Федя Минус любил Лескова и ролики. Как уж сочетался в его лохматой голове русский классик и коньки на колесах, то нам неведомо, но что факт, то факт. И еще у Феди никогда не было денег. Он даже кошелек не покупал: во-первых, не на что; а во-вторых — на кой он сдался? Так и ходил без кошелька, бренча мелочью на проезд в кармане. Ведь мелочь не деньги, верно? Вот и я так считаю.
Особенно Феде нравился один святочный лесковский рассказ про неразменный рубль. «Лесковский» — это его слово, так что меня за него ругать не нужно, я сам себя люблю ругать за всякие неудобные слова, которые не то что произносить трудно, а даже читаешь — спотыкаешься. Федя вообще темный до литературы был. Коэльо считал почему-то французским футболистом, а Мураками — искусством составлять букеты из веток японской сакуры. Или из рюмок японского сакэ? Забыл! И уж лучше вообще не буду говорить, чем он считал Дэна Брауна.
Ну да я о неразменном рубле. Рубль этот всегда возвращался к хозяину, наплевав на все законы рынка и здравый смысл. Верный был рубль — хоть и серебряный снаружи, а в душе бессеребренник. На что его не потрать — а на целый рубль в те древние времена ох как много можно было купить! — выйдешь из лавки, сунешь руку в карман, а он уже тут как тут. Лежит, перед табачными крошками своей ловкостью хвалится. Образ неразменного рубля настолько Феде понравился, что неожиданно стал мечтой. Ну такой, бездельной. Которую от случая к случаю мечтают, когда делать не фиг. Идешь по улице в рваных джинсах и футболке с милой рожицей Мэрлина Мэнсона и мечтаешь о неразменном рубле — вот бы, мол, на улице найти.
В общем, это присказка была. А сама история такова…
Неразменный рубль
— Руки бы вам повыдергать, ироды проклятые! Ни свет, ни заря, они уже без билета норовят проехать. Стыд у тебя есть, рожа полосатая?! Смотри какую морду на моих билетах наел, а?! Я тебя уже не первый раз в своем автобусе вижу! Каждый божий день: туда-сюда, туда-сюда. А ну за проезд передавай сейчас же! Третью остановку кричу!
— Молодой человек, — какой-то старичок тронул Федора за рукав, — вас там это… кондуктор…
— А? — почувствовав прикосновение, Федя обернулся и кивком головы выронил наушник из левого уха.
— Контролер, говорю…
— И ведь как об стенку горохом! А кто-то за таких замуж выходит. Да чтоб тебе жена-кондуктор попалась! Чтоб тебе никогда проездного в жизни не знать! Очнулся, надо же… Деньги передавай на билет!
Федя Минус порылся в карманах и вытащил помятый полтинник. Кажется, последний… Купюра зашелестела по салону, добралась до кондуктора, сонно улеглась между зелеными червонцами и навсегда покинула нашу историю. Туда ей и дорога. Если встретите — на уголке большое жирное пятно и надпись карандашом «пошли вы все», — передавайте привет.
Несколько червонцев и горстка мелочи отправились в обратный путь к Федору. Червонцы нырнули в карман джинсов, а среди мелочи…
— Юноша, секундочку! Какой интересный рубль вам передали. Я такого еще не видел, — стоявший рядом старичок остановил Федину руку и оживленно стал разглядывать блестящую юбилейную монету. — Надо же, кто это, интересно? Я, знаете ли, собираю такие монетки с лицами… э… знаменитостей. Давайте меняться?
Федя глянул на чеканный профиль «э знаменитости», и у него тут же ёкнуло сердечко. На новеньком рубле был изображен… писатель Лесков.
