Алекс [СИ] [Ярче Тысячи Солнц] (fb2) читать онлайн

Ярче Тысячи Солнц АЛЕКС

Попадун

Здравствуйте, меня зовут Александр Гринев, и я алкоголик…

А ещё раздолбай, каких поискать.

А ещё…

На этом мозг окончательно завис, не выдав больше ни одной цензурной мысли в мою сторону. Один мат. И боль. Жуткую головную боль, что стальными обручами сжала виски.

Нет, не поймите меня неправильно. Обычно я ничего, кроме по пивку с приятелями за компанию, не употребляю. И даже считаю себя спортсменом. Ну, как спортсменом… Сначала я занимался ушу, потом паркуром, потом кикбоксингом, потом… Впрочем, ничего серьёзного из моих увлечений не вышло. Мне всё быстро надоедало, и ничего я так и не смог довести до ума. Главное, лишь перед дамами покрасоваться. Вот на это меня хватало. На дам. И покрасоваться. А обычно я так не пью. Обычно…

Но почему голова-то так болит?!

И вонь вокруг. Убойная вонь мусорки.

И солнце светит прямо в глаза, от чего они слезятся со страшной силой. Хотя, может, и от вони. Вонизм-то такой на солнышке, что и свиньи передохнут. Склад боевых ядохимикатов прям, а не мусорка! Наверное, стоило попытаться хотя бы уползти из зоны поражения подальше. Укатиться колбаской. И попытаться подышать где-нибудь в сторонке. Но я понимал, что не смогу сейчас встать. Даже повернуться не смогу. Поэтому оставалось лежать, щуриться на свет и плакать; стараюсь меньше дышать и думаю, кто виноват и что делать? Вечно такие вопросы. Да и вонь мусорки настраивает на философский лад, поднимая вопросы: как и зачем?

Где ж я так нажрался-то вчера? И зачем?

Неожиданно на меня упала тень, загородив лицо от солнца. Кто-то наклонился надо мной, разглядывая. Я видел только неясный силуэт и большие бигуди на голове у этого силуэта. Существо бесцеремонно попинало меня ногой.

— Дохлый, что ли? Заводят сначала, а потом выкидывают. Бедняга… — проворчал женский голос.

Ну да, у кого ещё могут быть бигуди на голове. Женщина. Причём, судя по голосу, уже не молодая. Меня даже не смутило то, что она как-то странно обо мне говорит, будто о какой-то брошенной собаке. Больной мозг зацепился за слово «бедный». Да, я бедный. И я живой! Не видишь, что я рот открываю? Но вместо просьбы «Вызвать мне „Скорую“» оттуда раздаётся какое-то еле слышное сипение, которое наводит на мысль, что если я ещё не умер, то скоро… Тень исчезла и, появившись вновь, вылила на меня холодной воды из ведра. Я только глаза выпучил от неожиданности, продолжая открывать и закрывать рот. Вместо мата из горла доносилось только сипение. Да что же это происходит-то?! Сдурела, дура?! Вода ледяная! Вызови «Скорую»! Не видишь, что человеку плохо!

Тётка, не только глухая, но и слепая, походу, ещё раз попинала меня ногой и, развернувшись, потопала куда-то по своим делам. Я обречённо смотрел ей вслед, задрав голову. Она шла, красиво покачивая бёдрами, а из халата торчал шерстяной хвост. Тоже покачиваясь туда-сюда при ходьбе.

Тфу! Да это сумасшедшая местная!

Куда ты его себе всунула?! Дура! Будем думать, что пришила к халату, потому что другого варианта моя психика не вынесет.

Однако ведро холодной воды привело меня в чувство. Минут пятнадцать полежав, я смог, наконец, повернуться на пузо и отползти от помойки. Недалеко. До низких, густых кустов, что росли рядом, в которых благополучно я и вырубился. Очнулся уже вечером. Думаю, день был тот же. Тени от высоких домов сейчас скрыли кусты и мусорку, возле которой я очнулся. Дети, видимо, вернувшиеся со школы, вопили на детской площадке нечто воинственное, гоняя мячик.

Нужно было выбираться, пойти домой, забраться под душ и спать, спать неделю. Потому что что-то плоховато я себя чувствую. Это онемение по всему телу похоже на сердечный приступ. В моём-то возрасте?! Тьфу, тьфу! Возможно, и правда вчера не пил, а траванулся чем-нибудь. Но, чтобы вернуться домой и обратиться в больницу, нужно для начала сориентироваться и понять, куда меня вообще занесло.

Встав в кустах, с трудом надо сказать, я огляделся. Обычный такой двор в тупичке из домов. Таких дворов у нас в городе куча и ещё маленько, и все, как клоны, похожи друг на друга. Детская площадка, многоэтажные дома вокруг типажа «коробка серая, бетонная» без наворотов, несколько машин на стоянке. Обычный вид, да необычный. Кое-что сразу бросалось в глаза, отчего мозг спотыкался и не мог понять, почему на привычной картине он вдруг видит ТАКИЕ детали?!

А именно это сидящий у кустов на корточках мужик. Совершенно голый. Он, простите, спокойно справлял нужду. Абсолютно спокойно. Как будто тут нет рядом детской площадки, не играют дети, не ходят люди, не смотрит на него другой мужик. Выжидательно так смотрит, вертя в руках лопатку и мешочек и намотав на руку поводок, который вёл к ошейнику, одетому на мужика.

Брр… С шумом захлопнув челюсть, я протёр глаза, потряс головой и ущипнул себя. В общем, принял все меры, чтобы проснуться. Не вышло. Тут что, БДСМ-порно снимают?! Рядом с детской площадкой?! Мужик сделал свои дела, а другой собрал лопаткой всё в пакетик и понёс мимо меня в мусорку. Тот, что был на поводке, как-то пригнувшись, с грацией обезьяны, потопал за ним следом, радостно ухая.

И ведь что самое интересное, так это никто из мимо проходящих на них внимания не обращал. Будто так и надо. Обычное дело, ага. Голый мужик сидит и гадит посреди двора. Всё нормально…

А ещё все они зачем-то нацепили хвосты. Ладно та, чокнутая, ладно этот мужик, что ведёт на поводке другого мужика. Уж им-то, извращенцам, положено что-нить такое засунуть себе куда-нибудь… Но дети?! Дети тоже были с хвостами. И с ушами. Острыми кошачьими ушками. И вообще, лица у них были какими-то странными. Чем-то неуловимо напоминающими кошачью морду. Вроде, человеческие, но, если внимательно присмотреться, совсем не человеческие! Лицо у них более вытянуто вперёд, а разрез глаз другой.

Я медленно сел обратно в кусты. Этот мир, другая планета, измерение, галактика, параллельная, перпендикулярная реальность, только с первого взгляда выглядит, как привычный мне мир! Многоэтажные дома, машины. А на деле живут тут не люди. Мутанты какие-то с хвостами. А люди у них вместо наших собак. Или только этот человек такой умственно отсталый, что его выгуливают на поводке? Сомневаюсь. Для остальных это привычная картина.

Не раз читал фантастику, когда герой попадает в другой мир, с эльфами и магией, или в будущее, где пираты рассекают по космосу на космолётах. Там герою полагался меч-кладенец или какие-то сверхспособности. Наверное, это и помогло мне не рехнуться в первые минуты осознания того, что я не в своём мире. Мой разум смог осознать и принять такое положение вещей. Выживем, обязательно выживем и всех врагов побьём! Вот только слишком неожиданной была эта реальность, слишком непохожей на то, что писали в книжках. Поэтому я не знал, что мне делать. Растерялся. Первым делом в книжках приписывалось наладить контакт с местным населением и шагать семимильными шагами вперёд, к славе или захвату мира.

Но…

Вот представляете, что в нашем мире подходит к вам собака и говорит: «Слышь, братан, покушать не найдётся? А то так пить хочется аж переночевать негде».

В лучшем случае, у человека случится сердечный приступ. В лучшем. Потому что в худшем он заорёт и убежит от вас. Жаловаться в органы, прессе и ещё кому. Одному-то может не поверят и определят в дурку на ПМЖ. А если он будет не один? Второй придёт с похожими симптомами, третий. Заинтересуются. А если на камеру снимут, то и сразу поверят. Вон ушастый в татуировках сидит на лавочке у подъезда и по мобильному телефону разговаривает. Здоровый такой амбал. С неумным лицом дворовой интеллигенции. Значит тут телефоны в ходу. А может, и интернет имеется. Техника тут уж больно похожа на нашу. И что сделают тогда местные со мной? Скорее всего, быстренько определят в какое-нибудь жутко засекреченное НИИ, на опыты.

* * *

В кустах я сидел до самой ночи, не решаясь вылезти. Всё это время я настороженно наблюдал за жизнью двора. Жизнь была как у нас совсем: бегали дети, тот здоровый детина в татуировках быковал на соседа, который поставил машину на его место; подальше от детской площадки, рядом с моими кустами, выгуливали животных, похожих на больших тушканчиков. Такие милые полуметровые крыски с забавно торчащими ушами и очень пышной кисточкой на лысом хвосте. Их было больше, чем людей. Человечники собрались позже, когда стемнело и основная толпа рассосалась. Как у нас собачники собираются. С крупными собаками. И я понял, почему они выбрали такое время для прогулки. Двое людей тут же сцепились, устроив потасовку. Просто один из человеков, самый большой мужик, пытался залезть на мелкого с целью его изнасиловать. С ним не согласились, что вылилось в массовую драку. Покусаны были и люди, и хозяевам досталось. Люди дрались, как звери, вцепившись в противника зубами и руками пытаясь вырвать глотку сопернику. Людей кое-как растащили. Хозяева обхаяли друг друга и любвеобильного питомца.

Я только лицо руками закрыл, чтобы не видеть этого. Почему ведут себя как обезьяны они, а стыдно мне? И главное, что если тут все люди такие, то что мне делать?! Выдавать, что я разумен, нельзя. Но косить под местных и становиться вот таким вот зверем… Только жить дикарём. Питаться, чем придётся, как и у нас; живут же бездомные собаки и бомжи. Собак ещё и подкармливают. Может, и меня где подкормят? А то жрать-то правда уже хочется до «не могу». Найду себе где-нибудь ночлежку в тёплом подвале. На первое время сойдёт. А там видно будет. Вот что я решил, устраиваясь в кустах поудобней.

* * *

Когда стемнело, и кошкомордые почти исчезли с улицы, я выполз из кустов. Кстати, одежду, чтобы косить под местных, как я боялся, снимать не пришлось. Многие люди были одеты. Некоторые полностью, некоторые частично. В одну рубашку, например. Ну, у нас даже собак иногда одевают, а люди всё-таки не собаки, да и комплекция с местными хозяевами жизни у нас почти одинаковая. Слишком похожие виды. Так что голыми причиндалами людям трясти, ведь всё-таки хозяев это смущает, похоже, немного. Поэтому мой полный комплект одежды и даже кроссовки никого тут не удивят.

Так что я, пригнувшись, изображая местных питомцев, побрёл по городу в поисках лучшей доли. Хотя далеко я не ушёл, вышел на дорогу за домами и замер в ступоре посреди дороги.

— Ва-а-ау!

Выпучив глаза, я рассматривал второй уровень города. Который раньше из-за домов не видел. Второй уровень города был похож на большую круглую платформу, что возвышалась над самыми высокими многоэтажками в центре. Поверхность её была огромна. Туда помещался целый район города с парками, домами и прочим. А выше был ещё один уровень. Третий. Он был совсем маленьким. Но был отчётливо виден, так как на втором почти не было многоэтажек. Хотя маленький это по сравнению со вторым. На деле же… Затрудняюсь представить размеры этого сооружения. С гору Эверест? Меньше?

Вот тебе и «как у нас»…

Верхние уровни сверкали огнями, прям как новогодние ёлки, подсвечивалась фонариками зелень парков, сверкали какие-то вывески. Красота неописуемая! Сказочный Эльдорадо прям.

Услышав за спиной резкий вой тормозов, я подпрыгнул от неожиданности. Немного развернувшись, я краем глаза увидел несущиеся на меня машины. Две сразу. Водители отчаянно тормозили, а я стоял посреди дороги, как олух, не понимая, куда мне дёргаться. Водители уже запаниковали, пытаясь объехать препятствие, и машины идут уже не ровно; отскочу, как раз под машину и прыгну. Одну машину занесло, и она пошла боком. Прямо на меня!

Как я успел развернуться и перепрыгнуть её, я не знаю. Я такое только в роликах в интернете видел, и выполняли трюки каскадёры. Видимо, сильно перепугался. А перепугавшись, моментом вспомнил, чему меня учили на паркуре. Я в прыжке перелетел через первую машину, приземлился на ноги, перекатом ушёл от второй машины в сторону и, подгоняемый звуком удара и битого стекла за спиной, рванул в закуток между домами. Машина, судя по звуку удара, въехала крепко, но я не думал о водителе, а думал о том, куда бы мне спрятаться.

Закуток оказался небольшим тупиком четыре на четыре метра. Тут стоял мусорный бак, выходил чёрный ход какого-то бара, откуда слышалась музыка, и шла наверх эвакуационная лестница многоэтажки. Всё. Спрятаться негде.

Я, юркнув туда, с трудом спрятался за мусоркой. Сердце колотилось как бешеное. Чего я боялся? А ведь вторая машина смогла затормозить. Значит водитель жив, здоров. Меня, стоящего посреди дороги, он отлично видел. Что они сделают с человеком, виновным в ДТП двух шикарных даже на вид машин? Что бы сделали люди с собакой? Ну, кто-то бы пожалел собаку, ведь неразумное существо. Но могут и прибить сгоряча. Смотря, кто попадётся. Кто-то даже тормозить бы не стал. Выскочил на дорогу? Сам виноват. Кроме того, а если первого водителя убило?

Я затаился, настороженно слушая долбящие басы из-за двери и приближающиеся к тупику шаги. Сердце колотилось от избытка адреналина. Они всё-таки идут сюда.

— Куда он делся? — спросил женский голос. — Ты видел?

— Ничего я не видел! — простонал мужской. — Моя машина! Моя голова! С чего ты вообще взяла, что это был человек? Этот так быстро промелькнул…

— Человек это был. На видеорегистраторе потом посмотришь. Я ехала следом, и всё должно попасть в кадр. Это было невероятно! Такой кульбит! А потом раз и в сторону, как тень! Здоровый такой… Прям не человек, а дикий Рраск!

— Если здоровый, он нас тут не того?! — обеспокоился парень.

— Не ссы! Наверное, ты его зацепил. Мы его поймаем. У меня шокер есть! И перцовый баллончик. Лови.

Судя по звуку, девушка кинула парню баллончик. Но ждать, когда они догадаются заглянуть за мусорный бак и обработают меня шокером и баллончиком, я не стал. Вскочив, я запрыгнул на мусорный бак. Тонкая пластиковая крышка опасно прогнулась под моим весом. Подпрыгнув, я повис на эвакуационной лестнице и заехал обеими ногами в голову ближайшему кошкомордому. Им оказалась девушка. Весьма неформальной внешности: с окрашенными в красный волосами и пирсингом в губе. Знаю, девушек бить нехорошо, но она меня вообще шокером собиралась приголубить! Так что так ей и надо! Я не моралфаг какой-нибудь. Надо, буду бить!

Вскрикнув, девушка рухнула на асфальт, а я, разжав руки, прыгнул следом. Кошкопарень, — надо сказать, что тоже неформальной внешности: с длинной гривой окрашенных в синий цвет волос — увидев рядом с собой человека, растерялся и про баллончик забыл напрочь. Он прижал уши к голове и испуганными глазами, с сильно сузившимися вертикальными полосками зрачков, снизу вверх уставился на меня, пытаясь осознать мой рост. Да, я весьма высокий. Метр девяносто костей — это не шутки. Только вот не сильно внушительный, ибо кажусь худощавым задохликом. Но только кажусь. Как мама говорила: гончая порода. Врезать могу не слабей какого-нибудь качка и проигрывал им только весом, но не силой. Про таких говорят: двужильные. Ещё я гораздо выносливей качков, как правило. Заниматься бы мне с таким телосложением каким-нибудь спортом и горя не знать! Но, мама, я всё просрал!

Так мы и пялились с кошкомордым друг на друг друга. Я впервые видел местных так близко. Как я уже говорил, это не человек. Однако выглядит весьма органично. По крайней мере, этот представитель местных совсем не уродлив. Ростом всего где-то метр семьдесят. Странный, удлинённый к вискам разрез глаз. Что-то такое странное, инопланетное, кошачье, египетское, с ярко-зелёными глазами, в которых отражалось моё лицо и свет от вывески; небольшие клыки во рту, приоткрытым от удивления; порез на брови, из которого текла кровь. Обычная, красная.

Это напомнило мне, что я вообще-то не на выставке тут, чтобы на эту замёрзшую статую любоваться. Предупреждающе рыкнув, я драпанул подальше отсюда.

* * *

Не знаю, как далеко убежал, но старался убежать как можно дальше. Как отреагирует красноволосая на то, что я её в нокаут отправил? Судя по всему, оторва та ещё. Может, загорится желанием поймать такого «здорового человека», дружков позовёт, папочку. Вот если посмотреть на машины, то папочки у этих двух весьма богатые. Что-то сомневаюсь, что эти крашеные идиоты честным трудом на них заработали. Всё, как у людей, в стоптанных ботинках.

А мне хоть на луну вой.

Всё-о-о ка-ак у лю-у-у-уде-е-ей…

Страшно тут. А выхода нет. Потому что такие, как я тут, звери.

Улицы были пусты. Середина ночи. Светофоры не работали, везде горел жёлтый, и только где-то далеко слышался звук сирен, эхом блуждающий среди пустого города, как призрак отца Гамлета.

Я поёжился от ветра в своей тоненькой обляпанной футболке. Становилось прохладно. Но нужно привыкать. Жизнь бомжа не сахар. Блуждая среди спального района и наткнувшись на трубы теплотрассы, я залез под них, в густую траву, и вырубился. Тепло и множество впечатлений, пережитых за этот слишком длинный день, сделали своё дело.

* * *

Проснулся днем. Местные кошкомордые пацаны потеряли в траве свой мяч и шарились рядом, разыскивая его. Слава Богу, нашли раньше, чем обнаружили меня. Их реакцию я предсказать не могу. Это от «Ой, какой милый пёсик» до «А-а-а-а! Какая здоровая псина!» Я на фоне местных человеков, наверное, выгляжу, как дог рядом с питбулем.

Зря, наверное, зря, я зарядил с ноги красноволосой. Потому что выходить в люди всё равно придётся. Хотя бы, чтобы найти воды, я уж не говорю о еде. Рано или поздно меня увидят. А жрать хочется уже так, что я на играющих мальчишек начинаю поглядывать с гастрономические интересом. Если они не люди, значит это не каннибализм? Шучу конечно, но вот печеньки, что они там хрустят, забрать, наверное, можно.

Пока я раздумывал, решая, как лучше подойти к пацанам, чтобы попробовать выпросить печенье, они уже всё сожрали и умотали куда-то.

Ну вот…

Желудок согласно вывел тоскливую руладу. Упустил я свой шанс! Осторожно выглянув из своего укрытия, я оглядел местность. С одной стороны длинная девятина с двором и детской площадкой, с другой коробка супермаркета. Сложно сказать, что на вывеске написано. Я такие каракули не понимаю. Странно, да? Язык понимаю, а каракули — нет. Но супермаркет во всех мирах, похоже, супермаркет. Коробка такая большая, без окон. Множество машин на стоянке рядом. Кошкомордые с тележками, полными продуктов.

А это идея.

Наверняка что-нибудь кинут пожрать бедному голодному человеку. Только нужно не напугать их. Сейчас мы сделаем милаху.

Я освободил волосы от резинки, и длинная чёлка упала на лицо. Волосы были грязными и немного слипшимися. После моих-то приключений не удивительно. Хотя я их обычно мою. Они не сильно длинные, всего-то по плечо. Длинные мне не нравятся. Слишком мешаются. Но обросшие. Потому что стричься мне лень, а растут они быстро. В общем, я такой, лохматый слегка. С прической а-ля геймер вылез на улицу, потому что инет вырубили. В какой-то момент я их доращиваю до того, чтобы собрать в куцый хвостик. Вот как сейчас. А потом, наконец, иду в парикмахерскую и стригу коротко. И опять забиваю, пока не отрастут. Вообще девушкам я нравлюсь и таким раздолбаем. А это всё, чего я хочу от своей внешности. Высокий, голубоглазый блондин. Настоящий ариец. Характер только подвёл. Он не соответствует моему облику. Раздолбай с лицом аристократа. Наверное, поэтому я до сих пор не нашёл свою девушку. Девушек было много, они велись на мою благородную морду лица. Но, узнав меня поближе, сваливали со скандалом.

Только вот оценят ли мою мордаху местные кошкомордые? Вопрос на сто тыщ баксов. Но если буду тут сидеть и не попробую, то, скорее всего, умру от голода и жажды. И если воду, наверное, можно где-нибудь найти, то еду…

В общем, хватит дрожать! Вперёд! В бой! Ты сильный! Ты матёрый! Ты не знаешь, что такое сдаваться! Ты даже не знаешь, что такое матёрый, ага…

Пригладив чёлку и расчесав её кое-как пятерней, я выбрался из укрытия. По-пластунски дополз до асфальта по траве и короткой перебежкой проскакал до дверей супермаркета. Ниндзя, блин… Стиль долбоящера. Двери призывно раскрылись, и я проскользнул внутрь, сразу сев в уголочке, прямо на пол. Сидя, я не кажусь таким высоким. И, следовательно, пугать не должен.

Первой меня заметила продавщица. В маленьком огороженном от общей территории магазинчике она продавала телефоны. Я уселся как раз напротив неё. Она удивлённо смотрела на меня, наверное, минут пять. Я даже заволновался. Ну, бродячий человек погреться зашёл. Что не так-то? Чего таращится? Но своё волнение я старался не показывать. Сделав глаза побольше, а морду поумильней. Может, вы меня покормите, а? Ну, позязя…

— Ариша… — шикнула она другой продавщице. — Смотри! — показывая на меня.

Ариша меня не видела со своего места, поэтому она высунулась из своего окошка. И тоже уставилась на меня. Замечательно. Теперь эти две курицы на меня таращатся! Жрать давайте! Смотрите, какой я няшка! Хоть не прогоняют. И то ладно. Чтобы натолкнуть их на правильные мысли, что я хороший, няшка и меня надо покормить, я прижал руки к груди. Как собаки изображают команду служить.

— О-о-о-оу! — Хором взвыли продавщицы.

Их слитный вопль привлёк других посетителей. Они сначала посмотрели на кошек, а потом проследили за их взглядом, увидев, куда те таращатся. Толпа окружила меня очень быстро. Вот я испугался-то! Замерев в позе служащей собаки, я боялся сделать резкое движение.

Что я не так сделал? Почему все на меня так таращатся?! Хорошо, что им хватило ума не приближаться слишком близко, тогда я, наверное, вообще впал в панику и ломанулся бы на выход через толпу. С моей двухметровой тушкой эта толпа полуросликов разлетелась бы как кегли. Меня снимали на телефоны, фоткали и охали. И ведь пожрать ни один не предложил! Жмоты!

Я аккуратно перетёк на четвереньки и по стеночке, по стеночке, пополз туда, где толпа была пожиже. А пожиже она была у той стеночки, что вела вглубь магазина. Я вздрогнул, когда голос по громкоговорителю объявил, что на первом этаже найден человек без ошейника, и администрация просит хозяина подойти и забрать потеряшку. Хозяин, конечно, не придёт. А я, медленно продвигаясь в глубь магазина в сопровождении толпы, немного успокоился. Ну, ахают и охают, но руками же не трогают, не пытаются меня поймать. Кроме того, я вон полки продуктовые вижу. Если я всем так нравлюсь, может, меня не будут сильно бить, если я стяну хлебушек с колбаской? А то я умру от голода прямо тут.

До полок я дополз. В наглую, под прицелом телефонов и с полсотни свидетелей, что хвостом ходили за мной, стянул багет. И кефирчик. Правда я думал, что это молоко, но кефирчик тоже сойдёт. И, забившись между полок, начал это всё в себя запихивать.

— Что он делает?! Заберите, кто-нибудь! Он же проблюётся потом!

Забрать попытались, но не сильно упорно. Грозного рыка хватило, чтобы от меня отстали и убрали протянутые хваталки.

— Бедный, настолько голодный, что хлеб ест! Где его хозяин?! Вот я ему по башке дам!

— И я добавлю! Забирать людей у таких хозяев надо!

— Какой породистый красавчик! Я напишу на хозяина заявление в полицию и заберу его себе!

— А ну руки прочь! У меня брат — адвокат! Я засужу его хозяина! Я раньше его увидел!

— У тебя хоть люди-то были?! Хотя бы беспородные?

Я поперхнулся кефиром так, что он закапал из носа. Фига себе! Меня уже делят! Ещё и породу разглядели. Надо валить отсюда, пока не узнали, что нет у меня никакого хозяина. А то порвут. На много маленьких Александриков. Как-то они очень неадекватно на меня реагируют.

Допив кефир и стянув с полки кусок сыра в довесок, я резко поднялся и ломанулся к выходу. Расталкивать толпу не пришлось, она расступилась сама, заценив меня в высоту. И если я сюда заползал под турникетом, то теперь, сократив путь, просто перемахнул через кассу. Под ошалелым взглядом кассирши. У выхода пришлось так резко затормозить, что я уселся на задницу и даже немного проехался по полу, гася инерцию.

У выхода меня ждали. Двое кошкомордых, в форме и с пистолетами наперевес. По тому, с каким хищным интересом они посмотрели на меня, я понял: это по мою душу!

Затормозив, я попытался вскочить и убежать в бок, из зоны поражения. Но тут что-то пронзительно свистнуло и больно впилось мне в ляжку. Я вздрогнул и, сделав пару неловких движений, пытаясь подняться, клюкнулся носом в пол и задним местом в зенит. Тело просто онемело.

Так это не боевое оружие? Снотворное. Уф! Нельзя же так пугать! Чуть инфаркт не хватил! Я уже с жизнью успел попрощаться.

— Уроды криворукие! — высказался кто-то из моего сопровождения, который тоже подбежал сюда, видимо, недовольный, что я хряпнулся мордой об пол.

По лицу, которым я лежал, прижавшись к полу, текла кровь. Нос я себе расквасил. Эти двое в форме подбежали быстро. Перевернули мою безвольную тушку, уложив на спину. И один из них ничего умней не нашел, как снять куртку и зажать мне нос ею.

— Где неки из службы контроля? Только что же тут были? Вызови их по рации! — гаркнул он своему напарнику.

Неки?! Я чуть не заржал. Неки?! Хотя… Чем-то всё-таки похожи. Ушки, хвостики. Но мне и в голову бы не пришло назвать этих иномирян неками. Неки — это что-то няшное, японское, кавайное. А вот это существо с суровой мордой охранника ну никак с неками у меня не ассоциировалось! Хотя неки некам рознь. Продавщицы были ничего так…

Из службы контроля прискакали быстро. На них были надеты серые халаты. Они убрали куртку охранника и осмотрели мой нос. Даже пощупали его.

— Не сломан, — вынес вердикт кошкомордый с рыжими ушами и такой же расцветки хвостом, который туда-сюда болтался на заднем плане.

— Вы зачем в него стреляли? Это парализующее предназначено для нек, — возмутился второй, вытирая мне лицо влажными салфетками, взятыми тут же в аптеке.

— «Зачем стреляли»?! — в свою очередь, возмутился охранник. — Да вы только посмотрите на него! Это же боевая порода! А сказали, что декоративный! Я таких здоровых вообще не видел! А носится как Рраск! Кассу с прыжка перемахнул и на нас несётся! Вы должны контролировать людей! Куда ваши службы смотрели!

— Действительно, здоровый, — согласился с очевидным рыжий. — Первый раз вижу такую породу, чтоб и красивый и здоровый. А как пахнет-то… Ладно! Разберёмся. И хозяина его найдём. Принесите носилки с машины и помогите унести его.

Пахну. Я не пахну, я воняю. Мусоркой, потом и фиг знает чем ещё. Онемение, наконец, добралось до мозга, потому что мысли были какими-то вялыми. Мне стало уже всё равно, где я и что со мной. Я просто лежал и смотрел в потолок. На местные лампочки. Как меня перекладывали на носилки, несли в машину и везли куда-то, помню смутно.

Питомец

Очухался я, когда меня затаскивали в большой кабинет. Тут пахло больницей, и на потолке светили яркие лампы. А очнулся я, потому что один из тех, кто нёс носилки, умудрился их уронить. Хорошо, что с той стороны лежали мои ноги. С матами меня затащили-таки в кабинет и, как был, на носилках, закрепили на столе. Двигаться я всё ещё не мог. Да ещё и к носилкам меня прикрепили ремнями. Рыжий взял ножницы и начал деловито разрезать мою одежду.

— Вот это экземпля-а-ар! — протянул ещё один нек, склонившись надо мной.

Кажется, этот нек был немолодым. Хотя точно не скажу. Для меня они на одно лицо. Если уж совсем чем радикально не отличается от соотечественников. Только по цвету ушек и волос могу их более-менее различать. У этого ушки были серые, как и волосы. Непонятно, то ли окрас такой, то ли седой. Нек достал какой-то прибор с мигающими антенками и проводил пикающим прибором вдоль моего тела.

— Маячка нет. Как и паспорта.

— Как нет? — удивился рыжий. — Он не похож на дикого. В одежде был, значит кто-то на него её одел. Да и на неков он не кидался в супермаркете. Порода видна, хотя не видел таких.

— Вот так нет. А с породой ты прав, что-то непонятное. Боевых специально выводят крупными и сильными. Но он даже их покрупней будет. Но тощий. Декоративный? Мордашка красивая, да и пахнет феромонами, как… Маску, кстати, одень! — неожиданно рявкнул серый.

Рыжий достал из шкафчика под столом маску, которую носят во время эпидемии гриппа, и напялил её.

— Это же хорошо! — прогундел рыжий из-под маски. — Продадим его подороже!

— Да уж, — посмотрел на меня серый. — Маячка нет, значит по закону он ничей. Хозяин если и найдётся, то ничего не докажет. Вот только дорого вряд ли мы его продадим.

— Почему? Смотри, какой красивый.

— Потому что не рыба и не мясо. Кто такую тушу в декоративные возьмёт? А для бойца тощий слишком. Зашибут его на арене.

Арена. Отлично, тут ещё и арена есть! Колизей прям! Куда я попал?! Мама, роди меня обратно! Вот только что они подразумевают под декоративным? Может, лучше на арену? Там хоть понятно, что меня ждёт.

— Ладно, берём анализы, вживляем жучёк и в бокс его.

Рыжий надел мне на лицо маску, и я снова поплыл… И хорошо, потому что последнее, что я почувствовал то как мне вставляли в зад градусник…

* * *

Очнулся я в клетке. Вокруг было относительно темно и тихо. Видимо, была ночь. Некоторое время просто тупо смотрел в потолок, пытаясь собрать своё сознание в кучу. И глаза тоже, мне кажется, они разъезжались в разные стороны, и меня как-то качало, словно мы плыли на корабле. Последствия наркоза. Было немного холодно. Одежду мою порезали, а новую не выдали. Вандалы! Чтоб вам икалось неделю. Что я теперь, голым буду ходить?

Ох, надеюсь, в зад мне вставляли только градусник… Иначе… Иначе всех убью, один останусь!

Я вздрогнул, когда ко мне прикоснулись чьи-то просунутые через решётку руки. Во-первых, это было неожиданно, во-вторых, руки были холодные. Я откатился подальше от решётки и злобно посмотрел на того, кто решил меня пощупать. Сюрприз был приятным. Это была девушка. Яркая, рыжая, как ведьма, с огромными зелёными глазами и красивая, как ангел! В бледном свете, падающем откуда-то из коридора, она казалась нереально красивой. Встало у меня в момент всё, что только могло встать. И на миг я даже пожалел, что сбежал от её рук. Лежал бы себе и лежал, а она и дальше бы меня щупала. И чего переполошился идиот? Но пожалел я только на миг, потому что в следующий миг девушка открыла свой прекрасный ротик и сказала:

— У! У! Аа-а-а! У!

— Очень информативно…

— Ура-ра-ра!

— Я тебя понял.

— А-а-а-а-а-а!

— Хорошо, дорогая, только не ори!

Блин… Ну как так-то?

Я зажал между ног то, что укладываться назад никак не хотело, и огляделся. В большом помещении стояли разные клетки. Маленькие с тушканчиками и большие с людьми. Люди были только в трёх клетках. В них сидели я, рыжая по соседству и тощий лопоухий пацан напротив. Пацан, оттопырив уши, с интересом смотрел на нас. Чёрт, тут ещё и дети! Хотя, может ли животное считаться ребёнком? Он наверняка видел уже все, что можно и что нельзя. И в любом случае следует инстинктам, а не осознаёт происходящее разумом. Что в этом возрасте, что взрослый. Они не разумны, как обезьяны. А вот перед кошкомордыми стыдно. Они-то всё понимают. Увидят мой вставший флагшток. Шутки шутить будут.

К приходу в нашу обитель печали кошкомордых у меня всё благополучно упало. Как только рыжая нагадила в углу и начала кидаться в меня какашками, всё сразу и опало. Даже до нижней головы дошло, что рыжая не тот объект, с которым я бы хотел иметь какие-то отношения.

— Мили! Опять насрала?!

Возмутился белобрысый кошак с длинным хвостом волос. Он выглядел весьма странно. Миловидная неумная мордочка с пухлыми губками бантиком. Блондинка блондинкой! При этом мощное, накаченное тело. Такое ощущение, что ему голову когда-то оторвало, а назад пришили не ту. Перепутали чутка.

— Сколько можно! Мили! — странноголовый стукнул по её клетке, от чего она, испуганно вереща, забилась в самый угол.

Да, похоже, злой дядька…

И тут он посмотрел на меня. Ну я-то получше зыркать умею. Не только злобно, но и свысока, как на говно, умею смотреть. Вот так мы и смотрели друг на друга. Он злобно, а я как на говно. По видимому мы поняли друг друга, потому что он первым отвёл взгляд.

Окончив мой осмотр, он куда-то утопал. Вернулся с мисками, в одну налил воды, в другой была какая-то каша.

— Жрите! — пожелал он нам приятного аппетита и утопал.

Ну, что сказать. Быдло оно и в другом мире быдло. Мили и безымянный пока пацан рванули к мискам и, хватая еду руками, начали запихивать в себя.

Эй, а говно убрать? Не? Тут воняет! Впрочем, чего я хочу? Мы же животные. По-крайней мере, Мили точно не смущает, что она стоит одной ногой в своих какашках и этими руками, которыми сейчас жрёт, ночью кидала какашки в меня!

Я честно пытался поесть эту фигню в миске. Голод не тётка, знаете ли. Она была похожа на сопли и вкуса такого же. Но люди ели же с голодухи крыс и подмётки, и человечину, даже себя ели бывало. Однако у меня не получилось. Всё, что я проглотил, тут же пошло обратно вместе с желчью. Кефирчик с батоном уже переварились и ничего, кроме желчи, в желудке не было.

Я прополоскал водой из миски рот и выпил остатки. Вот и всё… Пообедали, блин.

Притопав к нам опять, блондинка оглядел, что я натворил, но ничего не сказал. Молча одел на Мили ошейник и увёл куда-то. Потом вернулся со шлангом и в перчатках и начал мыть её клетку. Так же молча вернул рыжую на базу. Волосы у неё были мокрыми, видимо, её постирали. Ну и правильно. Но стирать её надо было до того, как давать кашу. Потом увёл ушастого. Вернулся и с ошейником в руках подошёл к моей клетке. Открыл дверь и нерешительно заглянул внутрь, подозрительно поглядев на меня, забившегося в самый угол.

Понимаю, что ошейник — рано или поздно — надеть придётся. Понимаю, но не могу ничего с этим сделать. В душе поднимается протест против такого положения вещей. Это чертовски унизительно, в конце концов!

— Ну что ты, мальчик. Не бойся, ты же вон какой здоровяк. Я сам тебя боюсь!

Я с недоумением уставился на блондинко. Уж чего, а ласкового тона и таких радикальных признаний я от него не ожидал! Он сначала мне казался весьма злобным.

— Давай, иди сюда, погуляем пойдем, на травке побегаешь.

Хм… Заманчивое предложение…

— А потом мы тебя искупаем. Будешь чистенький.

Искуситель… От меня до сих пор воняет помойкой.

— Интересно, как тебя зовут? Я бы назвал тебя Принц. Смотришь, прям как с трона. Хе-хе-хе. Будешь отзываться? Принц, Принц, иди сюда, иди, мальчик.

Ну, если пошла такая пьянка, то так и зови. Можешь кланяться даже, я не против. В общем, если уж решили водить меня на поводке, называйте не меньше, чем принцем! Как-то не так обидно становится. Как заставить их оставить мне это имя? Очень просто: нужно отзываться на него. Поэтому я подошёл и вышел из клетки. Встав рядом, я искоса посмотрел на блондинко. Ну, что стоим, кого ждём?

— Что, серьёзно? Тебя прям так и зовут? Я угадал? — блондинко даже про ошейник забыл.

Развернувшись, он отошёл к выходу и оттуда снова позвал меня.

— Принц, Принц.

Ну, я снова подошёл, встал рядом, выжидающе на него посмотрев. Мы гулять-то пойдём?

— Вот это да! Надо сказать доку!

Одев на меня ошейник, он повёл меня во двор. Шли мы недолго, и на встречу нам никто из работников не попался. И слава Богу! Не знаю, как бы я это пережил. Наверное, сгорел бы от стыда. Меня, голого, ведут на поводке выгуливать! Это просто финиш!

Небольшой дворик был полностью огорожен высоким бетонным забором. Даже я с моими навыками лазанья, наверное, не перемахну через него.

Весь дворик был покрыт травяным газоном, густым и стриженным. Травка была мягкой и не колола босые ноги. Видимо, какая-то специальная трава. Супер мягкая. Всё для людей. Во дворике росли два куцых деревца, слишком маленьких, чтобы на них рискнул залезть человек. Зато в центре стояла целая площадка для лазания, с лестницами, перекладинами и горками. Довольно высокое сооружение. Явно не детская площадка. Внизу лежали толстые маты. Так что человек мог смело навернуться с самой верхотуры без вреда для себя. За площадкой была яма, довольно глубокая. У ямы были мягкие стенки и батут на дне. Если человек упал туда, выбраться он мог по веревочной лестнице. Всё-то у них продумано! А справа, у самой стены, был бассейн. Для карликов. Воды в нём мне было чуть выше колена. В бассейне уже плескался ушастый парень. Вопли и брызги воды летели во все стороны.

Блондинко снял с меня поводок, оставив ошейник и убежал куда-то обратно, в здание. Клетку мою мыть, я так понимаю.

Я пошёл и тоже поплескался в бассейне. Понырял, точней помокался в воду с головой: в таком низком бассейне не поныряешь. Постарался смыть с себя запах помойки. Но бассейном тут не обойдёшься. Нужно мыло. Грустный, я лёг на маты отдыхать и обсохнуть на солнышке. Настроение испортилось в хлам. Вот она моя новая жизнь. Клетка и выгул на поводке с ошейником.

Пока я предавался меланхолии, разлегшись на бортике бассейна, блондинко вернулся с огромным куском мяса. Он положил мне его возле лица.

— А сырое мясо будешь? Боевых кормят мясом. Давай, поешь.

Я просто отвернул голову.

— Что, и сырое мясо не будешь? Может, ты просто скучаешь по хозяину и отказываешься есть?

«Вот ещё!» — фыркнул я. Умираю от тоски прям. Я поднял голову и посмотрел ему в глаза. Давай, подумай ещё. Ты умный, я верю, что дойдёт. Видишь, я не тоскую, выгляжу весёлым и жду, когда ты догадаешься принести мне пожрать нормальную еду!

— Ладно, жди здесь.

Вернулся он с контейнером в руках. В таких обычно еду в дорогу берут или на работу. Я сразу подорвался, усевшись и с интересом уставившись на контейнер в его руках. Ну что там? Что?! Интерес был совсем не наигранным. Жрать хотелось, как собаке. Нормальную еду желательно.

— Серьёзно? Тебя кормили из таких? — удивился нек.

Ну да, почуять запах еды из герметично закрытого контейнера я не мог. А следовательно, что? Это коробочка мне знакома, и я знаю, что там еда! Да, да, давай уже жрать, Шерлок. Показывая, как я хочу жрать, я опять сложил лапки на груди и даже попрыгал на корточках.

— Ты и трюки умеешь делать?! Артист! — восхитился блондинко и открыл, наконец, заветную коробочку.

Котлета исчезла раньше, чем он успел поставить коробочку на пол. Проглотил я её просто не прожёвывая. Ненавижу рыбные котлеты! Точнее это была самая вкусная котлета в мире! Но по какому-то приколу судьбы — рыбная. Ничего себе я оголодал-то. Следом, так же быстро, исчезла вторая. А за ней пюрешечка. Хватал я её прямо руками. И только, когда она закончилась, до меня дошло, что это была не пюрешечка, а гороховая каша. Мда-а-а… Рыбные котлеты с гороховой кашей… Месье знает толк в извращениях! Блондинка в ужасе наблюдал, с какой скоростью исчезает во мне еда, и, видимо, начал опасаться, не сожру ли я его до кучи.

— Ничего ты оголодал! Вкусно, да? Бабушка готовила!

Ну, бабушка плохого не наготовит!

Я одобрительно проворчал, облизывая пальцы. По-свински, конечно. Но пара котлет и чуток кашки только раззадорили мой аппетит. Вычистил как мог контейнер, чуть не вылизав его. И, двумя руками взяв, потыкал контейнером ему в ногу. Мол, что так мало навалил, ещё неси. Добавки требую! Я тебе не миниатюрная Мили. И ем я соответственно.

— Какой ты умный! — правильно понял мой посыл блондинко. — Ещё просишь. Но у меня больше ничего нет, — забрав контейнер, он грустно посмотрел на меня.

— Ууууу… — грустно поддержал я его.

— Всё-таки он обычную еду ест. Надо было сразу ему купить, — к нам подошёл сероволосый нек, с интересом поглядывая на меня. — В магазине багет схрумкал только так. И кефир весь выпил. Да, ворюга? — это мне, ласково так. — Видео уже в интернет выложили. Вечером полюбуешься на нашу звезду интернета. А сейчас в магазин сходи, денег я дам. Как он ведёт себя? Агрессии не проявляет? Не безобразничает?

— Очень спокойный, умный, знает трюки, убежать не пытается, не кусается. Хотя не знаю: я его ещё не купал, может и взбесится. Хотя вряд ли. Мне кажется, с ним занимались опытные тренера и психологи. Вообще, откликается на кличку «Принц», — отрапортовал блондинко.

— Вот как? Ладно, сходи в магазин, я с ним пока позанимаюсь. Ухопланчика в вольер посадить не забудь! — крикнул серый уже в спину блондину.

Ухопланчика. Ха-ха-ха. Бедный парень. «Я бы с таким именем из дома не выходил», — думал я, наблюдая, как блондинко залез в бассейн вылавливать ушастого парня. И тащит его, слабо дрыгающегося, в здание.

— Ну что, Ваше Величество. Посмотрим, что ты умеешь? — обратился другой нек ко мне.

А давай, как раз каша с котлетами утрясётся, раз уж блондинко пошёл в магазин мне за едой. Можно и потешить публику. Работаю за еду… Дожил.

Следующие полчаса я сидел, лежал, ползал на пузе, служил, крался, перекатывался колбаской, кувыркался, притворялся мёртвым, скакал по команде по брёвнам, перебегал бассейн, перепрыгивал яму с батутом, скакал на ногах, приносил палочку и охранял палочку.

— Всё! Он знает все команды, — выдохся, наконец, сероволосый.

Я даже не понял, кому он это говорит, а оказывается, что блондинко вернулся с пакетом и скромненько стоял в сторонке, смотря на представление, что я тут устроил.

— Док, он очень умный. Очень.

Ого, так сероволосый у нас тут, оказывается, докторскую степень имеет. Какого-нибудь зоолога, наверное. Или зоопсихолога.

— Ну, пойдём накормим нашего умного, — забрал док у блондина пакет.

— А его в вольер отвести?

— Нет, давай проследим, как он вести себя будет. Пошли, Принц.

Ну, коли приглашаете… Я радостно потопал за кошкомордыми.

Внутри здания они прошли вправо, слева было помещение с нашими вольерами, а справа несколько комнат и что-то типа места для отдыха сотрудников, куда мы и прошли. Тут была небольшая кухня, стояла микроволновка, электрический чайник и раковина, в которой белела пара грязных тарелок. В углу стоял маленький столик с двумя стульями рядом. На столике стояла ваза с печеньем и конфетами. Чаи тут работники гоняли. У стены стоял широкий диван и напротив висел телик. Довольно большой. Шикарно тут работники приютов для животных живут. Хотя, может, это не приют. Какой-нибудь элитный питомник? Что тогда тут ухопланчик делает? Что-то не похож этот ободранный чебурашка на элитного питомца. А вот Мили… Вот же ж… Вроде, реальность похожа на нашу, и кошкомордые похожи на людей, но что-то вечно ускользает от моего понимания. Что-то всегда не так. Что-то не сходится.

А ещё тут было широкое окно, которое выходило на оживлённый проспект. Мимо окна шли куда-то кошкомордые, потом была дорога, а за дорогой зеленел парк. Когда парочка кошкомордых за окном остановилась и с интересом уставилась на меня, я сначала хотел позорно сбежать и спрятаться. Я же голый! Но потом сообразил, что пока стою у окна, видно меня только до пояса. Поэтому остался стоять и наблюдать. Кошкомордые собирались за окном в толпу и наблюдали за мной, показывали пальцами, сюсюкали и фоткали на телефоны. Ток-шоу «За стеклом», блин. И отойти-то я уже не мог. Сверкатьголой задницей перед такой толпой? Блондинко что-то резал на разделочной доске. Видимо, готовил мне салат. Он тоже с любопытством поглядывал в мою сторону. А док уселся на стул и следил за мной очень внимательно.

Вот не понимаю я толком, как должны реагировать местные люди. Не понимаю, почему такая бурная реакция у Кошкомордых на мою персону. Разве была бы у нас такая реакция на какого-нибудь котика или собачку, пусть даже очень породистую и шикарную?

Снаружи прибежала толпа кошкомордых пацанят посмотреть, что происходит, и, узрев меня, начали корчить мне рожи. Как в цирке, только смешнее. Потому что непонятно, кто тут обезьянка за решёткой: я или они?

— Нужно закрыть штору и увести его от окна! — видя такое дело, дёрнулся было ко мне блондинко.

— Стой! — поймал его за руку док. — Не трогай, посмотрим, как он себя поведёт.

— Разозлится, разобьёт окно!

— Уже бы разбил.

Вот и ответ на вопрос. Как бы себя повели местные человеки. А мне почему-то вспомнилось видео одно. Как толпа пацанов дразнила в зоопарке шимпанзе. Дразнили, дразнили, тот невозмутимо смотрел, а потом поднял руки над головой и похлопал им. Ну, я тоже взял и похлопал. И рожу скорчил, как будто мне очень смешно.

Док чуть не упал со стула от смеха. Блондинко взвыл, порезав палец. Смеялись взрослые кошкомордые снаружи. Даже пацаны смеялись, ничуть не обидевшись на меня. Только мне почему-то было грустно.

Док, отсмеявшись, соизволил, наконец, подойти и задёрнуть шторы, и я смог отойти от окна наконец-то к большой пластиковой миске с салатом, что поставил мне на пол блондинко. Я интересом заглянул в свою миску. Ммм. Салат на вроде греческого, с листьями салата и мясом! Прям то, что доктор прописал! И главное, что огромная полная миска! Наконец-то я наемся как следует. Если вообще это всё съем.

Съел. Влезло, как ни странно. Обожрамшись, я завалился на диванчик подремать.

Симулятор кота прям. Пожрали, можно и поспать. Поспали, можно и пожрать.

Док с блондинком пили чай и тихо вели научный диспут о породах людей. Док склонялся к мысли, что я всё-таки декоративный. А потом они обсуждали работу и случаи, что тут происходили, перетирали косточки коллегам и клиентам. Я слушал их вполуха. Всё-таки информация мне нужна. Особенно та, что касается меня. А информации, я подчёркнул, прилично.

Итак, о породах. Породы делились на три категории: простые или беспородные, такие, как я видел, выгуливали во дворе или ухопланчик. По сути, ничем не отличались от диких собратьев. Возьми дикаря, отмой его, воспитай с малых лет, вот и будет беспородный. И отдавали ухопланчика и всех подобных ему бесплатно в добрые руки. Но… Вот тут уже состояли нюансы. Одно дело, ты заводишь себе тушканчика, другое, если человека. Содержать человека очень накладно. Тушканчик не залезет тебе в шкаф, не сожрёт стиральный порошок, не включит конфорки на плите или что ещё страшней: газ. Человек же может залезть куда угодно и натворить всё, что вздумается. Увидит, как хозяин открывает окно, может повторить и выпасть из окна. У человека есть руки и тонкие пальцы с хорошей моторикой, и, к сожалению, немного мозгов, чтобы сообразить, как ими воспользоваться. Поэтому, чтобы кошкомордым разрешили завести человека, нужно доказать, что у тебя есть специальное место для его содержания. Часто это отдельная комната с тренировочным уголком, по которому человек будет лазать. Пластиковые, антиразбивательные и антиоткрывательные окна. Обязательно наличие лежанки и лотка. Отсутствие розеток в комнате, в которые человек может засунуть всё что угодно: от найденной шпильки до писюна.

Так что даже беспородных людей содержат не бедные граждане.

Все это контролирует специальная служба: органы контроля питомцев. Они же ищут и ловят, если что, по маячку потеряшку. Они же могут забрать человека у хозяина, если он недостаточно хорошо за ним следит.

Единственные, за кем не так пристально следят, это бойцовые породы. Ну, как не пристально, если бойцовый человек сбежал, то на уши, конечно, поднимутся все, ведь это очень опасно для окружающих. А вот насчёт ухода не придираются. Потому что бойцы часто калечат себя, на арене или тренировках. И если такой вдруг умрёт, то с хозяина не спросят. Дело житейское. На арене крутятся большие деньги. Бои показывают по телевизору, в прямом эфире. Многие делают большие ставки. Порода бойцов огромная и, как правило, жестокая. Могут накинуться и на хозяина. Их кормят сырым мясом, чтобы они были злыми, а порой и человечиной.

Жуть, правда? По крайней мере, у меня, пока я это слушал, поджилки тряслись.

Третья порода — декоративные. Тут всё ещё кошмарней. Продукт тысячелетней селекции: декоративные миниатюрны и очень красивы. А ещё сильно пахнут феромонами, что привлекает кошкомордых. В общем-то все люди ими пахнут, оказывается. Но декоративные сильней. Декоративные должны быть дрессированные и не громить всё вокруг, если знают трюки, то цена их возрастает. Это статусные зверюшки, и такая радость в зависимости от красоты и дрессуры может стоить гораздо дороже особняка на третьем ярусе города. А то и годового дохода целой страны! Вот потому и реакция на меня неадекватная у местного населения. Очень она даже адекватная, если знать цену вопроса. Ну и это, конечно, неспроста такая цена у красивых зверюшек. Дело в том, что декоративные людишки содержатся как наложники. Кошкомордые спят с ними. Впрочем, с беспородными, наверное, тоже… Только стоимость их… сами понимаете.

Вот такая вот грустная история. Почему грустная? Потому что за беспородного я никак не сойду. Даже если в говне измажусь. А тут либо арена, либо чья-то постель.

После этого разговора я впал в депрессию. Симулятор кота, как же, скорее, симулятор древней Греции. С гаремами, наложниками и гладиаторскими боями.

Док уже ушёл, а я всё таращился с кислой мордой в стенку дивана. Блондинко начал меня кантовать. Сначала он звал меня, но я притворился спящим, потом пытался расшевелить, но я, свернувшись в клубок, никак не реагировал. Тогда он кряхтя поднял меня на руки и понёс куда-то. Картина прям: муравей спёр Эйфелеву башню. Тащил меня он в ванную. Но даже то, что наконец-то меня сейчас помоют и я избавлюсь от запаха помойки, не прибавило мне настроения. Я совершенно индифферентно лежал, делая вид, что досыпаю. Мне хотелось остаться одному, и меньше всего мне хотелось сейчас видеть кого-то из кошкомордых.

Блондинко тщательно меня вымыл, вытер большой махровой простынью, прямо не вытаскивая из ванны, и высушил волосы феном. Он боялся, что я испугаюсь, но потом сушил смело и расчёсывал. Я вообще никак ни на что не реагировал. Даже, когда он подцепил меня за подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть ему в глаза.

— Красавчик! — погладил он меня по волосам. — Клиенты передерутся за тебя, несмотря на цену, и купит тебя любящий хозяин, который будет пылинки с тебя сдувать. Ну, что ты загрустил? Переел? Ничего, отоспишься. Больше не буду тебе так много еды давать.

Эх, блондинко, блондинко… Добрый ты кошкоморд. Оставь меня себе, а? Не хочу я что-то к «доброму» хозяину. И даже к хозяйке не хочу. Бабы. Они, знаешь, какие, когда власть имеют? Я говорил, что много не пью? Беру свои слова обратно. Сейчас бы я с удовольствием нажрался и лежал как тюлень.

Блондинко завернул меня в простынь и прям с ней отнёс в мой вольер. Я долгое время просто лежал и хандрил. Пока никто не видит, жалел себя и даже плакал. Я вдруг отчётливо осознал, что, скорее всего, больше никогда не вернусь домой… Никогда… Уснул только вечером.

Утром проснулся под чавканье из соседних вольеров. Блондинко принёс еду. Или не блондинко, не живёт же он тут? Смена должна придти. Или живёт? Да, я вчера видел комнату с кроватью. Похоже, что живёт.

Мне еды не навалили, зато дверь вольера была открыта настежь. Я пожал плечами и выбрался наружу. Что-то мне не верится, что забыли закрыть. Скорее всего, очередной эксперимент дока. Так и оказалось, потому что, когда я вышел в коридор и начал блуждать в поисках вчерашней ванны, оказалось, что за мной следят. Собственно, ванна мне была не нужна, а вот то, что стояло рядом… Керамического друга я использовал по назначению, не обращая внимания на две головы, торчащие из-за двери. Ага, типа не заметно вообще. Ладно, подыграю и сделаю вид, что они невидимые. Слив, всё, что наделал, я включил воду в ванне, раковины тут не было, помыл руки с мылом и умылся. Не обращая внимание на двух «следунов», прошёл мимо них на кухню и выпил стоящий на столике чай. Не знаю, чей он был, но сахару набухали знатно. Отправив вдогонку к чаю бутерброд, что лежал рядом, я завалился на диван.

Поняв, что больше ничего делать не буду, они вышли из укрытия.

— Чашку не разбил, не кинул, кран не свернул и к туалету приучен. Думаю, его можно не запирать в вольере, — вынес свой вердикт док. — Очень хорошая дрессура, очень. Я ещё подниму цену, пожалуй. Если успею.

Осмотрев мой живот на предмет несварения и заворота кишок после вчерашнего праздника живота, док куда-то умчался. Вообще он сегодня был какой-то шальной.

— Принц, смотри, что я тебе купил! — отвлёк меня блондинко от ухода доктора.

Оу, мячик! Всю жизнь мечтал о таком. А какой он круглый! Пришлось изображать интерес. Видимо, людям нравятся мячики.

— Пойдём поиграем.

Ага, пошли. Мы вышли во дворик. Пришлось побегать за мячиком. Но, когда мне это надоело, я его втихаря лопнул. Кажется, блондинко это огорчило больше, чем меня. Мне даже стало стыдно. Подарок всё-таки. Кошак старался сделать мне приятно, купил на свои деньги, а я… Эх, прости, блондинко, просто настроение собачье. Я забрался на самую верхотуру спортивного уголка и лёг на самой высокой перекладине. Я хочу остаться один, блондинко. Извини, иди занимайся своими делами.

Блондинко, позвав меня, понял, что я не хочу с ним играть, и ушёл. Но долго скучать мне не дали. Пришёл док в сопровождении двух кошкомордых. Они мне сразу не понравились. Особенно то, как один из гостей, самый высокий, рассматривал меня. Оценивающим таким взглядом. Вот и покупатели на мою тушку, кажись, нашлись. Чтоб им ядом захлебнуться! Надеюсь, меня не в гарем высматривают?

Я спустился пониже, чтобы слушать, о чём они говорят.

— Послушайте, он не боевой. Он вообще неагрессивный! — оправдывался док.

— Зато огромный! Доктор, э-э-э, Зариг? Так вот, у вас на сайте написано, что это помесь боевой с декоративной породой. Я готов заплатить деньги, хотя на мой взгляд цена сильно завышена! А вы тут ломаетесь. Если вам мало денег, то назовите свою цену, доктор Зариг.

— Миллион!

Высокий белобрысый кошак не дрогнул.

— Хорошо, миллион.

Доктор горестно вздохнул.

— Послушайте, вы не понимаете, что на арене вы его угробите? Посмотрите, он такой красивый! Это преступление брать его на арену! Он дрессированный, в конце концов!

— Вы назвали свою цену, доктор, вы что, издеваетесь надо мной? — холодно осведомился белобрысый.

Я с интересом рассматривал своих будущих хозяев. Рыжего с наглой мордой бандита, он даже стоял как-то расхлябанно, и белобрысого с лицом аристократа и холодным голосом. Впрочем, не важно, хозяин, кажется, этот, который белобрысый. Как ни странно, похож на меня. Белобрысый и голубоглазый. Говорят же, что хозяева похожи на своих питомцев, хе-хе. В другое время посмеялся бы, да не получается. Не смешно мне.

— Нет, не издеваюсь, взываю к разуму и сердцу, — холодно произнёс док. — Ну, что ж, пойдёмте, выпишем документы.

И они гуськом пошли за доком внутрь здания.

Когда ко мне подходил блондинко с инъекционным пистолетом в руках, я просто спокойно смотрел на него. Как там в психологии, пять стадий неизбежного? Отрицание, гнев, не помню дальше, но я, кажется, дошёл до последней — до смирения.

— Прощай, Принц, — грустный нек погладил меня по голове.

Прощай, блондинко… Жаль, так и не узнал, как тебя зовут…

Последнее, что я помню, как меня повело в бок, а блондинко ловко поймал меня и аккуратно уложил на газончик.

Аве! Цезарь

Клетку мотало туда-сюда. Точней это машину мотало туда-сюда, а вместе с ней и клетку, и меня в ней. Мы ехали на машине. Хотя, скорее, это был небольшой внедорожник, у которого вместо багажника была встроена большая клетка. Видно было, что часто в ней возят питомцев, раз машину для этого дела изуродовали и оборудовали.

Ужасно. Меня и так с наркоза штормит и тошнит, а мы ещё до дома не доехали. Или куда мы там едем? Не на арену сразу же. Меня на данный момент хоть выжимай. Я как тряпка. Меня ребёнок сейчас побьёт. Впрочем, как я ни молил всех богов о скорейшем окончании нашего путешествия, а остановились мы только на ночь. Возле каких-то домиков. Похоже, гостиница. Или как она называется… Хостел?

Неки хлопнули дверями, выходя из машины. Тот самый, длинный белобрысый, мой, как это ни противно произносить, хозя-я-яин. И второй рыжий. Рыжий был похож на военного. Такой крепко сбитый, деловой, в пятнистой форме. На американского военного даже… Поправился я. Потому что на морде у него были чёрные очки и он жевал жвачку.

— Он ничего не сожрал! — психанул мой хозяин, хлопнув кулаком по решётке.

Ах да, в миске, которая всю дорогу грохотала рядом, лежал кусман сырого мяса. Я только сейчас его заметил.

— Он ест только обычную пищу! У него в документах написано. Нужно покормить его, а то ослабеет, — спокойно сказал рыжий.

— И что, так и спокойным будет? Мне нужен зверь на арене, Хард, а не это изнеженное, воняющее феромонами существо.

— У нас нет времени ни на его тренировку, ни на что другое. Хоть бы не убегал от противника и сдох как герой. Это было бы великолепно, но ты много от него хочешь. Гены декоративных не проходят даром.

— Да…

Внезапно меня ударило током. Я забился в конвульсиях, вцепившись в ошейник. Такого я от него не ожидал! Это явно был не тот ошейник, что я носил в питомнике. Этот был тяжелей, в нем были какие-то металлические детали. Я и не обратил на обновку внимание. Мне и так плохо было.

Белобрысый открыл дверь и заскочил в клетку, тут же начав меня пинать. Я, ничего не понимая, пытался прикрыться, чем мог: руками, ногами. Не будь этого удара током, я бы уже вскочил и размазал подонка тонким слоем по асфальту! Досталось мне и в висок, отчего в глазах потемнело. Только бы не сотрясение… Белобрысый схватил меня за волосы подняв голову и в лицо мне со смачным шлепком ткнулся кусок мяса.

— Жри это, понимаешь? Еда!

— Мэйд! Ты его сейчас сам угробишь! — окликнул его рыжий.

— К демонам! — белобрысый бросил кусок, оттолкнул мою голову и выскочил из клетки, закрыв её за собой. — К демонам! — повторил он. — Это бесполезная затея. Деньги на ветер.

— Выхода у нас нет. И так ясно, что проиграем. Но хоть сохраним лицо.

«А это ещё большой вопрос: сохраните вы лицо или нет», — мрачно подумал я, сплёвывая на пол кровь; если я доберусь до ваших лиц, то точно нет, и зубы тоже не сохраните!

— Ублюдки! Они знали, что моему Монстру нет равных. И траванули его! Моего Монстрика… А это что? Дерьмо гламурное!

Сплюнув на асфальт, нек развернулся и потопал в сторону гостиницы.

Я облегчённо вздохнул и завалился на бок. Напрягал меня этот Мэйд, сильно напрягал. Понимаю, у него проблемы: питомца траванули. Но кому сейчас легко? Зачем срываться на мне? Припомню я это ему, ух, припомню. Я не злой, но мстить люблю, со вкусом, с расстановкой.

Пока я вынашивал планы мести, рыжий, который никуда не ушёл, склонился к решётке, к моей голове. Не знаю, что он хотел рассмотреть. Может, как сильно я пострадал? Но я тут же протянул руку через прутья и цапнул его за волосы на загривке. Уцепившись, я резко дёрнул на себя, помогая его морде познакомиться с решёткой. Стыковка прошла отлично. Очки и лоб разбились.

И ещё, и ещё, на бис!

Завопив, рыжий, наконец, догадался упереться руками и, вырвавшись, побежал к гостинице. В кулаке у меня как победоносное знамя остался приличный клок рыжих волос.

Я выбросил клочок. Хотите зверя? Получите. А брелок, который включает ток на ошейнике, есть похоже только у белобрысого. Нужно это запомнить.

* * *

Часа через два эти идиоты пришли меня кормить. Я сидел у решётки наготове и мрачно следил за ними. Принесли нормальную еду. Пиццу. Или что-то похожее на неё. Задобрить меня решили? Фиг вам. Доктор сказал в морг, значит в морг!

Когда рыжий просунул мне коробку, я не шелохнулся. Белобрысый бдит. С кнопочкой. На пиццу я тоже бросаться не спешил. Любовался на рыжего. Всё-таки красиво я его раскрасил. Под правым глазом начал расплываться синяк на полморды. Рыжий, просунув подношение, потрусил к белобрысому, оглядываясь в мою сторону.

— Хм… — задумался Мэйд. — А ты уверен? Он такой спокойный…

— Нет, я сам себе морду разбил! Подошёл к перилам и давай мордой стучаться! — зарычал рыжий.

— Всё, всё! Верю! Ладно, посмотрим, что выйдет из нашего гламурчика. Как, кстати, его зовут?

— Принц.

— Принц, блин… Тупей имени я не слышал!

Ну спасибо! Это я тебе тоже припомню!

Пиццу я съел только, когда они ушли, да и то, как следует расковыряв её и проверив на наличие подсунутых таблеток. А то им станется, какого-нибудь озверину мне подсунуть, чтоб злей был. Ночевал я под открытым небом. Хоть и лето, а холодно ночью. Да и я голый. Не могли хоть какой-нибудь плед оставить, раз я им так нужен? Вот заболею и умру! А вы живите, как хотите, в своём грёбаном, перевёрнутом на голову мире.

* * *

С утра, когда мы снова тронулись в путь, я никак не мог понять, то ли это холодно с утра, то ли меня так знобит сильно, что зубами чечётку отбиваю. С этими кошкомордыми жить — никакого здоровья не хватит. Даже не покормили, уроды. Если они ожидают, что я человечину на арене жрать начну, то вынужден буду их разочаровать. Я гурман и предпочитаю кошатину.

Наконец, мы приехали. Нас ожидал целый комплекс невысоких строений, похожий на бетонный лабиринт. И группа встречающих. Делегация из трёх кошкомордых. Первым, кто сунул нос за решётку, с интересом рассматривая меня, был небольшого роста крыс! Да! Я именно так и подумал в первую секунду. Господи! Неко-крыса! Но при более подробном осмотре понял: нет, это кот! Лысый, морщинистый, с ушами, как у гоблина, и наивными голубыми глазами.

Как там в приколе:

«— Что ЭТО?

— Это кошка.

— А почему она наизнанку?»

Вторым в клетку сунул нос высокий черноволосый нек. Он вообще был какой-то странной породы. Кожа существенно темней. А серьгами в ушах напоминал цыгана. Он осмотрел меня пристальным, цепким взглядом и презрительно фыркнул.

— Что, Мэйд, у тебя кончились бойцы, и ты решил вывести на арену свою постельную игрушку?! — сквозь зубы зашипел тот.

Угу, а вот и местный плохой парень. Хотя не знаю, насколько он плохой в сравнении с Мэйдом: тот тоже не ангел.

— Даже моя постельная игрушка порвёт твоих бойцов, Зарги, — Мэйд, оказывается, тоже умеет шипеть сквозь зубы.

Он с рыжим, подойдя, оттеснили черноволосого от моей клетки, пока Лысый открывал гараж. Третий нек в белом халате скромненько стоял в сторонке и не отсвечивал. Местный доктор, похоже.

Машину загнали внутрь, оставив «цыгана» шипеть снаружи. Внутри «гаража» было довольно много пространства, и в дальнем углу было оборудовано четыре вольера для людей. Сейчас пустых.

— Так! — Мэйд встал посреди помещения, уперев руки в боки. — Я пошёл оформлять заявку. Хард, проведи тренировку. Одну тренировку мы успеем провести. По-крайней мере, посмотрим, как он поведёт себя. Чтобы знать, к чему готовиться. Всё! Быстро! Быстро! Работаем! — захлопал он в ладоши.

Мэйдик хлопает в ладоши типа «всем спасибо, план хороший». Я прямо умилился. Руки бы ему сломать.

А вокруг всё завертелось. Мэйд куда-то ускакал, задрав хвост. Побитый рыжий привёл троих мордоворотов. В помещении сразу стало тесно. Квадратненькие такие шкафчики. Он открыл клетку и под любопытными взглядами остального народа позвал меня.

— Принц, Принц, иди сюда, мальчик.

Ага, щас. Будет он мне ещё командовать. Я бы по роже ему добавил, но знакомый брелок он сейчас держал в руках.

— Странно, а написано, что откликается на имя. Ладно, цепляйте его баграми.

«Багры» — это в местном понимании такие длинные палки с магнитными захватами на концах. И магнитятся они, оказывается, к моему ошейнику. Намертво просто. Главное, пальцы вовремя убрать, а то могут сломать. Я так думаю, не проверял, потому что пальцы убрал вовремя. Мордовороты подхватили палки, подцепили их к ошейнику и просто выволокли меня из клетки. Да, багры — неудобная довольно-таки штука, но зато позволяет вести опасного питомца на расстоянии, не давая приблизиться.

Меня вывели во двор. Двор был похож на тот, где я гулял в питомнике. Специальная травка. Лазательно-ползательный уголок и огороженное вертикальной решёткой пространство, перегораживающее полдвора. Вот туда меня и впихнули, отцепив захваты.

Когда туда следом за мной вошло нечто, я с трудом сдержался, чтобы не заржать. Есть такие костюмы, в которых собак тренируют. Такие толстые, ватные. Вот нек, вошедший ко мне, был в таком. А ещё у него для хвостика висел сзади специальный, тоже толстый, как и весь костюм, мешочек, из-за чего хвост стоял палкой. А ещё на голову он напялил шлем-маску. Резиновая маска, видимо, должна была изображать лицо человека. Но больше было похоже на фантомаса, подравшегося с газонокосилкой. Маску кто-то хорошо подрал.

— У-у-у! Аргх! У-у-у-у-у! Ррррры! — сказал фантомас голосом Харда.

Как говорил Станиславский: «Не верю»! Плохо играешь, иди тренируйся. Мне не страшно, мне смешно.

— Ррррррг! — шагнул в мою сторону фантомас.

Я отошёл назад. Тот ещё зарычал и, расставив лапы, пошёл на меня, а я, пятясь задом, по кругу ходил от него. Догнать меня в своём бронекостюме он не мог и вскоре выдохся, и остановился.

— Чтоб тебя! Гаркал трусливый! — выругался Хард.

Неужели?! Я поднял руки над головой и с довольной мордой похлопал ему. Старый фокус прошёл на «ура».

— Ха-ха-ха! — донёсся дружный хохот от решётки: здоровяки из группы поддержки и лысый нек дружно ржали.

— Ребята, я это заснял! — похрюкивая, провыл доктор.

— Вот скотина! Он издевается! — вызверился Хард и завопил, рванул на таран, пытаясь прижать меня к стене.

Тут уж я не стал уворачиваться. Хочет получить люлей, он их получит! Встретил его резким ударом под челюсть. Он сам налетел на мой кулак, из-за маски плохо видя, куда летит. И, если всё его тело и голова была защищены, под челюстью были только ремешки, держащие шлем. Голову у него откинуло от удара назад, и нек, несколько секунд постояв и посмотрев в небо, завалился на спину. Тут же завопили шкафчики из группы поддержки. Ворвавшись внутрь и вопя дурниной, они подлетели к Харду и, продолжая вопить на продолжении всего действа, оперативно вынесли его из клетки. Только вот непонятно, что орали? Типа меня отпугнуть? Или сирену изображали? Так я, вроде, на его тушку и не претендовал. Но весело, с песнями, плясками, браво, ребят, браво, я даже офигел немного от такого зрелища! Как цыгане такие, айнанэнанэ, и всё, коня нет…

С довольным лицом похлопал артистам.

Только вот никто больше не смеялся, не улыбался даже. Доктор суетился над рыжим. Его выковыряли из доспеха, и один из здоровяков, взвалив безвольную тушку на плечо, потопал куда-то в сопровождении обеспокоенного дока. А Лысый с откровенным интересом рассматривал меня. Так что хотелось посоветовать ему захлопнуть пасть. Но я сдержался. Ещё не хватало случайно выдать себя.

— Ну что?! — ворвался во двор Мэйд. — Я зарегистрировал бой против Разрушите… — он оглядел двор, растерянно стоящих у решётки амбалов, лысого и валяющийся на земле костюм.

— А где Хард?!

— Унесли, — грустно сказал лысый.

Я с интересом покосился на него. Котик-то — прям Капитан Лаконичность.

— Куда?! — не понял Мэйд.

— В лазарет.

— Он что, его покусал?! — кивок и удивлённый взгляд в мою сторону.

— Нет, вырубил одним ударом, — Лысый изобразил мой удар, с его тоненькими лапками это было забавно.

— Пиздец! То есть… Это хорошо! — Мэйд моментом перевозбудился и начал скакать по двору, хватаясь за всё сразу и наводя панику.

Не сразу у него получилось успокоиться и силами двух амбалов подцепить меня на багры. Зная, как они действуют, я попытался убегать от них. Но проблемы в том, что, если подпустить магнит близко, он примагничивается, и всё тут. И тебя ещё подтаскивает. Гадская штука. Специально против таких прытких сделана, видимо.

Меня куда-то долго вели: сначала на улицу, потом по подземным переходам, где запихнули в клетку. Дорогу я не запомнил, да и оглядеться мне не давали. Приходилось либо быстро переставлять ноги, либо ехать на заднице по бетону. Что с голой задницей могло вполне оставить меня без причиндалов.

Тут слышался гул множества голосов. Он, как прибой, разливался где-то наверху. Накатывая волнами. Но ещё громче орали мои соседи по клеткам. Здоровые парни. Лысые, излишне мускулистые, кривоногие, они больше были похоже на обезьян, чем на людей. И с этими мне предстоит драться? Мамочки… Нельзя подпускать их близко, никак нельзя! Такое граблями за шею схватит, уже не отпустит!

Я слышал, что распорядитель громко объявлял кого-то, потом срабатывали механизмы, поднимая очередную пару клеток, волна гула поднималась снова. Что орёт распорядитель, было не разобрать, просто мои соседи по клеткам орали громче. А на меня напал кондратий. Меня реально трясло то ли с перепугу, то ли из-за адреналина. Вот сейчас всё и решится. Бойцы — квадратные танчики. Смогу я настучать им по оралам или нет? Неизвестно. В бою я их не видел, чтобы оценить. Может, это мой последний день жизни? Как же по-дурацки всё закончилось! Попадание в этот мир, моё бродяжничество, питомник… Возможно, я где-то ошибся. Может быть, где-то стоило поступить по-другому, и тогда я не оказался бы тут? Может, стоило валить из города на вольные хлеба? Нет, думаю, нет, я бы не выжил. Да и человек без общества разумных быстро теряет себя. Так что выхода нет.

Вот моя клетка дёрнулась и поехала вверх. С боку разъехались в стороны двери, похожие на двери лифта, и я выпрыгнул на арену, оглядываясь шальным взглядом. Стадион был огромным, как наши футбольные, только форма круглая. Над полем, присыпанным песочком, жужжа, летали квадрокоптеры.

— У-у-у-у-у… — разочарованно заныла толпа, разглядев меня, видимо бой боевого пета с декоративным обещал быть не очень зрелищным.

К чёрту неков! Мой противник тоже меня увидел и без всяких хитромудростей понёсся на меня прямой наводкой, как торпеда. Ударил я его, не думая, так, как бы никогда не ударил в простой драке, ногой, с разворота, в висок. С перепугу вложив в удар всю свою дурную силушку.

Противника от удара занесло: он опрокинулся на бок, проехал немного по песку и замер. Толпа тоже замерла, только дроны злыми мухами жужжали в полной тишине. А потом как завопили, что я аж подпрыгнул! Поняв, что это не небо решило обрушиться, покарать меня, злодея, а всего лишь толпа орёт, я подошёл к своему противнику. Грудная клетка не двигалась, он не дышал. Похоже, я не только череп ему пробил, но и шею сломал…

Уроды! Моральные уроды! Я только что убил человека. Пусть недоразвитого… Но…

Вжикнув под лопатку, что-то воткнулось в меня. По телу начало расползаться онемение. Я даже не попытался оглянулся, до последнего смотря на первого мной убитого человека, а потом рухнул рядом.

* * *

В лицо тыкали ваткой с нашатыркой. Рука была развёрнута под каким-то непривычным углом. Судя по тому, как она болела, там стояла капельница. Это что, я в больнице? Что со мной случилось?

— Давай, давай, приходи в себя, красавчик! — ныл рядом противный голос Мэйда. — Док, нам бы ещё пару боёв провести!

— Тогда уводи его с арены сам! Ножками. А лучше позови, чтобы он к тебе подбежал. Ты же хозяин. Он и так что-то плохо на снотворное реагирует. Если сам проспится, ничего не будет. Но ещё два раза подряд схлопочет передоз! Я тогда за его здоровье не отвечаю!

— Я готов рискнуть!

«Что?! А я нет!» — готов был выкрикнуть я. Тут мне снова всунули под нос ватку, и я захлебнулся возмущением.

— Чывывы!

Ватка помогла мне не выдать себя. Возмущение было нечленораздельным.

Док, подождав ещё минут пять, убрал капельницу, и меня опять, подцепив под ошейник баграми, поволокли в сторону арены. Честно говоря, дальнейшее помню смутно и урывками. Меня качало, как пьяного, и по пути к арене я думал только о том, как бы не упасть. Противника я из-за своей заторможенности заметил только тогда, когда он приблизился сильно близко. Однако успел вырубить ударом под челюсть. Потом я снова упал, поняв, что под лопатку вошёл ещё один шприц. Очнулся я опять от того, что мне пихали под нос вонючую ватку. Дальнейшее ещё раскололось на более мелкие обрывки. Вот меня опять подцепляют баграми. Арена. Противник, которого я завалил на землю и бью, бью по голове. А его голова давно уже превратилась в кровавое месиво. Господи! Что же я делаю? Остановившись, я с удивлением посмотрел на свои руки. Они были в крови. Я не понимал, что делаю, знал только одно: я хочу жить! С таким состоянием, как у меня сейчас, завалить меня очень просто! Или непросто? Кажется, мозги, не обременённые ясностью мысли и подгоняемые страхом за свою жизнь, вышли на режим берсерка.

