Разиня [Филип Киндред Дик] (fb2) читать постранично, страница - 5

Пламя вспыхнуло и заревело. Сжав рукоятку, он поднял сопло вверх. Казалось, горел воздух — это сгорали в огне пламени бабочки, и невыносимый запах наполнил сферу.

Он закрыл последние заслонки. Замигали индикаторы, пол под ним вздрогнул. Хастен нажал на рычаг движения.

Стаи бабочек яростно стремились перебраться в сферу. Второй кусок металла внезапно упал на пол, впуская новые орды. Хастен пригнулся, отступая, и держа рычащую паяльную лампу перед собой. Бабочки вливались в сферу нескончаемым потоком.

И вдруг наступила внезапная тишина, такая звонкая, что он даже замигал. Бесконечное настойчивое царапание прекратилось. Он был один, не считая облачка пепла и частичек на стенах и на полу, остатков бабочек, пробравшихся внутрь машины. Хастен, дрожа, сел. Он был в безопасности, на пути в свое время. И уже не было сомнений, никаких сомнений, что смертоносный фактор найден. Он был здесь, в кучах пепла на полу, в кольцах, аккуратно вырезанных в аппарате. Коррозионная секреция?

Он мрачно усмехнулся.

Его вид напоследок этих огромных стай подсказал ему то, что он хотел знать. Первые бабочки, проникшие сквозь отверстия, имели при себе орудия, крошечные режущие инструменты. Они вырезали отверстия с их помощью, как бы просверлив их. Они прилетели с собственным снаряжением.

Он сел и стал ждать, когда машина времени доставит его домой.

Часовые придержали его, помогая выбраться из аппарата. Он неустойчиво спустился вниз, опираясь на них.

— Благодарю, — пробормотал он.

Вуд поспешил к нему.

— Хастен, все в порядке?

— Да, — кивнул он. — За исключением руки.

— Срочно пошли внутрь.

Они прошли через дверь в большой зал.

— Садитесь. — Вуд нетерпеливо взмахнул рукой и солдат поспешно поставил стул. — Принесите горячий кофе.

Кофе принесли, и Хастен припал к чашке. Наконец он отодвинул ее и откинулся назад.

— Теперь можете доложить обо всем?

— Да.

— Прекрасно. — Вуд сел напротив него. Зашелестел магнитофон, а кинокамера устремилась в лицо Хастену. — Рассказывайте. Что вы нашли?

Когда Хастен закончил, в комнате царило молчание.

Никто из техников или часовых не проронил ни слова.

Вуд, дрожа, поднялся.

— Боже. Так это форма токсичной жизни породила их. Я допускал это. Но бабочки? И разумные. Планирующие нападение. Вероятно, быстрое размножение и адаптация.

— Может быть книги и газеты помогут нам.

— Но откуда они появились? Мутация некоторых существующих форм? Или с другой планеты. Может быть, они попали с каким-то космическим кораблем. Мы должны узнать это.

— Они нападали только на людей, — произнес Хастен. — Только на людей.

Они не трогали коров. Только людей.

— Может быть мы сможем остановить их. — Вуд схватился за видеотелефон. — Я хочу, чтобы Совет собрался на чрезвычайную сессию. Мы представим им ваше описание и рекомендации. Мы начнем программу, организуем на планете сопротивление. Теперь, когда мы знаем, что это, у нас есть шанс. Благодаря вам, Хастен, может быть, мы сумеем остановить их вовремя!

Появился оператор и Вуд послал в Совет шифровку.

Хастен вяло следил за происходящими событиями. Наконец он поднялся и побрел по залу. Его рука безжалостно пульсировала. Через дверь он вышел обратно на открытую площадку. Несколько солдат с любопытством рассматривали машину времени. Хастен безучастно наблюдал за ними, мысли его путались.

— Что это, сэр? — спросил один из них.

— Это? — Хастен медленно подошел. — Это машина времени.

— Нет, я имею в виду это. — Солдат указал на какой-то нарост на оболочке. — Вот это, сэр. Когда машина улетала, этого не было.

Сердце Хастена остановилось. Он протиснулся между солдатами, вглядываясь. Сначала на металлическом корпусе он ничего не увидел, только корродированную металлическую поверхность.

Затем холодный страх пронзил его.

Что-то маленькое, коричневое и пушистое было на поверхности. Он прикоснулся к нему. Мешочек, тугой коричневый мешочек. Он был сухой, сухой и пустой. В нем ничего не было.

С одного конца он был открыт. Хастен уставился на него. На всей поверхности корпуса машины были небольшие коричневые мешочки, некоторые все еще полные, но большинство — пустые.

Коконы…