говорил.

— Ты еще не говорил с отцом? — спросил Кай нейтральным тоном.

— Нет, — пробормотал Аарон. — Я видел его лишь миг. Он поймает меня, как только я вернусь в дом.

Шаги застучали по полу, рука Аарона напряглась вокруг меня. Я заставила себя открыть глаза. Целитель Остин прошла за шторы, ее халат был в пятнах засохшей крови. Она сняла очки, утомленно вытерла большие линзы салфеткой и надела их на нос.

— Она пережила исцеление. Опасность миновала.

Мы шумно выдохнули. Я отодвинулась от Аарона и села прямо.

— А что насчет ущерба? — напряженно спросил он.

— Немного шрамов. С тщательным уходом в следующие двенадцать часов хромота не должна развиться, — целитель Остин сделала паузу. — Я только что закончила тест на заражение перефейри.

Холодок пробежал по моей коже.

Целитель посмотрела на Аарона.

— Скажите отцу, что ему нужно немедленно вызвать ведьму.


ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ


— Если мне придется выпить еще одно мерзкое зелье, я украду машину и уеду домой.

Я улыбнулась Син.

— И на корабль проберешься? И ты будешь пить зелья, даже если мне придется вливать их в твое горло.

Она рассмеялась, красные линии на ее челюсти натянулись. Целитель Остин обещала, что от них не останется шрамов, но некоторые другие раны… там шрамы останутся.

— Это Тори, которую я знаю и люблю, — она закатила глаза. — Спасибо, что не обходишься со мной так, словно я стала стеклянной. Аарон не унимался весь вечер.

Ее бледные щеки порозовели. Аарон, Кай и Эзра стояли в двадцати футах от нас, куда я прогнала их после того, как Аарон стал поправлять одеяло на плечах Син три раза за десять минут. Мы все радовались, что она была жива, но мне пришлось провести черту.

Неподалеку от трех магов была дюжина выпускников академии. Я узнавала уже больше лиц — трех придурков, которые оскорбляли вчера Аарона, двух мификов с утренней пробежки Аарона и четырех боевых магов, которые помогали искать Син. Трое из них смотрели на Аарона с осуждением в лазарете.

Да, я составляла список негодяев на случай, если понадобится оправдание, чтобы ударить их. Хотя, судя по тому, что я видела, я могла спокойно бить всех выпускников. Они все вели себя как придурки.

За магами поднималась каменная стена под два метра, и с этого возвышения следили Тобиас и Валери. Окутанные теплым светом огней дома, двое магов Синклер выглядели величаво и загадочно. Я не знала, выглядела бы так же, если бы встала с ними.

— Готова к этому? — спросила я у Син, кивая на грядущих спектакль. Я не знала, будет ли это спектакль, но надеялась на это.

У края голого от зимы сада, где мы ждали, наш профессиональный экзорцист готовилась к ритуалу, который пройдет в полночь. Женщина, по словам Тобиаса, была лучшей из лучших. Простая ведьма не устроила бы главу семьи Синклер.

Он позвал известную друидку.

Я с интересом наблюдала за ней, искала сходства с единственным друидом, которого я знала. Она была высокой и худой, за тридцать и с каштановыми волосами, ниспадающими ниже пояса. Я не видела татуировок, но, может, это было фишкой только темных друидов.

Ее фейри-фамильяр потрясал меня. Я видела только странное мерцание, примерно размером с человека, и оно напоминало то, как свет отражался от воды. Мерцание тянулось за друидкой, не отходило дальше, чем на пару футов.

Я подумала о Хоши. Я дала ей отдохнуть, пока я была не дома. Она могла найти меня, когда хотела, но занималась своими делами. Я не знала, какими. Хоть я была с ней связана месяцами, я не представляла себе жизнь сильфа. Общение с помощью картинок в голове накладывало ограничения.

Друидка, Джозефина Писк, нарисовала большой круг, добавила разные ингредиенты по периметру и огонь в центре. Дым извивался в неподвижном ночном воздухе, и она бросила горсть листьев в пламя. Дым стал кружиться спиралями. Мило.

Она вышла из круга и приблизилась к нам, длинная юбка шуршала. Ее мерцающий фамильяр следовал за ней.

— Мы начнем через пару минут, — сказала она, подойдя к нам. — Есть вопросы, Син?

— Я должна что-то делать?

— Нет. Просто сиди в круге. Это займет около… — она замолчала, щурясь. Ее взгляд стал рассеянным, а потом она слабо тряхнула головой, — пяти минут, и я смогу подтвердить, что ты свободна от фейри.

Син растерянно моргнула из-за странной паузы друидки.

— Спасибо.

— Что ты думаешь о странных оборотнях? — спросила я. — Как они получили те жуткие раны, и почему они были больше и сильнее обычного?

— Тобиас мне рассказывал, — Джозефина взглянула на лес. — Или это очень сильный дух волка, или… да, я знаю!

Я отшатнулась от ее вопля.

— Что?

— Извините. Необычный вид перевертышей может быть еще вызван манипуляциями.

— Манипуляциями?

Она кивнула.

— Хоть это редко бывает, но случается чаще, чем нам хотелось бы. Чаще всего это неуместный альтруизм — кто-то пытался подавить фейри или дать перевертышу больше контроля. Я хотела бы остаться и… Ниавв, ты можешь помолчать?!

Мы с Син вздрогнули.

Джозефин хмуро взглянула за плечо, а потом виновато улыбнулась нам.

— Это просто мой фамильяр. Он очень болтливый. Как я и говорила, я бы хотела помочь с расследованием, но мне нужно вернуться домой. Время не очень удобное для меня, но когда Тобиас просит об услуге… — она пожала плечами.

— Но сперва убедись, что я без фейри, — сказала Син.

— Конечно.

— Эм… — я замешкалась. — Я могу задать вопрос не по теме?

Друидка с интересом приподняла бровь.

— Конечно. Спрашивай.

Это было просто любопытство, но это не давало мне покоя.

— Ты слышала об Аконитовом друиде?

Я задала вопрос, и баритон фейри зазвучал в голове:

«Сколько из коллекции Аконитового друида ты украл, когда убил его?».

«Все», — ответил хриплый человеческий голос. Тогда я была среди деревьев парка Стэнли, куда мы призвали огромного уродливого темнофея в попытке обратить мою случайную связь с морским змеем. Неделя была забавной.

Я не говорила с Заком с тех пор, как он ушел в укрытие три месяца назад, но я не могла забыть его голос… или его странный разговор с темнофеем.

— Ах, Аконитовый, — Джозефина качнула головой. — Пресловутый темный друид. Он из восточной Европы, полагаю, и среди самых сильных в этом веке. С ним много ужасных фейри. Он был… да, я собиралась сказать им, что он мертв, Ниавв. Его боялись все друиды, хорошие и плохие. Мы все обрадовались, услышав, что он мертв.

— Его… убили? — спросила я.

— Да, почти десять лет назад. Его же ученик, судя по слухам.

Земля раскачивалась подо мной.

— Это риск всех темных друидов, учитывая их методы, — она посмотрела на меня с неожиданным изумлением. — Почему ты спрашиваешь? Многие ведьмы, которых я встречала, не хотели понимать жизнь друидов.

В голове гудело. Что?

К счастью, Син была внимательнее меня.

— Как ты поняла, что Тори — ведьма?

Изумление Джозефины усилилось.

— Для начала, по метке фамильяра.

Я посмотрела на свою руку, скрытую рукавом куртки. Даже без одежды сложный узор, который изначально мерцал розовым и голубым, давно выцвел, став едва заметной тенью. Но Джозефина заметила метку, и явно не обычным зрением.

— Друиды сильные, — заявила я. — Вы очень крутые в моих книжках.

Она удивилась и улыбнулась, а потом взглянула на небо.

— Пора, — сообщила она, деловито закатала рукава. На ее предплечьях на внутренних сторонах были татуировки кругов, в каждом кольце была яркая отметка фейри. — Следуй за мной, Син.

О, значит, татуировки были не только у темных друидов.

Син с нервной улыбкой отдала мне свое одеяло и пошла за друидкой. Она утомленно зашагала, хромая, по траве, а я накинула одеяло на свои плечи и отошла к парням.

— Как Син? — с тревогой спросил Аарон.

— Готова покончить с этим.

Кай, наблюдая за последними приготовлениями, кивнул с сочувствием.

— Джозефина сильная друидка. Она все сделает.

Негромкий голос донесся от группы выпускников:

— Ты называешь друида сильным?

Я нахмурилась и повернулась к группе, не зная, кто это сказал.

— А что такое?

Темноволосая женщина пожала плечами.

— Вся «сила» друидов дана им фейри, так что сильные фейри, а не друиды. Сами по себе, они ничего не могут.

— Тогда пользователи Арканы тоже бессильны, — отметил кто-то с насмешкой. — И с настоящей силой среди мификов только маги и психики.

Выпускники рассмеялись, словно мысль, что маги и психики могли быть в чем-то схожи, была глупостью. К моему недовольству, Аарон издал тихий смешок.

— В нашей гильдии есть психики, — сухо напомнила я ему. — Они — важная часть боевых команд. Ты много раз просил Дрю, Бриса и Тайе помочь тебе с тяжелыми заданиями.

— Конечно. У них ценные навыки, — Аарон пожал плечами. — Но по шкале силы психиков не сравнить с магами.

— Правда? — рявкнула я, не сдержавшись. — Это что-то новое, потому что я смутно припоминаю, что менталист похитил тебя из нашей гильдии.

Выпускники издали хор дразнящих «о-о-о».

Аарон напрягся.

— Это случилось только из-за тебя.

Я резко вдохнула, но Кай и Эзра встали передо мной, закрывая от Аарона и выпускников. Аарон не двигался, но другие маги отпрянули, опасаясь угрозы Кая.

— Начинается экзорцизм, — негромко сказал Эзра.

Я шумно выдохнула носом и отвернулась от Аарона и выпускников. Син заняла место в круге Джозефины лицом к огню и его завивающемуся белому дыму. Напротив нее друидка начала петь. Мерцание ее фамильяра было в паре футов в стороне.

Тихий голос Джозефины разносился над лугом. Дым поднимался от одной из кучек трав у периметра. Не прерывая пение, она бросила порошок в огонь. Огонь стал голубым, воздух отяжелел. Сила поднималась от земли. Тихая энергия гудела от моих ног к груди, кожа чесалась. Кай и Эзра переминались с ноги на ногу, тоже это ощущая.

Син напряженно сидела в круге, смотрела на танец огня. Зеленоватое сияние окутало ее. Туман сильнее поднимался от ее кожи, и стало видно вспышки красноватой силы среди зеленого — те зловещие миазмы, которые исходили от оборотней-мутантов.

Джозефина запнулась. Она быстро продолжила пение, махнула своему мерцающему фамильяру. Воздух затрепетал, и фамильяр перестал быть невидимым.

Он появился во время шага, крался вдоль периметра круга. Похожий на человека, с длинными сиреневыми волосами, трепещущими вокруг него. Острые уши виднелись по краям красивого бесполого лица, и его одеяние развевалось вокруг тонкого тела оттенками серого и серебряного, шелковые ленты тянулись за ним.

Сияние, исходящее от Син, усилилось, потемнело, извивалось. Оно собралось над ее спиной и головой, словно тень, шевелилось как огонь. Как… мех.

Зловещий свет обрел форму: шерсть на загривке, длинная морда, острые уши. Призрак волка согнулся над Син, голова и тело поднимались из ее спины, остальное призрачное тело было в ней.

Джозефина все пела, подняла деревянное ведро, стоявшее у ног. Ее фамильяр остановился за Син, и тусклая магия замерцала на его длинных пальцах.

— Luna, lunae carmen, tuam ad lucem tuos voca liberos! — прокричала друидка, вылила воду из ведра на костер, потушила огонь, вызвав столб дыма.

Син завизжала.

Призрак волка корчился, полупрозрачные челюсти раскрылись в беззвучном рыке. Серебряные нити соскочили с ладоней фамильяра и впились в волка, как леска с крючком. Фейри уперся ногами и потянул.

Еще один крик боли вырвался из горла Син. Она и волк-призрак содрогались. Завитки красно-розовой силы пятнали воздух, фантом цеплялся за носителя.

Я не понимала, что бросилась вперед, пока Кай не схватил меня за руки.

— Тяни дальше, Ниавв, — крикнула Джозефина.

Фейри намотал волшебную веревку вокруг предплечий и отскочил. Фантом дернулся, но это сделала и Син. Она рухнула на спину, конечности содрогались. Миазмы вырвались из духа и окутали ее облаком.

— Стой! — Джозефина оббежала круг, ее фамильяр позволил нитям магии провиснуть. — Не работает.

Фейри разжал ладони, и нити рассеялись. Фантом волка погрузился в тело Син, ее кожа жутко сияла зеленым, розовым и красным, а потом свет угас.

Я вырвалась из руки Кая и бросилась к друидке, парни — за мной.

— Что случилось? — осведомилась я.

— Изгнание провалилось, — Джозефина поджала губы, прошла в круг и опустилась рядом с Син, лежащей на спине, дышащей быстро, но никак больше не двигающейся. — Даже с помощью Ниавва этот дух слишком силен, чтобы его убрать, не рискуя жизнью Син.

Я взглянула на ее фамильяра. Его глаза были яркими, без зрачков, напоминали гладкие опалы. Он посмотрел на меня и снова стал мерцанием. Ладно. Он был не таким и болтливым.

— Слишком силен? — прорычал Аарон. — Но экзорцизм ведь всегда работает? Если его завершают до полной луны?

— Я еще ни разу не проваливала изгнание, — Джозефина посмотрела мимо нас. — Нужен твой целитель, Тобиас. Син без сознания.

Я оглянулась. Тобиас и Валери стояли возле Кая и Эзры. От слов друидки Валери повернулась и побежала к академии так же сильно и быстро, как бегали другие выпускники, хоть и была в дизайнерской одежде.

Джозефина поднялась, и я заняла ее место возле Син. Я сжала ее ладонь, меня мутило от беспомощности. Ее кожа была холодной, а еще от нее странно пахло — землей и мускусом, но со сладким привкусом вишневого сиропа.

— Почему экзорцизм провалился? — спросил Тобиас со строгим видом.

— Дух слишком силен, — повторила друидка. — Видел, как испорчены краски ауры? Это не нормально. То, что мешает перевертышей в лесу, передалось Син с заражением. Только экзорцизмом духа не изгнать.

— Что тогда? — рявкнул Аарон. — Просто сдашься? Позволишь ей превратиться в оборотня-мутанта?

— Конечно, она не сдается, — вмешался Тобиас. — Джозефина, ты знаешь, как изменили этих перевертышей.

— Ниавв уверен, что это не магия фейри или друида. Только Аркана может так сильно менять природу.

Тобиас кивнул.

— Аркана трансмутации, — сказала Джозефина. — Как только у вас будут ответы, я вернусь. Ее нужно успешно очистить до полнолуния, иначе ее не спасти.

Я сжала неподвижные пальцы Син. Тишина окутала мификов, и я озвучила вопрос, который никто не задавал:

— Когда полнолуние?

Друидка посмотрела на пасмурное небо, луна скрывалась за тьмой.

— Ночью пятницы, — мрачно ответила она.

Меня пронзил страх. У нас было три ночи, чтобы отыскать ответы и спасти Син.


ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ


Серые, похожие на сталь, тучи зловеще нависли над академией, куда я вошла с Эзрой. Как и я, он не смог встать на рассвете. Мы оба медленно одевались, но его оправдание было лучше моего. Под его глазами все еще были темные круги.

Лазарет находился в построенном позже крыле академии. Я завернула за последний угол, заметила Аарона, Кая, Лили и еще парня в коридоре. Лили заламывала руки, ее лицо было бледным, а глаза — огромными.

Незнакомец был моего возраста, с песочными волосами и неплохим загаром. Он был высоким, но худым и слабым на вид, по сравнению с Аароном и Каем. Не помогали и две большие сумки, тянущие его к полу. У его ног стоял деревянный сундук.

Я подошла ближе и узнала парня. Он не был незнакомцем — он был учеником из аптеки, хотя выглядел бледнее, чем я помнила.

— Брайан, да? — сказала я. — Значит, эксперт трансмутации у Тобиаса — это Кельвин Комптон, супералхимик?

— Кельвин — исключительный алхимик, — напряженно ответил Аарон, скрестив руки и расставив ноги так, словно собирался нападать. — Он посещает лекции пару раз в году и рассказывает о разных темах алхимии, важных для обучения.

Я чуть не парировала, что, по его же словам и словам его друзей-выпускников, у мификов Арканы не было «настоящей силы», но сдержалась. Аарон смотрел на дверь лазарета, был самым бледным среди нас, хотя для рыжего это не удивляло. Он стиснул зубы, его тревога за Син была осязаемой.

Все стояли тут, и я поняла, что нас не впускали, пока Кельвин осматривал Син. И мы ждали. Почти десять минут мы стояли в тишине, никто не хотел общаться.

Дверь лазарета открылась. Вышел Тобиас, а за ним крупный и бородатый Кельвин. Он нес еще сумку, которую бросил Брайану, едва взглянув на него. Ученик неловко поймал ее, повесил ремешок на плечо к остальным.

— Дух перевертыша в Син был трансмутирован, — сообщил Кельвин, словно ожидал потрясенное оханье. — Возможно, алхимией, но я не могу утверждать.

— Вы можете спасти Син? — осведомилась Лили.

Кельвин взглянул на девушку, но говорил с Тобиасом.

— Если бы вы спросили у меня вчера, можно ли изменить духа-перевертыша, я бы сказал, что нет. Это… — он резко тряхнул головой. — Это неизведанная магия. Чтобы определить природу и метод трансмутации, мне нужен образец ткани измененного перевертыша. Как быстро вы сможете поймать одного такого?

— Дайте нам пару часов, — ответил Аарон, опередив отца. — Ему нужно быть живым?

— Нет.

Аарон кивнул, повернул голову к Каю и Эзре. Не дожидаясь ответа, он пошел к двери. Тобиас окликнул сына, но Аарон не остановился, Кай и Эзра шагали вплотную за ним.

Я пошла по коридору, втиснулась между Каем и Эзрой и старалась шагать в такт.

— Мы идем на охоту на оборотней?

— Ага, — коротко ответил Аарон.

— Сначала нам нужно снаряжение, — добавил Кай. — Тори, ты…

— Я иду! — яростно перебила я. — Даже не думай о…

— Я собирался сказать, что тебе нужно взять свои зелья.

— О, — я все еще не была меткой, но попасть по большому волку должна была. Наверное. — Какой план?

— Найти оборотней. Убить оборотней, — Аарон замер у дверей академии, глаза решительно пылали. — У Син всего два дня, и мы не знаем, сколько Комптон будет выполнять свою роль. Нужно сделать это быстро.

Он снова не ждал ответа, прошел в двери бурей. Я нервничала. Аарон бывал… импульсивным. Кай и Эзра были умными, осторожными, всегда сдерживали его, но в этот раз Аарона могли замедлить только цепи и замки.

* * *

Снова шел дождь. Худший тип дождя — ледяной, проливной. Ветер хлестал им по нашим лицам. Если бы было на пару градусов холоднее, была бы снежная буря.

Аарон установил быстрый темп по лесу, вел нас дальше места нападения, направляясь туда, где Кай и Эзра нашли Син. Три мага искали в окрестностях следы, а я ждала, обвив себя руками, чтобы согреться. Я не видела их за дождем и тенями, но слышала, как ругался Аарон от раздражения, даже поверх стука капель.

Я натянула шапку на голову сильнее, задумалась снова, поступали ли мы умно. Было бы мудрее собрать команду выпускников для поисков в лесу, но когда Кай сказал об этом, Аарон отказался ждать. Тобиас собирал вторую команду, но пока что… были только мы.

— Черт! — Аарон вышел из-за густых кустов, его ботинки хлюпали в грязи. Рукоять меча торчала над плечом, ждала, пока его вытащат. — Следы всюду, но я не могу найти четкий.

— Скоро следов не будет, — Кай вышел меж двух стволов. — Дождь их смоет через час.

Я нервничала. Если мы не сможем найти волков, не сможем спасти Син.

Аарон снова выругался.

— Это глупо. Неужели так сложно…

— Найти несколько волков в милях густого леса? — с сарказмом перебил Кай. — Совсем не сложно.

Из-за дождя донесся тихий свист. Аарон и Кай встрепенулись и поспешили на звук. Я не отставала.

В двадцати ярдах оттуда Эзра сидел на корточках среди кустов, разглядывал землю. Мы подошли, и он поднялся, вода стекала по его лицу с промокшей шапки.

— Тут недавний след, — он указал на кусты. — На другой стороне.

Я прищурилась, глядя на куст, крутя голову в одну сторону, в другую. Куст выглядел примято, словно его кто-то топтал, но я не поняла бы, если бы Эзра не указал.

— Нашли что-нибудь? — спросил он у друзей.

— Ничего, так что вперед по этому следу! — воскликнул Аарон.

Эзра кивнул и прошел сквозь куст. Мы устремились за ним, и через пару минут Эзра вывел нас на тропу. Он двигался быстро, смотрел на землю, порой приседал и изучал следы на грязи. Я хотела спросить, где он научился выслеживать зверей, но никто не говорил, так что и я молчала.

Он замер, поднял комок серой шерсти с обломанной ветки и ускорился. Брешь между мной и Аароном росла, я скрипнула зубами и побежала. Шесть недель тренировок улучшили мой уровень подготовки, но я все еще не могла сравниться с парнями.

Они были машинами. Сексуальными мускулистыми машинами с бесконечными батарейками.

Дождь хлестал по моей кожаной куртке. Я задыхалась, в боку кололо. Может, стоило заняться тренировками на выносливость. Бок закололо сильнее. Да, нужно больше времени проводить на беговой дорожке. Мы с ней были как лучшие друзья, которые иногда ненавидели друг друга.

Нет. Мы просто ненавидели друг друга. Без дружбы.

Дождь размывал силуэт Эзры впереди. Он поднял кулак — сигнал остановиться. Я застыла, Кай был за мной. Эзра отступал, заставляя Аарона отходить с ним. Он пригнулся среди кустов. Аарон и Кай тоже опустились, и я запоздало присела на корточки, пропустила первые слова Эзры.

— …пятидесяти футах за деревьями, — тихо говорил он. — На таком расстоянии я не могу разобрать еще что-то. Сделаем угловую засаду. Кай, Аарон, обойдете его широко, чтобы он вас не услышал. Когда займете места…

— Он всего один? — перебил Аарон.

— Я его уловил, но это не значит…

— Одного нам хватит, — Аарон выпрямился. — Собьем его.

— Постой…

Пиромаг пошел по тропе, направляясь прямо к незримой мишени.

Эзра тихо выругался и указал вправо.

— Поспеши для засады, Кай. Если он бросится бежать, мы его не поймаем.

Кай устремился вправо, будто призрак, среди деревьев.

— Тори, со мной, — сказал Эзра и пошел среди кустов.

Я следовала за ним, стараясь двигаться беззвучно, как он. Мне повезло, что дождь скрывал весь шум, что я делала. Он повел меня подальше от тропы, среди деревьев, и я видела, как Аарон быстро крался к мишени. Эзра обогнул молодые деревца и замедлился, пригнулся сильнее. Я подражала ему.

Он потянулся за плечо, снял свой шест со спины. Шест в два фута длиной был из темного металла с серебряными колпачками, его можно было разделить на два меча и соединить в посох с клинками с двух сторон. Странный пульс тревоги пробежал по моей спине при виде оружия. Не этим я убила человека — демон разбил тот клинок. Это было запасное оружие Эзры.

Над шумом дождя появился новый звук. Шорох. Треск. Хруст. Протяжный стон. Волки могли стонать?

Эзразастыл. Я выглянула из-за его плеча, а среди ветвей что-то пошевелилось. Бледный силуэт скребся у основания дерева, но шерсти не было видно. Это выглядело как…

Фигура выпрямилась. Мужчина. Обнаженный. Я видела его задницу. Белоснежная кожа в пятнах грязи. Полосы виднелись на его теле — раны, которые не кровоточили, красную плоть было видно среди лопнувшей кожи.

Мужчина скреб кору дерева, скуля. Он отломал ветку, присел на корточки — и стало еще сильнее видно его ягодицы — и снова стало слышно шорох.

— Эзра, — прошептала я с тревогой. — Кто…

— Перевертыш. Облик человека, — он шумно выдохнул. — Нам нужно быть ближе, но…

Вспыхнул огонь. Аарон вышел из зарослей в пятнадцати футах от мужчины, пламя плясало на его поднятой ладони, в другой был меч.

— Перевертыш…

Мужчина повернулся. Молочные глаза уставились на Аарона. Кровь текла по его подбородку. Он оскалился, зубы были красными из-за кровоточащих изорванных десен. Он сжал палку, словно это был деликатес.

— Мое, — простонал мужчина. — Мое!

— Что твое? — осторожно спросил Аарон.

Мужчина пошатнулся, шагнув вперед, накренился в сторону.

— Мне нужно больше. Нужно… больше. Дайте больше.

— Я не знаю, о чем ты, — Аарон сжал меч крепче. — Ложись на землю лицом вниз, или нам придется тебя убить.

— Больше, — прошептал мужчина, грудь быстро вздымалась и опадала. — Мне нужно… нужно… — он впился зубами в кору ветки с отчаянием.

— Ложись, — снова приказал Аарон. — У тебя десять секунд, чтобы послушаться.

— Мне нужно больше, — мужчина прижал ладонь к голове. Лихорадочный румянец пылал на его бледных щеках. — Больше… нужно… у тебя есть? Дай мне!

Он бросился, зеленый свет с красными вспышками окутал его. Он рухнул на четвереньки, тело содрогалось, мех появился из запачканной грязью кожи. Открытые раны пульсировали, испуская красную дымку. Крик мужчины стал звериным воем.

Вой раздался вокруг нас.

Ой-ой.

Меняющий облик оборотень поднялся на лапы, а мы с Эзрой устремились к Аарону. Тени появились из дождя. Одна, две, три, четыре… пять волков и еще один, который миг назад был голым сумасшедшим.

Волки направились к Аарону. Он взмахнул мечом, клинок сиял в тусклом свете среди капель дождя. Шестеро на одного, и десять футов разделяли его и волков. Мы с Эзрой были слишком далеко.

Волки бросились.

Кай вырвался из-за деревьев.

— Аарон, прыгай!

Аарон подпрыгнул, и Кай резко повернул катану. Молния вырвалась из волков — заряд вылетал из каждого тела и стрелял в землю. Трещащая сила пробежала по влажной земле быстрой волной, которая пронеслась под Аароном. Я ощутила, как пролетел поток, гудя по моим нервам.

Волки выли, упав на землю, но они не будут лежать там долго.

— Моя очередь! — прорычал Аарон.

Кай повернулся к нему.

— Стой…

Аарон бросился вперед, огонь покрыл его меч. Кай, ругаясь, устремился за ним. Эзра разделил свой шест, выхватив клинки в фут длиной, и повернулся, делая шаг.

Его клинки ударили по груди волка, чье мохнатое тело вылетело из тени под кипарисом.

Он оттолкнул зверя и напал с клинками. Я отпрянула, ладонь потянулась к талии. Я сжала алхимическую бомбу, но я не могла ее бросить, пока Эзра бился с оборотнем. Блин. Что же делать?

Эзра ударил рукоятью по голове волка.

— Тори, сзади!

А? Я обернулась.

Два волка подкрадывались ко мне, опустив головы, скаля зубы. Я бросила бомбу, как профессиональный питчер. Стеклянная сфера описала дугу в воздухе и разбилась об дерево в двух футах левее от волков. Желтое сонное зелье пролилось на грязь. Черт!

Я повернулась и побежала вокруг кипариса. Рычащие волки устремились за мной, а я схватила еще одну бомбу, бросила ее поверх плеча. Она разбилась, и розовое зелье залило морду волка.

Да! Идеальное попадание — но волк не упал. Даже не пошатнулся… но его злое рычание пропало. Блин, я случайно взяла заглушающее зелье?

Я сунула руку в мешочек на поясе, вытащила медный кастет, надела на пальцы. Я расставила ноги, повернулась и выбросила кулак, направляя в удар весь вес своего тела.

— Ori amplifico! — закричала я.

Мои костяшки попали по большой голове волка. Его тело пролетело шесть футов и врезалось в дерево.

И на этом мои трюки кончились.

Волк, лишенный звука, прыгнул на меня. Я с воплем юркнула за толстый ствол дерева, а потом схватилась за ветки внизу. Я подтянулась и ударила ногами. Попала пяткой по пасти волка. Его клыки зацепились за подошву, и я чуть не слетела с ветки. Я впилась изо всех сил.

— Тори! — закричал Эзра. — Где ты?

— Тут! — выдохнула я, высвобождая ногу. — Я в порядке. Помоги остальным!

Я взмахнула другой ногой и ударила по его челюсти снизу. Волк вздрогнул, но не отпустил. Может, все было не так и хорошо. Я сглотнула и отпустила ветку.

Я упала на голову волка, высвободила ногу. Еще одно зелье было в моей руке, и я толкнула сферу в пасть волка. Челюсти захлопнулись, разбивая стекло. Желтое зелье потекло между его зубов, а потом он упал, уснул как убитый. Да! Очко в пользу Тори.

Я радостно вскочила на ноги, огляделась и отпрянула с визгом. Волк, которого я отбросила в дерево, бросился на меня. Кастет перезарядился? Был лишь один способ узнать.

Я взмахнула кулаком.

— Ori amplifico!

Металлический артефакт врезался в его голову в то же место, куда попал первый удар. Волк не отлетел, но споткнулся и медленно сжался, слабо дыша. Это тоже работало.

Я побежала к парням, которых было легко найти по вою — волков, не парней. Я выбралась из кустов на поляну, полную вспышек электричества и огня. Аарон и Кай бились с пятью волками… нет, четырьмя. Трое уже лежали на земле. И я умела считать. Я понимала, что прибыл еще один оборотень, пока я была занята.

— Парни! — взвыла я. Да, я была потрясена сильнее, чем хотела признать.

— Тори! — крикнул Аарон поверх плеча, взмахивая огненным мечом, чуть не отрубив волку лапу. — Где ты была?

— Билась с волками, — крикнула я. — Вырубила двоих.

— Двоих? — выпалил он, чуть не забыв, что бился с тремя зверями. — Сама?

— Ага, — я гордилась? Ясное дело.

Он нахмурился, словно обиделся, а потом бросился в сторону, избежав челюстей волка. Он взмахнул рукой и выпустил ленту синего огня. Волк отступил, молочные глаза глядели, слюна капала из пасти.

— Где Эзра? — крикнула я, держась в стороне от их боя.

Кай метнул ножик в волка и ударил молнией. Зверь содрогнулся, но не упал.

— Он не с тобой?

Я резко огляделась, но не видела аэромага. Он бился с волком, когда я его видела до этого. Он мог справиться с одним перевертышем. Верно?

Паника сдавила мою грудь, а потом появилась холодная дрожь. Дождь жалил кожу, выл ветер. Стоп, это был не дождь. Град бил по земле, ледяные снаряды отскакивали от деревьев. Небо потемнело, мрак окутал лес.

Четыре волка отпрянули от Аарона и Кая, ощетинились, мотали головами, искали молочными глазами.

Тени под деревьями стали темными, как ночь, а потом алое сияние вспыхнуло во тьме. Сияющие кольца с заостренными рунами появились в воздухе над каждым волком. Магия затрещала, воздух стал тяжелым и ядовитым.

Алые заряды вырвались из кругов. Они обрушились, пронзая волков и ударяя по земле, вызывая взрывы грязи.

Тьма кружилась, ее пересекали только искры алого сияния. А потом появился свет дня, холод пропал, Эзра вышел из-за деревьев, его бледный глаз тускло сиял. Он быстро моргнул, и красное свечение на левой руке угасло.

— Твою налево, — охнул Аарон. — Что это, чувак?

Эзра посмотрел на мертвых волков, окруженных градом, который быстро таял под дождем.

— Разве мы не должны были убить их?

