Эш и Мери-Линетт: те, кто за огонь свой бьется (ЛП) [Лиза Джейн Смит] (fb2) читать онлайн

Эш и Мэри-Линетт:

Те, кто за огонь свой бьется.

Оригинальное название :

 Ash & Mary-Lynnette: Those Who Favor Fire

Переводчик:

Самойлова Марина (Marochka)

Аннотация:

Это, наконец-то, продолжение истории про Эша Редферна и Мэри-Линетт Картер. Для тех, кто не читал оригинал или уже не помнит, они духовные супруги. Увлекающаяся астрономией Мэри-Линетт отправила вампира Эша собирать вещи, когда узнала обо всех его прошлых проступках. С тех пор изменившийся Эш пытается искупить свои грехи.  Но будет ли для Мэри-Линетт этого когда-нибудь достаточно? И что за данные на диске, который, о чем неустанно твердит подруга Мэри-Линетт, должен спасти все человечество?

Эш и Мэри-Линнет:

Те, кто за огонь свой бьется.

Часть 1

Роберт Фрост «Огонь и лед»

Одни твердят, что мир в огне зайдется,

Другие говорят, что лед всему виной.

То, отчего желание проснется

Оставлю тем, кто за огонь свой бьется.

Но если повернуть другою стороной.

Бесспорно, видел я немало злости,

И, несмотря на хладный свой покой,

Лед разрушенье приведет к вам в гости,

Оставив след свой в памяти людской.

(Перевод: Д.Аниссимов)

Эш

Эш Редферн – потомок великого вампира Хантера Редферна – наслаждавшийся гостеприимством Рассветного Круга, военный штат которого находился в городе Хармоне, в тот день, когда наступил конец света, оказался в затруднительном положении.

Не то чтобы конец света его волновал… Именно. Эш жил интересной жизнью, на всю катушку… особенно, если учитывать, что он сделал другим людям. Конечно, теперь он изменился. Леди Ханна дала ему кольцо в форме белой розы на последнем празднике, которое было очень полезным, если он хотел сделать Рассветником кого-то еще. Но он отрывал для себя то, что хотел этого все меньше и меньше. Он совершенно искренне был на стороне Рассветников, но гораздо больше он был на стороне одной исключительной человеческой девушки.

Мэри-Линетт. Его Строптивая Кейт[1], которая, в свою очередь, приручила его без каких-либо усилийОна просто подобрала его, залезла к нему глубоко в душу и спокойно сказала «нет, спасибо», когда увидела там некоторые моменты его прошлой жизни. А затем несколько раз пнула его по голени, чтобы убедится, что он не забудет данный инцидент.

Но к тому времени он уже был без ума от нее. Тяжелая рука принципа Духовного Супружества не оставила ему никакого выбора, и он знал, что несмотря не все ее поведение, это хотя бы немного, но тронуло и его ангела тоже. Тем временем, она захватила его в плен, его – Эша – лису, совершенно небрежного по отношению к другим людям, парня из серии «Не звони мне… я сам тебе позвоню», из-за которого пролились слезы стольких девушек. Мэри-Линетт же не плакала вообще. Фактически М’линн его компания, казалось бы,  не трогала совершенно. Ему потребовалось использовать все возможные известные уловки, чтобы заинтересовать ее своим разговором. Он даже прибег к известному обману, пытаясь соблазнить ее тем фактом, что вампиры могут видеть звезды в десятки раз лучше, чем люди. Он гордился этим. Это было несправедливо и трусливо, но почти убедило его предавшуюся мечтам Мэри-Линетт стать вампиром. К тому же, это звучало весьма романтично, не означая при этом ничего особенного… тогда Эшу нравились вещи, которые казались романтическими, но ни к чему его не обязывали. Даже когда он осознал, что чувствует к Мэри-Линетт, он попытался сбежать от этого. Эш был, говоря по старинке, разбойник.

Свой первый плохой поступок он совершил в двенадцать лет: он убил человека (ну, хорошо, на самом деле вампира: здорового, в два раза выше его самого). Неважно, кто это был, мужчина или женщина, Эш не был из тех, кто рассказывает о своей личной жизни, но с тех пор, согласно традициям Ламий, он был взрослым и волен делать все, что хотел. Так он и поступал, максимально используя все свои знания. Он не любил убивать, даже обороняясь. У него был острый язык, он был находчив, а также имел высокое, стройное, крепкое «кошачье» тело, что зачастую позволяло ему всего этого избегать. Он также выяснил, что острый язык, находчивость и высокое, стройное, крепкое «кошачье» тело были полезны и в другой области – в отношениях с противоположным полом. Он провел столько времени в спальнях своих соседок, и, тем не менее, если это иногда включало в себя выбор между позорным выпрыгиванием из окна и ударом в глаз постоянному парню его соседки, он предпочитал второе, его сущность побеждала.

Но то было тогда… а это было теперь. Он встретил Мэри-Линетт, этого чертовски надоедливого ангела, который только что вырвал у него из груди бьющееся сердце и сжал. Он не знал, как ей удалось это сделать, он был слишком занят, стараясь избежать пинков по голени. Он слышал о принципе Духовного Супружества, но не предполагал, что такая трагедия могла произойти с ним. Он знал и другое определение тому, что произошло. Его поймали. Его приручили. Это было даже… невероятно для разбойника: быть пойманным, прирученным и получающим от этого удовольствие.

Но раз это случилось, что ему оставалось делать? Повеситься? Не подходит для вампиров. Броситься под поезд? Тоже… Нет, что нужно было сделать, так это дойти до ближайшего ювелирного магазина и радостно купить кольца… при этом быть чертовски уверенным, что они очень красивы.

В конце концов, кому бы захотелось носить немодное кольцо?

А потом его любимая Мэри-Линетт посчитала его уровень благих деяний, сострадания и раскаяния гораздо ниже нормы, и выбросила его из лодки. Ему предстояло повысить планку по всем трем пунктам, прежде чем она подумает, стоит ли вытаскивать его из воды. Она действительно ждала, что он искупит все зло, причиненное им.

Квину это далось легче, чем ему, хотя тот был на четыреста лет старше.

Даже после того, как Эш пообещал заплатить такую цену, дав честное слово, его ангел отказался что-либо обещать в ответ.

«Посмотрим», – сказала она.

Была ли на свете более прекрасная дама, не знающая милосердия[2].

Между тем, ему не разрешалось видеть ее даже тогда, когда она жила во Временном Убежище Сан-Францизско. Это заставило его лишь больше думать о ней, о ее огромном рвении ко всему неизведанному, ее храбрости перед лицом опасности, ее доброте. Остроте ума, рождающей задорные перепалки. Или ее глазах, синих, как шпорник[3], смотрящих с интересом, гневом, либо волнением. Заостренной, как у котенка, форме лица. Длинных руках и ногах, загорелых от частой работы на улице…

Было бы лучше не думать о таких вещах, но этому очень трудно помешать. Ее тепло, ее запах… Но он не мог позволить себе отвлекаться, потому что Мэри-Линетт после нескольких лет, проведенных во Временном Убежище, наконец решила, что Апокалипсис не придет, и уехала учиться в колледж. В самом деле, он только что думал о запросе аудиенции у ее Высочества, чтобы узнать, сколько она могла принять в нем теперь. Она могла бы даже… если бы он открыл ей душу, пойти на новую сделку. Он переделал себя, все ради своей дамы, и он очень хотел… нет, не так, он отчаянно желал узнать, что же она думает о его результатах.

Все это было правдой еще пять минут назад, до того, как телеведущий объявил, что многие города, включая Кембридж в штате Массачусетс, «бомбили», и теперь там лишь пустыри с бушующими пожарами и ужасными разрушениями.

И затем в его голове была только одна мысль. Найти ее. Найти Мэри-Линетт и оказаться перед концом вместе. Что бы ни произошло, у него было нелогичное чувство, что она нуждается в нем, и этой мысли было достаточно, чтобы сделать его совершенно безумным.

Достаточно безумным, что, когда Тьерри Дескуэрдес, Правитель Царства Ночи, который по совместительству был хозяином Убежища и вообще всего в этом мире, отвлекся от своих консультаций на мгновение, Эш пошел прямо к нему.

И упал перед ним на колени.

Он, Эш, тот, кто никогда в своей жизни никого ни о чем не просил. Он умолял Тьерри дать ему вертолет, который, он верил в это до последнего, был единственным способом попасть в Кембридж вовремя.

Но это было невозможным. Все вертолеты, находившиеся в собственности Царства Ночи, были отосланы: некоторые, чтобы подобрать выживших Рассветников, некоторые, чтобы найти Драконов, которые и устаивают эту «бомбежку» по главным городам мира.

Но Эш знал, что есть еще один… частный вертолет Тьерри.

Так он и стоял на своих коленях.

– Тьерри… Господин Тьерри, я знаю, я знаю, что у тебя есть личный вертолет. Пожалуйста! Он нужен мне всего на несколько часов. Возможно, даже меньше. Господин Тьерри! – он понимал, что все находившиеся в комнате сейчас смотрели на Эша Редферна: Эша Невозмутимого, Эша Жестокого, Подлого и Саркастичного, Эша Редферна – прямого потомка самого Хантера, унижающегося на коленях: – Моя духовная супруга… Она поехала в Гарвард. Я знаю, что она не мертва. – Он натянул серебряную нить, чтобы успокоить себя: другой конец не висел свободно. – Я знаю, что она не мертва, но она нуждается во мне. Возможно, она ранена, поймана в ловушку… Ее жизнь в опасности. Пожалуйста, Тьерри, я никогда не попрошу тебя ни о чем снова, – добавил он с нотками сумасшествия в голосе, потому что Тьерри ничего не говорил, а смотрел на него своими большими, темными, бездонными глазами, которые сейчас были такими же, как до того, как он нашел Ханну.

И когда Эш уже не мог сохранять иллюзию относительного спокойствия, переходя на тихий лепет, вот тогда Тьерри, наконец, получил шанс начать говорить.

