Собрание сочинений. Том 7 [Артур Игнатиус Конан Дойль] (fb2) читать постранично, страница - 164

рассказов. Редактор журнала предлагал «Приключения», Конан Дойлю хотелось — «Подвиги». «Приключения нынче ценятся дешево», — считал он. Однако, как было и с шерлок-холмсовской серией, ограничиться «Подвигами» Конан Дойлю не удалось. Читатели не желали расставаться с бравым бригадиром и требовали новых его похождений. В результате в августе 1902 года на страницах «Стрэнд мэгэзин» появился первый рассказ из «Приключений бригадира Жерара». «Приключения» печатались до мая 1903 года.

В последние десятилетия прошлого века «наполеоновская» тема довольно широко распространилась в европейской литературе. Война, сотрясавшая Европу в начале столетия, Бонапарт, его приспешники и противники, перемещение армий, битвы и жертвы — все отодвинулось по времени на расстояние, позволяя рассмотреть себя в перспективе. Полемика в 60—70-х годах в России вокруг «Войны и мира» вспыхнула так горячо, будто только и ждали повода, чтобы начать спор о 12-м годе. Еще могли высказаться ветераны, участники событий. П. А. Вяземский дал свой очерк («Воспоминание о 1812 годе», 1868), замечательный и как мемуар и как живая картина, хотя и направленный полемически против толстовского романа. В Лондоне в эту пору молодой Томас Гарди вынашивал идею «наполеоновской» эпопеи, приступил же он к исполнению замысла только в конце 90-х годов. Конан Дойль уже печатал рассказы о похождениях Жерара.

В 1902 году, в то время, когда журнальная публикация «Приключений Жерара» еще не была закончена, издатель Смит Илдер выпустил обе части «Жерара» отдельной книгой, но очень ограниченным, так называемым «авторским», тиражом. В предисловии Конан Дойль говорил прямо: «Читавшие Марбо, де Гонневиля, Куанье, де Фезенака, Бургоня и других французских воинов, которые поделились своими воспоминаниями о наполеоновских походах, узнают тот источник, из которого я почерпнул похождения Этьена Жерара».

«Мемуары» Марбо Конан Дойль получил в 1892 году из рук Джорджа Мередита, маститый романист советовал прочитать их. В библиотеке Конан Дойля сохранилось это сочинение в трех томах с многочисленными пометками. Воображение писателя тотчас заработало под воздействием Марбо. Его самоуверенность, бравада, высокое мнение о своих достоинствах и вместе с тем неподдельная искренность — все это Конан Дойль придал и своему Жерару. Тут уловил он интонацию, ставшую сквозной для всего повествования.

Своего героя Конан Дойль сделал кавалеристом. «Кавалерии, — писал он, — особенно везло на авторов воспоминаний. Так, «Воспоминания о походе французов в Испанию» Де Рокка — рассказ гусара, а Де Найли в «Воспоминаниях о войне в Испании» повествует о той же кампании, только с точки зрения драгуна. Кроме того, имеются «Военные воспоминания полковника де Гонневиля», где та же цепь войн, в том числе в Испании, прослежена из-под стального, увенчанного конским хвостом кирасирского шлема».

Собирая материал, Конан Дойль прочел множество подобных книг, но по-прежнему выше всего он ставил «Мемуары» Марбо. Исследователи сравнили их с «Подвигами и приключениями бригадира Жерара», обнаружив довольно много сходных эпизодов, описаний, характеристик. Это не заимствования, а близкое следование манере рассказа. Впрочем, в двух случаях: взятие Сарагоссы и «Как бригадир померялся силами с маршалом Одеколоном» — Конан Дойль прямо воспользовался соответствующими главами из книги Марбо.

В «Подвиги и приключения бригадира Жирара» вошел не только материал «Мемуаров» Марбо. Конан Дойль невольно подчинялся или сознательно подражал бывалому вояке в толковании некоторых явлений и событий. Как и у Марбо, в устах Жерара все противники французских завоевателей получились жестоки и отвратительны, а наполеоновские солдаты — «поголовно кавалеры». Бригадир чернит и герильясов, испанских партизан, крестьян и ремесленников, и защитников Сарагоссы, поднявшихся на сопротивление Наполеону. Для него они просто «разбойники». Подобные выпады и выходки Жерара следует отнести за счет его неисправимого зазнайства и хвастовства. «Как не приукрасить рассказа», — объясняет бригадир очередной вымысел и постоянно следует этому принципу. Однако даже сквозь его залихватскую болтовню пробивается мысль: «…это ужасно — воевать против всего народа».

Хотя и «подвиги» и «приключения» Жерара главным образом вымышлены, а подчас фантастичны, напоминая временами богатые выдумки барона Мюнхгаузена, окружение бригадира, обстановка, в которой он действует, имена крупных военачальников, названия мест и сражений — все это соответствует истории. Здесь Конан Дойль старательно соблюдал точность. Он получил даже письмо от известного историка Арчибальда Форбса: «Дух и ход этих рассказов замечательны, тщательность в соблюдении имен и названий показывает, какой труд был вами затрачен. Очень немногие, я уверен, смогут отыскать какие-либо ошибки. А я, обладая особым нюхом на всякие промахи, так и не нашел ничего за ничтожными исключениями». В самом деле, Форбс