— Да, но не нужно было становиться демоном, — резко сказал Аарон. — Все было под контролем.

Кай опустил меч.

— Это была новая атака?

Эзра пожал плечами.

— Этерран был щедрым.

Этерран? Его демон? Который был в его теле? И что означало «был щедрым»?

Пялясь на Эзру, я чуть не упустила мелькнувшее потрясение на лице Кая. Не только меня удивил ответ Эзры, хотя я не знала, потрясло Кая то, что у демона было имя, или часть про щедрость. Я видела демона Эзры один раз, когда Эзра потерял сознание, используя его силу, и я не хотела снова это повторять. К счастью, такое вряд ли повторится.

— Заберем тело, — сказал Кай, — и вернемся в дом.

— Да, — Аарон хмуро посмотрел на трупы перевертышей. — Кто меньше всех? Нести будет сложно.

— Те, с которыми я билась, были не такими большими, — сказала я. — И они вряд ли мертвы.

Парни пошли за мной в лес, мы нашли двух моих жертв. Я гордо стояла над оборотнями без сознания, ждала похвалы. Аарон посмотрел на волков и фыркнул.

— Не помогла, Тори, — он ушел.

Я растерянно моргнула. Кай и Эзра яростно глядели на спину Аарона.

— Что я сделала не так? — слабым голосом спросила я.

— Ничего, — быстро сказал Эзра. — Ты была чудесна. Одолела двух перевертышей сама.

— Но почему Аарон сказал…

Кай кашлянул.

— Эти оборотни не выглядят измененными. Нам нужно взять другого.

— Постойте, что? — я посмотрела на перевертышей. На них не было жутких ран, неестественных мышц, у них не было молочных глаз. — Черт, точно.

Эзра обвил рукой мои опустившиеся плечи.

— Не расстраивайся. Одолеть двух оборотней самостоятельно — это впечатляет.

— Но я думала, что побила мутантов, — надулась я.

— Важно то, — сказал Кай, подходя ближе ко мне, — что мы вчетвером одолели всю стаю. Вызовем подмогу, чтобы…

— Стойте, — я хмуро глядела на двух волков, которых одолела, потом посмотрела в сторону других тел. — Разве мы одолели всю стаю?

Я выскользнула из-под руки Эзры и поспешила к деревьям. Хлюпанье шагов сообщало, что Эзра и Кай шли следом. Я замерла у края поля боя и осмотрела трупы. Серая шерсть, две каштановые, одна грязно-белая.

— Тори?

Эзра и Кай стояли в паре футов от меня, с опаской смотрели на меня. Я оглядела перевертышей еще раз, а потом покачала головой.

— Мы упустили одного, — я вспомнила рычание, клыки в дюймах от моего лица. — Тут нет черного волка.


ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ


Мы принесли окровавленный труп перевертыша в алхимическую лабораторию академии, как рождественский подарок. Конечно, не так, но Кельвин Комптон вел себя так, словно мы принесли редкий подарок. Его глаза засияли, он тянулся руками к трупу. Брайан держался поодаль с белым лицом, сжав челюсти.

Оставив специалиста с его работой, мы пошли в лазарет. Син не спала, сидела, прислоняясь к подушкам. Даже яркие волосы не придавали ей бодрый вид, но она внимательно слушала о наших приключениях.

— Молодец! — поздравила она меня. — Ты им показала!

Я чуть смутилась.

— Сначала было опасно, но я справилась.

Аарон закатил глаза.

— Ты одолела двух обычных оборотней.

Он мог еще добавить «пустяки» в конце, потому что мое ощущение победы, которое только вернулось, снова угасло. Я подавила едкий ответ. Син не нужно было слушать, как мы с Аароном ссоримся.

— Есть теории насчет поведения того первого перевертыша? — быстро спросила Син, ощущая напряжение. Она смотрела то на меня, то на Аарона. — Чего он хотел?

— Пожевать еще человека? — выпалила я.

Аарон стал что-то говорить, но Кай ткнул его локтем так сильно, что он резко выдохнул. Аарон отошел, хмуро глядя на друга.

— Что бы ни происходило, — добавила я, — над этим работает супер Кельвин.

Она чуть просияла, услышав о своем герое алхимии.

— Надеюсь, он скоро поймет причину.

Я улыбнулась, чтобы скрыть тревогу. Был почти полдень среды, а полнолуние ночью пятницы. Времени оставалось мало, даже для известного мастера-алхимика.

— О, вы слышали? — Син приподнялась на подушках. — Валери позвала всю мою семью провести Рождество тут. Мои родители сейчас заграницей, — она поморщилась с виноватым видом. — Это их первая поездка за десять лет. Они хотели вернуться, но не смогли найти рейс раньше. Они прилетят рано утром в субботу. Анна тоже прибудет, и мы будем все вместе.

— Это чудесно! — воскликнула я, отчаянно надеясь, что Син насладится Рождеством с семьей как алхимик, а не оборотень-мутант.

Мы болтали еще минуту, а потом мой желудок заурчал так громко, что все это услышали. Син прогнала нас пообедать. Мы вышли из лазарета — все еще в боевом снаряжении — мокрые, грязные и замерзшие. Кроме Аарона, наверное. Пиромаг редко мерз.

— Тори, — Эзра улыбнулся, мы вышли в тихий коридор, двери закрылись. — Нам нужно кое с чем разобраться. Почему бы тебе не пойти в дом? Мы встретимся через пару минут.

— А? — я моргнула, не понимая, казалось ли мне, что его улыбка не задевала глаза. — Что такое?

— Ничего, — сказал Кай. — Мы тебя догоним, ладно?

Аарон смотрел на них, растерянный, как я.

— Я хочу переодеться, и вам бы не мешало.

Эзра помахал мне.

— Скоро увидимся.

Они с Каем повели Аарона по коридору. Он жаловался весь путь, и тон становился все противнее, пока они уходили от меня. Я стояла, глядя, как они пропадают за углом. Что это было? Я подумала миг и пошла вперед, но не у дому Синклер.

Я же говорила раньше, могу повторить: я не хорошая.

Я добралась до угла и выглянула, заметила, как парни поворачивают чуть дальше. Я следовала за ними до дальнего крыла академии, где находились прочные бетонные арены для тренировок. Они миновали дверь, и я подкралась к ней.

Дверь снова распахнулась, но я даже не успела дойти до нее. Несколько класс шестнадцатилетних вышел, весело болтая, хоть они выглядели утомленно. Они едва взглянули на меня, проходя мимо, обсуждая обед.

Я юркнула мимо них, добралась до двери и осторожно заглянула внутрь.

Там была маленькая арена с большим черным кругом на сером полу. Три мага стояли в стороне, пока последние ученики выходили. Остался только инструктор средних лет.

— Мне остаться и проследить? — сухо спросил он.

— Не обязательно, — бодро ответил Эзра. — Мы справимся.

Мужчина не был убежден, но вышел за учениками. Я не успела спрятаться, так что прислонилась к двери и изображала спокойствие. Старалась играть на хорошем уровне.

Инструктор взглянул на меня, вскинув брови, и дверь закрылась почти полностью. Он промолчал и прошел дальше. Я заглянула в приоткрытую дверь.

Аарон скрестил руки и хмурился.

— Что вы…

Эзра повернулся к Каю.

— Ты это сделаешь, или лучше мне?

Мои глаза расширились. Приятный тон пропал. Эзра звучал… холодно. Зло.

— Я это сделаю, — сказал Кай. — Ты можешь сломать ему кости.

— Ладно, — согласился Эзра и отошел.

Кай окинул Аарона взглядом и рявкнул:

— В круг, Аарон.

— Что?

Кай схватил его за руку и потащил к черному кольцу на полу.

— Становись в круг, чтобы я надрал тебе зад.

Аарон вырвался, ругаясь.

— Будто ты сможешь. Ты…

Кай взмахнул рукой. Заряд электричество сорвался с его ладони и ударил Аарона в грудь, отталкивая его. Он пошатнулся, ноги пересекли черную линию.

— Нам надоел твой бред, — тихий голос Кая разносился эхом по арене. — Как твой лучший друг, я вобью в твою голову разум. Радуйся, что это я, а не Эзра.

Эзра скрестил руки, бесстрастно ожидая у стены, словно кипящий судья.

— Какие у тебя проблемы? — Аарон отпрянул на два шага. — Это глупо.

— Перед тем, как мы рассмотрим эту мысль, озвучу правила: ты не можешь превратить круг в огонь, а я не могу тянуть электричество из проводов.

— Ладно, — рявкнул Аарон. — Но сдерживаться я не буду.

— И я, — Кай вытащил короткий меч.

Мое тело похолодело.

Аарон выхватил свой меч, длинный клинок все еще был в крови оборотней.

— Хорошо. Что такое? Говори.

Они кружили, шаги были беззвучными, будто отражали друг друга.

— С чего начать? — холодно спросил Кай. — Как насчет твоего отвратительного поведения?

— Моего…

Кай махнул мечом. Молния сорвалась с клинка, но Аарон бросился в сторону. Он поднял руку, и огонь полетел к Каю. Электромаг перекатился и тут же оказался на ногах.

— Я не устроил тебе ад за ошибку, которую ты совершил вчера, отведя тот класс в лес, — сказал Кай, вытаскивая звездочки-клинки из кармана. — Это была ошибка, но ты заслужил ад за все сегодня.

— За что «все»?

Кай бросил две звездочки в воздух. Они пролетели по бокам от Аарона, и Кай повернул меч. Электричество вырвалось из звездочек, и две дуги направились друг к другу, задевая Аарона по центру.

Он заорал от боли и упал на колени, его одежда дымилась.

— Например, ты побежал на охоту на оборотней без плана! — закричал Кай, его ярость вырвалась. — Ты отказался ждать подмогу! Ты не послушался стратегии Эзры и побежал один! Ты рисковал всеми нашими жизнями, чтобы загладить свою вину!

Аарон закричал без слов в ответ, метнул волу огня в Кая. Электромаг нырнул вперед, прикрывая руками голову, прокатился среди прохладного основания огня. Он вскочил и швырнул белый заряд.

Аарон махнул мечом на пути молнии. Электричество попало на клинок и затрещало, падая на пол. Рукоять была изолированной.

— Все прошло хорошо, — прорычал Аарон. — Мы в порядке, так зачем…

— Это было опасно! — Кай наступал на Аарона. — Это был ненужный риск — как и вести детей в лес было рискованно. Все могло пойти не так с той же легкостью, что и пойти правильно.

— Ты всегда был излишне осторожным тру…

— Аарон! — закричал Эзра сбоку. — Не смей!

Аарон посмотрел на Эзру, потом на Кая, и его напряженные плечи дрогнули.

— Я…

— Давай, Аарон, — прорычал Кай. — Назови меня трусом. Попробуй.

Аарон отпрянул, опустил меч.

— Ты не трус. Совсем не трус.

— Верно, — тихо согласился Кай. — Но ты трус. Сегодня — трус.

Аарон яростно выпучил глаза, сорвал ремешок с плеча, сунул меч в ножны и убрал из круга. Кай убрал катану в ножны, и когда рукоять щелкнула о край, он прыгнул.

Два мага врезались. Они словно боролись на тренировке в подвале, но тут жестокость была настоящей. Они не сдерживались. Они пытались навредить друг другу. Звук костяшек, бьющих по их телам, хоть они и были в боевом снаряжении, был невыносимым. Я сжала дверной косяк, застыв от ужаса.

Кай сбил Аарона на пол, убрал его руку за спину.

— Я знаю, что тут у тебя сносит крышу! Но ты должен взять себя в руки и перестать вести себя как выскочка из элиты.

Аарон раскрыл ладонь, и огонь полетел в лицо Кая. Охнув от боли, Кай отпрянул. Аарон повернул тело и сбросил Кая, схватил его за пояс. Они снова упали на пол.

— Я стараюсь! — закричал Аарон. — Я пытаюсь все это исправить!

— Ты пытаешься спасти репутацию, а не исправить это, — прохрипел Кай, придавленный его другом. Флуоресцентные лампы мигнули — заряд накапливался в воздухе — и электричество вырвалось из тела Кая. Аарон сжался, содрогаясь, и Кай вырвался.

— Меня чуть не укусили в том бою, — выдохнул Кай. — Тори пришлось самой биться с двумя оборотнями. Эзре пришлось вмешаться, чтобы нас спасти, хоть это было последним, что он должен делать.

— Я… — Аарон задыхался. — Я не…

— Ты не думал. Ты не думал с тех пор, как повел тех детей в лес.

Аарон вскочил на ноги с невнятным ревом.

— Я стараюсь!

— Старайся сильнее! — заорал Кай, толкая руки вперед. Молния трещала между его ладоней, а потом извивающийся заряд сбил Аарона с ног. Тот упал на пол с криком.

Кай опустил руки, тяжело дыша.

— Каждый раз, когда я думаю, что ты перерос то, каким тебя делает это место, мы возвращаемся, и ты снова становишься тем парнем.

Аарон перевернулся и встал на четвереньки, двигаясь медленно и с болью.

— Каким парнем?

— Наглым придурком, который скалился на Тори, потому что ее противники были не такими опасными, как наши.

Аарон вскинул голову.

— Что?

— Ты даже не понял, что сделал это? Вернулся к старым привычкам.

— Я… — он стал подниматься, но упал на задницу. — О… о, черт.

— Ты плюнул на ее первое настоящее сражение с начала ее тренировок с нами. Она имела право гордиться, ведь должна была просто поддерживать нас, а не сражаться в одиночку. У нее даже нормального оружия не было!

Аарон побледнел, его гнев пропал.

— Возьми себя в руки, — пригрозил Кай. — И скорее. Ты не такой. Ты умнее этого. Добрее этого. Лучше этого.

Плечи опустились, Аарон раздавлено смотрел на пол.

— Блин.

Кай направился к нему быстрыми агрессивными шагами, и я вдохнула со страхом. Электромаг взмахнул рукой… и протянул ее другу.

Аарон сжал его ладонь, и Кай поднял его на ноги.

— Ты знаешь, что я всегда готов тебя поддержать, Аарон, но и тебе нужно поддерживать нас.

Аарон кивнул без слов.

Эзра пошевелился. Он распрямил руки, прошел к парням и сжал плечо Аарона. Он зашептал, но я не слышала его тихие слова.

Руки дрожали, я попятилась от двери, а потом поспешила по коридору. Крыло было пустым — все ученики ушли на обед. Я все еще видела, как Аарон и Кай били друг друга, не заметила, как оказалась перед ступенями крыльца, дождик стучал по дороге за навесом.

Я села на верхнюю ступеньку, смотрела в пустоту. Эзра предупреждал меня на пароме, что выпускники академии были заносчивыми, и я была рада, что Аарон был не таким. Он был заботливым, очаровательным, забавным, прирожденным лидером, ценил вклад каждого из согильдийцев… но был склонен к наглости.

Казалось, эта наглость была глубже, чем я понимала. Дело было не в излишней уверенности, а в глубокой вине — он старался преодолеть это. С этой слабостью Кай и Эзра помогали ему бороться.

Но мы не могли избавиться от воспитания. Я это прекрасно знала.

Дверь за мной открылась. Я обернулась, увидела разноцветные глаза Эзры.

Он опустился рядом за мной.

— Значит, пошла за нами?

Я виновато сжалась.

— Мне жаль, что ты это видела.

Я выдохнула и покачала головой.

— Думаю, мне нужно было это увидеть. Где еще двое?

— В лазарете. Им нужно обработать синяки и ожоги, а еще принять обезболивающее. Им сейчас больно.

Я сморщила нос.

— Было необходимо избивать друг друга, или это прикол парней, который мне не понять?

Эзра рассмеялся, и звук проник в меня, вызывая трепет бабочек.

— В этом случае действия требовались, чтобы потрясти Аарона и остановить его падение.

Я подняла ладонь, чтобы погрызть ноготь, а потом заметила его отвратительное состояние. Мне нужно было в душ.

— Как Аарон и Кай подружились? Если Аарон был таким плохим, я не понимаю, что Кай в нем увидел.

— Судя по их историям, они были врагами первые пару лет в академии, — он подпер подбородок рукой. — Но общего у них больше, чем различий. По словам Аарона — и Тобиаса — Кай тоже не был ангелом.

Это даже не удивило меня.

— Я рада, что они переросли подростков в себе.

— Они мало говорят об этом, но, думаю, то, что Кай смог уйти от семьи, заставило Аарона понять, что и он так может. Или что ему нужно было это сделать.

Я хотела спросить больше об Аароне и Кае, но меня отвлекло то, как свет бросал тени на лицо Эзры, подчеркивая острые скулы. Он сильно похудел за последние недели. Но, несмотря на усталость, он не отказался искать в лесу под дождем.

Я спрыгнула на ступеньки под дождь и протянула к нему руку.

— Идем. Пообедаем, а потом ты ляжешь спать.

— Аарон и Кай могут продолжить охоту. Черный волк еще там, и если ты угадала, и он — альфа стаи, мы не можем это так оставить.

Я описала свою встречу с черным волком на пути из леса. Он не только командовал оборотнями, но и был самым большим и сильным. Хотя у него не было странных ран и испарений, его глаза были молочными, так что его тоже изменили.

Нам нужно было разобраться с черным волком, но не сейчас.

— Тут выпускников на целую гильдию, и каждый хочет показать, какой он крутой. Пусть поработают. Вы с Аароном и Каем заслужили отдых, — я поймала Эзру за руки и потянула, чтобы он встал на ноги. — Мы можем отдохнуть вместе. Я почитаю, а ты сможешь хоть ненадолго закрыть глаза.

Его утомленная улыбка была такой благодарной, что мою грудь сдавило с болью.

— Хорошо.

Я знала, что не стоило так делать, но я переплела наши пальцы. Его ладонь была теплой, хватка — крепкой, и он не отпрянул от моей грязной кожи. Друзья не держались за руки, но плевать. Я держала его за руку.

Мы пошли прочь от академии, он переплел пальцы с моими. Друзья не держались так за руки… но и ему было плевать на это правило.


ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ


Я могла к такому привыкнуть.

Я устроилась на мягком диване, на подлокотнике лежал новый триллер от любимого автора. Я прочла четыре главы, но внимание ускользало к Эзре.

Он растянулся на диване рядом со мной, голова лежала на пухлой подушке, прислоненной к моей ноге. Его руки были скрещены на груди, лицо — отвернуто от света, и он заснул, дышал медленно и глубоко.

Я смотрела на его спутанные кудри под моей рукой, взгляд скользнул по его мягкой футболке с длинными рукавами, которая облегала мышцы под ней. Я видела мышцы Эзры и раньше, но это не мешало мне любоваться ими.

Я повернулась к книге, но через страницу снова смотрела на него. Сердце странно сдавливало в груди. После плохих ночей и долгих дней было приятно видеть, что он глубоко уснул. Я не знала, помогало ли мое присутствие, но я была готова сидеть тут хоть день, если от этого была польза.

Я сжала губы. Если подумать, Эзра хорошо спал, когда был рядом со мной, Аароном или Каем. Он дремал всюду, когда мы были с ним, и я не видела, чтобы он резко просыпался, как описывал. Мы сами его будили, чтобы отправить в его комнату, советуя поспать в кровати.

Все шло неплохо. Эзра спал, гений трансмутации работал над исцелением Син, и мы одолели почти всех мутантов-оборотней. Оставался только черный волк-лидер. Может, еще пара оборотней. Но выпускники искали их. Хорошо, что и от них была польза.

Я расслабилась на мягком диване, продолжила читать, проверяя, спит ли Эзра, через каждые пару страниц. День близился к концу, и лишь горничная появлялась, принося мне сок, хоть я смущенно возражала.

Свет дня сменился мягким сиянием ламп, и мне пришлось пошевелиться. Я выпила слишком много. Пора в туалет. Я осторожно выбралась из-под подушки Эзры, прошла на носочках в коридор и поспешила в туалет.

Когда я вернулась, Эзра сидел на диване, сонно моргая. Я опустилась рядом с ним.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я, жалея, что разбудила его.

— Лучше, — он прислонился головой к подушкам, улыбка была такой сонной, что мое сердце таяло. — Это был самый долгий сон за… не знаю, сколько.

Почему мне теперь так хотелось прижаться к его груди? Я хотела сесть на его колени, вдохнуть его потрясающий запах и…

Я отогнала те мысли в темный угол мозга и выдавила улыбку.

— Я рада. До ужина еще около часа, наверное. Хочешь еще немного поспать до этого?

Он зевнул, лениво прикрывая рот.

— Думаю, я пойду наверх. Попробую поспать в кровати. Если не получится, спущусь поесть через час.

— Хорошо, — я скрыла недовольство. — Я загляну к Син в лазарете и проверю, там ли Аарон и Кай.

— Вряд ли. Они не были сильно ранены, — он встал и вытянул руки над головой. Его футболка приподнялась на пару дюймов, открывая полоску бронзовой кожи, мышцы пресса и белые шрамы, пересекающие по диагонали его живот. — Мне так хорошо не было неделями.

— Хм? — рассеянно отозвалась я, глядя на его торс.

Я вздрогнула, когда он вдруг коснулся моих волос. Он потянул за спутанную прядь и устроил ее у моей щеки, где ей было место. Его большой палец задел мою щеку, когда он убирал руку.

— Спасибо, что составила компанию, Тори, — прошептал он, уголок рта приподнялся.

Щеку покалывало, сердце гремело, и я могла лишь сидеть как глупая кукла, пока он пересекал комнату и пропадал в коридоре. Я протяжно выдохнула.

Я аккуратно сложила свои вещи в углу дивана и пошла в прихожую. Бретт закончил свою смену, так что Доминик подал мне куртку. Один из них почистил ее после похода в лес, и я поблагодарила его.

Тени цеплялись к земле, когда я подошла к академии. Я уже неплохо ориентировалась тут, нашла лазарет, лишь один раз свернув не туда.

— Привет, — сказала Син без церемоний, когда я плюхнулась рядом с ней. — Ты можешь убедить целителя, что меня не нужно приковывать к кровати?

— Разве она не хочет держать тебя под наблюдением круглосуточно? — Син вздохнула, и я огляделась, проверяя, что нас только двое. — Как ты? На самом деле?

Она опустила взгляд на колени, сжимая одеяла.

— Честно? Я в ужасе. Времени так мало.

— Гений Кельвин — лучший, — напомнила я.

— Ага, — она сжимала ткань. — Я боюсь, но… ощущаю себя загрязненной. Я не помню, что случилось, когда они утащили меня…

Ее голос задрожал, и я обвила руками ее плечи.

— Я… — она сглотнула. — Я ощущаю дух волка.

Лед покалывал мою спину.

— Да?

— Сначала не могла, но ощущение становится сильнее. Это давление в груди, словно что-то пытается вырваться… что-то жестокое и голодное, — она поежилась, а потом отчаянно посмотрела на меня со слезами на глазах. — Вы с Аароном были укушены, но не заразились.

— Нас укусили лишь по разу, — я обняла ее. — Ты не виновата, Син. Ты сильная. Ты все еще улыбаешься, несмотря ни на что. Ты смелее всех.

Она шмыгнула носом, сжала мою руку холодными пальцами, а потом успокоилась.

— Аарон и Кай были тут раньше. Заходили поздороваться. У Кая был синяк под глазом.

Ой. Это было больно, но ему повезло, с его лицом он даже так выглядел бы лучше девяноста процентов мужчин.

— Они не раскрыли, почему выглядели побито, — она ждала, чтобы я объяснила, а потом недовольно выдохнула. — Тобиас зашел, когда они уходили. Это не было мило.

— О чем ты?

— Я не слышала всего, но звучало так, словно Тобиас пришел забрать Аарона на что-то из графика. Аарон стал кричать на отца, что он не пойдет на собеседования и встречи, пока, — она густо покраснела, — я не буду в безопасности.

Она кашлянула и добавила:

— Аарон тоже кое-что сказал. Он сказал — точнее прокричал — что его родители больше стараются свести его со своими элитными друзьями, чем проводят время с ним.

Я скривилась с сочувствием.

— А потом ушел, угрожая не вернуться в следующем году, — печально закончила она. — Его родители казались милыми, но…

Но за их милым обликом была такая жуткая драма, что Аарон ушел из семьи в восемнадцать и приезжал лишь раз или два в год. После драки Аарона и Кая я еще сильнее захотела забрать всех домой, в «Ворону и молот».

— Есть новости от Кельвина? — спросила я.

Она покачала головой.

— То, что он делает, непросто. Он проверяет перевертыша на алхимические компоненты, которые могли усилить его. А потом ему нужно выбрать — или изобрести — контрзелье, чтобы уменьшить силу перевертыша, чтобы друидка могла вытащить его из меня.

Это звучало невозможно, но я не была экспертом трансмутации.

Мы болтали еще пару минут, а потом я крепко обняла ее на прощание. Я покинула лазарет, и двери классов открылись — закончился последний урок на сегодня. Я огибала группы учеников, пока не добралась до двери в пристроенном крыле.

На мой стук дверь приоткрылась, появилась светловолосая голова.

— О, привет, Тори.

— Эй, Брайан, — я поприветствовала ученика алхимика. — Есть новости?

Брайан открыл дверь шире. В просторной комнате стол был покрыт… я даже не знала, чем. Кругами Арканы белым мелом, коробочками с ингредиентами, флаконами и бутылочками зелий. Химические приборы — тарелки, мензурки, горелки с голубым огнем и кипящими жидкостями, странные стеклянные сосуды — придавали вид лаборатории зла. Маленький черный котел источал оранжевый пар.

Кельвин с растрепанной заплетенной бородой и в черном фартуке в пятнах держал в одной руке гримуар, в другой тряс пробирку с густой нефритовой жидкостью. За ним на столе клеенка скрывала силуэт тела оборотня, которого мы принесли утром. Я тут же стала дышать ртом, на всякий случай.

Брайан прошел в коридор, прикрыл дверь.

— Все… в процессе. Он узнал некоторые компоненты, но ничто не объясняет метафизическую трансцендентность.

— Что?

— Физическая трансмутация, — прогудел Кельвин, открывая дверь и чуть не сбивая Брайана, когда он пересекал порог, — придала духу волка неестественную силу. Не трансмутация клеток, а что-то еще. Скорее всего, перевертыш трансмутировал, и дух в нем вобрал эффект. А потом его носитель умер, и усиленный дух захватил Син.

— Да, — буркнул Брайан. — Потому дух такой сильный.

— Если я правильно понял, — продолжил Кельвин, заглушая Брайана, — алхимик за этими перевертышами — редкий гений. Я знаю лишь несколько мастеров-алхимиков, способных понять трансмутацию, не то что создать ее.

— Вы — один из этих мастеров? — спросила я, не смогла скрыть сухой тон.

— Конечно! — он показал Брайану нефритовую жидкость. — Результат отрицательный. Избавься от этого и подготовь все к тесту на активированную щелочь.

Брайан забрал пробирку и поспешил в лабораторию.

Кельвин улыбнулся в бороду.

— Не переживайте, юная леди. Это не самый быстрый процесс, но у меня будет решение для Син вовремя.

Я моргнула, а потом улыбнулась ему. Он был нахальным, но не казался плохим.

Я вернулась в замок, поспешила на третий этаж, чтобы освежиться перед ужином. Обычно я не переживала из-за своего вида, но тут? Ужин был из множества блюд. И хороший вид был небольшой ценой за вкусную еду.

В своей комнате я собрала волосы в свободный пучок и добавила свитер поверх футболки с длинными рукавами, а потом стала рыться в чемодане в поисках дезодоранта. Где он? Я точно бросала его сверху.

Я села на пятки и посмотрела на свой багаж. Разве я складывала джинсы так аккуратно? Я расстегнула сумочку с туалетными принадлежностями. Мой дезодорант лежал поверх блеска для губ трех оттенков. Качая головой, я нанесла его, бросила в сумочку и встала. Горничные были милыми, но я не просила чистить мой чемодан.

Я остановилась у двери Эзры, постучала. Никто не ответил, и я тихо повернула ручку и заглянула внутрь. Свет упал на пол, озарил силуэт Эзры под одеялами. Он снова спал. Может, бессонница прошла.

Я закрыла дверь и пошла на ужин, ощущая больше надежды, чем было после атаки перевертышей.


ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ


Я забралась глубже в кровать, почти уснула. Сначала я думала, что кровать была слишком мягкой, чтобы спать в ней, но теперь привыкла, и мягкость облака была чудесной.

Я повернулась на бок и уткнулась лицом в подушку с запахом лаванды. После ужина Аарон и Кай — его глаз уже не был с синяком — обсудили планы на охоту на альфу. Мы решили отправиться следующим утром. Эзра проспал ужин, но будет на охоте.

Ручка двери щелкнула, и я забыла о сне. Я нахмурилась, в комнате стало светлее, а потом дверь закрылась со щелчком.

Ворча, я плюхнулась на спину, ноги запутались в одеяле. Я открыла глаза, щурясь. В комнате было темно, мягкое сияние проникало из-за штор от фонаря снаружи. Все расплывалось перед глазами, они были уставшими и сухими, но я заметила мужчину, идущего к моей кровати.

Я перестала дышать. Чужак в комнате вызвал бы онемение, но я знала этот силуэт так же хорошо, как свою тень.

— Эзра? — сонно прошептала я. — Что такое?

Он прошел по мягкому ковру, матрас прогнулся, когда он опустил колено на мою кровать. Я сморгнула сонливость, смятение и волнение охватили меня. Тусклое сияние из окна ласкало его бронзовую кожу. На нем были только тонкие хлопковые штаны. Его торс был из изгибов мышц и твердых поверхностей, шрамы стали мягче во мраке. Он склонился надо мной, свет попал на его глаза.

Меня охватила паника.

Его ладонь зажала мой рот с силой, подавив мой вопль. Он опустил голову, наши носы почти соприкасались.

— Тори, — прошипел он.

Вместо белого и карего глаз сияли два алых, и в центре красный становился темным, почти черным. Это было тело Эзры, но не он.

«Эзра не может подойти к телефону. Оставьте сообщение его демону».

— Нам пора поговорить, — проурчал он, слова искажал акцент. — Поговорим? Пообещай, что не закричишь.

Я дышала со свистом в носу. Ужас сжал меня ледяными когтями, вызывая воспоминания. Нечеловеческая ненависть в этих сияющих глазах была такой же, как шесть недель назад, но в этот раз у меня не было чар падения, чтобы спастись.

Он склонился, губы были возле моего уха.

— Если закричишь, — прошептал демон, теплое дыхание щекотало мою кожу, — Эзра умрет.

Мое сердце запнулось. Он улыбнулся от страха на моем лице, а потом убрал ладонь от моего лица. Я глубоко вдохнула, пытаясь думать. Он еще не убил меня, так что мне нужно было продержаться, пока Эзра не вернет контроль. Если он мог.

— Этерран, — хрипло прошептала я. — Как ты управляешь Эзрой?

Этерран забрался на кровать, лег на бок, подпер голову рукой. Мы смотрели друг на друга, наши тела разделяли дюймы. Издалека мы могли выглядеть спокойно, даже интимно, но я еще никогда не была так напряжена. Паника грозила охватить меня, и я призвала гнев в защиту.

— Ответь мне, — приказала я, молясь, чтобы он не понял мой блеф, — или я точно закричу.

Этерран, ясное дело, не переживал.

— Ты не хочешь кричать, пайилас талук. Так можно разбудить Эзру.

— Разбудить его?

В словах не было смысла. Мозг бесполезно гудел.

— Это было очень сложно, — прошептал демон, жестокая радость озарила лицо Эзры. — Я много лет осторожно учился этому.

— Учился чему? — пронзительно спросила я.

— Шш, — выдохнул Этерран. — Не буди его.

Я смотрела с холодным ужасом в груди, легкие словно наполнили ледяной водой. Когда я в последний раз видела власть демона, Эзра был без сознания. Если демон вернулся, значит…

Мое горло сдавило от потрясения.

— Эзра сейчас спит?

Демон улыбнулся. Нет. Не может быть. Этерран мог захватить власть, если Эзра терял контроль или отключался, но только если Эзра уже использовал силу демона. Эзра не владел магией демона во сне.

