Джозеф Дилейни – Брат Вульф
Название: Брат Вульф
Автор: Джозеф Дилейни
Жанр: Фэнтази
Год: 2020
Книга: #1
Перевод: Вокабула | https :// vk . com / vokabula _ book
О книге:
Когда молодого неопытного монаха брата Беовульфа отправляют следить за ведьмаком Джонсоном – он даже не представляет в каких неприятностях ему предстоит оказаться. Джонсон то и дело бахвалится о своих битвах с демоническими существами, и даже по его словах заключает местных ведьм в ямы, но Вульф настроен скептически – и не в последнюю очередь потому что церковь считает ведьмаков злом, и не доверяет им. Но затем, монстры о которых рассказывал Джонсон, оказываются очень даже реальными и вскоре Вульф вынужден обратиться за помощью к другому молодому ведьмаку, Тому Уорду, который внушает страх и очаровывает его в равной мере.
Но силы тьмы многочисленны, и вскоре Вульф с Томом понимают, что взяли на себя больше чем смогут унести. Новый ужасающий враг возвышается у них на пути – и только Вульф может его остановить.
Оглавление:
Пролог
Глава 1: Иссохшие Деревья
Глава 2: Комплименты Повару
Глава 3: Рассказ Послушника
Глава 4: Какая-нибудь Скользкая Мерзость
Глава 5: К Счастью Для Него
Глава 6: Засланная Лошадь
Глава 7: Что-то не так
Глава 8: Сказочная Ведьма
Глава 9: Стукач
Глава 10: Сбор Группы
Глава 11: Гвен Рэддл
Глава 12: Инквизитор
Глава 13: Зверь Приближается
Глава 14: Сильная Неприязнь к Инквизиторам
Глава 15: Зверь с Двумя Головами
Глава 16: Уход
Глава 17: Мясной Сейф
Глава 18. Мертвый Великан
Глава 19. Иерархия Фамильяров
Глава 20: Танцующий Медведь
Глава 21: Легенда
Глава 22: Один из бессмертных
Глава 23: Волхв
Глава 24: Через Год и Один День
Глава 25: Руки с Зелеными Когтями
Глава 26: Выбор
Глава 27. Лицо Цирцеи
Глава 28. Странствующий Ведьмак
Пролог
Я больше не видел потолка своей спальни. В комнате внезапно потемнело, как будто на мое лицо набросили толстое одеяло. Я даже не ощущал своего дыхания.
Я запаниковал и попытался сесть, до костей промерзший. И вдруг я снова обрел способность видеть, хотя вскоре пожалел об этом.
Потолок испускал слабый болезненный желтый свет, и на его фоне я мог видеть движущийся узор тьмы. Сначала это было похоже на мерцающие тени, отбрасываемые на землю лунным светом, проходящим сквозь ветви голого дерева. Но вскоре эти тени приняли отчетливую форму. Это была человеческая фигура, сделанная из палок, но у нее не было лица.
К этому времени мои ладони вспотели, а сердце бешено колотилось. Я действительно испугался. Я тщетно пытался отвести взгляд.
А потом что-то заговорило со мной. Это был глубокий и ужасный голос, который вибрировал сквозь мои зубы и эхом отражался от стен. Это был не человеческий голос.
Только демон может так говорить.
“ Ты будешь мне повиноваться! Ты сделаешь все, что я прикажу. Ты меня понял?”
Я был молодым монахом-послушником, готовящимся служить Церкви. Я не должен был исполнять волю демона. Я открыл рот, чтобы отказаться, но прежде чем я успел ответить, демон заговорил снова.
“Если ты не выполнишь мою просьбу, то будешь страдать. Ты будешь страдать от ужасной боли. Такая боль, как эта!”
Он прожег меня насквозь с головы до пят. Мои мышцы напряглись, а затем судорожно сжались. Я задохнулся от боли.
- Ну пожалуйста! Ну пожалуйста! - Воскликнул я. - Пожалуйста, остановись, умоляю тебя!
Боль продолжалась. Демон был беспощаден.
Я был в его власти.
Глава 1: Иссохшие Деревья
Грянул гром, и дьявольская молния разветвилась надо мной, когда я тащился вверх по болезненно крутому склону холма к деревне Чипенден. Серые тучи скрывали вершины холмов, и я знал, что дождь скоро последует за предупреждающими звуками грозы.
Меньше чем через час стемнеет, и мне страшно было подумать, что это значит для меня, ростовщика в нашем графстве . . .
Я вздрогнул и ускорил шаг. Когда я наконец добрался до вымощенных булыжником улиц деревни, то быстро вошел в первый попавшийся магазин. Две большие свиные головы стояли на концах длинного окровавленного деревянного прилавка, похожего на книжные полки. Но это определенно была не библиотека. Вместо переплетенных в кожу фолиантов между головами лежал длинный ряд свиных отбивных. За прилавком стоял крупный мужчина, подозрительно глядя на меня. Похоже, они не приветствовали здесь чужаков. Но это не имеет значения, сказал я себе – я был на задании.
- Простите, сэр, - сказал я мяснику. - Вы не подскажете мне, где найти местного ведьмака, мистера Уорда?
Мужчина долго смотрел на меня, вытирая руки о фартук.
- А зачем кому-то из твоего круга мальчик, понадобился ведьмак? - спросил он, оглядывая меня с ног до головы.
Я знал, что выгляжу несколько странно. Я был послушником-монахом в первый год моего обучения, - и моя одежда делала это очевидным для всех. Моя одежда состояла из черной туники, завязанной на талии кожаным поясом и снабженной капюшоном. Кроме того, я носил верхнюю рубашку, которая указывала на мое низкое положение. Священники обычно не имеют дел с ведьмаками. Мы не согласны с их методами – с тем, как они противостоят тьме без использования молитвы и медитации, – и считаем это нечестивым делом. По этой причине большинство даже не позволит похоронить мертвого ведьмака на Святой Земле. Так что я мог понять, почему мой вопрос может показаться странным.
- Я здесь по поручению человека, который очень сильно нуждается в его помощи, - ответил я.
- Помощь в борьбе с тьмой? - спросил мясник, опершись локтями на окровавленный прилавок.
Я кивнул, не желая вдаваться в подробности. Вот уже два дня я спешил в Чипенден так быстро, как только мог, и не мог тратить время на подобные вопросы. Мне нужно было найти этого ведьмака как можно скорее.
- Ты хочешь сказать, что вы не смогли решить проблему молитвой? Ну, это действительно удивляет меня! - сказал мясник с сарказмом в голосе. - А в чем причина беды - в домовом?
- Нет, сэр. Это ведьма, - объяснил я, стараясь сохранять спокойствие и сдерживать свое нетерпение.
Мясник громко рассмеялся, хотя я не видел в этом ничего смешного. Ведьмы были могущественны, опасны – и все это было слишком реально, как я недавно обнаружил.
Однако мужчина в конце концов вывел меня на улицу и указал на пустынную улицу.
- Там есть тропинка, ведущая на север от деревни к большому дому, стоящему среди деревьев. Вот где живет ведьмак. Но не поднимайся по тропинке, если тебе дорога твоя жизнь – владения охраняются диким домовым, который разорвет тебя на куски, как только ты войдешь в сад. Вместо этого возьми узкую тропу на северо-восток. Она приведет тебя на перекресток под ивовой рощей. Там ты найдешь висящий колокол. Позвони в него, и ведьмак выйдет к тебе. Это при условии, что он не ушел по делам. Если это так, то тебе действительно придется очень долго ждать.
Я внимательно слушал, но не был уверен, что мясник правильно изложил свои факты. Я знал, что домовые опасны: ведьмаки выслеживали их и убивали. Так зачем же охранять дом и сад ведьмака? Это казалось очень маловероятным.
- Спасибо за помощь, - с сомнением произнес я и зашагал по улице, радуясь, что наконец- то ушел. Затем, через несколько секунд, я услышал крик и обернулся.
- Эй! - закричал мясник, и я увидел, как он ухмыляется. - А ведьмы тебя не пугают, мальчик?
Я молча кивнул. Это была чистая правда.
- Ну, тогда приготовься еще немного испугаться. Есть кое – что, что ты должен знать о нашем местном ведьмаке - он живет с ведьмой!
Теперь я был уверен, что он шутит, поэтому вежливо улыбнулся, повернулся к нему спиной и поспешил дальше. Все знали, что ведьмаки - враги ведьм. Они, конечно же, не будут делить дом с одной из них!
Я изо всех сил рвался вперед. Я очень устал, так как шел пешком всю дорогу от Солфорда, который был очень далеко на юге графства, и мои ноги были словно налиты свинцом.
Учитывая то, что произошло, я подумал, что, вероятно, уже слишком поздно, чтобы звать помощь, но я пообещал себе, что по крайней мере попытаюсь. И я всегда держу свои обещания.
Мне не понравился вид перекрестка, когда я подошел. Как и сказал мне мясник, он был скрыт большими ивами с поникшими ветвями, которые свисали почти до земли. Все вокруг было очень мрачно, и я понял, что скоро совсем стемнеет. Буря, казалось, прошла мимо; здесь было очень тихо – как будто что-то скрывалось поблизости, заставляя замолчать всех птиц и животных.
Мне не нравилась эта жуткая тишина. Мне это совсем не понравилось.
Я видел, что веревка свисает вниз, поэтому, не теряя времени, дернул ее. Звон колокола наверху нарушил тишину, и вскоре я уже дергал его ритмично, как делал это, когда настала моя очередь присоединиться к звонарям в аббатстве. Примерно через пять минут после звонка ответа все еще не было, поэтому я остановился для короткого отдыха. А где же ведьмак? - Удивился я. Я очень надеялся, что он дома . . .
Как раз в тот момент, когда я собирался снова начать звонить, среди деревьев появилась фигура в капюшоне с посохом, направляясь ко мне. Я судорожно сглотнул. Неужели это и есть ведьмак?
Он остановился шагах в пяти и откинул капюшон. Меня потрясла его молодая внешность.
Ему было не больше девятнадцати - двадцати лет. Может быть, это был просто Ученик Ведьмака...
- Приветствую. Вы мистер Уорд, Ведьмак? - Осторожно спросил я.
- Так и есть. А какое у тебя дело?
Мужчина был высокий, темноволосый, и на нем не было ни грамма жира. Хотя его черный плащ был изрядно поношен, он был сшит из хорошего материала, намного превосходящего мой костюм. На нем были аккуратные серые бриджи, но особенно меня поразили его сапоги, сделанные из самой лучшей кожи. Казалось, что работа ведьмака очень хорошо оплачивается. Однако на приятном лице мужчины застыло суровое выражение. Он не казался недружелюбным, просто резким и деловитым. Я подумал, не потому ли это, что он разговаривает с монахом – послушником - в конце концов, мы не часто оказываемся на одной стороне . . .
Я набрался храбрости и рассказал ему, зачем пришел.
- Я здесь, чтобы попросить вас помочь мне справиться с очень опасной ведьмой. Я был с другим ведьмаком на юге, но когда он попытался разобраться с ней, все пошло не так.
Теперь он попал в ее руки, и я боюсь за его жизнь. Я чувствую, что это мой долг - попытаться помочь ему. Как только он упомянул ваше имя, я поспешила сюда.
Ведьмак нахмурился.
- Где это случилось?
- Чуть южнее Солфорда. Мне потребовалось больше двух дней, чтобы добраться сюда, - объяснил я.
- А как зовут этого ведьмака? - спросил он.
- Ведьмак Джонсон.
- Да, я слышал о нем. Я думаю, что когда-то он был учеником моего собственного учителя,
Джона Грегори. И вообще, что ты делал в компании ведьмака? - Спросил мистер Уорд. - Ты больше похож на молодого монаха, чем на ученика. Как твое имя?
- Вы совершенно правы. Я не его ученик, - признался я. - Я новичок, и мой первый год обучения в Керсальском аббатстве в Солфорде подходит к концу. Меня зовут брат Беовульф, и я работал писарем у ведьмака Джонсона.
- Зачем ему нужен писарь? - Озадаченно спросил мистер Уорд. - Он должен уметь читать и писать, иначе не был бы ведьмаком. Ученика не берут на работу без некоторых базовых навыков.
- Он умеет писать – но и вполовину не так хорошо, как я.
Мистер Уорд улыбнулся в ответ. Теперь он выглядел гораздо дружелюбнее, и я был уверен, что он поможет мне.
- Это долгая история, - объяснил я. - Я вам все расскажу по дороге туда.
Он снова кивнул.
- Хорошо, я помогу. Похоже, с чем бы вы ни имели дело, это серьезно. Однако сейчас уже темнеет, и скоро начнется сильный дождь, так что мы отправимся утром.
Такого я не ожидал. Учитывая, что один из его братьев - ведьмаков был в опасности, я ожидал, что он придет сразу же. Возможно, я недостаточно ясно выразился.
- Нам пора идти, - настаивал я. - Нельзя терять ни минуты!
- Я же сказал тебе, что ни в коем случае не стану бродить в темноте с монахом - послушником, когда надвигается гроза. Это не стоит того, чтобы рисковать. Мы отправимся завтра на рассвете. А теперь следуй за мной - ты можешь переночевать в доме.
- Я не хочу спать, и вы тоже не должны! - Возразил я, невольно повышая голос. Чего только не понимал этот человек? - Ведьмак Джонсон может умереть, если мы подождем до утра.
Ведьмак сделал шаг в мою сторону и сердито посмотрел на меня.
- Послушай меня, - сказал он с ноткой гнева в голосе. - Я пойду и сделаю все, что в моих силах, для ведьмака Джонсона, но именно я буду решать, когда и как это сделать. Я здесь ведьмак. Ты понял меня?
Я кивнул, внезапно испугавшись.
- Возможно, он уже мертв, брат Беовульф, - продолжил он, его голос смягчился. – Кроме того, ты выглядишь измученным. Хорошенько выспись - завтра я задам хороший темп.
Ведьмак повернулся, не дожидаясь ответа, и зашагал между деревьями вверх по холму. Я побежал за следом, но мне было трудно поспевать за ним. Если это был тот самый темп, о котором он говорил, то мне определенно нужно было выспаться!
Впереди виднелась живая изгородь из боярышника с дырой в ней. Это, казалось, обозначало край сада. За ней я увидел высокую траву и деревья, а затем большой дом, темный на фоне угасающего света. Но прежде чем мы добрались туда, я услышал предостерегающее рычание; оно звучало глубже и более угрожающе, чем у собаки. Какой- то опасный зверь прятался там во тьме деревьев. От этого у меня волосы на затылке встали дыбом, а колени задрожали.
Мясник предупреждал меня насчет домового, но я отмахнулся от этого так же небрежно, как и от другой его шутки о мистере Уорде, живущем с ведьмой. Ведьмаки охотились на домовых и уничтожали их, не так ли? Они не будут держать их близко. Но теперь я почувствовал озноб, который сказал мне, что опасность впереди была реальной. Я уже дважды сталкивался с домовыми и знал, что они могут убивать.
Ведьмак остановился как вкопанный.
- Стой спокойно, - тихо сказал он мне.
Я повиновался, и он обошел меня сзади, опустил свой посох на землю, и положил обе руки мне на плечи.
- Кратч! Кратч! Кратч! Слушай внимательно! - крикнул он громким голосом. – Этот мальчик под моей защитой. Не повреди ни волоска на его голове, пока он находится в границах, которые ты контролируешь!
Послышалось еще одно низкое рычание, но на этот раз оно прозвучало издалека. Затем наступила тишина. Значит, это действительно был домовой! Я все понял. Мистер Уорд позвал Кратча – у него даже было имя!
- Мясник сказал мне, что боггарт охраняет ваш сад, но я ему не поверил, - воскликнул я в изумлении.
- Да, он охраняет сад и даже готовит завтрак! - Мистер Уорд рассмеялся, когда мы двинулись дальше.
Конечно же, это была шутка – одомашненный домовой? Я не мог себе представить, какие странные зрелища увижу в следующем году в этом странном доме. И я очень боялся это узнать.
Мы вышли из-за деревьев и пошли по колено в высокой траве большой лужайки, чтобы добраться до того, что казалось задней дверью дома. Я посмотрел наверх и увидел, что это был трехэтажный дом с несколькими окнами на обоих верхних этажах. Он был достаточно велик, чтобы вместить полдюжины ведьмаков – и мне стало интересно, не одиноко ли мистеру Уорду здесь одному. Ну, кроме домового, конечно . . .
Теперь там было очень темно, и одинокий мерцающий желтый свет из окна нижнего этажа освещал полоску сада. Дверь была не заперта. Без сомнения, с домовым вокруг не было никакой необходимости бояться грабителей. Я последовал за ведьмаком в маленькую комнату, не сводя с него глаз в поисках странных вещей. Я все еще не доверял этому человеку – или его дому. Он снял плащ, повесил его на крючок у двери и прислонил посох в угол. Под плащом на нем была черная туника. Черный, похоже, был его любимым цветом, криво усмехнувшись, отметил я. Я тоже носил этот цвет, но не по своей воле – это была традиционная монашеская ряса.
- Без сомнения, ты голоден, - с улыбкой сказал мистер Уорд и, открыв дверь в помещение, похожее на кухню, жестом пригласил меня следовать за ним.
Я тихонько ахнул, потому что это было зрелище, которое радовало глаз. Выстланная плиткой комната была теплой и уютной, с большим пылающим камином, согревающим все пространство. Оно было также очень ярким, с рядом свечей, освещающих каминную полку. Все это выглядело очень по – домашнему - на подоконнике даже стояли горшки с травами. На самом деле, это вернуло некоторые из моих самых ранних счастливых воспоминаний, когда я наблюдал, как моя мать готовит еду. Аббатство было ужасно холодным и унылым местом после моего уютного дома.
Я заметил еду на большом дубовом столе. Супница с дымящимся гороховым супом, немного сыра и свежеиспеченный хлеб. Мой желудок громко заурчал, напомнив мне, что я не ел нормально уже несколько дней.
Мистер Уорд наполнил наши миски до краев, и мы молча принялись за еду. Суп был очень вкусный. Сначала я пил его маленькими глотками - он был очень горячим. Затем, когда он остыл, я быстро зачерпнул его ложкой и отправил в рот. В конце концов, я впитал остаток теплого хлеба, пока не осталось ни капли. Ведьмак хмыкнул, когда я с жадностью проглотил его.
- Это боггарт приготовил суп? - Спросил я, пытаясь сам пошутить.
- Нет, он только готовит завтрак. Это сделала Алиса. Мне жаль, что ее нет здесь, чтобы поприветствовать тебя. Она не очень хорошо себя чувствует и рано легла спать.
Мое сердце дрогнуло. Была ли Алиса той ведьмой, о которой меня предупреждал мясник? Я не мог в это поверить. Как может кто – то, не говоря уже о Ведьмаке, жить с ведьмой?
- Алиса - она ваша родственница? - Осмелился спросить я.
Ведьмак отрицательно покачал головой.
- Нет, она, – он внимательно посмотрел на меня, – моя очень близкая подруга.
Я был немного шокирован этим. Ведьма она или нет, но если они не родственники и не женаты, то мужчине и женщине не пристало жить в одном доме. Я утешил себя еще одним куском хлеба с сыром. Это было мое любимое блюдо – рассыпчатый деревенский сыр, который мы редко ели в монастыре.
- Ну что ж, если ты не хочешь съесть и меня полностью, то пойдем, я покажу тебе твою комнату, - сухо сказал Ведьмак, поднимаясь на ноги.
Хотя он явно шутил, я покраснел, затем последовал за ним из кухни и поднялась по узкой винтовой лестнице на первую площадку. Он подошел к двери, выкрашенной в зеленый цвет, распахнул ее и протянул мне свечу.
- Мы отправимся сразу после рассвета, так что на рассвете ты услышишь звонок внизу. Это приглашение спуститься к завтраку. Без сомнения, ты привыкнешь к этому, будучи монахом и все такое . . . Но не спускайся раньше этого времени! - он серьезно предупредил. - Домовой не любит, когда его беспокоят, пока он готовит завтрак.
Теперь я видел, что на его лице не было даже намека на веселье. Он явно имел в виду
именно то, что сказал, хотя я все еще не мог поверить, что боггарт может приготовить завтрак . . .
Когда он ушел, я поставил свечу на прикроватный столик и огляделся. На односпальной кровати, стоявшей у окна, лежали свежие простыни. Дождь барабанил по маленьким стекляшкам, стекая снаружи ручьями. Это выглядело так, как будто шторм наконец-то разразился.
И тут мое внимание привлекла стена в ногах кровати. Остальные три стены были покрыты чистой белой штукатуркой, но эта была старой, потрескавшейся и пропитанной дымом. Я снова взял свечу и придвинулся поближе, чтобы рассмотреть ее.
Кто-то что-то писал на ней. Нет-не просто один человек. Там было много имен, написанных разными почерками, может быть, тридцать или больше, некоторые написаны крупными жирными буквами, другие-маленькими и втиснутыми в свободные места.
Каждое из них было подписью.
Почему они написали здесь свои имена? Я присмотрелся внимательнее. Некоторые были действительно трудны для чтения. Одно из названий было относительно ясным, но довольно мелким.
Билли Брэдли
Интересно, как давно он нацарапал свое имя на стене и что теперь делает?
Затем мое внимание привлекло другое имя.:
Уильям Джонсон
И тут я все понял. Ведьмак Джонсон, человек, которого я поклялся спасти, должно быть, написал это, когда жил в этом доме. Это были имена всех учеников, прошедших здесь обучение. Они, должно быть, спали в этой спальне, один за другим, в течение многих лет.
Все они были мужскими, кроме одного . . .
Дженни
Я нахмурился. Это была еще одна шутка? То, что у ведьмака есть ученица, еще более маловероятно, чем наличие женщины-священника! Все знали, что для того, чтобы быть ведьмаком, нужно быть седьмым сыном седьмого сына – даже если мы в церкви отвергаем это как суеверную чепуху.
Внезапно я почувствовал смертельную усталость, поэтому задул свечу и забрался в постель, прислушиваясь к шуму дождя. Я подумал о ведьмаке Джонсоне, попавшем в лапы ведьмы. Я чувствовала себя плохо, лежа здесь в тепле и безопасности, в то время как он, вероятно, страдал или был мертв.
И все же я сделал для него все, что мог, сказал я себе. Я мог бы просто вернуться в аббатство и оставить его на произвол судьбы – аббат не стал бы меня за это винить. На самом деле, он, вероятно, предпочел бы это. Он приказал мне стать писарем Джонсона, но на этом наши отношения и закончились. Однако я был встревожен и чувствовал себя немного виноватым.
Мне потребовалось много времени, чтобы заснуть.
Глава 2: Комплименты Шеф-повару
Я внезапно проснулся, испуганный звуками какого-то спора между мужчиной и женщиной. Была еще середина ночи, и в моей комнате царила кромешная тьма – но я слышал крики, ясные как день.
Я внимательно прислушался. Неужели Мистер Уорд спорил с той женщиной, которую зовут Алиса? С той, что была ведьмой, о которой предупреждал меня мясник?
Если только в этом доме не живет кто-то еще, то так оно и есть, подумал я.
Затем я совершенно отчетливо услышал ее крик:
- Не сейчас! Только не сейчас! Что же ты за человек такой? Как ты можешь быть таким жестоким?
Я был озадачен. О чем же таком ужасном они могли спорить? Голос женщины звучал отчаянно и очень расстроенно.
Затем мистер Уорд немного повысил голос, и я впервые услышал, что он говорит.
- Мне очень жаль, Алиса, но меня не будет всего несколько дней – это мой долг. Как я могу отказаться?
- Твой долг-остаться со мной, Том. Это должно быть так же ясно, как божий день.
Вскоре все снова стихло. Мне показалось, что я слышу плач, но, может быть, это просто дождь стучал в окно. В конце концов я снова заснул.
Через несколько часов меня снова разбудил далекий звон колокольчика, и я тут же вскочил с постели. Мистер Уорд был прав – распорядок дня в аббатстве определенно помогает привыкнуть к предрассветным часам. Я поспешно оделся, так как ужасно проголодался и не хотел, чтобы мой завтрак остыл.
И какой же это оказался завтрак!
Дразнящий аромат еды заставил меня спуститься вниз по лестнице и войти в большую, вымощенную плитами кухню.
- Садись и ешь! - пригласил Мистер Уорд, который уже сидел за столом. - Это все, что мы съедим до наступления темноты. Я не собираюсь останавливаться по дороге.
Мне не нужно было второго приглашения. На моей тарелке стояли два больших блюда с беконом и сосисками, а также три яичницы. Там же лежал свежеиспеченный хлеб и намазанное на него масло. Этого было бы достаточно для четырех монахов! Это был пир, достойный самого аббата!
Я жадно принялся за бекон и сосиски. Они были очень горячими и восхитительными! В трапезной аббатства нам, послушникам, всегда подавали последним, и еда часто была едва теплой.
Некоторое время мы оба молчали, слишком занятые едой. Я остановился только для того, чтобы намазать маслом еще один ломоть хлеба, который тоже был очень вкусным. Мне было интересно, где сейчас находится "близкая подруга" Мистера Уорда Алиса, но я решил, что лучше не расспрашивать его о том, что я слышал прошлой ночью. Внезапно до меня донесся звук мурлыканья. Он исходил от коврика у камина, и я озадаченно повернулся к нему.
Затем, к моему удивлению, там что-то начало материализовываться, и я перестал жевать. Это был большой рыжий кот с единственным глазом. От другого остался только вертикальный шрам.
- Не смотри на него так пристально - посоветовал Ведьмак, не отрываясь от тарелки с едой. - Лучше всего продолжать есть и делать вид, что ты этого не заметил. Боггарты не любят, когда за ними наблюдают.
- Это тот самый домовой, который готовил завтрак? - Спросил я, мой голос едва больше чем шепот. - Как он мог это сделать? У него вообще нет рук!
- Ну, как ты, наверное, знаешь, домовые в основном невидимы, - ответил мистер Уорд. - Однако они иногда принимают облик животных, и это тот, что известен как кот-боггарт, хотя эта форма – только то, что он выбирает, чтобы показать людям. В свое первое утро в этом доме в качестве ученика я совершил большую ошибку, спустившись вниз слишком рано. Я вошел в кухню, когда домовой все еще готовил завтрак. Он был невидим, и сильно ударил меня по затылку. Я никогда этого не забуду – хотя могло быть и хуже! Так что не обманывайся – то, что ты видишь мурлыкающим перед огнем, не является его истинной формой.
Я кивнул и отвернулся. Он не выглядел очень опасным – подумал я, скорее как домашнее животное.
- А что он делает с теми, кто входит в ваш сад без приглашения? - Спросил я. - Мясник в деревне сказал, что он может разорвать тебя на куски.
Мистер Уорд кивнул.
- Он не преувеличивал. Он может это сделать, и уже делал это в прошлом. Но он издает предупреждающие завывания, которые отпугивают большинство людей. И местные жители прекрасно знают, что к этому дому и саду лучше не подходить. Вот почему у меня есть колокол на деревьях ивы.
Он отодвинул тарелку и вздохнул. Что-то в его поведении говорило о том, что он несчастлив. Я догадался, что он думает о вчерашнем споре, и удивился, почему эта женщина так отчаянно не хотела оставаться одна. Конечно, ведьмак должен много путешествовать и отсутствовать целыми днями. Наверняка она уже привыкла к появлению и исчезновению Ведьмака. Но как долго она была его другом?
Может быть, это был первый раз, когда он оставил ее одну, и она боялась оказаться в доме с таким опасным домовым?
- Ты уже наелся? - Спросил Мистер Уорд, прервав мои размышления.
Я молча кивнул.
- Спасибо за ночлег и завтрак, - ответил я.
Он снова улыбнулся.
- Ты должен поблагодарить домового за последнее, - сказал он. - Ничего страшного, я сделаю это за нас обоих!
Он отодвинул свой стул от стола так, чтобы оказаться лицом к лицу с большим рыжим котом.
- Наши поздравления шеф-повару! - воскликнул он. - Это был превосходный завтрак, приготовленный в совершенстве.
Кот-боггарт замурлыкал еще громче – а потом просто исчез. Я разинул рот от изумления.
- Ладно, пошли отсюда, - сказал мистер Уорд, улыбаясь моему озадаченному лицу и поднимаясь на ноги.
Я подумал, что он попрощается со своей подругой Алисой, но не увидел ее, когда мы собирали свои вещи, и через несколько минут мы уже шагали прочь от дома. Возможно, они все – таки не такие уж дружелюбные, подумал я, хотя мрачное лицо Мистера Уорда говорило о том, что здесь что-то не так.
И действительно, мы почти достигли живой изгороди из боярышника, которая отмечала границу сада, когда ведьмак внезапно остановился.
- Прости, брат Беовульф, но я кое-что забыл. Мне просто нужно вернуться в дом. Подожди здесь. Я не задержусь надолго.
Опять задержки! Мне не терпелось поскорее уйти, и когда через пару минут он не вернулся, я начала сердиться. Прошагав взад и вперед еще одну долгую минуту, я собрался с духом и зашагал обратно через деревья к дому.
Потом я увидел его и остановился.
Ведьмак стоял у двери дома спиной ко мне. Он обхватил кого-то руками. Я был слишком далеко, чтобы разглядеть ее как следует, но я видел, что она была молода, с темными волосами, и ее руки лежали на его плечах.
Боясь быть замеченным – я не хотел, чтобы ведьмак подумал, что я шпионил за ним, - я быстро повернулся и пошел обратно к живой изгороди из боярышника. Почти сразу же из-за деревьев ко мне направился Мистер Уорд. Не сказав друг другу ни слова, мы отправились в путь.
Судя по тому, что я видел, он прекратил ссору со своей подругой. Однако, судя по печальному выражению его лица, это не сделало его счастливее.
Мы шли весь день быстрым шагом, почти не останавливаясь, чтобы перевести дух, не говоря уже о разговорах. Ведьмак нес свой посох и тяжелый мешок. По крайней мере, он не ожидал, что я справлюсь с этим, как Джонсон! Делать было особенно нечего, кроме как оглядываться по сторонам и любоваться пейзажем, а ближе к вечеру мне показалось, что я вижу женщину, наблюдающую за нами издали. Я отмахнулся от нее, как от усталости, но после того, как солнце начало садиться и мрак усилился, я дважды краем глаза заметил какое-то движение. Теперь я был уверен, что за нами следят.
Вскоре стемнело, и мы наконец остановились. Ужин был скудным – совсем не то, что накануне вечером: Ведьмак просто предложил мне несколько кусочков местного сыра. Это было очень вкусно, но мой живот продолжал урчать. Костер уже догорал, и я нервно поглядывал в темноту. Мы были на поляне, окруженной деревьями. Я не думал, что это хорошее место для ночлега.
- Мне кажется, за нами следят, - сказал Я мистеру Уорду.
- Ты прав, брат Беовульф.
Я с удивлением обнаружил, насколько он спокоен.
- По-моему, это женщина, - сказал я. - Сегодня утром я видел ее среди деревьев, она смотрела на нас сверху вниз. Я не был уверен, что она реальна – она была высокой и выглядела сердитой. Нет, все было гораздо хуже. Она выглядела разъяренной, как будто ненавидела весь мир.
- Это точное описание Макрильды - согласился он и снова удивил меня своей улыбкой.
- Вы знаете эту женщину? - Спросил я.
- Мы встречались однажды. Она ведьма-убийца из клана Малкин-самого сильного из ведьмовских кланов, которые окружают Пендл. Когда они хотят кого-то убить, этим занимается она.
- Я даже не знал, что у ведьм есть кланы, - нахмурившись, сказал Я Ведьмаку. - Почему она преследует нас? Неужели они хотят вашей смерти?
- Я точно не знаю. Я думаю, что Макрильда просто преследует меня по собственной инициативе. Если у нее будет шанс, она перережет мне горло и возьмет мои большие пальцы, чтобы носить их на своей шее. Видишь ли, костяные ведьмы используют их для обретения темной магической силы.
- Она будет носить твои большие пальцы на шее? - Сказал я в ужасе.
Мистер Уорд кивнул.
- Боюсь, что так. А кости больших пальцев Ведьмаков особенно ценны для них.
- Значит, она видит в тебе врага, потому что ты Ведьмак?
- О, это немного больше, - усмехнулся он. - Это очень личное. Однажды мы немного повздорили, и дело дошло до драки, в которой я выиграл. Многие из ее клана были свидетелями ее поражения. Ее гордость задета, поэтому она должна убить меня, чтобы сохранить лицо. Если она сможет показать им мои косточки для пальцев, то почувствует себя намного лучше.
- Вы, кажется, не очень обеспокоены ...-
Он пожал плечами.
- Быть Ведьмаком-опасная работа – ты привыкаешь жить с такими угрозами. Кроме того, она уже много раз следовала за мной, не делая ничего, кроме наблюдения. Она скоро уйдет.
- А что, если на этот раз все будет по-другому? А что, если она попытается убить тебя сегодня ночью? Или, может быть, завтра? - Может быть, Ведьмак Уорд и был спокоен насчет того, что за нами наблюдает убийца-ведьма, но я-то уж точно не был спокоен.
- Чтобы убить меня, ей должно очень повезти! - сказал он и снова ухмыльнулся. Я слегка вздрогнул. До этого момента он казался добрым и вежливым, но теперь я заметил что-то дикое и опасное в его глазах. На мгновение он стал похож на волка.
- Так вы бы убили ее? - Спросил я. - Почему бы вам не убить ее прямо сейчас, если это так просто?
- Потому что это ничего не даст. Клан просто выберет другую ведьму-убийцу, которая, без сомнения, тоже придет за мной. И не пойми меня неправильно – это очень опасные ведьмы, которые искусны в бою. Им нравится убивать. У них также есть жестокий способ отбора новых убийц. Кандидаты сражаются один за другим, до самой смерти, и тот, кто еще жив в конце, становится новым убийцей.
Я содрогнулся, представив себе эту кровавую бойню.
Ведьмак продолжил, казалось, невозмутим.
- Убийца клана Малкин всегда найдется, а это значит, что она всегда будет проблемой для ведьмака, работающего в округе. Однажды я заключил полезный союз с их предыдущим убийцей, но это было очень необычно. Ее звали Грималкин, и мы сражались с общими врагами. Мы разработали способ совместной работы. - На мгновение он помрачнел. - Но теперь она мертва.
Я молча кивнул.
- Значит, вы хотите создать еще один «A modus operandi» с этим человеком?
Он снова улыбнулся.
- «A modus operandi» ... я уже забыл, когда в последний раз слышал латынь. Моя мать научила меня этому языку-этому и немного греческому.
- Я изучаю латынь, но не очень успешно, - признался я. - Я стараюсь использовать слова, когда могу. Мы, монахи, очевидно, нуждаемся в латыни, чтобы молиться, но как латынь может помочь ведьмаку? Ты ведь не пользуешься заклинаниями, правда? Ведьмак Джонсон никогда этого не делал.
Мистер Уорд покачал головой.
- Мы не используем заклинания. Быть Ведьмаком-это ремесло, профессия с практическими навыками, которые должны быть изучены и отточены. Но ведьмы часто используют латынь в своих заклинаниях, так что хорошо иметь возможность понять, что они задумали.
Я молча кивнул. Возможно, у нас, монахов, было больше общего с Ведьмаками, чем я думал.
Затем Мистер Уорд резко сменил тему разговора.
- Я думаю, пришло время тебе рассказать мне в точности, что случилось с ведьмой. Давай начнем с самого начала. Почему Ведьмак Джонсон решил, что ему нужен писарь?
Его тон казался достаточно дружелюбным, но в нем чувствовалась некоторая резкость.
- Джонсон тщеславен. Он беспокоится, что жители Солфорда не слишком высокого мнения о нем, поэтому он хотел записать свои подвиги в качестве Ведьмака, чтобы показать людям, чего он достиг.
Мистер Уорд прищурился.
- А как ты думаешь, почему добрые люди в Солфорде так плохо о нем думают?
Я колебался, но лгать было не в моих силах.
- Он несколько ... чересчур рьяно преследует ведьм. Люди верят, что некоторые из ведьм, которых он сажает в ямы, невиновны.
- А ты как думаешь?
- Не могу сказать точно. Я не так уж много знаю о ведьмах. Но люди иногда проклинают его на улице - правда, только издали. Кому захочется с ним связываться. Он большой и у него отвратительный характер ... - я замолчал, тщательно обдумывая, что сказать дальше. - Я думаю, что больше всего он не любит тех, кто держит в своих когтях членов его семьи. В бы тоже, скорее всего, не были счастливы.
Мистер Уорд кивнул и пристально посмотрел на меня.
- Я хочу спросить тебя кое о чем и хочу, чтобы ты сказал мне правду. Я могу понять, почему Ведьмак Джонсон может захотеть иметь писца, чтобы заставить себя выглядеть лучше, чем он есть на самом деле. Но Церковь не имеет дел с ведьмаками, а мы не имеем дел с вами. Так как же получилось, что ты стал работать на Ведьмака Джонсона?
Я судорожно сглотнул. Не было никакого способа избежать этого. Я должен был рассказать правду – или, по крайней мере, большую часть правды.
Глава 3: Рассказ Послушника
Пока я раздумывал, что сказать, я вспомнил ночь перед тем, как все это началось. Это было ужасно. Я вообще не спал. Голоса шептались у меня в ушах, и однажды я почувствовал, как холодные пальцы нежно поглаживают мой лоб.
Сколько я себя помню, меня всегда мучили видения. Мой отец часто бил меня, утверждая, что я выдумываю истории о привидениях и тому подобном; он говорил, что плохо будить всю семью своими криками. Когда он погиб в результате несчастного случая на ферме, я старался молчать ради моей бедной матери – особенно когда увидел его призрак, крадущийся вокруг сарая. Она не раз приходила ко мне в комнату, когда я плакал.
Когда я стал старше, меня все еще мучили кошмары и видения по ночам. Это была идея моей матери, чтобы я стал монахом. Она сказала, что это поможет мне приблизиться к Богу, и что все молитвы в аббатстве будут держать Дьявола и его созданий подальше.
Но это не сработало. На самом деле все стало еще хуже.
Однако я решил не рассказывать Ведьмаку Уорду о голосах. Есть вещи, которые я предпочитаю держать при себе.
После этой особенно ужасной ночи я пошел в часовню рано утром, едва держа глаза открытыми. Я стоял на коленях, дрожа на холодных плитах, пытаясь сосредоточиться на молитвах, когда брат Хэлсолл подошел и прошептал мне на ухо – и вот тут я начала свой рассказ для мистера Уорда.
- Аббат хочет поговорить с тобой. Иди немедленно! - прошипел он.
Мое сердце затрепетало в груди, когда я сделала то, что он мне велел. Аббат никогда прежде не говорил мне ни слова. Чего же он хочет теперь? - Удивился я. Брат Хэлсолл был большим, вспыльчивым человеком, похожим на медведя; он был монахом, отвечающим за послушников. Он был строг, и ничто не ускользало от его внимания. А это означало, что ничто из того, что я делал, никогда не доставляло ему удовольствия. Может, он на меня за что-то донес? А что, если кто-то слышал, как я кричал ночью?
Полный трепета, я постучал в дверь комнаты аббата, и он пригласил меня войти. Я вошел и увидел, что он сидит в большом красном бархатном кресле и чихает в носовой платок, испачканный желтыми полосами. Кроме большого кресла, там было еще два маленьких стула, но он не предложил мне сесть.
В Керсальском аббатстве всю осень, зиму, весну и даже сейчас, во второй половине лета, было холодно и продувало сквозняками, но здесь, в комнате аббата, было тепло. В камине горел большой огонь, и в трубу летели искры. У аббата было все самое лучшее. Он был человеком, который любил свою еду, и всегда получал самое лучшее, специально приготовленное и принесенное в его комнату на серебряных подносах. Ходили слухи, что на его тарелке всегда было достаточно еды, чтобы удовлетворить полдюжины монахов. Правда это или нет, но он явно не голодал. У него было раскрасневшееся лицо и большой живот, на который я невольно уставился. Я и представить себе не мог, что мне посчастливится так растолстеть!
- Брат Беовульф - сказал Аббат - Как правило, я получаю хорошие отчеты о твоих успехах. Братья говорят мне, что ты отличный писарь.
Это было совершенно неожиданно, и я не знал, что сказать.
- Спасибо, Отец, - пробормотал я.
- Мне сказали, что твой почерк приятен глазу и что ты копируешь с большой точностью. Однако есть одна вещь, за которую тебе не раз делали выговор ...
Я со стыдом опустил голову. Я знал, что будет дальше. Теперь этот вызов обрел смысл.
- Брат Хэлсолл дважды ловил тебя на том, что ты сам сочиняешь свои истории. Писать свои собственные рассказы-такой грех! Разве ты не знаешь, что такие произведения воображения должны в конце концов привести к непреодолимым искушениям? Воображение принадлежит Богу. Не нам,бедным людям, пытаться использовать эту способность. Кроме того, ты потратил впустую драгоценную бумагу! Объяснись немедленно, мальчик.
Я покраснел в алый цвет, и держал голову низко поклонившись.
- Я искренне сожалею, отец. Это были всего лишь краткие отчеты о моей жизни в аббатстве. Я ... я записывал вещи, чтобы однажды, в будущем, оглянуться на них и вспомнить свои воспоминания об этом ... счастливом времени ... с большей легкостью и точностью.
Аббат покачал головой и нахмурился, глядя на меня в упор.
- В том, что ты сделал, брат, кроется страшная опасность. Тем не менее, я думаю, что мы можем использовать твои способности, чтобы заставить Бога простить такое преступление. - Я удивленно поднял голову. Аббат продолжал: - В этом районе есть Ведьмак. Его зовут Джонсон, и, похоже, ему нужен писарь. Он готов заплатить хорошие деньги в казну аббатства в обмен на эту работу. Он указал определенные критерии, которым должен соответствовать писарь. Ты-единственный монах, хотя и послушник, который полностью отвечает его требованиям. Поэтому ты станешь его писцом до тех пор, пока работа не будет завершена.
Я был поражен его словами. Церковь считала работу Ведьмаков нечестивым делом, хотя я знал, что люди из моей деревни считают их эффективными. Они избавлялись от существ из ада, таких как боггарты, призраки и ведьмы – и хотя большинство обычных людей нервничали из-за присутствия ведьмака, но они были рады обратиться к ним за помощью.
На самом деле, когда я был ребенком, Ведьмак однажды решил проблему на соседней ферме. Что-то кричало в ночи и убивало скот. Один визит Ведьмака - и проблема исчезла. Поэтому чем больше я думал об этом, тем меньше меня пугала мысль стать писцом для ведьмака. Это, по крайней мере, изменит привычный распорядок дня в аббатстве. И кто знает – может быть, он тоже сможет помочь мне с моей проблемой …
- Он хочет, чтобы я переписал книгу, отец? - Сказал я, сгорая от любопытства узнать, что от меня потребуют.
- Нет, Брат Беовульф. Он хочет, чтобы ты написал отчет о его подвигах в качестве Ведьмака. То, чего он желает, глупо и тщеславно – еще один грех, добавляющийся к тем, которые наверняка утащат его в ад ...
