Упоительные грезы [Сара Блэкборн] (fb2) читать онлайн

Сара Блэкборн Упоительные грезы

1

Джулия Робертсон подавила вздох и сумела изобразить на лице вежливую улыбку, вполуха слушая клиента, который уже третий час рассказывал, как именно хотел бы перестроить свой дом. Когда этот занудный тип, наконец ушел, Джулия закрыла глаза и помассировала виски, но это не помогло — головная боль медленно, но верно подбиралась к затылку.

Наверное, я слишком много работаю, подумала Джулия и тут же возразила самой себе: а с другой стороны, что мне еще делать?

Девушка открыла глаза и с тоской посмотрела на аккуратные стопки бумаг на столе. Встала, сняла с чертежной доски лист ватмана, скатала его и положила к другим. Затем потянулась всем телом, чувствуя, как кровь быстрее побежала по сосудам.

Джулия оделась, сложила необходимые бумаги в портфель, поскольку собиралась поработать дома, и вышла на улицу.

Какое счастье — выпал снег!

Джулия немного постояла возле старинного четырехэтажного здания, у дверей которого на вывеске значилось: «Робертсон и дочь, архитекторы. Специализация — сохранение исторических памятников и внутренняя отделка».

Джулия, погруженная в работу, даже не заметила, когда начался снегопад, и теперь с восхищением взирала на круговерть снежных хлопьев, сверкающих в мягком свете уличных фонарей.

Как красиво, подумала она, точь-в-точь иллюстрация к рождественской сказке. Джулия скользнула взглядом по узенькой улочке с выстроившимися в ряд домами под черепичными крышами, и ее охватило детское предвкушение чуда. Саймон, ее отец, а потом и присоединившаяся к нему Джулия постепенно восстановили очарование большинства зданий на этой улице, да и многих других в их маленьком городке. Каждый год во время первого снегопада Джулию охватывало восхищение. Правда, ее непреходящие восторги по поводу красоты зимнего пейзажа относились скорее к городу, а не собственно к снегу.

Расположенный вдоль небольшой реки и удаленный от ближайшего мегаполиса всего на какую-нибудь пару часов езды, их городок во всех путеводителях величали не иначе как национальной исторической достопримечательностью. Он действительно был словно пронизан особой атмосферой и вызывал приступы ностальгии по давно ушедшим временам, особенно во время снегопада. Местные жители, преданные своему городку душой и сердцем, усердно трудились над сохранением его своеобразия в целости и сохранности.

Как хорошо, снова восхитилась Джулия, глядя на крупные снежные хлопья, кружащиеся в порывах морозного ветра, и, быстро осмотревшись — нет ли кого поблизости, высунула язык и поймала снежинку. Она мгновенно растаяла, и Джулия рассмеялась. Прекрасное окончание великолепного дня.

Родной город нравился Джулии в любое время года, но в рождественские праздники — особенно. Она прикинула на глаз высоту снежного покрова — около дюйма — и осторожно шагнула со ступенек на тротуар.

Ноги в легких туфельках промокли, не успела она преодолеть и половины расстояния до крохотной автомобильной стоянки буквально в двадцати шагах от здания.

Забравшись в машину, Джулия немедленно включила обогреватель, и вскоре по салону уже разливалось благословенное тепло. Вырулив со стоянки, она присоединилась к медленно ползущей по улице веренице машин.

Чтобы вести машину по скользкому полотну дороги и не попасть в историю, Джулии потребовалось все ее внимание, но когда она затормозила на красный свет, мысли сами собой вернулись к состоявшемуся сегодняшним утром телефонному разговору. Вспомнился захлебывающийся голос мачехи в трубке, и губы тронула улыбка.

— Ах, дорогая, до чего замечательно! — восторженно кричала Хилда.

— Приятно слышать, — ответила Джулия, невольно поддаваясь оптимизму мачехи и улыбаясь. — А что замечательно-то?

— Ой! — В голосе Хилды звенели колокольчики девичьего смеха. — Как глупо с моей стороны. Позвонил Фредди и сказал, что едет домой на Рождество.

Фредди. Младший братишка, маленький братишка. В улыбке Джулии скользнуло озорство. Фредди всегда ненавидел, когда она называла его «маленьким братишкой».

Загорелся зеленый свет, и Джулия медленно поехала дальше, следя за тем, чтобы соблюдать дистанцию с едущей впереди машиной.

Конечно же, новость о приезде Фредди стала последним приятным сюрпризом в череде прочих, так сказать, кремом на рождественский пудинг; пудингом, фигурально выражаясь, являлся ожидающийся большой семейный сбор, первый за последние несколько лет.

Итак, все соберутся на праздник. Хотя нет, не совсем все, напомнила себе Джулия, непроизвольно покрепче сжимая руль. Не будет Стивена.

Стивен Харнер.

Старший из детей породнившихся семей Саймона и Хилды, он приходился Джулии сводным братом. Девушка редко позволяла себе думать о нем, поскольку в памяти сразу возникал его образ, ничуть не померкший за те девять лет, что минули с их последней встречи. К несчастью, любовь, тайно хранимая Джулией в сердце, тоже ничуть не померкла. Она так живо ощущала его присутствие, словно Стивен сейчас сидел с ней в машине.

В двадцать пять лет Стивен — старший сын мачехи Джулии — имел рост шесть футов и полтора дюйма, был гибок и тонок как тростинка. Копна иссиня-черных волос, выразительные резкие черты лица гармонировали с холодным непроницаемым взглядом темных глаз. Джулия прекрасно помнила, что в первую встречу, несмотря на молодость, Стив показался ей зрелым и респектабельным. Однако лицо его часто озарялось широкой белозубой улыбкой, которая навевала мысль о сидящем в нем бесенке.

Стивен обладал магнетизмом, силу которого Джулия впервые ощутила на себе в четыре года, когда отец привел свою будущую жену Хилду и ее детей познакомиться с Джулией и ее младшей сестрой Агнес.

Даже в двенадцать лет, нескладный, с ломающимся голосом, Стив очаровывал, так сказать, играючи. Незаметно подмигнув Джулии, он заговорщицки улыбнулся и одарил уменьшительным «Джули». Этого оказалось достаточно, чтобы сразу же по самую макушку девочка погрузилась в состояние полнейшего обожания сводного брата.

Мне никогда не избавиться от этого, думала Джулия. Я даже не заметила, когда детское обожание превратилось в безоглядную любовь. Запретную любовь, любовь, которая вынудила Стива покинуть семью.

Раздавшийся где-то сбоку визг тормозов вывел Джулию из транса. Нашла о чем думать за рулем, так недолго и в аварию попасть. Образы прошлого растаяли, и Джулия вздохнула с облегчением. Слишком больно бередить душу воспоминаниями о том безумии.

Строго-настрого приказав себе не давать воли воображению, Джулия сосредоточилась исключительно на том, как доставить себя домой без приключений.

Хилда ожидала приемную дочь в празднично украшенном холле большого старого дома, построенного в викторианском стиле. Как и все в городке, семья Робертсон уже в конце ноября украсила комнаты к Рождеству. Горожане питали слабость к приготовлениям к празднику, а также спешили управиться с украшением витрин и домов перед наплывом туристов, которых с каждым годом перед Рождеством приезжало к ним все больше и больше.

— Я уже начала волноваться, — захлопотала Хилда, помогая Джулии снять пальто и вешая его в стенной шкафчик. — Твой отец уже два часа как дома. Почему ты задержалась?

— Пришлось кое-что доделывать, — пояснила Джулия, растирая озябшие пальцы. — А машины на дорогах тащатся как черепахи.

— Ну ладно, по крайней мере, ты дома, цела и невредима, — облегченно вздохнула Хилда. — А ты заметила, какой снег сегодня красивый? Перед Рождеством он всегда кажется особенным, согласна?

— Красивый, — усмехнулась Джулия. — Но еще и мокрый.

Хилда нахмурилась, заметив, что туфли девушки промокли.

— Тебе надо принять душ и переодеться, — велела она. — Есть хочешь?

— Очень, — призналась Джулия, послушно направляясь к лестнице на второй этаж. — Что-нибудь осталось?

— Ну что ты, дорогая, — с упреком сказала Хилда. — Мы еще не садились обедать. Ждали тебя.

— Ох, зачем же, — бросила Джулия через плечо. — Но все равно спасибо. А где папа?

— Разговаривает по телефону с Фредди. — Выражение лица женщины смягчилось, как всегда, когда она упоминала младшего сына. — Ты же знаешь отца, — продолжала она, улыбаясь Джулии. — Саймон хочет точно знать, когда приедет наш малыш.

— А Фредди разве не сказал, когда звонил прошлый раз? — спросила Джулия уже со ступенек.

— Нет, он… — Хилда спохватилась и сердито крикнула: — Дорогая, ты продрогнешь до костей, если не снимешь с себя мокрую обувь. Давай побыстрей. Поговорим за обедом.

— Иду, иду, — улыбнулась Джулия, поднимаясь по лестнице. — Дай мне двадцать минут.

Но уже через четверть часа приятно согретая горячим душем Джулия вошла в столовую. На ней были шерстяные брючки и длинный свитер, волосы стянуты в «конский» хвост, что делало двадцатишестилетнюю Джулию похожей на подростка.

— Ммм, какой запах, — сказала она, глубоко вдыхая ароматный пар, поднимающийся из супницы, которая стояла на длинном обеденном столе красного дерева. — Из чего бы это ни было приготовлено, пахнет восхитительно.

Саймон снисходительно хмыкнул и, подойдя к дочери, запечатлел на ее щеке поцелуй.

— Да, недурно.

— Это, дорогие мои, последнее творение нашей бесценной кухарки, — сообщила Хилда. — Люси сегодня в ударе, так что суп — результат ее творческого вдохновения. — Она слегка повела носом. — Аромат такой, что слюнки текут.

— Так приступим же скорее! — нетерпеливо воскликнула Джулия, устраиваясь за столом. — Я буквально умираю с голоду.

Суп оправдал ожидания обедавших, а последовавшие за ним горячее и закуски оказались не менее удачными. На десерт подали кофе и лимонный пирог.

