Не мести, а порядка
Редакционная статьяБунт районного масштаба
Петр Скоробогатый Стремление найти причину бирюлевского бунта в национальной и миграционной политике скрывает системную проблему неэффективной работы органов правопорядкаМаленькое Баку В разговорах о районе Западное Бирюлево часто мелькает слово «гетто». Пока что это не так, но все условия для формирования там этнического квартала последовательно создавались в течение многих лет. Жилой массив между Варшавским шоссе и Липецкой улицей внутри изолирован в треугольнике из железнодорожных путей Павелецкого и Курского вокзалов, а снизу подпирается МКАД. Транспортная связь с миром — лишь через три дорожных выезда. В конце 1970-х здесь еще теплилась жизнь в деревенских домишках, но их уже теснила промзона, ширились склады вокруг железнодорожных станций, а жилые здания в десять этажей и выше заселялись приезжими из других регионов страны — семьями рабочих завода ЗИЛ и других предприятий юга столицы. И без того не слишком богатый местный люд в 1990-е остался без работы, промышляли кто чем может: например, скупка цветного металла здесь до сих пор в чести (в свое время и Орхан Зейналов подрабатывал этим нехитрым способом). Покровский рынок и плодоовощную базу быстро прибрали к рукам азербайджанцы и выходцы с российского Кавказа. Участились пьяные дебоши, разборки из-за бизнеса, поножовщина, следом почти нормой стали уличные грабежи и кражи. Уже тогда Бирюлево получило статус одного из самых криминальных районов столицы и хлесткое название в народе — Маленькое Баку. Ситуацию усугубил демографический кризис. Местные жители либо уезжали, либо спивались. Освободившиеся квартиры стоили недорого, но скупались в основном либо приезжими, либо посредниками для последующей сдачи гостям столицы. Сегодня при средней московской цене «однушки» 160 тыс. рублей за квадратный метр в Бирюлеве можно найти и за 90 тысяч. Снять однокомнатную квартиру можно меньше чем за 30 тысяч. Русские, впрочем, не соблазнялись низкими ценами, лишь единицы рисковали переезжать в депрессивный район. В 2000-е местный рынок закрыли, центром притяжения мигрантов стала плодоовощная база, серьезно расширившая границы района. Изменился и национальный состав приезжих — стало больше гостей из Средней Азии, неприхотливых в жилищных условиях, а потому забивавших квартиры под завязку. Русские оказались, по сути, вытеснены из района. В принципе днем Бирюлево Западное ничем не отличается от своих более благополучных соседей. Мигранты заняты на базе, местные работают в других районах, со «своими» рабочими местами туго. Вечером же ситуация кардинально меняется. Дворы заполняются южным интернационалом. Молодые люди разгорячены алкоголем и не обременены семьями — со всеми вытекающими последствиями для жителей. Справедливости ради, достается и русским, и приезжим, правда, мигранты по понятным причинам жаловаться в полицию не решаются. Еще одна болезненная точка конфликта — местные школы, где русские дети сегодня составляют национальное меньшинство. Подростки, в отличие от взрослых, не склонны к конформизму, поэтому столкновения и массовые драки — это привычные будни любого образовательного учреждения в районе. Бирюлевские форумы переполнены рассказами о том, как непросто добиться справедливого разбирательства таких межэтнических детских конфликтов. Многие мамы соглашаются перевести ребенка в школу в соседнем районе. Пусть час езды от дома, зато душа спокойна. Не заладились у местных жителей и отношения с органами правопорядка. Люди жаловались: руководство местного ОВД, в составе которого работали этнические азербайджанцы, инциденты с выходцами с Кавказа спускало на тормозах. В последнее десятилетие с полицией предпочитали дел не иметь вовсе, поэтому подтвердить статистикой жалобы населения на регулярные изнасилования, разбои, нападения во дворах не представляется возможным. «Лучший способ защиты — не появляться на улице после наступления темноты», — чаще всего именно такие слова приходится слышать от жителей Бирюлева. Бездействие полиции в течение многих лет фактически вычеркнуло фактор государства из жизни коренных обитателей района. Все свои беды бирюлевцы связывают исключительно с мигрантами, в них видят корень зла и угрозу для спокойной жизни. Попытка добиться закрытия овощебазы в 2012 году напоролось на однозначный ответ префектуры ЮАО: мол, база «выполняет социальные программы» по обеспечению овощами и фруктами местных больниц, детских садов и школ, а потому закрывать ее «нецелесообразно». Чтобы не получить обвинение в излишнем сгущении красок, финальный довод: степень коммуникации между жителями в мегаполисе всегда очень низкая. Горожане часто и своих соседей по лестничной клетке знают на уровне дежурного приветствия. Чтобы спровоцировать две-три тысячи людей выйти на улицы после очередного убийства в районе, власти нужно было надолго лишить граждан банальной защиты.
История одного бунта Об обстоятельствах конфликта, в результате которого в ночь на 10 октября был убит двадцатипятилетний Егор Щербаков, до сих пор известно не так много. На записи с камеры видеонаблюдения на подъезде дома в Востряковском проезде мы видим, как Орхан Зейналов пристает к плачущей девушке. Ей удается прошмыгнуть внутрь, раздосадованный азербайджанец уходит. За кадром, по версии следствия, у него происходит конфликт с молодой парой, в результате чего Зейналов наносит удар ножом в спину Егору Щербакову, попадает в сердце. Его девушка бежит в тот же подъезд, зовет на помощь, но к этому времени Егор уже мертв. В пятницу опубликовано фото предполагаемого убийцы. Несколько десятков человек собирается на разговор с руководством местного ОВД. В субботу на место убийства приходит уже несколько сотен местных жителей, однако разговор с представителями управы и ОВД идет трудно. Людей не устраивает одна лишь поимка преступника, они требуют убрать овощебазу, выгнать мигрантов и разрешить огнестрельное оружие. Очередной «народный сход» намечен на воскресенье. В принципе уже в субботу становится понятно: ситуация в Бирюлеве выходит из-под контроля. Попытки районных чиновников успокоить жителей безрезультатны, кредит доверия местной власти исчерпан давно. Однако никто из представителей вышестоящих инстанций проблемой не заинтересовался. Странной кажется и вялая реакция силовых ведомств, которые обычно загодя отслеживают всплеск активности ультрарадикальных группировок. А ведь уже субботним вечером призыв «защитить русских» распространялся в соцсетях и на националистических сайтах с однозначными инструкциями: «Тем, кто с других районов, — добираться до места осторожно, чтобы не быть по дороге перехваченным по беспределу полицией. Всем полицейским при расспросах отвечать, что идете на встречу со знакомыми». А в воскресенье утром начали появляться сообщения, что с Павелецкого вокзала в сторону Бирюлева выезжают электрички, переполненные фанатами. В 14:00 встречу с местными жителями проводит и. о. начальника УВД по ЮАО Александр Половинка , в 16:00 начался «народный сход», на который прибыл глава управы района Виктор Легавин в компании с лидером движения «Русские» Александром Беловым . Подсчитать точное количество людей было трудно, они приходили и уходили. По разным оценкам, в воскресных событиях участвовало 2–3 тыс. местных жителей и от 800 до 3 тыс. прибывших националистов. Спустя полчаса после начала «народного схода» несколько провокационных выкриков направили энергию толпы в агрессивное русло. Первой мишенью был избран торговый центр «Бирюза». «Боевые» бригады молодежи просачивались сквозь дворы, по проезжей части следовали местные жители, некоторые с детьми и собаками. Их сопровождало несколько десятков сотрудников полиции и ОМОНа. Погром в ТЦ длился двадцать минут, после чего полиция начала задержания. В автозаках оказалось несколько человек, но довезти их до ОВД не удалось: толпа заставила машины развернуться. Это было последнее событие с массовым присутствием местных жителей, в дальнейших инцидентах участвовали в основном националистические и фанатские движения. Разделившись на несколько групп, сначала они атаковали опустевшую овощебазу, затем устроили погром около железнодорожной платформы Бирюлево-Товарная. Поздним вечером разгоряченная молодежь вернулась к ТЦ «Бирюза», где схлестнулась с полицией. Был объявлен план «Вулкан-5» (последний раз его объявляли после терактов в московском метро в 2010 году), благодаря которому в Бирюлево Западное удалось стянуть несколько сотен сотрудников ОМОНа и бронетехнику. Начались точечные аресты. По итогам воскресенья было задержано около 400 человек из числа участвовавших в беспорядках. В бирюлевском инциденте необходимо четко дифференцировать два вектора развития событий, поскольку каждый по отдельности или при частичном наложении искажает понимание реального положения дел. Вектор первый: местные жители, доведенные до отчаяния бездействием правоохранительных органов, вышли требовать решительных мер от государства. Вектор второй: мирный протест был искусственно радикализирован в интересах неопределенных лиц. Интересными также кажутся вопросы, почему в Бирюлеве было так мало полиции, почему на огромной криминализированной овощебазе полиция позже обнаружила лишь одну машину с оружием и несколькими миллионами рублей, кто предупредил мигрантов и, наконец, кто созвал сотни праворадикальных «бойцов» на окраину Москвы. Самостоятельность молодежных националистических и фанатских группировок ставится под сомнение еще с момента памятных беспорядков на Манежной площади (тогда, кстати, бунт тоже последовал за мирным шествием по Кронштадскому бульвару болельщиков «Спартака», возмущенных бездействием властей). Есть «криминальная» версия того, кто мог управлять радикальными националистами в Бирюлеве.
Что скрывалось на базе Столичный плодоовощной рынок всегда считался вотчиной этнических клановых группировок, и криминальные войны в этом теневом секторе — явление привычное. То, что бирюлевский район контролировали определенные преступные лица, косвенно подтвердил мэр Сергей Собянин , отметив, что он располагает информацией о настоящих владельцах овощебазы: «Часть из них в бегах, часть сидит. Контакты с ними затруднены. Их имена мы можем только предполагать, потому что официально владельцами числятся совершенно другие люди». Овощебаза в Западном Бирюлеве называется «Покровская» или «Брежневская» — она была построена к Олимпиаде-80 и считалась передовым объектом такого типа: достаточно сказать, что внутри могли разгружаться целые товарные поезда. Сегодня это одна из крупнейших овощебаз России, ее площадь — 25 гектаров. Доля базы на столичном рынке фруктов и овощей доходит до 75%. Официальная прибыль владельца ЗАО «Новые Черемушки» от сдачи в аренду площадей составляет около 1 млрд рублей. Неофициально торговый оборот оценивается в 300 миллиардов. ЗАО принадлежит братьям из Дагестана Алиасхабу Гаджиеву и Игорю Исаеву , по итогам недавних событий они оказались под следствием. На деле за реальный контроль над базой годами сражается несколько воровских кланов. В криминальных войнах, которые усилились после сноса Черкизовского рынка в 2009-м, поучаствовал и небезызвестный Дед Хасан. Передел плодоовощного рынка столицы назывался в качестве одной из причин его убийства в январе нынешнего года. Конечно, плодами земли-матушки деятельность Покровской овощебазы не ограничивается. Большую часть ее территории занимает логистический центр, способный принимать до тысячи грузовых фур в день. Согласно неофициальным данным, через этот объект проходили крупные партии наркотиков и контрафактного товара, здесь оформлялись фальшивые документы и отмывался «черный нал». Эти сферы контролировали отдельные мафиозные структуры, деятельностью которых активно интересовались различные силовые ведомства. По сути, овощебаза стала настоящим государством в государстве. Есть версия, что в 2013 году неизвестные лица из криминальных «контролеров» объекта заинтересовались территорией, на которой расположена овощебаза, с целью построить огромный торговый центр. Такая инициатива могла вызвать очередной виток клановых войн и точно потребовала бы затратных согласований с властями. Бирюлевский погром сильно упростил задачу. Следует признать: без серьезного общественного и медийного резонанса закрыть базу было бы сложно. У компании-владельца очевидно имелся хороший административный ресурс, который в любой иной ситуации был бы использован для спуска ситуации на тормозах. Так, почетный президент компании — владельца базы, ЗАО «Новые Черемушки», Герой России и летчик-испытатель Магомед Талбоев публично заявлял, в частности, о близком знакомстве с Владимиром Путиным , королем Иордании и бывшим президентом Ирана, а также в ультимативной форме требовал отменить закрытие овощебазы, грозя серьезными проблемами с поставками овощей и фруктов на московский рынок. В итоге решение о переносе базы принято, и это соответствует, по всей видимости, интересам всех «хозяев» объекта и, как ни странно, самих жителей района.