— Я был очень осторожен, — мягко ответил Этерран, — чтобы он не заметил мои старания. Только в эти недели я усилил свои попытки…

Он задел большим пальцем мой подбородок, почти с любовью. Я отодвинулась от его руки. Я хотела вскочить с кровати и выбежать из комнаты, но не смела двигаться.

— И только из-за тебя.

Моя голова не соображала от страха, желание сбежать занимало все силы.

— О чем ты говоришь?

— Даже сейчас, — ответил Этерран с тихим презрительным смешком, — ты не подозреваешь.

Ужас в моей груди усилился — а потом невольный вскрик вырвался из моего горла, когда я поняла.

— Это ты устраивал Эзре бессонницу? — моя голова кружилась. — Из-за тебя Эзра не мог уснуть? Ты…

Он склонился с жестокой улыбкой на губах.

— Умница. Теперь ты понимаешь.

Я стиснула зубы так сильно, что боль вспыхнула в челюсти. Этот чертов демон пытался захватить контроль над Эзрой, пока он спал, и каждый раз Эзра просыпался в панике, ощущая опасность, но не понимая источник.

Но, судя по демону передо мной, Этерран теперь понял, как обойти защиту Эзры.

— Ты… —начала я, гнев присоединился к ужасу.

Его глаза зловеще засияли.

— Если Эзра узнает об этом, он умрет. Ты же не хочешь этого, да, Тори?

Я прикусила щеку изнутри, ощутила кровь.

— С чего ему умирать?

— Я предупреждал тебя, что они не рассказали тебе все.

— Все о чем?

— Эзра знает, что его тело и душа станут моими. Если он узнает, что я могу делать, он расскажет друзьям, и его друзья убьют его.

Тело сковал ужас. Нет. Никогда. Аарон и Кай никогда… они не могли убить Эзру. Даже если… даже если…

Голос Дариуса зашептал в моей памяти: «Если Эзра покажется опасным для любого в гильдии, мы примем необходимые меры».

Необходимые меры. Убрать Эзру из гильдии и от других людей. А потом единственным вариантом было только… убить его, пока демон не захватил контроль полностью.

Если я скажу Аарону и Каю, они оборвут жизнь Эзры. Если я скажу Дариусу, он уберет опасность. Если я скажу Эзре, он не станет это скрывать. Он не хотел рисковать другими. Потому рассказал Дариусу, что он был демоническим магом, до вступления в «Ворону и молот».

— Но ты, — проворковал Этерран, — не хочешь смерти Эзры, — он прижал палец к моим губам. — Так что это наш секрет, да?

Меня тошнило, конечности дрожали. Я хмуро смотрела на него, ненавидя его больше, чем кого-либо в жизни.

— Ты мерзкий монстр.

— Эзра тоже так думает.

— Чего ты от меня хочешь? Зачем нам этот разговор?

— Мы хотим одного, Тори.

— Ага, как же.

Он придвинулся ближе, и я отпрянула, утаскивая одеяла с собой.

— Прочь.

Он тут же сжал мое запястье. Он прижал мою ладонь к своей голой груди, мои пальцы легли на три круглых шрама, где шесть недель назад демон пронзил Эзру когтями.

— Это твое желание, — проурчал Этерран. — Касаться его. И чтобы он касался тебя.

Я пыталась убрать руку, но он был слишком сильным. Он прижимал мою ладонь к своей горячей коже — слишком горячей. Как при лихорадке. Неестественно.

— Ты — не Эзра, — процедила я.

— Это то же тело, — он ухмыльнулся. — Нам нужно обсудить это тело, пайилас. Я застрял в нем, и пока я тут, оно принадлежит мне. Мы с тобой хотим одного: мою свободу из этой karidris hh’ainun — этой человеческой плоти, ставшей мне тюрьмой.

Я перестала убирать его ладонь с моего запястья.

— Что?

— Амулет, — выдохнул он. — Амулет Валъира. Ты украла его у Dīnen et Lūsh’vēr, да?

— У… чего?

— Он узнал меня. Он дважды пытался отдать амулет, но Эзра не позволил.

Сердце колотилось. Крылатый демон. Этерран говорил о непривязанном крылатом демоне, с которым мы сражались шесть недель назад.

— Но в третий раз, — прошептала я, вспоминая ту жуткую ночь в парке, — он уже использовал твою силу, и ты…

И Этерран захватил власть. Эзра был таким расстроенным, его эмоции бушевали, а все из-за меня и моего глупого языка.

Глаза демона вспыхнули алым.

— Ты понимаешь, что это за амулет?

— Он… освобождает демона от контракта?

— Да. Он может освободить меня от этой тюрьмы, от угрозы смерти. Эзра тоже будет свободен. Отдай мне амулет, и ты спасешь нас обоих.

Я вдохнула. Мне нужно было сохранять спокойствие.

— Это спасет Эзру или даст тебе полный контроль над его телом? Мне говорили, что вас никак не разделить.

Этерран смотрел на меня, секунды тянулись.

— Я не уверен.

— Не уверен в чем? — с подозрением спросила я.

— Освобожусь я или получу контроль над телом.

Мое недоверие усилилось.

— Почему ты признался в этом?

— Демоны не врут, — его пальцы поймали мой подбородок, заставляя посмотреть на него. — Я не уверен, но есть шанс. Если ничего не сделаешь, Эзра будет моим. Я захвачу его тело, уничтожу его разум и поглощу его душу. Это я тебе обещаю. Но с амулетом есть шанс, что Эзра будет освобожден и выживет.

Или амулет ускорит уничтожение Эзры.

— И ты хочешь от меня амулет, — я поняла кое-что. — Ты обыскивал мои вещи, да?

Он оскалился в улыбке, и я отпрянула от его ладони на моем подбородке. Хорошо, что я не взяла с собой этот опасный артефакт.

— Ты дашь мне амулет? — тихо спросил он.

— Нет, — желудок сжался, и я подавила тошноту. — Но я обдумаю это при одном условии.

Его алые глаза сощурились, и я ненавидела демона, не нравилось видеть его внутри Эзры. Он терзал его, мучил. Слезы жгли мои глаза, но я отказывалась проявлять слабость.

— Тебе нужно оставить Эзру в покое, — сказала я. — Ты не будешь мешать ему спать или управлять им, пока я не заговорю с тобой об амулете. Но сначала я проведу исследования, потому что я не доверяю ни одному твоему гадкому слову.

— Ты не можешь ничего искать про амулет демона в мире hh’ainun. Те, кто знают об этом, тут не существуют.

— Соглашайся, или я разбужу Эзру сейчас же.

Этерран задумался.

— Клянусь, что я не буду управлять Эзрой, пока он спит, не буду тревожить его сон в течение лунного цикла. Я подожду до следующей полной луны.

Это был лучший вариант.

— Хорошо. Теперь верни Эзру в кровать и оставь его в покое.

Его ладонь оказалась на моем лице раньше, чем я смогла помешать, пальцы задели мою щеку в подобии ласки.

— Хорошая пайилас. Ты даешь ему единственный шанс. Не забывай об этом.

Я сжалась, но он уже слезал с кровати. Сияющие глаза Этеррана сверкнули с презрением, садистская улыбка исказила губы Эзры. А потом он ушел, беззвучно закрыв за собой дверь.

Я ждала, задержав дыхание. Он не вернулся, и я обмякла на одеялах, обняла подушку, пока тело содрогалось. Слезы, которые я сдерживала, потекли по моему лицу.

Кожу щеки покалывало, где ее задели пальцы Эзры. Но меня касался не Эзра. Я хотела порвать Этеррана на клочки за это и многое другое.


ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ


— Ах, — вздохнула Син. — Свет солнца!

Она раскинула руки, подставила лицо к тусклому зимнему солнцу на бледном небе. В четверг погода стала приятнее, не морозило, облаков не было видно, и тепло портил только ветер. Вчера я бы поклонялась солнцу с ней, но сегодня оно било по моим уставшим глазам. Если бы небо отражало мое настроение, там была бы черная воронка.

Да, я плохо справлялась после ночного визита.

После того, как Этерран ушел, я всю ночь лежала без сна, крутила разговор в голове. Эзра хотел бы узнать, что научился делать его демон. Молчание было предательством его доверия и нашей дружбы. Ему нужно было знать.

Но Этерран был прав, что Эзра расскажет Аарону, Каю или Дариусу — и те казнят мага раньше, чем он станет опасным для всех вокруг него.

Утро не принесло мне ответов, но добавило отвлечений. Рано утром я встретилась с целителем Остин для теста на заражение на всякий случай. Я ненавидела тесты, но этот был простым. Она проколола мой палец, добавила каплю моей крови в зелье, тихо пропела — и вуаля. Негативный результат. Фух.

Целитель официально отпустила Син бродить между академией и поместьем, хоть она должна была вернуться в лазарет в девять вечера. Завтра ночью будет полная луна, крайний срок. К тому времени Син будет или освобождена, или обречена быть мутантом.

Как только Аарон, Кай и Эзра прибудут, мы отправимся на охоту на черного волка. Я уже была в снаряжении: в кожаных штанах, прочной куртке, поясе с алхимическими бомбами и ботинками со стальными носками. В любой миг мне придется столкнуться с Эзрой и демоном внутри него, и я все еще не знала, что делать.

— Ждешь праздник завтра? — спросила Син, перебивая мои паникующие мысли.

— О, да, — едва слышно буркнула я, хоть с экзорцизмом Син вряд ли кто-нибудь будет рад празднику. — А ты?

— Ну, — сухо ответила она, — когда я выбирала платье, я не представляла такую ситуацию.

— Твое платье прекрасно, так что ты хотя бы будешь отлично выглядеть.

— Твое платье прекрасно, — она взглянула на меня. — И Эзра точно заметит.

Я фыркнула, словно веселясь, но ее слова вызвали новую тревогу во мне. Словно у меня было мало поводов для беспокойства.

— Между мной и Эзрой ничего нет.

— Угу, — Син пошла от дверей академии на луг с деревьями рядом со зданием. — Ты почти убедила себя, что это неудачный случай похоти, но в глубине души ты знаешь.

Я прикусила язык. Не спрашивай. Не спрашивай.

— Что знаю?

Она загадочно улыбнулась, ее шаги стали шире. Я стиснула зубы и пошла за ней. Она остановилась у дерева с извивающимися ветвями и прижала ладонь к шершавой коре.

— Вишня, — отметила она. — Эти деревья будут красивыми, когда зацветут весной. Хотя… — она потерла кору, кусочки топорщились, и было видно бледное дерево под ней. — Это было повреждено. Это сделали ученики? — она покачала головой, словно поцарапать дерево было жутким преступлением. — Эй, они тут.

Аарон, Кай и Эзра появились на крыльце поместья. При виде Эзры сердце забилось в горле, пытаясь задушить меня. Син с тревогой посмотрела на меня.

Три мага присоединились к нам, и я оценила лицо Эзры. Он выглядел лучше, чем за все время тут: бронзовая кожа стала теплой на вид, круги под глазами были уже не такими темными. Этерран позволил ему поспать, как мы и договаривались.

— Тори? Пока мы не начали, можем поговорить? — спросил Аарон.

— А? — я перевела взгляд с Эзры на пиромага, который смотрел на меня, будучи мрачнее тучи. Он знал о новом трюке Этеррана? Откуда? — Конечно, без проблем.

Аарон отвел меня от дерева. Мы пошли вдоль здания академии, челюсти Аарона двигались, пока он обдумывал то, что его тревожило.

— Тори, — начал он, звуча измученно. — Насчет вчера. Моя голова была не на месте, и поведение было совсем…

— О! — воскликнула я, поняв. Он был мрачен, потому что извинялся, а не потому что знал об Этерране. Я обрадовалась. — Не переживай за это, Аарон.

Он нахмурился.

— Но я был…

— Ты был гадом, — перебила я, — и ты сожалеешь об этом. Извинения — неловкое дело, так что пропустим это.

Он шел без слов, а потом пробормотал:

— Я не заслуживаю такого прощения.

— Я пощадила и себя, — я повернулась и пошла спиной вперед, чтобы улыбнуться ему. — Ты тоже можешь сделать мне одолжение. Как насчет этого?

Он тут же насторожился.

— Делать одолжение тебе без особых условий опасно.

— Все будет хорошо, — невинно проворковала я.

Он не поверил.

Я повернулась, чтобы идти нормально, проверила, что мы одни.

— Пока мы не вернулись, мне нужно спросить о другом со вчера. После того, как Эзра поджарил тех оборотней, он сказал…

— «Этерран был щедрым», — процитировал Аарон.

Я поежилась от имени демона.

— Он обычно так говорит о своем демоне?

Это был не самый важный вопрос, но я не была готова говорить о прошлой ночи.

— Иногда, — Аарон потер рукой волосы. — Он и его демон в странных отношениях. Они ненавидят друг друга, что понятно, но Эзре нужна помощь Этеррана, чтобы использовать магию демона, особенно новые атаки.

Я впитывала это в тишине. Шесть недель назад Дариус сказал мне узнать все, что я могла, о магии Эзры, но когда мы вернулись к нормальной жизни, у Эзры началась бессонница, и я едва его видела.

— И Этерран помогает, потому что ему нужно, чтобы Эзра выжил, — сказала я. — Если Эзра умрет, умрет и Этерран.

— Точно, — Аарон вздохнул. — Все запутано.

Еще и Этерран был злым гадом.

— И Этерран с Эзрой сотрудничают, когда он… они используют магию демона в бою? Это не размывает границу между тем, кто у власти?

Аарон кивнул.

— Потому Эзра использует эту силу только в крайнем случае.

— Как сильно Этерран влияет на Эзру при использовании силы?

Он замер и сунул руки в карманы.

— Мы не знаем точно. Эзра и демон…

Он вдохнул, а потом выдохнул. Он не мог выдавить слова.

— Эзра и Этерран могут общаться? — спросила я вместо этого.

— Наверное, но я не уверен, как сильно. Эзра не говорит об этом, — Аарон скривился. — Откуда такой интерес к демону?

Это был шанс рассказать Аарону, что произошло прошлой ночью. Он любил Эзру как брата. Он поможет понять, что делать. Или расскажет Эзре. Или Каю. Или Дариусу.

Я стиснула зубы, язык прилип к нёбу, и я знала, что ничего не скажу. Я не могла рисковать жизнью Эзры. Этерран согласился оставить Эзру в покое на месяц. У меня было четыре недели, чтобы придумать план, а потом рассказать им. Если был шанс, хоть и небольшой, что я смогу спасти Эзру амулетом, мне нужно было рассмотреть вариант.

— Просто слова Эзры показались странными, — сказала я, скрывая вину. — Может, пойдем за Эзрой и Каем? Нам нужно покончить с перевертышами, и остался всего день до…

Силуэт появился среди деревьев справа от нас. Мы оба повернулись, тени тихо прошла за кипарисом с толстыми ветками, а потом появилась из леса.

Черный волк прошел пятнадцать футов по ухоженному газону и уставился молочными глазами на нас. Мышцы двигались под растрепанной шерстью, тело было слишком большим, моя голова отказывалась его воспринимать. Он не был размером с древнего ужасного волка, но был близко.

Адреналин трепетал в моих мышцах, Аарон выругался под нос.

— Кто на кого охотится? — прошептал он. — Осторожно, Тори.

Он потянулся за плечо и вытащил меч из ножен с шорохом стали. Я порылась в сумочке, надела кастет и рискнула оглянуться. Мы отошли от академии, я не видела остальных. Поднялся ветер, дул в наши спины. Он унесет наши голоса, если мы будем звать на помощь.

— Отступим? — резко спросила я.

Аарон повернул клинок к перевертышу.

— Он пришел биться. Если не одолеем его, он выберет кого-то еще.

И этим кем-то мог быть любой ученик, неудачно вышедший наружу.

Я сжала кулак, и края медного кастета впились в ладонь.

— Какой план?

— Я раскалюсь, — сказал он, и эти слова были в прямом смысле для пиромага, — и выманю его к остальным. Если сможешь побежать и позвать на помощь…

Волку надоело ждать, и он бросился к нам.

Я отпрянула, а Аарон устремился вперед. Огонь охватил его клинок, и Аарон направил его к груди волка. Тот пронесся мимо, и Аарон развернулся и ударил клинком по его плечу.

Волк отлетел на траву, вскочил на лапы, яростно скалясь.

Я пятилась дальше, а огонь покрыл руки и плечи Аарона. Он сделал медленный шаг, а потом бросился к волку. Перевертыш отскочил с поразительной скоростью, быстрее, чем мутанты, с которыми мы уже бились.

Аарон и волк столкнулись в танце смерти, перевертыш был тихим и опасным, не переставал набрасываться, искал шанс пробиться мимо длинного клинка пиромага. Я затаила дыхание, стояла на носочках, готовая побежать за помощью, но не смеющая уходить. Против одного волка Аарон уже победил бы, но все движения перевертыша показывали его силу и скорость. Длина меча была единственным преимуществом Аарона.

Перевертыш пронесся слева от Аарона, напал сзади. Тот повернулся, взмахивая мечом, и волк врезался плечом в бедро Аарона. Столкновение сбило Аарона с ног. Он упал на спину, а волк оказался на нем.

Игнорируя огонь на ладони Аарона, перевертыш впился в длинную рукоять меча, покрытую кожей, и вырвал оружие из его хватки. Меч отлетел на десять футов и упал в траву.

Аарон ударил кулаком по морде перевертыша. Удар попал с глухим стуком, и волк отпрянул. Аарон вскочил, огонь сорвался с его рук, стал голубым, и воздух рядом с ним трепетал от жара.

Перевертыш не обращал внимания на огонь. Он раскрыл пасть, скаля зубы, и обошел его с ленивой уверенностью, а не осторожностью. Без меча Аарон потерял преимущество.

Я оценила взглядом расстояние между мной и Маркером, потом посмотрела на волка. Когда он бросился, я побежала вперед. Огонь сорвался с Аарона, я мчалась к мечу. Скользя на траве, я пригнулась, сжала рукоять, пальцы впились в нее.

— Тори!

С криком Аарона я услышала и топот лап в мою сторону. Не глядя, не зная, куда целиться, я схватила тяжелое оружие с земли и замахнулась за себя дикой дугой.

Волк проехал на лапах, уклонившись от опасного клинка, но я замахнулась слишком сильно. От этого я потеряла равновесие, и перевертыш бросился к моему открытому боку.

Огненный шар взорвался на спине волка, его пасть на дюйм не достала до моей руки. Я бесцеремонно бросила меч в сторону Аарона. Волк повернулся ко мне, и я заняла боевую стойку, которую оттачивала неделями. Мышцы помнили.

Я сделала выпад правым кулаком. Волк уклонился, но левый кулак уже летел к нему.

— Ori amplifico!

Волк был слишком быстрым для такого неопытного бойца, как я, и воздух замерцал без вреда, мой кулак пролетел над его головой. Я уперлась сильнее ведущей ногой и закончила комбинацию яростным ударом ногой с разворота. Пятка врезалась в морду волка, дав мне миг отдыха.

А потом напал Аарон с мечом в руках. Он встал передо мной, источая жар.

— Дама Пик! — скомандовал он, поднимая Маркер.

Я отпрыгнула, вытаскивая карту из кармана. Стена жаркого воздуха ударила по мне, Аарон направил меч на бледное небо, а потом опустил в сторону, сияющий кончик описал круг перед ним.

В воздухе пахло плавящимся металлом — сильным жаром.

— Ori repercutio, — закричала я, вытягивая вперед руку с картой.

Огонь окутал Аарона и его меч. Пламя полетело ко мне и ударило по отражающим чарам Дамы. Огонь изменил направление и присоединился к пламени, становящемуся барьером в десять футов высотой по сторонам от Аарона. Пылающие стены двигались по траве, изгибаясь, создавая круг, который запрет перевертыша в центре.

Я видела только ревущий огонь, питающийся силой и яростью Аарона. Огненная ловушка закрылась, высокие стены соединились с взрывом жара и дыма, тянущегося к нему.

Я закрыла лицо руками, открытая кожа болела, глаза жгло. Огонь мерцал на Аароне, плясал на его огнеупорной боевой одежде, клинок раскалено сиял.

Он опустил оружие, и огонь угас. Земля стала голой там, где замкнулось кольцо огня, почернела, от травы осталась только сажа.

Трупа перевертыша в круге не было. Черный волк снова сбежал.


ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ


Волоча ноги от усталости, я следовала за Аароном, Каем и Эзрой к площадке перед крыльцом, сияющие окна поместья отгоняли вечернюю тьму. Подняться по шести ступеням к большой дубовой двери казалось невозможной задачей для моих утомленных ног.

После нападения черного волка мы провели остаток дня в поисках его в лесу. Тобиас отправил и выпускников искать его, но никому не повезло. Перевертыш вел свою игру и побеждал в ней.

Доминик ждал нас в вестибюле, и Аарон снял ремешок с мечом, а потом и куртку. Он отдал все дворецкому, буркнув:

— Спасибо.

Кай и Эзра отдали свои куртки и оружие, я — пояс и куртку, мрачно желая, чтобы и у меня было оружие. Но мне нужно было набраться сил, чтобы я могла размахивать мечом дольше тридцати секунд.

Гулкий голос заставил меня поднять голову, когда мы прошли в гостиную. Тобиас и Валери стояли рядом с Кельвином Комптоном, и алхимик сиял сквозь бороду, а Син опускала пустой стакан от губ.

— Тори! — завопила она. — Кельвин это сделал!

Я умно выпалила:

— А?

Она пролетела мимо парня и обняла меня.

— Он только что закончил зелье для меня!

Я посмотрела на огромного мифика.

— Вы уверены?

Кельвин кивнул.

— Я не опознал все компоненты, но понял основу трансмутации. Я проверил восемнадцать возможных противоядий и создал это. Оно должно успешно приглушить дух волка на время изгнания, несмотря на эффекты трансмутации.

Мне стало лучше, я сжала Син.

— Да! Ты его только что приняла? Позовем ту друидку!

— Ах, не так быстро, милая, — сказал Кельвин. — Я даю зелье Син тремя дозами, некоторые ингредиенты ядовиты в большом количестве, — он указал на столик, где ждал флакон розовой жидкости. — Она примет еще дозу завтра утром, и последняя будет готова к ночи. Дух волка будет готов к изъятию ко времени, когда прибудет друидка.

— Я так рада, — Син отошла от меня и плюхнулась на диван, восхищенно глядя на мастера-алхимика. — Спасибо, Кельвин.

Валери сжала ладони в резком хлопке.

— Давайте отпразднуем поздним ужином. Тори и ребята тоже трудились. Кельвин, ты с учеником присоединишься к нам?

— Мы будем рады.

Она поспешила прочь, и я села рядом с Син. После холодного и утомительного дня поисков в лесу без результата меня пьянила эта победа. Черный волк мог играть с нами, но Син будет в порядке. Это не была полная победа, но я была ей рада.

Кай и Эзра присоединились к нам на диване. Син спросила об охоте, Кай ответил. Отчасти слушая, я отклонилась, мечтала о кровати. Так устала.

Эзра был рядом со мной, наши руки соприкасались. Я еще четко помнила, как им управлял демон, но Эзра был весь день собой. Было удивительно просто игнорировать Этеррана, когда я с радостью проводила время с Эзрой после недель порознь.

Он подавил зевок, я подхватила это. Син зевнула следующей. Кай долго боролся, а потом зажал рукой рот.

— Если при виде зевка у другого ты не зеваешь, — сказала я ему, — это значит, что ты — психопат.

Он фыркнул, а потом замер, когда тихий голос донесся из другой части комнаты.

— Так следов черного альфы вы не нашли? — спросил Тобиас.

— Мы нашли много следов, — ответил Аарон. — Шерсть, помет, следы лап повсюду. Но найти одного перевертыша, особенно того, кто дразнит нас, в тысяче акров леса хуже, чем искать иголку в стоге сена.

Тобиас молчал минуту.

— И ты считаешь, что твои старания сегодня были лучшим твоим вкладом? Ты достиг так много с помощью Кая и Эзры, а что было бы, поведи ты команду выпускников, как я предлагал утром?

Аарон понизил голос, но слова все равно долетели до нас:

— И как я сказал тебе утром, я — не член гильдии Синклер, и я не поведу их.

— Может, ты и не в гильдии, но ты все еще Синклер…

— У меня уже есть команда, — перебил Аарон. — И я работаю лучше с ними. С выпускниками я весь день подавлял бы жалобы, а не искал.

— Я не сомневаюсь, что ты смог бы управлять ими и провести лучшие поиски, — пауза. — И волку придется подождать до субботы. Завтра времени на поиски не будет.

— Мое утро свободно для…

— Ты встречаешься с главой гильдии «Олимп» в десять. Он прилетел специально, чтобы увидеть тебя, и я не позволю тебе оскорбить еще одного важного коллегу.

Я стиснула зубы от строгого тона Тобиаса. Послышались шаги и шорох одежды. Когда я подняла голову, директор и его сын уже ушли.

— Итак, — протянула я, — завтра вечеринка.

— Ага, — лицо Эзры было пугающе мрачным. — Если мы выживем, будет свобода.

— Выживем? — Син встревожилась. — Что это значит?

Он посмотрел на нее бесстрастно.

— Ты явно еще не была на такой вечеринке.

— Какой?

Он склонился ближе и прошептал мрачным голосом:

— На вечеринке работников в честь Рождества.

Я фыркнула. Я подозревала, что Эзра не шутил насчет того, что завтра вечером для нас важнее было выжить. Судя по всему, что я видела в академии Синклер, собрание элитных членов и элитных друзей будет точно не веселым.

* * *

Я проснулась, как только услышала, как открылась дверь моей спальни.

Я напряглась под одеялом и слушала. Дверь закрылась, звук стал приглушенным. Адреналин потек по венам, пока я искала шнурок на шее. Я опустила пальцы до кристалла, лежащего поверх майки.

Этерран, демон-зараза, не смог сдержать обещание и на одну ночь. Он передумал? Пришел убить меня, чтобы я не раскрыла его новый навык Эзре?

Я сжала артефакт с чарами падения в руке, вдохнула. Я могла лишь использовать внезапность. Я отбросила одеяла и вскочила с кровати, готовая кричать заклинание.

Моя комната была пустой.

Я замерла в смятении, потом побежала босиком к двери. Приоткрыв ее, я выглянула в коридор, ожидая увидеть, как Эзра/Этерран уходит в свою комнату. Может, Этерран приходил не убить меня? Он мог проверять, что я сплю, чтобы забрать тело Эзры на прогулку по поместью.

Коридор был пустым, но комната Эзры была рядом с моей. Он спрятался у себя? Если демон нарушил обещание, мне нужно было знать. Не замечая прохлады на голых руках и ногах, я побежала к двери Эзры, но ужас остановил мою ладонь на ручке. Этерран мог быть на другой стороне, его сильные кулаки с мощной магией быстро заткнут меня.

Я подавила страх, открыла дверь сильнее, чем стоило.

Свет из коридора залил комнату, и внутри не было демонов. Эзра поднял голову с подушки, сонно прищурился. В смятении. Сонный. Глаза не сияли алым.

Ох. Упс.

Я сжалась. Если это был не Этерран, то я ворвалась в комнату Эзры без повода.

— Тори? — он опустил сонный взгляд по моему телу. — Что…

Когда его взгляд не сразу вернулся к моему лицу, я поняла, куда он глядел. Я ворвалась в его комнату без причины и в нижнем белье.

— Ох… — пролепетала я. — Я, эм…

Он посмотрел на мое лицо и приподнялся на локте.

— Что такое?

— М-мне показалось, что я услышала шум. Я просто проверила. Прости, что разбудила, — я выдавила смешок, но он прозвучал очень высоко. — Может, шума и не было. Наверное, мне приснилось. Кошмар или что-то еще. Пустяки.

Блин, я лепетала?

Он сел, одеяло съехало с тела. Свет из коридора упал на его голую грудь, теплое сияние озарило черты его мышц. Во рту у меня пересохло.

— Тори?

Я очнулась и посмотрела на его лицо. Если он заметил, что я его разглядывала… хотя и он меня разглядывал. Если он не искал так раны или что-то еще. Был и такой шанс.

Он что-то спросил? Блин.

— Эм… что?

— Я спросил, что за шум ты слышала?

— Просто… шум. Не знаю, — мой голос снова стал высоким. — Прости, что побеспокоила. Я пойду спать.

Он нахмурился.

— Постой…

Я решительно закрыла дверь, посмотрела на себя и сглотнула. Тонкая белая майка облепила грудь как вторая кожа, задралась и показывала мои черные низкие трусики и кружева по краям.

Покраснев, я проклинала свою импульсивность. Чем я думала, врываясь в его комнату? Я не должна была думать, что в комнату прошел Этерран.

Но если не Этерран… то кто открыл мою дверь?

Я окинула тускло освещенный коридор взглядом и отошла от комнаты Эзры, собираясь уйти в кровать. Может, звук мне приснился. Я потянулась к дверной ручке.

Липкая ладонь легла на мой рот.

Меня оттащили в нишу с окном, где и прятался напавший, толкнули лицом к стене. Его рука сжала меня сильнее, придавливая руки к бокам. Он прижался грудью к моей спине.

— Привет, милашка, — хриплый голос прозвучал у моего уха, жаркое дыхание задело щеку.

Пару недель назад Аарон целый урок учил меня откидывать голову. Он обещал, что моя голова была достаточно твердой, чтобы сделать ее оружием. Просто нужно было вложить силы в удар, а для меня это было сложно. Защищать голову было инстинктом, понимаете?

Этой ночью я легко откинула голову, ударила черепом по носу незнакомца.

Он охнул, ослабил хватку. Это дало мне место, чтобы ударить его по яйцам. Он отдернулся от удара, поднял меня с пола. Я зацепила ногой его колено, потянула за ногу, сбивая его равновесие. А потом снова ударила головой.

Он подавил вопль, сжимая меня сильнее. Мои кости хрустели, боль пылала в зажатых руках.

— Знал, что ты буйная, — прохрипел напавший, снова толкая меня в стену. Его пальцы, зажимающие мой рот, впились в мое лицо, он давил своим телом. — Знал, как только увидел.

Паника шумела в голове, я пыталась снова ударить черепом, но он сжимал челюсть так крепко, что я не могла пошевелить головой. Тело было беспощадно вжато в стену, и все трюки, которым меня научил Аарон, были бесполезны. Я не вырвусь, пока он не изменит хватку, и я обмякла, надеясь, что так он расслабится.

Он тихо рассмеялся, вжал меня в стену сильнее, в щеку больно впилась лепнина. Его дыхание задевало мое голое плево, а потом горячий слюнявый рот прижался к моей коже.

Я не сдержалась, перестала изображать, что сдалась, стала вырываться. Его ладонь приглушила мой испуганный писк.

— Я тут не для тебя, — прорычал он в мою кожу. — Но не могу сдержаться.

Он прикусил мое плечо, почти прорывая кожу. Я пыталась вырваться, но он был намного сильнее Аарона. Он укусил сильнее, и вспыхнула боль. Мое лицо было прижатым к стене, и я видела только пустой коридор с тенями.

И я смогла увидеть, как Эзра подошел, отводя назад руку с кулаком.

С треском костяшек об кость он сбил парня с меня в окно. Стекло разбилось. Эзра схватил меня за руку и оттащил, но мужчина сжал мое другое запястье. Он дернул меня так сильно, что мои руки натянулись, грозя вырваться.

Эзра отпустил, чтобы мои руки не вырвало. Я отлетела в парня, смогла ударить его в живот. Он охнул, прижал меня к себе и прыгнул спиной вперед на подоконник.

— Аарон! — закричал Эзра. — Кай!

Прижимая меня к себе до боли, мужчина спрыгнул с подоконника с дождем осколков. Я закричала, а он рухнул на балкон второго этажа. Он оттолкнулся от перил и прыгнул на каменную террасу. Закинув меня на плечо, мужчина побежал к перилам.

Подул ветер. Эзра опустился на террасу с вихрем пыли. Похититель перепрыгнул перила, приземлился на десять футов ниже на задний газон и побежал к деревьям.