Отказавшись от пирога, Джулия блаженно откинулась на спинку своего полукресла.

— Райское блаженство. — Она улыбнулась отцу. — А теперь, когда угроза умереть голодной смертью миновала, не собираешься ли ты рассказать мне о Фредди?

— Обязательно расскажу. Кстати, у меня есть еще сюрприз. — Губы Саймона чуть подрагивали от сдерживаемой улыбки, глаза сияли.

— К чему ты клонишь? — спросила заинтригованная Хилда, обожавшая сюрпризы.

— Да, пап? — поддержала мачеху Джулия, которая тоже не была безразлична к внезапно сваливающимся на голову хорошим новостям.

— Сейчас, сейчас. — Саймон намеренно растягивал ожидание. — Но сначала о планах Фредди. Он заказал билет на двадцать третье.

— Господи, вот радость-то! — воскликнула Хилда. — И сколько наш мальчик сможет пробыть здесь? Когда ему на работу?

— Третьего января, — ответил Саймон. — Его обратный рейс вечером второго.

— Чудесная новость, — захлопала в ладоши Джулия. — Джессика, Агнес и Фредди проведут с нами праздники — настоящее семейное торжество.

— И даже больше, чем ты думаешь. — На лице Саймона появилось загадочное выражение.

— Папа! — смеясь, подзадорила его Джулия. — Не пора ли вытащить кролика из шляпы?

— Хватит нас дразнить, Сай, — с легким упреком добавила Хилда. — Не томи.

— В этом году на праздник соберется действительно вся семья. Целиком, — улыбнулся женщинам Саймон.

Подавшись вперед, Хилда и Джулия застыли в ожидании. Глава семьи сделал глубокий вдох и торжественно возвестил:

— Стивен тоже приезжает к нам на Рождество!

Сообщение Саймона было сродни взрыву бомбы мегатонн этак в сорок, не меньше. Спустя несколько часов Джулия все еще была оглушена взрывной волной. В доме к тому времени воцарилась тишина. Старинные напольные часы в холле отбили три четверти пополуночи. С широко открытыми глазами Джулия ворочалась в постели, но сон не шел.

Стив приезжает на Рождество!

Джулия вспомнила, как, на минуту онемев, Хилда вскочила со стула. Смеясь и плача, она бросилась к сидящему во главе длинного стола мужу. Тот немедленно встал и нежно обнял супругу.

— Это правда? — всхлипывая, вскричала Хилда. — Стив в самом деле приедет?

Потрясенная до глубины души, чувствуя, как внутри все дрожит от возбуждения, Джулия сидела, судорожно вцепившись в деревянные подлокотники и безмолвно глядя на счастливых отца и мачеху.

— Да, милая, это правда, — заверил Саймон жену с нежностью, запас которой за двадцать два года совместной жизни оставался неизбывным. — Стивен встретит Рождество вместе с нами.

— Но… как же? — бормотала Хилда, не замечая слез радости, струившихся по щекам.

И почему сейчас? После долгих лет, прожитых вдали от дома? — ломала голову Джулия. Однако она не задала ни одного вопроса вслух — боялась выдать себя голосом, глазами, жестом.

— Как? — хмыкнув, переспросил Саймон. — Самолетом, конечно.

— Ах, Сай, ты же прекрасно знаешь, что я не это имею в виду. — Овладев собой, Хилда высвободилась из объятий мужа и белым батистовым платочком аккуратно промокнула глаза. — Я разговаривала со Стивом два дня назад, но он и словом не обмолвился, что приедет на Рождество. — Она нахмурилась. — Когда он это решил?

— Сегодня днем я позвонил ему и, так сказать, протянул оливковую ветвь мира.

Хилда в изумлении уставилась на супруга.

— Ты звонил Стиву?

Джулия удивилась не меньше мачехи: Саймон не разговаривал с пасынком с того вечера, как Стивен, хлопнув дверью, покинул этот дом и больше сюда не возвращался.

— Я позвонил ему сразу же, как узнал, что приезжает Фредди. Мне показалось, что демонстрация нашей уязвленной мужской гордости слишком затянулась, а поскольку от нее больше всего страдаешь ты, решил положить этому конец. К счастью, Стивен со мной согласился. — Саймон пожал плечами. — Вот, собственно, и все. Девять лет мы дулись друг на друга, а помириться оказалось совсем просто.

Но теперь, лежа спустя несколько часов без сна, Джулия поняла, что все очень даже не просто. По правде говоря, она боялась, что возвращение Стивена окажется трудным — если не для остальных, то, по крайней мере для нее.

Может, уехать куда-нибудь, размышляла Джулия, страдая от раздирающих душу противоречивых чувств — нетерпеливой радости и острого беспокойства. Я всегда отмечала Рождество в кругу семьи и имею полное право один раз нарушить традицию, разве нет?

Джулия перевернулась на бок и свернулась в клубочек, словно защищаясь от наступающих на нее со всех сторон проблем. Она прекрасно понимала, что бегство — не выход. У нее не хватит духу нанести удар отцу и Хилде, которые давно мечтали, как однажды на Рождество все дети соберутся под крышей родного дома.

Часы, стоящие на своем посту в холле, мелодичным боем сообщили затихшему дому, что два с половиной часа назад наступило шестнадцатое декабря. А отец сказал, что Стивен постарается приехать к сочельнику. Неделя и два дня, прикинула Джулия, чувствуя, как внутри нарастает паника.

Ты справишься, — сказала она себе, радуясь, что веки ее внезапно отяжелели. — Ты больше не робкая девочка. Все мы выросли — и я, и Агнес, и Джессика, и Фредди, и…

Прошлым летом Стиву исполнилось тридцать четыре. Изменился ли он? Конечно. И я тоже. Я стала зрелой, уверенной в себе женщиной.

И вдруг из хаоса мыслей четко выкристаллизовался образ высокого стройного мужчины с лукавой улыбкой.

Ах, Стивен…

— Все это довольно неожиданно, правда?

— Да. — Стивен улыбнулся сидящей напротив за столиком модного ресторана женщине. — Вчера, после разговора с отчимом, я решил слетать на праздники домой.

Его собеседница, красивая, со вкусом одетая, элегантная, заставила себя растянуть губы в улыбке.

— А я-то надеялась, что мы проведем Рождество с моей семьей в Лос-Анджелесе.

И скорее всего именно так и было бы, подумал Стивен, если б не неожиданный звонок Саймона. К счастью, отчим позвонил прежде, чем я успел принять приглашение Адель.

— Извини, — пробормотал он с искренним сожалением. — Но я не мог отказаться от приглашения. Девять лет не был дома.

Дома. Стивен подавил невольный вздох. Где он, мой дом?

За время своего добровольного изгнания он вдоволь покочевал по разным странам, останавливаясь то здесь, то там. Успел приобрести хорошую деловую репутацию, но ни одну из множества квартир еще не называл своим домом.

— Когда ты вернешься? — тихий голос Адель свидетельствовал, что она смирилась с неизбежным.

На мгновение Стивену стало жаль ее — он не хотел причинять боль ни Адель, ни любой другой женщине, с кем был близок эти годы. Его отношения с представительницами прекрасного пола всегда были свободными, Стив предусмотрительно обговаривал это в самом начале очередного романа.

Адель Вудраш нравилась Стивену — из богатой семьи, утонченная, умная и веселая. И в постели недурна. Впрочем, если верить утверждениям ее предшественниц, Стивен мог считать себя ровней Адель. Во всем, кроме одного: он не так богат, как она, по крайней мере — пока. Но скоро они и в этом сравняются — Стивен обнаружил у себя интуицию, необходимую для успешной игры на бирже. Так что он с каждым новым клиентом, с каждым новым приобретением информации, с каждой удачной операцией на рынке ценных бумаг семимильными шагами приближался к социальной ступени, на которой стояла Адель.

Впрочем, баснословное богатство для Стивена не слишком много значило. Его вполне удовлетворяло нынешнее положение — во всяком случае, финансовое. А вот чувства… Ну что ж…

— Стив? — Легкий нажим в голосе Адель вернул его к действительности. — Я спросила, когда ты вернешься.

— Извини. У меня в голове полный ералаш. — Он виновато усмехнулся. — Точно не знаю.

— Понятно. — Теперь в ее голосе слышались смирение и покорность. — У нас с тобой все кончено, да?

Стивену оставалось лишь так же прямо ответить:

— Да, Адель, все кончено. Мне очень…

— Пожалуйста, не надо, — оборвала она его. — Не надо извиняться.

— Но мне действительно жаль, — повторил Стив, чувствуя себя негодяем. — Я не хотел причинить тебе боль.

— Я знаю. — Адель пожала плечами; жест получился не совсем беспечным. — Если мне и больно, то я сама виновата. Я знала, что особой привязанности у тебя ко мне не было. — Она изобразила довольно жалкое подобие ослепительной улыбки. — Но нам было неплохо вместе, правда?

— Правда, — кивнул Стивен. — Все было чудесно.

— Спасибо. — Голос Адель выдал ее волнение. — Ты был… и остаешься джентльменом, Стив. — Она улыбнулась. — Джентльменом, хотя, как говорится, играешь в открытую.

Стивен рассмеялся. Вовсе он не играл в открытую, скорее наоборот. Черт подери, подумал он, эта женщина заслуживает лучшего. Почему я так и не смог в нее влюбиться? Или еще в кого-нибудь?

Вопрос следовало отнести к разряду риторических, ибо ответ был Стивену прекрасно известен. Просто он отказывался его принимать. И сейчас не собирался этого делать.

Стараясь не бередить себе душу понапрасну, Стивен поднял бокал:

— Желаю тебе счастливого Рождества, здоровья, счастья и любви!

— И тебе того же, — пробормотала Адель, подняла бокал и отпила из него. — Можно задать один вопрос? — нерешительно спросила она.

— Конечно.

Адель облизала губы и быстро спросила:

— Существует другая женщина? Кто-то, кого я знаю?

Стивен покачал головой и почти честно ответил:

— Нет.