Он смотрел на Эша печальными, полными сострадания глазами. В душе Эша возникла колеблющаяся надежда. Наконец Тьерри сказал:

– Эш, я не могу сделать этого. Не потому что не хочу, а потому что я больше не могу распоряжаться вертолетом. Я отдал его самому новому нашему члену, чтобы эвакуировать ее семью. Теперь он принадлежит Саре Стрейндж.

Эш ощутил, будто его ударило током, когда он вспомнил об этом. Затем он почувствовал, как от страха ему стало плохо. Недавно он назвал духовного супруга этой девушки целым набором нелестных имен и, кажется, он сказал что-то и о ней. «Вечно хнычущая маленькая девчонка». Неразумно. Совсем не мудрый поступок. М’Лин почувствовала бы к нему отвращение. Если М’Лин была в порядке. Если М’Лин находилась в достаточной безопасности, чтобы чувствовать и думать вообще. Медленно, мучительно, ощущая взгляды, направленные на него, он поднялся на ноги. Еще медленнее он повернулся к Саре, заставив себя посмотреть ей в лицо.

Нехорошо. Она выглядела серьезной. Он уже использовал уловку «падания на колени». Возможно, она примет ее, если он попробует сделать это снова. Внезапно Эш понял, что он сыт по горло собой, своими уловками и своим хорошо подвешенным языком.

Шаг за шагом он подходил к Саре. Он все еще смотрел вниз. Она была невысокой, по сравнению с ним, так что его взгляд, направленный вниз, означал, что он смотрит ей в лицо.

Он остановился и глубоко вздохнул, а затем посмотрел ей прямо в глаза.

– Я буду умолять тебя на коленях, если ты захочешь. Я просто подумал, что это, должно быть, будет выглядеть довольно дешево, после… Могу я объяснить тебе, почему мне так нужен этот вертолет?

Она серьезно кивнула, очевидно, стараясь скрыть свой собственный ужас от ситуации в которой они все находились. Она была такой обычной худенькой девушкой, пытался убедить он себя, но на приеме у Ханны, когда Уинфрит невероятно шикарно одела ее, она была почти пугающе красива. На ней было потрясающее золотистое платье, прекрасно сочетающееся с ее светло-русыми волосами, весь ее облик был сравним с Канарскими алмазами за несколько миллионов долларов. Но несмотря на все это, цепляло тебя именно лицо. Огромные глаза цвета глубоких бассейнов в джунглях – аквамариновые, самого насыщенного синего оттенка. Красивый широкий рот, который пытался быть строгим, но слишком часто трепещущий, чтобы это у него получалось. Он не видел никакой косметики. Да и никакой макияж, драгоценности или другие украшения не могли быть более привлекательными, чем это невольное трепетание ее рта.

Кем была эта девочка?

Эш был экспертом примерно в полдюжине вещей. Одной из них были женщины. Если бы он попробовал, то смог бы найти к этому не нуждающемуся в косметике ребенку ключ, который раскрыл бы его природу… Но он не пробовал. И дело было вовсе не в том, что по обе стороны от нее всегда стояла пара двуногих сторожевых псов, Киерлан Драке и Мэл Харман, каждый из которых сейчас впивался в него взглядом, будто желая, чтобы тот упал замертво без дальнейших проволочек. Дело было в пульсе на ее шее. Вампиры всегда следят за горлом противника. Эта девочка не была удивлена, как могли бы подумать вы, глядя на то, как дрожит ее рот, и она не была просто напугана… она была в ужасе. Ее сердце стучало настолько тяжело, что оно почти сотрясало ее тело, одетое в широкое платье. И если вертолет давал ей хоть какое-то успокоение… понятно, что Тьерри дал ей его не без причины, Эш найдет другой способ добраться до Мэри-Линетт. Он уйдет прежде, чем отберет у этой девочки последнюю успокаивающую ее вещь.

Он резко развернулся.

– Прости, что побеспокоил тебя, – проговорил он, отворачиваясь.

 Он думал: «Что же еще? Машина?», – когда почувствовал мягкую руку на своей. А затем он услышал самые прекрасные слова за всю свою жизнь.

– Не уходи.

Потом он повернулся, боясь даже надеяться, а она продолжала. В его голове пронеслась дикая мысль:

«У нее красивый голос, молодой, но очень мягкий».

– Вертолет на самом деле вовсе не мой. И у меня в действительности нет никого, кого бы можно было спасти там…

– А Алан и его дети? – предложил один из двух сторожевых псов.

– Ее отчим и сводные братья и сестры, – перевел другой.

– Эта область не подвержена нападению, я найду иной способ…

Эш внутренне застонал. Нет.

– Нет.

Сара смотрела упрямо.

– Да.

– Я имел в виду «нет».

– А я имела в виде «да».

Эта девушка оказалась столь же упряма, как и Мэри-Линетт. Он не предполагал, что такое вообще возможно.

– Прежде чем это опустится до уровня смехотворного благородства, – сухой голос Квина перекрыл возникшие в комнате перешептывания, – мы можем уладить это прямо сейчас. Бросьте монетку.

– Монетку? – спросил кто-то. – Для решения такого жизненно важного вопроса?

– Нет, – неожиданно властно сказала Сара. – Мы сами решим это. Каждый из нас воспользуется вертолетом: сначала один, затем другой. – И тут она сделала нечто совершенно неожиданное, от чего Эш почти подскочил. Она повернулась к нему и проговорила: – Расскажи мне о Мэри-Линетт.

Эш открыл рот и тут же захлопнул его. Он действительно хорошо знал женщин. И он держал пари, что у него уже есть ключ к этой. Но было ли это справедливым? Он немного подумал и решил, что было, когда жизнь Мэри-Линетт поставлена на карту. Не могло быть не правильным показывать этой девушке, Саре, насколько она походила на его М’Лин.

– Она любит гулять по ночному лесу, – медленно произнес Эш. – Она знает все возможные виды растений. Именно там, ночью, она, наконец, приняла то, что является моей духовной супругой, – добавил он. Слова теперь приходили быстрее. – Но даже когда она узнала, что мы духовные супруги, она не позволила мне сделать ее вампиром… А нужно иметь очень твердый характер и огромную силу воли, чтобы отказать мне, когда я чего-то хочу.

Сара слегка вздрогнула. Эш мог понять это так же ясно, как если бы она сказала вслух: «У меня не твердый характер, но я никогда не стала бы вампиром».

Потрясающе. Ко всему прочему, у нее было предубеждение против пьющих кровь. Эш поморщился прежде, чем смог остановить себя, Сара отступила на шаг.

– Это то, как я был воспитан, – мягко произнес Эш. – Я не думаю, что ты действительно можешь представить это, но попытайся подумать, например, об Амишах[4]. Я рос в изоляции так же, как и они. Единственные традиции, о которых я знал, были те, что создала моя семья. У нас не было рабов. У нас были… человеческие слуги. С ними не обращались плохо.

Сара смотрела на него со всепоглощающим ужасом.

Что-то внутри Эша перевернулось.

– Ты права, это ужасно. «Отвратительно», –  сказала мне она.

– Он, его сестры, Ракель и я недавно пошли и уничтожили это, – произнес Квин тем же тоном, какой он использовал бы, если бы сообщал, что они все вместе сходили на концерт. Ну… если вы можете представить Квина, идущего на концерт.

После этого Сара стала выглядеть только еще более напуганной.

Эшу вдруг отчаянно захотелось, чтобы здесь была Ровена – старшая из его сестер. Она бы посмотрела на них своими проницательными карими глазами, и они бы все поняли.

– Мы не причинили никому большого вреда, – твердо сказал он. – Мы действительно использовали дерево и огонь, когда они были необходимы, но в основном они не были. Без Хантера дух вампиров был сломлен. Мы… – Он замолчал. Наивная девочка перед ним так мало знала о вампирах. Она только недавно выяснила о существовании Царства Ночи и его обитателях. Она находила всех вампиров отталкивающими.

«Ей скоро станет совсем плохо от шока», – подумал он, смотря на сторожевых псов.

– Могу я попробовать еще раз? – спросил он и был крайне признателен, когда она, сглотнув, кивнула. – Мэри-Линетт не одобрила бы то, что я пытаюсь сделать ее особым случаем. Но она действительно заслуживает этого. Она одна из тех людей, которые помогут восстановить мир, в конце концов. – Он махнул рукой в сторону компьютеров, на которых были изображены руины городов всей Земли. – Она добрая, удивительная и любит звезды. Она соберет весь этот мир по кусочкам только для того, чтобы добраться до звезд. И… – Он понял, что его голос дрожит. – Я чувствую, что она нуждается во мне. – Он бессознательно схватился за серебряную нить. – Пока она жива, я могу отслеживать ее и помочь ей, но если я буду слишком долго ждать, или она станет слишком слабой… – Он опустил голову. Он не мог закончить и не мог посмотреть в ее лицо. Его тоска по Мэри-Линетт была похожа на физическую боль. Так что, если бы кто-нибудь задал ему вопрос: «Ты скучаешь по ней?» – это было бы так, будто тебя спрашивают: «Тебе не хватает твоей ноги?»

– Понимаешь, ты рассказал мне о ней все, но ты ни разу не упомянул, как она выглядит, – сказала Сара. В ее голосе были нотки… одобрения?

– Она… Это что, важно? У нее темные волосы и светлая кожа. Высокая. Она не слишком красива, полагаю, но она поражает. Если бы ты когда-нибудь увидела ее, ты не забыла бы ее никогда. И она моя духовная супруга.

Он отвернулся.

– Ты можешь взять вертолет.

– И я не знаю, как долго еще смогу продолжать это, пока потребность пойти к ней не сведет меня с ума.

– Эш, – произнес Квин. – Она сказала, что ты можешь взять его.

Раньше он оторвал бы ее от пола и закружил бы по всей комнате, не обращая внимания на бедствия снаружи. Или воспользовался моментом для праздничного поцелуя в губы. Теперь же он упал перед ней на колени, поцеловал ее руку, прижав ее на мгновение к щеке, и вскочил.

 Он, любопытный как кот, не мог не задержаться хотя бы на минуту.

– Спасибо! Я действительно благодарен тебе. Но почему ты сделала это?

– Я узнала, почему ты полюбил ее.

– Каким образом?