Теперь я уже не могла разбиться о каменную поверхность, так что схватила кристалл падения, свисающий с моей шеи, прижала к спине мужчины и закричала:

— Ori decidas!

Артефакт замерцал, и ноги мужчины вылетели из-под него. Он рухнул на землю, и я отлетела, а со мной и кристалл. Я прокатилась по траве и вскочила на ноги.

Враг уже стоял, но пауза дала Эзре время догнать нас.

Незнакомец — высокий мужчина лет тридцати с растрепанными черными волосами и большими мышцами зависимого от стероидов — повернулся к Эзре. Как и я, Эзра не был одет для боя на жизнь или смерть. На нем были только хлопковые штаны.

Он замахнулся, но незнакомец отпрянул в сторону.

— Тебе меня не одолеть, — насмехался он. — Разве не видишь?

Он поймал следующий удар Эзры, толкнул аэромага с торжествующей улыбкой. Эзра удивленно отпрянул на шаг, а потом уперся ногами. Мышцы на его руке напряглись, и нахал с черными волосами согнулся от демонической силы Эзры.

— Что? — охнул незнакомец.

Он оскалился и врезался в Эзру. Эзра вырвался из хватки противника и нанес сильный удар по челюсти мужчины. Голова его откинулась, но он тут же оправился и нанес свой удар.

Двое невероятно сильных мужчин бились молниеносными ударами. Мои глаза становились все шире, я нервно пятилась на пару ярдов. Эзра редко показывал свои настоящие силу и скорость — многие противники того не требовали — но теперь он бил так, что не удавалось уследить. И другой мужчина не уступал.

Эзра добавил в бой свою магию. Порыв ветра, гул давящего воздуха, и мужчина отлетел и упал на спину с хрустом. Рыча, он сжал траву, вставая.

Он оскалился Эзре, сжимая кулаки.

— Чем бы ты ни был, завтра я буду сильнее. Ты ощутишь мою истинную силу в полнолуние.

Он взмахнул рукой и бросил мелкий предмет в лицо Эзры.

Эзра отпрянул, прикрывая руками голову, и незнакомец в это время повернулся и побежал к лесу. Эзра опустил руки, но не погнался за ним. Мужчина успел оторваться, и следовать за ним в темный лес одному было опасно.

— Ты р-р-ранен? — спросила я, подбегая к нему, вопрос исказил стук зубов. Тут было слишком холодно, чтобы стоять в нижнем белье. Ледяной ветер окутал нас, пробирая до костей.

— Всего царапина, — он поднял голое предплечье, показывая неглубокий порез от камня, который бросил незнакомец. — А ты?

— П-п-порядок.

Он оглядел меня с головы до пят, нежно коснулся моего подбородка, чтобы отклонить голову. Я уже точно была в синяках от хватки того гада. Эзра наклонил мою голову в другую сторону и сжал мой подбородок. Из его горла вырвался звук — не рычание, но хриплый возглас.

— Он тебя укусил.

Нет, это было рычание.

— Кровь идет? — спросила я.

— Нет.

— Тогда л-л-ладно, — зубы стучали.

Он смотрел на меня, карий глаз был почти черным во мраке, а другой глаз был зловеще бледным. А потом он обнял меня, прижал к своей груди — голой и чудесно мускулистой груди. Я охнула, а потом бесстыдно прижалась к его теплу, мои ладони сжали его плечи. Я уткнулась лицом в его шею, вдохнула его райский аромат, признавая, каким ужасным было то сражение.

Когда я задрожала, он притянул меня ближе, и я закрыла глаза. Спасибо, нарушитель, за приятные мелочи, типа полуобнаженных объятий с Эзрой в темном зимнем саду под сияющими окнами замка.


ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ


Черный волк-альфа. Вчера утром он пришел на задний газон академии и напал на Аарона. А ночью в облике человека он проник в поместье и чуть не сделал из меня игрушку для своих зубов.

Я не поняла во время сражения — думала, как не умереть — но его личность было просто понять. Огромные мышцы, жуткая скорость и нечеловеческая сила. Его слова, что я была буйной. И его выдало обещание показать всю силу в полнолуние… до которого оставалось пару часов.

С угрозой оборотня и экзорцизмом для Син полночь обещала быть веселой, но у меня были и другие тревоги.

— Стоило взять зеленое платье, — стонала я, борясь с истерикой. — Чем я думала?

Син отвела взгляд от зеркала в ванной, тюбик самодельной алхимической не размазывающейся помады был в ее руке.

— Ты выглядишь круто.

Я покачала головой, чуть не разрушив сложный узел, в который она полчаса превращала мои кудри. Пара свободных прядей покачивалась вокруг моего лица.

— Не-е-ет. Стоило выбрать старомодное платье. Это вечеринка, полная миллионеров-ханжей.

Она нанесла розовую помаду на нижнюю губу, закрыла тюбик и уперла руки в бока, разглядывая меня с головы до пят. Я тоже на нее смотрела.

Ее платье идеально сочеталось с синими волосами. Корсет без лямок состоял из ткани, пересекающейся на ее груди, белые слои нежного шифона ниспадали до пола. Ее волосы ниспадали идеальными волнами на ее плечи, легкий макияж подчеркивал ее глаза с темными ресницами, и жемчужное ожерелье дополняло ее облик. Милый и изящный, но при том забавный.

Я сглотнула, повернулась к зеркалу и чуть не рухнула от веса сомнений. Воротник с V-образным вырезом лишь немного намекал на декольте. Эта часть была скромной, но дальше…

Вышитые черные розы поднимались по изгибам узкого платья-русалки. Где розы не прикрывали меня, черное кружево открывало шелк бежевого цвета, делая вид, что под вышивкой мою кожу едва скрывала полупрозрачная ткань. Черное кружево расходилось от середины моего бедра, шуршал вокруг моих ног, пока я поворачивалась. Скромность спереди, но вырез на спине, лямки спускались до талии.

— Чем я думала? — прошептала я, поражаясь тому, что не продумала этого.

Син встала передо мной и сжала мои плечи.

— Ты выглядишь круто, Тори. Воплощение сексуальности. Ты — бомба, и все женщины тут будут завидовать.

Я сглотнула.

— Да. Хорошо.

Она вручила мне красную помаду. Я быстро нанесла ее, взглянула на себя еще раз. Благодаря магии исцеления и мазям алхимиков, слабая красная отметина на плече была всем, что осталось от ран прошлой ночью. Хорошо, потому что раны от укусов были не в моде.

Мы были готовы, смело вышли из ванной.

Мы готовились так долго, что парни перестали ждать и ушли на вечеринку. Мы с Син пошли по винтовой лестнице к галерее, откуда открывался вид на зал. Несколько человек — мужчин в костюмах и женщин в длинных платьях — ходили у камина и елок.

Я разочаровалась, что не спущусь как в фильме, по большой лестнице, пока парни будут стоять внизу, потрясенные моим измененным видом. Я подняла юбку с пола и поспешила на первый этаж. Платье было до пола, а я терпеть не могла высокие каблуки, считая их орудием пыток, так что я выбрала черные балетки.

Тихие голоса с достоинством звучали из комнаты рисования. Я вдохнула, чтобы успокоиться, и прошла в дверь.

Больше сотни человек были в огромной комнате с темно-красным ковром. Хрустальные люстры отбрасывали нежный свет на зеленые гирлянды на стенах, и елки в двенадцать футов высотой стояли по углам, добавляя золотое сияние. Два красивых каменных камина были напротив друг друга по краям комнаты, в еще одной стене были окна с видом на каменную террасу.

Официанты в черных костюмах, галстуках и белых перчатках, держа руку за спиной, носили подносы с бокалами шампанского среди гостей. Длинный стол с золотой скатертью был с серебряными тарелками закусок и десертов. Ледяная скульптура с двумя оленями была в центре, бледно-голубой свет озарял тающий лед снизу. Куда бы я ни смотрела, комната сияла магией.

Магия могла быть вовлечена в это.

Син была рядом со мной, стеснялась, и я подняла голову и вела ее. На нас смотрели, но я игнорировала взгляды. Меня волновало мнение только моих трех магов.

Я нашла их в углу возле двери террасы, приоткрытой, чтобы прохладный воздух проникал в душную комнату. В десяти шагах от них я остановилась и посмотрела на них, наряженных во фраки.

Кай в своем стиле был весь в черном, и он отлично выглядел так. Черный пиджак поверх черного жилета, под которым была черная рубашка, а черный галстук был аккуратно завязан, край — убран под жилет. Загадочный и красивый, с ноткой опасности. Он будто вышел из фильма про Джеймса Бонда — чарующий злодей, а не герой.

Пиджак Аарона был темно-синим, и от этого его глаза казались яркими, как у фейри. Его черный галстук лежал поверх белой рубашки, пиджак подчеркивал пояс, широкие плечи, рукава были нужной длины, и белый квадратик шелка выглядывал из кармана на груди.

Фрак Эзры был угольно-серым, а под ним была белая рубашка и серый галстук. Он убрал спутанные кудри с лица, и без темных волос на лбу и возле ушей его скулы смотрелись по-новому, а тени виднелись на гладко выбритых щеках и челюсти.

Ох, парни отлично нарядились.

Они еще не заметили нас, и я схватила Син за руку и подвинула перед собой. Я прижала ладони к ее плечам и повела ее вперед. Ей нужно было помочь, и я была уверена, что парни добавят ей уверенности.

Аарон первым ее заметил. Он замолк на полуслове, забыв, что говорил Каю. Он долгий миг просто смотрел. Я подтолкнула Син и осталась в стороне.

— Син, — он потрясенно моргнул. — Ты выглядишь…

Кай прошел мимо него, поймал Син за ладонь, поднес ее к своим губам.

— Восхитительно, — закончил он за Аарона, говоря в ее костяшки.

О, он был чудесен. Я улыбнулась, а Син покраснела и пыталась выглядеть робко, хоть радостно улыбалась. Аарон и Кай были так заняты ею, что не заметили меня в паре шагов в стороне, но Эзра, стоящий за ними, смотрел не на Син.

Он обошел Кая и приблизился ко мне, улыбаясь так, что мои легкие перестали работать. Его пальцы задели мой локоть, он склонился и шепнул мне на ухо:

— Прекрасная — не то слово, — сказал он. — Ты совершенна.

Мое сердце трепетало.

— Я должна остерегаться чего? — воскликнула Син.

Эзра выпрямился и оглянулся, а я вдохнула, чтобы не упасть в обморок. Глупые легкие.

— Омелы пикси, — ответил Аарон, указывая на потолок.

С позолоченного потолка над окнами свисал букетик зеленых листьев с красной лентой. Пол под ним был подозрительно лишен гостей.

— Похоже на обычную омелу, — объяснил Аарон, — но это пикси. Украшением занималась ведьма, и она приносит пикси каждый год. Может, ее движение ты не заметишь, но она будет перемещаться в течение ночи. Никогда не знаешь, где она появится.

Син тут же побледнела с тревогой.

— И если попадаешь с кем-то под нее, — бодро добавил он, — лучше поцеловаться, иначе пикси проклянет неудачей в любви на весь год. Так говорят.

class="book">Я фыркнула.

— Серьезно?

Аарон взглянул на меня, опешил, окинул мое платье взглядом.

— Ого, Тори. Ты…

Он замолк, подошел его отец в безупречном черном фраке и с бокалами шампанского в руках. За ним шла пара средних лет, мужчина в отличном черном фраке и женщина с платьем, закрепленном на плече, украшенном узором больших перьев павлина.

— Аарон, — Тобиас вручил сыну шампанское. — Я не успел представить тебя Дензелю и Эбби Штейнам. Дензель — президент и ГГ «МАЭ».

Аарон пожал паре руки, а я склонилась к Эзре:

— МАЭ?

— Международная ассоциация Элементарии, — прошептал он. — Самая большая гильдия магов в мире.

Кай придвинулся ближе и шепнул мне в другое ухо:

— Они вместе с североамериканской и европейской ветвями «Федерации Арканы» напрямую влияют на законы МП.

Ого. Я обрадовалась, что Тобиас не представил меня.

— …рад знакомству, — говорил Дензель Аарону медленным баритоном. — Я обсуждал идею с Тобиасом и хотел бы услышать ваше мнение.

— О? — отозвался Аарон.

Дензель сдержанно улыбнулся.

— Как вы знаете, мы постоянно работаем над балансом между строгостью и свободами. В начале следующего года мы расширяем ветвь отношений с общественностью, и при этом нам нужны влиятельные спикеры.

— Они уже взяли к себе Бьерна Виссера и Джейду Хант, — сказал Тобиас, выделяя имена так, словно это были звезды Голливуда. — И Кайл Ли выразил интерес.

— Но мы хотим и представителя юного поколения магов, — сказал Дензель. — Вы — идеальный кандидат, Аарон. Для этой работы придется путешествовать, но выгода куда больше. Вы сможете завести много связей, а еще стать голосом юных магов.

Дензель и Тобиас улыбнулись Аарону. Я моргнула, опешив от престижного предложения. Даже я понимала, что это была чудесная возможность.

— Спасибо, что посчитали меня достойным, — вежливо сказал Аарон. — Я буду рад рассмотреть детали и ответить вам в новом году.

Улыбка Тобиаса почти увяла, но он удержал ее на месте.

— Пришлите мне информацию, и я ее передам, — сказал он Дензелю.

— С радостью.

Жена Дензеля крутила шампанское.

— Мы были грубы, полагаю, — сказала она с техасским акцентом, — сразу заговорив о делах. Аарон, скажи, чем ты занимаешься со своей гильдией «Ворона и молот»?

Тобиас вмешался, не дав сыну ответить:

— Кстати о гильдиях. Аарон почти все утро был на встрече с Манолисом Ставросом.

— ГГ «Олимпа»? — Дензель вскинул брови. — Вижу, состязание за следующую гильдию Аарона будет сложным.

— Придется быстро делать ему предложение, — уверенно сказала Эбби.

— Вы встречали Манолиса? — спросил Тобиас. — Может, я смогу вас познакомить.

— Мы встречались, но я не видел его пару лет… — голос Дензеля утих, Тобиас увел его и жену в толпу.

Аарон, Кай, Эзра, Син и я шумно выдохнули, словно никто нормально не дышал во время этого разговора.

— Блин, — я уставилась на Аарона. — Вот это предложение. Ты собираешься…?

Он покачал головой, выглядя утомленно, хотя вечеринка только началась.

— Мне придется сделать вид, что я подумаю об этом, или они оскорбятся.

— Эм… — я замешкалась. — Ты точно хочешь отказаться? Я, конечно, буду раздавлена, если ты уйдешь из «Вороны и молота», но…

— Я уверен, — резко перебил он.

Ладно. Я нервно потирала ладони.

— Какой план на ночь? Я про после вечеринки?

— Кельвин даст мне последнюю дозу зелья в девять, — быстро сказала Син, поняв, что я пыталась поменять тему. — Джозефина прибудет около десяти, и в полночь у меня будет изгнание — в этот раз полное.

— А завтра утром, — добавил Аарон, — мы займемся поиском альфы. Он может просто искать боя, но меня тревожит то, что он сказал, что пришел не за тобой. Тут что-то серьезнее, чем случайный мутант, устроившийся в лесу.

Я поежилась, вспомнив липкие ладони мужчины на себе.

— Как он пробрался в замок?

— Мы думаем, что через дверь слуг в восточном крыле. Она не выглядит выбитой, и Доминик клянется, что запер ее, но он мог забыть.

— Все ученики пошли домой днем, кроме нескольких, оставшихся на праздник, — Кай сунул руки в карманы брюк. — Многие работники и выпускники отправятся к своим семьям после вечера. У нас будет меньше магов для помощи, но и меньше помех.

Я кивнула, желая конца вечеринки. Я бы с радостью пропустила ее, но родители Аарона не позволили бы ему пропустить ни минуты их праздника, так что и нам приходилось терпеть с ним.

Словно услышав мои мысли, Валери появилась у локтя Аарона.

— Милый, Аллертоны хотят поздороваться. Ах, добрый вечер, дамы. Чудесно выглядите.

Она взяла сына под руку и увела к пожилой паре, на которых было слишком много бриллиантов.

Мы больше часа лениво плелись за Аароном, пока его родители водили его к гостям. Он улыбался, вежливо общался и обещал обдумать их предложения престижной работы и места в гильдиях. Я надеялась увидеть знаменитого охотника, о котором говорил Тобиас в наш первый день в академии, но кроме выпускников и инструкторов остальные были старыми и слишком богатыми, чтобы охотиться на плутов.

Мой желудок заурчал, и я отошла от друзей к столу, Син пошла за мной, шурша платьем. Приглядывая за пикси-омелой — она меняла положение в комнате — я взяла у официанта бокал шампанского и чуть не врезалась в гостя.

— О, — я улыбнулась знакомому лицу. — Эй, Брайан, и тебя позвали?

Ученик-алхимик кивнул, поправляя пиджак. Он не очень хорошо на нем сидел.

— Валери настояла, чтобы мы были с ними, раз мы тут до экзорцизма Син.

— Я не вижу Кельвина, — отметила я, озираясь. Эксперт-лесник был заметным.

— Он откланялся, — с завистью пробормотал Брайан.

— Что насчет моей последней дозы зелья? — спросила Син.

— Он закончил его раньше и отдал мне, чтобы я передал тебе, — сказал он, с тревогой глядя на гостей. Я сочувствовала его дискомфорту.

Син тоже это заметила, потому что ее тон смягчился.

— Мы так и не пообщались, да? Ты тоже занимаешься трансмутацией, как Кельвин?

Я чуть не подавилась шампанским. Она не говорила с учеником, потому что восторгалась его наставником.

Брайан оживился от ее вопроса.

— Да, хоть мои занятия идут чуть в другую сторону. Мистер Комптон всегда занимался трансмутацией тканей, но я хочу расширить ее до…

Больше я ничего не понимала. Качая головой, я пробормотала:

— Я за едой, — и ушла. Син рассеянно помахала, слушая Брайана.

Я прошла мимо маленькой сцены, где квартет играл на струнных инструментах праздничные мелодии. Аарон между Валери и Тобиасом говорил с тремя стариками в черных фраках. У одного из них был монокль. У стола я остановилась за двумя мужчинами и женщинами моего возраста, ждала, чтобы попасть к тарелке с шоколадными угощениями в форме листьев падуба.

— Представляете? — бормотал высокий блондин друзьям. — Сколько гильдий уже его позвало, как думаете?

— Я слышал, утром у него было собеседование в «Азалии Inc.».

— Нет, в «Олимпе».

— «Олимп»? Я бы убил, чтобы туда попасть.

Я закатила глаза. Я могла обвинить их в сплетнях, но это помешало бы мне угоститься шоколадом.

— Он получает приглашения, о которых мы можем только мечтать, — с горечью сказал блондин, — и он отказывается от всех каждый год. Учитывая, что он сделал, его вообще не должны сюда пускать.

Я нахмурилась. Что Аарон сделал?

— Выпускник академии, — прошипела женщина. — Маг Синклер в гильдии отбросов. Гоняется за жалкими наградами вместе со слабыми классами и магами почти без сил.

— Ямада хорош, — возразил низкий юноша. — Но аэромаг? Он не сдал бы экзамен.

— Синклер портит репутацию академии, — заявил блондин пылким шепотом. — Он портит наши шансы, показывая худший пример для мага с его способностями. Он…

Я хлопнула по плечам двух парней и склонилась между ними, скалясь в улыбке без веселья.

— Привет. Знаете, вы трое так отвратительно зациклены на себе, что всех вокруг вас тошнит.

Парни отпрянули от меня, повернулись, и я узнала их. Блондин, Пятак и женщина со сбритыми с одной стороны черными волосами — это трио я услышала в первый день тут. Они и тогда оскорбляли Аарона.

— О, — холодно сказала женщина. — Ты из гильдии Аарона, да?

— Верно, — я скрестила руки и выпятила бедро. — Я не хотела портить ваш парад зависти. Кстати, Аарон получает не только предложения о вступлении в гильдию.

Их лица исказило презрение.

Я изобразила удивление.

— Такое ощущение, что его выбор гильдии не важен. Забавно, да?

— Его выбор гильдии, — блондин оскалился, — не повлиял на его репутацию, потому что его родители делают все, чтобы элита мификов не узнала.

— Ты упал на голову в детстве? — парировала я. — Любой мифик с интернетом может проверить. Наши гильдии — не тайна, и Аарон…

Золотая пыльца падала как снег, перебив меня. Я хмуро подняла голову. Омела висела над моей головой, шурша листьями, высыпая на меня сияющую пыльцу. Трио отпрянуло, парень слева и женщина справа тут же попятились.

И мы с блондином остались под дождем блесток.

Он с ухмылкой опустил взгляд к моим бедрам, окутанным кружевом, выжидающе приподнял бровь.

— Обычно я не целюсь с низшими классами, — нахально начал он, — но…

Я сладко улыбнулась, и он замер. Я подняла ладонь к своим губам, поцеловала кончики пальцев и прижала их к его щеке с силой.

— Еще слово, — предупредила я, — и это будет мой кулак.

Он неуверенно отклонился. Он не успел заставить меня исполнить угрозу, я ушла от него. Омела трепетала на потолке, наверное, проклиная меня на всю жизнь неудач в любви. Какая разница? У меня и без этого с личной жизнью все было плохо.

Я скользнула среди гостей, жалея, что так и не попробовала шоколадные угощения, и нашла парней за разговором с Валери и еще одной женщиной. Хрупкая брюнетка с волосами, что были кудрявее моих, говорила очень быстро.

— …шанс заявить о себе, Аарон. Наш журнал читают лучше всего среди мификов Северной Америки. Одно интервью — не больше четырех часов, обещаю — и фотосессия. Семью Синклер уже хорошо знают, но вы можете показать обществу мификов, кто вы.

Аарон что-то буркнул, и она шагнула ближе, чуть не наступая ему на ноги.

— Вы сошли далеко с проторенной дороги для вашего воспитания и статуса. В прошлом году вы отказались вступить в отдел расследований международных преступлений МП — первое предложение за восемь лет! Я знаю, что тут все не просто так, Аарон.

Валери вежливо кашлянула.

— Петра, интервью — это чудесно, но, может, лучше описать достижения Аарона…

— Да-да, — согласилась Петра с тревожным напряжением. — Наши читатели хотели бы узнать, что привлекло вас в неизвестной гильдии в Ванкувере, Аарон. Дело именно в «Вороне и молоте», или это просто влечение к маленьким гильдиям? С вашего вступления у гильдии вырос доход на тринадцать процентов в наградах за задания. Какая ваша роль в этом росте прибыли?

Он отодвинулся от нее, сжав губы в линию, озираясь в поисках побега.

— Что насчет его достижений тут? — отчаянно боролась Валери. — Мы с Тобиасом часто обсуждаем роль, которую он играет, когда возвращается в…

— Вы собираетесь вступить в гильдию родителей, Аарон? — Петра выпаливала вопросы как снаряды. — Вы могли вступить в любую гильдию. Как отреагировали члены «Вороны и молота», когда вы…

— Петра, — перебил Кай, — простите, что помешаю, но вы знаете Аннализу Джеймс из «Большой медведицы»? Она хочет привлечь ваше внимание.

— Мисс Джеймс? О, я не…

Она повернулась к гостям, и Кай отвлек ее от жертвы, указывая подальше. Аарон попятился, и, когда Петра не повернулась к нему, он поспешил прочь.

— Аарон… — прошипела Валери, но он уже скрылся за выпускниками. Она пробормотала грубое слово под нос.

Кай включил очарование и увел Петру в другую сторону, темные глаза пленили ее. Если он не будет осторожен, попадет на интервью с фотосессией вместо Аарона.

Я была рада, что Аарон сбежал, но без него и Кая мы с Эзрой и Валери остались стоять в неловкой тишине.

— Что ж, — Валери вздохнула через миг, — Аарону нужно дать короткий перерыв.

Я фыркнула, не сдержавшись, а потом закашлялась, чтобы скрыть это. Эзра поймал мой взгляд, его губы дрогнули, выдавая его веселье.

Он взял себя в руки, изображая строгость.

— Тебе нравится тут, Тори? В этом году веселее обычного.

Валери прищурилась, но его тон и лицо не выдавали сарказм.

— Просто чудесно, — ответила я так же серьезно. — Я вряд ли смогу спать ночью после встреч с таким количеством мификов.

Он понимающе кивнул.

— Это понятно, ты ведь тут впервые.

Валери посмотрела на нас, а потом решила проигнорировать подозрительный подтекст разговора.

— Я рада, что вам нравится.

Я подавила хихиканье. Глаза Эзры сияли от подавленного смеха, и я с трудом держалась. Блин, нужно держаться…

Золотая пыльца вмешалась в мою борьбу, она сыпалась с потолка вокруг нас. Мое сердце сбилось с ритма. Мы с Эзрой подняли головы.

Омела-пикси вернулась, и она была прямо над головой Эзры, шуршала листьями, решительно посыпая его голову и плечи.


ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ


Мое сердце билось о ребра, легкие сдавило, будто воздух стал цементом. Я не могла оторвать взгляда от Эзры, а он смотрел то на омелу, то на меня. Миг тянулся вечность, мы смотрели друг на друга.

Но не только я стояла рядом с ним.

Валери рассмеялась и потянулась к Эзре. Она опустила его голову, привстала на носочки и по-матерински расцеловала его в щеки.

— Очаровательно! — воскликнула она. — Ты такой красивый, когда выбрит, Эзра. Я хочу, чтобы ты не отращивал ту жуткую щетину, когда вернешься домой.

Он промолчал, и ее веселье угасло. Она взглянула на меня, на него, пришла к какому-то выводу, но я не могла сейчас переживать об этом. Я была занята, скрывая бурю эмоций из-за утерянного мига под омелой.

— Что ж, — сказала она, — я поищу Аарона. Ллойды прибыли из Уэльса — семья из древней гильдии «Мабиноги» — и хотят поговорить с ним о месте продвинутого инструктора боя.

Она ушла. Эзра пришел в себя, с опаской посмотрел на потолок, но омела пропала.

Сердце все еще колотилось о ребра. Я глубоко дышала, прохладный ветер дул в мою спину — дверь террасы была в паре шагов от меня.

— Я выйду на минутку наружу. Нужен свежий воздух.

Я вышла в зимнюю ночь, тьму отгоняли золотые лампы сверху. Я прошла в дальнюю часть террасы, тени окутали меня, и дышать стало проще.

Пока я не поняла, что Эзра вышел со мной.

Он прислонился к каменным перилам, смотрел на темный сад внизу. Через пару часов друидка придет, прогонит дух волка из Син, чтобы она не стала перевертышем.

— Эта неделя была такой запутанной, — пробормотала я. — Я буду рада, когда она кончится.

— И я. Не знаю, как скоро закончится это безумие. Оборотень все еще неподалеку, ворвался в поместье… — он отвернулся от сада. — Мне кажется, что мы что-то упускаем, но я не знаю, что.

И мне так казалось, но я думала о многом, так что не удивилась тому, что не могла разобраться в своих мыслях. Этерран управлял Эзрой, пока тот спал, я договорилась с демоном, перевертыш что-то искал в поместье… да. От одних мыслей голова болела.

Я отбросила мрачную тему и бодро спросила:

— У тебя с собой телефон?

— Да?

Я протянула руку и пошевелила пальцами. Он вытащил телефон из кармана, протянул мне. Не забирая телефон из его руки, я включила камеру и выбрала режим селфи. Я прижалась к Эзре.

— Твоя рука длиннее, — сказала я. — Сделай фото.

Смеясь, он притянул меня ближе, вытянул руку с телефоном перед нами, наши лица заполнили экран. Фу, мой подбородок выглядел ужасно.

Я потянулась, чтобы исправить угол камеры.

— Погоди…

Вспышка ударила по моим глазам. Точки заплясали передо мной.

— Эзра! — возмутилась я и выхватила телефон. — Я не была готова!

Он убрал телефон подальше от меня.

— Нет, это идеально. Я отправлю тебе.

— Но…

Его большие пальцы летали по экрану, телефон пропал в кармане. Он улыбнулся от моего обиженного вида, и я нахмурилась сильнее.

— Я хочу милую фотографию…

Дверь террасы открылась. С радугой платьев и рубашек вышли выпускники, а с ними и трио сплетников.

Я потянула Эзру за руку к лестнице террасы.

— Идем сюда.

Он пошел за мной, с любопытством оглянувшись.

— Что-то не так?

— Не совсем, но недавно я пригрозила одного из них ударить по лицу, так что…

Он рассмеялся, и мой желудок сделал сальто. Почему это происходило?

— Когда Аарон привел меня сюда впервые, — сказал он, спускаясь на траву, — у меня были проблемы с несколькими выпускниками.

— Какие проблемы?

— Аарон и Кай учили меня продвинутым техникам боя, и несколько парней заметили наш урок. Они поняли, что я не был магом, достойным их академии.

Я скривила губы в гневе.

— Аарон и Кай только вдвоем могут соперничать с тобой.

Эзра улыбнулся, пока мы шли вдоль поместья.

— Я научил Аарона и Кая только как бить сильнее. Но те маги не знали, что я не полагаюсь только на магию воздуха, чтобы победить, так что когда они напали на меня за аудиторией для лекций…

— Ха! Получили грубый ответ?

— Я поломал им кости… немножко.

Мы добрались до ступенек, которые вели к двери в нише. Эзра открыл ее, впустил меня в тускло освещенный коридор. Видимо, это был вход для слуг, о котором говорил Аарон. Я остановилась у угла, где узкий коридор соединялся с главным коридором, который тянулся вдоль поместья.

Как только мы выйдем из-за угла, нас увидят все, кто заходит и выходит из зала. И нам придется вернуться на праздник.

Я тяжко вздохнула.

— Нам обязательно возвращаться?

Эзра не ответил, и я подняла голову. Он стоял рядом со мной, смотрел на мои красные губы.

От поворота моей головы он вздрогнул.

— Хм?

Жар пробежал от моих ног к лицу, оставляя теплое сияние за собой. Тишина окутала нас, мы стояли одни в узком коридоре.

Жаркий румянец угас. Его взгляд ничего не значил. Ничего не менял. Мы были друзьями. Близкими друзьями.

Золотая пыльца засияла в воздухе между нами.

Я вскинула голову. Омела висела под потолком, величаво шуршала листьями, сыпала пыльцой. При виде нее мое настрадавшееся сердце подняло белый флаг и перестало биться.

— Пикси-омела, — отметил Эзра.

— Эта мелочь преследует меня. Что тебе надо, псих с листьями?

В ответ пыльца посыпалась сильнее.

Я глядела на листья, боясь смотреть на Эзру. Во рту пересохло, и я кашлянула.

— Аарон сказал, что игнорировать пикси — к неудачам.

— Да, — долгая пауза. — Не хотелось бы рисковать твоей личной жизнью.

Я тихо выдохнула. Я заставила себя посмотреть ему в глаза. Он разглядывал меня, лицо ничего не выдавало.

— Эм, — дыши, Тори. — Так мы…?

— А ты хочешь?

Да. Но я не могла сказать это. Я неделями подавляла влечение к нему. Наша дружба была слишком важной, чтобы рисковать ею.

Он ждал моего ответа, не двигался. Но во второй раз за минуты его взгляд упал на мои губы. Такой намек… и я вдруг задумалась, не было ли больше намеков за эти недели или месяцы, которые я пропустила.

Пыльца застревала в его волосах, прилипала к щекам. Желание поднималось во мне сильной волной, и я не сдержалась, шагнула к нему. Не остановила ладонь, и мои пальцы задели его гладкую челюсть. Я прижала ладонь к его шее сзади.

Я чуть надавила, немного потянула. Он приблизился в мои объятия, убирая брешь между нами, и наши лица оказались близко.

Я не дышала. Я подняла голову.

Его губы были нежными, осторожными, задели мои губы. Раскаленный жар растекался во мне, но его поцелуй был робким. Неуверенным. Не думая, я привстала на носочки и прижалась сильнее к его рту, прося — требуя — большего.

На миг он замешкался. Страх ударил по мне — что я перегнула, раскрыла слишком много, и он оттолкнет меня.