Не те дискуссии По итогам событий в Бирюлеве в публичной плоскости развивались две основные темы: национальный вопрос и миграционная политика. Судя по всему, государство приняло решение сделать упор на борьбу с нелегальными мигрантами, причем пока что мерами несистемного характера. В конце прошлой недели глава столичной полиции Анатолий Якунин объявил тотальную войну нелегалам. В очередной раз пройдут облавы на всех рынках столицы, кроме того, органы проверят жилой сектор на выявление «резиновых» квартир. Более того, такие масштабные акции теперь будут проходить каждую пятницу, пообещал Якунин. Глава ФМС Константин Ромодановский предложил установить ответственность за фиктивное привлечение рабочей силы и запретить перепродажу квот. Следует отметить, что в организации теневого бизнеса по махинациям с квотами обвиняют как раз сотрудников самой ФМС. События в Западном Бирюлеве вызвали заметный всплеск эмоций у националистических и ультралиберальных движений, а также у политиков, спекулирующих на подобной тематике. Дефицит содержательного подхода к национальному вопросу у властных элит вызывает появление и популяризацию фактически антигосударственных лозунгов и мнений. Между тем соцопросы показывают, что национализм не та черта, которая характеризует современное российское общество. Возьмем для наглядности одно из последних исследований «Национальный вопрос в российской общественно-политической жизни», которое в январе—сентябре 2013 года провел фонд «Холокост». Лозунг о выделении из состава России хотя бы одной из республик Северного Кавказа в среднем по стране поддерживает лишь 9% граждан. В московском и петербургском регионах, а также в Южном федеральном округе таковых оказалось в два раза больше — 18%. Этот опрос прекрасно дополняет недавнее исследование ВЦИОМа, которое показало, что 84% граждан считают человека русским не по крови, а по таким параметрам, как принадлежность к русской культуре, знание языка, вера. Где же тут ксенофобия? Таблица 1: Хотите ли вы отделения хотя бы одного региона Северного Кавказа? При этом фонд «Холокост» выявил пугающий результат: сразу 37% жителей России убеждены, что «русские в своей собственной стране, которую они исторически создавали, оказались в роли угнетенного большинства». Правда, высокий показатель получился во многом благодаря русским респондентам из Москвы и Петербурга, а также из республик Северного Кавказа. Кажется парадоксальным, что в среднем более состоятельные жители столиц чувствуют себя «угнетенными». Только если не учитывать ситуацию, когда государство оставляет горожан один на один с клановыми этническими структурами, не обеспечивает защиту во дворах и на улицах, вынуждая сталкиваться с патриархальным «кошелек или жизнь». Таблица 2: Согласны ли вы с высказыванием: «Русские в своей собственной стране, которую они исторически создавали, оказались в роли угнетенного большинства; преимущество имеют другие народы?» При этом многолетнее отсутствие доверия россиян к работе органов правопорядка вынуждает их искать иные способы защиты, например заградительные. Еще одно исследование: большинство жителей страны выступает за введение визового режима со странами Закавказья (64%) и Средней Азии (72%). В лидерах опять-таки столичные регионы. Идея сама по себе дискуссионная. Президент Владимир Путин незадолго до событий в Бирюлеве высказался определенно: введение виз помешает интеграционным процессам в СНГ. Но и помимо этого довода нужно понимать, что стремление выстроить железный антимигрантский занавес выглядит самым простым решением, но лишь показывает неэффективность существующих механизмов работы ФМС и полиции. Таблица 3: Следует ли для ограничения миграции ввести визовый режим со странами Средней Азии? В целом результаты опросов доказывают, что межнациональная напряженность проявляется наиболее остро в регионах, которые в наибольшей степени сталкиваются с этно-миграционными проблемами. Первопричина и катализатор межнациональных столкновений — неконтролируемая миграция и всесилие этнических клановых группировок, затем, как следствие, — рост низовой преступности. Это поле для работы силовых структур, а не программ решения национального вопроса.
Теория разбитого окна Московским властям необходимо срочно решать проблему возросшей низовой преступности, особенно заметную в депрессивных промышленных и спальных районах, причиной которой становятся внутренние и внешние мигранты. В общей криминальной статистике местные жители по-прежнему нарушают закон куда чаще, однако рост преступлений, совершенных мигрантами, за первое полугодие этого года составил 40%, сообщил официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин . На деле этот процент еще выше: полиция предпочитает решать проблему мелких правонарушений с помощью взяток или высылки из страны. Да и сами пострадавшие либо не рискуют связываться с нерусскими преступниками, либо экономят время, либо не доверяют органам, а значит, не заявляют о правонарушениях. При этом почти каждое шестое убийство и каждое третье изнасилование совершают выходцы из стран СНГ. Сегодня мы наблюдаем попытку решить столичную проблему путем принятия системных решений в области миграционной или национальной политики. Это безусловно важные, но отнюдь не быстрорешаемые задачи. Запрос на немедленные и эффективные меры должен быть прежде всего направлен силовым органам, которые по закону призваны обеспечивать безопасность людей. Та же нелегальная миграция невозможна без существования клановых преступных группировок — как специализирующихся на ее организации, так и «многопрофильных», кормящихся на дешевом труде приезжих. Борьба с этим явлением обеспечит куда более эффективный результат в борьбе с нелегалами, чем облавы на столичных рынках. Это непростая задача, учитывая многолетнюю спайку этнических ОПГ и сотрудников различных силовых структур. Эксперты отмечают необходимость возрождения знаменитых УБОПов, управлений по борьбе с организованной преступностью. Сторонником этой идеи является и нынешний министр МВД Владимир Колокольцев. Он анонсировал возвращение УБОПов сразу после своего назначения в мае 2012 года, однако пока этого не произошло. Куда более простая задача усиление борьбы с низовой преступностью. Это отмечают многие ветераны силовых ведомств, указывая на серьезные недочеты в организации работы местных правоохранительных органов. «После всех сокращений на улицах практически нет полиции. От одного отдела внутренних дел выезжают всего два, максимум три наряда патрульно-постовой службы. Это в несколько раз меньше, чем было в советское время, а население тогда было совсем другое. Нужно также вводить муниципальную милицию», — считает Антон Цветков , глава президиума общероссийской общественной организации «Офицеры России», заместитель председателя общественного совета при ГУВД Москвы. Нельзя сводить невысокую результативность борьбы с оргпреступностью и нелегальной миграцией только к коррупции, дополняет председатель совета ветеранов управлений уголовного розыска МВД РФ Николай Исаев : «Снизился уровень подготовки в высших учебных заведениях МВД, снизилась профессиональная квалификация сотрудников “на земле”. Иногда участковый не в курсе ситуации в своей зоне ответственности». Секрет успеха — в искоренении среды, в которой преступность — привычное и нормальное явление, а также в уничтожении «кормовой базы» мелких группировок, находящихся в вассальных отношениях с более крупными. Мировая практика доказывает эффективность этой тактики. В 1970-е с галопирующим ростом «мигрантской» преступности столкнулся Нью-Йорк. Тогда еще новый мэр Рудольф Джулиани решил проблему с помощью так называемой теории разбитого окна — представления о том, что большие преступления начинаются с малых. Если разбитое окно не застеклить немедленно, со временем разобьют все окна в доме. За дело Джулиани взялся с присущей ему требовательностью, доходившей до щепетильности и жесткости к подчиненным. Мэр начал с безобидного, казалось бы, явления — «чистильщиков стекол». Эти персонажи, в 1990-е ставшие знакомыми и нам, промышляли попрошайничеством в обмен на чистку стекол автомобилей, стоявших на перекрестке или в пробке. Полиция стала штрафовать за эту деятельность. Затем уделили внимание и другим мелким правонарушениям. Тогда же было принято решение о создании массовой городской системы видеонаблюдения. Тактика «от мелкого к крупному» дала результат: преступность в городе снизилась на 50%, в том числе убийства — почти на две трети. Очевидно, что аналогичную тактику можно применить как в Москве, так и в других крупных городах. И начинать нужно с обычных московских дворов. Карта Западное Бирюлево. Место событий (обратно)
О возвращении на круги своя
Александр ПриваловФраншиза в пакете
Шперлик Кристина Инвестиционный фонд «Лайф Франчайзинг» предлагает новый принцип работы на рынке франшиз: предприниматель получает деньги на развитие проекта с обязательным условием выкупить свою долю через пять летФранчайзи без внимания По мнению экспертов из Российской ассоциации франчайзинга, сейчас темпы роста рынка франшиз (его общий объем очень грубо оценивается в 5 млрд долларов) немного снижаются, так как рынок постепенно насыщается новыми предложениями. Тем не менее ниша для роста остается достаточно большой, по-прежнему есть спрос на тиражируемые бизнес-модели, поэтому рост продолжается. Эксперты ожидают взрыва роста франчайзинга в секторе сервиса и B2B-услуг. При этом три четверти франшиз развивается в сфере торговли и общественного питания. Развитие бизнеса по франшизе тормозится из-за отсутствия внятной законодательной базы и закрытости самих франчайзеров — они не спешат предоставлять полную информацию о том, на каких условиях готовы сотрудничать. Бренды, с которыми работает «Лайф Франчайзинг», видят серьезный потенциал рынка франшиз: к примеру, сеть «Шоколадница» собирается увеличить количество кофеен, открытых по франшизе, на 100% до конца 2013 года. По данным сайта «Шоколадницы», программа франчайзинга сети началась в 2008 году, уже открыто 49 кофеен. Сейчас большинство франчайзеров продают франшизу сами, и приобретающие ее предприниматели часто оказываются предоставлены сами себе. Это может не только плохо сказаться на их бизнесе, но и причинить ущерб имиджу франчайзера. Поэтому и появляются специализированные посредники, которые плотно работают с начинающими бизнесменами-франчайзи. «Лайф Франчайзинг» — как раз пример такого специализированного фонда. Он появился на рынке в мае 2013 года, входит в финансовую группу «Лайф». К концу 2014 года создатели «Лайф Франчайзинга» планируют развить портфель совместных проектов до 1 млрд рублей. Фонд рассчитан на проекты общей стоимостью от 3 млн до 25 млн рублей. Инвесторы готовы вложить в конкретную франшизу до 15 млн рублей, а их партнер, в зависимости от проекта, должен располагать суммой от 500 тыс. до 10 млн рублей. Предложение пользуется спросом: по словам Дмитрия Дыльнова , генерального директора фонда, только за три месяца, июль–сентябрь, фонд запустил 28 совместных проектов и потратил на их софинансирование 250 млн рублей.
Не только деньги Суть работы «Лайф Франчайзинга» — прямые инвестиции в проект. «В программе предлагается не кредит, а совместное инвестирование в конкретный проект. А наш интерес — в росте рыночной стоимости каждой совместно открытой точки и в приобретении партнером нашей части проекта в собственность в дальнейшем», — говорит гендиректор фонда. Первое, что было сделано, — фонд отобрал франшизы нескольких сетей, на которые и сделал ставку. «В нашем деловом портфеле совсем немного франшизных концепций, в развитие которых мы можем вкладываться и ради которых готовы рисковать, — уточняет Дмитрий Дыльнов. — Бывает, что на тестирование одного бренда уходит до нескольких месяцев. Но мы их досконально изучили, провели “полевые” исследования и стресс-тесты. Разобрали бизнес в своем “гараже” по косточкам и теперь четко понимаем, на что можем рассчитывать с уверенностью, а чего следует бояться, и этим знанием делимся с нашим будущим партнером, готовым стать франчайзи». Становясь партнером «Лайф Франчайзинга», предприниматель получает не только деньги на развитие проекта, но и знания и опыт: будучи прямо заинтересованным в развитии бизнеса, фонд готов помогать его строить. «Мы раздаем не деньги, а возможности. Эти возможности должным образом подготовлены и упакованы», — говорит г-н Дыльнов. Самыми интересными партнерами представители компании считают успешных бизнесменов, которые хотят расширить свой деловой портфель; менеджеров в крупных компаниях, которые задумываются о «свечном заводике», но не готовы оставить основное место работы; амбициозных молодых людей, будущих предпринимателей, твердо намеренных начать бизнес с понятного стартапа и не желающих скучать пенсионеров. В целом именно эти люди и обращаются в компанию. Наиболее активны представители малого и среднего бизнеса, которые хотят расширить бизнес; франчайзи, готовые запустить еще одну точку или купить дополнительную франшизу; сотрудники крупных компаний, имеющие доход и накопления. По словам представителей фонда, каждую неделю поступает около ста запросов.
Бизнес под контролем Фонд обещает поддерживать и франчайзера, и франчайзи, и в этом основатели видят один из ключевых элементов его стратегии. По словам Дмитрия Дыльнова, на нашем рынке существует очевидное недоверие между франчайзером и франчайзи, и фонд решает эту проблему. Если предприниматель начнет нарушать ключевые стандарты бренда или забросит необходимую операционную работу предприятия, то он с большой вероятностью потеряет бизнес вместе со своими вложениями. Это оговаривается на первоначальном этапе сделки и позволяет отсеять неподходящие кандидатуры. Если же франчайзер начнет нарушать оговоренные обещания или, к примеру, понуждать предпринимателя продать не на рыночных условиях свою коммерческую точку в интересах франчайзера, то и здесь фонд выступает гарантом чистоплотности деловых отношений, так как имеет гораздо большие финансовые и юридические возможности для отстаивания интересов совместного предприятия, чем простой индивидуальный предприниматель. Это также оговаривается на первоначальном этапе, франчайзера предупреждают о недопустимости подобных событий. На сегодняшнем этапе развития нашего рынка значительно больше прав именно у владельцев франшизы, и такие предупреждения серьезно охлаждают «диктаторские» замашки некоторых из них. «Возможно, как раз из-за подобных опасений несколько довольно развитых франшизных концепций вдруг забуксовали в оформлении партнерства с нами, хотя ранее очень активно на нем настаивали. Дело в том, что, по нашим условиям, франчайзер не может менять правила, оговоренные на этапе заключения партнерских отношений, потому что для нас это экономически невыгодно», — добавляет Дмитрий Дыльнов. Создатели проекта предлагают воспринимать фонд как некий сервис для активного предпринимателя, проект, выполняющий роль «старшего брата», который готов оказать своему партнеру любую поддержку в развитии. Франчайзеру такое партнерство выгодно тем, что франшизная концепция значительно расширяет для него круг потенциально успешных будущих франчайзи.
