коленям. Она отвернулась и пошла к дому вдоль берега, полная решимости не иметь с ним впредь никаких дел. По крайней мере, до тех пор, пока он не отмолит наложенную на него соответствующую епитимью.
Фергюс думал о том, что это его будущая жена. Жизнь с ней обещала быть бурной, но интересной. Он уже начал мысленно готовиться к ней. Что скажет мать, когда узнает о случившемся?
Мать Фергюса велела приготовить для Лейн горячую ванну. Пока он возился, Лейн сидела на кухне и тряслась как овечий хвост.
— Было бы не так обидно, — стуча зубами, говорила Лейн, — но ведь я сказала, что выйду за него, а эта свинья все равно уронила меня в ледяную воду.
Верити потрясала чайной ложкой.
— Если бы он совершил что-нибудь подобное, когда был мальчишкой, отец показал бы ему, где раки зимуют.
— Я знаю, что мне устроить, — ворчала Лейн.
Когда ванна была готова и Фергюс остался наедине с матерью, Верити предупредила его:
— Ты отлично знаешь, что не сможешь удержать девушку обещанием выйти замуж, которое она дала по принуждению.
— Думаю, ночью все уладится, — самоуверенно заявил Фергюс и подмигнул ей.
Вопреки всем его ожиданиям, ночь прошла абсолютно спокойно. Лейн третировала его молчанием. Она приняла решение, еще лежа в блаженном тепле ванны, что не откажется от своего обещания. Собственно, решила она этот вопрос для себя еще раньше, в тот вечер, когда узнала, что он говорил с матерью о разводе с Дарси, и в ту же ночь испытала с ним особо острое наслаждение. Так что угроза бросить ее в волны Средиземного моря только ускорила ее формальное согласие.
Но каждому преступлению положено наказание, и Лейн намеревалась какое-то время выдержать характер. Она до сих пор не оправилась от потрясения, и ярость в ней не утихала.
В ту ночь Лейн оставалась вялой и скучной, несмотря на все его попытки развеселить и расшевелить ее. Она отметила про себя, что он не делает попытки извиниться. Все вместе лишило ее сна, и, хотя Фергюс смирился с неизбежным и уснул, Лейн еще долго не засыпала.
Проснувшись рано утром, Лейн, к своему стыду, обнаружила, что лежит в его объятиях, как будто между ними ничего не произошло. Она осторожно попыталась отодвинуться, но его руки крепко держали ее. Медленно откинув назад голову, она встретилась с веселым взглядом синих глаз.
— Тебе куда-нибудь нужно? — спросил он.
— Я хотела повернуться на другой бок.
Вид у него был крайне довольный.
— По-моему, ты все еще пытаешься избегать меня.
Лейн уперлась ему в грудь, но руки Фергюса скользнули ниже, и она оказалась еще ближе к нему.
— На что ты рассчитываешь? По-прежнему играешь в Джона Уэйна? Ты знал, что вода ледяная.
— Будь честной, — нежно сказал он, — по-моему, недолгое пребывание в соленой воде вполне справедливая компенсация за две пощечины, за два удара ногой в голень и пинок в зад. Ты так не считаешь? К тому же я хотел, чтобы ты знала: я всегда держу свое слово.
Все еще пытаясь отдалиться от него, Лейн тем временем размышляла над тем, что он сказал, и вынуждена была признаться: в его словах есть резон.
— Если я не ослышался, ты согласилась занять место жены? Моей жены?
Лейн обняла его.
— Если ты не расхотел меня после нанесенного физического оскорбления.
Он многообещающе улыбнулся.
— Я еще никогда так не желал тебя, ведьма!
И начал жадно целовать ее. Вскоре постель заходила ходуном.
— Что будет с пружинами?! — вырвалось у Лейн.
— Не отвлекайся, — приказал Фергюс, двигаясь все быстрей.
Слезы восторга брызнули из глаз Лейн и смочили подушку. Когда все кончилось, Фергюс нашел в себе силы поцеловать ее и воскликнуть:
— Я люблю тебя, моя будущая жена!
Лейн с блаженной улыбкой прижала к груди его голову и чуть не задушила в объятиях. Потом они заснули, чтобы через час проснуться от стука в дверь и услышать за дверью голоса. Фергюс с трудом сел в постели и крикнул:
— Входите!
Первой вбежала Ханна и, бросив пакет в подарочной обертке на постель, закричала:
— С днем рождения, папочка!
Следом вошла Верити, неся на подносе кофе и горячие тосты. Лейн моргала спросонок и все натягивала на себя простыню. Сгорая от нетерпения, Ханна помогла Фергюсу развернуть подарок и смотрела, с каким выражением он разглядывал коробку шоколадных конфет и яркий галстук.
— Мои любимые конфеты! — широко улыбнулся он дочери. — А какой положительно отвратительный галстук!
Ханна была довольна.
— Я знала, что тебе понравится!
— Иди ко мне, Ужастик, — сказал он, протягивая руки.
Дочь бросилась к нему на шею и крепко обняла. Фергюс звонко чмокнул ее в щеку и посоветовал:
— Ты бы поцеловала Лейн, а то ей будет грустно.
Ханна без колебаний обняла и поцеловала Лейн. Та прижала ее к себе и пожаловалась:
— Я не знала, что сегодня у Фергюса день рождения. Мне никто не сказал.
Верити, которая взирала на них, сложив на груди руки, призналась:
— Он взял с нас клятву, что мы сохраним это в тайне. Верно,
Последние комментарии
5 часов 52 минут назад
10 часов 56 минут назад
18 часов 45 минут назад
21 часов 15 минут назад
21 часов 23 минут назад
2 дней 8 часов назад