Его рот прижался к моему, теплые пальцы задели мои локти, ладони сжали мои руки возле плеч, притягивая меня ближе. Наши губы разделились, слились вновь. Его руки обвили меня, и мы прижались друг к другу так сильно, что я не могла дышать.

Что-то дрожало во мне. Земля двигалась, фундамент трещал.

Его ладонь сжала мою шею, притягивая сильнее к его рту, и все, что я подавляло, вспыхнуло во мне. Я сжала его волосы, и все виноватые мысли, которые я скрывала, когда мы обнимались, подступили к поверхности. Мы прижались друг к другу, дыхание смешивалось, губы не расставались — и ложь, которую я говорила себе, испарилась, жар заполнил мои вены.

Я рассыпалась внутри, он прижимал меня к себе. Он уже не был скромным или неуверенным, целовал меня с пылом. Я раскрыла рот, и он принял приглашение. Его язык чувственно скользнул по моему, и меня пронзило возбуждение, и дамба отрицания разлетелась на кусочки, которые я не могла собрать.

Желудок улетел из тела на пол, и я стала невесомой. Кровь кипела. Голова кружилась. Грудь вздымалась. И мне нужно было больше.

Наши открытые рты двигались. Он прижал ладонь к моему затылку, удерживая мои губы с большей силой. Другая ладонь обжигала голую кожу моей спины. Его ладонь поднялась, пальцы задели мои лопатки. Наши губы не могли расстаться.

Я нуждалась в его пылком поцелуе. В сжимающих руках. В давлении его тела, в движении его груди, в руках, притягивающих ближе, словно он не хотел меня отпускать.

Но он отпустил.

Я лишилась контроля, его губы пропали. Он отпустил меня. Отошел от меня. Быстро дыша, с растрепанными от моих пальцев волосами он сделал еще шаг назад, и брешь между нами стала еще шире.

Я не успела заговорить или опустить руки, а он отвернулся. В два больших шага он пропал за углом без слова, без звука.

Просто… ушел.

Я смотрела на пустоту перед собой. Мои руки опустились, я пошатнулась, мир слетел с оси. Он поцеловал меня так, как меня еще никто не целовал.

А потом убежал.

Трепет движения. Омела опустилась с потолка, прозрачные крылышки торчали из листьев. Маленькое лицо пикси в форме пики смотрело на меня из листьев, крохотные черты выражали вопрос.

Я обвила себя холодными руками, горло сжалось, глаза жгло.

Пикси тихо чирикнула, словно спрашивала: «Что случилось?».

— Не знаю, — прошептала я. — Я не знаю.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ


Я возвращалась на праздник в тумане. На середине пути по залу я поняла, что осталось лишь несколько гостей, и они тихо говорили. Который час? Как долго я стояла одна в том коридоре, прокручивая в голове поцелуй Эзры?

Голова кружилась, я ощущала себя хрупкой. Я была планетой, которая потеряла орбиту и могла вот-вот улететь в космос. Все, что я говорила себе неделями о дружбе и похоти, было неправильным. Все, что я игнорировала месяцами, било меня по лицу с воплем: «Идиотка!».

Что мне вчера говорила Син? «Ты почти убедила себя… но в глубине души ты знаешь».

Блин, она была права. Я выпрямилась, поискала ее взглядом. Возле стола. Брайана не было видно. Хорошо.

Я пошла к ней, и она улыбнулась.

— Тори, — сказала она. — Где ты была? Ты угадала насчет Брайана. Он очень милый!

Я взяла себя в руки, чтобы не вывалить на нее свои переживания, сбив ее милое счастье.

— Где он?

— Вернется через пару минут, — она подпрыгивала на носочках. — Я не заметила его, потому что Кельвин… такой сильный, знаешь? Но Брайан крутой. Клянусь, он не хуже Кельвина в гениальности. Он очень умный.

— Да? — я не уловила волны «гения» от неловкого краснеющего ученика.

Ее глаза расширились.

— Он поразительный. Правда. Тебе нужно послушать его теорию о фантомном осмосе. Я так много узнала.

— Да? — я пригляделась к ней. — Ты пьяна? Алкоголь не навредит твоему зелью против перевертыша?

— Нет. Брайан сказал, что все хорошо. Он дал мне последнюю дозу час назад, — она стала сосредоточеннее. — Где ты была?

— Я… мне нужно поговорить с тобой об этом.

Отчаяние пробилось в моем голосе, и она выпрямилась.

— Ты в порядке?

— Да, но…

Тобиас прошел в дверь, заметил нас и поспешил к нам. Официант шел за ним с подносом с графином и несколькими бокалами на длинных ножках.

— Леди, — сказал он, поправляя очки на носу. — Вы видели Аарона?

— Нет, — ответила я.

Директор был недоволен.

— Когда увидите его, сообщите, что Лэнгли ушли. Они не могли ждать его еще дольше.

— О, как обидно, — пробормотала я под нос.

Глаза Тобиаса вспыхнули. Ой, получилось недостаточно тихо.

Я была на взводе, так что не смогла остановить следующие слова, сорвавшиеся с языка, пропитанные сарказмом:

— Вы удивлены, что ему не понравилось слушать ваш с Валери бред про его достижения, игру, что он не вступил в мелкую гильдию, и поведение, будто он не может сам принять решения?

Рот Син раскрылся в шоке. Ох… может, я перегнула.

Лицо Тобиаса осталось пустым. Он долго глядел на меня, а потом повернулся к официанту и взял два бокала с подноса.

— Леди, прошу, угоститесь амаретто.

Мы с Син приняли бокалы, и директор ушел с официантом. Я глубоко вдохнула, пытаясь не кривиться от своего болтливого рта.

— Это тот амаретто, про который ты мне рассказывала? — спросила Син, не став обсуждать мою вспышку при Тобиасе. Она понюхала бокал. — Я расстроилась, что не попробовала.

Я сделала глоток пряной ореховой сладости.

— Да, это тот самый.

Она сделала маленький глоток, ее взгляд стал рассеянным, а потом она проглотила.

— Ого. Ого. Такой сладкий, и мне нравится ореховый вкус.

— Горький миндаль, — сообщила я, используя шанс проявить свои знания о напитках. — Он ядовитый, если просто есть, но в амаретто только масло, оно не ядовитое. Вкусно, да?

— Хм, — она сделала еще глоток, подержала во рту, смакуя. — Отлично. Ты пробовала конфеты Брайана? У них такой же ореховый привкус. Они такие вкусные, что почти вызывают зависимость…

Она замолчала и посмотрела в пустоту.

— Син? — спросила я.

— Зависимость, — она повернулась ко мне с диким взглядом. — Как я не поняла? Дерево… Тори, помнишь дерево? На поляне? Где оборотни напали на нас впервые?

— Дерево… — я прищурилась, вспоминая. — Дикий миндаль?

— Да! — она сжала мою руку. — Горький миндаль. Это алхимический ингредиент! Его редко используют в зельях, потому что, когда он трансмутирует, он вызывает зависимость.

Я моргнула.

— Опасную зависимость, — добавила она. — Это может свести человека с ума.

Я поняла ее, слышала в голове, как трещала ветка, и обнаженный перевертыш рвал зубами кору.

— Он может заставит кого-то жевать ветку дерева, чтобы утолить жажду?

— Да! — она сделала два шага и развернулась. — И вишневые деревья у академии! Помнишь, они были повреждены, как дикий миндаль? Вишня из того же рода.

— Зависимые перевертыши повредили их, чтобы утолить жажду по миндалю! — я закивала. — Нападения на учеников происходили в том районе. Вишни точно манили туда перевертышей.

— И тот больной перевертыш… дрожащий, слабый, рассеянный, а еще быстро дышал, да? Отравление цианидом. Он точно ел горький миндаль. Тот, кто изменил оборотней, использовал горький миндаль! — она сбилась. — Но зачем? Я не вижу смысла в такой трансмутации.

Мы нахмурились. Я помнила голого оборотня в лесу, его стоны боли и отчаянные просьбы дать больше. Зачем добавлять ингредиент, вызывающий такой эффект?

— Зависимость, — прошептала я, отпрянула в осознании. — Син, а если алхимик добавил горький миндаль из-за этой зависимости?

— Алхимик хочет, чтобы от зелья была зависимость? Зачем?

— Для контроля. Мы думали, что оборотни-мутанты пришли жить в лесу, а если их тут создали? Некоторые со странными ранами и прочим. Это вряд ли намеренно.

Она издала звук понимания.

— Алхимик экспериментировал, чтобы улучшить трансмутацию, и он сделал оборотней зависимыми, чтобы управлять ими на время экспериментов.

— Но тогда, — медленно сказала я, — если перевертыши тут… то и алхимик, сделавший это с ними, где-то близко?

Син побелела.

— Ох. О, нет, — она выпрямилась. — Мне нужно кое-что спросить у Кельвина.

— А? Но, Син…

— Я сейчас вернусь! — она сделала три шага и развернулась. — Ищи наших. Я за Кельвином. Если я права — а могу ошибаться — но если я права… просто приведи их!

Она побежала к двери, платье хлопало вокруг ее ног. Я глядела ей вслед, а потом окинула комнату взглядом. Последние гости ушли, как и многие работники академии и члены гильдии — отправились домой, чтобы провести Рождество с семьями. Музыканты ушли. Два официанта остались у стола, ждали, чтобы начать уборку.

Аарон, Кай и Эзра отсутствовали. Я оставила амаретто на столе — после разговора о ядовитых свойствах горького миндаля и зависимости я не хотела его пить — и поспешила прочь из зала, миновала пустой коридор и поднялась на третий этаж.

Двойные двери комнаты Аарона были закрыты. Я постучала по дереву, выждала миг и вошла. Аарон не очень-то скрывался, так что возражать не будет.

В комнате было темно, но я ощущала, что там было просторно. За тенью большой кровати с четырьмя столбиками я повернула к дивану и креслам, откуда падало немного света из большого окна. Аарон сидел на встроенной в подоконник скамье и смотрел на меня.

— Тут ты прячешься? — сухо спросила я. — Разве твои родители не проверят твою комнату?

Он отклонился к окну. Он был без пиджака, без галстука, и пара верхних пуговиц рубашки была расстегнута.

— Они уже тут проверяли. Я спрятался в шкафу, как пятилетний.

В другой день он сказал бы это с ухмылкой, и глаза сияли бы от смеха. Этой ночью прозвучало горько и утомленно, слова были пропитаны гневом.

Юбка шуршала вокруг моих ног. Я села рядом с ним. Открытие Син подождет минуту.

Аарон глядел на темную комнату, беспокойный взгляд выдавал бурю эмоций.

— Я больше не мог терпеть, — тихо признался он. — Я знаю, что должен был оставаться до конца и говорить со всеми, кто хотел меня видеть, но я просто…

Он замолчал, и я нашла его руку и переплела пальцы с его.

— Это только я? — выпалил он. — Я злюсь без причины? Все родители постоянно давят на детей, чтобы они достигли большего?

Мои родители этого не делали, но моя семья не была идеальной.

— Думаю, да, но не так, как твои родители, — я замешкалась, не зная, стоит ли говорить больше. — Эти предложения работы и гильдии, которые они тебе навязывают… это выглядит как то, что должно тебе нравится.

— Кажется так, да? — он молчал минуту, стиснув зубы. — Ты пробыла тут достаточно долго, чтобы заметить, да?

— Что заметить?

— Что они похожи. Мелочные и высокомерные, — он посмотрел на меня с болью. — И каким мелочным и высокомерным я становлюсь рядом с ними.

Я сжала его руку.

— Ты не…

— Когда я тут, постоянно приходится одергивать себя. Я не приезжаю без Кая. Он сохраняет мой разум, — он провел свободной рукой по волосам. — Все те гильдии и работа — они одинаковые. Богатство, привилегии. Я буду окружен такими же людьми, как все тут. Кай мог бы пойти в такую гильдию и не изменится. Он всегда все делал по-своему. Но я? — он покачал головой. — Они превратят меня в худшую версию меня.

А Аарон хотел быть как можно лучше.

— Родители не понимают, — с болью добавил он. — Они не знают, почему я выбрал гильдию, о которой не слышал никто вне Ванкувера. Каждый год я отказываюсь от предложений, которые они устраивают для меня, и это разочаровывает их еще больше.

Он опустил плечи, и я кое-что поняла. Когда я его встретила, он сказал, что выбрал «Ворону и молот», чтобы позлить родителей, как подростковый бунт, который затянулся.

Но его выбор был не из-за родителей. Он выбирал сам. Гильдию, задания с наградами, и даже его свидания только с теми девушками, которых не одобрили бы его родители, были для того, чтобы понять, кем он был, и кем он хотел быть.

Он не гордился тем, что расстраивал родителей. Это его ранило. Он хотел, чтобы они им гордились, но они видели только то, что он потратил потенциал.

— Твои родители еще не поняли, — сказала я, сжимая его руку, — но они увидят, сколько всего ты достиг. Все, что ты сделал и сделаешь, ты заслужил своим умом, пылом и заботой.

Он слабо улыбнулся.

— Спасибо, Тори, но они вряд ли будут так на меня смотреть.

— Тогда они идиоты, — я хотела бы схватить Тобиаса и Валери и трясти, пока они не очнутся. — Ты лучше как человек и как маг, чем все выскочки тут. И ты можешь не стать «голосом для юных магов» в нашей гильдии, но ты каждый день спасаешь жизни.

— Да?

Я закатила глаза.

— Почти вся твоя работа связана с опасными плутами на улицах. Ты мне говорил когда-то, что выбрал «Ворону и молот», чтобы ловить злодеев.

Появилась его улыбка.

— Не помню такого.

— Но ты говорил, — я ткнула его плечо своим. — Ты — крутой маг из «Вороны и молота», и однажды Дариус попросит тебя стать следующим главой гильдии. И тогда ты решишь, хочешь ли ты этого, без влияния родителей.

Эмоции вспыхнули на его лице, он крепко прижал меня к себе. Я обвила руками его широкие плечи и сжала. Ему не нужна была известная гильдия или престижная работа, чтобы быть лучшим магом из всех, кто вышел из академии Синклер.

Его руки расслабились, мы сели прямо. Он прислонился к окну и вытянул ноги.

— Который час? Я уже сбился.

— Не уверена, — я посмотрела в окно, пытаясь понять, насколько уже поздно. — Друидка скоро должна прибыть для экзорцизма, и Син убежала искать Кельвина.

— Куда убежала? Кельвин тут, в гостевой комнате в конце восточного крыла. Мама сказала, что ему нездоровилось.

Я хотела объяснить, что мы с Син поняли, но пригляделась к земле внизу. Мне стало не по себе.

— Аарон? Ты это видишь?

Он повернулся и посмотрел. На лугу в трех этажах ниже была тьма, деревья вокруг купались в лунном сиянии.

Появился силуэт. Двигался на четырех лапах, направляясь к поместью.

За ним крался второй силуэт. Еще двое вышли из-за деревьев на другой стороне. Другой силуэт мелькнул внизу. Некоторые были огромными, а другие — маленькими и ловкими.

Оборотни. Оборотни выходили из леса и окружали поместье, их бледные глаза сияли в серебряном свете полной луны.


ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ


Аарон вырвался из комнаты, крича отцу, Каю и Эзре. Я следовала за ним, пока он спускался по лестнице. Я повернула в восточный коридор.

Я подбежала к двери в конце, стала бить по ней кулаком.

— Кельвин? Син?

Ответа не было. Я дернула ручку. Заперто.

— Кельвин!

— Тори? — Кай подбежал ко мне, на руке висел пиджак. — Что такое? Почему Аарон кричит?

— Ты можешь выбить дверь? — спросила я.

Его удивление длилось миг, а потом он кивнул. Я отодвинулась, а он посмотрел на дверь и ударил по ней с разворота ногой. Его пятка попала по точке возле ручки. Дерево треснуло.

Я толкнула дверь и вбежала внутрь. Чемодан стоял открытым на полу, на большом теле лежало одеяло. Свет вспыхнул, когда Кай нажал на включатель.

— Кельвин? — резко спросила я, подходя к кровати. — Вы…

Мой голос оборвался. Кельвин лежал на спине, открытые глаза смотрели на полог.

Кай выругался. Он склонился над мужчиной, проверяя пульс. Я пятилась, желудок мутило. Альфа пришел в замок прошлой ночью с миссией. Он был на третьем этаже. Это было его задание? Убрать мастера-алхимика, который раскрывал работу безумного алхимика?

— Он жив, — напряженно сказал Кай. — Но его вывел из строя, скорее всего, яд.

Я вздрогнула от слова «яд», а потом вспомнила, что у мификов все зелья, которые вредили, звались ядами.

— Где Син? Она искала Кельвина. Она…

Я застыла. На тумбочке у кровати стоял флакон розовой жидкости. Такое зелье Кельвин дал Син вчера. Но она сказала, что уже приняла последнюю дозу. И ее дал Брайан.

Брайан…

Брайан стоял за кассой в аптеке и предупреждал, что миндаль в банке рядом с ним был ядовитым. Брайан дал мне конфеты со вкусом орехов. Брайан, ученик эксперта по трансмутациям. Брайан, гений-алхимик, почти не уступающий наставнику, по словам Син.

Ученик жил и работал на окраине земель академии, и ему хватало знаний и умений изменить оборотней зельем, вызывающим зависимость. Он стоял за всем этим? Это Син поняла? Потому побежала искать Кельвина?

Кельвин прожил с ядом так долго, мог потерпеть еще немного. Я схватила флакон с тумбочки, пробежала мимо Кая и устремилась по коридору. Юбка платья задралась выше колен. Я перепрыгивала по две ступеньки за раз, выбежала в вестибюль и застыла с криком.

Пара мутантов повернулась ко мне, с их пастей капала белая пена. Огромные мышцы двигались под шерстью, их лопнувшая кожа источала красные испарения.

Кай врезался в мою спину. Он обвил меня рукой, поднял с пола, а другую ладонь направил к потолку. Воздух зашипел.

Электричество вырвалось из всех ламп в вестибюле. Трещащая белая сила прыгнула в его тело, и я напряглась, поток пронзил меня, и все волоски на теле встали дыбом.

Волки прыгнули на нас.

Кай опустил руку. Зигзаг молнии толщиной с его запястье вырвался из его ладони и ударил по двум волкам в воздухе. Они застыли, все мышцы свело, а потом они рухнули на пол, содрогаясь и дымясь.

Заряд электричества угас, стало темно. Почти все лампочки были разбиты, усеяли землю осколками. Пара лампочек мерцала, слабо озаряя обгоревшие панели на стенах.

— Блин, Кай, — выдохнула я. — Это было на уровне Тора.

— Кай! — Аарон выбежал в вестибюль. Его родители и несколько работников следовали за ним, их лица были белыми.

Кай опустил мои ноги на пол.

— Почему в поместье оборотни?

— Они окружили поместье, — ответил Аарон. — Не знаю, как много их там, но они вскоре пробьются внутрь.

Кай кивнул, спокойный и собранный, как всегда.

— Кто остался тут и может помочь бороться…

— Никого, — Тобиас прошел мимо Аарона в центр вестибюля. — Они все ушли. Я могу их вызвать, но они вернутся не раньше, чем через пятнадцать минут.

Мутанты пробьются в поместье раньше, чем прибудет помощь.

— Тут десять не боевых работников, — продолжил Тобиас, стиснув зубы, — и дюжина учеников, которые остались на каникулы. Только один работник на страже в общежитии. Если волки нападут там, их убьют, — он замешкался, словно считал, как всех уберечь. — Если мы приведем учеников в дом… или попадем в общежитие…

Аарон бесцеремонно отодвинул отца с дороги и сказал Каю:

— Мы будем уязвимы снаружи. Бойцов на всех не хватит, и нам нужно сосредоточиться на защите. В башню попасть можно только по одной лестнице.

— Я отведу работников дома туда, — сказал Кай. — Я смогу отгонять оборотней какое-то время.

Аарон повернулся к Валери.

— Мам, помоги Каю защитить башню.

Она кивнула, лицо вытянулось от удивления от превращения Аарона в решительного лидера команды.

— Ты хочешь оставить двоих тут… — начал Тобиас.

— Башню можно защитить, — заговорил Аарон поверх отца, синие глаза пылали, в голосе не было сомнений. — Если вывести не боевых наружу, они погибнут. Дом покинем только мы с тобой. Только мы выживем среди волков, пока бежим кобщежитию, — Аарон огляделся. — Где Эзра?

— Тут!

Крик раздался над нами. Эзра перемахнул через перила, порыв ветра помог ему приземлиться. Он выпрямился, в руках было снаряжение. Он бросил меч в ножнах Аарону, пару катан Каю. Мой пояс висел на его плече, как и охапка одежды, и он сжимал свой посох в руке.

— Простите, — сказал он. — Ушло время, чтобы все собрать.

Аарон напряженно улыбнулся ему, вытаскивая свой меч.

— Эзра, я хочу, чтобы вы с Тори…

— Мне нужно найти Син, — перебила я. — Ее кто-нибудь видел?

— Я видела ее с Брайаном незадолго до нападения оборотней, — ответила Валери. — Он вел Син наружу. Она казалась нетрезвой.

Блин. Син и мне казалась такой, и Брайан точно что-то дал ей, чтобы сделать ее послушной.

— Думаю, Брайан — тот алхимик, который сделал оборотней мутантами, — выпалила я. — И он мог похитить Син. Но я не знаю, зачем.

Миг тишины последовал после моего вопля.

— Брайан? — потрясенно повторил Аарон. Он обдумал эту информацию. — Тогда, Тори и Эзра, вы ищете Син и Брайана. Поспешите. Папа, где та друидка?

— Она написала мне час назад, что в пути.

— Предупреди ее насчет ситуации. Вам с мамой нужны ваши проводники, а потом мы отправимся.

Тобиас кивнул, а потом они с Валери побежал по лестнице. Кай прикрепил катаны к поясу. Эзра снял кожаные штаны и толстовку с плеча и бросил мне. О, хорошо, что не придется биться с оборотнями в вечернем платье.

Я отвернулась от парней, дернула за короткую молнию на платье. Я сняла лямки, и платье упало на пол. Я надела толстовку. Я надеялась, что они не смотрели, потому что платье на мне было без лифчика, я не хотела, чтобы было видно линии от нижнего белья. Мои бежевые стринги почти ничего не прикрывали.

Я втиснулась в кожаные штаны, и Эзра вручил мне пояс, алхимические бомбы звякнули друг о друга. Я застегнула его, сунула флакон зелья Син в мешочек, Валери и Тобиас спустились с лестницы — у нее были два длинных кинжала, уже мерцающие огнем, а у него был меч почти как у Аарона.

— Готовы? — рявкнул Аарон.

Кай и Валери встали по бокам от входной двери. Тобиас прошел в вестибюль, но Аарон оглянулся. Он взглянул на меня пылающим взглядом, а потом на аэромага.

— Верни их целыми, Эзра.

— Верну.

Сердце билось в горле. Аарон присоединился к отцу, распахнул дверь.

Раздались рыки. Темные мохнатые силуэты бросились к входу, два пиромага выбежали наружу. Их тела окутал белый огонь, и рычание сменилось воплями боли. Дверь закрылась. Валери заперла ее и произнесла короткое заклинание Арканы, пробуждая магическую защиту в замке.

— Работники наверху, — сказала она Каю

— Ведите их в башню, — приказал он. — Я проверю, не упустили ли мы кого-нибудь, и присоединюсь к вам. Как только подниметесь, созывайте гильдию. Мы не переживем ночь без помощи.

Она кивнула и устремилась на второй этаж.

— Будьте осторожны, — сказал он мне и Эзре. — Этой ночью они сильнее всего, и мы не знаем, на что способен Брайан. Если у него Син…

— Тогда мы разберемся и с ним, — яростно сказала я.

Кай посмотрел на Эзру.

— Делай, что должен.

Эзра кивнул, Кай побежал на кухню, чтобы проверить, все ли работники ушли.

Я повернулась к Эзре. То, что произошло между нами под омелой, уже не имело значения.

— Думаю, Брайан забрал Син для экспериментов. Они с Кельвином говорили, что мутация перешла духу до того, как он заразил ее. Брайан точно захочет увидеть, что будет, когда она станет оборотнем.

— Тогда нужно успеть до этого. Куда он ее повел?

Куда угодно. Брайану нужно было спрятать Син до полуночи, так что он мог уйти с ней в лес, но инстинкты подсказывали другое.

— В свою лабораторию зла, — решила я. — В аптеку, где все его припасы для экспериментов.

— Это за землями академии.

Я кивнула, в ночи звенел вой.

— Нам придется выйти.


ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ


Эзра бегом повел меня по коридору, стекло разбилось за нами. Лапы застучали за нами, послышалось яростное рычание. Оборотни проникли в поместье.

Я подавляла страх. Они были работой Кая и Валери. Мы с Эзрой не могли останавливаться.

Мы бежали по узкому коридору, где час назад целовались под омелой, а потом он остановился у двери, ведущей наружу. Он передал мне свой посох, вытащил свои усиленные перчатки. Он потянул за манжету нарядной рубашки, рукав оторвался по шву. Он оторвал и другой рукав, надел перчатки — плотная ткань покрыла его руки до бицепсов, локти и костяшки были усилены металлом.

Он забрал свое оружие.

— Дорожка ведет на восток. Гараж за деревьями. Беги и не останавливайся, — он потянулся за спину и вытащил из-за пояса гладкий пистолет. — Это твой рождественский подарок от нас. Он уже заряжен сонным зельем.

Я приняла пистолет и взвесила его в руке. Хоть это был пистолет для пейнтбола, он был опасным оружием.

— Он сильнее обычных, — сказал Эзра, подтверждая мои подозрения. Он передал мне запасную обойму. — Стреляет быстрее и дальше. Вмещает семь снарядов. На оборотня уйдет два или три снаряда.

Я сунула запасной магазин в мешочек на поясе, который идеально подходил для этого. И я всегда думала, что петля на нем была для пистолета. Что-то говорило мне, что парни давали мне пояс, уже подумывая о пистолете.

— Готова? — Эзра разделил посох на два клинка и повернулся к двери. — Идем.

С пистолетом в руке я потянулась мимо него, отперла дверь и толкнула ее.

Он вырвался первым, я — следом, закрыла за собой дверь. Он побежал по дорожке налево, которая вела к скоплению высоких кипарисов. Мое резкое дыхание било по ушам, слышно было только наши шаги.

А потом я уловила стук лап по земле в быстром ритме. Хриплое дыхание зверей, приближающихся к нам.

Я ускорилась, но волки были намного быстрее. Они появились из тьмы, сбегались во всех сторон, и свет луны сиял на их обнаженных клыках.

Клинки Эзры вспыхнули, и порыв ветра ударил по ближайшим волкам, отгоняя их.

— Беги!

Я устремилась за ним, темная тень выскочила из-за деревьев впереди. Я вскинула новый пистолет. Первое нажатие на курок было громким, открыло канистру CO2, питающую оружие. Желтый шарик взорвался между глаз волка. Я выстрелила еще два раза и отскочила, оборотень пьяно промчался мимо меня и рухнул на морду.

Эзра перепрыгнул его, побежал к зданию, виднеющемуся за деревьями. Я спешила за ним. Он ударил дверь ногой, добавил ветер для силы, и дверь влетела внутрь. Загорелся свет, озаряя шесть машин, от роскошного седана, в котором ехали мы с Син, до красных дорогих машин на два места.

Я повернулась к порогу, целилась в две тени, крадущиеся к нам. Эзра схватил ключи со столика у двери. Черный седан пикнул и мигнул фарами.

— Тори! — он бросил мне ключи, и я удивленно поймала их. — Забирайся.

Я убрала пистолет в кобуру и дернула дверцу водителя. Эзра сел на место пассажира, я завела двигатель. Он нажал кнопку гаража, и дверь стала подниматься.

Волк врезался головой в мое окно.

Я закричала. Оборотень отпрянул от разбитого стекла и собрался удариться об окно снова. Я выбрала передачу и нажала на газ. Машина понеслась вперед под открывающейся дверью, и металл завизжал об крышу машины.

— Ой, — охнула я, крутя руль, поворачивая машину к поместью. Восточное крыло пролетело мимо, и мы миновали крыльцо. Дверь, которую Валери запечатала магией, висела на одной петле. Многие окна на первом этаже были разбиты.

Я отогнала страх за Кая и Валери.

— Не верится, что я даже не подозревала Брайана. Он казался таким… безобидным.

— Никто на него не думал, — напряженно сказал Эзра. — Кай подозревал Кельвина, но даже не смотрел на Брайана. Тут направо.

Я нажала на тормоза и повернула так быстро, что Эзра схватился за ручку над окном. Я нажала на педаль газа. Асфальт проносился под носом машины. До этого мы ехали до аптеки почти полчаса. Я собиралась успеть вдвое быстрее.

— Кельвина? — удивилась я, продолжая разговор.

— Он — эксперт трансмутации. Когда он стал мешкать с зельем, Кай и Аарон решили, что он притворялся, что зашел в тупик.

— Или Брайан мешал работе мастера, чтобы скрыть следы.

Эзра кивнул.

Я взглянула на часы на панели приборов. 23:02. Экзорцизм был назначен на полночь, и у нас было меньше часа, чтобы спасти Син и привезти ее к друидке. Будет сложно.

Дорога вилась перед нами. Эзра направлял меня, зная местность по многим визитам в академию на праздники. Мы едва говорили, глядя на дорогу, подавляя страх. Син. Аарон и Тобиас. Кай и Валери. Каждый прошедший миг означал, что мы не могли помочь Аарону и Каю сражаться. Как долго они продержатся против усиленных полнолунием оборотней-мутантов?

Когда стало видно поселок вокруг аптеки, я чуть не проехала поворот. Я ударила по тормозам, Эзру тряхнуло на сидении. Машина остановилась, моя дверца была напротив витрины аптеки.

Я гордо и отчасти виновато улыбнулась Эзре, но на лице проступил страх. Я выключила двигатель, отстегнула ремень безопасности.

— Пора найти Син.

Серебряная луна озаряла зловещую тишину. Аптека была как измененный дом, а не магазин, и мы обошли здание и попали на задний двор без проблем. Хотя аптека была темной и тихой, слабый свет сиял за деревьями на длинном заднем дворе.

Эзра указал туда, и я пошла за ним по траве. Сияние проникало среди веток кипариса, становясь ярче. Мы прошли в лес, и я скривилась, когда прутик хрустнул под моей балеткой. Я могла бы идти тише в них, чем в ботинках со стальными носами, но не вышло.

Эзра замер так резко, что я врезалась в его спину.

— Что-то двигалось впереди, — прошептал он.

Миг тишины.

— О, так это ты, — сказал грубый голос. — Я надеялся, что ты придешь.

Эзра напрягся, а потом пошел вперед, двигаясь быстро, а не тихо. Впереди на полянке был дом в стиле ранчо, и окно впереди ярко горело. Мужчина со спутанными черными волосами ждал у дома, и я стиснула зубы, узнав его.

Он облизнул губы, глядя на меня.

— И буйную девчушку привел.

Я выглядывала оборотней и не успела ответить на это. Других не было видно, но это не значило, что они не были неподалеку.

Эзра притянул меня к себе, и я удивленно охнула. Он прижался ртом к моему уху, и я с трудом сохранила внимание, ругая себя, пока желудок выполнял трюки акробата.

— Я нападу на него прямо, — выдохнул он почти беззвучно, чтобы оборотень не уловил слова. — Оставайся сзади. Если выпадет шанс, стреляй, но только если будешь уверена, что не попадешь по мне.

Я слабо кивнула. Он оставил посох в режиме дубинки, прошел на полянку. Волк направился к нему, хрустя костяшками, как вышибала в клубе.

Я вытащила кастет из кармана, надела на левую ладонь, вытащила Даму Пик и зажала губами. А потом взяла пейнтбольный пистолет. Осталось четыре снаряда, и придется их считать. Кто знал, во что придется стрелять позже.

Эзра без предупреждения направил воющий порыв ветра в волка и бросился вперед.

