Цена притворства [Снежана Черная] (fb2) читать постранично

Цена притворства Снежана Черная

Пролог.

Я бежала что есть мочи. Шансы на успех были мизерными, но я продолжала мчаться не разбирая дороги, пока жилое крыло не осталось позади и я не очутилась в задней части коридора с панорамными окнами. И мне уже даже начало казаться, что всё получится. Что я успею выскочить на улицу, где есть охрана. А там, может, и папа вернётся!

Но на деле, именно в том месте, где я когда-то над ним подшутила, Бультерьер меня и сцапал. Подняв в воздух мою тщедушную тушку, он с нескрываемым раздражением вгляделся в моё лицо.

- Шутки закончились, принцесса! Если жить хочешь, уходишь со мной. Сейчас!

А я только закивала головой, как китайский болванчик, с ужасом глядя на проступившую на его лбу пульсирующую жилку.

- Хорошо, хорошо, я пойду с тобой. Отпусти меня, пожалуйста.

Мужчина поставил меня на пол, немного отстранился, и сразу дышать стало легче. А потом… потом я сама не поняла, что произошло. Всё случилось в считанные секунды.

Он повернул голову, устремив взгляд в окно, и сразу напрягся. А в следующий миг его рука отшвырнула меня на пол. Последнее, что я увидела перед падением, это как разбиваются в дребезги стёкла панорамных окон. Эти противные режущие слух звуки звенели у меня в ушах даже после того, как куски стекла разметало по сторонам. Я лишь успела закрыть лицо от миллиона брызг, которые царапали мои голые руки и плечи, застревая в спутанных волосах.

Секунда передышки, и витражные двери небольшой террасы с противоположной стороны начали с таким же звоном и грохотом рушиться на множество цветных осколков, а фарфоровая антикварная ваза на подставке превратилась в черепки. В этот момент мне вдруг подумалось о маме и о том, как она, должно быть, расстроится. Эта мысль крутилась в голове, как пластинка, которую заело. А ещё я дрожала всем телом и почему-то всё время повторяла «ой, мамочки». Тоненько так, на одной ноте.

Отдельные выстрелы сменились оглушительно громкой автоматной очередью: она прошила стену над моей головой, и куски штукатурки посыпались за шиворот.

Мне показалось, что я попала в кошмар, в жуткий и невообразимый виртуал, типа дурацкой компьютерной игры «DOOM». Ведь реальностью происходящее просто не могло быть!

Встав на четвереньки и всё также бормоча себе под нос «ой, мамочки», я поползла к выходу, не замечая впивающегося в ладони стекла. Да и вообще не замечая ничего вокруг, даже Бультерьера, присевшего в простенке между окнами. Когда я проползала мимо, он протянул руку и, потянув на себя, прижал меня к своей широкой груди.

«Как маленькую» - пронеслось в голове.

Не знаю, сколько я так просидела, прильнув к мужчине и сцепив руки за его могучей спиной. Всё остальное перестало для меня существовать, время замедлилось, ужасные звуки стрельбы и бьющегося стекла стихли, как будто выключили громкость. Только звенящая тишина и гулкое биение сердца: моего и мужчины, к груди которого я прижалась.

Из оцепенения меня вывела заброшенная в выбитое окно граната. Она упала рядом с моим подолом, и мне представился уникальный случай увидеть её не на картинках, а, так сказать, воочию. Не долго думая, Бультерьер послал её ногой в сторону разбитых витражей, и взорвалась она уже на террасе. При этом он прижал мою голову к своей груди, закрывая уши, и, наверное, только благодаря ему я не оглохла.

Дальше было всё как в тумане. Пелена дыма, валившего из выбитых окон, и разбросанные повсюду ошмётки балюстрады - вот и всё, что врезалось в память.

Даже не помню толком, как мы оказались на улице. Бультерьер сначала палил напропалую по пристройке для охраны, пока вместо выстрелов до моих ушей не донёсся сухой щелчок. Затем, отбросив оружие, он схватил меня и поволок, ни живую ни мёртвую от шока, в сторону ворот.

Балансируя на краю сознания, я всё же отчётливо понимала, что его рука – это сейчас единственная опора, удерживающая меня от падения. Без неё я бы рухнула на землю как подкошенная, потому что ватные ноги дрожали и передвигались с трудом.

Бультерьер свободной рукой вынул из недр пиджака ещё один пистолет и на ходу один за другим разбил все фонари на пути. Двор погрузился во тьму.

Слышались крики, я, вынужденная жмуриться от страха, чуть приоткрыла ресницы и увидела то, от чего мгновенно появилось желание закрыть глаза снова и вообще никогда их больше не открывать.

Возле парадного сработал датчик движения, и всё крыльцо озарилось ярким светом. Впрочем, мужчина тутже ликвидировал и этот источник освещения, но нескольких секунд мне хватило.

Во дворе перед крыльцом был сущий ад!

Первый охранник лежал лицом вниз, и под его головой расползалась багровая лужа. Второй, с перерезанным горлом, сидел, привалившись к стене, и смотрел в небо широко открытыми глазами.

Как будто видел там вверху что-то, что ведомо лишь ему одному.

Боже! Что это? Неужели мы перенеслись обратно в те времена, когда людей убивали на улицах и в собственных домах?!