Tango mistico (СИ) [Анна Савански] (fb2) читать постранично, страница - 3

покорная кукла в руках мужчины, слепо следует за ним и лишь иногда проявляет некую самостоятельность в виде «адорнос» и резких «гиро»[4]. В танго все зависит лишь только от мужчины, и если он опытен, если он ас своего дела, то можно быть уверенной: даже самая неуклюжая на свете женщина почувствует себя королевой. Вот только Шерлок хоть и способный ученик, но такой зажатый и холодный, будто совсем не знает, что такое страсть. И он еще называет себя наркоманом? И при этом не может понять, что она такая же милонгеро[5], как и он. Просто у каждого свой наркотик.

Сегодня она решила его растормошить, заставить смотреть ей в глаза, ощущать, как за ее спокойствием скрывается настоящий котел эмоций и страстей, которые она ловко держит в себе, не позволяя выбраться наружу.

Аргентинцы правы, когда говорят, что есть только один язык, который помогает мужчине и женщине понять друг друга. Это танго. Ни один другой танец не помогает в науке постижения противоположного пола, как танго. И жаль, что Шерлок не хочет прикоснуться к этому некому запретному учению, испытать всю его силу на себе. Эль же не соблазняет его, а просто хочет, чтобы его контроль рухнул, и она увидела его целиком — настоящего, а не сотканного из противоречивых фактов, которые она успела насобирать за время их общения.

— Все такие же простаки, как и я, — попытался оправдаться Шерлок, следуя за своей партнершей. — Послушай, Эль, ты не хуже меня понимаешь важность того, что делаешь.

— Вот поэтому я тебя так и третирую. — Она запахнула кожаную куртку. Так нетрудно и заболеть, учитывая тот факт, что после танго тело разгоряченное.

Странно, прошла уже неделя с того первого вечера, когда они начали танцевать, а Шерлок все также боялся смотреть ей в глаза, будто страшился найти в них нечто странное. Альба отпускает его руку, потупив взгляд. Шерлок не понимает того, что она хочет ему сказать.

— Понимаешь, Пьяццолла для аргентинцев — это как для вас те же Битлз, — начинает она, старательно подбирая каждое слово. — Он стряхнул пыль с танго, придав ему лоска и элегантности. Оно перестало быть, как ты однажды заявил мне, танцем моряков и их портовых шлюх. Танго давно уже пришло в Европу, еще в тридцатые годы, когда вышел фильм с Карлосом Гарделем. Но вы не понимали его сути, боялись быть чуть смелее, чуть более открытыми, боялись бросать вызов всем, словно вас могли уличить в непристойности. Да, танго — очень тесный танец, но в нем нет ни грамма пошлости, потому что страсть неприлично выносить за пределы паркета.

— Я не могу изображать того, чего нет, — спокойно отвечает Шерлок.

— Однако это не так. Ты боишься выпустить джинна наружу. — Альба делает шаг назад, подавая ему руку. — Я сейчас включу «Либертанго», и мы просто будем танцевать. Чистая импровизация. Как это бывает на милонгах.

Шерлок неохотно соглашается. Позволяет ей обнять себя, а она, как и всегда, поправляет его руку, смещая с талии ближе к лопаткам. Альба почему-то улыбается, когда он ведет ее в танце. Так легко и так непринужденно. В эту самую минуту она словно масло в его руках. Эль позволяет ему увлекать себя за собой, тем самым доказывая ему, что он сейчас — самый главный, и ее хрупкая жизнь теперь у него в руках.

Танго — это боль, это крик израненной души, это разлука с прежними представлениями о жизни, крушение иллюзий и начало другой жизни, когда ты уже обладаешь желаемым и понимаешь, что скоро время закончится, но пока звучит музыка — ты живешь. Танго — независимость, танго — насилие, танго — это выход из тени. Танго — это балансирование на грани мечты и обыденности, танго — это то, чего нет… Танго — это твоя фантазия, это то, чего тебе так не хватает в жизни. Танго — это секс без интима…

Все заканчивается так же быстро, как и началось. Шерлок не сразу же отпускает Альбу, продолжая держать ее в своих руках, слушая ее сбившееся дыхание. Они оба молчат, но в зале уже не тихо: проигрыватель начинает играть следующую мелодию. Кажется, это опять звучит Пьяццолла.

Спустя время первой начинает говорить Альба:

Свежо в аккордах все, что обветшало:

Двор и беседка в листьях винограда.

(За каждой настороженной оградой –

Засада из гитары и кинжала.)

Бесовство это, это исступленье

С губительными днями только крепло.

Сотворены из времени и пепла,

Мы уступаем беглой кантилене:

Она – лишь время. Ткётся с нею вместе

Миражный мир, что будничного явней:

Неисполнимый сон о схватке давней

И нашей смерти в тупике предместья.

— Это Сторни? — почему-то спрашивает Шерлок, глядя в карие глаза Эль.

— Нет, это Борхес, — просто отвечает она, разрывая объятья.

Альба подходит к проигрывателю, нажимает на кнопку «стоп» и, не