Спустя несколько часов, оставшись один, Стивен вновь вернулся к вопросу Адель. На самом деле другая женщина существует, нет сомнения. Все это время она живет в его памяти. Женщина, которую он не видел долгих девять лет. Женщина, которую знал еще ребенком. Ребенком, выросшим в красавицу с великолепной фигурой и стройными длинными ногами.

Перед этой девушкой Стивен устоять не сумел и, тем не менее, жестоко предал.

Оказывается, ему не удалось сбежать от прошлого, оно ожило сразу же после неожиданного звонка отчима. Человека, которого Стивен любил, как родного отца, и которого тоже предал.

Бормоча ругательства в собственный адрес, Стивен подошел к окну и невидящими глазами уставился в бархатно-черное ночное небо, усыпанное звездами, словно бриллиантами.

Саймон простил меня, если пригласил приехать на Рождество. Впрочем, это можно расценивать и как приглашение вернуться в лоно семьи.

Стало быть, решено: еду домой. В эти праздники я должен все исправить. А если не сумею, о будущем лучше не думать.

Как-то сами собой вспомнились другие рождественские праздники и горечь последних дней, проведенных с семьей. Стивен позволил себе поразмышлять о прошлом.

В кого превратился тот очаровательный ребенок, думал он, отходя от окна и беспокойно вышагивая по комнате. Из разрозненных обрывков информации, которую за эти годы удавалось добывать из телефонных разговоров с матерью и сестрой, он знал, что Джулия превратилась в милую и умную молодую особу.

Радостное возбуждение охватило Стивена, стоило лишь подумать о том, что меньше чем через неделю он сможет увидеть свою семью. Нахлынувшие чувства прорвали старательно возводимую плотину самозащиты, и в образовавшуюся брешь ворвалось имя, от которого одинокой душе Стивена хотелось петь.

Джулия.

2

Еще три дня…

Эта мысль не давала покоя Джулии, пока она вглядывалась в лица пассажиров, прилетевших тем рейсом, который она встречала. Сейчас в толпе покажется и Агнес.

Прошло шесть мучительно долгих дней с того вечера, когда Джулия узнала о планах Стивена отпраздновать Рождество в кругу семьи. Шесть дней перепадов настроения от томительно-нетерпеливого ожидания до ужаса перед грядущей встречей.

Теперь, когда до сочельника оставалось совсем чуть-чуть, Джулия находилась на грани нервного срыва. Лишь неимоверным усилием воли удавалось сохранять внешнее спокойствие.

Двое здесь, еще двое вот-вот прибудут, подумала Джулия, заулыбавшись и весело замахав рукой сияющей сестре. Накануне поздно вечером на машине приехала Джессика, умудрившаяся добраться без приключений, несмотря на сильный снегопад. Оставалось надеяться, что самолету Фредди непогода не помешает.

— Не томи, Джули, говори сразу, что стряслось? — потребовала Агнес после обмена приветствиями.

— Стряслось? — с улыбкой переспросила Джулия, хотя напряжение не отпускало ее ни на минуту. Она подхватила сестренку под руку, и они присоединились к ожидающей багаж толпе. — Ты о чем?

— О сюрпризе, который, по словам Хилды, ждет нас. — Агнес скорчила гримаску.

— Сюрприз? — удивилась Джулия. Сестра стянула с ленты транспортера свой объемистый чемодан и последовала за Джулией к выходу. — Сюрприз наверняка касается твоей помолвки, — проворчала Агнес.

— Моей помолвки?! — Джулия остановилась как вкопанная, Агнес с ходу врезалась в нее, и обе чуть не упали. — Какой еще помолвки? С кем?

— С тем индюком журналистом, с которым ты встречалась. — Агнес поставила чемодан и перевела дыхание. — С кем же еще?

— Роберт Фаррел вовсе не индюк, чтобы ты знала, — отрезала Джулия, хотя про себя согласилась с метким эвфемизмом сестры. — И потом — мы просто друзья.

Агнес поморщилась.

— На мой взгляд, такие друзья не делают тебе чести. Надеюсь, твоя машина неподалеку. — Спотыкаясь, она поплелась за сестрой, жалуясь по дороге: — Мой чемодан весит целую тонну.

— Набит рождественскими подарками, не так ли? — догадалась Джулия.

— Ага, — призналась Агнес. — Куча всякой всячины.

— Да ну? — хмыкнула Джулия, метнув на сестру лукавый взгляд. — А мне казалось, ты не любишь сюрпризов.

— С кем поведешься, — парировала, ухмыляясь, та.

Джулия прищелкнула языком.

— Боюсь, жизнь в большом городе оказывает на тебя дурное влияние. Ладно уж, давай помогу. — Она ухватила ручку чемодана, освобождая Агнес от ноши. — Ух, ты! Ты что, купила в подарок чугунное литье?

Сестра улыбнулась.

— Я, знаешь ли, и кое-какие вещи прихватила.

— Это какие же? — поинтересовалась Джулия, с облегчением вздохнув, когда они добрались до машины. — Кухонную раковину, что ли?

Рассмеявшись, Агнес бросила сумочку на заднее сиденье и еще раз торопливо обняла сестру.

— Там фен, щипцы для завивки, утюг…

— Господи! — поразилась Джулия. — Зачем же ты тащила всю эту ерунду? Могла бы воспользоваться моими вещами. А уж утюг…

Агнес пожала плечами и помогла сестре запихнуть чемодан в багажник.

— Я вспомнила, как ты вечно кричала на меня, стоило прикоснуться к твоей вещи, и…

— Вот уж враки-то, — возмутилась Джулия. — Во-первых, сестренка, мы тогда были детьми… — Она захлопнула багажник. — А во-вторых, насколько я помню, у тебя наблюдался ярко выраженный талант портить любую вещь, которая попадала в твои загребущие ручонки.

— Ага. — Глаза девушки потеплели от воспоминаний. — С тех пор мы обе подросли.

— Да, — отрешенно протянула Джулия, садясь за руль, и, когда Агнес уселась, повернулась, чтобы разглядеть сестру получше. — Выглядишь просто потрясающе. Мне очень нравится твоя новая прическа.

— Спасибо. — Агнес тряхнула головой, и ее пышные, шоколадного цвета волосы взметнулись и аккуратно улеглись на место. — Ты тоже вон какие локоны отрастила. Мне нравится.

— Благодарю. — Усмехнувшись, Джулия слегка пригладила блестящую гриву, сплошь состоящую из черных завитков-спиралек. — Может, хватит нахваливать друг друга? Пора ехать домой, родители, наверное, заждались. — Джулия повернула ключ зажигания.

— Домой, — повторила Агнес, и глаза ее засверкали. — Господи, с прошлого лета я не была дома, кажется, целая вечность прошла с тех пор. — Она довольно вздохнула. — Волнуюсь, как ребенок. Вот приедут Фредди и Джесс, будет совсем как раньше.

— Джессика приехала вчера.

— Здорово! — Агнес рассмеялась. — Как все-таки приятно, что все мы соберемся вместе! — Она притихла и со вздохом пробормотала: — Ну, почти все.

Эх, сестренка, тебя ждет большой сюрприз, молча пообещала Джулия Агнес, которая тоже обожала сводного брата, хотя тот вечно ее поддразнивал.

— Ой, снег идет! — захлопала в ладоши Агнес, когда машина выехала из-под навеса стоянки на улицу.

— Пару лет назад снега вообще почти не было, — проворчала Джулия, стараясь не отвлекаться от дороги. — А в этом году зима только началась, и снегопад за снегопадом. — Она вздохнула. — Хоть бы поскорее добраться домой.

— Нет, ну разве не прелесть! — то и дело восклицала Агнес, пока они ехали по улицам. — А вот и наш дом!

Едва Джулия притормозила на подъездной дорожке, как сестра распахнула дверцу и выскочила из машины. С понимающей улыбкой на губах, чуть поотстав, Джулия пошла следом.

Услышав радостный вопль Агнес, девушка улыбнулась еще шире. Но улыбка молниеносно погасла, когда Джулия увидела причину бурного восторга сестры.

Стивен.

— Ой, Стив! Ой, Стив! — повторяла Агнес, обнимая сводного брата и время от времени вглядываясь в его лицо, словно не веря, что брат настоящий.

— Ой, Несс! Ой, Несс, — насмешливо-ласково передразнил Стивен. — Узнаю свою неповторимую и непосредственную сестренку.

Потрясенная Джулия застыла на пороге дома и, словно зачарованная, смотрела на высокого красивого мужчину, которого не видела почти девять лет. Единственного мужчину, которого она когда-либо любила.

Стивен был все тот же и немного другой — возмужавший, более красивый, более импозантный. Зрелость наложила отпечаток на его лицо: морщинки лучиками расходились от уголков, глубоко посаженных темно-карих глаз, обрамляли чувственный рот. Короткие черные волосы на висках и густую прядь, спадавшую на лоб, припорошило серебром.

Джулия скользнула взглядом по фигуре Стивена и поразилась, сколь откровенно чувственным оказалось ее восприятие. Его узкие бедра, плоский живот и длинные прямые ноги плотно облегали черные джинсы. Белый вязаный свитер выгодно подчеркивал широкие плечи. Да, теперь перед ней стоял мужчина в расцвете сил.

Естество Джулии мгновенно откликнулось на магнетическую притягательность его тела. Голова закружилась, кожу, словно огнем опалило, стало трудно дышать. Устыдившись своей реакции, девушка несмело подняла взгляд на улыбающееся лицо сводного брата.

— Ты и есть тот сюрприз, который обещала Хилда? — тормошила брата Агнес.

— Да, — с нежной улыбкой ответил Стивен и шутливо щелкнул ее по носу. — Я и есть вышеупомянутый рождественский сюрприз. — Он повернул голову и замер, наткнувшись взглядом на Джулию.

Наступила тишина. Или у меня заложило уши? — подумала Джулия, не в силах ни вздохнуть, ни пошевелиться под неотрывным взглядом его темных глаз.

Агнес бросилась обмениваться объятиями и поцелуями с отцом, мачехой и сводной сестрой.

— Привет. — Негромкое приветствие Стивена натянуло нервы Джулии до предела.

— Привет, Стив. — Она попыталась унять предательскую дрожь в голосе, но ничего не смогла с собой поделать. Как не смогла отвести зачарованного взгляда от любимого лица.