- Но я ничего не понимаю, отец. Не согрешу ли и я, присоединившись к нему в этом предприятии? - Спросил я, в замешательстве.
- Мы найдем для тебя подходящее наказание, когда ты вернешься, - пренебрежительно сказал аббат. Затем он сделал паузу и понизил голос. - Кроме того, он не знает, что у тебя будет другая роль, и если ты ее успешно выполнишь, то это даст тебе достаточно благодати, чтобы перевесить грех и уравновесить чашу весов в свою пользу. Мы хотим, чтобы ты раскрыл все его секреты и темные дела. Слишком долго Ведьмакам позволялось процветать без всякого контроля. И, как ты знаешь, у нас есть новый епископ Блэкбернский, который заявил о своем твердом намерении очистить графство от Ведьмаков. Поэтому мы собираем доказательства против всех тех, кто занимается этими гнусными услугами, узурпируя миссию Церкви. И, сам того не желая, Ведьмак Джонсон сыграл нам на руку.
Аббат удовлетворенно потер руки, и я слабо улыбнулся. Мне совсем не нравилось быть шпионом. Это может быть опасно. А что, если ведьмак поймает меня за этим занятием? Однако я не мог отказаться от приказа аббата.
- Значит, вы хотите, чтобы я записал свои находки, отец?
Он нахмурился и посмотрел мне прямо в глаза.
- Не рискуй записывать их, Ведьмак Джонсон может обнаружить твои записи. Брат Хэлсолл сказал мне, что у тебя отличная память, - сказал он. - Используй этот дар от Бога, чтобы хранить то, что ты узнаешь. Без сомнения, Ведьмак осудит себя из собственных уст, когда сообщит тебе подробности для написания своих мемуаров. То, что мы узнаем об этом Ведьмаке, будет использовано против всех Ведьмаков. Ты будешь свидетелем на их процессах в священных судах. Я предсказываю, что с твоей помощью через год все они будут сожжены на костре ...
Я чувствовал, что мистер Уорд пристально смотрит на меня, но его лицо было в тени, и я не мог прочесть выражение его глаз.
- Значит, тебя послали шпионить за Ведьмаком Джонсоном? - спросил он меня.
Я кивнул и открыл рот, чтобы объясниться дальше, но он остановил меня, подняв руку ладонью ко мне.
- И ты знал, что найденное тобой будет использовано в качестве улики и приведет к сожжению Ведьмаков на костре? – продолжил он.
На этот раз он опустил руку, позволяя мне ответить.
- У меня не было особого выбора, Мистер Уорд. Когда аббат велит тебе что-то сделать, ты это делаешь, - объяснил я.
Он мрачно рассмеялся, а потом еще раз внимательно посмотрел на меня.
- Я просил у тебя правды, брат Беовульф, и ты дал ее мне – действительно, мне кажется, что ты зашел гораздо дальше, чем я ожидал. Тебе ведь не нужно было рассказывать о плане аббата, не так ли? Ты мог бы и не говорить об этом.
Я вздохнул и еще больше углубился в свое признание.
- Я хотел, чтобы вы знали все. Но есть и другая причина. В последнее время многое в моем мышлении изменилось. Я решил, что больше не хочу становиться монахом. Независимо от того, удастся ли нам спасти Джонсона или нет, я не вернусь в аббатство. Так что вам не нужно беспокоиться ни о каком отчете, который я могу сделать.
- Понятно - сказал мистер Уорд, явно удивленный моим ответом. - И что же ты тогда будешь делать? Как же ты будешь себя кормить?
Я пожал плечами. Мне это тоже было интересно.
-Я вырос на ферме, но не могу туда вернуться. Мои отец и мать оба мертвы. Моя мать умерла на третьем месяце моего послушничества ...
Я замолчал, остановленный этим печальным и горьким воспоминанием. После того как я узнал эту новость, брат Хэлсолл пришел сказать мне, что аббат отказался отпустить меня домой на похороны. Очевидно, церковь теперь была моей семьей, и я мог молиться за нее более эффективно здесь, в аббатстве.
Я все еще злился из-за этого, но сделал глубокий вдох и продолжил:
- Мой старший брат сейчас работает на ферме. Врядли он будет рад видеть меня – он и так едва ли может прокормить свою семью. Но я кое-что знаю о сельском хозяйстве. Может быть, мне удастся устроиться на работу на другую ферму.
Ведьмак задумчиво кивнул. Затем он медленно поднялся на ноги, потянулся и зевнул.
- На сегодня достаточно. Расскажешь что случилось с Ведьмаком Джонсоном завтра. А теперь постарайся немного поспать, если сможешь. Но только одно но...
Я вскочил на ноги и выжидающе уставился на него, ожидая, когда он закончит.
- Если ночью ты услышишь крик, не волнуйся. Скорее всего, это просто я убью ведьму.
Было слишком темно, чтобы понять, улыбается он или нет. Было ли это шуткой или он говорил серьезно?
Как обычно, мне потребовалось много времени, чтобы заснуть. Только на этот раз не только страх перед ночными кошмарами не давал мне уснуть.
Глава 4: Какая-нибудь Скользкая Мерзость
На следующее утро я чувствовал себя окоченевшим и замерзшим, а приготовленного завтрака не было – только еще один кусочек рассыпчатого сыра, который Ведьмак протянул мне из своей сумки.
Мы двинулись быстрым шагом, но как только я начал согреваться и чувствовать себя лучше, начался дождь. Это был не тот проливной дождь, который обрушился на Чипенден два дня назад. Это был холодный, жалкий, непрекращающийся моросящий дождь, который вскоре промочил меня до костей.
Но мистер Уорд продолжал свое безжалостное шествие на юг, ускоряя шаг, так что я с трудом поспевал за ним. К моему счастью, в полдень мы сделали привал. Мы остановились на пять минут и съели еще один кусочек сыра, стоя под моросящим дождем. Мистер Уорд даже не потрудился укрыться под деревом.
Дальше мы шли весь день. Я знал, что мы направляемся в Солфорд, но это был не тот маршрут, по которому я шел на север, чтобы найти Ведьмака. Однако он, похоже, точно знал, где находится. Теперь я отставал, и он махнул мне рукой, чтобы я догнал его.
- Мы доберемся до Солфорда до наступления темноты? - Спросил я, подходя к нему вплотную.
- Нет. Сразу за следующим подъемом находится деревня, - сказал он мне. – Я вижу, что ты очень устал. Мы остановимся в гостинице. Там будет горячий ужин и теплая сухая постель на ночь. Будет лучше, если мы отдохнем. Завтра, где-то до полудня, мы выступим против твоей ведьмы.
- Мы? - Спросил я, ужаснувшись при мысли о том, что это может означать. - Вы хотите, чтобы я вам помог?
Ведьмак снова одарил меня своей волчьей ухмылкой. - Возможно, ты и прав. Может быть, тебе стоит просто смотреть и делать заметки в своей голове-запоминай, что ты увидишь. Как ты собирался назвать эту книгу о жизни Ведьмака Джонсона?
Я покраснел от смущения.
- Основное название было «Легенда о Ведьмаке Джонсоне».
- Это была идея Джонсона?
Я молча кивнул.
- Я так и думал! Тогда, может быть, тебе стоит начать новую книгу. Мы назовем его «Легенда о Ведьмаке Уорде».
Я внимательно посмотрел ему в лицо. В нем не было даже тени юмора. Неужели он говорит серьезно? Неужели все Ведьмаки такие тщеславные грешники?
Я также был встревожен, услышав о дальнейшей задержке нашей миссии. Прошло почти пять дней с тех пор, как Джонсон был схвачен, прежде чем у него появилась хоть какая-то надежда на спасение. Я был одновременно голоден и измучен, поэтому не мог отрицать, что мысль о горячем ужине и ночлеге в гостинице казалась мне раем. Но меня терзало чувство вины – что если у Ведьмака Джонсона уже нет шансов выжить? - Со страхом подумал я.
Ужин был хорош – восхитительное тушеное мясо оленины. Мы ели его в одиночестве, сидя за столом перед горящим камином. Мы были единственными людьми в столовой, которая была почти полна, когда мы впервые вошли. Через пять минут она опустела.
Мистер Уорд, казалось, ничуть не удивился.
- Быть Ведьмаком – одинокое бремя, - заметил он. - Люди держатся на расстоянии.
- В Солфорде они, конечно, держатся подальше от Ведьмака Джонсона, - сказал я ему, - но это потому, что они его боятся ...
- Они тоже меня боятся, но по другим причинам. Им не нравится моя работа, хотя иногда она спасает им жизнь. Они думают, что Ведьмаки слишком близко подобрались к тьме – что за нами наверняка следуют невидимые мерзости.
- А они есть? - Спросил я.
- Наверное! - Сказал мистер Уорд с убийственно серьезным выражением лица. - Чем больше, тем веселее!
Я уставился на него. Может быть, он призывал существ из ада, чтобы заработать больше денег, общаясь с ними?
- Не будь таким серьезным, брат Беовульф, - сказал он с усмешкой. - Ты выглядишь так, словно на твоих плечах лежит весь мир. Я просто дразнил тебя, вот и все. Нас никто не преследует, даже ведьма-убийца клана Малкин. Она сдалась и вернулась в Пендл, чтобы пересчитать свою коллекцию костей больших пальцев.
Я облегченно улыбнулся, и тут в моей голове возник вопрос.
- На стене спальни, где я спал в вашем доме, были написаны имена. Я предпологаю, что они были бывшими учениками, потому что там было имя Ведьмака Джонсона. Но там было еще и девичье имя – Дженни …
Краска сошла с лица Мистера Уорда. Сначала я подумал, что он сердится на меня. Потом он глубоко вздохнул, и я понял, что ему просто грустно.
- Дженни была моей первой и единственной ученицей. Обычно ученик Ведьмака должен быть седьмым сыном седьмого сына. Но Дженни была седьмой дочерью седьмой дочери. Она была уникальна. Но она умерла ... ее убила водяная ведьма...
- Мне очень жаль - запинаясь, сказала я, жалея, что вообще заговорил об этом.
- Такое случается, и я должен к этому привыкнуть. - Уорд пожал плечами, хотя я видел, что он очень переживает. - Несмотря на все мои шутки, это очень опасная работа. Мой собственный учитель, Джон Грегори, за свою долгую карьеру обучил более тридцати учеников борьбе с тьмой. Около трети из них умерли, пока учились этой работе.
Наступило долгое молчание, и я не мог придумать, что бы такое сказать, чтобы заполнить его. Почему я не держал свой рот на замке?
Мистер Уорд отодвинул пустую тарелку.
- Шумно, не правда ли? - спросил он, кивнув в сторону бара, откуда доносился шум голосов и взрывы хриплого смеха. Потом кто-то начал петь. Одинокий, бесцветный мужской голос, но другие быстро присоединились к нему и сделали его более мелодичным – и очень громким.
- Ты займешь комнату наверху лестницы, - сказал он, вставая из-за стола. - Наверху будет легче спать. Я займу комнату прямо над баром.
- Вам ведь тоже нужно поспать. А как насчет завтрашнего дня? - Спросил я.
- О, не беспокойся обо мне, брат Беовульф. Я могу спать крепко. Но я всегда просыпаюсь, когда того требует ситуация.
- А что это за ситуация? - Я и сам удивлялся.
- Ну допустим, какая-нибудь скользкая мерзость из темноты проскользнула под дверь моей комнаты. Этого должно хватить, что бы я проснулся!
Он широко улыбнулся мне, и я поймал себя на том, что улыбаюсь в ответ.
Я был поражен тем, что у меня была отдельная комната. Я снова подумал, что Ведьмакам, должно быть, очень хорошо платят за их работу, с чего мистер Уорд мог позволить себе две комнаты. Моя была большой, с большим пространством вокруг кровати. Напротив маленького окна стояли даже стол и стул. На столе стояли свеча, таз и большой кувшин с водой.
Несмотря на холод в комнате, я налил воды из кувшина в таз и смыл грязь с моего дрожащего тела. Как учил нас брат Хэлсолл, чистота была рядом с благочестием. Затем я опустился на колени возле кровати и быстро помолился Святому Джайлзу, прося Его избавить меня от ночных кошмаров. Может быть, я и решил больше не быть монахом, но это не значит, что у меня нет веры.
Иногда, только после того, как я молился Ему, я видел, как Святой Джайлз смотрит на меня. Он принял облик сутулого старика с белой бородой и необычайно большим, выпуклым носом. Когда это случалось, я обычно проводил тихую и спокойную ночь. На этот раз, однако, он не появился. Не очень хороший знак.
Я знал, что святые мертвецы были где-то там, и иногда святой прислушивался и помогал. В другое время они просто не обращали на меня внимания.
Я снова поднялся на ноги и выглянул в окно. Я почти ничего не видел. Внизу был сырой вымощенный плитами двор, а в отдалении - грязные деревья. Тучи рассеялись, и над ними взошла полная луна.
Никогда в жизни я не чувствовал себя таким усталым, и едва моя голова коснулась подушки, как я заснул.
Я снова проснулся так же быстро. Кто-то заговорил со мной, и этот голос превратил мое сердце в камень. Я попытался закрыть уши, чтобы не слышать его. Почему мертвые не могут просто оставить меня в покое?
Я не открывал глаз, но голос, казалось, доносился из кресла напротив окна.
- Помоги мне! Помогите мне! - раздался низкий мужской голос. - Боль просто ужасная. Это никогда не кончится!
Но я все еще не открывал глаз. Может быть, это пройдет, подумал я, хотя в основном они настаивали, пока я не отвечал.
- Уходи отсюда! - Воскликнул я. - Оставь меня в покое.
Мое сердце бешено заколотилось. Я знал, что это будет что-то ужасное, чего я не хочу видеть. Голос определенно исходил из кресла. Вероятно, в нем сидел призрак.
Мне пришлось открыть глаза, чтобы увидеть его. И все же я сопротивлялся.
- Помоги мне! Помоги мне, невежда! Неужели у тебя нет жалости?! - воскликнул голос, и в его тоне послышались нотки гнева. Затем он застонал от боли.
Слово «невежда» задело меня за живое. Брат Хэлсолл часто называл меня невеждой впервые несчастные недели моего обучения, когда я изо всех сил пытался приспособиться к жизни в аббатстве. Я знал, что не был невежественным или глупым, и усердно работал над своей латынью, чтобы доказать ему, что он ошибается. Теперь он больше не называл меня так, но я не мог забыть громкий пронзительный голос, который вызвал улыбки на лицах всех других молодых монахов, которые, без сомнения, когда – то получили такое же оскорбление.
Невежда!
Именно это оскорбление заставило меня в гневе открыть глаза.
И тут я увидел, что в кресле кто-то сидит.
Брат Хэлсолл говорил нам, что Чистилище-это место, куда попадают души. Место, где они были очищены огненной болью, чтобы быть достойными войти в Небесное Царство.
Я не верил в чистилище, но я действительно верил в ад. Мне дали доказательство, что он существует. А еще я знал, что после смерти есть боль. Боль, которую испытывали эти души, обычно была результатом того ужасного способа, которым они умерли. Они терпели это снова и снова.
Этот был связан цепями, и казалось, что его горло было перерезано от уха до уха – хотя я не слишком внимательно осматривал его.
Я опустился на колени перед бедным измученным духом и начал громко молиться. Меня трясло от страха и отвращения, но я должен был попытаться. Я всегда начинаю с открытия к псалму 130, De Profundis. Я пробовал и другие, но эта молитва кажется мне самой эффективной в таких ситуациях.
Обычно кто-то или что-то отвечает.
- Из глубины взываю я к тебе, Господи. Господи, услышь мой голос! Пусть твои уши будут внимательны к голосу моей мольбы.
Никаких изменений не произошло. Мучительные вопли продолжали усиливаться – душа действительно была в отчаянии, так что я перешел к важной строчке позже в молитве, которая обычно срабатывала.
- Вечный покой даруй им, Господи!
И все же никаких перемен не произошло. Мне оставалось только одно: я наклонился вперед и начал ритмично биться лбом о половицы. Иногда причинение боли самому себе, казалось, помогало этим душам. Возможно, моя боль уменьшила их страдания и позволила им двигаться дальше, подумал я, хотя и не был уверена.
Каждый раз, когда моя голова больно касалась пола, я кричал:
- Помоги ему!
А через несколько минут произошла внезапная трансформация. Вопли резко оборвались, и душа ахнула от удивления. Я поднял глаза и увидел, что дух ярко сияет. Боль и ужас на его лице сменились выражением восторженной радости.
Изображение медленно исчезло, и я понял, что добился успеха. Он уже ушел.
Но теперь все мое тело начало дрожать от страха, потому что это было только начало кошмара.
Я сказал, что мои кошмары стали еще хуже, пока я был в аббатстве, но это была только половина истории. Ибо пока я учился быть монахом, меня посетил демон. Эти визиты происходили уже почти десять месяцев – и они были ужасны.
Обычно он приходил ко мне ночью, сразу после того, как я имел дело с бедным страдающим духом.
Демон был доказательством существования ада, потому что он всегда знал, что я сделал.
Я спас одну душу из ада.
И за это надо было заплатить определенную цену.
В комнате стало очень холодно и темно, и я поднял глаза к потолку, к источнику моего растущего ужаса. Мои ладони вспотели, а сердце бешено колотилось. Наверху я увидел слабый болезненный желтый свет. На этом фоне виднелся движущийся узор тьмы. Сначала он напоминал мерцающие тени, отбрасываемые на землю лунным светом, проходящим сквозь ветви голого зимнего дерева, ветви которого извивались под напором бури.
Затем произошла перемена: тени приняли смутно человеческие очертания. Это была фигура, сделанная из палок, образ демона, который всегда навещал меня после того, как я заступался за душу. У него было такое странное тело, но на голове не было лица.
- Отойди от меня, демон! Оставь меня! - Воскликнул я, понимая, что мои слова напрасны.
Демон рассмеялся; Это был резкий, невеселый звук, насмешка над моей слабой командой.
"Так нельзя обращаться с другом." Сказал он глубоким и хриплым голосом. "Ты хорошо поступил, мальчик, освободив еще одну бедную страдающую душу. Я пришел только для того, чтобы вознаградить тебя. Это и есть цель моего визита. Ты должен приберечь такие резкие слова для врага, а меня тепло приветствовать. Я же твой друг! "
- Не смей надо мной издеваться! Ты мне вовсе не друг! - Я сплюнул, зная, что буду наказан, что бы ни случилось.
Я ждал, когда неизбежная боль войдет в мое тело; агония, которая бросит меня на пол в конвульсиях, моя спина выгнется так сильно, что я боялся, что мой позвоночник сломается.
Вместо этого демон дал мне видение, проблеск близкого будущего …
Мы с мистером Уордом шли по высокому лугу. Впереди нас ехали двое всадников: старший был похож на сельского сквайра, а младший на капитана Окружной армии в красном мундире. Третий человек шел пешком; он выглядел воинственно, дородно и имел сломанный нос.
Они перехватили нас и заставили остановиться.
Произошла стычка, драка, и я увидел, как Мистер Уорд рухнул с ножом, вонзенным ему в живот.
Там было очень много крови.
Пока Ведьмак умирал в агонии, я стоял и блювал на траву.
Глава 5: К Счастью Для Него
“Теперьты знаешь, что может случиться, и можешь это изменить, не так ли” сказал безликий демон. “Ты найдешь способ. Это мой подарок тебе.”
Я просто смотрел на него снизу вверх. Демон уходил, и мне оставалось только благодарить его.
Существо из палок на потолке больше не корчилось и не дергалось. Как будто невидимого ветра, оживлявшего его, больше не было. Он начал исчезать, и в этот момент я потерял сознание.
Когда я проснулся, то почувствовал себя окоченевшим и замерзшим, потому что всю ночь пролежал на полу. В окно пробивался первый утренний свет.
Я увидел, что меня стошнило прямо на пол – достаточно, чтобы в комнате неприятно пахло. Я широко распахнул окно и, прибравшись в комнате, тщательно вымылся.
Я быстро оделся и спустился вниз. Мистер Уорд уже сидел за завтраком, откусывая кусочек тоста. Он поднял голову и улыбнулся.
- Я всегда беру легкий завтрак, когда собираюсь встретиться лицом к лицу с тьмой, - сказал он мне, - Но ты ешь то, что хочешь. Тебе понадобится вся твоя сила.
Тошнота ночью не помешала моему аппетиту. Я был страшно голоден. Поэтому, не нуждаясь в дальнейших поощрениях, я заказал бекон, яйца и помидоры. Это было восхитительно.
Мистер Уорд внимательно наблюдал за мной, пока я ел. - Хорошо спалось? - спросил он.
Я кивнул, и он пожал плечами.
- Просто ты выглядишь бледно – у тебя темные круги под глазами, - продолжал он. - И у тебя синяк на лбу ...
- Я споткнулся в темноте и ударился головой о стену, - солгал я.
Мне было стыдно, но я никому не рассказывал о своих так называемых кошмарах. Я пропустил эту часть своей истории, потому что боялся, что Ведьмак перестанет доверять мне, если узнает о них.
Он кивнул, но я видел, что мой ответ его не совсем убедил.
Как только я закончил есть, мы отправились в путь. Минут через двадцать быстрой ходьбы мы уже поднимались по склону, который вел на высокий луг. Это был прекрасный день – небо было ярко-голубым, без единого пушистого белого облачка в поле зрения, светило солнце и пели птицы.
Затем я взглянул на горизонт, заметил узор, оставленный деревьями, и вздрогнул от дурного предчувствия, когда понял, где мы находимся. Это было то самое место, которое мне показал демон.
- Ну, расскажи мне о ведьме – как ты добрался до ее логова? - Мистер Уорд спросил меня. - Что именно произошло? Как же такой опытный охотник на ведьм, как Джонсон, попал в ее ловушку?
Прежде чем я успел ответить, он прикрыл глаза ладонью от утреннего солнца и уставился вдаль. К ним приближались трое мужчин – двое верхом и один пешком. Они направлялись прямо к нам.
Все было точно так же, как и в моем видении. Меня начала бить дрожь.
Мужчины остановились, преграждая нам путь.
- Немедленно поворачивай назад! - скомандовал старший из двух всадников. - Я оруженосец Андертон. Это моя собственность, и вы вторглись на чужую территорию.
Молодой человек, одетый в красную куртку капитана кавалерии, ухмыльнулся, излучая злобу.
Впервые с тех пор, как мы познакомились, я увидел, как лицо Мистера Уорда омрачилось от настоящего гнева. Это было совсем не похоже на те эмоции, которые он показывал, когда я пытался поторопить его у Чипендена. Он посмотрел на Сквайра и нахмурился.
- У меня срочное дело, и если я не доберусь до места назначения в скором времени, то могут погибнуть люди, - сказал он, не сводя глаз с всадника. - Я не могу позволить себе прибавить час к моему путешествию, обходя границу вашей земли. Поэтому я скажу вам прямо: я намерен ее пересечь.
- В таком случае готовьтесь понести наказание! - воскликнул Сквайр, кивая вниз на пешего человека, который явно был его егерем. - Мартин, преподай этому высокомерному, невоспитанному болвану урок, который он не забудет до конца своих несчастных дней.
У дородного мужчины за поясом была заткнута тяжелая дубинка. Он нетерпеливо схватил ее и начал ухмыляться, ритмично постукивая ей по ладони. Сломанный нос и агрессивная поза свидетельствовали о том, что он любил подраться. Он приблизился к мистеру Уорду, и на его лице плясало удовольствие; он был похож на человека, которому доставляет удовольствие причинять боль другим.
Он балансировал на пятках, затем сделал ложный выпад, делая вид, что целится в голову Мистера Уорда – но Ведьмак даже не моргнул. Он просто стоял молча, внимательно наблюдая за человеком, держа посох под углом в сорок пять градусов поперек его тела.
Тогда Мартин пошел в атаку по-настоящему, размахивая дубинкой с быстротой и мастерством, а Мистер Уорд начал медленно отступать, иногда ловко уклоняясь от ударов, иногда блокируя дубинку своим посохом.
Лицо Мартина покраснело от ярости, когда он снова и снова срывался и увеличивал темп своей атаки. Звуки ударов и треска дерева о дерево были слышны на всю округу.
Когда ведьмак наконец начал свою собственную контратаку, она была настолько быстрой, что я едва мог поверить в это, хотя уже видел ее в своем видении.
Концом посоха он ударил Мартина по запястью, так что дубинка вылетела из его руки и полетела в высокую траву. Когда егерь пошел за ней, Ведьмак использовал основание своего посоха, чтобы ткнуть его в живот и выбить воздух из легких. Мужчина ахнул и рухнул на колени.
Мистер Уорд положил свой посох и сумку на землю, затем подошел к Мартину и протянул ему руку, чтобы помочь подняться.
- Никаких обид, - сказал он. - Я знаю, что ты делал только то, что тебе говорили.
Все было точно так, как я видел в своем видении. Мартин склонил голову и застонал, очевидно, от боли и недееспособности. Он приложил правую руку к животу, словно собираясь потереть его. Затем, быстро и хитро, его рука продолжила спускаться к спрятанному кинжалу.
- Его сапог! - Закричал я. - У него в сапоге нож!
В ответ на мое предупреждение Мистер Уорд немедленно отступил в сторону, едва избежав клинка, который по дуге устремился вверх, к его животу. Мартин с трудом поднялся на ноги и пошел за ним. Посох Ведьмака все еще лежал вне досягаемости на земле, куда он его положил.
Он сделал три быстрых шага назад и вдруг остановился так резко, что Мартин едва не налетел на него. Его кулак с силой врезался в подбородок егеря, и раздался хруст костяшек пальцев о челюсть. Мужчина рухнул, как мешок с картошкой, потеряв сознание еще до того, как упал на землю.
Мистер Уорд прошел мимо него, взял свою сумку и посох и жестом пригласил меня следовать за ним.
Однако оба всадника все еще смотрели на него сверху вниз.
- Позволь мне разобраться с ним, отец, - взмолился молодой капитан, но Сквайр Андертон покачал головой.
- Нет, пусть будет так, - коротко ответил он. - Это неприлично – ссориться с простолюдином.
Капитан покраснел так сильно, что шея его почти соответствовала пиджаку, и сердито крикнул нам вслед:
- Если бы ты был джентльменом, я бы сражался с тобой мечом против меча!
Мистер Уорд повернулся ко мне и одарил еще одной своей волчьей ухмылкой.
- Я думаю, что к счастью для него я не джентльмен! - загадочно произнес он.
Неужели он говорит серьезно? Какие шансы у необученного ведьмака с мечом против капитана из окружной кавалерии? Но опять же, подумал я, этот человек был полон сюрпризов.
Мы пошли дальше по длинной луговой траве. Как только мы достигли деревьев, я оглянулся. Егерь вскочил на ноги, и все трое мужчин уставились нам вслед. Через несколько мгновений они скрылись из виду. Я вздрогнул – это был очень неочевидный путь к спасению. И как странно, что помощь пришла от моего демона.
- Спасибо за предупреждение, брат Вульф. Но как ты узнал, что у него в сапоге спрятан клинок? - Ведьмак взглянул на меня, пока мы шли.
- Я видел, как он сверкнул на солнце, - сказал я. Я рассудил, что это не совсем ложь, потому что в моем видении солнечный свет действительно отражался от металлического лезвия, когда оно врезалось в живот Ведьмака.
- Ты знаешь? - сказал он. – у тебя исключительное зрение, потому что я ничего не видел. - Он снова пристально посмотрел на меня, но я избегал встречаться с ним взглядом. - Тем не менее, я действительно хочу поблагодарить тебя – ты, вероятно, спас мне жизнь.
- Просто повезло, что я вовремя увидел его, Мистер Уорд, - сказал я ему.
- Давай перестанем быть такими официальными. Можешь звать меня просто Том. Как же мне тебя называть? Ты предпочитаешь свой полный титул? Или у тебя есть прозвище? - спросил он.
Я задумался над этим.
- Когда я впервые вошел в аббатство, другие монахи издевались над моим именем. Но, конечно же, они развлекаются со всеми новичками. Сначала они сократили мое имя до брата Вульфа, но в конце концов я стал просто щенком.
- Очень оригинально, - криво усмехнулся том. - Ну, если ты не возражаешь, я буду звать тебя просто Вульф. В этом есть что-то особенное. Тебя это устраивает?
Я молча кивнул. То, как он меня назвал, не имело значения, но это был первый раз, когда кто-то был достаточно любезен, чтобы спросить меня о моем имени.
- Ну что, Вульф, может быть, мы продолжим твой рассказ? - Предложил Том. Мне нужно знать, как ведьмак Джонсон попал в руки ведьмы. Но прежде я хотел бы услышать о нем побольше. Каково это быть у него на службе? Он хорошо с тобой обращался?
Я пожал плечами.
- У меня нет к нему претензий. Я ел достаточно хорошо, и он обычно оставлял меня, чтобы я продолжал писать. Но по вечерам он пил много красного вина, а потом оставался в постели почти до полудня. Если ему когда-нибудь приходилось вставать рано, он был похож на медведя с больной головой. Он много рычал и ругался. Лучше всего было держаться от него подальше.
- Он часто получал просьбы о помощи? - Спросил том.
Я отрицательно покачал головой.
- Вообще-то люди держались подальше от его дома – они навещали его только тогда, когда нужда была крайней. И он часто отворачивался от людей. Он отказывался иметь дело с призраками и боггартами, утверждая, что является специалистом по ведьмам.
- Я все понимаю. А сколько ведьм у него в ямах? - Поинтересовался Том.
- В ямах их нет – у него их вообще нет. Он держит их в камерах под своим домом.
- Хм, это действительно необычно. А кто их кормит, когда вы с Джонсоном уходите куда либо? - Его голос звучал озабоченно, как будто ему было не все равно, что случится с этими созданиями тьмы. Он был очень странным Ведьмаком, без сомнения.
- Он платит старику, чтобы тот присматривал за ними в его отсутствие. Но почему ведьм так долго держат в плену? - Спросил я. - Запирать их в ямах и камерах, кажется, даже хуже, чем убивать.
- Может быть, и так. Но некоторые ведьмаки действительно убивают ведьм. Таким был Ведьмак по имени Билл Аркрайт, с которым я работал в течение шести месяцев, чтобы закалить себя. Он был хорошим Ведьмаком, но злым и безжалостным. Он обычно давал каждой водяной ведьме приговор в зависимости от того, скольких людей она убила. Если она убила взрослого человека, то это будет один год в яме, а если жертва-ребенок, то два года.
- Это не кажется слишком суровым приговором, учитывая то, что они сделали - сказал я, нахмурившись.
Том Уорд поднял бровь.
- А разве нет? Что ж, после того как приговор был отбыт, Аркрайт вытаскивал ведьму из ямы и убивал ее. Но я этого не делаю. Я иду по стопам моего старого учителя, Джона Грегори. Ведьмы, которых я ловлю, остаются в ямах до бесконечности. Они могут всю жизнь страдать, но это обеспечивает безопасность графства, и это самое главное. И кроме того, большинство ведьм никогда не должны быть освобождены. Некоторые убивают ради крови или костей, чтобы использовать их в своей магии, а некоторые даже специализируются на убийстве детей.
- Понятно ... а каким был твой учитель? - Спросил я.
Том помолчал несколько секунд, прежде чем ответить. У меня возникло ощущение, что он тщательно обдумывает свои мысли, прежде чем обратить их в слова.
- Он, без сомнения, был лучшим Ведьмаком, когда-либо служившим графству, и действительно хорошим и честным человеком. Даже в преклонном возрасте он был бодр и бесстрашен, а его чувство долга было невероятно сильным. Он был более чем готов отдать свою жизнь, если понадобится. Он похоронен в саду в Чипендене. Я скучаю по нему. Очень сильно.
Дальше мы шли молча. Было ясно, что Том Уорд любил и уважал своего учителя, но кое-что мне все еще было трудно переварить. Я понимал, что жители графства должны быть в безопасности, но вся эта история с ведьмами казалась мне отвратительной и жестокой. В конце концов, они все еще были людьми. Еще хуже было бы, если бы то, в чем обвиняли ведьмака Джонсона, было правдой: если бы некоторые из его пленников действительно были невиновны в колдовстве.
- Ты сказал, что нам нужно пройти через Солфорд, чтобы добраться до логова ведьмы, так что по дороге мы проверим дом Джонсона. Я хочу взглянуть на этих пленников. А сколько, ты говоришь, их было?
- Сейчас их восемь. Но не кажется ли тебе, что лучше всего продолжать идти и попытаться спасти Джонсона? Прошло уже много дней с тех пор, как его схватили! - Воскликнул я.
Том Уорд покачал головой.
- Есть два возможных варианта развития событий. Первый и наиболее вероятный — это то, что Ведьмак Джонсон уже мертв. Во-вторых, ведьма играет с ним, не торопясь, прежде чем убить его. Быстрый осмотр дома ничего не изменит. Так или иначе, он был обучен Джоном Грегори и, несмотря на то что имел некоторые неудачи на этом пути, Джонсон выжил в течение многих лет, практикуя опасное ремесло. Я хотел бы знать, как ведьма взяла над ним верх. А ты мне все расскажешь, пока я тут разберусь, - сказал он, усаживаясь на пень и стягивая правый сапог.
- Шнурок порвался - сказал он с усмешкой, когда я озадаченно посмотрел на него. - Вот что бывает, когда гуляешь по сырому графству ...
Том порылся в своей сумке и вытащил маленький клубок белой бечевки. Пока он возвращал шнуровку на место, я рассказал ему, что произошло.
Глава 6: Засланная Лошадь
Этот день начался так же, как и любой другой. Накануне вечером ведьмак Джонсон выпил две бутылки красного вина и большой кувшин эля и, следовательно, хорошо проспал весь день. Я писал за кухонным столом и слышал, как он храпит наверху. Казалось, весь дом вибрирует в этом ритме.
Внезапно раздался громкий стук в заднюю дверь. Я уже собрался ответить, когда услышал, как по лестнице звенят сапоги Джонсона. Послышался приглушенный разговор, и примерно через пять минут я услышал, как хлопнула дверь, и увидел, как Джонсон ворвался животом вперед в комнату.
- Приготовься, мальчик! - закричал он своим громким раскатистым голосом. - Есть ведьма, с которой надо разобраться, и совсем недалеко отсюда. К полуночи она будет надежно заперта в камере, но работать на пустой желудок нехорошо. Принеси мне завтрак-пять больших свиных сосисок, жирных и горячих, как я их люблю!
Ведьмак, казалось, смотрел на меня как на своего подручного, давая мне то, что он называл "второстепенными обязанностями". Это было неправильно, но я действительно не возражал готовить, и мне было легче делать то, что мне сказали. Я пошел на кухню и принялся жарить ему сосиски. Через несколько минут он вошел, сел за стол, закатал рукава и принялся намазывать маслом толстые ломти хлеба. Я подал ему поздний завтрак, а затем приготовился оставить его одного.
Однако он жестом указал на стул напротив себя.
- Садись!
Я сел и стал смотреть, как он ест. Зрелище было не из приятных. Рот у него был большой, но недостаточно, чтобы поспевать за постоянным запасом жирной колбасы, которую он туда запихивал.
- Я уже рассказывал тебе о некоторых своих недавних встречах с ведьмами, но никогда не рассказывал о первой из них – первой ведьме, с которой я столкнулся.
- Может, мне сходить за ручкой и бумагой? - Спросил я.
Джонсон отрицательно покачал головой.
- На это нет времени – ты можешь написать это сегодня вечером, после того как мы разберемся с сегодняшней маленькой проблемой. Хотя это вполне стоит включить в книгу. Это случилось, когда я был учеником старого Джона Грегори. Я попал в плен к ведьме ...
Он наклонился ко мне через стол, и его голос перешел в шепот.
- У нее была действительно мощная магия. Она превратила меня в свинью!
Пока он жевал, его щеки покраснели и раздулись. Даже если бы он постарался, то не смог бы выглядеть более похожим на свинью. Одна часть меня хотела рассмеяться, но другая боялась, что он увидит веселье в моих глазах.
- Но, даже это не остановило меня! - он хвастался. - Я разобрался с этой ведьмой, но не сажал ее в одну из ям старого Грегори. Я убил ее фамильяра, а потом ударил ножом прямо в сердце.
Он проглотил последний кусок колбасы, вытер жирные губы тыльной стороной ладони и, пошатываясь, поднялся на ноги. Он был крупным мужчиной, и когда я встал, то все еще был на полголовы ниже его широких плеч.
- Сегодня ты сможешь изучить мою классическую процедуру-метод, которую я усовершенствовал, чтобы иметь дело со многими ведьмами. Запомни это хорошо и запиши каждую деталь. Правильно! Давай покончим с этим!
Через несколько секунд он запер за нами дверь, и мы пошли на юг по главной улице Солфорда. Джонсон нес свой большой посох, а я-его сумку – еще одна из "второстепенных обязанностей", которые он мне поручил. Хотя моей главной задачей было собрать материал и написать для него книгу, эти другие обязанности, казалось, отнимали у меня много времени. Помимо приготовления пищи, я должен был убирать в доме и кормить плененных ведьм. Когда мы уезжали, этим занимался старый Генри Миллер, а теперь Джонсон послал меня вперед постучать в его дверь.
Сутулый старик, шаркая ногами, открыл дверь и приветственно плюнул мне под ноги. Его глаза уставились в пространство где-то рядом с моим левым ботинком. У него был пучок седых волос над каждым ухом, а его блестящая лысая голова была покрыта веснушками и пятнами.
- Мы уходим на работу, - сказал я ему, - Но вернемся сегодня вечером. Ведьмак Джонсон хочет, чтобы ведьмы были накормлены до наступления темноты. Они ничего не ели со вчерашнего дня – они будут голодны.
Не глядя мне в глаза, старый Генри захлопнул дверь прямо перед моим носом. Я знал, что он сделает то, что ему скажут, – Он слишком боялся Джонсона, чтобы поступить иначе.
Мы даже не успели дойти до конца главной улицы, как нас настигла беда. Я предвидел, что это произойдет.
На углу нас ждали трое мужчин. Одним из них был мистер Чичестер, муж одной из женщин, которых Джонсон держал взаперти. Почти каждую неделю, рискуя навлечь на себя гнев Ведьмака, он приходил, стучал в дверь и умолял освободить его жену. Двое незнакомцев, сопровождавших его, были большими и крепкими – и выглядели они угрожающе.
Еще одна вещь заставила меня насторожиться. Был субботний полдень – обычно главная улица была заполнена покупателями, но сейчас вокруг не было ни души. Бакалейщик, чья дверь всегда была открыта, особенно летом, закрыл ее. Где были все?
Когда мы поравнялись с мужчинами, один из них поманил нас к себе.
- Эй, Ведьмак! Мы хотим поговорить с тобой.
Джонсон остановился и повернулся к нему. Его лицо выглядело бесстрастным и спокойным, однако в уголке левого глаза было заметно легкое подергивание. Нужно было быть очень близко, чтобы увидеть это, но я знал, что это значит. Он был зол на то, что к нему пристают, и готов был взорваться.
Медленными, уверенными шагами он подошел к трем мужчинам. Я последовал за ним по пятам, но не слишком близко. Всегда лучше было дать ему побольше места.
- Мы немного прогуляемся, толстяк - сказал ему один из головорезов. - И ты освободишь жену Мистера Чичестера.
Джонсон кивнул мужчине, как будто собирался подчиниться, а затем протянул мне свой посох. Я рванул вперед, схватил его и снова отбежал достаточно далеко. Я не видел его лица, но знал, что его левый глаз сильно дергается. Я увидел, как изменилось выражение лиц двух головорезов, и один из нихсунул руку в карман.
Джонсон двигался так быстро, что если моргнуть, то можно не заметить этого. Он наклонился вперед и схватил каждого из них за шиворот, затем сбил их с ног и ударил головами друг о друга с глухим, тошнотворным хрустом.
А потом он просто раскидал их по сторонам. Они летели долго, прежде чем упали на мощеную улицу. Один из них не встал, но другой, шатаясь, поднялся на ноги и направился к Ведьмаку Джонсону, сжимая в руке нож с длинным лезвием.
Через несколько секунд раздался треск, словно сломалась ветка, и мужчина вскрикнул, выронил нож и упал на колени, обхватив запястье. Оно было сломано, согнуто, как банан.
Я смотрел на него с жалостью. Ему действительно не следовало называть Джонсона толстым. Он очень чувствителен к своему животу: Он растет и спадает в зависимости от того, сколько сосисок он съел и сколько эля и вина выпил. Правда в том, что большая его часть - это мышцы. Он суров и опасен – и уж точно не из тех, кого можно оскорбить. Предполагаемому злоумышленнику повезло, что это произошло на главной улице Солфорда. Иначе он мог бы оказаться в неглубокой безымянной могиле.
- Что касается тебя, - сказал Джонсон, свирепо глядя на Чичестера, - то это последнее предупреждение, которое я могу тебе сделать. Если ты еще раз попытаешься сделать что-то подобное, я сломаю твою тощую шею. Понимаешь?
Человек опустил глаза в землю, затем посмотрел на ведьмака, его лицо исказилось от боли.
- Простите, мистер Джонсон, но вы ошиблись. Моя жена Дженни-она не ведьма. Она и мухи не обидит!
- Может быть, это потому, что мухи-ее фамильяры - возразил Джонсон с тяжелым сарказмом в голосе. - В ее камере их жужжит вдвое больше, чем во всех остальных вместе взятых.
- Наши дети так страдают, - продолжал Чичестер. - Самой младшей всего восемь месяцев, и она очень скучает по маме. Она плачет, каждую ночь перед сном. Это просто душераздирающе.
- Ну, хватит! - Сердито сказал Джонсон. – Горшок твоей жены вычищается каждые два дня, и ее регулярно кормят. Некоторые Ведьмаки держат своих плененных ведьм в ямах, но мои содержатся в гуманных условиях. Ты должен быть мне благодарен.
С этими словами он отвернулся от мужчины, пристально посмотрел на меня, пока я не вернул ему посох, а затем быстро зашагал на юг.
Как только мы вышли из города, он позвал меня вперед, чтобы я шел рядом с ним.
- Я расскажу тебе еще немного о том, с чем нам предстоит столкнуться, - сказал он. - Ведьма, за которой мы охотимся, - это пришелец, что еще больше усложняет дело. Графские ведьмы попадают под три основные классификации. Во-первых, есть те, кто посвящен магии крови. Они пьют человеческую кровь - особенно кровь пухлых детей – и именно так получают свою магическую силу. Кроме того, есть костяные ведьмы, которые обычно отрезают большие пальцы своей жертвы. Некоторые носят эти кости на ожерельях вокруг шеи. Когда их одолевает нужда, они гладят кости и черпают свою магическую силу.
Джонсон на некоторое время замолчал. Я знал, что он думает о чем-то из своего прошлого. Казалось, он совсем забыл обо мне. Я уже собирался отступить и позволить ему взять инициативу на себя, когда он вдруг схватил меня за плечо и продолжил говорить, как будто никогда не останавливался.