– Ты не стал говорить, насколько красивой она была. Если бы ты стал, я бы поняла, что вы ненастоящие духовные супруги.

Любить Мэри-Линетт только из-за ее внешности? Он влюбился в нее с первого взгляда… но он увидел ее сразу через розовое свечение принципа Духовного Супружества. Внутри у Мэри-Линетт было гораздо больше того, что можно любить, и ее внутренняя сторона преобразовывала внешнюю. В любом случае, Эш видел слишком много красивых снаружи и нечего не имеющих внутри девушек, чтобы попасться таким образом. Даже невероятно прекрасная женщина, но при этом страдающая от нехватки мозгов, очень быстро вогнала бы его в смертельную скуку. В то время как умная Мэри-Линетт была так прекрасна внутри, что ему никогда не надоест смотреть на нее, а внешняя оболочка фактически не имеет никакого значения.

– Я люблю ее, потому что люблю ее, – сделал вывод он. – Я добрался бы до нее, даже если бы мне пришлось пройти весь путь пешком, но она нуждается во мне прямо сейчас. Я могу взять вертолет теперь?

– Прямо сейчас. И… Эш?

– Да? – Это было резко. Он был подозрителен до последнего.

– Будь осторожен. И сообщи мне, как только сможешь, все ли с ней… все ли с Мэри-Линетт в порядке.

– Конечно, – автоматически пообещал Эш. А потом уставился на эту девушку, похожую на веточку ивы, которая, казалось, действительно заботилась о проблемах других людей. Даже циничный Эш понял, что она сказала это не потому, что как только Мэри-Линетт окажется в безопасности, вертолет освободится и будет полностью в распоряжении самой Сары. Он знал, что она сказала это совсем по другой причине. Она заботилась.

Ему было жаль, что он не мог пересилить себя, чтобы полюбить ее друзей, особенно Киерлана. Как истинный мошенник, он мог понять, что тот был еще большим. И Эш мог поклясться, что этот парень был вне конкуренции.

Часть 2

Мэри-Линетт

Когда это началось, Мэри-Линетт лежала на кровати. Ее первой мыслью было: «Землетрясение». Комнату трясло так, что учебники лились с полок каскадом, бумаги и ручки слетали со стола, а одежда вываливалась из шкафа… Все это не прекращалось, как будто в здании удар за ударом взрывались бомбы.  В то же время, шум был, как от рева гигантского огнемета.

«Слава Богу, мой лучший телескоп остался в Вересковом Ручье, – безумно размышляла она. А затем подумала о другом: – А что же происходит в Вересковом Ручье?»

Поскольку комната успокоилась, Мэри-Линетт вынула свои затычки для ушей. В глубине души она была деревенской девушкой, привыкшей к крикам голубой сойки и скрипу желтой сосны. А здесь… она совершенно не привыкла к звукам шумного университетского городка и улиц вокруг него. Ее затычки для ушей были просто отличными, они заглушали до 40 децибел в частотах от 125 до 8000 герц, и когда она пользовалась ими, было почти невозможно услышать что-либо из внешнего мира. Но теперь вынимать их не было никакого смысла. Вокруг было настолько тихо, словно они все еще были у нее в ушах. Она встала и, всунув ноги в тапочки, подошла к окну, чтобы посмотреть на мир.

Ее глазам открылся ад.

Небо было окрашено в странный темно-оранжевый цвет с бледно-зелеными полосами. Она догадалась, что это было от огня, который отражался от низко лежащих облаков. Сквозь серый дым она могла видеть пожары… здесь и там. Единственное, что она не могла видеть… или слышать… было движение: ни отдаленных гудков автомобилей, ни низкого рева грузовиков, ни  визга тормозов, ни сирены скорой.

Тишина была совершенно жуткой. Не было никакого крика, никакого глухого стука бегущих шагов, не было паники. Это было так, словно все в мире, кроме нее, исчезли. Сам по себе университетский городок был огражден. Он был отделен от внешних улиц, но через окно она могла видеть брошенные машины, оставленные повсюду, даже на траве… с открытыми водительскими дверцами. Как будто люди остановились, вышли и просто ушли.

«Как долго я была в отключке?»

Мэри-Линетт была человеком, но в ней было кое-что и от вампира – ее обостренные чувства. Она должна была услышать что-то с улицы.

Она простояла там одно мгновение, захваченная видом и беззвучностью, а затем начала двигаться.

Отходя от окна, она расстегнула молнию на своей кофте и бросила ее куда-то назад. Затем поступила так же с трикотажными штанами, бельем и носками, не обращая внимания на то, куда они падают. Она потянулась, чтобы достать специальную серую спортивную сумку из-за шкафа.  Нащупав ее, она потянула ее вперед. И в ту же секунду уже надевала плотную темную рубашку, джинсы, шерстяные носки и прочные ботинки, подходящие для ходьбы. Поверх она натянула свитер и ветровку с капюшоном и, наконец, провела несколько раз щеткой по своим темным волосам, которые теперь были короче, чем несколько лет назад.

Пара прочных походных ботинок и запасных носков: взяла. Основные туалетные принадлежности: взяла. Многослойные карты местности: взяла. Водонепроницаемый блокнот и ручка: взяла. Немного ПБП («Пища быстрого приготовления»): сухой обед, несколько упаковок вяленного мяса, арахис и  парочка Пауэр Барс[5]: взяла. Вода в экологически чистых одноразовых пакетиках: взяла. Два фонарика и дополнительные батареи к ним: взяла. Сжатый моток туалетной бумаги, одеяло, занимающее в сумке пространство размером с конфету, спальный мешок объемом с толстую книгу: взяла. Электрошокер, булава, кастет, дубинка и несколько других видов оружия, которое квалифицирует своего пользователя как реалиста: взяла.

Сумка не была элегантной, крутой или гламурной. Единственным, для чего она предназначалась, был процесс спасения себя.

Мэри-Линетт знала об Апокалипсисе в течение многих лет. Вот только недавно она, как и все остальные, перестала считать, что он придет.

Мэри-Линетт не надела рюкзак на плечи сразу же. Она должна была сделать кое-что еще, нечто, что она так долго откладывала, нечто ужасное, настолько, что даже сейчас слезы капали с ее ресниц, пока она открывала сейф в шкафу и вытаскивала нестандартно выглядящий сотовый телефон: более громоздкий, чем обычный, и с двумя толстыми черными антеннами.

Затем она сделала телефонный звонок.

Эш

На стартовой площадке Эш влез в кабину шикарного, обитого внутри черной кожей вертолета. Он почти ожидал, что сейчас стюардесса, одетая в специальную форму, предложит ему бокал шампанского. Эш часто перемещался при помощи различных вертолетов, но раньше никогда не видел, чтобы такой летающий танк снаружи, внутри мог превращаться в зал заседаний из дуба-и-кожи, который был просто воплощением роскоши.

У Тьерри Дескуэрдеса, Хозяина Царства Ночи, законного повелителя для каждого вампира, ведьмы, оборотня и даже предсказателя по чайным листьям мира, все должно быть первоклассным. Интерьер пассажирского купе был таким же, как у небольшого самолета. Широкие, обитые кожей сидения легко сдвигались или, наоборот, отодвигались. Кондиционер, журналы, свежие цветы, Манчис[6], кувшины с напитками – все совершенно безопасно. Одни наушники для желающих поговорить с командой, другие для желающих слушать музыку, третьи – глушители – для тех, кому просто не нравится шум полета. Здесь также были приборы ночного видения для людей, которые не были обеспеченны отличным зрением в темноте, и личные компьютеры для всех пассажиров, которые все как один сейчас показывали комнату, заполненную мрачными людьми в официальной одежде, которые вежливо, но настойчиво спорили.

«Военная комната, – подумал Эш. – Их официальный обед прервал очередной Апокалипсис».

В общем, у вертолета было все, что мог пожелать благоразумный путешественник.

После того, как Эш оказался внутри, на борт забрались два крупных волка, не ограниченные ни ремнем безопасности, ни поводком, но у каждого из них был серебристый ошейник с эмблемой: у одного нарисованная роза, а у другого простой контур цветка с пятью лепестками.

– Привет, Ремми, привет, Люпа, – произнес Эш. Оборотни подняли свои проницательные, осмысленные глаза на него. Серебристая роза принадлежала Ремми, черному волку с проблесками белого на лбу, работающему непосредственно на Господина Тьерри. Контур пятилистника был символом Илианы, Дитя Колдуньи, и означал, что Люпа, волчица с пестрой окраской, сейчас работала на Неукротимые Силы.

Эш мысленно поднял брови. Тьерри предоставил ему все, что нужно. Свой личный вертолет, хорошо обученную команду, оборотней из П.О.И.С.К.[7] – все. Теперь все это было у Эша. Если он не сможет, обладая таким арсеналом, найти Мэри-Линетт, он просто ее не заслуживает.

Оба волка направились в заднюю часть просторной каюты, усаживаясь так, как им было удобно и казалось вполне безопасным. Да, у Эша было все, что мог пожелать благоразумный пассажир, но то, что хотел он, благоразумным не было.

– Я могу поговорить с пилотом? – спросил он фигуру в черной одежде, которая впустила его в вертолет. Его слова были проигнорированы, что Эш перевел, как: «Нет, ты, неблагодарный псих».

– Пилот, вероятно, прямо сейчас несколько занят, сэр, – сказал, вернее, проорал, голос всего в паре футов от него.

Эш практически подскочил. Единственное, на что можно было пожаловаться в этом вертолете, был шум. Он отметил про себя присутствие офицера-летчика, а затем забыл про него. Мужчина, поигрывающий Хэнд-фри гарнитурой, казалось, сливался с остальной роскошью вокруг него, его серебристо-черная униформа делала его почти незаметным.

Но он действительно был там. Эшу не стоило терять его из вида.

«Я действительно… действительно очень напряжен», – думал Эш. Он проверил и выяснил, что офицер, как и он сам, был вампиром, и продолжил более тихую телепатическую беседу.

«Извините. Вы, вероятно, знаете, меня зовут Эш…»

«Я не встречал никого в Царстве Ночи, кто бы ни знал Эша Редферна, сэр. Я офицер Нейт Кэмпелл».