Глаза Стивена сверкнули, и Джулия поняла, что на него нахлынули те же воспоминания, унося прочь от оживленно переговаривающихся родственников, перемещая во времени в канун другого Рождества, на девять лет назад.

Двенадцатифутовая нарядная елка переливалась огнями, в гостиной, холле и столовой оживленно беседовали тридцать с лишним гостей, собравшихся на традиционную встречу Рождества.

В длинной черной бархатной юбке и роскошной блузке из шелка с золотистым отливом Джулия чувствовала себя Золушкой, оказавшейся на первом балу. Темные глаза девушки сияли от счастья. Стивен только что сказал, что она красавица и выглядит весьма сексуально.

Джулия вспыхнула от комплимента. Еще никто не говорил ей, что она выглядит сексуально. Интересно, действительно ли Стивен так думает? Или, как всегда, забавляется?

Новое странное и волнующее ощущение не покидало Джулию. Похоже, Стив не шутил, глаза его темнели, когда останавливались на ее фигуре, обычные плутовские огоньки в глазах затухали. Неужели за его репликой о сексуальности что-то стоит?

Сексуальная. У девушки бешено заколотилось сердце и перехватило дыхание. Как же выяснить, что кроется за этим словом, размышляла Джулия, рассеянно улыбаясь кому-то и переходя от одной группки гостей к другой.

Какие чувства подтолкнули Стива сделать такое замечание? Джулию едва не трясло от волнения. Господи, как же узнать? Не считая нескольких неуклюжих поцелуев ровесников, ее опыт общения с противоположным полом был равен нулю.

Разве что пустить в ход уловки, которыми пользовалась героиня недавно виденного фильма, решила Джулия. Но где же Стив? — забеспокоилась она. Прежде чем ставить эксперимент, хорошо бы отыскать объект исследований.

Кстати, сводный брат не попадался ей на глаза уже больше часа, с тех пор, как она нежно, но решительно освободила его локоть от цепкой хватки теперешней его подружки.

Джулия презрительно улыбнулась. По ее мнению, Хилари Локвуд та еще штучка.

Воображала, лицемерка и гордячка. И впивается, как клещ. Несомненно, Хилари хотела заполучить Стивена в свое полное распоряжение, достаточно понаблюдать за ее манерами, с головой выдававшими пресыщенную собственницу.

И что только Стив нашел в Хилари? Джулия задавалась этим вопросом с тех самых пор, когда Стивен впервые привел эту девицу, чтобы познакомить с семьей.

Я, конечно, не ревную, непрестанно уверяла себя Джулия, но долго обманываться не приходилось — на самом деле она просто зеленела от вышеупомянутого чувства. Но, черт возьми, Стивен мог найти и что-нибудь получше, этой самовлюбленной смазливой самки. На примете у Джулии была одна подходящая кандидатура — она сама.

А за прошедший месяц Хилари ясно дала понять, что намерена вцепиться в Стива мертвой хваткой. Она даже поделилась с Джулией, что к Рождеству надеется получить и обручальное кольцо.

Однако, к явному разочарованию одной и к огромному облегчению другой, ожидаемое кольцо так и не было подарено. И все же отношения Стива и Хилари внешне оставались столь же прочными, как и раньше.

Тогда почему же Стивен исчез в самом разгаре вечеринки, когда ему самое место рядом с дамой сердца? Все больше и больше недоумевая, Джулия пустилась на поиски брата. Она обнаружила его в кабинете отца утопающим в просторном кресле. В комнате царил полумрак, поскольку горела лишь настольная лампа.

— Голова болит? — участливо спросила Джулия, тихонько закрывая дверь и отсекая звуки праздничного веселья.

— Нет. — Стивен поднял глаза от пляшущего в камине пламени и устремил на нее задумчивый взгляд. — Что ты тут делаешь?

Озадаченная резкостью его тона, Джулия выдавила смешок и пожала плечами.

— Тебя ищу. Почему ты ушел с праздника?

Она надеялась услышать признание, что Хилари надоела Стиву до чертиков.

— От тебя сбежал, — пробормотал Стивен, рывком вставая с кресла.

Он показался Джулии каким-то чужим, напряженным… Девушка с обидой уставилась на брата. Что я такого сделала, чем не угодила, спрашивала она себя, лихорадочно вспоминая какое-нибудь прегрешение. А не связано ли это с комплиментом по поводу моей неотразимости?

Уставившись на Стива во все глаза, Джулия почувствовала, как ее охватывает радостное изумление: если только я не ошибаюсь, а ошибиться почти невозможно, то, судя по выражению его лица, Стивен боится меня.

Джулия пришла в восторг от неведомого ранее ощущения власти над мужчиной. Стараясь подражать актрисе, которой удалась роль соблазнительницы, она медленно шагнула к Стиву. Щекочущее нервы возбуждение росло в Джулии по мере того, как на лице Стивена появлялись смущение и неуверенность.

Стивен никогда не терялся!

Глядя ему прямо в глаза, Джулия сделала еще один шаг вперед. Взгляд Стивена скользнул по ее груди, но уже через секунду метнулся к лицу и замер.

Хотя Джулия и была молоденькой и невинной девушкой, но отнюдь не глупой и не слепой. Она отлично понимала, сколь соблазнительно облегает ее упругие груди золотистый шелк. Она повела плечами — едва заметно — и шагнула еще ближе.

Стивен поднял руку, словно призывая этим жестом остановиться.

— Джулия, не… — Его звенящий от напряжения голос вдруг сорвался.

Напускная храбрость слетела с Джулии. Я не смогу продолжать эту игру. Видимо, у меня нет задатков для роли соблазнительницы. Искушать Стивена? Нет, только не его. Стивена я люблю, а любовь несовместима с притворством и игрой.

Джулия дотронулась до его ладони своей.

— Стив, прости. Я… я…

— Тебе не за что извиняться, — перебил он, не сводя взгляда с их сомкнутых рук. — Это я во всем виноват.

Он нахмурился, а его пальцы словно жили своей жизнью, сплелись с пальцами Джулии. Вот они уже плотно сжались в замок, и тут же с губ Стивена сорвался бессильный вздох.

— Но почему? — в смятении вскричала Джулия. — В чем ты виноват?

— В том, что думал о тебе. — Его голос стал еще тише, перешел в едва слышный шепот. — Мне не следовало бы…

Джулия поняла, что скрывалось за этой недосказанностью, и каждая клеточка ее существа затрепетала от этого понимания. И все же она задала вопрос, ей просто необходимо было услышать признание из уст Стивена.

— Как ты думал обо мне? — Она сделала еще один робкий шаг.

Внезапно Стивен отдернул руку.

— Как мужчина думает о своей женщине. — Голос его стал хриплым от напряжения. — Но ты не женщина, Джулия. Ты еще ребенок. — Он глубоко, прерывисто вздохнул и отступил.

Пьянящее чувство власти вновь захлестнуло Джулию, унося прочь все трезвые и здравые мысли об опрометчивости и ее последствиях. Еще бы, ведь Стивен признался, что ему нужна она, а не Хилари. Подчиняясь порыву, Джулия умоляюще простерла руки.

— Я не ребенок. Через несколько месяцев мне будет восемнадцать. — Кончики ее пальцев коснулись мягкой ткани его рубашки, и тепло тела Стивена отдалось в них легким покалыванием. Джулия нервно облизнула пересохшие губы. — Я знаю, чего хочу, Стив.

В глубине его глаз снова вспыхнуло пламя, пугающее своей силой.

— Откуда такие знания? — с нескрываемой яростью призвал он ее к ответу. — Кто тебя научил?

— Стив, ты не по… — только и успела произнести она, прежде чем его хриплый голос оборвал слабую попытку оправдаться.

— Я убью этого…

— Не надо! — Джулия вцепилась в его рубашку. — Никого не было. Мне нужен ты. Только ты.

— Ты не понимаешь, что говоришь. — Он стиснул ее плечи. — Это не игра, Джулия.

— Я знаю, — прошептала она. — Игры не причиняют боли, а мне сейчас больно.

Глаза Стивена опасно вспыхнули, пальцы сжались еще сильнее. Джулия ожидала, что его крепкие, жесткие руки вот-вот хорошенько встряхнут ее, и совершенно смутилась и растерялась от нежности его прикосновения и осторожности, с какой Стивен привлек ее к себе.

— Помоги мне, Джулия, — хрипло взмолился он. — Пожалуйста, скажи, чтобы я тебя отпустил. — Его хватка ослабла, а потом сильные пальцы вновь впились в ее плечи. — Джулия, пожалуйста, убирайся отсюда подальше, пока во мне еще есть силы отпустить тебя!

Но девушка не вняла этому крику души.

— Не могу. Не буду. Не хочу.

Она погладила его широкую грудь. Даже через тонкую ткань рубашки жар тела Стивена будоражил до дрожи, вызывая болезненное, непонятное желание. Низкий стон, непроизвольно вырвавшийся у Стивена, заставил девушку в испуге отдернуть руку.

— Пожалуйста, не прекращай, — глухим голосом взмолился он. — Расстегни рубашку и дотронься до меня, погладь…

От пьянящего восторга Джулия на секунду застыла. А потом ее подгоняемые волнением, дрожащие пальцы метнулись к пуговицам, неловко расстегивая их. Девушка не отводила жадного взгляда от лица Стивена, а ее ладони скользнули под мягкую ткань. Коснувшись горячей, покрытой жесткими волосками кожи, Джулия была буквально потрясена новым, незнакомым, волнующим ощущением.

— Ох, черт возьми, Джулия, как чудесно. — Он закрыл глаза. — Твои нежные руки возбуждают меня.

Мои руки, мои прикосновения волнуют его! Волна восторга захлестнула Джулию и, заглушив жалкие остатки тревоги и беспокойства, освободила от запретов. Подчиняясь внутреннему зову, она подалась вперед и прижалась приоткрытыми губами к его груди.

Стивен судорожно вздохнул и вздрогнул всем телом, будто коснулся обнаженного электрического провода.

— Джулия… — Со стоном выдохнув ее имя, он трясущимися руками сжал ей виски и запрокинул лицо вверх.