Бойтесь своей фантазии, господа! Не говоря уже о дамах. Судьбу временем не корми, дай только попересмешничать. Женщина она ехидная и вспыльчивая, типичный холерик по натуре. Оно и к лучшему. Вспыхнет, поругается и отойдет — начинает белыми полосами ластиться. Но иногда заиграется и такое учудит! Про закон возмездия за собственные фантазии слышали? Да ежели бы только фантазии! Стоит чихнуть, а Судьба уже твой чих в свой маленький блокнотик записывает… Лесков вон придумал сказку про неразменный рубль, а затем сам на него и угодил. Шутка вполне в духе Судьбы. Наполеон любил сладкое и стал тортом. А Бах, кстати, сильно по клавишам стучал.
Дешевле рубля в ларьке были только спички. Федя просунул в узкое окошечко руку, с замиранием сердца положил новенькую монету и, простужено кашлянув, попросил:
— Коробок спичек, пожалуйста.
Отошел от ларька, остановился, пошарил в кармане… Рубль вернулся! Настоящий неразменный рубль! Мечта, казавшаяся идиотской, неожиданно сбылась. Вот только что теперь делать? Что на этот рубль купишь в наше время погони за двойным ВВП? Ну, по крайней мере, спичками он обеспечен до конца жизни.
Федор свернул по тропинке парка к институту, в котором учился, и, размышляя о проблемах денежного обращения в стране — на примере конкретной денежной единицы, — вошел в небольшое двухэтажное здание.
— Какой-то сомнительный комплимент, — услышал он знакомый женский голос.
Так и есть. Лолка Промокашкина из параллельной группы опять подруге на судьбу жалуется.
— Сомнительные комплименты делают сомнительные мужчины, — заявила подруга и достала длинную тонкую сигаретку. — Таких нужно глазами расстреливать. Насмерть.
До пары оставалось еще минут двадцать, из буфета тянуло прокисшим яблочным соком, охранник в углу пыхтел над журнальным кроссвордом. В общем, всё как всегда. Но рука то и дело норовила нырнуть в карман, а внутренний голос тихо нашептывал: «Давай еще раз проверим? Ну, давай!»
Пришлось идти в буфет. Взять старый помятый пирожок из отряда ветеранов микроволновки и расплатиться заветным рублем вместе с десяткой и тремя обычными монетами. Буфетчица — мечта Рубенса в оранжевом сарафане — лениво сгребла деньги в пластмассовую коробку, покосилась на физиономию Мэнсона на футболке и испуганно икнула.
— Это кто ж такой? — спросила она.
— Музыкант, — ответил Федя, жуя пирожок и оттого невнятно выговаривая звуки.
— Мужикант, — озадаченно протянула буфетчица, — вон оно как. То-то я гляжу и не мужик уже вроде, но и не баба еще. Эх, скоро совсем ничего настоящего не останется! Даже мужиков…
И она снова громко икнула. На этот раз не испуганно, а печально. Посмотрела на накладные ногти, поморгала наклеенными ресницами, развернулась на массивных каблуках по прозвищу «смерть случайным прохожим» и ушла за цветастую шторку. Доедать пельмени и, вздыхая, ждать своего Рубенса.
Федя тут же выкинул несъедобный пирожок в корзину, нырнул в карман и с облегчением убедился, что рубль на месте. Мало того. Он еще и своих приятелей по оплате пирожка вернул! Вот это уже было совсем другое дело. Это открывало такие финансовые перспективы — аж дух захватывало. Главное, вовремя примазаться к какой-нибудь крупной покупке и лично передать деньги продавцу. Может быть, взять кредит в банке? И вернуть всё до копейки на следующий день?
Охранник проводил взглядом вышедшего из буфета студента и положил свои большие зеленые глаза обратно на кроссворд. Отгадывание шло с переменным успехом уже второй месяц. Неказистые кривые буковки, написанные огрызком химического карандаша, ютились в клетках, испуганно прячась от посторонних глаз. При приближении студентов охранник перелистывал страницу журнала или клал поверх него фуражку, словно это был не кроссворд, а секретные документы, разглашение которых каралось тремя годами каторги в урановых рудниках Забайкалья.