В отсутствие кредитов Участники рынка относятся к новичку с интересом. «Инвестиционные фонды — потенциально эффективный инструмент финансирования франчайзинговых проектов, — говорит Юрий Бабич , директор по франчайзингу компании Yum!Brands (бренды KFC и PizzaHut). — Оправданность инвестиций со стороны фонда в данном случае зависит от эффективности выбранной для развития франшизы и тщательности отбора потенциальных франчайзи, обладающих необходимой компетенцией». Для правообладателя франшизы такая форма партнерства может быть весьма интересна, так как позволяет экономить ресурсы, необходимые для отбора потенциальных франчайзи. В то же время такой формат содержит в себе ряд рисков в связи с определенной децентрализацией зон ответственности со стороны франчайзи, предупреждает г-н Бабич: «К сожалению, многие предприниматели в погоне за ростом закрывают глаза на несоблюдение стандартных требований, что приводит к размыванию бренда, потере контроля и в итоге к разрушению бизнеса». Сами предприниматели относятся к новому инструменту, как и к франчайзерам в целом, с некоторой опаской: «Условия крайне заманчивые, но в то же время настораживают, — говорит Яна Зяблина , которая в январе 2013 года открыла в Санкт-Петербурге галерею эксклюзивной фотографии YellowKorner по франшизе парижской сети. — Я обязательно обращу свое внимание на “Лайф Франчайзинг”, но нужно изучить всеподводные камни». Сумма первичных инвестиций на запуск первой международной галереи YellowKorner в России, по словам Яны, генерального директора проекта, составила 18 млн рублей. Переговоры велись долго, около пяти месяцев. Нужно было проанализировать рынок и условия сотрудничества. Проекту YellowKorner в России лишь девять месяцев, он еще находится на стадии стартапа. Надеяться только на франчайзера Яна не советует: «Начинающим франчайзи следует досконально изучить все стандарты бизнеса, а затем, желательно заранее, приложить их к действительности своего рынка. Если проект в области ритейла — очень советую пройти стажировку рядовым консультантом или продавцом в самой успешной точке проекта. Появляется другой взгляд на все заданные бизнес-процессы». Алексей Лаврухин , руководитель группы «Чистофф», предупреждает, что не надо возлагать все надежды на франчайзеров, включая фонд «Лайф Франчайзинг», обещающий помочь и с деньгами, и с компетенциями: «Молодым предпринимателям не стоит ожидать, что они заплатят взнос и за них сделают всю работу. Все придется делать самому, никто за вас ответственность нести не будет, вам будут лишь подсказывать, и то не всегда. Первоначальные инвестиции в мой проект составили два миллиона рублей. Это оказалось на 30 процентов выше тех цифр, которые изначально назывались. Я был готов к этому, так как моя основная профессия научила меня реально оценивать инвестиционные планы проектов, да и опыт моего первого бизнеса помог. Но для молодых предпринимателей, не имеющих опыта работы в больших компаниях, зачастую это бывает сюрпризом». Обязательно надо пообщаться с другими франчайзи: они могут рассказать, что им приходилось делать и сколько это стоило денег, нервов и сил на самом деле, считает Алексей. Эксперты же высоко оценивают потенциал развития «Лайф Франчайзинга». «Вопрос доверия у нас в стране больше ментальный. Если “Лайф” проведет серьезную маркетинговую работу, то продукт будет направлен на широкий круг предпринимателей, кроме, наверное, начинающих с нуля», — комментирует Юрий Михайличенко , исполнительный директор Российской ассоциации франчайзинга. По его словам, основная причина того, что у бизнеса «Лайф Франчайзинга» отличные перспективы, — недоступность традиционных кредитных продуктов для большинства субъектов бизнеса. Высокая процентная ставка, залоговое обеспечение, бюрократические процедуры при получении, короткие сроки — все это серьезно осложняет жизнь начинающим российским бизнесменам. На стадии стартапа в большинстве случаев нужно иметь партнера с деньгами, который разделяет с предпринимателем риски и помогает выйти на окупаемость и платежеспособность. «За рубежом очень много аналогов “Лайф Франчайзинга”, и они успешно работают — это трасты, венчурные фонды. Практически вся инновационная сфера развивается именно с помощью этих институтов. К сожалению, в России эти инструменты сильно гипертрофированы и широкого распространения не получили», — говорит Юрий Михайличенко. (обратно)
Вертикаль от поля до прилавка
Иван Рубанов Двадцать передовых российских производителей свинины по производственной эффективности ничем иностранцам не уступают. Вступление в ВТО и падение цен поставило крест на сверхприбылях, но их бизнес остается доходнымДесант из Казахстана — Когда вы начали заниматься сельским хозяйством? — Когда я только научился ходить, мне сразу дали вилы и лопату, в сарае убирал за поросятами и телятами навоз, ходил сено косить с отцом. В молодости довелось за штурвалом комбайна открутить пять сезонов в студотряде. Я же выходец из Северного Казахстана, а там в социалистические времена, когда начиналась уборочная, всех «ставили под ружье». — А как пришли в агробизнес? — Я работал в агрокомбинате «Боровое» начальником отдела снабжения. Это было громадное предприятие, которое входило в десятку крупнейших в СССР. В 1988 году я создал кооператив по нефондовому снабжению. Потом вышли законы об аренде, об акционерных обществах, мы переорганизовывались, но как было общество «Агропромкомплектация» изначально, так и остается, названия не меняли. В этом году нам исполнилось двадцать пять лет. — В России- то как оказались? — В 1993 году на нашей бывшей родине начались серьезные проблемы вроде отключения электричества, воды и газа. Я основной костяк команды перевел в Зеленоград и в Тверскую область, в район города Конаково. На одном из мероприятий познакомились с местными людьми, завязались отношения. В Зеленограде мы построили торгово-офисный комплекс, собственную пекарню, цех по производству мясных и рыбных полуфабрикатов, организовали розничную сеть магазинов. Потом, когда обосновались, я перевез из Казахстана еще 450 человек. Встал вопрос, куда их пристроить. Поехали к главе Тверской области, говорим: «Надо что-то с людьми делать, ведь это же не какие-то абстрактные мигранты, а наши русские люди». Он говорит: «Ну забирай вот совхоз, два миллиона долларов долгов — по электроэнергии, по газу, по налогам… Перспектив у него все равно никаких». На месте этих развалин мы создали молочное хозяйство, купили пять тысяч гектаров земель этого же совхоза для кормопроизводства. Ну и пошло. Когда посчитали, получилось, что из технологических и экономических соображений надо иметь не менее 1200 дойных голов. Затем поняли, что для того, чтобы создать устойчивый и независимый бизнес, надо строить свою переработку и заниматься сбытом. Интерес к свиноводству пришел после того, как в середине прошлого десятилетия были запущены госпрограммы развития сельского хозяйства, были введены жесткое квотирование импорта мяса и высокие пошлины на его ввоз. Понадобилась собственная кормовая база, и мы пришли в Курскую область. Сейчас молочное скотоводство для нас уже второстепенное направление, главное — свиноводство. В прошлом году мы запустили несколько крупных свинокомплексов в Курской области, начали строить новую бойню на полтора миллиона голов, она будет одной из самых крупных и современных в России, проектируем селекционно-генетический центр (нуклеус) на две с половиной тысячи голов чистопородных свиней. У нас есть небольшой завод стотонник, где сразу же перерабатывается вся молочная продукция, а также свой мясокомбинат — выпускаем около 250 наименований колбасных изделий под собственными брендами. Все это в основном продаем в Центральном федеральном округе, в Москве, через собственные торговые дома. Часть продукции продаем через розничные сети. Сейчас начинаем разворачивать в Москве сеть кафе под брендом «Фермерская лавка. Ближние Горки», нацеленную на премиальный сегмент. Мы отстроили самодостаточный вертикально интегрированный холдинг «от поля до прилавка».
Ставка на ребят, не испорченных столицей — У « Агропромкомплектации» хорошие производственные показатели, коэффициент конверсии корма у вас не хуже, чем у европейской или американской фермы. Как вы этого достигли? И как обстоят дела со вторым вашим направлением — молочным животноводством? — Конверсия корма в среднем по нашим пяти свинокомплексам — 2,7 единицы, а на Троицком, где проводим эксперимент, этот показатель равен 2,45 (в среднем у передовых российских свинокомплексов этот показатель составляет 3. — « Эксперт» ). Мы анализировали данные, и получается, что из мировой элиты, сотни ведущих свинокомплексов, мы где-то на двадцать пятом месте находимся. До середины 2012 года, пока не началась засуха и фуражные корма не подорожали, себестоимость свинины была 47 рублей — это почти вдвое ниже цены реализации. У нас хорошая генетика, мы создали свой нуклеус. Вообще говоря, все наши ведущие производители свинины — «Мираторг», «Черкизово», «Белогорье» — ничем иностранцам не уступают. Двадцать ведущих российских свинокомплексов — на мировом уровне. По молочной продукции технологические показатели тоже неплохие. Надои — 8,5 тысячи литров на фуражную корову (в среднем по России этот показатель — всего 4,98 тыс. литров. — « Эксперт» ). Можем их «разгонять» и до 10–12 тысяч литров, но не делаем этого сознательно. Это отрицательно сказывается на здоровье животных. В отличие от старых ферм животных как попало в стойлах мы не смешиваем, используем передовую «конвейерно-цеховую» технологию. Телята у нас находятся в специальных домиках, есть отдельное помещение для молодняка, отдельный цех по нетелям и отдельно цех по сухостойным животным. Если вакцинируем скот, переводим его в специальный зал, чтобы не смешивалось молоко от обычных и вакцинированных животных. По всем показателям качества продукции мы выдерживаем евростандарт: 3,4 процента — белок, 4,2 процента — жир, все молоко высшего сорта. При этом всю нашу гигантскую молочную ферму обслуживают только 28 человек. Все основные процессы — поение, вентиляция, доение — автоматизированы. — Почему в российском молочном скотоводстве так мало передовых хозяйств? Каковы главные проблемы « серой массы» отсталых предприятий отрасли? — Процентов пятьдесят успеха связано с тем, что я смог найти толковые кадры для всех уровней бизнеса — от механизаторов и доярок до управленцев. В основном это были наши люди, с которыми я уже поработал в Казахстане. За ними потянулись и местные. И хороший баланс сложился. Набрать кадры из местных, между прочим, очень непросто. Ведь, знаете, юго-восток Тверской области, пограничье с Московской областью, — это своеобразная курортная зона, здесь обосновалось много дачников из столицы. Причем богатых дачников. Механизатор у нас получает больше 30 тысяч рублей, но тот, кто для этой работы годится, рассуждает так: «Зачем мне это? Я возьму пять дачных участков, буду тихонько подстригать на них травку. Ну присматривать за ними иногда — те же деньги за нехлопотную работу». Чтобы разрулить кадровую проблему, пришлось решать вопросы с жильем для специалистов и даже для механизаторов. Кстати, бытовавшее с советских времен представление, будто механизатор — это такая низкоквалифицированная и малооплачиваемая работа, для современного агробизнеса — нонсенс. Нормальный кормоуборочный комбайн стоит 6–10 миллионов рублей, туда кого попало не посадишь, в современном агробизнесе оператору такой техники нельзя мало платить. Тщательно подбирали и среднее звено специалистов — зоотехников, ветеринаров. Я в свое время много занимался этим вопросом, даже был непосредственно знаком с ректорами ряда университетов, Агроинженерного, Тимирязевки, Скрябинки. Встречался и общался с деканами, вытаскивал студентов четвертого курса, «вел» их. Но обнаружились две принципиальные проблемы. Как там учили в 60-е годы надаивать 4,5 тысячи литров от коровы, так и сейчас учат. На днях я смотрел курсовую одного из студентов — они пишут про то, как возделывать пашню трактором ДТ-75 и плугом ПН-3. И это в трех ведущих аграрных вузах страны! Вторая проблема московского студента — после столицы его на сельскую ферму не затащишь. Сразу после практики он опять бежит в Москву торговать, в какой-нибудь ветклинике или в западной компании, продающей витамины. Мы это увидели и сначала думали, что это проблема жителей столичного региона, стали «вести» парней из глубинки, но результат получился тот же самый. Сегодня пошли по другому методу, работаем с региональными вузами — Оренбург, Омск, Мордовия. Смотрим ребят, которые пришли из деревни, после того как они отучились в региональных вузах, подтягиваем их сюда, обучаем. Берем на практику, потом сразу заключаем долгосрочные договоры на работу. — Часто приходится слышать о проблеме мотивации селян: основная масса ни к чему не стремится, кропотливой работе для карьерного роста предпочитает менее хлопотное воровство. — Я на примере нашего мясокомбината могу сказать: 10 процентов сырья мы закладываем на воровство. Доходит до того, что между ног выносят, кусок вырезки в полиэтилен заворачивают. Нужен жесткий контроль, причем не только в виде ЧОПа, но и так, чтобы работала автоматика, электроника, видеофиксация и системы учета. У нас, например, кормовоз сегодня заходит на комбикормовый завод, загружается, тут же данные по загрузке с весов уходят в компьютерную систему. На машине стоит навигатор. Пока она едет на свинокомплекс, мы полностью фиксируем маршрут, если остановка больше пяти минут — срабатывает система контроля. Приходит на свинокомплекс — разгружается, опять система фиксирует, за сколько минут он разгрузился и сколько довез, вес нетто, брутто — все данные уходят в программу. Она сама их анализирует, если что-то не так, указывает на проблему или нестыковки.