Взглянув на Стивена, она задрожала. Лицо у него стало жестким, в черных омутах глаз полыхало неукротимое желание.

— Я должен тебя поцеловать. — Стивен посмотрел на ее трепещущие губы. — Позволь мне, любимая… Можно?

Губы их уже почти соприкасались, дыхание смешалось. Он хочет поцеловать меня. У Джулии помутилось в голове от одной мысли об этом. Можно ли? Можно? И он еще спрашивает, усмехнулся ее разум. Если каждая твоя клеточка безрассудно пылает от обжигающего взгляда Стивена, что уж говорить о прикосновении его губ? Джулия опасалась, что, как только их губы сольются в поцелуе, она от восторга сгорит дотла.

— Джулия, позволь…

Она в знак согласия прикрыла глаза.

У Стивена вырвался не то вздох, не то стон, и губы их слились, преодолев последние разделявшие их доли дюйма. Нежное и ласковое прикосновение пронзило Джулию с головы до пят, заставило жадно возжелать большего. Она обвила шею Стивена, заставляя прижаться к ней еще теснее.

Его реакция оказалась мгновенной и ошеломляющей. Сильные руки обхватили трепещущее тело девушки и властно, собственнически стиснули в объятиях. Поцелуй стал более требовательным.

Страсть взорвалась в Джулии мириадами искр. Девушка, повинуясь необъяснимому желанию, изогнулась и, когда бедра их соприкоснулись, ахнула от нетерпеливых толчков мужского естества.

Стивен покрывал поцелуями ее щеки, веки, виски. Его язык прошелся по изгибу ушной раковины и нежно скользнул внутрь. Джулия удивлялась, что остро чувствует каждую ласку, малейший ее нюанс, и в то же время словно пребывает в каком-то забытьи.

— Тебе нравится? — спросил ее тихий голос.

— Да-а.

— И мне, но этого мало, — искушающе пробормотал Стивен. — Проникновение в твой нежный рот и хорошенькое ушко лишь распалило меня. Я жажду большего. — Он сомкнул руки на ягодицах девушки и плотно прижал ее к себе, давая почувствовать свое возбуждение. — Я хочу тебя всю. Хочу, чтобы ты сгорала от страсти в моих объятиях. Хочу предаваться с тобой любви. Хочу, хочу, хочу…

Тихий голос будил в воображении Джулии образы, от которых в самых сокровенных тайниках ее существа вспыхнуло неистовое пламя. Кровь раскаленной лавой хлынула по сосудам, вызывая болезненное томление.

Джулия стояла на пороге решения, отчаянно желая и в то же время, страшась посвящения в женщины.

— Джулия… — Шепча ее имя, Стивен накрыл губы девушки своими и покончил с ее нерешительностью — толчок за толчком, как капля за каплей, — будоражащим ритмом своего языка.

Джулия находилась в каком-то трансе, но ее тело подчинялось движениям Стивена. Не прекращая поцелуя, Стивен подвел ее к кожаному дивану, стоящему у камина. Девушка издала тихий протестующий стон, когда вдруг ставшие неловкими пальцы Стивена расстегнули застежку на юбке, и черный бархат, скользнув по ногам, растекся лужицей вокруг щиколоток Джулии.

— Господи, малышка, у тебя самые сексуальные ноги на свете, — хрипло прошептал Стивен. — Уже почти год они сводят меня с ума.

Джулия захлопала ресницами, польщенная и озадаченная этим признанием, и переспросила, не уверенная, что правильно расслышала:

— Мои ноги?

— Твои, — подтвердил он и взмолился: — Дорогая, доверься мне! — Хриплый голос выдавал охватившее Стивена нестерпимое желание. — Я хочу, чтобы ты стала моею. Здесь. Сейчас.

— Да, — без колебаний выдохнула она.

Срывая с себя одежду, они упали на диван и отдались во власть страсти. Джулия забыла обо всем на свете, задыхаясь от остроты ощущений, которые вызвали в ней ласки Стивена.

— Господи Боже! Джулия!

— Стивен! Как ты мог!

Потрясенные голоса ее отца и его матери пробились сквозь чувственный туман, окутавший рассудок Джулии. Повернув голову, она увидела на пороге кабинета Саймона и Хилду, а за их спинами маячили Джессика, Агнес, Фредди и несколько гостей — Хилари в том числе.

В ужасе Джулия спрятала лицо на груди Стивена и приглушенно разрыдалась. Она чувствовала, как угасает его страсть и разгорается ярость.

— Закройте дверь, черт подери!

3

— Джулия, ты что, не слышишь? Я просил тебя закрыть дверь.

Отцовский голос оборвал воспоминания. Двигаясь как лунатик, она повернулась, чтобы закрыть дверь, но гневный возглас Стивена девятилетней давности все еще звучал в ее ушах.

Джулия тряхнула головой и отважилась снова взглянуть на стоящего в противоположном конце холла Стивена. Интересно, сколько прошло времени, пока мы смотрели друг надруга, мыслями унесясь в прошлое, размышляла Джулия. Покосившись на остальных членов семьи, она поняла, что никто ничего не заметил.

Джулия окончательно пришла в себя и принялась расстегивать пуговицы своего длинного, до щиколоток, пальто из верблюжьей шерсти.

Пальцы ее дрожали, совсем как в тот вечер, когда она возилась с пуговицами на рубашке Стивена. Воспоминания подступили вновь, безжалостно заставляя ее в полной мере прочувствовать свою беззащитность и уязвимость.

Неожиданно кто-то коснулся ее плеча, потом еще раз. Даже через девять лет Джулия узнала эти прикосновения, и ее бросило в дрожь.

— Еще не зажили раны, да? — тихо спросил Стивен.

Джулия замерла. Внешне она сохранила холодность, но внутри уже разливалось предательское тепло. Ее неодолимо тянуло броситься в объятия Стивена, но она взяла себя в руки и отрицательно покачала головой.

— Врушка, — хриплым шепотом констатировал он. — Я же вижу, по лицу прочел. Ты только что вновь пережила события того вечера. Как и я. — Он горько усмехнулся. — Ты все еще страдаешь от стыда и унижения, что тебя застукали с мужчиной да еще в самый интимный момент.

Джулия отшатнулась, словно от удара, и закрыла глаза, пытаясь удержать слезы. В полуобморочном состоянии она позволила снять с себя тяжелое пальто, но по-прежнему ощущала на плечах груз позорных воспоминаний.

— Оно и неудивительно, — пробормотал Стивен, как-то обреченно вздохнув, и повернулся к шкафу с одеждой. — Сцена была не из приятных. Надо же, девять лет прошло, а помню, как вчера.

Джулия готова была подписаться под каждым словом.

— Закройте дверь, черт подери, — придушенно рявкнул Стивен и потянулся за валяющейся на полу одеждой. — Прости, но мне придется встать, — шепнул он, отодвигаясь.

Не зная, куда деваться от стыда, Джулия могла лишь неотрывно смотреть на него умоляющими глазами. Не обращая внимания на гомон, доносившийся из коридора, Стивен встал и неторопливо прикрыл обнаженные ноги Джулии длинной бархатной юбкой. Когда нижняя часть ее тела была благопристойно прикрыта, он натянул брюки и повернулся лицом к осуждающим взглядам.

— Стив, как ты мог! — гневным шепотом выговаривала ему Хилда. — Твоя сестра!

— Она мне не сестра, — выпалил в ответ Стивен.

— Да, она моя дочь. — Саймон захлебывался от возмущения, лицо его покраснело от гнева и пошло пятнами. — Я любил тебя как сына, доверял тебе… — По его пылающим щекам покатились слезы. — А ты предал меня, мою любовь, мое доверие, посягнув на мою дочь.

— Нет!

Вопль Джулии остался незамеченным, резкий голос Стивена заглушил его.

— Я просил вас закрыть дверь. — Он стоял, чуть наклонившись вперед, высокий, напряженный, словно готовясь к бою или настоящей войне. — Нам не нужны зрители.

— Какая теперь разница? — выпалил в ответ Саймон, теряя от безмерной боли и потрясения деликатность и выдержку. — Все видели, до чего ты дошел. Развратник! — Тем не менее, Саймон проворно захлопнул дверь перед носом Хилари.

На какое-то мгновение унижение Джулии отступило на второй план перед радостью созерцания расстроенной физиономии соперницы.

— Саймон, не надо! Не надо, прошу тебя! — Крик Хилды многократно усилил ужас Джулии, потрясенной видом отцовских слез и горя.

— Я не развратник, — не сказал — выплюнул сквозь зубы Стивен. — И Джулия чиста.

— Благодарение Богу и нашему вмешательству, — парировал Саймон, глядя на пасынка с крайним отвращением. — Твоя совесть здесь ни при чем.

Джулия рывком приподнялась и села, не в силах больше всего этого выносить.

— Папа, я не меньше…

— Джулия, помолчи! Я сам все улажу, — грубо приказал Стивен.

— Ты уладишь? Уладишь? — заорал Саймон, трясясь от ярости. — Ну, нет! Я хочу, чтобы ты убрался вон из моего дома сию же секунду, и не желаю больше видеть твою блудливую физиономию.

— Папа!

— Саймон! — заплакала Хилда, заглушая протестующий крик Джулии. Кинувшись к мужу, она вцепилась в его руку. — Дорогой, ты не мог такого сказать!

— Да! Да! Да! Именно это я и сказал! — ревел Саймон. — Пусть катится ко всем чертям! Чтоб ноги его в моем доме не было! — Его глаза ненавидяще буравили пасынка. — И более того, если б у меня хватило духу, я бы взял ружье и избавил мир от твоего развратного сынка!

— Боже мой! Боже мой, не надо! — душераздирающе всхлипывала Хилда.

Это я виновата. Виновата во всем, корила себя Джулия, зачем я отправилась искать Стивена!

— Не торопитесь прогонять меня ко всем чертям, — сказал Стивен, глядя отчиму прямо в глаза. — Я женюсь на Джулии.

В кабинете наступила звенящая тишина.

Джулии хотелось умереть, ибо это был единственный способ избавиться от невыносимой боли, обиды и унижения.