— Деревянная палка для игры в хоккей, — бормотал охранник. — Клюка? Не подходит… Железная палка для сражения на рыцарских турнирах… Кол?
Он так увлекся, что совершенно не обратил внимания на подошедшую на опасное расстояние Лолку Промокашкину.
— А вы симпатичный! — томно сказала она.
Охранник инстинктивно дернулся и схватился за кобуру.
— Документы! — выкрикнул он. — Лицом к стене, ноги на ширину плеч!
— И решительный! — восхитилась Лолка.
Аврора Васильевна, преподаватель истории экономической мысли, неторопливо прохаживалась между столами, свысока посматривая на студентов. В ее больших зеркальных очках отражались лица светил науки с портретов на стене. Лица были хмурыми и насупленными. В теплый солнечный денек светилам хотелось в лес, на пикник, уминать сочные шашлыки под бутылочку запотевшей водочки… Увы… Как там в законе возмездия за собственные фантазии? Горбачев антиалкогольную кампанию замутил, а в итоге сам стал водкой. Еще при жизни. Так что никаких шашлыков, господа! Не о том мечтали.
— Гаврилу Перебякина не зря называют самородком русской экономической мысли, — диктовала Аврора Васильевна. — Мне очень нравится, как о нем сказал неизвестный народный поэт: «Гаврила был экономистом. Труды научные писал». Действительно, поверьте мне на слово, он был экономистом. Родился Гаврила в семье старьевщика и пирожницы. Со слов старьевщика, прошу подчеркнуть. И первая, она же и последняя его работа называлась «Торговля пирожками в Мымринском уезде». Вернее, так назвали ее издатели. Сам Гаврила был неграмотным и никуда дальше кухни не ходил. Но, основываясь на эмпирическом опыте, он разработал теорию пирожкового спроса. Эта теория напрямую увязывает рост спроса на пирожки с ростом чувства голода…
Федор не слушал. Неразменный рубль жёг ему карман, призывая к немедленным действиям. Рубль жаждал работы: хотелось всё бросить и покупать, покупать, покупать…
— Минус, ты новый фильм Бессона смотрел? — тихо спросил сидевший рядом Женька Куроедов. — Про минипутов?
— А что, Бессон фильм снял? — удивился Фёдор. — Он же этот… министр здравоохранения, кажется? Или вовсе капуста… Точно! Бессонская капуста, я ее терпеть, кстати, не могу!
— Сам ты капуста! — хмыкнул Женька. — Ты мне обещал комп помочь выбрать. Когда пойдем?
Деньги сами плыли в руки, приветливо маша белым платочком: мы тут, мы сдаемся!
В магазин приятели пошли этим же вечером. Кассир долго не могла понять, зачем ей лишний рубль; пришлось врать, что это традиция фэн-шуя. Обязательно переплатить за вещь хотя бы рубль, чтобы зарядить покупку положительной энергией.
— Этим символическим жестом, — вдохновенно вещал перед окошечком кассы Федя, стоя на роликах и размахивая выбитым чеком, — мы показываем новой вещи насколько ее ценим! Насколько она дорога нам, как… как… как новый член нашей уютной домашней компании. Импульс светлой энергии, возникающий в момент переплаты, возвращается к нам, усиленный желанием служить долго и качественно. Согласно последним исследованиям Пристонского института фэна и Японской императорской академии шуя, опросившим 130 тысяч добровольцев…
Вокруг кассы стала понемногу собираться толпа. Модное, но по-прежнему загадочное слово «фэн-шуй» действовало на собравшихся, словно волшебный талисман. Кассир слушала, открыв рот. Покупатели судорожно искали в кошельках мелочь. Вышедший попить кофе маркетолог лихорадочно конспектировал речь Федора в записную книжку.
А когда Федя широким жестом отказался от предложенной скидки, окружившие его продавцы разразились бурной овацией. И только Женька Куроедов все больше мрачнел, оттесненный от кассы любопытными покупателями.