Гандикап господдержки — В нынешнем году в России впервые упали надои молока. После вступления в ВТО наблюдалось обвальное падение цен на свинину. Отраслевые игроки требуют срочной и масштабной государственной поддержки, даже передовые компании кричат об убытках. Так ли уж все плохо? — Молочное направление всегда было самым сложным в сельском хозяйстве — и технологически, и экономически. Это единственное крупное направление, которое за восемь лет не продвинулось по валовым показателям производства, в 2012 году надои молока упали с 33 до 32 миллионов тонн. На самом деле ситуация еще хуже. На переработку, по отчетным данным, сдается лишь 15 миллионов тонн молока, остальное якобы выпивается в личных подворьях. Хотя всем понятно, что это приписки. Я своими глазами вижу, как за последние годы резко сократилось поголовье у частников. Еще в 2000 году в Тверской области, в районе нашей Дмитровой Горы, частное стадо было 1000 голов, а сегодня — 50. То же самое в Курской области. В свиноводстве до августа-сентября прошлого года все было замечательно, рентабельность была выше 40 процентов. «Живок» продавали по 95 рублей за килограмм. И вдруг почти в один момент это все обрушилось. После вступления в ВТО и произошел скачкообразный рост импорта, который обрушил цены. Ситуация закрутилась как снежный ком — все низкоэффективные хозяйства, старые свинокомплексы, где плохая генетика, начали активно вырезать не только свое товарное поголовье, но и свиноматок, и весь мелковес. Предложение на рынке выросло на 38 процентов, цена упала до беспрецедентно низкого уровня — 58 рублей за килограмм. Дело дошло до того, что импортировать этот продукт стало невыгодно. Ситуацию усугубила засуха. В прошлом году стоимость фуражного зерна выросла с 4,5 до 11–12 рублей за килограмм — это беспрецедентный уровень, исторический рекорд. Даже самые эффективные наши производители оказались в убытке. — Но долгие годы « живок» и полутуши свиней у нас стоили где- то на 60 процентов дороже, чем за рубежом, и даже теперь они все еще дороже импортных ( см. график). Молоко, даже после многолетней стагнации цен, на 20 процентов дороже, чем у иностранцев, включая наших ближайших соседей — Литву, Белоруссию, Украину. Почему? — Сегодня канадский, американский, европейский фермер может получить кредит в среднем под 2,5 процента годовых и на двадцать пять лет. Европейцы получают субсидию в среднем около 400 евро на гектар, американцы — 250 долларов на гектар, а у нас сегодня аграриям собираются выдать 250–500 рублей на гектар. Дайте нам сегодня столько же, поставьте нас в равные условия! Есть куча других проблем. Например, высокопродуктивный породный скот. Его мы очень дорого покупаем за границей, своего, к сожалению, нет. У нас выше транзакционные издержки. Мы даже на бухгалтерию, на охрану тратим кучу денег. Я содержу 250 «бойцов»; на каждом свинокомплексе надо ставить по 4–6 человек охранников, наша полиция не в состоянии обеспечить такой же уровень правопорядка, как за рубежом. Еще один важный момент — логистика и инфраструктура. Американцы могут свою продукцию возить сорокатонными кормовозами, а мы только двадцатитонными. Электричество, все коммуникации к этой ферме, жилье — все это делается за рубежом бесплатно, за счет бюджетных средств. Я был не так давно у знакомого немца, который из Казахстана эмигрировал в Германию. Встал в шесть утра прогуляться. Так там ко всем их мелким полям в 200 метров шириной нормальная дорога подходит. А у нас? Я уже целый год сужусь с администрацией Конаковского района по поводу разрушившегося муниципального моста. Через него шла дорога к нашим участкам площадью тысячу гектаров, так что мост для хозяйства был очень важен. Пока разные инстанции наверху выясняли, чей этот несчастный мост, наступила посевная, пришлось его за свой счет починить. А это миллион рублей. — А как все обозначенные вами проблемы соотносятся с ценой на молоко у наших ближайших соседей? У белорусов большинства этих преимуществ нет, у украинцев и подавно. — Об Украине говорить не буду, там сплошной мухлеж и проблемы с качеством. Поговорим о Белоруссии. Недавно ко мне приезжал глава молочного хозяйства оттуда, мы с ним подробно поговорили, кто и как работает. Знаете, почему у них 11–12 рублей сегодня литр молока стоит? — Почему? — Потому что уважаемый Батька, построив комплекс (а строят там за счет государства), сдает его в долгосрочную аренду или в управление сельскохозяйственному предприятию, коллективу. Ставка арендной платы близка к нулю. До вступления в ВТО с Белоруссией у нас были четкие договоренности по балансу поставки молочных продуктов: столько вы можете поставить сухого молока, столько сметаны, столько еще чего-то. Сегодня со вступлением в ВТО этот барьер убрали. Таблица: Величина отдельных издержек в отечественном и зарубежном свиноводстве (руб.)
Накормим своей свининой — Вы можете оценить долю дополнительных затрат на подведение инфраструктуры в ваших инвестпроектах? — Где-то 10–20 процентов. Но тут надо признаться, что в некоторых субъектах региональные власти эти расходы берут на себя, в тех же Курской, Белгородской областях. А в большинстве, включая Тверскую, — нет. В Тверской области руководство втянуло меня в проект строительства свинокомплекса во Ржеве; областное руководство мне лично пообещало, что 20 процентов затрат будет профинансировано регионом. В итоге развели руками, говорят: слушай, денег нет, вот вам 0,1 процента софинансирования, вопрос с коммуникациями тоже не решили. В итоге мои специалисты посчитали разницу по стоимости между этим проектом и аналогичным в Курской области, она составила 320 миллионов рублей. Это при общих затратах в 2,2 миллиарда! Понятно, где сельское хозяйство будет развиваться. Это, кстати, еще и о том говорит, что аграрную политику должны определять не субъекты, а федеральное правительство. — Главный инструмент поддержки АПК в России — субсидирование процентных платежей по кредитам на самые разные цели. Обычно в размере двух третей ставки рефинансирования, а часто и больше. Вот вы под какой процент основную массу кредитов получаете? — Раньше — от 12 до 16 процентов годовых в рублях. После вычета субсидии получается 5–6 процентов. — Многие вам вообще бы позавидовали. Фактическая процентная ставка может оказаться ниже уровня инфляции, то есть стоимость денег для заемщика будет отрицательной. После разговоров с вашими коллегами сложилось впечатление, что большей проблемой для отрасли является уже не уровень ставок, а условия предоставления кредита — короткий льготный период и отсутствие длинных денег. Это особенно большая проблема для молочного бизнеса, который имеет длительные сроки окупаемости. Как у вас обстоят дела с длинными кредитами? — Мы пролонгировали кредиты на срок до одиннадцати лет. Для развития молочного скотоводства нужны кредиты на пятнадцать лет минимум. В идеале мы мечтали бы получать кредиты на пятнадцать — двадцать пять лет под 2,5 процента годовых. Вот смотрите, у меня производственная себестоимость молока была 11 рублей, а с амортизационной нагрузкой и затратами на обслуживание кредитов — уже 16–17 рублей, а этой весной, в условиях дорогих кормов, она уже до 17,5 дошла. Наше предприятие молоко отпускает по 18,5. Но такую цену можно получить лишь в московском регионе, где много крупных переработчиков вроде «Вимм-Билль-Данна». В других регионах оно стоит дешевле. Таким образом, мы вынуждены работать с минимальной рентабельностью.
ОСК и стратегия самообмана
Михаил Ремизов, Председатель президиума экспертного совета при председателе Военно-промышленной комиссии при правительстве РФ, президент Института национальной стратегии. Как бы ни завершилась перетасовка активов в российском судостроении, будущее отрасли всецело зависит от того, насколько эффективно и грамотно мы будем проводить протекционистскую политику в этой сфереРазобрали по частям В течение лета, пока новое руководство ОСК входило в курс дела, на более высоких уровнях властной вертикали уже начали перетасовывать активы корпорации. Президент «Роснефти» Игорь Сечин , как известно, имеет грандиозные планы развития добычи углеводородов на российском шельфе и в арктических морях. Для этого ему нужно большое количество морской техники, о чем он еще несколько лет назад проинформировал Владимира Путина. Сечин, по его словам, хотел бы разместить заказы «Роснефти» на морскую технику на российских предприятиях, а не отдавать их иностранцам. И дело здесь, наверное, не только в репутации государственника, крепко приросшей к Игорю Ивановичу, но и в трезвом корпоративном расчете. Разработка арктического шельфа в существующих условиях — это огромные инвестиции при спорной рентабельности. То же самое, с некоторыми оговорками, относится и к развитию Северного морского пути (оговорки касаются значения СМП как военно-стратегического, а не только экономического проекта). Обосновать и, главное, впоследствии отстоять эти инвестиции, с точки зрения интересов главного акционера «Роснефти» или «Совкомфлота» (то есть интересов государства), можно будет лишь в том случае, если они будут работать на развитие высокотехнологичной индустрии внутри страны. Поэтому в 2009 году Игорь Сечин лично заложил новую верфь «Звезда» в Приморском крае, которая должна была бы покрыть потребности российских компаний, прежде всего «Роснефти», «Газпрома», «Совкомфлота», в морской технике и судах. Но из-за нерасторопности Минпромторга и самой ОСК верфь «Звезда» строится с большим запаздыванием по срокам и серьезным увеличением сметы (см. «Инвестиционный бум откладывается», «Эксперт» № 37 за этот год). Фактически под угрозой ухода к конкурентам сейчас находятся многомиллиардные заказы на технику и суда со стороны российских нефтегазовых и транспортных компаний. Как известно, для ускорения строительства «Звезды» «Роснефть» как крупнейший заказчик, а также Газпромбанк как финансовый и производственный партнер создают консорциум. ОСК может иметь блокпакет в предприятии. Кроме того, недавно выяснилось, что «Роснефть» проявляет интерес и к 82-му судоремонтному заводу (он тоже входит в ОСК и является единственным в европейской части России исполнителем докового ремонта крупнотоннажных кораблей, стратегических атомных подводных лодок, транспортных судов водоизмещением свыше 25 тыс. тонн). Предполагается специализировать 82-й завод для достраивания морских платформ, которые будет производить судоверфь «Звезда». Таким образом, из периметра ОСК выходит, пожалуй, важнейший гражданский сегмент бизнеса — строительство морской техники и судов для нефтегазовых и транспортных компаний. Если основываться на названных Игорем Сечиным потребностях «Роснефти» в морской технике до 2030 года, то ежегодный объем ее производства будет составлять 400–500 млрд рублей с 2017–2018 года. Это примерно в три-четыре раза больше нынешнего военно-морского гособоронзаказа. Таким образом, Владимир Шмаков еще не успел подготовить полноценную стратегию развития ОСК, а потенциально самый масштабный бизнес уже выводится за пределы компании. Другой крупный сегмент гражданского рынка — ледоколы и ледостойкие суда и технику — стремится взять под контроль Крыловский государственный научный центр (КГНЦ). Ставший в августе председателем совета директоров ОСК гендиректор КГНЦ Андрей Дутов лоббирует создание на базе КГНЦ специального Арктического центра. Обсуждается вариант передачи ему профильных активов ОСК, в частности Балтийского завода и ЦКБ «Айсберг». Фактически КГНЦ хочет контролировать еще одну крупную часть бизнеса ОСК — строительство ледоколов и, частично, шельфовой техники. При этом строительство судов ледового класса планируется вести в кооперации с иностранными производителями, в том числе с Nordic Yards (немецкие верфи, принадлежат Виталию Юсуфову ). Понятно, что в таких условиях писать стратегию развития почти на двадцать лет вперед действительно сложно, ведь не ясно, каким будет состав предприятий ОСК уже через полгода-год, когда завершится ее фактическое разделение. Но, с другой стороны, именно обсуждение и принятие стратегии — самый подходящий момент, чтобы руководство компании сформулировало свои аргументы в пользу того или иного сценария развития событий. А этого, как уже было сказано, в документе ощутимо не хватает.
Бразильский урок Как бы ни завершились процессы реструктуризации ОСК, перетасовка активов не снимает с правительства ответственности за будущее всей отрасли. Задачи, которые Владимир Путин поставил перед правительством в части развития судостроения: с помощью заказов российских государственных компаний и ведомств «обеспечить рабочие места и налогооблагаемую базу в России, а не за границей», — столь же понятны и просты в формулировке, сколь сложны в исполнении. Решить их будет непросто, но гипотетически возможно. Свежий пример тому — опыт Бразилии, где в минувшее десятилетие практически с нуля была создана масштабная гражданская судостроительная промышленность. Напомним, что в конце 1990-х бразильское правительство жестко запретило национальным компаниям, в первую очередь добывающим и транспортирующим нефть, заказывать строительство судов в других странах, если возможно их строить на отечественных предприятиях. Бразильское законодательство требует, чтобы при постройке судов или изготовлении комплектующего оборудования до 70% объема работ было выполнено бразильскими рабочими. Для Бразилии также характерна четко отрегулированная правовая система финансирования судостроения с одними из самых низких процентных ставок в мире (2,5– 5% со сроком погашения от 10 до 20 лет) и с использованием налоговых и других льгот. Как итог, в 2012 году Бразилия с 18 судоверфями заняла четвертое место в мире по объему портфеля заказов. Количество занятых в отрасли выросло до 60 тыс. человек (с 2,5 тыс. в 1990-е). Большой объем заказов от национальных компаний, четкая координация спроса и предложения со стороны властей, жесткие требования к локализации производства для иностранцев, длинные дешевые деньги от банков — вот рецепт бразильского успеха в судостроении. При выполнении этих условий даже один-единственный козырь страны в виде наличия собственной обширной ресурсной и грузовой базы может быть вполне эффективно разыгран. В целом в странах, достигших успеха в гражданском судостроении, реализуется государственная протекционистская политика, определяемая формулой: «Морская деятельность, базирующаяся на национальных ресурсах, должна осуществляться национальными компаниями с использованием морской техники и судов, произведенных на национальных предприятиях и верфях». Эта формула вполне может быть реализована и в России. Каждая из ее составляющих (создание устойчивого и прогнозируемого внутреннего спроса, его замыкание на внутренних игроков и выращивание собственной производственной базы, трансфер зарубежных технологий и компетенций за счет стимулов к локализации производства и т. д.) требует как системных законодательных мер, так и качественного «ручного управления». Лишь при максимальной концентрации усилий и при наличии последовательной промышленной политики государства можно добиться успеха.