— Вот видишь, Сай? — воскликнула Хилда, хватаясь за слова сына как за соломинку. — Стивен порядочный человек и все исправит!

Но муж безжалостно растоптал ее слабую надежду.

— Скорее я увижу его мертвым, чем женатым на моей дочери. Нет тебе больше доверия, Стивен Харнер. Ни доверия, ни любви — ничего. Ты для меня умер. Хочу, чтобы духу твоего тут не было. Сию же минуту.

Стивен выслушал эту тираду внешне спокойно, потом улыбнулся — жесткой, циничной улыбкой человека, пошедшего ва-банк, но потерпевшего поражение.

— Как угодно. Мама, я позвоню тебе через несколько дней. — Стивен всем своим видом давал понять, что не желает оставаться в этом доме, и, двинувшись вон из кабинета, задержался лишь на секунду — поцеловал Джулию в мокрую от слез щеку. Когда он распахнул дверь и увидел отпрянувших родственников и гостей, то вновь цинично улыбнулся.

— И счастливого вам всем Рождества, — сардонически восклицал он, прокладывая себе путь.

— Стив! — окликнула его Хилари. — Подожди, я иду с тобой.

— Не думаю, чтобы тебе понравилось там, куда я направляюсь, — на ходу бросил он через плечо.

— А куда ты? — не отставала Хилари.

— К черту. — Стивен коротко, хрипло хохотнул.

Обостренный слух Джулии уловил в этом смешке безысходность, и девушка сжалась в комочек.

Изгнание. Стивен изгнан из дома, который он столько лет считал своим. Это я довела его до беды, думала Джулия. Это я решила изображать из себя роковую женщину. Это я намеренно искушала Стивена, не думая, что играю с огнем. И доигралась.

Сердце превратилось в большую кровоточащую рану. Возможно, со временем она и зарубцуется, но чутье подсказывало Джулии, что от шрамов ей не избавиться до последнего своего вздоха.

Джулия чувствовала себя опустошенной, и пустота эта разрасталась с каждым мгновением. Стивен говорил что-то о ранах? Девушка проглотила нервный смешок. Душевные раны? Она может в один миг накатать диссертацию на эту тему.

Черт подери, это несправедливо. Потребовалось почти девять лет, чтобы залечить душевные раны — и вот швы расходятся один за другим.

— Не надо, Джулия, пожалуйста.

— Что? — Она слегка тряхнула головой, пытаясь внести хоть какое-то подобие ясности в свои мысли. — Что… не надо?

— Так на меня смотреть, — пробормотал он.

— Как — так? — Стараясь сосредоточиться, Джулия, сама того не желая, еще пристальней уставилась на него.

— Таким загнанным взглядом, — хрипло прошептал Стивен, украдкой оглядевшись, не смотрят ли на них остальные члены семьи. Не смотрят. — Как будто ты все еще живешь тем вечером и не можешь допустить, что я снова здесь.

— Это не так. — Джулия боролась со вновь подступающим чувством нереальности, ей казалось, что она простояла в этом холле часы, дни, целую жизнь, а не каких-нибудь несколько минут.

— Правда? — Стивен недоверчиво приподнял бровь.

Джулия молчала, не зная, что сказать. Спасение пришло неожиданно — Люси доложила, что обед на столе.

— Давно пора. — Смеясь, Агнес подошла к Стивену и, задорно сверкая глазами, протянула ему свое пальто. — Ты так и будешь стоять столбом, держа пальто Джулии, или все-таки соизволишь заметить, что есть и другие дамы?

— Я вижу, ты не очень-то изменилась, Несс, — протянул Стивен, принимая пальто и вешая в шкаф. — Ты всегда была непочтительной маленькой задирой.

— Стараюсь изо всех сил, — ответила девушка, беря его под руку. — Задираться — мое хобби.

— Ну, так передохни немного.

— Идемте, дети, вы сможете продолжить пикировку за обеденным столом. — С довольной улыбкой Хилда взяла под руку мужа, и они возглавили шествие в столовую. — Ну, разве не чудесно? Совсем как в старое доброе время.

— Да-да, дорогая, чудесно, — энергично поддержал ее Саймон, оглядываясь через плечо на детей. — Совсем как раньше.

Мужчины встретились взглядами, словно обменялись дружеским рукопожатием. От внимания Джулии не ускользнуло восстановление мужского союза. У нее вырвался вздох облегчения: конец почти девятилетнему отчуждению!

— А помните, как… — с воодушевлением подхватила Джессика.

Нет, не совсем как в старое доброе время, думала Джулия, плетясь за смеющейся и оживленно болтающей группкой. Отрадно, конечно, что семейный мир восстановлен, но дважды войти в одну и ту же реку нельзя.

Во время обеда болтовня и смех за столом не умолкали. Молчаливая, отзывавшаяся только на обращенные непосредственно к ней вопросы или реплики, Джулия наблюдала за семейством и пришла к выводу, что скорей всего ее опасения небеспочвенны.

Несмотря на старательно выказываемое сердечное ко всем расположение, в голосе Саймона нет-нет да и проскальзывала напряженность. А в глазах оживленной, радостной Хилды затаилась тревога.

Нет, все совсем не как в старое доброе время, думала Джулия, вяло орудуя вилкой. Агнес и Джессика чересчур стараются казаться естественными, и это бросается в глаза, по крайней мере, мне. А Стивен хотя вроде бы и успокоился и держится дружелюбно, все равно насторожен и подозрителен, словно опасается какого-то подвоха.

Джулия поочередно обвела всех взглядом. Чувствуется, что каждый усердно трудится над созданием праздничной атмосферы. Она беззвучно вздохнула, подумав, что призрак Рождества девятилетней давности до сих пор витает над столом и омрачает праздничное настроение.

Взрыв хохота проник сквозь завесу ее тяжелых мыслей. Выдавив улыбку, Джулия еще раз окинула взглядом собравшихся. Вся семья, включая Стивена, казалось, беззаботно веселится. А не перегнула ли я палку, вдруг подумала девушка. Возможно, я единственная за этим столом, кто испытывает неловкость. А остальным действительно хорошо вместе, как бывало раньше. Джулия переводила взгляд с одного улыбающегося лица на другое, пока не добралась до Стивена. Он пристально смотрел ей прямо в глаза.

Джулия внутренне сжалась и потупилась, однако успела заметить, как нахмурился Стивен. О чем он думает, гадала она, механически вставая, когда все остальные дружно задвигали стульями. Этот странный взгляд не давал ей покоя.

Конечно, Стивен обвиняет меня в том, что семья отказалась от него. И невозможно осуждать его за это. Когда все, не спеша стали выходить из столовой, Джулия постаралась держаться от сводного брата подальше.

— О-о-о, елка просто волшебная! — воскликнула Агнес, бросаясь через всю комнату к царственной голубой ели.

— В самом деле, — подтвердил Стивен, неторопливо подходя следом. — И так славно пахнет.

— Мне дожидаться сочельника или можно сложить подарки прямо сейчас? — спросила Агнес, нетерпеливо обернувшись к отцу и мачехе.

— Несс, ты же знаешь, нам никогда не разрешалось класть подарки под елку до сочельника, — как-то по-детски сказала Джулия.

Сестра скорчила гримаску.

— Тогда мы были детьми. А теперь выросли.

— Да неужели? — протянул Стивен, и его темные глаза заискрились смехом, а губы растянулись в плутовской усмешке.

Эта напоминающая о прошлом, такая знакомая лукавая улыбка вызвала ответное веселье Агнес и Джессики, девчачий смешок Хилды и тихое фырканье Саймона. Лишь Джулия оставалась серьезной. Слишком много сокровенных воспоминаний о более счастливых днях всколыхнула эта поддразнивающая, подкупающая улыбка Стивена.

Они всегда были сплоченной семьей, и вот, вспоминала Джулия, в один вечер — нет, меньше чем за час — они со Стивом порвали связующие нити, поддавшись плотскому влечению. Они оба по уши виноваты в долгих годах разобщенности и несчастьях, свалившихся на семью. Без колебаний Джулия признала тяжесть своей вины, хотя и подозревала, что вновь сделала бы то же самое, чтобы еще раз испытать восторг и волнение от объятий Стивена.

Я его любила. И всегда буду любить. Девушка вздохнула. Мне предстоит сущий ад, трудно будет пережить даже сам приезд Стивена. Нужно скрыть ото всех свои чувства. Но, как? Как?

Займись чем-нибудь.

Ответ, всплывший сам собой, побудил Джулию к решительным действиям. Резко повернувшись ко всем спиной, она устремилась в холл.

— Джулия! — Оклик отца догнал ее в дверях. — Ты куда?

— К машине, — ответила она. — Хочу принести чемодан Агнес.

— Подожди, я сам принесу.

— Это мой чемодан, — вмешалась Агнес, — я его и принесу.

— Нет, вы все останетесь здесь. — В голосе Стивена послышались командные нотки. — Чемодан принесу я.

Джулия не стала ждать, кто победит в споре. Распахнула дверь и вышла на улицу.

Черт подери! — ругаясь про себя, Стивен шагал вслед за Джулией. Приезд домой оказался ошибкой. Если и имелись какие-нибудь сомнения на этот счет, их успешно уничтожило выражение затравленности, которое любой желающий без труда увидел бы в потемневших глазах Джулии.

Она не желает видеть меня. От этой мысли сердце Стивена пронзило резкой болью. А я так долго ждал возвращения домой!

Девять лет назад Джулия была совсем молоденькой и укололась о шипы своей первой страсти. Я заставил себя выждать, давая ей время повзрослеть, созреть, разобраться, что к чему в этом мире, понять всю взрывоопасность физического влечения. Рисковал ли я? А как же! Плата за ожидание может оказаться слишком высокой.

Стивен почувствовал ревность. Джулии теперь двадцать шесть, и ее наверняка давно обучили искусству любви. В нем разгоралась злость на того мужчину, которого она удостоила чести быть провожатым в мир наслаждений.

Все эти годы Стивен выжидал подходящего момента, всякий раз подавляя порывы вернуться домой и потребовать, чтобы Джулия признала его — не как сводного брата и не как любителя чувственных наслаждений, а как мужчину, который любит ее, мужчину, созданного для нее.