* * *

Очнулся я на этот раз от того, что меня гладили по голове. Так любила делать моя мама в детстве, когда я чем-то расстраивался или грустил. Она садилась рядом и просто начинала гладить меня по голове. И я успокаивался, расслабляясь и погружаясь в сонное состояние. Так и сейчас. Я не вскочил с перепугу, так как всё помнил. Пусть и обрывками, но я помнил арену и то, как убил человека, и где я нахожусь. И просто лежал, не открывая глаз, расслабившись и получая ласку от неизвестного добродетеля.

Потом, всё потом, этот чертов мир подождёт.

Сейчас мне нужно полчаса спокойствия и поглаживаний. И успокоиться, разложить всё по полочкам. Избавиться от чувства вины. Как бы цинично это ни звучало, но не до него сейчас, тут самому бы выжить. И я не виноват в их смерти! Не я придумал арену и завёл тут такие дурацкие законы. Я просто хочу жить!

Впрочем, полежать спокойно мне не дали. Припёрся Мэйд с какой-то галдящей толпой, и пришлось открыть глаза. Гладил меня, оказывается, Лысый нек. Ну и ладно. Лысый так Лысый, всё равно полегчало. Спасибо ему.

А за решёткой стоял Мэйд во главе толпы неков, которые сейчас замолчали, с интересом рассматривая мою тушку.

— Ниро! — завопил Мэйд, увидев лысого у меня в клетке. — Ты что, дурак?! Он убьёт тебя! Немедленно вылезай!

— Не убьёт. Он сейчас встать-то не сможет, наверное. А ты бы мог хотя бы поинтересоваться, что стало с твоим победителем прежде, чем привёл дружков сюда хвастаться, — презрительно прошипел Лысый, выходя из клетки.

— Не твоё дело, братишка! Ничего с ним не будет.

Ого, они ещё и братишки. Хотя глаза у них одинаковые. Может и братишки. По матери или по отцу. Я перевернулся на своей подстилке на живот и начал индифферентно рассматривать посетителей сквозь прутья клетки. Посетители были как в цирке. Толпа кошаков-неформалов. Они столь странно все одеты были. Один вообще в каком-то стимпанковском плаще, цилиндре и с моноклем в глазу. То ли день открытых дверей сегодня в дурке, то ли мир спасают.

Мэйд рассказывал им, как он нашёл меня по сайту, потом ехал в питомник. Сколько денег на меня потратил. Хвастался. Про рыжего рассказал, как я ему морду набил, а потом вырубил. Показал на телефоне видос, где я уходил от рыжего, а потом хлопал. Видео, которое отснял местный док. В общем, хвастался, какой я сильный и умный. А потом они ушли бухать.

Отлично, они бухают, празднуя победу, а герой лежит, всеми забытый, и чувствует себя не очень. Осмотрев себя, я понял, что мне досталось. Это, видимо, в последний раз, когда я дрался. На руках уже начали расплываться синяки, имеющие отчетливую форму пальцев. Очевидно: противник пытался заломить мне руки. Ещё здоровый синячище красовался на боку. И шея болела, там, наверное, тоже синяки, но видеть я их не мог. Костяшки пальцев разбиты. Но это я сам. Главное было не в этом, синяки пройдут, я постоянно получал их на тренировках и просто в драках. А вот общее состояние… как будто меня пожевали и выплюнули. Экскаватором пережевали…

Весь день я лежал и тоскливо смотрел вокруг. Иногда дремал. Еды и воды мне почему-то не оставили, а пить хотелось.

* * *

Вечером про меня вспомнил лысый. Он принёс воду и какую-то кашу в мисках. Аккуратно просунув внизу, под решёткой, в специальное отверстие, встал и выжидательно уставился на меня. Я уставился на него. Ага, спасибо, благодетель. Как только до них мне доползти? Миски стояли в другом конце клетки. Я тоскливо вздохнул и положил голову на руки. Голова была слишком тяжёлой. А Лысый смотрел на меня ещё, наверное, минуту. Потом тоже вздохнул.

— Ладно. Надеюсь, ты на меня не набросишься?

Броситься? Да ладно, я едва живой, не видно, что ли?

— Ладно, — повторил лысый и достал ключи из штанов.

Замок открывался ключом-таблеткой. Он был магнитным, как на домофоне. Лысый, хотя, что это я его всё Лысый да Лысый? Ниро нерешительно зашёл в клетку и, потоптавшись у порога, поднял миски и подошёл ко мне. Постоял, очевидно ожидая, когда я вцеплюсь ему в ногу и, не дождавшись, поставил миски рядом с матрасом.

Я, тут же схватив миску с водой, выпил всю. До дна. Поставил миску и снова положил голову на место. Ниро стоял рядом, потом присел на корточки и нерешительно погладил меня по голове.

— Не злишься, что я пришёл на твою территорию?

Нет, блин, я её ещё не метил! Как же плохо быть животным! Будешь подыхать — никто водички не принесёт, боясь зайти на твою территорию.

Я проворчал что-то невнятное, и Ниро замер, боясь пошевелится. И перестал меня гладить. Тогда я подвинул голову так, чтобы уткнуться ему в ногу. Продолжай, мол, раз уж начал и у нас такие доверительные отношения. На самом деле, не то, что мне сейчас хотелось поглаживаний. Тем более от лысого кошака. Но отношения мне нужны. Кто мне иначе водички принесёт? Хозяин? Он бухает. Гад!

— Что? Тебя ещё погладить? — умилился Ниро моему жесту. — Да ты такой ласковый… И такой красивый… А он тебя на арену.

И не говори… Казёл!

Погладив меня от души, Ниро ушёл. Наступала ночь. Стрекотали сверчки во дворе, а может, и не сверчки, а что-то местное, инопланетное. Из домика доносились пьяные визги. Оргию они там что ли, устроили? На небе ярко светили две луны. Отлично, а лун-то я и не заметил… Красиво. Так, пялясь на луны, и уснул.

* * *

Утром из домика повалили синюшные неформалы. Потыркавшись по двору как лунатики, они, наконец, находили выход и уматывали в закат. Пришёл Мэйд, помятой мордой с красными глазами тупо посмотрел на меня, чертыхнулся и ушёл. Чего он хотел, я так и не понял. А потом пришёл Ниро с едой и водой.

Так как я чувствовал себя гораздо лучше, то поднялся и радостно попрыгал к нему. Он меня побаивался ещё, но, кажется, только из-за размера. Когда рядом такая туша прыгает, даже если она доброжелательная, то как-то страшновато. Старую кашу он убрал, а вот новую я с аппетитом поел. Похожа на рисовую. И масла не пожалел, оно ещё не полностью растаяло. Вкусно. Интересно, он сам её готовил?

Я как раз доел, когда за спиной Ниро призраком отца Гамлета нарисовалась фигура Мэйда.

— Ниро, позови, пожалуйста, работников арены. Сходи туда, к ним. Его надо выгулять.

— А сам что?

— Я не в состоянии сейчас идти скандалить. А сейчас там никого нет, сказали перезвонить через часа два. А через час он всю клетку обгадит!

— Потому что раньше очередь занимать надо было. Ещё вчера. И поставить его на учёт.

— Вчера не до этого было. Ну и чёрт с ним тогда! Не хочешь помочь, не надо! — психанув, Мэйд утопал в домик.

Ниро, вздохнув, посмотрел на меня, я сел возле решётки и посмотрел на него самыми честными глазами. Обидно, конечно, хоть я и не животное и не считаю, кого бы то ни было хозяином вообще, но всё равно обидно. Ну, Мэйд, отплачу ещё тебе, ух, отплачу, я чертовски злой, и память у меня хорошая!

Ниро, погладив меня, тут же утопал куда-то. Надеюсь, за работниками арены, а то гадить там, где сплю, совсем не комильфо.

* * *

Пропадал он где-то час. Вернулся с цепочкой, которую он нерешительно мял в руках.

— Ладно, Принц. Надеюсь, мы подружились? — с сомнением осмотрел меня нек.

Да, да, подружились. Был бы у меня хвост, повилял бы. А так нечем. Поэтому, скромно сев в сторонке у входа, стал дожидаться, когда он преодолеет страх и зайдёт внутрь. Вообще не понимаю, чем я его так пугал. Хотя… У меня, вроде, и написано, что я мирный и ручной, однако человека на арене убил. А возможно, и третьего убил. Не помню. Даже если он выжил, то это было весьма кроваво. Вот потому и боится.

Когда Ниро зашёл в клетку, то я спокойно позволил надеть на себя цепочку, даже головой в него ткнулся, мол, гладь давай и успокойся. Я хороший, я ручной. Ха, а если я стоял с ним рядом, то это тощее недоразумение едва мне до груди доставало! Такой миниатюрненький.

На площадке он окончательно успокоился, что бутузить я не буду, и даже отпустил с поводка. Хотя если бы я рванул куда, он бы просто поехал за мной прицепом. Весовые категории сильно разные.

Я смотался в кусты. Хорошие тут кусты, густые. Надеюсь, тут до меня не сильно гадил предыдущий питомец? Сделав свои, дела вернулся к Ниро и сел рядом на травку, а потом и лёг рядом, прислонившись боком к сидящему неку.

— Да ты совсем не злой, — погладил меня нек. — Странно, обычно после арены люди агрессивны становятся…

И я их так понимаю… Но моя агрессия избирательна. Ты ни в чем не виноват, не бил меня. И хозяина себе, если уж без этого никак не обойтись, я выбираю сам! Вот такой я своевольный питомец. Я выбрал тебя. Так что не подведи, готовь вкусную кашку и пить приноси вовремя.

— А слушаться меня будешь? Написано, что ты команды знаешь. Ну-ка сидеть.

Я сел и с интересом посмотрел на него.

— Ва-а-ау! — загорелись глазёнки Ниро. — Пошли побегаем тогда. Нечего грустить сидеть.

И мы побегали по площадке. Фокус был в том, чтобы бежать рядом с неком. После команды «рядом». Я послушно бегал рядом, пока нек не выдохся и не сел у стены, опираясь на неё спиной. Да-а-а, парень, спортивная подготовка у тебя так себе. Я даже не запыхался.

— Ух, у… — высказал я ему всё, что думаю по этому вопросу.

И с любопытством оглядел стену. Она, конечно, высокая, почти два моих роста. Но и не на такие взбирался. Тем более есть, от чего оттолкнуться. Стена была не очень ровная, между больших кирпичей были зазоры. Интересно же, что там за ней. О побеге я не думал, помню про жучки, найдут и выгуливать будут только на баграх. Или вообще не будут, зная Мэйда.

В общем, я посмотрю быстренько и обратно. Я разогнался и под удивлённым взглядом Ниро взлетел по стене. Ух. Чому я не сокол? Чому не литаю?

За стеной был двор как две капли воды похож на наш. А ещё там выгуливался… Э-э-э-э… Выгуливалась… Выгуливалось… Чёрт! Мать моя — женщина! Это что, баба?! Хотя да, в прошлой жизни я таких тоже видел, не в живую правда — по телеку. У этой бабы мускулов было больше, чем у мужиков! Бодибилдерша такая. Она подняла голову, увидев меня наверху, и тут же подскочила к стене с рыком. Мамочки! Вот тебе и боевая порода! Жесть! Хотелось пнуть её ногой, чтоб не приближалась. А она прыгала, пытаясь достать до моей ноги.

— Принц! — окликнул меня снизу Ниро. — Ну-ка слезай! Ты как вообще туда запрыгнул?!

— У-у-у-у… — глубокомысленно сказал я ему, что означало: чувак, тут такое! — Ррррры! — рявкнул я на рычащую на меня гору мускулов, ибо нефиг на меня рычать!

Но Ниро послушался. Сам же выбрал его хозяином. Значит надо подтверждать делом. Спрыгнул рядом с ним на землю. Так как он следил за моим прыжком с высоты, ему, видимо, показалось, что я его сейчас сшибу, и он отшатнулся, брякнувшись на задницу. Ну, сидим, так сидим. Я завалился рядом, в наглую положив голову ему на ноги. Ниро как-то странно на меня посмотрел и погладил.

— Ну ты зверю-у-уга! И наглый!

Ага. Я даже не обиделся, потому что «зверюгой» назвал он меня с каким-то восхищением.

— Давай вымоем тебя по-быстренькому. А то кровавые разводы по всему телу. Пошли в бассейн, — он выскользнул из-под моей головы. — Принц, за мной.

В бассейн я влетел с фонтаном брызг. Весело же. Я мокрый, кошак мокрый. Матерится. Впрочем, беззлобно, но поучиться есть чему. Так как всё равно мокрый, кошак полез за мной в бассейн. Выловив меня, нек кое-как оттёр грязь и кровь. Я вытерпел мойку и начал беситься, прыгая вокруг и брызгая на кошака водой. Отношения хорошие: веселый питомец-добрый хозяин, нужно налаживать. Кошак радостно визжал и брызгал на меня в ответ. Кажется, он постепенно начинал верить мне, что эта здоровая туша, даже прыгая и бесясь, аккуратна и не раздавит. Чего я, собственно, и добивался.

— Какого чёрта?!

Неожиданно завопил голос Мэйда. Мы оба замерли и обернулись. Играли мы шумно, так что, естественно, не слышали, как он подошёл.

— Ты что, сам его решил вывести?! — непонятно, то ли возмутился, то ли удивился Мэйд.

— А что? Видишь, он слушается.

— Вижу. Отойди, дай-ка я!

Мэйд нашарил в кармане знакомую пипку. Ага, подстраховаться решил? Знает, в чьи тапки нагадил кошак драный!

— Принц! Принц! Иди ко мне! Иди ко мне, мальчик, хороший.

А ничего тебе не завернуть? Губу, например. На затылок!

Я, развернувшись, легко подхватил Ниро на руки и ломанулся к противоположному концу бассейна. Со стороны могло показаться, что я спасаю кошака от страшного брата. Но это, к стыду моему, не так. Если он сейчас нажмёт свою пипку, а мы оба мокрые… Во-во… Взял заложника, блин. Выбравшись на противоположный берег, я порычал на «плохого» нека, прижимая к себе «хорошего».

— Вот тварь! — завопил Мэйд. — Хорошо, Ниро, давай договоримся, ты выведешь его на арену. И заберёшь. А потом я его подрессирую ещё.

Угу, кто кого ещё подрессирует…

— Ну, Мэйд, знаешь, это слишком. Он слишком не похож на боевого. Я и так его выгуливаю, — прокричал в ответ Ниро с моих рук.

«Слишком не похож на боевого»? И что? Это тут причём? Гм…

— Ну, Нир, ну, пожалуйста… На меня пока смотрят с понимаем, что он меня не слушается. Потому что я только что его купил. А потом засмеют. Не может справиться с декоративной зверюшкой.

— Он убил двоих. Я бы не назвал его декоративной зверюшкой.

Ох, Чёрт… Всё-таки двоих!

— Злым языкам ты это не объяснишь!

— Ладно. Мэйд. Но ты мне должен.

— Да, да… Проси всё, что хочешь.

— Давай, Принц, отпускай меня на землю и пойдём кушать, — это уже он мне, похлопав по плечу.

Я покосился на всё ещё стоявшего на другом берегу бассейна Мэйда. В руках у него до сих пор была кнопка. Ну нафиг! Легко перекинув Ниро себе на плечо, я потащил его к клеткам. Мэйд провожал насквадратными глазами.

* * *

Правила на арене довольно странные. Арена в каждом городе имеет свой список. Бойцы там стоят от первого места и ниже. Почётные — десяток лучших. Но ещё почетней — тройка лучших. Каждый боец занимает своё место, и ему присуждается номер. Допустим, я сейчас тринадцатый. И это очень хороший результат. Но вот, чтобы занять первое место, мне не надо мочить всех с конца списка. Можно сразу бросить вызов первому и занять его место. Если ты уверен в силах своей зверюшки, конечно. За раз можно провести три поединка. Но такой прыти от меня не ожидали. Да ещё и Мэйд сцепился с «цыганом», поэтому бросил вызов его зверюшке, стоящей на пятнадцатом месте; знал бы, сразу на первое место полез.

Это, собственно, сам Мэйд и сказал, когда болтал с вышедшим из больнички рыжим «тренером». И сейчас он это хотел исправить: бросив вызов третьему в списке, потом второму и первому, выведя меня сразу на вершину хит-парада. Можно, конечно, сразу первому, но каждый бой приносит деньги. А я, оказывается, принёс ему уже немало. Декоративный питомец на арене, рвущий боевых товарищей как тряпок, привлекает внимание. И зрителей было много. Сейчас, когда слух распространился, зрителей и денег будет ещё больше. Бои назначили через два дня. Тварь белобрысая! У меня ещё синяки не сошли со старых боёв! Впрочем, Ниро их чем-то заботливо мазал. Воняло от этой мази, как сдох кто-то. Но надо сказать, что помогало. И я бодрячком прыгал вокруг лысика. Он меня почему-то шугался. Нет, не боялся, но… старался держать дистанцию. Может, я его чем обидел? Не понимаю…

Перед боем Ниро сводил меня помыться и навёл марафет, помыв волосы с шампунем и высушив феном. А то они уже серые стали. Как седой, блин. Совсем с ними тут завшивею. И потопали мы такие красивые на арену. А что делать? Не пойду сам, меня туда всё равно затащат. Страха уже не было. Что из себя как бойцы представляют местные зверюшки, я уже знал. Норовят схватить и придушить, а не ударить. И главное — не подпускать их близко, что с моими длинными конечностями не так уж трудно. А убивать больше никого не буду. Думаю, смогу с ними справиться, отправив в нокаут. Если меня этим чёртовым снотворным колоть не будут. Ниро залез со мной в клетку, но, когда она поднялась на уровень арены, наружу не вышел, тихонько подтолкнув меня в спину.

Аве цезарь! Идущие на смерть приветствуют тебя!

А меня приветствовали трибуны. Никогда бы не подумал, что это такое опьяняющее чувство! У меня даже голова закружилась от слитного воя толпы и бешеной энергетики, что накрыла каждый метр пространства. Словно электрический ток подключили. Была бы у меня шерсть, она бы сейчас встала дыбом. Это как на рок-концерте любимой группы, только круче!

За спиной злобно лязгнула решётка, отрезая Ниро от арены. На другом конце поля, присмотревшись, я заметил, что в клетке тоже кто-то есть. А ведь первый раз не видел. Не до того было.

Выбегать вперёд я не стал, оглянулся на лысика. Он, вцепившись в решётку, смотрел на меня большущими глазами. Переживает? Или смотрит бой из клетки, конечно, не то, что с экрана или даже из первых рядов. Зрелище, адреналин, всё такое… От клетки я уходить не стал, а встал так, чтобы находиться между противником и Ниро. Выгодная позиция, со стороны, наверное, выглядит так, будто я его защищаю. Что мне выгодно так выглядеть. И ещё противнику бежать ко мне приходиться, силы тратить. А я стою тут, его спокойно жду, как вратарь. И встречаю ударом в челюсть. Противник смотрит в небо, не понимая, что случилось, и навзничь валится на песок. Всё. Незрелищный поединок: крови нет, разве что изо рта противника тоненькой струйкой. Язык прикусил. Жить будет. Но трибуны ликуют. И вопит за спиной Ниро.

Решётка открывается, и он зовёт меня. Я с самой зверской рожей, не то оскалом, не то улыбкой, кланяюсь народу и ухожу. Что трибуны просто взрывает. А что? Я дрессированный, мне хлопают — я кланяюсь.

— Ну ты даёшь, Принц! — Ниро ловит меня за руку, осматривая костяшки. — Умница!

Умница-то умница, только вот что-то меня развезло с адреналина и местной энергетики. Как бы не выдать себя больше необходимого? Или не стать адреналиновым наркоманом? А что? С таким куражом запросто!

Забинтовав мне руку припасённым эластичным бинтом, меня снова выпустили на арену. Видимо, перерывы в прошлый раз нужны были, чтобы привести меня в чувство. А если со мной всё норм, то перерыва не делают.

Следующий противник был интересней. Низенький, не сильно мускулистый, он передвигался по арене как ртуть. Я снова занял своё место у решетки и, когда это шустрое ко мне подкатило, попытался отфутболить ногой. Чтобы бить его с руки, мне пришлось бы наклоняться. Но он был ловким и, увернувшись, пошёл в обход по кругу, выбирая время и позицию для нападения. Так охотятся волки. Кружа вокруг добычи и отвлекая её спереди, норовят схватить за зад. Ну, будь с ним ещё пара таких, его тактика бы и удалась. А так коротышке ничего не светило. Проблема в том, что он, обходя меня, начал приближаться к клетке, где сидел Ниро. А я его вроде как защищаю.

Рыкнув, я просто прыгнул к противнику, начав топтать, как носорог. Точней как жираф, с моей-то комплекцией. Пару пинков он получил, от остальных увернулся, всё-таки ловкий, чертяка! Такой подмётки на лету сорвёт! Противник понял, что ему ничего не светит и рванул через арену к хозяину.

Толпа неодобрительно загудела.

А я уважительно ухнул ему в след. Всё-таки этот явно умней остальных! Был бы у него реально разум и умел бы он бить, закатал бы меня колбаской со своей-то скоростью. И нападал-то он не бездумно вперёд пёр, а дистанцию держал. А когда понял, что не достанет, удрал. Неудивительно, что он на втором месте. Интересно тогда, что там на первом будет? Я пошёл к Ниро, не дожидаясь, когда он меня позовёт. На сей раз обошлось без бинтов и осмотров. И так понятно, что я в порядке. И меня даже погладили по голове. Нек радовался, как идиот.

Радоваться тому, что один человек побил другого — не идиотизм ли? Да, люди не лучше, и мы тоже любим хлеба и зрелищ. И я бы даже согласился со всем происходящим, если бы деньги за мои бои получал я. Я не моралфаг и не рыцарь в латах. А обычный приспособленец. Наверное, потому и имею большие шансы выжить в этом грёбаном мире. Но дерусь я, а деньги гребёт белобрысая сволочь. И это меня жутко коробит.

В общем, злился я на всё происходящее, и лысику под горячую руку досталось. Мысленно, естественно.

Начинался третий бой, я вышел на арену, заняв свой пост рядом с клеткой и удивлённо уставился на противника, ковыляющего ко мне. Мамачки! Что это?! Пудж?! Противник был высок для местных людей. Где-то на полголовы меня ниже всего. А вот в толщину, наверное, три меня влезло бы, если не четыре. Это же сумоист! Огр…

Я даже завис немного. И куда ЭТО бить? Под челюсть не пробью, у него там три подбородка колыхается. Лысый, массивный череп имел почти идеальную форму шара. Да там мозгов-то нет, одна кость сплошная! Тут без арматурины не разберёшься!

Пока я раздумывал, противник медленно, вальяжно подходил. Хех, а бегать ты умеешь? Подбежав, я со всей дури пнул его в бочину, так что тот заколыхался аж и взревел, как медведь.

Делая вид, что я повредил от удара ногу, начал кружить от него по арене, уводя от клетки с Ниро. Я боялся только одного, чтобы не подумали, что я струсил и убегаю. А то могут и прекратить бой. Хотя я по идее к хозяину должен тогда бежать, а не от него. Выведя огра на середину арены, я перестал изображать раненого и резко ускорился. А противник наоборот замедлился, он сначала до меня топал, потом досюда. С его-то лишним весом сердечко может и не выдержать. Сейчас я, по сути, повторял тактику предыдущего противника: кружа вокруг жирдяя. Но я не высматривал нужный момент. Я просто бегал, желая запутать его. Он всё равно не поворачивается так быстро, и момент обязательно будет… А я, в отличие от моего прошлого противника, знаю, куда бить.

Вот оно! Оказавшись сзади, я треснул ногой ему под сгиб ноги, и она подкосилась. Вторая нога такого веса не выдержала. Противник рухнул. Не знаю, способен ли он подняться с таким весом, но я, на всякий случай, запинал его. Не давая подняться. И нет, я не изверг. Ему мои пинки, что в носорога палкой тыкать. От нескольких крепких ударов по голове он даже сознание не потерял. Только ревел, как медведь, и пытался за ногу меня ухватить руками. Опасно, блин. Такой схватит и ногу сломает! Впрочем, сделать он тоже ничего не мог. И будь у меня больше времени, я бы его в итоге всё равно запинал. Но судья остановил поединок, присудив мне победу.

С арены я ушёл под одобрительный гул трибун и радостные визги Ниро. Ниро очень смешной, когда радостный. Лысая крыса такая прыгает, как тушканчик, радуется, вопит, уши и тонкий хвостик торчат торчком. Забавный. Одновременно похож на лысую крысу и на эльфёнка. Не знаю, чего в нем больше: милого или отталкивающего.

Внизу меня тоже встретили радостным воплем, который на несколько секунд дезориентировал. На грудь плюхнулось что-то крупное и, не долго думая, впилось в губы поцелуем. Сообразив, что это белое быстро промелькнувшее, это Мейд, я оторвал его от себя, откинув обратно в толпу.

«Придурок!!!» — плевался я, вытирая губы. Да я с тобой гадить не сяду! Целоваться он полез. Совсем больной? Надо было ему в морду дать! Но сильно уж неожиданно всё произошло!

Шумящая толпа вынесла наружу, где нас ждала ещё большая толпа с камерами и фотоаппаратами. Низко летали квадрокоптеры. К дождю, наверное. Ниро ловко прицепил мне поводок и перекинул в руку Мэйда. Вокруг нас тут же образовалось пространство, так нас было удобней снимать и фоткать.

Мэйд что-то отвечал журналистам, искоса поглядывая на меня, а я смотрел за его рукой, в которой была знакомая кнопка.

— Да, мой Принц такой, — рассмеялся Мэйд, отвечая на чей-то вопрос. — Он очень умный, понимает, когда нужно похлопать, а когда поклониться. В силу своего ума, естественно. А ещё он может пить и есть из обычной посуды, и в доме очень аккуратен.

То-то ты меня в клетке держишь, падла, как дикого зверя! Но больше всего взбесило выражение «мой Принц», прям до красных искр в глазах. Не совсем соображая, что делаю, выхватил из воздуха низколетящий квадрокоптер и обрушил его на этого придурка!

Оператор не рассчитал длину моих хваталок и подлетел слишком близко. К сожалению, я промазал. Мэйд ждал от меня какой-нибудь подлянки, поэтому голову из зоны поражения убрать успел. Удар пришёлся на плечо, из-за чего он выронил свою кнопочку. Тоже неплохо! Я пнул пипку, и она улетела куда-то в толпу, которая замерла вокруг и расступилась, поняв, что опасный питомец озверел.

Мэйд проводил кнопочку печальным взглядом и поднял испуганные глаза на меня. Ага, ты правильно думаешь, я знаю, от чего и кто меня током бьёт! Сам сказал, что я умный!

Пока Мэйд стоял в ступоре, я вцепился ему в горло и подтянул к себе с самой зверской рожей. Я обошёлся бы без картинных злодейских замашек, просто дал бы в морду и всё, если бы не страх в его глазах. Страх меня тоже устраивал. Может, обоссытся? Вот позору-то будет!

— Принц! Фу! Нельзя! — Ниро прыгнул мне на спину, пытаясь оттянуть.

Сильно хотелось не послушаться его. Но… Тут я перед телекамерами покажу, что не слушаюсь своего хозяина, но почему-то слушаюсь его брата. Значит я не просто бешеный зверь, может, с хозяином что-то не то? Помнится, Мэйд был сильно озабочен тем, как на него в таком случае посмотрят. Так что… Я отпустил Мэйда, словно потерял к нему интерес и позволил Ниро оттащить меня в сторону.

Меня всё-таки сфоткали. Сначала с опаской, потом затискали. Рядом с Ниро я резко стал милашкой. И лапки на груди сложил и посидел, и полежал перед камерами и фотоаппаратами. И встал как нужно и даже Ниро на ручках подержал, и мячик, и бантик, повязанный на шею, не трогал, и шляпу смешную. Терпеливо стоял в неудобных позах и ждал, когда сфоткают. Лысик купался в лучах славы! А я теперь любимец репортёров, как самый сговорчивый питомец. Мне дали много печенек, плюшек и каких-то пряников.

Вырубился, как только Ниро довёл меня до клетки. Не думал, что фотографирование утомляет больше, чем бои на арене. Однако, так оно и есть. Из меня словно позвоночник вытащили.

Дрессировка

С утра Мэйд стоял у моей клетки с приглашённым доктором, зоопсихологом и описывал моё поведение.

— Я знаю, что надо вести себя строже и сразу показать, кто хозяин. Я показал. Это у меня не первый питомец, доктор, но вместо того, чтобы послушаться, он на меня озлобился! Раньше у меня с питомцами таких проблем не было. Он совершенно не боится меня. А этот ещё всё помнит. Другой питомец бы уже давно забыл.

— Ну, а Ваш брат? Он не подавлял его?

— Нет, в том-то и дело, что брат совсем не умеет обращаться с питомцами, он просто балует их, и в итоге они не слушаются и даже на него нападают. Этот его защищает. Заметили, как на арене от клетки не отходил и Барру от клетки увёл? А ведь в первый раз ходил по арене спокойно. У него всё наизнанку!

— Попробуйте такой же подход как у брата. Но навряд ли. Скорее всего, Вы тут совершенно не причём. Думаю, дело в том, что ваш брат напоминает ему предыдущего хозяина. Всё-таки как-то быстро он ему доверять начал. Кстати, он проснулся. Принесите что-нибудь вкусненькое, а я понаблюдаю.

Мэйд утопал за вкусненьким. Поняв, что меня засекли, я подошёл к решетке, осматривая доктора. Доктор смотрел на меня.

— Хм, а глаза-то какие умные. Не знал бы, что ты человек, подумал бы, что ты меня понимаешь.

А вот это плохие мысли! Чтобы отвлечь слишком умного доктора от еретических мыслей, я резко прыгнул на решетку.

— Твою мать! — совсем неинтеллигентно выругался доктор, отпрыгнув.

Так-то лучше.

Увидев бежавшего с куском торта Мэйда, я обрадовался. Так что даже не пришлось играть радость. Мою радость заметили, слишком она была явной.

— Хочешь тортик, Принц? — обрадованно воскликнул Мэйд. — Бери аккуратно, это тебе.

— Вот видите…

Доктор ещё что-то хотел сказать, но я, аккуратно взяв тортик, так же аккуратно отправил его в лицо Мэйду.

— Ау-у-у-у! Ра-ра-ра-ра!

Взвыл я, скача по клетке, как олень.

— Э-э-э-эм… — озадаченно уставился на меня доктор.

— Твою бабушку за ногу, а! — выругался Мэйд, пытаясь протереть глаза.

— Да-а-а-а. Сложный случай. Пойдёмте, Вам надо умыться.

Доктор взял «слепого» Мэйда за руку и повёл в сторону дома.

* * *

Мне снилась Аришка. Даже во сне я помнил, что мы расстались со скандалом, но я был не против, что она приходила иногда в мои сны. У Аришки шикарные чёрные волосы и колдовские синие глаза. И размер груди почти четвёртый. Она мне мило улыбнулась, тряхнув волосами и проведя руками по груди; тихонько царапая коготками, как кошка, съехала вниз. Класс! Сейчас будет что-то! Я, раздвинув ноги, расслабился и поплыл, ощущая её губы на своём члене. Шершавый язычок так и порхал вокруг головки, вытанцовывая хаотический узор.

— Мммм!

Слишком долго у меня секса не было! Так что сдерживаться долго я не мог и не хотел, честно говоря. Взяв «Аришку» за уши, кончил ей в рот и, закрыв глаза, завалился на матрас.

Сон и реальность смешивались. Это, конечно, была не Аришка. Но и не совсем сон. Ниро. Я ощущал, как его лысый хвост елозит у меня по голой ноге. Я только что кончил парню в рот! Капец! Но паника если и была, то какая-то вялая.

«Притвориться, что сплю и что ничего не было?» — промелькнула трусливая мысль. А зачем? Тут ведь нет осуждающего меня общества. Если уж кого осудят, то его. Да и то вряд ли, учитывая, какую нишу тут занимают декоративные питомцы. Мне ещё, честно говоря, не хочется его отталкивать. Он такой тёплый, приятный на ощупь большой кот. Это зоофилия? Нет… Ксенофилия, скорей. Он разумное существо. А вот, если меня сведут с местной самкой, это будет зоофилия… Особенно, если вспомнить двух местных самок, что я видел. Боже упаси! Так что к чёрту! Оставим то, что есть. Тёплого и уютного кота. Не сказать, что я хочу его прям сильно, но он мне симпатичен. Его можно обнять, он мягкий. Как раз то, что мне сейчас нужно.

Что я и сделал, схватив его, и, уютно обняв, положил под бочек. Сначала он испуганно пискнул, но, устроившись под боком, положил голову мне на плечо и замурлыкал. Большой такой моторчик. Чёрт, как приятно!

— Ни-и-и-и-иро!

Я даже снова задремал, но от вопля проснулся. Ниро тоже проснулся, вскочил и проскакал по мне галопом в угол клетки. Подхватив свои шмотки, он проскакал обратно, тоже по мне. Наверное, поздно, но я догадался сесть. Хоть он и маленький и лёгкий, но пятки у него острые. Ниро уже выскочил из клетки и стоял напротив разозлённого Мэйда. Уши тот прижал к голове, а хвостом лупил себя по бокам, выдавая крайнюю степень бешенства.

— Ниро, как ты мог? Это мой питомец!

— Не твой! — Ниро поднял уши торчком. — Тебе пофиг на него. Да и он сам выбрал меня. Он тянется ко мне, а тебя ненавидит!

— Убирайся! И чтобы к его клетке вообще не подходил! Иначе… В таком случае, всё закончится дуэлью, ты знаешь! Он не твой! Он просто питомец и подмял под себя первое попавшееся тело! Они все так делают!

Ниро отвернулся и убежал. Похоже, он заплакал.

Что?! Что за бред? Какой дуэлью? Стреляться будут? Как Пушкин с Дантесом? Они тут рехнулись совсем, что ли? Психи!

Шокированный, я сел у решётки и, взявшись за прутья, смотрел в пустоту. А Мэйд, оказывается, пристально смотрел на меня.

— Испугался, что ли, мальчик? Все орут, да? — он протянул руку, словно хотел меня погладить.

Но я рявкнул на него так, что он отшатнулся. Ага, будет он ещё ко мне грабалки свои тянуть! Оторву!

— Ну ничего, я тебя ещё приручу! — мрачно пообещал Мэйд.

Ситуация меня здорово выбесила. Во-первых, я сам решаю, с кем мне спать! Во-вторых, выгнали МОЕГО кота! Я его приручил, между прочим. А значит и отвечаю, вроде как. Конечно, со стороны местных всё смотрится совсем наоборот, но мы-то знаем, где человек зарыт.

Лысик робкий и маленький. Он не будет бороться за «своего человека», он струсит и будет плакать в подушку. А я сижу тут в клетке и ничего не смогу сделать. Даже поговорить с ним. Объясниться. За всё время моего пребывания у меня впервые появилась потребность объясниться. Сказать, что я действительно его выбрал, а не «подмял первое попавшееся тело», как местные питомцы.

* * *

На следующий день у выхода из вольера, там, где была щель для подачи еды, скопилась куча мисок. Мне ставили то одно, то другое, а я не ел. Тогда, через часа два, ставили другое. Да, я объявил голодовку. Глупо. Но как ещё с этим бороться? Если хотят вывести меня на арену, пусть вернут мне Ниро. Ослабею — на арену не выйду. А вытолкнут ослабевшим, зрители это поймут. Они-то знают, как я могу драться. И такое им вряд ли понравится. А Мэйда очень волнует чужое мнение. Так что они этого не сделают.

* * *

В другой раз Мэйд пришёл с новым зоопсихологом. Тот походил вокруг барьера, посмотрел на меня и ушёл за ручку с Мэйдом.

Ух, не нравится мне это… Что-то задумали падлы, зуб даю! Уж больно рожа у этого ушастого дядьки хитрая.

* * *

Сюрприз ждал меня с утра. Мэйд нажал кнопку, и меня опять дёрнуло током. Что интересно, самого Мэйда я не видел. Зато в клетку тут же заскочила толпа кошкомордых амбалов и принялась лупить меня резиновыми дубинками. Аккуратно били, по почкам или по голове не прилетело ни разу, но больно. Чувствую, расцветку своей бренной тушки я поменяю надолго. Вроде, и не задели ничего серьёзного, а живого места нет. Всё отдубасили.

Часа через три стал понятен «хитрый» план Мэйда. Он пришёл в клетку с водой и едой, и начал меня жалеть, предлагая попить и поесть. Мол, злые дядьки меня отдубасили, и тут появляется добрый он и меня жалеет.

Предложенную мне воду я выпил. А потом поймал рукой его хвост и укусил. Сил ударить у меня просто не было. Голодовка, потом избиение. Шерсти полный рот был. Хвост у Мэйда пушистый. Кошкомордый с воплями выдрал свою конечность и вылетел из клетки, как ошпаренный.

Получил, гад шерстяной? Вот и канай отседова! В след ему полетела миска из-под воды. Но не попал. Говорят, если кошаков за хвост дёргать, они сраться начинают. Надо как-нить ещё повторить, чтобы наверняка.

* * *

Ночью опять нагрянули мордовороты. Они скрутили меня и выволокли из клетки. Я только смог разместиться на своих синяках и уснуть, а теперь, ничего не понимая, спросонок крутил головой. Аттракцион «Приручи Принца» продолжался.

Как только я немного очухался и понял, что меня куда-то волокут, начал сопротивляться. Я сопротивлялся как мог. Даже матюкался, наплевав на всё, пока в рот мне не запихнули кляп. Шарик такой, с ремешками, которые туго затянули мне на затылке. На мои маты мордовороты внимания не обратили. Поди там, разберитесь, кто матюкался в этой свалке, что мы устроили. Да все покусанные и получившие от меня пиндюлей матюкались от души.

Скрутив меня повторно, мордовороты меня подняли и потащили в дом, где пристегнули наручниками к кушетке. За руки и за ноги. Голым пузом на холодную обивку кушетки, к которой неприятно липла голая кожа.

Мэйд, увидев меня, аж отшатнулся и побледнел весь. Видок, наверное, ещё тот… Весь в синяках и царапинах. Волосы дыбом. Шары бешенные. Если бы взглядом можно было убивать, его сейчас нарезало бы кубиками!

— Доктор Хансен, а вы уверены, что это поможет? — неуверенно спросил нек у кошкомордого, что стоял рядом, копаясь в своём чемоданчике.

— Да, должно помочь. Очевидно, его содержали как декоративного. Баловали. А Вы к нему строго, вот он и взбесился. Кроме того, он переключился на вашего брата, и у них был сексуальный контакт, что только ещё больше убедило его, что Ваш брат и есть хозяин. Это хорошо, конечно, что он очень верный хозяину, но создаёт определенные трудности нам. Ну, ничего. Мы убедим его в обратном, и Вам он будет так же верен. Потрясающий питомец! Я бы у Вас его купил…

— Он не продаётся! — зло зашипел Мэйд.

Очевидно, доктор не первый раз делал такое предложение.

— Ладно, ладно, я понял, — усмехнулся доктор и шагнул ко мне со шприцем наперевес.

Я протестующе замычал и задёргался, пытаясь вывернуть руки из наручников. Только разодрал себе запястья в кровь. Не будь этого шарика у меня во рту, чёртовы кошкомордые узнали бы много нового о себе! И не посмотрел бы я на последствия!

— Не бойся, красавчик, тебе понравится, — похлопал меня док по спине и, протерев ваткой, воткнул шприц под лопатку.

Вот уж навряд ли. Мне уже не нравится!

Док отошёл и, закинув шприц в чемоданчик, закрыл его.

— Вот и всё. Минут через пять подействует. Удачи. Главное, говорите с ним.

Подхватив свой чемоданчик, док утопал куда-то. Хлопнула дверь. Звук хлопка мне показался слишком громким. А по всему телу поднимался жар, начиная с места из-под лопатки; он растекался по телу словно масляное пятно, реальность начала плыть. Я не мог нормально сфокусироваться на окружающем. После жара кинуло в холод. Словно холодной водой окатили. Свет от лампы расплылся размазанным пятном.

«Что за наркоту мне дали?!» — промелькнула паническая мысль. Наркоманом решили сделать? А что, тут не только тупой питомец, разумный на поводке ходить будет, только чтобы ему дали дозу. Ну, да, размечтался, лучше бы, наверное, это была наркота! Самое страшное, что член встал, как палка, и больно упёрся в кушетку. Это не наркота, виагра какая-нибудь местная!

— Принц, Принц, посмотри на меня… — Мэйд схватил меня за подбородок и приподнял голову.

— Мммм! — возмутился я через кляп.

Два Мэйда в глазах никак не хотели соединяться в одного. Хотя я был совсем не пьян и отчётливо понимал, что это глюк. Я глухо зарычал на них, ибо нефиг мне тут двоиться! А то иш, размножаться почкованием придумали! Тут и от одного-то не знаешь, как отмахаться. Пусть один выйдет. Бррр. Нет, с головой всё-таки что-то неладно. Я не могу мыслить связно. Что я несу? И куда? И зачем?

Мэйд, что-то лопоча, начал меня гладить по голове и по спине, медленно съезжая на задницу. Я не очень соображал вообще, что происходит, но периодически задавался этим вопросом. Но, найдя ответ, сознание приходило в ужас и уплывало в далёкие ёбеня. В памяти остались только его руки, шёпот, слов, которые я не понимал; мой член, больно упирающийся в кушетку, и не очень приятные ощущения в тылах. Там больно не было. Только неприятно. Мэйд был аккуратен и, наверное, даже ласков. Тело действовало словно в отрыве от сознания. Оно отдельно — я отдельно. К стыду своему, обкончал я всю кушетку. Но вызванные медикаментами ощущения не давали никакого морального удовлетворения. Только ощущения усталости и пустоты. Это был не я.

* * *

Не помню, сколько времени прошло, когда всё закончилось; я временами «проваливался» в бессознанку. Меня отодрали от кушетки, к которой я прилип, аккуратно отнесли на лежанку и заботливо укрыли пледом. От их «заботы» хотелось плеваться! Но вырубился я раньше.

* * *

Утром я из-под пледа не вылез. Мне нужно было смириться, переварить произошедшее и подумать, как с этим жить. Горящая огнём задница говорила, что мне это не привиделось в бреду, а было на самом деле.

Наверное, мне надо сказать спасибо, что док переборщил с виагрой и половину произошедшего я не помню. На меня и местное снотворное слишком сильно действует.

Наверное, я не прав был.

К чему эта моя гордость, к чему упрямство? Ну попрыгал бы на задних лапках перед Мэйдом. Подумаешь, по морде мне съездил, первый раз, что ли, получаю? Насрал бы на свою гордость… И всего бы этого не было… Только… Это почему-то унизительно не меньше того, что он со мной сделал. Так бы я сам себя унижал. Наверное, я всё-таки чересчур гордый. И тщательно охраняю остатки этой гордости. Чего только стоит попытка самому выбирать себе хозяина. Замена такая. Если я его выбрал сам, то не так стыдно ходить за ним голым на поводке и приносить палочку, правда?

Надломило меня всё-таки это всё, как бы ни пытался я делать хорошую мину при плохой игре. Я нахожусь на грани срыва. Сначала это отношение как к животному в питомнике, выгул на поводке. Нет, они меня не обижали, и даже злиться, по сути, не на кого, это мир такой. Наверное, если бы было на ком сорваться, было бы легче. Да и с Мэйдом то же самое. Он не виноват, что вокруг такое дерьмо. Но он дал мне повод себя ненавидеть, и я радостно уцепился за это, делая себе только хуже. А теперь я не могу остановиться. Переиграть всё это. Остановиться и послушаться Мэйда — всё равно признать, что я сломался под этот мир. И это ещё унизительней чем, то, что он со мной сделал. Жопа заживёт. Как бы шокирующе это для парня моего мира не звучало. А гордость не заживёт. Да и не в своём я мире, о чём мне напоминают буквально каждый день.

Как ни странно, обдумав всё, я успокоился. Да, всё происходит слишком быстро и страшно. Арена, Ниро, Мэйд. Словно я сел не на свой поезд, и он несётся, как сумасшедший, через горящий ад: всё дальше увозя меня от моей привычной жизни, от дома. Но я не маленький мальчик, и нервы у меня крепкие. Они выдержат! А с Мэйдом я поквитаюсь. Главное, не съехать с катушек и на полном серьёзе не начать гавкать.

Весь день меня не трогали, а я спал. Слишком паршиво я себя чувствовал. Так что вечером сползал попить, брезгливо вытолкнув тарелки с вкусностями наружу, и снова завернулся в плед. Не Хочу Есть. Не хочу никого видеть. Катитесь всё к чертям собачьим!

Словно птица в небесах

Ночью я проснулся от того, что лязгнула, открываясь, дверца клетки. Я высунулся из-под пледа. Это кого там принесло среди ночи?! Но на небе были облака, которые закрывали луны, и ничего не было видно. Посетитель наступил на миску и выругался. Ниро?!

Честно говоря, я ждал Мэйда. Результат приручения нужно закрепить ведь. Но Ниро… что он делает здесь? Мэйд же на полном серьёзе ему грозил дуэлью. На шутку это совсем было не похоже.

Ниро прокрался ко мне и, нащупав в темноте плед, включил какую-то штуку. Видимо, брелок с какой-то подсветкой. Он светил очень бледно, но Ниро деловито стащил плед с меня и осмотрел. Сопротивляться я не стал.

Красавец, правда? Пятнистый, как ягуар. Синий только. Это как розовая пантера мясом наружу.

— О Бастет! Что этот урод сделал с тобой? — Ниро прижал мою голову к себе и погладил.

«Лучше тебе не знать!» — мрачно подумал я.

— Так! — нек, оттолкнув мою голову, подтащил к себе сумку, которая, надо сказать, была большой; как только этот задохлик припёр её сюда?

Ниро порылся в сумке и, вытащив какой-то свёрток, начал меня ворочать. Я просто послушно вертелся, не понимая, что он от меня хочет и что задумал. Найдя место, где у меня растут ноги, он освободил их от пледа и начал натягивать мне что-то на ногу. Свёрток развернулся, упав на пол. В бледном свете брелка я разглядел какой-то костюм. Толстый, прорезиненный материал. Э-э-э-эм… Сейчас соображу: костюм для подводного плавания?! Мы поедем купаться? Что происходит? Однако, подумав, что Ниро знает, что делает, я принялся ему помогать. Дело пошло быстрее. Костюм растягивался и плотно охватывал тело. Как, хм… Резиновое изделие. Там, внутри резины, ещё были какие-то стальные вставки. Подобно чешуе. Плотно прилегающие к телу, они, видимо, должны были защищать от травм и ушибов. Странный костюм. Стильненький. Хоть сейчас в космос! Шлема только нет.

Чуть не потерял глаза, когда Ниро вытащил из сумки шлем и напялил его на меня. Фух, спокойно! Шлем мотоциклетный. А то фиг их знает, какие у них тут технологии. Телефоны как у нас, а вот города многоярусные.

— Не снимай! Понял? — внушительно сказал мне Ниро, подтянув к себе за козырек шлема и заглядывая в лицо.

Последним, что он вытащил, был странный шланг. Повернув меня к себе спиной, Ниро начал лапать меня за задницу. Я чуть себе голову не свернул, пытаясь посмотреть, что он там делает. А лапал он не просто так. Больше за костюм дёргал.

— Ну вот! Как настоящий. Дядя меня убьёт! — со стоном уткнулся нек мне лбом между лопаток, но тут же отстранился.

Я заглянул себе за спину. Там мотался хвост. Он как-то держался на весу, походу, там был стержень, и плавно двигался по сторонам от моих движений бёдрами. Ха-ха! Что это?! Имитатор хвоста? Протез? Ну, носят же у нас вставные глаза, те, у кого их нет, или челюсти, или парики. Я попытался его поймать, чтобы пощупать, но Ниро перехватил мою руку.

— Нет! Нельзя! Пойдём, Принц!

Так же держа за руку он повёл меня к выходу из клетки. Надо сказать: стоял я не очень уверенно и шёл на раскорячку немного. Задница ещё болела. Но это всё ерунда по сравнению с тем, что творилось!

А ведь меня крадут! Понял я. Как невесту, блин, тёмной ночью… Недооценил я лысика, недолго он в подушку рыдал! Не зассал и украл дорогого питомца! Ай да лысик! Я в тебя почти влюбился!

Он вывел меня со двора наружу и немного завис возле мотоцикла, вероятно придумывая, как меня на него посадить. Ну, тут я тупого изображать не стал: сам сел, показывая, что на таком я катался. Сзади, по крайней мере. Ниро сел спереди, натянул шлем, и мы стартанули. К моему удивлению, совсем бесшумно. Я то привык, что мотоциклы ревут. А тут ни звука, только плавное скольжение по дороге. Даже нереально как-то. Сначала Ниро ехал медленно, но, поняв, что я вцепился в него так, что домкратом не отожмёшь, начал набирать скорость.

Мы, словно призраки, неслись по пустым дорогам, быстро выехав из города. Да и был ли это город? Похоже, арена расположена где-то в пригороде. По сторонам проносились тёмные громады больших инопланетных деревьев, из-за облаков вышли обе луны и серебром светили дорогу. Мы словно собирались взлетать и мчались по бесконечно длинной взлётной полосе.

Мне хотелось орать от радости и чувства свободы, охватившего меня, но я побоялся напугать Ниро. Дёрнется на такой скорости, и нас по асфальту намажет тонким слоем! Но страха не было, пусть размажет! Зато я свободен! Пусть и ненадолго. По маячкам меня всё равно найдут. Но пока…

А Мэйд… В бездну Мэйда! Своим поступком он унизил и замарал не меня, а себя. Планета круглая. Небось, рассчитаемся ещё. Был бы он тут, я бы показал бы ему фак и красиво умчался в закат.

* * *

Мы ехали и ехали, то есть низко летели весь остаток ночи. Нам встретилась только одна машина: пролетев по встречке так быстро, что я даже не успел её рассмотреть. Рассвет окрасил небо яркими красками, и вдалеке показался город. Такой, с уровнями. Только платформы были слишком далеко, чтобы их рассмотреть; у городка был большой пригород. Тут Ниро сбавил скорость, влившись в неторопливый поток машин: с утра все на работу ехали. Мы заехали поглубже в город и, попетляв по улицам, притулились у какого-то магазинчика. Тот был прям в жилом доме, на уровне второго этажа. Туда с земли вела обшарпанная железная лестница. А над входом была неоновая вывеска. Прочесть, что там написано, я, естественно, не мог, но рисунок был весьма неформальный: нек на скейте, с зелёными волосами, поднятыми гребнем, как у панка.

Зайдя внутрь, я с интересом осмотрелся. Тут был небольшой ресепшн, за которым стояла рыжая нека с причёской каре и обильно проколотыми ушами. И как у неё уши не отвалились от такого количества серёг? Но нет, уши стояли торчком, а серьги таинственно позвякивали.

— Райдо тут? — без предисловия спросил Ниро.

— Тут, куда же этот демон денется? — недружелюбно проворчала нека и с интересом оглядела мою длинную фигуру, буквально разодрав взглядом всю одежду.

В клочья!

— Отлично! — Ниро схватил меня за руку и потащил за собой, так как я оторопел от раздевающего взгляда кошки и завис.

— Эй, лысый! Друга-то как зовут?! — заорала кошка нам вслед, опершись на стойку бюстом четвёртого размера, но была проигнорирована.

Ниро уже затащил меня в какой-то закуток, который длился длинным обшарпанным коридором. И в каморку. Тут было довольно светло. Стояло кресло наподобие зубного, которое ложилось, превращаясь в кушетку, а над ним штуковина с яркими лампами. На барном стуле в углу сидел кошак со странным цветом волос: они застыли клочками во все стороны, и каждый клочок был окрашен в разный цвет. Причём у каждого клочка оттенок от корней до кончиков менялся от тёмного к светлому. А ещё на нём были надеты какие-то монстроподобные очки с кучей линз, а в зубах он дымил самокрутку. Пахло вовсе не табаком… Вообще кошак похож на злого гения-растамана, собирающего в подвале торкающий аппарат.

Кошак стянул свои монстро-окуляры и, глубокомысленно выпустив облако дыма, с интересом посмотрел на нас. Взгляд задержался на мне и скользнул к шлему, оценивая мой рост.

— Хо, Ниро! Нехай наездника себе подцепил?

— Райдо!

— Что «Райдо»? Райдо — бандит! А тут все свои, братишка! Знакомь давай! Наконец-то я нашёл, с кем бухать буду!

— Не будешь, — грустно ответил тот.

Он дотянулся до моей головы и, подцепив под шлем, притянул голову к себе, заставив меня наклониться. Провозился с ремешками и стянул шлем.

— Человек?! — опешил разноцветный нек.

— Да, это…

— Принц!

— Я думал: ты не смотришь бои…

— Ты так восторженно вопил, что сам будешь выводить его на арену, так что последние три боя я смотрел. Демоны меня задери! А что Мэйд?

— В жопу Мэйда! Он его избил! Там, под костюмом, он весь в синяках! А деньги… то, что я ему оставляю: свою долю от дома, все что есть — гораздо больше стоимости Принца. Так что уголовного преследования не будет.

— Ты знаешь, что он может вызвать тебя?

— Знаю.

Кошаки внимательно посмотрели друг на друга, сказав глазами что-то понятное только им двоим.

— Помоги мне, Райдо. Дуэли не будет, я знаю, что мне ничего не светит. Мы сбежим из страны в какую-нибудь глухомань. В Иризан. Государство нас преследовать не будет, а Мэйд искать будет до старости и то не факт, что найдёт.

— Он слишком заметен. Твой Принц… Ладно, — хлопнул кошак по столу. — Как будем вырезать жучки? Снотворного у меня нет, только обезболивающее, а вшивают жучки им под лопатку — достать не так просто.

— Он не кинется. Я буду держать его. Поверь.

— Ну-ну. Будем надеяться… Удар у него… — с сомнением оглядел меня кошак-растаман, растягивая гласные.

Я стоял спокойно, пока Ниро снимал верх у костюма. Увидев мою расцветку, Райдо присвистнул, сбегал за какой-то мазью, и меня раздели полностью, намазав знакомой вонючкой. Ниро затащил меня на кресло, положив пузом вниз. Страшновато было. Но надо. Под лопатку Райдо вколол укол, и место вокруг начало неметь. Ниро сидел рядом и держал меня за обе руки. Проблема была в том, что обезболивающее действовало поверхностно. Я не чувствовал, как Райдо разрезал мне кожу. Но вот, когда он под лопатку полез, я взвыл. Райдо дёрнулся, сделав мне ещё больней.

— Всё хорошо, — обхватил мою голову руками Ниро. — Я знаю, что больно, держись, малыш… Скоро всё закончится, и мы уедем далеко-далеко.

Малыш… Блин, я малыш… Засмеялся бы, если бы не было так больно. Но Ниро, похоже, было не важно, какую он чепуху несёт. Он говорил и отвлекал меня. Это помогло. Больше я не орал, только зубами скрипел. Райдо, видя, что я никого убивать не собираюсь, продолжил своё дело. Руки у него дрожать перестали, и дело пошло быстрей. Выложив две окровавленные горошины на стол, Райдо разбил их стоящей рядом чугунной статуэткой.

— Вот и всё. На, забинтуй его, — кинул он в руки Ниро бинт.

Нек, приподняв меня, помог опереться на дрожащие руки и начал заматывать меня бинтом. Не очень умело, но достаточно старательно.

— Кажется, я понимаю, почему ты его украл, — усмехнулся Райдо, вскакивая и наклоняясь ко мне. — Я бы тоже такого украл! Феромонами несёт, аж запах травки перебило!

— Эй! — возмутился Ниро, замахав на него руками и отталкивая от меня.

— Считай это просто комплиментом, — увернулся тот от грабалок. — Я вам помогу.

Он вскочил и начал рыться в столе, выкидывая оттуда какие-то коробочки прямо на пол. Горстями.

— Да где же оно… О! Вот! — показал Райдо какую-то коробочку. — Как думаешь, посидит твой Принц спокойно полчаса?

— Посидит, — зажглись глаза Ниро, когда он увидел коробочку.

— Мочи ему голову! Мы сейчас так его размалюем, что никто не узнает! А линзы, как думаешь, он снимет?

— Не знаю. Давай попробуем!

Кажется, я понял, что они задумали. Но относился ко всему как-то индифферентно. Я устал. Сил не было. Когда я ел последний раз? Спать хотелось, синяки болели. Хорошо хоть задница начала проходить. Но я понимал, что всё делается для моего блага, а потому позволял вертеть себя, как вздумается. Меня затолкнули в ванную, помыли и прям там намазали голову и брови: они у меня тоже светлые. Догадались накормить, прямо там, чтобы не заляпал им всё черной краской. С еды, двух пирожков, меня вообще развезло, и я спал сидя, положив руку на бортик ванны, а подбородок на руку. Меня красили, щекотно елозя кисточкой по лицу. Но разве вода не смоет всё, что они намалевали? Видимо, нет. Самое зверское было, когда мне принудительно открыли глаза и полезли туда пальцами, вставляя линзы. Кое-как стерпел, уговорив себя не вырываться.

— Красавчик? — спросил Райдо у Ниро, уперев руки в бока и любуясь проделанной работой.

— А… Э… Он в любом образе красавчик! — нашёл, что ответить, Ниро, после чего снял со стены небольшое зеркало и поднёс ко мне.

— Бля! Агхрлябля! — ляпнул я, пытаясь вскочить, но поскользнулся и съехал обратно в ванну.

Я окончательно проснулся! С зеркала на меня смотрел незнакомый мужик! Жгучий брюнет, весьма загорелый, у него были колдовские, зелёные глаза с нехорошим прищуром и упрямо поджатые губы. На подбородке красовалась чёрная родинка. Сицилиец такой. Мафиози. У меня, то есть. Это я. Сложно поверить! Мама бы точно не узнала!

Так и инфаркт можно схлопотать! Я понимал, что они меня перекрашивать собираются, но что б настолько! Даже лицо, блин, не моё! Оно кажется старше и опасней. Более хищным. Накрасили так, что кажется другой и форма носа, и размер глаз, и скулы выше. Брр! Жуть!

— Ты его напугал! — рассмеялся Райдо. — Что, Принц, незнакомый человек какой-то? Чужой, да?

Ага, против хищника… Ну и шуточки у вас, господа!

— Агррр… — проворчал я, но из ванны послушно вылез, конечно, не без помощи кошаков.

Самое сложное было снова влезать в костюм. На груди он с трудом застегнулся: бинт мешал. Но меня запихнули.

— Удачи тебе, Нир, — прощался с нами Райдо. — Вот, возьми. Тут пятнадцать тысяч: вся моя заначка. На первое время вам хватит. На бензин, на пожрать по дороге и снять хату. Береги моего брата, Принц! — погладил Райдо меня по шлему.

— Арррурр, — глубокомысленно ответил я.

* * *

Перед тем как выехать из города, Ниро зарулил на заправку и стоянку местного торгового центра. Эта коробка была, пожалуй, побольше той, в которой меня поймали. Ниро слез с мотоцикла и, сняв шлем, всучил его мне.

— Жди тут, Принц. Охраняй! Ты ведь знаешь эту команду, да? А то упрут наш транспорт, чего доброго… — последнее предложение он пробормотал себе под нос, но я услышал.

— Уру-ру, — гулко ответил я из-под шлема.

Так точно! Буду охранять!

— Никуда не уходи!

Да понял я, понял. Конечно, я знал, чего он волнуется. Одно дело, когда я на площадке команды выполнял, другое, когда тут. И оставить меня одного без контроля.

Как только Ниро ушёл, я развалился на травке рядом; на всякий случай, не выпуская из поля зрения мотоцикл. Вдруг правда упрут? Но моя тушка рядом должна отпугнуть потенциальных ворюг. Они-то не знают, что я человек. Мамочка, как я устал… Роди меня обратно!

Солнце палило так сильно, и казалось, что лучи стучали мне по шлему. А снимать эту раскалённую кастрюлю нельзя… Я закрыл на минуту глаза и, кажется, уснул.

* * *

Сквозь пелену я слышал какие-то звуки: чьи-то голоса. Я медленно приоткрыл сначала один глаз, а потом второй, видя размытые фигуры.

— Эй! С Вами всё в порядке? — два нека склонились надо мной.

Я сел и потёр шлем. Посмотрел на мотик, тот стоял на месте.

— Эй! Парень. С тобой всё в порядке?

Ну вот что им сказать? Чего они вообще до меня докопались? Сказать, что да, всё в порядке? А вдруг быстро отделаться не удастся, придёт Ниро, а я тут с мужиками разговариваю? Это будет сюрпрайз, мазафака!

— Грррр! — глухо рыкнул я из-под шлема.

Мужики одновременно покосились почему-то на мотоцикл, потом снова на меня.

— Э, парень, ты чего, с ума сошёл?

— Гррррр! — повторил я для особо непонятливых.

— Придурок!

— Я бы на вашем месте не лез к моему человеку! — Ниро поставил сумки возле мотоцикла и начал связывать их между собой.

— Что, это человек? — уставились опять на меня те. — А чего Вы человека одного бросили?

— Он охраняет мотоцикл, — невозмутимоответил Ниро и, кряхтя, закинул сумки на мотоцикл так, чтобы они свисали по бокам.

— Что, прям охраняет?! Он что, служебный?! — глаза мужиков преисполнились уважением к моей персоне.

— Угу, служебный, — Ниро сел на мотоцикл и похлопал рукой по сидушке. — Пошли… — это он мне.

Я встал и уселся сзади, обняв его. Ниро надел шлем, и мы уехали, сопровождаемые любопытными взглядами тех мужиков. Это, наверное, как посадить с собой на мопед медведя и кататься с ним… Впрочем, у нас и такое бывает. И львов на машине катают некоторые, о собаках я вообще молчу. Видел видео, как мопс на скейте гоняет. Хотя тут я не знаю, как с этим дело обстоит.

* * *

Ехали мы весь день. Перегруженный мотоцикл ехал тише, да и Ниро осторожничал. С такими сумками запросто занести может. Интересно, что он там накупил? Вечером мы остановились в лесу и поели. Правда Ниро больше кормил меня, чем ел сам. Большинство места в сумках занимали продукты. Одну сумку полностью. Продукты и вода в больших бутылках. В другой были спальники и запасные костюмы. Плащ с капюшоном, судя по размеру, для меня. И вонючая мазюка. Я её уже ненавижу! Но пришлось раздеваться. Ниро обработал порезы под лопатками антисептиком и опять намазал меня всего. Завернул в простынь и засунул в спальный мешок, гладя по голове и уговаривая поспать. Много уговаривать не пришлось. Я сам уже вырубался.

* * *

Проснулся я раньше нека. Видимо, он вчера ещё долго сидел, раздумывая о своей жизни, которая из-за меня пошла псу под хвост.

Я вылез из своего мешка и подошёл к нему. Нек спал, приоткрыв рот, и нервно подрагивал во сне. Почему он два спальника взял? Ну, возможно, я воняю мазюкой… Но раньше его это не сильно смущало. Думаю, надо всё-таки объясниться. Он узнает, что я разумен. Вопрос в том, насколько я ему доверяю? Но ведь он ради меня бросил всё и побежал к чёрту на кулички, не побоясь брата. Разве он меня выдаст? Если не ему доверять, то кому? Он сейчас самое близкое существо для меня тут.

Я решительно расстегнул его мешок и, приподняв нека, залез внутрь, положив его на себя.

— Ммм… — спросонья Ниро был вялый. — Принц, не надо…

— Почему? — спросил я.

— Что «Почему?»

— А что, не надо?

Информативный у нас разговор, что ни говори: он тупит спросонья — я же просто туплю.

— Так! Стоп! — уставился на меня квадратными глазами Ниро. — Ты что, разговариваешь?!

Похоже, он проснулся. Шок — это по-нашему! Главное, чтобы сердце не выпрыгнуло, а то колотится так, что мне в грудину отдаёт.

— Ну, да… Я хотел сказать, что правда выбрал тебя, а не кинулся на первую попавшуюся тушку! Вот! — вспомнил я всё, что хотел сказать.

— А… Э…

— Успокойся, пожалуйста. Я разумный, я инопланетянин. Знаю, тупо звучит, но ты не волнуйся. Хочешь, я тебе водички принесу?

Вместо ответа Ниро обмяк, уткнувшись мне в грудь. Чёрт! Сознание потерял! Подняв его на руки, я побежал к баулам. Доставать водичку. Правда, пока я распаковал баул, Ниро сам пришёл в себя и сел рядом, наблюдая, как я достаю из сумки баллон с водой.

— Ты говорящий? — почему-то шёпотом спросил он.

— Да.

— Инопланетянин?

— Ниро, пожалуйста, не сходи с ума! Посмотри на небо и сосчитай, сколько там звёзд. Неужели вы думаете, что единственная разумная раса во вселенной? — решил я задвинуть немного философии, чтобы отвлечь нека.

— Значит ты оттуда?

— Нет. Есть ещё параллельные, перпендикулярные и ещё фиг знает, какие миры. Вот я, скорее, оттуда.

— А?

— Ни слова больше, пей водичку! — сунул я ему баллон.

Ниро послушно попил, и, держа баллон в руках, уставился на меня.

— Что?

— Не могу поверить просто. Кажется, я схожу с ума. Но зачем ты притворялся питомцем?

— Как зачем, мир захватывать будем… — буркнул я и увидел, как у того упала челюсть. — Нет, нет! Я шучу, шутка дурацкая! Я, наверное, тут один такой. И попал сюда случайно. Так что нашествие разумных людей вам не грозит. Хотя кто знает: у нас иногда люди пропадают без вести, и никто их не находит. Может, они сюда попадают? Ваши люди похожи на неандертальцев, у нас тоже раньше жил такой вид. А почему притворялся… а что со мной сделают ваши, если узнают, что тут у них инопланетянин бродит?

— Хм… Гм…

— Вот именно, что хм, гм. Исследования будут проводить, да?

— Ну, наверное, да…

— Вот поэтому будет лучше мне и дальше притворяться питомцем. Кстати, меня, как ты понимаешь, не Принцем зовут. Это имя мне в питомнике дали. Александр я. Так что можешь звать меня Сашей или Алексом. Это сокращенно. И теперь думаю: Принцем называть меня опасно.

— Очень приятно познакомиться, Алекс! — улыбнулся нек и тут же помрачнел.

— Что?

— Представляю, как тебе неприятно было мои команды выполнять и на поводке ходить! Сидеть в клетке… Арена… О Богиня…

Не знаю, как бы реагировал другой нек, но Ниро подумал, в первую очередь, как мне было плохо. У меня аж на сердце потеплело. Я совсем не романтик, а уж розовые сопли терпеть ненавижу. И приступ потепления сердца меня несколько озадачил. Я к нему что-то чувствую? Да ла-а-адно. Впрочем, и сопротивляться чувствам тоже не буду.

— Да ладно. Слушай, Ниро, нужно продолжать вести себя так же. Нельзя показывать, что я другой. Так что не думай, что можешь меня обидеть или ещё чего. Я понимаю, что это нужно для моей безопасности. И я выйду на арену ещё, если нам потребуются деньги. Только постараюсь никого не убивать. Тогда я просто сильно испугался. Да и от снотворного мне было плохо.

— Нельзя тебе на арену.

— Почему?

— Мэйд частенько смотрит бои. Хоть ты сейчас на себя не похож, но всё-таки таких питомцев больше нет. Высокий, красивый, он сразу тебя заметит! Я устроюсь на работу и заработаю нам денег.

— И кто ты по профессии, если не секрет?

— Ну-у-у-у. Я не закончил учёбу, — смутился нек и густо покраснел, даже уши чуть изменили оттенок.

Нет, он эльфёнок с бархатными ушками. И как только я мог его с крысой сравнить?

— Не расстраивайся, мы что-нибудь придумаем! — успокоил я его. — Ты хоть совершеннолетний?

— Э… Да! Меня отчислили с последнего курса института экономики и права, — Ниро покраснел ещё больше, хотя казалось, что дальше некуда.

* * *

В общем, болтал я много и охотно, взахлёб буквально пытаясь выговориться и найдя в лице нека благодарного слушателя. Отрываюсь за всё время, что я тут в молчанку играл. Нек постоянно вспыхивал от совершенно невинных вопросов. Мне было приятно с ним болтать, легко, словно я знал его уже давно. Но, к сожалению, нам нужно было ехать. Чем быстрей мы пересечём границу, тем лучше.

Перед тем как ехать, он уговорил меня намазаться и, размотав бинт, начал обрабатывать раны на спине. Было больно.

— Что там? — зашипел я.

Ниро ткнулся мне лбом в позвоночник.

— Швы, страшные, как будто тебе крылья вырезали. Шрамы останутся. Ты извини Райдо, он ведь не хирург.

— Ну ты романтик, скажешь тоже, крылья, — вот теперь, кажется, и я покраснел… и перевёл тему. — Воспаления хоть нет?

— Нет. Просто обезболивающее совсем перестало действовать, вот и больно.

— Ну и ладненько. Переживу.

Я застегнул костюм, пока он ещё что-нибудь мне не прирастил. Нимб там. Хотя к моему нынешнему образу больше подойдут перепончатые крылья и рога.

Я сам надел шлем. Вроде, в этом не было ничего удивительного, но когда я в последний раз сам что-нибудь надевал? В этом мире я проделывал эту операцию в первый раз. Так что это маленький шаг для человечества, но большой шаг для Александра, хе-хе.

Мы вытащили мопед на дорогу и, сев на него, поехали.

Из-за меня нек был рассеянным и плохо следил за дорогой. Ещё бы, такие новости. А может, была виновата жара, что накалила наши шлемы. А может, всё просто произошло слишком неожиданно. Я сам за дорогой почти не следил, полуприкрыв глаза и расслабившись.

На встречку внезапно выскочила машина, обгоняя большегруз, и только потому, что Ниро попытался в последний момент вырулить, мы не влетели машине прямо в лобовуху вместе с мотоциклом. Визг тормозов, удар и мы в воздухе. Я вцепился в нека, буквально свернувшись калачиком и зажав его внутри. Сильно треснулся шлемом, забодав машину; разбил себе локоть и прокатился по дороге кубарем метров пятнадцать, наверно. Жутко скрипели сталью об асфальт вставки вдоль позвоночника, но они не дали ему сломаться. Остановившись, наш клубок распался.

— Алекс! Алекс!

Нек подполз ко мне и начал меня ворочать. Сознания я не потерял, но ориентация в пространстве работала плохо. Я до сих пор плохо понимал, где верх, где низ и приземлились мы уже или нет?

За бровь что-то больно дёрнуло. Сфокусировав взгляд и собрав, наконец, глаза в кучу, я понял, что это Ниро убирает остатки пластика, вытаскивая его из шлема: всё, что осталось от щитка. Он разбился. Шлем спас мне жизнь! Клянусь всегда надевать шлем! Запоздалый страх прошёлся победным маршем по позвоночнику. Ниро снял мне шлем и осмотрел голову. Тот был разбит в хлам. Но на голове ничего, кроме брови, не пострадало.

— Всё в порядке, — успокоил я нека, сев на дороге, и зашипел, прижимая порезанную бровь.

Рука тоже болела, но я ей спокойно шевелил. Значит перелома нет, просто ушиб сильный. Удивительно, но железные вкладки из костюма помогли моим костям не рассыпаться по дороге, и отделался я лишь новыми синяками. Хороший костюм!

— Ты придурок! Ты какого чёрта на встречку выскочил?! — заорал Ниро на подходящего к нам водителя.

— Это ты какого чёрта ездишь по грузовым трассам, придурок?! — не остался в долгу водитель. — Ты машину мне разбил, малолетка! Это служебная машина! Отпиздить вас тут обоих, чтоб не повадно было! Нажрутся наркоты вместо того, чтобы учиться, тарахаля на мопед посадят и гоняют, где не следует!

Отпиздить говоришь… сейчас точно кого-нибудь отпиздим! Не знаю, почему он назвал трассу грузовой, но виноват в аварии явно этот тип! Да и вообще, нефиг на моего нека наезжать! Я медленно встал, возвышаясь над обоими. Подождав, когда водила удивлённо уставился на меня, сообразив что я не нек, и, зарычав, поймал его здоровой рукой за шкирку, не давая убежать. А он пытался…

Немного дальше, оказывается, стоял ещё один нек — водитель грузовика. Он остановил машину дальше, по дороге, и подбежать к нам ещё не успел. Увидев, что здоровенный человек только что подцепил напарника за шкварник, он сначала остановился, открыв рот, а потом развернулся и смотался в грузовик, громко хлопнув дверью.

— Грррр! — продолжил я кошмарить пойманного водилу, дёргая его за воротник.

— Алекс, отпусти его, а то дядьку удар хватит.

Ну я и отпустил. Мужик, неожиданно получив свободу, грохнулся на асфальт и остался там сидеть, хлопая глазами и принюхиваясь.

— Идём, мотоцикл поставим.

Наш конь стальной валялся на боку посреди дороги. Мёртвый. Тут не надо быть автомехаником, чтобы понять, что он больше никуда не поедет. Одна из сумок порвалась, и из неё выглядывал порванный кусок спальника. Из второй сумки текла вода. Капец. Похоже, мы остались без воды и без еды тоже. Ниро набрал в дорогу в основном всяких булочек. Если всё это промокло…

Нек, усевшись у сумок, начал разбирать их на предмет уцелевшего. Я присел на корточки рядом.

— Держи, — сказал он мне и начал выкладывать мне на руки те хлебобулочные изделия, что были в герметичных пакетах и не успели промокнуть. — Мужик наблюдает? — тихо спросил он у меня.

Я глянул в сторону того, к нему как раз подошёл водитель грузовика, и они о чём-то говорили, посматривая на нас.

— Угу.

Ниро вытащил откуда-то из сумки выкидной нож и, проверив, как он срабатывает, сунул в рукав своего костюма.

— Драться сможешь? — деловито спросил он.

Писец! У них тут на дорогах дикий запад, что ли? Гоняют, как хотят, а потом победитель забирает всё? Вот бред-то!

— С учётом того, что правая рука не работает, то что-то смогу.

— Смотри внимательно. Не нравятся они мне.

А уж мне-то как не нравятся! Мутные какие-то типы. Надо было этого мужика сразу в нокаут отправить, пока за шкварник держал. Я предупреждающе рыкнул, когда мужики пошли в нашу сторону. В руках у водителя грузовика была дубинка. Ниро встал и повернулся в их сторону. Я, стряхнув с себя булочки, тоже встал рядом.

— Чего надо? — нахмурившись, окинул Ниро эту делегацию взглядом.

— Слышь, малой, ты мне тачку разбил! Пета своего отдай, и мы будем в расчете, — прищурился водила машины.

А потом они напали на меня. Посчитав, видимо, самым опасным, а зря… Пока я заблокировал здоровой рукой удар дубинки, одновременно пытаясь оттолкнуть второго ногой, в руках Ниро сверкнуло лезвие. Не долго думая, он всадил нож водителю машины под бочину, и тот, охнув, стал оседать на дорогу. Водитель грузовика быстро понял, что произошло, и он разорвал дистанцию, следя за нами обоими, и выхватил из-под куртки пистолет. Мы стояли от него в разных сторонах, и он то на меня направлял оружие, то на Ниро. Видно, что водитель грузовика связываться с нами не очень-то теперь хотел. Глаза бегали, высматривая, как бы удрать.

— Выстрелишь в кого-нибудь из нас, второй успеет тебя прибить! — зашипел Ниро как заправский кошак.

Водила грузовика кивнул, соглашаясь.

— Валите, — предложил он.

— Бежим! — скомандовал мне Ниро.

И мы ломанулись в лес. Я всё ожидал: выстрела в спину, но его не было. Выдохся я быстро: у меня и так всё болело, а я ещё по лесу скачу, как олень, впрочем, Ниро тоже выдохся, и мы вместе, тяжело дыша, сползли под ближайшие кусты.

— Он не стрелял, потому что ранить нас издалека в костюмах шанса мало. Они армированы, — сообщил Ниро, отдышавшись.

— Ты мысли мои читаешь? — удивился я.

— Они у тебя на лице написаны. Ты, когда бежал, чуть шею не свернул, оглядываясь. Я думал: запнешься.

— Чего они вообще к нам прицепились? У вас так принято тут, что ли? — решил я прояснить для себя вопрос.

— Ну, можно сказать, принято. Просто трассы не принадлежат городам. Фактически, порядок тут поддерживает союз водителей и корпорации перевозчики. У них даже полиция своя есть. Они как государство в государстве. Они, естественно, нас в обиду бы не дали, и законы тут соблюдаются. Особенно на пассажирских трассах. Но территории большие, их трудно охранять, и деклассированные элементы этим пользуются. Особенно грузовыми трассами. Они почти пустые, как ты заметил.

— А почему, кстати?

— Большинство грузов сейчас перекидывают ноль переходами. Кроме органики. Органику ноль переходом раздирает на составляющие. Портится она, короче.

— Аргх… — отвалил я челюсть. — Ноль переход — это телепорт, что ли?!

Вот это поворот!

— Ноль переход — это перемещение через другое пространство. Нольмерное.

Я нифига не понял, но… Вот это поворот! Сказать что офигел, это не сказать ничего о моём нынешнем состоянии. Чёрт, сколько я всего об этом мире не знаю! Чёрт, как мне страшно, но интересно!

— Алекс, ты в порядке? — вывел меня из ступора Ниро.

— Да, да. Нам надо идти.

Шли мы ещё часа два. А потом я начал запинаться. Ноги меня уже не держали, а избитое тело отказывалось слушаться. Я сел прям на траву и обхватил колени руками.

