Вчерашний скандал [Лоретта Чейз] (fb2) читать постранично, страница - 3

стен не выдерживают падения на землю с высоты более сотни футов. Подвальный этаж замка, полный обломков, представлял собой более лёгкую добычу. Кто-то уже пытался украсть часть лестницы. Их нанимателю придётся хорошо заплатить за оставшиеся каменные глыбы.

Когда они откапывали большой фрагмент лестницы из слоя извести и обломков, свет фонаря упал на круглый предмет, который не имел ничего общего с известью или каменной крошкой.

Джок поднял его и осмотрел, прищурившись.

— Глянь-ка сюда, — сказал он.

Это не совсем то, что он произнёс. Они с Роем говорили на шотландской версии английского языка, которую обычный англичанин с лёгкостью может принять за санскрит или албанский. Если бы они разговаривали на узнаваемом английском, то их речь звучала бы так:

— Что у тебя там?

— Не знаю. Медная пуговица?

— Дай погляжу.

Соскоблив грязь, Рой предположил:

— Может, это медаль?

Он внимательно всмотрелся в предмет.

— Старая медаль? — возрадовался Джок. — За них дают кучу денег.

— Возможно, — Рой потёр ещё и снова посмотрел.

Потом он с трудом проговорил по буквам:

— Р— Е— К-С^[4]. Дальше значок, не буква. Потом К-А-Р-О-Л-У-С^[5].

Джок, чьи навыки чтения ограничивались умением распознать вывеску таверны, спросил:

— Это что?

Рой поглядел на него.

— Деньги, — сказал он.

И они возобновили раскопки с удвоенной энергией.

Глава 1

Лондон, 3 октября 1831 года

Перегрин Далми, граф Лайл, смотрел то на отца, то на мать:

— Шотландия? Ни в коем случае.

Маркиз и маркиза Атертон обменялись взглядами. Лайл не пытался угадать, что это означает. Его родители жили в своём собственном мире.

— Но мы рассчитывали на тебя, — проговорила мать.

— Почему? — спросил он. — В последнем письме я чётко написал, что задержусь совсем ненадолго перед тем, как вернусь в Египет.

Они тянули до последнего — до считанных минут перед отъездом в Харгейт-Хаус — чтобы поведать ему о кризисе в одном из шотландских поместий семьи Далми.

Этой ночью граф и графиня Харгейт давали бал в честь девяносто пятого дня рождения Евгении, вдовствующей графини Харгейт, матриарха семьи Карсингтонов. Лайл возвратился из Египта, чтобы присутствовать на нём и не только потому, что это мог быть его последний шанс увидеть старую греховодницу живой. Будучи взрослым мужчиной, почти двадцати четырёх лет от роду, и уже не находясь на попечении Руперта и Дафны Карсингтон, Лайл всё ещё считал Карсингтонов своей семьёй. Они был единственной настоящей семьёй, которую он знал. Он и не помышлял о том, чтобы пропустить празднование.

Перегрин с нетерпением ждал встречи со всеми ними, с Оливией в особенности. Они не виделись пять лет, со времени его последнего визита домой. Когда он прибыл в Лондон две недели тому назад, она находилась в Дербишире. Оливия приехала лишь вчера.

Она отправилась в загородный дом родителей в начале сентября, через несколько дней после коронации, в связи с разорванной помолвкой. Это была уже третья, или четвёртая, или десятая помолвка — она сообщала обо всех в письмах, но он сбился со счёта — и, по общему мнению, на этот раз Оливия побила все свои предыдущие рекорды по краткости обручения. Всего через два часа после того, как она приняла кольцо лорда Градфилда, девушка вернула его ему вместе с письмом, в котором было множество подчёркиваний и заглавных букв. Его лордство болезненно воспринял отказ и вызвал ни в чём не повинного прохожего на дуэль, в ходе которой мужчины нанесли друг другу ранения, но не смертельные.

Другими словами, обычные волнения, связанные с Оливией.

Лайл определённо не приехал бы домой ради своих родителей. Они служили посмешищем. Имея детей, они не были семьёй. Они были полностью погружены друг в друга и в свои бесконечные драмы.

Это было так типично для них: устроить сцену в гостиной по поводу, который нормальные люди отложили бы для разумного обсуждения в подходящее время — а не за минуту до выезда на бал.

Замок Горвуд, как оказалось, находился в упадке на протяжении последних трёх или четырёх сотен лет и периодически ремонтировался в течение этих веков. По какой-то причине родители внезапно решили, что он должен быть восстановлен в прежнем блеске, и Лайлу следует ехать туда, чтобы проследить за работами из-за некоторых проблем с…привидениями?

— Но ты должен поехать, — сказала мать. — Кто-то должен поехать. Кто-то должен что-то сделать.

— Этим кем-то должен быть Ваш агент, — ответил Лайл. — Просто абсурдно, что Мэйнс не может отыскать рабочих в целом графстве Мидлотиан. Я думал, что шотландцам отчаянно нужна работа.

Он перешёл к камину, чтобы согреть руки.

Нескольких недель по возвращении из Египта было недостаточно, чтобы он привык к климату. Эта английская осень ощущалась им как лютая зима. Шотландия стала бы для него сущей мукой. Погода там была достаточно