«Насчет пилота… я только хотел спросить его…»

«Ее, если быть точным».

«Тогда ее. Если бы мы могли сделать для Мэри-Линетт нечто, похожее на то, что делает Береговая Охрана, со мной в качестве ведущего, говорящего пилоту, куда направляться. Я не знаю всего о военных Царства Ночи… то есть я не знаю, все ли знакомы с системой поиска…»

В этот момент его снова перебили, вежливо, но твердо.

«Если вы посмотрите вокруг, сэр, вы увидите, что это модифицированный Sikorsky H-60 Jayhawk»[8].

«Что б меня четыре раза по пять раз!» – Эш даже не взглянул на профиль вертолета. Тьерри, вероятно, никогда не использовал его раньше для настоящей спасательной операции, но…

«Господин Тьерри выделил вам команду, состоящую из бывших офицеров Береговой Охраны и тех, кто обучался у них, – продолжил другой вампир, предупреждая следующий вопрос Эша. – А оборотни здесь для поиска непосредственно на земле».

Эш оглянулся. Через заднюю дверь для прыжков кто-то бросил упаковки с сигнальными ракетами и светящимися палочками[9] рядом со складной проволочной корзиной для выживших, все это теперь находилось в безупречном интерьере личного вертолета Тьерри. Эш, было, обратил свое внимание на них, но затем стал изучать черты лица человека.

– Спасибо, мэм.

– Никаких проблем. Я должна проверить все это, прежде чем мы взлетим. И я не «мэм», сэр. Я офицер Джорджия Дуглас, оборотень и пловец-спасатель.

– Тьерри считает, что я могу найти Мэри-Линетт в воде? – Ужасные картины возникли в голове Эша.

– Сэр, я думаю, что Господин Тьерри предполагает, что есть большой водоем рядом с целевой областью: мы называем его Атлантическим океаном, – молодая женщина слегка улыбнулась своим словам. – И мы знаем, что последние вампирские анклавы в той зоне были на островах среди этого океана. Если они возьмут ее туда, эта корзина будет предназначаться не просто для спасения людей на воде. Она для подъема людей с лодок и тому подобного.

– Я знаю об анклавах. – Эш помнил, как это – быть частью команды, которая сожгла их дотла и взяла в плен жителей… во всяком случае тех, кто не сражался насмерть.

– Это был великий день для всех нас, сэр, – сказала Джорджия Дуглас. Эш передавал свои мысли бессознательно. Он действительно был близок к потере контроля.

– Но вы считаете, что все вампиры, которым нужна она, все еще могут направиться туда, –  сказал Эш утвердительно. – А они, определенно, отправятся за ней.

 То, как пловец-спасатель посмотрела вниз, было достаточно очевидным ответом.

После того, как все оборудование было убрано, Эш вновь попросил поговорить с пилотом. Так или иначе, спустя мгновение все они были связаны с кабиной, и Эшу были представлены лейтенанты Рейли и Симс. Когда двустороннее зеркало, отделяющее кабину от каюты, было опущено, он мог увидеть пилотов: молодых темнокожих женщин, на голове которых были шлемы из черного дерева и серебра. Обе они были вампирами.

– Хорошо, таким образом, все знакомы с принципами поиска Береговой Охраны, – сказал Эш, получив ответ на свой вопрос. – Я только не знаю, знакомы ли ваши люди с П.О.Д.С.

Они смотрели друг на друга, и Эшу даже показалось, что он услышал, как пилоты сказали: «Чего?»

– Поисковые Операции Духовных Супругов. Это все еще экспериментально, но у нас как раз есть отличный шанс доказать, что это работает. Духовные супруги связаны друг с другом психически. Я полагаю, это единственный путь для проведения операции, такой, как эта, потому что мы даже примерно не знаем, где находится наша цель – моя духовная супруга Мэри-Линетт. Мы не знаем, стоит ли она на одном месте или передвигается. Мы не знаем, взята ли она в плен, возможно, на море. Мы не знаем практически ничего. Но она посылает сигнал, как аварийный радиобуй[10], только на психическом уровне, и я единственный, кто может его уловить. Чем ближе мы к ней, тем это сильнее. Я думаю, это не должно быть проблемой.

И затем он сглотнул, потому что это было совершенно новой идеей, и НУЗ[11] не изобретало этого.  Эта команда Береговой Охраны привыкла получать точный сигнал от радиомаяка, а потом вести себя как хорошо слаженный механизм, чтобы доставить вертолет непосредственно к цели. Они не привыкли к непроверенной программе, которая полностью полагалась на романтические чувства гражданского лица.

В своей голове Эш услышал новый женский голос: четкий, привыкший командовать. Это было на личном канале в его голове. Должно быть, пилот.

«Это когда-нибудь проводилось в полевых ситуациях, сэр?» – медленно спросила она.

«Нет. Но стоит попытаться».

Мгновение тишины, и вот, к его величайшему облегчению, она объявила всем вслух:

– Я не могу придумать ничего лучше, поэтому соглашусь. Добро пожаловать на борт. Таким образом, я сама направляю вертолет? Сначала?

«Да. Это как спасение на море, даже если мы никогда не покидаем землю. У этого есть одно большое преимущество… Вы можете найти кого угодно».

«Другими словами, полетели. У вас получится, сэр. Мы найдем ее».

«Только еще кое-что … – Эш предпочитал обращаться по имени к тому, кто был ответственен за его жизнь. – Зови меня Эш, пожалуйста».

Из кабины пришло:

«Я Кобра, а это Мантра. Обе из личного окружения Господина Тьерри».

«Кобра? Мантра? – подумал Эш. – Мы что, в журнале комиксов?»

«Я имел в виду ваши настоящие имена. Пожалуйста, – произнес он убедительно. – Ой, да ладно! Мы, возможно, вот-вот все вместе погибнем».

На несколько секунд возникала пауза, пока пилоты взвешивали все «за» и «против», и, наконец, Эш услышал:

«Я Кортни Рейли, сэр».

И затем другой голос, зрелый и лишь слегка удивленный:

«Я второй пилот, сэр. Трейси Симс. Рада знакомству».

Кое-что внутри Эша поскуливало, и это мягко сказано. Ты летишь бороться с драконами c Кортни и Трейси, чьи имена звучат так, словно они обе года два как выпустились из школы. Но ему все-таки удалось сказать вежливое «привет».

Но, видимо, он не смог сдержать свои мысли исключительно при себе. Когда он закончил, пилот произнесла сладким голосом:

«Близко, но не совсем верно. Так звучат имена Коуртни через «у», сэр; и Трейсси с двумя «с». А мы обе были награждены крестами «За выдающиеся летные заслуги»[12], сэр».

Тогда Эш отступил. Его победили. Он извинился.

Спустя несколько минут они уже ехали по взлетно-посадочной полосе, а затем Кортни Рейли потянула штурвал, и они начали подниматься, все быстрее и быстрее, направляясь в темноту неба.

Мэри-Линетт

– Помогите!

Вот опять. Мэри-Линетт быстро шла по улице, параллельной Оксфордской. Она только что прошла мимо огромного Центра Науки и направлялась к Джеферсон Холл, когда она впервые услышала крик. Сам университетский городок был уничтожен. На Гарвард Ярд, где было ее общежитие, будто бы взорвали бомбу. Пока она торопливо шагала, она использовала свой странный, громоздкий телефон, который взяла из комнаты. Ничего. Даже сигнала «занято» или написанного сообщения. И это доказывало, что что-то было неправильным, очень неправильным. Телефонная связь Царства Ночи была настолько хорошей, что кто-то даже предположил, что она проходила через субэфир[13].  Неверно. Но она действительно использовала довольно удивительные микрочипы и энергию или колдовство, и это все воздействовало на частоты, которые, как предполагалось, не были доступны общественности.

Она пыталась связаться со своей семьей: с ее братом Марком и тремя сестрами Эша, все они находились в Убежище в Сан-Франциско. У них было несколько телефонов, таких же, как этот. Так же, как у ее отца в Орегоне. Она чувствовала как пот, подобно струйке от кубика льда, заскользил вниз по спине, ощущала мурашки по всему телу.

«Плохие вести, детка, – думала она. – Ты считала, что, по крайней мере, у Эша есть возможность позвонить».

– Помогите!

Это было где-то здесь. Мэри-Линетт ускорилась и нырнула в Джеферсон Холл. Она шла очень быстро, потому что это здание не выглядело надежным. Девушка старалась не думать об Эше, пока бежала. Было большим соблазном… больше, чем обычно… дернуть за нить, которая соединяла их, чтобы хотя бы проверить, жив ли он.

«Но что могло убить Эша? – насмешливо думала она, изо всех сил напрягая слух. – Он пережил бы и всемирный потоп, плывя на лодке с утятами и загорая».

– Пожалуйста, помогите! Кто-нибудь!

Так! Это шло не из одного из классов, это был кабинет преподавателя. Мэри-Линетт заметила приоткрытую дверь. Она заглянула и сначала увидела только полный беспорядок, но потом поняла, что же случилось. Невысокая девушка сидела за партой, когда ряд тяжелых стальных книжных шкафов, стоявших вокруг ее стола, упал. Теперь они образовывали вокруг нее клетку, такую, что она не только не могла встать из-за стола, но даже пошевелить головой.

– Пожалуйста! Я в ловушке! Пожалуйста!

– Все хорошо! Я здесь! – сказала Мэри-Линетт. – И я вытащу тебя, только подожди секунду.

– О! Слава Богу! Слава Богу!

– Не бойся, – произнесла Мэри-Линетт в своем стиле старшей сестры. – Только дай мне минутку.

– Я постараюсь. Но это было так ужасно... когда все началось… И тот звон. Я хотела пойти туда, но не смогла… Я застряла.

– Звон? – изумленно спросила Мэри-Линетт.

– Да. Если бы вы его слышали, вы никогда не забыли бы о нем… слишком трудно описать. Это был ужасный звук, ужасный… но когда я услышала его, мне следовало пойти на него. Но я не могла.

«И это, возможно, было большим везением для тебя», – думала Мэри-Линетт.