— Слушай, — сел рядом нек и обнял меня. — Мы сейчас выйдем на пассажирскую трассу и поймаем машину. Фиг с ней, с секретностью. Думаю, тут нас уже не отследят. Нужно пройти ещё немножко.

И мы прошли немножко, потом ещё немножко, а потом я упал и вырубился.

В Иризан

Мне снился сон…

И на сей раз эта была не Аришка. Крупный сфинкс лежал у меня груди. Белый кот с небесно-голубыми глазами. Эльф. Это разновидность сфинкса такая. Я вспомнил. Самое смешное, что Аришка от них была без ума и показывала мне фотки, мечтая, что мы когда-нибудь разбогатеем и заведём такого котика. А вон как оно получилось… Котик завёл меня.

Кончики ушей у них слегка загибаются назад, как у Ниро. Я погладил кота по голове, и он замурчал, начав драть меня коготками. Я гладил его, а он вырастал в размерах, становился похожим на человека, пока под моей рукой не оказался Ниро. Ниро муркнул и, повторив движение Аришки: откидывая несуществующую шевелюру, сполз вниз.

Когда я окончательно проснулся, то не стал ждать, открыл глаза и посмотрел уже на настоящего Ниро, расположившегося между ног. Нек остановился и, посмотрев на меня, замер с членом во рту, отчаянно покраснев аж до кончика хвоста.

— Иди ко мне, — хрипло позвал я его.

И когда он поднялся повыше, я начал освобождать его от костюма. Липучки, как застёжки у куртки, только какие-то магнитные, молния, от подбородка до паха. Ниро был очень пропорционально сложен, и мускулатура у него была. Просто строение тела как у меня. Кости длинные и тонкие. Строение изящное. Ну и, в отличии от меня, он был весьма миниатюрного роста. Выцарапав его из костюма, я притянул его к себе и впился в губы поцелуем. Мы ещё не целовались. Это надо исправить!

Языком я нащупал клыки, язык у неков, оказывается, такой же шершавый, как у кошек, и нос холодный, хотя выглядит он как у людей. Один поцелуй, а сколько, блин, открытий, хе-хе.

Ниро мурчал, елозил попой и медленно, но верно съезжал вниз. Потом он остановился, отстранившись, и, облизав свою руку, смазал слюнями мне член. Приподнялся, направляя его рукой куда надо…

— Нет, — я слегка оттолкнул его, и он сел не туда, куда планировал, немного ниже.

Я взял оба наших члена в руку и начал водить вверх-вниз, размазывая слюни и выделившуюся смазку по всей поверхности.

— Нам ещё идти. Ты сможешь ходить после меня?

Это был риторический вопрос. Ниро посмотрел вниз, где всё творилось, и снова покраснел.

Не скажу, что у меня член прям большой сильно, но он пропорционален моему телу, а тушка у меня здоровая. Так что без подготовки и хорошей смазки думаю, что не стоит этого делать. Хотя Ниро наверняка не девственник. Может, и краснеет постоянно, а какой-никакой опыт чувствуется. Очень уж он уверенно сесть пытался и минет делает довольно умело. Странно, что я вообще с ним не чувствую смущения, просто принял наши отношения такие, как есть. Возмущался, конечно, для начала, но… он какой-то правильный. Родной. Мой. Всё казалось мне правильным и естественным.

Кончили мы одновременно, запачкав мне живот. Ниро, наплевав на то, что тоже вымажется, лёг на меня животом, прижавшись к телу, и уткнулся мордочкой в подбородок, продолжая тарахтеть как трактор. Я погладил его по спине и задумчиво себя за подбородок. Щетины нет. Да и лишние волосы на теле куда-то делись. Хотя, когда мы убегали от Мэйда, щетина была. И волосы на интимных частях тела тоже, вроде, были…

Дожился, вать машу! Волосы где-то потерял! Сколько я тут, в этом мире? Как ни странно, где-то месяц или чуть больше. А ощущение, что года два. У меня тут уже и свой личный нек есть. С ума сойти!

Ночь медленно уползала на запад. Одна из лун ещё висела, но светила не так сильно; восток начал светлеть, вытесняя ночные светила с небосвода. Небо тут красивое. Две луны, красноватая и синеватая, как я их назвал про себя, расцвечивали предрассветное небо в странные цвета. А мы лежим в пыльных, придорожных кустах, где до этого спали и занимались сексом, и отдыхаем. Трасса была совсем рядом, и она начинала оживать. Временами слышно было, как проносились машины. Этот мир не ужасный и не райский сад. Он просто другой. Целый, огромный, другой, мать его, мир. Меня это как-то пугало и восхищало одновременно.

— А почему эти машины шумят? — задумчиво спросил я у Ниро.

— Что? А, так глушилка дорогая. Да и не нужна она по сути. Так, для понта.

— Ясно. Ну что, почапали?

— Почапали?

— Пошли, — улыбнулся я и, подождав, когда нек с меня слезет, с трудом сел. — Охо-хо! — выдал я как старик.

— Что, болит? — переполошился Ниро.

— Всё болит, ничего не помогает! — пожаловался я.

Он подошёл и стянул с меня верх костюма, осматривая спину.

— Демоны…

— Что там? — насторожился я.

— Воспаление начинает. Хоть костюм и выводит пот, но всё равно напревает. А ты ещё и бегал, и с мотоцикла навернулся. Тебя срочно надо в больницу! Не нужно было красть тебя!

— Эй, ты что такое говоришь?! — возмутился я.

Как представлю, что было бы, если он меня там оставил, сразу плохо становится.

— А если ты умрешь? Мы ведь в больницу не можем тут обратиться. Только когда до места доедем. Нужно ещё придумать, как тебя зарегистрировать.

— Как соберусь умирать, я тебя предупрежу. Пока не собираюсь этого делать, не порть себе нервы, ладно?

Я быстренько застегнул куртку обратно.

— Доедем до города, возьмем антисептик. Деньги-то у тебя не в сумках лежали?

— Нет. Тут в кармане, — он похлопал рукой по куртке.

Я поймал его руку и уставился на ногти. Очевидно, он их стриг раньше, а теперь они начали отрастать и вытягивались острыми, тонкими шипами.

— А, извини…

Нек опять смутился чему-то и покраснел.

— Хе-хе, царапки какие! И зачем тебе нож с таким арсеналом? Ладно, пошли уже, росомаха, — похихикал я, вставая и отряхиваясь.

Костюм был такой же пыльный, как трава вокруг, как и моё лицо, и волосы, из чёрных ставших серыми. На лице, наверное, чёрные разводы, как у коммандос. Умыться бы, да негде. И ещё в заднее место что-то дует! Я пощупал рукой. На заднице, в районе копчика, в костюме была круглая дырка! Чёрт! Протез хвоста я, похоже, в аварии потерял и не заметил.

— Как до города доедем, зашьём, — подбодрил меня нек, поняв мои затруднения.

Ну, зашьём, так зашьём. Без шлема видно, что я человек, а даже голый человек тут никого не удивляет, не то, что с дыркой на заднице.

Мы вышли на дорогу, и Ниро начал голосовать. Машину мы поймали быстро. Остановилась буквально первая попавшаяся, из которой с любопытством выглядывал доброжелательный нек с полосатыми тигриными ушами.

— До города не довезёте? — поинтересовался Ниро. — Не бойтесь, человек салон Вам не испортит, он у меня очень умный.

— Довезу, — расплылся в улыбке незнакомый нек. — А насчёт салона не беспокойтесь, там мой Бони отгрыз уже всё, что можно и что не отгрызается в принципе!

Ниро открыл мне заднюю дверь, пропуская в машину, а сам сел вперёд. Двери сзади водитель тут же заблокировал. Видимо, чтобы я не дёрнул ручку и не вывалился на ходу. А то люди тут такие: могут, умеют, практикуют. Внутри я огляделся. Да, машину явно жрал чужой. Со спинок передних сидений была почти содрана обивка. Заднее сиденье тоже пострадало и пластиковая отделка двери.

— Надо же, спокойно сидит! — восхитился водитель через пятнадцать минут молчаливой езды.

На самом деле всё это время он с любопытством рассматривал меня в зеркало.

— Он ведь не декоративный? Такой здоровый…

— Порода редкая. Очень умный.

— О, кажется, я ещё одного такого видел. Только он беленький и голубоглазый. Принцем зовут, победитель арены! Я на бои ходил! Очень умные люди. Странно, что редкая порода, я бы такого себе купил. И не побоялся его размера. И денег бы накопил. Стоит он, наверное…

— Ну-у-у-у, у этой породы есть один серьёзный недостаток…

— Какой? — удивлённо уставился водитель на Ниро.

— Они не поддаются дрессировке. Совсем. Если ему не нравится хозяин, он ничего делать не будет, а если разозлится, то может превратить жизнь хозяина в ад! С их-то умом они бывают очень изобретательны, да и силой не обделены. Обид они не забывают. Их проще убить, чем заставить делать что-то против их воли.

— Во дела-а-а… — поразился водитель. — А как Вы своего-то приручили?

— А если он сам выбрал тебя, то это будет самый верный друг! С ним можно куда угодно. Не сбежит.

— Во дела-а-а… — повторил водитель.

На бои он ходил… Меня-то мы перекрасили, а Ниро… Хотя с трибун вряд ли можно было разглядеть, что там в клетке сидит. Ниро на арену ведь не выходил. Единственное палево это — наши интервью и фотки, когда нас вместе фоткали репортёры. Но парень, похоже, этого не видел, иначе сразу бы узнал Ниро. Да и если видел, то смотрел, похоже, на меня, а на того, кто за поводок держал, внимания не обратил. Вот Ниро и разболтался, отвлекая его разговорами. Да и тот не прочь был поболтать. Рассказал историю своего Бони. Бони был боевым питомцем, но родился с родовой травмой позвоночника, поэтому его забраковали и сдали в питомник. Беднягу домой брать никто не хотел, и он прожил в питомнике пять лет. А потом его решили усыпить. К счастью, слух об этом разнёсся по социальным сетям, и этот нек приехал и забрал Бони к себе. К сожалению, сначала он его разбаловал. С боевыми питомцами строже надо быть и постоянно напоминать, кто тут хозяин. Но для этого доброго нека с тигриными ушами это очень сложная задача. Ведь его Бони, пускающий слюни и грызущий всё, что можно, на самом деле добрый и ласковый. Просто игривый и не очень умный. Вот такая трагедия.

Я, честно говоря, был впечатлён до глубины души. Как можно усыпить человека, бл*?! Вот просто взять и убить, потому что он не нужен никому? На арене я был напуган и боялся за свою жизнь, да сами питомцы могли мне шею свернуть! Но вот так по-собачьи, в каком-то питомнике, поставить укол и всё, нет человека…

— А у Вас водички нет? — спросил Ниро, поглядывая на меня в зеркало.

Видок в зеркале у меня был тот ещё… Бледный, несмотря на краску и даже какой-то зеленоватый.

Водичка нашлась и бутерброды, которыми тигро-нек с нами от доброты душевной поделился. Слопав парочку бутеров, я свернулся на заднем сиденье и заснул.

* * *

Часа через четыре Ниро меня разбудил. Хотя как разбудил, я не спал, дремал, скорее. Нас высадили на стоянке, возле местного супермаркета. И тигро-нек, пожелав нам удачи, уехал. Вот такая у нас жизнь бродяжья: от супермаркета до супермаркета. На сей раз Ниро не стал меня оставлять: сторожить-то было нечего, и мы пошли по магазинам вместе.

Первым делом мы завернули в аптеку, где купили антисептик, мазюку и какие-то таблетки.

— Что-то плохо у Вас человек выглядит, — заметил нек-продавец. — Не лечите его самостоятельно, обратитесь к врачам!

— Как домой приедем, обратимся, — проворчал Ниро. — Мы из Иризана.

— Ох, понятно! Что случилось-то с вами?

— Авария. Мотоцикл разбили. Вот на попутках добираемся, — уставшим голосом ответил Ниро.

— Вот возьмите ещё бинты и вот этот гель. Витаминизированная штука! Быстро поставит Вашего человека на ноги. И себе возьмите. Мой брат постоянно его себе берёт, когда в дорогу отправляется. Он у меня водитель грузовика. Говорит, что хорошо помогает.

— Спасибо.

Ниро сгрёб все бутылочки, коробочки в пакет, и мы пошли дальше. Пакет с тубусами мы оставили в шкафчике. Нек взял из стопки стоящих корзинок одну, но я у него её отобрал и с важным видом, провожаемый удивлёнными взглядами, с корзинкой в руках, гордо потопал за ним.

— Что будешь кушать, Алекс, выбирай, — подбодрил тот меня.

Я взял с полки молоко и батон. Остальное фиг знает, сколько стоит. А к батонам с молоком привык со времён студенчества ещё. И сытно, и полезно. И если это опять окажется кефир, я не огорчусь. Кефир — тоже еда. Нек набрал булок, палку колбасы и чипсы. Ну или что-то похожее на чипсы. Две полторашки с водой. Зарулив в соседний отдел, мы к покупкам добавили большой рюкзак. Вот и всё, собственно. Больше Ниро не унести. Была бы у меня цела спина, я бы, конечно, больше унёс, хоть самого нека. Но, увы.

Расплатившись на кассе и сложив всё в рюкзак, мы покинули сие гостеприимное заведение. Ночевать пришлось под трубами теплотрассы, как я ночевал в первый день моего пребывания в этом мире. За гостиницу денег дерут, которые у нас есть, но постепенно тают. А нам ведь ещё нужно снять жильё, как приедем, и чем-то питаться, пока работу нек не найдёт.

* * *

Проснулся я раньше Ниро. Нек спал под боком, свернувшись компактным калачиком; он вздрагивал во сне и поджимал между ног тонкий хвостик. Я подобрал нож, который выпал у него из кармана. И как только бок себе не распорол, пока спал? Ножик острый, что бриться можно. Бандит, блин.

Нек дёрнул ушами и, проснувшись, с недоумением посмотрел на меня.

Навеяло, просто навеяло. Эту песню во времена моей бродяжьей молодости пел один пацан во дворе под гитару. Тогда мы пили дешёвый портвейн и так же ночевали у теплотрассы.

Весело фыркнув на моё творчество, нек забрал у меня ножик. Знаю, певец ртом из меня не очень, поэтому текст песни я, скорее, продекламировал как стих, но зато нек улыбнулся. Мы оба просто устали, устали спать в канавах и ещё больше устали от неопределённого будущего.

— Это песня твоего мира, да? Повернись, спину обработаем и локоть намажем.

Я отвечать не стал, и так ясно, откуда она.

— Скучаешь по своему миру? — тихо спросил Ниро, осторожно прикасаясь к ранам ваткой.

— Да…

— У тебя остался там кто-нибудь? — голос его дрогнул, да и рука с ваткой тоже.

— Мама…

Радовало, что здоровенный, чёрный, синяк остался только на локте, который я разбил в аварии. Остальные синяки, расплывшись, окрасили меня в зелёные и жёлтые пятна. Они почти не болели. Мазюка хоть и воняла нещадно, но хорошо помогала.

— Думаю, если я разденусь и присяду под кустом, меня будет не видно, — проворчал я.

Ниро обработал швы и замотал мне грудь новым, чистым бинтом. Мы поели купленное вчера, запили гелем и пошли на трассу ловить попутку.

Мужик, что согласился нас подвезти, был довольно неразговорчив. Он включил музыку с какими-то заунывными песнопениями и всю дорогу молчал, поглядывая на меня в зеркало, и принюхиваясь. Я надеюсь: это потому, что он боялся, что я испорчу ему обивку в салоне, а не потому, что я ему понравился. Это нек меня откровенно пугал своим плотоядным взглядом.

* * *

В город приехали мы поздно ночью. Город ВЕтров или ВетрОв, Ниро сам не знал толком, как он называется, стоял на побережье. Тут был большой порт, город считался центром торговли. В общем, подумав, мы решили никуда больше не ехать, а остановиться тут. Это уже территория Иризана, и хотя город находится близко к границе, бежать отсюда, если что, будет удобно: большой поток приезжих не даст нас проследить. Да и спрятаться тут, среди эмигрантов, можно.

До утра мы сидели в какой-то круглосуточной кафешке. Нек лазил в телефоне, подключившись к бесплатному вайфаю, а я дремал, положив голову к нему на колени.

Наша служба и опасна и трудна

Сложности начались сразу же. Жилья под съём тут почти не было, а какое было, то стоило дорого. А снимать его мы могли только у частников. Компании, занимающиеся их сдачей, да, были тут и такие, пускать на постой нека с питомцем не собирались. У них же всё официально. Если сдаёшь жильё неку с питомцем, обеспечь им условия, отдельную комнату для питомца и так далее. Было и такое, конечно, но вот цены на него были заоблачными.

— Проще купить палатку! — зло зашипел нек.

— Так давай купим палатку.

— Ты что, серьёзно? Как ты в палатке-то жить будешь?

— А я тебе что, принцесса? Ты будешь, и я буду… да, тяжело, но… ладно, смотри работу, а то на нас уже косо смотрят.

* * *

Мы просидели ещё три часа, нек звонил по всем номерам, прям по порядку, уже не выбирая: подходит ему эта работа или нет. А потом нас выгнали из кафешки. Мы завернули за угол, в какой-то дворик, и уселись там на лавочке у подъезда. Безнадёга. Работы нек так и не нашёл. Похоже, и правда придётся палатку покупать.

— Ну-ка, — Ниро отодвинул мою голову, чтобы прочитать объявление, на которое я прислонился. — Тьфу, блин!

— Что там?

— Да написано «работа, жильё», я думал: может, что стоящее.

— А там не стоящее? Нам как раз и то, и другое надо.

— Работа в полиции. С человеками. Обещают общежитие.

— Серьёзно, у вас люди в полиции работают?! — выпучил я глаза.

— Да, специально тренированные. И на пляжах спасателями. Люди, даже не тренированные, плавают, как правило, лучше нас.

— Так чего мы сидим?! Пошли устраиваться!

— Стоп-стоп! Меня не возьмут работать в полицию. Ты на меня посмотри!

Ну, я на него посмотрел, как он просил. Ушастенький. Лапочка. Хрупкий и низенький, даже для нека.

— Одного, может, и не возьмут, — согласился я. — Но ты придёшь со мной! В комплекте. А я весомый аргумент.

— Там нужны специально тренированные люди!

— И чего я не могу сделать, что могут они?

Нек окинул меня взглядом, словно только сейчас заметил.

— Мммм… Точно!

Так мы пошли устраиваться в полицию. Приключенцы, блин…

* * *

— Здравствуйте! — поздоровался Ниро с офицером в здании, куда привёл нас адрес с объявления.

— Здравствуйте, — окинул нас взглядом офицер. — Вы по какому вопросу? Это отделение полиции, работающее с людьми, мы заявления от населения не принимаем. Если нашли потерявшегося человека, то он не наш, обратитесь в питомник.

— Нет, я по поводу объявления. На работу.

Полицейский снисходительно улыбнулся, оглядев Ниро. Ну вот зачем с таким пренебрежением смотреть? Да, мой Ниро маленький, но ножом вон как того водилу почикал! Профессиональный «рога»^[3].

— На рабо-о-о-оту? И как ты будешь задерживать преступника, малыш? Меня, например, попробуй задержать…

Наивный, думал, что Ниро сам на него полезет. Да и что маленький нек мог сделать с большим полицейским?

— Очень просто, — усмехнулся Ниро. — Алекс! Держи его!

Я моментально перемахнул низкую стойку, оказавшись рядом, и, заломив растерявшемуся неку руки за спину, положил его мордой на стойку. Стоим. Ждём. Растерявшийся полицейский открывает и закрывает рот, хлещет меня хвостом по ногам.

— Алекс, отпусти, иди ко мне.

Отпустив кошака, я так же быстро оказался рядом с Ниро. Сделал вид, что ничего не было. А я тут с сотворения мира стоял и починял примус. Походу, получим мы сейчас!

Полицейский задумчиво отлепил морду от стойки, потёр запястья.

— Ну, знаете, это нападение на полицейского… — как-то обиженно сказал он. — Как ты его так выдрессировал?!

Действительно, местных неандертальцев натравить на кого-нибудь легко, а вот чтобы он никого не покалечил и отпустил… Это уже высший пилотаж.

— Алекс просто уникальный. Так вы нас берёте?

— Идёмте, лично прослежу, чтобы вас взяли! — вдохновился полицейский, ощупывая меня профессиональным взглядом.

* * *

В отдел кадров меня не пустили. Оставили дожидаться в коридоре. Вышел Ниро счастливый, с ворохом бумажек в руках.

— Ладно, заселяйтесь идите, клетки для питомцев в правом крыле здания, выбирай любую. Завтра подробнее посмотрим, на что твой человек способен, — скомандовал полицейский и утопал куда-то, оставив нас вдвоём.

— Знаешь, кто это был? — прошептал Ниро.

— У?

— Наш начальник!

— Уху-ху!

— Я сам ухухуел!

Человека полагалась оставить в местном питомнике, для служебных людей. Тут их лечили и тренировали. Мы сходили, посмотрели на местных питомцев, на клетки и завернули к доктору. Доктор, деловито напялив маску, придирчиво осмотрел меня. И, конечно, сразу же заметил шрамы под лопатками, поцокал языком.

— Руки бы Вам оторвать!

— Мы-ы-ы-ы… — хотел что-то сказать Ниро.

— Мы-мы-мы, — передразнил его док. — Хорошо хоть не крестиком зашили! В полосочку симпатичней. Достань под столом ящик с инструментами и клади своего человека на кушетку пузом. Разрезать будем, — скомандовал док и утопал куда-то за дверь.

Слышно было, как там включил воду. Ниро поставил ящик с инструментами на стол, рядом с кушеткой, а я сам стянул костюм до пояса и лёг.

— Это мой человек! Он слушается только меня! — выпалил Ниро, когда док вернулся, держа руки в перчатках перед собой.

— Не сомневаюсь, что тебя проверили прежде, чем сюда взять. Не ты первый бегаешь от дуэли и не ты последний. Это в общем-то не наше дело. Доставай вон ту бутылочку и лей ему на шрамы. И разотри. Да ватку возьми! Вон, рядом с тобой лежит! Полоротый, блин!

Ниро нервно выполнял его указания. Доктор взял какой-то агрегат из чемоданчика и, вставив туда ампулу, ткнул мне под лопатку. Сменил ампулу и повторил процедуру под другую.

— Уру-ру! — удивлённо прокурлыкал я, когда по спине словно прокатилась ледяная волна, смывая всю боль.

Я даже оглянулся, посмотреть, чем это меня облили. Я понимал, что это от уколов, но ощущение было как от холодной воды.

— Лежать! — скомандовал доктор. — А то пристегну, и будет тебе уру-ру! — и смачно шлёпнул меня по заднице.

Я с очумевшими глазами брякнулся обратно.

— Ну вот, а говоришь только тебя слушается. Меня тут все слушаются, даже начальство!

Мы с Ниро, переглянувшись, улыбнулись. Забавный дядечка!

Что он там делал с моей спиной, я не чувствовал, хорошее обезболивающее. Ватки с кровью и жёлтым гноем он кидал в ведро, потом чем-то смазал спину и попшикал.

— Сейчас ластик засохнет и топайте. Купаться можно, тренироваться можно, трахаться можно, — важно сообщил тот, снимая перчатки и унося ведро в ту комнату, где мыл руки.

Минут пять мы лежали и переглядывались с Ниро. Док чем-то булькал в тайной комнате.

— Вы всё ещё тут? — выглянул он оттуда спустя пять минут. — Валите уже. И чтобы я вас тут не видел больше!

— Чего это он разозлился?

Удивился Ниро, когда мы пулей вылетели за дверь.

— Это похоже на своеобразное пожелание здоровья, — хмыкнул я. — Чтобы мы к нему не попадали. Он же врач.

— А… Забавный мужик!

* * *

На складе нам выдали форму, похожую на наши мотоциклетные костюмы, но чёрную, с армированными накладками на плечах, и с какой-то эмблемой на спине. Форма питомца и хозяина была похожа как две капли воды, только у меня накладки были и на коленях. Ботинки и пистолет. Пистолет, конечно, дали только Ниро. Я очень удивился, когда завхоз выложил его на прилавок, но потом он выложил «патроны», и всё стало понятно. Пистолет стреляет дротиками со снотворным. Те охранники в супермаркете меня таким и подстрелили. Интересно, тут полиция вообще пользуется огнестрелом?

По пути мы ещё заглянули в питомник, посмотрели на людей, с которыми будем работать. Вообще с виду обычные боевые питомцы, только поспокойней. Они рычали на меня и провожали настороженным взглядом, но на решетку не прыгали, вопя в голосину. Один вообще на окружающее не обращал внимания и сосредоточенно носком ноги толкал миску, чтобы она брякала об решётку. Серьёзное занятие, ничего не скажешь.

Насмотревшись мы хотели уйти, но нас окликнули.

— Привет, новенький! — чёрненький нек с длинными волосами цвета вороного крыла подбежал к нам и с любопытством уставился на меня, одновременно протянув руку для пожатия Ниро.

— Я Каро. Сегодня тут дежурю.

Ниро, Каро. Сразу видно: ребята с одной планеты!

— Ниро, — представился мой нек. — А это Алекс.

— Привет, Алекс! Какой ты… э… длинный. Ты его в крайнюю клетку сади, — переключился он на Ниро. — Там у лежанки обивка целая.

— Спасибо за совет, но я его тут не оставлю!

— Ха-ха-ха! Ещё один!

Мы удивлённо на него посмотрели. Смех без причины — признак незаконченного среднего образования!

— Просто все пытаются протащить питомца в общагу, — объяснил нек, видя наше недоумение. — Это вид спорта тут такой. Местный. Только мимо консьержа мало кто проходит. Дед в разведке служил! Один умелец, правда, умудрился подогнать пожарную машину и по лестнице поднять питомца. Но у вас ведь нет пожарной машины?

— Урф!

— Это мы ещё посмотрим! — перевёл Ниро моё урф.

* * *

Мы расположились напротив входа в общагу, настороженно оглядывая территорию. Вот и наша первая спецоперация. Ха-ха. Проникновение в общагу. Ниро деловито достал из портфеля и протянул мне свой шлем. Его шлем был поцарапан, но целый.

— Давай ещё и рюкзак, — сказал я, напялив шлем и закрывая щиток; как рыцарь, выходящий на ристалище.

— Но спина…

— С ним больше похоже.

Напялил я и рюкзак и, выпрямившись, потопал за Ниро. Спина совсем не болела. Хорошее дело этот «ластик» Он просто склеил кожу, защищая раны плотной субстанцией. Я чувствовал нашлёпки на спине, но не раны.

Консьерж и правда был зверским. Седой дед, весь в морщинах и с облезлым абсолютно белым хвостом, так внимательно нас осмотрел, что у меня мурашки по спине промаршировали. Нек-рентген, блин! Он очень внимательно проверил документы, которые ему подал Ниро, и зачем-то просмотрел их на свету.

— Ниро Сейл, одна штука, — ехидно прокомментировал дед. — А эт кто? — ткнул он в меня пальцем.

— Брат мой. Вещи ему надо отдать. Скажи же, — ткнул он меня локтём под бок.

— Угу, — глубокомысленно изрёк я и кивнул.

Старичок отдал нам документы и ключи, мы, развернувшись, пошли к лифту.

— А ну стоять! — завопил вдруг дед, так, что мы подпрыгнули, и галопом проскакал по вестибюлю, перекрыв нам дорогу. — Пусть твой брат шлем снимет! А то у него такая интересная дырка на заднице!

— Не прокатило… — грустно заметил Ниро.

— Угу, — подтвердил я, кивнув.

— Пошли отсюда.

Неки, которые заходили в общежитие, останавливались и с интересом пялились на представление. Улыбались.

— Иш ты-ы-ы! И человека угукать научил! — разорялся нам в спину дед. — Почти поверил охламонам!

* * *

— Ладно, — потоптавшись возле лавки, я выдал новый план: — Заходи в нашу комнату. И выгляни в окно. Если комната с балконом, то я туда залезу. А если нет, то связывай простыни, одеяла, что найдёшь, привязывай к батарее и спускай мне.

— А если ты навернёшься?

— Не навернусь! Ну не в клетке же спать. Ты, главное, хорошо привяжи. Эх, верёвку бы купить хорошую, с крюком. Но на всякий случай посмотри, может, там пожарный шланг где есть.Тогда лучше его возьми.

Были во времена моей бурной молодости и такие приключения. Так что лазать по балконам и простыням я умею. Эх, помню, как папа Аришки чуть не выкинул меня в окно. Я залезаю, а он там ждёт. Надеюсь, тут, когда залезу, консьержа не встречу.

Ниро, получив инструкции, ушёл, а я начал кружить вокруг дома, пока не увидел его на балконе. Ура! Балкон! Балконы тут решётчатые, не застеклённые. Забраться по ним будет легко. Только вот этаж пятый. Блин. Продравшись через кусты, что росли под балконами, я начал покорять эту цитадель. Романтика, блин.

Нек, куривший на втором этаже, выронил сигарету, когда я проползал мимо его балкона, потом достал швабру и постучал в соседнее окно. Неку, выглянувшему оттуда, тот показал на меня пальцем. К тому времени, когда я дополз до четвёртого этажа, за меня болело полобщаги. Вторая снимала всё на телефоны.

Наконец, я взобрался на наш этаж. Замер, чтобы отдышаться, держась за перила, но Ниро схватил меня за шкварник и затянул на балкон.

— У-у-ура! Молодец, мальчик! Красавчик! — дружно хлопала мне общага, да уж, прославился.

Отлежавшись, мы на цыпочках пробрались в душ, который был в общем коридоре, и помылись, а потом вырубились, замертво рухнув на кровать, как подкошенные.

* * *

Утром я валялся! ВАЛЯЛСЯ на кровати! Настоящей, вать машу, кровати! В этом мире данный трюк мной исполняется впервые! Так бы и жил тут, не слезая. У-у-у-у, моя мягенькая! Я полежал на одном боку, потом на другом, чтобы равномерно распределить удовольствие от чистых простыней по телу. Мои трепыхания разбудили Ниро. Он переполошился и, заглянув в свой телефон, ракетой стартанул с кровати. Тут же в меня полетели костюм и ботинки. Взрывом отбросило.

— Одевайся! — воззвал он к ничего не понимающему мне. — Я будильник забыл поставить! — и ускакал на одной ноге, другую пытаясь всунуть в костюм.

Быстро одевшись, мы рванули на работу. Чувствую, как вернёмся, консьерж встретит нас с обрезом в руках! Уж больно красная рожа у него была, когда мы мимо пробегали. Как бы удар дедушку не хватил.

* * *

Успели к построению, да, тут всех строили вначале смены, чтобы раздать задания. Мы с разбегу заняли последние места в строю, и я по привычке вытянулся по стойке «Смирно!». Это вызвало нездоровый ажиотаж в рядах сослуживцев.

Строй, хихикая и выворачивая шеи, пытался рассмотреть меня. Потому что людей в строю не было! Тьфу! Всё время забываю, что человек! Представьте, у нас бы собака прибежала в строй и встала рядом с хозяином. Палюсь.

— Познакомьтесь, — вчерашний нек, которого я уложил мордой лица на стойку, оглядел строй. — Наш новенький, Ниро Сейл и его человек Алекс. Сейл всё-таки протащил человека в общагу! Разговорчики потом, проставляться тоже потом будем. Кто хочет посмотреть, как дело было, в паутине лежит видео. А сейчас Ласко, Рик, Замир, Саро, Нико, Марим, идут на патрулирование. Ракс, Ласко синий, Ниро, будешь Ниро первый, раз у нас второй появился, Ниро второй, остаются дежурить тут. Мор и Хайм дежурят в питомнике. Ниро второй с Алексом идёт со мной. Всё. Всем разойтись.

Мы пошли за начальником куда-то в глубины комплекса. Может, он и сказал Ниро, как его зовут, но я что-то не догадался у него спросить. Начальство привело нас на спортивную площадку.

Ух, и начали нас там гонять… Служебный человек это всё-таки не собака, он может делать гораздо больше и должен уметь кучу вещей. Подставить спину хозяину, чтобы тот с разбегу запрыгнул на стену, или при помощи хозяина самому забраться на стену. Не бояться огня, прыгать через огонь, уметь сбить огонь с хозяина. Не бояться воды, нырять в воду за хозяином или спасать утопающего незнакомого нека. Подкрасться к преступнику, задержать его. Нападать на толпу. Вообще не бояться толпы. Не реагировать на провокации, если будет команда. Пройти следом за хозяином огонь, воду и медные трубы, в общем. Про трубы не шутка: мы полчаса лазали по тесным колодцам. Это не говоря о простых командах типа сидеть, лежать, принести, охранять. Испытания мы выдержали с честью, начальство было довольно, правда потом нас можно было выжимать. Хорошо тут были душевые, а костюмы отлично сохли на специальных сушилках. Вообще хорошее дело этот костюм: его по сути и стирать не надо, мылом помыл, сушиться повесил, не пачкается, почти не мокнет и при этом это всё-таки не резина, а мягкое, приятное для кожи, что-то другое, неизвестное нашей науке.

Сидящих возле сушащихся костюмчиков и нашёл нас тот, кого на перекличке назвали Ласко синим. Ласко действительно был синим, волосы и хвост были покрашены в этот цвет. Забавно, что глаза у него тоже были глубокого синего цвета. Просто парень любитель синего. Ласко сказал, что он наш напарник, и мы сейчас пойдём с ним и будем знакомить меня с людьми. Это серьёзная процедура. У людей своя иерархия, и они стараются делать так, чтобы люди тоже не конфликтовали, а действовали в команде. Без конфликтов такие знакомства обычно не обходятся. Новичка пробуют на прочность. Человека Ласко звали Череп. Почему череп — непонятно, ничто в нём не указывало на эту кличку, обычный человек, просто Череп.

Он успел только встать в позу, показывая, кто тут главный, и рыкнуть. Я просто взял этот шкафчик за грудки и кинул нафиг. Перекинул через себя и поставил ногу ему на грудь, чтобы не думал вставать. Конфликт был исчерпан. Череп мирно заугукал, пытаясь со мной общаться. Всё просто с ними. Завалил, значит главный. Взяв с собой Черепа, все вместе пошли на тренировку питомцев. Черепа тренироваться, а меня просто за компанию, свою норму на сегодня я уже выполнил и перевыполнил. Ну и знакомиться с остальными, естественно. Ещё двое пытались качать свои права: рыча и вставая в позы. Что интересно, Череп тут же примчался на разборки и начал рычать на моих оппонентов. У тех прыти сразу поубавилось, но окончательно спор решили пара оплеух. Всё, теперь я самый главный в этом зверинце. У остальных претензий на моё главенство не было, я самый здоровенный тут, они и пробовать не стали. После тренировки всех питомцев повели в душ и по клеткам. А мы с Ниро пошли в бендёжку, где сидели дежурившие тут неки.

Обставлено тут всё было с комфортом: они тут ведь и ночевали. Большой, но низкий кофейный столик, три дивана, микроволновка с чайником, на стене висел большой телевизор. Вскоре и остальные неки из душевой подтянулись.

— О, а ты его чего в вольере не запер? — удивились они, увидев меня, скромно сидящего на диванчике.

— Я его никогда не запираю. Он ничего не испортит, даже если останется без присмотра. Чужую еду и вещи без спроса не возьмёт.

— Ничего себе, ты как его так выдрессировал? — поразилась они.

— Порода такая. Очень умная, — отмазался Ниро.

Неки насчёт меня немного успокоились, но всё равно следили. То ли из любопытства, то ли всё-таки опасались. Ниро позвали играть в карты и, узнав, что поесть он с собой ничего не взял, угостили бутербродами и чаем. Один бутер Ниро тут же отдал мне.

— Вымажет!

— Та не, смотри, как держит.

Тут же посыпались предположения. Просто бутерброд был с колбасой и кетчупом. С бутербродом я, конечно, справился успешно.

— А мой Борг бы съел только колбасу, а кетчуп размазал бы по дивану! — восхищённо поцокал языком Ниро первый.

Мой Ниро улыбнулся, мол, это ещё не всё, и протянул мне чай. С чаем я тоже справился на раз, аккуратно поставив кружку на стол. Неки погалдели, обсуждая мои умственные способности. Даже засмущали, честное слово… Ну, право, я ещё из пулемёта стрелять умею…

И сели рубиться в карты. А я решил расположиться на диване. Если бы я ещё в карты играл, это, конечно, был бы вообще атас. На диване я обнаружил пульт: он упёрся мне в ягодицу. Хм… похож на наш.

Когда включился телик, все неки обернулись ко мне. Не ну, они играют, а что мне делать?

— Это он случайно нажал? — спросил Ласко.

Я тут же нажал ещё одну кнопку и прибавил звук. Упс. А где каналы?

— Не случайно, — Ниро вскочил, подбежав ко мне, забрал пульт и убавил звук. — Вот эта кнопка, — вернул он мне пульт.

Ниро, конечно, сообразил, что я хотел сделать.

— У нас немного другой пульт дома был, — пояснил он опешившим некам.

Я попереключал по каналам, наткнувшись на какую-то передачу о живой природе типа нашего ВВС. Будем изучать этот мир.

— Чувак, он у тебя, глядишь, скоро и машину водить научиться!

«Чувак, я умею водить машину. Но тебе об этом лучше не знать…» — тихо похихикал я про себя.

* * *

С тех пор так и повелось: диван напротив телека и пульт мои! Все неки быстро привыкли к моему присутствию, тем более людей тут все любили. А за мной ещё и следить не надо было. Ходил я, где хотел. Сначала на Ниро рычали, что он не смотрит за своим человеком, но потом привыкли к моей самостоятельности. Кормили как на убой. То док, встретив в коридоре, бутербродами накормит, то сослуживцы вкуснятины подкинут. Их-то люди либо корм, либо мясо сырое едят. А я всё подряд сметаю. Ага, меня попробуй не накорми: сяду напротив и буду смотреть глазами кота из «Шрека». А неки тут имеют дело с людьми и любят людей и свою работу. У них от моего взгляда сердечная недостаточность случается. Знаю, я негодяй, разрывающий им сердца, зато столько вкуснятины я за всю прошлую жизнь не съел.

Не потолстел я только потому что тренировки были убойными. Спрашивали с меня тоже больше местных питомцев. Они-то тоже всё это знать должны, но, к сожалению, работать им над этим приходится всю жизнь. Каждый день одни и те же команды по десять раз, пока команды не въедятся в подкорку мозга, в подсознание, и станут, скорее, рефлексом, чем осознанным действием.

Ездили с напарником и его Черепом на патрулирование. Честно говоря, тут «Полиция с питомцами» — это то, что и у нас «Конные полицейские». Питомцев тут мало где используют, только на пляжах в качестве спасателей, и в центре города, где большой поток туристов. Это, скорее, дань традиции. Так что работа опасной не была. Шарахались по центру города, фоткались с иностранцами, создавали атмосферу надёжности и порядка. А с преступниками разбирались наряды спецназа, оснащённые по последнему слову техники. В специальных кибер-костюмах и со стаей дронов. Вот они были вооружены огнестрелом.

* * *

Осенью у меня началась головомойка. Нужно было ходить по школам и читать лекции детям о вреде курения, выпивки, наркотиков, о правилах дорожного движения и тому подобное. Естественно, что для этого отбирали нека с самым спокойным, уравновешенным и умным питомцем. Угадайте, кто тут самый умный, уравновешенный и спокойный? Конечно я… Самое страшное, что детей я не очень люблю. Они сами не очень умные и уравновешенные. А уж спокойных у них можно по пальцам пересчитать! Пришлось ездить с Ниро по школам. Уж натерпелся я тогда! Мне и сердечки маркером на лице рисовали и бантики завязывали, куда могли.

С дедом в общаге тоже всё разрешилось к лучшему. Поняв, что я ничего не громлю, он от нас отстал. Только головой качал, глядя, как я таскаю за хозяином пакеты, когда мы идём из магазина. Даже подкармливать начал: то конфетку незаметно сунет, то пряник. Ну, а заработав достаточно денег, чтобы снять однокомнатную квартиру, мы съехали оттуда.

За всё время работы я только один раз получил травму на работе. И то по чистой случайности. Пришёл новенький со своим питомцем, оставил его в вольере и забыл закрыть. Ну, тот выбрался, и за каким-то бесом его понесло в душевые, а там он нашёл мыло, шампунь и ещё множество интересных вещей, которые вылил на пол. Поскользнулся, упал, ударившись головой, и вырубился. Я, услышав звук удара, ломанулся туда и поехал со всего маху в стену. И резиновые коврики не помогли. Оба с сотрясениями у дока потом лечились.

С Ниро мы жили душа в душу, ни разу не поругавшись. Его характер словно специально создан для меня. Он мягкий, уступчивый, но когда нужно это самый храбрый и решительный нек в мире! Так что характер был и едва не жёстче моего.

* * *

А годы летели мимо. Оглянуться не успел, как прошло четыре года. Когда счастлив, время несётся мимо, как скоростной поезд. Тем более, что есть колея привычной жизни, прямая и спокойная, как стрела. Казалось, я нашёл своё место в этом мире, и он принял меня. У нас был дом, ненапряжная работа, любимый нек под боком. Что ещё для счастья надо?

Алекс, знаешь…

Тот злополучный день не сильно отличался от других. Мы ходили на патрулирование, к местному залу собраний, где проходят заседания совета города. Встретили Нико. Нико — это такой хмырь местный, из бугорков на ровном месте. Он тут в совете заседает. Важный по самое не балуй. Он уже второй год пытается меня купить. Но Ниро, естественно, ни в какую. Были даже попытки отсудить меня. Только вот забрать питомца у полицейского не так-то просто, даже с его влиянием. Не всё в этом мире решают деньги. К счастью. Наше отделение вообще горой друг за друга стоит. Попробуй тронь — ор будет выше гор. И отстал от нас Нико, на некоторое время. Сейчас вот снова пытался ко мне приставать. Весеннее обострение у кошака, не иначе. Всё дежурство над душой хвостом крутил. Ходил туда-сюда, свежим воздухом дышал. Делал вид, что просто гуляет. Ниро он нервировал, поэтому, вернувшись с дежурства, мы в душ полезли не только, чтобы помыться, но и скинуть напряжение.

Ниро был несколько агрессивным, так что сам запрыгнул на меня. Никаких нежностей и прелюдий сегодня не было. Хотя, наверное, мы просто уверены друг в друге. Пришлось прижать его спиной к холодной кафельной стенке и просто, без затей, отыметь, как следует. Он выгибался и орал в моих руках, всю спину разодрал паршивец! Бешеный же, такое ощущение что не я его, а он меня сейчас изнасиловал! Он прям не просил, он требовал! Жёстче, сильней и глубже. Тоже на него весна, что ли, так действует? А я тихонько покусывал его бархатные ушки и наслаждался тёплым, гибким телом, проводя по нему руками. Кожа у него гладкая и какая-то слегка бархатная. Уррр… Кошатинка моя! Я сам скоро с тобой замурлыкаю! Расслабившись, мы сползли вместе с ним на пол, и, я обняв его, замер под струями воды, позволяя смыть с себя пыль и усталость этого дня.

Тут мы услышали чей-то тяжёлый вздох и одновременно повернули головы в ту сторону. Проблема была в том, что душевые кабинки, разделённые перегородками на секции, закрывались тем, что «дверцами» можно было назвать весьма условно. Они были маленькими, и снизу была огромная щель. И сейчас в проходе пластом лежал на полу наш напарник Ласко и через эту дырку с интересом смотрел на нас…

Я даже не сразу сообразил, что он там делает.

Подскользнулся? Упал?

Ласко, поняв, что его обнаружили, развернулся, отталкиваясь руками от бортика душевой, и, оттолкнувшись ногами от другого бортика, на пузе, скользя по гладкому кафелю, поехал прочь отсюда. Как пингвин.

— Ласко! Ты придурок! — заорал ему вслед Ниро, хихикая.

А я прикусил язык, чтобы не засмеяться. Вуайерист, блин! Красиво ушёл!

На самом деле Ласко хороший и наш друг, только иногда вытворяет такое, что хочется кинуть в него чем-нибудь потяжелей. На него мы не обижались. На дураков не обижаются.

В общем, настроение мы себе подняли и шли домой уже не такие нервные. По дороге завернули в магазин, набрали всяких вкусностей и каких-то хрустящих палочек, что были тут вместо наших чипсов, для просмотра фильмов. Дома нас ждал сериальчик. Фантастика про жизнь в космосе, инопланетян и тому подобное. Вообще интересный, сюжет хорошо завернули. Мы его уже второй месяц смотрели перед сном по серии.

Погода сегодня была прекрасной, и Ниро свернул в парк. Тут немного длинней идти до нашего дома, но мы часто ходили по парку прогуляться перед сном. И поговорить. После долгого молчания и угуканья на работе я иногда хотел выговорится. Пустой тихий парк был очень удобным местом. Ну и что, что почти ночь? Кого боятся полицейскому с огромным человеком? Парк был тёмным и пустым, но дорожку среди парка ярко освещали луны. Деревья дрожали едва проклюнувшимися листочками. А я шуршал пакетами, топая следом за неком. Подул ветер, он закрутил прошлогоднюю листву и пустой пакет по кругу.

— Ма-а-ау! — обрадовался Ниро и, погнавшись за пакетом, запрыгнул на скамейку что стояла возле дорожки.

Я только глаза закатил. Ну чисто кошак! Подошёл и поставил пакеты рядом на скамейку. Обнял эльфёнка, когда он обернулся ко мне.

— Господин полицейский, как вам не стыдно? В обуви и по скамейке.

— Зато так мы почти одного роста… — заглянул нек мне в глаза.

В свете лун его глаза странно отсвечивали, так что казалось: они светятся сами по себе. Но нет. Наверное, это у него от кошачьих. Он мне положил руки на плечи, обняв, а я прижал его ушки к голове. Самый милый инопланетянин в этой галактике! Казалось: смотрит он на тебя таким мерцающим взглядом и видит что-то такое глобальное, о чём ты сам не догадываешься.

Я взял его за руки. Холодные лапки.

— Алекс, знаешь, я бы хотел увидеть твой мир… — голос Ниро дрогнул, видимо, от того, что замёрз.

Я фыркнул, снимая его со скамейки и ставя на дорожку.

— Пойдём домой, — вздохнул я. — Ты весь замёрз.

— Когда-нибудь мы так же будем идти по парку в твоём мире и смотреть на вашу серебряную луну, — мечтательно посмотрел тот в небо на луны. — А она правда серебряная?

— Зуб даю!

Отношение ко мне Ниро почему-то переносит на мой мир, ему кажется: там волшебно и загадочно. Сначала я пытался его переубедить, но потом махнул рукой. Ну хочет эльф верить в сказку, пусть верит.

Мы уже подходили к подъезду, когда грохнул гром. Уловив краем глаза смазанное движение, там, где только что рядом со мной шёл Ниро, я обернулся и так и замер столбом, выронив пакеты, глядя вниз. Не знаю, что я чувствовал в тот момент, когда смотрел на его раскинувшееся на асфальте тело, которое лежало в неестественной позе. Я, наверное, умер тогда вместе с ним. Потому что Ниро умер. С дыркой в голове и мозгами, раскиданными по асфальту, не живут. Я не мог думать, не мог что-то чувствовать, я просто стоял и смотрел.

Кто-то схватил меня, пытаясь скрутить и вывернуть мне руки.

— Осторожней! Маро сказал, чтобы мы доставили человека целым и невредимым! — предупредил чей-то голос, он звучал словно сквозь толщу воды.

Вот тогда я понял, что Ниро больше нет…

Ниро…

Больше…

Нет…

Это не гром грянул, покарав беглецов, а эти кошкомордые его пристрелили! Как выхватил пистолет у одного из нападающих, я не помню: на ощупь нашёл. Они не думали, что человек выхватит у них пистолет и начнёт стрелять. До этого ведь ещё додуматься надо. Стрелял я не очень хорошо, но нападавшие стояли близко, пытаясь меня скрутить. Промахнутся было сложно. Стрелял я им в голову. Как они Ниро. Бах, Бах, Бах! Три трупа лежат вокруг меня ромашкой. Раздался топот, и я выстрелил буквально на звук и стрелял в темноту, пока пистолет не стал щёлкать в пустую. Кончились патроны.

Сев на колени рядом с Ниро, я уткнулся ему в грудь и заорал.

Страшно, тоскливо.

Плохо помню, что было дальше. Похоже, кто-то вызвал полицию. Меня пытались от него отодрать, но у остальных нападавших тоже были пистолеты. Я, схватив следующий, полный патронов, как чокнутый придурок палил в воздух, не давая к нам приблизиться.

Зачем?

Я не знаю. Не хотелось, чтобы у меня забирали Ниро. Как меня вырубили, не помню вообще. Скорее всего, дождались, когда привезут пистолеты со снотворным.

* * *

Очнулся я в вольере у нас в участке. Док ставил мне какие-то уколы, но я был как замороженный. Чувств не было, а неки казались какими-то тенями. Они гладили меня, уговаривали поесть, что-то просили. Но я не хотел ничего. И жить тоже. Из мира словно ушли все краски, и он стал похож на старый чёрно-белый фильм с глупым сюжетом. Только теперь я в полной мере понял, как любил моего эльфа. Я не страдалец и даже плакать, наверное, не буду. Но жить я больше не хочу.

— Док, может, не будем искать родственников Ниро, а оставим его у нас? Ты посмотри на него. С нами он, может быть, отойдёт. Не зря же они бежали от родственников? — уговаривал дока Ласко каждый раз, когда сидел у моей лежанки, пытаясь скормить мне вкусности, что принёс.

— Нет, Ласко, — грустно отвечал док, ставя мне очередную капельницу. — Может, если сменится обстановка, он отойдёт. Мы должны поступить по закону.

Док кормил меня внутривенно и менял подгузник, потому что я не двигался вообще. Мне почему-то казалось, что я мёртвый. День сливался с ночью, а сон с явью. Я не понимал, когда случался этот переход: вот Ниро смеётся вместе со мной над фильмом, и вот ты осознаёшь, что Ниро больше нет, а это был сон.

— Здравствуйте, я Мэйд Сейл, мне сообщили, что Принца можно забрать у вас, — голос Мэйда.

Странно, что я его узнал через столько лет. Он, очевидно, стоял где-то возле клетки, но я не мог поднять голову, чтобы посмотреть на него, не было сил. Да и зачем мне видеть его?

— Ниро звал его Алексом. И он отзывался, — недовольно проворчал док.

— Если его звал Ниро, то он и на Принца отзывался, — как-то грустно парировал Мэйд. — Так я могу его забрать?

— Конечно-конечно. Пойдёмте, проверим Ваши документы и перепишем его на Вас. Вы уверены, что хотите его забрать? Он питается внутривенно и не двигается. Мы не уверены, что он придёт в себя. Мы не уверены, что он в своём уме.

— Я в состоянии обеспечить ему самое лучшее лечение!

— Здравствуйте, я Нико, — тут же послышался ещё один знакомый голос.

Господи, и этот тут? Сходка поклонников Алекса? Что им всем от меня надо? Дайте, наконец, сдохнуть спокойно!

— Вы, наверное, меня знаете: я из совета города. Я подготовил все документы и решение горсуда. Человека Алекса разрешено забрать мне, чтобы я обеспечил ему лечение.

— Алекс мой! Он принадлежит мне по закону. И я сам в состоянии обеспечить ему лечение!

А я и забыл, каким громким и неприятным голосом умеет говорить Мэйд. Задолбали! Дайте мне поспать! Там Ниро. Он там живой, и мы вместе смотрим фильмы.

— Ты кто такой вообще?! — голосом Нико можно было замораживать стадионы, делая из них катки для хоккея.

— Глава корпорации «Небеса» — Мэйд Сейл, — а голосом Мэйда вообще можно было устроить ледниковый период. — Законным путём Вы у меня Принца не заберёте, так что можете сразу вызывать меня на дуэль.

— Это мы ещё посмотрим!

— Если что «насмотрите», то я к Вашим услугам. А сейчас прошу покинуть помещение. Принцу нужен отдых.

Принцу нужно выйти с этой планеты. Остальное всё полумеры.

* * *

Как меня перевозили, помню смутно. Вокруг суетились кошкомордые тени в белых халатах. Кажется, мы летели на вертолёте. Навязчивый звук лопастей проникал даже сквозь сон.

Очнулся я в незнакомой комнате, богато обставленной, а кровать такая огромная. Траходром целый. Окно было открыто настежь, и в комнату, как к себе домой, врывался тёплый ветерок снаружи. Он шевелил длинные занавески, отчего они тихо позвякивали, и шуршал листвой стоящего близко к окну дерева. Этаж был первый, и в окне была видна зелёная лужайка с разноцветными пятнами цветов.

Рядом на подушке пушистой горой шевелились от ветра мои волосы. Абсолютно белые. Седые. Они, конечно, блондинистые, — и до этого были — но не чисто белые. Чёрт. Ниро, сам от природы лысый, очень был против, чтоб я стриг свою шевелюру, и хвост волос у меня сейчас свисал аж до задницы. Кожа тоже стала белой. Похоже, краску отмыли. Ниро исправно меня красил заново и менял линзы раз в полгода, а корни приходилось подкрашивать и того чаще. Видеть свою белую руку было непривычно. Будто это не моя конечность.

Тихонько хлопнула дверь, и я, повернув голову, увидел Мэйда с горкой каких-то белых не то простыней, не то ещё какого белья. Он, выронив стопку, уставился на меня, сидящего на кровати.

— Ты очнулся!

Радостный Мэйд подлетел ко мне и, прижав к себе, начал зачем-то ощупывать задницу. А я, блин, там был почему-то голый!

— Не описался? — спросил он у опешившего меня, посмотрев добрым взглядом.

— Руки убрал и аташёл! — очухавшись, рявкнул я.

— Что-о-о?! — глаза у Мэйда стали не то, что большими: они стали квадратными.

— Руки с моей задницы убрал! Придурок!

— Ты… Ты… Говоришь?!

— Нет! Я ору! А сейчас ещё и переебу кому-то! Больно! — так как он меня при этом обнимал, то орал я ему прямо в лицо.

Только тут до Мэйда дошло, что он до сих пор лапает меня за задницу, после чего отпустил меня и попятился.

— А теперь вали отсюда! Не хочу тебя видеть! — меня почему-то просто трясло от злости.

— Вообще-то это мой дом! — попытался огрызнуться Мэйд.

— Тогда нафига ты меня сюда притащил?! Сдай меня в питомник! Продай кому-нибудь! Сдай в институт на опыты, в конце концов! Лишь бы не видеть твою гнусную рожу!

— Ты меня так ненавидишь?

— А что, не за что, да? Я помню, когда ты меня, всего избитого, привязал к кушетке; помню, как меня по твоему приказу избили! Знаешь, куда бы я тебе засунул эти дубинки и как выебал ими?!

— Хорошо.

— Что хорошего?! — не понял я.

— Я принесу тебе дубинку, и ты сделаешь со мной, что хочешь, если тебя это успокоит.

— Пошёл нахер, придурок! Убирайся! Просто убирайся! — как от моего крика не вылетели стёкла, я не знаю.

Мэйда просто сдуло из комнаты.

А я без сил брякнулся на кровать и зарыдал. У меня просто была истерика, самая натуральная истерика. Прорвало. И это, наверное, хорошо: значит я прихожу в себя. Выплакав все глаза, попил морса из кувшина, что стоял рядом на тумбочке, и уснул. Впервые за последнее время Ниро не пришёл в мой сон. Мне вообще не снилось ничего.

* * *

— Э-э-э… Алекс? Это ведь твоё имя, да?

— Чё тебе надо, Мэйд? — я давно уже проснулся, просто лежал под одеялом, зарывшись с головой.

— Я тут еды принёс, поешь.

— Я не хочу.

— Хочешь. Ты хочешь встать на ноги и отомстить убийцам. По крайней мере, я буду их искать и мстить. Ты со мной?

— Какое тебе дело до Ниро? Вы, вроде, не были лучшими друзьями?

— У нас были некоторые разногласия. Но он мой брат, и я его его смерть просто так не оставлю! Наверное, это может показаться тебе странным — Ниро я любил.

Не знаю… Ниро никогда не рассказывал о своей семье. Я знаю, что у него отец ещё есть. Ну и дядя Райдо, и всё.

— С чего ты вообще решил, что я хочу мстить?

— С того, что Ниро тот ещё бандит, он никогда не полюбил бы размазню и не бросил ради такого свою семью! Так что возьми себя в лапки и жри, что я принёс!

Мэйд утопал, хлопнув дверью, а я выглянул из-под одеяла. Возле кровати стояла тележка с тарелками. Еда даже выглядела так, словно её только что из дорогущего ресторана привезли. И это реально было вкусно. Особенно какие-то осьминоги. Обожравшись, я вырубился. Слишком слаб был организм, слишком развезло меня с еды.

* * *

Проснувшись, я тележки не обнаружил, зато на кресле, в уголке, сидел Мэйд и просто смотрел на меня отсутствующим взглядом, соединив руки домиком.

— Чего уставился, придурок? — сразу оскалился я.

— Такой уж я придурок по-твоему?

А Мэйд изменился. Он повзрослел как-то, сейчас это был высокий худощавый кошак, ростом, наверное, почти с меня — для кошаков очень высокий рост. В строгом чёрном костюме он выглядел стильным и деловым. А пышная грива платиновых волос, свободно свисающая до пояса, делала его схожим с эльфом, как их показывают во всяких Фентези. Таким деловым эльфом, имеющим холодные ледяные глаза.

— Ну, не очень умный…

— Слушай, я понимаю, что тебе больно вспоминать, но постарайся. Нападающие на вас что-то кричали? Говорили? Ты ведь человек — от тебя можно и не таиться.

На самом деле, я всё помнил. Те минуты жизни отпечатались в памяти слишком чётко, как последняя надпись на надгробье.

— Они сказали: Маро велел доставить меня целым и невредимым.

— «Маро»?! — удивлённо вскрикнул кошак, после чего вскочил и начал ходить туда-сюда: между окном и кроватью.

— Знакомое имя? — поинтересовался я.

— Да! Очень знакомое! Маро — сын одного из совета Роаны. И это мой друг! Точнее был им… Я ведь сам просил его помочь мне в поисках! Я искал тебя!

Я уже немного понимал в местной политике и географии: есть отдельные городские советы, а есть верховный совет всего государства. Вот когда говорят: «Совет Роаны», — то это совет всего государства, а не местных шишек. Роана — очень крупное государство и занимает почти весь верх материка. А Иризан поменьше, он притулился с запада, там, в основном, линия побережья, несколько полуостровов, 3 штуки, если быть точней, и куча мелких островов.

— С чего ты решил, что это именно он? Маро — имя довольно распространённое.

— Потому что он вёл себя странно. Если я его просил о чём-то, то обычно он потерей памяти не страдал! А эту просьбу он забыл через две недели. Я его спросил тогда типа: нашли чего? Он спросил: по поводу чего нашли? И больше не вспоминал об этом! Я думал: он просто не хочет влезать в это дело. И сейчас ты мне говоришь, что нападающие упоминали Маро! Это не может быть совпадением!

— Возможно, — буркнул я. — И как ты планируешь мстить сыну советника?

Всё-таки эта шишка высокая, её с наскока не взять. Ну, примерно, как у нас сын президента.

— Не в лоб, конечно, не в лоб, — потирая руки, окрысился Мэйд. — Но он не бессмертный, поверь.

— Ну и ладушки. Позови, когда будешь его убивать. Я постою и порадуюсь.

— Ладно. Значит, мир?

Я косо посмотрел на протянутую для рукопожатия руку Мэйда и не пожал её.

— Вооружённое перемирие.

— Хоть на этом спасибо. Может, всё-таки теперь расскажешь, почему ты разумный?

— Понимаешь, когда я был маленьким, то однажды засунул писюн в розетку. И меня ударило током.

Я говорил это серьёзно, и кошак смотрел на меня огромными глазами. Потом до него дошло, он моргнул и состроил печальную морду.

— Мозг сплавился в один большой мускул, и я стал сильно умным, — жизнерадостно закончил я.

— Не хочешь, не говори.

Обиделся, точно обиделся, хотя виду не показывает. Он сел обратно в кресло и некоторое время сидел там. Я просто физически ощущал, что он хочет, чтобы я что-то у него спросил, поинтересовался, поговорил. Я даже знаю, что. Но с некоторых пор я не сильно интересовался своим будущим и тем более тем, какие отношения у меня будут складываться с моим бывшим хозяином. И, если бы он запер меня в клетке, я встретил бы это с таким же равнодушием, как и его гостеприимство, и попытки подмазаться. Но ведёт-то себя как, а? Идеальная маска. Как будто мы всегда были если не друзьями, то приятелями точно. А то, что я говорящий, удивился только в первый раз. А сейчас, ну, говорящий человек, редко, конечно, и любопытно, но немного. Хотя я не знаю, сколько провалялся, видимо, у него было время обдумать. Да к чёрту этого Мэйда!

Мы сидели и молчали. Напряжённая тишина, установившаяся между нами в этот вечер, так и осталась. Нам не о чем было говорить. Наверное, я бы мог уйти в любой момент, новые маячки мне так и не поставили, но куда бы я пошёл? Я не могу устроиться на работу, снять квартиру. Я уже довольно много знаю об окружающем мире, но для этого мира я по-прежнему животное. А находиться в одном доме с Мэйдом было напряжно, особенно, когда он хозяин этого дома и ты живёшь за его счёт.

Это давит.

А сам он… Наверное, ему тоже было неловко. Он оставлял мне еду и одежду, но старался сделать это незаметно. Тактичный, мать его, до тошноты аж. Меня это выбешивало, как быка красная тряпка. Просто поговорить друг с другом, понять и простить мне не позволяло упрямство, а ему, наверное, гордость.

* * *

На третий день Мэйд привёл в особняк целую толпу кошаков. Тридцать штук. Здоровые, чёрные, в смысле темнокожие, почему-то с белыми ёжиками коротко стриженных волос. Да, вот неки чёрные, а волосы белые, забавно, а глаза при этом голубые. Раса, видимо, отдельная. В стильных чёрных кибернетизированных костюмах. Я про такие только слышал: военная разработка. Костюмчики с инвизом. Серьёзные ребята. Впервые я увидел кошака выше себя ростом. Он был в этой толпе амбалов главным.

— Познакомься, Алекс, это Арис. Его семья не первое поколение служит нашей семье, так что ему можно доверять то, что даже себе доверить опасаешься. Арис, это Алекс, разумный человек.

— Здравствуйте, приятно познакомиться, — дежурным голосом поздоровался амбал.

Глаза у него были несколько ошарашенными, но морду лица состряпал невозмутимую. Будто каждый день его заставляют с людьми здороваться. Не верит, что я разумный? Думаю: если бы Мэйд сказал ему поздороваться с дверью, он бы с такой же невозмутимостью выполнил бы приказ.

Я отвернулся. Знаю: невежливо, но я вредный.

— Ну и к чему всё это?

— У меня есть подозрение, что Ниро просто убрали как свидетеля. А главной целью похитителей было выкрасть тебя.

— Серьёзно? Я хоть и няшка, но просто питомец. Не самый дорогой и красивый, кстати. Это стоило того, чтобы убивать Ниро?

— Стоило, если они как-то узнали, что ты разумный.

Замерев, я уставился в угол. Действительно, могли ли мы проколоться где-нибудь? Могли… Мы же, как два идиота, были счастливы и порой не замечали ничего вокруг.

* * *

Так у меня появились собственные телохранители. Тридцать клонов из омона. Из них я, честно говоря, только Ариса отличал и то по росту. Вопреки ожиданиям, жить они не мешали, на пятки не наступали, над душой не стояли, их вообще нельзя было заметить. Какие-то тени иногда мелькают на периферии зрения. Даже любопытных взглядов не было: либо им было не любопытно, либо они хорошо маскировались. Ну, с этим сложно поспорить: маскировались они хорошо. Ниндзя, блин.

Иногда днём Мэйд, взяв с собой пару «теней», уезжал куда-то, и я ходил в его комнату, чтобы посмотреть телик. Очевидно, что в этом огромном доме должен был жить один нек, поэтому стоял один телек в его спальне — остальные спальные комнаты были хоть и чистые, но пустые. Ещё там начала скапливаться пыль. Очевидно: раньше тут была прислуга, но теперь её убрали. Из-за меня, наверное. Еду Мэйд привозил из ресторана, или кто-то из его теней, предварительно всё попробовав. Да, блин, они пробовали мою еду. Только через три часа давали её мне. У Мэйда паранойя, не иначе.

* * *

В очередной раз, наведавшись к Мэйду в комнату, я замер на пороге. Мэйд, оказывается, был дома и во всю сейчас на кровати жарил одного из теней.

«А он ничего», — подумал я, когда первый ступор прошёл. Стройный, гибкий, как раз в моём вкусе. Тьфу! О чём я думаю! Это же Мёйд!

А тень, хоть и красивый, сильно перекаченный. И нет, махровым геем я себя не считал, хотя и жил с Ниро. Кошки мне тоже нравятся и коты по стройней и поженственней. Я просто би. А Ниро… Ниро — просто отдельная тема! Мой маленький Инопланетянин вообще вне категории.

Пока я предавался размышлениям, на кровати всё закончилось: вцепившись в бёдра тени так, что костяшки на пальцах побелели, Мэйд кончил и, заваливаясь на чёрное мускулистое тело, довольно громко простонал:

— Алекс!

Отлично! Только Алекса вам третьим и не хватает! Я отшатнулся от двери, как чёрт от ладана, и, поспешил слинять в свою комнату. К сожалению, дверь я забыл придержать, а, так как было жарко и все окна были открыты настежь, по дому гулял сквозняк. Дверь сильно хлопнула.

Вернувшись в свою комнату, я зарылся в одеяло с головой. Как же мне тоскливо без Ниро! Как же я скучаю! Я подмял под себя одеяло, расположив его так, как часто лежали мы с Ниро. Полежав немного, предаваясь воспоминаниям, я почувствовал, как кровать прогнулась под чьим-то весом, на голую спину упали холодные капли, этот «кто то» успел сходить в душ. Я даже оглядываться не стал: не тень же ко мне лезет, Мэйд конечно.

— Чего тебе надо? — проворчал я.

— Ты видел слишком много. Теперь я должен убить тебя! — пафосно возвестил он.

— Очень смешно, — кисло улыбнулся я в подушку.

— У меня всегда было туго с чувством юмора. Алекс, неужели я тебе так противен, что ты и смотреть на меня не можешь?

— Нет, я на тебя просто зол, и ещё ты меня раздражаешь, — честно ответил я. — А смотреть… Ну, кошак как кошак, сначала вы все были для меня на одно лицо. Все, кроме Ниро.

— Я никогда не смогу заменить тебе его…

Это был не вопрос — просто констатация факта, поэтому я ничего не ответил, сосредоточенно рассматривая простирающийся у глаз простор подушки. Наволочка на подушке была белая, с рисунком розовых кошачьих следов.

Миленько… Хорошо хоть не голубые следы. Это было бы слишком толстым намёком.

Бельё на постели каждый день менялось, но засечь того, кто это делает, я так и не смог. Теней вообще сложно засечь.

Мэйд тяжело вздохнул, словно набирая в грудь воздуха перед прыжком, и его холодные и до сих пор мокрые после душа руки обняли меня. А почему-то горячее тело прижалось к спине. Это типа холодные руки-горячее сердце? Меня затрясло. Нет, там-то всё стояло, как штык, ещё с того момента, как я увидел Мэйда верхом на тени. Что ни говори, а зрелище было… А я здоровый, в полном расцвете сил… Привыкший к регулярному сексу. Но почему-то как только Мэйд прикасается ко мне, то вызывает приступ почти бесконтрольного бешенства. Видимо, психологическая травма с того раза осталась серьёзная. А этот придурок меня ещё гладить начал, просунув свои руки между мной и одеялом, холодными лапками пройдясь по груди и животу и сгоняя образовавшиеся мурашки в табуны где-то внизу живота. Резко сев на кровати, я оттолкнул его от себя и, устало вздохнув, окинул взглядом его длинное голое тело, вольготно раскинувшееся на одеяле с дурацким рисунком кошачьих лапок. Но красив, засранец… Видя, что я его осматриваю, скромненько потупил глазки, спрятав их за пышными белыми ресницами. Спрятал свои льдинки. И почему я раньше думал, что у них одинаковые глаза? У Ниро это цвет неба, а у него льдышки.

— Начёрта ты меня дразнишь, Мэйд? Что, думаешь мы переспим, и я превращусь в прекрасного принца, всё прощу и полюблю тебя? Ты верно сказал: Ниро ты мне не заменишь.

— Пусть так!

Этот чёртов кошак как-то слишком гибко извернулся, умудрившись из положения «лёжа на боку» одним слитным движением перетечь мне на колени лицом ко мне, и, изогнувшись, прижаться своим телом к груди.

— Я никогда не буду снизу! — рявкнул я чувствуя, как коготки прошлись по спине и закололи задницу через тонкие спортивные штаны, что были на мне.

— Ммм?!

Чёртов кошак отдёрнул руки от святого места и, отстранившись, совершенно бессовестно подцепил когтём за резинку штанов спереди, оттягивая их и с интересом заглядывая внутрь. Чёртов кошак! Морду состроил будто и не догадывался, что там у меня спереди штаны может оттягивать! Очевидно: это должно было меня соблазнить… Меня в очередной раз взбесило.

— Ты ведёшь себя, как шлюха!

Поймав его руки, я скинул его на кровать и прижал своим телом. Сам виноват: напросился! Штаны с меня сползли, едва я только попытался поменять положение. Они были довольно широкими, а резинку этот гад подцепил и порезал. Что ж, напросился! Я, скинув с ног сползшие штаны, выкинул их куда-то прочь и, рыкнув, рывком перевернул его на живот: к верху задницей. Он ведь меня в таком же положении насиловал? Отлично! Очень удобное, надо сказать, положение! Плюхнулся сверху, наплевав, что вешу я явно больше, чем это тощее недоразумение. Вообще, мало того, что меня ещё до сих пор трясло от злости, так и дурацкое возбуждение какое-то нездоровое накатило. Поэтому я с кошаком не миндальничал. Совсем. И делал это специально. Как можно грубей, заломав ему руки за спину и жёстко задрав хвост. Про смазку даже не вспомнил, хотя, судя по тому, как легко пошло, он сам позаботился о себе в этом плане, только вот растянуть забыл. Он даже кричал, а внутри было так узко, словно он был девственником там. Может, так оно и есть: у Ниро, насколько я понимаю, я был не первым и даже не вторым, просто мы как-то не говорили об этом. Мне хватало и понимания того, что сейчас Ниро только мой. А Мэйд. Я чувствовал, как дрожало его тело подо мной, как он едва слышно скрипит зубами, вцепившись в подушку, как в спасательный круг. Впрочем, мне-то какое дело? Помню: тоже был девственником там, пока одному уроду не втемяшилось в голову приручить человека!

Ожидаемо, что кошак разрядки не получил, а я, закончив свои дела, оттолкнул его и нырнул под одеяло. До него мне не было никакого дела. Если что-то порвал, пусть в медпункт идёт. Я был лишён даже этой малости. Так ему и надо! Я понимаю: месть мелочна и глупа по своей природе, но это не отменяет того удовольствия, которое она доставляет. Странно, что ни один из теней не прибежал на крики их обожаемого хозяина. Хотя дверь была открыта нараспашку.

Я долго возился, злился, на себя, Мэйда, весь этот дурацкий мир, заворачиваясь в одеяло как рулетик, как бы намекая, что кошаку пора бы свалить с моей кровати. Но этот зараза, свернувшись в позу зародыша, уснул. Без одеяла, потому что его забрал я. Почему я в открытую не сказал ему убираться, не знаю. Мои душевные терзания так вымотали мне нервы, что я уснул. Никогда не думал, что ненавидеть кого-то так тяжело морально.

* * *

Вскочил я ещё, не понимая, что меня разбудило. Ошарашенно оглядываясь, я наткнулся на такой же ошарашенный взгляд Мэйда. А потом дом ещё раз тряхнуло. Хорошо так, как игрушечный домик, по которому врезали тараном. Люстра отвалилась с потолка и грохнулась на пол, рассыпаясь хрустальным звоном. Побелка с потолка отвалилась ещё раньше — Мэйд, что спал не под одеялом, весь был ей обсыпан.

— Землетрясение?! — первое, что пришло в голову, ещё не отошедшую от сна.

Мэйд открыл рот, видимо, собираясь что-то мне ответить, но не успел.

Ещё один мощный толчок словно подтвердил мои слова, и следом за толчком дверь в спальню, резко распахнувшись, треснула о стенку. Судя по смазанному чёрному силуэту, в комнату ворвался один из теней. Мы пикнуть не успели, когда нас, как кутят, сгребли в охапку и так и охапкой закинули в ванную, хлопнув дверью в след. Защёлкали какие-то механизмы в стене. За обычной, межкомнатной дверью по верху, откуда-то из косяка, выезжала толстая стальная плита.

Я, лёжа на полу, ошарашенно смотрел, как ванная легким движением механизмов превращается в бункер. Механизмы двигались все одновременно. Фига себе трансформер! Как будто тебя проглотил огромный робот. Со стоном подо мной зашевелился Мэйд. Я сполз с него и, сев, помог ему тоже принять сидячее положение. Кошаку повезло меньше, чем мне. Падая, он расшиб обо что-то бровь до крови. И сейчас кровь обильно залила лицо и капала с подбородка. Потрогав рукой пострадавшее место, Мэйд, как-то ошарашенно посмотрев на кровь на руках и шатаясь, поднялся. Включив воду в раковине, он начал смывать кровь.

— Тебе помочь? — сам не знаю, чего это я решил предложить помощь.

Наверное, потому что кошак выглядел каким-то пришибленным. То, как он неловко стоял, говорило о том, что пострадала у него не только бровь. Пожалел, короче, я его. Даже немного совестно стало, что был вчера таким грубым с ним. Но совсем немного.

— Не надо, — как-то глухо ответил он. — Всё в порядке, ты не бойся. В старых поместьях ванны оборудованы как убежища на случай нападения. Тут нам ничего не угрожает, даже, если они будут обстреливать дом из…

Он как-то странно замер и скосил глаза, уставившись в зеркало, что висело над раковиной. Я, вздрогнув, тоже уставился туда. В реальности ничего не было видно, но вот в отражении рядом со мной стояло размазанное, мутное, пятно гуманоидной формы. А вот, что это такое, я представлял, потому пересрался! Костюм с возможностью полной невидимости. Как у наших теней, только круче. Работая в нашем отделении, я слышал про такие штуки, но вот видеть не доводилось. Да и не было таких разработок у Иризана, а у Роаны как раз. И пользовались ими только в отделении особого назначения, службы безопасности. Когти совета, проще говоря. Так их называли. Но я бы назвал их псами совета, несмотря на то, что они кошки.

Пока я завис, обдумывая, что тут забыли спецслужбы, Мэйд умудрился резко развернуться и, шипя, как проткнутая шина, вцепился в невидимку когтями. Несколько секунд, и они врезались в дверь, сливаясь в один бешеный клубок злобных кошаков. Я аж заскочил на бортик ванны и ноги поджал. В тесном пространстве и с меня скальп снимут. Невидимка под острыми когтями Мэйда быстро потерял свою невидимость. Стоило поцарапать поверхность костюма, и картинка искажалась, а потом, замерцав, погасла совсем, оставив невысокого парня в полной боевой броне и шлеме. Вот только ранить спецназовца Мэйд не мог. Когтями порвать костюм невозможно, его и пули-то не берут. Но спецназовец растерялся под таким напором бешеного нека, а весом Мэйд прижимал его к двери. Всё-таки среди кошаков Мэйд — здоровяк. Видимо, отойдя от испуга, спецназовец, наконец, вспомнил свои навыки и врезал Мэйду в живот, отчего он согнулся и отлетел к раковине, безвольной куклой замерев где-то под ней.

Спецназовец, повернув свою голову в шлеме, посмотрел на меня и, отстегнув от пояса какую-то штуковину, прихлопнул её на кафельную стену. Штуковина распалась на квадратики и разъехалась по кафелю, образовав ровный квадрат. Зажужжав и мигнув электрическим блеском на стене, развернулось чёрное полотно ноль перехода.

Офигеть! Портативный ноль переход!

Насколько я знал, это весьма громоздкие штуковины. Только по телеку их видел, но эту многогранную, живую тьму, что дышит из бездны портала, не перепутаешь ни с чем.

А спецназовец снова посмотрел на меня, слегка кивнув шлемом, как бы оглядывая, влезу я туда или нет… Или поднимет мою тушу, нет?!

Ну-у-у нет! Он что, меня туда сунуть хочет?!

«Любая органика, попавшая в ноль переход, распадается на составляющие!»

