Последняя милость [Луиза Пенни] (fb2) читать постранично, страница - 3

лицами. Для этих людей очередная долгая, бессмысленно проведенная ночь сменялась днем, который обещал быть еще более долгим и бессмысленным.

Несмотря на это, в глубине души Саул верил в то, что мир прекрасен. И это отражалось в его работах, которые излучали внутренний свет и надежду, побеждающие противостоящие им тени.

По иронии судьбы именно это качество Саула настолько заинтриговало Сиси, что она решила нанять его. Один из модных журналов Монреаля назвал его «стильным» фотографом, а Сиси всегда стремилась заполучить все самое лучшее. Именно поэтому они всегда снимали номер именно в «Рице». И пусть это была тесная, мрачная, лишенная какой бы то ни было привлекательности комнатушка на нижнем этаже, с неприглядным видом из окна, но зато она находилась в «Рице». Сиси не удовлетворялась лишь сознанием этого. В качестве подтверждения своего пребывания в подобных престижных местах она всегда забирала шампуни и прочие туалетные и канцелярские принадлежности. Точно так же, как однажды прихватила с собой и Саула. Преследуя только ей одну понятную цель, она при каждом удобном случае демонстрировала свои трофеи людям, которых это совершенно не интересовало. Саул тоже стал одним из таких трофеев, который в конце концов неизбежно будет выкинут за ненадобностью. Сиси без сожаления отбрасывала в сторону все, что ей переставало быть нужным. Это уже произошло и с ее мужем, которого она игнорировала, и с дочкой, которой она откровенно пренебрегала.

Мир был жестоким и бесчувственным.

Теперь Саул тоже в это поверил.

Он ненавидел Сиси де Пуатье.

Саул вылез из кровати, оставив Сиси наедине с ее книгой — единственной истинной возлюбленной этой женщины. Когда он оглянулся на нее, ему показалось, что у него двоится в глазах. Это вполне могло быть результатом чрезмерных возлияний накануне вечером, и Саул наклонил голову набок, пытаясь сфокусировать изображение, но оно по-прежнему оставалось смазанным, а когда внезапно сфокусировалось, ему показалось, что он смотрит сквозь стеклянную призму на двух совершенно разных женщин. Одна из них была красивой, эффектной, обаятельной и жизнерадостной, но за ней проступал отталкивающий образ жалкой, иссохшей крашеной блондинки, ущербной, жилистой и жесткой. И опасной.

— Что это?

Саул потянулся к корзине для мусора и достал оттуда портфолио. Он сразу понял, что в нем должны быть образцы работ какого-то художника. Отпечатанные на матовой архивной бумаге фотографии были тщательно и красиво переплетены. Саул раскрыл портфолио, и у него перехватило дыхание.

Казалось, что от фотографий исходит чистое, светлое сияние. Он почувствовал стеснение в груди. Мир на фотографиях выглядел прекрасным и уязвимым одновременно. Но главным в них было обещание надежды и покоя. Сразу становилось понятным, что именно таким видит окружающий мир создавший эти произведения художник, именно в таком мире он живет. Саул тоже когда-то жил в мире света и надежды.

Незамысловатые на первый взгляд работы на самом деле были очень сложными. Образы и цвета наслаивались друг на друга. Час за часом, день за днем художник кропотливо трудился, добиваясь желаемого эффекта.

Саул не мог отвести взгляда от одной из фотографий. Величественное дерево горделиво устремлялось к небесам, как будто пытаясь дотянуться до солнца. Неизвестному художнику каким-то образом удалось создать иллюзию движения, но при этом фотография не казалась размытой. Она манила своей красотой, умиротворяла и, что самое главное, производила неизгладимое впечатление. Кончики ветвей казались тающими, сливающимися с фоном, как будто за уверенным устремлением дерева ввысь все равно скрывалась некоторая неопределенность. Это была выдающаяся работа.

Все мысли о Сиси отступили. Саул карабкался вверх по волшебному дереву, грубая кора покалывала ладони, и это было подобно тому, как когда-то он сидел на коленях у дедушки и терся щекой о его небритое лицо. Каким образом художнику удалось достичь такого эффекта?

Фотографии не были подписаны. Саул просматривал их одну за другой, чувствуя, как постепенно улыбка смягчает его окаменевшее лицо и отогревает оледенелое сердце.

Возможно, однажды, если ему удастся изжить из себя последствия общения с Сиси, он сможет вернуться к своей работе и создавать вещи, подобные этим.

Казалось, окутавший его душу мрак постепенно рассеивается.

— Так она тебе нравится или нет? — размахивая высоко поднятой книгой, спросила Сиси.

Глава 2

Стараясь не порвать белый шифон, Кри осторожно натягивала на себя костюм. Рождественское представление уже началось. Она слышала, как ученицы младших классов поют «В бедных яслях Он лежал, к людям руки простирал…», и на мгновение представила себя стоящей на сцене и протягивающей руки к смеющимся над ней зрителям. Отогнав это неприятное видение, Кри снова занялась переодеванием, тихо, без слов, подпевая хору.

— Кто это? — в битком