– Это туда все ушли?

– Все ушли?

– Да. Похоже, мы единственные, кто остался на кампусе.

– Слава Богу, ты пришла помочь мне, – спокойно сказала девушка из-под полок, а потом добавила что-то на иностранном языке. Мэри-Линетт предположила, что это была молитва или поговорка. Спустя мгновение девушка произнесла: – Меня зовут Дэви Шриниваса. – Она засмеялась. – Но из-за моей фамилии большинство людей говорят просто Дэви Ш. А как твое имя?

– Мэри-Линетт Картер. Большинство людей сокращает мое имя, даже несмотря на то, что я прошу их этого не делать. Я откликаюсь на Мэри, Мэр, Линн или М’Линн… так, теперь я собираюсь сдвинуть этуверхнюю полку влево. Может быть больно, когда кровь начнет возвращаться к затекшим местам.

– Я помогу толкать. Нет, пожалуйста… Я хочу этого. Просто объясни мне куда.

Поскольку Мэри-Линетт отодвинула стальной книжный шкаф от девушки, она смогла рассмотреть ее получше. Та была очень маленькой, с костями как у птички, с темными волосами, заплетенными в косу, спускающуюся по ее спине.

Мэри-Линетт довольно долго решала, какой книжный шкаф будет следующим и куда его двигать. В конце концов, они выбрали один из них.

– Что ты тут делала? – спросила Мэри-Линетт, приподнимая последний из шкафов и отодвигая его от парты. И почти сразу же: – Ты в порядке? Ничего не сломано?

– Мое запястье немного болит, но я уверена, что оно не сломано. – Подбородок Дэви выражал ее уверенность. – Что касается всего остального… я могу задать тебе тот же вопрос: что ты тут делаешь?

– Я здесь, потому что я проходила мимо, – сказала Мэри-Линетт, – а затем я услышала, тонкий голосок, просящий о помощи, который шел из этих развалин. Ты в курсе, что у Научного Центра отсутствует одна из стен?

– Нет. – Дэви уже успела встать и теперь искала что-то вокруг парты. Она нашла компьютерный диск. – Вот он! И выглядит неповрежденным. Он – это самое главное. Теперь, если я только найду свою папку…

– Забудь про папку. Это здание в любой момент может обрушиться и убить нас обеих. Давай я помогу тебе вылезти, и бежим отсюда.

Дэви колебалась. Затем она засунула диск в карман и позволила Мэри-Линетт помочь ей перелезть через стол, потому что не было никакого другого пути к выходу, кругом были упавшие полки, и все могло обрушиться в любой момент. Они коротко улыбнулись друг другу, когда Дэви была свободна, а Мэри-Линетт уже снова надевала на плечи свой рюкзак.

– Хорошо. Эй, ты знаешь, как использовать электрошокер? Или булаву?

Дэви покачала головой.

– Прости.

– Ничего страшного.

– У меня был дядя, который был священником, – совершенно внезапно выдала Дэви.

– Замечательно, – пробормотала Мэри-Линетт, занятая поиском места в стенах, через которое они могли бы попасть наружу. Это было опасно, потому что из развалин отовсюду торчали оборванные электрические кабели, к тому же, стены казались прочными, но, возможно, не являлись таковыми.

– Мир будет благодарен тебе за то, что ты помогаешь мне спасти этот диск, – продолжала Дэви. – Это был кабинет моей мамы, она физик, но в основном она работает на Полярной Станции. Ну, знаешь, в Антарктиде. Она посылает полученные ею данные сюда по электронной почте. У нас есть своего рода система… – Она продолжала говорить, но Мэри-Линетт особо не вникала, о чем та ей рассказывает. Кроме того, у нее было кое-что еще, о чем следовало подумать.

Она сочла историю про «звон» чрезвычайно тревожащей. Она не имела ни малейшего понятия, что за шум мог привлекать к себе… особенно, учитывая, что он был ужасающим, и в действительности вы не хотели туда идти. Нет сомнений, это было дело рук Царства Ночи. Но вокруг нее все выглядело так, как будто это место бомбили, и это не было похоже на то, что обычно делало Царство Ночи, во всяком случае, она об этом никогда не слышала.

Что могло привести к такому разрушению, причем оставить людей живыми, заставить их выйти из автомобилей и следовать за каким-то жутким «звоном»?..

Ничего естественного, это было очевидным, ничего естественного.

За пределами кампуса они шли мимо автомобилей, оставленных под невероятными углами, их шаги сопровождались хрустом стекла. Мэри-Линетт пыталась думать на ходу. Они были двумя молодыми девчонками, а наступала ночь. И это означало, что они автоматически были в беде, в городе, где разом были отмены все законы. И у Мэри-Линетт было чувство, шестое чувство, что она была оставлена в одиночестве в этом городке не просто так. Что были люди, которые ждали, когда она выйдет, люди, идущие прямо за ней.

Волоски на ее шее встали дыбом. Она задержала дыхание и прислушалась.

Так и сеть.

– Дэви? – зашептала она, когда они дошли до Уинделл Стрит.

– Да, Мэри-Линетт?

– Ты не можешь драться, но ты можешь бежать? За нами есть люди… не смотри! Нехорошие люди. Они идут за нами не для того, чтобы предложить нам помощь. Они плохие люди, и рано или поздно мне придется иметь с ними дело. Но сначала я собираюсь прижаться спиной к стене. Тогда я скажу: «Сейчас!». И ты побежишь так быстро, как только сможешь, не оглядываясь. Не волнуйся обо мне. Просто беги. Поняла?

– Я поняла, но если ты считаешь, что я брошу тебя, после того, как ты спасла меня, ты… – Дэви постучала по своему собственному лбу, – видимо, ударилась головой.

Мэри-Линетт почти в голос засмеялась.

– Ладно, но не пытайся с ними бороться, они не обычные люди. Беги и найди помощь, если сможешь.

– В городе, где все, кроме нас, исчезли?

– Ну, ты можешь попробовать… Ш-ш-ш! Молчи! – Мэри-Линетт замерла. Она только что услышала что-то позади них.

Это был хруст стекла. Негромкий, осторожный. Мэри-Линетт приложила палец к губам. Конечно, это, должно быть, грабители, но ее шестое чувство подсказывало ей, что преследовали именно ее. Впереди она увидела небольшое отверстие в стене, которое может защитить их с двух сторон. Практически незаметным наклоном головы она показала Дэви, что они должны зайти туда. Дэви выглядела испуганной, но молча подчинилась.

И это было очень вовремя. Как только они вошли, треск начал становится все громче и громче.

– Куда они пошли? – спросил четкий мужской голос.

– Они просто… исчезли, – ответил другой.

– Никто не исчезает от моего взгляда, – прозвучал «грозный, но непринужденный» голос третьего. – Они в двадцати футах[14] впереди, слева от вас. Откройте свои глаза, они же не могут придумать ничего стоящего.

Первый голос льстиво захохотал. А Мэри-Линетт уже говорила Дэви:

– Я буду использовать булаву и шокер, так что, держись на расстоянии от меня. Отбивайся моим рюкзаком от них, если получится. Он довольно тяжелый, ты можешь свалить кого-нибудь из них. И будь готова побежать, когда я кажу: «Беги!»

Дэви с сомнением смотрела на рюкзак.

– Я действительно думаю, что я…

– У нас нет времени на разговоры. Они идут сюда…

– Но мне все еще кажется, что я, возможно, была бы более полезна в…

И тут первый из головорезов завернул за угол. Мэри-Линетт почувствовала, как волоски на ее шеи зашевелились. Он выглядел человеком, но что-то подсказало ей, что это было не так. Ликующий вой, который он издал, когда нашел их, так же, возможно, поспособствовал этому заключению. Она подняла булаву и ударила ей по его круглому лицу, задержав дыхание.

– Ах ты, стерва! – Он сердито мотал головой, но не выглядел никоим образом выведенным их строя булавой. Именно тогда прибыл Парень-Номер-Два. Первый Парень все еще ругался, теперь блокируя выход. Таким образом, они застряли в этом отверстии.

– Мы поймали ее. Она выглядит точно так же, как на фотографии, – сказал недавно прибывший Парень-Номер-Два.

– Стой за мной, – выдохнула Мэри-Линетт, думаю, что, вероятно, для Дэви было более безопасным пойти ее собственным путем. Очевидно, им была нужна она, Мэри-Линетт, а не кто-то из ее случайно встреченных спутников.

– Ладно… Беги! – Мэри-Линетт бросилась на Первого Парня, который по-прежнему ничего не делал, кроме как ругался. Возможно, она сможет задержать их обоих, пока Дэви не убежит.

Но вместо того, чтобы побежать, Дэви подняла рюкзак, сделала красивый пируэт и ударила Парня-Номер-Два по голове. Затем она обернулась к Первому Парню, который пытался отцепить от себя Мэри-Линетт, боднула его в грудь, чтобы обратить на себя его внимание, а затем со всей силы пнула его ниже ремня, заставив взреветь от боли.

– А вот теперь бежим! – сказала Дэви, которая даже не запыхалась. И они побежали.

Мэри-Линетт задохнулась:

– Я думала, что ты из пацифистов. Ты даже не взяла булаву!

– Мой дядя был священником… истинной борьбы. В эти дни их осталось очень мало.

– Могу себе представить, почему… если они сражаются друг с другом так же, как ты с этими…

Они выбежали на улицу. Ночью все казалось сверхъестественно четким, и Мэри-Линетт чувствовала, что могла услышать, как падает иголка. Они быстро посмотрели вверх и вниз по улице и двинулись в сторону разрушенной детской площадки.

– Мне бы что-нибудь попить. Я долго просидела, застряв под шкафами, и постоянно кричала.

Все еще торопясь к детской площадке, Мэри-Линетт вытащила бутылку, наполненную водой, и протянула ее Дэви.

– Только не останавливайся.

– О Боже, ты просто чудо! Моя семья бы с удовольствием удочерила тебя.

Они добрались до площадки, там было много пространства вокруг, так что, враг не мог выпрыгнуть из укрытия. Но там также нельзя было спрятаться самому.