У меня перед глазами словно встало лицо Ниро, когда он мне это говорил. Шагнувшего ко мне спецназовца я совершенно рефлекторно встретил ударом в пах ногой. Он увернулся: всё-таки их хорошо учили. И я осознавал, что с таким не справлюсь. Поэтому в следующую секунду я свалился в ванну вперёд спиной. Ну и пусть драться тут невозможно, в конце концов, хотел бы убить, то стрелял бы, а не фигнёй страдал! А вот как мою тушу выковырить из ванной, да когда я ещё отбиваюсь всеми конечностями? Он меня просто физически не поднимет. Да и костюмчик у него для диверсий, чтобы в форточку удобно залезть было. Силового каркаса нет. С ним он поднял бы меня, конечно, вместе с ванной, а так… Он пытался скрутить мне ноги, но они у меня длинные и сильные, и лягаюсь я, как лошадь. Были бы копыта, у парня бы уже сотряс был, несмотря на шлем. От ударов он отлетал на стенку, расколотив весь кафель своим шлемом. Мы с корнем выдрали кран, и в потолок забил весёлый фонтанчик. Сколько бы продолжалась наша борьба, неизвестно, ни он не мог меня достать, ни я как-то вырубить его. Но вот за его спиной мелькнула едва заметная тень, а потом что-то железно блеснуло. Тень воткнул блестящую железяку спецназовцу под ключицу под каким-то хитрым углом. Тот замер и повалился на меня, дёргаясь, как припадочный. Завопив, я буквально взлетел на бортик ванны и замер там в позе орла, боясь пошевелиться: от спецназовца дёргало током.

— Сиди так, я сейчас, — буркнул тень и, взяв на руки Мэйда, вынес его из ванной. Потом пришёл за мной и так же, на руках, перенёс на кровать. Под его сапогами хрустели осколки люстры.

Моя комната походила на дом после апокалипсиса: окно выбито, всюду осколки от окна и люстры, по стенам трещины, побелка отвалилась. Всё, что могло попадать, валялась на полу. Чем же они таким шарахнули по нам? Гравиорудиями? Да не-е-е, в городе использовать гравиорудия… Уложив меня на кровать, тени припёрли аптечку и бросились откачивать Мэйда. А я, уперев у них сигареты с зажигалкой, закурил. Вообще-то я и в своём мире мало курил, а тут и подавно бросил. Сигареты мне никто не давал, да и форму для работы поддерживать надо было. А сейчас не удержался.

Ну и какого чёрта это было?!

За каким чёртом за каким-то петом посылают самый продвинутый спецназ и штурмом берут родовое гнездо одного из корпорантов? Чтобы, кто понимал, это нечто похлеще наших олигархов. Тут работает клановая система, скорее. На корпорации не работают: им служат. Просто так, со стороны, в корпорацию устроиться работать нельзя. У них своя медицина, своя охрана, которая подчиняется только своему клану-корпорации и даже спецназ свой. Тени тому хороший пример. Совет Рояны, конечно, это сила посильней корпоранта, одного, но… Вряд ли корпоранты расправу над одним из них оставят просто так. Это как вечное противостояние львов против гиен. Гиены слабей, трусливей, грызутся меж собой, но их много, и, если на одного из них нападают со стороны, проявляют поразительное единодушие.

Вот теперь вопрос на сто тыщь баксов…

Как среди этой разборки оказался я? Я слишком дорог Мэйду, что до меня пытаются добраться? Ага, оттолкнув самого Мэйда, чтоб не мешался под рукой. Если бы захотели устранить, то просто там его и прибили бы. Узнали, что я разумен и пытались похитить? Ага, затолкнув в ноль-порт. Это смерть верная. Но почему тогда просто не пристрелить? Зачем убивать таким оригинальным способом, я не понимаю… Происходит что-то странное. Нелогичное. Абсурдное. Или мы чего-то не понимаем. Что, скорее всего.

Очнувшись, Мэйд первым делом нашёл взглядом меня. Чёрт… Когда-то таким же обеспокоенным взглядом на меня смотрел Ниро. И ведь они похожи. Только этот более шерстяной.

Я отвернулся, уставившись в окно. Он не Ниро. Нет. Хоть сердце дрогнуло, но это не правда. Это будет заменой. Не собираюсь обманывать ни его, не себя. Хотя ему, по-моему, пофиг на моё мнение: он всё равно не планирует оставлять меня в покое.

Окончательно придя в себя и подождав, пока ему принесут уличную обувь и одежду, Мэйд развёл бурную деятельность. Мы в срочном порядке переезжали в штаб корпорации.

Выход в Неки

Штаб не самой последней в этом государстве корпорации располагался на втором ярусе платформы. Огромное здание, по форме напоминающее пентагон, вот только этажей в нем было куда больше. Макушка здания упиралась в следующую платформу и, похоже, была с ней соединена. Здание было небесно-голубого цвета, и на входе стилизованными, словно размазанными ветром буквами было написано «Небеса». Хорошо, что за время работы в полиции я научился читать. Впрочем, специально я этому не учился даже. Язык-то тот же, просто буквы другие. Выучить буквы не составило большого труда.

Внутри, конечно, было красиво. Голубая отделка стен красиво обрамлялась позолотой. При этом всё было не сопливенько и не вызывающе шикарно. А то, как у нас некоторые, позолоты понавешают густо, аляповато… Тут, скорее, холодно, строго и изящно. Тонкие узоры позолоты совсем не добавляли тепла, а напоминали изморозь на стенах.

Рассматривая диковинную отделку стен, я слегка залип, поэтому писец подкрался незаметно:

— Ты посмел притащить сюда эту тварь?!

Я аж подпрыгнул от неожиданности и развернулся к говорящему. Такой родной голос говорил такие страшные вещи! Сердце подпрыгнуло и замерло где-то в горле, встав комом. А я рассматривал того, кто назвал меня тварью, одновременно пытаясь успокоить готовый выпрыгнуть орган. Спокойно, глупое. Это не Ниро! Хотя похож, очень похож. Такой же лысый эльфёнок, но вот немного постарше и повыше ростом, в деловом костюме — у них они больше похожи на китайскую национальную одежду. Морда важная, а глаза, как у Мэйда, ледяные. Холодом его взгляд вымораживал аж до печёнок!

— Папа! Не смей называть его так! — Мэйд, наконец, сориентировался и встал между нами, загораживая меня собой. — На нашу резиденцию напали, между прочим, расстреляли из гравиорудий и тебе об этом явно сообщили! И меня чуть не убили! Тебя действительно сейчас волнует Алекс и его местонахождение?

— Да, мне интересно, из-за чего старший из моих сыновей готов был убить на дуэли младшего, а младший сбежал, наплевав на семью, и погиб! Скажи мне, Мэйд… Почему вы сходите с ума из-за этой зверушки? Я недостаточно вас любил? Я вас плохо воспитал? Покажи мне его! — вдруг рявкнул он, и, подцепив меня когтями, за локоть выцарапал из защиты Мэйда.

Я буквально замер под его взглядом, боясь лишний раз вздохнуть. Вот это аура власти у маленько нека! Я ведь его с одного удара уложу, а поди ж ты… коленки трясутся.

— Он не зверюшка!!! — разъярился Мэйд.

О да-а-а… Этим он в папочку пошёл. Такая же холодная ярость и при этом столько экспрессии, что папаня сейчас, кажется, вспыхнет.

— Он особенный! Он разумен! Слышишь? Разумен! И умеет говорить! Отпусти его!

Мэйд вцепился мне во вторую руку и резко дёрнул на себя, пытаясь оторвать от отца. Однако тот держал крепко.

Господи! Да шо ж это такое-то?! Меня сейчас порвут на Александра левого и Александра правого! И никаких спецназовцев посылать по мою душу не надо: я такого разделения не переживу! Я же не инфузория: делением не размножаюсь. На фоне такого стресса: то, что Мэйд выдал отцу с потрохами мою разумность, я как-то пропустил. Ну, кого такая ерунда волновать будет, когда его рвут на части двое неадекватов?

— Разуме-е-е-ен?! Мэйд, да ты себя слышишь? Ты сейчас же идёшь к психиатру! А этого в клетку!

— Нет! Алекс! Скажи что-нибудь! — Мэйд дёрнул меня так, что голова мотнулась.

— Мэ-э-э-э-э… — глубокомысленно выдал я.

— Мэйд! Отпусти! Зверушку! НЕМЕДЛЕННО!

И каждое слово сопровождалось рывком меня любимого в ту или другую сторону. У меня голова сейчас отвалится!

Так! Скомандовал я себе. Соберись тряпка, тобой болтают! По локтю, за которое схватил папаша этого чокнутого семейства, начало расплываться кровавое пятно. Когти. Это привело меня в чувство.

— Отпустили меня! Оба! Немедленно! И аташли!

Теперь пришла очередь отца замереть и уставиться на меня. Ага, ты дёргаешь огромного человека, злого и разумного к тому же. Мэйд, воспользовавшись ситуацией и тем, что его отец завис, освободил мою руку от его когтей и снова спрятал меня за спиной. А папаня быстро пришёл в себя, перенацелив тяжёлый, как прицел наведения артсистем, взгляд на Мэйда, скомандовал:

— Иди за мной. Нужно поговорить.

И гордо удалился, не смотря, идёт ли за ним Мэйд или нет. Что он за ним идёт, это подразумевалось само собой. Я скривился и, передразнивая его походку, проковылял до ближайшего диванчика, куда и рухнул. Душу вынули, засранцы! Ненавижу таких людей ещё с земли. Самодуров. Он, конечно, прав и имеет право себя так со мной вести. Но, как личность, он мне не понравился. Совсем на Ниро не похож, нет… А вот Мэйд… Просто вылитый!

Поникший Мэйд подошёл ко мне. Уши, бедолага, прижал к голове и вид имел, как у побитой собаки.

— Извини.

— За что? Твой отец прав. Из-за меня Ниро убежал из дома, из-за меня, похоже, и погиб.

— А я думаю, что из-за меня. Не пригрози я ему этой дурацкой дуэлью… Но я тогда совсем с ума сошёл! Ты такой красивый! Так здорово пахнешь. И на арене… Ты бы видел себя со стороны! Настоящий принц! Гордый, высокий, и… и не мой! Наверное, мне всё легко доставалось в жизни, что я решил, что приручить тебя будет легко. Да и не понял я, что ты разумен. Наделал ошибок. А вот Ниро… похоже, он просто почувствовал это сразу. Братец всегда тонко чувствовал.

— О-о-о-о, такие высокие чувства с твоей стороны — это чувство собственности? «Красивый и не твой»? Так что ли, да?

Мейд, потянувшийся было к моей поцарапанной руке, заскрипел зубами и нервно дёрнулся, распарывая рукав.

— Это не так, — совершенно спокойно произнёс он, отпустив мою руку и заглянув мне в глаза.

— Иди, тебя отец ждет, — отвернувшись и забирая у него свою руку, сказал я. — С царапинами я уж как-нибудь сам справлюсь.

Ушёл. Обиделся. Уж слишком прямая и напряжённая спина у него была. Ну да, он мне тут, можно сказать, в любви признавался, а я… А никто и не говорил, что со мной будет легко. Ха-ха! Стоп! Алекс. А не перебарщиваешь ли ты? Когда есть ненависть к врагам — это хорошо, но когда ненависть начинает руководить твоей жизнью и говорить вместо тебя — это тревожный звоночек. Да, он меня избил и изнасиловал, да, он потоптался по моей гордости, хотя и не разбил её: она в моём организме самый крепкий орган. Бятонный (не ошибка). Но мои чувства он не топтал. Так почему я сейчас иду на поводу у ненависти и поступаю по-свински, издеваясь над его чувствами? Уж я-то знаю, что это куда больнее порой, чем физическая боль. Мэйд — умный парень, он уловил это слишком чётко. Ладно. Не прав, исправлюсь. Прощу. Вот морду ему начищу, как обещал, и прощу.

Мэйд говорил, что Ниро бы не полюбил размазню. Наверное, Ниро, увидев меня сейчас, расстроился бы. Сначала не хочу жить, потом трачу нервы на ненависть. А правильно, правильно бы было попробовать жить дальше. Что ж, да будет так. Попробую, авось получится…

Руку мне обработал один из теней. Так как я не знал, чем мне заняться после, то просто бродил по огромному зданию и думал обо всём и ни о чём одновременно. Мне тут нравилось. Длинные, строгие коридоры, по которым иногда носились неки, удивлённо оглядываясь на меня. Однако остановить меня не пытались. Небесная окраска стен особенно впечатляла на верхних этажах, когда под ногами было настоящее небо и тебя от него отделили лишь несколько сантиметров бронестекла. А переходы на верхних галереях? Человеку с боязнью высоты сюда лучше не соваться. Пол тут был из того же бронестекла. Это как известный мост в Китае. К счастью, я высоты не боялся. Встав посреди перехода, я смотрел, как далеко внизу город живет своей суетливой жизнью и, кажется, завис надолго. Это так же интересно, как наблюдать за муравьями. Завораживает.

— Политика корпорации. Те, кто боятся высоты, не могут работать в корпорации, занимающейся воздушными перевозками и производством летательных аппаратов. Кстати, тот квадрокоптер, что ты разбил об меня, был нашего производства.

Мэйд подошёл и встал рядом, тоже посмотрев на город внизу.

— Ты даже марку квадрокоптера запомнил, пока он в тебя летел? — не смог удержаться и не съязвить я.

Чёрт, да что я опять делаю? Почему я на него срываюсь-то постоянно так легко? Как порох на спички. Поднесли и бабах.

— Пошли, я провожу тебя в нашу комнату. Наверное, ты голоден и устал, — как-то грустно предложил нек.

Да уж, сначала попытка покушения, а потом меня чуть не разорвали два неадеквата. У меня выдался тот ещё денек. Поэтому я просто кивнул.

В комнате, весьма скромной для наследника корпорации, я любовался на этого самого наследничка. Искоса, конечно, стараясь спрятать взгляд, но он, похоже, мою слежку всё равно спалил. Почему я наблюдал за ним? О, это было очень интересно. Войти, дать мне домашние вещи, самому переодеться в домашнее, заказать еду, съесть её. И всё это сделать соблазнительно и, показывая, как он на меня обижен. Очень, очень, совсем обижен… Но простит. И показать это одними телодвижениями и выражением лица… Станиславский бы сейчас орал: «Верю!» Поэтому, съев свою порцию, я улёгся на кровать и запульнул в него подушкой.

— Хватит, я оценил. Пошли спать.

Ага, а вот клыкастая улыбка на все тридцать два зуба явно была лишней!

— Знаешь, — шепнул я ему на ухо, когда он лёг рядом. — Не подкрадывайся ко мне с такой улыбочкой больше, а то тресну!

— Алекс, — вздохнул он. — Что опять случилось-то? Я, честно говоря, понимаю тебя всё меньше и меньше!

— Да я сам не особо врубаюсь. Спи, — и, отвернувшись от него, я завернулся в одеяло.

Да что ж такое-то? Почему у нас всё как-то сложно? А вот с Ниро было легко, понятно и просто. Так, стоп! Я уже решил, что между нами есть какие-то отношения, раз сравниваю наше «вооруженное перемирие» с тем, что было между мной и Ниро? Но он же красивый и, да, цепляет. Это как в приколе:

«— Ведьма! Сжечь ведьму!

Но она красивая!

Ладно, но потом — сжечь!»

Пора признать, что меня тянет к нему. Своими метаниями я мучаю себя в том числе. И чего я бешусь, спрашивается? Мэйд красивый? Красивый. Мне он не противен? Нет. Если отбросить все мои психозы и повспоминать всех симпатичных котиков, что я видел за четыре года, кого бы я выбрал? Мэйда… Вот, блин…

Тяжко вздохнув, я повернулся к Мэйду и поделился с ним одеялом, обняв его.

— Ладно, но потом — сжечь…

— Ммм, что?

— Ничего, тебе послышалось.

* * *

С утра Мэйд разбудил меня подсунутой под нос чашкой чая.

— Доброе утро, ми-и-илый! — пропел он противным голосом.

Не понимаю, как существо с таким певучим голосом может говорить так противно? Но проснулся я, надо сказать, моментально и сразу сделал открытие века. Через пять секунд со скрипом открылось второе.

— И какого чёрта тебе не спится-то? — сев и забрав у него чашку, поинтересовался я. — Время… Чёрт, время семь утра, Мэйд, за что ты так со мной?!

— О. Через полчаса у тебя стилист и парикмахер. Потом мы выбираем тебе костюм.

— А без этого никак не обойтись? Не примут меня в ваше высшее общество без посещения этих подозрительных типов, как стилиста и парикмахера?

Откинувшись на подушку, я отхлебнул чай. Ммм. Мятный.

— Нет. В двенадцать ты участвуешь на выставке декоративных питомцев!

— Пфффф! — выплюнул я весь чай.

— Там будут все значимые шишки Роаны и…

— Ты сегодня особо сильно с койки брякнулся вниз головой, что ли?! Могу добавить, чтобы мозги на место встали! — разозлился я, аккуратно ставя остатки чая на тумбочку у кровати и откидывая мокрое одеяло.

Спокойно… Кружка тут не причём и швыряться ею в Мэйда не надо.

Надо понимать, что вообще такое эти выставки. По телеку их часто показывали. Там выводят этих несчастных наложников в нарядах, потом голышом, чтобы сравнить, кто красивей. А потом дрессировку показывают. Очень унизительное действо! И всё это под прицелами телекамер и ярком свете софитов. А уж наряды у них порой такие, что лучше голышом!

— Стой-стой, ты не так понял!

— Как объяснил, так и понял! Крутись как хочешь, а я в этом не участвую! — упёрся я рогом.

— Слушай, ты в полиции работал?

— Ну?..

— Вот, считай, что ты на задании! Тебе нужно по возможности подобраться к человеку по кличке Ирис и подружиться с ним. Ирис довольно часто занимает первое место. Он любимчик главы корпорации «Горизонт» — Мило Нирса.

Ирис, блин… А я думал: у меня кличка дурацкая. Ну ладно, я заинтересован.

— И зачем нам этот Ирис?

— Ирис нам нужен, чтобы подобраться к Мило. Он любит своего питомца без памяти вообще! Он подарил ему целый парк на втором ярусе, чтобы Ирис гулял там на природе. Корпорация «Горизонт» владеет всеми телевизионными каналами Роаны. Как говорится, кто владеет информацией — владеет половиной мира, а кто даёт эту информацию — второй половиной. Мило — очень могущественная личность среди корпорантов, настолько могущественная, что может давить и на совет Роаны, посредством общественного мнения. Нам срочно нужно его прикрытие и поддержка. И мы её получим, я уверен. Корпорация «Горизонт» всегда поддерживала экологов и человекозащитников. Если мы скажем, что тебя пытаются убить… Но для этого надо, чтобы тебя хотя бы знали не только как боевого питомца. К боевым, сам знаешь, как относятся, а так, пусть ты и не займёшь первое место, так даже лучше, не составишь конкуренции его любимому Ирису, но он явно тебя заметит. Тебя вообще сложно не заметить, ты же вышка ходячая. Как тебе план?

Хм, ну, если с такой стороны посмотреть…

— Он дурацкий! Наверное, поэтому может сработать. Я согласен. Только, когда разукрашивать будете, никаких проколов мне не надо, пирсинга там, серёг в ушах. Так клейте, сверху.

— Сделаем! — просиял Мэйд и, выкинув мне из шкафа футболку со штанами, умчался куда-то.

Я развернул футболку. О да, на ней же моя морда нарисована. И надпись — «Его величество». И мультяшная такая коронка над головой. Хм. Смешная футболка, конечно. Одевшись, помыв свою помятую со сна морду и почистив зубы, я вышел в коридор. Там меня уже ждал весь из себя боеготовный Арис. Выглядел телохран так, словно разорвёт любого, кто приблизится к нашей комнате. Похоже, он всю ночь тут дежурил. Приветливо кивнув мне, он меня подхватил под локоть и молча потащил за собой. Я скривился, но стерпел. Люди тут сами по себе не ходят.

Мэйд уже ждал меня у стилиста. Его тоже по-быстренькому подрихтовали. Нарочито небрежно зачесали волосы в хвост. Одет он был в белый строгий костюм весьма простого покроя. Надо сказать, что ему чертовски шло! В белом он просто как ангел! Такой строгий ангел, что принимает души грешников и отправляет их в ад. Голубые глазюки пристально вглядываются в души грешников, беря их на прицел. Белые крылья за спину прицепить и можно кошмарить народ. А не согрешил ли ты, милок, случаем? Впрочем, долго мне его разглядывать не дали. Стилист взял меня в оборот.

Оглянуться я не успел, как меня раздели и напялили обширные шаровары с не менее обширными дырками у бедра. Пояс очень тяжёлый, с кучей висюлек. И кофточка, на которой дыр тоже гораздо больше, чем ткани. Плечи полностью оголялись, попадая в эти дыры, а вот рукава наоборот — были длинными и висючими. Весил костюмчик, обильно украшенный серебром и камушками, как приличный доспех. Я даже удивился, вместо того чтобы возмутиться: неужели хрупкие наложники носят такие тяжёлые бронелифчики? Бедняги… Серебра на мне сейчас килограмм тридцать, не меньше! Впрочем, всё нужное закрыто, хотя, наверное, я сейчас больше раздет, чем одет. Стилист, придирчиво осмотрев меня напоследок, вытолкнул в комнату, где на диванчике не спеша пил чай Мэйд.

— Мэ-э-э-э… — как-то странно отреагировал Арис на моё появление.

— Вот, — показал на меня стилист. — Костюм наложника. Очень идёт ему. Подчёркивает идеальные бёдра, плечи.

— А ты в глаза-то ему заглядывал, гений? — усмехнулся Мэйд. — У него взгляд, будто он тебе сейчас головеньку на триста шестьдесят градусов повернёт! Много ты видел наложников с таким взглядом? Не подходит. Следующий!

И пошло-поехало. Каждый стилист предлагал один костюм. Но это, в основном, было нечто прозрачное, типа восточного. Или вообще какое-то фэнтезийное, многослойное, непонятное, летящее. Или что ещё веселей: в стиле БДСМ. Это вообще не одежда, а ремешки. Розовенькие ремешки, блин… Я только головой мотал, когда меня в этом выводили. Не-е-е, крутись как хочешь, я в этом не пойду! Мэйд неосознанно облизывался, поедая меня взглядом, но отвергал предложение. Видимо, понимал, что я убью его, если он выберет такое. Все костюмы объединяло то, что они были как можно более открытые и прозрачные. Наверное, в других обстоятельствах я бы передушил всех этих манерных стилистов нафиг! И большой горкой сложил их за шторкой. Но нельзя… Я на задании.

Думаю: они бы ещё долго меня мучали, если бы один гений не умудрился на меня надеть белый длиннополый камзол с широкими отворотами на рукавах. Какие-то старинные сапоги с позолоченными носками и тоже широкими отворотами на голени. И вишенкой на торте была корона.

— Офигеть! — загорелись глазенки у Мэйда.

— Реконструкция исторического наряда Гаро третьего. Принца Роаны.

— Одеть Принца под «принца»… Как Вы вообще додумались до такого?

— Ну, я учусь на историческом факультете…

— Стойте тут! Я принесу кое-что! — вскочив, Мэйд галопом умчался куда-то.

Принца? А мне это напоминает один в один пиратский камзол. Только почему-то белый. Треуголки не хватает и повязки на глаз. Тысяча черрртей! И попугая на плечо. Тоже белого. А мне уже нравится этот костюмчик! Пират Белая борода! Смешно, но она у меня и правда белая растёт.

Прибежав обратно, Мэйд небрежно вывалил из мешка на столик кучу побрякушек. По тому, как сверкала эта кучка, можно было предположить, что золото и брюлики в кучке настоящие, а не имитация, как на всех предыдущих костюмах. Ну, я так думаю. Настоящих брюликов я в прошлой жизни вообще не видел.

— Вот. Дедушка был заядлым коллекционером исторических ценностей. Надеюсь: он меня простит. Тут и корона есть. Правда Рико Пятого… Объявляю тебя Алексом первым! — торжественно провозгласил Мэйд, снимая с меня железяку и одевая настоящую корону.

Стилист-историк как-то скуксился.

— После Рико Пятого никто больше не вставлял рубины в корону. После его правления пошло поверье, что рубины в короне — это к большой крови и смертям, — добавил он. — Рико Пятый был деспотом и кровавым маньяком. Корону хотели переплавить, но её выкупил какой-то коллекционер. Многие считали, что именно корона свела его с ума. Может, не стоит одевать ЭТО на него?

— Пш! — шикнул на него Мэйд. — Мой Принц не пойдёт на конкурс в дешёвых безделушках!

Ого, вещь-то с историей! Я снял этот проклятый аксессуар и посмотрел. Ничего особенного. Корона, как корона. Белого золота, не толстая, не аляповатая. Рубины сверкают, словно бокалы красного вина. Красное на белом. Красиво. Да и, честно говоря, я не верю в проклятые вещи. А вот то, что у вещи есть история, придаёт ей веса в моих глазах. Я абсолютно никак не падок на брюллики и драгоценности. Они для меня просто дорогое железо и камни, не более. Чем носить их на себе, лучше иметь счёт в банке. В дополнение к короне мне полагалась россыпь перстней с рубинами и заколка на шарф тоже с ними. Таки любил же мужик рубины.

После это всё пришлось снять, меня тоже оштукатурили, и волосы заплели в косу. Надев всё обратно, я пошёл за Мэйдом. Настроение было приподнятым. Прикид меня устраивал.

* * *

В машине Мэйд вывалил на меня кучу фотографий как нужного нам человека, так и его хозяина в разных ракурсах и вырезки из газет. Блин, чувствую себя Принцем Бондом.

Вообще, эти выставки, мероприятия довольно странные. Сначала нас тормознули и поверхностно проверили моё здоровье, давление и взяли кровь из пальца, посмотрели зубы, посчитали мне все дырки в моём оскале, взвесили, измерили рост. И только потом пропустили в парк. Да, обычно мероприятие проходило в парке. А сегодня в том самом, что нужный нам глава корпорации подарил своему человеку. Пройдя проверку на состояние здоровья, хозяева выпускали людей в парк, а сами шли на фуршет. Декоративные питомцы ведь сильно фонят феромонами. Сложно представить, что будет с кошаками, собери всех декоративных людей в одном закрытом помещении. За людьми в естественных, так сказать, условиях наблюдал рой квадрокоптеров.

От сверкания побрякушек, висящих на людях, я в первые мгновения просто ослеп. Да и вообще от обилия красивых людей, завернутых в яркие тряпки. Просто рябило в глазах. Цвета у некоторых были, конечно, вырви глаз. Каждый пытался одеть своего питомца как можно оригинальней, ярче, чтобы выделиться из толпы. И как тут найти нужного мне человека? Их тут тысяча, если не больше. Ладно бы они ещё оставались на одном месте, так нет, что-то бегают, ухают, фырчат. Дурдом полный. Хорошо, хоть они более воспитанные, чем беспородные. А то бы живым отсюда мало кто ушёл.

Выйдя на середину поляны, я встал в позу и, уперев руки в бока, озадаченно огляделся. Да-а-а, похоже, это будет делом нелёгким.

С высоты своего роста оглядел столы у деревьев и потопал туда. Халявный хавчик. Это хорошо, я ведь с утра только чай успел выпить. Но моим мечтам не суждено было сбыться. Кушали не все питомцы аккуратно, и то, во что превратился стол, напоминало, скорее, мусорку.

— Псссс! Идиотина тупая! Отцепись!

Хм. Кто-то прошёл сюда со своим питомцем? Насколько я знаю, то правилами это запрещено. Да и для здоровья очень вредно. Психического, ага. Я пошарил взглядом по головам, но не заметил кошачьих ушей. Все бошки были человеческими.

Та-а-а-ак…

Кто это сказал?

Мне показалось?

— Да отцепись ты, наконец! Не хочу я с тобой играть!

Отталкивая от себя питомца в ярких тряпках, на поляну из толпы вывалился парень в строгом чёрном костюме. Отряхнувшись и поправив слегка помятый костюм, он поднял глаза на меня.

Это был он! Цветок, как его, Лютик, блин?! В общем, тот, кого я искал. Парень был невысокого роста, чёрные вьющиеся волосы спускались по спине водопадом, а глаза тёмного винного цвета. В общем, красивый парнишка. Я, наклонив голову, с интересом рассматривал его, а он меня. Забавно, наверное, мы смотрелись среди всей этой цветной толпы, такие монохромные… Он чёрный, я — белый.

— И какой гений одел питомца во всё белое? — усмехнулся он, спрашивая, скорее, себя и, задрав голову, смерил меня взглядом. — Ё-маё, это ж Принц! Чёрт! Здоровый-то какой, орясина. Кто его вообще к декоративным питомцам запустил?! Надеюсь: он нам тут всем бошки не поотрывает… Что смотришь, здоровяк? На экране ты выглядел поменьше… Не будешь бузить? Не надо… Давай дружить? Я Валентин.

— Александр, очень приятно! — скорее, автоматически я поймал его руку и пожал её.

Ну вот, завис. Я, впрочем, уже привык, что все сначала зависают, когда впервые начинаю с ними говорить. Хотя в себя он пришёл быстро. На рекорд идёт парень.

— Ты говоришь?!

— Сам в шоке! Валентин, значит, ты с Земли?

Логично же, да и имя вполне Земное.

— ДА! Идём!

Схватив меня за руку, он с неожиданной силой потащил меня за собой, вначале сквозь толпу питомцев, а потом сквозь кусты, выведя на какую-то тайную полянку. Питомцев тут не было. Видимо, они не очень любили по кустам лазить. Но квадрокоптер висел над деревьями. Он вообще, похоже, персонально за нами следил.

— Мило не оставит меня без наблюдения, — покачал головой Валентин, проследив за моим взглядом. — Я так рад, что увидел хоть кого-то из нормальных людей!

— Ты с Земли, но как? Конечно, я понимаю, что, скорее всего, так же, как и я, попал, но не ожидал встретить тут ещё кого-то! Может… слушай, может, и мы не вдвоём тут? — я, честно говоря, очень волновался. Мозги просто бурлили.

Вот так смириться, что ты тут один разумный человек, и неожиданно встретить ещё одного.

— Нас было двое, — грустно сказал Валентин. — Я расскажу тебе, слушай.

Валентин попал сюда более молодым, чем я. Ему было всего шестнадцать. И, с одной стороны, ему пришлось труднее, ибо он был младше, с другой, легче, потому что попал он сюда не один, а со своим другом — Олегом. Бегали они от кошкомордых недолго, и, поймав их, также доставили в питомник. А оттуда они, к сожалению, попали не совсем к добросовестному хозяину, который держал притон. Их просто продавали для развлечений: тому, кто заплатит побольше. Но разумных людей удержать в клетке гораздо сложней. Они и план придумать могут и отомстить. Хозяин их сильно недооценил. Они сбежали и подожгли притон, выпустив всех людей. Впрочем, свобода снова длилась недолго: пожарные, что приехали тушить здание, очень удивились, увидев пустые клетки внутри. Они поняли, что питомцев кто-то выпустил, и сразу же позвонили в службу отлова. Ну, а люди далеко не убежали, слишком они были все обессилены после притона, где их недокармливали и били.

Оказавшись снова в клетке, Олег сломался. Он не верил уже, что они могут жить спокойно и попадут к хорошему хозяину. Их судьба в этом мире была определена: постельные игрушки. Он говорил, что надо открыться в том, что они разумны, тогда их, может, не тронут. Валентин же был не согласен с ним. Тогда Олег сам решил открыться некам. Он заговорил с теми, что работали в питомнике.

А потом ночью пришли тени и убили их всех. А Олега забрали. Не тронули только питомцев и пропустили Валентина, сидевшего в одной из клеток. Они, видимо, и не могли подумать, что разумных людей окажется двое. Ну, а компания Мило освещала эти события. Репортёры забрали по домам несколько питомцев. Так Валентин оказался у Мило. А Мило Валентин даже, наверное, любит.

— Осуждаешь?

— За что?

— Ну, за то, что я… И в притоне этом…

— Нет. Но, знаешь, не все неки плохие! Я тоже долгое время жил с моим кошаком!

И я всё ему выложил: как оказался на арене, как Ниро украл меня, и мы бежали в Иризан. Мне хотелось поделиться с ним чем-то хорошим. А все воспоминания, связанные с Ниро, мне сейчас казались хорошими. Хотя про Мэйда тоже рассказал. И почти простил его.

— А ты не хотел бы рассказать Мило, что ты разумен? Всё-таки Глава корпорации — это не рабочие в питомнике: его просто так не убрать.

— Нет, извини, но нет… Ведь Ниро…

Я понял, что он хотел, но побоялся сказать, чтобы не зацепить мои больные воспоминания. Ниро и Мэйд тоже вроде как корпоранты. Но одного убили, а другого уже пытались.

Мы помолчали, задумавшись каждый о своём.

Во всех случаях приходят спецназовцы. Ну, кроме случая с Ниро: там просто вооруженные бандиты были. Может, это разные случаи? Возможно, даже не связанные между собой, и тогда за мной охотится и этот Маро из совета, и таинственные спецназовцы, которые почему-то приходят за всеми разумными людьми и безжалостно устраняют свидетелей.

— Вот ты где! Принц, вы чего в кусты залезли, иди сюда! — донёсся глухой голос Мэйда из зарослей.

Я взял Валентина за руку и повёл на голос через кусты. Хотел, чтобы Мэйд его увидел. Глухо говорил Мэйд из-за маски. Рядом с ним стоял кошак… Я бы сказал сиамской расцветки. И тоже в маске.

— Маленький мой! — обрадовался сиам, увидев Валентина. — Ты наконец-то нашёл себе друга? Я рад. Иди ко мне.

Понятно, это и есть Мило. А Мило ничё так, очень мил.

Кошак подтянул к себе Валентина и потрепал его по голове.

— Просто он у меня очень стеснительный и редко играет с другими людьми, — пояснил кошак. — Что ж, уважаемый Мэйд, пойдёмте, пожалуй, на следующий этап конкурса. Награды ждут нас! Честно говоря, я сегодня не уверен, что мой мальчик выиграет у Вашего великана. И даже проклятую корону на него не побоялись одеть. Помню: Ваш дедушка выиграл последний перстень этой коллекции у моего отца. Ух он злился!

Ого, а они уже как приятели общаются. Хорошо, значит программа минимум выполнена.

Мило проводил нас в большой павильон, а сам умчался с Валентином куда-то к организаторам. Валентин как завсегдатай таких конкурсов, шёл в первых рядах, а мы скромненько притулились в конце, заняв общую очередь.

Я грустно покосился на длинный ряд неков с питомцами и на ещё большую толпу неков, которые нас окружали, стремясь занять выгодные места в зале. А ведь, как моя очередь подойдёт, придётся раздеться. Мне, конечно, особо нечего стесняться. Чего они там, в конце концов, у меня не видели? На арене я тоже не очень одетый был. Но там арена, а тут… перед толпой, которая дружно будет таращиться на тебя и обсуждать далеко не мои боевые качества, я как-то пасую.

— О, Мэйд! Сто лет не виделись. Как ты?

Отвлёк меня от медитативного созерцания очереди чей-то голос.

Мы с Мэйдом одновременно повернулись к говорящему. Среднего роста кошак, тонкий, гибкий и какой-то напряжённый, как струна, смотрел на нас с нехорошим прищуром. Пышная и растрёпанная шевелюра была цвета вороного крыла, а глаза — молодой листвы с вертикальным разрезом зрачка. Вообще у неков «кошачий глаз» редко встречается и считается атавизмом. Смотрится это жутковато, честно говоря.

— Хорррошо. А ты как? Ничего не мучает? Совесть, например? — прорычал Мэйд.

— Совесть — понятие чисто субъективное, Мэйд, как и понятие добра и зла. Рад, что ты в этом сезоне участвуешь в конкурсе. Посмотрю на твоего красавца в обнажённом виде, в живую так сказать. Кстати, а вот интересный вопрос: а кто из вас снизу?

Да что это за хмырь такой?!

— Не твоё тело — не твоё дело, — холодно ответил Мэйд.

Кажется, со своим бешенством он справился. И окатил чёрного презрительным взглядом небожителя. Вот только на черноволосого не подействовало: он только криво усмехнулся в ответ.

— Ясно, значит зверушка.

Этот жутковатый тип перевёл прицелы своих зрачков на меня.

— Моё почтение, Алекс, — по-приятельски кивнул он мне.

Мне?! Пету?!

Стоп! Он назвал меня Алексом?

— Запомни: приличные зверушки носят ошейники, — показав рукой у шеи, где, по его мнению, должен находиться ошейник, и ещё раз усмехнувшись, скрылся в толпе и был таков.

Я проводил его тяжёлым взглядом и наклонился к Мэйду.

— Дай догадаюсь: это Маро? — зашипел я ему в ухо.

— Да. Мы немедленно уходим! АРИС! — приподнялся он на цыпочки, высматривая телохранителя в толпе.

— А дальше мы участвовать, значит, не будем? — ехидно поинтересовался я.

— Тише ты! — зашипел он, оглядываясь.

Но никто на нас не смотрел, вроде. Толпа неков и их питомцев галдела громко, и я не спалился.

Больно схватив когтистой лапой меня под локоть, Мэйд, буром расталкивая толпу, на буксире попёр меня к выходу, где маячила высокая фигура телохранителя.

— Мы добились того, чего хотели. Мило, наблюдая с квадрокоптера, как вы общаетесь, приглашал заходить в любое время, — пояснил он, когда выволок меня наружу.

Посторонних неков снаружи не было, поэтому он говорил спокойно.

— Что?! Вы всё слышали?

— Нет, этот квадрокоптер звук не передаёт. Мило ни о чём не догадывается. Но я видел, как ваши губы шевелились. Вы ведь не угукали там, вы разговаривали, да? Он такой же, как ты?

— Да. Надеюсь: об этом никто не узнает, Мэйд? — грозно навис я над ним. — Папа твой, например?

— Папа… Видишь ли… Извини, но папу можешь не бояться. Правда! Я тебе всё объясню! А об этом никто не узнает! Клянусь! Я не сделаю ничего, что тебе повредит, Алекс! Почему ты ко мне с таким подозрением относишься? Я на твоей стороне, поверь мне!

— Угу. Значит, в дальнейшем конкурсе мне участвовать, оказывается, не обязательно. И какого чёрта ты туда меня потащил?!

— А что такого? — выпучил он на меня глаза.

— Что такого?! — завопил я, но, посмотрев в честные глаза Мэйда, сдулся.

Он правда думал, что ничего такого в этом нет.

— Знаешь, Мэйд, я ненавидел тебя за то, что ты сделал со мной. Но только сейчас до меня начинает доходить, что ты это не со зла: ты просто придурок! Как, ты думаешь, я бы себя чувствовал, если стоял там, среди постельных игрушек, голым?

— Ну-у… Люди же все там голые. А я бы смотрел только на тебя! Ты же не подпускаешь меня к себе. Так хоть издали полюбовался бы…

— Идиот!

Я уцепил этого придурка за шею и начал его мотать, давая волю своей злости. Вот, вроде, и врезать жалко, и придушить охота.

— Я не ваша зверушка! Я РАЗУМНЫЙ, вать машу! У меня есть чувства! Я не могу сесть гадить посреди двора и заниматься сексом на ближайшем газоне! Когда ты, наконец, это поймешь?!

Арис, стоявший рядом, с каким-то отстранённо-исследовательским любопытством наблюдал, как я шатаю его хозяина.

— Я, конечно, дико извиняюсь, что вынужден вас прервать, но не могли бы вы продолжить вашу беседу в машине? Тут, на открытой местности, вы отличные мишени, что очень меня нервирует, — выдал он длинный монолог в пустоту.

Я удивлённо покосился на него. В первый раз слышу от него такие длинные предложения. Глухо рыкнув, я отпустил Мэйда. Тот потёр пострадавшую шею.

— Хорошо. На газоне мы сексом заниматься не будем… — прохрипел он.

— Приду-у-у-урок! — припечатал я, и пошел за Арисом к машине.

По зову души

Мы благополучно вернулись в здание корпорации. Никаких нападений, каких опасался Арис, не было. Переодевшись в домашнее, я слопал принесённый тенями завтрак и, развалившись на кровати, просто уставился в окно. День был сегодня ясным и тёплым. Но к вечеру с запада, со стороны Иризана, пошли тяжёлые облака. Я смотрел в окно и думал, что Мэйд просто меня не понимает, а я не знаю, как объяснить ему. Ниро действительно был какой-то особенный нек. Он как-то по-другому мыслил, чувствовал. Мэйд же настоящий иномирянин и как раз нормальный. Вообще я пытался понять их и этот мир. И мы, и миры наши поразительно похожи и в то же время совсем разные, порой до культурного шока и неприятия. Это со стороны человека из моего мира смотришь на улицу и кажется, что всё такое же: неки ходят по своим делам, пьют чай в кафешке, а потом они пойдут домой, сядут у телека и будут лопать приготовленный женой борщ. А не-е-ет!

Я смотрел много передач о природе и политике, фильмов, сериалов. Терпеливо смотрел, что-то меня восхищало, что-то бесило. Люди для них не просто животные: они часть их жизни. Допустим, в романтическом фильме про отношения, как правило, фигурируют нек, нека и человек, и не важно, какого пола. В более редких случаях обходятся без человека, но тогда вместо него есть ещё нек. Казалось бы, а человек-то тут причём? Завёл семью — избавься от человека. Но неки не заводят семьи в нашем понимании. У них даже понятия такого нет: семья. Есть понятие: дети. Твои и чужие, от другого нека. Своих детей кошаки признают и заботятся. Но и только. У неков женского пола слишком много инстинктов от кошки. Они гуляют сами по себе. Они не подпустят к себе кошаков, пока у них не придёт определённое время, и они не захотят размножаться. Но если уж захотели, то размножаются от души прям, напропалую. Кажется, природа жестоко пошутила над кошками, что себя в таком состоянии плохо контролируют. Но над кошаками она поступила не хуже. В этом они похожи на человека. Могут заниматься сексом всегда и везде. А с кем заниматься, если кошки не дают? Правильно, либо с людьми, либо друг с другом. А ведь ещё не все приемлют такие отношения. Как и у нас, некоторые чистые натуралы. Только кошки! Только хардкор! Вот им вообще хоть убейся. Так что… И как будет с психикой у такого существа? Конечно, кошке можно просто заплатить, чтобы она потерпела, чего только не сделаешь за деньги? В этом они от нас не отличаются. Но это почему-то мало кому приходит в голову. Этого нет в самой культуре.

Мозголомно очень.

Очень много нюансов. У нас в мире даже люди с нетрадиционной ориентацией стараются завести семью. Как объяснить существу, каких отношений ты хочешь, если у него нет понятия такого — семья? Да, Мэйд согласился быть снизу. Возможно, в его глазах я самый красивый, желанный и приятно пахнущий феромонами человек. Но, нет, это не то. Ахда, у них есть такая вещь, как любовь. Пока котик любит тебя, он будет с тобой и будет верен. Как Ниро. Но с Ниро как-то сразу было всё понятно. Мы, словно две детали одного механизма, подошли друг к другу и встали частями в нужные места. С Мэйдом нас тянет друг к другу, но вот сдаётся мне, что мы пытаемся скрестить бульдога с носорогом. Может, всё проще, и мне его феромоны просто не подходят? Мы-то, люди, их не чувствуем. Но почему тогда меня к нему тянет? Брр, тут без пол-литры не разобраться.

Мэйд принёс ноутбук, усевшись в кресло, и, попивая чай, что-то печатал, поглядывая на меня. Наконец, он не выдержал, отложил ноут и, подойдя, стащил с меня одеяло.

— Ты грустишь.

— Да ла-адно…

— Пойдём погуляем, — и нек потащил одеяло за собой к двери.

Оно было большое, на двухместную кровать, и волочилось по полу.

— Куда ты его потащил? Мы пойдём выгуливать одеяло?

— Именно! Идём.

Хм… Я заинтересован.

Мы вышли в коридор и пошли к лифтам. Поднявшись на самый последний этаж, Мэйд повёл меня к лестнице, ведущей на крышу. Вот уж не думал, что тут и крыша есть. Снизу казалось, что крышей здание упирается в верхнюю платформу. Толстые тросы тянулись к верхней платформе, скрепляя её с домом. Они как-то угрожающе постанывали, как деревья в лесу от ветра. Ещё бы… часть веса этого огромного здания приходится на них!

Тут было относительно чисто: кое-где валялись только крупные куски бетона и арматурин — всё мелкое просто сдуло ветром. Верхняя платформа грозно нависала над зданием, загораживая половину неба.

Мэйд подошёл к краю и, заглянув через низкий решётчатый бортик вниз, постелил одеяло. Усевшись на него, нек приглашающе помахал рукой мне.

Я тоже сначала заглянул вниз. Вечерний город сливался в сплошное море огней, расчерченное более яркой паутиной дорог. Где-то вдалеке тоскливо выла сирена. Наползающие с запада тучи сверкали редкими вспышками молний, но ползли, кажется, куда-то мимо города.

Ух! Красота-то какая! Лепота!

Я развернулся и сел на одеяло рядом с Мэйдом.

— Я сюда часто сбегал в детстве. От всего мира подумать и, может, как-то изменить своё отношение ко всему.

— И что, помогало?

— Иногда…

Мы сидели и молчали некоторое время.

— Ты ведь меня сюда привёл не крышу показать, да? — наконец, не выдержал я.

— Ты очень проницателен.

— И-и?

— Что «и-и»? Сам ты меня не берёшь, мне не даёшь, всё время злишься и обижаешься. Я просто боюсь снова сделать что-нибудь не так. Я уже сотворил глупость в самом начале и «поступил правильно» по инструкциям зоопсихологов. И всё испортил. А теперь не знаю, что делать и как. Думаешь: я не вижу, что ты нервничаешь, когда я к тебе со спины подхожу или резко приближаюсь? Ты, может, сам этого не замечаешь…

По инструкциям зоопсихологов, блин… Идиот. Я повернулся к нему и повалил на одеяло, придавив сверху. Заглянул в глаза.

— Знаешь, Мэйд, вот, когда ты научишься жить по зову души, а не инструкциям зоопсихологов, тогда, думаю, у нас всё получится. Ты просто придурок.

Он хотел что-то сказать, но я заткнул его рот поцелуем. Когда молчит, он мне нравится больше. Нек сначала замер, а потом ответил со всей страстью.

Да что я вообще знаю об однополых отношениях? Ничего. У меня был только Ниро. Мягкий, податливый котик, что плавился в моих руках, переходя в жидкое состояние. Да, некоторые неки, как и коты, тоже жидкость. Мэйд не такой. Он привык вести. И даже в поцелуе моментом перехватил инициативу. Это меня тоже пугало… Но, закрыв глаза, я заставил себя расслабиться и довериться ему.

Он искусал мне губы и перешёл на шею и ключицы. Глухо рыкнув, стащил с меня футболку.

«Доверялся» я ему до того момента, пока он не схватил меня за задницу. Крепко так, собственнически.

— Эй! Мы так не договаривались! — я поймал его шаловливые лапки и прижал к одеялу.

— Мы вообще никак не договаривались. Сам же сказал — по зову души!

В сильно-потемневшем небе сверкнула молния, на миг высветив его коварную улыбку и отразившись в глазах. Огромных, шальных и потемневших из-за расширенных зрачков. Я понял, что если сейчас захочу остановиться, то он не остановится. Этот поезд пошёл под откос! Глухое ворчание далёкого грома, прокатившегося где-то в небе, словно подтверждало мои предположения.

Ла-а-адно же… Я действительно такое сказал…

Чего я от него хочу? Чтобы он жил «по зову души»? Чтобы открылся, стал семьёй и при этом примеряю к Ниро, стараюсь загнать в те же рамки. Но он в них не влезает! Я не прав.

Этот коварный тип воспользовался моей задумчивостью, скинув меня с себя, умудрился стянуть с меня штаны и навалиться сверху. Бесцеремонно прижав рукой мою голову к одеялу, вцепился в шею, присосавшись, как упырь. Засос будет знатный…

В небе сверкнула ещё одна молния, разрезая небо напополам. Она попала в соседнее здание и, уцепившись за длинный шпиль громоотвода, рассыпалась ярким фейерверком плазмы. Гром стегнул, словно плетью. Слишком близко ударила молния, я даже оглох на несколько секунд. Это безумие, но я согласен, сделай как должно и будь что будет!

Рыкнув, я перекатился на кошака, подминая его под себя, и тоже вцепился ему в шею. Ну не одному же мне с засосами ходить? И вообще, чего это он ещё одет? Непорядок! Мы быстренько, в две руки, порвали его рубашку и штаны. Впрочем, он не расстроился и небрежно вышвырнул рваные шмотки куда-то за бортик.

Вот кто-то удивится, когда с небес прилетят трусы! Дальнейшее, скорее, походило на борьбу на татами, только почему-то с поцелуями. И я в этой борьбе победил, заломив Мэйду руки и сев на него сверху. Да-а-а-а! Я главный! А он теперь мой!

Наклонившись к нему, я легонько прикусил ухо. Он как-то глухо мурлыкнул и замер, ожидая продолжения. Я отпустил его руки и, убрав растрёпанную гриву волос в сторону, набросился с поцелуями на шею, спину, спускаясь ниже… Блин, смазки нет. Только если слюнями…

Холодная вода накинулась на нас неожиданно, резко, сплошной стеной ливня, словно наверху повернули кран.

— Ва-а-а-а! — завопил я от неожиданности.

Да у меня чуть сердце не выпрыгнуло!

— Мря-я-я! — поддержал меня Мэйд.

Блин, о чём мы думали, начав заниматься этим на крыше перед грозой? Да уж, не о том, что пойдёт ливень. Что сказать, два дебила — это сила! Один масса, а другой ускорение. Я скатился с Мэйда и сел, в шоке открывая и закрывая рот. Резкие порывы ветра бросали холодную воду в лицо. Я весь мокрый! Вода затекла даже в ухо!

Растерянно переглянувшись, мы заржали. Видок у обоих был тот ещё.

— Пойдём в комнату! А то простынем! — перекрывая шум ветра и дождя, проорал Мэйд.

Да, надо бы… Вот только шмотки Мэйда мы выкинули, а мои неизвестно где. Согнав Мэйда с места, я с трудом поднял ставшее мокрым и тяжёлым одеяло и накинул себе его на плечи. Потом обнял Мэйда, укутывая и его, и таким макаром мы потопали.

Шлёп, шлёп, шлёп, шлёп. Протопало странное, четвероногое существо в одном носке по коридорам корпорации, оставляя за собой мокрый след от воды, натёкшей с одеяла.

Чвак, чвак. Пристроился к нам вслед Арис, хлюпая водой в ботинках. Неудачно спрятался на крыше, бедняга.

Неки, встреченные нами в коридорах, проводили нашу процессию странными взглядами.

Оставив Ариса за дверью выжимать одежду, мы, отбивая зубами чечётку, забились с ванну. Греться.

Мэйд, выглянув в коридор, поорал, чтобы нам принесли чаю, и вскоре на бортике ванной стояли две кружки. Хорошо всё-таки быть богатым. Покричал такой — минута, и чай принесли.

Выпив напиток и отогревшись, Мэйд спустил воду и, деловито достав тюбик с каким-то кремом, выдавил немного себе на пальцы. Я-то думал: он себя смазать хочет. Но он внезапно навалился на меня так, что я съехал лицом вниз; почти лёг на дно ванны, оказавшись в неудобном положении: животом вниз. Не вырваться, не скинуть его с себя: ноги мои он прижимал к бортикам ванны, так что пнуть его я тоже не мог. Почувствовав, как его рука скользнула по заднице, я возмутился:

— Эй! Мы, по-моему, на крыше все решили!

— Я поддавался, но ты упустил свой шанс. А насчёт того, что решили… Мы с тобой, похоже, теперь постоянно так решать будем.

Его палец скользнул внутрь, и я недовольно зашипел. Ну я покажу сейчас тебе, кто поддавался! Я задёргался, пытаясь вытянуть из-под нека свои конечности. Хотя в таком положении ничего не смог сделать: руки скользили по ванне.

— Чшшш, — сильней прижал Мэйд меня. — Не вырывайся, ты сделаешь себе больно. Пожалуйста. Просто расслабься.

Да уж, расслабься. Легко сказать. Пальцы двигались во мне, растягивая, даже не знаю, сколько их сейчас. Но расслабиться я честно попытался. В конце концов, этого мне, кажется, не избежать, если я хочу, чтобы Мэйд был моим. По-настоящему моим. Да и нек добьётся своего рано или поздно. Нужно расслабиться и получать удовольствие, ага.

Ого, а это уже не пальцы! Я чувствовал, как внутренности расходятся под напором чего-то более крупного.

— Пшшш…

Мэйд замер.

— Больно?

— Нет.

Больно и правда не было, да и не такой у Мэйда крупный орган.

— Чего шипишь тогда?

— Для порядку.

— Ну ладно…

И тут он начал осторожно двигаться. Раз, другой, а на третий попал, похоже, по простате. Удовольствие волной прокатилось по низу живота, а член встал и больно упёрся в ванну, я снова недовольно зашипел.

— Сейчас…

Подхватив меня под живот, Мэйд помог встать на карачки и тут же сорвался на очень быстрый ритм.

— Мымм…

— Больно? — сразу остановился он.

— Да! Не останавливайся!

Ощущения были более чем странные, конечно, задница горела огнём, и при этом удовольствие внизу живота уже накопилось и растекалось по телу, табунами перегоняя мурашки. Ну вот, Алекс, добро пожаловать на тёмную сторону. Теперь ты стопроцентный гей! Ты вообще понял, что только что брякнул? «Не останавливайся?» Вот чёрт! Однако массажа простаты, пусть даже столь интенсивного, мне было мало. Я потянулся рукой помочь себе. Мэйд перехватил её, вернув на место, но подставил взамен свою. Тоже хорошо. Всего нескольких движений мне хватило, чтобы кончить. Мэйд сорвался следом за мной: я так сжал его внутри, что задница заболела с новой силой.

Отстранившись от Мэйда, я свернулся в позу зародыша на другом конце ванны.

— Алекс, ты в порядке? — начал меня кантовать кошак.

Нет, не в порядке! Сердце долбится, как бешеное, того и гляди разобьёт грудную клетку, в крови гуляет адреналин и ещё какая-то фигня. Из заднего места что-то течёт, и я даже догадываюсь, что. Меня трясёт.

— Алекс, ответь что-нибудь! — в голосе Мэйда послышались панические нотки.

— Тоби пизда. Тикай с городу!

Ну что я ему отвечу?! Мне фиговенько, но понравилось? Обойдётся! Я сам в шоке и ещё не решил: убить его, подлеца; себя, за то, что понравилось; или просто кого-нибудь выловить в коридоре.

— Хорошо, чаю принести? Или твоих любимых осьминогов?

— Осьминогов тащи.

Что-то на жор меня пробило. С трудом, но, когда Мэйд притащил осьминогов и поставил блюдо на столик, я смог сесть прямо. Я ел и косился на него многообещающим взглядом. Надеюсь, достаточно грозным, чтобы он осознал свою вину, меру, степень, глубину. И прямо голый сейчас свалит на ближайшую войну. А Мэйд тем временем умильно наблюдал, как я ем, и улыбался в ответ голливудской улыбкой на все тридцать два. Или сколько их там у неков?

Прожевав осьминогов, я предусмотрительно отставил блюдо подальше.

— Вам подать ещё что-нибудь, Ваше Величество? — ехидно спросил он.

— Да. Подай-ка, милок, во-он тот тюбик.

— Зачем?

— Хочешь без смазки? Мазохист?

— А-а-алекс, по-моему, мы всё решили… — тяжко вздохнул кошак.

Если бы он ещё так хитро ни щурился, я бы, может, и поверил, что он так думает. Мда, для наших отношений фиг статус подберёшь…

— Ты подло обманул меня и будешь наказан!

— Ого, да Ваше Величество в гневе! — рассмеялся он.

— Не беси меня! Давай по-хорошему!

— Неинтересно, а вдруг опять я? А?

Какой там по-хорошему… Мы разбили в ванной плитку, зеркало, и как только никто не порезался? Чистая случайность. Но ходит легенда, что дуракам везёт. Уронили тумбочку, шкафчик, сорвали занавеску. Скинули с полки все тюбики и баночки. Выглядела ванная так, словно в ней Мамай со своим войском и конями не только мимо промчались, но и забухали на неделю. Но я всё-таки поймал этого заразу! Закинув на плечо засранца, я с трудом нашёл в этом хаосе заветный тюбик и потащил добычу в комнату.

Ощутимо хлопнув по заднице, чтобы не дрыгался, я бросил добычу на кровать. Сильней он меня, ага! В свете, падающем из ванной, окинул взглядом его тело. Длинные и стройные ноги, выпирающие тазовые косточки. Он вообще весь какой-то длинный и стройный, не только ноги. Даже пальцы, как у пианиста. У меня мускулы небольшие, но видно, что они есть. У него не видно и того. Изящный, но миниатюрненьким его не назовёшь. Та ещё мосластая дылда. Лягнёт — лошадь копытом. Думал: у меня печень выпадет, когда он мне в живот попал.

Я выдавил из тюбика немного смазки и, потирая руки, склонился к нему. Ну-у-у-с, приступим к празднику ниже живота! Когда в него вошёл палец, он дёрнулся.

— Чшшш, — прижал я его к кровати. — Не дёргайся, сделаешь себе больно.

Он только насмешливо фыркнул что-то в подушку. А, ну да, он тоже ведь что-то такое мне говорил. Аккуратно войдя, я замер и полежал на нём немного, чтобы он привык. А потом начал двигаться. Медленно… Очень медленно. Дошло до него не сразу. Спустя минут пять.

— Алекс!

— Ммм, да?

— Что ты делаешь?

— Ну, я же сказал: наказать — а не наградить.

— А-а-а-алекс!

— Ты куда-то торопишься? Я — нет.

Я сел на нём и погладил по спине вдоль позвоночника, к хвосту, обхватив основание пушистой конечности рукой. Вот тут его выгнуло. Дугой прямо.

— Мря-я-я-я! — как-то тоскливо взвыл Мэйд.

Я от неожиданности чуть не свалился. Ниро не очень любил, когда я трогал его хвост. А этому что, нравится?

— Я тебя сейчассс изнаси-и-илую! — подтвердил он мои предположения.

Да ладно, ладно, шипеть-то зачем? Я сполз к нему между ног и, подтянув за бёдра к себе, поставил на карачки и сорвался в быстрый темп, одной рукой ухватив за косточку на бедре, резко дёргая на себя, второй почёсывая основание хвоста. За что получил этим хвостом по морде. Мэйд от избытка чувств начал мотать им туда-сюда. Видимо, у него серьёзная эрогенная зона, что даже рукой помогать не понадобилось. В какой-то момент он выгнулся совершенно по-кошачьи, отклячив задницу, и стал ритмично сжиматься внутри. Я люблю заниматься этим подольше, но сейчас как-то не ожидал даже и последовал за ним.

По комнате медленно и торжественно полетел пух из подушки. Видимо, Мэйд разодрал от избытка чувств. Я, совершенно искренне чихнув, убрал его хвост в сторону и просто рухнул на него, уткнувшись в плечо.

Устал… Да и по телу гулял какой-то расслабон после такого марафона. Мда. Вечер начался с французского поцелуя, а закончился по-немецки. Медленно я начал отъезжать в царство морфея…

Мейд пошевелился и начал осторожно выползать из-под меня.

— М, ты куда?

— Одеяло поищу. Холодно.

Мэйд встал, включил свет. Пошарив в шкафу и выругавшись, он вернулся к кровати и замер. Я открыл один глаз, лениво покосившись в его сторону.

— Не нашёл?

— Алекс…

— А?

— Извини!

И тут он запрыгнул на меня! Я моментом проснулся. Резко поднял голову, от чего она встретилась с его подбородком. Мэйд клацнул челюстью, но держался на мне крепко. Вцепился, как клещ.

— Ты сдурел, что ли?! — заорал я. — Немедленно слезь с меня, приду-у-урок!

— Ну, так это… По зову души же…

— У-у-убью насмерть!

Честно говоря, не помню, когда мы вырубились. Про одеяло и вовсе забыли.

Дуэль

Только по лёгкому сквозняку я понял, что в комнату проскользнул кто-то из теней: двигаются они совершенно бесшумно. На секунду подуло ветерком со стороны двери. Я заинтересованно приоткрыл один глаз.

Арис тихо прокрался внутрь и остановился, в недоумении оглядывая композицию на кровати и апокалипсический пейзаж вокруг. Рванул к нам и схватил Мэйда за шею, видимо, проверяя пульс. Мэйд, вяло оттолкнув его руку, начал приходить в себя. Арис рванулся в ванную, остановился в проходе. Озадаченно почесал ухо.

— Кха. Кха, — хрипло прокаркал Мэйд, посмеялся типа. — Если ты ищешь нападающих, то они оба лежат на кровати.

— Неплохо, — приняв невозмутимый вид, похвалил нас Арис. — Решу штурмовать какое-нибудь здание, то возьму вас собой.

— Ты достал?

— Да, — Арис похлопал себя по штанам и достал из кармана два небольших пластиковых треугольника. — Два билета в Кафри. Первый класс. Вашим именем запугал служащих. Алекс полетит в салоне, а не в клетке.

Кафри, Кафри… Если правильно помню, это столица одной из южных стран. Фаира вроде бы. Она находится на южном материке, примерно на месте нашей Африки. Там, конечно, тепло и красивая пустыня, но я, вроде, не собирался никуда лететь! Опять он всё за меня решил? Наверное, нужно показать, что я тоже живой, и возмутиться…

А я вообще живой? Чувствую себя так, словно по мне вчера проскакала конница буденного… Сейчас проверим.

— Куда это Алекс полетит?! Ты сейчас сам у меня полетишь! С кровати!

Резко сев, я схватился за поясницу и страдальчески скривился. Меня, похоже, вчера не только зверски изнасиловали, но и избили… Хотя в чём-то так оно и было…

— Ой…

Мэйд бледно улыбнулся.

— Алекс, не спорь. Ты поедешь к Арису в гости. Его родня всей деревней с тебя будет пылинки сдувать. Ты знаешь, что в Фаире люди — священные животные? А ты ещё и говорящий. Они войну из-за тебя начнут. Там ты будешь в безопасности.

Я подозрительно посмотрел на него. Что-то тут не чисто. Не про Фаиру, конечно, что-то такое видел по телеку. Как у нас коровы в Индии или кошки в древние времена в Египте. Там люди свободно ходят по улицам и таскают у туристов жрачку. Кажется, начинаю понимать, почему Арис так спокойно смотрит, когда я не очень ласково веду себя с его работодателем.

Круто, конечно, слетать, на мир посмотреть. Но…

— Я никуда не поеду.

— Алекс, не спорь со мной!

— Спорить я не люблю…

— Хорошо.

— Но могу укусить!

— Бастет… Да что ты такой упрямый-то?! — психанул Мэйд, вскакивая, но тоже скривился, как я недавно, и аккуратненько сел на кровать. — Охо-хо…

— Не заливай мне уши, Мэйд! Говори правду, что такого случилось, что ты вдруг решил от меня избавиться? Учитывая, что за мной приходил тот спецназовец… Да, кстати, Валентин, который цветочек Мило, не один попал в этот мир. И его друга тоже забрали спецназовцы. А всех неков, которые знали, что он разумен, убили. Не думаю, что они меня и там не найдут, и не вырежут всю деревню! Тут же и охрана корпорации, и тени.

— Значит, ты из другого мира…

Ах да, я же ему нахамил тогда вместо того, чтобы всё рассказать.

— И за Ирисом? Как ты его назвал? Валентим? (не опечатка) И за ним тоже приходили?

— Ты же слышал, что я сказал. И ещё Олег был, вот его они забрали. Валентина посчитали неразумным: он не говорил с неками и сидел в клетке. Так что давай ничего не будем скрывать друг от друга. Хотя бы потому, что это опасно.

Мэйд с Арисом встревоженно переглянулись.

— Это меняет дело, — высказался Арис. — Я бы посоветовал отказаться от того, что мы планировали ранее, — и, задумчиво шлёпнув пластиковыми карточками по ладошке, ушёл.

— И что же вы такое планировали ранее? — не выдержал я.

— Вчера Маро прислал официальный вызов на дуэль, — поник Мэйд. — Я проиграю, Алекс. Я Маро знаю с детства. Пока я увлекался боями на арене, он щекотал себе нервы на дуэлях. Он профессиональный дуэлянт. Конечно, меня будут за это презирать, но я хотел спрятать тебя.

— Я иду с тобой!

Мэйд только тяжко вздохнул и начал аккуратно подниматься. Нашёл в шкафу домашнюю одежду мне и себе, после чего, напялив лёгкие треники и тапки, потопал в ванную просыпаться. Потом схватил меня за шкварник и потащил на массаж.

О да-а-а. Две миниатюрные неки в халатиках и их заботливые лапки подняли меня буквально из мёртвых. А то с утра я больше походил на зомби. Правда они с таким любопытством наблюдали, как мы ходим, что мне было немного не по себе. Ходили-то мы слегка на раскорячку. Оба. Понятно, да, что мы друг с другом делали? Неки шептались и хихикали, заразы. Чувствую, скоро об этом узнает вся корпорация. Но, несмотря на сарафанное радио, таки хорошо живётся здесь. Твой дом — твоя крепость, где есть всё. Оружейка, тренировочный зал, бассейн. И все вокруг свои. И за своих будут стоять горой, будь ты хоть последний уборщик в их иерархии. Да не всё так радужно: тебя могут обижать свои же. Но если обидят чужие… Шухер будет вплоть до главы корпорации. Государство в государстве… Одна большая семья. Кажется, я начинаю понимать прелести клановой системы.

Потом Мэйд пошёл в тренировочный зал, где его немного погонял Арис, но не слишком сильно. Ему ещё придётся сегодня люлей получать.

А я пожирал осьминогов. Война войной, а обед по расписанию. Если мы будем сжигать калории, как сегодня ночью, то ожирение мне всё равно не грозит. А мы будем, наверное… Честно говоря, если отбросить в сторону всякие рефлексии по поводу того, что «о боже, я теперь пассив», испытываю сложные чувства. С Мэйдом это как будто ты катался всю жизнь на велосипедах и вдруг пересел на спортивный байк.

Ветер в ушах, ужас в глазах, тебя заносит на поворотах и на огромной скорости несёт в далекие ебеня.

Я смогу закрыть глаза и сказать, что это всё неправда, этого не было, соврав себе, но забыть уже не смогу… Да и уже не очень хочу. Это поразительно, как наше отношение формируется общественным мнением. За четыре года, проведённых тут, я по-другому смотрю на многие вещи.

И на дуэли тоже… Я думал об этом. Как меня напугало и удивило наличие дуэлей, когда Мэйд пригрозил вызвать Ниро. Но потом я пересмотрел своё мнение. Как ни странно, преступлений у неков гораздо меньше, чем у нас, и не мало этому способствует возможность вызвать негодяя на дуэль и тупо набить ему морду. Простенько и со вкусом. Убивают на дуэли очень редко. Разумные существа редко испытывают такую сильную ненависть, чтобы довести дело до убийства. Тем более своими руками, а не через прицел, издалека. И даже задиры, что чувствуют свою силу, десять раз подумают прежде, чем вызвать оппонента. Ведь на всякую хитрую задницу найдётся болт с винтом. Проблема только в том, что по итогам официальной дуэли приобретается и официальный статус. Проиграл и, будь ты хоть десять раз прав, орать бесполезно. Проиграл пета? Всё, он не твой. Забудь о нём. Государство и закон на стороне победителя. Это забавно: неки со средневековья сохранили эти правила и встроили в современный мир. Потому что это казалось им честным и работало. А если система работает, зачем в неё лезть?

У меня был свой план. Просто стоять и смотреть, как Мэйда избивают, я не собирался.

Правила боя за пета просты: в большую клетку загоняют предмет спора, собственно, самого пета. Пристёгивают к решётке, чтоб не мешался или случайно под горячую руку не попал, и дерутся. Кто победил, уводит пета. Пока не вывел его из клетки — он не твой. А что там в клетке произойдёт и кто кого избил или даже убил, никого не волнует. Суд богов. Ты знал, на что шёл. Мог бы просто отдать предмет спора и отказаться от дуэли.

Мэйд нервничает, мрачно молчит и мотает хвостом, как метёлкой. Искоса поглядывает на меня недовольным взглядом. Знаю, о чём он думает. Ещё не поздно меня куда-нибудь спрятать. Но я прятаться не собираюсь! Эта тварь убила Ниро! А убивать… Ты сам научил меня убивать. Рука не дрогнет. Меня мучила совесть после того, как я убил тех людей на арене, но вот после того, как я пристрелил тех ублюдков, что убили Ниро, я не чувствовал ничего, кроме удовлетворения от того, что поступил правильно.

На дуэль Мэйд оделся в обычный спортивный костюм. Это не такие треники, как у нас, а просто свободные штаны и рубашка. Я тоже стащил у него из шкафа спортивки и футболку. Хорошо, что размер у нас почти одинаковый, в длину, по крайней мере, и если одежда свободная, то подходит и на меня. Сверху напялил свой сюртук. Мы же не хотим сверкать дыркой на заднице? Одно дело ходить в нековских штанах по дому, другое на официальное, можно сказать, мероприятие. И схватил с подоконника корону. После нашего вандализма она неизвестно где валялась, но, пока мы шатались по массажам и тренировкам, тут уже успели поверхностно прибраться. Надел корону на голову, ободряюще улыбнулся Мэйду, тот хотел что-то возразить, и я первым вышел за дверь.

Выглядел, конечно, в спортивках и старинном сюртуке с короной я весьма колоритно… Но кто на человека в этом плане смотрит? Не голышом и уже прекрасно.

Выехали мы с помпой. Уже знакомый мне представительский автомобиль Мэйда, на котором мы ездили на выставку, на сей раз сопровождал эскорт теней на мотоциклах. Честно говоря, я не большой любитель машин, а вот байки рассматривал с интересом. Все одинаковые, прилизанные, небесно-голубого цвета. В тон к машине. Едут бесшумно, словно капли ртути катятся по дороге, обгоняя друг друга. Красавцы. Интересно, почему их в прошлый раз с собой не брали? Или это что-то типа «подави противника своим авторитетом?» Впрочем, противник тоже не отставал… На парковке, возле строгого серого здания, куда мы приехали, стоял такой же набор. Только чёрный. Машина и выводок байков.

Мы припарковались рядом.

Арис с водительского места протянул Мэйду, сидящему со мной на заднем сидении, какую-то коробочку.

— Э-э-э… Алекс. Извини, но придётся надеть ошейник. Это не я придумал, такие правила. И там тебя пристегнут к решётке. Хочу, чтобы ты знал, — нерешительно сказал Мэйд.

Нервничает. Боится, что я опять разозлюсь?

— Я знаю, как проходят бои, Мэйд. Показывай, что там у тебя.

На выбор были три ошейника: обычные, застегивающиеся на пряжку. Никто ведь декоративных питомцев током бить не будет.

Классический коричневый из мягкой кожи. Белый с красными камушками под цвет короны. И чёрный с шипами. Брутально, блин… Я выбрал чёрный, и Мэйд начал осторожно на мне его застёгивать. Руки у него почему-то дрожали.

— Да застёгивай ты плотней, чтобы пальцы нельзя было просунуть! — не выдержал я.

— Но тебе неудобно будет…

— Зато Маро не сможет за него уцепиться.

Для того, собственно, я шипастый ошейник и выбрал. Он к моему стилю-то вообще не подходит.

Мэйд вылез из машины и, взяв меня за руку, повёл в здание.

Зрителей собралось больше, чем я ожидал. Пришли не просто друзья и знакомые с обеих сторон, припёрлась куча левых неков. И, что удивительно, пришёл Мило с Валентином. Они сидели в первых рядах на диванчике.

— Удачи, Мэйд! — крикнул Мило, увидев нас.

— Авва! — высказался Валентин.

Аве? Я кивнул ему. Забавно, среди толпы ничего не подозревающих неков, два разумных человека обмениваются секретными знаками.

Распорядитель, пухленький, рыжий нек, осторожно взял меня за рукав и нервно дёрнул, показывая, что нужно идти за ним. Я только усмехнулся. Психует парень. До ошейника-то дотянуться лапки короткие, за руку взять страшно, а то и пальчики сломать могу. Да, это тебе, чувак, не декоративных зверушек водить…

Кошмарить рыжего не стал, покорно зашёл в клетку и позволил пристегнуть себя к решётке. За ошейник цепочкой. Осмотрел цепочку. Тоненькая. Декоративного пета, конечно, удержит. А меня… Посмотрим.

Пока я отвлёкся, рассматривая вещицу, подошёл Маро. Он встал у клетки и, окинув меня взглядом, фыркнул. Видимо, он тоже превосходно знал, что Мэйд ему не противник, и ожидал, что тот меня спрячет. Но вот я тут. Злой, как собак.

— Итак! — постучал распорядитель в какую-то штуковину, похожую на камертон, которая противно звякнула и тревожно загудела. — Сегодня на суд богов выносится вопрос о принадлежности человека по кличке Принц. Примерная стоимость человека — миллион. Четыре года назад он был чемпионом арены столицы Роаны, служил в полиции в Ирризане. Мэйд Сейл и Маро Рик будут доказывать свои права на него. И да решит всё суд богов! Начинайте!

Маро и Мэйд прошли в клетку и встали друг напротив друга. Маро смотрел моему кошаку в подбородок, но чувствовал себя уверенно и криво ухмылялся. Мэйд выглядел обречённым, он прижал уши к голове, но старался смотреть спокойно. Хотя, честно говоря, получалось у него не очень.

А решётку, которая перегораживает вход, опускать не будут? Не помню, в каких случаях её отпускают. Тут тоже свои правила есть.

Пока я задумался о правилах, повторно ударил камертон, и Маро как с цепи сорвался. Прыжком подскочил и ударил с ноги по голове Мэйда. Тот закрылся от удара рукой, но тут же полетел на пол, получив подсечку.

Let's go!

Я отвернулся и, намотав на руку цепочку, дёрнул со всей дури. Взвыл. Ибо порезался.

Сам идиот. Дубль два. Размотал цепочку, раскатал рукава камзола и поверх замотал цепочку. Из-за спины донёсся звук удара и слабый вскрик. Кинул взгляд на Мэйда.

Твою медь! Мэйд валялся на полу, а эта тварь просто пинала его куда придётся! Мэйд пытался закрыть голову руками, но тогда вместо головы получал удар в бочину. Мэйд шипел, как тысяча чертей, и пытался поймать ногу противника. Держись, дылда, я иду! Я отвернулся и ещё раз дёрнул цепочку. Какого чёрта она не рвётся?! Она такая тонкая! Упёрся ногой в решётку и начал остервенело её рвать, дёргая на себя.

Давай же! Этот урод убивает Мэйда! Хотел бы просто забрать меня — давно бы уже оставил его в покое. Мэйд уже не поднимется сейчас. Не боец он, не боец.

Ну! Рывок. И я резко плюхнулся на задницу.

Цепочка выдержала… не выдержала решётка! Прут вылетел из пазов и, звеня, по полу укатился куда-то к зрителям. Цепочка просто слетела с него. Жаль. Арматурина бы мне пригодилась.

Вскакиваю на ноги. Быстренько скидываю камзол на пол: он будет мне мешать. Хватаю корону с головы, и она удобно ложится в руку: зубцами между пальцами. Кто сказал, что корона не кастет? У меня даже гитара — ударный инструмент! А корона, говорят, кровавая. То, что нужно мне сейчас. Пусть принесёт мне удачу!

Разворачиваюсь к противнику, выцеливая его глазами.

Тот удобно сидит на Мэйде верхом, полубоком ко мне. И я не вижу, что он делает, похоже, душит Мэйда. И, кажется, так увлечён этим занятием, что ничего не замечает вокруг. Сейчас будет тебе мгновенная кара! Я аккуратно обошёл его со спины, по себе знаю, слишком быстрые движения способны привлечь внимание. И только приподнял ногу, чтобы замахнуться и отвесить хорошего пендюля по загривку, но не успел. Он скатился с Мэйда, перекатом ушёл в бок и вскочил на ноги. Заметил всё-таки. Падла.

Мэйд захрипел, втягивая в себя воздух. Жив, кошатинка.

Но посмотреть, что с ним, я не мог: сейчас нельзя отвлекаться. Я неотрывно наблюдал за Маро. Ну, давай же. Нападай первый. Так мне проще будет наблюдать за обстановкой и подловить тебя.

Маро, очевидно, не очень хорошо понимал, с какого боку ко мне подойти. Поэтому сейчас тщательно «мерил» меня глазами. Меня скручивать кошаков учили в полиции, а вот его драться с людьми — нет. Чёрт меня знает, что от меня ожидать, к тому же корона в руке не добавляла ему энтузиазма. На арене я пользовался обычными боксёрскими ударами. А руки у меня длинные. Опасно. Опасение у него просто на морде было написано, крупным шрифтом.

Видимо, решив что-то для себя, Маро развёл руками в стороны. Мол, ну что с тобой делать?

— Ничего личного, Алекс, но ты пойдёшь со мной.

— Гггррра!

Это мы ещё посмотрим!

Быстрый. Какой же он быстрый! И перемещается как-то по-хитрому: рваными рывками. Я проследить за его перемещениями просто не успел. Заблокировал удар ноги, летящий мне в голову. Получил тычок в солнышко и хук под челюсть. Только зубами клацнул и помотал головой, ставя мозги на место. А он уже разорвал дистанцию, задумчиво смотря на меня. Думаешь, упаду? Хорошо поставлен удар, не спорю, среднестатистического нека такой сразу с копыт свалит. Но, чтобы свалить меня, тебе нужно было прийти на бой с арматуриной.

И как же ты собрался выводить меня из клетки, болезный? Помню, как на баграх меня таскали толпой неки поздоровей тебя.

