10 простительных уловок [Николай Михайлович Сухомозский] (fb2) читать постранично, страница - 5

не просто вопиющие, но убийственные. Блокнот мой полнится критическими фактами, многие из которых наверняка войдут в основную справку, а то и прозвучат на Бюро ЦК.

А параллельно еще беседую с коллегами, щедро делящимися информацией о состоянии дел в городе.

Итог: моя докладная по глубине содержания и количеству выявленных эпизодов признается …лучшей.

Уловка 8. Леденец для Горбачева

(1986 год; г. Ашхабад, ТССР)

Утром Михаил Горбачев толкнул очередную пламенную речь. Спустя полчаса мне в обком звонят из ЦК КПТ:

– К 15.00 в Кремле ждут развернутые данные о том, сколько в республике прочитано политинформаций, проведено бесед с разъяснениями положений сегодняшнего выступления Генсека. Значит, нам вы должны передать материалы максимум к 13.30. Действуйте!

Я – в нешуточной панике.

Во-первых, как за столь короткое время обзвонить все районы? И, во-вторых, откуда пропагандисты, агитаторы и политинформаторы узнают эти самые «положения», если они все на работе? В лучшем случае, услышат вечером в программе «Время». Или почитают в завтрашних газетах.

Так какие могут быть беседы? Это же сплошная профанация!

Но делать нечего: сажусь за телефон (все инструкторы, как назло, - на заданиях). Начинаю его накручивать. В районах просят дать хоть несколько часов, чтобы они смогли собрать информацию с мест. И они правы. Беда в том, что этого самого времени у меня нет.

Не исключено, получил бы инфаркт, не вернись в в отдел инструктор Владимир Чеботарев.

– Не мечите икру, Николай Михайлович! – успокоил он меня. – Через пятнадцать минут все передадим.

– !?

– Не торопитесь, сейчас поймете.

Он полез в свой сейф, вынул оттуда какие-то бумаги. Начал перебирать.

– Так, пишите…

И озвучивает какие-то цифры.

– Постой, – возражаю. – При чем здесь твои бумаги?

– Это не просто бумаги – возмущается Владимир, – а списки агитаторов, пропагандистов и политинформаторов области.

– Ну? – все еще не понимаю я, даже мысли не допуская о столь беспардонной уловке-подтасовке.

– Что «ну», Николай Михайлович?! Записывайте – так все делают. И опасность здесь подстерегает лишь одна: чтобы количество выступивших с разъяснением очередных тезисов, не превысило количество населения региона, как это однажды случилось в Ташаузе.

– А как же ЦК КПТ? – не сдаюсь я. – Вдруг проверят.

– Не смешите! Оно им надо?! Или других дел больше нет? Да и прекрасно они понимают, что физически сегодня «помаячить» перед народом не мог ни один активист. Но Москва требует.

Так я и поступил. Все прошло на «ура». Так что тем вечером Горбачев млел от восторга, как активно, буквально захлебываясь, его речь обсуждают в Ашхабадской области.

Уловка 9. Дамоклов меч трибунала

(1994 год; г. Екатеринбург, РФ – 1996 год; г. Киев, Украина)

Бизнес нашего друга на Урале накрылся медным с вкраплениями бажовского малахита тазом. Съездил за машиной в Европу (см. «Вояж 9. Половецкий набег русских на Швецию»), которую тут же перепродали. Разницы хватило на полгода. Перспективы были, скажем прямо, мрачные. Попытки хоть как-то трудоустроиться не увенчались успехом (см. «Просьба 9. Недогадливый товарищ» и «Просьба 10. Алла: «Ла-ла-ла»). И тут очень кстати получил приглашение из газеты «Вечерняя Макеевка» на должность заместителя главного редактора («Оказия 9. Пике на Донецкий кряж»). Посовещавшись, решили возвращаться в Украину навсегда.

Собрали походные вещи (весь скарб уже три года тайно даже от соседей хранится в доме моей матери – в самой отдаленной, всегда закрытой «моей» комнате). Выписались из общежития, где фиктивно числились. Оставалось снятие с воинского учета. Увы, оно оказалось с проблемными рожками.

Дело в том, что на момент развала Союза мы жили в Новом Уренгое, а посему автоматом стали гражданами РФ (если бы пятью месяцами назад не уехали из Ашхабада, были б гражданами Туркменистана). Следовательно, я числился в Екатеринбургском военкомате капитаном запаса российской (какой же еще?) армии. «Хорошо, - рассуждал я, - снимусь тут с учета. Но какой «бурак» меня, офицера Вооруженных Сил другого государства, зачислит на службу в своем? Разве что под грифом «Шпион».

Не сняться вовсе? А вдруг каким-то российским «буракам» приспичит призвать меня на переподготовку? А я не явлюсь. И меня не отыщут по указанному адресу. Объявят розыск. Отыщут в Украине. Потребуют выдачи. А там – как Фемида накануне выспалась (о том, что «загогулины» могут возникнуть в Киеве, даже не помышлял, и, как оказалось, зря).

Прикинул так и этак. И отправился в военкомат. Начальнику которого заявил:

- Не удается трудоустроиться, а жить на что-то нужно. Слава богу, подвернулась работа в Украине. Вместе с супругой едем туда. ВРЕМЕННО! Вот и