Похоже, это уже не имело значения. Они могли слышать шорох движения по обе стороны от них, а теперь и спереди. Они были загнаны на эту площадку.

– А твой дядя говорил, что нужно делать, если на тебя сразу нападают примерно двадцать парней?

– Думаю, он бы предложил подготовить свою душу для перехода к следующей жизни. Надеюсь, она будет спокойнее.

– Потрясающе, – произнесла Мэри-Линетт.

Теперь это был не просто шум, они могли видеть очертания лиц и рук, которые составляли большой круг, постепенно сжимающийся вокруг них. Их стало больше, намного больше, чем Дэви могла справиться. Больше, чем двадцать. Гораздо больше.

В их руках блестели ножи.

И, конечно, они выкрикивали всякие вещи, обращаясь к ним. Мэри-Линетт отфильтровывала их: предложение пойти на вечеринку домой к одному из головорезов; различные высказывания, превращающиеся в шум. Если вы женщина, то вы наверняка умеете не слышать такие вещи, заставлять их превращаться в гул на заднем плане. Она надеялась, что дядя Дэви обучил ее уловкам такого рода.

Забавно, однако, что когда они действительно столкнулись с этими трудностями, неожиданно произошли две вещи. Одной из них было то, что Мэри-Линетт все-таки услышала четкие слова кого-то из окруживших их.

– Ты и я… Мы устроим вечеринку позже, – произнес высокий хриплый голос, и Мэри-Линетт мельком заметила в его размахивающей руке большой нож. – После того, как наши… хм… работодатели закончат с тобой, мы можем вместе хорошо провести время.

«Ты идиот, – думала Мэри-Линетт. – Твои работодатели никогда не закончат со мной, а ты будешь невероятными счастливчиком, если они позволят тебе выйти из этого живым».

Второй неожиданностью было то, что произошел еще один из этих похожих на землетрясение взрывов, и в то же время засиял сверкающий красный свет. Звуковая волна поразила их почти мгновенно. Ракетный огонь? Это не было похоже ни на что из того, что Мэри-Линетт видела или слышала раньше. Но это было похоже на кое-что, чего она боялась.

Если бы только она могла подать сигнал бедствия. Но кто бы ни вел эту войну, он был очень умен. Блокирование захваченных частот, которые использовало Царство Ночи для контакта в чрезвычайных ситуациях, было невероятно находчивой, но ужасной идеей.

– Эй, девчушка. – Так или иначе, этот глубокий голос действительно прорывался сквозь все ее фильтры. – Я Мэнни. И я уверен, что ты мне нравишься. Ты пойдешь с Мэнни прямо сейчас, не сопротивляясь, и мы не причиним тебе вреда. А остальные притворятся, что никогда тебя не видели.

Мэри-Линетт решила уточнить у этих подонков, что будет с Дэви:

– И эта девушка будет свободна, верно?

На мгновение возникла тишина, а затем все разом засмеялись. Это был недобрый смех.

– Она наш утешительный приз, – ответил один из глумящихся голосов.

– Хорошо, Мэнни… или Мэнлесс… или как там тебя, не важно… ты можешь идти к черту, где ты, похоже, будешь чувствовать себя как дома, – произнесла Мэри-Линетт.

Дэви посмотрела на Мэри-Линетт. Теперь она улыбнулась, немного мрачно.

Круг был уже настолько узким, что Мэри-Линетт могла рассмотреть их глаза, а не только руки с ножами. И этот круг не мог не веселиться сейчас, зная, что у его жертв нет никакого иного пути, кроме как прямо вверх.

– Эй, девчушка, ты умеешь летать?

Да, они точно знали, какой страх должны сейчас испытывать их жертвы, и они хотели растянуть этот момент… хотя не слишком надолго, так как их «работодатели», несомненно, ждали.

Мэри-Линетт было интересно, что почувствовала Дэви, поняв, что некоторые из их преследователей не были людьми. Когда их тела стали удлиняться, а клыки расти, когда лица стали гротескными, и они опустились с двух ног на четыре. Должно быть, было уже слишком поздно начинать лекцию о Царстве Ночи.

«Странно, что в такое время, как это, ваши мысли так неопределенно бродят», – думала она. Ее собственные мысли прибрели к совершенно абсурдным вещам, вроде ленивого, растягивающего слова, похожего на кота молодого человека, который никогда не сможет быть с ней… и который также никогда не сможет быть без нее.

О, этого было достаточно, чтобы привести девушку к клише. Затем она назвала его имя. Эш. Эш Редферн. Эш с многоцветными глазами. Эш, чье темное существование заключалось в убеждении молоденьких девушек поделиться с ним кровью. Эш, о плохих поступках которого, она была уверена, она не знала и десятой части.

«У него должен быть друг, – невпопад думала она. – За исключением того, что Эш сам был себе другом. Он прекрасно знал, когда можно сблизиться… и когда самое время отдалиться. Он получал каждую девчонку, встречавшуюся у него на пути, каждая из них была готова бежать за ним на край света. Все, кроме одной… Правда была в том, что Эш жил за счет женщин, и он не собирался меняться».

Ее грудь сдавило желание выкрикнуть его имя, хотя бы раз. И получить ответ.

Прямо над ними раздался рев.

«Прощай, Эш, – думала она, когда один из головорезов единственным ударом сбил ее с ног прямо в пыль, в то, что осталось от детской площадкой. – Было бы хорошо узнать…»

И тут над ними произошел взрыв света.

Белого света.

Как полуночное солнце.

Все смотрели вверх, как будто они были в сцене из «Близких контактов третьей степени»[15], а затем их накрыла галлюцинация. Нужно было очень внимательно присмотреться, чтобы понять, что то, что спускалось с неба, вовсе не было Рождественским украшением, а являлось проволочной корзиной, обвитой яркими зелеными огнями для максимальной видимости в темноте.

И там был вертолет, зависший над ними опасно низко, опасно высоко. Настоящий вертолет.

И Эш Редферн, совсем не выглядящий сколько бы то ни было ленивым или расслабленным, вылезал из корзины.

– Давай туда! Давай туда! – отчаянно закричала Мэри-Линетт, обращаясь к Дэви и пытаясь встать. Мэнни, или кто-то еще, держал ногу на ее спине.

Именно тогда Мэнни вылетел за пределы ее видения, с воем, который свидетельствовал о том, что полет не был добровольным. И ее подняли. В сверхъестественном зеленом свете Эш выглядел… потрясающе. Он лениво улыбнулся. А затем он просто взял Мэри-Линетт на руки и отнес в подвешенную, слегка качающуюся корзину, которая, казалось, застыла вокруг девушки как каре[16].

– Ты тоже! – вслух и мысленно прокричал Эш Дэви. Он попытался подхватить на руки и ее, чтобы тоже отнести в похожую на Рождественское украшение корзину.

– Мой диск! – Дэви хлопотала над своим компьютерным диском как наседка, пока его в пыли пинали взад и вперед.

– Забудь про диск!

– Я не могу! Он может означать будущее человечества!

Не обращая на это внимание, он схватил Дэви, подняв ее как пушинку, и фактически забросил девушку в корзину. И тогда он снова закричал вслух и мысленно:

– Выжившие в корзине! Пора! Поднимайте!

И это был тот момент, когда Мэри-Линетт сошла с ума.

– Нет! – закричала она, а затем как бы еще громче про себя:  «Нет! Эш! Эш!»

Но корзина поднималась, все выше и выше, оставляя его стоять в пыли. А он, наглый мальчишка, улыбался и махал ей, потому что ее забрали, а он остался среди пары дюжин остолбеневших противников.

Мэри-Линетт снова закричала. Ее руки потянулись к нему. Тогда она попыталась вылезти из корзины, но Дэви в ужасе завопила, и она поняла, что подвергает опасности их обеих. А потом они уже были слишком высоко, и все было очень плохо.

Впервые в жизни ее сердце одержало верх над разумом. Перед глазами все потемнело, и она потеряла сознание.

Часть 3

Дэви

Дэви прижимала диск с жизненно важными данными к своей груди, читая молитвы и следя за попытками пыльного великолепного светловолосого молодого человека привести пыльную темноволосую девушку в сознание.

«Он действительно великолепен», – думала она немного разочарованно, потому что он был так очевидно занят. У него были светлые волосы, практически белые, и глаза, которые, казалось, меняли свой цвет каждый раз, когда он поднимал их не нее, что происходило довольно часто. Но это были только умоляющие взгляды, вопрошающие, как заставить Мэри-Линетт прийти в себя. Она отвечала ему также молча своими темными, полными сочувствия глазами.

Наконец, одна из одетых в форму фигур брызнула водой на лицо Мэри-Линетт. Они обернули ее в нечто, похожее на серебристый кокон, который, как они сказали, помогал во время шока, и, казалось, это сработало, когда ее еще и потрясли.

Сначала она открыла глаза. А потом издала звук… ненамеренный звук, как поняла Дэви… полный ужаса и горя.

Тогда она увидела Эша, пыльного, кровоточащего от чьего-то меткого удара в челюсть, склонившегося над ней, на полу, там, где фигуры в форме сдвинули кресла, чтобы положить кокон.

– Выпей это, прежде чем говорить, – произнес он.

– Эш? – сказала она хрипло, полностью игнорируя его.

– Пей.

Дэви наблюдала за ними и вспоминала, как он залез по веревке, как царь обезьян Хануман[17], качаясь на ветру. Как он запрыгнул в вертолет с ее диском, зажатым в зубах, как настоящий капер[18]. К этому времени Мэри-Линетт уже довольно давно была без сознания, а человек в форме, сейчас стоящий позади Дэви, заботился о ней.

Мэри-Линетт медленно пила.

– Не слишком горячо?

Мэри-Линетт покачала головой.

Дэви также никогда не забудет, как эта девушка раскачивала корзину, чтобы выпрыгнуть вниз, подвергая опасности их обеих.

«Герои», – подумала Дэви и покачала головой.

Тогда она упрекнула себя. Эти герои спасли ее и, возможно, всех, кто еще жив на планете. Ее глаза наполнились слезами.