Оборотень едва пошатнулся от ветра. Он поймал шест Эзры ладонью с громким стуком. Любой получил бы перелом, пытаясь остановить удар Эзры, в который он вложил все силы мышц. Но рука перевертыша едва дрогнула от этой силы.

Эзра вырвал посох из его руки, отбросил его. Он пролетел над травой и упал подальше. Сердце билось в горле. Эзра не хотел, чтобы оборотень забрал его оружие. Он будет полагаться на кулаки, усиленные сталью.

Они кружили, а я выбралась из леса и обходила их.

Мужчина прыгнул. Быстрее, чем раньше, он врезался в Эзру. Они сцепились, а потом воздух загудел. Эзра ударил кулаком по груди оборотня. Мужчина отлетел, но рухнул на ноги и охнул.

— Ты бьешь сильно, — перевертыш улыбнулся, потирая грудь. — Сильнее, чем должен бить маг.

Я двигалась. Мне нужно было попасть в слепую зону оборотня.

Эзра вытянул руки в стороны, ладони были повернуты к небу, пальцы сжались. Ночной воздух ожил. Порывы ветра слушались его, окружили его, трепали листья и поднимали грязь спиралью.

Он и перевертыш бросились. Ветер разлетелся в стороны, когда они врезались. Эзру нельзя было остановить в бою один на один, но не против этого противника. Его сила мутанта была повышена от полнолуния. Они бились, кулаки ударяли по плоти. Сила демона тут же изменила бы ситуацию, но Эзра использовал силу Этеррана только в крайнем случае. Мы были в жилой зоне, где в любой миг могли появиться свидетели, так что сила демона не была вариантом.

Я приблизилась, следя. Я неделями разглядывала Аарона и Кая во время тренировок, так что понимала течение сражения. Если я угадаю время…

Я взяла карту и прошептала:

— Ori repercu…

Эзра ударил стальными костяшками по голове оборотня, брызнула кровь. Оборотень врезался в Эзру, сбивая его на землю.

Рано. Я выждала миг, начала снова:

— Ori repercu…

Эзра вскинул руку, чтобы защитить горло, и перевертыш погрузил человеческие зубы в предплечье аэромага, терзая ткань перчатки.

Еще нет, еще нет.

— Ori repercu

Эзра сделал выпад кулаком, обрушил бурю ветра, чтобы сбросить мужчину. Сейчас!

Оборотень поднялся в воздух, и я вытянула карту.

— …tio!

Ветер Эзры изменил направление и толкнул перевертыша вперед. Он упал на четвереньки, и я уже целилась пистолетом. Я нажала на курок.

Хлоп-хлоп-хлоп.

Три желтых шарика ударили его по заду, взрываясь. О, да. Я целилась лучше, стреляя, чем бросая. И я была в десяти футах от него. В яблочко!

— Да! — закричала я. — Выкуси, ты…

Перевертыш поднялся, скаля зубы. В три прыжка он оказался передо мной.

Он ударил меня, как таран. Я упала, боль пронзила спину. Пистолет вылетел из руки. Скаля зубы, покрытые кровью Эзры, он бросился для укуса, и Эзра появился, схватил его за волосы, не дав его зубам задеть мою кожу.

— Ori amplifico! — закричала я, ударяя кулаком по носу мужчины.

Он отлетел с брызгами крови. Как и Эзра. Они упали на землю со стуком.

— Прости, Эзра! — охнула я, садясь.

Эзра откатился, перевертыш корчился в агонии. Его окутал зеленоватый свет. Конечности содрогнулись, шерсть покрыла тело. Чудовищный волк поднялся на лапы, окровавленная морда сморщилась, когда он яростно зарычал.

Эзра был на ногах, широко развел руки, ветер окружил его. Человек против волка. Блин.

Я побежала прочь от них. Аарон нуждался в мече для лучшей досягаемости, и Эзре нужен был его посох. Рыки заполнили воздух, я побежала по лугу темной травы. Где он был? Где? Там!

Я схватила посох, повернулась и бросила его.

Эзра поймал крутящееся оружие в воздухе за миг до того, как волк врезался в него. Он упал под чудовищем, пропал под черной шерстью и сильными мышцами.

Вспышка серебряного клинка.

Волк отшатнулся и рухнул, две одинаковые рукояти торчали из его груди. Эзра выбрался из-под умирающего оборотня, тяжело дыша.

Я подбежала к нему, он вырвал клинки.

— Ты в порядке?

Он кивнул.

— А ты?

— Порядок, — я окинула его взглядом, потом заметила свои пистолет и Даму Пик на траве. — Трех выстрелов не хватило.

— Не на этом, — мрачно согласился он. — Идем.

Он пошел к дому. Я шла следом, зарядила пистолет. Моя Дама Пик вернулась в карман, но кастет остался на ладони. Он пригодится, хоть чары и перезаряжались.

Мы прошли за дом и замерли. Свет из двух окон сзади озарял двор, и изнутри доносился тихий стук. Место было верным.

— Там, — Эзра указал не на дом, а на сарай среди кипарисов на дальнем краю луга. Мы побежали к укрытию зарослей. Он замер у сарая, потянул за ручку. Дверь открылась, и стало видно стальную клетку с прутьями толщиной с мое запястье.

— Син! — охнула я.

Она лежала на сияющем металлическом полу, синие волосы разметались вокруг ее бледного лица. Она не пошевелилась от моего зова. Я подбежала к прутьям, затрясла дверцу. На ней висел огромный замок.

— Блин. Ты можешь выломать это?

Эзра сжал посох обеими руками, ударил концом по замку с грохотом. Еще три удара, но замок даже не погнулся.

Опустив оружие, он покачал головой.

— Нам нужен ключ.

— На что споришь, что он у Брайана? — прорычала я.

Не хотелось бросать Син, но пока мы не могли открыть клетку, выбора не было. Мы вышли из сарая, побежали по лугу к дому и встали по бокам от задней двери.

— Я ощущаю, как он движется, — прошептал Эзра. — Он в пятнадцати футах слева.

Я подняла пистолет.

— Я могу попасть по нему.

Эзра кивнул и повернул ручку двери. Она легко двигалась, дверь не была заперта.

— Я за тобой. Будь осторожна.

— Все под контролем.

Он толкнул дверь, и она тихо открылась. Я прошла внутрь с пистолетом в обеих руках.

Чем бы комната ни была раньше, теперь это была лаборатория алхимии. Длинный стол тянулся с одной стороны, шкафы с полками — с другой, и они выпирали из стены. Стол посередине был изрезан кругами, уставлен стеклянными сосудами, бутылочками и ингредиентами.

Всюду был бардак. Бутылки были сбиты, бумага — рассыпана по полу, ингредиенты усеивали стол. Шорох и стук доносились меж двух отдельно стоящих стеллажей, и на полу была открытая сумка с вещами алхимика. Брайан то ли узнал, что его раскрыли, то ли не хотел рисковать. Он собирался убежать.

Полки мешали его увидеть и выстрелить. Я прошла на носочках в комнату. Эзра следовал в паре шагов за мной.

Тихое злое ворчание, а потом появилась рука и сунула гримуар в сумку. Теперь шесть футов. Я пригнулась, прошла еще два шага, прыгнула вперед, взмахивая пистолетом меж шкафов.

Оранжевый туман взорвался в воздухе. Я отпрянула, пистолет опустился, и я прищурилась в тумане. Запах заполнил нос — сладкий и с ноткой миндаля.

— Брось пистолет, Тори.

Я разжала ладонь. Пистолет выпал из моих пальцев и ударился об пол со стуком.

Стоп, что? Почему я это сделала?

Паника вспыхнула во мне, но я не успела подобрать пистолет, Брайан вышел из тумана со странным ружьем в руке, прижимая конец к плечу, длинное дуло было направлено на мою грудь.

— Не двигайтесь, — резко предупредил он.

Эзра замер в трех шагах от меня. Туман рассеялся, сладкий запах пропал, но ущерб был нанесен. Я бросила пистолет по его приказу, а теперь была без оружия.

Правый глаз Брайана нервно дергался, светлые волосы спутались, белая рубашка была в пятнах.

— Не заставляйте меня стрелять. Моя сыворотка оборотня плохо влияет на тело людей.

Ах, его ружье было забавным, потому что стреляло дротиками. Я не успокоилась, узнав, что могла умереть от заражения, а не пули.

Брайан поправил цель, направив дуло на мое горло. Страх исходил от него, и это делало его опасным. Испуганный человек был непредсказуемым.

— Какой у тебя план? — спросила я заговорщически, игнорируя растущую панику. — Выстрелишь в меня? Эзра сломает тебе шею раньше, чем ты нажмешь на курок… так что это не лучший план.

Брайан вышел из-за шкафов, направляя ружье на меня. Он обошел стол, чтобы он был между ним и Эзрой. Аэромаг подвинулся и был почти сразу за мной.

Низкое рычание прозвучало в комнате. Серый волк прошел к двери, молочные глаза смотрели на меня. Еще два волка появились на пороге за первым, скаля зубы. Слюна капала с клыков.

Это отвечало на вопрос о плане Брайана.

Сердце колотилось все быстрее, словно могло убежать от этого кошмара. Мы с Эзрой оказались в комнату с тремя супероборотнями и психом-алхимиком. Плохо дело.

— Мои друзья очень верные, — сказал Брайан напряженно, но с торжеством. — И во время полнолуния они почти непобедимы.

Да, я это заметила.

Алхимик посмотрел на меня, на Эзру и обратно.

— Я не покажу Комптону, чего достиг, но я уже превзошел его величайшие достижения. Я создал трансмутацию, которая выходит за рамки плоти и меняет дух.

— Поздравляю, — пробормотала я, перебирая варианты в голове. Но вариантов не было.

Грудь Брайана вздымалась, он глубоко вдохнул и задержал дыхание. Помрачнел. Напрягся. Зрачки расширились. Кай и Аарон учили меня замечать такое. Признаки, что враг готов ударить.

Я знала, что будет, но не хватало скорости отреагировать.

Брайан нажал на курок, и руки Эзры обвили меня, одна — на горле, другая — на груди, закрывая самые уязвимые места. Мы рухнули на пол.

Я вырвалась из его рук, в панике посмотрела на него, боясь того, что увижу.

Дротик, полный сыворотки с желтой верхушкой, похожей на маяк, торчал из предплечья Эзры — им он закрыл мою шею. Он вытащил металлический кончик, но поздно.

Сыворотка попала в его кровь.


ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ


Я отскочила от Эзры, вытянув руку. Я неуклюже упала на пол, схватила холодный пистолет и направила на Брайана.

Серый волк приземлился надо мной, прижал ладони по бокам от моей головы, зубы щелкнули перед моим лицом. Я застыла, дуло прижималось к груди волка, но один выстрел не собьет его, а дальше я ничего не успею, он порвет мне горло.

В паре ярдов от меня Эзра поднялся на ноги, прижимая ладонь к груди. Его посох выскользнул из другой руки и застучал по полу.

— Эзра! — выдавила я, придавленная рычащим волком.

Брайан обошел стол, его ноги появились в поле зрения.

— Ну как? Я все думал, как моя сыворотка подействует на мага, а не перевертыша.

Эзра пошатнулся, плечо ударилось об шкаф. Он шумно дышал, лицо побелело.

— Похоже, она тебя отравляет, — туфли Брайана подвинулись, ощущалась его нервная энергия. — Был небольшой шанс, что она усилит, как и оборотней, но… хотя бы твоя кожа не лопается от быстро растущих мышц. С тем побочным эффектом я долго боролся.

Горячее дыхание волка задевало мое лицо, слюна с пеной капала на мою шею. Он голодно облизнул зубы.

Эзра хрипло дышал в тишине. Он поднял руку, прижал ладонь к левому глазу.

Ледяной холод наполнил комнату. Алый свет залил его пальцы, поднялся по левой руке венами алого света, сияющими сквозь перчатку.

— Что? — охнул Брайан.

Эзра убрал ладонь с лица, и стало видно алое сияние в левом глазу.

Брайан отпрянул.

— Убейте его! Быстро!

Два волка на входе бросились к Эзре, скаля зубы. Красный свет вспыхнул на его руке, он направил раскрытую ладонь на перевертышей. Сила вырвалась и взорвалась.

Волки отлетели, стол перевернулся, шкафы оторвались, хоть и были прикручены к полу. Волк на мне пригнул голову, когда по нам ударило волной воздуха.

Я была закрыта от худшего, выбросила кулак в грудь волка.

— Ori amplifico!

Мой усиленный магией удар сбросил волка с меня. Тот рухнул на перевернутый стол, откатился и оказался со своими друзьями, которые уже поднимались. Они на самом деле были почти непобедимы.

Я оттолкнулась от пола, повернулась к волкам на дрожащих ногах. Рука обвила мои плечи. Эзра прижал меня к груди, а холод и тьма обрушились на комнату. Он не использовал чары демона, а просто взмахнул рукой и обрушил шипящую алую силу.

Заряд отбросил волков в стены. Кровь брызнула в воздух. Они рухнули на пол, крича от боли, дверь распахнулась. Брайан с сумкой на плече выбежал наружу. Волки побежали за ним, хвосты пропали за дверью.

Черт. Я смогла дышать, ведь теперь гибель не нависала над нами. Я повернула голову, чтобы отблагодарить Эзру за спасение.

Он опасно улыбался, сила змеилась по его рукам, одна все еще сжимала мои плечи, удерживая меня возле него. Алые глаза сияли как лава.

Не Эзра. Этерран.

— И снова здравствуй, Тори, — проурчал он.

— Ты! — моя радость сменилась свежей паникой. Я толкнула его, но его рука сжала крепче, его сила превосходила мою. — Ты нарушил обещание!

— Я держу слово, — его глаза засияли ярче. — Сыворотка повлияла на мою силу, и Эзра не может ею управлять. Даже мне сложно.

Красный свет вспыхнул на его руках. Он вытянул свободную руку и сжал пальцы. Вены магии поползли по плечу.

— Интересно, — отметил он.

Было плохо. Этерран управлял Эзрой, магия демона была на виду, Брайан убегал, и Син была заперта в клетке, последний шанс на изгнание волка таял.

— Пусти меня, — я билась в его хватке. — Мне нужно остановить Брайана.

Я не ожидала, что он отпустит, и чуть не упала на лицо от этого. Я пошатнулась и повернулась к нему. Он поймал мой взгляд, полный подозрений, прошел мимо меня, руки и плечи были в трепещущих венах силы.

— Стой, — выдавила я. — Что ты делаешь?

Сжимая свой пистолет, я поспешила за ним. Он вышел из двери на луг.

Полная луна озаряла трех волков, стоящих перед сараем. Брайан вышел, тело Син свисало на его плече. Он двигался легко, несмотря на ее вес. Да, кто-то и себе давал усиливающую сыворотку.

Этерран взглянул на четырех врагов, поднял руки. Сложные круги появились у его растопыренных пальцев, но сила дико трещала на чарах, и руны появились со смазанными сердцевинами, таяли, как воск на огне.

Демон смотрел на непослушную магию, тряхнул пальцами. Круги рассеялись. Сила пылала на его руках, он соединил ладони, а потом развел резко руки.

Магия с ревом понеслась вперед, врезалась в Брайана, волков и сарай. Деревья дрожали, падали с хрустом веток. Земля содрогалась.

— Что ты делаешь? — завизжала я, сердце было в горле. — Ты убьешь Син!

Этерран разжимал и сжимал кулаки, сила бушевала на его руках. Он взглянул на меня, и по лицу ясно читалось: «Думаешь, мне есть до этого дело?».

— Если хочешь тот амулет, будешь разбираться только с волками, — рявкнула я. — Я справлюсь с Брайаном.

Он оскалился, и я поежилась.

— Как пожелаешь, пайилас.

Он уверенно пошел к волкам, которые поднимались на большие лапы, ошеломленные от атаки демона. Оставив его с этим, я побежала к обломкам сарая. Брайан со стоном сел среди развалин. Син лежала рядом с ним, еще не пришла в себя. Я не видела, была ли она ранена, но она была целой, в отличие от сарая или деревьев, которые Этерран взорвал зарядом.

Я вскинула пистолет. Хлоп-хлоп-хлоп.

Первый выстрел промазал, но два других взорвались на белой рубашке Брайана. Желтые пятна растеклись на его груди. Он охнул от боли, но не упал, уснув.

— Сонное зелье? — оскалился он. — Я — алхимик. Я первым делом вечером принял универсальное противоядие.

Серьезно? Я с рычанием выстрелила снова. Еще три выстрела взорвались на нем, и хоть он кривился от столкновений, он даже не пошатнулся. Зачем этот пистолет? Я все еще одолела мало противников.

Я сунула пистолет в кобуру, сжала кулак с кастетом. План Б.

Брайан бросил флакон зелья мне в лицо. Я уклонилась, и зелье попало по дереву за мной, разбилось. Голубой дым поднялся от тающей коры.

Алая сила взорвалась во дворе. Брайан посмотрел в сторону взрыва с довольным видом.

— Я не знал, — выдохнул он. — Не знал, что моя сыворотка может дать обычному мифику. Я тратил ее на оборотней.

А? Я не сразу поняла, я потом жестоко рассмеялась. Он думал, что его глупая сыворотка дала Эзре эту силу? Ага, как же! Это была магия демона, а не трансмутация алхимика.

От моего смеха Брайан напрягся, поднялся на колени, открытая сумка была перед ним.

— Ты как Комптон. Смеешься над моей работой, не зная, что я могу. Я месяцами продумывал эту сыворотку. Там ингредиенты, о которых ты и не знаешь, такие редкие, что ты не подозревала об их существовании. Как только я раскрою ее, я буду в сто раз известнее его!

— Печально известный, — парировала я.

Его глаза выпучились. Он схватил флакон из сумки, откупорил и вылил содержимое в горло, его кадык покачнулся, пока он глотал.

— Думаешь, ты крепкая? — прошипел он. — Я сильнее и быстрее тебя.

Он бросился вперед. Я не успела осознать скорость его движений, а он вонзил кулак мне в живот.

Я упала на спину, диафрагму парализовала агония. Как только мышцы расслабились, я повернулась на живот, меня стошнило всем, что там было. Может, и органами.

Нога вонзилась в мои ребра, поднимая меня с земли. Я рухнула на бок, не могла дышать. Стало еще больнее. Я откатилась, сорвала бомбу с пояса и бросила. Она взорвалась и выпустила растекающийся белый туман. Брайан пропал вместе с домом, темными деревьями и битвой демона и волков на лугу.

Игнорируя агонию в теле, я поднялась. Брайан был усилен зельем, но не обучен сражаться. Его удар был сильным, но неправильным — так раньше била я.

Силуэт появился в тумане, и я вскинула кулак.

— Ori amplifico!

Мои костяшки попали по телу Брайана, и он отлетел, воя от боли. Он вскочил на большой скорости, и я взмахнула кастетом еще раз. Он попал по его горлу. Я целилась в лицо, но не важно.

Он дернулся, кашляя. Я взмахнула кулаком еще раз, но он уклонился и споткнулся.

Стоп. Син говорила мне о зельях, что увеличивали скорость. Они делали тело быстрее, но не рефлексы, от этого увеличивалась неловкость.

Я побежала прочь. Он бросился за мной, но я уклонилась, и он пролетел мимо, не смог остановиться. Он повернулся, и я снова замахнулась на его лицо. Он уклонился, был слишком быстрым для меня, и его усиленный кулак попал по моей груди.

Мы с землей столкнулись с болью. Я смутно слышала взрывы неподалеку. Или Этерран с трудом отбивался от волков, или он играл с ними.

Страдать от боли времени не было, я перевернулась, едва избежав еще одного удара, и скрылась за деревом. Брайан споткнулся о корень. Я бросилась к самому опасному месту для бега — обломкам сарая. Брайан гнался за мной, спотыкаясь, и я могла оставаться впереди.

Я пригнулась, его кулак пролетел, задевая мои волосы. Я рухнула на живот, сунула руку в его сумку. Я вытащила флакон с черной жижей и бросила в него.

— Нет! — закричал он, ловя флакон в воздухе. — Не на…

Я схватила еще две бутылки и бросила. Он поймал одну, но вторая разбилась.

— Хватит! — проревел он.

Я схватила три круглых бутылки, бросила их в дерево рядом с ним. Они разбились об ствол, выпуская цветной пар. Краски смешались. Туман начинал бурлить.

Облако взорвалось. Я отлетела, а Брайан врезался в дерево и съехал, кряхтя. Боль пульсировала в конечностях, и хоть мозг кричал телу двигаться, я могла только лежать и стонать.

Брайан поднял голову, хмуро глядел на меня, кровь текла из его рта. Взрыв навредил ему больше, чем мне, и он не спешил вскакивать на ноги.

— Я, — выдохнул он, — лучший алхимик трансмутации в своем поколении. Все было идеальным, пока Син не укусили. Если бы не она, я закончил бы эксперименты тайно ото всех.

Я хмуро глядела на него, лежа на спине.

— Ты псих, а не гений, и скоро все об этом узнают.

Его лицо исказило отчаяние, он дико озирался.

— У меня не было выбора, понимаешь? Знаешь, как сложно состязаться с великим алхимиками? Мне нужно было сделать что-то радикальное. Эта работа была идеальной, но…

Эта работа? Это был не личный проект?

— Но оборотней было слишком много, и они вырвались из-под контроля, — лепетал он, почти умоляя меня понять. — Я не хотел, чтобы они кому-то вредили. А потом академия начала расследование, и вовлекли Комптона, и он обязан был понять, что за этим стоял я, и…

Он безумно вдохнул и поднялся на ноги. Я не успела заставить тело пошевелиться, его пальцы сжали мое горло. Он толкнул меня к земле. Другой ладонью он рылся в сумке. Флаконы посыпались на листья, стальной ящик звякнул о камень, крышка открылась.

Он поднял металлический шприц.

— Я буду в порядке. Я улучшил сыворотку трансмутации, и с ней меня никто не остановит.

Я билась под его рукой, пыталась предупредить его. Он вонзил иглу в свою вытянутую руку и ввел сыворотку.

— Я буду таким же сильным, как Эзра, — заявил он с безумным светом в глазах. — Мне уже не нужна Син, чтобы доказать, что моя сыворотка может изменить… фейри… духа…

Его хватка на моем горле ослабла. Он накренился, рухнул на задницу. Быстро моргая, он поднял руки и глядел, словно не мог понять, почему они дрожали.

— Это… нормально, — выдавил он, дыша все быстрее. — Это превращает мое тело в…

— Это отравляет тебя, идиот! — я села, игнорируя боль. — Противоядие есть?

— Нет. Меня превращает в… я буду… — он едва дышал, тело дрожало. — Я…

Его тело побелело, он согнулся. Его стошнило. Я отпрянула.

— Я буду… сильным… — хрипел он, задыхаясь, упираясь руками в землю. — Буду… лучшим…

— Брайан, тебе нужно противоядие!

Его снова стошнило, он поднял белое лицо, дыхание свистело. Ужас проступил на его лице.

— Противоядия… нет.

Он задрожал, склонился, конечности содрогались. Слюна пенилась, лилась из его рта. Он сжал листья в рвоте, горло сжималось от позывов, но воздух не попадал в его легкие.

Я ничего не могла поделать, его конвульсии стали еще сильнее, а потом ослабели. Когда он застыл, пустые глаза смотрели вперед, его щека прижалась к груди, ладони были сжаты, как когти, в последнем припадке.

— Ч-ч-черт, — пролепетала я, не могла отвести взгляда.

— Что за глупый гений.

Я оглянулась. Эзра — нет, Этерран с сияющими в темноте глазами — стоял в паре ярдов от меня. Магия на его руках уже не корчилась, а просто сияла на его пальцах.

Я посмотрела на него — ран не было, кроме укуса на предплечье. Я хотела поднять ноющее дрожащее тело. Мое запястье задело ящик, который выпал из сумки Брайана, и оттуда выскользнул листок бумаги.

Я подняла его, подставила к свету дома. Я различила почерк с острыми краями.

Брайан,

Прошу, прими последнюю поставку. Я надеюсь получить завершенный образец к концу месяца.

Искренне твой,

— Кс.

Я открыла ящик. Пенопласт заполнял его внутри, и пять тонких углублений намекали, что внутри были узкие флаконы или пробирки.

Что Брайан говорил? Ингредиенты, о которых я не знала? В этом ящике они были? И их дал Брайану тот, кто поручил ему эту «работу»?

Вдали раздался вой. Я пришла в себя, вспомнила, что, хоть мы одолели Брайана и его помощников-волков, время шло, и крайний срок для Син был все ближе.

Я бросила бумагу, прошла среди обломков к лежащей без сознания Син. Я проверила ее на раны — она выглядела нормально — а потом повернулась к следящему демону.

— Отнеси ее в машину.

Этерран прищурился от приказа.

— Ты хочешь мою помощь или нет? — пригрозила я.

Он изогнул губы: я его забавляла. Он прошел к Син, подхватил ее с земли и вышел из леса. Я следовала за ним, сжимая кулаки от его неспешных шагов. Который час? Когда нужно проводить экзорцизм Син?

Посох Эзры был где-то возле дома, но я заберу его позже: все равно придется убирать за Брайаном. Если в поместье не выжили только я и Эзра/Этерран.

Когда мы добрались до машины, я поспешила вперед, чтобы открыть дверцу, чтобы Этерран опустил Син на сидение. Глядя на демона, я отошла на пару шагов. Я опустила руку, пальцы сжали холодный металл.

Этерран попятился от машины, повернулся ко мне и застыл от направленного на его грудь пистолета.

Но я уже нажала на курок.

Последний снаряд взорвался на его груди, брызги желтого зелья задели голую кожу руки. Яростный красный свет вспыхнул в его глазах, его лицо вытянулось. Он был страшным демоном, но тело Эзры было почти полностью человеческим, и одного выстрела было достаточно. Он упал на машину, съехал по блестящей черной панели.

Я ждала, глядя на его макушку, но он не двигался. Я с дрожью выдохнула и убрала пистолет в кобуру.

Я посмотрела на машину. На демонического мага. На машину.

Блин.

Я пять минут тащила Эзру к заднему сидению, напрягая мышцы и кряхтя. Тяжело дыша, я согнула его ноги и поспешила к стороне водителя.

— Почему, — задыхалась я, — я не выстрелила в него после того, как он сел в машину?

Я захлопнула дверцу, схватила ключи и завела двигатель. Панель приборов загорелась, часы сияли.

23:59.


ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ


Шины завизжали по асфальту, машина повернула в последний раз. Поместье Синклер было темной тенью под сияющей луной.

Часы показывали 00:16. Но не было поздно. Не могло быть поздно.

Я ударила по тормозам, повернула и чуть не врезалась в джип, стоящий на газоне. Я чуть не задела его, остановилась рядом.

Дверь поместья была открыта, внутри было темно. Дюжина машин, которых тут не было раньше, стояли на площадке и газоне. Ничто не двигалось. Где все? Что мне теперь делать? Паника сдавила горло, я посмотрела в зеркало заднего вида. Син лежала на сидении без сознания. Эзра лежал на полу.

Машина дернулась, что-то ударило по ней. Моя дверца открылась, руки устремились ко мне, и я приготовилась кричать.

— Тори!

Ладони сжали мои плечи, я увидела белое лицо Аарона. От него воняло дымом и горелой кровью, его лицо было в саже. Рукоять меча торчала за его плечом.

Задняя дверца открылась, Кай склонился над моими пассажирами.

— Что случилось с Эзрой? Он…

— Он в порядке, — выдавила я. — Я в порядке, мы оба в порядке, но Син…

Аарон отпустил меня и закричал изо всех сил:

— Папа! Сюда!

Я ударила по ремню безопасности, и он расстегнулся. Я выбралась из машины, Тобиас подбежал к нам. Аарон открыл другую дверцу, и два пиромага вытащили Син. Тобиас закинул ее на плечо и побежал в поместье.

— Что… — начала я.

— У Джозефины все готово для ритуала. Она ждет, — Аарон обошел машину и помог Каю вытащить Эзру. Они подняли его на плечо Кая, и электромаг пошел, шатаясь. Аарон отошел.

— Бодрее, — сказал безжалостно Аарон.

— Я справлюсь, — выдохнул Кая. — Но я немного устал, если ты не заметил.

Аарон подтолкнул меня, Кай следовал тяжелыми шагами. Устал не он один, у меня силы тоже были на исходе.

— Что случилось? — выдохнула я, пока мы шли по вестибюлю. — Ты…

— Вы вернулись! — Валери вышла из гостиной, ее черные волосы выбились из прически. Ее красивое серебряное платье было порвано до колен. — Эзра в порядке? Неси его сюда, Кай. Целитель только что прибыл.

Кай понес Эзру в гостиную. Валери оставалась с ним. Я крикнула:

— Это просто сонное зелье.

Как только Кай вернулся, Аарон схватил меня за руку и потащил в зал, где проходила вечеринка, но столы были разбиты, гирлянды сорвали со стен. Мертвый оборотень валялся в обломках.

— Все прошло ужасно, — Аарон толкнул дверь террасы. Я поняла, что он запоздало отвечал на мой вопрос. — Мы с папой добрались до общежития, но волки были за нами. Мы отгоняли их от учеников, но нас подавляли.

— Они сожгли половину здания, — добавил Кай за нами. — Мы с Валери держались лучше, но не намного. Волки не отступали… и не умирали.

— И когда стало еще хуже, прибыла Джозефина, — Аарон покачал головой. — Друиды — безумные.

— В смысле? — резко спросила я, отвлеклась на него и пропустила последнюю ступеньку.

Он поймал меня за локоть и удержал на ногах.

— Скажем так, она и ее фамильяр знают, как обращаться с оборотнями.

Мы добрались до сада, где друидка впервые пыталась провести изгнание три ночи назад. Круг ждал, Тобиас уложил Син у огня. Джозефина была в джинсах и кожаной куртке, стояла наготове.

В саду вдали от круга собрались еще двадцать мификов, все были с оружием. Некоторые были в саже как Аарон и его отец.

— Члены гильдии, — сказал Аарон, опередив мой вопрос. — Мама позвала на помощь. Они прибыли, пока вас не было.

Мы остановились в двадцати шагах от круга экзорцизма, где Джозефина только начала заклинание. Воздух замерцал, ее фамильяр появился с другой стороны круга. Его светло-сиреневые волосы развевались вокруг него, серебряная магия мерцала на пальцах.

— Это сработает? — прошептала я. — Полночь прошла.

class="book">— Она сказала, что ритуал будет не таким сильным, но раз Син выпила зелье Комптона…

— Не выпила! — я вытащила третий флакон из-за пояса. Трещина была сбоку, но зелье не вытекало. — Брайан дал ей подделку. Она не приняла третью дозу!

Аарон побледнел.

Я бросилась вперед. Голос Джозефины стал выше, древние слова заполнили тихую ночь. Ее фамильяр повернулся, когда я остановилась у края круга, размахивая флаконом.

— Син не приняла последнюю дозу! — безумно сказала ему я.

Зеленое сияние окутало тело Син, там были красноватые пятна. Джозефина не запнулась, голос был полон силы.

Ниавв смотрел на меня, забрал из моей руки флакон. Он откупорил его, понюхал и недовольно сморщил нос.

Зеленая дымка вокруг Син стала сильнее, трепещущая аура стала головой и телом волка. Ниавв поднял флакон, перевернул его. Я с ужасом вдохнула, но зелье не вылилось на землю, а замерло шаром над ладонью Ниавва. Он отбросил флакон.

Джозефина подняла ведро, стоящее у ее ног.

— Luna, lunae carmen, tuam ad lucem tuos voca liberos!

Она вылила воду на огонь в центре круга. Пламя потухло со столбом дыма, и дух волка дернулось над грудью Син. Ее тело содрогалось.

Серебряный свет окружил пальцы Ниавва, он погрузил пальцы в парящее зелье. Жидкость покрыла магию, сделав ее розовой, и он бросил сияющие нити в духа. Они впились в фантома.

Фамильяр потянул. Фантом волка поднялся, передние лапы стало видно в сияющем свете. Дух тянулся к Син, Ниавв проехал пару дюймов по траве. Белая луна смеялась над нами.

