Пацифист. Берта [Александр Алексеевич Соколов] (fb2) читать постранично, страница - 4

телефон?

- Это не проблема. Я приеду?

Он помолчал.

- Нет, Ася, я… не один.

Она тоже помолчала. Но недолго.

- Понятно. Это твое дело,- она перевела разговор в другую колею.- Ты надумал в армию уйти?

- Ну не в психушку же!

- Ты не отказался?

- В этом случае не отказываются, а подчиняются.

- Не бойся. Мы тебе поможем.

Миляеву стало смешно. Кто ему поможет, если он сам не знает, чего хочет в этой жизни?

- Ты что смеешься? - обиделась Ася.

- Да это я так…

- Ах, ну конечно, у тебя же гости. Но имей в виду, Миляев, завтра вечером никаких гостей. Завтра к тебе приду я…

Женя без сожаления положил трубку. Подошел к книжному шкафу, достал повестку. Вот она, его гостья. Строгий штамп военного комиссариата, текст, отпечатанный на машинке: «Гр. Миляев Е. В. Вам надлежит явиться…»

- Есть!

Женя приложил к виску руку и, представив себя со стороны, захохотал.

2

Куда их везли - не сказали. Построили, подвели к закрытым машинам. Загрузились. В дырку в брезенте Миляев видел Садовое кольцо, потом Бородинский мост через Моокву-реку. У новых платформ Киевского вокзала машины остановились. Прапорщики, которые командовали призывниками, приказали выходить.

Сразу собралась толпа зевак. Призывники выглядели впечатляюще: в старых, рваных пиджаках, в джинсах, в кроссовках и сандалиях, в майках и телогрейках; несмотря на майскую жару, один остроумный малый даже шапку-ушанку надел на стриженую голову. Настроение у большинства было бодрое, будто за город на пикник собрались и сейчас подойдет электричка, рванет лихой гитарист струны - и с песней на отдых.

Миляеву не хотелось ни с кем общаться. За два дня на московском призывном пункте эти десятки незнакомых лиц успели надоесть. С ума можно сойти, слушая плоские шуточки подмосковных ребят, видеть их довольные рожи. И чему только радуются?

Они оккупировали плацкартный вагон поезда «Москва - Киев», что успел прочитать на вывеске Миляев, когда шли по перрону. «Киев - это не так уж плохо»,- подумал он.

Женя забрался на верхнюю полку, лег, уперев в кулак подбородок, и стал смотреть в окно. Слева величественно проплыл университет, потянулись здания иностранных посольств на Мосфильмовской улице, и вот уже окружная дорога, поезд вырвался на простор.

Поезда Женя не любил. Быть может, это оттого, что в восемь лет он возвращался из Пекина с родителями поездом - так отец решил (уж больно много всяких коробок было, на самолете не увезешь). Дорога через Улан-Батор, Улан-Удэ, мимо Байкала была настолько утомительная, скучная, душная, настолько некуда было себя деть, что, когда добрались наконец в Москву на седьмые сутки, Женю отправили в больницу с нервным расстройством.

Но сейчас дорога почему-то радовала. Был приятен стук колес на стыках рельсов, не раздражала больше болтовня ребят, а за окном радовали глаз зеленые поля, перелески, овраги, деревеньки, цветущие садики у домов. А нескончаемая вереница телеграфных столбов, стремительно убегающих назад, была словно связующая нить с прошлой жизнью.

…От автобусной остановки к дачному кооперативу творческих работников, где родители приобрели себе тихую обитель, купив ее у известного (фамилию страшно называть) поэта, Женя шел пешком.

Все дачи были построены по индивидуальным проектам, и ни одна не повторяла другую. Здесь собралась творческая братия, и у каждого на участке были все условия для отображения жизни народной - высокий еловый лес, тенистый кустарник, лужайки, уставленные шезлонгами, меж деревьев висели гамаки и в них воз-леживали члены семей творцов. Творцы же творили.

Женя разыскал мать в солярии на втором этаже дачи, обвитой плющом от фундамента до самой крыши. Изольда Яковлевна отдыхала в плетеном шезлонге и была в купальном костюме, принимая солнечные ванны. Рядом с бокалом шампанского в руке томился в кресле композитор Благов. Он был в узбекской тюбетейке, очки его запотели, под мышками рубаха была темной от пота, но он не раздевался - тучная его фигура не была столь грациозна, как сочиняемая им музыка.

Изольда же Яковлевна в свои годы выглядела куда эффектнее. Ухоженное, тренированное тело (каждый день гимнастика по системе Джейн Фонды, большой теннис, бассейн), легкая завивка волос, лицо, абсолютно лишенное морщин (она совсем мало смеялась), холеные руки с тонкими пальцами и изящным маникюром- так следить за собой могла только сильная и последовательная личность.

При появлении Жени Изольда Яковлевна только слегка повела бровью и чуть подняла голову. По ложбинке меж грудей потекла тоненькая струйка пота.

- Явился достойный сын. Полюбуйтесь, Дмитрий Дмитриевич, на его изысканный внешний вид.

Композитор заволновался, будто его застали за чем-то неприличным. Поставил было на стол бокал с шампанским, потом снова его поднял и выпил лихорадочно.

- 3-здравствуйте, Евгений Витальевич. Рад вас видеть.

Но по всему было видно, что Благову не особенно приятен этот неожиданный визит.