Мэри-Линетт попробовала сесть. Нежные руки попытались опустить ее обратно и заставить продолжить пить через соломинку горячий бульон. Но Мэри-Линетт оказалась на удивление сильной. Она смотрела на Эша, но ее глаза были затянут пеленой от пыли и слез.

– Духовная супруга прямо напротив него, – услышала Дэви, приподняв одни из наушников. – Мы возвращаемся. Диамант Один.

Дэви наблюдала, бесстыдно наблюдала за влюбленными. Оба покрыты белой меловой пылью, оба взволнованные и озабоченные.

– Вот, – сказал мужчина, одетый в форму, вручая им по бутылке с водой. – Если вы нормально себя чувствуете, можете сделать это сами.

Через несколько минут темноволосая девушка, смывшая водой со своего лица песок и пыль, подняла глаза на парня, который, в свою очередь, смотрел на нее так, будто увидел мираж в пустыне, который в конце концов оказался реальностью.

– Эш.

– Мэри-Линетт.

– Тебя ранили.

– Это ерунда, они не ранили тебя?

– Едва прикоснулись.

Молодой человек всю последнюю минуту пытался выглядеть беспечным, а затем он сжал девушку в своих объятиях.

Эш

Она выглядела так, словно прошла через ад, она была в смертельной опасности, когда вертолет спустился… туда. Ни один здравомыслящий пилот не согласился бы спустить вертолет, когда альтиметр[19] на приборной доске показывает практически ноль, но Кортни сделала это… для Эша. Так же как никакой пловец-спасатель не позволил бы Эшу самому спуститься на подвешенной корзине… но Джорджия позволила, для Эша.

«Нет, – думал Эш, чувствуя к себе отвращение. – Не для меня, для нее».

Так или иначе, Царству Ночи необходимо исследовать телепатию или соединение душ, используя это вместо традиционных визуальных поисков для обнаружения пропавших в воде и на суше. Принцип Духовного Супружества снова сработал своим волшебным образом.

И теперь он смотрел в глаза, в которых человек мог утонуть, и он знал, что его любимая Мэри-Линетт была жива, потому что она орала на него.

– … риск, которому ты подвергся!

– Но ты была в опасности!

– Как ты заставил пилота сделать это?!

– Пару раз взмахнул своими ресницами, выглядя при этом невероятно милым и наивным.

Это было слишком, он понял это.

– Нет, нет, Мэри-Линетт, пожалуйста. – Он соскользнул на пол, встав на колени, и посмотрел на нее. – Я не знал, что делать. У меня не было плана. Но когда я увидел тебя, я знал только одно: мне надо добраться до тебя любым способом. Тут возникла тишина, и я сказал, что смогу сделать это на расстоянии в несколько футов. А она сказала… – Он внезапно перешел на телепатическое общение: «Я смогу выполнить этот маневр в промежутках в дюймах, в метрах, миллиметрах или даже размером с крысиный помет».

«И тогда ты спустился с вертолета, как балерун из какой-нибудь старой греческой пьесы».

Эш улыбнулся, но больше ничего не говорил о крысином помете. Он медленно начал понимать, что Мэри-Линетт был нужен настоящий Эш, Эш, который мог сбросить маску сарказма и просто быть самим собой.

– Эш? – сказала она вслух.

– Да, ангел? – горячо ответил он.

– Спасибо. Очевидно, ты спас мне жизнь.

– А возможно, и все человечество, – сказала Дэви, вновь прижимая свой диск к груди.

Эш взглянул на свою М’Линн, а затем на ее подругу. Потом он обратился только к Мэри-Линетт. Его лицо было по-настоящему несчастным.

«Мэри-Линетт, я не знаю, как сказать это… но… но…»

«Я так понимаю, у нас нет времени?»

«Ох… как ты догадалась?»

«Это неважно. Эш… Сколько у нас есть? Несколько минут? Несколько дней? Или…»

«Нечто среднее, полагаю».

«И все, что я хотела тебе сказать…» – Она прервалась.

Мэри-Линетт

Неожиданно Мэри-Линетт как бы очнулась.

– Дэви, ты не прекращаешь говорить, что у тебя есть что-то такое, что может спасти все человечество. Но ведь многие города… гораздо больше, чем мне известно, уже разрушены. О чем ты говоришь?

Дэви внезапно стала очень серьезной.

– Я знаю, что уже ничего нельзя поделать с городами, которые разрушены. Но моя мама работает в Антарктиде, изучая метеориты. Сейчас она в отпуске, но она нашла кое-что, кое-что невероятное. Она отправила фотографии этого в свой офис, мне на электронную почту, чтобы я могла их получить. Она сказала мне, насколько это важно. Я полагаю, что это связано с тем, что происходит прямо сейчас… так или иначе, она получила какие-то подсказки или ответы.

Мэри-Линетт посмотрела на Эша, тот выглядел сомневающимся. Если даже все Царство Ночи не было в состоянии разобраться в том, что происходит, или произойдет…

Но Мэри-Линетт догадалась, что Эш выучил кое-что новое – глубокое смирение. Он посмотрел на молодого человека в форме, сидящего недалеко от них.

– Ты скажешь пилоту, чтобы она сообщила, что мы везем? Я понимаю, что мы просто получим приказ лететь как можно быстрее, и мы уже это делаем … Но Саре нужно сказать, что она получит вертолет в том же состоянии, в каком он был.

– Немного более пыльный, вообще-то. – Один из оборотней, Люпа, изменила форму и была теперь человеческой девушкой, благожелательной и прекрасно выглядящей, если не сказать великолепно, с ее поразительными волосами, такого же пестрого цвета, каким был мех волка.

Мэри-Линетт поняла, что все они сегодня подверглись опасности  и что на самом деле все они подверглись опасности только ради ее благополучия. Она хотела поблагодарить их, но осознала, что лучшей благодарностью, вероятно, будет… завершение этой миссии.

– Там, – сказала она Эшу, понижая голос, – на экране, это… местность?

– Да, – сказал он, даже не потрудившись посмотреть. Его голос немного дрожал.

– Как ты думаешь, всего на минуту мы могли бы…

– Уверен, другие примут это во внимание, – сказал Эш быстро, почти тараторя, он снова взял ее руку и аккуратно приподнял. Казалось, его лихорадит, он встал и отошел к небольшому экрану исключительно в медицинских целях.

«Спокойно, – убеждала себя Мэри-Линетт. – Спокойно».

Она была напугана их с Эшем действиями, напугана тем, к чему это все могло привести. Вместе, в целом они были больше, чем просто сумма частей.

Эш сел, не сутулясь, не растянувшись, скорее, как настороженный кот, и посмотрел на нее. Мэри-Линетт отвернулась. Она могла видеть по его лицу, как он напряжен, видеть по его в этот момент темным кобальто-синими[20] глазам. Она как раз собиралась начать говорить о том, что он сделал, когда заметила, что он был слишком сосредоточен сейчас даже для того, чтобы просто посмотреть на нее, чтобы прочитать по лицу ее мысли.

– Ну? – произнес он. – Сделай мне одолжение, скажи все прямо. Да или нет? Этого достаточно или нет? Я сомневаюсь, что ты знаешь еще о чем-нибудь, что я делал…

– Ох, Эш, – проговорила она. – Посмотри на меня. Господин Тьерри сам посылал мне сообщения обо всем, что ты делал. А если кто и внес поправки…

– Были времена, – хрипло сказал он, – когда это не было возможным. Понимаешь? Времена, когда я делал такие вещи…

Мэри-Линетт приложила палец к его губам, чтобы остановить его речь.

– Они говорят, что ты действуешь так же, как старый Эш, полный… бравады и укусов. Они говорят, что не знали бы, что ты изменился, если бы ты не возвратился ко всем, кому ты прежде…

– Никто бы не смог сделать это, – проговорил Эш. – Но я попытался.

– Я слышала обо всем этом. Я бы сказала тебе об этом еще год назад, но ты никогда не приезжал ко мне…

– Но ты никогда не звала меня!

Их душили смех и слезы от их первой ссоры как влюбленных.

– Так ты прощаешь меня?

– Эш. – Она внезапно стала очень серьезной. Она предполагала, что он захочет прощение. – Я не могу дать тебе это. На это способны только те люди, которым ты причинил вред… а некоторые из них мертвы. Но со своей стороны, я могу простить тебя. И могу попросить прощение у тебя за все, что я сделала неправильно.

– Ты требуешь слишком многого! – Голос Эша вдруг стал слишком суровым. Мэри-Линетт испуганно посмотрела на него. – Где мое сердце? Ты можешь найти его? Отдай мне его обратно! – потребовал он, и теперь она видела, что он уже не в состоянии сдерживаться. – Ты забрала его. Оно должно быть у тебя. Или… может быть, ты потеряла его?

– Эш! Потерять твое сердце? Я потеряла все остальное, включая свою семью, вероятно. – И тут она отвернулась в сторону, непрошенные слезы заструились из ее глаз. – Но я клянусь, я не теряла твое сердце… Ты никогда не отдавал его мне.

– Отдавал. Отдавал! А если нет, я отдаю его тебе сейчас. Ох, Мэри-Линетт, М’Лин, мое сердце… Забирай его, забирай навсегда. – Теперь его глаза были золотыми и наполненными слезами.

– Это не то, для чего я попросила тебя вернуться. – Мэри-Линетт подняла лицо, глотая свои собственные слезы. Эш был ненамного выше ее, но он склонил к ней свое лицо, и на мгновение для них не стало никакого мира, никаких волнений, ничего, кроме их двоих.

Это было так прекрасно. Через минуту она остановилась и немного отстранилась, чтобы отдышаться.

«Я скучала по тебе».

«Я люблю тебя».

«Ты всегда заставляешь меня смеяться».

«Я люблю тебя».

«Я все время задавалась вопросом, увижу ли я тебя когда-нибудь снова. Это причиняло мне такую боль».

«Ох, Мэри-Линетт, я люблю тебя».

«Тебе хватает воображения только на краткие романтические ответы?»

«Это потому, что я так долго ждал, чтобы сказать одну единственную вещь».

Они тихо засмеялись, вновь касаясь губ друг друга.