- Есть ведьмы, которые считаются самыми опасными, они используют фамильяров. Обычно это кошки, собаки, жабы, крысы, мыши или вороны, но иногда существа, которых они используют, не принадлежат этому миру – они существа прямо из темноты, и они могут приходить во всех видах форм и размеров. Но какую бы отвратительную форму они ни принимали, они - г лаза, уши, руки, а иногда и зубы и когти своей госпожи, и сделают все, что угодно, лишь бы им позволили высосать ее кровь.
- Я знал большую часть того, что говорил мне Ведьмак Джонсон – я заглянул в его библиотеку, – но позволил ему бубнить без перерыва. Ему нравился звук собственного голоса, и это приводило его в хорошее настроение.
- Поскольку эта ведьма - пришелец, - продолжал он, - она приехала из-за пределов графства, у нас нет ни записей, ни истории о том, на что она способна. Она может быть одним из этих трех типов или чем-то совершенно новым. Итак, парень, мы вступаем в неизвестность. Она поселилась в заброшенной деревне и теперь охотится на соседних фермах. Люди пропадают без вести. Ведьма пробыла там всего неделю, но уже успела напугать местных фермеров до полусмерти. Мы должны действовать осторожно, но я все еще надеюсь, что к полуночи она будет надежно заперта. А теперь о твоей роли во всем этом. Ты пойдешь туда один – ты будешь моей засланной лошадью...
Это привлекло мое внимание. Моя кровь застыла в жилах, когда я с изумлением слушал его. Я был его писцом, а не учеником! В мои обязанности не входило идти навстречу опасности в одиночку. Мне было ужасно страшно. Я был монахом-послушником, и ведьма видела во мне угрозу, которую нужно было устранить как можно быстрее. Пока она занималась мной, Джонсон, невидимый, ждал на заднем плане, готовый расправиться с ней. Он использовал меня как приманку, чтобы прикрыть свою собственную атаку. Меня могут убить или, что еще хуже, я могу попасть в лапы практикующего темные искусства. Даже моя душа может оказаться в опасности.
- Это лучший способ справиться с ведьмой неизвестных сил, - объяснил он. - В прошлом я уже делал так и это срабатывало. Обычно я посыл туда своего ученика, но, к сожалению, сейчас у меня его нет. Так что тебе придется сделать это вместо него.
Интересно, выжил ли кто-нибудь из его учеников после такого опасного задания?
- А у вас были ученики, которые становились Ведьмаками? - Спросил я, на самом деле не желая знать ответ.
Джонсон отрицательно покачал головой.
- Мне не повезло с моими учениками – ни один из них не был хорош. Последний из них убежал. Не терплю сопляков. Ты должен быть храбрыми, чтобы делать эту работу. Но не волнуйся – я буду следить за тобой на каждом шагу. Первый же признак опасности - и я буду там!
Это не придало мне уверенности.
Глава 7: Что-то не так
Мы достигли вершины холма, и там, внизу, в сумраке, виднелась заброшенная деревня, с маленькой церковью, построенной из камня, но без шпиля и башни. У нее была большая, внушительная дверь из цельного дуба, в которую была вставлена еще одна, поменьше. Кроме этого, в деревне был магазин и единственная мощеная улица с парой десятков домов, большинство из которых были с разбитыми окнами и дверями, свисающими с петель. Совсем рядом стоял фермерский дом с сараем. Там тоже была огороженная земля, но никаких животных видно не было.
Все выглядело достаточно мирно, но ведьма наверняка жила где-то на этой улице.
- Не надо так нервничать, мальчик - уговаривал меня Джонсон. - Просто спустись в деревню и постучи в дверь той лавки. Притворись, что ты заблудился и тебе нужны указания. Там есть церковь. Это должно заставить тебя чувствовать себя лучше. Когда ты узнаешь, где живет ведьма, возвращайся прямо на холм, и мы постараемся застать ее врасплох.
Это был безумный план. Конечно же, она заметит мое приближение! Судя по книгам в библиотеке Джонсона, некоторые ведьмы чуют опасность задолго до ее появления. Возможно, она уже знала, что поблизости находится Ведьмак. Я был похож на муху, попавшую в паутину.
Но Джонсон только похлопал меня по плечу и сел, положив посох на колени.
- Оставь сумку здесь и топай!
Я положил его тяжелую сумку рядом с ним и пошел вниз по склону холма.
Я смотрел на юг, и деревенская улица тянулась подо мной с востока на Запад. Прежде чем выйти на дорогу, я свернул в небольшой лесок, который почти достигал задних садов ближайшего ряда домов. Этот лиственный полог скроет меня от пристального взгляда любого, кто наблюдает за мной. Я шел медленно, стараясь идти как можно тише, стараясь не наступать на какие-нибудь сучья. Среди деревьев было неестественно тихо. Не было слышно ни птичьего пения – ни даже жужжания насекомых.
Мое сердце бешено колотилось, когда я вышел из-под прикрытия деревьев и пересек травянистый участок между двумя коттеджами, чтобы выйти на мощеную булыжником улицу.
Я направился прямо к магазину и увидел вывеску над витриной, на которой было написано имя владельца:
« УНИВЕРСАЛЬНЫЙ МАГАЗИН БАТЛИ »
Я попробовал открыть дверь, и ручка легко повернулась. Я осторожно приоткрыл ее и вошел внутрь. Я закрыл ее за собой и стоял, прислонившись к ней спиной, ожидая, когда мое сердцебиение замедлится, и глаза привыкнут к темноте.
- Здесь что-то не так, - подумал я. Деревня была явно заброшенной, но этот магазин был полон до самых стропил товарами. На полу громоздились мешки с овощами - картофелем, морковью, брюквой, репой и луком – а полки были заставлены пакетами с самыми разными вещами, от чая и сахара до трав и лекарств. Кроме кастрюль и сковородок на крюках висели куски соленого мяса, а в углу стояли ящики с элем и вином.
Но какой в этом был смысл, когда не было клиентов? - Удивился я. Может быть, владелец магазина все еще живет здесь?
Дрожь пробежала по моей спине, и внезапно я понял, что я не один в комнате. Яркая красная вспышка привлекла мой взгляд. У прилавка стоял ребенок и смотрел на меня снизу вверх-маленькая девочка с ярко-рыжими волосами; ее сияние рассеивало мрак внутри магазина. Она была очень молода, не старше трех-четырех лет, но во взгляде ее больших зеленых глаз было что-то напряженное, что говорило о зрелости далеко за пределами ее лет.
- А мама или папа где-нибудь поблизости? - Сказал я, одарив ее своей самой дружелюбной улыбкой.
- У мистера Батли был хегет! - заявила она.
- Что это хегет? - Спросил я.
Она выглядела раздраженной, затем указала на свою собственную голову и нахмурилась. – Хегет причинял боль Мистеру Батли, но боль скоро прошла. Теперь он чувствует себя гораздо счастливее - сказала она.
Я вдруг понял, что она имела в виду.
- Ты хочешь сказать, что у него болела голова?
- Да, у него был плохой хегет, но он этого не хотел. Чего ты хочешь, священник? Ты ищешь ведьму?
Я был удивлен тем, что она почти грубо назвала меня "священником". Хотя она выглядела как ребенок, и если не считать одного странного упущения в словарном запасе – называть головную боль "хегет" – я снова почувствовал, что в ней есть что-то сверхъестественно взрослое; в ее взгляде был вызов.
- Да, я ищу ведьму, - сказал я ей. - А ты случайно не знаешь, где она сейчас?
- Конечно, я знаю. Если хочешь, я тебе покажу ...
Прежде чем я успел ответить, она схватила меня за руку, открыла дверь магазина и вытащила на улицу. Ее рука была очень холодной. Я посмотрел на небо, освещенное странным красным сиянием; с запада надвигались темные тучи. Вдалеке послышался слабый раскат грома. Честно говоря, я испугался.
- Эта дорога, - сказал ребенок. - Это совсем недалеко.
Когда я заколебался, она яростно потянула меня за собой. Она остановилась у двери пятого коттеджа от магазина и указала на окно.
- Она уже спит. Здесь нет никакой опасности. Почему бы тебе не заглянуть в окно? - предложила она, отпуская мою руку.
Я осторожно подошел к окну. А что, если ведьма заметит, что я смотрю на нее? - Со страхом подумал я. Однако звук, донесшийся до моих ушей, придал мне смелости. Ведьма спала и храпела почти так же громко, как и Ведьмак Джонсон.
Она развалилась в кресле-качалке, широко открыв рот и закрыв глаза. Она была одета в черное, а к ее стулу была прислонена метла. Я видел, что в ее лице было что-то очень странное, но в темноте не мог разглядеть достаточно ясно, чтобы понять, что именно. Я решил, что об этом стоит побеспокоиться позже – я должен был привести Джонсона в коттедж, пока она еще спала.
- Иди и приведи своего господина, священник! - сказала маленькая девочка. - И поторопись, пока она не проснулась. Эта ведьма очень опасна. Вчера она съела трех пухленьких младенцев!
В ее голосе слышалось явное ликование, когда она рассказывала мне о детях. Я в ужасе уставился на нее. Неужели она говорит это всерьез? Эта идея была слишком ужасна, чтобы даже шутить над ней. Я увидел, что уголки ее рта приподнялись, готовые расплыться в улыбке. И откуда, спрашивал я себя, она знает, что Ведьмак Джонсон ждет меня на вершине холма?
- Иди домой - сердито сказал я ей. Затем я повернулся к ней спиной, перебежал улицу и скрылся за деревьями. Я оставался в их тени, пока не добрался до Ведьмака Джонсона; увидев его стоящим на вершине холма, я поманил его рукой.
В ответ он яростно замахал мне в ответ, настаивая, чтобы я подошел к нему. - Я вздохнул. Без сомнения, он хотел, чтобы я нес его сумку. Я снова помахал ему, и на этот раз он шагнул ко мне, неся свою сумку и посох, с красным от гнева лицом.
- В следующий раз, когда я попрошу тебя прийти, тебе лучше сразу бежать! – предупредил он.
- Мне очень жаль, но вам было проще спуститься ко мне. Ведьма уже спит. Вы можете застать ее врасплох! – сказал я ему.
- Человек с моими способностями и опытом не должен застать ведьму врасплох! - он огрызнулся и начал рыться в своей сумке. Он вытащил свою серебряную цепочку и обернул ее вокруг левого запястья и предплечья. Затем он сунул мне сумку.
С посохом и цепью в руках он яростно зашагал вниз по склону, не заботясь о том, чтобы оставаться под прикрытием деревьев. К этому времени облака над головой стали совсем плотными, и на землю упали первые тяжелые капли дождя. Я поплелся следом за ним.
- Где она? - Крикнул Джонсон через плечо, когда мы подошли к деревне.
- Пятый коттедж налево после магазина, - сказал я.
Он направился прямо к ней, но было уже слишком поздно. Ведьма, должно быть, услышала стук его больших сапог по булыжной мостовой или его крик.
Она вышла ему навстречу.
Глава 8: Сказочная Ведьма
Ведьма быстро посмотрела направо и налево вдоль улицы, как будто искала кого-то, и я впервые увидел ее лицо как следует.
Я уже подозревал, что она была странно пропорциональна, но ее профиль все равно был потрясающим. От лба до длинного подбородка она была вогнутой, как полумесяц. У нее были выпуклые глаза, огромный нос и большая бородавка на конце подбородка. На ее больших руках были длинные острые ногти.
Она уставилась на Ведьмака Джонсона и издала громкий смешок, граничащий с безумием.
Внезапно я узнал ее. Я уже видел это лицо раньше. Она была прямо из книги, которую мне дали переписать в самом начале моего послушничества. Богатый землевладелец платил большие деньги в казну аббатства, чтобы сделать копию. Это был подарок на день рождения его маленькой дочери. Там были иллюстрации, но кто-то другой их воспроизводил. Я просто переписывал текст. Оригинальная книга буквально разваливалась на куски.
Эта история рассказывала о злой ведьме, которую убил храбрый молодой принц. Одна конкретная иллюстрация привлекла мое внимание, так как ведьма была нарисована в преувеличенной манере.
Теперь я смотрел на ведьму из того сборника рассказов, полный до мельчайших подробностей, от вогнутого лица до бородавки на подбородке. Она была совсем не похожа на других ведьм, с которыми я сталкивался, служа Ведьмаку Джонсону. Она казалась какой – то странной, нереальной-словно из ночного кошмара.
И тут я вспомнил о метле, прислоненной к ее стулу. В сказке ведьма летала на этой метле. Сделает ли она это сейчас? - Удивился я.
Вдалеке я увидел вспышку молнии, а когда она погасла, улица была почти погружена в темноту, над головой клубились грозовые тучи. Джонсон и ведьма просто стояли и смотрели друг на друга. Грохот далекого грома, казалось, был сигналом для ведьмы броситься на своего противника. Она завизжала и бросилась на него, вытянув руки, с длинными когтями, готовыми вырвать ему глаза.
Я думал, что Ведьмака Джонсона ждет эта участь, но в последний момент он отступил в сторону, и когти не попали ему в лицо. Он был удивительно быстр и ловок для такого крупного мужчины.
Когда ведьма потеряла равновесие и упала на колени, ее рука царапнула землю. Ее длинные ногти образовали глубокую борозду, разрывая и разрезая булыжники на двое. Если бы это было лицо Джонсона, то ему пришел бы конец.
Через секунду ведьма уже была на ногах, и Джонсон начал пятиться назад. Неужели он отступает? Неужели он боится этой ведьмы? Затем, когда он потянулся за своей серебряной цепочкой, я понял, что он просто освобождает себе место. Я уже видел, как он бросал свою цепь на ведьму, и знал, что он очень искусен.
Он позволил своему посоху упасть на булыжники и сосредоточился на броске. Это было прекрасно. Одним сильным взмахом руки он отправил цепь по спирали в воздух над своей целью. Она накинулась на ведьму, обхватила ее с головы до колен и крепко связала.
Ведьма упала во весь рост на булыжную мостовую и забилась, как только что пойманный лосось. Она была странно молчалива – но это, казалось, не беспокоило Джонсона, который просто поднял ее и перекинул через плечо.
Затем, коротко рявкул:
- Возьми мою сумку и посох! – и направился в сторону Солфорда.
Добравшись до своего дома, он приказал мне приготовить ему еду, а сам понес ведьму вниз по ступенькам к камерам.
Я как раз поставил его большую кружку с чаем на стол, когда он снова появился, потирая руки.
- Садись, мальчик! - скомандовал он. Я так и сделал и повернулся к нему через стол. Он широко улыбался. Когда Джонсон был в хорошем настроении, с ним было почти приятно общаться, и он никогда не был счастливее, чем когда имел дело с ведьмой.
- Ну и ну! И что ты об этом думаешь? - потребовал он ответа.
- У ведьмы не было ни единого шанса. - Вы сделали идеальный бросок своей цепью - сказал я, говоря ему именно то, что он хотел услышать, хотя все это было совершенно правдой. - Я сегодня же запишу все в подробностях, прежде чем лягу спать.
Он лучезарно улыбнулся мне и подул на свой чай, прежде чем сделать глоток.
- А вам не кажется, что она очень странная ведьма? - Спросил я его. - У нее лицо, как у рогатой Луны.
- Я видел ведьм, которые выглядели еще более странно! - воскликнул он. - Однажды я убил ведьму с лицом, как у собаки. Она залаяла на меня, но быстро завыла, когда я вонзил в нее свой клинок.
Потом я вспомнил о маленькой девочке и вздрогнул. Я знал, что с ней что-то не так. Почему-то я подозревал, что эта встреча еще не закончилась.
- Не мне говорить вам о вашей работе, мистер Джонсон, но я думаю, что в этой деревне есть еще кое-что, что может потребовать внимания, - сказал я ему.
- А? Ты очем? - спросил он, нахмурившись, его счастье и дружелюбие остыли быстрее, чем чай.
- Я разговаривал с маленькой девочкой – это она показала мне, где искать ведьму. Было в ней что-то такое, что мне не нравилось. Она была жуткой. Интересно, не связана ли она каким-то образом с ведьмой? Может быть, это ее дочь ...
- Но зачем ей было предавать собственную мать? - Усмехнулся ведьмак Джонсон.
- Не знаю, но думаю, что она жила в лавке: ее отец, вероятно, Мистер Батли, владелец лавки. Она сказала, что он был наверху с сильной головной болью – но почему они вообще были там, если остальная часть деревни была заброшена? Во всем этом есть что-то очень странное. Возможно, нам стоит вернуться и поговорить с ним. За одно, посетить некоторые из соседних ферм и рассказать людям, что благодаря вам все теперь в безопасности.
До этих последних слов Джонсон, казалось, был готов взорваться. Он не любил, когда ему указывали, что делать. Однако последняя похвала успокоила его.
- Ты прав, мальчик. Не будет никакого вреда, если местные жители узнают, что я спас их бекон. Завтра мы снова туда прогуляемся. А теперь займись своей работой. Дай подробный отчет о том, что произошло, и не забудь описать мою храбрость, когда эта опасная ведьма бросилась на меня. Я сделал идеальный захват, не так ли?
- Да, конечно, - согласился я. - Я с нетерпением жду возможности все это записать. Это станет захватывающим эпизодом в вашей истории жизни.
В тот вечер Джонсон сидел на кухне и пил вино, а я поднялся в свою комнату, чтобы записать события дня.
Я не упомянул о том, что он упустил шанс застать ведьму врасплох, но подробно описал свое столкновение с ней. Иногда мне приходилось преувеличивать его действия, чтобы угодить ему, хотя здесь в этом не было никакой необходимости. Интересно, как долго ему пришлось практиковаться, чтобы стать таким искусным в обращении с серебряной цепью?
Джонсон был крупным сильным мужчиной, но ведьмы могли проявлять невероятную силу. Я вспомнил, как когти этой ведьмы вонзились в тяжелые каменные булыжники. Ведьмак храбро встретил ее взгляд: только его умение обращаться с серебряной цепью спасло ее от разорванного лица.
Я почти закончил свой рассказ, когда раздался громкий стук в парадную дверь. Как только он садился и начинал пить вино, Джонсон обычно не открывал дверь. Это была еще одна моя работа. Раздраженный тем, что меня потревожили, когда я уже почти закончил писать, я спустился вниз в некотором раздражении.
В дверях стояла молодая женщина, одетая в длинную юбку и овчинный плащ, типичный для жены или дочери фермера. Как только я увидел ее, мой гнев рассеялся, и мое сердце смягчилось. У нее было красивое лицо, но глаза покраснели и опухли. Она была вся в слезах, едва сдерживая рыдания.
Наконец она глубоко вздохнула и рассказала, что произошло.
- Мне нужна помощь ведьмака. Я в отчаянии. Он убил моего мужа, и теперь мой маленький сын заперт в доме! Если вы не поможете, это убьет и его тоже!
- А что убило вашего мужа? - Мягко спросил я, пытаясь выяснить, что же произошло.
- Домовой! Он уже несколько недель бросает мелкие камешки, - объяснила она. - Начал с того, что они просто падали во дворе и в поле – это была просто досадная помеха. А потом ночью они начали падать на крышу, не давая нам спать. Однажды вечером мой муж больше не мог этого выносить. Он открыл окно спальни и выругался на домового. Но сегодня он не вернулся к своему обеду. Я нашла его в поле. Его голова была раздавлена валуном.
Женщина снова заплакала, и прошло некоторое время, прежде чем я смог заставить ее продолжать.
- Как случилось, что ваш сын оказался запертым в этом доме? - Спросил я ее.
- Я оставила его внутри, когда вышла на поле. Когда я вернулась, обе двери были плотно закрыты. Я слышал, как мой маленький мальчик плачет внутри. Пожалуйста, попросите Ведьмака помочь! - воскликнула она.
Я кивнул и пошел поговорить с Джонсоном. Он достаточно часто говорил мне, что специализируется на общении с ведьмами и не беспокоится о других типах существ из тьмы. Конечно, в этом случае он сделает исключение, подумал я. В конце концов, ребенок находится в смертельной опасности.
- Это женщина, чей муж только что был убит – а ее маленький сын заперт в доме и зовет на помощь. Это существо запечатало обе двери, - доложил я.
Джонсон поднял на меня налитые кровью глаза. Он праздновал свой успех и только что приступил к третьей бутылке вина.
- Ты сказал "существо" ... ты имеешь в виду ведьму? - пробормотал он невнятно и нахмурился.
Я отрицательно покачал головой.
- Она сказала, что это домовой – тот тип, который бросает камни. Это совсем недалеко. Она живет в Колт-Фарм, в пятнадцати минутах ходьбы отсюда - сказал я ему.
- Ты что, совсем дурак, мальчик? Не трать мое время на стукачей! Отошли эту женщину прочь. Я имею дело только с ведьмами! - Возразил Джонсон.
Я редко отвечал ему в ответ, но был очень зол. Я не мог перестать думать о бедной женщине, чей муж был мертв; больше некому было помочь спасти ее ребенка.
- Но почему? - Сердито воскликнул я. - Зачем ограничивать себя ведьмами, когда людям нужна помощь против других адских тварей?
Ведьмак пристально посмотрел на меня, но, к моему удивлению, он выглядел спокойным, его лицо было странно меланхоличным.
- Когда я был учеником, - ответил он, - я много раз сталкивался с ведьмами и возненавидел их. Забудь о домовых, призраках и других существах. Ведьмы-это женщины, и они коварны – они самые смертоносные из всех созданий тьмы! Я тут же решил, что стану лучшим Ведьмаком-охотником на ведьм, который когда-либо жил. А теперь вот кто я такой. Я приберегаю все свои силы для ведьм. Это должно быть приоритетом Ведьмака, и я сделал его своим.
- Но если вы не поможете, ребенок может умереть! - Воскликнул я.
Он не ответил, и через мгновение его плечи опустились, и он наклонился вперед, пока его лоб не коснулся столешницы. Через несколько мгновений он уже храпел.
Я подошел к двери, чтобы еще раз поговорить с женщиной. Когда я рассказал ей об отказе моего господина помочь, она громко зарыдала и рванула на себе волосы.
Несмотря на мой страх, ее бедственное положение не оставляло мне выбора.
Я проводил ее обратно на ферму, надеясь, что смогу помочь.
Глава 9: Стукач
Мы шли быстро. Женщина все еще была в слезах, и я молча молился. Солнце уже зашло, и землю накрыла тьма.
Мы вышли из небольшого леса и увидели впереди ферму, силуэт которой вырисовывался на фоне бледно-серого неба. До меня доносились крики ребенка. Он продолжал выкрикивать одно пронзительное слово снова и снова:
- Мама! Мама! Мама!
Ферма была небольшой – всего лишь дом, сарай и хлев, который едва ли был больше сарая. Там был луг с дюжиной овец и дойной коровой, привязанной к забору. Когда мы приблизились, я услышал вокруг себя тихие звуки. Сначала я подумал, что пошел дождь, но потом понял, что мелкие камешки со свистом падают на траву.
- Боггарт бросает в нас камни! - воскликнула женщина. - Тело моего бедного мужа все еще лежит в поле. Как же я буду обходиться без него? И что же мне теперь делать?
Она снова начала всхлипывать, поэтому я придвинулся ближе и указал назад, туда, откуда мы пришли.
- Возвращайся к деревьям, там безопасно, - сказал я ей. Я пойду и заберу вашего ребенка. А как его зовут?
- Бобби. Его зовут Бобби ... а меня Лора, - добавила она.
- Тогда спрячьтесь за деревьями. Я пойду за Бобби.
Она кивнула и направилась обратно к небольшому лесу. Подойдя к воротам, я поднял щеколду, слегка приоткрыл ее и протиснулся внутрь. Я был уже на полпути через двор, когда первый большой камень упал на землю слева от меня. Он был достаточно велик, чтобы лишить меня сознания – или того хуже.
Я немного знал о боггартах благодаря тому, что заглянул в библиотеку Джонсона, чтобы узнать, как можно больше секретов Ведьмаков. Книги в этой библиотеке были не только про ведьм. Они охватывали весь спектр злых существ, с которыми имели дело ведьмаки. Я узнал, что, хотя большинство домовых-стукачей просто раздражают, некоторые из них могут быть опасными убийцами.
И в этом не было никаких сомнений. Бедный фермер был мертв, и я вполне мог оказаться следующим.
Почувствовав какое-то движение на крыше дома, я поднял глаза и увидел домового.
Я знал, что боггарты обычно оставались невидимыми, хотя некоторые принимали облик животных-кошек, крыс, собак или даже лошадей. Однако я также знал, что стукачи по форме напоминали людей и стояли прямо на двух ногах-хотя у них было шесть рук. В книге, которую я просмотрел, был набросок одного из них. Тварь, балансировала точно на верхушке крыши.
Я просто видел его на фоне темнеющего неба. В каждой из его шести рук была зажат снаряд одни из них были маленькими камнями, но некоторые были огромными. Я придвинулся ближе к двери, пока не перестал видеть домового. Это означало, что он тоже не мог меня видеть.
Не особо рассчитывая на успех, я повернул ручку входной двери. Она открылась внутрь, и я толкнул ее изо всех сил. В книге ничего не говорилось о том, что боггарты умеют запирать двери, но эта не сдвинулась ни на дюйм. Каким-то образом дом был заперт.
Как же мне открыть ее до того, как боггарт размозжит мне голову? - Удивился я. Молитва иногда была ответом, но важно было использовать правильные слова и найти правильного святого.
Я порылась в памяти, пролистывая список святых покровителей. Одно имя пронеслось в моей голове как ветер:
Святой Квентин, покровитель слесарей.
Я начал молиться ему, умоляя о помощи.
- Святой Квентин, прошу тебя, открой эту дверь. Она была заперта слугой Ада. Помоги мне спасти этого бедного ребенка! - Окликнул я его.
Пока я молился, я продолжал давить на ручку и тяжело прислонился к двери. Она по-прежнему не двигалась. Я повторял молитву снова и снова, в конце концов укорачивая ее, пока она не сократилась до ''пожалуйста, открой дверь! Пожалуйста, открой дверь!'' – и с каждым повторением ''пожалуйста " я сильно бил себя лбом о дерево.
Я слышал ритмичные удары, каждый удар усиливал мою боль, но я также понимал, что ребенок больше не зовет свою маму. Я надеялась, что с ним все в порядке.
В какой-то момент камень размером больше моей головы рухнул вниз, на несколько дюймов не долетев до левого плеча, и с глухим стуком ударился о землю. У меня задрожали колени. Если бы он попал в меня, я был бы уже мертв, подумал я. До этого момента я просто нервничал, моя забота о попавшем в ловушку ребенке подавляла мой страх. Но теперь мне было ужасно страшно. Боггарт, должно быть был теперь прямо надо мной. В любой момент моя голова могла расколоться, как яйцо, а мозги вылететь из хрупкого черепа.
- Открой дверь! Открой дверь! - Продолжал я, продолжая биться головой о стену.
В конце концов, когда моя голова раскалывалась от боли, Святой Квентин пришел мне на помощь.
То, что я увидел, было настолько тусклым, что почти не было видно, настолько серым и прозрачным, что я мог видеть прямо сквозь него. Внезапно из-за моего левого плеча к двери протянулась длинная волосатая рука. Он держал в руке ключ, который вставил в замок и повернул. Дверь тут же поддалась, и я провалился сквозь нее на колени.
Бормоча слова благодарности святому, я поднялся на ноги и, спотыкаясь, вошел в первую из темных комнат, выкрикивая имя Бобби. Маленький темноволосый мальчик в серой рубашке, испачканной слезами и соплями, вышел из соседней комнаты и заковылял ко мне, явно напуганный. Я быстро подхватил его на руки и выбежал наружу, стремясь поскорее убраться из дома, пока домовой не понял, что происходит.
Я был уже почти в безопасности, когда камень нанес мне скользящий удар в висок. Я пошатнулся и чуть не упал, но даже при том, что мои ноги были как желе, страх гнал меня вперед. Я чувствовал, как по щеке стекает кровь, влажная и теплая.
Затем я добрался до леса, благополучно оказавшись вне досягаемости снарядов боггарта. Я передал рыдающего мальчика его матери. Она крепко обняла его и прошептала мне сердечную благодарность.
- Вы можете где-нибудь укрыться? - Спросил я. - Кто-нибудь из вашей семьи живет поблизости?
- Моя сестра Анна-хорошая женщина. Она возьмет нас к себе, - сказала мне Лора, плача от облегчения, что снова встретилась с сыном.
Это был час пути в темноте до дома сестры.
Пока Лора мыла мою голову над кухонной раковиной, она рассказала сестре о боггарте, который убил ее мужа и угрожал жизни ее маленького сына.
- Ведьмак отказался помочь, но этот мальчик, его ученик, пришел вместо него ... - сказала она.
Мне хотелось возразить, что я не ученик Джонсона, но я очень устал, и у меня слишком сильно болела голова. Мне было трудно говорить.
- Он был храбр и спас Бобби жизнь. Спасибо! - сказала она, целуя меня в щеку. Я почувствовал, что краснею, но тут она втерла мне в рану йод, и мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не закричать от боли.
- А как насчет тела Дэниела? - Спросила Анна. - Оно все еще лежит в поле?
Это снова заставило Лору заплакать.
- Я постараюсь что-нибудь придумать завтра, когда рассветет, - пообещал я ей.
Однако, несмотря на все мои лучшие намерения, я не смог сдержать этого обещания.
Это был утомительный путь обратно к дому Ведьмака Джонсона, и когда я добрался туда, я был в шоке.
Еще до того, как я вошел внутрь, я понял, что что-то не так. Входная дверь была широко распахнута, и на ступеньках виднелись капли крови.
С трепетом я переступил порог. Стул, на котором сидел Джонсон, был опрокинут, а пустые бутылки из-под вина валялись разбитыми под столом. То, что скопилось под стулом, могло быть красным вином – но это было не так. Воздух был пропитан металлическим запахом крови.
Я спустился в подвал. Ведьмы возле двери все еще сидели в своих камерах, но они были очень взволнованы. Они заскулили, закатили глаза и зашипели на меня. Я пошел дальше в подвал, прекрасно понимая, что меня ждет. И действительно, камера, в которой держали ведьму из заброшенной деревни, была пуста. В знак демонстрации невероятной силы прутья были широко изогнуты. Должно быть, она выждала некоторое время после того, как Джонсон освободил ее от своей серебряной цепи, а потом вырвалась. Я проклинал его высокомерие. Она явно была опасна – как он мог быть таким глупым?
Я вышел на улицу и проследил за каплями крови достаточно далеко, чтобы увидеть, что ведьма унесла Ведьмака Джонсона в свое логово. Сначала я подумал, не последовать ли за ней. Потом я понял, что в одиночку ничего не могу сделать. Мне было стыдно оставлять Джонсона в лапах ведьмы, но какие у меня были шансы против нее?
Мне нужна была помощь.
Как и прежде, я опустил некоторые вещи из своего отчета тому Уорду. Я слышал о Ведьмаке по имени Уорд, потому что Джонсон упоминал это имя, называя его "молодым хлыщом" среди прочих уничижительных терминов. Тем не менее, он звучал как мой лучший выбор. Единственная проблема заключалась в том, что я не знал, где его искать.
Однако в ту ночь я проснулся внезапно, уверенный, что кто-то окликнул меня по имени. Как только я моргнул, прогоняя сон, на потолке появилась фигура без лица.
- Отойди от меня, демон! Оставь меня сейчас же! - Воскликнул я, охваченный ужасом.
Демон не обратил на это никакого внимания, и я съежился от страха и в ожидании боли, которую он наверняка причинит. Иногда от этого моя спина выгибалась дугой, и я боялся, что позвоночник сломается, как ветка; иногда мне казалось, что глаза и горло пронзают раскаленные иглы.
- Ну пожалуйста! - Закричал я. - Не делай мне больше больно. Оставьте меня в покое, умоляю тебя.
Демон долго и громко смеялся.
'' Я здесь не для того, чтобы причинять боль твоему телу. Я думаю, тебе нужна небольшая помощь, и я знаю, где ее можно найти.''
Он хихикнул, и я вздрогнул, предположив, что он обманывает меня и может ударить в любой момент.
'' Ведьмак Уорд живет в деревне Чипенден. Она находится на севере графства, к западу от большого холма под названием длинный хребет. Если ты отправишься на рассвете, то тебе понадобится почти два дня, чтобы добраться туда. Но ты еще можешь успеть спасти своего хозяина. ''
Демон покинул меня; я почувствовал слабость и вспотел от страха.
Но этого было достаточно, чтобы отправить меня в дом Тома Уорда.
Глава 10: Сбор Группы
Том вскочил на ноги и пару раз сильно стукнул правым сапогом по земле.
- Эта веревка пойдет на некоторое время, - сказал он, прежде чем хмуро посмотреть на меня. - Послушай – не расстраивайся из-за того, что ты ушел от Джонсона, - продолжал он. - Ты поступил правильно. И ты был храбр, спасая этого ребенка, Вульф. Не многие люди осмелились бы сделать то, что сделал ты. Тебя же могли убить.
Я отрицательно покачал головой.
- Я не был храбрым. Я просто сделал то, что должен был сделать. Больше некому было помочь, так что это должен был быть я, - объяснил я.
- Но ведь так часто бывает, - возразил Том. - С такой ситуацией я сталкивался уже много раз – именно так я и говорил себе. Первый раз это случилось в самом начале моего ученичества, когда мне было всего двенадцать лет. То, что ты там один, заставляет тебя быть храбрым. Но у тебя был выбор. Ты мог бы просто уйти, но не сделал этого.
- Я бы никогда не смог жить с этим, если бы сделал это. Да – и еще кое-что, - сказал я, внезапно вспомнив. - После того как ведьма унесла Ведьмака Джонсона, в доме не осталось ни его сумки, ни посоха. Я могу только думать, что она взяла их с собой. Но зачем ей это делать? - Спросил я.
Том нахмурился.
- Я не знаю, Вульф, - сказал он. - Это очень необычное поведение для ведьмы, и обычно они не могут дотронуться до посоха из рябинового дерева.
На несколько мгновений мы замолчали. Мы уже приближались к Солфорду, и я увидел вдали здания, окутанные низкими серыми облаками и моросящим дождем. Зрелище было ужасное. Потом Том спросил у меня.
- Когда ты молился, чтобы дверь открылась, почему ты ударялся об нее лбом? - с любопытством спросил он.
- Некоторые монахи используют бичевание как способ наказать себя-они хлещут себя в надежде, что это каким-то образом очистит их души от греха, - объяснил я, - или же они привыкают носить рубашки из грубой зудящей ткани, чтобы чувствовать себя неудобно. Я бы никогда не сделал ничего подобного – я думаю, что это бессмысленно. Но в крайнем случае, когда ситуация настолько ужасна, что это оправдывает ее, я обнаружил, что удар головой о что-то и причинение себе боли делают более вероятным, что мои молитвы будут услышаны.
Том не выглядел убежденным, но он дружелюбно улыбнулся мне, прежде чем снова нахмуриться. Я искоса взглянул на него и увидел, что он глубоко задумался.
- А в аббатстве с тобой плохо обращаются? - спросил он. - Поэтому ты не хочешь возвращаться?
Я покачал головой, а потом сказал ему то, что никогда раньше никому не говорил.
- Это потому, что я потерял веру, - сказал я. - Я больше не верю в Бога. Какой смысл быть монахом, если ты не веришь в Бога?
Том сочувственно улыбнулся мне.
- Держу пари, что ты не единственный монах, который не верит в Бога, - сказал он мне. - По крайней мере, будучи монахом, ты регулярно питаешься, имеешь крышу над головой и иногда делаешь что-то хорошее. Копирование книг сохраняет и помогает делиться знаниями. И без сомнения, ты помогаешь бедным. Но объясни мне еще кое-что, если не возражаешь. Если ты не веришь в Бога, тогда зачем же ты утруждаешь себя молитвой?
- Потому что это работает, - ответил я. - Церковь учит нас использовать святых как посредников – они ходатайствуют за нас и передают ему наши молитвы. На самом деле мы не должны молиться непосредственно им. Но я делаю все наоборот. Я молюсь не Богу, а святым. И иногда они мне помогают.
- Значит, ты не веришь в Бога, но веришь в святых? - Том усмехнулся, явно забавляясь моей логикой. - И ты действительно видел, как рука святого Квентина отпирала эту дверь? Ты уверен, что тебе это не померещилось?
- Силуэт был слабым – но нет, это было не просто мое воображение. Когда святые помогают мне, они не всегда становятся такими видимыми, но их помощь вполне реальна, - настаивал я.
Том криво усмехнулся, и я почувствовал, как мое лицо начинает гореть.
- А как насчет тебя? - Сердито спросил я. - Ты сражаешься с существами из ада. Ты веришь в Бога?
Он выглядел задумчивым.
- Это хороший вопрос, Вульф, и, по правде говоря, я не уверен. Джон Грегори, мой учитель, однажды сказал нечто, что подводит итог тому положению, к которому я двигаюсь. Он сказал мне, что раз или два сталкивался с такой крайней опасностью, что у него почти не было надежды выжить. Но потом-именно в этот невозможный момент-он почувствовал, что ему помогает какое-то невидимое присутствие.
- Он думал, что это Бог? - Удивленно спросил я.
- Или, может быть, посланник Бога. - Том Уорд пожал плечами. - Ну, Вульф, на сегодня хватит теологии. Теперь перейдем к более нужным вопросам. Когда ты уходил из дома Джонсона, ты сказал этому старику, чтобы он накормил плененных ведьм? - он спросил меня.
- Ну конечно, - фыркнул я. - Я знал, что меня не будет некоторое время. Даже если они ведьмы, я не хочу, чтобы они умерли из-за недостатка воды или пищи.
- Вот именно! В таком случае веди меня к дому Джонсона, и мы посмотрим на них.
Вскоре я уже доставал из кармана ключ от входной двери Джонсона и впускал нас внутрь.
Не теряя времени, мы спустились прямо в подвал. Пахло ужасно мочой и другими отходами жизненной деятельности. На стене тускло мерцал факел.
Когда мы вошли, большинство ведьм уже спали, и в комнате эхом отдавался их храп. Возможно, храп - это болезнь, которую они подхватили у Ведьмака Джонсона, подумал я про себя. Одна или две уже проснулись и злобно уставились на Тома. Одна громко фыркнул три раза. Его плащ и посох выдавали его, но я не сомневался, что даже без мерцающего света Факела они все еще смогут почувствовать, что он Ведьмак.
Он прошел вдолькамер, останавливаясь у каждой из них, а затем внезапно остановился у той, из которой сбежала ведьма. Он внимательно осмотрел погнутые прутья и покачал головой.
- Это говорит о невероятной силе! - воскликнул он, но я почувствовал, что это замечание адресовано скорее ему самому, чем мне.
Он двинулся дальше, но снова остановился у последней камеры рядом со стеной. Женщина внутри внимательно наблюдала за ним, но на ее лице не было ни ненависти, ни гнева – только печаль.
- А как тебя зовут? - Спросил ее Том очень мягким голосом.
- Они зовут меня Дженни, - ответила она шепотом.
Он вздрогнул, как будто это имя было для него ударом. Он даже сделал небольшой шаг назад, и я подумал, не думает ли он о погибшей ученице.
Я подошел к нему вплотную.
- Это Миссис Чичестер, та самая ведьма, о которой я тебе рассказывал. - Ее муж постоянно протестует против ее невиновности и умоляет Ведьмака Джонсона освободить ее. Это тот самый человек, о котором я тебе рассказывал, – он нанял этих головорезов, чтобы те напали на Джонсона на Хай-стрит.
Том кивнул и поманил рукой Миссис Чичестер. Она встала со скамейки и осторожно подошла к решетке.
- Миссис Чичестер, вы не будете возражать, если я немного подержу вас за левую руку? Есть кое-что, что мне нужно знать. Это поможет мне принять решение, - мягко сказал он ей.
Не колеблясь, женщина сделала это, и он схватил ее за руку не более чем на пару секунд. Затем он отпустил ее и улыбнулся ей.
- Мне очень жаль, что вас посадили в тюрьму. Это было ошибкой, и она никогда больше не повторится. Вы скоро вернетесь к своей семье.
Она улыбнулась Тому и попыталась заговорить, но не смогла произнести ни слова, и слезы потекли по ее щекам.
Том повернулся ко мне лицом.
- Выпусти Миссис Чичестер и проводи ее домой, - сказал он. - Она вовсе не злобная ведьма. Она может использовать немного магии, но она добрая.
- А как же Ведьмак Джонсон? - Запротестовал я. Я был рад, что миссис Чичестер освободили, но представил как рассердится Джонсон. - Он просто взбесится, когда узнает, что мы натворили!
- Оставь Джонсона мне, - сказал том. - А теперь, как только ты отведешь Миссис Чичестер к ее мужу, возвращайся прямо сюда и ... - он запнулся на полуслове и смущенно улыбнулся. - Мне очень жаль, Вульф. Кажется, я отдаю тебе приказы, как будто ты мой ученик. Я бы хотел, чтобы ты это сделал. Это бы мне очень помогло, но это просьбы, а не приказы.
Я улыбнулся в ответ.
- Конечно, я не возражаю. Я вернусь, как только смогу.
- Благодарю тебя, Вульф. И еще одно – где живет этот старик?
- Генри Миллер?
- Да.
- На главной улице, дом тридцать семь - ответил я.
Я недоумевал, зачем ему это знать, но вместо этого взял связку ключей, отпер дверь камеры и сделал так, как просил Том.
На улице все еще моросил дождь. Я молча шел рядом с миссис Чичестер. Я хотел поговорить с ней, но не знал, с чего начать. Что вы можете сказать женщине, которая была несправедливо заключена в тюрьму в течение многих месяцев? Теперь я видел контраст между Томом Уордом и Ведьмаком Джонсоном. Они оба были Ведьмаками, но подходили к этой работе совершенно по-разному. Джонсон был вспыльчивым, рассудительным и импульсивным человеком. Уорд был тихим, задумчивым, а также добрым и справедливым.
Полчаса спустя я оставил мужа и жену обниматься на крыльце их коттеджа. Они оба плакали от радости, и меня снова поразило, как ужасно, должно быть, страдала Миссис Чичестер, и как несправедливо было ее заточение.
Вернувшись в дом Джонсона, Том Уорд все еще был в подвале; он разговаривал с ведьмой в шестой камере справа. Ее звали Гвен Рэддл, и я терпеть ее не мог. Она постоянно ковыряла в носу и плевала на левую туфлю. Я заметил, как старый Генри деловито выплескивает воду из камер, бормоча что-то себе под нос. Том явно не терял времени даром, приводя его сюда.
Заметив меня, Том подошел к лестнице и поманил меня за собой. Мы поднялись на кухню, и я увидел томатный суп, кипящий в кастрюле на плите – она была полной! Он жестом пригласил меня сесть, затем разлил его в две миски и поднес к столу.
Он заговорил, после того как отхлебнул из чашки.
