Шерлок Холмс долго смотрел в небольшой кабинетный микроскоп. Затем стремительно выпрямился и торжествующе посмотрел на меня.
— Это клей, Уотсон! — воскликнул он. — Вне всякого сомнения, это клей. Взгляните сами.
Я нагнулся к окуляру и навел на резкость.
— Видите ворсинки? Это твид. Беспорядочная серая масса — пыль. Слева — частицы эпителиальной ткани. А вот коричневые пятна в центре — не что иное, как клей.
— Охотно верю вам, Холмс, — смеясь, ответил я. — Но что, собственно, из этого следует?
— Это же неопровержимая улика, — пояснил Холмс. — Помните случай в Сент-Панкрасе? Возле мертвого полицейского была найдена кепка. Обвиняемый отрицает, что она принадлежит ему. А ведь он делает рамы для картин и наверняка часто пользуется клеем.
— Вы взялись за расследование этого дела?
— Нет, им занимается мой приятель Меривейл. Он попросил ему помочь. После того, как я раскрыл фальшивомонетчика, обнаружив в швах его манжет остатки цинка и меди, в Скотланд-Ярде, кажется, начали понимать, что такое микроскоп. — Холмс нетерпеливо взглянул на часы. — Обещал зайти новый клиент, однако что-то он запаздывает. Кстати, Уотсон, вы что-нибудь понимаете в игре на скачках?
— Приходится. Ведь это увлечение стоит мне почти половины пенсии[1].
— В таком случае назначаю вас своим консультантом — меня интересует кое-кто из «Терфа»[2]. Например, сэр Роберт Норбертон. Известно ли вам что-нибудь об этом человеке?
— Пожалуй. Живет он в Старом Шоскоме. Это я точно знаю, поскольку сам провел там целое лето. А ведь вам однажды чуть было не пришлось с ним познакомиться.
— Неужели?
— Да, когда в Ньюмаркете сэр Роберт избил кнутом Сэма Брюэра, известного ростовщика с Керзон-стрит. Бедняга еле ноги унес.
— Как видно, личность занятная. И часто он так развлекается?
— Надо сказать, за ним репутация опасного человека. Это один из самых бесстрашных наездников Англии. Несколько лет назад он занял второе место на «Гранд нэшнл»[3]. Есть такие люди, которым суждено родиться не в свой век. Ему бы жить во времена регентства — человек атлетического сложения, боксер, азартнейший игрок на скачках, не знающий соперников любовник и, судя по всему, безнадежный должник.
— Отлично, Уотсон. Превосходный портрет. Кажется, я понял, о ком идет речь. А что вы можете рассказать мне о Старом Шоскоме?
— Не более того, что он расположен в самом центре Шоскомского парка. Там же находятся знаменитые Шоскомские конюшни и небольшой ипподром.
— А имя старшего тренера, — добавил Холмс, — Джон Мейсон? Пусть моя осведомленность не удивляет вас, Уотсон. Письмо, которое вы видите в моих руках, именно от него. Однако вернемся к Шоскому. Мне повезло, что вы так много знаете об этой местности.
— Шоском — родина знаменитой породы спаниелей, — продолжал я. — Вы услышите об этом на любой выставке собак. Шоскомские спаниели — гордость всей Англии. И уж конечно, самой хозяйки Старого Шоскома.
— Жены сэра Роберта Норбертона?
— Сэр Роберт никогда не был женат, что, пожалуй, и к лучшему. Он живет при овдовевшей сестре, леди Беатрисе Фолдер.
— Вы хотите сказать, она живет при нем?
— Нет, я не оговорился. Старый Шоском принадлежал ее покойному супругу, сэру Джеймсу. На владение им сэр Роберт и не претендует. Его сестра обладает правом на поместье лишь до конца жизни, потом оно перейдет брату мужа. А пока она получает с недвижимости ренту.
— И сэр Роберт, как я понимаю, тратит все эти деньги?
— Или почти все. Человек он бесцеремонный и, по всей видимости, зачастую ставит сестру в неловкое положение. Она же, тем не менее, прощает ему все выходки. Но что все-таки произошло в Шоскоме?
— Мне и самому не терпится об этом узнать. Да вот и человек, который, я надеюсь, удовлетворит наше любопытство.
Дверь раскрылась, и в комнату вошел высокий мужчина. Его чисто выбритое лицо выражало непреклонность и строгость — качества, присущие, как правило, людям, которым приходится усмирять лошадей или юнцов. Во власти мистера Мейсона были и те, и другие. И, надо признать, он выглядел вполне достойным представителем своей профессии. Джон Мейсон сдержанно поклонился и сел на стул, предложенный ему Холмсом.
— Вы получили мое письмо, мистер Холмс?
— Да, но я ровным счетом ничего не понял.
— Я не очень-то привык изъясняться на бумаге. К тому же я сам не могу разобраться в том, что происходит у нас в Старом Шоскоме. Поэтому и решил встретиться с вами лично.
— Ну что ж, мы к вашим услугам.
— Начну с того, мистер Холмс, что человек, у которого я работаю — сэр Роберт, — окончательно потерял рассудок.
Холмс удивленно поднял брови.
— Вы не ошиблись адресом? Ведь это Бейкер-стрит, а не Харли-стрит
Последние комментарии
12 часов 56 минут назад
19 часов 18 минут назад
19 часов 26 минут назад
19 часов 54 минут назад
19 часов 58 минут назад
19 часов 59 минут назад