Ну же, детка, иди сюда. Я шагнул к нему, он попятился. Так мы и тусили некоторое время, ходя по кругу. Я осторожно на него, он от меня. Я пытался загнать его в угол, если зажму его своим весом, то он ничего не сможет мне сделать. Силёнок не хватит. Сейчас же прыгать на него бесполезно, просто увернётся. Он тоже это понимал, поэтому отступал всегда, оставляя себе место для манёвра. Бой каратиста и сумоиста прям…

Криво усмехнувшись, он сделал какое-то неуловимое движение рукой и снова бросился на меня. Видимо, ему тоже эти пляски надоели. И он решил играть нечестно. Краем глаза успел заметить, как в его руке что-то тонко блеснуло.

Бритва? Игла? Но он забыл про Мэйда.

Я тоже, честно говоря, в пылу боя забыл про него. Живой и ладно. И когда Маро пробегал мимо, Мэйд попытался схватить его за ногу. У него, конечно, не получилось — Маро грациозно протанцевал мимо. Но он отвлёкся, на секунду посмотрел под ноги, и я не упустил такой шанс.

Алчно сверкнули рубины в короне. От удара по лицу кошака развернуло, и он отлетел, упав на пол. Брызги крови долетели, наверное, аж до первых рядов. Удар был очень сильным. Золото только кажется ажурным и невесомым благодаря мастерству ювелиров. На самом деле, это очень тяжёлый металл. Ещё и зубцы на короне довольно острые.

Он ещё дышал, когда я подошёл к нему. Нежилец. Правую половину лица разворотило в хлам. А я просто стоял, смотрел, и в глазах мелькали кадры, как точно так же лежал Ниро на асфальте. Я ведь даже на его могилу прийти не смогу. Не хоронят кошаки своих в земле, а сжигают. Считается, что нужно сжечь тело, чтобы душа смогла отправиться на перерождение. Что ж, отправляйся на перерождение со спокойной душой, Ниро. Долги розданы. Мы отомстили за тебя. Я даже вздохнул свободней, словно камень с души снял. Всё-таки их бои в чём-то намного честней нашей рафинированной цивилизованности.

Маро, булькая кровавыми пузырями, уставился на меня единственным оставшимся глазом и шевельнул губами, пытаясь что-то сказать:

— Что? — сел я возле него на колени и наклонился ниже.

— Анна… Пустоглазые… Они… Придут…

Кошак дёрнулся пару раз, и зелёный глаз остекленел, уставившись на меня. Узкий зрачок сжался в тонкую линию.

Зритель-то, конечно, ничего не слышал, а вот Мэйд, повернув голову, настороженно шевелил ушами.

Встав, я небрежно напялил кровавую корону на голову и, подняв Мэйда на руки, потащил его к выходу. Ничего в этом такого нет, полицейский человек должен уметь выносить раненого хозяина даже из-под пуль. Не говоря уж о том, чтобы защищать его. Даже декоративные питомцы пытаются это делать. А я всё-таки полицейский, так что я не сделал ничего удивительного, по сути. Но тишина стояла такая, что хоть топор на неё вешай. Осязаемая, что ли…

Всякое бывало, но чтобы питомец выиграл нека…

За боевых петов как-то некам не приходило в голову драться. И ведь не оспоришь, то, что решилось на арене, приобретает статус закона. И, по сути, сейчас не я принадлежу Мэйду, а он мне.

Забавно, да…

Ран, Алекс, Ран…

Мэйда мы аккуратно, боком, положили на заднее сиденье. Сидеть, поджав под себя хвост, он не мог. Маро наступил ему на основание хвоста, и теперь он болел. Как бы не перелом… Рёбра у него точно сломаны. Ну ничего, всё будет хорошо. Арис уже вкатил ему какой-то укол, прям на ходу, пока я тащил его до машины. Обезболивающее, наверное. Головой Мэйд крутит бодренько и даже улыбается, глядя на меня. Он-то, наверное, со мной уже попрощаться успел.

Я сел рядом с Арисом на переднее сиденье, небрежно бросил отстёгнутый ошейник и корону в бардачок, и мы поехали.

— «Анна» — это ещё одно имя из твоего мира? — прохрипел Мэйд: горло у него болело.

— Молчи, — шикнул на него я. — Тебе сейчас лучше не разговаривать. Да. Из моего.

— Такое ощущение, что разумные люди тут толпами ходят, и многие об этом знают, но нам не говорят, — недовольно проворчал Арис, покосившись на меня.

Я только плечами пожал. Мне-то откуда знать, я сам не в зуб ногой. Трое — это уже толпа. А нас я насчитал четверо. Я. Валентин, Олег, теперь ещё и Анна. Интересно, почему Маро назвал спецназовцев «пустоглазыми»? То, что он говорил о них, я не сомневаюсь. Только они за людьми охотятся. И Маро, как выяснилось, с ними связан был.

— Кстати, а куда труп того спецназовца дели, что в ванне на нас напал? — вспомнил я, как-то после нападения об этом не подумал.

— Полиция забрала… *б Твою Ма-а-а-ать! — неожиданно взвыл Арис, выпучив глаза и сжав руль так, что он, казалось, хрустнул.

Я тоже уставился вперёд.

Что чувствует человек, когда видит летящую на него смерть?

Не знаю, я испугаться даже не успел, только отметил сознанием картинку, отпечатавшуюся в мозгу, как на фотографии. Тонкий белый след выписывающий замысловатую траекторию над дорогой и тёмный остроносый росчерк, замеченный краем глаза.

В следующий миг Айрис так резко вывернул руль, что машина пошла боком, а меня размазало по дверце. От оглушительного «бум!», казалось, завибрировали все кости. Взрыв подбросил машину в воздух, мир за стеклом поглотило ослепительное пламя. Машина несколько раз кувыркнулась, брякаясь об дорогу с душераздирающим визгом. С кресла меня просто выкинула открывшаяся при первом же кувырке подушка безопасности, я там встретился с Мэйдом, которого тоже так же болтало по салону, как кота в стиралке.

Наконец, машина легла на крышу, вверх колесами, и замерла.

— Твою Ма-а-ать… — как заведённый повторял я слова Ариса. — Твою Ма-ать… — и зачем-то щупал Мэйда, лежащего на мне, видимо, для того, чтобы убедиться в реальности происходящего.

Мэйд явно был жив и сопел мне куда-то в шею.

— Вы живы? — глухо крикнул откуда-то сбоку Арис.

— А вы? — зачем-то шёпотом спросил я.

— Алекс. Меня прижало подушкой безопасности. Помоги освободиться! Быстро давай. Очухивайся! Ну!

Так, так, так… Нужно поставить мозги на место. Что-то они жутко тормозят. Кажется, я ничего себе не сломал. Болел только лоб — меня им приложило о лобовуху. Но лобовуха не пострадала, а это главное. Да все эти стёкла взрыв и аварию выдержали, не то, что встречу с моей головой! Вот что значит «машина представительского класса». Танк просто! А главное, мы внутри живы, и пострадали, кажется, только наши нервы. Нападающие, те, кто в нас стрелял, возможно, скоро будут тут. Так что Арис прав, нужно его вытащить.

Аккуратно вылезая из-под Мэйда, чтобы его не тревожить, я пополз к Арису. Но тени подоспели раньше: они открыли дверь снаружи, и злобно зашипела подушка безопасности, спуская воздух. Узнал их по ботинкам, у них они одинаковые, а потом, перерезав ремень безопасности, из кресла вывалился Арис.

— Давай! Давай! Вылезай. Его мы вытащим, — замахал он на меня рукой.

Я при помощи теней вылез наружу и огляделся. На момент нападения мы ехали по какой-то обходной трассе немного в стороне от города. Трасса была абсолютно пустой. По правую сторону стояли какие-то старые нежилые строения, не то производства какие-то, не то склады. По левую поле тянулось до самого горизонта. Неподалёку, прямо на середине трассы, валялся дымящийся байк и изломанное тело одного из теней возле обочины. Блин, бедный парень! Хоть и не замечаешь этих ниндзя, а всё-таки привык уже к ним, как к своей собственной тени. До слёз жалко! Как боевого товарища потерял.

Я инстинктивно присел, когда раздался выстрел.

Один из теней, что стоял с краю, заорал и рухнул на дорогу, как подкошенный. Вашу медь! Я стою тут, природой любуюсь, как лох. Ещё бы рот открыл. Чтобы пуля залетела. Глазами я искал, куда бы спрятаться, но спрятаться было некуда. Открытая местность, байки, хаотично разбросанные и оставленные на дороге, машина вверх колёсами.

Тени моментально сгрудились возле машины, прикрывая работодателя. Они похватали оружие, но противника пока не было видно. Меня же подняла над землёй за шкварник чья-то тяжёлая лапа и буквально швырнула к машине, под прикрытие теней. Это, конечно, был Арис в режиме малой заметности: только он может мной швыряться, у остальных силы не хватит.

Противники появились совсем с другой стороны, не с той, с которой ждали их тени, выцеливая в близлежащих строениях, а со стороны поля. Они просто появились там, казалось из ниоткуда, на миг сверкнув радужной плёнкой инвиза. И их было втрое больше, чем нас.

Ну приплыли!

Пустоглазые пришли раньше, чем я ожидал. У Маро забрать меня не получилось, и они решили всё сделать сами.

— Арис, довезите Мэйда до дома! — крикнул я в никуда, так как не видел Ариса: в режиме малой заметности он умудрялся прятаться даже посреди пустой дороги.

Я встал, отряхнув руки от пыли, вскочил на машину и, показав приближающимся спецназовцам международный неприличный жест, рванул в сторону строений.

— Алекс! — донесся со спины крик Ариса.

А я только прибавил ходу. Нет, я не сошёл с ума. Им ведь нужен я, а я убегаю. Что они будут делать? Скорее всего, не будут останавливаться, чтобы добить всех. Да и тени будут отстреливаться. Это надолго. А я уже убегу такими темпами. Дружный топот за спиной подтверждал мои предположения. Ломятся, как миленькие, как стадо мамонтов сквозь тайгу. В тяжёлых боевых костюмах, заразы, а значит я устану раньше. Тяжёлый костюм буквально несёт себя сам, ну и хозяина внутри заодно. Вот только с манёвренностью у них не очень и большой тормозной путь. С их-то весом. Поэтому я старался почаще петлять среди строений.

А ведь выстрелов за спиной не было, значит, они совсем плюнули на свидетелей. И это хорошо. А ещё лучше было бы, если они ещё и по мне не стреляли. И шанс этого весьма высок…

Склады закончились, и я выскочил на дорогу. Тут же завопили тормоза, и я подпрыгнул, садясь машине на капот. Изнутри на меня смотрел ошарашенный нек.

Ну, извини, чувак, я человек, мне можно.

Хлопнув рукой по капоту, я перебежал через дорогу, на сей раз смотря по сторонам, и смешался с толпой прохожих. И поморщился от скрежета за спиной, аж зубы заболели, блин. Похоже, эти придурки всей толпой на полном ходу влетели в ту машину.

Надеюсь, не растоптали…

Прохожие на наличие в их потоке человека реагировали по-разному: кто-то сворачивал от меня подальше (такой здоровый и без хозяина), кто-то смотрел с интересом. Я старался не сильно агрессивно бежать, чтобы не распугать всех: они нужны мне для прикрытия. Ну не сунутся же преследователи в толпу в тяжёлых костюмах? Верно? Или сунутся?.. Слишком легко покалечить всех, кого случайно зацепишь, толпа слишком плотная.

Что-то вжикнуло, и нек, идущий рядом со мной, запнулся, упал сначала на колени, потом на асфальт. Из спины у него торчал дротик, выделяясь ярко-белым пятном на фоне тёмной одежды. Так и думал: дротиками стреляют. Мазилы, блин. Значит, убивать меня не будут.Остальные неки закрутили головами, но паники не было, никто и бежать не пытался. Все знали, что полицейские дротики безопасны. Я же крутил головой в поисках преследователей. И, к сожалению, не видел их. Похоже, включили режим инвиза. Это печально, очень печально. Так они подловят меня где-нибудь.

Думай, Алекс, думай…

Увидев вдалеке здание торгового центра, я рванул туда. Это то, что надо! В ТЦ ворвался я, как ревизор, и, сшибая не слишком расторопных неков с дороги, бросился к витринам.

Так! Что тут у нас? Блокноты, журналы, зажигалка. Всё берём. А зажигалка прикольная, с выгравированным рраском. Продавщица в шоке смотрела, как я чиркнул зажигалкой, проверяя, есть ли там бензин. Ага, неки добыли огонь в процессе долгой эволюции, но люди оказались хитрей: просто отобрали у неков зажигалку. Так бывает.

Подняв голову к потолку, я попытался разглядеть систему пожаротушения. Эти пипки, которые у нас многие принимают за неё, на самом деле, просто дымовые датчики. Ну, в большинстве случаев. Но у неков в таких крупных общественных объектах всё строже. И что прикольней, тут используют либо пенные, либо порошковые средства тушения. Неки придумали куда более эффективные составы, чем водичка. Откуда я это всё знаю? Ну, так не одну лекцию выслушал от Ниро, когда мы ходили их по школам читать.

«— А сейчас наш бравый полицейский со своим дрессированным человеком прочитают вам лекцию о системах пожаротушения…»

Тьфу, как вспомню, аж бесит. Надо ли говорить, что лекцию никто не слушал? Все кидались в меня бумажками.

Я сгрёб в кучу всю добычу, раздербанил дневники и журналы. Туда же полетели все пластиковые мелочи, что я, не отходя от кассы, сгрёб с прилавка. Бумага горит почти бездымно. А вот пластик… Чиркнув зажигалкой, подпалил эту кучу.

— Эй! Что ты делаешь?! — завопила, очухавшись, кошка-продавец.

— Рра! — рыкнул я на неё погромче, чтоб не тянула ко мне грабалки, а то ишь, храбрая.

Я-то знаю, что делаю. Отбежав от костра подальше, где я высмотрел ещё один прилавок, повторил процедуру. Продавщица пыталась потушить мой первый костёр, затоптав ногой, но дыма только добавилось, а вместе с ним начала расползаться вонь горелого пластика. Сначала взвыла сигнализация, предупреждая, что начался пожар и предлагая всем эвакуироваться. Потом она замолкла, и с тихим щелчком сработали системы пожаротушения, разбрасывая вокруг белый порошок. Белый, как первый снег, и такой же липкий, он покрывал всё вокруг ровным слоем.

Оглянувшись, я заметил у входа крупную фигуру. Она появлялась сверху вниз, по мере того как на неё налипал порошок. Видимый теперь спецназовец, похоже, только что сунулся сюда, он крутил головой в поисках меня. И старательно тёр рукой шлем, чтобы хоть что-то видеть, дворников-то там не встроено. И нашёл. Замер, как гончая, почуявшая добычу. Но тут подоспели неки, что спешили свалить из «горящего» здания. Они буквально вынесли белую фигуру наружу. Паникующая толпа — страшная сила! Они его и в бронированном костюме затопчут. Опрокинули, по крайней мере, точно, создав кучу-малу перед входом.

Порошковая вечеринка, блин, всем весело, все белые… А хаос — моё второе имя. Ну или в свете последних событий наша с Мэйдом общая фамилия.

Я фыркнул и, радостный, поскакал по эскалатору вверх, напевая под нос:

Мне было весело. А чего бояться, стрелять из боевого по мне точно не будут. План сработал: невидимками ко мне они не подберутся. Если пройдутся по этому месиву, по крайней мере, ноги будет видно. И избавиться от этого месива очень трудно: оно очень липкое и оставляет следы. Кстати, я тоже оставляю следы, надо с этим что-то делать.

На втором этаже был целый стеклянный лабиринт, поделённый на магазинчики. Угу, а вон, кстати, и ноги чьи-то идут белые. Видимо, этот спецназовец проходил не через главный вход. Но порошок система пожаротушения усердно распылила даже в туалетах. Так что идут по мою душу белые ноги. Хоррор, блин. Я присел, чтобы меня из-за одежды, висящей в магазинчиках, не было видно. И вприсядку проковылял в ближайший магазинчик, спрятавшись там за прилавок.

Удивлённо уставился на нека, что тоже зачем-то прятался за прилавком и выпучил на меня просто огромные глазищи. Я даже вздрогнул. Как там в приколе?

«— Ты кто?

Белочка.

А чё глаза, как у филина?

Какаю…»

Блин, чуть сам тут не накакал! Не отходя от кассы. Сидит такой внезапный инфаркт в засаде.

— А-а-а-а…

Только начал открывать рот нек, но я схватил его за руку и дёрнул на себя, разворачивая и прижимая к себе спиной. Второй рукой схватил его за горло, чтобы придушить, если он начнёт орать.

— Чшшш, — зашипел ему на ухо. — Заорёшь — шею сверну!

Вряд ли он понял, кто я. На голове у меня месиво из слипшегося порошка. На плечах погоны из него же. Морда вся вымазана. Но что-то надо с неком делать, не сидеть же тут до посинения, зажимая ему рот? Я оглядел место под прилавком в поисках скотча. Ну правда, они же ценники клеют? Но тут ничего не было, кроме ручки и вороха бумажек. Чертыхнувшись, перевёл взгляд на полки. Полки были тут прям за прилавком, и на них стопками лежал товар. Мои любимые мотоциклетные комбезики! Это я прям удачно зашёл.

— Серый комбез достань. Сорок четвёртый размер.

Нек дрожащими руками начал перебирать комбезы. Когда мы бежали с Ниро, я, конечно, не знал толком, что это такое: мне он напоминал водолазный комбез со стальными вставками внутри, но, нет, вставки не стальные, да и костюм нерезиновый. Я смотрел передачу про них и сейчас могу сказать, что это произведение искусства! Вставки из специального лёгкого, но очень прочного металла похожи на чешую с ребром жёсткости, наслаивающуюся друг на друга. Форма и расположение этой чешуи позволяют сгибаться только в те стороны, куда человек, или нек, способен сгибаться, и одновременно прикрывают большинство мест, которыми человек может треснуться. Кости в нём переломать невозможно, даже если тобой выстрелили из катапульты. Свернувшись же в позу зародыша, ты вообще становишься похож на броненосца. А резина — не резина, а спецматериал, который рассеивает ударную деформацию. Броня броней, но от сильного удара об дорогу внутренности могут превратиться в кисель. Эта гениальная штука послужила прототипом первой ступенью для создания киберкостюмов, в которых щеголяют наши тени и спецназовцы. Но всё же прыгать в нём с девятиэтажки не стоит. А то некоторые пробовали. Да. Вроде, и мир другой, и неки не люди, а дебилы везде одинаковы, словно их клонируют где-то.

— Вот, — нек вытащил из пачки костюм, и он тут же выпал у него из рук на пол. — Не убивайте меня, господин террорист! Я сделаю всё, что вы скажете! — и потёрся задницей о мою ногу, обвив хвостом.

— Придурок!

Кулаком по макушке я зарядил кошаку совершенно рефлекторно. Надо же, с кошаками сплю, а правильные рефлексы остались. Кошкомордый плюхнулся мордой вниз. Пощупал пульс, а то много ли такому задохлику надо, чтобы шею сломать? Но он был просто в отключке. Ну вот, проблема решена, а я зачем-то скотч искал… Правильно умные люди говорят: не усложняй себе жизнь.

Задвинув тушку кошака в угол, я начал переодеваться. Чисто это сделать не получилось, костюм я тоже обмазал белым, но главное, что ноги более-менее чистые, следов не будет. Застегнувшись, я стащил с другой полки шлем и перчатки; напялив всю снарягу, встал. Спокойно вышел из магазинчика. Так как всюду тут были стеклянные перегородки, обнаружили меня быстро. Три пары белых ног собрались в конце коридора. Я с интересом наблюдал за ними, ну, правда, что они теперь мне сделают? Дротик не пробьёт костюм. А догнать меня в тяжёлых костюмах в этом лабиринте невозможно. По прямой да, разгоняются они, как паровоз, за счёт массы. Но с такими поворотами… Стенки-то тут не просто стеклянные делают, а из какого-то особо прочного стекла. Напрямую тут не побегаешь.

Они дружно скинули инвиз и, опустив ружья в пол, задумались, глядя на меня гладкой поверхностью чёрных шлемов.

Я показал им язык, но, сообразив, что под шлемом они моих гримас не видят, развернулся и похлопал себя по заднице. Типа вот он я, попробуйте возьмите!

За что тут же был наказан.

Эти киборги одновременно вскинули оружие, и я подпрыгнул от неожиданности, получив сразу несколько дротиков в заднее место…

Чего это они?

Разозлились?

Ебушки-воробушки! Про дырку-то на заднице я забыл! Они туда и целились. И я сам им показал, куда стрелять! Лох — это призвание, блин… Хорошо хоть не попали!

Прикрывая рукой дырку, я ломанулся дальше по коридору. Пока бежал до поворота, задница превратилась в пышный пернатый хвост, как у транса на каком-нибудь карнавале в Тайланде, так плотно нашинковали дротиками. Залетев в какой-то кабинет в конце коридора, я захлопнул дверь и смахнул с руки и булок дротики. Такого украшения мне не надо. Быстро огляделся. Это какое-то офисное помещение: парочка столов, компы, пальма в уголке. Вот только выход тут только через который я забежал. А эти скоро будут здесь. Открыв окно, я осторожно выглянул на улицу.

Окно выходило не на главную улицу, а в дворовый тупичок. Обычный такой дворик с парочкой припаркованных машин. Прямо напротив ТЦ кучкой стояли мотоциклы и неки в комбезах, как у меня. И что-то громко обсуждали, видимо, пожар, так как они косились в эту сторону. Байкеры. Где-то рядом, в подвале, похоже, находится клуб. Верный признак.

Кроме байкеров, вроде, никого нет… Но это ни о чём не говорит, спецназовцы наверняка парочку невидимок снаружи оставили. Так что надо быстро…

Вскочив на подоконник, я сиганул вниз. Этаж всего третий, в костюме вообще не проблема. Привычно перекатившись, погасив инерцию, я вскочил на ноги и, пробежав пару шагов, лихо запрыгнул на байк. Вроде бы с виду похож на наш. В своём-то мире я на байке катался, а тут только пассажиром. Ключ зажигания был на месте. Ну правда, кто догадается угнать байк у суровых байкеров прям из-под носа? Только чокнутый человек… Лапка кикстартера пару раз прощёлкала впустую.

В плечо мягко толкнуло попаданием ещё одного дротика, а кошаки-байкеры злобно уставились на меня.

— Эй, мужик! Ты охуел?!

Но тут мотор сыто заурчал, я убрал боковую подножку и, поставив байк на заднее колесо, красиво ушёл в закат.

* * *

Не знаю, можно ли сказать, что я заблудился? Я, собственно, и не знал толком, где нахожусь. Понятно, что штаб корпорации Небеса нужно искать где-то по краям третьей платформы, на втором ярусе. К ней примыкала крыша здания. Но, блин, как подняться на второй ярус? Я-то в нижнем городе. Дорогу спросить? Ага, из-под шлема бу-бу-бу… Высок шанс, что буду послан в пешее эротическое.

Попетляв по городу, я не утерпел и заехал в какие-то гаражи. Сняв шлем, начал спешно вычёсывать из волос налипшую смесь. Оно начинало чесаться. Сначала несильно, а теперь я просто взвыл. Чё делать-то? Я не про эту чёртову смесь, а вообще? Помогите Алексу путешественнику пройти в корпорацию, блин.

Благо, колонку я нашёл тут же, в гаражах. Отмыв, как мог, пожарную смесь холоднючей водой и напившись ею же, заехал поглубже в гаражи, высматривая место, где можно переночевать, если что. Как добраться домой, я так и не придумал, похоже, придётся сдаваться. Зайти в какой-нибудь магазин без шлема и привлечь внимание. Есть шанс, что добросовестные граждане доставят меня к хозяину. Но может быть и с точностью до наоборот, и тогда меня сдадут на руки спецназовцам. Так что спешить не надо, пока попробую сам. По дороге нашёл и подобрал арматурину. Пригодится, а то всякое бывает, особенно ночью на окраинах города.

Оставив мотоцикл, я встал в сторонке и, вытащив мокрую шевелюру, начал ей старательно трясти. Ну, а что, полотенца у меня нет, длинные мокрые волосы ко всему липнут.

В таком виде меня и застали байкеры.

Сказать, что они офигели — ничего не сказать. Дубинки и цепи, которыми меня, я предполагаю, собирались отоварить, повисли. Пока они смотрели на меня, я, вздохнув, стащил с байка лежащую там арматурину. Чёрт, наверняка байк по жучку отследили, тут часто такую фигню делают. Похоже, придётся разогнать этот митинг. Он несанкционированный нифига. Просто так они меня не оставят.

— А человек-то понимает толк в музыке! Смотри, как хайром тряс…

— Чёт я не понял, ребята, а кто байк-то угнал? — в недоумении спросил крупный рыжий нек, принюхиваясь и медленно приближаясь. Он то и дело косил глазами то по сторонам, то на меня. Он похож был на хищника, что вышел на охоту, но боится более крупного хищника, на чью территорию он попал.

— Да он и угнал, похоже. Костюм-то тот же самый.

— Человек? Ага, и сюда приехал целиком, а не одни уши…

— Но костюм тот же самый!

— Говорил же я вам: у него не было хвоста!

Неки озадаченно переглянулись.

— Какой умный мальчик. Наверное, из цирка сбежал, — перевёл на меня взгляд рыжий нек. — Мне такой пригодится.

— Стойте! — Прервал его тощий черноволосый нек. — Я знаю, кто это. Это Принц. Его хозяин — Мэйд Сеил, сын главы корпорации Небеса. Давайте не будем его трогать, позвоним в корпорацию, его наверняка уже ищут.

Чу, я слышу голос разума… С интересом посмотрел я на тёмненького нека. Честный парень, а рыжий, похоже, уже решил присвоить меня себе. Слишком жадно смотрел. Ну-ну. Тут тебе не там. Как присвоишь, так и заплатишь, чтобы обратно забрали.

— Они его не найдут! — хохотнул рыжий нек и, напялив шлем, рванул ко мне.

Совсем дурной, что ли, привык местных петов тискать? Арматурину-то я взял не в ухе ковыряться. На что он надеялся, я так и не понял.

Банг!

Весомо сказала арматурина, повстречавшись со шлемом. Нек рухнул, как подкошенный. Голову шлем, конечно, спас, но вот кукушку ему такой удар явно стряхнул. Сотрясение. Следующий.

Но остальные не торопились. Ещё бы, такая башня тут скачет и арматуриной машет, как фея волшебной палочкой вместо того, чтобы кусаться, как нормальные люди.

— Гррррр, — подтолкнул я их к правильному решению, шагнув вперёд и продемонстрировав арматурину.

Неки сообразили быстро. Только хвосты и пятки засверкали. Воистину! В гневе я страшен.

Только черноволосый нек остался на месте и даже зачем-то поднял руки, типа сдаётся. Я с интересом осмотрел его. Может, всё-таки позвонит в корпорацию?

— Тихо, Принц, тихо. Видишь, я не хочу драться. Ты же умный парень, да? В полиции служил. Наверное, ты просто охраняешь мотоцикл… Но он мой…

Так, с поднятыми руками, он начал красться мимо меня к мотоциклу. Зрелище было то ещё. Я фыркнул и опустил арматурину. Нек, видя, что я опустил арматурину, тоже опустил руки.

— Вот видишь, какой ты умный, — обрадовался он, залезая на мотоцикл и проверяя ключ зажигания.

Я думал: он сейчас плюнет на опасного питомца и уедет, но, нет, он посмотрел на меня и приглашающе похлопал по сидушке сзади.

— Давай, я знаю: ты умеешь гонять на байке, садись. Домой поедем, понимаешь, к Мэйду.

— Уру-у? — сделал заинтересованный вид я.

Показывать, что я его понял сразу, тоже не стоит. А вот имя меня заинтересовало.

— Да, да, Мэйд, дом. Едем домой, — радостно закивал нек.

Под любопытным взглядом нека я надел шлем и послушно сел на мотоцикл.

— Блин, даже человек знает, что нужно надевать шлем… — пробормотал нек себе под нос, и мы поехали, осторожно объехав тушку рыжего на земле.

Сложности кошачьей жизни

Нек добросовестно довёз меня до знакомого здания корпорации. Парочка охранников, что дежурила где-то у главного входа, с интересом подошли ближе. Чужим сюда подъезжать без надобности, а этого нека охрана не узнавала. Кошак, увидев серьёзных дядек с автоматами, как-то стушевался.

— Я… Это… Вот… Привёз, — показал он на меня.

Ну, я мариновать неков и изображать тупого не стал. Встал и снял шлем. И я тут же полетел на асфальт, перекинутый через бедро. Нек-охранник, зараза, упёрся коленом мне в поясницу и выкрутил руки за спину. В костюме было не больно, вырваться я даже не думал, слишком быстро он. Пока соображал, за что меня так, охранник ласково погладил меня по голове.

— Тише, красавчик, тише… — шепнул он мне. — Ариса зови! Быстро! Мы нашли его! — крикнул он второму неку-охраннику.

— Тьфу! — выплюнул я пыль, которой наелся с асфальта.

Дебилы, блин. Нашли они. Я сам вообще-то припёрся, ну, на крайняк, меня нек привёз. Ты-то вообще на посту сидел и журнал с порнушкой листал.

Арис явился с высокой немолодой некой, весьма строгого и делового вида, и в очочках. Нека меня внимательно осмотрела, проводя идентификацию, как сканером прошлась. Дёрнула ухом и, поправив очочки, «напала» на черноволосого нека, что всё ещё терпеливо сидел на мотоцикле и ждал.

— Здравствуйте! Я официальный представитель корпорации Небеса. Вы знаете, что тому, кто найдёт этого человека, корпорацией была обещана награда? Пройдёмте со мной, пожалуйста.

Взяв растерянного нека за локоток двумя пальчиками, нека буквально выдернула его с мопеда и уволокла куда-то вглубь здания. Крутая кошка. Таким только в КГБ работать. Хвать и «пройдёмте со мной, пожалуйста».

Сапоги Ариса остановились у моего лица.

— Отпусти Принца и иди на пост, — скомандовал он охраннику.

Тот слез с меня и, постоянно оглядываясь, утопал в сторону здания. Арис, сев на корточки, схватил меня за грудки и подтащил к себе. Один глаз у него был заплывшим. Синяк на абсолютно чёрной коже выглядит, конечно, странно, но это был он. Тёмно-лиловый здоровый такой бланш. Красота просто.

— Слышь ты, священное животное. Ещё раз выкинешь такой фокус — и я переломаю тебе ноги!

Честно говоря, я не обиделся. Кажется, Арис волновался за меня. Даже голос у него был не злой, а взволнованный. Забавно, но с каждым разом я вижу, что Арис становится более эмоциональным. И всё меньше напоминает оловянного солдатика.

— Фонарь-то кто тебе повесил? — сочувственно спросил я.

— Мэйд. Как очухался и понял, что тебя нет, так и повесил.

Арис встал и меня поднял заодно, рывком вздёрнув на ноги, и, взяв за руку, повёл в здание. Кто бы знал, как меня это смущает?! Как дети дошкольного возраста ходим, честное слово. А вроде здоровые мужики оба.

* * *

— Алекс! — напал на меня Мэйд, как только я зашёл в комнату: он приподнялся, поджав ноги, и прямо с кровати прыгнул на меня.

Уж чего-чего, а от отважного, хитрого, опасного Мэйда я таких телячьих нежностей не ожидал. Я только крякнул, поймав его в воздухе, и завалился на Ариса. Хорошо, что он стоял в дверях, а то мы бы выпали в коридор. Мэйд далеко не пушинка. Арис, запихнув почти вывалившихся из комнаты нас обратно, деликатно захлопнул дверь. Мэйд повис на мне, закинув на шею руки, обхватив ногами, и хвостом обвил. Чтоб я не убежал, наверное.

— Мэйд… Ну ты чего… — я поддержал его под задницу и закинул повыше, а то он начал съезжать вниз.

Мэйд только тихо хрюкнул мне куда-то в шею. Вот никогда не знал, как успокоить девушку, когда она плачет. А парня как? А иномирянина? Это тебе не иностранец того же вида, что и ты, тут сложней всё понять. Вообще, хоть через костюм я не чувствовал его тела, но он так горячо дышал мне в шею, а мои руки так удобно устроились на его попе, что мысли начали сворачивать куда-то не в ту сторону, подкидывая мне пошлые картинки, каким образом его можно успокоить…

«Так. Сосредоточься», — мотнул я головой, вытряхивая картинки. Пройдя пару шагов, я сгрузил этого зябрика на кровать, несильно качаясь, и, прижав к подушке, поцеловал. Глаза, что называется, на мокром месте: Мэйд изо всех сил сдерживался, чтобы позорно не разреветься. Более-менее успокоился он минут через пятнадцать.

— Ну всё, всё, я тут, я живой. Давай, расскажи, что тебе врачи сказали? Вижу: всё не так плохо, раз ты тут по комнате скачешь, — решил отвлечь я Мэйда, переключив мысли на новую тему.

— Неплохо, — согласился он. — Корсет поставили. Тошнит немного. Сотрясение. У нас хорошие врачи. Позже придут капельницу ставить. Сказали больше заниматься сексом: это способствует душевному и телесному здоровью.

А как он честно и серьёзно произнёс последнюю фразу… Я аж языком цокнул. Это что-то из психологических штучек, видимо. Если произносишь что-то с серьёзным лицом и проникновенными интонациями, даже самые бредовые утверждения воспринимаются, как истина.

— Ладно, тогда лежи, — засунул я его под одеяло.

— Эй, ты слышал, что я сказал?

Вот только терпения ему порой не хватает. Проигнорировав его, я снял костюм и, от души почесавшись, отправился проверять ванну.

Надеюсь, всё уже починили.

— Это что?! Пожарная пена?! Ты где был?! Не игнорируй меня! — переполошился Мэйд.

Бегал я, но рубашка… Сами понимаете… У ванны меня догнала кинутая Мэйдом подушка. Ну вот как так? Только что это было милое, трепетное существо с наивными голубыми глазюками, а теперь это сварливая женушка. И, когда Мэйд станет кем-то другим, предсказать невозможно. Кажется, что он состоит из десятка Мэйдов, которые не очень хорошо дружат между собой. Трепетная лань, нахал, стервозный тип, умничка и ещё кто-то пятый, я ещё не понял, кто…

— В ТЦ с пацанами зажигали. Было весело, и была пенная вечеринка, — оскалился я и спрятался за дверью ванны прежде, чем в меня прилетела вторая подушка.

Когда я отмылся от этой гадости и вышел в комнату, то застал там нека в медицинском халате. Он сидел на кровати со стороны Мэйда и заинтересовано следил за капельницей. А Мэйд, кажется, спал. Док, отсканировав меня взглядом, покраснел и отвернулся. Ну да, единственным полотенцем, что нашёл в ванной, я замотал волосы. Вообще я тут живу — как хочу, так и хожу! И нечего пялиться! Забавно, но, кажется, у дока никакой мысли не забрезжило по поводу того, что человек самостоятельно мылся в ванной и даже голову полотенцем догадался обмотать. О чём он вообще думает? Извращенец!

Прошлёпав босыми ногами по полу, я нырнул к Мэйду под одеялко. Док зашипел:

— Животное! Ну-ка свалил с кровати!

И, уж что я совсем не ожидал, шлёпнул меня каким-то блокнотом по голове. «Вот тварь!» — вызверился я. Взбесило даже не то, что меня шлепнули по башке, а то, что отнеслись, как к псу какому-то, забравшемуся на хозяйскую постель. Первым порывом было придушить этого засранца. Но потом я подумал, что если сейчас начну убивать дока, то разбужу Мэйда. Из-под одеяла пришлось вылезать, потому что док не успокаивался, продолжая лупить меня блокнотом. Вот гад. Да тебе-то какое дело, где я сплю?! И что мне теперь делать? Стоять и ждать, пока док доставит капельницу и свалит? Или на полу прилечь? А я, блин, сегодня дрался и бегал весь день. Я устал. Я хочу спать.

Злобно зыркнув на нека и, прямо как был, голышом протопал в коридор, сверкая задницей перед ошалевшим доком. Ну не одеваться же при нём, тогда до нека точно что-нибудь дойдёт. В коридоре на стульчике у двери дежурил Арис. Развалившись и положив ногу на ногу, телохран читал журнал. С порнушкой, походу. Иначе чего он его спрятал, когда я подошёл? Оглядев меня удивлённым взглядом «снизу-вверх», он иронично поднял бровь.

— Я спать хочу, — мрачно возвестил я.

Арис поднял вторую бровь.

— А док лупит меня блокнотом и сгоняет с кровати.

Как-то тяжко выдохнув, Арис молча встал и, взяв меня за руку, отвёл к кровати. Когда я лёг, он заботливо укрыл меня одеялом и показал доку кулак. Тот аж побледнел, бедняга: кулак был размером с его голову. Арис вообще самый огромный из неков. Он даже выше и здоровей меня, а некам вообще, наверное, кажется огром. Зашугав дока, главтень бесшумно слинял за дверь. А я, закрыв глаза, просто вырубился.

* * *

Мышцы после вчерашнего забега приятно ныли. Давно я себе таких пробежек не устраивал, со времён работы в полиции, считай, так что спал я долго и со вкусом, без задних ног, что называется. Даже проснувшись от светящего в окно солнца, я не торопился открывать глаза и просто лениво слушал, как Мэйд шкрябает ложкой по тарелке. Видимо, завтрак принесли ему в постель.

Мэйд поел и, отставив тарелку, лёг рядом со мной лицом к лицу.

— Не убегай от меня больше, ладно? Я знаю, что ты не любишь меня, но не убегай… — едва слышно прошептал он, тихонечко проведя пальцами мне по лицу, и, уютно устроившись поближе ко мне, кажется, задремал.

Казалось, надо обнять его, поцеловать и сказать, что это не так, что я… Что? Я сам не смог бы ответить на этот вопрос. Мэйд красивый, несмотря на странный разрез глаз, хвост и уши, торчащие чуть больше и чуть выше, чем это положено по стандартам человеческой красоты. Идеальная мраморная статуя, на каждой части тела висит табличка: «Я породистый до мозга костей прям!» А ещё раздолбай, не очень умный, вредный, зубоскалит по каждому поводу и без. Хороший актёр погорелого театра. Весь в меня. Говорят, что притягиваются либо противоположности, либо похожие. Кажется, мы притягиваемся по второму принципу… Но любить… Можно ли любить по-другому? Не так, как я любил Ниро. Я не знаю. Пока не знаю. Может быть, пойму потом.

* * *

Кажется, я снова задремал и проснулся, когда пришёл док. Он перевернул Мэйда на спину и подтащил его к краю кровати, где стояла стойка с капельницей. Как только он утопал в ванную мыть руки, я вскочил и, вытащив из шкафа домашнюю одежду, свалил в темпе вальса в коридор, по дороге пытаясь впрыгнуть в штаны. Футболку натянул уже в коридоре. Посмотрел на тень, что дежурил сегодня на стульчике. Тень устало посмотрел на меня красными с недосыпу глазами. И мы поняли друг друга…

Ладно, сам найду, где пожрать. Немаленький.

Коридоры были почти пусты. Самый разгар рабочего дня. Спустился этажа на два вниз по лестнице. Человек ведь не может сам вызвать лифт? Хотя вызвать-то может, кнопочки местные нажимать любят. Вот только кататься местные на нём будут в рандомном порядке. Так что, наверное, зря так сильно маскируюсь. Помню, когда бродил по зданию, где-то тут видел столовку. Но, похоже, что-то напутал и забрёл в спортивную секцию. И тут пусто везде…

— Заблудился, человек?

Ёбтвоюбожемать! Нельзя же так пугать! Я ж чуть об потолок не треснулся, когда подпрыгнул. Обернувшись, с удивлением узнал знакомого сфинкса-нека. Главу корпорации. Сфинкс смотрел на меня странным инопланетным взглядом.

— Э-э-э-э, да. Наверное… — клянусь, этот нек меня нервирует. Не знаю, почему…

— И куда Вы планировали прийти изначально? Вижу: спортивная секция у вас энтузиазма не вызывает.

— Я искал столовую.

— Думаете, что там Вас накормят?

— А, не накормят? Ну ладно… — не сильно огорчился я и, повернувшись, хотел слинять, но нек схватил меня за локоть.

— Не торопись, человек, пойдём, поговорим.

Блин, кажись, попал… Ну о чём он может говорить со зверушкой? Или, узнав, что я говорящий, мнение у него переменилось? Всё равно как-то мне странно, всё-таки это отец Ниро и Мэйда.

В столовой на нас удивлённо косились, хотя накрыли столик на балконе. Ну да, мало кто из человеков может есть аккуратно, а тут глава корпорации садит с собой за стол человека. Причём постельную игрушку сына. Как бы ни было на самом деле, а в глазах неков выглядит всё именно так. Я только лоб морщил, зачем ему это всё надо. Ну приказал бы принести мне еды куда-нибудь, в ту же спортивную секцию, я там бы по-тихому пожевал, там бы и поговорили. К чему всё это?

— Прошу, — приглашающе показал он на тарелки, когда я сел.

Что-то мне даже кусок в горло не лез под его взглядом, но разговор нек не начинал, терпеливо дожидаясь, пока я поем. И только, когда я оставил последнюю тарелку, заговорил:

— И так, человек Алекс. Расскажи мне о своём мире.

Мир, как мир. Ни хороший, ни плохой. Живут одни люди. Да, я тут не единственный разумный человек, есть ещё. И нас похищают. Ему я, естественно, всё подробно расписал. И про то, что Маро предупреждал, что «пустоглазые» придут за нами.

— И кем ты был в своём мире? Какое положение занимал в обществе? — продолжал допрос нек.

— Я старший и единственный ребёнок в семье. Наследник престола. Опора родителей. Первый блин комом.

Ну правда, какое ему дело, насколько я породистый и какое место в обществе занимал, если для этого мира я всего лишь зверушка?

— Хм… Ясно, — кивнул своим мыслям нек. — Что ж, я не против, если ты будешь жить с Мэйдом. Но имей в виду, что результат дуэли никто не признает! Это бред, не может одно разумное существо принадлежать другому.

О-о-о-о… А наоборот, значит, может? Не, этот тип мне определённо не нравится. Спасибо, конечно, что благословили, «Святой отец», но сдаётся мне: Мэйд не спрашивал у Вас, с кем жить.

— Надеюсь, ты понимаешь, что Мэйд — наследник огромной корпорации, и ему придётся завести себе кошку и наследников. Люди плохо реагируют, когда хозяин заводит себе кого-то ещё. И могут даже одичать. Но ты разумный, надеюсь, ты понимаешь необходимость этого?

Я только кивнул. Да, понимаю. Я думал об этом ещё по поводу Ниро. И я готов был признать его детей своими, моих-то у меня не предвиделось. Не с местными человеками же их делать? Но сейчас, в свете последних событий, не знаю… Анна — явно женское имя. Что если я встречу разумную девушку? Что я буду делать? Уйду и забуду Мэйда? Смогу я снова стать нормальным, а главное, захочу ли? Не знаю… Я уже давно запутался в себе и наших отношениях.

— Я рад, что ты такой благоразумный человек. Но, к сожалению, сам Мэйд очень упрямый. Поэтому я хочу попросить тебя поговорить с ним на эту тему.

Ага, как он это себе представляет? В глазах так и встала картинка, как я выставляю Мэйда за дверь со словами: «Мэйд, извини, но я думаю: тебе стоит сегодня пойти ночевать к кошке… А чтоб ты дошёл, пожалуй, провожу…» Бррр… Что-то даже ревность шевельнулась. Или это зависть?

— А чтобы ты поторопился в данном вопросе, я уже шепнул кому надо, что Мэйд очень любит тебя и ценит, поэтому, скорее всего, выберет кошку, которая сможет тебя приручить… — сообщил он с кривой улыбкой.

Чё?! Вот знал, знал, что он замышляет какую-то гадость! Сарафанное радио тут работает на полную мощность. Об этом наверняка уже знает вся корпорация.

— Приятно было познакомиться, разумный человек. Как только Мэйд скажет о том, кто его избранница, от Вас сразу отстанут.

Кошак встал, посмотрел на часы на своей руке и, чинно поклонившись, свалил в закат… А я только хлопал ему вслед глазами, тихо офигевая.

Так! Что я сижу? Надо валить отсюда в темпе вальса, пока у всех обед не начался!

Но я опоздал. Слух, что глава корпорации кормит человека в столовой, уже разнёсся. Три гламурные кошки ждали меня прям у выхода. В засаде. Но они меня вблизи не видели, поэтому, пока они с ужасом смотрели на огромного человека, обдумывая, а не опасно ли вообще ко мне подходить, я свалил. До лестницы я дошёл без приключений. Но радовался я рано. Какая-то страшненькая кошечка с поддержкой более симпатичной на лицо, но крупной подруги вообще без страха повисла у меня на руке и потащила в сторону лифта. Я даже не заметил, откуда они выскочили, за углом стояли?

— Какой большой и красивый мальчик! Ты, наверное, заблудился? — щебетала страшненькая нека.

Окраска у неё была какая-то серая, и волосы словно клочьями. Полусфинкс? Выглядело это так, словно кошка пережила атомную войну.

— Пойдём, доедем на лифте. К Мэйду. А чумазенький-то какой! Надо тебя искупать.

Я аж вспотел. Не надо меня купать. Им что, заняться больше нечем? И ничего я не чумазый! Что врать-то? Вообще надо было сдаваться предыдущим охотницам, они хоть симпатичные! Я пытался вырваться и даже протащил их на себе буксиром, но, к сожалению, вторая кошка была очень полной. Но не бить же их? Меня таки засунули в лифт. Прежде, чем дверь успела закрыться, в кабинку запрыгнула одна из гламурных кошек, что со стороны наблюдали эту котовасию.

Кажется, они просекли, что головы я откручивать не буду. Ой-ой…

— Куда едем, девочки? — весело поинтересовалась та нека.

Мы все одновременно посмотрели на кнопку. Страшненькая кошка нажала сорок первый этаж.

— Ну, думаю, сразу в комнату к Мэйду нас не пустят, — гламурная кошка нажала на «стоп» и ткнула куда-то в районе тридцатого этажа.

— Тебя вообще туда не пустят! — оскалилась страшненькая.

— Это мы ещё посмотрим…

Приехав на место, они общими силами вытащили меня в вестибюль и завалили там на диванчик. Больные кошки! Психически. Откуда только сил столько?

— Лила, неси печеньки! — рявкнула страшненькая кошка на полненькую.

— Если я отойду, он вас обеих куда-нибудь унесёт, — меланхолично ответила та.

И она чертовски права! Свалю. Как пить дать, свалю!

Гламурная со страшненькой переглянулись и отвернулись друг от друга.

— С тобой, Рила, Мэйд не сможет переспать, даже если запрыгнешь в койку к его любимому человеку! Будешь спать с человеком, ха-ха! — зашипела гламурная.

С тобой тоже не сможет, ты ж змея, а не кошка! Подозреваю, что у вас даже физиология разная! Вообще-то это было сейчас обидно.

— А в тебе, Эмма, силикона больше, чем мяса! — не осталась в долгу страшненькая. — Проще купить надувную куклу!

Возможно, я смог бы как-нибудь удрать, но тут подоспели ещё три «гламурки». Когда мы спустились на лифте, они побежали по лестнице. По дороге они набрали сладостей, печенек и каких-то блестящих игрушек, и теперь тащили этот ворох сюда. О не-е-ет…

— Ой ты мой милашка, кушай печеньку.

— Отойдите от него, метёлки драные, он вас боится!

— Смотри, какой блестящий мячик с шариками внутри!

— Я вообще боюсь представить, как они с Мэйдом… Ну… Он такой здоровый!

— Так какая разница: он же питомец?

— Так он тоже сверху бывает!

— Мриша из массажного отдела говорила…

— Серьёзно?!

— А может, этой шуршалкой поиграешь?

— Зверь! Мэйду, наверное, там всё зашивали…

— Да-а-а, даже не представляю, что это тупое животное может с неком сделать!

— Ну, раз он его не выкинул, значит, понравилось?

— Хм… Думаешь, Мэйд любит погрубей?

— А у меня плётка и наручники есть…

Под нос мне совали шуршалки, в рот печеньки, и трещали, трещали, как сороки, обсуждая меня и Мэйда в разных позах. А я, кажется, совсем перестал соображать, что тут вать машу происходит?!

Памагити…

В какой-то момент я не выдержал, вскочил, скидывая с колен пару кошек, которые успели там угнездится, и рванул, куда глаза глядят. Забежал в первую попавшую дверь и захлопнул её, подперев плечом изнутри. Кошки не ожидали, что я так неожиданно рвану, поэтому упустили.

Это оказался туалет. Женский туалет, где сидели две неки. Одна из них, пухленькая, нервно выронила сигарету, завидев меня. Ну хоть обе симпатичные… Надеюсь, сильно бить не будут? Пухленькая была небольшого роста и почему-то в белом халате и очках. Врач, наверное. И лицо такое умное и серьёзное. А вторая высокая стройная блондинка в синем пилотском костюме. Хоть сейчас на плакат: «Вступайте в пилоты! Родина вас не забудет!» Впрочем, в компании «Небеса» пилота встретить не удивительно. А что девушка… Так меня тоже сначала удивляло, что такие профессии, как хирург, пилот, все морские профессии, тут считаются чисто женскими. Если в этом мире сказать, что баба на корабле к беде, тебя не поймут. А ведь это очень опасная профессия, учитывая то, что неки плавают немногим лучше утюга.

— Э-э-эммм, — поправила очки полненькая, озадаченно меня оглядывая. — Знаешь, кто это? Это человек Мэйда.

— Это про которого наш глава говорил?

— Угу…

Оторвать бы уши вашему главе! И писюн. Чтоб он импотентом стал на веки вечные!

— Ты умеешь обращаться с людьми? — с надеждой спросила кошка-пилот.

— Откуда?

— Ну-у-у, ты проектировала, может, для них что-нибудь. Кресла безопасности там…

— Угу, я знаю, что хвоста у них нет… Помогло?

— Не очень… Ладно, попробую.

— Ню, ню, какой ты у нас большой мальчик. Красивый мальчик… — Кошка-пилот начала медленно приближаться ко мне и, осмелев, взяла за руку.

А я что, я ничего. Сюрприз, девушки, ждёт вас за дверью. Я слышу, как они топчутся там. Ситуация чем-то напоминает мне фильмы про зомби-апокалипсис. Трое закрылись в туалете. А за дверью ходютъ молча и дышатъ.

Кошка деликатно отодвинула меня от двери и, открыв, выглянула. Это она зря, конечно.

— Где он?! — тут же рявкнули на неё оттуда.

У пилота хорошая реакция, поэтому она быстро захлопнула дверь. Чуть не прищемив кому-то нос.

— Уру-ру… — пожаловался я. Вот такая фигня, девчата. Сам в шоке.

— Похоже, он боится их, — поставила диагноз пилот.

— Угу, я тоже… — честно призналась вторая нека. — Что делать будем?

— Ладно, ты держи его, он, кажется, совсем ручной мальчик. А я пойду разгоню их как-нибудь. Хотя, стоп! Погоди, девчонкам нашим позвоню.

Подкрепления мы ждали полчаса, и потом меня под охраной пилотов проводили до комнаты Мэйда. Надо сказать, чувствовал я себя настоящим принцем. Все пилоты были красавицами! Охрана-то просто царская. А как они вышагивали… Их будто специально на конкурсе красоты отбирали. Тень, что дежурил в кресле, только глаза выпучил, когда мы подошли такой компанией. А уж как Мэйд глаза выпучил, когда я с двумя неками ввалился в комнату, было любо-дорого посмотреть.

— Ну вот, — сказала полненькая нека. — Привели мы Вашего потеряшку. Всего доброго. Следите за человеком лучше, а то на него открыт сезон охоты, — и мило улыбнулась.

— Бе-е-е-е… Спасибо… — сообразил Мэйд.

Неки, коротко поклонившись, ушли.

— Какого ляда тут происходит?! — заорал Мэйд, как только за ними закрылась дверь.

Чего орать-то? Приревновал, что ли? Это, конечно, мило, но очень громко.

— Твой папа тут такую штуку придумал… — начал я разъяснительную беседу.

— О нет! — схватился Мэйд за голову.

— Так ты в курсе?

— Ну, я говорил ему не делать этого… Но мой папа — это существо странное.

Да уж. Это верно подмечено. Пройдя в комнату, я упал на кровать, и сосредоточенно уставился в потолок.

— Всё. У меня стресс. Да я меньше пересрался, когда от спецназовцев бегал!

Мэйд подкатился ко мне и прижался к бедру.

— Извини, — тихо и уютно уткнулся он носом носом мне в плечо.

— Тебя-то за что? Я вообще удивлён, как ты с таким отцом до взрослого возраста прожил. И ещё мне интересно, ты действительно платиновый блондин или просто седой, как я? Кстати, могу посоветовать тебе выбрать какую-нибудь из этих двух нек, что привели меня. Хорошие неки, нужно брать. Если ты думаешь, что я тупой неандерталец, то не бойся, с ума я не сойду. И всё понимаю. Корпорация, все дела…

— Да не в этом дело! — зыркнул глазами на меня Мэйд. — А…

— А в том, что так принято. Для вас это нормально, я знаю. Я много думал об этом, когда был с Ниро…

Что-то меня от стресса на поболтать потянуло, похоже, такое бывает. Надо вывалить впечатления на кого-то. Стресс, он такой, коварный, копится, копится, а заканчивается словесной диареей.

— Давай не будем говорить об этом, — тихо попросил Мейд.

Мэйд сначала закинул на меня ногу, а потом полностью заполз, сев верхом. Начал стягивать с меня штаны и закатывать футболку. Хм… С такого ракурса я Мэйда ещё не видел. Ничего так ракурс. Растрёпанные со сна волосы свисают и щекочут мне живот. По щекам румянец. В глазах черти гоняют тараканов.

— Ты чего делаешь? — прошептал я.

— А ты не догадываешься? От стресса сейчас лечить буду. Подай тюбик, он под матрасом.

— Тебе нельзя.

— Если осторожно, то можно. Ты же хочешь…

Хочешь… да у меня там уже, похоже, рефлекс. Видишь симпатичного кошака — вставай! Как у собаки Павлова. Вот они, последствия моей жизни тут! А на кошек не стоял… О нет… Точно! Столько красивых кошек на меня липли, сидели на коленках, щупали, а он даже не пытался! Предатель! Всё, это финиш! А-А-А!

— Алекс, Алекс?! — потормошил зависшего меня Мэйд. — Что с тобой?!

— Что?! — ряфкнул я, возвращаясь в реальность.

— Ну, у тебя сейчас такой взгляд был… Если тебе так неприятно, то не будем… Мне показалось, что ты… Ну, мы в прошлый раз… Всё же хорошо было… Я подумал, что мы…

— Это не из-за тебя. Не обращай внимания. Ложись, — похлопал я себя по груди. — Давай просто полежим.

Как страшно жить. Ещё вчера я думал, что нормальный…

Когда док вечером пришёл ставить капельницу, он застал интересную картину: Мэйд тихо спал на мне. У этого человеконенавистника аж губа затряслась. Но он ничего не сказал. Качественно его Арис запугал. Стащив Мэйда с меня, док поставил ему капельницу. Мэйд так и не проснулся. Всё-таки плохо ему, как бы он бодрячком ни казался. После лекарств отходит, а потом снова спит.

Нож в моей спине

Вопрос насчёт пары Мэйда продолжался. Но всё же кошек ему пришлось признать. Причём выбрать он не смог, поэтому признал обеих. Тут как-то на это спустя рукава смотрят: если сможешь содержать, хоть десять заводи. Тебе их кормить, одевать, что будущий глава корпорации себе позволить, конечно, может. Мэйду вообще как-то пофиг. Он сходил, посмотрел на котеек и, вернувшись, сказал: «Хочешь этих, ну ладно, возьмём этих». Как будто мы вместе берём их. Насмешил. Одна инженер, вторая — пилот. По-моему, мне кошки нравились больше, чем ему. Особенно полненькая, она такая милая, добрая, и у неё очень милые ямочки на щёчках, когда она смеётся, что прям хочется взять её и пожамкать. Милота зашкаливает. Кошечка хоть и не лысая, но в том напоминает мне Ниро. К нему я испытывал похожие чувства. Вот правда, в отличие от Ниро, на кошек у меня так и не стоит…

Убедился.

Порыдал ночью в ванной, оплакивая смерть Алекса-натурала. Утешился Мэйдом, который не вовремя зашёл в ванную. А может, вовремя… Морда, по крайней мере, у него была довольная, будто сметаны обожрался. Ладно, будем честными, не сметана то была, не сметана…

Свадьбы тут нет, как явления, но есть что-то вроде официального признания, после которого кошки переезжают поближе к избраннику. Фуршет устраивают, все дела. Честно говоря, не хотел присутствовать на этом мероприятии главным образом из-за того, что там был глава корпорации. Зовут его, как я узнал на мероприятии, Даго. Даго Сейл. Жуткий тип. Но мне пришлось присутствовать: Мэйд устроил истерику и заявил, что не пойдёт без меня. Кроме того, будут Мило с Валентином. Их Мэйд пригласил специально для меня. Ну и не только за тем, чтобы мы с Валентином поболтали, естественно. Он кошмарил Мило про то, в какой мы опасности, на нас нападают, меня пытаются похитить и так далее. Кажется, Мило впечатлился.

С Валентином нам в тот день так, к сожалению, и не удалось поговорить. Слишком много народу слонялось на празднике, а Арис вообще у меня чуть ли не на голове сидел и ходил, как приклеенный, след в след. И толпы неков вокруг, и абсолютно каждый пытался меня покормить или пощупать. Это вообще жесть какая-то. Чувствуешь себя девушкой лёгкого поведения в каком-то дешёвом ночном клубе. Нувот любой проходит мимо и точно где-нибудь пощупает. Хорошо хоть щупали не за те места, за которые щупают девушек лёгкого поведения. А то бы я, наверное, начал убивать. С Валентином пришлось перемигиваться издалека. Жаль, что морзянку мы не знаем. Пригодилось бы.

Мэйду стало значительно лучше, он стремительно выздоравливал, хотя ещё ходил на процедуры какие-то. Ну, я в нём не сомневался. Им гвозди забивать можно. Здоровый, как конь. Тощий такой конь, но стать чувствуется. Его бы в спортзал… Вот всё рассосётся, и загоню его туда.

С тех пор они с Мило начали серьёзно крутить какие-то дела, даже к нам в комнату приходили с толпой операторов, те расставляли освещение и снимали меня на камеру. Какой я хороший, люблю Мэйда и кушаю с ложечки вкусняшку. Переснимали это все семь раз. Мило всё моё лицо не нравилось, настолько ехидная рожа у меня была. По телеку покажут про меня целый репортаж. Я, блин, знаменитость! Мэйд сказал: там будут вставки с арены, репортаж с полицейскими из участка, где я работал, и последнее, что снимали, — разрушенный особняк. Там Мэйд начал вообще пропадать на весь день, уходя рано утром, когда я ещё спал. Всё-таки привык я спать по времени Иризана, и эту привычку, оказалось, сложно побороть. У них со столицей Роаны два часа разницы.

Иногда я чувствовал сквозь сон, как Мэйд меня целует, гладит. Честно говоря, я не обращал внимания. Ну нравятся ему телячьи нежности, пусть так. Я тоже постоянно целовал Ниро. Могу понять. Так продолжалось до тех пор…

Пока однажды Мэйд что-то ни забыл. И ни вернулся…

— А-а-а-арис?! — завопил он, как сирена городского оповещения.

Что там проснулся, да меня просто снесло с кровати от вопля!

Небо за окном только начинало светать, а комнате царил полумрак, едва очерчивая силуэты предметов, поэтому Мэйд щёлкнул выключателем. Честно говоря, таким Ариса я никогда не видел, он, словно таракан, застигнутый на кухне за неприличным делом, был очень растерянным и смущённым. Даже какой-то фиолетовый стал. Как баклажанчик.

Я в непонятках со сна крутил головой то на Мэйда, то на Ариса, с удивлением наблюдая за изменением их окраски. Один фиолетовый, второй стремительно бледнел, сжимая кулаки и распушив хвост. Мэйд был не просто злой, он был в ярости и испепелял Ариса взглядом. Кажется, он сейчас будет убивать телохрана…

Что, блин, тут творится?!

Кажется, я произнёс это вслух, потому что Мэйд зашипел, как проткнутая шина;

— «Что творится?» Ты что, не замечаешь, с кем целуешься?!

— Нет, когда сплю, я вообще за себя не отвечаю… — автоматически брякнул я, в удивлении уставившись на Ариса.

Так это что, не Мэйд, что ли, был? Вот это кино, блин… А пахнут одинаково. Арис коварен, спёр Мэйдову парфюмерию, что ли?

Видимо, я выглядел достаточно ошарашенным, что Мэйд даже не подумал, что я каким-то боком был в курсе происходящего. Лишь бы они тут драться не начали. Не знаю, как буду их разнимать. И вообще, смогу ли. Всё-таки они оба не маленькие. Арис так вообще шкаф с антресолью.

— Убирайся, Арис, — шёпотом сказал Мэйд, но в тишине мы его отлично услышали.

Арис молча каким-то чётким, строевым шагом и прямой спиной вышел за дверь.

Я, всё ещё в шоке, заполз обратно на кровать. Суровый котяра с абсолютно чёрной кожей, абсолютно белыми волосами и пронзительными голубыми глазами. Такой дроу. Всегда суровый и дисциплинированный, он казался мне оплотом надёжности. От Ариса я, честно говоря, такого не ожидал. И вообще не знал, как на это реагировать. Я привык к этому шкафу и относился, как к другу, который всегда протянет загребущую лапу помощи и в нужный момент вытащит из-под пуль. И тут такое…

— И что теперь будет? — как-то потеряно спросил я, в дуэли с Арисом мы оба проиграем, тут к гадалке не ходи.

— Ничего не будет, — Мэйд, видимо, решив никуда сегодня не идти, раздевался обратно. — Честь не позволит ему вызвать меня на дуэль. Он нарушил их собственные законы, и он это знает.

Этот день Мэйд провёл дома со мной в кровати, а на следующий день опять усвистал по делам.

А я заскучал.

Теней больше не было в коридоре. Не было Ариса, с которым можно было перекинуться парой слов. Да и не знаю, смог бы я с ним после всего того, что произошло, нормально общаться. Как представлю, что он испытывал ко мне совсем не дружеские чувства и у нас с ним могло что-то быть, аж глаз дёргаться начинает. Представить, как мы с ним чем-то таким занимаемся, не получалось просто никак. Не укладывалась картинка в голове. Он слишком мужественный. Мышцы, всё такое. А с Мэйдом представляется на раз, порой приходится головой трясти, чтоб прийти в себя. Наверное, это значит, что… Что он физически мне не противен, не более.

* * *

Скучая в четырёх стенах, по старой привычке я решил прогуляться, растрясти жирок и лишние мысли. Послоняться по коридорам корпорации без цели и смысла. Правильно, что куксится, сидеть и тяжкие думы думать? Одевшись в уже привычные мне шмотки Мэйда и повязав рубашку на пояс, так, чтобы она прикрывала дырку на заднице, я вышел в коридор. Пожрать мне сегодня никто не принесёт. Но охота на человека, кажется, закончена. Можно, наверное, даже в столовую наведаться. Там меня знают и уже в курсе, чем кормить. Накормили на празднике.

Там, где обычно сидел кто-то из теней, сиротливо стояло пустое кресло. И брошенный журнал на нём. Настроение и так плохое, совсем упало ниже плинтуса. Похоже, остальные тени последовали за Арисом. А как же я? Все меня бросили…

Пустые коридоры и даже редкие неки, встречающиеся мне на пути, навевали тоску. И, слоняясь по помещениям без цели и смысла, я сам себе напоминал призрака заблудившегося в этом лабиринте.

К сожалению, это было не видение, а та страшненькая нека. Не знаю, чего она хотела, кошки-то для Мэйда выбраны, но она посмотрела на меня, как ракета захватила цель, и понеслась. Хорошо, что я заметил её издалека и смог слинять. Бежал от неё долго: упёртая кошка всё никак не хотела отставать и упрямо преследовала меня. И отстала только где-то в районе третьего этажа. Спустившись на первый, я плюнул на всё и решил выйти в парк, что был за зданием корпорации. Всё равно спустился, так почему бы не погулять? Хотя, наверное, это не парк, а так, огороженная дворовая территория с парой кустиков для понта и заездом на подземную парковку. Но зато тут есть целых две лавочки. Развалившись на одной из них, я подставил лицо солнцу и прикрыл глаза.

— А-а-а-ау-у-уру-ру-ру!

— Череп! Стой! Стоять, я сказал!

Я переполошился, открыв глаза. Череп заметил меня издалека, с пешеходной части, что находилась через дорогу, и, как танк, попёр через дорогу ко мне. Хорошо, что проезжая часть была пустая, а то бы его сбили. Прицепом на поводке за ним, упираясь обеими ногами в асфальт, ехал Ласко. Но что такое тощий кошак для боевого питомца? Так, фигня какая-то болтается.

Остановить его смог только забор.

С треском впечатавшись в стальные прутья, Череп завизжал ещё громче. Не долго думая, я вскочил и рванул к нему. Поранится ещё. Черепа я не воспринимал человеком. Да, он выглядит, как человек, но в душе это большой добрый пёс. Перемахнув через забор, я тут же был сбит с ног. Верещащий от переизбытка радости Череп вылизывал мне лицо, а я трепал руками его по голове. Сначала меня немного перемыкало от того, что мужик пытается лизаться. Но потом… Это не человек. Ну и как его человеком воспринимать? Это же типичный хороший мальчик. У него даже глаза собачьи, добрые, преданные. И нет у него разума, не понимает он, что люди так себя вести не должны. Это животное, и относиться к нему надо соответственно. Коробит, конечно, что они так похожи на нас… Но к этому можно привыкнуть.

— Череп, да отойди ты! Ты его в грязи изваляешь! — наконец-то оттащил его от меня Ласко. — Алекс, вставай.

Ласко помог мне подняться, обнял и теперь по голове трепал. Впрочем, я не возражал, для него я такой же, как Череп, хороший мальчик. Только поумней. Да я также по ним соскучился! Поэтому обнял Ласко в ответ. Всё такой же синий, блин. Одежда вся синяя, и волосы исправно выкрашены. В брови пирсинг. Ласко не меняется.

От укола под лопатку я дрогнул. Что-то большое. Не случайно. Дротик? Они меня выследили? Галопом понеслись мысли одна за другой. А тело быстро немело. Руки, расслабившись, соскользнули с Ласко, но он не дал мне упасть, поддерживая моё безвольное тело. Рывком вытащил что-то острое со спины и только потом аккуратно уложил на асфальт.

— Череп! Ранен! — показал он на меня. — Неси его.

Это не спецназовцы, понял я, это Ласко мне в спину что-то воткнул! А в глазах всё расплывалось, в радужных пятнах размазалась склоненная надо мной голова Ласко. Череп, жалобно поскулив, послушно взвалил меня на плечо и потащил.

«Как теперь Мэйд? Догадается, что меня похитили, а не сам сбежал? Ведь он этого так боялся, что я решу от него уйти… Ласко, придурок! Зачем ему понадобилось похищать меня?» — думал я уплывающим сознанием.

* * *

Очнулся я с трудом, словно выплывая из тёмного тяжёлого небытия. Заставил себя приподнять голову, а потом открыть глаза. Лежал я на животе, на мягкой кровати. Руки были вытянуты вперёд и кандалами пристёгнуты к спинке кровати. Я даже подёргал. Нет, не бутафория из секс-шопа для декоративных питомцев. Настоящие, железные, тяжёлые. Кровать как-то странно, плавно качало. Или это меня с наркоза прёт? Огляделся. Нет, не с наркоза. Небольшое помещение явно сужается с одной стороны. И вместо окон круглые иллюминаторы. Я на яхте. Точно. У Ласко же была яхта вместо квартиры. Он тут жил. Странно, конечно, для кошака жить на яхте, но очень неформально. Тут много синего вокруг, море, небо. А его любовь к синему цвету и всем его оттенкам общеизвестна. Это, наверное, единственный из кошаков, который действительно не боится глубокой воды. Но плавает всё равно как топор.

Ну я ему выскажу, как придёт! Много нового о себе узнает! Плевать на конспирацию. Зачем он меня пристегнул, да ещё в таком положении? Надеюсь, не за тем, чтобы… Надеюсь, нет, я всё-таки одет. Хотя, блин, что-то страшновато мне… А Ласко был на яхте. Я слышал, как наверху, на палубе, кто-то ходит, гремит чем-то. Поэтому уткнулся в подушку и стал ждать.

Ждал я недолго. Ласко припёр поднос с высокими бортами, такие тут в самолетах и на кораблях используются, чтобы тарелки не опрокинуть, и прикрепил его к стене рядом с кроватью на специальные крепления, превратив в столик. На подносе было видно несколько тарелок и стакан.

— Хочешь вкусняшку?

Ласко взял что-то из тарелки руками и сунул мне под нос. Мои любимые осьминоги, но я брезгливо отвернулся.

— Странно, а раньше жрал у меня с рук.

— Ласко! — рявкнул я. — Ты что делаешь, придурок? Ты зачем меня украл? Меня найдут по жучкам. Отстегни. Я поговорю с Мэйдом, и он ничего тебе не сделает, — про жучки я, конечно, блефовал, но он может и не знать об этом.

— Ну вот… Заговорил. А я думал: мы ещё поиграем в питомца и его нового хозяина, — Ласко бросил кусок щупальца обратно в тарелку и вытер руку полотенцем.

А я в удивлении выпучился на него.

Так он знал…

Он совсем не удивился. Арис даже, когда ему сказали про меня и он услышал, как я говорю, может, и держал покерфейс, но всё равно косился удивлённо. Потому что дико им слышать от человека слова. Просто дико. Я бы тоже, наверное, долго на кота косился, если бы он однажды заговорил со мной. К этому привыкнуть надо. Это значит… Он давно знал об этом. И психологически всё принял и переварил. Это он сдал нас Маро! Ну вот прям я уверен просто! Ну, а кто ещё? Он всё время тёрся рядом. Его любопытные взгляды в нашу сторону. Постоянная слежка. В душе его сколько раз ловили за подглядываниями. Но тогда я подумать о чём-то плохом не мог. Ну трётся рядом, так он наш друг и напарник. Ну подглядывает в душе. Вуайерист и извращенец, что с него взять. Капец. Зло рявкнув, я резко дёрнул руками и ногами. Ноги тоже были пристёгнуты чем-то железным. Металл больно впился в лодыжки и запястья, но я продолжал дёргаться. Даже ни сколько в надежде вырваться, сколько с психу. Мы себя выдали с Ниро, просто как идиоты, как-то, где-то он слышал, как мы разговаривали.

— Я тебя убью! Просто поверь, мне не первый раз убивать, Ласко. Маро я уже укокошил! Ты следующий! Откручу тебе твою тупую синюю башку! Ниро считал тебя другом! Урод! Из-за за тебя его убили!

— Ну, не из-за меня… — пожал он плечами. — Ниро встал на пути очень серьёзной организации. Я буду умней. Им придётся тебя отдать.

Я был не просто зол, я был в бешенстве! Но, услышав, что он говорит, перестал звенеть железом.

— Какой организации? — вот и узнаю врага в лицо, так сказать…

— «Бездна».

Это название я знал. Да мало, кто его не знал. Очень влиятельная сейчас корпорация, занимающаяся ноль переходами. Это именно они внедрили ноль — переброски в массы. Вот только зачем этой организации разумные люди? Почему они охотятся на нас? А насколько я понимаю, пустоглазые их солдатики, получается, а не правительства, как мы подумали с Мэйдом. Понимаю, если биологи какие-нибудь или военные, но транспортная организация? Мне даже показалось, что я услышал, как у меня мозги щёлкнули, когда в голове сложился пазл. Ноль переходы… Возможно ли то, что люди попадают в этот мир через ноль переходы? Но органика же не проходит? Тот спецназовец же тоже хотел запихнуть меня в ноль переход. При этом они явно не собирались меня убивать. Может, телепорты срабатывают как-то не так? Я же как-то попал сюда? Возможно, это не чудо чудное, а вполне себе имеет разумные причины? Тем более, что я тут не один такой особенный. Это чудо повторяется, значит, это не случайность, а очень даже закономерность! И они не просто убирают людей, как свидетелей, а старательно вылавливают нас. Мы им тоже зачем-то нужны. Изучают наш мир? Пытаются туда попасть? Возможно…

Задумавшись, я совсем забыл про Ласко. Но он не забыл про меня. Взяв нож, Ласко залез на меня верхом и начал резать на мне одежду. Нет, нет, только этого мне не хватало! С какой целью он это делает, догадаться не сложно, в данный момент Ласко азартно стягивал с меня штаны и ощупывал задницу. Что ж он делает-то?! Тварь! Да даже Мэйд меня так по-хамски нахально не щупал! С силой разводя ягодицы.

— Ты что делаешь, придурок?! — заорал я, задёргавшись.

— То, что давно мечтал. Когда видел вас в душе, когда ты так нежно его обнимал и целовал. Ты действительно не понимаешь, Алекс? Ты же разумен. А мой Череп — нет… Он, конечно, любит меня, но не понимает. Я всегда любил людей, Алекс. А ты, ты особенный…

— Настолько любишь людей, что решил меня изнасиловать?

— Пусть так. Ты злишься, возможно, ненавидишь меня, ругаешься, угрожаешь. То, что я собираюсь сделать, — грязно и низко. Но вся прелесть в том, что ты всё осознаёшь, ты разумен. С ума сойти! Я заставлю тебя проклинать меня, Алекс!

Сходить тебе никуда не надо, Ласко! Ты уже сошёл. И не вернулся обратно. Крышу у придурка заклинило конкретно! Псих! Хочет, чтобы я проклинал его? Буду молчать, как рыба. Я понимал, что он хочет со мной сделать, но страха не было. Только злость. Вытерплю. В конце концов, один раз я уже через это прошёл, не умер. А потом попробую освободиться, подгадаю подходящий момент. И выбью ему зубы, сломаю ноги и хвост в трёх местах! Даже убивать не буду, он у меня инвалидом останется! Если не утоплю, выкинув за борт. Даже не за себя, за Ниро.

И я терпел. Было больно. Всё-таки тогда, давным-давно, когда это случилось в первый раз под воздействием лекарств, я расслабился. И в общем-то это было не сильно болезненно. А во второй раз, когда я оказался снизу, Мэйд был аккуратен, несмотря на наши страстные единоборства. Ласко даже не пытался быть аккуратным, он хотел, чтобы я проклинал его, делая, как можно больней. А я только зубами скрипел и грыз подушку. Так и не добившись от меня ничего, кроме противного скрипа зубов, Ласко всё-таки закончил и отвалил.

«Ну и скотина я…» — думал я, оставшись один. Я-то под лекарствами тогда ничего не чувствовал, а каково было Мэйду, когда я ему мстил? И ведь он тоже молча терпел. Где ты теперь, мой строгий ангел с ледяными глазами? Понял ли, что меня похитили? Вот уж воистину, имеем, а не ценим, потерявши плачем. Жаль, что жучки мне мы не догадались поставить. Возможно, он не заикался об этом, боясь меня обидеть. Он ведь реально ходил, прижав уши и боясь меня разозлить неосторожным словом. А теперь… Что об этом думать…

* * *

Ласко приходил и на следующий день, и на следующий. Не добившись проклятий и криков, он начинал бить меня цепочкой, видимо, от ошейника Черепа; таскал за волосы, задирая голову. Больно, но… Ничего он мне не сделает. Поэтому я нагло ухмылялся ему в лицо, когда он задирал мою голову, чтобы посмотреть в глаза. Он может быть так уверен в том, что Мэйд его не достанет, только в одном случае: он уже сообщил обо мне в корпорацию «Бездна», и нас уже ждут. Не привезёт же он им мой труп? Они тогда очень разочаруются.

Ласко регулярно меня кормил. Хотя отстегнуть отказывался, в качестве альтернативы туалета предложив утку. Он то понимает, я вырвусь — капец котенку. Я тут всё по болтику разберу и его в первую очередь. На органы. Котик отдельно, хвостик отдельно. От еды и воды я не отказывался. Силы мне ещё пригодятся. Лежать и рыдать от унижения и обиды не по мне, не рыдал никогда, и начинать не стоит. Я планирую сбежать и отомстить.

Интересно, где Череп? На яхте я его не слышал. Вот кого жалко в этой ситуации, так его. Он не виноват, что у хозяина протекла крыша. Если вырвусь, найду его и заберу себе. Он достоин лучшего хозяина, который будет заботиться и любить его. И не в том смысле, в котором это делал Ласко. Надеюсь, Мэйд не будет против? Буду с ним гулять и надарю столько мячиков, сколько он захочет. Череп меня слушается и признаёт вожаком. Фиговый я буду вожак, если брошу его.

