Tango mistico (СИ) [Анна Савански] (fb2) читать постранично, страница - 2

заставить обнять ее, что-то изменилось. Стало совсем другим. Это была какая-то странная магия, несмотря на то, что их танго получилось неловким. Обычно в вальсе красота танца зависит от двоих, но только не в танго. Ведь, если верить всем слухам, Эль Альварес была самой лучшей тангерос в городе, и она просто по определению не могла танцевать плохо, но что-то между ними не ладилось, и Шерлок не понимал, что же именно.

Альба постоянно била его по ногам, заставляя совершать шаги то вперед, то назад, то ставя свою ступню между его. Она была настойчивой, порывистой, но его лицо оставалось беспристрастным. Похоже, она не замечала ничего: ни капельки пота, скатывающейся от виска по шее; ни того, что они не попадают в такт музыке. Она не чувствовала, как он был взволнован в этот миг, а он видел, как пульсирует жилка на ее тонкой шее.

— Эта композиция называется «Акула»[1], — почему-то сказала она, с вызовом смотря в его глаза. — Как думаешь, мы должны топтаться на месте? Это ты меня ведешь, а не я тебя. Я следую туда, куда ты мне укажешь. Гиро вправо. Гиро влево[2]. Заставь меня развернуться в бок, я не буду делать все эти махи ногами.

Как же он был рад, когда она отпустила его, но все же испытал нечто сродни ревности, когда она стала показывать какому-то блондину, что он должен делать, чтобы его партнерша была в диком экстазе. Это чувство возникло всего лишь на миг. Оно прошло так же быстро, как и появилось, но успело оставить неприятный осадок в душе.

Потом был второй танец, и Шерлок ощущал себя уже иначе. Он понимал, что главный в их паре — он, и Эль впервые улыбнулась по-настоящему — широко и искренне, а не как до этого — хитро и с вызовом.

Танец быстро прошел, и она бросила его посреди зала, увлекаясь другими мужчинами, снова терпеливо все всем объясняя. Альба больше на кидала взгляды через весь зал. Дела вид, будто его здесь и не было, и Шерлока это смущало и злило одновременно.

Занятия окончились показательным танцем. Страсть так и витала в воздухе, отравляя всех, губя разум, и Шерлок быстро вышел на улицу, почему-то ощущая внутри себя злость на Эль. Даже Джон заметил, что он только и говорит о глупости аргентинки. Что это было тогда? Шерлок так и не понял. Может быть, ревность? Нет, ему недоступно это примитивное чувство.

— Что «чувствую»? — как можно резче уточняет Шерлок, чувствуя под своей ладонью влажную кожу Альбы.

— Как бьется мое сердце? — Она делает еще один шаг к нему и теперь находится в опасной близости.

— Это от танца, — придавая своему голосу холодности, отвечает Шерлок.

— О, — тянет она, — ну конечно, — и это звучит едко. — Конечно… Ты ещё не познал ощущения, когда сердце бьется в такт Пьяццоллы.

— Не слышал ни разу этого глупого термина.

Конечно, Шерлок знал, кто такой Пьяццолла. За время занятий Эль успела просветить его, хотя из ее рассказов многое для него ускользнуло. Холмс лучше всего помнил, как она третировала его, заставляя правильно двигаться и держать ее в руках, требуя от него порой чего-то нереального. Теперь, спустя неделю ее уроков, он был готов отказаться от ее предложения, но, похоже, пути назад не было. Либо он учит с ней танго и попадает на закрытое мероприятие, где сможет шпионить за Энтони Бордесом, либо он не учит с ней танго и не узнает ничего нового. Выбор небольшой, и именно этим пользовался Альба.

— Я хочу, чтобы ты дал волю чувствам, отдался танцу, потому что танцевать нужно сердцем, а не головой, — сказала она сразу же после того, как объявила о конце первого занятия. — Не нужно искать в танго логику, потому что ее там нет. Не надо думать о ногах и том, что ты делаешь. Все должно получаться само собой. Естественно. Будто ты делал это всегда. Танго — не просто танец. Это целый мир, который, безусловно, вы, европейцы, понимаете, но полагаете, что его можно познать, даже не вникая в суть. А это абсолютно не верно.

— Я всегда следую логике, — парировал он. — Только ей. А твое глупое сердце довело тебя до нынешнего состояния. Тебе напомнить?

— Я не буду тебе помогать, — просто ответила она, надевая юбку прямо на свой черный наряд для танцев. — Не буду тебе помогать, если не будешь делать то, чего я прошу. Для начала научись смотреть мне в глаза. Я же немногого, на самом деле, требую. Если тебе не буду верить я, значит, и все остальные, и тогда все поймут, что ты пришел туда не для того, чтобы танцевать.

Смотреть ей в глаза… Что за наглость? С чего она взяла, что это необходимо? Но она постоянно напоминала ему об этом. Будто это было важнее всех ее «очо», «гиро», «крусе» и «ливада»[3]. Словно точность шагов, как в том же вальсе, не имеет никого значения.

Сама Альба всегда считала, что женщина не должна учить танцевать мужчину. Во-первых, это было неправильно, а во-вторых, нисколько не сексуально. Потому что в танго женщина не решает ничего. Она