- Ты не возражаешь, если я задам тебе несколько вопросов, Вульф? Если я стану слишком любопытным, просто скажи мне, чтобы я не лез не в свое дело! - сказал он с усмешкой. - Прежде всего, сколько тебе лет?
- Мне четырнадцать, - сказал я ему. - В следующем году мне исполнится пятнадцать – шестнадцатого февраля.
Том тихонько присвистнул.
- А я думал, что ты старше, судя по твоим манерам и речи, у тебя старая голова на молодых плечах.
Я улыбнулся, довольный комплиментом.
- Как давно ты стал монахом, Вульф? Сколько времени ты провел, работая на Джонсона? - он хотел это знать.
- Мое послушничество началось почти год назад, и я работаю у Ведьмака Джонсона уже шесть недель, - ответил я.
Том на мгновение задумался. Когда он снова заговорил, голос его звучал задумчиво.
- Я все думал о тебе, Вульф. Помнишь, ты говорили мне, что Джонсон определил определенные критерии для монаха, когда собирался написать свою книгу? Ты хоть представляешь, что это было?
- Как я уже говорил, аббат не сказал ... - Я пожал плечами.
- Догадайся сам - перебил он меня. - Как ты думаешь, что это могло быть?
Я на мгновение задумался над этим вопросом.
- Ему нужен был кто-то, у кого был бы хороший почерк. Это было бы очень важно - сказал я.
- Конечно. А сколько монахов в вашем аббатстве, Вульф? - Спросил том.
- Восемьдесят четыре, включая пятерых послушников. Теперь, когда я ушел, восемьдесят три.
- Значит, ты был лучшим писцом из всех них?
Я почувствовал, что мое лицо начинает краснеть.
- Об этом я ничего не знаю. Наверное, меня выбрали потому, что я не просто копирую то, что вижу. Я использую свое воображение. Как я уже говорил, аббат предупреждал меня об этом. Нужно воображение, чтобы написать книгу о подвигах Ведьмака Джонсона – очень много! - Добавил Я с улыбкой.
Но следующий вопрос Тома Уорда стер эту улыбку с моего лица.
- Ты ведь видишь призраков, не так ли?
Мое сердце заколотилось в груди, и к горлу подступила желчь. Я с трудом поднялся на ноги, пытаясь дышать, а вокруг меня все кружилось. Я никогда никому не рассказывал об этой ужасной части своей жизни – откуда Том знал? - Удивился я. Я не говорил ему этом, но понял, что не смогу солгать ему глядя в лицо..
- Да - ответила я почти шепотом. Я почувствовал тошноту и страх.
Том встал и потянулся через стол, крепко положив руки мне на плечи.
- Сделай глубокий медленный вдох, Вульф, - сказал он. - Ты скоро почувствуешь себя лучше ...
Я сделал, как он советовал, и мое сердце начало замедляться. Он жестом пригласил меня сесть обратно.
- Прости, что напряг, Вульф. О таких способностях не стоит беспокоиться, если ты знаешь, как их контролировать - ласково сказал он мне. - Это требует времени, и я хотел бы помочь тебе, если смогу. Однако прямо сейчас у нас есть работа, так что пока это придется отложить. И я не хочу расстраивать тебя еще больше сегодня вечером. А пока оставим все как есть. Все в порядке?
Я благодарно кивнул. И Том был прав – сейчас мы должны были сосредоточиться на спасении Джонсона.
Он вернулся к насущному вопросу.
- Итак, Гвен Рэддл, ведьма, с которой я только что разговаривал – не так уж и опасна. Если она согласится на сделку, которую я собираюсь ей предложить, я отпущу ее.
- Что же это была за сделка? - Удивился я, понимая, что он заключает еще один союз с одним из слуг Ада. Я был поражен тем, что он чувствовал, что может доверять им.
Том проглотил полный рот супа и ответил на мой невысказанный вопрос:
- Во-первых, Гвен Рэддл специализируется на любовных зельях и тому подобном, что звучит достаточно безобидно, хотя люди платят за то, чтобы контролировать кого-то другого. Мужчине нужна чужая жена. Ведьма берет плату и делает это. Зелье можно использовать для распада семей. Этим она хорошо зарабатывает, и Джонсон был прав, поместив ее в эту камеру. Но в обмен на ее обещание не делать этого снова, я освобожу ее.
- А разве она не будет вести себя так же, как раньше? - Спросил я.
- Возможно, - ответил Том, - но, по крайней мере, я дам ей второй шанс. Каждый – ну, почти каждый заслуживает этого. Кроме того, есть еще одно условие, связанное с ее освобождением. То, с чем мы столкнулись, кажется очень опасным. Чтобы так согнуть эти прутья, требовалась невероятная сила. Даже водяные ведьмы не так сильны. Мой инстинкт подсказывает мне, что это что-то из темноты, совершенно новое. Поэтому я собираюсь позаимствовать одну из тактик Ведьмака Джонсона. Я собираюсь использовать Гвен Рэддл в качестве приманки.
Глава 11: Гвен Рэддл
Несмотря на разговоры Тома о том, что у нас есть работа, он снова отложил нашу попытку спасения. Почему-то ему хотелось дождаться захода солнца. Это промедление было единственным, что мне в нем не нравилось. Разве он не знал, что это была трата времени? Неужели он не понимает, что ситуация очень срочная? Почему он был так осторожен?
- А не лучше ли пойти против одного из слуг ада при свете дня? - Вежливо запротестовал я. - Разве они не становятся сильнее в часы темноты?
Он кивнул головой.
- Иногда это правда, Вульф, но иногда тебе приходится сражаться с тьмой с помощью тьмы, - загадочно сказал он. - Ведьма не будет ждать, что мы начнем действовать после наступления темноты, когда она будет сильнее всех. Элемент неожиданности может склонить чашу весов в нашу пользу.
Итак, мы дождались сумерек, а затем втроем отправились в деревню, причем Том крепко держал ведьму за левое предплечье. Я шел немного позади них. Гвен Рэддл пахла очень плохо. Я не знаю, как он мог вынести такую близость с ней.
К этому времени морось уже прекратилась, небо частично очистилось, и выглянула полная луна, но трава была скользкой, а земля мягкой под ногами. Наконец мы добрались до южного склона, откуда открывался вид на деревню. Лунный свет заливал лес, главную улицу и дома серебристым сиянием. Я отчетливо видел магазин. Деревня все еще казалась пустынной.
- Итак, Гвен, вот что я хочу, чтобы ты сделала. Сходи вон в ту лавку, - сказал Том, указывая на нее, - и спроси, нельзя ли тебе поговорить с Ведьмаком, которого поймали. - Допустим, ты сбежала из камеры под домом Джонсона и хочешь поделиться с ним своими мыслями. Но если ведьма позволит тебе встретиться с ним, не причиняй ему вреда. Это тебе понятно?
- Навредить ему? Зачем мне причинять вред моему доброму другу мистеру Джонсону? - Спросила Гвен, ее резкий голос был полон сарказма.
Том одарил ее своей волчьей ухмылкой.
- Ну, если ты это сделаешь, то снова окажешься в той камере, и никогда больше не увидишь дневного света. - Она побледнела, и он продолжил: - Если ты его увидишь, иди дальше по главной улице. Как только ты покинешь деревню, мы сделаем круг и встретимся с тобой, чтобы выяснить, что ты узнала. Я хочу знать, где его держат, в каком он состоянии и как его охраняют. Понимаешь?
Гвен кивнула, хотя явно неохотно, и он отпустил ее руку. Она отступила на шаг и уставилась на него, прижав указательный палец к носу.
- Но я должна сделать это убедительно, не так ли? - сказала она, прежде чем рассмотреть что-то, насаженное на кончик ее ногтя, и сунуть его в рот.- Я буду ругаться на него минут пять, шлепать по щекам, а потом плюну ему в лицо – это должно сработать, а потом мне станет легче. Тогда я буду ждать тебя там! - сказала она, указывая на восток, прежде чем сплюнуть что-то скользкое на свою остроносую левую туфлю.
Том проводил ее взглядом шагов на тридцать вниз по склону, прежде чем отправиться в путь. Мы медленно двинулись в небольшой лесок, позади домов, и достигли его нижнего края, как раз вовремя, чтобы увидеть Гвен, стучащую в дверь деревенской лавки.
- А ты ей доверяешь? - Спросил я. - В конце концов, она ведьма. Она может нас выдать.
- Это правда - сказал Том, стараясь говорить как можно тише. - Обычно ведьмам лучше не доверять, но иногда, как учил меня мой учитель, нужно просто рискнуть и положиться на свои инстинкты. Я нутром чую, что Гвен Рэддл нас не предаст.
Все было тихо и спокойно, и стук в дверь эхом отдавался от склона холма.
- Надеюсь, ее отведут туда, где держат Джонсона. Вот тогда мы войдем и освободим его, - продолжал Том. - Конечно, он может просто находиться в магазине. В таком случае мы дадим ей несколько минут и войдем внутрь.
Значит, Том Уорд никогда не собирался встречаться с Гвен Рэддл после этого! Как он и предполагал ранее, он просто использовал ее как отвлекающий маневр, чтобы прикрыть свою атаку. Я была поражен его изобретательностью – хотя и немного ошарашен тем, как бессердечно он использовал Гвен в качестве приманки.
- Я все понимаю. А что, если ведьма использует против тебя адскую магию? - Нервно спросил я.
- Ну, я же говорил тебе, что Ведьмаки - это всегда седьмые сыновья седьмых сыновей, - ответил Том почти шепотом, - и это дает мне некоторый иммунитет против колдовства. Этого и элемента неожиданности должно быть достаточно.
Я ничего не сказал, хотя и не был убежден в этом. Иммунитет Ведьмака Джонсона оказался не слишком эффективным, размышлял я. Но потом я успокоил себя мыслью, что он был пьян и, вероятно, потерял сознание, когда его похитили.
Внизу открылась дверь, и в магазин вошла Гвен Рэддл. Когда дверь за ней закрылась, время, казалось, остановилось. Все было тихо, и ничто не двигалось. Затем, после того как прошла, казалось, целая вечность, Том поднялся на ноги и поманил меня к себе.
Едва он сделал шаг, как мы услышали ужасный шум и резко остановились. Это прозвучало так, словно великан выдохнул огромный глоток воздуха. Луна была скрыта облаком, но я все еще мог видеть очертания деревенских домов. Том, казалось, смотрел на крышу магазина, его взгляд был прикован к трубе.
Затем послышались другие звуки. Сначала они напомнили мне о моей встрече с домовым-стукачом: казалось, будто в траву падают мелкие камешки. Сначала я подумал, что это дождь – что-то брызнуло мне на щеку и лоб. Затем я услышал, как сверху сквозь ветви падают более крупные и тяжелые предметы.
Я не сразу понял, что это были куски Гвен Рэддл, падающие с неба.
Похоже, Том все понял, потому что, когда что-то очень большое упало к нашим ногам, он не отшатнулся в отвращении, как я, а опустился на колени и наклонил ухо поближе, как будто прислушиваясь к чему-то.
Наконец я увидел, что это была отрубленная голова ведьмы, светящаяся болезненно-зеленым светом. У нее были широко раскрытые глаза, открытый рот и нос, который Гвен больше не могла ковырять, потому что ее руки упали где-то в другом месте.
Меня затошнило, и я отвернулся, но тут же почувствовал, что должен посмотреть еще раз. К своему ужасу, я понял, что ее губы шевелятся, а глаза раскрылись еще шире; казалось, они смотрят на меня.
- Что случилось, Гвен? - Говорил Том. - Кто это с тобой сделал?
Я подумал, что он, должно быть, сошел с ума: как такое существо, отделенное от всего, что удерживало его в сознании, могло говорить? Конечно же, душа ведьмы двигалась дальше, вероятно, падая в самую темную, самую грязную яму в аду?
Губы снова зашевелились, но слов не было слышно. Через мгновение все стихло, и Том поднялся на ноги.
Он повернулся ко мне лицом.
- Голова ведьмы может прожить еще несколько мгновений после того, как ее отделили от тела, - объяснил он. - Она не может издавать звуков, но иногда можно читать по губам и понимать, что говорится. К сожалению, Гвен не смогла сообщить ничего разумного.
Том некоторое время расхаживал взад-вперед перед ее головой, глубоко задумавшись. Затем он полез в сумку и достал оттуда ручку и листок бумаги. Он положил его на оборотную сторону блокнота и начал писать. Это было довольно длинное послание, и прошло несколько минут, прежде чем он аккуратно сложил его в три раза и вручил мне.
- Я хочу, чтобы ты отправился в дом Джонсона и ждал меня там, - сказал он. - Если я не вернусь до рассвета, пожалуйста, отнеси это в Чипенден и отдай Алисе.
- Но почему? Единственная причина, по которой ты отдашь это мне, это если ... - тут меня осенило. - Ты ведь не думаешь, что у тебя все получится, правда? - Спросил я. - Ты думаешь, что окажешься в плену, как Джонсон, или еще хуже ...
- Я просто осторожничаю, вот и все, - перебил его Том. - Скорее всего, со мной все будет в порядке. Но тебе нет смысла оставаться здесь, где ты в опасности. Я никогда раньше не видел ничего подобного. Какая-то сила разнесла Гвен на куски и заставила ее голову упасть точно к моим ногам. Я думаю, что мы столкнулись с чем – то действительно могущественным – с чем-то неизвестным, и я не хочу рисковать.
- А что толку от этой записки? Алиса знает кого-нибудь еще, кто сможет тебе помочь? - Спросил я.
Он закрыл глаза и, казалось, обдумывал мои слова.
- Я не уверен, что она может что-то сделать. Мы расстались не в лучших отношениях, но она заслуживает того, чтобы знать, что случилось со мной – если до этого дойдет. Итак, ты сделаешь это?
Я молча кивнул. Как я мог отказаться?
- И еще одно, - продолжал Том, и в его голосе зазвучали предостерегающие нотки. - То, что я написал, - личное дело каждого. Что-то между мной и Алисой. Ты обещаешь не читать его? Обещаешь вложить его непрочитанным ей в руки?
- Да, я обещаю, - сказал я ему совершенно искренне.
- Тогда ступай, Вульф. Я подожду, пока ты отойдешь на безопасное расстояние, а потом спущусь в деревню.
- Ты уверен, что не хочешь, что бы я остался? - Спросил я. Мне было неловко оставлять его одного, хотя я и не был уверен, что смогу ему помочь.
Он снова улыбнулся.
- Не сомневаюсь, Вульф. Очень важно, чтобы ты мог доставить эту записку на всякий случай, если что-то пойдет не так. Нет никакого смысла в том, чтобы нас обоих схватили.
Я кивнул и пошел обратно на холм. Достигнув вершины, я оглянулся назад. Том все еще смотрел на меня. Я помахал ему рукой, затем прибавил шагу и направился к Солфорду. Пока я шел, я молился за него.
Глава 12: Инквизитор
Вернувшись в дом Ведьмака Джонсона, я спустился в подвал, чтобы проверить, как там ведьмы.
Они молчали. Большинство из них спали, а те двое, что еще бодрствовали, лишь враждебно смотрели на меня. Камеры были вычищены, и старый Генри ушел.
Я мог бы подняться в свою комнату и попытаться уснуть, но мне было очень тревожно, и я мог только ходить взад и вперед по кухне. Я все еще надеялся, что услышу стук в дверь и это будет Том Уорд. А еще лучше, если бы я услышал, как поворачивается ключ, то понял бы, что это они оба, потому что Джонсон всегда носил в кармане связку ключей от дома. Через некоторое время я сел на стул. Я почувствовал невероятную усталость и, несмотря на свое беспокойство, вскоре заснул.
Следующее, что я помню, было утро, и яркий солнечный свет струился через окна.
Меня тут же затошнило от беспокойства. Что же могло случиться с Томом? Я обещал ему, что отправлюсь в Чипенден, если он не вернется до рассвета, но решил дать ему еще немного времени. Несколько часов, конечно, не помешают? Все еще оставался шанс, что он мог спасти Джонсона, и они вскоре вернутся. Не стоит причинять Алисе ненужное огорчение. Поэтому я решил приготовить завтрак и подождать.
Джонсон заплатил старому Генри, чтобы тот хранил запасы еды в буфетах, но тот не очень хорошо справлялся с работой. Первое яйцо, которое я расколол, оказалось тухлым и заваняло на всю кухню. Больше есть было нечего, и мне пришлось довольствоваться несколькими сухими полосками соленой говядины.
Я прождал почти до полудня, прежде чем решил, что больше не выдержу. Я взял кусок черствого сыра, сунул его в карман и приготовился идти в Чипенден. Я решил сначала зайти к старому Генри и сказать ему, чтобы он продолжал присматривать за ведьмами в подвале и принес им немного свежей еды.
Как оказалось, в этом не было необходимости. Он пришел сам.
Я услышал, как в замке повернулся ключ, и бросился к входной двери, думая, что это Джонсон и Том. Но это был старый Генри, который встретил мой взгляд с лукавой усмешкой.
- Он здесь, милорд! - закричал он. - Именно так, как я вам и сказал!
Сбитый с толку, я посмотрел через его плечо – и увидел большую группу людей на улице передо мной. Один из них был верхом, остальные-пешком, и хотя все они были одеты как монахи, у них были копья, дубинки и мечи на поясе. Я также узнал двух безоружных монахов из аббатства. Одним из них был брат Хэлсолл, монах, отвечавший за послушников.
Он пристально посмотрел на меня, затем шагнул к двери и довольно грубо оттолкнул Генри в сторону. Старик громко запротестовал, но Хэлсолл проигнорировал его и, схватив меня за руку, заговорил мне на ухо почти шепотом:
- Беспрекословно подчиняйся всем указаниям Инквизитора, брат Беовульф. Я постараюсь помочь тебе, если смогу, но тебе грозит суровое наказание.
Именно тогда я понял, кто был тот большой человек на черном коне. Это был отец Ормскирк, Инквизитор, который получал приказы непосредственно от нового епископа Блэкберна. Он был ответственен за то, чтобы судить и сжигать ведьм. Но что же я такого сделал? - Со страхом подумал я. Почему я в опасности? И что они собираются со мной сделать?
Они не связывали меня веревками – но в этом и не было нужды. Меня повели обратно в аббатство в окружении вооруженных монахов, а Инквизитор ехал впереди на своем большом черном коне; у меня не было ни малейшего шанса спастись.
Путешествие заняло всего пару часов, но показалось мне гораздо более долгим. У меня голова шла кругом от мыслей. Я не думал, что сделал что-то плохое. В конце концов, аббат приказал мне работать на Ведьмака Джонсона – и я пытался помочь освободить невинного человека из когтей Ада.
Однако я слышал о новом епископе Блэкберна достаточно, чтобы сильно встревожиться. Монахи сплетничали о нем: некоторым не нравилось, как он ведет себя, но другие были полны энтузиазма и поддерживали его рвение. Он стремился увеличить богатство Церкви, когда это было возможно, и хотел искоренить всех адских тварей – особенно ведьм. Он объявил о своем намерении назначить трех новых Инквизиторов, первым из которых будет Мэтью Ормскерк. Он был на задании – и мне оставалось только надеяться, что я не стою у него на пути.
Когда мы добрались до аббатства, монахи обыскали меня и, к моему ужасу, конфисковали письмо, которое том просил передать Алисе. А теперь я подвел его уже дважды.
Затем они отвели меня в одну из камер, отведенных для послушников в первую неделю их пребывания в аббатстве. Она была очень спартанской, с голыми стенами, деревянной скамьей для сна и открытым окном, через которое врывался холодный воздух. Это было сделано для того, чтобы дать нам, молодым монахам, вкусить новую жизнь, в которую мы вступили, и быстро отучить нас от домашних удобств. Через неделю нас перевели в камеры, которые были чуть более удобными. Это сработало: я помню, что чувствовал себя очень благодарным за улучшение.
Однако теперь было одно отличие. В первый раз, когда я спал здесь в камере, я мог открыть дверь в любое удобное для меня время. Теперь она была заперта снаружи на засов. Она превратилась в тюремную камеру. На окне не было решеток, но это не давало возможности сбежать. Я никогда не смог бы протиснуть плечи сквозь длинную узкую раму, а кроме того, там был длинный спуск на каменистый склон.
Поэтому я сел на скамейку и стал ждать. Без сомнения, они собирались допросить меня, но я все еще не мог понять, что же я сделал.
Примерно через час дверь была отперта, и вошел брат Хэлсолл. Он закрыл дверь и встал лицом ко мне, слегка нахмурившись. Я начала подниматься на ноги, но он жестом велел мне снова сесть.
- Отдыхай, Брат Беовульф. Тебе понадобятся все твои силы для предстоящего испытания. - Я еще ниже опустился на скамью, а он покачал головой и глубоко вздохнул. - Мы хотели бы тебе помочь, но боюсь, что мало что можем сделать. В то время как Инквизитор живет в аббатстве, он является представителем епископа и, следовательно, верховной властью здесь. Даже аббат не может вмешаться.
- Но что же я сделал не так, брат Хэлсолл? - Спросил я. - Я просто выполнял те задачи, которые мне ставил аббат. Я писал отчет о жизни Ведьмака Джонсона, собирая информацию о его методах борьбы с тьмой. Именно это мне и было приказано сделать.
Он проигнорировал мои протесты.
- Инквизитор допросит тебя и запишет все, что ты узнал о ведьмаке. В твоих же собственных интересах предоставить как можно больше информации – это может смягчить твое окончательное наказание. Это действительно может спасти тебя от сожжения.
Слово «сожжение» потрясло меня до глубины души. Конечно же, я ничего такого не сделал, чтобы заслужить это!
- Я ничего не понимаю! За что я должен быть наказан, брат Хэлсолл? Я не сделал ничего, кроме того, что требовал от меня аббат.
Брат Хэлсолл нахмурился.
- Это неправда, брат Беовульф. Почему ты отправился на север, чтобы навестить другого Ведьмака, когда Джонсон был взят в плен этим существом из ада? Тебе следовало немедленно вернуться в аббатство и сообщить нам о сложившейся ситуации. Это был твой долг.
- Но ведь Ведьмак Джонсон был в смертельной опасности! - Воскликнул я. - Я думал, что лучший способ спасти его-это обратиться за помощью к другому ведьмаку, специалисту в таких делах. Если бы Джонсон умер, как бы я мог продолжать выполнять свою задачу? И каждая минута промедления увеличивала риск того, что он будет убит, поэтому я направился прямо к Тому Уорду.
Теперь брат Хэлсолл рассердился.
- Тебе было дано особое разрешение работать с одним Ведьмаком, а не с двумя! И не только это: ты общался с Ведьмаком, который явно живет с ведьмой. Как только Генри Миллер сообщил нам, что Джонсон схвачен и что ты с Уордом в сговоре, аббат послал за Инквизитором. Я сомневаюсь, что он поверит твоим объяснениям, но у меня есть для тебя хорошие новости – Инквизитор решил сжечь одну из ведьм Джонсона, прежде чем иметь дело с тобой. Это значит, что у тебя есть несколько дней до начала допроса. За это время тебе дадут только немного хлеба и немного воды – настоятель решил, что ты должен поститься и молиться за свою душу.
С этими словами брат Хэлсолл покинул меня. Его слова шокировали и испугали меня. До сих пор я думал, что все это было ошибкой – Инквизитор быстро поймет, что я ни в чем не виноват. Но сейчас, впервые за все время, я по-настоящему испугался. Я не знал, что написал Том в своем письме, но этого было достаточно, чтобы они поняли, что Алиса была ведьмой. Я искал помощи у человека, который жил с ней. Это, несомненно, пойдет против меня.
Даже монаха можно было пытать и сжигать, если Инквизитор считал, что его преступление того заслуживает. Считалось, что сожжение очищает грешника и позволяет его душе избежать ада.
Я даже не думала об этом, когда шел в Чипенден за помощью к тому Уорду. В конце концов, я уже решил покинуть аббатство. Я больше не хотел быть монахом. Я даже решил, что не верю в Бога.
Теперь было уже слишком поздно, и я оказался в крайней опасности.
Я опустился на колени на холодный каменный пол и начал молиться.
Трудно было спать в такой холодной камере, когда в животе урчало от голода. На следующее утро завтрака не было, и мой голод усилился; мне казалось, что крысы грызут мои внутренности. Хуже того, во рту у меня пересохло от жажды, а язык начал распухать.
В полдень мне дали единственную пищу, которую я должен был получить перед допросом – сухую корку хлеба и маленький кувшин воды. Это была скудная пища, но я проглотил ее так, словно это был большой пир.
Так что представьте себе мое удивление, когда на следующее утро я обнаружил, что все значительно улучшилось для моего допроса. Меня провели в маленькую комнату и велели сесть за стол напротив Инквизитора; передо мной поставили большую миску каши и дымящуюся чашку травяного чая.
- Ешь и пей, брат Беовульф! - скомандовал он. - Не торопиться. Когда ты закончишь, я начну допрос.
Отец Ормскерк был крупным мужчиной с широким румяным лицом и густыми бровями. Я видел его однажды, два месяца назад, когда он впервые посетил аббатство. Затем его взгляд стал суровым, а выражение лица-мрачным. Теперь я смотрел на него с изумлением. Он действительно улыбался мне.
Я поблагодарил его и принялся за еду. Во время еды я чувствовал, что он не сводит с меня глаз, но больше он не произнес ни слова. Он так пристально смотрел на меня, что я почувствовал себя неловко – но не настолько, чтобы испортить себе аппетит!
Никогда еще каша не была такой вкусной. После того как я съел все это и осушил чашку чая, Инквизитор хлопнул в ладоши, и монах по имени брат Ксавье подошел и забрал чашу и чашку. Я попытался поймать его взгляд, но он не обратил на меня внимания. Затем вошел еще один монах, которого я не узнал. Это был высокий, бледный, худощавый человек лет сорока, с очень близко посаженными глазами.
- Это брат Сабден, мой помощник, - сказал отец Ормскерк, когда новый монах занял место слева от него. - Он палач, а также специалист по истязанию грешников и приведению их к покаянию. Он убил много душ и столько же спас. Но сегодня именно его умение обращаться с пером будет пущено в ход. Он здесь, чтобы записать все, что ты узнал о темных делах Ведьмаков.
Я взглянул на брата Сабдена, и внезапный холодок пробежал у меня по спине. Он даже не взглянул на меня, но излучал злобу. Я понял, что если меня признают виновным, то именно этот монах будет пытать и в конце концов убьет меня.
- Давай начнем, брат Беовульф. Перечисли и опиши темные магические практики, которые использовал Ведьмак Джонсон в своих отношениях с ведьмами - приказал Инквизитор.
Полный страха перед тем, что вскоре может случиться со мной, я был только рад услужить ему.
- Когда он встречался с ведьмой, то связывал ее серебряной цепью - начал я. - Он работал над этим навыком несколько раз в неделю, чтобы поддерживать его. Цепь бросается в воздух из его левой руки в ведьму...
- Ха! Левая рука! - воскликнул Отец Ормскерк, явно довольный тем, что я ему только что рассказал.
- Цель состояла в том, чтобы достичь того, что Ведьмаки называют «связывание», оно идет от колен до рта, - продолжал я. - Особенно важно, чтобы цепь обвивалась вокруг рта так, чтобы связанная ведьма не могла произносить заклинания.
- Запомни это, брат Сабден - сказал Инквизитор, поворачиваясь к своему коллеге. - Использование левой руки, без сомнения, является жизненно важной частью магического ритуала связывания.
Церковь считала, что всякий, кто является левшой, находятся в союзе с дьяволом. Так уж получилось, что я был амбидекстром и мог одинаково хорошо пользоваться обеими руками. Но, зная, что подумает об этом церковь, я всегда пользовался правой рукой, чтобы на меня не пало подозрение.
Допрос продолжался, и я объяснил, что ведьмаки используют Рябиновый посох, поскольку именно это дерево вызывает боль и отвращение у ведьмы, и что они вставляют лезвие из серебряного сплава в конец посоха, чтобы убить или вывести из строя ведьму.
Говоря это, я испытывал смутное чувство вины за то, что выдал так много секретов о том, как Ведьмаки практикуют свое ремесло. Однако я был в смертельной опасности и очень боялся того, что может со мной случиться.
Но по мере того, как я продолжал, приятное выражение лица Инквизитора постепенно исчезало, сменяясь разочарованием и даже растущим гневом. Я был озадачен, но продолжал говорить, не в силах понять, в чем дело.
Наконец он прервал меня и резко сказал:
- Все это касается практических навыков обращения с ведьмами. А как насчет демонической магии, которую используют ведьмаки? Ты когда-нибудь слышал, чтобы Джонсон читал молитву Господню задом наперед? Использовал ли он кровь или молоко, или какие-либо части животных?
Я отрицательно покачал головой.
- Нет, Отец, я никогда не видел ничего подобного. Он использовал только те навыки, о которых я вам рассказывал, - сказал я, нахмурившись в замешательстве.
- Возможно, он был слишком хитер для тебя. Заклинания можно произносить и вполголоса - заметил он. - Но разве ты не прочитал книги в его библиотеке, как тебе было велено?
- Я так и сделал, отец, много раз. Однако там были сотни книг, и лишь изредка я оставался один в доме. Я успел окунуться в несколько десятков-вот и все. Я не нашел ничего, относящегося к ведьмам, использующим магию.
- Ты действительно хочешь сказать, что ничего не нашел? - Сердито воскликнул отец Ормскерк. - Мне трудно в это поверить! Так вот, мои слуги сейчас изучают библиотеку Ведьмака Джонсона. Я предсказываю, что они преуспеют там, где ты потерпел неудачу.
Теперь он кричал, его глаза вылезли из орбит, лицо покраснело. Я продолжал быстро говорить, пытаясь успокоить его гнев.
- Было много рассказов о методике использования адской магии, но только в отношении той, что используется ведьмами - сказал я с некоторым отчаянием. - Например, они используют заклинания очарования и ...
- Довольно! - крикнул Инквизитор, стукнув кулаком по столу. - Я крайне разочарован, брат Беовульф. Я надеялся, что ты сможешь помочь нам в нашей задаче противостоять дьявольским делам – и что знания, которое ты передашь, уменьшат наказание, которое я должен буду наложить на твое тело ради блага твоей души. Поэтому сейчас ты вернешься в свою келью, и мы разберемся с твоими преступлениями завтра на рассвете.
С этими словами меня увели, дрожащего от страха. Однако в моей камере меня ждало нечто, что делало все гораздо хуже.
Я понял, что чувствую запах гари. Из открытого окна валил дым, и порывы ветра тянули его ко мне. Вдалеке тоже раздавались звуки: хриплые крики, а потом кто-то закричал в агонии.
Я заглянул в узкое окошко камеры, едкий дым щипал мне глаза, но ничего не увидел. Что бы там ни происходило, оно находилось где-то к западу от аббатства, на травянистом поле между зданием и рекой.
Внезапно я определил источник дыма.
Они сожгли одну из ведьм.
Глава 13: Зверь Приближается
На следующий день, вскоре после рассвета, меня снова вызвали на допрос. На этот раз отец Ормскерк не встретил меня улыбкой, и меня не накормили овсянкой. Я все равно не был голоден: мой желудок сжался от ужаса, когда два монаха отвели меня не в одну комнату, а в большой подвал где-то под аббатством. Там воняло потом и кровью, а Инквизитор стоял у двери, скрестив руки на груди, с угрожающим выражением лица.
На стенах висели факелы, а в углу горела оранжевая жаровня. Затем я с ужасом увидел длинный стол с цилиндрами на обоих концах; к ним были прикреплены ремни и веревки. Это было пыточное приспособление для растягивания человеческого тела так далеко, что суставы в конце концов выскакивали из своих гнезд.
Рядом стоял металлический стол; на медном подносе стояло то, что я сразу же узнал как орудие пытки: пара плоскогубцев и длинные острые иглы, которые, как я знал, использовались для проверки женщин на предмет того, не ведьмы ли они. Их острия снова и снова вонзались в плоть, причиняя жертве сильную боль. Однако если они воткнули в нее иголки, и никакой реакции не последовало, то можно было сделать вывод, что метка дьявола была найдена, и женщина была ведьмой. Потом ее сжигали. Неужели они собираются сделать это со мной? - Спросил я, чувствуя, как дрожат от страха ноги.
Оглядев комнату, я подумал, что Керсальское Аббатство очень большое – я не был знаком с каждым углом. Я определенно ничего не знал об этой подземной комнате пыток.
Монахи силой усадили меня на металлический стул и крепко привязали ремнями к рукам, груди и ногам. Тут я заметил, что в жаровню глубоко воткнут тонкий стальной прут, конец которого терялся среди тлеющих углей. От страха у меня на лбу выступили капельки пота и потекли в глаза. Неужели они собираются сжечь меня прямо сейчас?
Монахи оставили меня наедине с Инквизитором, который хранил молчание, но тут в комнату вошел брат Сабден. Он подошел и посмотрел на меня сверху вниз, его глаза были холодны на узком лице, как будто я был каким-то вредителем, которого нужно было уничтожить. Его рукава были закатаны, а сам он носил длинный кожаный фартук. Он нес две стеклянные банки.
Отец Ормскерк мрачно улыбнулся мне, его лицо исказилось в пародии на юмор, но глаза были остры, как кремень, и жестоки, как смерть.
- Покажи брату Беовульфу кувшины, - велел он.
Брат Сабден поставил большой на стол, а меньший поднес поближе к моему лицу.
- И что же ты видишь? - тихо спросил Инквизитор, подходя к своему помощнику и становясь рядом с ним.
Меня начало трясти, я не мог устоять на ногах. Кувшин был полон зубов. Некоторые из них были длинными клыками, другие поменьше; некоторые были белыми, а другие - желтыми или коричневыми. Все они были похожи на людские.
- Некоторые из тех, кого мы допрашиваем, очень храбры, - продолжал Инквизитор. - Дьявол придает своим созданиям мужество. Мы противостоим этому с помощью живучести. У большинства людей во рту тридцать два зуба. Представь себе агонию, когда каждый из них вырывается! И каждый зуб может занять больше часа, чтобы извлечь его. - Он жутко улыбнулся, увидев мое испуганное лицо. - А теперь покажи брату Беовульфу большой кувшин.
Брат Сабден поднес его к моим глазам, и я увидел, как что-то плавает в молочно-белой жидкости. Меня тошнило.
- Этот сосуд содержит глазные яблоки и языки, брат Беовульф. Так почему бы тебе не воспользоваться своими глазами, чтобы написать это, и не воспользоваться своим языком, чтобы ответить на мои вопросы, - сказал отец Ормскерк.
Он развернул листок бумаги и поднес его к моему лицу. Я быстро сообразил, что это то самое письмо, которое Том Уорд дал мне передать Алисе.
«Мне очень жаль, Алиса, но если эта записка окажется у тебя в руках, это будет означать, что я откусил больше, чем могу прожевать, и мы, вероятно, никогда больше не увидимся.
Я думал, что делаю то, чему меня учили, и что мой долг как Ведьмака – защищать графство. В то время я искренне верил, что это должно было превалировать над всеми другими вещами. Но теперь я понимаю, что ошибался. Мой самый большой долг был перед тобой. Во время путешествия у меня было достаточно времени подумать, и теперь я знаю, что должен был остаться рядом с тобой, как ты меня просила. Ты умоляла меня остаться на роды, а я отвернулся от тебя. Мне очень жаль, что я так поступил.
Поэтому я пишу тебе, чтобы извиниться за то, что сделал, и сказать, что люблю тебя. Я всегда буду любить тебя, Алиса. Но, пожалуйста, не пытайся мне помочь. Если ты читаешь это, я думаю, что мне уже ничем нельзя будет помочь. Я также верю, что мы столкнулись с чем – то новым из тьмы - опасным и могущественным существом. Оно похитило Ведьмака Джонсона так, словно тот был не более чем ребенком, а не грозным Ведьмаком с многолетним опытом, и я только что увидел еще одно доказательство, свидетельствующее о его ужасной силе.
Так что, пожалуйста, оставайся в Чипендене. К этому времени я уже знаю, что ты родишь нашего ребенка. Поэтому, пожалуйста, не подвергай себя опасности, приходя сюда. Без твоей магии это было бы безнадежно, и даже если твоя сила вернется, не подвергай себя риску. Ты будешь хорошей матерью для нашего ребенка, лучшим защитником, который у него когда-либо будет. Теперь это твой долг. Поставь это на первое место. Я поступил неправильно, так что, пожалуйста, не иди по моим стопам.
Я люблю тебя,
Том»
- Разве это не трогательно? - саркастически заметил Инквизитор. - Он явно заботится о ведьме – о ней и о том отродье, которое, должно быть, уже вылупилось из ее темного чрева. И это доказательство проклинает тебя, брат Беовульф. Ты не только вышел за пределы своей компетенции и обратился за помощью к другому ведьмаку, но и был готов вернуться в логово этой ведьмы, чтобы передать его послание. Признаешься ли ты в своих грехах и просишь прощения? - потребовал он ответа.
Мне было страшно, но я хотел защитить себя.
- Я вовсе не собирался грешить, отец. Если я и грешил, то грешил в невежестве. Я просто пошел искать помощи, которую мог дать только другой Ведьмак. Я не хотел причинить ему никакого вреда.
- Никакого вреда? Никакого вреда! Брат Беовульф, ты причинил большой вред своей собственной душе - воскликнул он в гневе. - Мы считаем, что ты что-то скрываешь от нас. Мы полагаем, что ты действительно знаешь ритуалы и секреты, используемые Ведьмаками, темные силы, которые они используют для осуществления своего отвратительного ремесла. Но поскольку ты вступил с ними в союз, ты отказываешься предоставить нам необходимые доказательства. Кстати – а что случилось с Ведьмакомпо имени Уорд? Где же его можно найти?
- Я не знаю, что с ним случилось, отец, - ответил я. - Я оставил его в заброшенной деревне; он собирался отправиться на поиски Ведьмака Джонсона. Он велел мне оставить его и, если он не вернется до рассвета, отправиться с этой запиской в Чипенден.
- Как интересно. Мы обыскали всю деревню. Генри Миллер проводил нас туда, но мы ничего не нашли. Место было совершенно пустынным. Должно быть, прошли годы с тех пор, как там померла последняя душа. Может быть, ты знаешь, где его можно найти, но предпочитаешь защищать его? - Предположил отец Ормскерк.
- Нет, Отец! Я говорю правду, клянусь ...
- Это мы еще посмотрим. Мне кажется, тебе всего четырнадцать лет, брат Беовульф. Это делает тебя чуть больше, чем ребенком. Однако ты-монах-послушник, и вместе с этим на тебя ложится особая ответственность помогать нам искоренять зло. Я не люблю причинять боль, но мы не будем проявлять никакого уважения к твоим годам. Мы делаем то, что делаем, чтобы победить дьявола, и хотя боль будет терзать твою плоть, она принесет тебе исповедь и очистит твою душу.
Инквизитор подал знак брату Сабдену, который подошел к жаровне и вытащил жезл. На конце у него был небольшой продолговатый кусок металла, и он светился красным. Он медленно подошел ко мне.
- Завтра мы начнем ваш настоящий допрос, - сказал мне отец Ормскерк. - Значит, сегодня ты должен помолиться. Ты должен помириться со своим создателем. Твое тело может быть обречено, но твоя вечная душа все еще может избежать ада. А чтобы помочь тебе сосредоточиться, мы дадим тебе предчувствие боли, которая ждет тебя завтра ...
С быстротой кобры, брат Сабден схватил меня за волосы, прижал мою голову к спинке стула – а затем сильно прижал конец светящегося стержня к моему лбу. Там было обжигающее давление, шипящий звук и шипение пара. Я знал, что он обжег мне лоб, но ничего не почувствовал.
Он отпустил мою голову, и я в шоке уставился на него. Еще несколько секунд боли не было ... а потом он ударил меня с такой силой, что я вскрикнул. Брат Сабден удовлетворенно улыбнулся, но Инквизитор лишь кивнул ему и вышел из комнаты. После, два монаха вернулись, расстегнули ремни и отвели меня обратно в мою келью.
К тому времени я уже не кричал, но боль была невыносимой, и я стонал и всхлипывал, как ребенок. Если это было только предчувствие того, что должно было произойти завтра, то какие ужасные муки ожидали меня?
Я не мог уснуть, и боль продолжалась еще долго после наступления темноты. В какой-то момент ночью брат Хэлсолл вошел в мою келью и обнял меня за плечи, поднимая в сидячее положение.
- Выпей это. Это поможет тебе уснуть - сказал он, поднося чашку к моим губам.
Жидкость была горькой, но она скользнула мне в горло и мгновенно согрела желудок.
Он посмотрел на мой лоб.
- Это очень неприятный ожог, - сказал он, - но это должно облегчить боль.
Он намазал ожог холодной мазью и оставил меня одного в камере.
Я действительно немного поспал, хотя боль продолжала изредка будить меня.
Проснувшись в третий раз, я почувствовал холод. Он был не только там, в самом темном углу камеры, но и двигался вверх и вниз по моей спине, говоря мне, что одно из адских созданий было очень близко.
Комната снова наполнилась этим бледно-желтым светом – и там, наверху, на потолке мелькали тени, которые я так хорошо знал, как будто лунный свет проходил сквозь голые ветви дерева.
Постепенно, когда мое сердце начало бешено колотиться от страха, эти тени превратились в человеческую форму, в безликого демона.
Мое положение было очень плохим. Мне было больно, а утром я столкнулся с пытками и смертью. Казалось, что теперь все стало еще хуже. Я был полон ужаса при появлении демона и мысли о новой боли, которую он может причинить мне.
- Отойди от меня, Демон! Оставь меня! Уходи отсюда – я приказываю тебе! - В отчаянии воскликнул я.
“Но сейчас ты нуждаешься во мне больше, чем когда-либо, брат Беовульф!” закричал он. “Я принес тебе добрые вести. Если ты сможешь выдержать еще один день, ты будешь свободен и не будешь больше находиться под опекой этих жестоких жрецов. Зверь идет, чтобы спасти тебя-зверь с двумя головами! “
Я не знал, чему верить. Насколько я знал, демон никогда не лгал мне, но как я мог поверить его словам – даже если они были словами, которые говорили о моем побеге?
- С чего бы такому зверю помогать мне? - Потребовал я ответа.
“У этого зверя есть свои причины. Это потребует от тебя кое-что в качестве оплаты. Для того, чтобы спастись, ты должен сделать две вещи. Во-первых, ты должен использовать свой ум, чтобы выжить в завтрашних испытаниях. Во-вторых, на следующий день ты должен убедить священников вывести тебя за эти стены. Там, среди деревьев и лугов, зверь будет всемогущ и сможет помочь тебе.“
- И как же мне это сделать? - С горечью спросил я.
“Подумай!“ скомандовал демон; затем он вздохнул с чем-то похожим на раздражение. “Используй свое воображение!“
Слово "воображение" заставило меня вспомнить то, что сказал мне аббат, когда отчитывал меня за то, что я пишу свои собственные отчеты: воображение принадлежит Богу. Не нам, бедным людям, пытаться использовать эту способность. Я использовал свои собственные слова, а не просто копировал существующий текст. Аббат предупреждал меня, что это грех, и теперь этот демон искушал меня снова использовать свое воображение. Со звуком, похожим на удовлетворенный смешок, изображение на потолке исчезло, и я остался наедине со своими мыслями. Их было очень много. Они кружились вокруг моей головы так быстро, что я больше не спал в ту ночь.