* * *

Я думал про Черепа, а Ласко в очередной раз насиловал моё тело. Сегодня он особо зверствовал. Видимо, с психу, что ничего не добился. Орал на меня матом, пытаясь спровоцировать на ответ и услышать хоть одно слово. Но я молчал, сначала нагло ухмыляясь ему в лицо, а потом стиснув зубы. Болело всё адски, я уже не очень хорошо понимал, что он со мной делает. Стараясь отстраниться, не думать, не видеть, не чувствовать. Кажется, с меня что-то течёт, мне очень больно и нужен доктор. Голова кружилась. Всё тело было исполосовано цепочкой до крови. Но больше всего болела задница. Порвал, как пить дать, порвал. Неужели он всё-таки решил меня убить? Так. Не думай о плохом, думай о приятном. Только представь, как музыкально будут хрустеть его позвонки в твоих руках.

Закрыв глаза и тихо поскуливая в подушку, я слышал, как пропиликал его телефон. Ласко торопливо слез с меня, быстренько застегнулся и пошёл куда-то на палубу. Яхта качнулась, как будто на неё загрузили что-то тяжёлое. Так и есть. Троица, что зашла с Ласко в каюту, была по традиции в тяжёлых костюмах и с собой несла какой-то большой контейнер, похожий на гроб. Они аккуратно прислонили «гроб» к стеночке и подошли к кровати.

Тот, у которого руки были свободны, видимо, главный в этой тройке, снял шлем и внимательно оглядел меня. Поднял голову за подбородок, осматривая разбитую губу. Действительно, пустоглазые… Глаза сурового чёрного кошака с нереально расширенными зрачками не выражали ничего. Абсолютно. Как у робота. Я даже засомневался, настоящий ли он. Ощущение, будто его какой-то наркотой накачали. Хотя… Может, так оно и есть.

— У него кровь. Ты его насиловал.

Голос тоже был безэмоциональный. Словно у киборга. Непонятно, это вопрос сейчас был, или предъява?

— Я… Нет, он достался мне таким. — Ласко трусил, отчаянно боялся этого киборга, голос у него дрожал.

Видимо, избивать меня до такого состояния не входило в его планы, и теперь он струхнул, боясь, что эти суровые дядьки предъявят ему за ущерб. Или не заплатят? Он же не просто так меня сдал, наверняка за обещанную награду.

— Пиздабол! — придушенно вякнул я.

О да, чувак. Хотел разумного человека, получи. Разумные всегда открывают рот в самый неподходящий момент.

Пустоглазый молча выхватил пистолет и, приставив его ко лбу Ласко, выстрелил. Я аж язык себе от неожиданности прикусил до крови. Дёрнулся с перепугу. Не ожидал такого вообще. Ну, в крайнем случае, не заплатят этому утырку, поругаются. Но просто мгновенно, даже не раздумывая, взять и убить?

Ласко выстрелом откинуло к стене, по которой он сполз вниз, оставляя на стене мокрый след от мозгов с кровью. И застыл там, словно поломанная кукла.

— Хе-е-е-е…

Честно говоря, чуть не блеванул. От вида мозгов на стене, желудок взбунтовался и попытался покинуть помещение. Сдержался, уткнувшись в подушку. С Маро тоже тогда страшно было, но тогда у меня в крови было достаточно адреналина, чтобы не обращать внимания на такие мелочи. Радикально они вопросы решают, блин… Нет кошака, нет проблемы. Мгновенная кара.

Пустоглазые, собравшись у кровати и осматривая меня, устроили консилиум:

— Нужно быстро доставить его в лабораторию.

— Если мы его сейчас усыпим и просто положим в контейнер, он истечёт кровью. Не доедет.

— Остановить кровь подручными средствами невозможно.

Неужели всё так плохо? То-то я думаю, что мне фиговенько. Но злость не даёт мне отъехать в бессознанку. Чисто на ней и держусь. Не, ребят, вы зря думаете, что я не доеду, я ещё и свалить от вас в таком состоянии могу. Я здоровый. Не повезут же они меня вместе с кроватью? Снимут кандалы, как пить дать, снимут. Главное, не прозевать нужный момент. Возможно, удастся выпрыгнуть за борт. Тогда смогу уплыть и спрятаться где-нибудь в порту. И ищите меня до посинения.

— Свяжись с центром, скажи, что нужна точка переброски и медики. Перекинем его ноль-портом.

Хах! Я был прав! Труп медикам не нужен. Люди проходят через ноль-порт живыми! Давайте, ребят, отстёгивайте меня. Мне пора.

А вот с кандалами я ошибся. Ключ в карманах Ласко они не нашли, ну и не стали заморачиваться, просто открутили у кровати болты, которыми она крепилась к полу. И всего делов. Ребята не усложняют себе жизнь. Ну да, это перепиливать надо или ключи искать.

Я с интересом уставился на квадрат портативного ноль-порта, раскинувшегося на стене окном в нереальное нечто. На темноту в нём очень сложно смотреть и в то же время можно смотреть вечно. Она постоянно меняется, как огонь, течёт, как вода, и куда-то летит, затягивая взгляд в глубину, завораживая. Она кажется абсолютной чёрной дырой. И живой. Правильно сказал, не помню, кто: «Если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя». Только в эту бездну и вглядываться долго не надо, она таращится в тебя сразу… С недоумением. Чего за фигню вы опять в меня пихаете, ребят? Кажется, сейчас я узнаю, как оно внутри… Страха не было. Если они так уверены, что я выживу, то, наверное, так оно и есть. Хоть я и планировал сбежать, но интересно тоже было. Пустоглазые без проблем подняли кровать и затолкали её в порт.

* * *

Живая, трепещущая тьма обняла меня… Поглотила? Нет, не так… Эти ощущения очень сложно понять. На миг я словно стал тьмой, занял её место в бесконечности. А тьма стала мной. Мы поменялись местами, мир перевернулся, а потом обратно.

И я уже на другой стороне, выпучив глаза, смотрю на людей в белых халатах.

Шо це було?! Кажется, у меня шок. Неописуемые ощущения. Феерические просто. Как американские горки, только через… Ну да, через иное измерение. Я видел… я не могу понять, что я видел. А видел ли вообще. Это слишком сложно для моего мозга.

— Объект «Алекс» прибыл, — сообщил один из врачей в рацию.

— Бе-е-е-е… — проникновенно сказал «объект Алекс», выдавая всё, что съел за неделю.

Просто фонтан. У меня, кажется, даже из ушей капало. Блевал просто дальше, чем видел, и не мог остановиться. Чуть желудок не выплюнул! Воняло ужасно, не полупереваренной едой, как обычно бывает, а чем-то порченным, разложившимся. Вот так вот. Я не распался на составляющие при переходе, а вот еда в желудке очень даже…

Врачи суетились вокруг и куда-то вместе с кроватью меня тащили, но мне было не до того, меня выворачивало наизнанку просто. Яркие лампы на потолке размывались в сплошную взлётную полосу. Под которой я летел на кровати куда-то. Звуки были, как из-под воды. Казалось, от всего этого кипиша меня отделяет толстое стекло, что размывает и глушит звуки. В рот пихали шланги и промывали желудок. Сзади тоже промывали и зашивали, но я не чувствовал боли, только холодные руки врачей в резиновых перчатках. Похоже, вкололи лошадиную дозу обезболивающего. Руку мне разрезали прямо на глазах. Руки-то всё ещё были прикованы к кровати, перед лицом я всё видел. И вытащили из разреза маленькую горошину. Жучок. Но удивляться я уже не мог, только фиксировал шокированным сознанием происходящее. Как на камеру записывал.

* * *

Когда я вырубился, не помню. Но мучался я долго, зависая где-то между явью и бессознанкой. Тревога и страх не давали мне с чистой совестью отъехать в обморок. И я всё время приходил в себя, вновь и вновь, всей многострадальной тушкой ощущая последствия выпавших на мою долю приключений. Иногда крепкий организм, скорее, проклятье…

Лабораторная крыса

Открыв глаза, я долго смотрел на решётчатый потолок клетки. Ещё выше темнели какие-то конструкции, но разобрать, что это, было невозможно в темноте. Шевелиться я просто не мог. Тело онемело, и даже голову повернуть сил не хватало. Двигались только веки и глаза. Чёрт. Как мне плохо. А ведь знакомое состояние. Когда-то я так же валялся возле мусорки, и онемение было странное. Но теперь я всё помнил, несмотря на то, что мысли в голове ворочались вяло и как-то сухо. Словно песок. Тяжёлый пыльный и сухой. Дикое ощущение. Сушняк обычно во рту бывает, а не в мозгах. Мда-а-а. Как говорила Алиса: «Всё страньше и страньше…»

Ну, Ласко и связанные с ним события я сразу волевым усилием выкинул из головы. Нечего об этом думать. Сдох и сдох, туда ему и дорога, а я дальше жить буду. Я сильный, я матёрый и далее по списку… Что-то ещё интересное было, вроде, кроме прохождения портала? Хм, точно, мне вытащили жучок из руки. Это я чётко помню. Значит, Мэйд всё же следил за мной? Вот же… А чего тогда плакал, когда я убежал от пустоглазых? Нашёл бы по жучку. Или это не его жучок? Главное, что я вообще не помню, где и когда эту заразу подцепил, и не могу даже примерно представить, чей он. Может, за мной ещё кто-нибудь следил? Так и параноиком стать недолго. Но, как говорится: «Даже, если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят».

Медленно отходила голова, но начинала болеть задница. Да что за напасть-то такая… Не понос, так золотуха. На мне хоть одно живое место осталось? Нормально себя чувствует, кажется, только левая пятка, и та замёрзла немного. Подрыгав ногами, я сполз до самой решётки, упёршись в неё макушкой. Пытался устроиться поудобней. Или вообще перевернуться на живот, но не получилось. Тело плохо слушалось. Оно было какое-то ватное, расслабленное и словно резиновое. Но зато решётка была очень холодной, что оказалось неожиданно приятно для больной головы.

Мои барахтанья кого-то разбудили. По соседству, судя по прутьям, была ещё одна клетка. Только какая-то странная: с очень толстыми прутьями. Что-то большое заворочалось там. Противно скрипнуло железо, и надо мной склонилось что-то треугольное. Большое. Чёрное. Оно пару раз вздохнуло со звуком Дарта Вейдера, нюхая мои волосы.

Я в недоумении уставился на это нечто, не понимая, что или кто это может быть; я даже задрал голову повыше, чтобы лучше рассмотреть. Похоже на клюв… Клюв у существа размером с быка?

Ёбтвоюбогузадушу!

В следующую секунду меня снесло с лежака, на котором я лежал. Тело не слушалось, поэтому я просто брякнулся на пол и откатился в другой угол клетки. Говорят, что в состоянии страха человек может забраться на любую верхотуру. Меня, правда, хватило только на то, чтобы скрючиться в углу, поджав под себя ноги, и стать как можно незаметней. Как не обосрался, не знаю. Наверное, потому что просто нечем было…

В полумраке едва заметно, как гнилушки на болоте, отсвечивали рыжиной глаза рраска…

Такие озорные искорки, словно отражение от заката. Хоть я едва видел его огромный гибкий силуэт в темноте, уж эти глазки сложно с чем-то спутать. В этом мире только у одного существа горизонтальные разрезы зрачков, как у козла. Да, у этого проклятья местной природы странные глаза козла, и оно внимательно на меня ими смотрело. Сначала долго ржал, когда в передаче увидел. Но сейчас, когда оно смотрит на тебя из темноты, что-то не до смеха. Я аж вспотел весь. Как он мне голову не откусил?

Рраск ещё раз глубоко вздохнул, принюхиваясь, а потом отошёл в угол и заворочался там, укладывая свою тушу и скрипя хитином по железу.

Он что, успокоился? Но двигаться я не решился, замерев в углу и стараясь не дышать слишком громко.

Так и заикой можно стать! Они совсем рехнулись, держать в клетке эту тварь? Рраски очень опасны. Неки, как и люди, восхищаются опасными хищниками, снимая про них множество передач, но рраск — это вообще что-то запредельное. Это необычное животное, это монстр! Живут они на южном полюсе, и множестве мелких островов рядом. Так вот, ближайшие к материку островки регулярно заливают напалмом, выжигая даже камни. Всё с одной целью — чтобы эти твари не прорвались на материк! А он у них в лаборатории сидит, блин! И почему-то в соседней клетке со мной!

Та-а-ак, Алекс, дыши глубже, так и до инфаркта недолго…

Немного успокоившись, я начал вспоминать всё, что знал о них. Несомненно, это самая опасная тварь, что известна мне. Самые маленькие из тварей размером с быка и крупней, имеют гибкое тело «чужого» из одноимённого фильма и такую же чёрную расцветку. Длинный, гибкий хвост с острым лезвием на конце. Размером с мачете.

Это ж он меня и в углу достанет?! Через прутья… Но он, вроде, спит…

Ладно, спокойно… Пока меня никто не ест.

Острые когти на лапах и какое-то специальное покрытие на подушечках лап, благодаря чему эти твари бегают по отвесным обледенелым скалам, аки по полу. Стены и потолок для них — это просто удобная дорога. Огромные загнутые крюки на задних лапах, от вида которых велоцираптор бы удавился от зависти. Голова… Когда я впервые увидел по телеку, то подумал, что похож на грифона. Мощный орлиный клюв с небольшим рогом на конце, загнутым в обратную от клюва сторону, которым он с лёгкостью вспарывает тяжёлый штурмовой костюм как бумагу. Сама тварь тоже одета в «штурмовой костюм». Толстые пластины хитина закрывают почти все уязвимые места. Такой ксеноморф-рыцарь в броне. Честно говоря, если снимать фильм «Чужой против рраска», то я поставил бы на рраска. Ксеноморфов оно просто сожрёт, потому что жрёт оно всё, что можно запихать в рот. А пасть у него широко открывается. Дичь весело бегает? Отлично, ребята, хватай и жри всё, что движется. О, уже не движется, протухло давно? Отлично, ребята, у нас сегодня мягкое мясо. Кончилась тухлятина? Отлично, смотрите, сколько салата вокруг. Трава, лишайник. Кончилось и это? Ну, вон древесина осталась, полезно для клюва. Ядовитое? Тоже ничего, для желудка полезно. Нефть вылилась из танкера? Зато ей можно запить отходы химпрома. Да, этим тоже тварей пытались травить, пока не поняли, что они просто жрут отходы и не кашляют. А жрать они хотят всегда.

Вырубился я прям там, в углу. Долго прислушивался, как тяжело ворочается существо в своей клетке, но потом усталость и общая ушатанность моего организма взяла своё.

* * *

Бам! Бам! Бам!

Бил кто-то в железный таз, словно шаман в бубен.

Тррррррр…

Протрещали этим же тазом по решётке.

— Эй, уроды! Жрать тащите! — заорал кто-то.

— Птиу! — на грани ультразвука поддержал бастующего рраск.

Я только застонал и обхватил руками свою бедную голову, в которой каждый звук отдавался болью. Казалось, она сейчас просто треснет! Ещё свет этот яркий просто выбивал глаза! В просторном помещении, где мы находились, какой-то изверг, не иначе, врубил под потолком яркие лампы.

— Эй, пацаны! Я сейчас сожру грифона! Мамой клянусь! — продолжал кто-то забастовку, переходя к угрозам.

Бам! Бам! Бам!

Снова отыграл сольную партию таз.

— Пти-и-и-иу! — с каким-то изощрённым удовольствием вывел рраск.

— Да что, вать машу, происходит?! — не выдержал я. — Заткнитесь все!

— Ого, новенький! — обрадовался кто-то.

Несчастный таз, видимо, выпал у бастующего из рук и, грохоча, загремел по полу, каждым звуком лупя меня по голове. Я снова застонал. Господи, ну за что мне это?

Клетка с бастующим стояла за клеткой с расском, и за его тушей он меня, скорчившегося, в углу не видел. Поэтому он подошёл и, вскарабкавшись повыше, бесцеремонно встал одной ногой на рраска, а руками, уцепившись за прутья, повис на решётке. Я только глаза выпучил. Сейчас кто-то останется без ноги! Но рраск никак не отреагировал, совсем. Он спокойно лежал и внимательно смотрел на меня то одним, то другим глазом, по-птичьи поворачивая голову. Дебошир тоже внимательно смотрел на меня. Это был человек. Обычный такой парень с наглой мордой и голыми мудями, чего он, кажется, совсем не стеснялся. Только хмыкнул, заметив, что я его тоже осматриваю.

— Фига, ты неформал. Или педик? Нафига тебе такие волосы?

— Чтоб ты спросил, — огрызнулся я, скручивая длинный хвост. Волосы после вчерашней помывки из шлангов растрепались и торчали дыбом во все стороны.

Этот придурок мне уже не нравился. Мало того, что говорил слишком громко для моего больного мозга, так ещё, казалось, сейчас докопается до причёски, одежды и телефон попросит. Позвонить, ага.

— Ты смотри, тут, кроме киборгов, все педики. Натянут тебя, будешь пищать. Рампунцель грёбаный!

— Ага, я в курсе.

— Чё, уже натянули?

Честно, я не знал, что ему ответить. Приняв, как аксиому, что тут мои отношения с котами мужского пола в порядке вещей, к издевательским словам был совсем не готов. Но и неправым себя не чувствовал. В конце концов, мои отношения — моё дело. Пусть думает, что хочет!

— Оу, ясно всё с тобой. Чё покраснел-то? Понравилось? Рампунцель у нас — скромная девочка?

— Я тебя убью, придурок! — вскочил я, не выдержав.

И скривился. Боль в заднице прострелила аж в затылок и взорвалась где-то в голове. Наверное, и хорошо, что я затормозил, кинь я в него чашку, что стояла на полу, то остался бы без воды.

И остался бы нахал безнаказанным, если бы рраск, глядя на меня, тоже ни вскочил с места. Нога у нахала потеряла опору, и он, от неожиданности отцепив руки, брякнулся в клетку. Тарелки там аж подлетели в воздух. Я только поморщился от грохота. Надеюсь, он разбил себе башку. Угораздило же соседа получить. Вот вроде, что ещё один разумный человек, я радоваться должен встрече. Хотя какой он разумный нафиг? Стал бы действительно разумный взрослый человек издеваться над товарищем по несчастью? Он не разумный, он просто говорящий! Как попугай.

Рраск недовольно поворчал на него, сунув клюв к решётке, и тут же получил по башке миской. Нет, видимо, сосед башку не разбил при падении, был бы мозг, было бы сотрясение, а так… Биться нечему, кость сплошная. Я аж замер, с интересом наблюдая, что будет. Сейчас эта громадина щёлк клювом. И руки нет.

Громадина так и сделала. Просто щёлкнула клювом. Но вместо оторванной руки и кровищи как из ведра, рраск сжимал в клюве железную тарелку, погнув её. Выплюнув тарелку на пол, он ещё и с жутким скрежетом на неё наступил, превращая в лепёшку, и с видом победителя посмотрел зачем-то на меня. Зацени, мол, как я умею!

— Мэ-э-э… — глубокомысленно изрёк я.

Он что, реально хвастается, что победил тарелку?

— Ах ты страхолюдина сутулая! — как-то обиженно взвыл сосед, продолжая лупить рраска по голове кулаком.

Чего тот, впрочем, и не заметил. Лишь презрительно фыркнув, подошёл к моей стороне клетки и улёгся, облокотившись на решётку. Вид у него был донельзя самодовольный.

— Предатель! Фиг тебе, а не котлеты! Понял! — обидевшись, сосед с психу пнул последнюю тарелку и улёгся на полочку, что заменяла тут кровать.

Я, хмыкнув, попил воды и тоже, как мог, боком взгромоздился на полку. Задница-то болит, но сидеть на холодном полу — не выход. Впрочем, разница небольшая, хоть полка и была обита кожей, как кушетка, но была очень жёсткой и, разве что, немного теплей железного пола. Ни одеяла опять же, ни подушки. Грустно. Рраск, словно услышав мои мысли, тоже грустно вздохнул.

Я с интересом покосился на него. Рраск, прикрыв глаза, наблюдал за мной, как кот за мышом. Сейчас я мог разглядеть его получше. И понял, почему он не машет своим хвостом, как плетью. Он просто не мог. Хвост был пристёгнут к полу клетки на толстую скобу с болтами. Интересно, если я его поглажу, он не откусит мне руку? Но тот же придурок вон, вообще его по башке лупил, и ничего… Я соскользнул с лежанки на пол и на карачках подполз к нему. Монстр, как есть! Пасть — пароход перекусит. Я, если подберу коленки, наверное, целиком туда запрыгнуть могу, как Иванушка в печку. А я ведь не маленький… Лысая башка с угольно-чёрной, матовой кожей между пластинами хитина и смешные дырочки ушей. В глазах прям строчками вставали сухие цифры из передач. Подумать только, ведь вес у этой милой тварюшки от двух до девяти тонн. И эта вот башка со смешными дырочками вместо ушей выдерживает прямое попадание в гранитную скалу на полном скаку… Башка выдерживает, не выдерживает скала! Казалось бы, что не может такое выдержать живое существо! Оно превратится в фарш с таким весом на такой скорости. Но… Легко… Кости у этих созданий состоят из структурированного определённым образом углерода. Считай, алмаза. Рог, клюв по краям почти прозрачны и пускают знакомые радужные отсветы при попадании на них света. Броня имеет сложную структуру, в основном состоит из алмаза, чего-то отдалённо похожего на хитин и имеет прослойку, как паутина. Как объясняли в моей любимой передаче: это от ударной деформации. Кстати, мотоциклетные костюмы тоже из похожего материала делаются, только искусственного. Но, по сравнению с настоящей броней рраска, это дешёвая подделка. Мышцы из волокна поразительно напоминающего нанотрубки, но сложней. Чтобы его сдержать, рраска посадили в клетку из другого металла, не как у меня, блестящего, титан, наверное. Или ещё что-нибудь покрепче. Да и прутья толщиной почти с мою руку. Вот только и этого может оказаться недостаточным. Машина смерти. Вот, что такое рраск. Просто смотришь — и не веришь, что такое смогла создать природа… Хотя природа порой способна и не на такое извращение.

Ну ладно… Надеюсь, Мэйд будет любить меня и без одной руки.

Я просунул левую руку между прутьями и аккуратно потыкал его пальцем. Ага, если рраск ещё никого не убил, потыкайте его палочкой, возможно, он умер. Но он был жив и, прикрыв глаза, наблюдал за мной, казалось, затаив дыхание. Я, уже смелей, провёл рукой по его голове. Хитиновые пластины были холодными и гладкими. А кожа между ними казалась резиновой, очень плотной. И поглаживания ему, похоже, понравились. Он как-то утробно замурчал. Совсем как кот, только с его размером это звучало, будто двигатель у трактора под капотом завёлся. Да он, кажется, совсем ручной!

— И как тебя зовут, большой мальчик? — шёпотом спросил я, но сосед меня услышал.

— Его зовут Страхолюдина. А тебя — Рампунцель. Я всем скажу, чтобы так звали! Я тут всем заправляю, понял!

— Ты меня на «понял» не бери, понял? Ну, а тебя как зовут, в таком случае?

— Кастет зови.

— Кастет — это не имя. Я буду звать тебя Хорёк.

— Совсем берега попутал?! — вскочил сосед.

«А ведь он ещё молод», — решил я, разглядывая его. Действительно, тупорылый молодой хорёк с наглой мордой! Злой, чумазый и лохматый. Только здоровый слишком для своего возраста, поэтому сначала я принял его за мужчину постарше.

— И что ты мне сделаешь? — презрительно смерил я его взглядом.

— Вот посадят нас в общую, узнаешь! — пригрозил он.

— Ну-ну, — мальчик он, конечно, здоровый, могу и огрести, но он мне решительно не нравился. — Раз уж мы тут решили, кто есть кто, Хорёк, то я бы на твоём месте тут мудями-то не тряс. Думаешь, гей, так забитое существо? Будешь выёживаться, я и сам тебя натянуть могу, не дожидаясь неков.

Врал я, конечно. Нафиг он мне сдался. Разве что рыло начищу. Однако на Хорька угроза подействовала. Он заткнулся и, прикрыв всё, что болталось, руками, залез на кровать.

— Я назову тебя Рекс, — заявил я рраску.

— Ой, не могу, Рекс! Тираннозавр, блин, — не смог не прокомментировать Хорёк.

— Заткнись. Может, я всю жизнь собаку завести хотел.

Рраска я щупал долго. Просто балдея от осознания того, как эта самая опасная из известных мне тварей, мурчит. Просто, тупо, мурчит! Это вам не тигра погладить. Это поопасней всех тигров разом!

Еду нам принесли всё те же пустоглазые в полном обмундировании и нек в халате и с маской на лице. Пустоглазые начали расставлять тарелки с водой и пищей и тыкать в рраска палкой с куском мяса на ней, а нек заглянул ко мне, с интересом осматривая.

— Голова не болит? — совершенно спокойно поинтересовался он, как у старого приятеля.

Скрывать что-то я не видел смысла.

— Нет.

— Хм. Всего через восемь часов… Тошнота?

— Нет, — я с интересом покосился на рраска, что сожрал мясо одним укусом, и сейчас смачно хрустел палкой с видимым удовольствием. Вкуснятина, блин, какая…

Нек перехватил руку того пустоглазого, что хотел сунуть мне тарелку с едой.

— Стой, этого не кормить, — скомандовал он, развернулся на месте и вылетел из помещения.

— Эй! Чего это меня не кормить?! — возмутился я, поняв, что сегодня, походу, останусь голодным.

Рраска накормили, Хорёк тоже вон чавкает вовсю. Есть уже хотелось, как не знаю, как. Желудок-то был пустой. И уже готов был сожрать самого себя.

— А ты хорошая жена, раз у тебя голова не болит! — глумливо заржал сосед. — Будут тебя сношать, а это, поверь мне, делать лучше на пустой желудок.

Зубоскалить я не стал, да и не до этого было: под потолком загрохотали какие-то механизмы, над нами вытянулась огромная лапа манипулятора-погрузчика. Я такие в порту видел. Ими контейнеры грузят. И, подцепив клетку магнитом, переставила её на вагонетку, стоящую рядом на рельсах. Захваты щёлкнули, закрепив клетку по углам, и клетка, выехав в коридор, поехала по нему куда-то. Я лишь разочарованно заскрипел зубами. Всё тут автоматизировано, никто из клетки меня доставать не будет. Ну да, они же как-то работают с ррасками, а их вытащить из клетки — подписать себе смертный приговор. Или тут все рраски такие неправильные? Ручные. Да нет, Рексу кусок мяса на палке давали, значит приблизиться боятся. Значит,неков рраски исправно жрут. Но он почему-то не трогает людей. Что странно. Хотя я тут ещё много странного увижу, так что сильно удивляться не стоит.

Клетку тем временем завезли в просторный зал. Он походил на стадион, такой же огромный и вытянутый. Большую часть зала занимала какая-то громоздкая неизвестная мне аппаратура. Перемигивались лампочки, стрелки бегали по приборам, ещё быстрей бегали неки в белых халатах. Для меня, не сведущего в научных делах, всё это напоминало пожар в борделе. Неков было очень много, и ор стоял, как на митинге. Чернели бездной штук пять порталов, развёрнутых в самых неожиданных местах. Мою клетку остановили на ярко-освещенном пятачке и минут пять суетились, настраивая аппаратуру. А потом притащили ещё одну клетку, и специальные манипуляторы продели в мою и пустые клетки знакомые сетки с квадратиками. Сетки сверкнули электричеством, разворачивая два портала. Один, я так понимаю, вход, другой — выход.

— Готовы снимать показания? — спросил один из неков, перекрикивая ор.

Сразу установилась некая тишина, даже неки, суетящиеся у других порталов, прекратили орать, и с интересом уставились в нашу сторону. Я, честно говоря, сидел в некотором шоке от происходящего.

— Готовы, — ответил нек у аппаратуры. — Перегоняй его.

— Сам пойдёшь, или тебе электричество включить? — угрожающе покосился нек, стоящий рядом с моей клеткой.

Да что ж вы сразу угрожать-то? Нормально же общались… Спустив ноги на холодный пол, я поморщился и попытался выпрямиться, чтобы пройти в портал с высоко поднятой головой. Однако не получилось. Задница так болела, что я прочапал к порталу, как раненый пингвин. Но мне тоже хотелось поэкспериментировать. Интересно, если я суну туда руку, то увижу, как она высунется из другого портала? Сунул по привычке левую: её не так жалко. И в следующую секунду, матерясь, вывалился в другой клетке. Брякнувшись на спину, я всё ещё держал вытянутую вперёд руку и в обалдении хлопал глазами. Меня просто засосало целиком. Стоило только коснуться, и брыньк… Как через бедро кинули. Его дзюдо сильнее моего.

Нек рядышком усмехнулся так широко, что это было заметно даже под маской. Видимо, не я первый в портал конечности сую.

— Что с колебаниями зеркала? — спросил этот же нек.

— Очень низкие частоты. Судя по показаниям, в портал протащили Роанскую башню! Шестьсот семьдесят тысяч тонн! — удивлённо откликнулся нек у аппаратуры.

— Ну, я в нём не сомневался, всё-таки он сбил переход с грузом тяжеленных стройматериалов и вывалился вообще неизвестно где. В том районе даже близко ни одной трассы не проходит.

А я медленно сел, потом так же медленно встал, держась за решётку, и задумчиво покосился на развёрнутую бездну. Значит, портал можно сбить? Я, судя по всему, должен был вывалиться на выходе, где ждали стройматериалы, а вывалился возле мусорки.

— Даже не надейся, — рассмеялся нек, видя моё внезапно проявившееся косоглазие. — Такой короткий если и собьёшь, то выпадешь между клетками.

Я только фыркнул и рванул в бездну. Всего секунда ощущения, когда тебя нет и ты везде. Думаю, в эту секунду и можно что-то изменить! Только вот как? Руками не помашешь, толкая себя в нужном направлении, нету у тебя в эту секунду рук. Безрезультатно вывалился с другой стороны. Ну хоть на ногах устоял. Сложно, когда мир кувыркается. Я бы даже это не так назвал, более точно подходит слово «отзеркаливает», словно луч от зеркала. Неки с интересом смотрели на меня, стоящий рядом насмешливо фыркнул.

— Голова не болит? — участливо, но ехидно поинтересовался нек.

Ну, есть ощущение, будто по голове врезали. И она пустая, гудит… Да ладно, как будто там есть, чему болеть? Голова не задница, там кость твёрдая.

— Нет! — рыкнул я на нека и, развернувшись, снова шагнул в бездну.

Вывалился с другой стороны.

— Остановите его! У него кровь! — встревоженно крикнул кто-то.

Кровь действительно текла из носа. Размазал её по лицу и снова развернулся к чёртову порталу. Я тебя сломаю, шайтан машина! В этом мире нет ничего, что я не смог бы сломать!

Неки хотели отключить портал, но не успели. Успел коснуться мизинцем стремительно уменьшающегося чёрного пятна, и меня опять затянуло. На сей раз я там завис надолго. Кажется, оба портала закрыли… И что теперь? Секунд пятнадцать, наверное, я был бездной, а бездна не знала, куда меня деть. Решив, наконец, она меня просто выплюнула на бетонный пол. Я аж немного прокатился по полу и врезался в знакомую клетку. Только теперь был снаружи! Вот только бежать я не мог. Ощущение было, словно меня пропустили через мясорубку, а из фарша потом слепили нового Алекса. Но не очень удачного.

— Нет, нет, нет… — я чувствовал, как нек поднял мою голову, стирая халатом кровь. — Чего стоите, олухи?! Медиков сюда быстро! Если этот объект подохнет, я вас самих ноль-портами в отпуск отправлю!

Это было последнее, что я слышал.

* * *

Открыв глаза, я уставился в решётчатый потолок, едва обозначающийся в темноте. Это становится традицией уже. Ничем, кроме как глазами, пошевелить не могу. В голове самый большой в мире кошачий туалет — тяжёлые пески Сахары… Правда не тошнит, и то хорошо. Желудок при прохождении портала у меня не то, что пустой был, он был стерильный. Странно, но чувствую себя лучше, чем в прошлый раз. Привыкаю, видимо. Человек — это такая тварь, что ко всему привыкает, человек почти как рраск, только мягинький.

Щёлкнул, включаясь, фонарик. Неизвестный посетитель поставил фонарик на пол возле клетки, судя по отсветам, что поползли по стенам.

— Очнулся? — голос я узнал, это тот нек, что крутился возле моей клетки во время эксперимента.

Волосы у него были сиамские: тёмные к корням и светлые на кончиках. Больше ничем он от остальных не отличался, одинаковые халаты с логотипом Бездны, чёрная спираль, а на мордах маски.

— Поешь, я тут тебе еды принёс, а то кормёжку ты пропустил. Ночь уже.

— С чего такая забота? — прохрипел я.

— Я твой куратор. И я уверен, что ты принесёшь нам прорыв в исследованиях! — у нека, казалось, даже глаза в эту секунду от фанатизма вспыхнули, но это, скорее всего, был просто отсвет от фонаря. — Ноль-порт показывает огромную массу при твоём прохождении через него. Таких результатов еще не было ни у кого.

Ну вот, а я-то думал, что меня пожалели, позаботились. Просто я ценный подопытный кролик. Но, кажется, о порталах нек может говорить много и с удовольствием. Нужно узнать, как можно больше. Болтун — это же находка для шпиона.

— И что? — как можно равнодушней спросил я. — Что это даёт?

— Если бы мы сами знали, — фыркнул нек. — Мы пользуемся ноль-портами вот уже десять лет как, но мы их не понимаем. То есть понимаем, конечно, как они устроены, умом, мы их математически высчитали, построили модель, но принять и осознать — это всё сложно. Физика ноль-мерного пространства — штука весьма странная. Многие предпочитают в эти дебри вообще не лезть, главное, что работают и работают. Но вместе с началом работы в массовой грузовой перевозке и образованием компании «Бездна» начали происходить странные сбои, — нек покрутил пальцем в воздухе, словно показывая, как работают сбои, и продолжил: — И тогда из ноль-портов иногда начали появляться люди. Как происходят сбои и почему, непонятно. Как люди свободно через них ходят, непонятно. Ноль-порт ведь разрушает органику. Кстати, тоже непонятно, почему. Есть множество теорий. Но все они сразу полетели на свалку, как только мы убедились в том, что люди не разрушаются. Вас, кстати, вряд ли можно назвать людьми. Вы иномирцы, только по какой-то прихоти судьбы похожие на наших людей.

— И масса-то тут причём? — вернул я нека из дебрей размышлений.

А то он мне сейчас всю историю от сотворения мира задвинет. Настолько сильно он вдохновился наличием слушателя.

— Вот неизвестно. Просто частота вибрации зеркала ноль-порта говорит о массе пересылаемого объекта. Массы всех объектов соответствуют действительности. А у вас и ррасков — нет. Ты же не весишь шестьсот тысяч тонн? Или я чего-то не знаю?

Рраски тоже проходят в ноль-порт? Впрочем, лимит удивления у меня, кажется, исчерпан. Просто ещё один факт в копилку странностей. Не удивлюсь, если эти монстры такие же иномиряне, как и мы. Только из какого-то мира, весьма похожего на ад. А какой ещё мир может породить таких монстров? Это что за условия там должны быть, чтобы выросло такое?

— Да, — согласился он, когда я, повернув голову, на него посмотрел. — Конечно, в вашем случае колебания показывают вовсе не массу. Вы иномирцы и явно чем-то отличаетесь от нас. Но чем, мы так и не нашли. Рраски-то, конечно, вообще от всего живого отличаются. Но вы… Мы провели множество анализов, несколько вскрытий, и ничего…

При слове «вскрытий» я поморщился. И он так спокойно говорит об этом? Так, между делом, как о каком-то отработанном материале. Если и начала всплывать какая-то симпатия к этому неку, то она тут же увяла. Но что-то я вот не слышал ни в одной передаче того, что рраски — иномирцы. Обычно там перетирались вопросы о том, как так получилось и что теперь с этим делать? Какой выверт судьбы создал ррасков, и как с ними бороться. Хотя такой факт вполне может умалчиваться специально. Секретность, все дела.

— Но то, что мы не можем уловить ни одним прибором, отлично видят рраски. Чем больше массу у человека показывает порт, тем больше любят его рраски, как правило. У вас и ррасков есть что-то общее. Благодаря этому вы проходите через порты. Но что это такое — загадка. Аура, количество тёмной материи или энергии в организме, сказочная мана, может, душа у вас другая? Конечно, я в этот околонаучный бред не верю. Но что-то же есть… Ладно, — видя, что я уже с трудом борюсь с закрывающимися глазами, нек поспешил откланяться. — Проспишься, обязательно всё съешь. Тебе нужны силы. Пока что мы тебя использовать в экспериментах не будем.

Ну, спасибо хоть на этом… Ещё бы подушку дали с одеялком, вообще бы как на курорте.

* * *

В клетке я сидел четыре дня. Целых четыре дня на больной заднице и с больной головой. Что не прибавляло мне доброты и всепрощения. Меня исправно кормили и даже помыли из шланга через клетку. Когда из туалета вонять начало. Туалет тут своеобразный: такая дырка в углу и ведёрко, висящее под клеткой. Ограничение пространства и скука — само по себе пытка, а тут вонь ещё эта. Даже позубоскалить не с кем. Клетки рраска и Хорька убрали куда-то. Я сидел один.

А на четвёртый день пустоглазые перегрузили клетку на колёса и поволокли по коридорам. Я только с интересом за ними наблюдал. Они всегда в костюмах. Всегда при оружии. Всегда в шлемах. Видимо, снимают они их только по праздникам. Моя поимка — тот самый праздник, вот тогда пустоглазый и снял шлем. Я долго от них бегал.

Пустоглазые подвезли клетку к стене и, пришвартовав к специальным воротам, больше похожим на шлюз какого-то космического корабля, открыли одну из стен с торца клетки. В большом помещении, что я видел изнутри, пол был выстлан песком, как на арене. А рядом стоял голый мужик, с интересом заглядывающий в клетку.

— А-а-а-а, новенький! — обрадовался он, увидев меня, и тут же ушлёпал куда-то.

— Выходи, — безэмоционально поторопил меня пустоглазый. — Ток подключим.

Я показал ему неприличный жест и вылез, оглядываясь. Клетка за моей спиной жалобно скрипнула, решётка опустилась, и поверх ещё упала толстая стальная плита, отгораживая меня от коридора. Вдоль по стене было ещё много таких квадратов-плит, к которым пристыковывались клетки. Прям как на каком-то космическом корабле стыковочные шлюзы. Ангар, блин.

В огромном помещении всё было сделано под естественные условия. Словно вырвали целый кусок пустыни с озером посередине помещения, где можно было даже плавать. Оно было размером с большой бассейн. Кучки живописных булыжников, раскиданных по песку, выполняли декоративную функцию. Как в террариуме таком. Сходство с террариумом дополняла одна из стен: она была прозрачной, и лампы дневного света, что палили с верхотуры. Несмотря на все условия, растений тут не было. Может быть, не озаботились пальмами, а может, потому, что среди камней кое-где затесались чёрные тушки ррасков. Если тут что-то и было изначально, то оно уже съедено и переварено. Возле озера располагалось какое-то нагромождение по типу палаток. Ткань прикрепили к самому высокому булыжнику, а внизу положили камни, чтобы держали натянутую ткань.

Вот возле этого палаточного городка сгрудились люди. Человек тридцать стояли и, усмехаясь, наблюдали, как я растерянно оглядываюсь. Среди них особо выделялся Хорёк, он стоял немного впереди. Гордо развернув плечи и выставив вперёд ногу. А в глазах и позе было такое сокрушающее превосходство, что я должен был от одного его вида в штаны навалить. Вот только я штаны забыл одеть. Так что обломится. Ещё примерно столько же людей сидели в разброс среди камней на песке, в противоположной от лагеря стороне, и настороженно косились на нас. Они перешёптывались и, казалось, не решались подойти ближе, будто была какая-то невидимая черта, окружающая лагерь.

Хм… Два лагеря?

А что, похоже. Одни заняли стратегическое положение у воды, и они построили палатки, а вторых выгнали в пустыню. Люди же не могут дружно жить, природа такая. Есть те, кто «за», и те, кто «против».

Сделав морду кирпичом, шагнул в сторону хорька. Сейчас всё прояснится…

— Рампунцель, — с ходу начал тот. — Куда прёшь? Тебе к педикам!

— Так я к ним и иду! — обрадовался я, быстро шагая к нему.

Не знаю, что Хорёк ещё хотел сказать, но он аж подавился следующей репликой, а потом, когда я подошёл достаточно близко, резко заехал мне кулаком под челюсть. Хорошо зарядил, в глазах потемнело, и я качнулся, с трудом сохранив равновесие.

Оба. Драка! Давно хотелось кому-нить морду набить! Слишком вымотали мне нервы происходящие события.

А Хорёк тем временем переместился мне за спину и попытался провести удушающий приём, схватив за шею. Ну-ну… Затылком дал ему в нос и, схватив, перекинул через себя, спиной швырнув на песок. Я бы его в песок закопал, если бы на помощь не подоспели остальные. Слабаки! Стая шакалов! А впрочем, чего я ждал? Да, переть против толпы — дебилизм, и стоило мне сейчас отступить, сложить лапки и сказать: «Ребят, я сдаюсь, не бейте сильно». Но быть забитым отщепенцем не собираюсь! Если уж и быть отщепенцем, то злым и страшным! Буду драться до конца, как псих! Пусть боятся и не связываются лишний раз!

Но толпа — это сила. В толпе я хоть и раздавал плюхи направо и налево, но и сам огрёб по самое не балуйся. И даже по голове.

— Олег, по ногам! — крикнул Хорёк.

Крупный парень, видимо, и есть тот Олег, подкатился под ноги и успел в них вцепиться мёртвой хваткой прежде, чем я успел его пнуть. Меня, в итоге, завалили. И, удерживая за все конечности, как распятого, расступились в стороны. Хорёк подошёл и встал у меня между ног, склонившись. Нос у него был разбит, но морда довольная.

— Никого ты больше не натянешь, Рампунцель, — зашипел он, с намёком опустив взгляд мне между ног, и перенёс вес на одну ногу, демонстративно занося вторую для пинка.

Испугаться за свои причиндалы я не успел. С визгом Хорёк подлетел в воздух, перелетел через меня и приземлился куда-то в толпу. Я проводил его полёт задумчивым взглядом. Не каждый день здоровые парни стартуют с места так, словно ими из катапульты запульнули. Я вернул взгляд на то место, где он только что стоял. Сейчас надо мной нависла клювастая морда Рекса. И, кажется, он был зол…

Он косил своими страшными глазами на людей, что держали меня, и вдруг заорал. Тонко. Противно. Переливами переходя в раскатистый рык, шипение и почти в глухую, басовитую вибрацию.

— А-а-аРрррра-аСссск!

Хвост у него поднялся и завернулся крючком, как у скорпиона. Кончик хвоста нервно подрагивал, словно выбирал себе цель. Сзади зазвучали похожие противные визги. Все рраски, перекликаясь, спешили сюда.

Парни меня быстренько отпустили и попятились. Такая бурная реакция ррасков их удивила и напугала.

Я встал и, аккуратно положив руки на клюв Рекса, начал успокаивать чудовище, поглаживая по клюву. Мне вовсе не хотелось, чтобы он взмахнул хвостом и во все стороны полетели головы. Лезвие на нём размером с приличное мачете и очень острое. Драка — это драка. А разъярённый рраск — это серьёзно. Голову снимет просто, нечаянно дёрнув хвостом.

— Ну тише, тише. Рекс. Успокойся. Пошли, пошли за мной, — начал я отводить рраска от толпы.

Едва мы отошли в сторону, тут же ко мне приклеился парнишка из соседнего лагеря. Молодой рыжий, как солнышко, с лукавыми карими глазами, расцарапанным лицом и коленкой. Он походил на взъерошенного дворового котёнка, который только что отобрал у соперника рыбу. Исцарапанный, но чему-то очень довольный.

— А почему Рекс? — тут же выпалил он.

— Собаку мечтал завести, — буркнул я.

Чего им всем имя «Рекс» не нравится? Табу, что ли, тут на это имя?

— А ты под хвост-то своему Рексу смотрел? — лучезарно улыбнулся парень.

Ещё бы я рраску под хвост не смотрел! Я до такого ещё не докатился… Так, погодите-ка… Остановив рраска, я обошёл его и всё-таки заглянул под хвост. Даже нагибаться не пришлось, чтобы увидеть, что там ничего не болтается.

— Твой Рекс — девочка! — развеселился рыжий, увидев моё удивлённое лицо.

— Ну за что? За что мне это? — патетически воздел я грабли к горящим в вышине лампам. — Вначале попал в другой мир. Потом в лабораторию. А теперь выясняется, что Рекс — девочка, блин! Нифига! Вертись, как хочешь, но ты уже Рекс! — заявил я рраску.

Клювастое чудище только голову в бок наклонило, прислушиваясь к звуку моего голоса.

Рыжий уже откровенно ржал, и я повернулся к нему.

— Ну ладно, а тебя как зовут?

— Саня.

— Да? — обрадовался я. — Тёзка, значит. Но я больше привык, что меня называют Алексом.

— Приятно познакомиться. Болит? — показал он мне на подбородок. — Честно говоря, я думал, Кастет тебе челюсть разобьёт. Это же надо было сунуться к чистым.

— Да не, не очень, бывало и хуже, — рассеянно потрогал я больное место. — «Чистым»?

— Угу…

Как я и предполагал, люди поделились на два лагеря. Чистые, как они себя сами обозвали, — это те, кто вывалился из портала прямо в заботливые лапки корпорации «Бездна». Они не видели мира снаружи, не скитались, не голодали, в переделки не попадали. И их было большинство. И изгои — зверюшки. Зверюшкам не повезло в разной степени тяжести. Кто-то, как и я, попал на арену. Это большой звероватый мужик и чернокожий парень по имени Саид. Честно говоря, у меня глаза на лоб полезли, когда увидел тут чернокожего парня. Не то что до этого не видел, просто представляю, в каком шоке были кошаки, когда его увидели! Чернокожие неки тут есть, тот же Арис с товарищи, а людей такой расцветки нет. Так что он тут, возможно, единственный чернокожий человек во всём мире. Эксклюзив.

Остальных собирали по борделям и частным рукам. Большинство попавших тут из России. Пятёрка азиатов и немец. Саид, на самом деле, тоже из России, он приехал учиться и худо-бедно на русском говорил. Вот такие пироги. Девушки тут тоже есть, их поменьше, чем парней, но они содержатся отдельно. И какие там правила у них и как они живут, Саня не знает. Говорят, кого-то к ним водили, подселяли для разведения.

Разведения, блин! Ну что за собачий мир?!

Саня вообще оказался сильно общительным, ему даже вопросы задавать не надо было, он тараторил без конца, выдавая сведения со скоростью пулемёта. Ну да, нашёл «свежие» уши и рад.

«Чистые» заняли стратегическую позицию, у озера, но всё не так плохо, как я боялся. В озере только купаться можно, вода там тёплая, и её там не пьют. Питьевая вода есть в кранах у стены, там же и кормушки с едой. Там же и ополоснуться можно. Под кранами. Правда вода только холодная, но при такой жаре это не критично. Спать приходится на песке, всю ткань, что выдали неки, «чистые» забрали на обустройство своего лагеря. Главный у них Кастет. То есть Хорёк. Не сказать, что он самый сильный, но самый наглый, это точно. И да. Все новенькие, как правило, пытаются раздобыть ткань, чтобы одеться. Так вот, можно не дёргаться. Мне, так как я «зверюшка», её не дадут, ну, а «чистые» её на себя не надевают, потому что, забирая на эксперименты, неки её снимают с подопытного и не возвращают. А ткани и так дефицит. Тут жарко, как в бане, и все одного пола, и ткань лучше использовать для того, чтобы сделать себе тень или постелить на песок для сна. Это куда важней, чем прикрыть причиндалы.

Заинтересовавшись кормушками, я подошёл к стене, на которой были краны и нечто прозрачное, похожее на витрины. Кормили тут неплохо. За стеклом лежало мясо, каша, сосиски, молочные продукты и даже горки из местных фруктов. Доставать еду можно было, просунув руку в небольшое круглое отверстие. Ну да. Иначе рраски бы уже всё достали и сожрали. Впрочем, по тому, что на стекле и стенах вокруг были глубокие царапины, кое-где трещины, можно было понять, что они пытались. Но стекло, конечно, крепкое тут. Если выдержало натиск ррасков, то ядерной войны можно не бояться. Достав фиолетовое яблоко, я с сомнением посмотрел на него. Это единственное из фруктов в этом мире, что по вкусу похоже на наши обычные яблоки. Да и по форме тоже, только цвет подвёл: как у баклажана. Вроде, ничего, обычное местное яблоко, даже свежее. Но только я собрался откусить кусок, Рекс меня лизнула. Яблоко скрылось в необъятной пасти. Хорошо, что рраски не слюнявы, у них длинный раздвоенный, как у змеи, и шершавый, как у кошки, язык, но слюней почти нет. И на том спасибо. Я осуждающе посмотрел на скотинку, но ей мои взгляды… Облизнувшись, она с интересом уставилась на меня.

Саня рассмеялся, протягивая мне другое яблоко.

— Ты не зевай. И не корми грифонов. Еды дают ограниченное количество, и если всё скормишь им, то люлей получишь от всех.

Выбрав место, где песок казался помягче, я уселся на пол, жуя яблоко. Из-за прозрачной стены за нами явно наблюдали неки в белых халатах. Там было прям серьёзное скопление неков в белом. Точней наблюдали, похоже, конкретно за мной. И, действительно, было, на что посмотреть. Только я уселся, Рекс сразу легла рядом, влюблёнными глазами пожирая огрызок, что остался от яблока. И который тут же исчез в её пасти, стоило мне кинуть его в её сторону. А остальные рраски оттеснили Саню, располагаясь вокруг меня плотным кольцом. Саня возмущался, пихал их, но они ни в какую. Вообще даже не реагировали на его тычки и выкрики, просто в наглую протиснулись между нами и легли. Попробуй подвинь такую тушу, если она не хочет тебя замечать. Встав, я растолкал наглых ррасков и, схватив Саню за руку, затащил в центр этого лежбища. Язык из местных мне ещё нужен. То, что на мои толчки рраски реагировали, как надо, и послушно уходили с дороги, я уже не удивлялся.

Сев и по-хозяйски облокотившись на Рекса, я задумался. Был у меня к Сане наводящий вопрос. Вот только стоило ли во всё это лезть? У меня и так напряжённые отношения с чистыми, если я тут ещё шуршать, узнавать всё буду, это может ситуацию лишь обострить.

— Скажи мне, Сань, а много тут людей с именем… Олег? — всё-таки спросил я.

Рыжий задумчиво на меня посмотрел, поджав губы.

— Двое.

Ну хоть двое, а не десять. Да и вообще, это только мои предположения. Но, думаю, стоит их проверить. В любом случае, даже, если у чистых есть Олег, это не значит, что это именно тот, о ком я думаю. Мало ли Олегов могло попасть сюда? Того Олега, может уже и не быть в живых.

— Покажи их.

Привстав, мы с Саней облокотились на тушки ррасков и начали высматривать.

— Вон тот здоровый — дружбан Кастета. Он всё рядом с ним крутится. И тот, что за камнем сидит, его Лохматый зовут.

«Дружбан Кастета» — именно тот человек, что подкатился мне под ноги в драке. Не то, что здоровый парень, но коренастый. С простым таким, честным лицом Иванушки из глубинки. А второй сидел так, что я не видел его лица, только задницу из-за камня и длинную гриву чёрных волос. Он что-то старательно полоскал в озере.

— Оба из чистых?

— Да, а что?

— Ничего… Спасибо, — я сполз с тушки рраска и задумался.

Как потихоньку узнать, кто из них знаком с Валентином? А если узнаю, то что? Сказать, что его забрали из борделя, сдать? Зачем мне это надо, нет конечно. Хотя, думаю, он должен знать, что с Валентином всё в порядке.

* * *

Вскоре Сане надоело сидеть со мной, я его слушал, изредка задавая наводящие вопросы, но сам ничего не говорил и не рассказывал о себе. Заскучав, Саня убежал доставать Саида. Вскоре Саид с воплями «Убью шайтан рыжий!» носился за рыжим вокруг озера, всех переполошив. Хотя, судя по тому, как ржал рыжий, ухмылялся Саид, и подбадривали их другие зрители, это было просто представление. Действительно, что тут ещё делать? Скучно же. А так хоть какой-то азарт, можно ставки на щелбаны сделать. Какой только фигней не начинают заниматься люди, оказавшись в ограниченном пространстве.

За Олегами я следил весь день, пока вечером один из них, который Лохматый, ни отошёл к кормушке за едой. Тут-то я его и подловил, распихав ррасков и отрезав пути отступления к своим.

— Тебе чего, Рампунцель? — хмуро и опасливо уставился он на меня.

Ну да, вздумай я его тут побить, отомстив за то, что было утром, то дружки на помощь не успеют. Но я по-другому поводу…

— Привет тебе от Валентина! — выпалил я, сам внимательно наблюдая за его лицом.

— Валентина?

Нет, он действительно не понимает, о чём я… По глазам видно, не понимает, но задумался…

— Извини, обознался, — буркнул я и, развернувшись, отошёл на своё место.

Рраски, вскочившие было бежать за мной, снова улеглись вокруг, тихо попискивая.

Второй Олег от народу отходить никак не хотел, но это не понадобилось. Я видел, как Лохматый подошёл к нему и начал что-то рассказывать, махнув в мою сторону рукой. Вот дятел. Сразу стучать побежал. Олег пожал плечами. Мол, не в курсе, и, как ни в чём не бывало, взяв свою порцию, что принёс Лохматый, отошёл к Хорьку, сев есть. Но вот тот взгляд, что он кинул в мою сторону, что-то очень мне не понравился. Сколько ненависти в нём было. Зуб даю, он понял, о каком Валентине была речь, и вовсе не обрадовался, что кто-то ещё знает о его прошлом.

Мда-а-а… Ситуёвина.

Ну и не буду влезать, раз так всё плохо. Хоть бы порадовался, что друг жив, нет, больше он боится за то, что его раскроют. То же мне Штирлиц в тылу врага.

Вскоре погасили лампы, но я ворочался и долго не мог уснуть. Песок — не лучшая постель, только ляжешь на бок, и он попадает в нос и рот. Вот теперь начинаю понимать, почему ткань так ценится. Рраски, к сожалению, слишком твёрдые, чтобы использовать их, как подушку. Неподалёку раздавались ну о-о-очень эротичные стоны, похоже, Саид рыжего таки поймал… Как-то я пропустил этот момент, но стонал явно рыжий. Пытался сосредоточиться, думать о том, как сбежать из этой богадельни, а вместо этого навязчивыми картинками вспоминал Мэйда. Это всё стоны. Это капец просто какой-то! Конкурс на лучшую озвучку порнушки эта парочка бы выиграла! Ни себе ведь, ни людям спать не дают!

Через бездну

Валялся и не мог уснуть я, видимо, очень долго, так что с утра не смог встать. Я слышал, как к кормушкам подходили люди, ели, тихо переговаривались. Как рраски встали, те, тихо попискивая, умчались куда-то. Но я лишь прокашлялся и перевернулся на спину, чтобы не дышать песком. И снова вырубился.

Совершенно напрасно, потому что разбудило меня навалившееся на меня тело, я только крякнул от тяжести, и тут же это «тело» схватило меня за шею и начало душить. Песок тут же попал мне в лицо, может, случайно, а может, специально сыпанули. Я забрыкался, схватился за руки, что душили меня в первое мгновение, но потом заставил себя успокоиться. Паниковать нельзя в таких ситуациях, надо думать! Подумав, отпустил его руки и вслепую схватил негодяя одной рукой за ухо, а второй попал в глаз! Удачно. Противник тут же с воплем слетел с меня, чуть не оставив своё ухо на память. Я перевернулся, встав на корячки, и, не открывая глаз, попытался вскочить, одновременно руками стряхивая с лица песок. Но тут же получил пинок под рёбра. Я снова упал на корячки, согнувшись от удара. Рёбра жалобно хрустнули, но, кажется, не сломались. Я всё-таки смог открыть глаза и увидел замахивающегося на меня кулаком для удара Хорька. Лягнул его ногой куда-то в районе колена, сбив с ног, и наконец-то смог подняться.

Противников у меня было двое: Хорёк, пытающийся встать, и Олег, держащийся за глаз и вторым злобно зыркающий на меня. Ню-ню. Одноглазый Джо, похоже, решил придушить меня прежде, чем смогу рассказать, что он побывал в борделе или смогу шантажировать его этим. Я демонстративно вытянул руки и собрал пальцы в кулаки, хрустнув костяшками. Эх, держите меня семеро! Вот если бы он меня не трогал, я бы молчал, а так, хана тебе! Вражина. И не посмотрю, что ты друг Валентина. Тем более вы, похоже, больше не дружите.

Я приготовился бить, но Хорёк, встав на карачки, передумал вставать дальше. И прям с низкого старта, заорав, кинулся на меня, пытаясь схватить под коленки и повалить на землю. Ему не удалось. Я тяжёлый мальчик. Поймав и зажав его голову между ног, я от души хлопнул его ладошкой по голой заднице. Просто не смог удержаться! Вопль Хорька перешёл в вой. А я в это время выпустил Олега из поля зрения, за что и поплатился. Тут же мне с такой силой прилетело в глаз, что от посыпавшихся искр можно было, наверное, прикурить. От удара меня развернуло, в глазах стало темно, и я начал заваливаться на землю, медленно, как старое дерево. «Вот это удар, так удар!» — пронеслось в голове. Давно так не получал. Но Хорька я не выпустил! Он сильно дёрнулся, пытаясь вырваться, чем только окончательно уронил мою не очень хорошо соображающую тушку на себя. Сверху на нас зачем-то свалился Олег. Зачем он сделал это, я понял, когда в руку мне воткнулся знакомый дротик.

— Уроды! Слезьте с меня! — придушенно заскулил Хорёк.

Но сознание уже уплывало…

* * *

Ну вот, я снова в этой дурацкой клетке. В темнице сырой. Причём это та же самая клетка, к которой я персонально, наверное, приписан. Жизнь идёт по кругу, блин. Украл, выпил, в тюрьму. Романтика… По соседству сидит Рекса, напротив стоит клетка с Хорьком и Олегом. Зачем их запихали в одну клетку, не знаю, может, у них клетки кончились, а может, в качестве наказания. Как я понял, сюда сажают либо дебоширов, либо больных, чтобы отлежались. Ну да, валяться тут — то ещё удовольствие… А глаз болит. Хорошо мне Олег зарядил, собака сутулая. Фингал, наверное, на пол-лица! Сидят, шушукаются, гады довольные, пакость замышляют.

Впрочем, не показывать же, как мне грустно и печально? Нужно взбодриться и других взбодрить. О, точно… щас спою! И мне радость и врагу пытка. Единственное достоинство моего голоса в том, что он громкий, а то, что звучит, как у психически больного бегемота, дело десятое.

— Что ж ты вьёшься… чёрный во-оро-он… — заунывно затянул я…

В клетке напротив прекратили шушукаться и настороженно покосились на меня. Ну нет, про ворона слишком грустно, надо повеселить ребят.

— Тополиный пух, Хорёк — петух! — переключился я.

— Я тебя убью! — взвыл тот самый Хорёк.

— А ночи такие лунные…

Соседи скисли рожами так, словно кило лимонов разжевали.

— Птиу-у-у-у! — радостно поддержала меня Рекса.

Кажется, только ей моё попурри понравилось, соседи как-то погрустнели, поняв, что я специально завываю, и заткнуть меня они не смогут.

— Заткнись, придурок! — злобно зашипел Хорёк, решив всё-таки попробовать. — Иначе мы тебя…

Что они там меня, он пригрозить не успел. Послышался топот тяжёлых скафандров пустоглазых, и мы все замолчали, посмотрев на приближающуюся процессию. Процессия тащила сюда нека. Он был голым. Длинные белые волосы были растрёпаны и вымазаны в крови, голова безвольно моталась в такт шагам, хвост висел безвольной тряпкой. Котик был без сознания. Очень красивый котик…

— Мэйд?! — подскочил я к решётке, узнав нека.

Как? Откуда? Что он тут делает?

Пустоглазые открыли мою клетку и буквально швырнули тушку кошака на меня. Еле поймал, оседая с ним на пол. Пустоглазые деловито закрыли клетку и удалились, ничего не объясняя.

— Мэйд, — начал ворочать его я, осматривая.

Грудь, правое плечо были густо залиты пластиком. Он явно ранен, но, что за раны под ластиком, непонятно. Отдирать, чтобы посмотреть, тоже нельзя, только хуже сделаю, я же не доктор. Руки и ноги холодные, как у трупа. Перехватив его поудобней, поднял безвольную тушку и, перетащив на лежанку, уложил на себя. Рядом на этой узкой доске мы бы просто не поместились. Положив его голову на плечо, чтобы было удобней, попытался обхватить его руками и ногами, чтобы согреть. Но куда мне, Мэйд не намного меня короче.

— Вау, смотри, какую гламурную кису нам доставили! — свистнул Хорёк. — В общем вольере будет веселуха, пока его грифоны не сожрут.

— Ты забыл, кого слушаются рраски, Хорёк? Я скормлю им тебя, — спокойно откликнулся я.

Уж чего-чего, а собачиться сейчас с Хорьком совершенно не хотелось. Честно говоря, я был не уверен, что рраски меня послушаются, и покосился в клетку Рексы. Та внимательно смотрела на меня и принюхивалась.

— Не вздумай, — злобно прошипел я Рексе, ещё сильней прижав Мэйда к себе. — Он мой.

— Ого, какие страсти! — оскалился Хорёк. — Голубая луна всему виной… как никто его любила… Чё там дальше-то было? — толкнул он локтём Олега.

— Не знаю, я пидорские песни не слушаю, — отмазался Олег.

Придурки.

Я осторожно пошевелился и, освободив руку, погладил Мэйда. Провёл рукой по животу, шее и почесал за ухом. Блин, а у меня даже воды нет, напоить его. Он сейчас выглядел таким бледным, несчастным, словно сломанная игрушка. Осунувшийся какой-то, синяки под глазами, губы искусаны до крови. Наверняка он такой не только из-за ранения. Переживал, что я пропал? Всё бросил и помчался меня спасать? Дурень, блин. Красивый и храбрый дурень! А теперь мы оба тут, и зачем он корпорации сдался, я не знаю. Но ничего хорошего ожидать не приходится. Ну как-то он меня всё же нашёл? Значит, тот жучок был его. Видимо, всё-таки как-то смогли его отследить. Значит, и тогда меня могли отследить: тогда, когда я потерялся. Вот же… Мэйд всё-таки боится, сильно боится меня потерять. А если бы я сбежал, а не был похищен, что бы он сделал? Отпустил? Только теперь понимаю, как он в себе не уверен. Наследник корпорации, его ведь воспитывали сильным. В его понимании, наверное, он должен быть лидером и заботиться обо мне. А вышло всё как-то не так. Я слишком самостоятельный, и ему приходится подстраиваться под меня. Его воспитывали политиком, чтобы он держал маску. А теперь он без маски. Настоящий, бледный Мэйд, уставший и нервный.

Я смотрел на его осунувшееся бледное лицо и понимал, что что-то странное происходит со мной здесь и сейчас. Прям в эту минуту. Это же надо! Я не принял его, когда он признавался мне в любви, я не принял его, даже когда мы переспали. Отношения, может, принял, но не его, такого странного и вредного. Я не мог сказать, что люблю его. А сейчас, блин, это фигня под названием «Любовь включилась». Вот не раньше, так позже! Как это работает, интересно. Мне, чтобы влюбиться, надо сидеть в клетке? Это я утрирую, конечно. Надо было просто увидеть настоящего Мэйда. Бледного и даже в несознанке кажущегося испуганным.

— Алекс?! — прохрипел Мэйд.

Он зачем-то ощупал меня, принюхался и только потом открыл глаза.

— Да, это я. Всё хорошо…

Мэйд смотрел на меня большими глазами и молчал. «Пожирал глазами». Я тоже смотрел на него и тоже молчал. Наверное, надо было сказать ему что-нибудь пафосно-романтичное. Но я простой солдат и не знаю слов любви… Да-а-а… Меня опять понесло куда-то… Когда он рядом, с головой у меня явно что-то не то происходит. И не только с головой.

— Алекс? — Мэйд поёрзал, устраиваясь поудобней и приподняв голову.

Кое-что встало и упиралось ему в бедро. А вот нефиг по мне ёрзать, тем более голышом. Я тяжко вздохнул, пытаясь успокоиться, не время и не место сейчас для этого.

— Я вру, всё плохо, но ты лежи, — снова положил я его голову на плечо, прижав рукой. — Как ты меня нашёл?

— По жучку.

— Его вытащили.

— По второму жучку… Военная разработка. Он не работает, вообще, и не обнаруживается ничем, пока первый жучок посылает сигнал. Он включается через сутки после того, как перестал посылать сигнал первый.

— Умно.

— Ты не сердишься?

— Нет.

— Арис, он…

Я с интересом уставился на Мэйда.

— Когда ты исчез, и мы по камерам увидели, что этот синий тебя украл, я сначала побежал к Мило. Я хотел поговорить с Валентимом (не опечатка), но не получилось. Тогда я позвонил Арису. Он согласился мне помочь. А отец отказался начинать войну. Ну и я с ним разругался, сгрёб деньги все, которые были, и мы купили тяжёлые скафандры на всю их команду, а потом пошли на сигнал военного жучка. Сигнал вёл в одну из лабораторий корпорации «Алхим». Тут они проводят эксперименты над людьми, создавая новые лекарства. Мы захватили лабораторию. Только тебя в ней не оказалось. А люди в клетках были наши, местные. Но жучок показывал, что ты тут! Он, знаешь, очень мощный, на полконтинента сигнал пробивает и глубоко из-под земли. Я уже думал, что ты мертв, и тебя кинули в какую-нибудь канализацию! Мы не ожидали, что выскочат эти, в шлемах. И начнут убивать. Они убили всех теней, что стояли рядом. А меня вот подстрелили и притащили сюда. Эта лаборатория находится под лабораторией Алхима. Вот так вот…

Рассказывая мне, что произошло, Мэйд нервничал, дёргал хвостом, а голос срывался. Я прижал его ушки к голове, чтобы он успокоился, и погладил по спине. Помогло не очень. Казалось, Мэйд с трудом сдерживается, чтобы не сорваться в истерику. Он мелко дрожал всем телом и цеплялся за меня, как утопающий.

Лаборатория под лабораторией. Умно. Неизвестно, в теме ли вторая корпорация о том, что тут происходит, но она точно в доле.

— Ты уверен, что Арис умер? Ты видел его тело?

— Нет, но… — Мэйд нахмурился, пытаясь вспомнить, что он видел.

Ну что ж, остаётся надеяться. Что-то мне не верится, что здоровяк умер, Арис всё-таки мастер прятаться. Несмотря на устаревшее оборудование, он прятался лучше всех пустоглазых вместе взятых. Помню, потерял его на пустой, освещённой солнцем дороге, а в тёмных запутанных коридорах лаборатории его и вся армия Роаны, наверное, не найдёт! И он что, вытащит нас? В одиночку вряд ли, он же телохранитель, а не диверсант. Может, папаня Мэйда всё-таки пошевелит свои лысым крысиным хвостиком ради сына, если отказался делать это ради меня? Ну-ну… Остаётся только надежда, а она вредная баба.

— Алекс… — отвлёк меня от раздумий Мэйд. — Я, это… Ну…

Мэйд всхлипнул и, обняв меня крепче, потёрся всем телом. О да, я-то свой стояк уложил, загрузившись вопросами, как быть и что делать, а Мэйд, похоже, только разошёлся, да ещё на фоне истерики.

— Тебе нельзя, ты ранен, — прижал я его к себе, чтобы не тёрся и не растревожил себе раны.

Хотя то, что он может двигаться, уже говорит о том, что раны, слава Богу, не настолько серьёзны.

— Алекс, мне надо. Я болен… Я схожу с ума… Докажи мне, что ты живо-о-о-ой… — всхлипнул он.

Серьёзный аргумент. Мэйд и вправду рехнулся, раз решил рассориться с отцом, явился оружно и в силах тяжких и перевернул одну из лабораторий Алхима к чертям собачьим. Псих, будем честными.

Я аккуратно сгрузил его на лежанку, а сам навис над ним, опираясь на руки. Вот и что мне с ним делать? Вряд ли он тюбик со смазкой с собой прихватил. Ну да, наверное, жестоко, это как раз то, что ему сейчас и надо, чтобы почувствовать меня живым, но он выглядел таким несчастным и растерянным. Смотрит неверяще, губу кусает до крови. И давно, похоже, так делает, губа не искусана, она уже изжёвана! Чёткие синие следы от клыков.

— А ну прекрати! — подцепил я его за подбородок.

Мэйд отпустил несчастную губу, разжав зубы. Я быстро поцеловал его, и он успел обнять меня, но, когда я отстранился, с тихим вздохом выпустил из объятий. Похоже, он хотел ко мне прицепиться и не отпускать, но я, спустившись вниз, сел ему в ноги.

— Прости. Я знаю, что не нужен тебе. Ты ведь так меня и не простил, да? А даже если простил… — зачастил он.

«Ты сам себя не простил…» — закончил я про себя.

Нет, блин, такой трагический Мэйд мне определённо не нравится! Наглым он был лучше. Наклонившись с коварной ухмылкой, просто взял в рот его член. Нет, мне не было противно, да и за годы нашей жизни я пытался сделать такое с Ниро, но он почему-то не любил… Почему не сделать это с Мэйдом?

— Ох, нифига ж себе! Ты смотри, чё делают! — заверещал Хорёк.

Я поднял руку и показал средний палец куда-то в ту сторону. Уже забыл про соседей. Но мне пофиг, что они подумают, пусть завидуют молча! У меня тут у котика нервный срыв! И, обхватив губами, начал медленно выпускать его орган из себя, отстраняясь. Поднял глаза на Мэйда и чуть не поперхнулся. Я, конечно, видел анимешек, но то нарисованные, а чтоб у живых такие глаза по полтиннику были, ещё не видел! Ну реальная анимешка прям, всё при нём: ушки торчат на макушке, мордочка умильно изумлённая, губки бантиком, бровки домиком, ещё замер так, что не дышит.

— Э-э-э-э, Мэйд! — я выпустил изо рта его хозяйство и, потянувшись, похлопал его по щекам. — Ты, это, дышать-то не забывай!

— А? Да-а-а… Сейчас…

Собрав глаза в кучу и сделав сосредоточенно-серьёзную рожицу, Мэйд старательно вздохнул. Я не простил? Ну, как можно злиться на такого? Впрочем, «Сатурну больше не наливать». В глазах прям крупным шрифтом маячит надпись: «Не кантовать! Идёт перезагрузка!» Я сел и посмотрел на соседей. Две рожи из соседней клетки таращились на меня с неописуемыми выражениями на лице. Так что такое-то? Им-то что не так? Мы, вроде, решили уже, что я гей? А как же крики, фу-у-у, гадость? Чего они на меня таращатся-то?

— Э-э-э-э… А что, это всё?! — возмутился Мэйд.

Перезагрузка завершена! Я окинул Мэйда придирчивым взглядом. Ага, глазёнки загорелись, даже румянец появился.

— Всё будет, — пообещал я. — Но потом. У нас тут соседи, если ты не заметил, — кивнул я в сторону соседней клетки.

Мэйд сел и гордо посмотрел на них, как Ленин на Буржуазию, горящими праведным гневом глазами. Они аж от решётки отшатнулись. Отсюда Мэйд их, конечно, не достанет, но инстинкт велит поберечь зыркала.

А потом он увидел рраска…

Секунд пять он таращился на неё, а я думал, как его успокаивать буду, ну или ловить, на случай, если он грохнется в обморок. В следующую секунду меня снесло с полки тушкой Мэйда и припечатало к решётке в углу. Вопль на грани ультразвука, ударивший по барабанным перепонкам, мог посоперничать с воплями ррасков. По морде ударил пушистый хвост. Это Мэйд задрал его и распушил, как настоящий боевой котяра. И ведь, драпая, незабыл и меня прихватить! Мелочь, а приятно…

Рексе вопль не понравился, она вскочила и тоже завопила.

— Так! — схватив Мэйда, я зажал ему рот. — А ну заткнулись! Рекса, фу! — Рекса укоризненно на меня покосилась и громко щёлкнула клювом, захлопнув орало. — Спокойно, Мэйд, она ручная!

Ага, не бойтесь, собачка добрая, не кусается. Глотает целиком!

— Смотри фокус! — я отодвинул его с дороги и, подойдя к Рексе, протянул руку…

— Не надо! Ты что делаешь?! — Мэйд вцепился мне в руку и повис на ней.

Рекса зашипела, открывая пасть, и подобрала под себя лапы, готовясь прыгнуть на такую близкую добычу.

— Ну-ка фу! — со всей силы врезал я по клюву.

Я очень надеялся, что смогу приучить Рексу не кидаться на Мэйда… Иначе… иначе его сожрут. Следить за четырнадцатью шустрыми и голодными ррасками я не смогу! Они ему точно что-нить откусят! Но я очень хотел, и при ударе что-то произошло. Кулак врезался в клюв, но такое чувство, что моё желание, мой страх за Мэйда оторвались и провалились внутрь. И теперь пусто… В где пусто? Не знаю, опустошение такое, словно проорался, поистерил, истрепал себе все нервы и устал.

Я озадаченно посмотрел на разбитые костяшки, потом на Рексу. Рекса мигнула. Зрачки у неё расширились до предела, как дула каких-то пушек. Темнота, живая, всеобъемлющая, на миг взглянула на меня из зрачков. Знакомая темнота портала!

Ничего меня глюкнуло-то… Или не глюкнуло… Я тоже озадаченно мигнул. Резко накатило ощущение нереальности происходящего. Мозжечок на секунду взбрыкнул, как бывает, когда лифт резко идёт вниз.

Зрачки у неё резко схлопнулись до нормального состояния. Словно заслонки в бездну закрылись. Рекса выпрямилась и принюхалась. Издала какой-то странный, гудящий звук и, задрав клюв, положила голову на решётку. Так кошки делают, когда хотят, чтобы их по шейке почесали. Ну, я и почесал. Аккуратно. Казалось, я уже привык к рраскам и даже спокойно спал среди них, но то, что произошло сейчас, снова перевернуло моё представление о них!

Это как…

Как программа. Программа, что провалилась в её мозг и переключила с охотящегося хищника на милого котика. Что же ты такое, чудовище?! С нормальными животными так не бывает! С ненормальными тоже! Мамой клянусь!

— Мэйд, почеши, — приглашающе кивнул я.

— Ты уверен? — шёпотом спросил он.

Кажется, он тоже заметил странное, совсем не животное поведение Рексы.

— Знаешь, проверить лучше тут. Потом нас могут посадить в вольер, где еще тринадцать таких тварей!

Мэйд несмело протянул руку и погладил Рексу по вытянутой шее. Никакой реакции. Рраск только глаза прищурила. Сейчас заурчит.

— А-а-а-а! Кррруто! — сощурился Мэйд. — Алекс, ты крут!

А то!

Аж сам, как кошак, глаза прикрыл от удовольствия. Перенимаю привычки. С кем поведешься, блин…

Оторвать Мэйда от рраска оказалось делом нереальным. Он почесал ей шею, брюшко, подбородок под клювом. Хорошо хоть до хвоста не дотянулся, а то и под хвостом бы почесал. Я думал, он с неё шкуру сдерёт такими интенсивными почесунчиками или через решётку к ней просочится. Ну, в чём-то я его понимаю… Сам завис сначала. Я же весь вечер вяло собачился с Олегом: Хорёк уснул, а без него Олег собачился, скорее, по привычке, без огонька. Потому что так положено. Кажется, он понял, что я никому ничего рассказывать не собираюсь, и провоцировать меня лишний раз не хотел.

Почему я не суетился, не пытался сбить себе команду прорыва, чтобы сбежать, не расспрашивал остальных? Так, кажется, делают во всех фильмах? Потому что я не думаю, что умней других, и ребята, что тут сидят, не пробовали уже всё, что можно и что нельзя, чтобы сбежать. Если и замечу какой-то шанс, то это будет что-то из ряда вон выходящее. Да о чём говорить, если пока отсюда не сбежали рраски, то выбраться практически невозможно. Это твари-то такие, их вообще на материк запрещено привозить в живом виде.

По моим субъективным ощущениям, надеюсь, не ошибся, где-то к вечеру заработали подъёмные механизмы, сначала забрали Рексу, а потом наши две клетки. Ехали весело, а именно под проникновенный мат Хорька. Его стряхнуло с кровати, пока он спал.

Я готовился к тому, что, как зайду в вольер, нужно будет как-то поймать тринадцать ррасков и объяснить им, что Мэйд несъедобный. И морально я был почти готов…

Но всё решилось очень быстро. Не успел я выйти из клетки, как рраски, словно стая самонаводящихся торпед, рванули к нам, учуяв добычу. Рраски быстрые? Да они реактивные просто! Когда ЭТО размером с крупного коня-тяжеловоза в броне несётся на тебя со скоростью гоночного болида формулы один, что глаз не успевает за гибким силуэтом, монстр превращается в смазанную тень… И был бы нам капец. Мэйда бы съели, а меня просто растоптали за компанию, если бы не Рекса. Рекса бдила. И ей очень не понравились их манеры. Она рванула им наперерез и, как шар в кегельбане, раскидала более лёгких сородичей. Они реально разлетелись вверх лапами, когда она на полной скорости, всей своей массой, врезалась в их толпу. И как давай их мутузить! Вопли стояли такие, что я думал, что у меня мозги сейчас вытекут! Пустоглазые даже не стали выгонять нас из клетки и терпеливо дожидались, пока всё закончится. Они сами, кажется, струханули, отходя от клетки подальше. Ещё бы… Там такие туши летают. Когда не знаешь, что в среднем эта тварь весит как хороший носорог, как-то легче жить. А Рекса по весу, наверное, ближе к гружёной фуре, раз остальные так разлетелись. К сожалению, я слишком много смотрел телик и знал… К счастью, поседеть повторно нельзя, так что моя окраска не изменилась.