– Как тебе удалось прибыть как раз вовремя? – спросила Мэри-Линетт наконец. – Знаешь, это ведь действительно было в самый последний момент.

– Потому что, – шептали губы Эша прямо ей в ухо, – я всегда буду там для тебя. Я знаю, как это звучит, но сегодня я был готов сделать все, что угодно, чтобы добраться до тебя: разломать бетонные стены, умолять, одалживать или красть; я сделал бы все, что угодно, чтобы убедиться, что ты в безопасности.

– И это все? Только чтобы я была в безопасности? Даже без тебя?

Она дразнила его, но у этого поддразнивания был важный подтекст.

Он отнесся к этому серьезно, без улыбки, возвращая ей ее пристальный взгляд своими нефритово-зелеными глазами.

– Даже без меня. Это… только крошечная часть всего… Но мысль, что тебе могли нанести вред, похитить, поймать в ловушку или причинить боль… И я при этом не буду знать, как тебе помочь…

Мэри-Линетт снова приложила палец к его губам.

– Я действительно не имею понятия, что будет дальше, но я точно знаю, что мы окажемся перед этим вместе. – Она внезапно подняла свой кулак и ударила себя по ноге. – Я ведь могла все это время быть с тобой, а я отослала тебя!

Он помешал ей вновь ударить себя, кладя свою ладонь на ушибленное место.

– Это было самое лучшее, что ты могла сделать для меня, – произнес он, и его глаза говорили, что он действительно так думал. И вот Мэри-Линетт знала, знала наверняка, что этот Эш отличался от того, которого она отослала; его сердце изменилось, и она почувствовала, как что-то тает у нее внутри. Холодная, упрямая неприкосновенность, из-за которой девушка не приняла его, даже притом, что знала, что любит его, таяла, и она таяла вместе с нею. Она ощущала, как что-то теплое растекается по всему ее телу.

И затем, когда она посмотрела на него, она увидела, что он держит кольцо.

Тебе необходим специальный знак, чтобы войти в Хармон, – проговорил он. – Но я также надеялся, что ты воспримешь это как символ.

Это был белый цветок, на каждом лепестке которого находилось по алмазу. И это была самая красивая вещь, которую она когда-либо видела. Алмазы были сделаны так, что выглядели как росинки. Расположенные на лепестках были небольшими, а тот, что находился в центре, был поистине огромным.

«Эш, у меня нет ничего похожего для тебя. И вряд ли я когда-нибудь смогу иметь нечто подобное, чтобы дать это тебе».

«Можно подумать, это имеет значение! Просто скажи, что выйдешь за меня… и поцелуй».

«Да, я согласна! Я выйду! И… с тех пор, как я встретила тебя, я носила это. – Она вытащила и расстегнула цепочку, висящую на ее шее. Это было золотое мужское обручальное кольцо, очень простое, только ободок. – Это кольцо, которым мой отец обручился с моей матерью. Он купил моей мачехе Клодин другое, а это дал мне, чтобы я подарила его человеку, за которого решу выйти замуж.

«Капитаны морских суден могут женить людей. Мы можем попросить Кортни, если это правило распространяется и на капитанов воздушных кораблей».

«Давай сделаем это, Эш».

«Ангел мой».

Потом была относительная тишина, но он была важной. Последние сомнения и страхи уходили из сердца Мэри-Линетт, и она вновь таяла… в руках Эша.

– Ты не должна бояться поцеловать меня, – снова зашептал он ей в ухо. – Никакой человеческой крови.

– Что? – зашептала она в ответ, находя этот вид разговора весьма интригующим и… возбуждающим. – Даже донорской?

– Даже такой. – Она почувствовала, как его горячее дыхание опалило ее шею, а затем ощутила, как он прикусил мочку ее уха. – Даже такой, – повтори он, как будто зная, что это сделает с ней… Смешно, ведь скорее всего так и было: Эш – эксперт в области женщин. У него огромный опыт. – Это как с алкоголем. Нужно полностью завязать. И у меня получилось.

«Ради тебя», – он сказал это, но она и так это знала. Она чувствовала, как ее глаза вновь наполняются слезами.

И тогда он поцеловал ее, сильно прижав к себе, ее слезы заструились к волосам.

«М’Линн! Я делаю тебе больно!»

«Ты же знаешь, что это не так», – думала Мэри-Линетт, чувствуя, как кружится голова. Он должен знать, что это не так. И даже более того, она была готова самовоспламениться от его прикосновений.

И тут зазвенел сигнал тревоги.

Поначалу Эш отнесся к этому легкомысленно.

– Прекратите! Мы не заказывали музыку, и вы, так или иначе, не имеете права… – сказал он и погрозил в воздухе кулаком, в то время как Мэри-Линетт смеялась сквозь слезы.

Потом Эш стал это игнорировать, до тех пор, пока дверь из кабины не открылась и в каюту не вошла офицер Джорджия Дуглас, покрасневшая от смущения. Она явно не предполагала, что когда-нибудь натолкнется на смеющегося и плачущего Эша Редферна и его смеющуюся и плачущую духовную супругу.

– Прошу прощения, – выдохнула она. – Но я говорила с лейтенантом Рейли… с Кортни, нет никакой ошибки. Мы получили приказ снижаться, найти место для посадки… то есть не обратно на базу... Мы не можем лететь домой, если нас преследуют. Возможно, нам придется сделать вынужденную посадку.

– Вынужденную посадку?

– Возможно даже на воду. В Атлантический океан. Послушайте, у нас всех будут парашюты, и у нас также есть спасательный плот, и…

– И этот вертолет утонет как свинцовый воздушный шар, – сказал Эш.

– Почему? – спросила Мэри-Линетт неожиданно для себя самой. – С какой стати они хотят, чтобы совершали вынужденную посадку, после того как вы уже спасли меня?

Она очень крепко сжимала руку Эша, а он ее.

Лицо Джорджии, казалось, внезапно стало суровым.

– Потому что за нами хвост, – сказала она. – И они считают, что это дракон.

Эш

Эш ощутил, как душа ушла в пятки. Циничный голос, который никогда на самом деле не переставал звучать в его голове, произнес:

«Вот видишь? Ничего Никогда Не Получается. Может казаться, что все уже вот-вот сложится, как надо, но, в конце концов, это все равно превратится в пепел[21], Эш».

Это было то, почему он потратил первую часть своей жизни, делая все, что хочется, и не задумываясь над такими понятиями, как Ответственность, Долг, Обязательства перед обществом или старая добрая Этика. Он не был полностью уверен, что не думал бы о них в любом случае. Они просто не были частью его личности. А вот весело проведенное время было. Расслабиться. Отдохнуть.

Последние годы он провел, делая все, чтобы исправить ужасные последствия первой части. Все ради любви Леди Линетт. Ах, да, она ненавидела, когда он называл ее так. Он делал это, никогда на самом деле не веря, что получит награду… что он увидит в ее глазах то, что он видел там только что… Но он делал это, так или иначе.

И что теперь?.. Сдаться? Сдаться?! Когда он только что увидел это в ее глазах?

Никогда. Никогда.

[1] Кейт – персонаж книги У.Шекспира «Укрощение Строптивой», которую Мэри-Линетт читала в «Дочерях тьмы» (Здесь и далее примечания переводчика).

[2] «Прекрасная дама, не знающая милосердия» («Belle Dame Sans Merci») – название баллады, написанной Джоном Китсом.

[3] Шпорник (лат. Delph?nium) — род одно- и многолетних травянистых растений семейства Лютиковые, близкий к роду известных ядовитых растений Аконит.

[4] Амиши — христианское течение. Главная черта их вероучения — очень строгое следование Священному Писанию. Они приверженцы старого традиционного образа жизни. Большинство из них носит одежду и головные уборы определенных цветов и фасонов, ездит в старинных повозках, запряженных лошадьми и т.д.

[5] Пауэр Барс (англ. «Power Bars») – шоколадные «энергетические» батончики с различными наполнителями.

[6] Манчис (англ. «Munchies») – кондитерские изделия, выпускаемые компанией «Нестле».

[7] П.О.И.С.К. – англ. S.E.A.R.C.H.

[8] Sikorsky Aircraft — американская авиа- и вертолётостроительная корпорация. Sikorsky H-60 Jayhawk — марка военного вертолета.

[9] Светящиеся палочки – аварийный химический источник света.

[10] Аварийный радиобуй (англ. EPIRB, Emergency Position Indicating Radio Beacon) — передатчик для подачи сигнала бедствия и пеленгации поисково-спасательными силами терпящих бедствие плавсредств, летательных аппаратов и персон на суше и на море.

[11] НУЗ – Национальное Учреждение Здравоохранения.

[12] Крест «За выдающиеся лётные заслуги» (англ. The Distinguished Flying Cross (DFC)) — военная награда Великобритании. Учрежден 3 июня 1918 года. Крестом награждают персонал Королевских военно-воздушных сил за мужество и преданность долгу в период несения службы. Выполнен из серебра.

[13] Субэфир – это среда, через которую передаются со скоростью света силовые воздействия от одних заряженных тел к другим и в которой могут распространяться излучения с длиной волны менее 10-11м.

[14] 20 футов – примерно 6 м.

[15] «Близкие контакты третьей степени» (англ. «Close Encounters») – научно-фантастический фильм режиссёра Стивена Спилберга об НЛО. В 1978 году фильм был выдвинут на Премию «Оскар» в 8 номинациях, из которых выиграл одну — за операторскую работу.

[16] Каре – Тактический прием построения пехоты четырехугольником для отражения атак кавалерии.

[17] Хануман — в Индуизме божественная обезьяна, сын бога ветра Ваю и апсары Пунджисталы.

[18] Каперы (англ. "Privateer") — частные лица, которые с разрешения верховной власти воюющего государства снаряжали за свой счёт судно (также называемое каперским или корсаром) с целью захватывать купеческие корабли неприятеля, а в известных случаях — и нейтральных держав.

[19] Альтиметр — пилотажно-навигационный прибор, указывающий высоту полёта.

[20] Кобальт — твёрдый, вязкий, блестящий серый с оттенком синего металл.

[21] Эш (англ. «Ash») – пепел.