Ниавв уперся ногами, тянул за магические нити. Раскрыв пасти в беззвучном вое, дух волка вырвался из Син. Ее спазмы утихли, она замерла.

Я отпрянула, фамильяр подбросил извивающегося волка, как рыбу на крючке. Он вытащил духа из круга, погрузил тонкие пальцы в полупрозрачную грудь волка. Вспыхнул серебряный свет. Аура волка побледнела, зеленый туман пропал, и тело фантома разбилось. Бледные завитки полетели к небу, словно их притягивала луна.

Я прошла в круг. Джозефина склонилась над Син, проверяла ее. Друидка подняла голову с улыбкой.

— Она в порядке. Ей нужен целитель, но она жива, а дух волка изгнан.

Мои колени не выдержали, и я резко села.

— Как же хорошо.

Джозефина махнула, и Аарон поднял Син. Он поспешил к поместью и, видимо, к целителю. Я не была уверена, что мое уставшее и ноющее от боли тело встанет, так что решила посидеть минуту.

Шелковая ткань появилась рядом со мной, я подняла голову и увидела опаловые глаза. Красивое лицо Ниавва было без эмоций, но он медленно кивнул мне. И я кивнула. Что еще мне делать?

Ответ был нужным, потому что он замерцал и пропал. Ладно.

Кай присел рядом со мной на корточки и обвил рукой мою талию.

— Идем, Тори. Ты выглядишь потрепано.

Я хотела возразить, но он мягко поднял меня, и все тело пронзила боль. Кривясь, я признала, что он был прав.

Аарон встретил нас на пути к террасе. Он зашагал с другой стороны от меня, так близко, что обгоревший рукав задевал мою руку. Члены гильдии Синклер ушли — искать волков, тушить огонь, убирать или куда-нибудь еще.

— Целитель занимается Син, — сказал мне Аарон, пока я кривилась, поднимаясь по лестнице на террасу. — Ты — ее следующий пациент.

— Хорошо, — я утомленно вздохнула. — Как Эзра?

— Синяки и укус. Но заражения нет.

Потому что Этерран не позволил бы духу волка пролезть в тело его носителя.

— Целитель решила, что лучше дать ему поспать с зельем, — Аарон открыл для меня дверь зала. — Что там произошло?

— Там был Брайан и волки, много сражений и падений, пара взрывов…

— Как Эзру подстрелили?

Я скривилась и вздохнула.

— Это… моя вина.

— Ты в него выстрелила?

Я вздрогнула снова. Если бы я сказала им, что намеренно выстрелила в Эзру, пришлось бы объяснять, почему. Как они отреагируют, узнав, что Этерран не только захватил Эзру, но и что демон хотел сражаться вместе со мной?

Правда об Этерране была на кончике языка, но я не могла ее произнести. Не могла пока ничего раскрыть. У меня был еще месяц, чтобы все проверить, а потом обещание Этеррана хорошо себя вести станет недействительным.

— Это было под конец, — соврала я. — Я промазала и задела его.

Два мага переглянулись, наверное, сомневаясь, что стоило давать мне пистолет с зельем.

Я не мешала им думать об этом, на меня давили усталость и боль. Проблема Этеррана стала серьезнее, но Син была в безопасности. Аарон и Кай были в безопасности. Родители Аарона и ученики академии уцелели.

Об Этерране я буду переживать позже.


ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ


— Тори! — воскликнула Син. — Серьезно?

Я рассмеялась от ее возмущенного вида. Она подняла дамское белье из подарочного пакета с узором с сахарными тростями, с белья свисали кружева и ремешки.

— Что? — невинно спросила я. — Это твой цвет. Как я могла не купить это тебе?

— Зачем мне это? — она потянула за шелковую ленту. — У меня нет парня.

Я опустилась на кровать рядом с ней и пожала плечами.

— Кто знает, когда это изменится? И тебе не нужен парень для сексуальной одежды, — я указала на подарочный пакет. — Открывай остальное!

— Это не все? — она с опаской сунула руку в бумагу и вытащила маленький сверток: три ручки, завернутые в бумагу и перевязанные лентой. — Что это?

— Особые ручки для гримуара, — гордо сообщила я. — Там чернила, которые не смазываются и не растекаются от воды, а бумага вокруг них — рецепт, как сделать такие чернила.

— Что? Да ладно! — она развязала ленту и развернула рецепт. — Ого, спасибо, Тори!

— Помогла Катерина. У нее есть рецепты других цветов, если нужно.

Она обняла меня с улыбкой, вскочила и вытащила гримуар из чемодана. Она сунула рецепт между страницами, и я заметила кусочек золота, торчащий из-за обложки.

Я указала.

— Что это?

— Ничего! — выпалила она и поняла, что румянец ее выдал. — Открытка от Кельвина Комптона.

Гений-алхимик поправился к утру субботы. Судя по тому, что я видела. Отравление собственным учеником не повредило и его эго.

— Что за открытка? — с интересом спросила я.

— Рождественская… и с пожеланиями выздоровления, — она покраснела сильнее. — И он…

— Боже! — охнула я. — Он тебя пригласил на свидание, да? Старый извращенец!

— Что? Нет, — она посмотрела на свой гримуар. — Он пригласил меня учиться у него.

Я удивленно отклонилась, мне стало не по себе.

— Это было быстро.

— Он не будет искать новых кандидатов до весны, но хотел, чтобы я обдумала это.

О, ладно. Это было не так плохо. Он хоть не пытался заменить ею погибшего ученика через пару дней после его трагичной смерти.

— И ты будешь думать об этом? — спросила я.

Она не смотрела на меня, убрала золотую открытку в гримуар.

— Возможно. Не знаю. Шанс отличный, но я вряд ли смогу жить тут… после всего.

Она опустила гримуар на тумбочку у кровати, села на матрас рядом со мной. Она так хотела быть позитивной, что я не могла понять, как сильно события недели повлияли на нее, но я догадывалась, что у нее долго будут кошмары с волками.

Я закинула руку на ее плечи и сжала.

— Не спеши, подумай пару месяцев. Тебе не нужно решать сейчас.

— Ага, — она тряхнула головой и радостно просияла. — Я не могу дождаться ужина. Лили и Анна волнуются из-за него.

Родители Син и старшая сестра прибыли прошлой ночью к двум младшим Бейкерам. Утром их семья, Синклеры, Кай, Эзра и я собрались в галерее — гостиную разбили в бою в пятницу ночью — чтобы обменяться подарками.

Праздник был достоин сцены в фильме. Рождественская музыка тихо играла из колонок в углу, и на столе были круассаны и фрукты. У нас были кружки с какао и взбитыми сливками, елка, спасенная из другой комнаты, сияла огнями, солнце лилось в окна.

— Ты уже отдала парням подарки? — спросила Син, перебивая мои мысли.

Нервы трепетали во мне.

— Они следующие.

— Я понимаю, почему ты решила дарить мне подарок наедине, — она весело посмотрела на белье, — но почему ты не отдала им подарки утром?

— Потому что, — я пожала плечами. — Нужно это сделать, пока они не ушли искать индейку.

Я встала, Син шлепнула меня по попе, поддерживая.

— Не паникуй. Что бы ты им ни дала, им понравится.

Я могла лишь надеяться.

Я вышла из ее комнаты, сделала пять шагов по коридору, и трое магов окружили меня. Аарон преградил мой путь, уперев руки в бока. Кай и Эзра встали по бокам.

— Думала убежать, не отдав нам подарки? — спросил он со злодейским рычанием.

Я закатила глаза.

— Я не убегала. Я как раз шла дарить вам подарки.

— Ага, конечно.

— Тебе мало было подарков?

Его улыбка сверкнула. Его родители подарили ему пару дорогих костюмов и рубашек — готовили к собеседованиям с гильдиями. Подарок мне от Тобиаса и Валери был куда лучше: три бутылки хорошего алкоголя. Я уже убрала их в чемодан, чтобы не забыть, ведь это стало бы преступлением.

Я протиснулась между Аароном и Каем и махнула им идти за мной.

— Хорошо. Время подарков.

Они следовали за мной в мою спальню. Бабочки трепетали в моем животе, когда я выдвигала ящик комода. Я вытащила три прямоугольных подарка, обернутых подарочной бумагой с зелеными бантами.

Я сглотнула, проверила ярлыки и раздала подарки магам.

Брови Аарона поползли вверх, он взвесил подарок в руке.

— Ты решила подарить нам одно и тоже? Это не лениво?

Я скрестила руки, подавляя нервы.

— Замолчи и открывай.

Хихикая, он порвал бумагу. Кай и Эзра тоже так сделали. Три одинаковых фотоальбома с кожаной обложкой появились из бумаги, и парни посмотрели на подарки, словно не знали, что с ними делать.

Моя уверенность дрогнула.

Они открыли альбомы. Глаза Аарона расширились, Эзра тихо выдохнул, усиливая мои сомнения. Может, идея была глупой.

В каждом альбоме были наши фотографии. Я любила ловить моменты быстрым щелчком камеры телефона, и на каждом нашем походе — когда мы не бились за жизни — делала хоть одну фотографию. А обычно — много фотографий. Альбомы были полны наших улыбающихся лиц, отмечая мгновения тех семи месяцев, что мы были знакомы.

— Они не совсем одинаковые, — пробормотала я. — Некоторые фото совпадают, но другие я выбирала…

Аарон обнял меня с альбомом в руках. Я захрипела, когда он сдавил меня, а потом Кай оттащил меня к себе и обнял. Эзра последним окутал меня в теплые и нежные объятия, и я тихо боролась со счастливыми слезами, грозящими пролиться по щекам.

— Это лучший подарок в жизни, — заявил Аарон, листая страницы. — Ха! Я забыл про это фото. Посмотри на свое лицо, Эзра.

Он повернул альбом к аэромагу, тот рассмеялся.

— Я помню. Мы выпивали после задания с вампиром Йелтауна, и я сбил напиток на баре, — он склонил голову. — А эта?

Я посмотрела вверх ногами на фотографию, где Кай хмурился, а Аарон хохотал.

— О, мы ходили на обед, и две девушки заплакали, когда Кай не дал им сесть с ним.

Аарон фыркнул.

— О, да! И когда ты сделала фотографию, они попытались…

— Да-да, — перебил Кай, схватил Аарона за плечо и повел его к двери спальни. — Это повеселило всех вас. Спрячь альбом куда-нибудь и готовься к ужину.

— Но я хочу…

Кай вытолкал его за дверь, оглянулся и поймал мой изумленный взгляд. Его темные глаза весело блестели.

— Спасибо за подарок, Тори.

Я захихикала, а он повел Аарона по коридору.

— Это чудесный подарок, — прошептал Эзра. — Спасибо.

Мое сердце подпрыгнуло и замерло, я поняла, что мы остались одни впервые с пятницы. С омелы. С нашего сражения с Брайаном и его волками.

Я соврала Аарону и Каю о роли Этеррана в бою, не учитывая, что история Эзры могла перечить моей. Но когда он проснулся после сонного зелья, он не смог вспомнить ничего дальше боя с альфой.

И мне пришлось соврать и ему. Мой тайный договор с Этерраном давил на меня, вина и тревога сдавили желудок.

Я отогнала тревоги и нервно улыбнулась Эзре.

— У меня есть еще одна для твоего альбома.

Он смотрел, как я выдвигала ящик комода. Я вытащила коричневый конверт и протянула ему. Он с любопытной улыбкой открыл конверт и вытащил блестящее фото.

Наши лица были на фотографии, мои губы были красными от помады Син, а его волосы были убраны назад, серый галстук стягивал белый воротник его рубашки. Я тянулась к его телефону, губы сложились в слове «Постой», я пыталась поправить угол камеры. Но он не смотрел в камеру. Его лицо было повернуто ко мне, он улыбался, разноцветные глаза весело сияли, пока он делал фотографию раньше, чем я была готова.

Хоть фотография не была самой красивой, это был мой любимый кадр с ним. Не только из-за его улыбки и смеющихся глаз, но и потому, что он смотрел на меня, обвивал меня рукой, прижимал к себе, пока я тянулась к камере, не замечая его взгляд.

Он долго смотрел на фотографию, а потом улыбнулся.

— Я же говорил, что получилось идеально. Мне нравится.

Мое сердце радостно подпрыгнуло. Он открыл альбом, последнюю страницу, и вложил новую фотографию под защитную пленку.

— Эзра… — начала я.

Он с опаской посмотрел на меня, уловил мое напряжение.

— Эзра, мы можем… — глубокий вдох. Я смогу. — Мы можем, кхм, поговорить о…

Поцелуе. Мы можем поговорить о поцелуе? О том, когда он прижался ртом к моим губам, словно я нужна была ему для дыхания? Когда мой мир пошатнулся?

Я была в этом плоха. Обсуждать эмоции всегда было страшно. Но это… мне нужно было поговорить об этом. Я не могла перестать думать об этом. Мне нужно было знать, что это значило.

— Нам нужно готовиться к ужину, — пробормотал он, отводя взгляд.

Я чуть не сорвалась, но осталась на месте.

— Почему мы не можем поговорить об этом?

— А нужно? Это был просто поцелуй под омелой.

Мы хотя бы думали об одном, что нужно было обсудить.

Я сглотнула от его слов.

— Я думала, это было нечто большее.

— Прости.

— За что.

— Я не должен был тебя целовать.

Я сцепила ладони.

— Не надо так делать. Не изображай, что для тебя это ничего не значило.

Он молчал, избегал моего взгляда. Я видела это его поведение раньше — внутреннее отступление, упрямое желание закрыть тему — и мне не нравилось, что я видела это сейчас. Придется давить на него ради ответов.

Я закрыла дверь спальни и прошла к нему. Он отпрянул, его ноги врезались в кровать.

Я остановилась у его носков.

— Поговори со мной, Эзра.

Он посмотрел мне в глаза, слабо и с печалью улыбнулся.

— Ты упрямая.

Его слова напоминали, как в последний раз я загнала его в угол в ванной в их доме. Там я сказала ему, что мне плевать, что он — демонический маг. И там он погладил мое лицо и обнимал с отчаянием.

— Очень упрямая, — согласилась я. — И я не уйду, пока ты не поговоришь со мной, — я подняла голову. — Или можешь снова меня поцеловать. Тебе выбирать.

Он посмотрел на мои губы, поднял взгляд. Он сглотнул, и на миг мне показалось, что его ладони дрогнули в мою сторону.

Он невероятно быстро миновал меня. Я повернулась, а он прошел к закрытой двери и замер, опустив ладонь на дерево, задрав плечи до ушей.

— Я не могу это сделать, Тори.

Мое тело онемело. Хриплые эмоции в этих тихих простых словах… он говорил не просто о поцелуе.

— Ты не все обо мне знаешь, — говорил он с дверью, словно не мог — или боялся — говорить мне в лицо. — Когда Аарон и Кай рассказали, кто я, они не упомянули худшую часть.

Пол под моими ногами вдруг стал нестабильным.

— Что они мне не рассказали?

Он молчал, секунды тянулись, а потом он резко выдохнул.

— Ты уже знаешь, что демонический маг борется с демоном за власть, но это не все. То ли человек со временем слабеет, то ли демон становится сильнее… но демон всегда побеждает в конце.

Я не могла дышать. Почему в комнате не было воздуха?

— О чем ты?

— Обычно демонический маг живет восемь лет. Рекорд — десять.

Мои кулаки дрожали по бокам.

— Не понимаю.

Его плечи двигались от тихого вздоха.

— Я потеряю разум. Так со всеми демоническими магами. Всегда.

Голос Этеррана зашептал в моей голове: «Эзра знает, что его тело и душа будут моими».

— Но… твой контроль так хорош, — проскулила я. — Лучше тех магов. Ты…

— Моя хватка на демоне и его магии уже четыре года слабеет, порой ускользает, — долгая пауза. — Ты понимаешь? Я проигрываю. Это уже началось, и я буду только опаснее, а демон будет становиться сильнее.

Мой голос царапал горло:

— Эзра…

Он развернулся, прижался спиной к двери. Отчаяние, глубокое и темное, разбивающее сердце, наполнило его глаза.

— Прости, что поцеловал тебя. Это было глупо и эгоистично. Я просто…

Он замолчал, качая головой.

Все кружилось, грудь сдавило, она пылала. Я быстро моргала, пока осознавала то, что объясняло комментарии и реакции Аарона и Кая.

— Что я могу сделать, Эзра? — хрипло спросила я, шагнув к нему. — Как помочь?

Я протянула руку, кончики пальцев задели его грудь. Он поймал мои пальцы, крепко сжал теплой ладонью. Его другая ладонь поднялась, большой палец задел мою щеку, вытирая слезу.

— Просто будь моим другом, — прошептал он, — сколько сможешь.

Я проиграла бой слезам. Его лицо расплылось, я всхлипнула.

Ручка двери щелкнула, ветер задел мою кожу. Я вытерла рукой лицо, глаза, но он уже ушел, дверь была открыта, коридор был пустым.

Я стояла одна, дрожала от страха. Взгляд упал на фотоальбом, оставшийся на моей кровати. Семь месяцев фотографий, смеха, глупостей и лучших мгновений моей жизни. Я не знала, что наше счастье истекало, и невидимый таймер отсчитывал конец. Сколько Эзре осталось, пока демон не уничтожит его полностью?

Мои легкие сдавило, я боролась с всхлипом. Я вышла в коридор. Дверь комнаты Кая была открыта, звучал его голос, а потом смех Аарона.

Два мага подняли головы, когда я вошла, веселье пропало от моего заплаканного лица.

Кай шагнул ко мне.

— Тори…

— Как давно Эзра был демоническим магом? — выпалила я вопрос, словно пулю.

Он удивленно взглянул на Аарона, а потом посмотрел на меня.

— Девять лет.

Обычно демонические маги жили восемь лет. Рекорд — десять.

— Вообще-то, — тихо сказал Аарон, — девять с половиной.

Девять с половиной лет. Эзре было четырнадцать, когда он стал демоническим магом. И теперь, всего в двадцать три, он был почти при смерти.

Я выдохнула с хрипом. Аарон шагнул ко мне, Кай оказался с другой стороны. Два мага стояли как телохранители, словно могли защитить меня от правды. Они пытались. Они не раскрывали эту жуткую деталь, чтобы пощадить меня.

Кай коснулся моего плеча.

— Эзра тебе сказал?

— Что он проиграет демону, и это будет скоро? — спросила я с резким горьким смешком. — Да.

Аарон скривился.

— Кто же так делает? На Рождество?

— Я его заставила, — я посмотрела на них.

— Какой план?

— Что за план?

— Спасти Эзру! — я сжала рукав Аарона и зло тряхнула. — Как нам убрать демона из его тела, пока он не уничтожил Эзру?

Кай обвил меня руками, встав сзади, притянув меня к своей груди. Он прижался щекой к моей макушке, и моя паника чуть не вырвалась. Кай обычно не был таким, и это пугало меня теперь.

— Это контракт на всю жизнь, закрепленный душой, — прошептал он. — Его не разорвать.

— А если…

— Нет никаких «а если». Думаешь, мы не пытались? Мы с Аароном три года искали среди Демоники и демонических магов, когда узнали, кем был Эзра. Мы все посмотрели.

Все… кроме амулета, о котором они не знали.

Как и говорил Этерран, Эзра был обречен. Я надеялась, что он проживет дольше десяти лет, но видела достаточно, слышала предупреждение Эзры. Этерран почти заполучил контроль. Амулет был не последним шансом, а единственным шансом для Эзры выжить.

Этерран сам сказал: «Ты даешь ему единственный шанс».

Я прислонилась к Каю и закрыла глаза. Они еще не знали, но мы спасем Эзру. Мы используем амулет, чтобы отделить его от Этеррана. У меня было четыре недели, чтобы узнать об амулете все, что я смогу, и придумать план.

И тогда я расскажу все Аарону и Каю.


НЕМНОГО ИСКАЖЕННЫЙ

История Кодекса Гильдии


ЧАСТЬ 1


С крыши штаба МП я видел почти весь центр Ванкувера. Низко висящие тучи закрывали верхушки небоскребов. Пришлось вытащить капюшон из-под черной джинсовой куртки, но это не помогало. День был холодным и мрачным.

Погода была мрачной.

А я был на нервах.

— Наконец-то, — заявил я, — я смогу вычеркнуть это из списка желаний.

Линна, сжавшаяся на пороге прохода на крышу, приподняла бровь.

— В твоем списке желаний было расследование убийства на ферме?

— Не эта часть, — ясное дело. Кого радовало убийство? Ну, может, Ганнибала Лектора, но меня радовало только то, что я отвлекся от обычных обязанностей. Расследование такого убийства звучало куда безопаснее, чем охота на серийных убийц, поиски террористов и не привязанных демонов, ловля убийц-плутов и штрафы для гильдий за нарушения.

Странно, но последнее чаще всего было самым опасным.

Играть в детективов на территории фермы было немного не нашим профилем, но если босс отправлял нас, мы надевали кепки детективов и шли туда. Кстати, мне нужна была нормальная войлочная шляпа, как у Шерлока Холмса.

— Вертолет, — сухо добавил я. — Я хотел полетать на нем с детства, когда смотрел «Команду-А» в подвале приемных родителей. В каждом боевике есть крутая сцена с вертолетом. «Апокалипсис сегодня», «Крепкий орешек-2», «Матрица», фильмы про Джеймса Бонда, «Темный рыцарь», «Черный ястреб», «Рэмбо-3»… продолжать можно долго.

Линна убрала прядь черных волос за ухо.

— Разве почти во всех этих фильмах вертолеты не взрываются или падают?

— Да, но хороший персонаж всегда выживает.

— И ты — хороший персонаж?

— Мы — агенты МП. Разве мы не всегда хорошие?

Линна фыркнула.

— Смотря о ком ты говоришь.

Ах, тут я спорить не мог. Линна была Кларком Кентом в плане морали, но когда дело касалось других агентов, я не был так убежден.

МП, аббревиатура для чего-то длинного на латыни, что я даже не стал запоминать, означала магическую полицию, которая сохраняла порядок в мире мификов. В работу входило и то, что неприятное количество людей пыталось убить нас… или это было отражением моего ограниченного опыта.

Если было странным, что я сомневался в благородности своих коллег, то ничего не поделать, я им тоже не нравился. У них были на то причины.

— Что еще у тебя в списке? — спросила Линна.

— Ты про крутой транспорт? Посмотрим. Лодка-дракон, танк, снегоход, дирижабль, двухэтажный автобус, круизный лайнер…

— Мы были на корабле в прошлом месяце.

— То был грузовой корабль, и мы там чуть не умерли, — я смерил ее взглядом. — Ты сравниваешь то чудовище с роскошным круизным лайнером с магазинами и подражателями Элвису?

На горизонте возникла черная точка, становилась все больше, летя к нам. Линна вышла из проема, и мы ждали — я нетерпеливо ерзал — возле площадки для посадки вертолета на восточном краю крыши. Я уловил низкий стрекот винтов, и сердце забилось быстрее.

— Что насчет ракеты? — спросила Линна. — Или шаттла?

— А?

— Для твоего списка? В космос не хочешь?

— Нет. Ты видела «Гравитацию»? Или «Чужого»? Или «2001: Космическая одиссея»? В космосе не происходит ничего хорошего.

Она закатила глаза.

Линна часто закатывала глаза, и мне это нравилось. Вы можете подумать, что это от раздражения, но я видел в этом симпатию. И Линна была невероятно нежной.

Черный вертолет без меток опускался. Он замедлился над посадочной площадкой и опустился на крышу. Холодные порывы ветра отбросили длинные волосы Линны, как фен-маньяк. Мой капюшон сдуло, но мои волосы были короткими — мне нравилось думать, что это придавало мне обаяние Джейка Джилленхола — и почти не растрепались.

— Залезай! — закричал я Линне, стараясь изобразить Арнольда Шварценеггера.

Она снова закатила глаза. Видите? Так тепло.

Мы пригнулись и побежали к вертолету. Большая дверца открылась, и второй пилот выскочил и замахал нам. Линна забралась внутрь. Широко улыбаясь, я прыгнул за ней. Три откидных сидения тянулись бок о бок, и я удивился при виде странного мелкого мужчины лет сорока с идеально лысой головой и круглыми очками в темной оправе на дальнем сидении.

Это был доктор Бунзен Ханидью! Только человек, а не маппет.

Я подавил удивление, сел рядом с Линной и схватился за ремешки. Второй пилот закрыл дверцу и вручил нам крупные наушники. Я надел их на голову, а вертолет поднялся в воздух, дрожа от силы винтов. Крыши пропали, мы взмыли в небо. Мой желудок сделал сальто.

— Это круто, — пискнул я под нос.

Женский смех раздался в ушах, гудя от искажения. Я испуганно взглянул на Линну.

Она постучала по наушникам.

— Мы тебя слышим.

Блин. Я посмотрел на не очень впечатленного Ханидью, кашлянул и спросил своим самым низким голосом:

— Вы знаете, куда мы направляемся?

— На ферму, — коротко ответил он, голос тоже искажал микрофон.

Вот спасибо, мистер Информативность.

— Кто-то убил лошадь.

Линна резко напряглась, ее локоть впился в мой бок.

— Надеюсь, нет.

Я подвинулся на пару дюймов, кривясь. Отметить: не шутить про лошадей с Линной Шен.

— Есть еще вопрос, — я увел разговор от этой темы. — Кто вы такой?

Доктор Ханидью выдавил улыбку и потянулся мимо Линны, протягивая мне руку.

— Шейн Давила.

— Вы сказали де Вил? Как Круэлла? — спросил я, пожимая его руку, представляя его в шубе до пола. Это было бы странно.

— Давила, — повторил он, подчеркнув последний слог. — А вы?

— Кит. Агент Кит Моррис.

Я не пытался изображать «Бонд. Джеймс Бонд». Я все еще не привык представляться с титулом работы, еще и этой работы.

— Ты — агент? — Шейн прищурился за очками, разглядывая меня, а потом Линну. — Вы оба?

Я понимал, что мы с Линной не выглядели как надежные агенты, но мы сели на борт вертолета МП, который забрал нас со штаба МП для тайной миссии МП. Мы же не выглядели совсем не профессионально? Я даже оставлял немного щетины на двадцатидвухлетнем лице, чтобы не так привлекали внимание мои голубые глаза и юный вид. Но, видимо, щетина мне серьезности не прибавляла.

Линна выглядела еще необычнее. Браслеты, ожерелья, серьги и бусины в волосах блестели на ней, и она носила сумку со всем, что не могла прицепить к телу. (Отметка на полях: Она была шикарной. Даже слишком шикарной, чтобы быть агентом МП с кучей мелких вещей. И я говорил так не потому, что она была моей красивой напарницей).

Она холодно протянула руку Шейну.

— Агент Линна Шен.

Удивление мелькнуло на его лице. Лина в двадцать два уже была легендой в обществе мификов. Поражайся, маппет.

— Ваша работа с делом Алого убийцы в прошлом году была очень впечатляющей, — добавила она. — Весь мой участок следил за ним.

Эм, что?

Шейн скромно кивнул.

— Это было сложно. Я знал, что плут правильный, но не был уверен, что мы сможем его поймать. Мы чуть не упустили его в последний час. Ди-мифики опасны.

— Думаю, сильнее внимание привлекло только ваше дело с Вратами Телепатии. Люди говорили о нем месяцами.

Ладно… может, он был известен. И в вертолете никем был только я? Кем был пилот? Папой Римским?

Я постучал Линну по ноге и многозначительно сдвинул брови. Объясните простолюдину, насколько сильно нужно радоваться.

— Шейн — охотник на награды, — ответила она. — Известный, особенно среди работников МП.

Я посмотрел на Шейна, потом на нее, искал доказательства, что это шутка.

Охотник на награды. Этот парень? Этот мелкий лысый маппет в перчатках и очках Гарри Поттера? Это не вязалось с тем, что я знал про таких охотников, крепких мификов. Почти все они были вульгарными, мускулистыми придурками, любящими нарушать правила.

— Какой у вас класс? — выпалил я.

Он напрягся, но любопытство заставило меня забыть об этикете.

Линна снова ткнула меня локтем. Она не забыла. Не хватало еще, чтобы она оказалась его фанаткой.

— Что привело вас сюда? — очень вежливо спросила она. — Это убийство связано с вашим заданием?

— Не совсем. Я в городе по другому делу, но капитан Блит попросила присоединиться к команде, попытаться пролить свет на это новое дело.

— Что за дело? — включился я. — Что такого особенного в этом убийстве, что МП отправило нас на место преступления в дорогом стиле?

Шейн пожал плечами.

— Капитан не озвучила детали.

— Вы прибыли в Ванкувер на охоту? — спросила Линна, склоняясь ближе. Я подавил недовольнцю гримасу. — Я не думала, что у нас есть плуты, которые вас привлекли бы.

Маппет загадочно улыбнулся.

— Есть пара заманчивых вариантов, но меня интересует один. А вы, агент Шен? Думаю, до этого вы были в участке в ЛА?

— Я перевелась сюда из-за нехватки кадров.

Она ловко сократила долгую историю, связанную с моим драматичным арестом. Я эгоистично обрадовался, что мне не пришлось рассказывать об этом.

— Участку в Ванкувере повезло с вами, — сказал Шейн. — Хороших волшебников отрицания мало.

Я нахмурился сильнее. Лесть? Если он пытался заигрывать с ней, то мы узнаем, хорошо ли летал этот маппет-охотник.

Но он не ошибся. Особенность Линны тут же подарила ей уважение. Если бы Аркана была наукой, алхимия была бы химией, а волшебство — физикой. Как-то так. Я не знаю, я не учил физику. Но мысль вы поняли. Линна была гением, могла сделать куда больше, чем высчитать, как поджечь человеку зад, чтобы он улетел в космос.

Шейн упомянул агента из ЛА, с которым он встречался пару лет назад, они обсуждали людей, которых я не знал, и я выглянул в окно, покрытое водой. Снежные горы проносились под нами, белые облака окружали вершины как вата. Я снова поразился крутости происходящего.

Я смотрел на пейзаж с мелкими фигурами и туманом, пока голос пилота не сообщил в наушниках:

— Две минуты до прибытия.

Я склонилась к окну, вытянула шею, чтобы видеть, куда мы летели. Вертолет стал снижаться между вершинами. Снежные леса тянулись на каменных склонах вокруг нас. По сравнению с шумом города, тут было красиво и спокойно.

Все изменилось, когда вертолет перелетел гряду, открывающую скрытую долину. Несомненно, сюда мы направлялись, и там была не просто сцена убийства.

Там был апокалипсис.


ЧАСТЬ 2


Я вышел из вертолета, под ногами захрустела трава. То, что от нее осталось. Земля была выжженной, и вихрь пепла и пыли поднялся, когда вертолет снова взлетел. Я хотел бы остаться в нем, полететь домой. Это место не казалось уютным убежищем.

Зима лежала на горах вокруг, и за долиной высокие деревья пригибались от веса снега на их ветках. Но тут снега не было. Только разрушение.

Пострадала не только трава. Деревья стали скелетами с голыми обломанными ветками, луг почернел. Обгоревшие столбики ровным рядом отмечали, где был забор. Огонь проглотил почти все здания. Я не приглядывался к комкам на поле. В паре сотен ярдов ниже по склону холма были обломки огромного дома, дым поднимался из угла. Дыры были в стенах, и одна сторона обвалилась внутрь, словно на нее наступил великан.

Я начинал понимать, почему капитан вызвала помощь для этого дела.

Шейн уже шагал к обгоревшему дому. Линна серьезно взглянула на меня и пошла за ним. Я поплелся за ними среди разрушений. Мы приближались, и я заметил, что у дома собрались и говорили четверо людей. Один из них отошел и направился к нам.

Капитан Блит была женщиной за сорок лет с пронзительным взглядом, светлые волосы ниспадали до ее подбородка, и ее аура кричала: «Чепуха не принимается». Она была самой жуткой леди из всех, кого я встречал, и она была главной на нашем участке, еще и сильным телекинетиком.

— Агент Моррис, агент Шен, мистер Давила, — быстро поприветствовала она. — Идемте со мной. Тело там.