Условия успеха Судостроение — отрасль с высоким технологическим и инвестиционным барьером. Перепрыгнуть барьер наполовину в данном случае нельзя. Если государство не готово четко спланировать и увязать друг с другом спрос и предложение в этой сфере, то нет смысла даже начинать тратить деньги. Если же задача импортзамещения в гражданском сегменте ставится всерьез, то необходимыми представляются два ключевых условия: усилить регулятора отрасли и создать новые современные производственные фонды. И со стороны спроса, и со стороны предложения находятся в основном государственные компании, министерства и ведомства (ОСК, «Роснефть», «Газпром», «Совкомфлот», «Рособоронэкспорт», Минобороны, Минтранс и др.). Важно, чтобы кто-то координировал деятельность всех этих мощных госструктур в целях развития отрасли и удовлетворения потребностей в продукции судостроения. Второе условие успеха — обновление производственных фондов и строительство современных верфей. Нынешний облик российского судостроения сформировался в 1960–1970-е. За исключением ряда крупнотоннажных предприятий, построенных на Украине, верфи в основном были мало- и среднетоннажными. Как отметил Дмитрий Рогозин на уже упомянутом заседании Морской коллегии, начиная с 1970-х в мировом судостроении произошел ряд технологических революций, которые СССР и Россия пропустили. Это появление больших горизонтальных построечных мест и тяжелого кранового оборудования. Это развитие полнообъемных цифровых 3D-технологий, применяемых на этапе создания изделия и при сопровождении его жизненного цикла. Это переход к строительству судов из крупных блоков с полным насыщением трубопроводами и кабельными трассами. Подобные технологии критически важны с точки зрения сокращения издержек, контроля качества, сроков строительства. Реализовать их на старой инфраструктуре зачастую просто невозможно (в том числе в силу особенностей застройки предприятий и накопившихся логистических проблем). Иными словами, новые верфи необходимы российскому судостроению как воздух. Учитывая, что наиболее подготовленные кадры и цепочка предприятий-кооператоров находятся на Северо-Западе, именно в этом регионе размещение новых верфей представляется наиболее перспективным. Понятно, что уже приняты политические решения по новому проекту в Приморском крае. Но на Северо-Западе речь должна идти о постепенном замещении мощностей уже существующих предприятий. Все три крупные верфи — Балтийский завод, Адмиралтейские верфи, Северная верфь — остро нуждаются в модернизации и новых логистических решениях, а подчас просто не могут полноценно развиваться в своих нынешних рамках. Но собственно модернизация с учетом всех издержек и ограничений текущего местоположения будет сопоставима по финансовым и временным затратам со строительством новой верфи. В стратегии ОСК эта тема звучит, но очень робко. Говорится о реструктуризации активов Балтийского завода и Адмиралтейских верфей с поэтапным переводом основного производства на новую судостроительную площадку. Но в этапах и сроках реализации стратегии задача как таковая отсутствует. Либо присутствует в размытой и ни к чему не обязывающей обтекаемой формулировке «начало реализации планов по оптимизации производственных мощностей в регионах». К тому же это начало отнесено на период с 2016-го по 2020 год. Последнее вполне объяснимо: в госпрограмме «Развитие судостроения на 2013–2030 годы» (как и стратегия ОСК, она во многом отражает позицию ведущего учреждения нашей судостроительной науки — Крыловского центра) упор делается на развитие и формирование научно-технического задела. Из объема бюджетных ассигнований по этой госпрограмме в размере более 337 млрд рублей на НИОКР в тех или иных формах предполагается использовать 261 млрд рублей (77%). На строительство и техперевооружение предприятий — только 27 млрд рублей (8%). Хотя очевидно, что делать ставку на опережающий научно-технический задел бессмысленно, если из-за отсутствия современной производственной базы его просто негде будет реализовать. Соответственно, необходимо перераспределить финансирование, предусматриваемое в госпрограмме, от НИОКР в сторону производства, причем кардинальным образом. Иначе мы просто усугубляем традиционный для нас разрыв между наукой ипроизводством и столь же традиционную безадресность инноваций. Одним из аргументов против создания новых верфей в России является тезис, что на корпусозаготовительные работы приходится лишь порядка 35% себестоимости судна — это немного, так что эту часть работы можно спокойно оставить зарубежным верфям. Например, упомянутым выше верфям компании Nordic Yards, с которой КГНЦ уже заключил ряд контрактов. Идея отдать «банальную» металлообработку на аутсорсинг, самим сосредоточившись на чем-то более «наукоемком», могла бы выглядеть привлекательно, если бы не заключенное в ней лукавство. Дело в том, что в наукоемких нишах не менее остро встает вопрос реконструкции производственной базы и связанных с этим инвестиций — наш производственный потенциал в гражданском судовом машиностроении, двигателестроении или приборостроении сегодня ниже, чем в корпусозаготовке. Кроме того, не стоит забывать, что на долю верфей приходится не только металлообработка, но и окончательное насыщение корпуса судна трубопроводами, кабельными трассами, а также финальный монтаж различных систем, изделий и оборудования. То есть важнейшие судостроительные компетенции, создающие львиную долю добавленной стоимости, которую, конечно же, хотелось бы локализовать в России. Можно спорить о том, насколько это реалистично при нынешних организационных и финансовых возможностях государства. Но каким бы ни был ответ на этот вопрос, ясно одно: необходимо сделать выбор и быть последовательными в его реализации. Сегодня существует явный разрыв между разными уровнями государственной стратегии в сфере гражданского судостроения. На уровне политического руководства страны ставятся амбициозные задачи, которые сводятся к тому, чтобы замкнуть растущий внутренний спрос на отечественную промышленность и по целому ряду позиций создать фактически с нуля отрасль полного цикла. Этажом ниже — на уровне профильных документов (включая и обсуждаемую стратегию ОСК, и упомянутую выше «минпромторговскую» госпрограмму) и текущих решений — прослеживается другая логика: занять локальные ниши в международном разделении труда, быть на подхвате у глобальных отраслевых лидеров. Это разные стратегии. У каждой свои плюсы и минусы, но каждая, безусловно, лучше стратегии самообмана. Это тот случай, когда компромисс, тем более устанавливаемый по умолчанию, явочным порядком, может оказаться хуже обеих альтернатив. (обратно)
Visiosmart: когда зеркало тебя узнает
Елена Николаева Дайте совет: что, по-вашему, нужно, чтобы выйти на рынок? - Дать возможность зарабатывать другимИдея В нашем обществе неуемного потребления рекламные сообщения выскакивают, словно чертик из табакерки, в самых неожиданных местах. На жителя мегаполиса в день обрушивается 6000 рекламных сообщений. Сколько из них вы замечаете? Скорее всего, не больше полутора десятков. Поэтому в борьбе за внимание аудитории изобретаются все новые способы. Будучи студентом МИФИ, Владимир Гордеев в 2009 году решил разобраться в технологиях таргетированной рекламы, которыми пользуются поисковые программы. Вероятно, все замечали: стоит задать в интернете поиск по ряду слов, как в следующие несколько дней превращаешься в объект бомбёжки всевозможными баннерами, всплывающими картинками, навязчивыми роликами с предложением приобрести объекты поиска и сопутствующие товары. То же происходит в соцсетях: вам предлагают «оценить» страницы, отталкиваясь от раскрытой в профиле информации. В интернете технологии осталось только оттачивать, а вот про наружную рекламу несправедливо забыли. Владимир Гордеев решил сделать ее «умной», наделив способностью узнавать, к какому сегменту целевой аудитории относится человек. Составить программу распознавания помогли друзья — студенты с факультета кибернетики того же МИФИ. А с выводом идеи на рынок — Владимир Коровин. Он в бизнесе уже не новичок. Первый проект с его участием (Агентство передовых информационных технологий) вышел на стабильный оборот около 20 млн долларов в год, и можно было отвлечься на новый проект.
Реализация
Инвестидея «Узнающие» зеркала компания сегодня продает частным лицам по 120 тыс. рублей. В комплекте — само зеркало, система распознавания и программное обеспечение, собирающее статистику, подключение к интернету для создания единой сети и управления контентом. То есть абсолютно готовый продукт, который его владелец может повесить в лифте, ресторане, в лобби отеля, в витрине, примерочной или просто на улице, — вариантов масса. По расчетам Visiosmart, вложения в 10 зеркал окупятся в срок от трех до шести месяцев, а присоединение к сети владельцев 100 платежных терминалов или любых других объектов с цифровыми носителями добавит им 500–700 тыс. рублей в месяц. Среди партнеров сеть АЗС, на платежных терминалах крутится реклама шин Toyo Tires. Размещение информации рекламодателем происходит в три шага: регистрация на сайте Visiosmart, выбор необходимого количества, типа и территориального размещения носителей. Далее необходимо загрузить свои видеоролики, оформить заявку. Если есть сомнения относительно аудитории, можно получить консультацию специалистов. Далее — оплата, и можно начинать рекламную кампанию. Статистика идет в реальном времени, масштабирование можно варьировать тоже мгновенно. Один показ 30-секундного ролика на одном носителе обойдется рекламодателю примерно в 50 копеек. В месяц может быть показано от 2 тыс. до 25 тыс. роликов.
Калькулятор В штате Visiosmart восемь программистов, с менеджерами и аналитиками получается 14 человек. Средняя зарплата в компании 70 тыс. рублей, ФОТ — примерно 65–70%. Продвижение продукта идет на тематических выставках и с помощью «сарафанного радио». Операционная окупаемость — около 1,2 млн рублей в месяц. Компания на нее еще не вышла. По расчетам основателей Visiosmart, компания начнет работать в ноль в середине зимы. Маржа Visiosmart с каждой операции — продажи зеркала и размещения рекламы на носителях партнеров — составляет 30%. Стоимость систем анализа поведения рассчитывается — 30 тыс. рублей за установку, еще до 500 рублей в месяц за обновление программного обеспечения.
Резюме Развитие технологий позволяет создавать все новые и новые каналы коммуникаций. Все описанное в фантастических романах воплотится — дайте только технологиям сформироваться. Моя бабушка, которая конструировала самолеты, лет пятнадцать назад сказала мне: «Представляешь, через сто лет люди будут звонить и не только слышать, но и видеть друг друга». Мы посмеялись — тогда были дисковые телефоны. Единая сеть носителей, которая в потенциале может стать рекламной, да еще и «умной», удобна для пользователей. Перед нами новый канал взаимодействия рекламодателей с адресатами. Понятно, что идею не остановить. Вопрос — кто станет объединяющим звеном. Кто справится с этой задачей и устоит в конкурентной борьбе, сказать сложно, и Visiosmart пока только пытается претендовать на эту роль. (обратно)
Законы фондовой рулетки
Георгий Трофимов, главный экономист Института финансовых исследований, кандидат экономических наук Финансовый рынок мгновенно транслирует в цены активов общедоступные новости, а значит, неинсайдерам переиграть его невозможно. Инвесторы иррациональны и склонны к стадному поведению. Эти ставшие общим местом тезисы сформулированы и эмпирически доказаны экономистами, дождавшимися нобелевской награды только сегодняРазвитие эмпирических методов Попытки протестировать САРМ на реальных данных предпринимались с середины 1960-х годов и в целом закончились неудачей. Это, однако, не стало поводом для отказа от исследовательской программы, сформулированной в терминах данной модели. Юджин Фама , один из трех лауреатов Нобелевской премии по экономике нынешнего года, существенно продвинул собственно методологию эмпирического анализа цен финансовых активов. Его подход заключался в том, чтобы провести водораздел между оценкой правильности теоретической модели и проверкой гипотезы эффективности рынка. Следуя этому подходу, Фама в своих ранних исследованиях сделал акцент на анализ свойств эффективности. Один из вопросов, на который Фаме и другим исследователям удалось дать вполне определенный ответ, состоял в следующем: обладают ли доходности прошлых периодов предсказательной силой для вложений на очень коротких периодах — в пределах дня или недели? Для таких случаев оказалось возможным пренебречь влиянием системных факторов, что значительно упростило задачу. Тестирование временных рядов доходностей для американского фондового рынка позволило с некоторыми оговорками принять гипотезу эффективности. Выявленный Фамой предсказуемый компонент доходности оказался настолько мал, что на практике не позволял бы даже покрыть транзакционные издержки. Даже располагая какой-то информацией о будущих доходах на активы, вы в лучшем случае получите лишь тренд фондового индекса, вокруг которого фактические значения доходностей будут колебаться в очень широком диапазоне.