Воистину! Многие знания — многие печали.

Только когда всё стихло, я нерешительно высунул нос наружу. Рекса, наведя порядки, убежала пить из озера воду. Остальные рраски покосились на меня и поспешили ретироваться в другой угол. В самый дальний, на всякий случай. Кажется, они теперь всю жизнь будут от неков шугаться. Рекса в гневе страшна! Она у них вожак. Хотя у меня есть подозрение, что она единственная тут самка. А те, что поменьше, самцы. И у них полный матриархат.

Взяв Мэйда за руку, я вывел его наружу и сразу потащил к кормушкам. Не знаю, как Мэйд, а я голоден, как собака.

Люди, что во время буйства ррасков разбежались и попрятались по углам, сейчас вставали и шли к нам. Останавливаясь на некотором расстоянии, они мрачно смотрели на Мэйда. Причём если Хорёк и сотоварищи смотрели больше похотливо и многообещающе, то из лагеря «зверюшек» глядели гораздо злей. Я думал, главная опасность грозит от ррасков? Не-ет… Люди — вот главная опасность. Сейчас, пока Рекса бдит, они не решатся напасть на нас. Но я уже убедился, что рраски тут не всегда. Их куда-то забирают. И тогда что? Придётся драться? Против всех?!

Рыжий Саня, когда я проходил мимо, демонстративно сплюнул на песок.

— Чего они так? Что я им сделал? — шёпотом спросил Мэйд, когда я приволок его к кормушке.

— А ты подумай. Вспомни, как ты со мной обращался. Многие пережили и гораздо худшее.

Мэйд поник и прижал уши к голове. А я всучил ему большую креветку и положил руку на плечо.

— Только себя не вини. Уж в этом-то ты точно не виноват. Просто они обозлились на всех. Пойдём. Мы должны успеть выспаться прежде, чем заберут ррасков.

Я привёл его на своё старое место, где песок был без камушков, и мы улеглись, обнявшись. Тут же примчалась Рекса и плюхнулась рядом, а за ней и остальные. Никаких попыток сожрать Мэйда они не предпринимали, больше их пугало соседство Рексы. Они поглядывали на неё с опаской, попискивали, но, в конце концов, все улеглись плотной группой.

С утра пораньше меня разбудил ор Хорька.

— Эй! Рампунцель. Вы живые там с кисой?

Проснувшись, мы с Мэйдом выглянули из-за ррасков. Хорёк стоял в отдалении, не решаясь приблизиться.

— Чего тебе, болезный? — недовольно откликнулся я.

Гадость какую-нибудь опять скажет. Чего от Хорька ещё ожидать?

— Лучше отдай нам киску по-хорошему. Тогда он выживет. Ты же понимаешь, что зверюшки его убьют?

— А больше вам ничего не завернуть?

— Ну-у-у. Можешь прийти с ним. Мы тебя сильно не обидим. Будем добрыми и ласковыми. Опять же котику твоему меньше достанется.

Так они что, «зверюшек» тут к сексу принуждают? Красота просто! Презирают их за то, что пережили насилие, но сами насильники, по сути. Выверт человеческой логики — такая сложная загибулина… Хотя почему-то такое происходит во всех тюрьмах, по всему миру. Одно и то же. Стыдно признавать, но, похоже, такова наша природа.

— Знаешь что, Хорёк, свалил бы ты отсюда лучше по-тихому. Все мои враги мертвы, не становись в их ряды, они расстрельные, — серьёзно предупредил я.

— Ну смотри, Рампунцель, я хотел по-хорошему, — не расстроился Хорёк моим отказом.

Я сполз с рраска, сев на песок, а Мэйд обнял меня со спины и положил подбородок на плечо.

— Если надо, я тоже буду драться!

Да уж, лягается он хорошо, конечно, но как боец… Я потрогал его пальцы, ощупывая когти. Нехт. Обстриг. Мешают они некам в повседневной жизни. Попробуй с таким маникюром писать или… да даже телефоном пользоваться не удобно. Но сейчас они бы были кстати.

— Если они посмеют нас тронуть, клянусь, я прикажу рраскам их сожрать! — зло сказал я.

И я сделаю это. Смогу убить людей. Я не злой и добрый, но прощать мне сложно. Я Мэйда-то долго не мог простить, при том, что у его поступках были свои логичные причины. А этих… Которые осознают, что делают…

— Почему бы нам просто не пригрозить им?

— Не поверят. Они слишком привыкли жить среди ррасков. Но можно попробовать. Всё равно, когда ррасков нет, они чувствуют себя безнаказанными…

* * *

Куда уходят рраски? В этот раз я наблюдал за процессом. С громким лязгом по всей стене открылись заслонки, и все рраски, подорвавшись, рванули туда. Едва слышное чавканье говорило о том, что они что-то едят. Хорёк, как выяснилось, всё ещё стоял неподалёку, только ещё его компашка подтянулась и, улыбаясь, смотрел на нас.

Что они хотели сделать, я так и не узнал. Что-то вжикнуло, Мэйд вскрикнул, подпрыгнув от неожиданности, и я не удивился, когда мне в руку воткнулся дротик. Интересно, каким образом они выносят нас из вольера? Хотя, когда ррасков нет, пустоглазые спокойно могут зайти. «Что голые люди против неков в скафандрах сделают?» — думал я, укладываясь на песок.

* * *

Очнулся в знакомой уже до тошноты клетке. Интересно, им самим не надоело нас туда-сюда дёргать? Оставили бы тут сразу и не было бы проблем. Или это тоже часть эксперимента?

Мэйд очнулся раньше меня. И сейчас пытался поджечь взглядом знакомого сиама в халате, что стоял на некотором отдалении от клетки и смотрел на нас. Мой куратор, как он себя назвал. Сиам оказался пожароустойчивым. Похоже, пока я валялся в отключке, они успели поговорить о чём-то, но спрашивать я не стал.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил у меня куратор.

— Как подопытный кролик, — мрачно ответил я.

— Это такие зверюшки в вашем мире, над которыми проводят опыты? Знаю, знаю… — усмехнулся куратор под маской.

Я промолчал. Всё-то он знает.

— Какой-то ты сегодня грустный. Ну ничего, сейчас взбодришься, — продолжил куратор. — Ладно, ребят, в лабораторию их, — помахал он рукой.

В помещении никого, кроме него, не было, но манипулятор заработал, подхватывая нашу клетку. Значит, тут стоят камеры. Вот чёрт, всё, что мы тут говорили и делали, они слышали и видели. Да и пусть, планов побега мы, вроде, не обсуждали. Вот только про то, что Арис, кажись, сбежал, говорить, конечно, не следовало…

Куратор, не спеша, шёл за клеткой следом, а клетка приехала в знакомую лабораторию, где проходили эксперименты с порталами.

Что?! Ох, чёрт, они же не собираются… Мэйд-то тут зачем?

Но, когда клетка встала на место, манипуляторы продели в клетку сетку мобильного портала. Только расположили её не поперёк клетки, а под потолком. Стало ясно, что собираются…

Я ухватился за прутья решётки и заорал:

— Э-э-э-эй! Вы что делаете?! Уберите Мэйда отсюда!

— Мэйд будет принимать участие в этом эксперименте, — спокойно сказал куратор. — Он, я погляжу, очень дорог тебе. Ты его любишь?

Они решили убить его? Просто убить? Хотя нет, не просто, а страшно, на самом деле, когда твоё тело в течение нескольких минут распадается на составляющие — это страшная смерть. Мэйд сидел весь бледный, в какой-то прострации, а я начал дёргать решётку. Я был в панике.

— Не делайте этого, зачем вам это? Зачем? Какой же это эксперимент, если он просто умрёт?! Это же просто убийство!

— Ну, зато нет тела — нет улики.

Ах, вот оно что… Всё казалось каким-то нереальным. Что это не со мной, не с нами происходит. Одного котика я уже потерял. И сейчас опять. Но тогда всё произошло быстро, и я не сразу понял, а теперь… Это похоже на какой-то бред, на кошмар, от которого я никак не могу очнуться.

— Пожалуйста. Я сделаю всё, что хотите. Я не сбегу, меня даже охранять не нужно будет. Только не убивайте Мэйда! Рраски меня слушаются! — начал умолять я.

— Мы рады за тебя, — усмехнулся куратор. — Но нам нужно нечто другое… Хватит орать. Включайте! Начинаем.

Над головой развернулась бездна. У меня чуть сердце не остановилось. Что же делать? Что делать? Я рванул к Мэйду. Обняв его заорал:

— Я тоже не буду жить! Слышите? Я убью себя! И всех, кого смогу!

— Нет, пожалуйста, не делай этого! — очнулся от шока Мэйд. — Я хочу, чтобы ты жил и сбежал отсюда! Пообещай мне…

— Заткнись! Я сказал, значит так и сделаю!

— Как ми-и-ило, — издевательски протянул куратор. — Отпускайте.

Бездна набросилась на нас сверху. Как апокалипсис, как самая последняя ночь в нашей жизни. Вечная.

«Нет!» — хотел крикнуть я, но не успел.

Я стал бездной, а она стала мной.

«Нет!» — хотела крикнуть бездна, но она не могла издавать звуки.

«Нет!» — и бездна ударила саму себя, разрывая свою суть.

Мы вывалились в другой клетке. В обнимку.

Мэйд, он… Я вцепился в него мёртвой хваткой и выл, просто выл. Мне казалось, если я буду держать его, то он не умрёт.

— Минута…

— Вторая минута, распада нет! — вёл кто-то из неков отчёт.

Даже, когда он начал блевать по-страшному, я не мог заставить себя его отпустить.

— Пять минут! Вытаскивайте его!

В клетку забежали пустоглазые, они зачем-то пытались его забрать. Но я не отдам! Не отдам им…

— Да вколите ему успокоительное! — надрывался куратор. — Отдай его врачам, слышишь? Ему надо промыть желудок! У него отравление! Иначе он умрёт!

Я слышал всё, что мне говорили, но вот слова воспринимались как-то туго. Он умрёт? А разве не вы убили его?

В лицо прилетела смачная пощёчина.

— Да включи мозг! У него в желудке всё разложилось! А он — нет. Он живой, слышишь?!

А ведь точно… Мэйда так выворачивало, что с мёртвым спутать его было сложно. С трудом, но я смог заставить себя разжать руки. Один из пустоглазых, что стояли в клетке, поднял Мэйда и бегом унёс куда-то. К врачам, я надеюсь. Я проводил его глазами и перевёл взгляд на куратора, что тоже стоял в клетке. Меня просто трясло от злости.

— Тварь! — всё, что я сейчас хотел, — это убить его наиболее зверским способом!

И я прыгнул на куратора. Достать его! Пока есть возможность. И свернуть ему шею!

Но рука одного из пустоглазых поймала меня в воздухе в прыжке. Грудь обожгло от удара. Пустоглазый небрежно стряхнул меня на пол, в вонючую лужу разложившегося нечто. А куратор выскочил из клетки. Следом за ним последовали и пустоглазые, закрыв дверцу.

— Спокойно, — куратор подошёл ко мне с той стороны решётки. — Охладись давай. Ребят, вымойте его.

Пустоглазые притащили шланг и, включив ледяную воду, начали меня поливать. А куратор достал из кармана халата телефон и начал нажимать там что-то.

«Пожалуйста. Я сделаю всё, что хотите. Я не сбегу, меня даже охранять не нужно будет. Только не убивайте Мэйда! Рраски меня слушаются!» — услышал я свой голос.

— Мэйд жив, не так ли? Так что успокойся и слушай. Это не первый случай, когда такой, как ты, протаскивает за собой нека. Нека через портал протащил один из первых попавших сюда людей. Объект пять. Это было девять лет назад. К сожалению, объект пять умер. И мы больше не могли повторить этот эксперимент. Знаешь, сколько он весил в ноль-пространстве? Всего тысяча двадцать три тонны. Он самый большой был по весу. До тебя. Ты весишь шестьсот семьдесят тысяч тонн. Несопоставимые цифры, правда? Твоему Мэйду почти ничего не грозило. Я уверен, ты можешь гораздо больше, чем объект пять!

Пустоглазый прекратил меня поливать и перекрыл воду.

— Осознал, что я тебе сказал? — спросил куратор.

Руки замёрзли до такого состояния, что я не мог согнуть пальцы. Мои зубы от холода выбивали чечётку, и ответить внятно я не мог, поэтому я просто кивнул.

— Всё, что ты обещал, в силе? Мы не трогаем твоего Мэйда и не сажаем вас больше в общую, а ты будешь слушаться?

Я снова кивнул.

— Ладно, на сегодня закончим. Отведите его к Мэйду. И одеяло дайте.

Один из пустоглазых, взяв меня под локоть, вывел из клетки и потащил за собой по коридорам. Я с трудом шёл за ним. Чувствовал себя замороженной статуей, и руки с ногами слушались плохо. Меня завели в новую клетку, в ту, где раньше сидели Хорёк с Олегом, и выдали какой-то большой кусок паласа. Одеялом это сложно было назвать. Напоминает коврики такие, которые из тряпок старых делают. Мэйд уже лежал на полке. Я подошёл и склонился над ним. Дышит.

Слава этой вашей Бастет, Мэйд! Я думал, что потерял тебя!

Сложив палас вдвое и постелив на полу одну половину, я переложил туда Мэйда и улёгся рядом, укрывшись второй. Мэйд был тёплым, и меня тут же разморило. Я уснул.

Побег 1

Мэйд проснулся первым. Я чувствовал, как он возится под этим одеялом. Поглаживает мне бёдра, низ живота, словно исследуя. Вот его шаловливые ручки обнаружили пупок и тут же начали его тихонько щекотать. Да ладно, что он делает, будто у него пупка нет. Впервые в жизни обнаружил такую штуку… Я хихикнул и, приподняв одеяло, заглянул под него.

— Мэйд, ты чего делаешь? Щекотно, — шёпотом спросил я.

— Ну-у… Сложно сказать. Просто мне нравится тебя трогать.

— Ты сейчас дотрогаешься! — пригрозил я.

Хотя кому я угрожаю и чем? Угроза его, кажется, воодушевила: глазёнки загорелись. А утренний стояк как по расписанию. И плевал он на все стрессы! Это у меня, блин, трагедия. А у него утро. И Мэйд нашёл зрелище стоящего члена весьма интересным, что-то там рассматривая.

— У меня голова болит, — зачем-то пожаловался Мэйд и, ехидно улыбнувшись, вобрал мой стоящий орган в рот.

Логичный поступок вообще. Болит голова — возьми в рот. В любой непонятной ситуации бери в рот. С ним не соскучишься.

— Ты думаешь… От головы… Помогает? — тяжело задышав, спросил я.

Мэйд делал это неумело, те два раза, что у нас были после свадьбы в корпорации, не в счёт, слишком сумбурно всё тогда получилось. Да и думал я тогда совсем о другом. О том, что на кошек у меня не стоит. Траур всей моей жизни. Но он всё делал очень старательно и интенсивно, ещё и рукой решил помочь.

— Уфу, амум машсип. Сусеа-ано, — не посчитал нужным нек прерываться.

Не знаю, что он хотел сказать, но, когда у него горло завибрировало от попытки говорить, я не выдержал. Я и так сильно хотел, а он слишком интенсивно старался. Мэйд от неожиданности поперхнулся и, выпрямившись, сел, скинув одеяло. Вид у него был озадаченный. Всё-таки тогда он минут двадцать старался. И сейчас настроился на подольше. А тут…

— Э-э-э. Извини, — ну, блин, что тут скажешь? Я не хотел? Так хотел ведь…

По подбородку у него текли белёсые подтёки, и, чёрт побери, это выглядело так пошло… Едва опавший член снова поднялся как по стойке «смирно!» Рывком. Да что ж такое-то?! Если так будет продолжаться, как я буду ходить с этим? И, заметив, что я уже не то, что смотрю, а пожираю его глазами, Мэйд принял ещё более пошлый вид, хотя, казалось, куда уж больше? И облизнулся. И глаза такие честные и с лукавыми искорками. Артист, блин. Если Ниро всегда был искренним, то у Мэйда просто потрясающая способность играть. Но сейчас он это делает не с целью обмануть меня, а с целью показать что-то. Кажется, я начинаю понимать его язык жестов.

— Что? — ехидно спросил я. — Голова-то зажила уже, что ли?

— Не поверишь, но мне правда лучше!

— Не поверю. Нужно продолжить лечение! — вдохновенно воскликнул я и, набросившись на него, завалил на одеяло спиной.

Голову придержал, чтобы он не ударился. Одеяло одеялом, но лежанка довольно жёсткая получилась. Укрыл нас второй половиной, чтобы эти вуайеристы не подглядывали. Пора сделать, что обещал.

От Мэйда пахло какими-то медикаментами, его запах совсем не чувствовался. А жаль. На миг меня даже ревностью кольнуло. Чёртовы врачи облапали моего котика, и теперь он воняет. Обхватив его член рукой у основания, я аккуратно провёл языком по головке. Ммм. Неплохо.

— Стой, Алекс, стой… Иди сюда.

Мэйд за ногу потянул меня наверх и вбок, затащив на себя. Нет, я раньше пробовал в такой позе, шестьдесят девять, не здесь и не в этой жизни. Но вот быть сверху как-то не приходилось. И вообще какая-то странная поза для двух парней. Нет? Знал бы я ещё, что странно, что нет, как-то раньше вообще и подумать не мог, что с парнем сексом заниматься буду. Представив, какой вид ему сейчас открывается, покраснел. Да что там покраснел, меня всего аж в жар кинуло. Хорошо, что Мэйд моего лица сейчас не видит, только задницу. Это слишком пошло. Да и Мэйд сегодня слишком пошлый. Ещё это чёртово одеяло спало!

— Мэ-е-ейд! — зашипел я.

— Ум?

— Закрой одеялом! Дует! — разочарованно вздохнув, тот прикрыл мне задницу.

Так-то лучше. Я вернулся к прерванному занятию. И неожиданно увлёкся. Я просто потерялся в ощущениях, уже забыв, где я и зачем. Мозги просто выключило. Под одеялом было жарко и душно, Мэйд был горячий, как печка, а я, казалось, плавился и растёкся лужей по нему. Он постанывал, заглатывая мой орган чуть ли не целиком, и пытался царапать мне задницу коготками, но они, к счастью, были слишком короткими.

И тут одеяло резко сдёрнули. Я поднял голову и ошарашенными глазами уставился на куратора.

— А. А я думаю, чего это вы тут шуршите, — нагло заявил он.

Решив было сначала смутиться и покраснеть, я резко передумал и разозлился. «Шуршите, блин! Никакой личной жизни. Что мы могли ещё под одеялом делать? Гори в аду, куратор!» — подумал я, но благоразумно промолчал.

— Знаешь, у моего отца тоже был человек. Он затрахал его до такого состояния, что он начал сраться под себя, но он его не выкинул, даже когда он стал старым. Любил. Эту старую отвратительную развалину. Нужно было его усыпить. Хотя бы из жалости. Впрочем, пристрелить его надо было ещё в детстве. Он был беспросветно туп!

И-и-и-и? Смысл его слов что-то ускользал от меня. Мне-то он зачем это рассказывает? Чтобы я пожалел человека или восхитился такой «великой любовью»?

— Я всегда считал людей отвратительными, но вы… Разумные. Другие. Вы и послать можете.

Ещё один Ласко…

— Тебя послать? — иронично изогнул бровь я.

Не, а чё, я могу, может, мужик мазохист? Там «отшлёпай меня», «назови меня сучкой».

— Вот об этом я и говорю. Стоишь тут в такой позе и хамишь.

Куратор протянул руку и, ухватив меня за волосы, прижал голову к решётке. Мэйд зашипел, но я пихнул его ногой. Не надо, мы милые и послушные. Улыбаемся и машем.

— Не забывай, что твой Мэйд при малейшем твоём взбрыке распрощается с жизнью!

— Да понял, я понял. Не надо угрожать, — я попытался вырваться, но куратор держал крепко.

— И как далеко готово зайти твоё понимание?

Куратор всё-таки отпустил мои космы и провёл по спине рукой, остановившись на заднице. Мэйд снова попытался дёрнуться, но я прижал его ногой. Взглянул в глаза куратору. Похоти там вообще не было ни на грамм, только холодный исследовательский интерес. «А ведь он просто исследует мою реакцию, — понял я, — все мои приключения тут проходили под камерами, всё снимали, анализировали». Зачем? Чтобы влиять, контролировать, чтобы узнать слабые места. А потом, наверное, будут ломать. Выявят слабые стороны, закинут туда крючки, чтобы без команды даже вздохнуть лишний раз не смел, и будут управлять, как марионеткой. Но ведь в эту игру можно играть вместе. Ребят, я тоже могу врать и притворяться. Вы никогда не узнаете мои слабые стороны. Кроме Мэйда, к сожалению… Но пусть это будет единственным, чем можно на меня давить.

— На всё. Я пойду на всё, — потупив глаза в пол, признался я.

Прогнувшись в спине, я попытался скопировать пошлое выражение лица Мэйда и прикусил нижнюю губу. Надеюсь, это выглядело достаточно жалко. Ведь моей целью не было его соблазнить. Только показать, как я стараюсь.

— Хорошо, — убрал руку куратор. — Ведите его в лабораторию, ребята.

Стоящих у входа пустоглазых я не заметил до того момента, как они шевельнулись, шагнув к нам. Куратор, развернувшись, ушёл в коридор, а пустоглазые кинулись открывать клетку. Я слез с Мэйда и, обернувшись, как мог, посмотрел на свою задницу. Ммде, полосатая. Мэйд отполз в угол и сел там, поджав ноги к груди и уши к голове. Он умоляюще посмотрел на меня, но ничего не сказал.

* * *

Лаборатория чернела пятнами порталов. Их сегодня включено было слишком много, и тьма, казалось, парила с их поверхности и собиралась где-то под потолком. Даже лампы светили более тускло. Меня подвели к огромному стационарному порталу, что располагался на большой платформе в центре зала, и торжественно вручили в руки крупного шушика. Это всеобщие любимцы детей тут. На тушканчиков больших похожи, с пушистой кисточкой на конце хвоста и расцветки вырви глаз. Шушик посмотрел на меня своими бусинками-глазками и, трагически вздохнув, как енотик, обнял передними лапками и обвил длинным хвостом. Вообще зверюшки это своенравные и шкодливые, фигушки будут у незнакомца на ручках сидеть, но шушика пугала близость портала. Да и меня она, честно говоря, пугала немного. Нет, как таковых, самих порталов я уже не боюсь. С каждым прохождением я привыкаю к этому ощущению и даже в чём-то контролирую его. В прошлый раз я, конечно, был в шоке от происходящего, но у меня уже не болела голова и желудок не просился наружу. Но огромное зеркало грузового портала высотой в четыре этажа само по себе производит незабываемое впечатление. Казалось, тьма в нём вспучивается, грозясь прорвать тонкую плёнку реальности, вырваться наружу и понестись чёрными потоками, сметая всё со своего пути.

— Красота, правда? — спросил куратор, неслышно подойдя со спины, так что я вздрогнул.

Что верно, то верно. Бездна завораживает какой-то своей извращённой красотой. Глаза отвести сложно. Можно стоять и залипать на неё долго.

— Не смотри. Просто пронеси шушика. И постарайся, чтобы он не разложился по дороге, так же, как ты это сделал с Мэйдом, — скомандовал куратор.

Ладно. Попробую. Самому интересно.

Я посмотрел на бездну. Бездна с интересом глянула на меня. Ладно, давай без шуток, странная фигня! Зверька мне будет жалко, если он умрёт. Дожил, с порталом разговариваю! Так и до шизофрении недалеко…

Я протянул руку и, дотронувшись до пустоты, несколько секунд просто пытался понять ощущения, а потом позволил втянуть себя внутрь. Забавно, я почти уверен, что если бы я не захотел перемещаться, то остался бы на месте. Прошлые разы я или злился, или паниковал, но сейчас я был спокоен, была спокойна и бездна, она деловито «отзеркалила» меня, пропустив как старого знакомого, протащив шушика транзитом и вручив его на выходе. Это было до смешного легко. Или дело в том, что портал грузовой? Огромный.

Положив зверька на пол, я скромно отошёл в сторону. А то сейчас начнётся… Извержение. Я уверен, с ним всё в порядке.

— Первая минута, — начал отчёт кто-то из неков-лаборантов.

— Вторая. Признаков разложения нет.

— Третья.

Шушик, видимо, должен был уже начать выдавать свой завтрак, но он лежал, как мёртвый, и, казалось, не дышал даже. Неужели сдох?

Я шагнул к нему и потыкал зверька ногой в бок.

Зверюга неожиданно подбросил себя в воздух хвостом, как на пружине. Я отшатнулся и едва не плюхнулся на задницу от неожиданности. Шушик изящно приземлился на пол, спружинив задними лапами, и огромными прыжками втопил куда-то вглубь лаборатории, сшибая с ног неков, которые пытались его поймать. Прыгучая тварюшка.

— Отлично! Просто великолепно! — подошёл ко мне довольный куратор. — У следующего портала будет один вход и несколько выходов. Тебе надо выйти через вот тот портативный. Не знаю, как ты сможешь отличить их изнутри. Но ты должен попытаться.

Что тут отличать? Я посмотрел в сторону нужного портала, он был развёрнут на дальней площадке. Этот выход самый маленький.

Я продолжал свои собственные эксперименты. Просто стоять и трогать портал, проверяя, затянет ли меня туда, если я не хочу, не стал. Скорее всего, меня снимают на всё, что можно, и заметят заминку перед входом. А вот в самой бездне я завис. Странное состояние, как будто ты бесконечная жидкость и все выходы чувствуешь всей поверхностью тела. Нужный мне выход определялся без труда. Вспомнив, как бездна смотрела на меня и что я теперь и есть бездна, тоже взял и посмотрел. Сделал это совершенно естественно, словно своими собственными глазами. Просто эта дурость пришла мне в голову.

И, вопя дурниной, вывалился из нужного портала. Господи, как это развидеть? Тысячи смыслов, многослойные образы и куча другой ненужной информации переполнили голову, грозя взорвать мозги.

— Что с тобой? Что случилось? — подскочив, начал тормошить меня куратор. — Врачей сюда! Быстро!

— Ничего, не надо врачей, — всхлипнул я кровью из носа, отмахиваясь от него. — Кошмар увидел.

На самом деле, я увидел нечто другое. За куратором стоял столик, а на нём какие-то приборы и несколько знакомых коробочек. Портативные телепорты! Что там говорить, вся посторонняя информация, что в портале загрузила мне мозги, моментом вылетела из головы.

Цепляясь за куратора, я смог подняться на подкашивающиеся ноги. Хотя ноги и не были такими уж слабыми, как я показывал. Я прижался к нему и зашептал.

— Пожалуйста, я сделаю, что хотите, не надо трогать Мэйда. Я стараюсь, видите? Что ещё мне надо сделать? — потёрся я об куратора с недвусмысленным намёком, толкая его своим весом к столику. Впрочем, он и сам пытался отступать.

Ха! Куратор проверял, на что я готов пойти, но он никак не ожидал, что я сам начну к нему приставать. Растерялся мужик. А я старался не заржать, как конь, глядя в его растерянные глаза. Что же ты, чувак, пообещал и в кусты? Когда он упёрся задом в столик и остановился, я провёл одной рукой по его груди к паху, а вторую потянул к столику, сцапав первую попавшуюся коробочку. Отлично. Порт у меня. Вот только спрятать его некуда. Я же голый.

Разве что волосы…

Я быстренько поднял руку, по пути сгребая волосы в комок, и, прижав руку с коробочкой к голове, застонал.

— Голова болит… — пояснил я жалобным тоном на вопросительный взгляд куратора.

— Ладно. На сегодня закончим с экспериментами, — согласился куратор.

Похоже, он был рад от меня избавиться. И даже царским жестом кинул влажную салфетку, чтобы я мог вытереть лицо.

* * *

В клетке я быстренько нырнул к Мэйду под одеялко.

— Алекс… — тут же сгрёб меня в свои объятья Мэйд. — Не делай этого, пожалуйста, даже ради меня. Он к тебе приставал, да?

Мэйд дотошно обнюхивал меня и, конечно, сразу заметил чужой запах.

— Нет, — тихонько оттолкнул я его. — Я сам, к кому хочешь, пристану. Смотри, что я стырил!

Зря я боялся потерять коробочку по дороге. Она запуталась, и из волос её пришлось выдирать. Мэйд приподнял край одеяла, чтобы попало немного света и он мог рассмотреть, что я ему показываю.

— Это же!..

— Да не ори ты! Тут камеры везде!

— Но это бесполезно же, — зашептал Мэйд. — Второго-то портала на выход нет. И опасно. Кто знает, что произойдёт.

— Я знаю, что произойдёт! По идее меня должно выкинуть обратно, но я попытаюсь сбить его.

— Нет. Это опасно! — больно вцепился Мэйд в мою руку, пытаясь отобрать коробку.

— Да послушай ты! Я сбил портал, когда попал в этот мир. А когда тут, в лаборатории, надо мной ставили эксперимент, они выключили оба портала, когда я был в процессе перехода. И ничего. Вывалился между ними.

— И между чем и чем ты вывалишься теперь? — ехидно оскалился он. — Портал-то один. А если тебя раздавит в лепёшку? Может, попытаемся подложить его так, чтобы смяло решётку? — задумался Мэйд.

— А вот этого мы делать не будем. В этом случае я действительно не знаю, что произойдёт. Мэйд, порталы для людей безопасны, поверь мне. Ну, относительно, — добавил я, вспомнив сегодняшние свои эксперименты.

Про них лучше не упоминать, а то Мэйд ничего сделать мне не даст.

— Ладно, — сдался нек. — Говори, что делать. Чтобы разместить ноль-порт, нужна ровная поверхность.

— А ещё чтобы нас не сразу заметили, — задумчиво подхватил я. — Давай натянем одеяло и привяжем его по углам клетки. Ты залезешь на полку, а на полу мы развернём телепорт, — прикинул я план.

А наблюдатели, скорее всего, подумают, что мы от куратора прячемся. После того, что сегодня произошло, вполне логично так подумать. Может, и хватятся не сразу.

— Если ты сдохнешь, я тебя убью! — пригрозил Мэйд. — Кстати, что за слово дурацкое — телепорт?

— Нормальное слово, — обиделся я. Это ведь слово с нашего мира… Вот за него и обиделся.

— Проход через телевизор?

— У-у-у-у… Я тебя покусаю! Какой телевизор?! Вылазь давай отсюда и за дело, — хлопнул я его по заднице.

Выбравшись наружу, мы кое-как натянули одеяло немного выше уровня полки, чтобы мы с Мэйдом там поместились, и, когда мы скрючились там в три погибели, я прилепил коробочку на пол и, нажав кнопку, одёрнул руку. Размеры телепорта я угадал верно. Он полностью поместился на полу в развёрнутом состоянии, вот только сильно искрил, вонял палёным и включался очень неохотно. Видимо, на том столике лежали неисправные телепорты. Но всё-таки он открылся. Чёрное пятно нерешительно расплылось в центре, и оно дёргалось, словно пытаясь схлопнуться.

— Да он не исправен! — запричитал Мэйд, накручивая длинные космы на кулак, чтобы случайно не угодить ими в темноту перехода.

— Тем лучше! — обрадовался я, потирая руки. — Больше шансов его сбить! Жди. Если меня выкинет в соседней комнате где-то, я приду.

А если я не вернусь, считайте меня коммунистом.

И я соскользнул с полки, свалившись вниз. Искры полетели во все стороны, как фейерверк, меня дёрнуло током, обожгло, я чуть не откусил себе язык, чтобы не заорать от боли, и только на одной силе воли заставил тьму поглотить меня.

* * *

В темноте не было боли. И меня не было. Я и был этой счастливой бесконечной лужицей тьмы, у которой ничего нет, ей ничего не надо, и она счастлива. Даже не знаю, сколько прошло времени, и шло ли оно вообще. Наверное, я всё-таки умер… Странное беспокойство заставило тьму подёрнуться мелкой раздраженной рябью. Погодите-ка… А как же Мэйд? Если не будет меня, то они убьют его! Да и если я умер, то почему думаю? Тьма недовольно дёрнулась, пытаясь вырваться куда-то из своего небытия.

Похоже, я завис…

«— Верни меня обратно, странная фигня!»

Хотя с кем я разговариваю? Я и есть эта странная фигня на данный момент. Нужно вернуть меня в реальность. Помогите Алексу вернуться в реальность, он опять залез в какую-то… Ну, пусть будет дыру… Но как это сделать? Я же тьма… Я должен знать. Когда я посмотрел в таком состоянии наружу, это получилось само собой, значит, и это по идее должно получиться. Кажется, понимаю… О мой мозг!

«Странная фигня» напряглась и просто выплюнула себя из себя.

Сразу накатила боль. Горело огнём предплечье, бедро с правой стороны, нога. Левая. Что-то на спине, возле лопатки, возле пупка, словно дыру в животе прожгли. И это не метафора, подозрительно воняло палёным мясом.

Я застонал и открыл глаза. Сетка, эта чёртова сетка телепорта обмотала меня, а раскалённые кубики на ней жгли со страшной силой. Они буквально приплавились к коже!

— Алекс?

Мэйд, видимо, услышав мой стон, подполз к решётке и, схватившись за прутья, выглянул наружу. А значит, я лежу снаружи, возле самой решетки. Похоже, у нас получилось!

— Алекс… Ты где? Ты под клеткой?

— Да тут я, — прохрипел я. — Ты же прям на меня смотришь!

— Не вижу.

Мэйд протянул руку и помахал ей, пытаясь меня нащупать, я сморщился, ожидая, что он сейчас дотронется до ожога, и будет мама не горюй!

Но его рука прошла сквозь меня…

Чёрт! Похоже, я всё ещё в портале. Частично. Не знаю, как это получилось, но я завис между измерениями. Эти кубики, от них немного бьёт током, видимо, они ещё работают. Я поборол в себе желание немедленно вскочить и отодрать это непотребство с себя, вместо этого поднял руку и схватил Мэйда за запястье. Он аж подпрыгнул, когда его схватил кто-то невидимый. Странно, его руки сквозь меня проходят, а мои через него — нет.

— Спокойно, это я. Я, похоже, завис между измерениями. Это сетка, она обмоталась и работает, — успокоил я его.

Думаю, про то, что она ко мне приплавились, говорить не стоит…

— И что теперь делать? — расстроено дёрнул он ушами.

— Ничего, думаю, как только я сниму сетку, сразу вернусь. Ты вот что, аккуратно сними одеяло и сверни его, будто я рядом лежу. А я попробую что-нибудь придумать, чтобы открыть клетку.

Отпустив его руку, я попытался встать.

— Стой! — взмахнул он рукой, пытаясь поймать меня, но снова прошёл насквозь. — Почему горелым пахнет?!

— Руку обжёг, — почти не соврал я. — Ничего серьёзного. Бинт по дороге найду, замотаю.

С трудом встав, я посмотрел, как Мэйд воюет с одеялом, и пошёл бродить по базе. Как призрак. Каспер, блин…

* * *

Встречные неки проходили сквозь меня, и сначала я шугался в сторону, прижимаясь к стенам. Но потом побоялся, что они услышат топот моих босых ног по полу, и перестал.

База была огромной, и я всерьёз боялся заблудиться в этих одинаковых коридорах. Хотя я всегда хорошо ориентировался и чтобы мне заблудиться это надо сильно постараться. Но слишком уж запутанный, а главное одинаковый лабиринт тут был.

База жила своей жизнью. Шумели механизмы вдоль потолка, тягая клетки с ррасками и людьми. Рраски, что интересно, меня видели и провожали взглядами. Я обошёл наш вольер по кругу, наткнулся на вольер с девушками. Там была та же картина. Камни, песок, голые женщины и рраски. Рраски забеспокоились, как-то почувствовав меня даже через стекло, и начали собираться у стекла рядом с тем местом, где я стоял. Как магнитом их притягивает. Демаскируя. Поэтому я поспешил слинять от греха подальше.

После получасовых блужданий наткнулся и на пультовую, комната располагалась прямо над лабораторией, этажом выше. Тут было множество голографических экранов, с которых неки-операторы наблюдали за жизнью базы в режиме онлайн. Техника на уровне, конечно, голографы не продаются в свободном доступе. Я даже нашёл виды с камер, что следили за нашей клеткой. Вот оно: гнездо вуайеристов. Посмотрев на пульт, больше напоминающий пультовую какой-нибудь ядерной станции или космического корабля, я горестно вздохнул. Интуитивно понятный интерфейс — это не про это вот сооружение. Я не смогу открыть клетку с Мэйдом. Я могу свернуть им сейчас шеи по-тихому, и пустоглазые вряд ли поймают меня, но нажимать на всё подряд, как методом тыка, не получится. Они ррасков содержат! Не поверю, что у них тут нет системы уничтожения опасных объектов.

И что делать? Моё отсутствие они рано или поздно обнаружат и пригрозят убить Мэйда. Тогда придётся вылезать и сдаваться. Может, всё-таки свернуть кому-нибудь шеи? Сейчас я смогу, у меня так болят ожоги, что я готов просто загрызть кого-нибудь! Нет. Нельзя творить необдуманных глупостей. Нужно остановиться и подумать! Подумать…

По старой традиции устроить пожар? И что они будут делать? Неизвестно, но настоящий пожар в подземке — сам по себе вещь страшная! Так что поджигать нужно предельно аккуратно. Как это странно бы ни звучало, но чтоб ничего действительно не загорелось. Может, и ничего не будет. Но это развлечёт их на некоторое время от моего отсутствия.

Придумав план, я бродил уже с определённой целью, заглядывая во все помещения. Наткнулся на склад химикатов. Было бы неплохо что-нибудь смешать, тех же вонючек наделать, у меня неплохо раньше с химией было. Но вот их символы читать я не умею, а на запах рыться и определять, где тут что, так себе идея.

Придётся брать старый добрый пластик, спички я нашёл тут же, на складе. В качестве вонючек сгрёб пластиковые папки с какими-то исследованиями в соседнем помещении, там же содержалась и бумага, и ещё прихватил стул и клавиатуру. Тоже пластик.

Теперь надо подумать, где устроить диверсию. Если в каком-нибудь кабинете, то возгорание быстро обнаружат, а вонизмы будет мало. Всё-таки тут слабый приток воздуха. Да и загореться что-нибудь может, и тогда будет настоящий пожар. А вот система вентиляции, она разнесёт вонизму по всему комплексу. Да и гореть там, кроме того, что подожгу, нечему. Это квадратная железная труба. Нужно напихать везде понемногу. Тогда они вообще не сразу поймут, что горит и что происходит. Ну, не ходит же тут невидимка-поджигатель, честное слово?

Встав на стол, я отодрал решётку вентиляции и, подпалив первую папку, кинул туда. Выйдя в коридор, поплутав немного, свернул в рандомный кабинет, где никого не было. И повторил процедуру.

Сообразили неки довольно быстро, не успел я дойти до следующей точки, взревела сирена. Но пенные тушители не включили. Не знаю, есть ли они тут вообще, на потолке из-за всех этих конструкций не видно, но это неважно, меня в таком призрачном состоянии не достанут, и ладно. Так что я продолжал ходить и поджигать пожар революции.

Побег 2

Обернув куски стула той же тканью, из которой было сделано наше одеяло, я засунул всё это в вентиляцию в последней комнате и, выйдя, уселся на полу в каком-то тупиковом коридоре. Я выдохся. Ожоги болели ужасно. В лаборатории царило состояние близкое к панике. Как я понял по крикам, они решили, что подожжённый пластик кто-то кидает по системе вентиляции извне. И отряды пустоглазых уже драпанули наружу ловить супостатов. Дверь наружу тут была одна, на верхнем этаже, огромная, похожая на двери бункера. Многотонная заслонка долго поднималась, чтобы выпустить пустоглазых, потом долго отпускалась. На базе даже как-то тихо стало после того, как все пустоглазые убрались. Все неки, учёные и операторы, тоже были какие-то пришибленные, ходили тихо, шушукались. Самое время захватить в заложники какого-нибудь оператора и потребовать, чтобы открыл клетки и вольеры с людьми. Но у меня нет сил…

Наверху что-то прогрохотало по железу довольногромко. Тут часто наверху грохочет, всё-таки куча механизмов, которые работают совсем не бесшумно, но этот звук был другой… словно что-то уронили в железной трубе. Я поднял голову. Хм. Основная вентиляция. Сама система вентиляции, как корни, опутывает тут всё. Спускаясь сверху, она разделяется на более мелкие потоки, а толстый, основной, доходит до самого низа. Вот он, собственно, надо мной и есть.

Тут вдруг заискрило наверху, и труба раскрасилась ярким квадратом, а потом кусок трубы упал вниз. Я даже не дёрнулся, когда он упал рядом. Уже привык, что пройдёт сквозь. Задумчиво посмотрел на железяку и поднял голову вверх. Кто это там трубу шатает?

Задница! В смысле чья-то задница с ногами и хвостом показалась в проломе. Задница была в тяжёлом армейском скафандре. Поэтому выглядела очень брутально, несмотря на своё смешное положение. Длинный хвост, тоже в броне, был прижат к ноге, чтобы не греметь железом. Неизвестный выскользнул из пролома, повиснув на руках, а потом спрыгнул вниз. Поразительно бесшумно для такой консервной банки. Неизвестный перехватил пушку, висящую у него на плече, и осмотрел коридор.

— Чисто! Спускайтесь, — сказал неизвестный голосом Ариса.

Арис! Я знал, я верил, что он жив!

Но как-то выразить радость не успел. Сверху уже прыгали другие неки: один, тоже вооружённый огнестрелом и двумя пистолетами, разноцветный, попугайской расцветки всех цветов радуги. Хотя тут говорят: «как шушик». Одет, как раздолбай, в рваные штаны с кучей цепочек и толстовку с капюшоном, поверх которой было одето что-то вроде плаща строгого покроя… У него был с собой рюкзак. И где-то я этого нека видел… Вот только не помню, где именно. А второй синий. Синие волосы, синий хвост. Ну, что поделаешь, синий у неков — самый неформальный цвет. Этот нек удивил меня тем, что вместо правого глаза у него был встроен модуль дополнительной реальности. Хакер. Вообще, такое себе вставляли только совсем уж отмороженные программисты или хакеры, это ведь навсегда придётся расстаться с одним из своих глаз! Эта штука через глазные нервы подключается к их мозгу. Жуть. Псих.

Спустившись, «Псих» нежно обнял хвостом разноцветного. Да они ещё и парочка. Подходят друг другу. Оба странные до немогу.

— Нужно найти коммуникации, чтобы дистанционно взломать пульт. Смотрите по стенам и спрячьтесь куда-нибудь, забаррикадируйтесь, а я пойду искать Мэйда с Алексом, — раскомандовался Арис.

— Алекса не нужно искать. Я тут, — подал я голос.

Арис сначала переполошился, пытаясь целиться во все стороны разом, потом подумал и опустил автомат.

— Алекс? Ты тут? Скинь маскировку. Ты что, костюм у них стырил? — насторожился он.

— Нет. Меня заклинило в подпространстве… — честно признался я. Знаю, звучит бредово, но что поделаешь?

— Это как?! — удивился Арис.

— А вот так. Если сдеру с себя сейчас сетку телепорта, то стану видимым, но не дееспособным. Она приплавилась к коже, — пожаловался я.

— Бастет! Вечно ты куда-нибудь вляпаешься! — заворчал Арис. — Сдирай. Райдо, доставай аптечку!

Райдо! Точно. А я его не узнал, хотя забыть этого растамана сложно. Как давно это было? Мы виделись перед тем, как сбежали с Ниро в Ирризан. Четыре года назад, а кажется, что прошла вечность. Сначала он спасал нас от Мэйда, а теперь он пришёл спасать нас с Мэйдом. Как странно порой переплетаются наши дороги…

Судя по тому, как он тогда вырезал мне жучки, доктор из него так себе. Но придётся рисковать. Я подцепил ногтём первый квадратик и рывком оторвал.

Заорал.

По руке потекла кровь и сукровица.

— Алекс. Бинт взять можешь? — протянул мне Райдо белый матерчатый рулетик. — Зажми в зубах.

Тю. Я-то уж думал, он мне перебинтоваться предлагает. Забота, блин… Взяв рулетик бинта, зажал в зубах и отодрал второй квадратик. После третьего я благополучно вывалился в реальность. Видимо, энергии в сетке стало недостаточно для поддержания меня в этом состоянии. Райдо тут же сунул мне под нос баночку с нашатыркой, взбодрив мозги. И бросился перебинтовывать, что мог, и заливать пластиком ожоги. Это было чертовски приятно! Холодный пластик на больном месте. Застонал уже от удовольствия. Кайф! Райдо, ты ангел, спустившийся с небес, не иначе! Но тут «ангел» достал откуда-то из кармана нож и начал отдирать кубик у меня со спины. Чёрт разноцветный!

— Так это ты догадался поджечь систему вентиляции? — спросил Арис.

Мне было не до разговоров, поэтому я просто кивнул.

— Мы два дня крутились наверху, думая, как нам сюда проникнуть. Система вентиляции наверху очень хорошо спрятана. А потом пошёл дым, мы поняли, где она находится, а эти в скафандрах повалили наружу, стали везде шастать. Ну, нам только в вентиляцию и оставалось лезть. Там такая навороченная система безопасности. Всё перекрывается толстыми плитами, метров пять в толщину. Не пойму, зачем такие системы безопасности нужны… — Арис возмущённо фыркнул. — Будто они тут ррасков разводят, честное слово!

Я удивлённо выпучил глаза на Ариса. А ведь как точно угадал. Он повернул шлем на меня и замер.

— Что, серьёзно?! Тут есть рраски?!

— Да!

— Они совсем больные? — возмутился Арис.

— Рраски-то? Здоровые. Хорошие рраски.

— А Мэйд? Ты видел его?

— С Мэйдом всё в порядке, — я облегчённо вздохнул, когда Райдо наложил пластик мне на ногу. — Помогите встать. Я покажу, где его держат. Только, это, тут везде системы видеонаблюдения, нас уже обнаружили.

— Тогда хватаем Мэйда и сваливаем!

Арис легко поднял меня на руки и побежал, куда я показывал. Райдо и безымянный пока хакер бежали следом.

К сожалению, операторы сообразили быстро. Неки-учёные попрятались, забаррикадировались по комнатам. А к нам наперерез спешили пустоглазые. К счастью, они не успели. Мы влетели в помещение с клетками, и Арис, буквально бросив меня на пол, открыл огонь по входу в помещение, что пустоглазых, конечно, задержало, но не остановило бы надолго. Нам ещё повезло, что они по нам не стреляли, видимо, боясь зацепить меня. Хакер сориентировался быстро: подскочив к стене, он содрал какую-то панель, добравшись до коммуникаций. И сверху опустилась толстая заслонка, отрезая нас от противников. Монументально так встала. Впрочем, долго она их тоже не задержит. Вскроют либо из центра управления, либо резаки притащат.

— Мы в ловушке! — загрустил Арис, перестав стрелять и отпустив дуло в пол.

Я огляделся. Да, больше выходов отсюда нет. Система вентиляции слишком узкая. Но зато, помимо Мэйда, с тревогой наблюдавшего за мной, тут опять сидели Хорёк с Олегом и Рекса…

— Это они в ловушке! — обрадовался я.

Да одной Рексы хватит, чтобы захватить их шарашку!

— Откройте клетку с рраском! — с пафосом скомандовал я, красиво махнув рукой. Хотя в лежачем положении это смотрелось смешно, раненый генерал, блин. Не можешь встать — наступай лёжа!

Мы выпускаем кракена! Ховайтесь, кто может!

Я попытался встать, но получилось не очень, поэтому я просто встал на карачки и пополз к её клетке. Арис перехватил меня на полдороги, подняв на руки. Я только скривился от боли, и так всё болит, ещё этот то швыряет, то железными лапами хватает.

— Ты в своём уме? Алекс, успокойся. Всё будет хорошо! Сейчас мы выпустим Мэйда… — начал успокаивать меня Арис.

Хакер уже ковырялся возле клетки Мэйда, пытаясь вскрыть замок, но Мэйд его оттолкнул.

— Делайте, что он сказал! Серьёзно! Он знает, что делает! Откройте клетку с рраском! Быстрей!

— И меня туда поднесите сначала, — добавил я.

«Спасатели» в недоумении переглянулись, но Мэйда послушались. Когда Арис подтащил меня к решётке, Рекса на него заорала, защёлкала клювом, но я смело поймал клюв ладонями и наклонился к ней, прислонившись лбом к решётке.

— Рекса, слушай меня, будь хорошей девочкой. Ты будешь трогать только тех, кого я скажу. Слушай…

Поймав в отражении её глаз черноту, я отстранился. Получилось, кажись… Слишком много я от неё хотел, да формулировка весьма расплывчата, но, кажется, получилось. Монстр села, поджав под себя лапы, покосившись в сторону двери, тихонько засвистела.

— Открывайте быстрей, — скомандовал я. — Кажется, они ломятся сюда. Рекса их чувствует.

Сгрудившиеся вокруг меня Райдо с хакером смотрели на меня то ли как на идиота, то ли как на миссию. Уж очень сложные выражения лиц у них были. Но, услышав, что я им сказал, отмерли.

— Эту дверь тут не вскрыть. Только с центра управления. Будем взрывать, — решил Райдо, осмотрев замок на клетке Рексы.

Он порылся у себя в рюкзаке и, вытащив какие-то колбаски, начал наматывать их на прутья решётки. Затем, достав телефон, что-то понажимал там. Я думал, что шарахнет знатно, решётка-то толстая и из какого-то особо прочного сплава, но было только шипение и довольно вонючий дым. Звук был такой, словно пакетом шуршат. Райдо приглашающе махнул Арису в сторону решётки, прошу, мол. И Арис, подойдя, просто снял часть решётки, аккуратно прислонив её к стене. Потом ему пришлось обходить клетку и откручивать скобы, которыми был прижат хвост рраска. Довольная Рекса выскочила из клетки, с удовольствием потянулась и, подойдя ко мне, плюхнулась на пузо. Я положил руку ей на клюв, поглаживая. Ну, можно не беспокоиться. Пустоглазые сюда не вломятся. По камерам они должны увидеть, что мы освободили рраска. Это надо быть идиотом, чтобы ломиться в комнату с рраском. К сожалению, они не идиоты. Наверняка придумают какую-нибудь пакость.

— Он что, и правда ручной?! — Райдо с хакером стояли неподалёку, но приближаться не рискнули. Смотрели издалека.

— Можешь подойти и погладить, — отмахнулся я. — Но лучше освободите уже Мэйда.

— Нико, освободи Мэйда, — нагло подтолкнул хакера Райдо, а сам шагнул к Рексе, нерешительно дотронувшись до хитиновых пластин. — Офигеть! Живой рраск… Хотя то, что я ещё живой, не менее офигенно! Уси-пуси, какой ты здоровый, мать твою! — Райдо погладил по хитину на боку и осторожно начал приближаться к голове. — Ты только не ори, парень, я подгузники дома забыл.

— Это девочка. Её Рекса зовут, — проинформировал я Райдо.

— Скажи мне одно, Алекс… — Райдо обошёл рраска и присел на корточки рядом, внимательно глядя на меня. — Ниро. Он знал, что ты разумен?

— Знал. Я сказал ему об этом сразу после того, как мы ушли от тебя, — я посмотрел Райдо прямо в глаза. — И я его любил.

Райдо кивнул. Кажется, что-то в его взгляде на меня изменилось. Он стал теплей? Да ладно, мне нечего скрывать. Прибежал Мэйд и, обняв меня, уселся рядом. С вызовом уставился на дядю. Или он дядя только для Ниро? Кажется, у них не очень дружеские отношения. Райдо, усмехнувшись, отвернулся, не желая играть в гляделки.

— А этих тоже выпускать? — поинтересовался Нико, показывая на клетку с Хорьком и Олегом, что напряженно наблюдали за разворачивающимися событиями.

— Выпускай, — разрешил я. — Надеюсь, вы глупостей делать не будете? — спросил я. Они только покачали головами.

— Что теперь? — спросил Арис.

— Теперь мы выпустим Рексу в коридор и будем ждать, когда она там всех доест. А потом спокойно уйдём отсюда через главные ворота, — раскрыл я планы. Всё гениальное — просто.

— Ты вообще соображаешь, что такое рраск? — возмутился Арис и покосился на мирно лежавшую рядом Рексу. Рекса, сощурив глаза, смерила его взглядом и презрительно свистнула. — Хотя кому я это говорю. Ладно. Надеюсь, ты контролируешь эту тварь и она не убежит в поля. Нико, можешь приоткрыть дверь так, чтобы рраск прополз? А вы все отойдите, спрячьтесь куда-нибудь.

Ну да, ну да, вдруг они начнут стрелять. Как-то уже привык, что по мне не стреляют. Но будут ли они осторожничать после того, как я выпустил рраска? При поддержке Мэйда я уполз в закуток за каким-то механизмом. Больше, собственно говоря, тут спрятаться негде. Поэтому туда набились и все остальные. Кроме Нико, который подошёл к стене у двери, чтобы её открыть. И Ариса, что решил прикрыть его своей бронированной тушкой.

Рекса посмотрела на меня задумчиво, словно спрашивая: «Ты точно этого хочешь?» И, когда заслонка поднялась наполовину, ракетой стартанула в проход, с места набирая огромную скорость, оставляя кривые лунки следа от когтей на бетоне. Расстояние разгона небольшое, но удар её туши о стенку в коридоре, казалось, тряхнул стены! Жуткий скрежет хитина заглушили выстрелы, а выстрелы перекрыли жуткий вопль на ультразвуке. Дверь уже почти опустилась, когда в щель внизу, брызгая кровью, закатился шлем. Я, сглотнув, отвернулся. Не хочу знать, что там внутри… Проще думать, что это просто шлем. У всех, кроме хакера, оказались крепкие нервы, он согнулся у двери, выдавая завтрак.

Теперь ждём…

Мы вылезли из-за угла и расселись на нашем одеяле, которое Райдо вытащил из клетки и постелил нам на полу. Ну и правильно, что на бетоне-то сидеть голыми задницами, на нём и стоять-то босиком холодно. Арис утащил шлем, сунув куда-то в угол. С глаз долой. И, сняв свой шлем, сел возиться со своим автоматом. Не знаю, что он делал с ним, но это действие, похоже, его успокаивало. Мэйд, усевшись сзади, начал дербанить мне волосы, пытаясь расчесать их пятернёй. Волнуется. Хотя мы тут все сейчас на нервах. Хорёк и Олег тоже нерешительно сели на краешек одеяла. Как говорят во всяких там пафосных боевиках, обстановка была напряжённой.

Но начался цирк…

Арис завис. Потом принюхался. Потом вручил автомат мне, так как я ближе всего сидел, и снова принюхался. Потом встал и пошёл обходить одеяло по кругу…

Спасибо, конечно, за автомат, чувак, но я не умею им пользоваться. Родными нашими калашами умею, а что это такое с сетчатым дулом, фиг знает. Единственное, что узнаваемо, — это курок, и тот страшно нажимать. Вдруг это оружие используется только в костюмах с силовым каркасом? А я нажму, и оно отдачей разобьёт мне кости? Не, нафиг нафиг… Вместо того, чтобы дальше осматривать оружие, хихикнул и толкнул Мэйда локтём. Смотри, мол, что за манёвры Арис устроил. Мэйд, обняв меня со спины, положил голову мне на плечо, и дальше мы наблюдали вдвоём. В четыре глаза.

Арис подкрался к Олегу с Хорьком. Ну, как подкрался… Те отлично видели, как он «крадётся», и настороженно следили за ним. Со стороны Олега зашёл, принюхался. Со стороны Хорька… Тут он просветлел лицом, выпрямился и улыбнулся. Кажется, я слышал, как Олег облегчённо вздохнул… Такая орясина, даже, когда он мило улыбается, как-то не располагает к себе, особенно если так мило улыбается. Главное, что не тебе…

— Вам чего? — настороженно спросил Хорёк, на которого было направлено всё неотразимое обаяние Ариса.

Я уже откровенно ржал, а Мэйд лупил меня хвостом по боку. Ва-а-ам?! Хорёк умеет обращаться на «вы»?! Да ладно…

— Ты очень красивый и вкусно пахнешь! — вывалил на него чистосердечное признание Арис.

— Э-э-э… Спасибо, я моюсь! — брякнул Хорёк и, скосив глаза, начал потихоньку отползать в нашу с Мэйдом сторону.

Далеко он не уполз, я упёрся ему ладонью в спину.

— Нравится человек, Арис? Дарю! Его Хорёк зовут, — и подтолкнул Хорька к Арису.

Не, я не злой, я альтернативно-добрый. Да и не сделает ему ничего Арис. Не потому, что бесконечно добрый, а потому, что с детства воспитан людей не обижать. А это так, моя маленькая месть. Арис и без моей указке от него не отстанет, в любом случае.

— Что-о-о-о?! — заорал Хорёк. — Капец тебе, Рампунцель! — и бросился на меня.

Сделать, правда, ничего не успел. Арис легко подхватил его одной рукой и закинул на плечо попой кверху. Ещё и похлопал тихонечко, чем окончательно вызверил Хорька. Тот орал матом, лягался и даже пытался грызть броню. Вскоре Арису это надоело, и он, выпросив у Райдо изоленту, запаковал этого психа. Вот кто настоящее говно — так это Олег! Зараза, сделал вид, что Хорька не знает. Видимо, по старой привычке. Вот есть же такие личности! Гнилые. А Хорёк пусть думает в следующий раз, с кем связался. Впредь ему наука…

Думаю, пора идти. Опираясь на Мэйда, я поднялся и поковылял к двери. Нико что-то замкнул в панельке и дверь поехала вверх. Арис бесцеремонно оттолкнул нас с Мэйдом с дороги и пошёл первым. Телохранительские привычки неистребимы. Что интересно, Хорька он тащил с собой, видимо, не в силах расстаться. Райдо и Нико пристроились за нами, а Олег понуро плёлся позади.

Выглянув из-за спины Ариса в коридор, я, честно говоря, прифигел. В стене напротив была не то, что вмятина, там была дырка в соседнее помещение. Размером как раз с голову рраска. А по коридору словно поезд пронёсся. По проходящему тут митингу. Куски тел каким-то образом оказались даже на потолке, зацепившись за проходящие там механизмы. Кровь была везде. Даже при терактах не бывает столько крови. Рраск тут всё живое целенаправленно рвал на части. Я закрыл глаза и нервно сглотнул. Как представлю, что мне босиком тут идти, сразу хочется обратно в уютную клетку. Кажется, мне этот коридор будет ещё долго сниться в кошмарах. Вот тебе и лапочка Рекса. Честно говоря, начал забывать, какие рраски, по сути, чудовища. Или это мы чудовища, раз спустили её с поводка? Виновато ведь не ружьё, а тот, кто нажимает на курок. Нет. Нельзя так думать. Они ведь тоже не невинные овечки и знали, на что шли, содержа тут таких опасных тварей. И если я их контролирую, то они подвергали опасности всех.

За всё нужно платить. И такова цена нашей свободы. Такова цена их ошибки. Ничего не поделаешь. Свобода того стоит.

Я старался смотреть исключительно на замотанного скотчем Хорька, когда шёл за Арисом, шлёпая по лужам босыми ногами. Хорёк злобно таращился на меня, и это отвлекало от действительности. Хотя чего злился-то? Ему хорошо, его на ручках несут. Ещё когти Мэйда неплохо помогали, он просто вцепился руками мне в плечи так, что у него побелели пальцы. Хоть и коготки-то там едва проклюнулись, но ощутимо. Хорошо, что такое месиво было только в этом коридоре, очевидно, они стянули всех пустоглазых сюда.

Дальше шли разрушения. Бронированные двери вскрывались рогом. Да, рраски страшны именно тем, что могут просто вскрыть БТР, как консерву. Забавно, но вот ту же клетку они вскрыть не могут. У них система клюв-рог работает реально по принципу открывашки. Во-первых, рогу не во что упираться, он попадает между прутьями, и нижняя часть клюва, что используется для упора и создания большого давления, тоже проваливается. Во вторых, чтобы изначально так проткнуть железо, нужен разгон, который в клетке никак не набрать. И вот на этом вот стояла тут вся безопасность. Рисковые ребята.

У лестницы наверх мы разделились. Райдо и Нико отправились в пультовую. А мы искать Рексу. Чтобы вскрыть главный вольер и вытащить людей, придётся взять под контроль всех ррасков. Рексу мы не нашли. Зато дверь вскрывать не пришлось. Люди уже выбрались и гомонили в коридоре, обсуждая, что делать. Рекса перевернула одну из клеток в тот момент, когда она была присоединена к шлюзу. Естественно, шлюз никто не закрыл, и все выбрались.

— А ну заткнулись! — зарычал на них Арис. — И построились.

Думал, начнутся вопли, но недооценил благоразумие людей. Узрев здорового кошака в боевом костюме и нас всех за спиной, люди сравнили свободно стоящего за нами Олега и связанного Хорька. И сделали свои выводы. Скандальный характер Хорька все знали, а Олег свободен, значит, не пленник. Ну, может и командирский голос Ариса помог. Люди успокоились и даже пытались организовать что-то типа строя.

Арис удовлетворённо хмыкнул.

— Значит так! Объясняю боевую задачу. Мы пришли сюда вытащить этих двух белобрысых, — ткнул он пальцем в нас с Мэйдом. — Но раз уж мы решили и вас прихватить, то согласитесь, нам нужен порядок и дисциплина. Поэтому главным по всем людям назначается Алекс. И эта кандидатура не обсуждается! Всё ясно?

Я грустно посмотрел на толпу. Толпа смотрела на меня и многообещающе молчала.

Ну почему я? Что я сделал в прошлой жизни, что у меня карма такая тяжёлая?

— Кто не согласен, может катиться, куда хочет прямо сейчас. Кто не будет слушать Алекса, покатится позже. И, поверьте, долго вы не побегаете. Снова окажетесь в клетке или ещё где похуже, и ваша разумность вас не спасёт! Многие хотели бы себе разумного человека завести. Вы должны держаться вместе.

Это точно… Некоторые вообще сходят с ума, как Ласко. Если неки узнают, не представляю, что начнётся… Ну, а они узнают рано или поздно, наверное. Скрыть такую толпу весьма сложно. Мама дорогая. А кормить их чем? Если мы сбежим, конечно, хотя в этом я уже почти не сомневался. Но тьфу, тьфу и постучать по дереву. Где там у Хорька голова?

— А женщины, вы освободите их тоже? — подняв руку, спросил рыжий Саня.

— Куда мы денемся-то? — раздражённо ответил я. Освобождать — так всех. Ну чего он глупые вопросы задаёт?

— И детей, — добавил Саня.

— Тут что, и дети есть?! — вылупился я на него в изумлении.

— Ну да… Я ж тебе говорил, что нас к девушкам подсаживали. От этого дети, между прочим, рождаются, — ехидно оскалился Саня.

— Ладно. Кто-то знает, где детей держат? — я, конечно, не всю базу обошёл, где-то, может, есть и вольеры с детьми.

— Девушки знают, их иногда водят к ним.

Отлично, значит, идём освобождать девушек, потом детей. Я чувствовал какое-то беспокойство. Нужно как можно быстрей убираться отсюда. Не верю, что учёные не придумали какую-то пакость.

Ррасков дрессировать не пришлось. Какая-то здоровая тётка просто дала самочке по морде, и глаза у рраска знакомо почернели. Конфликт был решён. Она же быстро навела порядок среди женского общества и отоварила кулаком некоторых мужиков, которые сунулись щупать «своих», как они считали, баб. Построив свой женский батальон, командирша организованно вывела их из вольера. Заметив хорька, бой-баба порывалась оторвать ему причиндалы, к счастью, членовредительство удалось остановить: Арис серьёзное препятствие. А Хорёк-то как испуганно к нему прижимался и милашку стоил, мол, не отдавай меня ей, я хороший мальчик. Мычал и головой вертел по сторонам. Я только глаза закатил от такого зрелища, и потребовал прекратить балаган. Чем больше людей, тем больше хаоса, и энтропия нашего общества возрастала… Спокойно, Алекс, соберись… Совсем чуть-чуть осталось…

Взяв в поддержку девушек, отправились за детьми. Надо отдать должное учёным, они были, в первую очередь, учёными, а не садистами. Это действительно так. Дети содержались в гораздо лучших условиях и жили не вольере. У них было отдельное помещение с кроватями и даже телевизором на стене, где крутили какие-то мультики. Тут же мы нашли всю стаю Рексы. Рраски проломили двери, убили неков-ученых и сейчас сидели вокруг одного из детей, самого старшего, и озадаченно нюхали его. Остальные дети залезали под кровати и плакали.

К ним сразу кинулись девушки, разбирая своих детей. Я в эту орущую котовасию не вмешивался, сами разберутся, где чей, и успокоят. И только тот, что стоял в окружении ррасков, так и остался стоять, к нему никто не подошёл. «У него нет родителей? Да и почему рраски его не пускают?» — заинтересовался я и, растолкав встревоженно-свистящие туши, протолкался в центр.

«Ребёнок-нек?» — подумал я, едва рассмотрев его. Хотя… Это был очень странный нек. У него не было кошачьих ушей. А хвост был, но тоже какой-то странный, слишком длинный для нека и более гибкий. У него были разные глаза, один зелёный с вертикальным зрачком, а второй голубой с круглым. Волосы тоже странные, по большей части чёрные, а с левой стороны, где был голубой глаз, были белые пряди. Выглядело очень трешово, но страшным я бы его не назвал. Малыш, лет семи от роду, смотрел на меня внимательно своими разными глазами, и в этих глазах светился совсем не детский разум. Рраски были очень встревожены. Они свистели и нюхали его, словно не понимая, что с этим делать. Порываясь сожрать, они отталкивали друг друга мордами, но поднёся морду ближе, вдруг зависали. И словно не знали, что делать.

— Похоже, они скрещивали неков с людьми. И это получилось, — озадаченно сказал за моей спиной Мэйд и нетерпеливо похлопал меня по спине. — Ну, чего встал! Убери ррасков, они его пугают. Малыш, не бойся, иди к нам. Как тебя зовут?

Полу нек-полу человек? А что, похоже. Я распинал ррасков, а Мэйд вцепился в ребенка, взяв его на руки и гладя по голове. Малыша звали вполне земным именем — Леонид. Ну да, львов тут нет. Остроумно, конечно, нека назвать «кошачьим» именем. Ещё бы Леопольд назвали, блин… И, судя по тому, как Мэйд в него вцепился, этот Лёва теперь живёт с нами. Даж не знаю, как реагировать. Как-то я не готов к семилетнему ребёнку в своей жизни. К малышу можно привыкнуть, успеть полюбить. С другой стороны, парень явно не пачкает пелёнки и ему можно всё объяснить, просто поговорив. Вон, глазки какие умные. Эх, ладно, подумаю об этом потом. Тут выбраться бы из этого лабиринта минотавра для начала…

А выбраться будет нелегко. Потому что прибежал Райдо и сообщил, что они не могут открыть ни основную дверь, ни воздуховоды. Они заблокированы механикой снаружи, и изнутри их не открыть. Взорвать тоже не получится. Той взрывчатки, что в его рюкзаке не хватит, чтобы взорвать плиты из стали и гранита в несколько метров толщиной. Ой, мамочки, так это там у него взрывчатка в рюкзаке?! И на сладкое — у нас кончается воздух. Всё перекрыто наглухо. И пора бы начать паниковать, но…

— Ты сможешь включить ноль-порт? — спросил я хакера.

— Э? Зачем? — не понял он.

— Ничего не спрашивай. Просто пошли посмотрим, что можно сделать.

Весь табор мы перегнали в лабораторию с портами, а сами с Райдо и Нико поднялись в пультовую, где Нико начал колдовать над пультом, как пианист за пианино, клацая по кнопкам.

Голографические экраны начали схлопываться, закрывая виды на разрушенную базу, и открывались новые, с плывущими по ним данными, замысловатую писанину которых я не понимал. Читать-то я давно научился, но что такое «рефлекс систем концевых переборок», и по какому поводу переборки вообще рефлексируют?

— От энергии мы тоже отрезаны, — сообщил Нико. — База работает только на внутреннем резерве. Но, чтобы запустить большой ноль-порт, этого мало.

— А порт поменьше?

— А порты поменьше подключены только к внутренней сети. Синхронизации с наружной транспортной сетью у них вообще не предусмотрено конструкцией.

— Но меня сюда переместили по портативному порту!

— Тебя переместили сюда порталом?! — выпучил глаза Райдо. Но мы проигнорировали его.

— Это не важно, — покачал головой Нико. — Извне тебя могли засунуть в любой портал, но канал переброски один, и тут он только через эту большую фиговину, на которую у нас не хватает энергии.

— Но ты его хотя бы первично активировать сможешь? И подключить к какому-нибудь из наружных каналов? Главное, чтобы хватило открыть сам проход в ноль-пространство, а там я разберусь.

— Будто я тебе учёный… Откуда я знаю? Хватит-не хватит, — проворчал нек. — Но если мы всё отключим и перекинем на портал, то где-то десять процентов от мощности он выдаст.

Десять процентов мало. Но мне главное, чтобы зеркало раскрылось. Я уверен, что могу открыть его изнутри.

— Ладно. Попробуем. Ты подключай, и спускайтесь сразу. После того, как туда пройду, можете смело идти следом.

Когда я спускался в лабораторию, следом за мной гасли лампы. Хакер отключал электричество.

Неактивированный грузовой портал похож на огромное кольцо с ядовито-зелёным пунктиром по ободу. Светящийся обод показывает наличие энергии, как я понял. И сейчас эти полоски загорались, упрямо пытаясь ползти вверх. Мало. Слишком мало. Но пятно всё-таки начало образовываться в центре. Нерешительное маленькое, размером с пятирублевую монетку.

Опасаясь, что оно схлопнется, я тут же ткнул в него пальцем.

Знаю, человеческий мозг не может понять, как можно человеку пройти через отверстие в пятикопеечную монету, но… Но тут другие законы. Слишком другие. Такое физически возможно. Другое дело, что у такого маленького портальчика просто не хватит энергии для такого подвига. Однако энергия была у меня. И её было много, очень много. Весь этот вес, наверное, и есть эта загадочная энергия. Как энергия может быть массой? И как этой массой могу быть я? А вот этого мне ни один физик не ответит, даже тот, кто открыл ноль-порты, даже после пол-литры… Я не знал теорий и научных обоснований, но я чувствовал свой этот вес-энергию так же хорошо, как свою руку, допустим. Чтобы шевелить рукой ведь не нужны расчёты, правда? Мы просто берём и шевелим.

Да-а… Внешняя сеть изнутри выглядит совсем не так, как в лаборатории. Она похожа на паутину. Или муравейник. Сама сеть. А грузы похожи на озёра смысла, что по этим паутинкам текут куда-то. Вот смысл воды… Он плывет куда-то по нити, которая соединена с нашей. Я, став бездной, чувствовал этот муравейник весь. Сложное переплетение чёрных нитей. И я… Такой огромный… Как именной бомбовоз, блин… Как-то в сети лаборатории не с чем было себя сравнить.

Вообще чего я тут прибалдел-то? Хорошо, что ожоги не болят, конечно, но всех нужно выводить. Усилием воли заставил ту часть себя, что была мелким порталом, расшириться. И, подождав первых пассажиров, затягивал их внутрь, не давая расплываться в бездну, а все люди пытались это сделать, перекидывал на другую сторону. Как шушика. Целиком. Нам ведь не надо, что б потом вся эта толпа блевать начала? Это, блин, экологическое бедствие будет!

Сначала прошли Арис, потом парни, потом женщины с детьми, потом все рраски, причём Рекса прилипла ко мне маленьким облачком бездны и решила побыть со мной. А то глупый человек тут потеряется. Я отлично понял её посыл. Ну, я рад, конечно, её мнению о моих умственных способностях… Спасибо, Рекса, я тоже тебя люблю. Последними шли Хакер с Райдо и Мэйд. Обняв Мэйда, я материализовался вместе с ним на выходе из портала.

И мы тут же полетели вниз. Но упасть не успели: Мэйд вцепился во что-то, остановив наше падение, и я повис на нём. Вот что значит кошачья реакция, блин! Он вцепился в какие-то железные конструкции с яркими лампами.

В ужасе я посмотрел вниз и облегчённо вздохнул. Внизу была вода. Целый бассейн. Что интересно, остальных всех в этом большом, похожем на ангар помещении не было. А пятно портала свободно плыло куда-то по помещению под самой крышей. Очевидно, что я портал сбил, и он сорвался с точки привязки.

— Мэйд! Отцепляйся. Там вода.

Зря, ой зря я это сказал! Это я, не подумавши, брякнул! Мэйд взвизгнул и вцепился в железяку ещё крепче. Намертво. Да что ж такое-то? Я могу сейчас спрыгнуть, но тогда как потом его снять?

Думал я недолго. Из портала с сильным опозданием вывалилась Рекса и понеслась вниз, с жутким скрежетом сметая все конструкции и нас заодно. Перед тем, как мы упали, успел краем глаза заметить, как забурлила вода.

Словно вскипела моментально. Похоже, провод от освещения оторвался и упал в воду…

Капец!

Вода была тёплой и вонючей. Я моментально вынырнул наверх, хватая ртом воздух. Ну конечно, зачем некам бассейн, если они плавать не умеют? Это не провод оторвался, это рыба всполошилась! Просто это рыбная ферма, а никакой не бассейн. А где Мэйд?

Где-где. На дне!

Проблема неков в том, что если они во что-то вцепятся, падая в воду, то не отпустят это и под страхом смерти, даже если это толстая железная балка и тянет их на дно. Набрав полные лёгкие воздуха, я нырнул. Вода была мутной, ещё и рыба мешала, но, к счастью, упали мы недалеко друг от друга. Я быстро его нашёл и, с трудом разжав ему пальцы, вынырнул вместе с ним. Мэйд тут же шумно втянул в себя воздух. Догадался задержать дыхание. Молодец! Зато теперь он вцепился в меня не менее мёртвой хваткой. Хорошо хоть меня учили спасать неков, а то утянул бы меня на дно этот дылда, и погибли бы оба.

Как я карабкался из воды с Мэйдом на спине, это вообще отдельная песня. Это же не бассейн, ступенек и перил не предусмотрено. Пришлось звать на помощь Рексу, что вовсю чавкала рыбой, и по ней выбраться. Сделал это из последних сил, уговаривая себя. Ну Алекс, ну миленький, ещё капельку. На суше Мэйд был слишком неподъёмной ношей для измученного меня.

Выбравшись на сушу, я просто завалился на бок, как подкошенный, и минут пять пытался просто дышать. Этот день выдался слишком тяжёлым… Знал, что надо вставать, расшевелить Мэйда, найти остальных и убраться отсюда. Но когда услышал голоса Райдо с Нико, что искали нас, то расслабился и позволил себе отрубиться.

В интересах революции

Проснулся я от обалденного запаха креветок. Креветки тут совсем не как у нас, хотя внешне похожи и пахнут так же, только вот больше раз в десять. Ну и немного другие. Но такие же вкусные. Я открыл глаза и высунул нос из-под каких-то пустых мешков, в которых лежал завёрнутый, как куколка. Рраски довольные и обожравшиеся до круглых животов, валялись вокруг кверху лапами и, казалось, даже дышали с трудом. Боюсь представить, сколько рыбы надо сожрать, чтоб так набить животы. Несколько тонн?

Выпутавшись из мешков, я встал, чтобы осмотреться. Народ расположился в каком-то огромном дворе, огороженном высоким железным забором. Двор был абсолютно пустой, ну, не считая пары чахлых кустиков у забора и горы старых покрышек в дальнем углу. Рядом стояло огромное здание, похожее на ангар. Это и есть рыбная ферма, я так понимаю. Народ жёг костры и увлечённо жарил на них ворованные креветки. Кое-кто уже красовался в одежде. Причём, кто что успел похватать, видимо, тот красивее всех оделся. Один в сапогах, на другом штаны, на третьем один прорезиненный плащ. Рабочую одежду работников фермы растащили. Судя по тому, что обычной одежды на них нет, то сами работники на работу ещё не явились.

Выбравшись из ррасков, я поковылял к ближайшему костерку. Там как раз сидели все наши: Мэйд, что-то увлечённо переворачивающий на углях, Райдо, сидевший верхом на своём рюкзаке, Нико, медитирующий с телефоном в руках, и Арис, провалившийся задницей в автомобильную шину и с нахохленным Хорьком на руках.

Я подошёл и сел на корточки рядом с костром. Мэйд тут же протянул мне креветку.

— Ну, как у нас дела? Проблем нет? — спросил я.

— Проблема тут одна! Этот черномазый мудила! — тут же завопил Хорёк. — Скажи, чтобы он меня отпустил!

— Хорёк… Заткнись, блин. Носят, как принцессу на ручках, а ты ещё и воняешь. Я ему не указ, сами разбирайтесь, — отмазался я и одним движением содрал у креветки панцирь.

