Серебристый цилиндр (СИ) [Влад Райбер] (fb2) читать постранично, страница - 5

— Да, заходи.

Это было странно. Пару недель назад этот сумасшедший чуть не выбил окно в поезде, потом влез в его квартиру, а теперь Ганг открывал перед ним дверь и приглашал зайти. Это ведь Мейс — друг из несуществующего прошлого.

Мужчина не церемонился. Его не нужно было просить не разуваться — он сразу прошёл в кухню, и ему не надо было предлагать кофе — он сам взялся за кофеварку.

— Ну как, дружище, всё вспомнил? — спросил он.

— Сколько бы я не вспоминал — до сих пор не могу понять, как всё это возможно, — Ганг сел за стол. — У меня не укладывается в голове. Мы же видели, как мир погибал… Даже не один раз видели? Но сейчас…

— Это были другие миры, вот в чём дело, — Мейс тоже опустился на стул. — Первый раз такое случилось, когда мы были детьми, помнишь? Мы сбежали практически в последний момент.

— Я не могу поверить в это.

— Странное небо, внезапная осень, ОНИ. Всё умирало. Наша интерпретация закрывалась.

— Какая интерпретация?

— Мир.

— Это всё делали ОНИ? Люди-тени?

— Вряд ли. Возможно, эти существа вроде тех, кто следит за тем, чтобы везде был выключен свет в конце рабочего дня. ОНИ могли быть просто свидетелями гибели мира.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Старик нам рассказал.

— Это тот с редкой бородой и в соломенной шляпе?

— Не было у него никакой соломенной шляпы.

— А! Шляпа была у его жены.

— Не помню. Она ведь умерла ещё до первого явления.

— А что старик?

— Старик, — Мейс сморщил лоб, пытаясь вспомнить. — Мы влезли в окно, он лежал на кровати… Рука свисала на пол…

Старик знал, что всё это случится. Вот почему Вакий с Мейсом побежали к нему. Старик был их последней надеждой. Эвика тоже «заболела безразличием». Друзья пытались её разбудить, трясли за плечи, а она только ненадолго открывала глаза и снова засыпала.

Вакий и Мейс, утирая слёзы, рассказывали об этом старику, а он шептал, что для неё всё кончено, как и для него. Старик сказал, что знал с самого начала, что и эта интерпретация дефектная, и что её тоже «закроют». Ещё он рассказал о том, что потратил жизнь, изучая интерпретации, путешествуя со своей женой… Он говорил много сложных слов. Много чего пытался объяснить. Ему было жаль, что приходится объяснять всё это детям. А потом…

— Старик дал нам это, — Мейс сунул руку в карман куртки и вынул серебристый металлический стержень. Абсолютно гладкий, блестящий, закруглённый на концах. Эта вещица казалась очень знакомой. — Ты ведь не потерял свой? Где он?

— Что? Не знаю, — Ганг пожал плечами.

— Подожди-ка, — Мейс вскочил со стула и устремился в прихожую. Он держал серебряный предмет в вытянутой руке, водил им по углам и полкам, будто это было какое-то устройство, вроде металлоискателя.

Ганг наблюдал за ним, боясь, что он снова учинит беспорядок.

— Ну же, где ты это спрятал, — Мейс вошёл в спальню.

— Так, если ты что-нибудь тут тронешь… — начал Ганг, но мужчина остановил его.

— Тихо! Слышишь, — он провёл серебряным предметом по воздуху и под потолком будто что-то перекатилось. — Он на шкафу. Доставай.

— О чём ты?

— Да напряги ты уже мозг и вспомни, как мы сюда попали!

Ганг придвинул к шкафу табурет и полез смотреть. Там была только картонная коробка. Вся в пыли, но было понятно, что это настольная игра. Под добрым слоем пыли можно было различить крупную надпись «ZUZUZU». Но зачем здесь это? Ганг не играл в настольные игры… Да, не играл… Но купил эту игру, чтобы помнить, что в ней спрятано.

Ганг ступил на пол с коробкой в руках. Предмет внутри гремел и перекатывался — реагируя на серебристый цилиндр Мейса, как магнит.

— Нет, нет, нет! Не открывай! Можно использовать только на открытой местности, помнишь? — Мейс убрал серебристый цилиндр в карман.

Ганг знал, что в коробке с игрой лежит точно такой же. Эти две штуки заряжены какими-то особыми частицами. Если цилиндры соприкоснутся, то прожгут дыру в пространстве… А потом серебристые цилиндры затянет в эту дыру вместе с теми, кто их держит. Главное — держать крепко и не упустить. Так происходят путешествия по интерпретациям. Тот старик был учёным и его жена тоже. Они много лет занимались этим…

— Ох, — Ганг опустил коробку на табурет. — Как я этого не хочу… Снова. Не хочу, чтобы опять приходили эти… Наблюдатели или кто они там?

— Не знаю. И старик точно не знал. Это же всё были его теории. Только теории.

— Не хочу этого больше!

— Поэтому ты сбежал от меня?

— Не помню. Я сбегал?

— А ты думаешь, почему мне пришлось тебя искать? Я искал все семь лет… Был страшно зол, и мне всегда хотелось спросить почему, а ты теперь просто об этом забыл, — Мейс усмехнулся.

В прихожей щелкнул замок. Ганг тут же вспомнил о своей сегодняшней жизни и кинулся встречать жену. Кеута была в хорошем расположении духа. Видимо, и издатель, и автор одобрили её работу.

Ганг