Динамическая модель цен активов В первую очередь необходимо было выйти за рамки чисто статической конструкции, каковой является базовая модель Шарпа. Ведь постановка вопроса о том, насколько цена актива отражает его долговременную фундаментальную стоимость, имеет смысл лишь в динамическом контексте. Кроме того, в теоретическом плане важно было связать финансовую теорию с макроэкономикой, в которой ключевую роль играет гипотеза так называемого представительного индивида, принимающего решения о потреблении и инвестировании в портфель активов. Динамические макромодели с ценами активов служили в качестве основной теоретической конструкции в работах Роберта Лукаса и Томаса Сарджента , нобелевских лауреатов соответственно 1995-го и 2011 годов. Однако попытки дать количественную оценку параметров таких моделей столкнулись с трудностями из-за высокой степени их нелинейности и существенной серийной корреляция экзогенных (внешних для модели) переменных. В таких ситуациях исследователи вынуждены прибегать к различным техническим ухищрениям, чтобы упростить задачу. Чаще всего используется линеаризация уравнений динамической модели с последующей оценкой векторной авторегрессии. Принципиальный недостаток подобных методов заключается в том, что не всегда ясно, насколько свойства количественных оценок модели вытекают из содержательных предпосылок, а насколько — из упрощающих предположений.
Новая парадигма Проблема избыточной волатильности цен активов стимулировала плодотворную научную деятельность Роберта Шиллера — последнего из тройки лауреатов нынешней премии. Его попытка оценить в совместной статье с Сэнфордом Гроссманом (1981) динамическую модель САРМ по американским данным показала, что волатильность фондового индекса можно было объяснить лишь нереально низким уровнем склонности к риску представительного индивида. Несколько лет спустя та же, по сути, проблема была сформулирована под несколько иным углом зрения Раджнишем Мехрой и Эдвардом Прескоттом как загадка избыточной доходности. Но наибольший научный резонанс имел тест Шиллера на волатильность котировок акций, предложенный им в том же 1981 году. Из динамической модели цен активов следует, что рыночная цена является рациональной оценкой фундаментальной стоимости актива, например приведенной стоимости будущих дивидендов. При этом волатильность цены должна быть ниже волатильности стоимости. Проверка этого утверждения для американского фондового индекса в период с 1871-го по 1979 год выявила нечто прямо противоположное: волатильность ценового индекса оказалась многократно выше волатильности приведенных дивидендов. Результат Шиллера поставил под сомнение предпосылки стандартной модели цен активов, но при этом хорошо согласовывался с упомянутыми выше аномалиями финансовых рынков. Многочисленные исследования в русле критической аргументации Шиллера показали, что долговременная и даже среднесрочная доходность активов предсказуема на основе факторов, никак не связанных с премией за риск.
Пора в топ-20
Галина Костина Молодая инновационная российская компания «Р-Фарм» строит свою стратегию таким образом, чтобы уже в ближайшей перспективе стать заметным игроком на глобальном рынкеО компании Р-Фарм "Р-Фарм" - российская частная высокотехнологическая фармацевтическая компания, основанная в 2001 году. Оборот в 2012 году - более 1,8 млрд долларов. "Р-Фарм" насчитывает более 40 филиалов в России и СНГ, в ней работает свыше 2800 человек. Сфера деятельности связана с разработкой, исследованием, производством, выводом на рынок широкого спектра лекарственных средств, предназначенных преимущественно для стационарной и специализированной медицинской помощи. В компании три действующих производства - в Новосибирске, Костромской области и Ярославле. Заканчивается совместное с "ХимРар" строительство научно-производственного комплекса "Фармославль" по разработке и производству фармацевтических субстанций в Ростове Великом. Планируется строительство второй очереди ярославского завода - для производства биопрепаратов. В первую очередь было инвестировано 3 млрд рублей, во вторую - более 5 млрд. Сейчас купленные "Р-Фарм" линии для биотехнологического производства работают в США, где обучаются ярославские специалисты. Инвестиции в "Фармославль" составили 1,1 млрд рублей. Партнерами "Р-Фарм" являются ведущие фармацевтические компании из США, Японии, Швейцарии, Германии, Кореи, Бельгии. Таких соглашений было подписано более ста. В частности, заключены лицензионные соглашения на разработку, производство и продвижение с компаниями Merck & Co. Inc. (препарат нарлапревир от гепатита C); Eli Lilly (препарат оделепран для лечения алкогольной и опиоидной зависимости); Theravance, Inc. (TD-1792 - лечение инфекций, вызванных клинически значимыми резистентными грамположительными микроорганизмами, включая метициллинрезистентный золотистый стафилококк, а также телаванцин - липогликопептидный антибактериальный препарат); Boryung Phamaceutical Co., Ltd. (фимасартан, или канарб), UCB (олокизумаб). 24 сентября 2013 года "Р-Фарм" подписала лицензионное соглашение с американской биотехнологической компанией Amgen о создании и выводе на рынок новой молекулы AMG337. Молекула проходит первую фазу клинических исследований как потенциальный препарат для лечения рака желудка и некоторых других видов онкологических заболеваний. До конца года ожидается подписание еще десяти лицензионных соглашений в области трансфера технологий, приобретения прав на разработку и последующую коммерциализацию препаратов. "Р-Фарм" подала заявки на получение патентов по шести собственным инновационным разработкам в области онкологии, аутоиммунных заболеваний и др. В целом компания занимается препаратами во многих терапевтических областях - кардиологии, нефрологии, ревматологии, вирусологии, интенсивной терапии и др. (обратно)
Отдайте нам… (список прилагается)
Павел Быков Территориальная целостность России не только не противоречит идее экономического и политического развития страны, но, напротив, лишь способствует емуСибирское проклятье-22 Прежде всего стоит зафиксировать одну простую вещь: политика урезания территории не только не способствует развитию, но препятствует ему; более того, ставит под вопрос само выживание России. Более двадцати лет назад мы уже отказались и от СЭВ, и от СССР, но чуда социально-экономической и политической модернизации отчего-то не произошло. Почему же в этот раз должно получиться лучше? Вот Евгения Альбац не видит ничего плохого в отпадении всего, что за Уралом. Однако почему раздел произойдет по Уральскому хребту, а, например, не по Волге? Особенно учитывая то, что и за Северный Кавказ мы держаться не собираемся… И почему тогда вообще Поволжье останется Россией? И как этот, скажем, десяток государств будет развиваться (это еще если при разделе обойдется без войны), если нефть, газ, металлы, уголь — все остается вовне? Или вот автор «Ведомостей» Михаил Зелёв , докторант Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарева, пишет: «Модернизация России прочно заблокирована самим наличием у нее Сибири — огромной сырьевой колонии». Очень интересно. А чем тогда прочно заблокировано развитие Румынии? Которая — предел мечтаний многих в России, причисляющих себя к либералам, — член ЕС и НАТО. Еще цитата: «Сырьевая Сибирь сформировала и будет постоянно поддерживать существование в стране мощной консервативной социальной коалиции, не заинтересованной в прогрессивных преобразованиях и успешно блокирующей их». А вот у Украины и Сибири нет, и президенты чаще меняются, и даже была «оранжевая революция» — блокировать преобразования вроде некому. И что? Где «славянская Франция», где «Канада восточного полушария»? Еще одна цитата из «Ведомостей», последняя: «В мире существует лишь один пример экспортно-сырьевой страны, проведшей успешную модернизацию и вошедшей в число развитых постиндустриальных стран, специализирующихся на производстве и экспорте высокотехнологичных наукоемких промышленных товаров. Это Канада. Но этот случай легко объясняется уникальным зарубежным происхождением канадских политических институтов, культуры и элиты. Будучи импортированными из Англии, они выросли не на местной сырьевой почве, а сформировались совершенно в иной экономической и географической среде». Вот она, проговорка, и вот оно, решение: хорошо бы России англосаксонскую элиту… Ну подумаешь, какой-то докторант написал глупую заметку. Однако на Западе от нас только того и ждут, что мы поддадимся на очередную приманку в виде простого рецепта. Вот наглядное доказательство: в 2003 году сотрудники Брукингского института написали книгу с говорящим названием «Сибирское проклятье: как коммунистические плановики заморозили Россию». Где все о том же — мол, Сибирь и рыночная экономика несовместимы: «Чтобы действительно двигаться вперед, России нужно стать более мобильной во многих смыслах и постараться сбросить тяжкое бремя климатического и географического факторов, серьезно влияющих на экономику страны». Финансировали работу над «Сибирским проклятьем» фонд Карнеги, фонд Макартуров и корпорация Alcoa. На обложке книги позитивные отзывы одного из разработчиков плана «шоковой терапии» для России Джеффри Сакса , а также похвалы таких известных «друзей России», как Ричард Пайпс и Збигнев Бжезинский . Например, последний в своей нашумевшей книге «Великая шахматная доска» (1997) писал: «Россию необходимо разделить на части, она тогда будет состоять из рыхлой конфедерации европейской России, Сибирской республики и Дальневосточной республики, которым бы по отдельности было бы гораздо легче устанавливать тесные экономические отношения с Европой, новыми центральноазиатскими государствами и с Востоком». Весьма показательно, что выводы «Сибирского проклятья» разделял, например, Егор Гайдар . В своей книге «Долгое время. Россия в мире: очерки экономической истории» он ссылался на эту работу. Стало быть, в вопросе о лишней и даже вредной Сибири мы имеем дело не с какими-то одиночками или городскими сумасшедшими, но с мейнстримом — с российско-американским неолиберальным консенсусом. (Для полноты картины можно добавить, например, что сразу после написания «Сибирского проклятья» один из авторов — Фиона Хилл — перешла на работу в ЦРУ; впрочем, это уже мелочи.) Почему сегодня тема Сибири вдруг вновь стала остроактуальной? Это объяснить несложно. Россия запустила программу развития Сибири и Дальнего Востока. Выведена на полную мощность Бурейская ГЭС, выводится Богучанская ГЭС, что открывает дорогу строительству Богучанского алюминиевого завода. Планируется модернизация БАМа и Транссиба. И это далеко не полный перечень. Одновременно с этим запущен целый ряд крупнейших совместных проектов с Китаем. Начинается проникновение «Роснефти» на энергетический рынок Южной Кореи. Все вместе это означает, что расчеты на то, что Сибирь отпадет сама собой, не оправдываются. Россия активно осваивает Сибирь самостоятельно — при участии соседей, но без участия Запада. Тактика запугивания китайской угрозой, суть которой можно вкратце описать как «Китай заберет у вас Сибирь — лучше отдайте ее нам, и мы продадим ее Китаю», не срабатывает. Это неприятно.
Сырьевое проклятье-22 Заезжие гости и их местные друзья очень любят рассказывать в России различные сказки про «сырьевое проклятье», которое мешает модернизации. И с готовностью предлагают помочь от этого проклятья избавиться. Давайте приглядимся к этим экзорцистам-энтузиастам. Мы не будем брать такие широко известные примеры, как Канада, Норвегия или Австралия. Вот, например, развитая и весьма благополучная страна Нидерланды. Население 17 млн человек. Нидерланды добывают на шельфе Северного моря 81 млрд кубометров природного газа в год (данные Factbook ЦРУ США). Это в восемь раз меньше, чем наша страна (653 млрд кубометров), — то есть на душу населения голландцы добывают больше газа, чем Россия. При этом нетто-экспорт природного газа из Нидерландов составляет 32 млрд кубометров в год. Это в пять раз меньше, чем экспортирует наша страна (167 млрд кубометров), то есть на душу населения голландцы экспортируют заметно больше газа, чем Россия. При этом доказанные запасы Нидерландов сопоставимы с Ливией. Это что касается газа. Есть еще нетто-экспорт нефтепродуктов — 250 тыс. баррелей в сутки, то есть больше, чем у Бахрейна. Получается не тихая европейская страна, а какая-то монархия Персидского залива (тем более что у голландцев в самом деле монархия). Слышали ли вы когда-нибудь рассуждения на тему «сырьевого проклятья» Нидерландов? Согласитесь, что на этом фоне интересная позиция, занятая голландскими властями по поводу акции активистов «Гринпис» на российской нефтяной платформе «Приразломная», выглядит особенно пикантно. Ведь штаб-квартира «Гринпис» расположена в Амстердаме, а судно Arctic Sunrise шло под голландским флагом. Учитывая, что через голландские порты переваливается более 1,5 млн баррелей нефтепродуктов в сутки (по валовому экспорту нефтепродуктов голландцы занимают третье место в мире после России и США), гринписовцы могли бы вести борьбу за экологию каждый день, что называется, не выходя из дома. Однако их очень беспокоит российская Арктика. Возможно, это связано с тем, что резко падает добыча нефти на североморском шельфе Великобритании: по сравнению с концом 1990-х почти в два раза — с 3 млн до 1,5 млн баррелей в сутки (кстати, аналогичным образом упала добыча нефти и на норвежском шельфе). Но можно предположить, что причина также и в том, что англо-голландская нефтегазовая компания Royal Dutch Shell испытывает в последнее время некоторые трудности. В частности, потому, что в Нигерии из-за постоянных нападений на промыслы компания вынуждена покинуть дельту реки Нигер (основной район добычи в стране), продать ключевой нигерийский нефтепровод и переключиться на глубоководную добычу. Неудивительно, что интерес к российской Арктике огромен. В этих условиях рассуждения о необходимости передать ее под международный контроль выглядят очень странно. В 2010 году Россия передала Норвегии огромный кусок шельфа Баренцева моря, который оказался богатой нефтегазоносной провинцией (углеводородные запасы Норвегии в результате этого подарка выросли на 11%) — и что, норвежцы сильно расстроились по поводу усиления своего «сырьевого проклятья»? Весьма показательно, кстати, что передача шельфа Норвегии по времени совпала с очередным витком общественной «дискуссии» в России о необходимости вернуть Японии острова (ради японских инвестиций и технологий, разумеется). Все это сопровождалось типичными для подобных историй благостными призывами отставить в сторону свое варварское упрямство и побыстрее закрыть спорные вопросы в отношениях с добрыми соседями. Есть во всех этих разговорах о том, что надо бы нам от чего-то отказаться, один большой фундаментальный изъян. Чтобы развиваться, надо думать о том, чего добиться, а не о том, что бы еще из дома вынести. А по поводу того, что модернизации России мешают различные «проклятья», хочется напомнить одну историю. В марте этого года власти США одним росчерком пера убили одну из наиболее динамичных технологических компаний. Российский разработчик и производитель суперкомпьютеров компания «Т-Платформы», которая осуществляла успешную экспансию на мировой рынок, имела филиалы в Германии и на Тайване, начала получать на Западе заказы на сборку суперкомпьютеров — и попала в американский черный список. После чего ее бизнес испарился. Но и после этого многие продолжают считать, что развиваться нам мешают Северный Кавказ, Южные Курилы, Сибирь, Арктика… (обратно)
Куда уходит Украина
Ольга Власова Ильина Нина Соглашение об ассоциации с ЕС, которое украинцы планируют подписать в ноябре, превратит Украину в протекторат. И на этом беды не закончатся: резкое ухудшение социально-экономической ситуации в стране неизбежно запустит процессы дезинтеграцииЯ список кораблей прочел до середины Наша попытка ознакомиться с текстом соглашения об ассоциации, которое собирается подписывать Украина, с самого начала натолкнулась на неожиданные трудности. Оказалось, что текст для ознакомления крайне сложно найти: он не выложен на сайте Еврокомиссии, и даже в украинском парламенте, который уже голосовал за подписание соглашения, текст существует лишь в переводе на украинский и исключительно в своей общей части. Самого главного — приложений, в которых говорится о конкретных условиях для каждой отрасли, квотах и временных рамках и которые составляют почти 70% всего текста, там не оказалось. С трудом, но полный текст мы все-таки нашли. Это почти тысяча страниц, написанных на языке брюссельской бюрократии, продраться через эти дебри может только человек, имеющий специальную подготовку. После небольшого исследования у нас сложилось твердое мнение, что в массе своей депутаты украинской Рады текста прочесть не могли ни в усеченном, ни в полном варианте. Украинский язык в его абстрактно-юридической части до сих пор не разработан настолько, чтобы адекватно отображать тонкости европейского бюрократизма. Депутаты, попытавшиеся почитать документ, неполиткорректно жаловались, что на русском, наверное, еще бы смогли что-то понять, но на украинском точно не могут… В процессе поиска нам не удалось обнаружить и следов какой-либо аналитической выжимки, составленной украинскими экспертами-специалистами для украинских политиков и бизнесменов. В результате украинским политикам приходится опираться на ту информацию, которая им предоставляется исключительно через каналы, аффилированные с различными европейскими структурами. Например, через группу Ольги Шумило- Тапиола , являющейся сегодня членом брюссельского Центра Карнеги и возглавляющей группу украинских экспертов по оценке готовности Украины к соглашению об ассоциации с ЕС (Шумило-Тапиола также участвовала в разработке формулы зоны свободной торговли в Европейской комиссии и работала консультантом по европейской интеграции в украинском правительстве в 2008 году).