На следующее утро, когда мой лоб все еще пульсировал от боли ожога, меня снова отвели в камеру пыток. Инквизитор и брат Сабден уже ждали меня. Меня потащили к креслу, но когда они начали пристегивать меня ремнями, я окликнул их:
- Я готов во всем признаться!
Глава 14: Сильная Неприязнь к Инквизиторам
- Ах! Признание! - Инквизитор жестоко улыбнулся, а монахи продолжали крепко привязывать меня к металлическому стулу. - Я слушаю тебя, брат Беовульф. Я дам тебе самое большее, минуту, прежде чем брат Сабден начнет свою работу. Но, пожалуйста, не трать мое время впустую.
Ко мне подошел брат Сабден. Он держал в руках маленькие плоскогубцы и жадно смотрел на мой рот. Похоже, он намеревался начать с удаления моих зубов. Я даже вспотел от страха.
После визита демона я долго лежала без сна, отчаянно размышляя, планируя, что именно сказать. Несмотря на то, что он дал мне совсем немного времени, я начал с вопроса:
- Отец, ваши слуги нашли что-нибудь в книгах Ведьмака Джонсона о его магических практиках и ритуалах?
Отец Ормскерк покачал головой.
- Пока нет, но там много книг, и этот процесс займет некоторое время. Ты сам предложил мне исповедаться. Можешь ли ты сэкономить наше драгоценное время и указать, где в книгах этой библиотеки можно найти такую информацию?
- Нет, Отец, потому что в этих книгах ничего не записано, - ответил я ему. - Ведьмаки не записывают такую секретную информацию. Они хранят все это в своих воспоминаниях, и теперь некоторые из них хранятся в моих.
- И теперь ты готов раскрыть эти секреты?
- Да, Отец.
Инквизитор поспешно сел, затем сделал знак брату Сабдену, который неохотно вернул плоскогубцы на поднос, затем сел рядом с ним и взял ручку. Когда он окунул его в чернильницу, то выглядел более чем слегка разочарованным.
Монахи расстегнули кожаные ремни, и я поднялся на ноги, мои ноги дрожали.
- Садись, брат Беовульф, и начинай, - приказал Инквизитор, указывая на стул, стоявший напротив него. Я так и сделал, затем глубоко вздохнул, прежде чем заговорить.
- Одно важное заклинание, которым пользуется Ведьмак Джонсон, называется Максимус. Это похоже на заклинание наваждения, часто применяемое ведьмами, когда старое и уродливое лицо и тело могут казаться красивыми и соблазнительными. Однако в случае с Ведьмаком цель состоит в том, чтобы заставить пользователя заклинания казаться более крупным и свирепым. Когда он использует его против ведьм, это приводит их в ужас и замешательство, что облегчает их связывание серебряной цепью.
- Хорошо. Очень хорошо, Брат Беовульф! - Сказал отец Ормскерк, улыбаясь мне, пока брат Сабден записывал мои слова. - Ты знаешь слова заклинания?
- Я отрицательно покачал головой. - Джонсон бормотал эти слова себе под нос.
- Очень жаль – но продолжайте свой рассказ.
Не теряя времени, я начал перечислять заклинания для связывания домовых или их изгнания, а также для борьбы с задержавшимися призраками. Я говорил быстро, повторяя ложь за ложью. Говорить такую неправду было противно всему, во что я верил, но я боялся, что меня будут пытать. Я бы сказал или сделал все, чтобы избежать такой боли.
Инквизитор не просил меня притормозить, и я с удовлетворением наблюдал, как брат Сабден изо всех сил старается не отставать от моего потока слов.
Затем я остановился и приготовился приступить ко второй части своего обмана.
- Конечно, заклинания не работают без чар, - сказал я.
- Чары? Ты имеешь в виду амулеты, брат Беовульф? Они сделаны из железа, серебра или дерева? - В голосе отца Ормскирка слышалось нетерпение.
- Это костяные чары, отец, пропитанные адской магией. Некоторые-это кости, взятые у недавно умерших в полночь, украденные из свежевырытых могил.
- Скажи мне, брат Беовульф, ты участвовал в таких кражах? - спросил он.
Я отрицательно покачал головой.
- Все необходимое собрано ближе к зимнему солнцестоянию, - спокойно соврал я. - У Ведьмака Джонсона есть целый склад таких вещей, которых ему хватит на много лет.
- А где можно найти этот тайник? - нетерпеливо настаивал Инквизитор. - Он спрятана в его доме?
- Он никогда не держит амулеты долго в одном месте – они слишком ценны - сказала я, продолжая врать. - Он перемещает их с места на место. В данный момент они находятся в заброшенном фермерском доме. Я мог бы отвезти вас туда завтра и показать их тайник ...
Отец Ормскерк долго смотрел на меня. - А это далеко отсюда? - спросил он.
- Нет, не больше двух часов ходьбы, - ответил я.
- Тогда зачем ждать до завтра? Мы отправимся сразу после обеда, брат Беовульф! - торжествующе воскликнул он.
У меня упало сердце. Я сделал все хорошо – даже лучше, чем ожидал, – и Инквизитор поверил всему, что я сказал. Но теперь я совершил большую ошибку. Мне следовало бы притвориться, что амулеты спрятаны далеко от Солфорда. Тогда нам пришлось бы готовить провизию, а это потребовало бы времени. По словам демона, моя возможность спастись была завтра, а не сегодня.
Я не только не сумел спасти свою собственную шкуру, но теперь понял, что если Инквизитор поверит моему рассказу, то Том Уорд и Ведьмак Джонсон окажутся в страшной опасности – если им вообще удастся сбежать от ведьмы.
У меня было достаточно времени, чтобы обдумать все это, пока монахи возвращали меня в мою келью в ожидании дальнейших распоряжений Инквизитора. Небо было ярко-голубым, и на нем не было ни облачка. Но когда я выглянул в высокое окно, то, к своему удивлению, увидел, что начался дождь. Через несколько мгновений он превратился в проливной ливень, заслонивший мне вид на каменистый склон холма и устремившийся прямо в открытое окно. Мне пришлось отступить в дальний угол камеры, чтобы не промокнуть.
Примерно через час дождь немного утих, но все еще не собирался прекращаться. Небо теперь было темно-серым до самого горизонта.
Я услышал, как в замке повернулся ключ, и в мою келью вошел брат Хэлсолл. Молча осмотрев ожог на моем лбу, он втер в него свежую мазь.
- Без сомнения, ты будешь рад услышать, что вас ждет горячий ужин, - сказал он мне. А потом он сообщил мне еще более приятные новости. – Из-за плохой погоды Инквизитор отложил наш визит на заброшенную ферму до завтра. Я был спасен!
Мы отправились в путь в середине утра. Небо было ясным, и солнце грело наши головы, когда мы направлялись на восток, к ферме.
Инквизитор шел впереди, высоко поднявшись на своем вороном коне. Я шел чуть левее него, а брат Сабден следовал за мной по пятам. Я не был закован в цепи или связан веревками. Я мог бы убежать, но знал, что далеко не уйду. Отец Ормскерк легко мог бы сбить меня с ног, а полдюжины вооруженных монахов следовали сразу за нами – не говоря уже о брате Сабдене, которому требовалось лишь малейшее оправдание, чтобы причинить мне боль.
Я вел их к заброшенному фермерскому дому с новым обитателем – домовым-стукачом. Я выбрал его потому, что это было знакомое место, и поскольку он был временно заброшен, я также знал, что никому не доставлю неприятностей – хотя, подумал я про себя, у меня уже были серьезные неприятности. Я предал Ведьмака Джонсона, да и Тома Уорда тоже. Я дал Инквизитору все доказательства, которые ему были нужны, чтобы пытать и сжечь их обоих.
Я действительно не мог притворяться, что не понимал последствий своей лжи. Я просто отодвинул все это на задний план, чтобы спасти свою шкуру. Я пытался убедить себя, что это не имеет значения, что ведьма уже убила их. Но что, если им все-таки удастся освободиться? Смерть все еще ждала их. А Инквизитор теперь будет использовать мою ложь как предлог, чтобы казнить Ведьмаков по всему графству.
Мне было стыдно за себя. Я сделал это, потому что боялся брата Сабдена и его орудий пыток. Я чувствовал себя трусом, но сделал бы все, чтобы избежать этих ужасов.
Что же касается надежды, которую предлагал безликий демон, то я сделал все, что он сказал. Теперь я был на открытом воздухе, вдали от аббатства, и мне оставалось только надеяться, что зверь придет и спасет меня, как и обещал. После этого я убегу куда угодно – лишь бы подальше от Солфорда.
Я задумался о демоне. А что, если на этот раз он солгал? Даже когда он мучил меня, он всегда говорил правду, но все когда-нибудь случается в первый раз. Это была еще одна причина, по которой я выбрал ферму, где обитал домовой. Если меня не спасут, это будет мой последний шанс спастись. Когда мы приблизились к фермерскому дому, я был уверен, что домовой нападет. Если бы я мог войти в дом один, то, возможно, смог бы просто сбежать через заднюю дверь. Это был ничтожный шанс, но я был в отчаянии – это была моя последняя надежда.
Слишком скоро мы увидели ферму. Зверя демона нигде не было видно. Я должен был помочь себе сам.
- Это та самая ферма, которую мы ищем? - спросил Инквизитор, нетерпеливо указывая вперед.
- Да, отец, - ответил я, и мы поспешили туда.
Ферма была такой, какой я ее помнил: просто двухэтажный дом с небольшим сараем, примыкающим к закрытому двору. Теперь Луг был пуст. Без сомнения, кто-то из соседей ухаживал за стадом овец и коровой. Поскольку животные были перемещены, они, должно быть, забрали и тело фермера.
Вскоре я услышал, как вокруг нас посыпались мелкие камешки, совсем как тогда, когда я впервые подошел к дому. Они звучали едва ли громче, чем капли дождя. Никто вокруг меня, казалось, ничего не замечал, но я знал, что камни скоро станут больше и опаснее.
Так и случилось. Теперь позади меня раздались крики боли; один из них ударил лошадь Инквизитора, и она встала на дыбы. Он быстро взял себя в руки и уставился на меня сверху вниз, требуя объяснений. Я точно знал, что собираюсь сказать.
- Тайник с костяными чарами охраняет опасный дух, - сказал я ему.
Он искоса взглянул на меня.
- Ты никогда раньше об этом не упоминал, - сердито сказал он.
- Ну что ж, будет лучше, если я пойду один. Я надеюсь, что он узнает меня и позволит мне приблизиться к дому. Тогда никто не пострадает - заметил я.
- Тогда вперед, брат Беовульф. На случай, если злой дух окажется не в лучшем расположении духа, мы помолимся за твою безопасность, - сказал отец Ормскерк с тяжелым сарказмом в голосе.
Прежде чем он успел передумать, я зашагал прочь, хотя и не перешел на бег. Я надеялся, что дверь откроется – у меня не будет времени молиться, чтобы она открылась, как в прошлый раз. Мне было очень страшно. В любой момент домовой может швырнуть камень, который разобьет мне череп.
Я открыл калитку и начал пересекать двор. Я посмотрел на крышу, но не увидел никаких признаков этого существа. Он предпочел остаться невидимым.
Я не думаю, что он сильно любил людей – особенно тех, кто осмеливался приблизиться к зданию, которое он выбрал своим жилищем. Без сомнения, он также испытывал сильную неприязнь к Инквизиторам. В любом случае, он был очевидной и легкой мишенью, сидя высоко на своем большом черном коне.
Однако я все еще не ожидал, что произойдет дальше.
Я уже почти добрался до двери фермерского дома, когда услышал звук чего-то тяжелого, сброшенного с крыши. Я оглянулся и увидел валун, падающий прямо на Инквизитора. Он был даже больше его головы – с которой соприкасался. Я видел, как он упал навзничь с лошади, издав сдавленный крик, который быстро затих.
Никто не смог бы пережить этот удар.
Глава 15: Зверь с Двумя Головами
Времени терять было нельзя. Взявшись за ручку двери, я со вздохом облегчения понял, что нет никакой необходимости призывать Святого Квентина, покровителя замков: она поддалась моему прикосновению.
Затем я оказался внутри и побежал через пыльные, мрачные комнаты, направляясь к задней двери. Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем я смог ее открыть. Она не была заперта – просто распухла от сырости, вероятно, из-за недавнего сильного дождя; в доме уже несколько дней не было огня.
За этой дверью был участок грубой травы с несколькими деревьями, а затем склон, ведущий вниз к узкому ручью. Я побежал вниз, перепрыгнул через ручей и побежал дальше. К этому времени монахи уже скрылись из виду. Даже если бы отец Ормскерк не был мертв – что казалось маловероятным – - он наверняка был бы тяжело ранен, и они были бы заняты тем, чтобы помочь своему хозяину.
Но в конечном счете, какова бы ни была ситуация, они, конечно же, не будут безропотно возвращаться в аббатство. Только не с братом Сабденом во главе. Несмотря на опасность, исходящую от боггарта, они войдут в дом, узнают, что я обманул их, и выследят меня.
У меня была фора, и я должен был использовать ее по максимуму.
Я продолжал бежать на восток, к каким-то холмам. Поначалу я неплохо продвигался вперед, но вскоре крутые склоны значительно замедлили мой бег. Время, проведенное в камере, ослабило меня. Я был утомлен и к тому же голоден.
Ближе к вечеру я понял, что мои опасения оправдались. Монахи действительно следовали за мной. С вершины холма я увидел цепочку одетых в темное людей, идущих по моему следу, их оружие блестело на солнце. Нигде не было видно ни лошади, ни ее всадника. С холодком страха я понял, что они, должно быть, использовали лошадь, чтобы отвести тело Инквизитора обратно в аббатство.
Они обвинят меня во всем, что случилось, и будут мстить. Я уставился на далекие фигуры. Тот, что шел впереди, казался выше и тоньше остальных. Без сомнения, это был брат Сабден.
Я повернулся и побежал так быстро, как только мог.
Солнце уже стояло над горизонтом, когда они впервые увидели меня. И снова я оказался почти на вершине холма. Я услышал крики и увидел, что они указывают на меня. Они снова двинулись в путь, набирая скорость.
Я знал, что мой единственный шанс - это продолжать бежать до темноты. Тогда, если бы у меня еще оставались силы, я мог бы изменить направление и, возможно, вообще сбежать от них. Добравшись до вершины, я увидел внизу лес. Это дало мне новую надежду, и я заставил свои ноги идти быстрее, когда, спотыкаясь среди деревьев, как раз когда мои преследователи появились на холме позади меня.
Я продолжал идти. Я знал, что они смогут последовать за мной по треску сучьев под моими сапогами, но я не мог позволить себе замедлить шаг и идти более осторожно, а останавливаться и пытаться спрятаться было безнадежно. Они наверняка рассредоточились бы позади меня.
Затем позади меня раздался знакомый голос.
- Сначала я вырву тебе зубы – один за другим! - Закричал брат Сабден. - Но я оставлю тебе язык и глаза, чтобы слышать, как ты кричишь и молишься о пощаде. Я хочу, чтобы ты точно видел, что с тобой сделают после этого. Ты привел отца Ормскирка к смерти – ты на стороне ада, и это точно! За это есть только одно наказание. Тебя повесят, выпотрошат и четвертуют, а потом бросят, живого и в агонии, на раскаленные угли!
Я задрожал от ужаса. То, что он угрожал, было самой ужасной смертью из всех: длительная казнь, обычно предназначенная для предателей или тех, кто проповедовал ересь. Они вешали тебя до тех пор, пока ты не задохнулся и чуть не умер. А потом разрубили на куски, вспарывали живот и делали с твоими внутренностями ужасные вещи. Наконец, все еще живого, тебя снова весят – хотя, похоже, брат Сабден предпочел бы сжечь меня. Более того, ему бы это понравилось.
Я пошатнулся, мое дыхание сотрясалось от рыданий.
Лес становился все мрачнее, но солнце все еще стояло над горизонтом. Почему так быстро темнеет? - Удивился я. Потом я увидел, как вокруг моих ног обвиваются завитки тумана, извиваясь, словно гибкие серые змеи.
Я все еще слышал своих преследователей, но теперь они казались еще более далекими. Туман становился все гуще. А потом я услышал еще кое-что …
Где-то впереди я слышал тонкие, высокие, пронзительные звуки. Кто-то играл на свирели. В этом звуке было что-то неотразимое. Музыка притягивала меня, и мне не приходило в голову, что я приближаюсь к опасности.
Я вышел на поляну и увидел костер, а рядом с ним кто-то сидел на бревне и смотрел на меня.
Это был зверь с двумя головами.
Одна голова была намного больше другой. Та, что поменьше, сидела с закрытыми глазами, а глаза первой были широко раскрыты и смотрели на меня.
Я задрожал от страха. Я почувствовал тот ужасный холод, который говорит мне, что я близок к призраку или чему-то из ада.
Затем большая голова улыбнулась и заговорила со мной – и в это мгновение все изменилось.
Хотя на мгновение он был похож на зверя, предсказанного демоном, на самом деле это были только мать и дитя. Ребенок был привязан к груди матери так, что его головка уютно устроилась у ее горла.
Молодая женщина была одета в зеленую юбку, блузку и коричневый плащ. Ее длинные темные волосы были собраны в пучок.
- Ты, должно быть, брат Беовульф. Ты выглядишь так, будто сейчас свалишься с ног. Подойди и сядь рядом со мной, - пригласила она. - Ты, должно быть, проголодался.
Именно тогда я увидел двух кроликов на вертелах над огнем и почувствовал их восхитительный аромат. Словно во сне, я подошел и сделал так, как она предложила.
- Ты действительно голоден! - она засмеялась, когда я поднял одного из кроликов, почти пуская слюни, когда мои зубы погрузились в горячую плоть, не заботясь о том, что я обжег рот. Я начал жадно есть.
Затем я остановился, вспомнив брата Сабдена, который всего несколько мгновений назад шел за мной по пятам.
- Подожди! За мной следят! Слуги Инквизитора охотятся за мной! Меня замучают и убьют, если поймают! - Воскликнул я, оборачиваясь и прислушиваясь. Но туман теперь превратился в плотную серую завесу за деревьями.
- Ничего страшного, - сказала молодая женщина. - Отец Ормскирк мертв – убит этим домовым. Как раз то, что он заслужил. А что касается остальных, то сейчас они будут сбиты с толку и потеряны. Здесь они нас не найдут.
- Откуда ты знаешь, что случилось с Инквизитором? - Удивленно спросил я.
Она лукаво усмехнулась, хотя в ее улыбке не было ничего недружелюбного.
- Я Алиса, и у меня есть свои методы. Я тоже за тобой наблюдала. Я добралась сюда так быстро, как только могла.
Я посмотрел на нее с еще большим изумлением. Я разговаривал с ведьмой, с которой жил Том Уорд! Но откуда она могла все это знать? Неужели она использовала магию, чтобы шпионить за мной? Я вздрогнул, когда холод пробежал вверх и вниз по моей спине. Я сидел на бревне рядом с действительно могущественной ведьмой. Наши плечи почти соприкасались. Однако мой голод был слишком острым, чтобы беспокоиться об этом сейчас. Я продолжал есть, пока не остались одни кости.
- Ты закончил? Теперь ты сыт? - удивленно спросила она.
- Да, спасибо.
- Хороший. Теперь моя очередь. Пока я ем, ты можешь рассказать мне, что было в письме от Тома.
Я изумленно уставился на нее, когда она протянула руку и сняла второй вертел с двух раздвоенных палочек, которые держали его над огнем. Потом она принялась есть, отрывая зубами кусочки кролика. Она ела скорее как дикое животное, чем как молодая женщина – хотя именно это я и делал, подумал я.
- Скажи мне, что было в письме! - повторила она, и на этот раз в ее голосе прозвучали командные нотки.
Я даже не потрудился спросить, откуда она об этом знает. Сильная магии, без сомнения.
- Том написал его как раз перед тем, как отправился разбираться с ведьмой, похитившей Ведьмака Джонсона. Он сделал это на случай, если не вернется, и попросил меня отвезти его в Чипенден и передать тебе. Ну, он не вернулся, и я собирался сделать, как он сказал, но тут появился Инквизитор. Он отвез меня в аббатство и угрожал пытками - я замолчал, устыдившись, когда понял, в чем мне придется признаться.
- Мне очень жаль, но я ужасно боялся боли и сказал им неправду, - сказал я, выпалив все это. - Я сказал им то, что они хотели услышать. Я сказал, что Ведьмаки используют магические заклинания и ритуалы. И что в доме, где жил домовой, был тайник с костяными амулетами. Вот почему мы оказались в фермерском домике.
Алиса нахмурилась.
- Не могу сказать, что я довольна тем, что ты сказал, но я знаю, почему ты это сделал. И, вероятно, никакого вреда не было причинено. Инквизитор ведь мертв, не так ли? И как только я позабочусь о брате Сабдене, никаких проблем не будет. Но ты, конечно, знаешь, как испытать мое терпение, брат Беовульф, потому что теперь я спрашиваю в третий раз. Что же Том написал мне в этом письме?
Я покраснел и извинился.
- Во-первых, он сказал, что очень сожалеет, что оставил тебя одну. Он сказал, что его первый долг-быть рядом с тобой, когда ты родишь ребенка. Тогда он сказал, что ты не должна идти за ним и пытаться помочь. Он сказал, что у тебя есть свой собственный долг-оставаться в Чипендене и защищать своего ребенка.
Какое-то мгновение Алиса молчала, просто смотрела в огонь.
- И это все? Ты уверен, что он больше ничего не говорил? - настойчиво спросила она.
Я сделал паузу.
- Он сказал, что любит тебя и будет любить всегда.
Алиса кивнула и слегка улыбнулась.
- Ну, к этому времени Том Уорд уже должен был кое-что узнать обо мне. Он должен знать, что когда кто-то приказывает мне что-то сделать, я, скорее всего, делаю прямо противоположное. И вот я здесь, несмотря на наставления моего учителя, - сказала Алиса с улыбкой, в ее голосе звучала насмешка, - и с небольшой помощью от тебя, брат Беовульф, я уверена, что мы сможем все уладить. Я знаю многое из того, что произошло, но мне бы хотелось, чтобы ты рассказал мне все с самого начала. Не мог бы ты это сделать, пожалуйста? - сказала она, и хотя она все еще улыбалась, ее голос был очень тверд.
Поэтому я рассказал ей почти все. Я пропустил все посещения безликого демона. Я не мог никому об этом рассказать. Том уже знал, что я вижу призраков – это было достаточно плохо – но никто не стал бы слушать меня, если бы они думали, что я во власти демона …
Когда я закончил свой рассказ, Алиса поблагодарила меня и стала очень серьезной.
- Завтра мы пойдем и посмотрим на эту деревню, - сказала она мне. - А теперь мне нужно немного уединения, так что перебирайся на другую сторону костра и ложись спать. Утром тебе понадобятся все твои силы!
Я сделал, как она сказала. Я был совершенно измотан. Сначала я оглянулся через костер и увидел, что ребенок больше не прижимается к ее горлу. Она его кормила.
Затем, несмотря на твердую, влажную землю и пульсирующий лоб, я едва успел закрыть глаза, как уже крепко спал.
Алиса разбудила меня. Ее пальцы держали мою челку подальше от моего лба, и она прижимала что-то холодное и влажное к клейму.
- Ты сказал мне, что они угрожали пытками, но не сказал, что они действительно заклеймили тебя. Это должно помочь справиться с болью. Я ничего не могу поделать с меткой, но твои волосы должны ее скрыть.
Я сел и потянулся к своему лбу, но она схватила меня за запястье и отдернула руку.
- Это всего лишь трава. Она отвалится, как только высохнет. Пусть она делает свою работу.
- Я думал, ты знаешь все, что со мной случилось. - Сказал я ей.
Алиса отрицательно покачала головой.
- Я же не могу все время наблюдать? Но мне очень жаль. Поскольку ты так молод, я не думала, что они действительно будут мучить тебя. И я пришла сюда так быстро, как только смогла.
Она обошла угли с другой стороны и вернулась, держа что-то в руках. Это было сваренное вкрутую яйцо, которое она сунула мне в руку. При этом она украдкой поглядывала на своего ребенка, который мирно лежал по другую сторону костра и тихонько сопел.
- Извини, брат Беовульф, но это все, что у нас есть на завтрак, - сказала она. - Может быть, потом мы сможем нормально поесть. - Твое имя звучит немного странно, не так ли? Ты не против, если я буду звать тебя просто Беовульф?
- Вовсе нет, - ответил я ей. - Если хочешь, чтобы мое имя было еще короче, зови меня просто Вульф. Том делал также.
- Да, Вульф – мне это нравится. А ты знаешь, что такое настоящее имя? - спросила она.
Я отрицательно покачал головой.
- Ну, это не обязательно то имя, которым все тебя называют – хотя иногда оно может быть и так. Настоящее имя-это то, которое говорит, кто ты на самом деле, и я думаю, что Вульф вполне может быть твоим настоящим именем! Потом она рассмеялась. - Никогда не говори ведьме своего настоящего имени, иначе ты навсегда останешься в ее власти! Но сейчас уже поздновато для этого, правда, Вульф?
Если она и пошутила, то это была страшная шутка, и мне стало не по себе.
- Что же ты за ведьма такая? - Выпалил я. Она не была похожа на человека, который пьет кровь или отрезает большие пальцы, но внешность может быть обманчива.
- Я не из тех ведьм, о которых Ведьмак Джонсон наверняка слышал. Насколько мне известно, я единственная в своем роде. Я земная ведьма и служу Богу Пану.
- А ты его когда-нибудь видела? - Спросил я.
- Ну конечно, видела. Он никогда не бывает очень далеко. Листья - это его глаза, а ветки-его пальцы. Разве ты не слышал, как он играет на свирели? Именно это и привело тебя сюда.
Да, я слышал музыку, но решил, что это играет Алиса. Мне стало не по себе. Пан был языческим богом, и у него почти наверняка было свое собственное место в аду. Как же я оказался так близко к этим дьявольским силам?
Я все еще был голоден, когда последовал за Алисой на Запад. Она несла ребенка, привязанного к груди, а я взял большую потрепанную кожаную сумку, которую она мне дала. Она была похожа на ту, которой пользовался Том Уорд. Я подумал, а не его ли это старая сумка. Она определенно была тяжелой.
Вскоре мы уже приближались к деревне, где жила ведьма. Алиса все еще шла впереди, как будто знала дорогу лучше меня. Небо было серым, в воздухе чувствовался легкий холодок, и я нервно посмотрел сквозь деревья. А что, если брат Сабден и его вооруженные монахи все еще здесь?
- Не беспокойся об этом брате Сабдене - сказала Алиса, словно прочитав мои мысли. - Он вернулся в аббатство. Вероятно, они не придут искать тебя снова, пока не похоронят Инквизитора. В любом случае, у нас есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться.
Мы прибыли в деревню как раз перед заходом солнца. С холма все выглядело так же, как и раньше. Алиса нахмурилась, трижды громко шмыгнула носом и покачала головой.
- Все гораздо хуже, чем я думала, - сказала она. - Но непосредственной опасности нет.
Она направилась вниз по склону холма, не утруждая себя тем, чтобы оставаться среди деревьев, затем пересекла улицу и направилась прямо к магазину. Внутри стоял запах древесной гнили. Потолок обвалился, и на мокром полу лежала штукатурка. Еда, выставленная на продажу, исчезла. Лавка выглядела так, словно ее покинули много лет назад.
Быстро оглядевшись, Алиса поманила меня обратно на улицу.
- В прошлый раз, когда ты был здесь, все было совсем не так, правда? - спросила она.
- Все было совсем по-другому, - ответил я. - В лавке было полно еды – и там жила маленькая девочка лет трех-четырех. Она повела меня вниз по улице, и я посмотрел в окно и увидел ведьму. А теперь все это превратилось в руины. Похоже, что вся деревня была заброшена и покинута в течение многих лет!
Алиса кивнула:
- Все не так, как кажется, - сказала она. - Мне нужно хорошенько осмотреться и посмотреть, что к чему. Ты не мог бы подержать мою дочь?
Она протянула мне ребенка.
- Сделай своими руками колыбель, Вульф, вот и все. Она не сломается и не укусит – по крайней мере, пока у нее не появятся первые зубы. Ее зовут Тильда, но я называю ее Тильда ужасная! И ты поймешь, почему я дала ей это прозвище, если она проснется и начнет плакать!
Нервничая, я взял ребенка на руки. Я был самым младшим в семье и никогда раньше не держала на руках такого крошечного ребенка. Я боялся уронить ее, но Алиса заставила меня сесть на ступеньку, чтобы я мог опереться руками о колени, и мне стало легче. Тильда мирно спала – на мой взгляд, она не выглядела такой уж ужасной …
Алиса оставила меня там и пошла по улице. Она заглядывала в каждое окно, а в какой-то момент закрыла глаза и прислонилась лбом к закрытой двери, задержав его там на некоторое время.
Пока она это делала, малышка проснулась и заплакала. А потом завыла. А потом закричала. Я понял, что Алиса назвала подходящим именем. Тильда была в страшной ярости. Она кричала так, что могла бы разбудить мертвеца, и лицо ее было почти багровым.
Алиса быстро вернулась и забрала ее у меня. Тильда почти сразу же успокоилась. Я изучал лицо Алисы, пока она держала на руках своего ребенка. Она нежно поцеловала Тильду в лоб и прошептала ей на ухо: Я видел выражение глубокой любви на ее лице, когда она смотрела на своего ребенка. Если эта молодая женщина и была ведьмой, то прежде всего она была любящей и заботливой матерью.
В данный момент ее внимание было сосредоточено на дочери, но я подозревал, что Том не будет далеко от мыслей Алисы. Как ужасно было для нее сознавать, что она никогда больше не увидит его, что Том никогда не увидит свою дочь.
Алиса повернулась ко мне:
- Давай вернемся на холм, Вульф – я уже достаточно насмотрелась.
Я последовал за ней на вершину холма, где мы нашли место, откуда открывался хороший вид на деревню внизу, и сел. К этому времени солнце уже село, и тени начали сгущаться. Внизу, в деревне, стало совсем темно.
- А теперь, Вульф, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал, - сказала Алиса, и по ее тону я понял, что мне это не понравится. - Это опасно, и тебе придется покинуть этот мир, чтобы сделать это. Не хотелось бы тебя просить, но у меня нет выбора. Ты же видел, как этот ребенок зависит от меня. Может быть, я и сама могла бы уйти и оставить ее с тобой, Вульф, но если со мной что-то случится, ты не сможешь защитить ее и уж точно не сможешь накормить. И я не осмеливаюсь взять ее с собой. Мне не нравится это делать, но я прошу тебя.
- Покинуть этот мир и уйти куда? - В ужасе спросил я. - Ты имеешь в виду отправиться в ад?
- Мы не называем это Адом - сказала Алиса, - мы называем это тьмой.
Глава 16: Уход
Алиса слегка улыбнулась мне.
- Вообще-то я не прошу тебя идти в темноту, - объяснила она. - Видишь ли, есть места, скрытые от этого мира, населенные вещами, невидимыми для людей. Некоторые люди называют их "потусторонними мирами". Полые холмы - один из них, и это в Ирландии. Есть еще много других. Могущественные существа из тьмы могут создавать свои собственные убежища. Они скрыты от нашего мира, но все же близки к нему. Это позволяет им легко охотиться на людей здесь. Именно там держат Джонсона и Тома – я в этом уверена.
- А на что будет похоже это тайное место? - Нервно спросил я ее.
- Ты уже бывал там, Вульф, когда заходил в деревенскую лавку и разговаривал с этим странным ребенком ... и когда смотрел в окно на спящую ведьму, – сказала она мне. - Это объясняет, почему магазин выглядел так симпатично, а сейчас это просто заброшенные развалины. Так что, когда ты пойдешь туда, все будет выглядеть так же, как и в прошлый раз.
- Но Ведьмак Джонсон и Том оба не вернулись! А какие у меня шансы? - Запротестовал я. - И посмотри, что случилось с Гвен Рэддл. Она была разорвана на мелкие кусочки, и ее голова упала к нашим ногам!
- Я не притворяюсь, что это не опасно, Вульф, но на этот раз я тебе помогу. Я не могу пойти с тобой, но я земная ведьма и могу дать тебе кое-что, что может помочь ...
- Может помочь! - Перебил я ее. - Это не очень хорошо! Ты говоришь, что не можешь гарантировать, что я буду в безопасности.
- Ведьмы не взрывают людей на куски. Ведьмы тоже обычно не живут в подземном мире. Чем бы ни была эта сущность, она отличается, поэтому никто не может гарантировать, что ты будешь в безопасности. Мы имеем дело с чем-то неизвестным, с чем-то очень могущественным. Я знаю, что это рискованно, но я должна попросить тебя сделать это. Подумай вот о чем: это компенсирует все то, что ты уже сделал ...
Это был первый раз, когда Алиса пыталась заставить меня чувствовать себя плохо, и шок, должно быть, отразился на моем лице. И все же я не мог винить ее за то, что она давит на меня. Она просто делала все возможное, чтобы вернуть Тома – но все равно выглядела потрясенной.
- О! Прости, Вульф, я не должна была так говорить - пробормотала она.
- Нет, ты имеешь полное право так говорить. - Я пойду, - сказал я ей.
И она была права. Несмотря на опасность, я должен был идти. Я предал обоих Ведьмаков. Я должен был компенсировать это, иначе я не смог бы жить с этим. Алиса спасла меня от пыток и смерти. И за это я тоже был у нее в долгу. У нее были веские причины не идти. Я должен был это сделать.
- Ты это серьезно? - спросила она.
- Да.
Она одарила меня очень теплой улыбкой. Все ее лицо просияло, и я увидел, какая она красивая. Я мог понять, почему она нравится тому Уорду.
- Спасибо, Вульф, - сказала она, роясь в своей сумке. Когда она встала, то держала в левой руке несколько маленьких предметов. Один из них был ключом.
- Мне очень жаль, что я больше ничем не могу тебе помочь, - продолжала Алиса. - Видишь ли, я уже не та, что прежде, с тех пор как узнала, что Тильда растет во мне. Когда-то моя магия была действительно могущественной, но теперь это лишь тень того, чем она была раньше. Этого должно быть достаточно, чтобы улучшить твои шансы. Но первый не волшебный – это ключ. Возьми его…
Я взял ключ и внимательно осмотрел его. Он не был ржавым, но в нем не было ничего особенного.
- У старого Грегори, Ведьмака, который обучал Тома, был брат, мастер-слесарь. Он сделал пару специальных ключей, которые открывали почти любой замок. У Тома есть один, и это его двойник. Это еще одна вещь, которая меня беспокоит. Если эта ведьма заперла Тома где-то, он должен быть в состоянии использовать свой ключ, чтобы сбежать. Но он не сбежал ... и все же, если ты найдешь Тома и Джонсона, и они будут заперты, по крайней мере, ты сможешь освободить их.
Я положил ключ в карман брюк и оглянулся на Алису, которая протягивала мне второй предмет. Я вздрогнул, и волосы у меня на затылке встали дыбом. Он был похож на пару маленьких сорочьих перьев, связанных вместе пучком коры и травы. Я чувствовала исходящую от него темную магию и не хотел даже прикасаться к нему.
- Возьми это, - сказала Алиса, решительно протягивая его мне. - Возможно тебе понадобится. Это называется "уход" и является заклинанием возвращения. Суть его действия, не слишком отличается от специального ключа, который я тебе дала. Иногда подземный мир не освобождает тех, кто входит в него. Так что просто отдели эти перья, и через мгновение ты снова окажешься в этом мире. Но если ты найдешь Тома и Джонсона, тебе нужно будет прикоснуться к ним, чтобы они могли вернуться вместе с тобой. Ты понял?
Я молча кивнул. Эти перья - наш единственный способ спастись от ведьмы.
- Вот еще что, Вульф, - продолжала Алиса, протягивая мне кинжал. - Он принадлежал одному из Ведьмаков, живших в Чипендене задолго до того, как Том начал там учиться. Клинок сделан из серебряного сплава и смертельно опасен для созданий тьмы.
Я кивком принял его и положил в карман, хотя и не мог представить, что могу кого-то ударить ножом.
- Если мне все-таки удастся взять с собой Тома и Ведьмака Джонсона, что будет, когдаведьма последует за нами? - Спросил я. - Ты сказала, что твоя магия больше не так сильна, и мы знаем, что она действительно опасна.
Алиса покачала головой, но вид у нее был решительный.
- Возможно, моя магия уже не та, что прежде, но я не совсем беспомощна. И все же я та, с кем надо считаться, особенно когда мне приходится защищать этого ребенка. Так что не беспокойся об этом, Вульф. Просто верни сюда Тома и Джонсона, а я сделаю все остальное.
Я начал спускаться с холма в темноту. Внезапно мне пришла в голову одна мысль, которая меня озадачила, и я остановился, повернувшись к Алисе.
- Откуда ты знаешь, что подземный мир будет там, когда я достигну подножия холма? - Спросил я.
- У каждого подземного мира есть защита, Вульф, и он почувствовал, кем я была. Иногда он пытается отгородиться от других ведьм или любой другой серьезной угрозы, просто прячась – вот почему сейчас он выглядел заброшенным. Он не считал Гвен Рэддл опасной, поэтому и впустил ее. Он тоже не увидит в тебе угрозы. Он даже не видел в Томе и Джонсоне ничего угрожающего. На этот раз он будет ждать тебя там – поверь мне.
Я кивнул, повернулся и продолжил спуск с холма. Мне было страшно, и я заставил себя идти дальше, изо всех сил стараясь не думать о том, что случилось с Гвен Рэддл. Я вышел из-за деревьев, пересек дорогу и подошел к магазину. Я почувствовал, что все изменилось, и стало живым.
Внутри мерцали свечи.
Я вошел в подземный мир ведьмы.
Глава 17: Мясной Сейф
Магазин больше не был заброшен. Как и прежде, полки были заставлены пакетами и мешками – там были травы, лекарства, сахар и соль, на крючках ярко блестели кастрюли и сковородки, а на полу лежали переполненные мешки с овощами.
Тот же самый ребенок, маленькая девочка с огненно-рыжими волосами и зелеными глазами, повернулась и посмотрела на меня. На этот раз она сидела на высоком табурете у стойки и рисовала карандашом.
- Чего ты хочешь, священник? Тебе не следовало возвращаться! - сказала она, хмуро глядя на меня.
- Я пришел повидаться с тобой. Что ты там рисуешь? - Спросил я с улыбкой, стараясь быть как можно более дружелюбным. Все это время мое сердце бешено колотилось от страха. Здесь была страшная опасность.
- Я делаю сборник рассказов! - заявила она.
- О чем?
- Это история о ведьме с заостренным подбородком и большой бородавкой на конце подбородка. Она дает людям то, что они любят.
- А почему она вызывает у людей головную боль? - Спросил я.
- Хегеты не так уж важны, священник. Главное, что она делает с их головами. И то, что она делает, вызывает у них плохое настроение.
И снова я увидел, что, хотя она выглядела очень юной, это был не обычный ребенок: она была намного старше, чем можно было предположить по ее внешности. Я подошел ближе к стойке, чтобы лучше видеть, что она рисует.
- Просто отлично, - сказал я ей. - Совсем как та ведьма, которую ты мне показывала в прошлый раз.
Это был превосходный набросок, точная копия того, что я видел. Ведьма стояла в профиль, и ее лицо было похоже на полумесяц, а подбородок и лоб-на рога.
- Хочешь, я отведу тебя к ней, как в прошлый раз? - спросила она.
Я заколебался. Мне нужно было тщательно подбирать слова.
- Может быть, ты сделаешь это позже, но я действительно ищу двух своих друзей.
- Как их зовут, священник? - девушка хотела это знать.
- Одного зовут Уилл Джонсон, а другого - Том Уорд.
Она одарила меня улыбкой. Она была не очень дружелюбной. В этом было что-то лукавое.
- Имена очень важны, - сказала она. - Джонсон - это большой толстяк, не так ли? Уорд помоложе.
- Да, совершенно верно. Ты знаешь, где они находятся? Спросил я ее.
- Возможно, так оно и есть, и я могу отвести тебя к ним, но сначала ты должен сказать мне свое имя.
Когда она это сказала, в ее глазах мелькнуло что – то расчетливое, и я вдруг вспомнил, что говорила мне Алиса: "ведьма может получить власть над тобой, если узнает твое настоящее имя". С неприятным ощущением в животе я понял, что только что мой язык снова меня подвел. Я мог бы не называть ей настоящие имена обоих Ведьмаков. Возможно, она не знала их – особенно Тома – до тех пор, пока я не выпалил их вслух. Было уже слишком поздно что-либо делать с этим, но Вульф-мое настоящее имя, и я не собирался говорить ей об этом.
- Меня зовут брат Беовульф, - сказал я ей. - Не могла бы ты проводить меня к двум моим друзьям?
Вместо ответа девочка слезла с табурета. Она прошла мимо меня, открыла дверь магазина и вышла наружу. Я последовал за ней, когда она пересекла улицу и начала подниматься на холм к деревьям, где я оставил Алису.
Вскоре мы уже были в лесу, и я испугался, что мы действительно можем наткнуться на Алису и ее ребенка, но их нигде не было видно. Хотя все выглядело одинаково, это был один из нижних миров, напомнил я себе. Теперь я был в волшебном логове какой-то злобной ведьмы.
Не оглядываясь на меня, девочка направилась на юг, в сторону Солфорда. Я не мог поверить, что этот мир так велик. Это было похоже на другую версию того, в котором я жил. Однако, посмотрев вверх, я понял, что в небе было что-то странное, что-то, что я заметил в прошлый раз: красное зарево. В прошлый раз, когда я был здесь, там были облака, но сейчас, хотя небо было ясным, я не видел никаких звезд – только пустое красное небо.
Боже мой! Я употребил не подходящие слова. Как бы Алиса ни называла это место, я определенно находился в одном из адских мест.
Этот подземный мир был просто продолжением ада, и он угрожал тем, кто входил в него со всех сторон.
Когда мы шли по главной улице Солфорда, все дома были погружены в темноту. Если не считать наших шагов, все было странно тихо. Это было странно и тревожно. Кто-нибудь жил в этих домах? - Удивился я. Если бы это было так, то они, конечно же, не были бы живы.
Наконец мы остановились перед домом Ведьмака Джонсона – или, по крайней мере, его версией, которую можно найти в этом подземном мире. В окнах не было видно ни одного огонька. Девочка положила свою маленькую ручку на дверь и толкала ее, пока та не повернулась обратно на петлях. Нервничая, я последовал за ней в темноту.
Там, внизу! - сказала она, указывая на лестницу, ведущую в подвал. - Вот где твои друзья, священник.