Но действительно ли я создан для нее? — спрашивал себя Стивен, идя за Джулией к машине. Что касается моих собственных чувств, вопроса нет. Черт побери, я все время ее любил.

Стивен остановился рядом с Джулией у открытого багажника и почувствовал, как еще острее стала душевная боль, когда девушка отшатнулась и чуть попятилась, стараясь сохранить между ними дистанцию.

Я ее люблю, а ей противно даже просто стоять рядом со мной. Это видно по глазам, в которых отразились потрясение и унижение, пережитые ею девять лет назад.

— Я же сказал, что принесу чемодан, — довольно резко сказал Стивен.

Джулия ничего не ответила, просто стояла и смотрела на заметенную снегом дорожку.

Мысленно перебирая все известные ругательства, Стивен ухватился за ручку чемодана и вытащил его из багажника. Вот это тяжесть! Какого дьявола Агнес туда столько напихала? — про себя удивился он и с грохотом захлопнул багажник.

Джулия все разглядывала снег, как будто в первый раз видела.

— Собираешься провести на улице все оставшееся до моего отъезда время? — съехидничал он.

Джулия вскинула на него огромные печальные глаза.

— Нет. — Голос ее был едва слышен. — Но я всерьез подумываю отправиться на Канары или Ямайку, впрочем, подойдет и Япония.

— Здорово придумано. — Взяв ее за руку, Стивен подхватил чемодан и направился к дому, буквально таща девушку за собой. — Но должен тебе сказать, Япония — это недостаточно далеко.

Джулия то ли всхлипнула, то ли ахнула и предприняла отчаянную попытку высвободиться. Резко остановившись, Стивен крепче стиснул ее руку. Ему стало трудно дышать. Застывшее лицо Джулии сказало все и даже больше о ее чувствах. Я не на шутку испугал ее, дав понять, что, куда бы она ни сбежала, хоть на край света, я последую за ней, разыщу и верну.

Ясно, она не хочет меня видеть — ни здесь, ни где-либо еще. Стивена охватило отчаяние. Я люблю эту женщину, но совершенно ей не нужен. У него уже мелькнула было мысль, что теперь ничего не остается, как убраться восвояси. Пусть бегством, но освободиться от этой муки. Однако в нем тут же взыграл боевой дух.

Стивен оказался удачлив в делах не только потому, что хорошо в них разбирался, но и потому, что был борцом по натуре. А самая трудная задача его жизни стояла сейчас перед ним, настороженно глядя на него. Ничего, я справлюсь. Так или иначе, но добьюсь ее любви.

Так они и стояли на заснеженной дорожке, глядя друг на друга. Длинные ресницы девушки слиплись, щеки алели от морозного воздуха, в кудрях поблескивали бусинки влаги.

Она замерзла и промокла! Эта мысль привела Стивена в чувство.

— Пойдем-ка в дом, пока ты не подхватила воспаление легких. — Устремившись вперед, Стивен снова почувствовал тяжесть чемодана. — Вот черт, и что только Агнес туда понапихала, — пробормотал он, ни к кому не обращаясь и с трудом втаскивая чемодан в холл.

— Все, что у нее есть, по-моему, — насмешливо ответила Джулия, входя следом и закрывая дверь.

Удивленный тем, что Джулия вступила в разговор, Стивен метнул на нее взгляд. Джулия улыбнулась. Подумать только! Улыбнулась ему! Этой улыбки, хотя и напряженной, оказалось достаточно, чтобы Стивен застыл как вкопанный. Чемодан камнем упал на пол.

— Все, что у нее есть? — переспросил Стивен, не интересуясь ответом, а просто желая еще хотя бы мгновение поблаженствовать в тепле ее улыбки. У него перехватило дыхание, когда улыбка перепорхнула с ее алых губ в озорно заблестевшие глаза.

— Ну, может, кое-что она все-таки оставила дома. Холодильник, например. Хотя утюг, я точно знаю, прихватила. — Подняв руку, Джулия стряхнула с волос снежинки. — Так что в чемодане нашей сестрицы много всякой ерунды. В том числе и рождественские подарки.

Рождественские подарки! В голове Стива празднично забили колокола, отмечая рождение идеи. Необходимо остаться с Джулией наедине, избавившись от остальных членов семьи. Нужно дать ей время узнать его не как брата, а как мужчину. Получается, что он очень кстати ничего не купил к Рождеству перед отлетом. И ему еще не довелось встретить женщину, которая не любила бы ходить по магазинам. Внезапно развеселясь, он постарался согнать тронувшую губы улыбку.

— Да, кстати. Я-то ничего не привез. — Стивен подпустил в голос нотку отчаяния. — И представления не имею, что кому купить. — Он жалобно вздохнул. — Могу я попросить тебя помочь мне выбрать подарки?

4

— Ты хочешь, чтобы я помогла тебе купить подарки? — В крайнем изумлении Джулия уставилась на него, уверенная, что ослышалась.

— Я был бы очень рад, если бы ты составила мне компанию, — пожал плечами Стивен. — Должен признаться, ума не приложу, что кому купить.

Джулия вздохнула. Как все же отказаться и не выглядеть при этом невежливой, а то и просто по-детски капризной, спрашивала она себя, рассеянно теребя край свитера дрожащими пальцами и выдавая тем самым свои терзания.

— Ладно, не мучайся, — коротко бросил Стивен, когда молчание слишком затянулось. — Твое желание держаться от меня подальше совершенно очевидно. — Его губы искривила ироническая улыбка. — Сам как-нибудь справлюсь.

— Нет, — выпалила Джулия, уже понимая, что повела себя вызывающе. — Я помогу тебе. — Долетавшие из гостиной взрывы смеха и обрывки оживленной беседы напомнили девушке, что приглашение Стивена на Рождество по замыслу отца должно было символизировать обретение долгожданного семейного мира. — Когда ты хочешь пойти?

— Ну, до Рождества осталось всего несколько дней, — протянул Стивен, и его улыбка приобрела некоторый оттенок самодовольства. — Но я, конечно, понимаю, что ты работаешь, поэтому…

— Поэтому что? — забеспокоилась Джулия.

— А если завтра, после работы?

На какое-то мгновение девушка задумалась. Сколько понадобится времени на покупку нескольких подарков, размышляла она. Если я уйду с работы пораньше, мы сможем пробежаться по магазинам и еще успеем к обеду. Мужчины ведь терпеть не могут ходить по магазинам.

Довольная, что так хорошо все рассчитала, Джулия улыбнулась — и встретилась с тревожно-выжидательным взглядом Стивена.

— Завтра годится, — сказала она и удивилась переменчивости его лица.

Теперь Стивен, как ей показалось, с усилием сдерживал улыбку.

— Прекрасно, — кивнул он. — Ты когда обычно заканчиваешь?

— Официально мы закрываемся в пять, но, поскольку я занята только текущим проектом, думаю, смогу завтра уйти в четыре. Так что мы сумеем начать свой поход пораньше. Устроит?

— Вполне. — Стивен явно расслабился и теперь прямо-таки сиял торжеством. У Джулии по спине побежали мурашки. — Ты ездишь на работу с Саймоном?

— Нет. — Вопрос озадачил ее и насторожил. — Я езжу на своей машине. А что?

Стивен пожал плечами.

— Думаю, мы бы могли сэкономить время, если я воспользуюсь твоей машиной и заеду за тобой в офис.

Одобрив эту идею, которая позволяла сократить время, отводимое на покупки, Джулия кивнула.

— Да, в твоем предложении есть здравый смысл. Я завтра поеду на работу с папой.

— Отлично! — обрадовано потер руки Стивен, что зародило в душе Джулии неясные опасения. — Я заеду за тобой в четыре. Пройдемся по магазинам, потом сделаем перерыв, перекусим и со свежими силами возобновим наш поход.

Внезапно поняв, что основания для опасений все-таки имелись, Джулия попыталась возразить:

— Но…

— Эй, что вы там делаете вдвоем так долго? — окликнула их из дверей гостиной Агнес. — Готовите рождественский сюрприз?

— Да, — признался Стивен, отворачиваясь от Джулии и направляясь к другой сестре. — Так что не суй свой носик, а то увидишь, что твоя горка подарков на Рождество окажется меньше, чем ты ожидаешь.

Попалась. Убежденная, что совершила ошибку, согласившись на предложение Стивена, Джулия мысленно отхлестала себя по щекам, наблюдая, как Стивен и Агнес, взявшись за руки, идут в гостиную.

Нагруженный кучей пакетов и пакетиков, Стивен не сводил глаз со стройной фигуры Джулии, которая ловко лавировала в запрудившей тротуар предпраздничной толпе покупателей.

Прошло немногим больше часа с тех пор, как он встретил Джулию у офиса.

Джулия предложила оставить машину на служебной стоянке и отправиться в старый район, где располагались магазины, пешком.

Эта часть города выглядела точь-в-точь как в начале века. Если бы не современная одежда покупателей, не льющаяся из динамиков рождественская музыка и не автомобильные гудки, доносящиеся с соседних улиц, то легко было вообразить, будто ты попал в прошлое.

Очень мило, подумал Стивен, уворачиваясь от группки хихикающих подростков и ускоряя шаг, чтобы поспеть за Джулией. Вернее, было бы мило, если бы не промозглый холод, пробирающий до костей, не толкотня на тротуаре и не головокружительная быстрота, с которой шагала Джулия.

Конечно, признал Стивен, исключительно благодаря ее целеустремленности в пакетах, которые он тащил, лежали подарки более чем для половины лиц из его списка. Но какую цену он за это заплатил! Нет, дело не в деньгах — поход по магазинам обернулся испытанием физической и нервной выносливости.

А впереди вышагивала его мучительница. Стивен пожирал глазами изгибы тела Джулии. Верхнюю часть туловища скрывала доходящая до талии куртка из искусственного меха. А вот нижняя-то и доводила его до исступления. Уходя из дома утром, Джулия надела белоснежную шелковую блузку и темно-серую шерстяную юбку, доходящую до колен. Вместе с портфельчиком она прихватила с собой небольшой пакет, содержимое которого — джинсы из мягкого хлопка — теперь облегало ее ноги и бедра.