Разменная монета Евросоюз уже подписывал соглашение об ассоциации со многими государствами, например с Алжиром, Тунисом и Турцией. В каждом случае это соглашение имеет свою специфику, обусловленную теми целями, которые ставит перед собой ЕС в отношении страны, а также тем, насколько сильным партнером, способным отстаивать свою позицию, эта страна является. Документ включает положение о приведении в соответствие с европейскими нормами разных сфер жизни государства начиная от законодательства и заканчивая интеграцией в военной и внешней политике. Отдельной частью является соглашение о беспошлинной торговле, подразумевающее уничтожение торговых барьеров, однако на практике оно может уравновешиваться заградительными квотами и другими условиями. В случае с Украиной (кроме этой страны работа ведется с Грузией, Азербайджаном и Молдавией) главная мотивация Евросоюза политическая, цель — вывести страну из зоны российского влияния и оказать давление на Россию с целью ее политического раскола. Сама Украина для ЕС в контексте этой цели — лишь инструмент и разменная монета. «Для Евросоюза это действительно в большей степени политическое решение, — сказал “Эксперту” бывший посол ЕС, эксперт по России в брюссельском Центре исследований европейской политики Майкл Эмерсон . — Россия — это наш самый большой и могущественный в военном плане сосед, хорошие отношения с которым являются для нас естественным приоритетом, но путинский политический режим рассматривается нами как репрессивный и недемократический у себя дома и как проводящий грубую, полунасильственную политику девятнадцатого столетия в отношении своих соседей. Если Украина подпишет соглашение об ассоциации с ЕС, это заставит Россию задуматься о своей репутации в Европе и поддержит тех модернизаторов в России, которые сейчас не у власти».
Что подписывает Украина Конечно, кроме чисто политической выгоды ЕС строит в отношении Украины и экономические планы. Так, украинский рынок интересовал европейский бизнес в значительной степени лишь как способ выхода на российский, ведь Украина в рамках зоны свободной торговли с Россией беспошлинно экспортирует туда свои товары. «В частности, сначала шла речь о том, что Skoda хочет разместить на Украине производство электровозов с выходом на российский рынок в перспективе, так как Украина активно экспортировала подвижные составы в Россию. Но после заявлений со стороны России о том, что она закроет рынок в случае подписания Украиной соглашения об ассоциации, их интерес резко упал», — рассказывает Иннокентий Адясов. Если посмотреть непредвзято на то, что подписывает Украина, очевидной становится ее проигрышная позиция. В 2012 году экспорт Украины в ЕС составил 15 млрд евро, при этом основную его часть составляют товары с низкой добавленной стоимостью, то есть сырьевые, в то время как импорт из ЕС составил 24 млрд евро (и это товары с высокой добавленной стоимостью). Простое уничтожение таможенных пошлин при такой структуре товарооборота ведет к стимулированию сырьевого экспорта из Украины и, наоборот, увеличению импорта готовой продукции из ЕС, что оборачивается уничтожением оставшихся внутренних производителей готовой продукции, деградацией экономики и обнищанием населения. Аналогичную ошибку Украина сделала, вступив в ВТО на условиях, подрывающих положение местных производителей и открывающих страну для дешевого зарубежного импорта. Последствия этого соглашения уже начали печально сказываться на украинском промышленном производстве, а полное обнуление пошлин с ЕС просто добьет предприятия, в которых еще теплится жизнь.
На пути к сырьевой колонии Еще более показательна ситуация в торговле сельхозпродукцией. Евросоюз действительно отменяет пошлины на ввоз к себе всех сельскохозяйственных товаров (и об этом не устают напоминать украинским обывателям), однако жестко квотирует экспорт абсолютно всех продуктов, которые Украина хотела бы экспортировать (об этом публично стараются не говорить). Так, на ключевой экспортный украинский товар — пшеницу — квота составляет всего 1 млн тонн в год, в то время как страна ежегодно производит около 50 млн тонн. «Сельскохозяйственный рынок ЕС полностью самодостаточен, и украинцам лучше свое зерно отправить на африканские и азиатские рынки, что страна, собственно, и делает», — считает Майкл Эмерсон. По другим ключевым товарам украинского сельскохозяйственного экспорта в ЕС ситуация не лучше. «Европа разрешила ввозить беспошлинно 20 тысяч тонн курятины, но Украина должна закупить 10 тысяч тонн куриного мяса из Европы, при этом сама страна производит 1 млн тонн в год. По сырам очень маленькая квота — 1,5 тысячи тонн, это около пяти процентов всего украинского производства. Единственное, что сделали европейцы, — беспошлинный ввоз семян подсолнечника и рапса, культур, которые жутко истощают почву и которые внутри ЕС по этой причине стараются не выращивать», — рассказывает Иннокентий Адясов. Более того, соглашение стимулирует ввоз в ЕС именно необработанных семян подсолнечника и рапса, чтобы загружать работой свои перерабатывающие мощности, а не украинские. Таблица 1: Топ-10 регионов, где украинские непродовольственные товары стремительно вытесняются импортными Сахарной промышленности Украины эксперты и вовсе предрекают скорую смерть. Удивительно, что украинцы не изучили совсем недавний опыт Латвии: там сахарное производство было закрыто после присоединения страны к ЕС. Даже Тарас Качка здесь пессимистичен: «Наши производители еще не чувствуют своей почвы, не знают, смогут ли занять свою нишу. А вот европейцы нам свой сахар продадут точно, потому что их сахар более сладкий, зернистый и белый. Поэтому в сахарной промышленности теперь боятся, что окажутся в ситуации, когда страну завалят европейским сахаром, а они не смогут ничем ответить». В этом году на прямые субсидии фермерам в рамках единой сельскохозяйственной политики Евросоюза ушло 132,8 млрд евро, или 43% бюджета. В состав самого ЕС входит огромное число стран-сельхозпроизводителей, которые хотели бы увеличить собственное производство. Например, сердобольная соседка Украины, Польша, один из крупнейших получателей сельхозсубсидий, спит и видит, как завалит украинский рынок своими продовольственными товарами. Дотации позволят полякам продавать продовольствие даже в странах со скромным уровнем жизни по ценам ниже, чем у местных производителей. Помимо квотирования ЕС пользуется таким видом заградительных барьеров, как требование к сертификации пищевых продуктов, которые должны соответствовать нормам ЕС. Такой прием уже был использован для ограждения рынков старых европейских стран при присоединении восточноевропейских производителей. На практике это выражается в том, что формально ты можешь продавать что-то без пошлин и в любых количествах, но с тебя требуют сертификации продукции, которая предполагает оснащение твоего производства дорогостоящим европейским оборудованием. Без сомнения, прием будет применен и к украинским продовольственным товарам. Украина уже обратилась в ЕС с просьбой выделить ей финансовую помощь. В Евросоюзе, в котором целый ряд стран колеблется на грани дефолта, только развели руками на эту просьбу. Таблица 2: Топ-5 групп промтоваров, в которых украинские товары быстрее всего вытесняются импортными
Хитрый и еще хитрее Изучив экономические последствия от подписания соглашения с ЕС, трудно не задаться вопросом: почему Украина так стремится подписать столь невыгодные условия? Причин для этого немало. В первую очередь сказывается вектор «европейской ориентации» страны, заданный еще Леонидом Кучмой в 1992 году. Как и большинство восточноевропейцев, украинцы страдают от комплекса неполноценности и стремятся ассоциировать себя с Западной Европой, подсознательно надеясь таким образом повысить и свой статус. Другая важная причина — изрядная часть украинского общества разочаровалась во всех видах собственной власти и склоняется к идее внешнего управления страной. «Если вы посмотрите на Украину, тоувидите, что экономика вообще не развивается, у нас не было и нет нормальных условий для ведения бизнеса, — сказала “Эксперту” Ольга Шумило-Тапиола. — Мы за это соглашение ухватились скорее как за инструмент модернизации, хотели использовать его для борьбы с собственным советским прошлым и собственной недоразвитостью, против своих же бюрократов и людей, которые хотят удерживать страну в таком плачевном состоянии». Таблица 3: Группы промтоваров, в которых доля товаров украинского производства уже ниже 20% Похоже, на Украине многие действительно верят в то, что Евросоюз будет заниматься развитием страны, а не выкачивать из нее ресурсы и превращать в аграрно-ресурсную колонию. Однако опыт интеграции восточноевропейских государств показал, что реальную выгоду от ЕС может получить только та страна, у которой есть собственный план развития экономики и которая жестко выторговывает себе условия взаимоотношений с ЕС, соответствующие ее плану. Наглядным примером удачной интеграции может служить Польша. Но неудачных примеров гораздо больше — Латвия, Эстония, Венгрия, Болгария, Румыния. В этих странах ЕС уничтожил практически все производство, так и не создав ничего взамен. Конечно, весьма вероятно, что основная причина подписания данного соглашения — ставшее уже традиционным стремление наших украинских соседей сидеть сразу на двух стульях, получая вливания и из Европы, и из России. Правда, подобную ситуацию создала отчасти наша страна. Фактически Украина уже давно пользуется зоной свободной торговли с Россией (очень опрометчиво подписанное нами соглашение в 2011 году) и беспошлинно продает у нас свою продукцию. У нее нет объективных стимулов вступать еще и в наш Таможенный союз, который содержит для нее более строгие условия поведения. Скорее, Украине хотелось бы воспользоваться уже имеющимися преимуществами и открыть рынок с ЕС. Этого же хотел и Евросоюз — чтобы Россия оказалась в ситуации, когда ЕС будет в одностороннем порядке поставлять в нее все что угодно на условиях свободной торговли. А Украина стала бы важным транзитным посредником, к которому России приходилось бы обращаться с просьбами и уговорами. Так что в ответ на ассоциацию Украины с ЕС России неизбежно придется закрыть свой рынок для украинских товаров (очевидная, но не такая простая процедура, учитывая последующее разбирательство с Украиной в ВТО о несоблюдении договоренностей). При таком повороте событий украинская экономика действительно потеряет очень много, именно это имеет в виду Сергей Глазьев, говоря о 2 млрд евро ущерба для украинской экономики. «Рынки сбыта для высокотехнологичных отраслей украинской промышленности находятся именно в странах Таможенного союза. По подсчетам экспертов, соглашение с Евросоюзом отразится падением ВВП на 2,5 процента; приведет к закрытию более 8 тыс. крупных предприятий, а про средний и малый бизнес и говорить нечего», — сетует лидер общественного движения «Украинский выбор» Виктор Медведчук .