Именно там Ведьмак Джонсон заключил своих ведьм в тюрьму в реальном мире. Единственный факел освещал это мрачное место.
Я знал, что найду, еще не дойдя до подножия лестницы, и оказался прав. Здесь в камерах не было ведьм.
- А вот и твои друзья! - прокричал странный ребенок, следуя за мной вниз.
Ведьмак Джонсон и Том Уорд находились в разных камерах. Оба лежали на спине на вымощенном плитами полу, либо мертвые, либо без сознания. Я подошел поближе к решеткам и заглянул в каждую из них по очереди. К моему облегчению, я видел, как вздымаются и опускаются их груди.
Я окликнул Тома Уорда
- Том! Том! Просыпайся! Просыпайся! - ... но ответа не последовало. Это не был естественный сон.
Я попытался разбудить Ведьмака Джонсона, но он тоже не отвечал и даже не храпел. Когда он спал, то обычно храпел до тех пор, пока стены дома не начинали трястись, и черепица не начинала стучать по крыше. Я подозревал, что Ведьмаки были либо одурманены наркотиками, либо подвергнуты воздействию темной магии.
И тут я вспомнил про ключ, который дала мне Алиса. Если бы я мог проникнуть в их камеры и разбудить их, тогда мы могли бы использовать перья, чтобы сбежать. Охранника там не было – только маленькая девочка.
- Мне не нравится, когда моих друзей вот так запирают, - сказал я ей, доставая из кармана специальный ключ.
К счастью, я не стал его вытаскивать, потому что в этот момент меня испугал внезапный звук тяжелых сапог, топающих вниз по лестнице в нашу сторону. Я обернулся и с ужасом увидел огромную фигуру, с трудом пробиравшуюся в подвал.
Это было существо в форме человека с большой головой, покрытой непослушными волосами, бахрома которых почти скрывала глаза. Если это и был мужчина, то я никогда не видел его таким большим и мускулистым. Это был настоящий гигант. Он был одет в грубую кожаную куртку и коричневые пеньковые штаны, а на ногах у него были огромные сапоги с подкованными гвоздями. Он был вдвое шире обычного человека, с бычьей шеей и высоким, что ему приходилось наклонять голову, чтобы не удариться ею о потолок.
Он уставился на меня, и слюна потекла у него изо рта вниз по подбородку.
- Я думаю, тебе будет безопаснее в камере, священник, - сказала девочка. - Прошло уже довольно много времени с тех пор, как Грам обедал, и теперь он готов к ужину. Он считает, что ты выглядишь очень аппетитно.
Человек-зверь открыл пасть и зарычал, звук был таким громким, а дыхание таким зловонным, что я вздрогнул и сделал пару нервных шагов назад. Я сделал так, как мне посоветовал ребенок. Я открыл дверь ближайшей камеры и шагнул внутрь.
Словно по волшебству, девочка вынула из левой руки ключ, вставила его в замок и повернула. Раздался щелчок, и я оказался заперт внутри. Она улыбнулась, как будто сделала что-то действительно умное. Казалось, я действительно попался в ее ловушку – но это меня не беспокоило. У меня все еще был ключ, который дала мне Алиса. Как только ребенок и великан уйдут, мы сможем сбежать.
- Теперь ты тоже в мясном сейфе, священник - сказал ребенок.
Она подошла к великану и сжала два его огромных пальца левой рукой. Существо посмотрело на нее сверху вниз, но не издало ни звука; на его лице застыло недоуменное выражение. Затем она повела его вверх по лестнице, и они оба исчезли из виду.
Я знал, что мясной сейф – это обычно холодильная камера, где мясо хранится до тех пор, пока не придет время его готовить. Меня передернуло. Неужели они собирались нас съесть? - В ужасе подумал я.
Я решил подождать несколько минут на случай, если они вернутся, но долго ждать не мог. Подвал был освещен только одним Факелом, и тот горел очень слабо. Скоро мы погрузимся в темноту.
Во второй раз я полез в карман за ключом. Но я снова не успел его достать, потому что на каменных ступенях вдруг послышался еще один звук – царапанье, – и он становился все громче. Что-то приближалось к подвалу.
Когда существо достигло нижней ступеньки, я сначала не мог понять, что же я вижу. Это был очень большой паук, и теперь он несся по полу к моей камере. Я в тревоге отступил назад, чувствуя, как мое сердце сжимается во рту, потому что, хотя существо и не было большим, я чувствовал исходящую от него злобу. Теперь я был по-настоящему напуган.
Мерцающий факел искажал то, что я пытался разглядеть; трудно было сказать наверняка, где кончается существо и начинается его темная тень. Он, конечно, был очень большим – размером с крысу, но больше походил на паука: маленькая овальная голова на туловище, поддерживаемая пятью тройными суставчатыми лапами. Кроме того, у него был крючковатый нос, напоминающий Орлиный клюв, заостренные уши и широкий рот. Лицо было грубым и покрытым чем-то похожим на фиолетовые прыщи, а тело покрыто зеленой чешуей, как у ящерицы. Я заметил, что одна нога отличалась от других четырех и состояла из Голой черной кости, зазубренной, как острые зубья пилы.
В этом существе было что – то отвратительное и угрожающее – что-то смертельно опасное, и оно было достаточно маленьким, чтобы пролезть сквозь прутья моей камеры.
Внезапно он заговорил со мной хриплым и глубоким голосом.
- Ну ты и коротышка! Ты слишком мал для меня!
Как могло существо такого размера обладать таким голосом? –Удивился я. Я почувствовал, как мои ноги дрожат от ужаса, но едва не рассмеялся. Было что-то нелепое в том, что такое маленькое существо назвало меня коротышкой.
- Но эти двое прекрасно подходят, - продолжал паук. - Особенно тот, толстый. Я думаю, что мы используем его в первую очередь.
Он быстро подбежал к ступенькам и голосом более глубоким и громким, чем когда-либо, крикнул:
- Грум! Спускайся же! Пришло время заняться делом!
Звук больших сапог, тяжело спускающихся по лестнице, подсказал мне, что великан уже возвращается. Он неуклюже вошел в подвал и, не глядя на меня, вставил ключ в замок камеры Ведьмака Джонсона. Ключ казался совсем крошечным в его огромной руке, но он сумел отпереть дверь и вытащил Джонсона наружу. Затем он сделал то же самое для Тома Уорда.
Я беспомощно наблюдал, как великан перекинул Джонсона через плечо, словно тот был не тяжелее ребенка. Затем он понес его вверх по ступенькам. Через несколько минут он снова спустился вниз, чтобы забрать Тома Уорда. Он снова поднялся наверх вместе с отвратительным маленьким существом, бегущим по каменным ступеням за ним по пятам.
Сверху не доносилось ни звука. Я немного подождал на случай, если они вернутся за мной, и достал из кармана ключ и вставил его в замок. Сработает ли все так, как обещала Алиса? - Удивился я.
Мне никогда не следовало сомневаться в ней. Ключ плавно повернулся, и я вышел из камеры.
Мой первый план был уже невозможен. Я понимал, что все будет гораздо сложнее, чем я надеялся, но каким-то образом я должен был добраться до двух Ведьмаков и использовать заклинание перьев, чтобы доставить нас троих в безопасное место. Мне нужно было последовать за великаном и посмотреть, куда он их ведет.
Когда я поднимался по лестнице, позади меня погас факел, и в подвале стало совсем темно. Я вышел в пустую кухню. Я снова прислушался. Там была только тишина. Большой дом был пуст.
Я осторожно вышел наружу. Вдалеке я разглядел великана, шагающего по пустынной улице с ведьмаком на каждом плече. Рядом с ним полз большой паук. Они направлялись обратно в деревню.
Поэтому, держась на расстоянии, я последовал за ними.
Глава 18. Мертвый Великан
Когда я покидал Солфорд, небо продолжало светиться красным, и вокруг было много теней, чтобы скрыть меня. Я хорошо воспользовался ими и прокрался вдоль обочины, скрывшись из виду Грума и другого существа.
Я снова посмотрел на небо и понял, что его красный цвет был точно такого же оттенка, как и волосы маленькой девочки. Это было странно, и я задумался, было ли это совпадением или чем-то большим. А еще мне было интересно, где она сейчас. "До добра это не доведет", - подумал я.
В конце концов мы снова пришли в деревню, но вместо того, чтобы продолжить путь к бакалейной лавке, как я ожидал, существа остановились перед церковью. Там были большие двойные дубовые двери, достаточно большие, чтобы пропустить фермерскую повозку и лошадей, но внутри была еще одна, поменьше. Я услышал, как в замке повернулся ключ, и великан открыл ее. Он с трудом протиснулся в маленькую дверь, но, пятясь назад, сумел затащить двух бессознательных ведьмаков в церковь.
Как только паук заполз вслед за ним, я медленно приблизился к церкви и остановился. Я немного подождал в тени под карнизом, пока не убедился, что они не выйдут без предупреждения. Какое им было дело до Церкви? Что они собираются сделать с этими двумя Ведьмаками?
И снова мне вспомнился леденящий душу термин "мясной сейф". Я вздрогнул, затем осторожно открыл маленькую дверь и прокрался внутрь. Церковь выглядела очень похожей на любую другую, в деревне такого размера. Над алтарем было только одно витражное окно; остальные были сделаны из толстого, дешевого прозрачного стекла. Деревянные скамьи были старыми, давно не покрытыми лаком, а между ними к алтарю вел потертый серый ковер. Мерцающий свет от пары свечей возле источника был единственным освещением.
К счастью, я оказался один. Но где же эти два существа вместе со своей добычей?
Я заметил, что задняя часть алтаря была высокой – по крайней мере, восемь футов высотой – и внезапно мне пришла в голову идея. Я знал, что где-то под церковью должен быть склеп, и почти наверняка до него можно будет добраться из-за алтаря. Я был уверен, что именно туда забрали Ведьмаков. Я медленно шел по проходу, прислушиваясь, нет ли опасности. По привычке, выработанной за долгие месяцы пребывания в аббатстве, я преклонил колени перед алтарем, затем отошел в сторону и заглянул за него.
И я был прав. Открытый люк открывал доступ к каменным ступеням, ведущим вниз. Я начал осторожно спускаться, мое сердце бешено колотилось в груди.
У подножия лестницы я очутился в огромном склепе. Обычно в таком месте стоял бы сухой, пыльный запах давно умерших костей, но здесь пахло как на скотобойне. Металлический запах крови тяжело висел в воздухе. Около дюжины больших каменных гробов были сложены у одной стены склепа, но они не были источником запаха. Каждый из них был снабжен тяжелой каменной крышкой и запечатан свинцом. Отвратительный запах крови исходил от вещей, сваленных в кучу на полках вдоль других стен, протянувшихся от пола до самого высокого потолка. Это были груды костей - человеческих костей, чего и следовало ожидать; в конце концов, это был склеп. Некоторые из них были старыми и сухими. Это тоже было ожидаемо. Но другие были более свежими. Некоторые из них были еще влажными от крови.
Меня вырвало, и я старался не смотреть на это. Неужели они каннибалы, эта ведьма и великан? Это определенно начинало выглядеть именно так.
Я осторожно пробирался к дальней стене склепа, стараясь производить как можно меньше шума. Я никого не видел, но знал, что они должны быть где-то поблизости. Затем я увидел еще один люк – тоже открытый. Я посмотрел вниз и увидела факел на стенном кронштейне у подножия еще одной лестницы.
Я нахмурился. Это было очень необычно. В графстве даже маленькая церковь могла иметь скромный склеп для хранения костей умерших – в основном тех из более обеспеченных семей, которые могли позволить себе большие пожертвования.
Я напомнил себе, что это не тот мир, в котором я родился. Как и говорила мне Алиса, это был подземный мир. Хотя он мог бы выглядеть как мой, но здесь применялись другие правила, и они были созданы, чтобы помочь ведьме, которая управляла этим дьявольским царством.
Спускаться по новым ступеням было очень рискованно, и я испугался. Я знал, что могу встретить великана и его сообщника, возвращающихся наверх. Однако Ведьмаки должны быть там, внизу. Я зашел так далеко, что не мог бросить их сейчас. Итак, я начал свой спуск.
Внизу был туннель, ведущий в далекую темноту. Пол, стены и потолок были сделаны из плотно утрамбованной земли. Я не видел ни деревянных подпорок, ни потолочных балок, чтобы поддерживать потолок, так что же удерживало его? - Удивился я. Я почувствовал над собой огромную тяжесть почвы и камней, но собрался с духом и пошел дальше.
Чем дальше я отходил от ступенек и мерцающего Факела, тем темнее становилось вокруг. Но затем туннель повернул влево, и я увидел впереди свет – от другого факела, расположенного в том месте, где единственный туннель разделялся на два.
Я столкнулся с другой проблемой. Куда мне идти? Насколько я знал, святого следопыта здесь не было, поэтому я быстро пробормотал молитву о наставлении святому Антонию, покровителю потерянных вещей и потерянных дел. Я уже молся этому святому раньше, и иногда он помогал мне. Это снова оказалось правдой.
Святого Антония я никогда не видел, но его хриплый голос прошептал мне в правое ухо: Это был голос, который дрожал от старости:
" Не ходи по левой стороне пути тьмы. Держитесь всегда правее!"
Я сделал, как он посоветовал, и пошел по правой стороне тоннеля.
Интересно, как далеко простираются эти туннели? К этому времени я уже наверняка был далеко за пределами церкви и ее территории. Впереди показался еще один факел, и туннель снова разделился надвое. На этот раз я не стал утруждать себя молитвой – святой Антоний велел мне "всегда держаться правой стороны", и я был только счастлив следовать указаниям святого в этом адском месте.
Я без колебаний спустился в правый туннель. На самом деле, я начал идти быстрее. Все это начинало походить на лабиринт, и мне грозила опасность заблудиться. Я надеялся, что, если каждый раз на обратном пути буду пользоваться одной и той же развилкой, мне будет легче вернуться назад.
Когда я завернул за следующий угол, то заметил слева от себя открытую дверь, светящуюся изнутри, и очень медленно двинулся вперед. Это должно быть то самое место. Почти дойдя до двери, я остановился и внимательно прислушался. Через несколько минут я убедился, что с той стороны не доносится никаких звуков, поэтому распахнул ее полностью и вошел в комнату.
Первое, что я заметил, был запах свежей крови. Второй была фигура, сидящая на стуле. Это был великан, и он был мертв.
Он был убит. Кто-то вскрыл верхнюю часть его черепа, как будто они отрезали верхушку яйца. Желчь подступила к горлу, я сделал шаг вперед и увидел, что череп пуст. Что-то выковыряло у него мозги. Несмотря на это, его лицо выглядело умиротворенным. Его глаза были закрыты, а рот широко раскрыт. Без сомнения, он был застигнут врасплох, его убийца нанес удар так быстро, что у него не было времени почувствовать страх или боль.
Я в панике попятился назад. Если бы что-то могло сделать такое с гигантом, оно бы очень легко справилось со мной. Я обдумывал свой побег. Я мог бы выйти из комнаты и вернуться тем же путем, каким пришел. Или я мог бы использовать перья сейчас и сбежать из этого подземного мира. Но потом я подумал о Томе Уорде, который всегда был добр ко мне. Именно воспоминание о Томе, а не о Джонсоне заставило меня остановиться.
А еще был мой долг перед Алисой. Как я мог смотреть ей в глаза и признаться, что бросил Тома?
Поэтому я очень неохотно осмотрел комнату в поисках улик (стараясь не смотреть на убитого великана). Не найдя ничего, кроме капель крови на столе и большой пустой миски рядом с ними, я вернулся в туннель и снова двинулся вперед.
Вскоре появилось еще одно ответвление туннелей, поэтому я снова выбрал правый вариант. Тут же слева открылась еще одна дверь, и в ней снова мерцал свет. Может быть, именно здесь держали двух Ведьмаков? - Удивился я.
Я осторожно прокрался вперед, стараясь по возможности не попадаться на свет. Я слышал звуки, похожие на сосание и потягивание. Кто-то или что-то было внутри комнаты.
Я заглянул в дверь – и увидел трех странных паукообразных существ, кормящихся на неглубоком деревянном подносе на земле. Он был полон темной крови и маленьких кусочков мяса.
Какое-то мгновение я не был уверен, что вижу ... а потом, в момент ужасного осознания, мой разум вернулся к открытому черепу гиганта, и внезапно я понял, что это были за существа. Я читал о них в библиотеке Ведьмака Джонсона. Это был тип ведьминых фамильяров из самой высокой и самой смертоносной категории: одно из самых страшных созданий, которое пришло из того, что Алиса называла "тьмой", но которое я слишком ясно видел, было на самом деле Адом.
Их называли "пожирателями мозгов".
Глава 19. Иерархия фамильяров
Я знал, что не все ведьмы используют фамильяров – некоторые предпочитают магию крови или костей. На самом деле, как объяснил Джонсон, Ведьмаки делят ведьм на три основные категории в зависимости от типа используемой ими магии. Там были костяные ведьмы, кровяные ведьмы и ведьмы использующие фамильяров.
Фамильяр - это существо, которое служит ведьме. Она делает надрез на предплечье и позволяет ему питаться ее кровью. В конце концов на ее плоти вырастет маленький сосок, что значительно облегчит кормление. В обмен на кровь своей госпожи фамильяр служил ей, шпионя или даже убивая ее врагов. Ядовитые жабы, крысы, вороны и кошки были обычными фамильярами, но пожиратели мозгов, кормящиеся с подноса, были совсем другим делом. Они находились на самом верху иерархии адских фамильяров. Они там родились.
Теперь я узнал пятый отросток, который видел на пауке, тот, что с зазубренным краем. В книге, которую я читал, объяснялось, что ведьма погружает свою избранную жертву в глубокий сон, а затем существо использует свою ногу как пилу, чтобы разрезать верхнюю часть черепа, обнажая мозг, который затем пожирает, поселяясь внутри черепа. Я понял, что великан был именно такой жертвой. Он не был мертв, но у него больше не было собственного разума или воли. Он был ‘живым" только тогда, когда фамильяр был у него в голове. Это была разновидность одержимости.
Я наблюдал, как существа пили из подноса. Может быть, кровь ведьмы не могла обеспечить достаточно пищи для стольких фамильяров, поэтому она должна была быть дополнена таким образом?
Я вспомнил, что сказала эта уродливая маленькая тварь:
"Да ты просто коротышка! Ты слишком мал для меня!"
Затем, указав на Тома Уорда и Ведьмака Джонсона, он добавил: "Но эти двое прекрасно подойдут".
Неужели именно это и произошло здесь? Большие жертвы, такие как великан, были одержимы, в то время как меньшие, неподходящие, такие как я, становились пищей? Или эти мерзкие твари пировали одним из Ведьмаков?
Я должен был действовать быстро. Здесь было три фамильяра, но вполне могли быть и другие поблизости. Возможно, где-то в этом лабиринте они уже сейчас распиливают черепа двух Ведьмаков и пожирают их содержимое.
Я пополз прочь, изо всех сил стараясь не шуметь. Мне не нужно было волноваться. Три фамильяра все еще были слишком заняты поглощением отвратительного содержимого своего подноса, чтобы заметить меня. Я продолжал идти вперед, пока не достиг следующей развилки туннеля, и снова выбрал правый путь. Туннели, казалось, тянулись вечно. Возможно, так оно и было. В этой конструкции темной магии все было возможно.
Я снова увидел дверь слева и услышал звуки, доносящиеся из комнаты за ней – ужасные звуки, от которых у меня сводило зубы. Это был звук пилы.
Зная, что это может означать только одно, я прокрался внутрь.
Я был прав: сцена передо мной выглядела как нечто из мясной лавки. Том Уорд и Ведьмак Джонсон были крепко привязаны к стульям. "Джонсон" сидел рядом со столом, и один из странных маленьких фамильяров присел на столешницу, собираясь распилить голову Ведьмака своей маленькой костяной пилой.
Том Уорд все еще был без сознания, но, к своему ужасу, я увидел, что глаза Джонсона были открыты, а рот отчаянно двигался, как будто он пытался что-то сказать; вместо этого он издавал только тихие хныкающие звуки. Потом он посмотрел на меня, и его глаза расширились. Несмотря на то, что с ним делали, он, казалось, знал, кто я такой.
Когда фамильяр врезался ему в голову, из раны хлынула кровь и потекла по лицу. Это была отчаянная ситуация, и требовались отчаянные меры. Я действовал не задумываясь, вытаскивая из кармана кинжал из серебряного сплава. Я рванулся вперед и нанес удар сверху вниз быстро и сильно, отталкивая существо от головы Джонсона и пригвоздив его к столешнице.
Он кричал в агонии, но этот крик длился недолго, потому что я колол его снова и снова, пока он не дернулся в последний раз и не затих.
Затем дрожащими руками я воспользовался лезвием, чтобы освободить Ведьмака Джонсона. Это было нелегко. Сделав это, я взглянул на его голову. Там было так много крови, что трудно было разглядеть, насколько сильно она пострадала. Но я знал, что раны на голове всегда сильно кровоточат, и надеялся, что это только поверхностная рана.
Освободившись, Джонсон со стоном поднялся на ноги и осторожно прикоснулся ладонью к окровавленной голове. Затем он положил тяжелую руку мне на плечо, словно ища поддержки, и захромал за мной, когда я пошел освобождать Тома.
Я только что закончил разрезать веревки, которыми он был связан, когда услышал приближающиеся шаги. Нас обнаружили! Ведьма, должно быть, почувствовала, что мы находимся глубоко в ее логове, и теперь в дверном проеме показалось ее лицо. Это было похоже на рогатую Луну, плывущую к нам из темноты. Я знал, что должен немедленно вытащить нас отсюда.
Джонсон уже положил руку мне на плечо, чтобы поддержать себя. Поэтому я наклонился вперед, сжимая правой рукой руку Тома, чтобы мы все трое соприкоснулись, как велела Алиса. Я сунул левую руку в карман, чтобы отделить два перышка и активировать заклинание.
Краем глаза я видел, как ведьма заполнила дверной проем, злобно глядя на нас и поднимая свою когтистую руку. Как раз в тот момент, когда я отделил перья, возникла вспышка света и сила, которая отбросила меня назад.
Я думал, что это просто последствия заклинания Алисы, но когда я открыл глаза, то увидел, что стою на коленях на улице перед церковью. Красное зарево исчезло с неба; звезды над головой были тусклыми, но видимыми. Светлеющее небо на востоке подсказало мне, что уже почти рассвело. Мы сбежали из подземного мира – я чуть не заплакал от облегчения.
Я огляделся и увидел, что Джонсон тоже стоит на коленях, ошеломленный и все еще истекающий кровью из раны на голове. Однако, к моему ужасу, Тома Уорда нигде не было видно. Взрыв от ведьмы, должно быть, отбросил нас друг от друга, разорвав контакт. Он все еще был у нее в руках.
Мы с трудом поднялись на ноги, пересекли улицу и молча стали подниматься по склону холма к деревьям. Алиса спустилась вниз, чтобы встретить нас со своим ребенком.
Я никогда не забуду ужасного выражения боли в ее глазах, когда она увидела, что Тома с нами нет.
Когда мы направились обратно к деревьям, я объяснил, что произошло. Алиса молча слушала, а потом дала мне подержать Тильду, пока она будет помогать Ведьмаку Джонсону.
Она промыла его порез, а затем достала листья из мешочка и привязала их к ране полосками ткани, которые она вырезала из рукавов его рубашки. Пока она работала, по ее щекам текли слезы. Они из-за Тома. Без сомнения, она верила, что потеряла его навсегда. Я содрогнулся от этой мысли, хотя это казалось вполне вероятным, и поэтому у меня не было слов надежды для нее. К этому времени еще один из фамильяров вполне мог распилить ему череп. Я старался не думать об этом.
- Я вернусь в подземный мир, - предложил я. - Не могла бы ты сотворить еще одно заклинание, чтобы я мог вытащить нас обоих? У тебя осталось достаточно магии для этого?
Она кивнула, все еще тихо плача, и я протянул ей два перышка. Алиса села на траву, скрестив ноги, лицом ко мне. Я взглянул на Ведьмака Джонсона. Он пристально смотрел на нас обоих, быстро переводя взгляд с одного на другого, но ничего не говорил. Я задался вопросом, действительно ли злой маленький фамильяр достаточно глубоко врезался в его череп, чтобы повредить мозг.
- Эти пожиратели мозгов очень опасны - сказала Алиса, словно прочитав мои мысли. - Мне следовало бы догадаться. У Костяной Лиззи, ведьмы, которая меня обучала, был такой же фамильяр. Это была отвратительная маленькая тварь. Но мы не ладили. Мы оба знали, что один из нас рано или поздно умрет, поэтому я убила его прежде, чем он смог убить меня.
Было что-то пугающее в том, как спокойно она это произнесла. Но разве я мог винить ее за это? Я только что убил пожирателя, чтобы спасти Ведьмака Джонсона.
- Есть еще кое-что, Вульф. Я же говорила тебе, что моя магия исчезла, как только я почувствовала, как Тильда брыкается внутри меня, - сказала Алиса, и я кивнул, вспоминая. - Но с тех пор, как она родилась, это начало возвращаться. Я становлюсь сильнее с каждым днем. И если эта ведьма причинила вред Тому, я пойду туда и разберусь с ней, а потом убью всех до единого ее фамильяров. Это тоже не пустая угроза. Я заставлю ее проклинать тот день, когда она родилась!
Она сказала это так яростно, что я не мог сомневаться в ней.
- Я сейчас же вернусь! - Сказал я, поднимаясь на ноги, понимая, что с каждой секундой шансы Тома остаться в живых уменьшаются.
Алиса жестом пригласила меня сесть и покачала головой.
- Я могу сотворить заклинание, чтобы вытащить тебя оттуда, Вульф, но ты не сможешь войти в подземный мир, пока снова не наступит ночь. Просто так обстоят дела. До тех пор придется подождать.
Я чуть было не выпалил, что наступление ночи будет слишком поздно для Тома, но вовремя прикусил язык. Алиса прекрасно понимала ситуацию. Не было никакой необходимости что-либо говорить.
Внезапно Джонсон громко кашлянул и начал говорить. Его голос был хриплым, а речь неровной.
- Ты, должно быть, Алиса, - сказал он. - Мы с Томом долго сидели вместе в тюрьме, и он в основном говорил о тебе. Он сказал, что запретил тебе пытаться помочь ему, но ты, вероятно, проигнорируешь его.
- Он так хорошо меня знает - сказала Алиса с горькой улыбкой.
Джонсон вдруг нахмурился.
- Он также сказал мне, что ты ведьма, но мне пришлось узнать, что не все ведьмы были злыми. Честно говоря, мне очень трудно это принять. Но ты помогла этому мальчику вытащить меня из этой адской дыры, так что сейчас я приложу особые усилия, чтобы отодвинуть это на задний план.
- Да, на твоем месте я бы так и сделала, - сказала Алиса, мило улыбаясь, но с оттенком сарказма в голосе. - Тебе следует очень постараться последовать совету Тома.
- Я сделаю больше, чем просто последую его совету, девочка. С наступлением темноты я вернусь в этот подземный мир вместе с мальчиком, и мы благополучно вернем Тома.
Алиса ничего не сказала, только слегка кивнула Джонсону, но слезы снова потекли по ее щекам. Я почувствовал комок в горле. Мы оба знали, что она вряд ли увидит Тома снова.
Глава 20: Танцующий Медведь
Мы направились на север, примерно на милю, чтобы увеличить расстояние между нами и деревней, и расположились на поляне в лесу.
Я снова взял Тильду, а Алиса отправилась на охоту за кроликами. Я бы предложил ей помощь, но понятия не имел, как их ловить. Ведьмак Джонсон к тому времени уже лежал на спине под деревом, храпя так громко, что листья дрожали на деревьях.
Не прошло и часа, как Алиса вернулась с четырьмя кроликами. Хоть я и предложил помочь со свежеванием и так далее, она сказала мне, что самое лучшее, что я могу сделать, - это подержать маленькую Тильду, пока она будет заниматься своим делом.
- Ты нравишься Тильде, правда. - Грустно улыбнулась Алиса. – С тебя выйдет хороший отец.
Я покраснел от этой мысли, но Алиса не заметила – она была слишком занята потрошением кроликов. Меня поразило, что она была очень красивой и находчивой. Я бы никогда не голодал, пока Алиса была бы рядом. Она все больше и больше начинала мне нравится.
Вскоре она развела костер и насадила кроликов на вертель. Их соки запузырились и зашипели в огне. От дразнящего запаха готовящейся еды у меня потекли слюнки. Мне хотелось съесть их, не дожидаясь, пока они приготовятся.
Запах разбудил Джонсона, и вскоре он уже смотрел на кроликов с открытым ртом, жадно наблюдая, как они готовятся.
- Отдай мне Тильду, Вульф, я ее покормлю, а ты и Джонсон можете поесть. - сказала Алиса.
Я сделал, как она сказала. Алиса отошла немного от костра, и начала кормить ребенка Джонсон и я съели по одному кролику. Мой был восхитителен, и я мог бы съесть как минимум еще половину второго, но у меня не было и шанса сделать это: Джонсон съел своего кролика и уже заканчивал со вторым, даже не предложив мне. Последний кролик был для Алисы.
Вскоре Джонсон снова захрапел. Его не за что винить, что он много спит. Он прошел через ужасное испытание.
- Мне не хочется просить тебя об этом, Вульф, но я ужасно голодна и хочу спать. Не мог бы ты снова подержать Тильду? - Спросила Алиса. – Дай мне отдохнуть один час, а потом ты сможешь тоже лечь поспать.
Я кивнул и забрал у нее Тильду. Алиса съела своего кролика и вскоре уснула. Она держала рот закрытым и не храпела. Я изучал ее лицо. В этом не было никакого сомнения: она действительно была красивой, с ее высокими скулами и темными волосами. Ведьма или не ведьма, неудивительно, Том жил вместе с ней. Я устроился поудобнее, прислонившись спиной к дереву, поддерживал малышку на коленях. Я был очень утомлен и на секунду закрыл глаза. Сам того не осознавая, я провалился в глубокий сон.
Я проснулся оттого, что кто-то вытащил ребенка из моих рук. И тут я понял: то, что случилось, и было стыдно за то, что я заснул с маленьким ребенком на руках. Алиса наверное рассердилась на меня, но потом понял, что это не так. Она никогда бы не отняла у меня своего ребенка так грубо.
Я поднял взгляд и увидел лицо брата Сабдена. Он держал Тильду, вытянув руку вперед и смотрел на меня сверху вниз. Алиса лежала на боку, придавленная двумя монахами, которые связывали ее веревками. Во рту у нее был кляп, что бы она, не смогла произнести заклинание.
На поляне уже было сумрачно – ближе к вечеру, подумал я. Должно быть, я проспал несколько часов – удивительно, что они смогли так легко нас найти.
- Догнать его!
Раздался чей-то крик. Я оглянулся и увидел ведьмака Джонсона, убегающего через деревья, с тремя вооруженными людьми преследующими его.
А потом это превратилось в кошмар наяву. Среди них, не было ни одного брата из аббатства. Там было семь убийц, включая брата Сабдена и три преследователя Джонсона. Все они были наемниками. Эти люди были головорезами, которых послал Квизитор из Блэкберна, либо брат Сабден нанял их. Под его руководством, они работали быстро и эффективно.
Глубоко вбив колья в землю, они грубо швыранули нас и привязали к ним наши ноги. Алиса была слева от меня, но ... справа от меня был пустой кол – вероятно, для Джонсона. как только поймают его. Они определенно знали, что нужно делать, нагромождая бревна и ветки у наших ног.
- Положи туда растопку! – давал указания Сабден. - Нет, не надо, поставь эти большие бревна ближе. Мы хотим видеть, как пузырится их кожа. Нам нужно, чтобы они умирали медленно и чувствовали столько же боли, сколько и я.
Я был в ужасе. От этого никуда не деться. Я умру. Алиса тоже умрет, и я не думаю, что они пощадят малышку. И это была моя вина, что я заснул, когда должен был быть на стороже.
Ведьмака Джонсона, им так и не удалось поймать. Я не винил его за то, что он сбежал
Алиса боролась со своими путами, но ничего не выходило, она была очень крепко связана. Глаза у нее были дикие, и она все время вертела головой, путаясь выплянуть кляп и закричать.
Они унесли Тильду куда-то подальше, так как не было слышно ее плача. Я сильно надеялся, что с ней все будет в порядке и они не причинят ей вреда.
В отчаянии я тоже натянул веревки, пытаясь освободиться. Я посмотрел вниз, на дрова, сложенные под нами. Они собирались сжечь нас. Внезапно я услышал стон и крик: к своему стыду я понял, что эти звуки издаю я, крича как девчонка.
Я глубоко вздохнул и попытался взять себя в руки, закрыв глаза и рот, чтобы не кричать. Теперь я слышал, как плачет Тильда, где-то далеко позади нас. Алиса тоже скорее всего слышала ее. Я видел, что ее борьба стала еще более отчаянной. Я просто был там, парализованный ужасом, и думал только о себе. Я размышлял о том, что Алиса вообще не думала о себе. Она была только обеспокоена своей маленькой дочерью.
Брат Сабден подошел к нам и замер, пиная носками сапог бревна, которые будут использованы, чтобы сжечь нас заживо. Он посмотрел на меня высокомерно, как будто мы были грязью под его ногами.
- Скоро твоя плоть сгорит, а твоя душа, попадет в самые глубокие Чертоги Дьявола в аду. Там Сатана приберегает особые мучения для ведьм, и для тех священников, которые умирают в смертном грехе. Помни об этом, когда будешь умирать. Боль от огня, будет ничтожной по сравнению с той, когда ты попадешь в ад: это будет агония гораздо более и более сильнее – агония, которая никогда не закончится ...
Он указал куда-то поверх наших голов и позвал кого-то сзади.
- Приноси мне ребенка! - скомандовал он.
Плач становился все громче, пока в поле зрения не появился еще один головорез, который передал ребенка брату Сабдену. Он начал баюкать ее с улыбкой на лице.
Сделав шаг в сторону Алисы, он сказал:
- Она выглядит так невинно, не так ли, ведьма? Но внешность может быть обманчива. Это отпрыск ведьмы и безбожного Ведьмака. Она должна умереть! Но она еще слишком молода, чтобы грешить и поэтому, в отличие от тебя, не будет страдать от вечной боли. Сжигая плоть этого ребенка, мы очистим его от своего происхождения. Его юная душа сможет свободно долететь до Бога. Таким образом, если ты действительно любишь ее, ты должна радоваться.
Брат Сабден подошел к костру и поднес Тильду к огню. Почувствовав жар, она заплакала еще громче.
Я не мог вынести этого зрелища, но и отвернуться тоже не мог. Я был уверен, что брат Сабден вот-вот уронит ребенка в огонь. Я был в ужасе.
Однако вскоре выяснилось, что он делал это просто для того, чтобы помучить Алису. Вместо этого он вернулся к нам и положил ребенка у ног Алисы, одарив ее злобной ухмылкой. Тильда плакала так, что чуть не лопнула, лицо ее побагровело.
- Твое дитя сгорит у твоих ног, ведьма. Наказание будет заключаться в том, чтобы ты смотрела на это и не могла ничем помочь ему.
Брат Сабден повернулся к своим людям.
- Время пришло! - крикнул он им. – Поджигайте их!
Один из людей вытащил из костра горящую головешку и зашагал к нам с нетерпеливым и жестоким выражением лица. Но потом его лицо внезапно изменилось. Оностановился и уставился на бревна и ветки так, как будто видел их впервые, или как будто что-то увидел или услышал.
В самом деле, я тоже что-то улышал, где-то в темноте деревьев, что то неуклюже двигалось на нас. Брат Сабден и его люди обернулись.
На первый взгляд это было похоже на большого волочащегося медведя – но потом ... Я увидел, что это был ведьмак Джонсон. Все еще с окровавленной повязкой на голове и с коротким посохом в руках, который он где то нашел в лесу для этой встречи. Он держал его поперек своего тела, под углом в сорок пять градусов. Ведьмаки называют это «Оборонительной позицией»
- Ну и ну! Неужели это ведьмак Джонсон! - протянул брат Сабден. - Добро пожаловать, ты как раз вовремя, чтобы присоединиться к своей компании!
С этими словами он обнажил свой длинный меч, и его люди схватились за свое оружие. У одних также были мечи, у других - клинки или дубинки. Единственный, который держал в руках пылающую голвешку, бросил ее на траву и схватил длинное копье со зловеще острым наконечником. Они начали кружить вокруг Джонсона, ухмыляясь, как будто это была какая-то игра, приносящая им удовольствие.
- Покалечьте, но не убивайте его! – Сказал брат Сабден. - Порезы и ушибы, или даже потеря нескольких частей тела, это хорошо, но оставьте его в живых для огня!
Я знал, что у ведьмака Джонсона было мало надежды выжить, против семи вооруженных врагов. Они кружили вокруг него, дразня и смеясь, называя его «жирным поросенком».
Затем шутки закончились, и они решили перейти к делу.
Они были похожи на гибких волков, готовых сбить с ног тяжелую добычу – неуклюжего медведя, которого после разорвут на куски. Ведьмак Джонсон, только что срезал свой посох в лесу. Ему не хватало серебряного клинка, находящегося на конце посоха. Он не был хорошо сбалансирован, его трудно будет применить в бою. У ведьмака не было ни единого шанса.
Джонсон не сказал ни единого слова. Он никак на это не отреагировал, на крики и оскорбления. У него было невозмутимое лицо. Я заметил свежую кровь, которая пропитала перед его халата. Была ли это его кровь? Если так, то он, похоже, не испытывал никакой боли. Потом я подумал - как ему удалось ускользнуть от своей тройки преследователей?
Теперь волки сомкнулись вокруг него, а затем все как один бросились к нему. И тут произошло нечто поистине удивительное.
Медведь начал танцевать.
Глава 21: Легенда
Пересекая луг по пути в Солфорд, мне удалось увидеть Тома Уорда, который использовал свой посох против егеря Сквайра. Я был там. Меня впечатлило его мастерство. Он был нежен и сдержан со своим противником, используя минимум усилий. Теперь я увидел, что может сделать ведьмак, когда все против него, когда жизнь его была под угрозой.
Первым ударом своего посоха Джонсон убил брата Сабдена. Монах был убит мгновенно. Меч выскользнул у него из рук. Он был мертв еще до того, как меч ударился о землю. Никто не смог бы выжить после такого сильного удара. Удивительно, как у него не отвалилась голова.
Головорез с копьем резко ткнул его точно в сторону живота Джонсона. Но оно не вступило в контакт, потому что ведьмака там уже не было. И он действительно танцевал: он скользил вокруг да около. Его пальцы ног совершали пируэты, чтобы уклониться от нападавших. На это было удивительно смотреть – особенно на такого крупного мужчину.
Монах снова бросился к выпирающему животу Джонсона, но наткнулся ртом, на посох ведьмака. Он открыл рот, брызнула кровь и посыпались зубы. Конец посоха зашел так далеко, что наверное наполовину был в его горле.
Таким образом, осталось пять нападавших; пять потенциальных убийц, которые больше не ухмылялись.
Вдруг вокруг стало очень тихо. Даже Тильда перестала плакать. Не было пения птиц. Не было ветра. Никакого шелеста ветвей. Только удары посоха Джонсона, внезапные, жестокие, которые входили в разрушительный контакт с плотью и костями.
Тук! Тук!
А потом раздался еще один звук.
Кар! Кар! Кар!
Это были пронзительные крики ворон, когда они начали спускаться на землю.
За то время, что я работал с ним, я успел понять: Джонсон был толстым, жадным, иногда жестоким, и что-то вроде фанатик - чрезмерно рьяный в своем преследовании ведьм. Но он, несомненно, умел сражаться. До этого момента я этого не знал.
Тук!
Перед моим изумленным взором Легенда о ведьмаке Джонсоне перестала быть сказкой. Он был этой легендой, которая ожила.
Тук!
Я с благодарностью понял, что мы все-таки не будем здесь гореть.
Когда седьмое безжизненное тело упало на траву, Джонсон подошел к нам. Тильда снова начала плакать. Он очень осторожно поднял ребенка с подстилки из хвороста и прижал ее к себе. Согнув руку в локте, он прошептал ей успокаивающие слова. Она успокоилась.
Затем, сунув руку за пазуху, он вытащил нож и быстро разрезал веревки. Алиса была свободна. Она вырвала кляп изо рта и схватила ребенка в объятия. Она проверила, все ли в порядке, а потом поцеловала ее в лоб. Затем она поцеловала Джонсона в щеку.
- Спасибо, что спас нам жизнь, - сказала она. - Особенно жизнь моего ребенка.
Джонсон кивнул и тут же принялся меня освобождать.
- Мне так жаль, что я заснул, Алиса - сказала я. - Я подвел тебя. Все, что есть случившееся было моей ошибкой.
Она печально улыбнулась, затем подошла и похлопала меня по плечу.
- Забудь это, Вульф. Мы все были измотаны – я не имела права просить тебя об этом: посидеть с Тильдой и не спать. Я забыла, как ты молод. Будь я на твоем месте, все случилось бы именно так.
Но это было трудно сделать, и я все еще чувствовал себя виноватым.
Я понимал, что скоро стемнеет, но когда предложил похоронить тела убитых, Алиса и Джонсон одновременно покачали головами.
- Сейчас не время для этого, - сказала Алиса. – Нужно помочь Тому, как можно скорее.
- Просто оставь их воронам, крысам и насекомым. - сказал Джонсон, сплевывая на траву. - Вот и все, уважения они не заслуживают. Эти подонки собирались сжечь вас заживо – даже этого бедного беззащитного ребенка.
Хотя я знал, что он сказал правду, я не был счастлив это сделать. Оставить этих людей гнить. Может быть, я и не хочу больше быть монахом, но мое пребывание в аббатстве укрепило кое-что из того, чему родители научили меня. Хоронить мертвых прилично - это самое правильное, какие бы преступления они ни совершили.
- Может быть, у нас будет шанс вернуться позже, - сказала Алиса, заметив страдание на моем лице. - Мы можем их похоронить потом, когда все закончится.
Я кивнул и опустился на колени возле каждого тела по очереди, бормоча короткую молитву: Святая Гертруда, покровительница мертвых. Затем мы отправились в сторону деревни.
За нашими спинами уже кормились вороны.
Когда мы с Джонсоном снова оставили Алису на опушке леса, она сунула мне в руку, два перышка, связанных между собой и сказала что, разделив их, я активирую заклинание.
Ведьмак и я вместе спустились с холма. Он все еще опирался на свой новоприобретенный посох, который он так эффективно использовал в бою против брата Сабдена и его людей. Он увидел, что я смотрю на него, и злобно ухмыльнулся.
- Этот конечно, сделал свою работу, но он лишь тень моего другого оружия. Мы начнем с того, что вернем его обратно! Мы пойдем прямо к нему, в магазин, и заберем то что принадлежит мне!
- Вы думаете, что оно там? - Спросил я.
Он снова кивнул.
