Семь месяцев под крышей обкома стали для меня, пожалуй, самым тяжким жизненным испытанием: не раз, ложась в постель, я мысленно желал себе …поутру не проснуться. Чтобы не ехать на ненавистную службу.
Почему семь месяцев, а не год или два-три? О человеке, сумевшем вытащить меня из «партийной обоймы», - мой рассказ.
В те годы М. Горбачев начал внедрять практику «горизонтального перемещения кадров». И на должность редактора республиканской газеты в Ашхабад из Минска «переместили» Василия Владимировича Слушника. Как он рассказывал мне позже, первым делом он хотел обновить редакционный коллектив. И начал «зондировать» почву. Кто-то назвал мою фамилию. Не знаю, перепроверял ли он информацию и сколько раз, но как-то в моем кабинете раздался телефонный звонок. И после знакомства (мы друг друга в глаза не видели) состоялся примерно такой разговор:
- Нет ли желания вернуться на журналистскую стезю?
- Сплю и вижу, когда это случится!
- Так я предлагаю этот сон превратить в явь став моим заместителем.
- А кто тот эльф, способный такой маневр осуществить?
- Я! – Прозвучало без ложной скромности.
Если бы я беседовал со знакомым человеком, то сказал бы, что он слишком много на себя берет, а если бы с другом – что он рехнулся. Однако абоненту, голос которого слышишь впервые, так не заявишь – и правила этикета грубейшим образом нарушишь, да и прямота, скорее всего, будет расценена, как невоспитанность и даже грубость, если не хамство. Поэтому я осторожно заметил:
- Вряд ли ЦК меня отпустит!
- Мы в данный момент не обсуждаем вопрос «отпустит – не отпустит». Мне важно знать – ты пойдешь или нет.
- Не пойду – побегу. Задрав штаны!
- Решили! Жди, как что прояснится – перезвоню.
На удивление ожидание не затянулось. Уже на пятый день В. Слушник мне сообщил: он только что из ЦК, вопрос утрясен, так что не сегодня-завтра мне – собирать вещи.
Так я снова вернулся к своей профессии. Как оказалось, «добро» на мой переход дала та же М. М Моллаева, которая чуть более года назад была на этот счет обратного мнения.
Проработал мы с моим «освободителем» душа в душа более трех лет. Работали бы и раньше. Если бы не коварная сплетня…
Василий Владимирович весь отдавался газете. Поэтому часто задерживался в редакции допоздна. Когда дежурил я, мы с ним и долгие беседы вели, и по рюмке выпивали или бутылке пива выпивали, и в баталии на шахматной доске устраивали.
По накатанной колее развивались события и в тот вечер. Он зазвал меня в свой кабинет, мы накатили по рюмахе коньяка и сели, по его предложению, играть, изредка, как это бывает, обмениваясь репликами. Очередная из которых отправила меня в нокаут:
- Коля, - сказал В. Слушник, передвигая фигуру, - как ты мог мне исподтишка такую свинью подсунуть?
- Какую? – недоуменно спросил я.
- Ну, вместе в Переплесниным (журналист, на тот момент – инструктор отдела агитации и пропаганды ЦК КПТ) организовали «сигнал», а потом и расследование по нашим спецвыпускам…
Тут я вынужден объяснить непосвященным, что имелось в виду. В «духе времени» наша газета начала готовить некие приложения к «Туркменской искре» для газодобытчиков республики, которые, тоже в «духе времени», теми оплачивались. Занимались этим без отрыва от основного производства секретариатчики, направлял процесс Василий Владимирович. Я никогда не интересовался «побочным продуктом» и понятия не имел, что там и как (кстати, не имею и спустя два десятилетия). И вдруг – такое!
Поэтому говорю:
- Я не врубаюсь. Объясните.
- А что тут объяснять?! Вы с Михаилом (Переплесниным) инициировали негласную проверку ЦК, чтобы по-крупному подставить меня. Наверное, с какой-то целью…
- Впервые от вас это слышу!
- Да, ладно, мне Корзун все рассказала (Людмила Александровна – второй заместитель Слушника).
Я, который, в самом деле ни о чем – ни сном, ни духом, было крепко обидно. Особенно жгло то, что редактор поверил откровенно злокачественной сплетне Корзун, а мне, судя по течения разговора, не верил.
Предположения,
Последние комментарии
5 часов 8 минут назад
5 часов 27 минут назад
5 часов 35 минут назад
5 часов 37 минут назад
5 часов 39 минут назад
5 часов 57 минут назад