Какая нам разница Если Украине грозят столь серьезные экономические проблемы, то почему тогда так волнуется Россия? По словам Иннокентия Адясова, Россия легко откажется от украинской сельхозпродукции. Сложнее будет с продукцией атомного машиностроения, встроенной в российскую производственную цепочку. Уже сегодня Россия не может разместить на Николаевских верфях заказы на строительство кораблей для Черноморского флота (то же самое произошло с производством на «Южмаше» двигателей для российских ракет).
«Мы не видим препятствий»
Кирилл Логинов Общероссийский народный фронт будет заниматься улучшением делового климата, в том числе с использованием технологий, созданных в рамках «Опоры России». Об этом рассказывает президент «Опоры» и сопредседатель Центрального штаба ОНФ Александр БречаловДизайн, который должен удивлять
Вячеслав Суриков Дизайнер Дмитрий Логинов рассказывает, что происходит в мире промышленного дизайна и почему среди его реализованных проектов нет работ, выполненных по заказу отечественных компанийNEW-версия Пола Маккартни
Вячеслав Суриков Экс-битл выпустил шестнадцатый сольный диск и первый с 2007 года. Он называется «New» и содержит 12 новых песенHi-End
«Фабричное» охлаждение
Сараев Александр Кредитование МСБ притормаживает на фоне замедления экономики и ослабления эффекта от «кредитных фабрик». Придать стимул рынку в 2014 году могут новые меры господдержки, направленные на повышение доступности длинных кредитовВклад малых Основной вклад в динамику кредитования МСБ в первом полугодии 2013 года внесли средние и малые кредитные учреждения, увеличившие свои портфели на 12%, в то время как банки из топ-30 по активам прибавили лишь 6,1%. В результате доля первой тридцатки в кредитном портфеле МСБ сократилась за анализируемый период на 1,3 п. п., до 59,4% (см. график 2). Ситуация с динамикой выдаваемых кредитов обратная: доля топ-30 в совокупном объеме выданных кредитов МСБ выросла в первом полугодии 2013 года до 52,6% против 49,4% за аналогичный прошлогодний период. Это стало возможным благодаря тому, что крупные банки, используя механизмы «кредитной фабрики», выдают небольшие суммы на более короткий срок. За последний год краткосрочные кредиты, выданные крупными банками, существенно повлияли на структуру всего кредитного портфеля МСБ (во втором полугодии 2012 года доля кредитов на срок до 12 месяцев составляла 65%, а в первом полугодии 2013-го —69%). В результате высокая оборачиваемость портфеля позволяет крупным банкам не только повышать свою рентабельность, но и наращивать долю в выдаче, однако остаток ссудной задолженности из-за низкой срочности увеличивается медленнее, чем у остальных кредиторов. В первом полугодии 2013 года поточное кредитование МСБ росло, как и год назад, за счет кредитов торговым предприятиям (доля кредитов торговому сектору по сравнению с первым полугодием прошлого года увеличилась на 2 п. п., до 51%). Таким образом, на рынке продолжилось смещение в сторону «простых» кредитных продуктов. Основная часть клиентов, которые хотели получить финансирование, воспользовавшись преимуществами «кредитных фабрик», уже нашла себе «опорные» банки. В дальнейшем банки сосредоточатся на борьбе за переманивание клиентов из других «фабрик». Так, Сбербанк России в 2013 году запустил программу рефинансирования кредитов других коммерческих банков. Ставки при рефинансировании начинаются от 10% для надежных заемщиков. Таблица 1: Ренкинг по величине ссудного портфеля МСБ (без учета кредитов, предоставленных физическим лицам для бизнес-целей) по итогам 1-го полугодия 2013 года По итогам первого полугодия 2013 года Сбербанк остается лидером по общему объему кредитов МСБ, ему удалось увеличить свой портфель на 34% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, что привело к росту его доли на рынке кредитования МСБ на 3,8 п. п. (до 27,8%). Столь впечатляющего результата, особенно по сравнению с темпами за предыдущий сопоставимый период (+1%), удалось достичь благодаря уже упомянутой программе рефинансирования кредитов других банков, а также новым кредитным продуктам. «Сбербанк вывел на рынок массово доступный продукт по проектному финансированию субъектов МСП, а также специальный продукт по финансированию индустриальных площадок, резидентами которых являются малые компании. Остальные игроки не выпускали принципиально новых продуктов, продолжая развивать программы скорингового кредитования, увеличивали максимальные суммы и сроки кредитования беззалоговых кредитов и кредитов на пополнение оборотных средств», — рассказывает Андрей Петров , директор управления малого бизнеса Сбербанка России. Кроме того, двойное опережение темпов роста рынка Сбербанк смог показать за счет изменения структуры кредитного портфеля МСБ, в котором снова стали преобладать кредиты для среднего бизнеса: их доля превысила 50%, хотя годом ранее колебалась на уровне 30%. «Сокращение кредитного портфеля малого бизнеса связано с проведенной в начале 2013 года внутренней пересегментацией клиентов, в результате которой часть была передана в сегмент среднего и крупного бизнеса», — говорит Андрей Петров. В исследовании вновь после перерыва принял участие Россельхозбанк, заняв второе место в ренкинге по объему портфеля МСБ. Динамика портфеля ВТБ24, третьего по размеру портфеля участникарынка, более чем в пять раз превысила среднерыночные показатели (+83%), обеспечив ему лидерство по темпам роста среди банков из топ-10. Среди лидеров ренкинга обращает на себя внимание банк «Возрождение», кредитный портфель МСБ которого, единственный из топ-10, продемонстрировал отрицательные темпы роста (–2%). «Эксперт РА» впервые попросило банки при предоставлении данных для исследования выделять ту часть кредитного портфеля МСБ, которая выдается физическим лицам на бизнес-цели. Этот сегмент кредитования МСБ стремительно развивается, за период с 1 июля 2012 года по 1 июля 2013-го портфель таких кредитов вырос на 45%. «Главное преимущество такого кредита — оперативность и простота оформления. Удобнее открыть счет физического лица вместо счета индивидуального предпринимателя, для которого нужно множество разных документов», — говорит Григорий Варцибасов , член совета директоров банка «Траст». Снижение прозрачности заемщиков на фоне замедления экономики и роста социальных взносов для ИП — одна из главных причин активного развития ФЛ-сегмента кредитования МСБ. Лидером в этом сегменте стал ВТБ24, увеличивший свой портфель на 27%, до 60,2 млрд рублей (см. таблицу 2). Банк «Траст», кредитный портфель МСБ которого практически полностью состоит из кредитов физлицам на бизнес-цели, показал прирост на уровне 21%. За прошедшие 12 месяцев активно развивали данное направление бизнеса Азиатско-Тихоокеанский Банк и БИНБАНК, показавшие максимальные темпы прироста (+126% и +114% соответственно) среди топ-10 банков. Таблица 2: Ренкинг по размерам портфеля кредитов, предоставленных физическим лицам для бизнес-целей
Работа над ошибками Активное наращивание портфелей кредитов МСБ крупными банками в прошлом году за счет упрощения процедуры выдачи кредитов привело к росту просроченной задолженности. Однако с середины 2012 года доля просрочки в сегменте МСБ существенно снизилась: если на 1 июля 2012 года она составляла 9,1%, то на 1 июля 2013-го уже 7,8% (см. график 3). При этом просроченная задолженность в сегментах кредитования крупного бизнеса и розничных клиентов стабилизировалась на уровне 3,5% и 4,3% соответственно. Основная причина снижения уровня просроченной задолженности в сегменте МСБ — отработка крупнейшими банками механизмов поточного кредитования. По завершении периода активного внедрения «кредитных фабрик» крупные банки сосредоточили свое внимание на повышении качества работы этого механизма, что в итоге позволило снизить просроченную задолженность. Так, просроченная задолженность топ-30 крупнейших банков по кредитам МСБ составила на 1 июля 10,3% против 12,3% годом ранее (см. график 4). Другая причина снижения просрочки при кредитовании малого и среднего бизнеса — массовое списание долгов, образовавшихся в 2008–2010 годах. Прежде чем кредитор может списать безнадежный кредит МСБ с баланса, проходит, как правило, около трех лет. В связи с этим к концу года просроченная задолженность МСБ вновь может увеличиться. По словам многих участников рынка, наблюдается некоторое ухудшение профиля клиента в совокупности с либерализацией условий кредитования, Однако, считают специалисты, вряд ли уровень просрочки превысит 9–10% по итогам 2013 года.
В надежде на перелом Сегодня, когда исчерпан эффект «кредитных фабрик» и замедляется экономический рост, дать новый стимул кредитованию МСБ способно государство, ведь малый и средний бизнес может стать одним из ключевых инструментов восстановления экономического роста. Неудивительно, что, несмотря на секвестр бюджета, государство объявляет о целом ряде мощных мер поддержки МСБ, которые призваны активизировать рост кредитования уже в перспективе года-двух. Власти понимают, что без всесторонней поддержки малый и средний бизнес недостаточно конкурентоспособен, особенно после вступления России в ВТО, и это понимание должно уберечь рынок от резких падений. Именно меры государственного стимулирования кредитования МСБ должны стать главным драйвером роста рынка в 2014 году. За счет оптимизации уже действующих механизмов и реализации анонсированных совсем недавно государство сможет улучшить структуру портфелей МСБ, простимулировав банки выдавать более длинные кредиты. Для упрощения доступа МСБ к кредитам предполагается использовать средства Фонда национального благосостояния. Минэкономразвития предложило ежегодно размещать 100 млрд рублей из средств ФНБ на депозиты Внешэкономбанка под 5,25% годовых на 10–12 лет. Эти деньги позволят сформировать длинные пассивы для банков, которые послужат источником предоставления кредитов для МСБ. Кроме того, банки, выдающие кредиты малому бизнесу, смогут привлечь финансирование, используя механизм секьюритизации банковских кредитов (вероятнее всего, секьюритизацией таких кредитов будет заниматься МСП-банк). Помимо этого планируется создание Федерального гарантийного фонда (ФГФ). Фонд станет ядром национальной системы гарантийных организаций. Предполагается, что он будет координировать работу региональных гарантийных фондов, региональных микрофинансовых организаций, выдавать контргарантии и прямые гарантии субъектам МСБ. Его работа позволит предпринимателям получать больше кредитов на выгодных условиях, а банкам — повысить качество активов, что позитивно отразится на эффективности господдержки МСБ. Среди уже реализованных государственных мер по стимулированию малого бизнеса — отказ с 2014 года от двойного коэффициента при расчете социальных взносов для ИП, введение которого в 2013 году повлекло уход «в тень» более 500 тыс. индивидуальных предпринимателей. Меры государственной поддержки должны изменить динамику рынка (последние два года темпы роста неизменно снижались), тем не менее для реализации объявленных государством мер поддержки потребуется не менее 6 месяцев, поэтому прогноз на 2013 год мы оставляем прежним (прирост портфеля кредитов МСБ на 15–17%). Подтверждая прогноз «Эксперт РА», данный в 2012 году, драйвером роста рынка до конца 2013 года останутся короткие кредиты торговым компаниям. «Торговый сектор отличает высокая оборачиваемость капитала и сохраняющийся высокий уровень рентабельности, что позволяет торговым компаниям легко обслуживать кредиты по предлагаемым на рынке процентным ставкам. У производственных предприятий оборачиваемость капитала существенно ниже, что зачастую вызывает сложности с обслуживанием долга по процентным ставкам, предлагаемым в рамках “кредитной фабрики”», — говорит Андрей Петров. Тем не менее мы ожидаем, что доля торговых организаций перестанет расти в 2014 году, когда заработают новые меры господдержки. Если планы правительства и Банка России реализуются, макроэкономическая ситуация будет стабильной, а темпы роста ВВП ускорятся до 3% в 2014 году (прогноз Минэкономразвития), мы ожидаем, что темп прироста кредитования МСБ может достичь 18%. При неблагоприятном развитии событий — рецессии в экономике, затягивании с внедрением мер поддержки МСБ или их безадресной направленности — рынок продолжит замедляться. И тогда темп прироста кредитных портфелей МСБ сократится до 10–12% по итогам 2014 года.
Как мы считали Исследование "Эксперт РА" основано на результатах анкетирования банков, а также на серии углубленных интервью с участниками рынка кредитования малого и среднего бизнеса. В рамках анкетирования мы просили банки указывать данные по объему финансирования предприятий, соответствующих ФЗ "О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации". Собирались также сведения о кредитовании физических лиц на бизнес-цели. Использовалась проверка предоставленных данных на основе расчета доли МСБ в ссудных портфелях и доли МСБ в оборотах по выдаче кредитов; дополнительно запрашивались бланки подтверждения, подписанные и заверенные представителями банков, курирующими соответствующее направление бизнеса. Объемные показатели по рынку брались на основании статистики ЦБ. В исследовании приняли участие 93 банка. По нашим оценкам, охват рынка составил порядка 64%. Таблица: Критерии отнесения хозяйствующего субъекта к МСБ График 1 В первом полугодии 2013 года уменьшение эффекта от "кредитных фабрик" охладило рынок График 2 В первом полугодии 2013 года доля крупнейших банков в портфеле МСБ опустилась ниже 60% График 3 Просроченная задолженность МСБ снизилась в первом полугодии 2013 года График 4 Доля проблемных кредитов снизилась за счет крупных банков График 5 В 2013 году портфель МСБ вырастет на 15-17% (обратно)
Последние комментарии
15 часов 1 минута назад
15 часов 36 минут назад
16 часов 29 минут назад
16 часов 34 минут назад
16 часов 45 минут назад
16 часов 58 минут назад