- Надеюсь, и моя сумка тоже. Ведьмак Уорд сказал, что видел его в магазине.
Было почти темно, небо было не совсем ясным, показывая лишь только несколько звезд, по которым можно было определить где находится восток. Издали лавка казалась пустой и заброшенной. Но затем, когда мы пересекли улицу, произошла перемена. С каждым шагом, небо начало излучать свой зловещий красный свет. Мы вернулись в опасный подземный мир ведьмы.
Джонсон открыл дверь магазина и вошел внутрь. Как и прежде, полки были хорошо заполнены товарами. На прилавке мерцала свеча. Джонсон, схватив ее, целеустремленно прошел в заднюю комнату.
Я увидел ступеньки, ведущие вниз. Стоя на верхней ступеньке лестницы, я вздрогнул, и последовал за ведьмаком Джонсоном. Я уже начал испытывать отвращение к подвалам и туннелям. Где-то там внизу наверняка нас ждало, что то нехорошее. Внизу мы нашли две комнаты: пустую камеру и ту, которая использовалась раньше, чтобы хранить вещи, взятые у жертв ведьмы. Там были пальто и другая одежда, вместе с ботинками и вонючими носками; они были свалены в кучу на полу.
Остальная часть камеры была похожа на комнату трофеев. На дальней стене, были аккуратно сложены: мечи, дубинки, кинжалы, пара длинных луков и ряд других предметов, посохов и крепких тростей. Один взгляд сказал мне, что это были те самые посохи двух ведьмаков. Изготовленные из рябинового дерева, они были длинными и очень прямыми, каждый с маленькой кнопкой рядом с основанием, которая выкидывала лезвие из серебряного сплава.
Джонсон подошел и схватил свой посох, затем взял другой и бросил его мне. Мне удалось поймать его, хотя он и был тяжелее, чем я ожидал.
- Ты присмотришь за посохом ведьмака Уорда вместо него - сказал он. - Он может оказаться полезным против наших врагов! Сумки оставь здесь - сказал он, кивая на два предмета, которые я принес с собой. - Как только мы убьем ведьму, мы вернемся и заберем их.
Джонсон снова казался уверенным и полным энергии. Он начал вооружаться сам воткнув два кинжала, пистолет и дубинку себе за пояс. Затем, к моему удивлению, он взял в руки лук.
Он заметил, что я смотрю на него скептически.
- Раньше я был хорошим стрелком, но это было много лет назад. Тем не менее, говорят, что навык никогда по-настоящему не уходит, - сказал он, набрасывая через плечо полный колчан стрел и вручив мне лук для переноски. Как это типично!
- Ладно – пошли в ту церковь. Нам нужно поймать ведьму...
Мы поднялись по ступенькам, вышли из магазина и продолжили путь вдоль главной улицы. Я бы не стал высовываться, а спрятался бы в любом другом месте, где-нибудь в тени, но это не путь ведьмака Джонсона. Он зашагал по середине дороги, смелый, с важным видом, направляясь к выходу. Его походка была такой, словно он вызывал ведьму на самое худшее
Он позвал меня вперед, чтобы я шел рядом с ним. Как только я это сделал, к моему удивлению он засиял и крепко хлопнул меня по плечу.
- А ты хорош! Завалил этого уродливого маленького пожирателя. Ты спас мою жизнь и я в долгу перед тобой. Я сомневаюсь, что ты вернешься в аббатство после этого, - сказал он. - Тебе нужна будет работа, и еще... Возможно, у меня есть именно то, что тебе нужно. Я ищу нового человека. Ученика, и эта работа твоя, если ты хочешь ее получить.
Вот это был сюрприз! Я думал, что он считает меня бесполезным.
- Не думаю, что у меня это получится, - сказал я.
- Ерунда. Ты был единственным монахом в этом аббатстве, и подходил по всем критериям, которые я установил. Ты не был хорошим писарем, который у них был, но в тебе было что-то более важное, чем это. Ты же видел, как опасно ходить за мной по пятам, и тебе нужны определенные способности, которые помогут тебе оставаться в относительной безопасности при столкновении с тьмой. К счастью для тебя, у тебя есть основная способность, в которой ученик ведьмака нуждается. Когда я искал писца, который выполняет все мои требования, настоятель заверил меня, что так оно и было записано в архивах аббатства. Ты же седьмой сын, седьмого сына!
Когда мы добрались до церкви, у меня все еще кружилась голова от того, что произошло. Я и не подозревал, что был седьмым сыном седьмого сына, но чем больше я думал об этом, тем больше я понимал, что это вполне возможно. Мой отец был родом из очень большой семьи, и многие из его братьев умерли еще до его рождения, и я тоже не знаю, сколько их было у меня. У меня было трое старших братьев, но я знал, что в самом начале своего замужества моя мать имела детей, которых она потеряла при родах. Эти воспоминания отдавались болью, и она никогда не говорила о них – и я предположил, что они возможно, все были мальчиками.
Если это действительно было правдой, то насколько я знал, будучи седьмым сыном седьмого сына, ты годишься только на одну работу - быть Ведьмаком. Я больше не хотел быть монахом, и это, наверное, было даже лучше, чем быть фермером. Но это было также и очень опасное занятие.
Мои мысли вернулись в настоящее, когда мы вошли в церковь.
- Когда я бродил здесь в прошлый раз, в поисках вас и ведьмака Уорда. – Сказал я Джонсону. – Я оставлял метки, на случай, легкого поиска правильного пути и для того что бы потеряться, было как меньше вероятности.
Я ожидал что Джонсон скорее всего скажет мне заткнуться, и проигнорирует мой совет, но он быстро доказал мне, что я ошибаюсь.
- Учитывая, что я был доставлен в бессознательном состоянии вниз по этим туннелям, и не помню маршрута, мы сделаем так, как ты предлагаешь, мальчик. По моему это хорошая идея.
Поэтому мы так и поступили. Из первого дверного проема появился характерный знак: звуки потягивания и прихлебывания. Джонсон вошел в комнату держа посох на готове. Мгновенно раздался страшный пронзительный крик, и когда я последовал за ним, я увидел, что он уже вонзил его в одного из уродов, маленького пожирателя мозгов. Затем он снова ударил его. Монстр корчился и извивался в темной луже собственной крови. Через несколько секунд он уже лежал неподвижно.
- Мерзавцы! – Сказал Джонсон – Поразвелось ублюдков и выродков. Подождите, придет время, я до всех доберусь!
Наконец мы добрались до комнаты, где были ведьмак Джонсон и Том Уорд, когда их держали в плену. На этот раз в нем не было ни пленников, ни пожирателей мозгов, поэтому мы поспешили дальше по туннелям, всегда сворачивая направо.
Там было много развилок, и я все больше падал духом. Слишком много время прошло, - подумал я про себя. Да и как мог Том Уорд так долго продержаться? Ситуация стала выглядеть все больше и больше безнадежный. Если бы мы нашли его здесь, он бы уже был одержим, пожирателем мозгов, контролирующим каждое его движение. Теперь он может быть одним из тех, кто в плену у ведьмы, угрозой для нас, а не просто друг.
Казалось, что здесь больше не было комнат - только бесконечные туннели. Однако я заметил, что все изменилось: раньше они были пусты, а теперь наполнены жизнью. Длиннохвостые серые крысы шмыгали туда сюда, зеленые ящерицы цеплялись за потолок и стены, и летучие мыши порхали близко к нашим головам; не говоря уже о насекомых, которые ползли и летели, жужжа и садясь на любую обнаженную плоть. И температура, казалось, становилась все выше.
Я начал бояться, что мы были в каком-то волшебном состоянии. Лабиринт, околдованный заклинанием, которое посылало нас по кругу. Затем, наконец, мы достигли конца туннелей. Я почувствовал облегчение, но сразу же опасение от того, что мы можем обнаружить новых чудовищ.
Внезапно впереди нас туннель кончился. Мы остановились и увидели каменные ступени, ведущие наверх. Джонсон начал подниматься, я следовал за ним по пятам, все еще сжимая лук и и посох Тома Уорда. Неся на себе все что мне вручил Джонсон, я начал уставать и отставать от него. Потом понял, что мне трудно дышать. Почему их так много? – Удивился я – Нежели мы забрались так глубоко под землю?
Я ожидал, что Джонсон окликнет меня сверху, раздраженный из-за моего медленного прогресса. Но вместо этого я услышал крик удивления от увиденного.
Когда я подошел к концу лестницы, я увидел, что небо было совершенно безоблачным, все еще излучая тот же красный свет. Стоя рядом с Джонсоном я тоже ахнул от увиденного.
Мы видели деревья окружающие большое здание, которое возвышалось над ними и сверкало белизной, несмотря на красный свет. По виду, оно было сделано из мрамора. Я уже видел такие здания в книге аббатства. Это один из храмов, которые встречаются в Греции.
Более того, я понял, что воздух был намного теплее, чем раньше, перед тем, как мы спустились в туннели.
Разве я бывал здесь раньше? - Спросил Джонсон. Он был явно не в себе так же ошеломлен, как и я, и просто думал вслух.
Он хмыкнул, покачал головой, как медведь, мучимый мухами, и сказал: - Идем дальше.
Мы двинулись вперед и через несколько мгновений, слева направо, по небу пронеслась темная тень. Мы оба посмотрели друг на друга вверх, и я мельком увидел что-то летящее над головой.
И что же это было? Конечно, тень была слишком большой для птицы. Таких птиц не существует в нашем графстве, да и крыльев я не заметил.
Мы вышли на открытое место и снова увидели ту темную фигуру, которая теперь летела на нас. Мы нашли того кого искали.
К этому времени я уже кое-что знал о ведьмах. Я знал, что они опасны и что они бывают нескольких типов – мало того, что я читал о них в библиотеке Джонсона, я теперь столкнулся лицом к лицу с одной из них. Все они были женщинами, как правило, хитрыми и опасными, и в основном злокачественными ведьмами. Они дрались друг с другом и охотились на обычных людей. Некоторые пили человеческую кровь; другие жаждали костей или же держали фамильяров. Они были невероятно сильны и быстры, и многие могли произносить могущественные заклинания.
И все же была одна вещь, которую никто из них не делал; одна вещь, которую они все имели в общем. Они не могли летать.
Но эта ведьма могла. Она летела на метле
Глава 22: Один из бессмертных
- Дай мне лук!- Рявкнул Джонсон, отбрасывая свой посох в сторону.
Дрожащими руками я передал ему огромный лук. Он уставился на него, потом посмотрел на небо. Ведьма летела прямо на нас.
Джонсон потянулся назад через плечо и вытащил стрелу из колчана. Затем он натянул тетиву и начал прицеливаться в ведьму, сосредоточив на ней свой взгляд. Интересно, были ли правдой его слова о том что он, когда-то был хорошим стрелком или это всего лишь было хвастовством.
Вскоре я понял, что это не так.
Ведьмак Джонсон выпустил стрелу. Она полетела навстречу ведьме со свистом и вонзилась ей в бок. Она вскрикнула и свалилась с метлы, махая руками и ногами как сломанными крыльями.
С ужасным звуком она ударилась о землю. Я был уверен, что никто не смог бы пережить такое падение, но Джонсон сунув мне лук, схватил свой посох и побежал к телу. Я услышал щелчок, когда лезвие из серебряного сплава вышло из кончика посоха. Если ведьма еще не была мертва, он намеревался покончить с этим. Он не собирался рисковать. И он был прав.
Как только Джонсон подошел к ней, ведьма опустилась на колени, и отчаянно пыталась вырвать стрелу. Ее лицо было перекосилось от боли, а кровь забрызгала землю.
Ведьмак Джонсон не проявил к ней милосердия, и я его не винил. Хоть она и была ранена и ослаблена в бою, но кто ее знает, на что она способна. Я вспомнил человеческую плоть и кровь в корыте из которого ее фамильяры жадно кормились. Я вспомнил, как она взорвала нас с помощью черной магии, когда я сбежал из ее логова с Джонсоном. Она это опасный хищник, и ему нельзя было позволить жить.
Джонсон вонзил в нее лезвие своего посоха не меньше полудюжины. Она слегка дернулась, а потом затихла.
Ужасно было смотреть на смерть ведьмы, но это положило конец опасности. Меня переполняло огромное чувство облегчение. Все было кончено, ведьма потерпела поражение. У Тома Уорда, возможно, еще есть шанс выжить, теперь ему ничего не угрожает. Несомненно, Джонсон думал так же, но мы оба ошибались.
Как только Джонсон направился обратно ко мне, на его лице появилась уверенная усмешка, и тут же мы услышали ужасный шум.
Обернувшись, чтобы посмотреть на тело ведьмы, мы увидели, как ее голова упала на землю, а внутри был и близко не мозг. Внутри был один из уродливых маленьких фамильяров - он должно быть проглотил мозг ведьмы и завладел ею!
Тварь выползла наружу и бросилась прочь. Она была быстрой, но Джонсон оказался проворнее. Он снова начал танцевать. И вдруг пожиратель остановился, повернулся и крикнул что-то странное, хриплое и глубоким голосом.
- Пощади! - Помилуй! – заплакал он.
Ведьмак Джонсон не знал значения этих слов. Он ткнул в пожирателя своим посохом, насадив его на клинок, и ударил его о землю пару раз, пока тот не затих в луже собственной крови.
Затем он повернулся ко мне и озадаченно почесал затылок.
- Я не совсем уверен с чем мы имеем дело. – признался он – Здесь похоже что то больше чем одна ведьма. Все кажется каким-то новым и непонятным. И замок, вид у него тоже странный. – сказал он указывая на здание из белого мрамора. – Он похож на греческий, я видел что-то похожее, когда был еще совсем мальчишкой. Помнишь, как я тебе рассказывал о той ведьме, которая превратила меня в свинью? Жила она у язычника, точно в таком же храме. Но она не может быть той ведьмой, старый Грегори убил ее, хотя быть может все так и есть.
Джонсон ранее сказал мне, что он убил ведьму, но не Грегори. Он явно преувеличивал, как обычно – но сейчас было не время говорить об этом, потом я вспомнил ту странную маленькую девочку, с которой я дважды встречался в магазине.
- И великан, и ведьма были одержимы фамильярами. - Сказал я, размышляя вслух. - А как насчет той маленькой девочки, с которой я встречался и разговаривал в магазине? Фамильяр сказал, что я слишком мал, что бы стать его жертвой. Неужели она тоже слишком мала? Кем бы она ни была, она не одержима. Так что же она там делала?
- Ну, ответ может быть где-то там! - сказал Джонсон, снова указывая сквозь деревья на храм.
- Я вздохнул. Наверное, он был прав.
У меня было нехорошее предчувствие, когда я приблизился к семи мраморным колоннам. За ними все было очень темным. Это был языческий храм - не место для монаха-послушника. Может быть, какой-то темный Бог или демон обитал в нем?
Джонсон остановился лицом к двум центральным колоннам. Было слышно жужжание насекомых, скольжение и топот мелких животных где-то внутри храма. Похоже, что-то опасное и хищное ожидает нас за дверьми.
Прежде чем я успел высказать свои страхи, ведьмак Джонсон уже двинулся вперед в темноту. У меня не было другого выбора, кроме как последовать за ним.
Вскоре наступила полная темнота, но я слышал шаги Джонсона, они звенели на плитах передо мной, и я пошел на звук. Я также слышал жужжание рядом с моей головой, но так же были и другие звуки. Я ничего не видел – было слишком темно, – но я чувствовал паутину. Она свисали вниз, как занавески, я не мог не прикоснуться к ней. Я нес посох и лук, так что мне было трудно отмахнуться от нее. Впереди я слышал, как ругался Джонсон.
Внезапно впереди мелькнуло что-то светлое, и в конце концов я увидел это. Мы дошли до самой задней части храма. Там был всего один факел, который свисал с кронштейна на дальней стене. Под ним возвышался белый помост из мрамора, на котором стоял большой черный мраморный трон с красным крестом. На нем сидела маленькая фигурка.
Благодаря Факелу, теперь мы могли видеть серые паутины, свисающие вниз, в нескольких футах над нашими головами, а внутри них большие черные пауки метались туда-сюда, набрасываясь на каждую попавшую в ловушку муху.
Когда мы подошли ближе, я увидел, что фигура на троне была маленькой. Девушка с рыжими волосами, с которой я разговаривал в деревенском магазине. На ней было длинное фиолетовое платье, которое было слишком большим для нее.
Она уставилась на меня большими круглыми глазами и лукаво улыбнулась.
- Опять вернулся, священник? Чего ты хочешь на этот раз? – спросила она.
- Мне нужен Том Уорд, - ответил я. – Скажи мне, где он находится.
- А ты чего хочешь, Ведьмак? - спросила девочка, повернувшись к Джонсону.
Ее тон был дерзким, и чувствовалось, что она злится. Совершенно очевидно, что это не обычный ребенок.
- Следи за своими манерами, девочка, - упрекнул он ее, делая шаг вперед ближе к трону. – Я не знаю, кто ты и что здесь делаешь, но если ты скажешь, где ведьмак Уорд, то мы тихо и мирно уйдем отсюда.
- Будь осторожен, когда говоришь со мной - сказала девочка - ее голос стал глубже от гнева. – Это мои владения и мне решать, что будет и как, кто уйдет, а кто останется. Мы уже встречались раньше, глупый ты человек. Тогда ты был просто мальчиком и видимо позабыл об этом, но у меня хорошая память, я никогда не забываю и не прощаю.
Джонсон открыл было рот, чтобы гневно возразить, но вместо этого он издал пронзительный визг и фырканье. Он часто фыркал: на меня и раньше, но сейчас все было по-другому. Это был поистине животный звук - это никак не могло вырваться из человеческого горла. Я посмотрел на него и увидел, как его лицо задвигалось и начало изменяться, а нос утолщаться.
Там были потрескивающие, сосущие, растягивающие звуки, сопровождающие это изменение, как будто кость, плоть и хрящи были перемещены. Его нос теперь удлинился и превратился в длинную свиную морду, его щеки раздулись, заставляя глаза казаться меньше. Теперь его лицо больше походило на лицо свиньи, чем на человеческое.
Я в ужасе уставился на девочку. Я видел одержимую летающую ведьму, а теперь еще и это - Джонсон с лицом жирной свиньи. Эта ведьма была очень сильна. Мы все думали, что Алиса была нашим последним шансом – что, если все пошло плохо, она сможет спасти нас. Теперь я понял, что это не так. Алисе не по силам бросить вызов такой адской магии.
Но потом во мне снова вспыхнула надежда. Возможно, только эти силы работали здесь, в этом подземном царстве. Если бы эта ведьма вошла в наш мир, возможно, она не была бы так сильна. Это стоило попробовать. Я должен был вытащить нас из храма. Это была наша единственная надежда выжить.
Ведьмак Джонсон выронил свой посох и теперь стоял на карачках, сопя и пуская сопли на землю.
Я был в ужасе, что она и меня может превратить в свинью, поэтому я быстро заговорил.
- Ведьмак Джонсон рассказывал мне, что когда он был маленьким, то его обратили в свинью - сказал я, чувствуя, как дрожит мой голос. - Ты та же самая ведьма, которая сделала это с ним тогда?
Я вдруг увидел, что у девочки теперь ноги стали длиннее. Остроносые туфли, скользящие вниз под фиолетовым платьем, росли по направлению к помосту. Ее тело наполнялось, а лицо менялось. В течение нескольких секунд это была женщина, которая сидела напротив меня. У нее все еще были рыжие волосы и зеленые глаза, но все остальное изменилось.
- Я не просто ведьма, священник! - она упрекнула меня. - Я богиня, самое могущественное из существ, которые обитают во тьме. Это правда, что, когда я впервые встретила Джонсона, я обладала телом ведьмы. Когда ее убил Джон Грегори, я была изгнана из ее тела. Этот ведьмак всегда был занозой в заднице тьмы. В конце концов он тоже мертв. Джонсон тоже скоро присоединится к нему.
Она скривила губы и сплюнула на пол рядом с Джонсоном. Он подошел ближе, и его розовый язычок начал облизывать с пола комок слюны.
- Какой он жалкий, правда? - сказала она, поднимаясь на ноги.
Вдруг в ее руках появилось длинное копье с серым наконечником. Я даже не понял откуда оно у нее взялось. Это было так, будто он вытащила его из чистого воздуха. Острие зловеще сверкнуло в свете факелов. Внезапно она резко вонзила копье в правое плечо Джонсона, и яростно выдернула его.
Он пронзительно взвизгнул от боли, точно свинья в клетке на скотобойне, и на четвереньках начал бегать по кругу. Кровь закапала из раны на пол.
- Это его наказание за то, что он уничтожил мое создание! - воскликнула богиня.
Я оторвал взгляд от бедного Джонсона и пристально посмотрел на нее, ни говоря ничего. Может быть, она имела в виду ту ведьму, которую убил Джонсон? То Аббат и Квизитор пытались уничтожить ведьмаков графства. Сейчас эта злая богиня хотела сделать то же самое. Что же в них такого было, что они заставили слуг Рая и Ада уничтожить их?
- Ты все еще хочешь встретиться с другим ведьмаком по имени Том Уорд? – спросила она.
- Да, - ответил я, заметив проблеск надежды. У меня все еще были перья, которые дала мне Алиса. Если бы Том был достаточно близко, я мог бы прикоснуться к нему и к Джонсону, использовать заклинание и покинуть это ужасное место.
Фигура в капюшоне прошаркала вперед в свете факела. Я вдруг понял, что она все это время стояла в тени, вероятно, слушая то, о чем мы говорили. Она приближалась, пока не оказалась рядом, достаточно близко, чтобы дотронуться, а затем откинула капюшон.
Это был Том Уорд.
Он смотрел на меня, но на его лице было странное выражение. Его глаза остекленели, и он казался растерянным. Затем он опустился на колени у ног богини, которая ухмыльнулась мне и положила свою руку на его голову.
Внезапно она схватила его за волосы, крепко сжав их в своем левом кулаке. Она резко дернула рукой вверх, и верхняя часть черепа была поднята в воздух. Его тело упало на пол, и я увидел что его мозг исчез, его заменил один из уродливых маленьких фамильяров.
Мы прибыли слишком поздно, чтобы спасти его.
Глава 23: Волхв
Я мог только с ужасом и печалью смотреть на то, что сделали с Томом. Я позволил луку и посоху выпасть из моих рук, а затем потянулся внутрь своего кармана и мои пальцы сомкнулись на перьях. Джонсон и я можем освободиться из этого места в одно мгновение, но мысль о том, что придется встретиться с Алисой лицом к лицу с такой ужасной новостью, была почти невыносимой.
- Это тот, кто больше не доставит мне хлопот. – Ухмыльнулась богиня.
Я застонал от боли.
- Бедный Том. Он этого не заслужил! - Прошептал я.
- Ты в этом уверен? - спросила она, присоединив верхнюю часть черепа к голове Тома и спрятав уродливого фамильяра - Какая еще судьба может быть уготована человеку? Врагу тьмы, который бросает вызов богине? Но не волнуйся, маленький монах. Вещи в моих владениях не всегда таковы, какими кажутся. Посмотри снова на этого негодяя!
Я уставился на лицо Тома, которое уже начинало подергиваться, глаза быстро моргать, а рот дергаться. Пока я смотрел, оно менялось и стало лицом не похожим на Тома. Оно постарело, волосы поседели, осунулось, щеки впали, и маленький белый ус украшал верхнюю губу.
- Это мистер Батли, лавочник, - сказала мне богиня. - Какое-то время у него немного болела голова, но теперь он счастлив и больше не будет стареть. – Сказала она ухмыляясь – Только он сейчас не совсем тот кем был раньше!
Это было верно. Мистер Батли уже не существовал, его разум был мертв, сожран и теперь одержим пожирателем мозгов. Мне было очень жаль этого человека, но одновременно я испытал облегчение, узнав, что это не Том. Похоже, эта женщина любила играть в игры, и ей это нравилось, нравилось причинять мне боль.
Она поднялась на ноги.
- Следуй за мной, монах, - приказала она, уходя в темноту.
Я заколебался и посмотрел вниз на Джонсона, который все еще шмыгал носом. Он лежал на полу, слизывая собственную кровь, которая капала с его плеча. Я не хотел оставлять его в таком беспомощном состоянии.
- Если ты хочешь снова увидеть Уорда, следуй за мной! - властно отозвалась богиня. – Сейчас или никогда!
На этот раз я последовал за ней в темноту. Кроме самой раны, Джонсону, казалось, ничего не угрожало. Если верить ей что Том жив и следовать за ней, то как мне быть, мне нужно, чтобы два ведьмака были рядом, чтобы я мог использовать волшебные перья. Я надеялся, что мы с Томом сможем как-нибудь вернуться и забрать Джонсона.
Было так темно, что я не мог разглядеть свою руку перед лицом, но я слышал, как по полу стучат женские туфли впереди меня. По мере того как я шел, я постепенно осознавал: неприятный запах, который усиливался с каждым шагом. Это было похоже, будто идешь во двор фермы, только еще хуже. И вдруг появился свет. Впереди три мерцающие свечи, осветили сцену, которая заставила меня замереть на месте.
Я увидел длинный стол, накрытый девственно-белой скатертью; три стула стояли на полу. Черные свечи, вставленные в золотые подсвечники, показали мне, что стол был завален едой - фруктами и блюдами из сырого мяса, а также кипящий котелок с чем-то похожим на тушеное мясо.
В комнате было три стула: один во главе стола, и еще два лицом друг к другу. На одном из них сидел Том. Руки у него были положены на скатерть, ладонями вниз, но что-то было не так с его лицом. Я шагнул ближе, но тут же в ужасе отпрянул.
У него не было ни глаз, ни рта. Там не было даже намека на губы, только улыбка. гладкое пространство кожи от носа до подбородка.
- Том! - Том! - Закричал я.
Он никак на это не отреагировал. Он был неподвижен, но по легкому подъему и падению его груди, было понятно, что он, по крайней мере, дышит.
- Он спит глубоким сном без сновидений и не сможет услышать тебя - поужинай с нами, - сказала мне богиня, садясь во главе стола.
Она смотрела на меня снизу вверх полными жестокости глазами.
- С ним ничего плохого не случилось, не волнуйся. Садись. Попробуй мясо. Это очень вкусно.
Онемев и все еще глядя на Тома, я сел. Женщина зачерпнула содержимое кастрюли ковшом, затем потянулась ко мне и вывалила на мою тарелку дымящееся тушеное мясо.
Я наклонился вперед и понюхал еду, гадая, что же это за мясо. Я ничего не чувствовал из-за сильного запаха с фермы. Я вспомнил, как фамильяры ели с длинного подноса и прихлебывали кровь их жертв. Неужели это та же самая человеческая плоть и кровь? Я сидел дрожа от ужаса.
- Ешь быстрее! Не дай ему остыть, - пожурила меня женщина.
Я не посмел прямо отказать ей, чтобы она не рассердилась, но я тоже не хотел рисковать, поедая это мясо, так что я попытался отвлечь ее, задав вопрос.
- Почему вы приняли облик маленькой девочки?
- А почему бы и нет? - парировала она. - Что может быть лучше, чем выглядеть внешне ребенком? И что может быть лучше, чтобы скрыть свои истинные возможности? Всегда лучше позволить другим недооценивать тебя.
Руки богини были обнажены, и ее пурпурное платье теперь висело низко вокруг ее плеч, открывая широкий простор плоти. Это привлекло мое внимание. Я старался не пялиться, а просто наблюдал краем глаза
Она снова посмотрела на мою тарелку, но прежде чем она успела заговорить, я спросил:
- Почему вы убили Мистера Батли?
Она сложила ладони вместе, образуя колокольню.
- Он был глупым человеком, самонадеянным. Он тоже был тщеславен, всегда причесывался и наглаживал свои дурацкие усы. Я когда-то любила Мистера Батли, но мне всегда не везло с мужчинами. Когда он стал стариком и больше не был привлекательным для меня, я положила этому конец.
Я не знал, что сказать. Она хмурилась и пристально смотрела на меня и на тарелку.
- Мужчины очень глупы, - сказала она, свирепо глядя на меня. - Разве ты не согласен?
Глядя на нее, я думал что ответить ей, что бы не разозлить ее, и заметил движение в ее волосах. Мне показалось, что я вижу крошечные красные клещи, движущиеся среди рыжих прядей. Может быть, это те крошечные живые существа, которые придавали ее волосам яркую окраску? Рыжий цвет?
- Я жила в деревне очень давно, когда она процветала - и какое-то время я была счастлива, - продолжила женщина. - Но вскоре я почувствовала усталость. Скука - это главный враг бессмертия. Когда мистер Батли понял, что я использую своих фамильяров владея своими друзьями и соседями, он был очень недоволен…
Вдруг она задумчиво замолчала, потом посмотрела на меня, а после на тарелку.
- Почему ты не ешь свое мясо? – Спросила она
Я отодвинул тарелку в сторону.
- Я не могу! - Воскликнул я, и понял что, мое отвращение превращается в гнев - Что это за мясо такое?
Она пожала плечами.
- Какое это имеет значение, если существо уже мертво? Зачем же все это тратить впустую? Человеческая плоть очень похожа по вкусу на свинину, - сказала она, кладя в рот большой кусок мяса, и начала жевать.
К горлу подступила желчь, и меня чуть не вырвало. Она видела мою неловкость и улыбнулась.
- Ну, если ты не собираешься есть, то можешь уйти, - сказала она. - В конце концов, все что тебе нужно сделать, это взять эти перья в кармане и разделить их.
Она с самого начала знала о перьях! Как же так? Могла ли она прочитать мои мысли?
Ее улыбка стала еще шире.
- Я тебя не держу, ты свободен.
- Я уйду только в том случае, если смогу взять с собой обоих ведьмаков. - Возразил я.
Ухмылка женщины стала еще более лукавой.
- Ведьмаки могут уйти, но только когда Алиса Дин отдаст то, что мне нужно.
Я был потрясен. Да что ей вообще нужно от Алисы? - Удивился я.
Она сделала паузу, как будто ожидая, что я задам очевидный вопрос, но я ничего не спросил. Я был слишком ошеломлен. Алиса была ей знакома. Мне показалось, что богиня была в курсе всего, что происходило в мире.
Женщина уже устала ждать.
- Если она отдаст мне своего ребенка, все вы можете быть свободны, - сказала она.
- Ребенка? - Удивленно спросил я.
- Да. Разве ты не услышал меня в первый раз?
- А зачем вам ее ребенок?
- Ты задаешь слишком много вопросов, маленький монах. Я уверена, что Алиса Дин знает, почему я пошла на такие меры. Мне нужна та кровь, что течет по его крошечным венам - такая изысканная кровь. Это родословная, которая так важна. Такая особенная мама и такая настоящая удивительная родословная от отца. Дитя уникально, и оно держит ключ к такой огромной власти. А теперь-иди и передай мое сообщение Алисе Дин!
Я заколебался. Могу ли я протянуть руку и коснуться Тома Уорда, и взять его с собой? Но, как я и ожидал, лицо богини было обращено ко мне, которое становилось все более яростным; что-то подергивалось под ее кожей, заставляя ее чувствовать себя еще хуже.
- Исполни мою просьбу сейчас или умри здесь, разорванным на куски моими маленькими созданиями - сказала она мне.
Из темноты за ее спиной послышалось глубокое рычание, а затем раздалось еще одно: светящиеся глаза двинулись в мою сторону. Теперь я наконец-то узнал источник вони. Я увидел голову гигантской кошки. Она открыла пасть и заревела, меня обдало волной зловещего дыхания. Затем сзади послышались два ответных рычания.
- Я называю своих любимцев волхвами, потому что каждый из них когда-то был магом, все они обладали злобной властью над бедными людьми и управляли ими. Теперь я придала им форму, которая лучше соответствует их природе и их цель-служить мне. Если бы я натравила их на тебя, это было бы очень интересно. Видишь ли, они совсем не предсказуемые. Они могут играть с тобой, как кошка с мышью, наслаждаясь твоей болью, пока не заскучают и не прикончат тебя, выпотрошив задними лапами или вырвав тебе горло, подарить моменты агонии, в крови, хлещущей во все стороны. Так же они могут быть милосердны. Это бывает редко, но такое случается. Милосердие - это быстрая смерть. Они могут схватить тебя за голову мощными челюстями и раздавить твой череп, как яйцо.
Я был в ужасе, моя рука дрожала так сильно, что я не мог понять, в кармане она у меня или нет.
- И вот еще что, монах. Не забудь сказать Алисе Дин, кто я такая. Меня зовут Цирцея. Я - одна из старых богов. Она услышит мое имя и поймет, что лучше не перечить моей воле.
Я все еще не мог засунуть свою дрожащую руку в карман, чтобы дотянуться до перьев. Женщина увидела, что я пытаюсь сделать, и звонко засмеялась, откинув голову назад. Затем она яростно зашипела и указала пальцем на меня. Была вспышка света, и боль, как будто моя кровь превратилась в огонь. Она поразила меня своей магией.
Я почувствовал прилив страха, когда мой разум погрузился в темноту.
Моя последняя ужасная мысль была о том, что она убила меня.
Глава 24: Через Год и Один День
Вместо того, чтобы убить меня, она потеряла терпение, использовала свою собственную магию и отправил обратно, чтобы передать ее сообщение.
День клонился к вечеру, солнце уже садилось на западе. Я лежал совсем рядом с магазином заброшенной деревни. Время должно быть в подземном мире Цирцеи идет совсем с другой скоростью. Здесь, все еще была ночь, и было гораздо холоднее, чем в храме.
Я неуверенно поднялся на ноги и начал подниматься по склону холма, чтобы добраться до Алисы. Я сбежал из логова богини, оставив двух ведьмаков в беде, и теперь я должен был сообщить эту новость Алисе.
Она развела небольшой костер, и я сел, скрестив ноги, перед ним. Дрожа и глядя в огонь, я рассказывал ей почти обо всем, что произошло. Я рассказал ей, как Цирцея преобразила Джонсона, но не стал говорить всю правду о Томе, рассказал лишь, что он спит глубоким сном, решив, что так будет лучше, Алиса меньше будет расстроена, ведь Цирцея сказала, что он в порядке и это не навредит ему. Мне оставалось только надеяться на это. В конце концов, я передал Алисе, сообщение богини.
Пока я говорил, она расхаживала взад и вперед. Тильда крепко прижалась к ее груди. Она слушала, но ничего неговорила. Она слушала и плакала.
- Что ты собираешься делать? - Спросил я, закончив свой рассказ.
Алиса издала глубокий всхлип, затем посмотрела на меня.
- Цирцея - могущественная богиня, она жестока и опасна, в этом нет никаких сомнений. Ее магия намного сильнее моей. Она играет с людьми, и часто превращает их в зверей - как волхвов. Но я никогда не смогу отдать ей Тильду. Даже если я люблю Тома больше своей жизни, я не могу этого сделать. Разве мать не должна защищать своего ребенка, не так ли? Но … возможно, еще есть способ спасти их обоих. Это будет означать ужасное жертвоприношение, но как только это будет сделано, у меня может быть шанс на спасение Тома и Джонсона.
Алиса ходила взад вперед и бормотала что-то себе под нос, пока огонь в костре не погас. Свет начал меркнуть, и она, наконец, села рядом со мной, прижимая к себе Тильду, и мы вместе стали смотреть в окно, слушая, как ветер воет в кронах деревьев.
- Я рада, что ты не стал есть то, что предложила Цирцея. - Наконец сказала Алиса.
- Я думаю, что это была человеческая плоть и кровь, - ответил я – Если это так, то Цирцея каннибал.
- Да, - кивнула она. – Так оно и есть. Для нее плоть человека, на вкус даже лучше, чем свинина. Она любит кормить своих гостей, а после, варить их же в кипящем котле. Молодец что не стал есть Вульф.
Алиса замолчала, а я подумал о том, как удачно мне удалось сбежать.
- Ты чего-то ждешь? - Спросила я.
- Ни чего то, а кого то. Помолчи, пожалуйста, Вульф. Тебе не чего бояться. Ты в безопасности.
Она вытащила что-то из кармана юбки и подышала на него три раза, а затем пробормотала что-то, ее голос был слишком низким для меня, чтобы я мог услышать слова. Я не мог толком разглядеть, что это было, но после, мне удалось это сделать. Это было зеркало.
Темнота сгустилась еще больше, свет от тлеющих углей начал угасать. Откуда-то издалека донесся пронзительный крик совы. После все вдруг затихло, даже ветер стих. Казалось, что весь мир затаил дыхание.
Затем из темноты к костру шагнула высокая фигура - хотя это ничуть не нарушило тишины. Тлеющие угольки отбрасывали слабый свет, и в этом свете мне удалось увидеть подошедшую фигуру. Это была женщина, но скорее ведьма, чем обычный человек, и держалась она как настоящий воин. У нее были темные волосы и длинная юбка, разрезанная вдоль, и каждая из двух половинок была привязана к бедру. На ней было белое ожерелье из костей, а поперек ее тела были кожаные ремни, держащие вложенные в ножны лезвия.
- Ты можешь мне помочь, Грималкин? – Спросила у нее Алиса – Я в отчаянии и не знаю что делать.
Мое сердце дрогнуло от имени «Грималкин». Том рассказывал мне, что она была ведьмой-убийцей из клана Малкин. Что они заключили союз, для того чтобы эффективней сражаться с врагами. Так же, он рассказал что она мертва. Как мертвая ведьма может быть здесь? Могут ли мертвые возвращаться к жизни? Церковь сказала: нет, но я слишком хорошо знал, как ошибалась церковь раньше.
Грималкин перевела взгляд с Алисы на меня, а затем снова на Алису, и дрожь страха пробежала по моему позвоночнику.
Когда она ответила, на ее рот было страшно смотреть, ее зубы были острыми как у хищного зверя, а тембр голоса едва ли можно было назвать человеческим.
- Я сделаю все что смогу, дитя мое. Следуй за мной.
Она повернулась и пошла прочь в темноту. Алиса последовала за ней, все еще прижимая к себе Тильду.
Они отсутствовали не более нескольких минут. Когда они вернулись, они остановились в нескольких шагах от костра.
- Прощай, - сказала Грималкин – Через один год и день, я найду тебя. Если ты все еще будешь жива, мы завершим начатое.
- А если я умру? - Спросила Алиса.
- Тогда я сделаю все, что в моих силах.
- Этого вполне достаточно. Я довольна, - сказала Алиса. - Благодарю тебя за помощь.
Грималкин вернулась в темноту, и Алиса подошла ко мне. Она выглядела ужасно – но, похоже, приняла решение.
- Будь храбрым, Вульф. Мне очень жаль, но ты должен еще раз спуститься в подземный мир. Тем не менее, тебе не нужно беспокоиться – Я буду рядом с тобой, - сказала она с кривой улыбкой.
- Сейчас? - Спросил я, поднимаясь на ноги.
- Да, - сказала Алиса. - Мы должны освободить Тома и Джонсона, не так ли?
Неужели она собирается отдать Тильду Цирцее, несмотря на все ее слова, о матери, защищающей своего ребенка? Это был вопрос, которым я интересовался, но боялся спросить, поэтому вместо этого я спросил ее о Грималкин: была ли она на самом деле той ведьмой-убийцей о которой мне рассказывал Том?
Алиса кивнула, не глядя на меня. Она казалась рассеянной, глубоко погруженной в свои мысли.
- Но Том сказал, что она умерла...
Когда мы вошли в лес, Алиса остановилась и повернулась ко мне лицом.
- Да, Вульф, она мертва. Она умерла, сражаясь с Богом, и ее дух попал во тьму.
- В Преисподнюю? - Перебил я ее.
- Называй это как хочешь, это место, куда уходят ведьмы после смерти - они и другие души, которые были связаны с тьмой. Старые боги, такие как Цирцея - тоже там – и все виды демонов. Некоторые из них могут ненадолго выйти из тьмы, но большинство из них нет. Цирцея очень могущественна, но она все еще связана с тьмой. Вот почему она создала подземный мир - чтобы охотиться на людей - это то, что она любит делать, не так ли?
- А Грималкин может сделать то же самое? Может ли она выйти из тьмы? - Переспросил я.
- Да, на короткое время. Но у нее нет никакого подземного мира, и она может прийти только в темное время суток. Свет солнца убьет ее, понимаешь. Она была грозной в жизни, и она так же опасна и сейчас. Я заключила союз с Грималкин, и попросила ее помочь мне сегодня вечером.
- Может ли она победить Цирцею? – удивился я.
Алиса отрицательно покачала головой.
– Это маловероятно. Она способна с ней сразится, но не победит ее. Цирцея очень стара и сильна. Даже самая могущественная ведьма не может сделать много, против такой богини, как она. А теперь давай - веди меня к Цирцее, сделаем то, что должны сделать.
Слезы исчезли, и лицо Алисы наполнилось решительностью.
И снова я направился к нему, к месту, название которого – ад.
Глава 25: Руки с Зелеными Когтями
С тяжелым сердцем я повел Алису к храму Цирцеи.
Я боялся исхода их встречи. Неужели она действительно собиралась отдать Тильду? Пожертвовать ей, ради свободы Тома Уорда и ведьмака Джонсона? - Удивился я. Или же она намеревалась сразиться с богиней, даже если она сомневалась в своих шансах на победу?
Когда мы вышли на деревенскую улицу, небо изменилось, появилось угрожающее красное зарево, возвестившее о нашем прибытии. Я отвел Алису в церковь, а потом повел ее вниз по ступенькам в бесконечные туннели.
Мы были осторожны и проверяли каждую из комнат, когда мы проходили, но никого из прислужников богини не обнаружили. Наконец-то мы поднялись на последнюю ступеньку и увидели деревья окружающие храм. И снова я ощутил чужое тепло и жужжание насекомых. Пока мы шли сквозь деревья я начал потеть – от напряжения, жары и страха.
Мы прошли мимо маленького пожирателя мозгов и мертвой ведьмы, с открытым черепом. Она лежала в траве, вся в крови, с колотыми ранами.
- Это работа ведьмака Джонсона? - спросила Алиса, поднимая брови.
- Она летела на метле, и он выстрелил в нее из лука, - ответил я.
- Нам никогда не следует недооценивать этого человека, - сказала она и добавила: качая головой. - Не стоит недооценивать Цирцею, особенно здесь. Она дала одержимой ведьме силу летать. Здесь она делает так, что невозможное становится возможным. Это ее логово, и она здесь опасна - без сомнения. То, что мы собираемся сделать, очень рискованно.
Я все еще не понимал, что мы собираемся делать, но знал, что сейчас лучше не задавать вопросов. Алисе нужно было сосредоточиться на своем плане, и не отвлекаться на меня.
Мы прошли между деревьями и наконец вышли к колоннаде. Здесь мы остановились, вглядываясь между колоннами в грозную тьму.
- Я не уверен, что смогу найти то место, где я видел Тома - предупредил я Алису. - Он должен быть где-то в самой глубине храма.
