10 досужих сплетен [Николай Михайлович Сухомозский] (fb2) читать постранично, страница - 7

зачем она это сделала, у меня возникли сразу: некоторое время назад я отказался принять на работу подругу Людмилы Александровны, заместителя редактора областной газеты, о чем она («Корзун – Н.С) очень просила. Понимал и ход мыслей визави: я, мол, вытянул его из обкома, сделал своим замом, мы стали общаться семьями, а он втихую готовил мне нож в спину.

Шахматная игра, между тем, как ни в чем ни бывало, продолжалась. Хотя до ее анализа мне было?!

- Мат! – объявил В. Слушник. И добавил, не глядя на меня:

- Трубачев уходит из «Вечерки» (редактор газеты «Вечерний Ашхабад). Почему бы тебе не попробовать занять его место?

- Я подумаю!

Уже на следующий день после практически бессонной ночи я набрал телефонный номер первого секретаря Тюменского обкома партии В. Чертищева (в бытность, когда он возглавлял Ашхабадский обком, я был там замзавотделом и, несмотря на мой уход, отношения у нас сохранились вполне нормальные) и поинтересовался работой. Связавшись снова через несколько дней, услышал несколько предложений и просьбу прилететь обсудить все на месте. Так мы с женой оказались в Новом Уренгое.

Вся «операция» заняла около пяти месяцев. Все это время мы с В. Слушником работали, не подавая вида. Ежедневно я десятки раз встречался и с Л. Корзун – наши кабинеты были один напротив другого. Время от времени контачил с М. Переплесниным. И больше никого ни о чем не спросил! Понаслышке знал, что проверка «спецвыпуска» таки осуществлялась, что закончилась она ничем.

Да, за месяц до нашего отъезда из Туркмении редактор попал в больницу, из которой вернуться ему не судилось. Некоторые авторитетные работники редакции просили меня не уезжать и возглавить газету, чтобы не прислали «чужака». Но менять решения я не привык. И, как запланировал, укатил на Север.

Время лечит, и ныне я ни на кого зла не держу. Душу жжет лишь «теоретическая» обида: отличный мужик Василий Слушник умер с мыслью, что я его подло предал...

Сплетня 9. Гроздь омерзения

(1991 год; г. Пирятин, Полтавская обл., УССР)

Спиртного я никогда не избегал. Но и встреч с ним судорожно никогда не искал. В любой момент дня и ночи, если нужно, я мог остаканиться, а мог – нет. Никогда желание хлебнуть по накалу не напоминало желания спустить штаны при диарее. Или освободить мочевой пузырь под утро. Между «выпить» и «нет» я выбирал, как между двумя ломтями хлеба – черным и белым: могу съесть этот, а могу – тот, мне без разницы.

Отношение со спиртным я сам характеризовал следующим образом: «Алкоголизм мне не грозит хотя бы потому, что я никогда не жажду процесса и не испытываю эйфории после. Я пью точно с теми же ощущениями, с какими, к примеру, землекоп роет яму»: на водке не женат и с коньяком в противоестественных отношениях не состою. Само собой, ни с похмельем, ни, тем более, с запоями я не только не в родственных отношениях, но даже не на «ты».

Рядом с компьютером у меня бар, нутро которого никогда не «просыхает». Неделями, а то и месяцами я его не открываю. А могу открыть. Через минуту. И выпить 50 граммов горячительного. Или 100. Или 200. Или поллитровку (при хорошей закуси). Если по какой-то причине нужно. Однако в смысле кайфа мне – ни холодно, ни жарко.

Хотя скрывать не стану: вкушать «гроздь омерзения» все же приходилось. До десятка раз за прожитые годы. Если не быть ханжами, то это – уровень статистической погрешности, не более того.

Так вот, в один из отпусков в дом моей матери заглянул сосед – Виталий Степура, младший меня на десяток лет. Как водится у славян, сели промочить горло. И покалякать – о том о сем и обо всем. Через пару часиков, когда гость уже достиг стадии «Ты меня уважаешь?», прозвучало нечто иное:

- Коха (он так меня всегда называл), а можно тебе задать один вопрос?

- О чем шепчешь? Задавай сколько душе угодно!

- Понимаешь, - неожиданно замялся Виталий, - вопрос, как бы точнее выразиться, непростой…

- Ну, не по ядерной же физике, надеюсь! А если не смогу – так и скажу.

- Хорошо. Только не обижайся, ладно?! Ты, правда, лечился в ЛТП (лечебно-трудовой профилакторий, где при социализме пытали отвадить от выпивки хронических алкоголиков)?

Я опешил:

- Откуда такая информация?

- Какая разница!

- В принципе – никакой! Но все же…

- Люди говорят, - ушел от конкретного ответа Виталий.

- Вынужден «людей» разочаровать – нет, не лечился. Так им и передай! Да и как я мог быть пациентом ЛТП и оставаться при этом членом КПСС, заместителем главного редактора? Сам подумай!

Тема была исчерпана. Однако я видел, что собутыльник мне если и поверил, то лишь частично – не до конца. Переубеждать его не стал. В самом деле, какая мне, к черту, разница, что обо мне судачат в Пирятине?!

А спустя несколько дней В. Степура сказал мне, хотя я его об этом и не спрашивал, что