Пришествие цивилизации [Виталий Забирко] (fb2) читать постранично, страница - 16

Саприче. — Руки даны человеку для работы, а не для того, чтобы он держал в них оружие. А голова — чтобы думать, как эту работу сделать лучше и быстрее, а не завидовать. Я работал и руками, и головой. И не моя вина, что кто-то предпочел взять в руки оружие.

— Время нас рассудит, — сказал Пастролаги и нажал на спуск автомата.

Диким криком зашлась в запертой комнате Ириси.

Диркоши перешагнул через труп и бросил зажжённую спичку в керосиновое пятно. Огонь ленивыми языками заскакал по ступенькам.

— Уходим.

Как в тумане Колори вышел в коридор и открыл дверь, за которой билась в истерике Ириси. Ириси выскочила в холл и, упав на тело Саприче, заголосила.

— Уходим! — крикнул Диркоши, схватил Колори за плечи и выпихнул во двор.

Уходили они гуськом по проторённой лыжне, ведущей через поля к лесу. Пастролаги еле шёл, тяжело дыша и держась рукой за сердце, часто останавливался и оглядывался на разгорающийся пожар.

— Идите, идите… — шептал он. — Я вас догоню… в лесу…

Они находились как раз посреди поля, когда из-за ближайшего холма послышался рокот приближающегося вертолёта. Видно из Деревни по телефону кто-то сообщил в Город о стрельбе в имении Саприче и пожаре.

— Быстрее! — закричал Диркоши.

Но дойти до леса они не успели. Вертолёт вынырнул из-за холма и осветил их прожектором.

— Всем рассыпаться в стороны!

Колори бросился влево, но тут загрохотал пулемёт, что-то ударило его в предплечье и он, теряя равновесие от толчка, упал лицом в снег.

И пришла весна.

И забрезжил чужой рассвет.

Поезд прибыл в Сапричебург поздним вечером. Аккуратно заправив пустой рукав в правый карман лагерной куртки, Колори с замиранием сердца ступил на землю родной Деревни.

«Вот я и дома», — с горечью подумал он.

Деревни не было. Перед ним стоял чужой город. Земной. С запахом паровозной гари, с химическим привкусом фармацевтического завода.

На привокзальной площади к нему привязался чумазый мальчишка в рваной телогрейке и шапке-ушанке с оборванным ухом.

— Дядь, дай денежку! Кушать хочется! — канючил он.

Колори пошарил по карманам, извлек последнюю десятку и протянул мальчишке.

Мальчишка схватил десятку, глянул на неё и вдруг, скомкав, со злостью швырнул в лицо Колори.

— Ты чо даёшь, морда однорукая?! — заорал он. — Засунь свои национальные единицы в задницу! Доллары давай!

Колори опешил. Затем, грустно улыбнувшись, повернулся и пошёл прочь.

— У, вошь лагерная! — крикнул вслед мальчишка, увидев на его спине нарисованную белую мишень. — Тебя нам только в городе не хватало! Ещё один лишний рот добавился!

Комок грязи шлёпнулся в спину, но Колори не обернулся. В лагере приходилось переносить худшее.

Он прошёл мимо одинаковых, как бараки, домов, пытаясь среди них разглядеть хоть что-то знакомое, но ничего не узнал. Шёл Колори по улице Саприче, мимо частного пансиона имени Саприче, мимо церкви святого мученика Саприче и вышел на площадь, на которой стоял памятник Сарпиче. Бронзовый Саприче стоял на мраморном постаменте и смотрел в бесконечную даль. Одной рукой он опирался о мотыку, другой протягивал миру бронзовую брюку.

«Я принёс вам цивилизацию» — гласила надпись на постаменте.

И только тут Колори узнал место, где он очутился. Когда-то здесь стояло имение Саприче. Уже отсюда, с трудом ориентируясь среди незнакомых домов, он пошёл к своему дому.

Его дома не было. Дом Нереги сохранился, а вот на месте его дома стояли мусорные баки. Тяжело ступая, Колори подошёл к бакам и тупо уставился на них. Затем медленно стащил с головы фуражку.

В доме Нереги хлопнула дверь, оттуда вышла пожилая женщина с мусорным ведром. Опасливо косясь на Колори, она высыпала ведро в крайний бак, повернулась, и тут Колори, в неверном свете тусклой лампочки на столбе, узнал её.

— Ириси… — невольно вырвалось у него.

Ириси остановилась и вгляделась в его лицо.

— Колори… — со страхом выдавила она.

Они застыли друг против друга, и у каждого в памяти воскресло их прошлое. Такое общее, и такое разное.

— Значит, вернулся… — наконец как-то устало сказала Ириси.

— Значит, вернулся.

— Сбежал, или срок кончился?

— Отпустили под надзор полиции.

— Дом-то твой снесли…

— Что с матерью?

— А тебе туда не сообщали? Умерла. Уж лет десять будет.

В общем, ничего другого Колори и не ожидал. Писем от матери не было.

— А Стинти?

— Живёт… — каким-то неопределённым тоном, исключающим последующие вопросы, ответила Ириси.

Они молча постояли друг напротив друга.

— Давно выпустили?

— Вчера.

И снова молчание.

— Ну, я пошёл, — наконец сказал Колори и повернулся.

— Куда? — тихо спросила Ириси.

Он пожал плечами.

— Заходи уж к нам, — предложила она.

Колори застыл в нерешительности, подумал, затем кивнул.

— Спасибо, — пробормотал он и последовал за Ириси.

Когда-то единственную большую комнату дома Нереги перегородили двумя стенками, а