- Куда бы мы ни пошли, мы найдем то, что ищем, - сказала Алиса. - Нет ничего более определенного, чем это - Цирцеи нужно что бы мы ее нашли. Так что отныне держись за мной все время, Вульф. Теперь моя очередь идти впереди, и что бы я тебе ни сказала, делай это, немедленно и не раздумывая. У нас будет всего несколько секунд. Не пытайся вмешиваться. Твоя жизнь будет зависеть от этого. Все наши жизни. Ты меня понял?
- Да.
- Тогда следуй за мной.
Мы шагнули в темноту. Алиса делала это медленно, обдуманно, она сделала несколько шагов, защищая Тильду, и я последовал за ней по пятам. Затем что-то белое замаячило перед нами во тьме, заставляя меня вздрогнуть. На мгновение меня охватило дурное предчувствие, но когда я проходил мимо, то увидел, что это всего лишь мраморная скульптура, установленная на колонне. Это была резная женская голова, но вместо волос на ее голове извивались змеи. А потом я увидел еще один столб с большим бюстом: фигура имела мускулистую грудь и руки, но вместо человеческой головы у него была голова рогатого быка. Были ли это статуи демонов? - Удивился я.
Затем, далеко впереди, я увидел мерцающие свечи и снова почувствовал запах. Эта вонь со двора фермы. Эти большие кошачьи твари должны быть где-то рядом.
На этот раз перед нами не было стола, только большой черный трон. Все еще в облике взрослой женщины, на нем сидела Цирцея, со злорадной улыбкой на лице. На коленях, в нескольких шагах от трона стояли оба ведьмака. Рядом с ними лежали их сумки и посохи.
Рот и глаза Тома снова выглядели нормально, но там было что-то еще, растерянное выражение на его лице - и на лице Джонсона тоже. Это было так, как будто они не совсем знали, где они и что происходит. Одежда Джонсона была запачкана запекшейся кровью из раны на его плече. Однако, похоже, кровотечение прекратилось и его лицо снова стало человеческим.
И тут я заметил нечто такое, что заставило мои ноги задрожать от страха. За троном лежали три гигантских кошачьих зверя. Их дикая сила была очевидна по их мускулистому телосложению. Один из них широко открыл рот и выдал: зевок, позволяющий мне мельком увидеть острые как бритва желтые зубы.
- После того, как я пройду к ней, встань очень близко к Тому и оставайся там, Вульф! - Тихо прошептала мне Алиса, когда направилась к трону вместе с Тильдой.
- Ты правильное приняла решение, - сказала Цирцея - Как видишь, я держу слово. Эти оба ведьмака могут быть свободны. Отдай мне ребенка.
Именно тогда Алиса остановилась и посмотрела прямо на Цирцею. Затем она заговорила громким и ясным голосом, полным вызова:
- Кто ты такая, чтобы желать моего ребенка? - спросила она. - Она кровь моей крови, плоть моей плоти, и она принадлежит мне. Может ты и богиня, но я ее мать!
Цирцея, казалось, не была раздражена вспышкой Алисы. Она злорадно улыбнулась и мягко ответила: - Конечно, это ты мать, но ребенок - это только половина тебя. Кровь этого ведьмака течет по ее жилам, - сказала она, бросив взгляд к тому Уорду, который все еще выглядел смущенным.
- Кровь Ламии и кровь седьмого сына седьмого сына являются необычайной силой - сказала Цирцея, повышая голос. - Он это жидкость, подходящая для богини, истинный красный нектар силы. Дай мне то, что мне причитается!
Упоминание о крови Ламии озадачило меня. Как кровь Ламии течет у него в венах? - Удивился я.
Я предполагал, что Алиса бросит вызов богине, и откажется отдавать ей своего ребенка. И все же, я боялся за ее жизнь. Никто из нас не покинет это место живым.
Как будто осознав это, Алиса подошла к Цирцее, неся перед собой, на вытянутых руках, ребенка. Проходя мимо Тома и Джонсона, она прошипела: Проснитесь! Будьте бдительны! Встаньте на ноги и станьте рядом друг с другом!
Ведьмаки поднялись на ноги, и я сделал так, как она мне сказала, и встал рядом с Томом, который смотрел на Алису как во сне. Когда Алиса передала Тильду Цирцее, Том гневно зарычал и поднял голову. Казалось, что он намеревался вмешаться, и помешать богине, забрать его ребенка. Но было уже слишком поздно. Улыбающаяся Цирцея держала ребенка на руках и пристально вглядывалась в одеяло, в которое была замотана девочка.
С этого момента время, казалось, замедлилось. Алиса шла обратно навстречу нам, широко раскинув руки, словно желая обнять нас троих. Но это заняло так много времени, как будто она плыла против сильного течения, которое продолжало тянуть ее назад.
Внезапно мой взгляд вернулся к богине, на лице которой больше не было улыбки. Она удивленно вскрикнула.
Две длинные руки с зелеными когтями вылезли из груди ребенка. Я видел, как они выкололи ей глаза. Кровь хлынула, когда они разорвали ей лицо. Используя свою хватку, существо вылезло из-под одеяла и обернулось вокруг ее головы, так что я больше не мог ее видеть. У него было несколько ног, каждая конечность заканчивающаяся острым когтем. Они начали наносить ей страшные раны на шеи и плечах.
Когда богиня закричала, волхвы взревели и прыгнули к нам. – но Алиса уже обняла нас троих, и тронный зал вокруг нас исчез. Мне показалось, что я падаю, но когда открыл глаза, то понял, что стою на коленях на холме рядом с тем местом, где сидели мы с Алисой у костра. Мы вернулись в реальный мир.
- Быстрее! - Крикнула Алиса. - Нам нужно уходить прямо сейчас! Она может преследовать нас!
Через несколько мгновений мы пробирались, через деревья, в Солфорд. Джонсон шел позади меня и ругался себе под нос. Я шел прямо за спиной Тома с Алисой и слышал все, о чем они говорили.
- А где же наш ребенок? - Спросил Том.
- Это девочка, Том, и зовут ее Тильда. - Возразила Алиса.
- Тогда где же она, Алиса? Мне нужно знать!
- Она в безопасности, Том. Она сейчас с Грималкин.
- Тогда свяжись с ней прямо сейчас. Заставь ее вернуть нашу дочь.
- Я не могу, это небезопасно, Том. С Цирцеей еще покончено, - нетерпеливо воскликнула Алиса. – Ей безопаснее с Грималкин. Год и один день и она снова будет с нами. Мне пришлось на это согласиться. Ты же доверяешь Грималкин, не так ли? Она сделала подменыша, который напал на Цирцею.
- Конечно, я ей доверяю, но это слишком долго! - Крикнул Том. - Я ее даже не видел. Я никогда даже не держал на руках собственную дочь.
- У тебя была бы такая возможность, будь ты рядом во время родов!
- Это несправедливо, Алиса.
- А разве нет? - сердито сказала она. – Думаешь я себя прекрасно чувствую? Отказ от нее разбил мне сердце, меня всю выворачивает наизнанку. Но Тильде небезопасно с нами. По крайней мере, она будет в безопасности с Грималкин; Цирцея не может найти ее там. И это дает нам время подумать о том, чтобы разобраться с ней раз и навсегда. Должен быть какой-то выход, и мы должны найти его.
Внезапно Алиса оглянулась на меня, и они замолчали. Ясно, что они оба были расстроены, и поначалу шли порознь, но постепенно приблизились друг к другу, пока наконец Том не схватил Алису за руку, и не притянул к себе. Через несколько мгновений они уже целовались и обнимались перед тем, как идти рука об руку.
Через некоторое время Алиса подошла ко мне.
- Спасибо, Вульф. Ты сделал именно то, что я просила. Я не могла тебе сказать то, что я собиралась сделать, потому что Цирцея могла почувствовать твой страх. Она хорошо умеет читать мысли. Мне потребовались все мои силы, чтобы держать ее подальше от моих собственных мыслей.
- Значит, Грималкин охраняет Тильду? - Спросил я ее.
- Да. Мы больше не в безопасности. Цирцея немного пострадала, но она скоро поправится и попытается отомстить нам. Она не сможет покинуть свой подземный мир, но она может послать за нами других – ее сила может даже навредить нам издалека. Это может случиться прямо сейчас, а может и нет. Может случиться, через несколько месяцев – нам нужно быть настороже. Нужно найти способ разобраться с ней, прежде чем Грималкин вернет мне Тильду.
Теперь мы шли по главной улице Солфорда. Мы остановились на полпути, у дома Джонсона. Алиса вымыла и перевязала ему плечо. Он был взбешен тем ущербом, который причинили монахи Инквизитора. Все книги из его библиотеки были разбросанны по всему дому, а их страницы были вырваны.
Однако он оставил все как было, поспешно собрав несколько вещей, в том числе две или три книги. Мы все знали, что оставаться здесь небезопасно. В конце концов, аббатство найдет мертвых головорезов и займется этим.
Дни охоты ведьмака Джонсона на ведьм в Солфорде закончились. Интересно, куда он теперь пойдет?
В какой-то момент путешествия, когда Том и Джонсон шли рядом, я слышал оживленные голоса. Мне стало интересно, обсуждают ли они его планы на будущее?
Теперь мы направлялись на сервер к Чипендену.
Глава 26: Выбор
В тот вечер мы сидели у костра и ели еще более вкусных кроликов, которых Алиса поймала и приготовила. И она, и Том все еще были очень расстроены, но старались выглядеть храбрыми. Они всем сердцем желали, чтобы Тильда была с ними, но понимали, что пока это невозможно.
- Мы тут подумали, - сказал Том, поворачиваясь ко мне. - Поскольку ты не вернешься в аббатство, мы с Алисой хотели бы предложить тебе пожить у нас...
Алиса, сидевшая по другую сторону костра, улыбнулась мне в знак согласия. Я улыбнулся ей в ответ. Том явно понял, что я согласился, и продолжил:
- Ну, с твоим домом разобрались, так что теперь нам нужно поговорить о твоей работе. Я мог бы найти местного фермера, который взял бы тебя на работу, если ты этого хочешь, но когда мы говорили раньше, – добавил он, – Уилл Джонсон подтвердил то, что я уже некоторое время подозревал, - что ты Седьмой сын седьмого сына, это значит, что ты можешь стать моим учеником!
- Подождите ка минутку! - Прорычал Джонсон слева от меня. - Ты немного опоздал со своим предложением. Я уже предложил ему стать моим учеником, и он обдумывает это предложение. Разве не так, мальчик?
Я взглянул на Джонсона и утвердительно кивнул. В конце концов, это было правдой. Улыбка сползла с лица Алисы, и Том только пожал плечами.
- Когда ты снова будешь в форме, Уилл, в округе найдутся два района, которые отчаянно нуждаются в услугах Ведьмака, - сказал он Джонсону, приятно улыбаясь. - На Англзаркской Пустоши есть дом Ведьмака, а еще один-на краю болота, у канала к северу от Кастера. Меня всегда призывают туда на помощь-болото кишит водяными ведьмами. Оба дома были оставлены мне по завещанию Джона Грегори, но они доступны бесплатно любому ведьмаку, который готов там жить и работать.
- Болотный домик, похоже, в моем вкусе, - сказал Джонсон. - У меня хорошо получается иметь дело с ведьмами.
Алиса смотрела на него через огонь и не улыбалась.
- Ты должен выбрать то, что лучше для тебя, Уилл Джонсон. Но Вульф тоже должен выбирать. Он должен выбрать между Томом и тобой и очень тщательно обдумать, какого Ведьмака он хочет видеть своим хозяином. Только он может решить.
Джонсон открыл было рот, чтобы возразить, но передумал. Он кивнул и вместо этого набил его еще одним кроликом.
Я переводил взгляд с одного на другого. Я без труда принял решение.
Хотя Джонсон был порядочным человеком в душе и хорошим, мужественным бойцом, он был ущербен. В дополнение к его личным недостаткам, его одержимость ведьмами означала, что я не получу более широкого обучения, чем требовало такое ученичество.
С другой стороны, Том был более осведомленным и гораздо лучшим ведьмаком. Он был также спокоен и цивилизован, в то время как Ведьмак Джонсон был вспыльчив и неотесан. Кроме того, домовой приготовил отличный завтрак, а Алиса приготовила еще более вкусный ужин. С Томом и Алисой я буду жить в теплом, уютном доме-совсем не похожем на холодный аскетизм аббатства.
Мне просто нужно было проявить дипломатичность и не торопиться с выводами, чтобы Джонсон подумал, будто я тщательно обдумал его предложение. С моей точки зрения, все было улажено.
Однако на следующую ночь все изменилось.
Мы с Томом шли через лес, собирая топливо для нашего нового костра, когда вдруг услышали издалека вой – угрожающий, звериный вой, от которого у меня волосы на затылке встали дыбом. Я и раньше слышал волчий вой, но это было нечто гораздо хуже.
Затем вой сменился ревом.
- Похоже на неприятности, - серьезно сказал Том. - Давай вернемся ...
Мы бросили свои вязанки хвороста и побежали назад через деревья, пока не достигли нашего лагеря. Алиса беспокойно расхаживала взад-вперед. Джонсон смотрел на деревья, сжимая в руках посох. С его забинтованным плечом и рукой на перевязи, я задавался вопросом, насколько эффективно он будет владеть им. С другой стороны, я и раньше недооценивал его. …
- Цирцея сделала то, чего я боялся. Она послала за нами магов, - сообщила Алиса. - Идите на север. Я разберусь с ними, как смогу.
Том Уорд покачал головой.
- Нет, Алиса. Я не могу позволить тебе рисковать собой, когда ты уже столько сделала. Я тот, кто должен разобраться с этим.
Вой и рев раздались снова, на этот раз гораздо ближе.
- Мы примерно в пяти милях от ближайшей лей-линии, - сказал том, почесывая голову. - Это слишком далеко, чтобы получить помощь от Кратча.
- Кратч? Ты имеешь в виду домового? - Спросил я.
- Я мог бы вызвать его по лей-линии, но мы слишком далеко. Мы никогда не доберемся туда вовремя. - Он кивнул.
- Два Ведьмака вполне могут сравниться с тем, что нас ожидает, - заявил Джонсон, появляясь рядом с Томом Уордом.
Том снова покачал головой.
- Ты ранен, Уилл. Не волнуйся, я справлюсь с этим. Я был бы тебе очень признателен, если бы ты отправился на север вместе с Алисой и Вульфом. Ты им понадобишься, если потом дело дойдет до драки.
Ведьмак Джонсон запротестовал, но когда Алиса присоединила свой голос к голосу Тома, он, казалось, понял, что должен согласиться.
Я был озадачен, когда Том попросил меня присмотреть за его сумкой и посохом. Чем он будет защищаться? - Удивился я. Крепко обняв Алису и прошептав ей несколько слов, он направился к деревьям, навстречу угрожающему вою, не имея ничего, чтобы защитить себя.
Мы развернулись и быстрым шагом направились на север.
Однако через некоторое время Алиса положила руку мне на плечо и остановилась, отведя меня в сторону, подальше от слуха Ведьмака Джонсона.
- Я бы хотела, чтобы ты пошел за Томом, - сказала она. - Не волнуйся, Вульф. Я не хочу, чтобы ты помогал ему в битве. Просто держись подальше, пока все не закончится. Я уверена, что с ним все будет в порядке, но он может быть немного запутается, когда все закончится. Так что, пожалуйста, верни его...
- Запутается? - Спросил я, сбитый с толку.
- Да, возможно, он не совсем будет в себе. Но ты не бойся. Он не повредит и волоска на твоей голове. Просто напомни ему, кто ты, и назови его имя. Он последует за тобой ко мне. Не мог бы ты сделать это для меня, Вульф?
Я молча кивнул. Как я мог отказать Алисе после всего, что она для меня сделала?
Все еще держа посох и сумку Тома, я подавил все инстинкты, которые говорили мне бежать, но направился к воющим существам. Меня охватил ужас: вдруг я увижу, что Том ранен или еще хуже. Как он думал защититься от этих тварей, не имея под рукой оружия? И если он не сможет справиться с ними, то я стану их следующей жертвой. Я никогда не мог отказать Алисе – и она, казалось, никогда не испытывала никаких угрызений совести, посылая меня навстречу опасности.
Было почти темно, и лес был мрачен и полон теней. Внезапно звуки впереди стали еще более ужасающими – громкий рев, перемежающийся пронзительными криками. Я надеялся, что это не Том кричит от боли.
Когда я в страхе пробирался между деревьями, то увидел признаки какой-то жестокой борьбы. По стволу дерева было разбрызгано много крови, а на траве лежало что – то похожее на куски животного-окровавленные клочья черно-белого меха, прикрепленные к плоти и обломкам костей. Это был один из волхов? - Удивился я. Как такое вообще возможно?
Внезапный крик прямо передо мной был таким пронзительным, что у меня заболели уши, и я чуть не выронил посох и сумку, пытаясь прикрыть их руками. Я стоял, дрожа, не в силах сделать ни шагу навстречу этому ужасному звуку.
Потом я понял, что между деревьями движется что-то большое. Я слышал, как он тяжело шагает ко мне, ломая ветки и сучья. Когда я увидел его, мое сердце сжалось в груди и почти перестало биться.
Его жестокие глаза были красными вертикальными щелями, которые светились в темноте, а его огромное тело было кошачьим, гладкий мех был украшен черно-белыми полосами. Эти глаза смотрели в мои, и я сразу понял, что я почти мертв. Пасть открылась, обнажив смертоносные клыки, существо взревело и прыгнуло на меня.
Испуганный, но уже не застывший на месте, я бросил сумку и, держа посох Тома Уорда обеими руками, нащупал защелку, которая освободила лезвие из серебряного сплава на его конце. Я услышал щелчок, когда он появился, и направил его на зверя, изо всех сил стараясь удержать его.
Против этого огромного хищника у меня не было ни единого шанса. Я вспомнил, как Цирцея описывала свои методы охоты. Он мог разорвать мне горло так, что я захлебнусь в собственной крови. А может, он просто размозжит мне череп своими мощными челюстями. Или, что хуже всего, он мог бы играть со мной, наслаждаясь моими мучениями, когда он схватит меня своими челюстями, а затем использует когти на своих задних лапах, чтобы разорвать мой живот и выпотрошить меня.
Огромные глаза монстра были прикованы к моим, когда его лапы с глухим стуком опустились на землю. Я оцепенел, посох дрожал в моих руках; я просто ждал смерти. Я пробормотал короткую молитву Святому Андрею Авеллино, покровителю тех, кто боится насильственной смерти. Святой не ответил.
Но что-то еще произошло.
Справа от меня мелькнуло какое-то неясное движение. Как раз перед тем, как существо достигло меня, что-то столкнулось с ним и унесло прочь. Я обернулся и увидел двух зверей, сцепившихся в смертельной схватке. Один из них был огромным котом, копошащимся в воздухе, его когти отчаянно искали плоть, в то время как челюсти ревели от ярости. Другой, весь в крови и смутно напоминающий человека, сидел на спине кота, обхватив его шею обеими руками. Сначала я подумал, что он пытается задушить его, но, поскольку он отталкивал голову все дальше и дальше назад, я догадался, что он пытается сломать ему шею.
Раздался громкий треск. Рев прекратился, и зверь обмяк. Дрожа от страха, я смотрел, как чудовище, убившее его, поднимается на ноги. Кто был этот страшный зверь? Стану ли я его следующей жертвой? - Думал я, стоя там.
Когда он устремил на меня свой безжалостный взгляд, мир закружился, я пошатнулся и чуть не упал. Не имея ни воли, ни мужества защищаться, я уронил посох на землю.
Лицо существа напоминало человеческое, но было покрыто зеленой чешуей и вытянуто, длинная челюсть выступала вперед. Рот был широким, а зубы-острыми, как иглы. Чешуйчатые руки были больше человеческих, и каждый палец заканчивался длинным острым когтем. На нем была одежда, пропитанная красной кровью, и черные сапоги; правый, как я заметил, был перевязан не шнурком, а бечевкой.
И тут правда наконец пронзила мой затуманенный мозг. Я знал этого монстра.
Это был Том Уорд.
Глава 27. Лицо Цирцеи
Когда ведьмак направился ко мне, в его глазах не было осознанности. Его взгляд был безжалостен. Он превратился во что-то настолько далекое от человека, что мог бы убить меня, не задумываясь.
И тут я вспомнил, что говорила мне Алиса. …
"Просто напомни ему, кто ты, и назови его имя. Он последует за тобой ко мне."
Я был далек от уверенности, что это сработает, но все равно крикнул:
- Том! Том! - Крикнул я. - Это я, Вульф!
В его глазах все еще не было осознанности, хотя он остановился в пяти шагах от меня.
- Иди за мной, том. Я отведу тебя обратно к Алисе, - твердо сказал я.
Он не двинулся с места, только уставился на меня и издал глухое рычание. Может быть, он собирается прыгнуть на меня и свернуть мне шею? Я понял, что он должен быть невероятно силен, чтобы сломать шею этому волхву. Потом я вспомнил о кусках плоти на земле-плоти с пучками черно-белого меха. Должно быть, это останки еще одного мага – неужели он разорвал его на куски? А где же третий? Неужели он убил и его тоже?
Я должен был попытаться вернуть его к Алисе как можно скорее. Я определенно не хотел оставаться с ним наедине дольше, чем это было необходимо.
- Иди за мной, Том! - Я снова говорил. Затем я взял сумку и посох, осторожно повернулся к нему спиной и пошел прочь.
Я затаил дыхание, опасаясь внезапного нападения сзади, но потом услышал его приближение и облегченно вздохнул.
Луна поднялась в небо, окрашивая все вокруг своим серебристым светом. Несколько часов мы шли на север, к Чипендену, по той же тропинке, что и Алиса с Ведьмаком Джонсоном. То, что было Томом Уордом, все время оставалось позади меня. Я не ожидал, что скоро догоню остальных. Они должны были идти быстро; наш темп был довольно медленным.
Внезапно я осознал, что больше не слышу шагов за спиной, и, обернувшись, увидел Тома, который удалялся в сторону зарослей кустарника и деревьев. Я последовал за ним, держась на некотором расстоянии. Он опустился на колени на берегу небольшого ручья. Я услышал, как он отпил воды, а потом начал вытирать лицо, руки и кисти, смывая кровь.
Когда он повернул лицо к лунному свету, я увидел, что чешуя исчезла. Он снова стал самим собой. Он устало улыбнулся мне.
- Спасибо, что пришел за мной и привел в нужное русло, Вульф, - сказал он с благодарностью.
- Ты должен поблагодарить Алису, - сказал я ему. - Это была ее идея.
Он кивнул и снова напился из ручья. Затем он протянул руку за посохом, и я передал его ему, хотя мешок остался у меня, и я нес его так, словно был его учеником. Мы снова двинулись в путь, теперь уже бок о бок.
Я взглянул на его руки и увидел, что они тоже пришли в норму. Все, что осталось от этого монстра в человеческом обличье-это пролитая им кровь. Она все еще пропитывала его одежду, и ее медный запах был очень силен в воздухе.
- Лучше бы ты этого не видел, Вульф, - сказал наконец Том. - Мне кажется, я должен тебе кое-что объяснить.
Я ничего не ответил. Я все еще пребывал в состоянии шока.
- Как и ты, Вульф, я Седьмой сын седьмого сына, и это дает нам обоим способности, которые помогают нам бороться с тьмой ...
Мне пришло в голову нечто ужасное.
- Могу ли я измениться таким же образом? - В ужасе спросил я. Каково это-превратиться в такого ужасного зверя, чей разум больше не принадлежит тебе? Ты можешь убить друга или члена своей семьи; убить, не зная, что ты сделал.
Том покачал головой и потянулся, чтобы похлопать меня по плечу. Я ничего не мог с собой поделать – я вздрогнул, и он убрал руку. Я увидел разочарование на его лице.
- Нет, Вульф, ты не изменишься, как я. Видишь ли, у меня есть кое – что в дополнение к тому, что мы делим-это то, что я унаследовал от своей мамы. Она была Ламией ...
Я вспомнил, что говорила Цирцея о крови Ламии Тома. Я также вспомнил, что читал что-то о Ламиях в библиотеке Ведьмака Джонсона.
- Это тип ведьмы, - сказал я. - Они могут менять свой облик с человеческого на ...
Я оставил остальную часть предложения невысказанной.
Том молча кивнул.
Ведьмы Ламии - медленные оборотни, которые принимают две основные формы. Первая называется домашней Ламией, и она неотличима от человека, за исключением одной вещи. Вдоль позвоночника у них тянется ряд желто-зеленых чешуек. Но они могут медленно превращаться в то, что известно как дикая Ламия. Эти существа передвигаются на четырех ногах; они покрыты чешуей и имеют полный рот клыков, которые могут ломать кости и рвать плоть.
- Моя мать была не только добродушной, но и домашней хозяйкой. Она была лучшей матерью, на какую только можно было надеяться. Она любила моего отца, помогала работать на ферме и воспитывала семерых сыновей. Тем не менее ее кровь Ламии течет в моих жилах так же верно, как и кровь моего отца. Когда я нахожусь в крайней опасности, я превращаюсь в форму, которая может лучше защитить себя.
- Ты можешь контролировать изменения? - Спросил я.
- Я постепенно становлюсь лучше в этом – но нет, я не могу полностью контролировать это. Вот почему я оставил свой посох и сумку позади; когда я столкнусь с этими существами, я хочу быть полностью безоружным. Моя жизнь была в крайней опасности, и нападение могло спровоцировать перемену. И, конечно, когда все это кончается, мне требуется некоторое время, чтобы осознать, кто я и что произошло. Вот почему Алиса послала тебя за мной.
Я кивнул, и мы молча продолжили путь. Я размышлял над тем, что он сказал; я был далек от счастья. Я считал Тома спокойным и цивилизованным человеком, из которого получился бы хороший учитель, учитель и коллега. Но он тоже был ущербен. В его жилах текла темная кровь. Именно эта кровь и тот факт, что он был седьмым сыном седьмого сына, заставили Цирцею искать ребенка: ребенка, в котором тоже была кровь Алисы.
Алиса была добра ко мне, но нельзя было отрицать, что она была могущественной ведьмой. Неудивительно, что между ними установилась такая тесная связь и у них родился ребенок.
Я подумал, что, несмотря на все свои лучшие намерения, Том в любой момент может превратиться из человека в зверя. Эти большие кошки напугали меня, но после того, как он убил их и обратил свой взор на меня, я испытал такой ужас, какого никогда прежде не испытывал.
Конечно, мне предстояло принять трудное решение, хотя сейчас я чувствовал себя неловко, идя рядом с Томом Уордом. Я никак не мог выкинуть из головы то, что увидел. К счастью, Алиса и Джонсон ждали нас неподалеку. Я был рад их обществу.
Поздним вечером следующего дня мы наконец добрались до дома неподалеку от Чипендена. Мы все очень устали, у нас болели ноги, и мы сразу же легли спать, слишком усталые, чтобы даже думать об ужине.
Том снова повел меня в комнату с зеленой дверью-ту самую, которой пользовались многие ученики Ведьмака на протяжении многих лет. Прежде чем лечь в постель, я еще раз взглянул на имена, нацарапанные на стене. Возможно, там было достаточно места, чтобы добавить свое собственное, но оно будет написано очень мелким шрифтом.
Но я знал, что никогда не напишу там свое имя. После того, что я увидел, я собирался стать учеником Ведьмака Джонсона, а не Тома Уорда.
Я задул свечу и забрался под прохладные простыни, чувствуя себя лучше теперь, когда принял решение.
Однако почти сразу же я почувствовал зловещий холод в воздухе. Нет, не сейчас, подумал я ... разве я недостаточно натерпелся? После всего этого демон снова был здесь, чтобы мучить меня. Я был в ужасе. Казалось, даже в доме Ведьмака демон все еще мог добраться до меня.
Я поднял глаза и увидел, как на потолке начинает формироваться тень демона из палок.
Я съежился, ожидая насмешек или внезапной мучительной боли, но вместо этого был ошеломлен тем, что предстало передо мной.
На этот раз у демона было лицо.
Это было лицо Цирцеи.
‘Теперь ты знаешь, кто я на самом деле, священник, - усмехнулась богиня. ‘Мне доставляло удовольствие мучить тебя и подчинять своей воле. Я послала тебя на север, в Чипенден, чтобы заманить Тома Уорда в свои лапы. Я знала, что как только у меня будет ее любимый Ведьмак, Алиса Дин поспешит к нему на помощь, приведя с собой своего ребенка.’
- Вы все это спланировали с самого начала? - Спросил я, медленно осознавая степень обмана Цирцеи.
“ Да! Ты был моей маленькой марионеткой, которой так легко управлять. После этого я отпустила бы тебя на свободу, позволила бы тебе вернуться к своей маленькой жизни. Но ты предал меня. Ты дал возможность Алисе обмануть меня и сбежать. За это нет прощения! Очень скоро я убью двух Ведьмаков и Алису Дин. Тогда я убью тебя. Ребенок рано или поздно будет моим, его кровь будет моей, чтобы пить ее. И все будет напрасно. Так что вот тебе кое-что в качестве предвестия этого ...”
Потом началась боль, и это было хуже, чем когда-либо.
Я содрогнулся и выгнул спину, боясь, как всегда, что мой позвоночник сломается. На этот раз мне действительно показалось, что так оно и будет.
Я начал кричать в агонии.
Глава 28. Странствующий Ведьмак
Мои крики заставили Алису прибежать к моей спальне.
- Вульф? С тобой все в порядке? - она кричала, стучала в мою дверь. - Что происходит?
- Помогите! - Крикнул я, и она рывком распахнула дверь и вошла со свечой в руке. Ее глаза расширились, когда она увидела, как мое тело выгнулось и изогнулось под одеялом. Затем ее лицо потемнело от гнева, когда она увидела изображение на потолке прямо над кроватью.
- Прочь! Уходи! - Воскликнула Алиса.
Мгновение ничего не происходило, затем лицо Цирцеи исказилось от презрения, и раздался рев, похожий на рев какого-то дикого зверя. Сильный ветер пронесся по комнате, подняв занавески, задув свечу Алису и отбросив ее назад к двери.
В комнате было темно, но сияющая фигура торжествующей Цирцеи все еще виднелась на потолке. Моя боль немного утихла, подумал я, садясь, но теперь я приготовился к тому, что агония будет усиливаться – ведь как Алиса могла победить?
Внезапно вспыхнул яркий свет, похожий на молнию – но он исходил от Алисы, а не от Цирцеи. Она уронила свечу и вытянула обе руки, указывая указательными пальцами прямо на изображение на потолке. Другая молния, голубая и раздвоенная, вырвалась из ее пальцев, чтобы стереть образ Цирцеи.
В комнате снова стало темно, но потом Алиса взяла свечу, и ее пламя ярко вспыхнуло. Свеча стоявшая на подоконнике, тоже замерцала и ожила. Я понял, что они были зажены магией Алисы: той же самой магией, которая прогнала Цирцею.
Пахло гарью, и Алиса указала на потолок, где обгорела и дымилась штукатурка.
- Тому это вряд ли понравится! - сказала она с улыбкой.
Когда она подошла ближе к кровати, я поднял одеяло до подбородка. Я все еще дрожал от боли. Мне казалось, что внутри меня пылает пламя, а мои конечности пронзают иглы.
Она придвинула маленький стул и села рядом со мной. Я все еще хныкал и стонал от боли, но когда Алиса положила руку мне на лоб, боль тут же прекратилась.
И все же прошло немало времени, прежде чем мое дыхание и сердцебиение замедлились, и я смог заговорить. Наконец я рассказал ей, что произошло и как Цирцея манипулировала мной.
- Мне очень жаль, Алиса, - сказал я в заключение. - Во многом случившееся-моя вина.
Она покачала головой.
- Ты всегда винишь себя, Вульф. В этом нет необходимости. Единственное, что ты сделал не так, это не рассказал мне о визитах демона, когда мы впервые встретились. Я могла бы что-нибудь с ними сделать, хотя это ничего бы не изменило. Чувство долга всегда посылало Тома в Солфорд помогать Джонсону. Просто он такой, какой есть. И поскольку я такая, какая есть, я бы всегда следовала за ним туда с Тильдой. Не волнуйся. Завтра я дам тебе что-нибудь, чтобы удержать Цирцею подальше. И так, ты наконец решил стать учеником Уилла Джонсона?
Вот она снова читает мои мысли!
- Да. Мне жаль, что я не выбрал Тома. - Я вздохнул.
- Не бойся. Возможно, позже ты передумаешь. Это разрешено всем. - Она снова улыбнулась.
Мы с Ведьмаком Джонсоном остались в доме в Чипендене, пока восстанавливали силы и его плечо начало заживать. Как она и обещала, Алиса дала мне защиту от Цирцеи. Это было маленькое красное перышко, выдернутое из груди Малиновки. Пока оно у меня, оно не позволит духу Цирцеи проникнуть в мой разум.
Мне было грустно, когда пришло время покинуть тепло и безопасность этого дома – это было безопасное место – но наконец, после завтрака на третье утро после нашего прибытия, мы ушли. Мы направлялись к дому к северу от Кастера, который стоял у канала.
Джонсон не стал тратить время на прощание и быстро зашагал прочь, как обычно, с важным видом. Я в последний раз помахал Тому рукой, повернулся и поспешил за хозяином, неся его сумку. Я сказал Тому о своем решении с глазу на глаз, но не объяснил, как пришел к нему. Мы не упомянули о той ночи, когда он превратился в Ламию.
Мы только что вышли из сада, когда увидели Алису, приближающуюся к нам из-за деревьев. Я не слышал ни звука, и она испугала меня. Иногда казалось, что она скорее плывет, чем идет.
- Мои наилучшие пожелания тебе, Уилл Джонсон. Процветай и будь в безопасности. Я просто хочу сказать последнее слово Вульфу, - сказала она ему.
Он слабо улыбнулся и кивнул в знак согласия. Затем он повернулся ко мне.
- Не задерживайся слишком долго, мальчик.
Алисапридвинулась ко мне и тепло улыбнулась.
- Ты совершил ошибку, Вульф. Тебе было бы лучше с Томом, - тихо сказала она. - Я не стану спрашивать тебя, как ты рассуждал, но у меня есть подозрения.
Я ничего не ответил. Я не могл встретиться с ней взглядом, поэтому опустил глаза на свои ботинки.
- Ну что ж, нам всем придется сделать все, что в наших силах. В конце концов, это не полная катастрофа. Просто держи себя в руках, и все будет хорошо. И если ты когда-нибудь передумаешь, Том все равно будет рад взять тебя в ученики. Я хочу сказать тебе еще кое-что, Вульф. Есть две вещи, которые ты должен остерегаться. Первая-это Цирцея. У тебя есть перо, чтобы держать ее дух подальше, и я не думаю, что она действительно может покинуть свой подземный мир. Но она может послать что-нибудь еще-что-нибудь похуже этих огромных кошек.
- Хуже, чем они? - Испуганно спросил я.
- Нет смысла скрывать от тебя правду, Вульф. Тебе нужно быть бдительным и готовиться ко всему. Ты тоже должен следить за епископом Блэкбернским. Возможно, скоро их Инквизиторов станет больше, и они будут искать тебя и Джонсона ...
- Верно, епископ назначил троих, - вспомнил я. Скорее всего, Церковь тоже не закончила со мной.
- Вот видишь. Остальные двое могут прийти за тобой. Так что береги себя. Вот кое-что, что может помочь ...
Интересно, что это было? У меня уже было перо.
Алиса протянула маленький, тонкий, продолговатый предмет. Она перевернула его, и я увидел, что это зеркало.
- Начав обучение как монах, ты, без сомнения, все еще боишься магии. Но это уже не раз спасало тебе жизнь. Так вот, возьми это ...
Я принял его, хотя оно казалась мне обычным зеркалом.
- На нем есть какое-то заклинание? - Спросил я.
Алиса покачала головой.
- Магия во мне, а не в зеркале. Для того, что я задумала, подойдет любое зеркало, но это поместится в твоем кармане. Если ты в опасности, просто дыши на стекло и думай обо мне, или зови меня по имени. Тогда я свяжусь с тобой, и мы с Томом постараемся тебе помочь. Обещай, что ты это сделаешь, Вульф.
- Да, я обещаю. - Спасибо, Алиса, - сказал я, глядя на деревья и провожая взглядом тропинку, по которой ушел Джонсон. Он уже начал терять терпение.
- Не беспокойся насчет этого Джонсона – ему придется подождать. - Не мешало бы ему научиться терпению, - сказала Алиса. - Но я хочу сказать тебе еще кое-что, и это касается тебя и того, кто ты есть ...
- Ты хочешь сказать, что я Седьмой сын седьмого сына? - Спросил я.
- Вот именно, Вульф, потому что я не думаю, что ты один из них.
- Но аббат сказал Ведьмаку Джонсону, что я Седьмой сын седьмого сына, - возразил я.
- Аббат мог солгать, Вульф. Он хотел заманить тебя в дом Джонсона, чтобы ты мог шпионить за ним. Епископ дышал ему в затылок, чтобы добыть улики против Ведьмаков. Ты был седьмым сыном в своей семье?
- Я был четвертым и последним сыном, но я знаю, что моя мать уже потеряла нескольких детей при родах или вскоре после их рождения. Но она никогда не говорила о них. И я не знаю, сколько их было и были ли они мальчиками или девочками.
Алиса кивнула:
- Послушай, у тебя есть все необходимое, чтобы стать ведьмаком. Том рассказывал мне о тебе, да я знаю, что ты видишь мертвых, и это одна из способностей, данных седьмым сыновьям седьмых сыновей. Но есть еще кое-что: ты молишься святым, и они иногда откликаются, не так ли? Ты видел, как рука святого протянулась и отперла дверь фермерского дома – ту, где ребенок был пойман домовым?
- Да, - ответил я, не совсем понимая, что она имеет в виду. Неужели Алиса верит в святых?
- Ну, седьмые сыновья седьмых сыновей не могут этого сделать. Ты что-то новенькое, Вульф. Я не знаю, что именно, но я это выясню. Приятно знать, кто мы такие. Это помогает нам не потерять себя ...
Ее последнее замечание было загадочным, и я хотел спросить ее об этом, но она снова улыбнулась и отослала меня прочь.
- Иди и догони Джонсона, пока он не начал жаловаться. И последнее – не позволяй ему запугивать тебя!
- Не буду! - Я пообещал и отправился вслед за своим новым хозяином. Через пару шагов я повернулся, чтобы помахать Алисе рукой, но она уже исчезла.
Как только мы вошли в старый мельничный дом, Джонсон велел мне заняться хозяйством. Это было холодное, унылое и сырое место, очень далекое от дома в Чипендене. Неподалеку виднелся канал, а на Западе-окутанное туманом болото. Именно там водяные ведьмы, предположительно, были самыми многочисленными.
Я едва успел разжечь огонь на кухонной решетке и под духовкой, когда он поставил передо мной более важную задачу – набить свой большой живот.
- Я умираю с голоду, мальчик! Другие костры разожги позже. Поджарь мне мои обычные пять больших свиных сосисок-горячих и жирных, как я их люблю!
Мы взяли с собой кое-какую провизию, в том числе шесть бутылок красного вина, но, к моему разочарованию, оказалось только шесть сосисок, завернутых в бумагу. Для меня это означало, что мне достанется только одна.
Тем не менее, я пошел на кухню и поджарил все шесть, намазав маслом много толстых ломтей хлеба – мне нужно было как-то заполнить свой голодный живот. Вскоре мы уже сидели за столом.
Джонсон выпил первую бутылку вина, пока я готовил. В его манерах за столом ничего не изменилось: как обычно, он быстро запихивал хлеб и сосиски в открытый рот. Его рука все еще была на перевязи, но он каким-то образом ухитрялся все это делать левой рукой.
Вдруг где-то вдалеке раздался пронзительный крик. Он доносился со стороны болота.
- Это была водяная ведьма, - ухмыльнулся Ведьмак. - Этот звук-музыка для моих ушей! А знаешь, - продолжал он, - я думаю, что мне здесь понравится. Мужчине нужно чем-то заняться, а водяных ведьм придется убить уйму. И все же нам будет не слишком удобно. Я слишком долго пробыл в Солфорде и теперь подумываю немного попутешествовать. Почему ведьмак должен оставаться на одном месте? Я собираюсь стать перипатетическим Ведьмаком! Знаешь, что это значит, мальчик?
- Да - ответил я. - Это от латинского слова peripateticus, что означает “странствовать – блуждать”.
- Вот именно, мальчик. Я собираюсь странствовать по округе и иметь дело с ведьмами везде, где смогу их найти. Будучи специалистом по ведьмам, мои услуги будут пользоваться большим спросом, не так ли?
Я кивнул, съев толстый кусок хлеба с маслом и оставив свою единственную колбасу напоследок.
- Да, - продолжал Джонсон. - После того, как мы здесь приберемся, то отправимся прямиком в Пендл и разберемся там с проблемой ведьм.
Я почти не слушал его, но по мере того, как его слова медленно доходили до меня, я начала тревожиться.
- Сначала я убью Ведьму Убийцу из клана Малкин, - сказал он. - Это должно немного расшевелить ситуацию и очистить нашу карьеру.
- Ведьм Пендла очень много, - сказал я ему, вспомнив, что говорил мне Том. - Три главных клана, а также другие, поменьше. И у каждого из них есть ведьма-убийца. Говорят, что хотя они много ссорятся и дерутся между собой, они более чем способны объединиться перед лицом общего врага. Тебе не кажется, что это может быть немного больше, чем мы можем вынести?
Он презрительно фыркнул на меня.
- Против такого опытного охотника на ведьм, как я, у них будет столько же шансов, сколько у этих сосисок! - сказал он, запихивая в рот очередную порцию. Он сглотнул и громко рыгнул. - И не забудь, что я хочу, чтобы ты продолжал писать обо мне эту книгу. Я обучу тебя лучше, чем все ведьмаки вместе взятые, но взамен ты напишешь эту книгу – это будет одной из твоих обязанностей. Я хочу стать легендой при жизни. Я думаю что заслуживаю это!
Внезапно он уставился на мою тарелку.
- Плохо себя чувствуешь, мальчик? Потерял аппетит? - он зарычал на меня через стол, выплевывая крошки еды мне в лицо. - Почему только одна сосиска на твоей тарелке?
- Потому что их было всего шесть, - сказал я ему слегка раздраженно.
Он посмотрел на обе тарелки и снова поразил меня.
- Я хорошо отношусь к своим ученикам. Я ожидаю, что они будут усердно работать и подчиняться приказам, и никогда не позволю что бы они голодали! - заявил он.
Я не мог в это поверить. Вилкой он переложил последнюю сосиску со своей тарелки на мою.
Это было еще удивительнее, чем смотреть, как он танцует.
О переводе:
Книга переведена группой ВКонтакте «ВОКАБУЛА»
Мы не являемся профессиональными переводчиками, поэтому просим прощения за некоторые ошибки. Наша работа больше направлена на скорость, но мы стремимся и к качеству, к более профессиональной отточки перевода.
Поэтому,
присоединяйтесь к нам и читайте произведения Джозефа Дилейни в нашем переводе. Наш адрес: https :// vk . com / vokabula _ book
Последние комментарии