Ммм… Запах шибанул такой, что чуть слюной не захлебнулся.

— Проблем нет, — с запозданием отозвался пришедший в себя хакер. — Фермы автоматические. Работники приходят, когда продукты вырастают. Я имитирую нормальную работу системы. Так что сидеть тут мы можем долго. Еда есть, вода есть. Вот только что дальше-то делать? Рраски, если будут и дальше так жрать, то сожрут всю рыбу с ферм дня за три, а потом начнут быстро размножаться. Тогда я не знаю, чем мы будем всю ораву кормить. Да и людей… Куда их столько? Если бы Небеса взяли их под свою опеку…

— Я пытался звонить отцу, — вздохнул Мэйд. — Не берёт трубку. Попробовал позвонить на один из контактных телефонов, но связь заблокирована. В Горизонт тоже не удалось дозвониться. Что-то странное происходит!

— Ладно. Ррасков переводим на вегетарианство, — я с сомнением посмотрел на чахлые кустики во дворе.

Рраски их уже, походу, поподнадкусывали. Но траву-то мы везде найдём. Рраскам главное, чтобы переваривалось. А переварить они способны и ближайшую помойку.

— Вы выяснили, где мы находимся?

— Чего тут выяснять? Я настроил портал на пригород Вейса. Мы прибыли по адресу, только портал почему-то поплыл…

Вейс. Столица Роаны. А хакер — рисковый парень, раз со стадом ррасков решил переправить нас прямиком в столицу. С другой стороны, мы в одной лодке, и он, скорее всего, специально выбрал рыбную ферму. Знал, что тут можно спрятаться и переждать такой толпой. Да и корпорация «Бездна» будет нас искать. Со спутника какого-нибудь. И, если мы вышли бы где-нибудь в лесах, рискнули бы напасть? Вряд ли, такая куча ррасков… На нас не рискнёт напасть и армия Роаны. А вот бомбануть чем-нибудь рискнули бы. Только в столице без шуму не бомбанёшь… Опять же штабы корпораций все тут. Небеса и Горизонт, штаб Бездны тоже где-то тут. Так что пусть не обольщаются в своей безопасности. Нужно будет — возьмем штурмом. Но к папочке Мейда можно даже не обращаться. А вот Горизонт, я уверен, нас поддержит если мы придем все такие красивые. Столько разумных людей… Мило не сможет устоять. Главное что? То что нас в любом случае обнаружат. А обнаружив как отреагируют на ррасков? Конечно будет паника. Возможно начнут эвакуировать столицу. Вот тут то и нужен Мило который правильно донесет до остального народа что рраски милые и пушистые, воевать с ними не надо. Что нужно дружить с людьми, чтобы рраски и дальше оставались милашками. Мы конечно негодяи, но хочется жить, и желательно не в клетке. Имея за спиной такую силу, вполне сможем диктовать условия совету Роаны. Все миры одинаковы. У кого сила тот и прав.

— Ладно, ребят… — я сытно вздохнул, и выкинул пустую шкурку креветки в костер. — Нужно выяснить почему Мило не выходит на связь. Сходить в город на разведку. Пойдем Мейд, конфискуем нам одежду.

Мы успели конфисковать парочку более менее приличных треников, сапоги на Мейда, и шлепанцы на меня. Ни одни сапоги на меня не налезли просто, шлепанцы были тоже маленькими, но хоть натянуть смог. Грязную рубашку в пятнах белой краски для Мейда отобрали с боем. На меня из верхней одежды нашелся только безразмерный прорезиненный плащ. Зато под капюшоном не видно что я человек. Ну не сильно заметно по крайней мере. Раздолбайски конечно, но выглядим как работяги гастарбайтеры. Ничего особенного.

Мы уже собрались вернуться к костру, когда меня кто-то тихонько подергал за рукав. Обернувшись я увидел полукровку. Леонида.

— Дядь, а дядь, помогите пожалуйста. — шепотом попросил он.

— Чем? — удивился я. Как будто тут других людей нет попросить.

— Там одежда под бочкой. Я не могу ее поднять, а вы поднимете, вы сильный. А других попрошу, они заберут. — затараторил пацан.

— Ладно. Мейд, иди помоги Арису скафандр снять, а то он похоже застрял. Я сейчас приду. Ну показывай малой где твоя бочка.

— Она там за бассейном с рыбой.

Я прошел за мальчишкой в ангар. В дальнем углу действительно стояли пластиковые бочки. Пустые. Перевернул одну из бочек я с легкостью, просто толкнув ее.

— Ты что сам ее… — обернувшись я замер.

Пацан держал пистолет, направив его на меня. Оружие было слишком тяжелое для него и он сосредоточенно сопя, держал его двумя руками. Очевидно он спрятал его где-то тут, так как одежды парень себе не раздобыл и спрятать его на себе нигде не мог.

— Ты зачем стырил пистолет?! — удивился я шагнув к пацану. — Это не игрушка! Отдай сюда!

— Ты что тупой? — оскалился мелкий. — Чтобы убить тебя! Не подходи! — он перехватил оружие поудобней и облизал губы.

Нервничает?

— Вот как? — остановился я. — И с чего бы это?

— Ты убил моего папу! Ученые показали мне!

Папу, папу… Ну конечно, я знал только одного нека с кошачьими зрачками и зелеными глазами. Маро…

— А ученые не показали тебе как твой папа убил моего любимого нека? Или как пытался убить Мейда? Нет? Я должен был позволить ему убить и Мейда? А может самому убиться? Пушку отдай засранец! — разозлился я. — Или стреляй. Будь как твой папа. Убийцей!

Может конечно я не прав что ору на ребенка. Но этот ребенок, черт возьми, спер пистолет и грозится убить меня. Может как-то нужно его попытаться уговорить, успокоить… Но у меня свой способ вести переговоры. Говорить правду в лицо.

— Но они сказали ему что убьют мааааму! — заплакал Лео. — И они убили ее!

— Ты считаешь что я виноват в том что они заставляли твоего папу убивать, и убили твою маму?

Мститель малолетний блин… Я тяжко вздохнул.

— Пистолет отдай. — мелкий уже во всю рыдал, и когда я протянул руку, послушно отдал мне пушку. — Я не буду тебя наказывать. Но учти, еще раз такое отчебучишь, жопу надеру.

Наверное надо было пожалеть его. Все таки это ребенок, и он потерял родителей. Сначала выпороть, а потом пожалеть. Но кто я ему чтобы его воспитывать или жалеть? Убийца его отца… За смерть которого не чувствую вины. У меня нет для него слов, и любые слова что я скажу будут ложью.

Отвернувшись я просто ушел.

Подойдя к Райдо кинул в него пистолет.

— О… — обрадовался тот, поймав оружие.

— Лучше следи за своим имуществом. Полукровка чуть меня не пристрелил! Райдо… У тебя пацан пушку украл. Ты точно умеешь ей пользоваться, с такой рассеянностью?

— О… Серьезно? Пристрелить попытался? А я думал зачем ему… — задумчиво почесал этот псих за ухом.

— Тоесть ты видел что он спер пушку? — возмутился я.

— Ну, мне было интересно зачем она ему. Она же не заряжена.

Я блин даже не нашелся что сказать. Минуту просто стоял открывая и закрывая рот. Слов нет. Один мат. Просто лицо — стена. Когда Лицо — рука не достаточно чтобы выразить всю глубину моего возмущения. Как ему оружие доверили вообще? Тут хоть и легче купить огнестрел, но тоже надо проходить психологическую экспертизу.

— Да ладно… Ну откуда я знал что он задумал? Думал поиграет и отдаст. — развел руками Райдо.

Думал он блин… Индюк тоже думал…

Ощущение что я один тут адекватный на весь мир! Плюнув, я пошел к Арису, он что-то втолковывал нашей главной даме. Даже не знаю как ее зовут, она как-то не успела познакомиться с нами когда мы бежали. Оказалось что собираясь уходить, Арис связал Хорька, и решил поручить присмотр и заботу о нем этой даме. А то сбежит полюбому. Дама клятвенно заверила что у нее не забалуешь. Она десять лет проработала в женской колонии, так что от нее не убежать, и она присмотрит тут за порядком, и он будет железным. Интересные люди тут похоже собрались. Один другого краше. Сопротивленцы.

Приведя себя в более менее цивильный вид мы отправились на разведку. Компания была ещё та. Мы с Мейдом выглядели как чернорабочие, хакер, а кто ещё со встроенным в глазу модулем то? Арис у которого на морде лица просто крупными буквами написано — телохранитель. И весь разноцветный, абсолютно весь, раздолбай Райдо. Наверное мы выглядели подозрительно, если бы кто-то, что-то подозревал. Но некам было все равно на странную компанию что куда-то целеустремленно перла по промзоне.

Собственно тут и народу то не особо много было. Стальные заборы, серые дороги с грязными обочинами, обшарпанное здание, с настолько грязными окнами что они казались темней асфальта. Не то место где хотелось бы погулять. Парочка неков в рабочей одежде и на великах проехала мимо нас куда-то, и третьего мы встретили когда уже прошли прилично, и рыбные фермы по правую сторону кончились. Он ковырялся в машине возле гаража, и в нашу сторону не посмотрел даже.

Часа три мы блуждали в этом царстве постапокалипсиса пока навигатор у Нико на телефоне не вывел нас к окраинам домов.

Да, старая часть города существенно отличается от центра с его небоскрёбами и громадой платформы. Ее кстати отсюда даже не было видно, ну если с крыши разве что посмотреть. Контраст разительный просто. Словно попал на сотню, а то и больше лет в прошлое. Трёх — шести этажные старые дома. Деревья во дворах их давно уже переросли вымахав выше крыш и во дворах царила уютная тень. Узкие улочки, не приспособленные для проезда современного количества машин. Двухполосные главные дороги, с рельсами для трамвая посреди улицы. Во дворах веревки натянутые между домами на уровне второго, и выше этажей где сушилось белье. По домашнему так, как в общаге. Пожилая нека в замызганном, сальном халате у подъезда, которая базлает на всю ивановскую, понося какую-то Ирму. Колорит блин…

Пока мы топали, с интересом вертя головами как туристы, Арис приблизился к нам вплотную и зашептал.

— Ребят, за нами хвост. Идите спокойно и за следующим домом сверните во дворик. Куда-нибудь там дальше прямо топайте, а я его поймаю.

А мы ничего не заметили… Но сделали как он сказал, и пройдя дворик, остановились у мусорки на углу. Арис держа за ухо, приволок… Кого бы вы думали?

Лео, кого ещё то…

Я только руками взмахнул. Ну засранец! И ведь одежду где-то раздобыл, и не обноски как у нас. Да где, стырил конечно. Вон ее сколько висит. Сушится.

И только я открыл рот высказать все что думаю о малолетних воришках, как сверху послышался гудящий звук. Так с открытым ртом я и задрал голову, провожая глазами низко летящий над домами вертолет. Вертолет был очень огромным, военным, и выглядел очень грозно.

— Насколько я помню полеты над городом запрещены… — задумчиво высказал я не то что планировал изначально.

— Точно. — согласился Райдо. — Что-то происходит из ряда вон… И похоже это не из-за нас, он в центр города полетел.

— Нам срочно нужен доступ в сеть! — подхватил хакер. — За мной!

Малолетнему штирлицу я только кулаком погрозил, а Мейд отвесил подзатыльник. Не время для разборок, бандита придется взять с собой.

Хакер вывел нас из двора на улицу и помчался к магазину, который видимо заприметил ранее. Магазин, полностью занимающий первый этаж пятиэтажного жилого дома торговал техникой. Многие телевизоры и компьютерная техника на витринах были включена, там крутили какие-то видеоролики о природе.

— Здравствуйте, Вас проконсультировать? — с сомнением оглядел нашего хакера консультант продавец, и подозрительно покосился на нашу компашку оборванцев нервно дёрнув тигринно полосатым ухом.

Ну да. Нек со встроенным модулем в глазнице сам кого хочешь проконсультирует касательно техники. Но предложить он должен, это его работа. Наш хакер продавца проигнорировал, встав напротив техники он завис, уставившись в никуда. Сначала он прибавил звук что встревожило консультанта, а потом картинка на мониторах начала быстро переключаться.

— Ээй! — Завопил продавец, хватая нашего хакера за шкварник. — Это взлом! Я вызову полицию!

— Спокойно, парень. — отцепив продавца от хакера Арис, задвинул его поглубже в нашу толпу. Под присмотр. — Мы только новости глянем и уйдем.

Экраны, словно определившись что показывать, замерли на новостях Роаны.

— Идёт третий день осады нашей корпорации. Нам перекрыли воду и поставки продуктов. Правительство подтягивает все новые войска к штабу корпорации, как будто мы военизированная корпорация, и можем дать им отпор. Но наша сила лишь в правде! Мы очень благодарны сознательным гражданам что вышли на улицу поддержать нас! Огромное число неков собралось на улицах прилегающих к оцеплению военных. К сожалению мы не можем показать вам кадры, наши квадрокоптеры сбивают военные, но мы видим вас с верхних этажей нашего штаба. И ваша поддержка важна для нас! Вместе мы победим!

Вдохновенно вещала с экрана нека приятной наружности.

— Это что, совет Роаны напал на корпоранта подогнав армию?! — недоуменно спросил Райдо. — А что остальные?

— Вы что, ничего не знаете? — удивился нек продавец. — Вы вообще откуда такие красивые вылезли?

— Не твое дело! — прирыкнул на него Арис. — Вот и просвети нас раз такой информированный что за лабуда тут творится?!

Нек с сомнением смерил Ариса взглядом и видимо решил что такому детине лучше ответить и желательно вежливо.

— Так все только об этом и говорят. Разумный человек, представляете! Валентим… — мечтательно уставился нек куда-то в сторону экранов. — Он записал обращение к некам, в котором просил о помощи. Оказывается есть разумные люди, но им приходится скрываться, их похищают. Похоже Совет Роаны это делает. Недавно похитили его друга, тоже разумного, а после исчез и его хозяин, Мейд Сейл… — нек как-то подавился следующими словами, а потом медленно повернул голову к Мейду что стоял справа от него, и посмотрел на него снизу вверх.

Не удивительно что он не узнал Мейда сразу. Как-то наследника корпорации принято показывать на людях в более презентабельном виде. А сейчас похудевший, грязный, в обносках. Мейд мало был похож на себя прежнего. Он хмуро посмотрел на продавца, тихонько дернув хвостом туда сюда, словно в раздумьях. Нек, осмотрев Мейда медленно повернул голову в мою сторону. Наверное минуту мы тупо смотрели друг на друга.

— И что ты сделаешь? — угрожающе поинтересовался я.

А то ведь поднимет сейчас бучу, придется гасить и уходить огородами… В рецидивиста какого-то превращаюсь честное слово. Но я не хотел. Оно само.

— Я с вами! — нек неожиданно вцепился в меня своими хваталками. И причем сильно вцепился то, не ожидал от такого мелкого нека такой прыти.

— А ну руки от него убрал! — завопил Мейд сиреной, и кинулся отдирать кошака от моей тушки.

Чем привлек внимание всего магазина, и прохожих на улице. Мейд орет громко. Продавца оттащили с трудом, и не без помощи Ариса. С ним не поспоришь, схватил за шкварник, и придерживая чуть ли не на весу, откинул в сторону, давая нам выйти из магазина. Хорошо что полицию вроде никто не порывался вызвать, только смотрели с любопытством на нашу возню. Поведение продавца вызывало скорей недоумение. Ну действительно, мы вроде никого не трогаем, это продавец пытается в меня вцепиться, и орет как придурошный. Арис закрыл дверь магазина снаружи, задерживая этого чокнутого внутри, и давая нам время сбежать. Махнул рукой, мол бегите, я догоню. Мы организованно драпанули от магазина подальше. Галопом, как стадо зебр пронеслись по улице, завернули за угол…

К сожалению за углом была кафешка под тентом, рядом стояли парочка припаркованных полицейских машин, содержимое этих машин, то есть сами служители порядка, завтракали расположившись за тройкой столиков.

А Райдо пофиг, Райдо выпучив глаза пронесся мимо как конь, чуть не снеся столики, и опешивших ментов.

— Эй! А ну стоять! — вскочил самый быстро соображающий.

— Драсти! — проскочил мимо него Мейд.

А я тормознул. Так как полицейский уже расставил хваталки меня ловить.

— Рррр! — предупреждающе зарычал я. Ну, а что, я человек, меня нельзя хватать чужим незнакомцам, я кусаться просто обязан.

Полицейский отдернул руки от греха подальше. А я повернул голову осматриваясь как его оббежать. По сути, ну бежим мы, остановить спросить куда бежим, они конечно могут, но задерживать нас вроде не за что. Может утюг не выключили.

— Ребята, это Принц! — опознал меня кто-то сидящий сбоку. — Которого разыскивают! Разумный!

Ойей…

Один из полицейских подавился кофе, шумно выплюнув его на столик. Остальные повскакивали хватаясь за свои дротикометы. Нашинковали бы меня дротиками, и пикнуть бы не успел, но с криком «беги» в меня врезался Арис, как паровоз снося меня, и впереди стоящего полицейского, так что мы оба запнувшись об низкую оградку выпали на прохожую часть. Едва успел поднять голову, как выше раздался звук удара, и рядом лег ещё один отдыхающий. Нокаут. У меня аж волосы попытались дыбом встать. Как вспомню кулак Ариса, так самому страшно! Полицейский хоть живой там? Полицейский, вместе с которым мы упали, попытался скинуть меня с себя, но в голову ему со стороны, прилетел Мейдов сапог, вырубив напрочь. Мейд подцепил меня за шкварник помогая подняться, и потянул за собой. Я только успел кинуть взгляд за спину.

Арис сам как рраск и производит жуткие опустошения! Половина толпы уже валялась, столики опрокинуты, и этот бешеный там летает, забрав чей-то дротикомёт, стреляет в толпу производя хаос, и прикрываясь как щитом одним из полицейских. Мотает его как игрушку, своей лапой держа за шею. Весовые категории сильно разные. Да и умение. Вот наглядный пример того чем спец отличается от толпы ленивых полицейских, которые только шпану гонять горазды.

— Стой! Мейд! Арису надо помочь! — тормознулся я.

И правда, наши побеждают, чего мы бежим то?

— Нет! Ты ему только помешаешь. — дёрнул меня Мейд.

В вышине раздался басовитый гул вертушки. Военный вертолет вернулся, и летел в нашу сторону очень низко над домами, буквально над самой крышей.

— Бежим! — заорал Мейд.

Ну тут я был с ним согласен. Похоже кто-то из полицейских успел вызвать подмогу. А вертолет походу просто патрулирует этот район. Услышав сигнал о помощи, вернулись они они быстро.

Далеко мы не добежали, только до угла дома. И тут меня что-то скрутило, сильно плотно обхватив всего разом, ноги естественно тоже запутало. Сеть, понял я падая, хорошо хоть на газон, а не на асфальт мордой. И тут же задергался, так как через сеть пошло электричество. Мне то ничего, прорезиненный плащ спас, ударило только по голым рукам, а вот Мейд заорал. Так мы и лежали как тюлени, пока не подоспели армейские на машине.

Они молча и угрюмо погрузили нас в супер современное подобие вазика. Прямо на пол кинули, и куда-то убежали. Да, это вам не полицейские уже. Спецназ, шустро работают. Минут через пять на нас сгрузили матерящуюся тушку Ариса. Мы с Мейдом только ахнули когда эта туша свалилась на нас.

Теперь я понимаю кто такой кот — бегемот!

— Арис… У меня ребра хрустят! — придушенно прохрипел Мейд.

— Идиоты! — Арис, с психу видимо, ещё подергался, чтобы нам жизнь малиной не казалась. — Какого рраска вы там торчали? — спросил он, подумал, и проникновенно добавил — Идиоты!

— Да какого лешего вообще там такая куча полицаев сидела? — возмутился я. — Они же обычно парами ходят?!

— Парами, парочками блин. — передразнил меня Арис. — За ручки! Как вы. — потом подумал, и видимо смилостивился. — Военное положение, вот их и выгнали всех на улицы.

— Да? Ну ктож знал. — примирительно проворчал я. — Райдо красавчик прям, шары выпучил и бежать… Поймаю — все выскажу!

— Райдо… Райдо убежал в отличии от вас…

— А я говорил… — придушенно пропищал Мейд.

— Лежи уже говорящий ты наш. — буркнул я. — По твоему мы должны были Ариса бросить и бежать? Так дела не делаются.

Это если бы Арис был просто телохраном, а мы нанимателями, я бы понял. Работа такая у телохранителя, принимать пули на себя. Но Арис не просто телохран, он мой друг… Хотя и Мейд не такой гад каким прикидывается, если вспомнить что было перед тем как меня похитили… Ревнует… Очень скрытно, но точно ревнует.

Впрочем чего уж теперь. Ещё не хватало между собой разборок устраивать. Я подергался, пытаясь выпутаться, скорей на всякий случай, чем действительно надеялся освободиться. Эта сетка очень прочная, специально против всяких механизированных костюмов придумана. Ее и в силовом экзоскелете порвать почти невозможно, а ещё она выпускает эми импульс, что вырубает электронику и бьёт током… Жалко рисовать не умеет, тогда цены бы ей не было. Жёстко они конечно нас. Ее против гражданских не используют, только против террористов, всяких, кто специализированные костюмы себе позволить может. Хорошо хоть ток не на полную катушку настроили, а то нас бы хорошо прожарило.

Ехали мы довольно долго, но из Вейса нас не увезли, возможно пригород… Когда машина остановилась то нас вытащили, как мешки с картошкой выгрузив на брусчатку. Я приподняв голову смог немного оглядеться. Старые, кирпичные стены огораживали небольшой мрачный дворик. На вершине стены острые штыри, веером смотрящие в разные стороны. Будто их взрывом разворотило. Да, это тебе не колючая проволока, тут телогрейку не подложить, чтобы перелезть. Стены по периметру окружали комплекс старых, таких же кирпичных зданий. Вообще не знаю что это за место такое, на тюрьму не похоже, хотя на окнах решетки. Почему не похоже? Слишком все как-то чисто. Да и множество неков в гражданском рыскает странно поглядывая на нас. А взгляды такие, как сканером прошлись, не гражданские взгляды в общем… Похоже это штаб когтей совета.

Тут нас разделили, Майда с Арисом уволокли куда-то к другому входу, а меня по коридорам протащили в комнату где стояли только стол и пара стульев. Размотав от сетки, усадили на стул, и пристегнули наручниками по рукам и ногам к стулу. Ушли, оставив одного…

Ну и не больно то мне компании хотелось… Я скосил голову вправо. Там была зеркальная стена. Посмотрел на свое отражение и криво усмехнулся сам себе. Ну я и чучело! Как Мейд не убежал еще от меня с воплями? Выгляжу как будто меня вытащили из бетономешалки. Зеркальная стена за которой наверняка собирается сейчас целая конференция из психологов со званиями. Как в каком-то американском боевике блин… Что дальше? Ждать плохого и хорошего полицейского? Ну подождем, мы не гордые…

Наклонившись, я фактически лег на стол, и сделал вид что сплю.

Полицейский пришел один. Уж хороший или плохой, я не знаю… Будем посмотреть. Чёрненький нек, спортивный, подтянутый, без определенного возраста… Да что я говорю, у него даже внешность была какой слишком обыденной что-ли, посмотришь, и отвернувшись забудешь.

Нек сел напротив меня противно скрипнув железным стулом. Я поморщился, и поднял голову от стола, вяло посмотрев на него.

Некоторое время мы просто рассматривали друг друга.

— И так, значит ты разумный и говорящий… — начал тот.

Я скосил голову и посмотрел на него глупо — удивленным взглядом. Так местные питомцы делают. Они не пытаются сохранить серьезную морду лица, поэтому у них весьма выразительная мимика, как правило.

— Чувствую себя идиотом… — буркнул нек закатив глаза. — Хорошо притворяешься. Но запись с машины показывает что вы общались между собой. И так, начнем со знакомства, как мне тебя называть? Твое имя все-таки Алекс? А когда тебя называют Принцем наверное, не очень приятно, это ведь кличка?

Со странным подвохом вопрос. Моя реакция на него наверное должна показать как я ко всему этому отношусь, ну, то что люди тут — питомцы. Я безразлично пожал плечами. Хоть горшком называй, только в печку не ставь. Он то все равно себя не назовет, а если назовет, то соврет…

Он глядя на мою реакцию только хмыкнул.

— Знаешь, не похож ты все-таки на питомца. По глазам же видно что все понял.

Да уж, хорошо что мне такие проницательные не попадались. Или попадались? Тот же Ласко например, как-то же додумался…

— Так и будешь молчать как партизан на допросе?

— Да как хотите называйте. Это все что вас интересует? Тогда может я вздремну?

— Ха! — непонятно чему обрадовался нек. — Мило, оно ещё и хамит… Ладно, шутки в сторону! Отвечай четко и по существу. Как тебя зовут?

Я только плечами пожал. Ну, хамить я пока не начинал… Да и думаю не стоит, убить то не убьют, но вот по части пыток такие дяденьки специалисты, в любых мирах. Все расскажу, впрочем что мне скрывать? Правда, она куда фантастичней чем могло приснится этому фсбешнику, или кто он там? Коготь совета?

— Александр. Сокращенно Алекс.

— В каких отношениях вы состоите с Мейдом Сейлом?

— Личных.

— Как давно ты попал сюда?

— Лет пять — шесть назад.

— Ты знаешь как это произошло?

Вот тут он как-то особо внимательно на меня посмотрел. Как бы Валентин не откровенничал в своем обращении, тоже скорей всего не помнит как проходил через портал. Так что и сказать не мог…

— Знаю…

Фсбешник удивленно приподнял одну бровь и вид сделал такой, будто он весь одно большое ухо… Аж вперед подался, как гончая учуявшая добычу.

— Через ноль порты. — не стал скрывать я.

— Ноль порты?! Но органика…

— А вот мы не распадаемся — перебил я его. — И рраски проходят.

Фсбэшник откинулся на спинку стула. Минуту он молчал переваривая информацию. Казалось сейчас пар из ушей пойдет, так старался. И хвостом так нервно, дерг, дерг…

— Могу показать… — предложил я.

Только прикоснусь к порталу, и ищите меня семеро… Да хоть все Роаной…

— Ну допустим. — отвис он, моргнув. — Вы более продвинули эту технологию? На каком уровне в вашем мире вообще технологии находятся?

— Насколько я знаю в биологии лучше чем у вас, мы клонировали одно из наших животных, и органы пересаживаем живые, а не механические как вы. А в технике у вас лучше. И у нас нет ноль — портов.

— Вот как? Тогда как вы попали сюда через них?

— Через ваши проваливаемся, случайно. Корпорация Бездна давно знает об этом феномене. Это они похищали нас, и ставили опыты.

— Чем дальше на юг, тем жирней рраски… — задумчиво потёр лоб фсбшник.

— Да, кстати, рраски… Корпорация Бездна, изучала не только нас, но и ррасков. Они содержали их в клетках в подземной лаборатории, и проводили эксперименты. — сдал я корпорантов с потрохами.

— Содержали?

Я кивнул.

— Ррасков?

Я снова кивнул. Похоже он мне не верит. Да я сам бы не поверил. Это кем нужно быть чтобы додуматься содержать этих монстров в клетке? Слабоумие и отвага просто.

— А ты хоть знаешь что это за твари то вообще?

— А вы?

Мы скептически друг на друга посмотрели. Вряд ли он видел рраска в живую. Не та тварь с которой безопасно находится на одном континенте.

— Такие черные твари, с огромной клювастой харей. Вот такой… — попытался изобразить я рыбака который поймал кита, не меньше, но наручники помешали растопырить руки. — Кстати советую меня отпустить… — Заключил я, отпустив руки.

— Это ещё почему?! — нахмурился он.

— Я контролирую ррасков. Если они останутся без контроля… Около тридцати монстров снесут вам… Ну, наверное столицей не ограничатся…

— Я вижу что ты веришь в то о чем говоришь… Ты говорил что в биологии превзошли нас… У тебя никаких заболеваний точно не было? — скептически окинул он меня взглядом.

— Не верите значит? Думаете я просто псих?

— А кто бы поверил? Ноль порты, рраски…

— Но и в говорящих людей вы раньше не поверили бы?

— Логично… Ладно, я вижу ты настроен сотрудничать. Рассказывай по порядку.

Ну я и рассказал. С самого попадания сюда. Говорил я долго, нек даже пожалел меня, принес водички попить, а то я хрипеть начал.

Когда я наконец рассказал как бы сбежали, нек откинулся на спинку стула и крепко задумался, легонько хлопая хвостом по полу. Видимо это как-то помогало мыслительному процессу. Потом тяжко вздохнул.

— Хорошо что решение все-таки зависит не от меня. Потому что я не знаю что и думать… Я лично склоняюсь к тому что ты сказал правду, не всю, кое-что утаил конечно, но нам не очень честно говоря твои личные отношения интересны. Мой вердикт — он конечно иномирное существо, но с логикой и восприятием у него все нормально. Она если и отличается от нашей, то не сильно. — сказал он куда-то в сторону зеркальной стены. — и повернул голову ко мне. — Есть хочешь?

— Не откажусь… А Мейд с Арисом, что с ними сейчас?

— В камере сидят. Кстати вашего разноцветного террориста с хакером мы тоже поймали.

— Террориста? — удивился я. Райдо конечно тот ещё тип, но вроде не террорист.

— О, так ты не знаешь с кем связался? Он из группировки «Живой мир» или просто «Живые».

— Ээээ… — озадаченно промычал я.

Ну да, логично, откуда у простого нека в друзьях хакер, и полный рюкзак весьма специфической взрывчатки, с которой он явно умеет обращаться? Хотя «Живчики» группировка весьма специфическая… Никто из простых неков с воплями не разбежится завидев их. Народ знает что на их счету нет ни одной жертвы, даже по неосторожности. И они гордятся этим. Мол мы воюем с системой, а не с неками. Робин гуды будущего такие. Многие им сочувствуют. Что-то вроде наших «Анонимусов» только экологической направленности. И все-таки они вне закона. Не один завод взорвали, напрочь испортив дорогое оборудование, а уж людей сколько из лабораторий украли, не сосчитать. Но жучки вырезает Райдо все равно фигово! Мог бы набить руку что-ли, опыт то явно есть… Мда, если бы я подумал, то мог бы догадаться…

Нек фсбшник, запустив в допросную нека с подносом, тихо потерялся где-то в коридоре. А я уставился на тарелку что поставил передо мной другой, какого-то странного персикового окраса, нек.

Гороховая пюрешка с котлеткой… Она конечно на самом деле к гороху никакого отношения не имеет, но вкус…

Ненавижу гороховую пюрешку!

— Чё морщишься? — усмехнулся нек. — Нас тем же кормят, как говорит наш кок, жри чё дают!

— А ложки у вас дают? — скептически поинтересовался я. — А то с прикованными руками, и без ложки есть как-то неудобно.

— Тебе ещё и ложку? Бастет! Куда мир катится? Сначала он требует ложку, а потом захочет равноправия…

Я мрачно посмотрел на этого странного типа. Не понятно, это у него шутки юмора такие кирзовые, или он серьезно?

— Да ладно, ладно. — примиряюще поднял руки тот. — Не надо меня убивать, ложку тебе выдали. А также матрас, одеяло, и туалетной бумаги.

Все таки шутник… Ложку он положил слишком далеко, и я не смог до нее дотянутся, и снова уставился на этого Петросяна.

— Ты издеваешься?

— А ты попроси. У тебя такой красивый голос…

— Придурок!

— Серьезно.

И откуда вас таких рожают то? Почему у некоторых неков талант прям меня выбешивать? Или это просто тест на психологическую устойчивость?

— Спасибо, не надо, я наелся.

— Да ладно, ешь, что ты как маленький? Обидься ещё. — он подвинул ложку так чтобы я мог дотянуться. Таким странным жестом и задумчивым лицом, словно в шахматах ход сделал.

— Аппетит пропал.

— Ну хочешь я тебя с ложечки покормлю? — он взяв ложку, набрал полную каши. — Смотри летит вертолетик… Жжжж… — а взгляд такой очень интересный, не понятно он сейчас меня мысленно раздел, или кубиками порезал? Неуютный взгляд.

Нет, я точно этого шута убью самым жестоким способом!

— Лиль? — в приоткрытую дверь заглянул знакомый фсбэшник. — Ты что тут делаешь? Тебя кто сюда допустил вообще?

Видимо я слишком загрузил его рассказом, и он выходя не заметил что еду мне принес этот Лиль. Имечко конечно… Я бы с таким из дома не вышел.

— Кто, кто… — проворчал Лиль укладывая ложку с кашей в тарелку. — Начальство допустило. Сказали выбить из него все что можно.

Вот же… Прям почками чувствую что с этим Лилем что-то не так, он опасен! У него глаза убийцы. Да меня Арис меньше пугал по началу, хотя громила еще тот.

Фсбшник шагнул внутрь помещения и как-то грустно — иронично на коллегу посмотрел.

— И ты решил избить его ложкой?

— Я… Извините, я не могу…

Лиль вдруг одним каким-то слитным движением выхватил пистолет и направил его на фсбэшника. Я даже не понял откуда он его достал, и даже предположить не могу где при такой весьма облегающей одежде его вообще можно спрятать.

— Извините, Дар, я вас очень уважаю, но выйдете из помещения, и другим скажите что я слетел с катушек, чтобы не заходили.

Фсбшник, названный Даром, даже в лице не изменился когда на него пушку направили. Только примирительно поднял руки.

— Значит в заложники меня взял? Хорошо.

Совершенно спокойно вышел за дверь и вернувшись со стулом, поставил его рядом со мной, и сел скрестив руки на груди. Всем видом показывая что с места его и КамАЗ не сдвинет.

Я посмотрел на одного, перевел взгляд на другого. Они что, серьезно? Или прикалываются? Не похоже что это игра, но блин…

— Браво ребят! Браво, я бы вам похлопал, но руки свести не могу. Считайте что вы оба втерлись в мое доверие. Только вот к тому что я уже сказал, добавить мне нечего. Какого цвета у Мейда труселя вам вряд ли интересно, правда?

— Серые, — не моргнув глазом заявил Лиль. — Я видел, ему вместе с робой выдали. И задница такая беленькая, симпатичная…

И когда я ошарашенно уставился на него, уже открыв рот, но не придумав что сказать, он схватил ложку с кашей и подло сунул мне в рот. Пока я давился кашей, не в состоянии ее проглотить, и не решаясь выплюнуть, Дар наклонился к Лилю.

— И что дальше Лиль? — шепотом спросил он.

— Дальше? Не знаю. Возможно меня пристрелят. Но вы меня знаете. Я лучший. Хочешь договор? — это он мне. — Я освобождаю твоего Мейда, а ты перестаешь считать меня врагом?

Кашу я все-таки выплюнул на стол.

— Это не имеет смысла! Вы что, не поняли что я сказал? Я вроде по Роански говорю. Вам придется отпустить нас. Иначе рраски…

— Ну и хорошо. Тогда ешь кашу. — ткнул он мне в лицо ещё одной полной ложкой, но я увернулся… И кашей мне мазнуло по скуле.

— Ладно… — устало вздохнул Дар. — Убедился? Давай его отмоем, и отведем в камеру.

Так это все-таки проверка? Вот же… На нервах отыграли как по нотам! Гады хвостатые. Хотя чего разоряться? Это их работа…

— Хорошо. — Согласился Лиль. — Ты иди, а я его покормлю. А то с пристегнутыми руками есть неудобно.

— Так отстегни. — встав пожал плечами Дар. — Что он тебе сделает?

— Мне. Так. Нравится. — интонациями выделил слова Лиль. — Иди.

Дар вышел за дверь, а Лиль зачем-то осмотрел ложку, понюхал кашу на ней, и даже попробовал.

— Ешь давай, не выделывайся. Особенно учитывая то что ты нам сказал, ты нам здоровым нужен. А то видок у тебя… Помрёшь ещё.

— Отвали. — Я уронил голову на грудь и прикрыл глаза. Жизнь — боль. Достали меня все. Просто достали. Пусть делают что хотят.

— Ты расстроился из-за того что я это все разыграл? Я тебе нравлюсь, да?

Боги, все, какие тут есть, кто-нибудь, ультаните по нему чем-нибудь. Ну пожалуйста… Или хотя бы кирпич на голову уроните…

— НЕТ!

— А почему?

— Ты меня бесишь!

— Это потому что я тебе нравлюсь, но ты подсознательно отгораживаешься от этого чувства, подавляешь его… Не надо. Вы подумайте все-таки с Мейдом над этим, я симпатичный, работаю в органах, могу с разбегу запрыгнуть в форточку, гибкий сильно, в постели огого… Стреляю хорошо. Ну в постели стрелять, это странно наверное, но оригинально.

Я посмотрел на него как на идиота. Хотя, почему как? Сказать что он странный, это ничего не сказать… Это просто нечто из космоса персикового цвета. Увидев что я на него смотрю, этот мультик мне улыбнулся. Улыбка с такими милыми ямочками на щеках, и прищуренными глазами убийцы.

— А ещё я готовить умею.

В ход пошли тяжелые аргументы… Только я уже устал от него, или просто устал?

Окинув взглядом столик, я придумал хитрый план, и просто открыл рот. Лиль сообразил быстро, тут же сунув мне кашу.

С трудом сожрав кашу, я подождал пока он уберет тарелку, и положив голову на стол, закрыл глаза, показывая что разговор окончен, и вообще я сплю. Лиль тяжко вздохнул, посидел минут пять, пару раз неловко пытаясь завести разговор, и ушел, унося с собой посуду. А я и правда задремал, что-то развезло вдруг меня с каши. А может просто морально и физически устал. Больше наверное все-таки морально, всю душу же вынули. Засранцы…

Сквозь сон чувствовал как меня отстегивают от стула, ложат куда-то, на что-то мягкое, и раздев, пытаются обработать раны отдирая ластик, что криво наляпал Райдо. Я отбивался, но как-то вяло, мне просто хотелось чтобы меня не кантовали. А потом уснул… Спокойно, и с чистой совестью. Я их предупредил. Пусть сами думают.

* * *

— Алекс!

Чьи-то хваталки меня потрясли, сначала в лежачем положении, затем посадили, и повторили процедуру.

— Чего надо? — рявкнул я. — Дайте сдохнуть спокойно!

— Судя по голосу, тебя до предсмертного состояния еще душить и душить! Вставай! Рраски твои в городе!

С трудом, но я собрал глаза в кучу, и посмотрел на розового придурка. Как его там звали то? Лель?

— И чего они там делают? — действительно, я вроде сказал им ждать на ферме, жратвы там полно, на неков охотиться запретил.

— По магазинам пошли, продуктами затариться! Чего ты глупые вопросы задаешь? Твои рраски, вот и объясни мне почему они разносят штаб Бездны?

Я от души зевнул, чуть не вывихнув себе челюсть. Сколько я проспал? Часа два?

— А что, они штаб Бездны разносят? Офигеть! — продолжил тупить я. Нет, я уже частично проснулся, но как-то бежать и спасать задницы конкретно этих корпорантов желания не возникло.

— Ты говорил что сможешь взять их под контроль? Просыпайся, рраск тебя сожри! Совет подтягивает туда армию!

Я думал он мне пинка отвесит, для быстроты понимания, уж больно зверская рожа у него была, но он просунул руки мне подмышки и рывком вздернув на ноги, поволок к двери. Ага, как муравей карандаш. Слишком я большой и тяжёлый. Но он честно пытался, пыхтя как паровоз. Протащил меня до двери, где я упёрся обеими ногами в косяк.

— Так, так… Стопэ! Сначала бумажка из совета за подписью всех советников о предоставлении равных прав всем разумным людям, и признанием нас гражданами Роаны. А потом, как добросовестный гражданин Роаны я успокаиваю ррасков.

Ну да, когда я не выспавшись то злой что рраск, и даже страшней. Как бюрократ.

Он внезапно просто отпустил меня, от чего я брякнулся копчиком об пол, и взвыл. Лель уперев руки в бока с досадой сплюнул на пол.

— Ты вроде полицейским был, а не адвокатом?! Да в бездну! Ты пойми, сейчас армию подгонят и будет куча жертв! А если рраски бросятся на мирных жителей? Тебе совсем неков не жалко?

— Вам тоже нас не очень то жалко знаешь ли… — огрызнулся я потирая пострадавший копчик. — Нетушки. Вначале бумага — потом рраски. — принял я самый неподкупный вид.

Утром деньги, вечером стулья! Как глаголет известная мудрость у меня на родине.

— Вот же самка торгаша! — психанул он. — Ладно! Сиди тут!

Он, матерясь себе под нос, быстро выскочил за дверь, словно его сквозняком унесло. Ага, сейчас вот встану и уйду. Дверь то он захлопнул. Все дороги открыты прям… Я заполз на матрас, где валялся до этого, и нахально продолжил спать.

* * *

Не знаю сколько времени прошло, но проснулся я резко, от того что меня опять приподняли, и рывком поставили на ноги. Народу на сей раз в моей обители печали собралась целая делегация. Лель, Дар, и какая-то важная шишка с выводком телохранителей. Они то под белы рученьки, и держали меня в вертикальном положении.

Испугаться я не успел, шишка осмотрев меня, молча сунул мне под нос какую-то бумагу.

Ага, печатей натыкали столько что аж страшно. Все разумные люди, бла бла бла… Быстренько пробежался я взглядом. И подписи тринадцати советников. То что бумага настоящая, да и каких-нибудь бюрократических каверзов, не содержит, я не сомневался. Не потому что верю в благородство и честность совета, а потому что у меня есть лучшая гарантия в этом мире — стадо ррасков. Ну попробуют обмануть, и что? На следующий день рраски разнесут здание совета…

— Я не обману, человек. — по своему понял мою задумчивость «шишка». — Я на вашей стороне, и заинтересован чтобы все кончилось благополучно. Ты молодец что помогаешь всем людям. Хотя вот лично тебе бы голову свернул… Как видишь я честен.

— Вот как… — с интересом уставился я на него ожидая объяснений. Этому то когда я успел на любимую мозоль наступить? Я его даже не знаю.

— Честно говоря, бумагу эту, и некоторые законы Я подготовил заранее, к сожалению остальной совет был против, а я не мог с ними воевать, не до того было, мы вскрывали лабораторию почти сутки. Мы не знали что там произошло, и живы ли вы, или может задыхаетесь там без воздуха… Как только мне сообщили что поймали тебя, я сразу вылетел в Роану. Скажи, ты всех вывел из лаборатории, и полукровку тоже? Где он?

— Перед тем как меня поймали он был с нами. Своих орлов спросите, ловили они странного безухого нека, или нет…

Мы дружно посмотрели на эту парочку фсбэшников что скромно стояла в сторонке, и при первых лицах государства старались не отсвечивать. Дар с Лелем дружно покачали головами, как-то в унисон. Мол не, не видели.

— А зачем вам полукровка? — заинтересовался я.

— Это мой внук.

Вот как… Значит это батя Маро. Хотя не похож совсем, и зрачки нормальные. Чтож, будем знать что у людей есть в совете хорошо расположенный к ним нек, борющийся за их права. Приятно что кто-то нас спасал оказывается, хотя мы и сами выбрались.

— Ээээ… — неуверенно протянул Лель. — Может это, ррасков уже того? А то там ракетная техника в ход пошла…

Советник царственно кивнул, и его телохранители меня отпустили. И тут же меня сцапал Лель буквально выдернув в коридор, и помчался со скоростью гепарда затащив в какой-то закуток, в такое знакомое по работе в полиции помещение. Склад. Половина помещения была перегорожена решеткой, как в нашем участке, а из-за нее испуганно таращился на меня местный интердант.

— Одежду на него! — ткнул меня пальцем Лель. — Быстро! Дело государственной безопасности!

— Где я на такого дылду-то найду?! — как-то даже не за причитал, а взвыл интендант.

Однако в глубь склада умотал шустренько и загрохотал там чем-то, похоже просто скидывая мешающие коробки на пол.

И тут дверь резко распахнулась чуть не прибив Леля. В помещение ворвался Мейд, и злобно зыркнув в сторону Леля, повис на мне.

— Тебя то кто выпустил?! — рявкнул Лель, ошарашенный тем что тяжеленная дверь едва разминулась с его носом.

— Сказали освободить… Тебе чего надо, розовый?! — вызверился с пол оборота Мейд.

— Ладно, ладно — поднял руки тот. — Гражданским просто тут вообще запрещено находится. И этому, одежду выдайте. — Попросил он интерданта который уже выложил на прилавок мою одежду.

— Ещё один дылда! Бастет, чем вас вообще кормят?! — проныл тот, но снова убежал в глубь склада.

Одевшись мы вышли к машине которая ждала нас. Ну, в кои то веки покатаюсь на машине с мигалками. И что интересно не в качестве арестованного. Точнее микроавтобусе. Сзади было шесть мест. Мейд разместился на соседнем сиденье и прижался ко мне. А вот Лель с Даром сели напротив, и как-то загадочно на нас уставились. Я перевел взгляд в окно, чтобы в гляделки с ними не играть. Напрягает меня когда вот так сидят и на меня пялятся. Особенно Лель. Кажется еще чуток и он слюной захлебнется. Но больше меня бесило что и на Мейда он тоже так смотрел. Прям двоих ему подавай. А морда не треснет интересно?

Тяжелые, бронированные ворота раскрылись автоматически выпуская наш микроавтобус. И мы быстро помчались по улицам. Водитель врубил мигалку, и город огласили истошные вопли сирены. В начале улицы были пусты, но через пару кварталов началось столпотворение. Неки бежали из города. Улицы перегородили машины, которые завидев нашу мигалку старались убраться с дороги, выезжая на газоны и прохожие части. Но все равно, мы завязли. Машин было слишком много. Кто-то бросал авто, и шел пешком. На улицах творился ужас и паника. А мы встряли окончательно. Завязнув в брошенных поперек улице машинах.

— Ждите тут! Я сейчас. — бросил Лель выскользнув из машины.

— Вот звездец! — психанул Дар треснув кулаком по спинке сиденья.

— Ты слышишь? — Мейд подергал ушами туда сюда, будто настраивая локатор. — Они близко, я слышу писк.

— Я ничего не слышу…

Однако я тоже вылез из машины, и повертел головой по сторонам. А потом резко повернул голову в верх, там где на верху многоэтажного дома промелькнула гибкая тень, пробежав по стене как таракан. Огромный такой, таракан…

Сунув пальцы в рот я громко и пронзительно свистнул.

— Птиууу!!! — радостно откликнулся рраск сверху, и резко поменяв направление движения, от чего от многоэтажки кое-где отвалилась облицовка, рванул ко мне.

Где-то внизу раздались крики, неки панически рванули в стороны, когда это чудо с высоты девятого этажа хряпнулась на асфальт оставляя посреди прохожей части вмятины от тушки и лап. Но рраск на неков не обращал внимания. Он как-то странно выгибаясь, словно пытался вилять не хвостом, а всем телом, чесанул ко мне, и упёрся мордой в подставленную ладошку. Просто я затормозил его подальше от себя, а то затопчет ещё на радостях.

— Где, где Рекса? — спросил я прислонившись лбом к его башке.

Но он мог передать только общее направление. Рраски не мыслят как мы, они передают ощущениями. А ощущают они очень странно, как дельфины, объемно.

— Вот жеш, чтоб я маленьким помер! Он точно не кинется? А можно потрогаю?

Раздались возгласы Леля.

Я отстранился, и погладив рраска посмотрел в его сторону. Розовый надыбал где-то два мотоцикла, на одном из котором сидел, а второй тащил рядом.

— Потом потрогаешь. Поехали.

Заставив рраска пригнуться, я вскарабкался на него верхом. Да, для верховой езды эти твари явно не приспособлены. Выпирающие наружу гребнем кости позвоночника не то, на чем приятно сидеть. Зато рраск круче мотоцикла. Понт наше все!

Я думал Мейд сядет к кому-нибудь на мотоцикл, но он подойдя, протянул мне руку, и я затащил его наверх. Мейд злобно прошипел устраиваясь на спине рраска, и обнял меня.

Ага, думает я не свалюсь? Наивный. За что тут держаться то? Пощупав животинку, я уцепился за пластины, просунув пальцы под них, и ударил пятками в бока. Рраск конечно моего пинка даже не почувствовал, но приказ ехать, искать Рексу, уловил.

Сиганул с места, одним прыжком перепрыгивая автомобили что создавали затор, я чуть челюсть на его броне не оставил от такого резкого прыжка, и клацая когтями, грациозно почапал в нужную сторону. Кое-где просто перепрыгивая скопление машин, или пробегая по ним, если там никто не сидел. От машины в этом случае мало что оставалось, крыша и капот вдавливать внутрь, стекла вылетали. Вопли и мат Леля пытающегося нас догнать на мотоцикле, перекрывал даже скрип металла и бьющегося стекла. Неки разбегались с нашего пути с воплями, а потом останавливались, и удивлённо смотрели нам вслед, заметив что на рраске есть оказывается всадник с пассажиром. Кто-то особо бесстрашный доставал телефон и снимал эту сюрреалистическую картину.

Доехали до здания корпорации мы быстро. Ну, напрямую то… У небоскреба облицованного черным стеклом, стояло целое скопление военной техники. Танки, что-то из ракетной техники, похожего на наши установки залпового огня. Иногда военные увлеченно лупили в сторону здания, но оно держалось, из особопрочного стекла наверняка сделано, корпоранты превращали свои штабы в настоящие крепости, способные выдержать ядерный взрыв, не меньше. Да и не совсем по зданию они лупили, выцеливали ррасков. Но поймать в прицел неясную тень промелькнувшую на секунду по стене здания, не могли даже роботизированные системы. Может слишком быстро для них, а может какие-то другие причины были, я не знаю по какому принципу они работают.

Увидев нас, с помпой подкативших на рраске, военные сначала начали перенацелить на нас свои ракетные установки. Лель что-то вопил сзади, но думаю остановили их не его вопли на матерном. Просто сами догадались, что если кто-то едет на рраске верхом, то это неспроста. Так, никем не остановленные, мы перемахнули заграждения бетонных блоков что понастроили тут военные, и оказались во дворе.

Во дворе, три рраска увлеченно разбирали танк, отдирая ему гусеницы. Танк дымился. Очевидно там были ещё живые, поэтому по нему не стреляли.

Я сунув пальцы в рот свистнул привлекая внимание. Рраски тут же прервали свое занятие повернув в мою сторону клювастые бошки.

— Птиу! — радостно завопил один из них, с жутким грохотом выпуская из клюва гусеницу от танка.

Милота просто… Прям три тонны милоты. Танк естественно тут же был забыт, все ломанулась ко мне толкаясь мордами и пища ультразвуком. Я соскользнул с ездового рраска, спрыгнув к ним на асфальт и начал гладить по мордам успокаивая.

— Ваау! — откуда-то из-под рраска вылез вездесущий Лель. Щупая его руками, с видом знатока, как призовую лошадь.

Уже нацелился хитрован что рраски будут служить в армии Роаны? Заманчиво конечно для военных, вот только слушаются они даже не всех людей.

За свою наглость он тут же едва не поплатился. Зверюга фыркнул, и толкнул его башкой, сбивая под ноги остальным. Растолкав животинок, помог ему подняться пока не затоптали.

— Иди лучше вытащи военных из танка. А то он горит.

— А там есть ещё живые?

— Там все ещё живы. Рраски их чувствуют.

Достучались до них мы почти сразу. Неки не могли открыть заклинивший люк и задыхались от дыма. Танк пришлось разбирать до конца. Под моим чутким руководством рраски оторвали ему башню, и ухватив неков поперек тела клювами, аккуратно вытащили их, уложив на асфальт. Могут ведь и аккуратно, когда хотят. Бледные и закопченные от дыма военные только глазами вращали когда их сложили рядочком к моим ногам. Довольные рраски что-то бодренько пищали и мотали хвостами. Главному человеку понравилась добыча. Ура товарищи!

— Лель, помоги им. — кивнул я на них Лелю. — А я пойду, найду вожака. Найдется вожак, всех ррасков соберём, и уведем отсюда. И скажи военным чтобы не стреляли. Зацепят меня, рраски выйдут из-под контроля.

— Я Лиль. И приказ не стрелять уже отдан. И я иду с тобой! У меня приказ охранять тебя. С военными медики разберутся, да и Дар сейчас должен нас догнать. Дождутся, они крепкие ребята! Да ребят? — Военные находясь в шоке только смотрели на ррасков, вообще не понимали что происходит, и не слышали что он им говорил.

— Как хочешь. — равнодушно ответил я. В конце концов он тут спец, а не я.

Да и следовало ожидать что они не оставят нас без соглядатая. Меня охранять? Со стадом ррасков? Не смешите мои тапки. Поэтому все мы понимаем…

— Есть идеи как проникнуть в здание? — покосился Лиль на меня.

— Основной вход наверняка закрыт, но Рраски уже в здании. Они похоже проникли через крышу. И вон, ещё на боку дырку ваши военные проделали. Мы туда не полезем высоко и опасно. Мейд слезай с мопеда, сейчас двери будем делать.

Мейд спрыгнув со мной рядом на асфальт, с видом победителя покосился на Лиля. Мол, тебе даже погладиться не дают, а я верхом ездил. Но тот его проигнорировал. Сделав вид что его очень интересует здание. Хотя посыл явно уловил.

Да, с этим приставучим нужно что-то делать. Нас с Мейдом он раздражает. Но ничего поделать сейчас не могу. Других дел полно.

Поняв что я хочу, рраски разбежались в разные стороны, и взяв разгон, по очереди начали долбить стену, в одно и тоже место.

Все здание корпорации было облицовано особо прочным, черным стеклом, и удар о стекло был ужасен. Звук был такой странный, глубинный, пробирающий до мурашек. Но стекло пошло трещинами, и с третьегоудара посыпалось. Хоть это стекло и прочней бетона, но против ррасков оно не было рассчитано, как стекло в лаборатории. У того подозреваю некоторая вязкость есть как у резины, и память формы. А это хоть и крепкое., но ломкое. В случае с рраском удар приходится на маленькую площадь. Он сосредоточен на острие клюва или рога. Поэтому если предмет не прочней алмаза, то он крошится как правило. С бетоном дела пошли еще быстрей. Он крошится куда лучше, а удар о стену такого веса, и такой скорости похож на взрыв. Куски бетона, пыль и крошка летят в разные стороны. Потом рогом подцепляется арматура, и просто вырывается из стены с кусками бетона. Пять минут, и дыра в которую я спокойно пройду не пригибаясь, готова.

Мейд взял меня за руку и мы шагнули в пролом. Внутри было темно и пыльно. Да и пустоглазый мог сидеть где-нибудь в засаде. Так что вперед пошли рраски, им все равно пылища или темнота, они отлично видят. Подозреваю что как дельфины — эхолокацией. Хотя учеными этот вопрос еще не изучен.

В коридорах вообще ничего не было видно. Только где-то мелькал красный проблесковый маячок. Взяв рраска за хвост и вслушиваясь в то что он мне показывает, я шел через темноту по завалам, и вел за собой Мейда. Лиль матерясь, старался от нас не отставать, но судя по матам, он умудрился споткнуться о все что там валялось. Да, неки в темноте видят лучше людей, но запыленность портила все дело. Рраск вел нас куда-то наверх, я так подозреваю к дыре что мы видели снаружи. Рекса где-то там. За рраском я не пошел, свернул к лифту. Эта дырка была этаже на двадцатом. Долго мы будем пешком то поднимается. Удивительно, но при том что в здании не было света, лифт работал. Однако когда рраск запихался с нами в кабину, ехать отказался, сообщив что перегружен. Пришлось вытолкать. Этот рраск на котором мы ехали, почему-то решил что я теперь люблю его больше остальных, и он всегда должен быть со мной. Ну ничего, лапками пробежится… Будет наверху быстрей нас.

Разрушения на нужном нам этаже конечно были просто феноменальные… Многие стены рухнули. Я даже начал опасаться, а не рухнет ли нам весь небоскреб на голову? Но Лель и Мейд, которые должны вроде больше соображать в строении небоскребов больше меня, все-таки один должен понимать последствия таких разрушений, а второй жил в подобном здании, беспокойства не проявляли, шли рядом, и вертели головами по сторонам как туристы. Ну и я решил не дрожать.

Рраски привели нас к завалу. Несколько стен лежали тут друг на друге, а из зазора между ними торчал здоровый клюв Рексы. Живая. Дышит, правда как-то тяжело.

Только рраски хотели подойти к ней, как она на них предупреждающе рыкнула, тихо, но очень уж как-то угрожающе. И ррасков буквально смело в провал. Они туда попрыгали, и умчались по стене здания куда-то наверх обиженно пища.

Я обошел завал, осматривая.

— Ее завалило? Почему они не раскапывают ее? — спросил Мейд.

— Не знаю… — я честно говоря, тоже ничего не понимал. Разгрести этот завал им раз плюнуть.

Подойдя, обнял ее клюв.

— Рекса, девочка моя, что с тобой?!

Но образы посылаемые ей были какие-то расплывчатые. Страх, не за себя, за кого-то другого. Причем она сама не понимала кто это, но его надо было спрятать. Боль. Какое-то муторное состояние.

— Ей плохо, но не знаю что с ней. Это не из-за стен. Думаю она сама может раскопаться, но не хочет.

— Я могу позвонить профессору Ларе. Ну, этой, которая научные фильмы про ррасков снимала. Ее доставят сюда. — предложил Лиль. — Если рраски ее пропустят…

— Звони, пропустят. Они бы и так военных игнорировали, если бы вы не начали стрелять по ним. — вздохнул я. — Рекса очень странная. Боюсь из-под завала ее не выманю даже я…

Лиль отошёл к пролому наружу, и вытащив рацию начал что-то командовать. Мы с Мейдом сели на булыжники возле рухнувших стен, грустно посматривая на торчащий из-под завала клюв. Мы оба привязались к ней. Даже Мейд, хотя она его не слушается. Не представляю что будет, если с ней что-то случится. Вовсе не из-за того что рраски наше оружие, нет… В конце концов у нас есть еще рраски, а вот Рекса такая одна. Всегда мечтал завести собаку. А завел вот это многотонное чудовище… Как оказалось очень верное чудовище. Зачем они напали на корпорантов? Уж не меня ли спасать кинулись? Могли ли они додуматься до такого, или нет? Они достаточно умные существа, а логотип корпорации на здании виден из далека.

Лиль раздав команды, подошёл, и сел напротив. Наверняка профессор где-то близко. Возможно она у военных сейчас. Все таки она лучший знаток ррасков, они не могли не привлечь ее.

— Алекс! Кто это с тобой?

Узнав голос, я удивлённо уставился в темноту здания, где из коридора появился знакомый мелкий силуэт.

— Ты что тут засранец делаешь, а?! Ррасков ты сюда привел? — только закатил глаза я. Ну, вот кажется и ответ на вопрос…

Выйдя на свет, Лео гордо кивнул.

— А что делать? Вас забрали. Нужно было вас спасать.

— Спасатель блин… И что, рраски тебя послушали? Как ты вообще догадался в «Бездну» их притащить?! В город. Ты видел какая там паника поднялась?

— И что? Неки первые начали. Я просто вернулся, и сказал Рексе что тебе нужна помощь, и она пошла. А бездну я по навигатору нашел.

— Телефон стырил?

— Случайно.

Неки первые начали, а телефон он стырил случайно… Ребенок блин. И вот столица Роаны в спешном порядке эвакуируется… Ребенок апокалипсиса какой-то просто. Хорошо что дед нашелся, вот сдам ему с чистой совестью. Пусть советник сам от своего внука мир спасает.

И тут Лиль с визгом подлетел. Следом за собой он тащил вцепившиеся ему в хвост существо. Существо было размером с крупного питбуля, черным, и клювастым, и упиралось в бетон всеми когтистыми лапками не желая отдавать хвост.

— Отцепи его от меня! Ономеняжрет! — заорал он, сиганув в мою сторону.

Быстро сообразил к кому надо бежать. Ну, я бы тоже честно говоря быстро сообразил, если бы мне в мягкое место питбуль вцепился…

Я поймав существо, отцепил его от хвоста, и поднял на руки с удивлением рассматривая. Существо раскрыло клюв, и довольно квакнуло. На клюве клочками прилипла розоватая шерсть. Рраск… Несомненно, это маленький рраск. Более коренастый, какой-то, чем взрослые, такая бегающая тумбочка на ножках. В уголках клюва тоже мягкие кожистые складки как у птенцов желторотиков. И на лапах складки, словно кожа велика ему по размеру. Пластины мягкие, похоже на толстую резину. И хвостик с шишечкой на конце, которая видимо потом разовьется в лезвие. Маленький, толстый, коротколапый и нелепый.

Я сунул эту клювастую тумбочку Мейду, и начал обходить завал, заглядывая в щели.

— Смотри! Вон там шебуршат кажется. — ткнул Мейд в то место где ему что-то послышалось.

Слух у него лучше моего. Сунув руку в щель между плитами, я нащупал ещё одного толстяка.

— Да ей не плохо, она просто рожает! — поставил диагноз Мейд.

— Да уж… И что теперь делать? — как-то растерялся я. К такому сюрпризу как-то не был готов.

— Ты их контролируешь? — навострил уши Мейд.

— Вроде да… — засомневался я. Как-то они по моему не очень умные.

— Тогда лови их! А то они разбегаются! — азартно выкрикнул Мейд показывая на мордочку что с любопытством высунулась из-под плиты.

И то дело. Мелкие, толстые детеныши пряталась за плитами, и пытались уползти в разные стороны. Не все были такими храбрыми как этот первый что решился напасть на хвост Лиля. Похоже это самочка. Остальные драпали. Хорошо что у них были слишком короткие лапки. Далеко убежать они не могли.

Когда прибыла профессор, мы выловили ещё двадцать восемь клювастых тумбочек. И того тридцать штук. Мелких, пищащих. Которые жрать просили почему у меня, дружным хором. Временами грустно поглядывая на Мейда с Лилем. Грустно, потому что я запретил им их есть. А Мейд с Лилем смотрели на мелких ррасков влюбленными глазами, и улыбались. Только мне почему-то было не весело, мое мягкое место учуяло приближающийся крандец.

Как грузили их в подогнанную военными машину, и везли в пищевое турне по окрестным мусоркам, а потом раскапывали Рексу, вообще отдельная история о семи томах. Уснул в тот слишком длинный день я вообще в грузовике. Даже не помню куда нас везли и зачем, в окружении тридцати беспрерывно пищащих тварей, которые почему-то напрочь отказывались от меня отходить дальше чем на метр. Шипели и дрались как тигры несмотря ни на какие установки. Мой приказ не драться они почему-то игнорировали, именно когда их пытались оттащить. Уснул я в конце концов, несмотря на беспрерывный противный писк разъедающий мне мозг как кислота. Просто мозги в какой-то момент не выдержали и вырубились, и все.

Эпилог

Часть первая

Мелкие рраски стали постоянными моими спутниками на ближайшие три месяца. Скинуть их на других людей не получилось. Они признавали только меня и отказывались отойти дальше предела видимости. Не знаю, как я тогда выжил, но Мэйд заботился обо мне. Кормил, когда я забывал поесть, придумал засовывать в уши резиновые затычки. Помогало плохо, но хоть что-то… Хорошо, что длилось это не так долго, рраски выросли, они вообще быстро растут. И жрут тоже как не в себя. Годовую норму по переработки пищевых отходов мы выполнили за неделю.

Всё это время я был как-то отрезан от мира. Правительство меня не кантовало, и не дёргало. Я вообще видел военных, только когда они привозили еду для всех ррасков и моих, и той женщины, которую, как я узнал позже, зовут Люда. Но её я тоже почти не видел, её стаю держали отдельно, боясь, что они могут навредить мелким. Да даже место, где я находился, плохо помню, какие-то огромные ангары с жестяными стенами, которые мелкие постоянно грызли с таким скрипом, который и мертвеца поднимет.

А Мэйд за это время, оказывается, зря времени не терял. Он, можно сказать, захватил корпорацию «Бездна». Особенно, учитывая, что от «Бездны» мало что осталось. Пообедали рраски тогда знатно. А те, кто остались в живых, с радостью признали его новым главой. Остальным корпорантам оставалось только признать это право за ним. И даже не в угрозе ррасков тут дело, ведь на чьей стороне Мило, на той стороне и общественное мнение.

Совет Роаны внезапно полюбил разумных людей и даже привлёк к делу психологов для нашей адаптации в обществе. Ну да, ещё бы, армия ррасков на стороне государства… Я бы тоже нас внезапно полюбил. Хотя мы их «любовью» не обольщались особо. Но главное, что законы они изменили, и мы с Мэйдом теперь официальная парочка. А значит, и кошки общие… Первое вытекает из второго и несётся дальше, как снежный ком, обрастая новыми фактами.

Вообще меня это сильно напрягало. Любить-то они меня любили как неразумную зверюшку. А как ко мне разумному отнесутся?! Сложно всё…

Хотя морочил себе голову я, как выяснилось, зря. Они приезжали со мной заново, можно сказать, знакомиться и вели себя вполне дружелюбно. Возились с подросшими ррасками.

Мэйд мне потом шепнул, что они видели Лео, и в восторге от полукровки. Так что, похоже, от детей мне не отвертеться. Полукровок…

Что-то я опасаюсь, блин… Как он это себе представляет вообще?! Мы что, вместе этим заниматься будем или по отдельности? У меня всё равно на кошек не стоит! Я в тот день даже в панику впал, так сам себя накрутил. От чего мелкие рраски, чувствуя моё состояние, с воем бросались на всё, что движется, а что не движется, двигали и бросались.

Оказывается, искусственное оплодотворение тут давно уже придумали. Спать с кошками нам вообще не надо, а то по шее получим, кошкам друг с дружкой отлично спится. Вот спасибо, Мэйд, успокоил. А главное, спас немало жизней, ибо вместе со мной успокоились и эти бешенные мелкие засранцы.

Отец Мэйда пытался с ним помириться, но Мэйд, не сказать, что затаил обиду, но сейчас они не общаются. У Мэйда теперь своя корпорация, да и мы сильно с «Небесами» конкурируем по части перевозок. «Бездна» против «Небес». Звучит, как заставка к какой-то игре. Однако, когда доходит до игрищ корпорантов, то это серьёзные игры, в которых крутятся большие деньги.

Дед Лео тоже подсуетился, выбив из совета признание новой корпорации, в которую бы входили все разумные люди и полукровки. Там целая война была по этому поводу с советом, насколько я понимаю. Совет хотел бы контролировать нас и ррасков. Но, если мы будем корпорацией, их контроль будет весьма ограничен. С другой стороны, мы будем действовать в интересах Роаны добровольно. И не будем участвовать в политических играх, только в корпоративных. Что, по-моему, весьма разумно, а то эти шибзики весь мир при помощи нас решат захватить. С них станется устроить тут мировую войну. Для этого мира вторую. По-моему, так я бы вообще ни в чём не участвовал. Лежал бы на кроватке и смотрел в потолок. Хотя тогда мелкие гады своим писком все мозги вынесли и я хотел только одного: спа-а-а-ать! Потом я, вроде, оклемался. Но мне до сих пор кажется, что я слышу их этот писк даже с другого континента! А может, не кажется… Может, я их правда слышу.

В управлении корпорации я, честно говоря, ничего не понимал, и тут опять подсуетились Мэйд с Мило. Именно они достали деньги на постройку штаба корпорации. Огромного круглого здания повышенной прочности, чтобы выдержало толпы ррасков, носящихся по коридорам, с обширным двором внутри для ррасков. Высотой оно было всего девять этажей, зато по площади очень большим. И видок был ещё тот… Мрачноватый. Расплатой за повышенную рраскоустойчивость.

Впрочем, мрачное здание посреди столицы не помешало туристам полюбить это место. Все прилегающие улицы теперь просто сплошной туристический район. Ещё бы, тут можно встретить разумных людей, сфотографироваться с ними, поговорить и даже потрогать рраска, если выловить кого-то из «погонщиков», как стали нас называть. «Погонщики ррасков»… Звучит как что-то из «некрономикона»…

А нас таких всего трое. Я, Люда и Хорёк, как ни странно. До меня он контролировал Рексу. И был, оказывается, тогда сильно обижен, когда она выбрала меня.

Конечно, мы получаем неплохой доход с туристического бизнеса, но больше дохода нам приносят портальные переходы. Грузовыми-то занимается Мэйдова контора, но, если надо с понтом отправить делегацию на другой материк, они идут к нам. У нас и переход во дворе есть и охрана из ррасков. Олл инклюзив, блин…

Думаете, корпорация «Бездна» прекратила опыты над людьми и эксперименты с порталами? Ха! Эксперименты вышли на новый уровень, благодаря мне. Только теперь, конечно, никого не вскрывают, и участвуем мы в них в добровольном порядке. Ведь многим хотелось бы попасть домой. У многих остались там родные и близкие. Ну или перетащить их сюда, тут тоже неплохо.

Я бы тоже хотел остаться тут, с Мэйдом, но очень уж хотелось увидеть маму… Хотя бы сказать ей, что я жив, и даже относительно цел…

Черепа мы нашли. Ласко бросил его в одном из приютов для людей. И вовремя нашли, ибо он отказывался слушаться чужих неков и вёл себя агрессивно. Дело шло к усыплению. Сейчас этот дикарь скачет по деревьям во внутреннем дворе и швыряет во всех мячиком. Забавно, но, видя, как все другие люди едят ложками, он тоже очень быстро научился есть ложкой. Для местного человека он очень умный. Конечно, вряд ли он поумнеет ещё больше, но, может, через несколько поколений… Кто знает…

У Ариса и Хорька весьма сложные отношения. Да, Хорёк так и не ответил ему взаимностью, но зато он у нас самый знаменитый в туристическом бизнесе, переспал, наверное, с каждым вторым туристом тут… Такое ощущение, что он специально это на зло Арису делает. Но, с другой стороны, если бы ему было всё равно на Ариса, то зачем он его специально злит? В общем, дорогие граждане, сарафанное радио корпорации «Рраск и компани» следит за развитием событий и будет информировать вас регулярно…

После долгих и многочисленных просьб нескольких корпораций из тюрьмы выпустили Райдо с хакером. Под домашний арест и с выплатой штрафа. Ага, под арест, как же… Нико браслеты, которые контролировали их местоположение, тут же снял и, оставив их у нас в корпорации исправно работающими, мы умотали телепортами к Арису в деревню на шашлыки и купаться в море. Наглость — второе счастье, но мы считаем его первым!

Рраски… Самая большая загадка на самом деле в этой истории. Я часто валялся в гамаке во внутреннем дворе и, засыпая под тихие попискивания обеих своих стай, думал. Профессор Лара Ини, что занималась ррасками и снимала про них все передачи, что я смотрел, как-то сказала мне, что рраски, возможно, искусственные существа. Созданные явно более развитой цивилизацией, чем неко и люди вместе взятые. И раньше у неё были такие догадки, но когда увидела, как мы их контролируем… У неё почти не осталось сомнений. Неизвестная цивилизация явно продвинулась гораздо дальше в изучении нольмерного пространства.

И, честно говоря, меня это пугает…

Создали их как совершенных солдат, чтобы захватывать миры? Или как защиту от какой-то угрозы? Это что за угроза должна быть, чтобы такая развитая цивилизация не смогла с ней справиться, и им понадобилось создавать таких монстров? И где сейчас эта цивилизация?

Истина где-то рядом, блин… Но что-то я совсем не хочу её знать…

Часть вторая

Чёрное пятно ноль-перехода расползлось на фоне яркой зелени уродливой кляксой.

Птицы вокруг настороженно замерли и замолкли, даже насекомые стали жужжать как-то тише. Из портала вывалились двое в мощных скафандрах полной защиты. Один был слегка ниже второго. И у того, что пониже, висел сзади специальный мешок для хвоста.

Встав на ноги и оглядевшись, они тут же уткнулись в планшеты, что были у них в руках. Минут пятнадцать они что-то напряжённо ждали, а потом потянулись к шлемам и открыли прозрачные щитки.

— Уф! — вздохнул тот, что с хвостом. — Можно дышать. А воздух-то тут какой! Чистый. Хоть продавай его! Прекрасный мир!

— Ага, — поддержал его второй и тоскливо посмотрел в небо.

По небу пролегала сверкающая, как россыпь бриллиантов, дуга, разделяя слегка зеленоватого цвета небо пополам и уходя куда-то за горизонт. Дуга бросала разноцветные отблески, и ниже основной сверкающей дуги располагались несколько радуг, одна за одной…

— Похоже, кольцо, как у Сатурна. Красиво, но это не Земля.

— Не волнуйся, Алекс! Мы найдём твою Землю!

Низкий подбросил вверх штуковину размером с голубя, и разведывательный квадрокоптер, а это был он, тихо жужжа, умчался за деревья. Неко с любопытством уткнулся в свой планшет.

— Смотри! Этот мир обитаем! Тут прям за лесом городок стоит на плато, а дальше пустыня. А справа дорога. Посмотрим?

Высокий спутник, всё ещё несколько подавленный тем, что этот мир в очередной раз не Земля, только кивнул.

До города они дойти не успели. Когда шли вдоль дороги, с интересом рассматривая местную причудливую фауну, кусты зашуршали, и из них на дорогу вылез местный абориген. Абориген с интересом осмотрел пришельцев, а они его.

Ну, что сказать. В этом мире было средневековье. Одежда аборигена на это явно намекала, хоть и была довольно богатой. Да и дорога каменная брусчатка. И если брусчатка могла сохраниться со старых времён, то вот одежда — нет. Всё из натуральных тканей, всё пошито в ручную. Неровный стежок прям в глаза бросается. А у путешественников по мирам уже глаз намётан.

Расы абориген тоже был странной, хотя иномиряне сначала приняли его за нека. Он был похож на нека и одновременно не похож. Уши, хоть и стоящие торчком, были немного другими, да и хвост… Собачий. А рост — это вообще отдельная песня. Алекс, самый высокий из парочки иномирян, смотрел аборигену куда-то в подбородок.

Местный, как-то странно принюхавшись к иномирцам, завилял хвостом, как пропеллером, и без страха шагнул навстречу. Глаза его яркие, словно расплавленное золото, тут же уткнулись в Алекса.

— Я знал! Я знал, что ты придёшь! Моя пара. Ты снился мне во сне, мой омега, до-о-олгие годы, я уже почти не верил, что такие, как ты, существуют! И вот я нашёл тебя! Наконец-то мы будем вместе!

— «Омега»?! — как-то тонко взвизгнул Алекс, выпучив на аборигена ставшие квадратными и большими глаза.

— Омега! О Анубис! Ты так пахнешь! Иди же ко мне! — он попытался схватить такого желанного пришельца, но тот ловко увернулся и длинными прыжками помчался в лес.

Галопом…

Пыль с дороги поднялась столбом, вырисовывая замысловатую траекторию отступления.

— Мэ-э-э-э-эйд, бе-е-е-е-ежи-и-им! — вопль, полный ужаса, спугнул с веток птиц, и они, гомоня, закружили в небе.

Растерявшийся Мэйд попытался повторить его манёвр, но скафандр вдруг отказался двигаться. Он истошно взвыл сервоприводами, но словно что-то случилось с гравитацией. Мэйд не мог оторвать ногу от земли.

— Ты пахнешь им, мерзавец! Он ведь не уйдёт без тебя, не так ли?! — грозно прирыкнул страшный абориген на безуспешные попытки Мэйда сдвинуться с места.

Сервоприводы скафандра обиженно и бессильно вжикнули очередной раз. Кажется, там что-то сломалось! Что за ерунда тут происходит?! Впрочем, Мэйд не испугался, и то, что Алекс убежал, его тоже не огорчило, всё было обговорено заранее, и даже инструкции написаны. А за ноль-переходом на такой случай дежурит батальон теней, оснащённый новейшей боевой техникой! И даже две стаи ррасков на боевом взводе. Всё дело в том, что Алекс может пройти через портал и протащить сюда помощь, а Мэйд — нет. Вот и придумали такие инструкции на случай непредвиденных обстоятельств. Так что Алекс скоро будет здесь и не один. Пришельцу не поздоровится! Он может сколько угодно фокусы показывать, но мало, что живое, может сопротивляться парочке стай ррасков. Мэйд нагло усмехнулся, покосившись на аборигена.

— О да, он вернётся… Можешь начинать молиться своим богам!

Да начнётся война миров!

Если этот громила положил глаз на Алекса, то он закатает этого аборигена в асфальт! И плевать, что асфальт тут, похоже, не делают, привезёт специально для него!

— Кстати, а кто такой омега?

Примечания

1

Ария — Я свободен.

(обратно)

2

Саша кладбище.

(обратно)

3

Рога* (от англ. rogue — «разбойник») — один из классов персонажей в играх, специализирующихся на нанесении урона и боях 1 на 1. Как правило вооружен ножами

(обратно)

4

Агата Кристи

(обратно)

5

(обратно)

Оглавление

Попадун

Питомец

Аве! Цезарь

Дрессировка

Словно птица в небесах

В Иризан

Наша служба и опасна и трудна

Алекс, знаешь…

Выход в Неки

По зову души

Дуэль

Ран, Алекс, Ран…

Сложности кошачьей жизни

Нож в моей спине

Лабораторная крыса

Через бездну

Побег 1

Побег 2

В интересах революции

Эпилог

*** Примечания ***