— Чё за беспонт? — возмутился однокурсник, едва они вынесли покупку из магазина.
— Вот тебе скидка, — довольный Федор похлопал по плечу приятеля и протянул ему пару тысячных купюр. — Сейчас бросим комп у тебя дома и в бар закатимся.
— Обмывать? Давай сначала настроим хоть…
— Эх, Женька… — мечтательно произнес Минус, — ничего ты не понимаешь! Согласно русской версии, новую вещь обязательно следует обмыть! Это тебе любой специалист рашен фен-шуй скажет. А то ведь ни хрена работать не будет — переплачивай за нее, не переплачивай…
За последующие два месяца Федор купил себе домашний кинотеатр с огромным экраном, дорогущий ноутбук и подержанную иномарку. Не считая двух диванов, немецкого холодильника, дюжины костюмов из модного бутика и семнадцати килограмм носков секонд-хэнд. На институт времени не оставалось. Да и зачем он теперь был нужен? Только время тратить.
— Зачем тебе столько подержанных носков? — удивлялся зашедший в гости Куроедов.
— Да фиг его знает, — мрачно отвечал Федя. — Понимаешь, остановиться не могу. Как прохожу мимо магазина, так меня туда с такой силой тянет, словно заядлого игрока в казино.
— Но носки-то зачем??? Подержанные!
— Да просто секонд-хэнд в соседнем подъезде, никак мимо не пройдешь. Веришь — нет, из дома уже боюсь выходить. На ролики забыл, когда вставал…
— А это… — замялся Женька. — деньги-то у тебя такие… ну… откуда? Если не секрет.
— Секрет, — еще более помрачнел Федор и замолчал.
В следующий раз однокурсники услышали о Федьке через год в теленовостях. Спортивный комментатор сообщил, что какой-то неизвестный русский выкупил у Абрамовича футбольный клуб «Челси». Загадочный покупатель заплатил огромную сумму наличкой, а сверху целой горы евро положил блестящий русский рубль. На следующий день рубль бесследно исчез вместе с остальными деньгами. Со слов Абрамовича был составлен фоторобот покупателя, а сам предполагаемый преступник объявлен Интерполом в розыск. С показанного по телевизору фоторобота смотрело усталое, обросшее бородой лицо Федьки Минуса.
А вчера я неожиданно получил от него письмо. Почему я? Не знаю. Мы и в институте-то с ним почти не общались, и адреса моего он не знал. Впрочем, для человека с большими деньгами узнать адрес не проблема… На плотный конверт была наклеена марка Аргентины, а внутри лежал… рубль и несколько исписанных листков бумаги. С рассказом о рубле и последних скитаниях Федора.
«Выбрасывать его бесполезно, — писал Федя в конце письма, — он, гад, все равно возвращается. Пробовал дарить — та же фигня. Если бы ты знал, как мне надоело все время только и делать, что покупать. Покупать, покупать, покупать… С утра до вечера… Даже с женщинами теперь… только за деньги. Но я придумал. Он возвращается всегда после того, как мне купленный товар придет. Вот я и хочу купить у тебя… ну хоть газету с кроссвордом. Ты ж еще не перестал ими увлекаться? В общем так, я хочу купить именно у тебя газету с последним кроссвордом. И… если можешь… потяни время, а?»
— Милый, кто тебе пишет? — неожиданно раздался голос над самым ухом.
Вечно она подкрадывается, как кошка! Я инстинктивно дернулся и схватился за кобуру.
— Документы! — не раздумывая, рявкнул я. — Лицом к стене, ноги на ширину плеч!
— Обожаю, — прошептала Лолка, обнимая меня за шею. — Обожаю, когда ты так кричишь…
Последние комментарии
19 часов 51 минут назад
20 часов 26 минут назад
21 часов 19 минут назад
21 часов 24 минут назад
21 часов 35 минут назад
21 часов 48 минут назад