Блит, как вы уже поняли, не любила просто болтать. Или звать по имени.

— Поздно прошлой ночью, — начала она, ведя нас к дому, — местные власти получили много звонков о пожаре в лесу в этом районе. Как вы понимаете, пожар в начале января — повод удивиться. И отряд отправили сюда, район был в огне, хоть он не продвигался дальше границ собственности.

— Это должно было вызвать подозрения, — отметил Шейн.

— Вызвало, — подтвердила Блит. — Когда мы услышали об этом, огонь погас. Мы прибыли на сцену как можно скорее.

Мы присоединились к ожидающим. Я узнал Ника, коронера нашего участка, знакомого по прошлым делам с мертвыми телами. Он был пожилым мужчиной, похожим на Санта Клауса, но без красного наряда, зато с бородой, пузом и ямочками. Его звали не Ником, но пока он не исправит меня, я буду звать его стариной Святым Николаем.

Еще двое были незнакомцами: высокий тощий парень с камерой и девушка с темными волосами, черной подводкой и пирсингом на лице. С ней были зелья в пробирках и блестящие щипцы. Хотел ли я знать, зачем ей щипцы?

Я так отвлекся на команду, что не сразу заметил объект их внимания — почерневший и искаженный силуэт у ступенек крыльца. Тяжесть давила на мой желудок. Там было тело. Мертвое человеческое тело.

— Кто это? — спросил я. — Точнее, кто это был?

— У нас пока нет данных, — ответила сухо Блит. — Или хозяин дома, или нарушитель.

Линна подошла к телу, опустилась к нему. Будто было что разглядывать.

— Мы что-нибудь знаем о жертве? — спросила она.

Ник сверился с блокнотом.

— Женщина. За двадцать. Среднее телосложение. Я буду знать больше, когда мы заберем ее в город.

Линна провела пальцем по саже возле тела, посмотрела на обломки дома. Сажа была не обычной серой, как при костре на заднем дворе. Она была темной, как обсидиан.

— Черная магия, — прошептала она.

— Похоже на то. Агент Голдинг, — Блит указала на женщину-гота, — наш алхимик-судмедэксперт, и она подтвердила, что по всей ферме присутствуют следы черной магии. Мистер Давила, что скажете?

Известный охотник стоял в двух шагах за мной. Он кашлянул.

— Местоположение тела указывает, что она или входила, или выходила из дома. Уровень разрушения…

Он замолчал. Ого. Интересно.

— Пока мы тут заканчиваем, обыщите ферму, — приказала Блит мне и Линне. — Я хочу, чтобы каждый дюйм долины был проверен. Я позову, когда буду для вас готова.

Линна решительно кивнула, обошла тело и прошла в рушащийся дом. Я смотрел ей вслед, пошел в другую сторону. Мне нужен был свежий воздух, а потом я проверю дом.

Да, может, другие агенты назвали бы меня слабаком, но я во всем этом был не так долго, чтобы спокойно смотреть на обгоревшие останки девушки.

Я брел по почерневшей траве, озираясь. Горы с лесами на склонах и снежными вершинами были приятным видом, если не замечать линию разрушения, пронзающую деревья и землю. Но погода была хорошей, как для начала января.

После пары минут блужданий по кругу я подошел к развалинам другого здания — сарая, судя по виду. Как и у дома, скелет сарая остался, но остальное было разбитым. Дверь — выбита, лежала у проема, и пришлось перелезть через нее. Сажа покрывала все, и я был рад, что выбрал сегодня черную одежду.

Сарай внутри был темным, и я пытался различить что-то среди сажи и теней. Когда мои глаза привыкли, я уловил ужас места. Горечь подступила к горлу. Я не любил смотреть на мертвых людей, но что-то в мертвых зверях терзало сердце — еще и от того, что они были заперты внутри горящего здания и не могли сбежать.

Я отвернулся. Какой темной должна быть душа, чтобы совершить такой кошмар?

— Кит? Ты там?

Блин! Я поспешил к проему, но недостаточно быстро. Линна заглянула в разбитую дверь в поисках меня. Я не успел ее предупредить, знал, что ее реакция на мертвых зверей будет сильнее, чем у меня, я сделал только одно, что мог. Заставил их пропасть.

Заметив меня, Линна перебралась через дверь сарая с поразительной грацией. Она поспешила ко мне и заглянула с опаской в ближайший обгоревший загон.

— Тут что-то есть?

— Не похоже, — ответил я.

Она вздохнула с облегчением.

— Звери, видимо, сбежали. Это уже хорошо.

— Да. Есть что-то дома?

— Я лишь немного огляделась, а потом поняла, что ты не пошел со мной.

Так она пошла за мной? Оу.

— Я решил начать тут. Куда пошел маппет?

— Кто?

— Шейн, — уточнил я. — Думаешь, у него есть высокий и худой напарник в его лаборатории, который говорит лишь стонами?

— Он как волк-одиночка, Кит.

— Это была шутка маппетов, — может, стоило пересмотреть материал. Юмор с кукольным шоу долго длиться не мог.

— Знаю, — она закатила глаза. — Я о том, что у Шейна Давилы нет напарника. У него даже гильдии нет.

— Что? Как это? Блит знает?

— Он так хорош в том, что делает, что главные в МП дали ему особый статус, даровав ему больше свободы и возможность браться за большие дела.

— Как загадочное убийство за городом, от которого воняет темной магией?

— Похоже на то.

Другой голос прозвучал у сарая:

— Агент Шен? Вы тут?

Помяни лихо. Шейн перебрался через дверь, двигаясь при этом хуже меня. Как он мог быть знаменитым охотником с особым статусом МП? Я не понимал.

Он отряхнул ладони в перчатках и присоединился к нам.

— Агент Шен, капитан Блит хочет ваше мнение насчет чего-то.

Я подозревал, что она не просила так вежливо.

— Иду, — быстро ответила Линна. И ушла, перемахнув через дверь с легкостью. Мы потрясенно смотрели вслед. Она пропала снаружи, и сарай показался темнее и холоднее без нее.

Шейн смотрел на тускло освещенный интерьер.

— Трагично, — отметил он. — Зачем убивать лошадей?

— Я и сам думал об этом.

Он снял перчатку и прижал ладонь к ближайшему стойлу. Сажа сыпалась под его пальцами. Он быстро надел перчатку и посмотрел на меня сквозь круглые очки.

— Как думаете, что тут случилось, агент Моррис?

Я чуть не ответил едкой фразой, чтобы он подумал сам, но серьезный тон его вопроса подавил это желание. Я поджал губы, прошел по сараю и перелез через дверь. На холоде я посмотрел на обгоревшие поля и пострадавший дом.

Со стуком Шейн выбрался ко мне и поправил куртку. Он выжидающе глядел на меня.

— Вы упомянули уровень разрушения, — я махнул на долину. — Если бы практик темной магии обрушил силы на не подготовленного беднягу, остался бы только дымящийся кратер. Алхимик нашла следы черной магии повсюду. Может ли это означать, что эта ферма принадлежит мифику с черной магией, и другой пришел напасть на него? И это результат боя?

— Так думает Блит, — пробормотал Шейн, не скрывая удивления, что у меня обнаружился мозг. — Я же не ошибаюсь, думая, что вы не можете доказать теорию?

Я посмотрел на дом.

— Женщина умерла у крыльца…

— И?

— Она просто… была там, словно вышла за дверь посмотреть, что за шум, и ее тут же убило, — я поежился. — Где Линна?

Он указал на поле, и я прищурился. Остальная команда собралась у участкаобгоревшей земли. Они выглядели занято.

— Подозреваю, вы правы, — вдруг сказал Шейн. — Но я не думаю, что это было сражение темных искусств.

Он слабо кивнул и пошел прочь. Я с интересом последовал за ним. Он направился к дому, не ступая на тропу, которая привела бы нас к остальным. Тело уже было в черном мешке для транспортировки. Шейн обошел его и миновал обгоревший порог.

Я замешкался, но шагнул внутрь. Маленькая прихожая была с лестницей, ведущей на второй этаж. Казалось, она вот-вот обрушится. Шейн снял перчатку, прижал ладонь к перилам, задумчиво замер, а потом отвернулся от лестницы. Я пошел за ним на кухню, узнаваемую по пострадавшим от огня приборам. Он оглядел комнату, осторожно коснулся холодильника.

Я ждал, а он стоял там, взгляд остекленел, словно он ударился пальцем ноги и отчаянно старался не заплакать от боли. Ударяться пальцами ноги было ужасно больно.

Я прошел мимо острова к дальней части кухни. Судя по горам горелых обломков и разбитого стекла у стены, там были полки. Я открыл ближайший шкафчик и обнаружил почти уцелевшие тарелки. Много тарелок. Их хватило бы на ужин для всех умпа-лумпов у Вилли Вонки.

— Сколько людей тут жило? — пробормотал я. — Или хозяину нравилось звать гостей?

— Много людей.

Я вздрогнул от голоса Шейна.

Он вытащил руку из холодильника.

— Тут жило много людей, но я читаю только трех давних жителей. Двое мужчин и женщина.

— Вы… что?

Он надел перчатку.

— Я — психометрик.

Над моей головой словно появилась лампочка.

— И вы можете читать прошлое предмета, касаясь его?

Это точно было удобно в мире судебной медэкспертизы. Хотите знать, кто выстрелил из пистолета последним? Психометрик потрет волшебными лапками и скажет. Что было лучше него на месте преступления?

— Потому вы в перчатках? — спросил я.

Он кивнул.

— Мне не нужно знать обо всех, кто пил из моей кружки.

— А что насчет всех, кто сидел до вас на унитазе?

Он нахмурился.

— Сила работает только на руках.

— Вы же смываете за собой?

Он нахмурился сильнее. Я пожал плечами.

— Что вы уловили от холодильника?

— Кухня — сердце дома, — ответил он. — Мне нужно прочесть о доме больше.

Я пошел за ним, он брел среди руин. Некоторые комнаты сгорели до неузнаваемости, но мы нашли две спальни с кучей кроватей. Шейн жутко касался предметов, а я беспомощно бродил, отмечая факты и строя бредовые теории.

Может, если бы у меня была шляпа Шерлока Холмса, я смог бы все понять и сказать: «Элементарно, дорогой Ватсон».

— Итак… — сказал я Шейну, пока он трогал одежду из сэконда, которая уцелела после пожара. Что это был за бренд? Я был готов заплатить за нее. — Что-нибудь узнали?

Он отбросил джинсовую куртку.

— А вы?

— Возможно. Вы первый.

Шейн сел на пятки и посмотрел на меня.

— Женщина, умершая снаружи, жила тут, но не была хозяйкой.

Я приподнял брови.

— Как вы это поняли?

— Власть оставляет другое чувство, — он отбросил пару свитеров. — Что вы поняли?

— Что это было не сражение. Даже темная магия не подожгла бы все. Как только противник погибает, сжигать все остальное нет смысла, если это не было изначальной целью.

— О чем вы?

— О том, что это была бойня. Кто-то оставил сообщение, но я не знаю, какое.

Он поправил очки.

— У меня схожие подозрения. Тот, кто оставил след власти, не был тут месяцами.

Я насторожился. Фермер с темной магией или бросил свое хозяйство, или не вовремя отправился отдыхать.

— Но вопрос, — добавил Шейн, роясь в вещах, — не в том, кто он, а кто остальные… и…

Его взгляд стал рассеянным, он поднял женские кроссовки. Я сморщил нос. На обуви было мерзкое черное пятно, но Шейн держал их так, словно на них был автограф Серены Уильямс.

— …где они сейчас, — растерянно закончил он.

Все еще сжимая обувь. Странно. Очень странно. Я хотел увидеть, когда он опомнится, но покачал головой и пошел прочь. Шейн даже не заметил.

Я отправился к крыльцу, мысли кипели. Тело в мешке пропало, и я увидел Ника и парня с фотоаппаратом вдали, где заросшая тропа вела в долину. Черная машина стояла у леса. Не все были особенными и прилетели на вертолете.

Я посмотрел туда, где умерла женщина. Если я был прав, она пала жертвой игры во власть между загадочным напавшим и не менее загадочным хозяином фермы.

Линна, Блит и алхимик-гот — агент Голдинг — все еще были в том месте, и я, пожав плечами, пошел к ним. Приближаясь, я заметил больше обгоревших столбиков забора и решил, что леди стояли посреди бывшего сада. Блит была с одной стороны, Линна и Голдинг присели у ямы в земле.

— Что копаете? — спросил я спокойно, встав меж двух столбиков.

— Стой! — приказала Голдинг. — Туда нельзя.

Я замер и посмотрел на сажу на земле и стебли поджаренных растений у своих ног.

— Может, так не выглядит, но я не боюсь запачкаться.

— Останки растений из семейства Зонтичных. Если потревожишь пепел, у нас всех будут яркие галлюцинации следующий час.

Я осторожно отпрянул.

— Веселый был сад.

— Для практикующего алхимика со специализацией ядов. Пожалуйста, ничего не трогай.

Я обошел, чтобы войти в сад за Блит, Голдинг склонилась над ямой. Линна рядом с ней тянулась в яму в фут длиной, ее карие глаза были сосредоточенными.

— Что происходит? — драматично прошептал я капитану.

Она пронзила меня взглядом, как родители смотрят на малышей, появляющихся через две минуты отсутствия покрытыми малиновым вареньем.

— Мы обнаружили зарытый контейнер. Он запечатан магией. Агент Шен почти закончила.

Я дополнил за нее: Агент Шен почти закончила применять свою особенную и очень сложную магию отрицания. Ни одни чары печати не могли выстоять против нее.

Я склонился ближе, чтобы заглянуть в яму, заметил грязное металлическое покрытие, на котором Линна нарисовала двойной круг с рунами внутри. Формы были сложными, и она добавила несколько мелких предметов по краю. Она читала заклинание на языке, который я не узнавал.

Она закончила восклицанием, а потом вскочила на ноги.

— Ну? — осведомилась Блит.

— Я не знаю, как он был запечатан, — ответила Линна. — Скорее всего, темной магией, так что я использую комбинацию волшебства отрицания, чтобы стереть печать, и кое-что сильнее, чтобы убрать защитные части, если они есть.

— Постой, — с осуждением вмешалась агент Голдинг. — Ты не знаешь, сработает ли это? Ты просто надеешься, что получится?

— Какая вежливая, Уэнздей Аддамс, — парировал я, не мог не защитить напарницу. — Есть план лучше?

— Продолжайте, агент Шен, — громко сказала Блит.

Линна огляделась.

— Нам нужно немного отойти.

Мы с Блит тут же вышли из сада: мы видели, что умела Линна. Я видел, как она поджигает сталь, разрывает монстров, доводит до слез взрослых мужчин и раздавливает духов — образно и в прямом смысле. Она как-то обещала превратить все волосы на моем теле в кошачью мяту и отослать меня в другое измерение, где жили большие и злые коты. Это звучало невозможно, но с Линной я не рисковал.

Как только мы отошли, Линна глубоко вдохнула и произнесла последнюю фразу.

Руны в круге вспыхнули так ярко, что на них было больно смотреть. Даже в десяти шагах оттуда я ощущал жар. Я прикрыл глаза, металл шипел и бурлил, как кипящая вода.

Когда свет угас, я заглянул в яму. Крышка из металла растаяла бесследно, что казалось невозможным, но… это была магия, так что…

Открытый ящик был в два фута глубиной, и там были странные вещи: матрешка, хвост енота, нунчаки, хрустальный шар и маски, которые подходили к викторианскому балу. Линна с любопытством на лице шагнула вперед.

Громкий хохот остановил ее. Казалось, плохой актер изображает злодея. Мы неудобно переглянулись, будто смеяться так мог кто-то из нас. Откуда звучал смех? Кто смеялся?

А смех утих, и низкий голос донесся из ящика:

— Приветствую, глупые смертные! Добро пожаловать в мой ад.


ЧАСТЬ 3


Линна осторожно подошла к ящику и заглянула в его глубины.

— Это… говорящий череп.

Мы прошли за ней в сад. И рядом с матрешкой обнаружился пожелтевший человеческий череп с тусклым красным сиянием в пустых глазницах. Я задержался в стороне с Голдинг, Линна и Блит приблизились к ящику.

— Я не просто череп, — парировал он, зло глядя на двух женщин. — Я — сила. Которую двум слабым женским умам не понять.

Линна приподняла бровь.

— Говорящий череп-сексист?

— Как я и сказал, упрямая корова, я не череп, а один из самых страшных лордов Дрангфара. Когда-то я правил…

— Расскажи об этой ферме, — перебила Блит, склонившись грозно над ямой.

— Я должен слушаться пары кудахчущих куриц?

Голдинг придвинулась ближе ко мне, щурясь, глядя на череп.

— Лорды Дрангфара были могущественными темнофеями. Тысячи лет назад они терроризировали древнюю Персию, пока друид и волшебница, самые сильных из их эпохи, не объединили силы, чтобы одолеть их.

— Так череп врет? — спросил я.

— Не обязательно. Мифы отмечают, что некоторых из них поймали, а не уничтожили.

— Поймали… в череп? — я скептично скривил губы. — Откуда ты это знаешь?

— Если порой читать книги, можно что-нибудь узнать, агент Моррис, — оскалилась она.

Я думал парировать, но кричащий череп привлек мое внимание.

— Я больше не буду тратить дыхание на этих тупых дамочек, — заявил он. — Приведите властного мужчину!

Блит и Линна напряглись.

— Мужчину? — повторила моя напарница.

— Ты не знаешь это слово? — насмехался череп. — Самца вашего вида, сильный пол, с точеной челюстью, не обремененный неприличными частями тела, как у вас.

— Я тут во главе, — прорычала Блит черепу.

Он вздохнул.

— Мир перевернулся, лишившись патриархии.

Линна с отвращением смотрела на череп. Она позвала, не оглядываясь:

— Кит, подойди.

Я послушался, склонился рядом с ней.

— Что такое?

— Наш новый костлявый друг не будет говорить, пока рядом нет члена.

— Я такое не говорил!

— Почти так ты и сказал, бедный Йорик, — сказал я черепу. — Тебе нужно увидеть член, или поверишь мне на слово? Потому что я не уверен, что будет удобно…

— Гадкие двуногие! — рявкнул череп.

Я издал смешок.

— Думаю, он завидует нашим ногам.

Блит возмущенно выдохнула рядом с Линной, а потом протянула пальцы к черепу. Он поднялся из ящика и завис в воздухе ниже уровня глаз.

— Я скажу это всего раз, — заявила капитан. — Говори, что знаешь об этом месте, или…

— Или что? — перебил череп, хохоча. — Твоя жалкая энергия психика — лишь ветерок, задевающий могучую каменную вершину, карга. Этот череп — сосуд, тюрьма для моего истинного облика, и если ты его увидишь, это разобьет твой жалкий разум.

— У меня есть вопрос, Хранитель склепа, — начал я.

— Придержи язык, евнух.

Верить на слово он не собирался.

— Ты довольно старый, да?

— Моя история тянется на тысячелетия.

Я серьезно кивнул.

— Ладно, тогда почему ты говоришь так, словно застрял в плохом выступлении с Шекспиром четыреста лет назад?

Блит фыркнула, Линна закатила глаза, и агент Голдинг за нами сказала:

— Эм, народ?

— Наглое дитя, — прорычал череп. — Ты понятия не имеешь, с кем говоришь.

— Почему бы не сказать, Призрак? — парировал я.

— Есть магия темнее, глубже, такая зловещая, что твой слабый дух не смог бы ее выдержать. Ты стоишь на земле, которая тоскует по той ужасной магии, и даже кровь моего хранителя, сильного практика, холодеет от его имени. Но я способен на большее.

— Народ! — громко повторила агент Голдинг.

Мы обернулись на нее и увидели темную тень, появившуюся посреди сада. Мы попятились, и я чуть не упал в яму.

— Что это такое? — охнула Линна.

— Это он! — закричала Голдинг. — Это череп! Ты сломала печать своей глупой магией, и теперь он сбегает!

Хохот зазвучал из черепа, Блит развернула его телекинезом. Трещина тянулась сзади, и тонкая струйка пара, как дым от огня, едва заметная среди жженого луга, вытекала оттуда. Струйка тянулась к тени.

Блин. Если он, как и говорила Голдинг, был настоящим лордом Дрангфара, нас ничего хорошего не ждало.

Блит взмахнула рукой, оторвала три обгоревших столбика и бросила их в тень. Они безвредно пролетели сквозь нее и упали на землю, подняв облако сажи. Я надеялся, что это не была жуткая сажа с галлюцинациями.

Череп радостно взревел.

— Нужно запечатать его, — сообщила Блит, бросая еще столбик в тень, вызывая больше смеха.

Мы знали, что это значило: Линне придется колдовать. Только ее навыки подходили.

Блит снова махнула рукой, и череп полетел к Линне. Она схватила его из воздуха, и огромная тень бросилась к ней. Она сбила Линну, и та упала на попу, удивленная, а не пострадавшая. Тень повернулась ко мне, и порыв ветра отбросил меня. Я упал к ногам Голдинг.

— Он будет становиться сильнее, — сказала она, пригибаясь, тень грозно кружилась, и тьма мешала видеть Линну и Блит. — Чем дольше он восстанавливает себя, тем сильнее становится. Если он обретет полный облик, мы его не остановим.

— Серьезно, откуда ты знаешь все…

Тело пролетело мимо нас — Блит кружилась от невидимого удара. Она врезалась в столбик забора и обмякла.

Я пытался встать, тень темнофея стала в девять футов высотой. Из корчащейся тьмы появились шесть конечностей, похожих на кривые стволы дерева, они сияли зеленым. Зубы, будто ножи, торчали из челюсти, как у ящерицы, и на спине торчали рога. Или бивни. Или что там было у монстров вместо рогов и бивней.

Круто.

Пора добавить кошмаров с моей стороны.

— Эй, Джек Скелет, — позвал я, шагая вдоль края сада, уходя от остальных. — У меня есть пара вопросов к тебе. Для начала, ты боишься пауков?

Темнофей, чье чудовищное тело становилось все тверже с каждым мигом, повернулся ко мне, но я уже не был один. Я был со своим невидимым союзником — пауком размером с небольшой грузовик с лапками с множеством суставов и большим раздутым телом. Наглый темнофей, познакомься с Шелоб из ее скрытого логова.

Его голова склонилась, он смотрел на моего друга с клыками. Я не дал ему времени понять, что он видел, послал Шелоб к нему в молниеносном броске. Темнофей отпрянул от атаки паука. Как для «жуткого и сильного» лорда Драгонфара, он был очень пугливым.

В другом конце сада Линна и Голдинг опустились у треснувшего черепа, откуда все еще текла тьма. Линна рылась в сумке, быстро командовала Голдинг. Алхимик лепила что-то, похожее на розовую жвачку, которая склеила бы челюсти, а не устроила хоть миг вишневой радости — к трещине.

Темнофей стал поворачиваться к ним. Шелоб бросилась наперерез, грозно щелкнула своим двухфутовым жалом, торчащим из ее зада. Фейри застыл, не зная, как справиться с этим жутким существом. Он щелкнул зубами, взмахнул одной из шести рук, и волна неоново-зеленого света полетела от него. Земля разлеталась в стороны там, где пролетал луч.

Я сосредоточенно стиснул зубы.

Свет ударил по Шелоб, и она откатилась, лапки двигались, а потом вскочила, не пострадав. Остерегайтесь моего непобедимого паука из Мордора! Ничто не могло ей навредить, пока я не решу, что ей можно навредить.

Может, это стоило сделать.

Темнофей тихо зарычал, красные точки засияли на его лице из тени — глаза, видимо. Точки повернулись ко мне. Ладно, план Б.

Шелоб впилась в землю как самый большой в мире суслик и пропала. Из-под шевелящейся земли поднялось нечто новое: длинная вытянутая голова с обнаженными зубами, ноги с тремя суставами, тощее тело, костлявый хвост и блестящая черная кожа. Идеальное воплощение ксеноморфа открыло жуткий рот и издало противный вопль.

Я не помнил точную высоту воплей в «Чужом», но было близко.

Темнофей застыл, потрясенный осознанием того, что он был не самым страшным созданием. Его тело стало еще тверже, шипы торчали из конечностей, шесть рук двигались. На нем ярче мерцал зеленый свет, и где неоновое сияние задевало землю, грязь и сажа становились растопленной жижей.

Ксеноморф выпустил еще жуткий вопль, и темнофей улыбнулся. Наверное. С этим лицом было сложно понять, улыбался он или скалился, или у него было несварение.

— Думаешь, обманул меня, тупой мальчишка? — прошипел темнофей, его нахальный смех пропал.

Он пошел вперед, земля протестовала под его ногами. Ксеноморф прыгнул на него, но тот не увернулся. Чужой пролетел сквозь его тело, словно его там не было. Технически так и было…

И теперь ничто не стояло между Гадким Черепом и Линной.

Она сжала череп в одной руке и маркер в другой, безумно писала на пожелтевшей кости и говорила на латыни. Голдинг беспомощно стояла рядом с ней, сжимая серебряную палочку — точно из сумки Линны — и в ужасе глядя на приближающегося темнофея.

Твою налево. План В?

Я побежал вперед, склонился к отломанному столбику ограды по пути. С громкими хлопками появились два десятка существ высотой до колена, большие уши хлопали, рты, полные зубов, открывались от писклявого смеха. Гремлины прыгали на фейри.

Череп пытался идти сквозь них, но мои злые слуги не были просто видениями. Когда Череп ощутил их когти на своих теневых ногах, он застыл. Он с ревом атаковал существ. Его ядовитые зеленые когти прошли сквозь них, но он ощущал, как они движутся по его телу. Вид, прикосновения и звуки были для него чуть искажены, и он не понимал, что было настоящим, а что — нет.

С еще одним воплем он повернулся в поисках источника вредителей. Меня.

Я уже бежал к нему, и когда он повернулся, я ударил столбиком забора по его морде. Мои гремлины были не такими плотными, но этот кусок дерева он точно ощутил.

Голова темнофея откинулась, две из шести рук вырвали обломок из его горла, но я забыл о четырех других руках.

Двадцать когтей впились в мои руки и легко подняли меня. Его топящая землю магия ощущалась так круто, как я и представлял, и все побелело перед глазами от боли. Жаркое дыхание воняло смертью, и зияющая пасть открылась, чтобы откусить мою голову, словно я был большим имбирным пряником.

Два столбика прилетели из ниоткуда и врезались в голову фейри с двух сторон.

Он разжал пальцы, и я упал на землю. Я сжался, Линна прокричала последний приказ на латыни. Она поднесла зажигалку к розовой жвачке на трещине на черепе, стоя за фейри. Вязкая субстанция ожила с дождем искр и огнем, и оранжевый свет пронесся по поверхности.

Жуткий визг вырвался из темнофея, зеленое сияние на конечностях вспыхнуло оранжевым. Он бросился на Линну, но не успел пронзить ее своими когтями, а рассыпался на сияющие угли и пыль.

Вой, словно ветер в трещине в окне в старом фильме ужасов, вырвался из черепа. Пепел от чудища закружился облаком, и его всосало в глазницы. Огонь на жвачке угас, и Линна упала на попу, тяжело дыша, череп лежал на ее ладони. Его глаза сияли красным, но трещина пропала.

— Черт, — прохрипел я. — У тебя получилось.

— Агент Моррис, — Блит появилась в поле зрения. Она бросила последние куски забора. Теперь было понятно. — Как сильно вы ранены?

Я взглянул на свои руки. Рукава растаяли, а кожа напоминала сосиски, которые долго жарили в костре.

Голдинг поспешила ко мне, сдвинув брови.

— Я могу помочь. У меня есть средства от ожогов и нейтрализаторы магии в сумке. Минутку.

Она убежала, и я поднялся с земли и сделал вид, что не хотел жалобно выть от агонии в руках. Дурацкий фейри. Кстати…

Я мрачно посмотрел на череп.

— Не будешь комментировать из восстановленного сосуда?

Тишина.

— Ничего? — спросил я, глядя в сияющие глаза.

Ничего.

Линна отдала череп Блит.

— Думаю, моя печать сильнее изначальной. Фейри больше не может говорить.

Блит хмуро смотрела в красные глаза, словно могла силой воли вытащить ответы. Я не удивился бы, если бы у нее получилось.

Линна склонилась ко мне и тихо спросила:

— Ты в порядке, Кит?

Я выдавил улыбку, как настоящий раненый герой.

— Буду в порядке.

— Что ж, — рявкнула Блит, звуча удивительно нормально, хоть она склонялась в сторону. Не только меня нужно было исцелить. — На чем мы остановились?

— Тот, кому принадлежала ферма, закопал ящик с темными артефактами в саду алхимика, — сказала Линна. — Артефакты разных классов, включая Спириталис, значит, хозяин — коллекционер.

— Женщина, умершая на крыльце, не хозяйка фермы, — добавил я. — И тот, кто сделал это, старался уничтожить это место как можно страшнее, чтобы послать неприличное сообщение настоящему хозяину фермы.

Линна и Блит глядели на меня. Что? Они не поняли этого?

— Я думала, мы имеем дело с одним мастером темных искусств, — прорычала Блит. — Не двумя.

— Два очень опасных плута, воюющих друг с другом, — Линна смотрела на выжженную долину, бусины в ее длинных волосах постукивали от холодного ветра. — С магией, которая может так вредить…

— Нужно понять, что именно произошло, — Блит посмотрела на нас. — Агент Шен, агент Моррис, теперь это ваше дело. Узнайте, кому принадлежит эта ферма, где хозяин, и кто убил женщину. Узнайте все и докладывайте мне. Никого больше не вовлекайте.

Глаза Линны чуть расширились, и я подозревал, что мы думали об одном. Почему Блит хотела, чтобы мы скрывали расследование? Она что-то скрывала от МП или переживала, что МП что-то скрывали от нее?

К нам с хрустом приблизились шаги. Я отчаянно надеялся, что это была Голдинг с обещанными средствами — каждый порыв ветра ощущался как тысяча пчелиных жал — но это был Шейн. Он нес бумажный коричневый пакет размером с женскую обувь. Он хотя бы больше их не гладил.

Странный.

— Мистер Давила, — сказала Блит. — Надеюсь, вы нашли зацепку.

Отличный способ намекнуть, что он должен был стать полезным в доме, раз не появился во время нашего боя за жизнь.

Он слабо улыбнулся.

— Думаю, я получил все, что нужно.

Блит кивнула.

— Я вызову вертолет. Пора вернуться в город.

Она ушла, двигаясь уже увереннее. Я едва слышно заскулил, когда свежий порыв зимнего ветра ударил по ожогам. Линна придвинулась ближе с тревогой на лице. Может, я оставлю ожоги на время. И дома она нежно обработает мои раны. Может, даже пустит слезу из-за моих страданий, полученных от храброго поведения в…

Пристальный взгляд Шейна прервал мои фантазии. Я смотрел в его глаза за круглыми очками, не зная, о чем он думал, что за «зацепку» нашел. Он тоже расследовал это дело, или он искал другой приз?

Я отвернулся от охотника и спросил у Линны:

— Думаешь, отсюда есть другой способ попасть в город?

Она нахмурилась.

— Другой способ?

— Да, типа другого режима перемещения? Может, судно на воздушной подушке? Или дельтаплан? Вычеркнуть два пункта из списка желаний тоже входит в мой список желаний.

Ах, она закатила глаза. Я нуждался в этом. Я очаровательно улыбнулся ей — это впечатляло, учитывая, как мне было больно — и позвал ее к себе кивком головы. Мы вместе пошли к дому, где Голдинг застряла с ее сумкой с исцеляющими зельями.

Я не переживал, направляясь домой. Новое дело обещало быть интересным, загадочным, и от этого пальцы покалывало от волнения и страха. Может, мои амбиции насчет путешествий будут успокоены полетом на воздушном шаре или в стеклянной сфере, как из «Мира Юрского периода», но даже если все закончится чем-то мелким — типа каноэ или, что еще хуже, парного велосипеда — это будет новым приключением с Линной.

И я не мог жаловаться.


Продолжение читайте в шестой книге!