Следует строжайше запретить женщинам носить брюки, ворчал про себя Стивен. Это просто нечестно по отношению к мужской части населения, особенно если эта самая женщина обладает аппетитными безупречными округлостями и ногами, растущими, что называется, от ушей.

Подавив стон, Стивен пробормотал извинения пожилому джентльмену, которого рассеянно толкнул, проходя мимо. Черт! Это просто смешно, возмущался он. Хотел выманить Джулию из дома, чтобы без помех поговорить с нею, и не сообразил, что улицы и магазины с их предпраздничной толчеей — неподходящее место для интимной беседы!

Вздох искреннего облегчения вырвался у Стивена, когда Джулия остановилась перед нарядно оформленным входом в ювелирный магазин. Закусив нижнюю губу, девушка внимательно изучала сверкающее содержимое витрины.

— Может, прервемся и пообедаем? — робко предложил Стивен, но тут же забыл обо всем на свете, заметив обручальные кольца на подставке из голубого бархата.

Одно, с бриллиантом карата в два, не меньше, было особенно красиво. Стивен представил, как смотрелся бы этот крупный каплевидный камень на пальце Джулии. Идеально…

— Я точно знаю, что Хилде понравится вот эта брошь.

— Что? — Стивен с сожалением оторвался от созерцания кольца.

Джулия терпеливо вздохнула.

— По-моему, твоей матери понравилась бы вот эта брошь. Золотая стрекоза с жемчужными крылышками и изумрудными глазками.

— А я-то думал, что мы передохнем и подкрепимся, — пробормотал Стивен, без восторга рассматривая стрекозу. — Я еле живой от голода и жажды.

— Но, Стив, мы ведь почти закончили. — Загибая пальцы правой руки, Джулия принялась перечислять подарки. — Ты купил: кашемировый пиджак отцу, кожаную куртку Фредди и жутко дорогое шелковое кимоно для Джессики. Остались только мать и Агнес.

И ты, подумал Стивен, вновь возвращаясь взглядом к подставке с обручальными кольцами.

— Если только у тебя в списке нет еще кого-нибудь, кроме членов нашей семьи… — продолжила она.

— Нет. — Стивен взглянул ей в лицо. — Но есть я все равно хочу.

Джулия снова глубоко вздохнула.

— Да ведь осталось всего ничего. Твоя мать будет в восторге от этой броши, и я уверена, что в соседнем магазинчике найдется подходящий подарок и для Агнес. — Она одарила его чересчур ослепительной улыбкой. — Мы бы покончили с твоими заботами и еще успели бы пообедать дома со всеми.

Стивен стиснул зубы. Со свойственной ей деликатностью Джулия давала понять, что не желает обедать тет-а-тет. Но? что тут поделаешь? Не заставлять же ее силком. Хоть отступать не в характере Стивена, но выбора у него не было.

— Хорошо, — обреченно сказал он, заходя в магазин. — Давай покончим с этим.

В доме стояла тишина. Но Джулия не могла уснуть: то вышагивала по комнате, то бросалась на кровать, пытаясь совладать с собой.

Умом она понимала, что давно пора избавиться от обид, обрекших некогда дружную семью на девятилетнюю ссору. Разрыв наложил печать на каждого из них, а особенно на нее, так как именно Джулия взвалила на себя вину за случившееся. Так что умом она понимала, что пора забыть ту давнюю историю и вновь стать со Стивеном добрыми друзьями.

В общем-то он первым сделал шаг к примирению — не только попросил помочь с покупками, но и настаивал, чтобы они пообедали вдвоем. Почему он захотел остаться со мной наедине? — непрестанно спрашивала себя Джулия. Получить ответ можно лишь одним путем.

Спросить у Стивена.

Он собирался поработать, значит, сейчас находится в кабинете отца. Джулия услышала, как старинные часы в холле пробили час. Внутри нее все сильней разгоралась борьба. Разум побуждал ухватиться за представившуюся возможность и помириться. Чувства предупреждали, чтобы она не подвергала себя опасному испытанию, — если Стивен не захочет понять и простить, боль будет еще мучительней, а рана — глубже.

Наверное, Стивен скоро уйдет из кабинета, подумала Джулия, когда часы пробили полвторого. Идти или не идти?

Черт бы все побрал, возмутилась она, разозлившись на себя. Женщина я или по-прежнему неуравновешенная девчонка? Джулия решительно направилась к двери. Загнав страхи поглубже, она вышла из комнаты и тихонько спустилась вниз.

Дверь в кабинет оказалась чуть приоткрытой, из нее в полутемный коридор падал лучик света. Джулия набрала в грудь побольше воздуха, постучалась и, толкнув дверь, вошла.

Стивен сидел за столом, перед ним возвышалась кипа бумаг. К тому моменту, когда Джулия, сделав несколько неуверенных шагов, остановилась на середине комнаты, он уже справился с удивлением, вызванным столь поздним визитом.

— Ну что ж, привет. Не спится?

Его черные волосы были взлохмачены, расстегнутый ворот рубашки обнажал крепкую шею. Стивен выглядел уставшим, но все равно оставался красивым, мужественным и неотразимым.

— Я… э-э… вот… — Приступ храбрости у Джулии вдруг прошел, язык едва ворочался, и она ощутила себя смешной и наивной девчонкой. Ненавидя себя, она коротко вздохнула и выпалила: — Я хотела поговорить с тобой… наедине.

— Ладно. — Он небрежно махнул рукой в сторону дивана — того самого.

Чувствуя легкую дурноту от волнения, Джулия медленно двинулась, но не к дивану, а к одному из заваленных бумагами стульев.

— Боишься? — мягко поддразнил Стивен, встал и, преградив ей путь, взял под локоть и подвел к дивану. — Даю слово, тебе нечего бояться.

Истолковав это как: «Ты меня не интересуешь, а поэтому тебе нечего опасаться», Джулия опустилась на краешек дивана и устремила невидящий взгляд прямо перед собой.

Стивен устроился рядом — слишком близко, чтобы Джулия могла сохранять трезвость мыслей, хотя он подчеркнуто старался не касаться ее.

— Удобно?

Кивнув в ответ, Джулия проглотила стон отчаяния. Больше всего ей хотелось приникнуть к груди Стивена и молить, чтобы он захотел ее опять. Старательно контролируя выражение лица, чтобы ничем не выдать свои чувства, Джулия искоса бросила на него измученный взгляд и чуть окончательно не потеряла голову.

— Ты хочешь со мной поговорить, — тихим вкрадчивым голосом напомнил он.

— Да, я… — Джулия запнулась и провела языком по пересохшим от волнения губам.

— Ох, Джулия, не делай этого, — пробормотал Стивен и, подняв руку, взъерошил и без того взлохмаченные волосы. — Так мы никогда не поговорим.

— Ч-чего не делай? — спросила она хриплым шепотом.

— Не облизывай так губы, — пояснил он. — Ты словно приглашаешь к поцелую. — Стивен вздохнул и с горькой иронией улыбнулся. — А я так долго ждал этого.

— Ты ждал? — Джулия стремительно повернулась, и у нее перехватило дыхание от отчаянной тоски, обострившей резкие черты лица Стивена. Она еще раз бессознательно облизала губы. — А я думала…

— Ты не думай, ты чувствуй, — пробормотал он и с отчаянной решимостью прижался губами к ее губам.

Стивен, должно быть, играет со мной, мелькнула в голове девушки мысль. Но страх, что другого шанса не будет, решил дело. Подчиняясь требованию своих обезумевших чувств, жажде, повелевающей припасть к его губам, она обхватила голову Стивена ладонями, сильнее прижимая к своим раскрывшимся, жаждущим губам.

На какой-то миг Стивен оцепенел, ошеломленный — если не шокированный — этим откровенным призывом. А потом со стоном впился в ее губы.

С лихорадочной пылкостью Джулия ответила на поцелуй, вступила в чувственную игру, скользнув языком по его нижней губе, и тесно прижалась к Стивену.

Не колеблясь, он принял ее молчаливое приглашение. Его язык прошелся по ее языку и скользнул глубже, рука отыскала упругую девичью грудь. Погладив пышную округлость, он нашел напрягшийся кончик и через мгновение превратил его своей лаской в тугой затвердевший бутон.

Чувственный взрыв сотряс Джулию, и стрелы желания веером разлетелись по всему телу. Она умирала от жажды вновь познать и ощутить любимого мужчину после девятилетней разлуки, и он почувствовал это.

— Дорогая… — простонал Стивен и, оторвавшись от ее рта, покрыл чередой быстрых горячих поцелуев щеки, подбородок, нежный изгиб шеи. — Я теряю голову. Не соблазняй меня, если на самом деле не хочешь близости.

— Хочу, — созналась она, целуя его шелковистые брови, веки, глаза. — Я хочу принадлежать тебе.

— Но не здесь. — Слегка отстранившись, Стивен окинул комнату жестким взглядом. — Не здесь.

— Да, — прошептала она. — Пожалуйста, не здесь.

На мгновение он застыл. А потом, решительно кивнув, встал, подхватил ее и понес прочь из комнаты.

Куда?.. — гадала Джулия. В мою комнату? В его?

Стивен поднялся на третий этаж, в свою спальню, и, осторожно поставив девушку на ноги, пытливо взглянул ей в глаза.

— Ты еще можешь передумать. — Он слегка усмехнулся.

Но Джулия не позволила здравому смыслу одержать над собой верх. Сбросив туфли, она легла на кровать и протянула к Стивену руки.

Коротко вздохнув, он опустился рядом. Их поцелуй был глубоким, долгим — пока хватило дыхания.

— Я ждал этого целую вечность… Если бы ты знала, как я хочу тебя! — Нежно щекоча кожу девушки горячим дыханием, Стивен скользнул губами по ее шее и дальше вниз, в треугольный вырез шелковой блузки, к ложбинке меж грудей. Неторопливыми плавными движениями он расстегнул блузку и застежку атласного бюстгальтера.

— Я… Стив! — ахнула Джулия, вздрогнув всем телом, когда он языком нежно очертил контур ее соска. — Я не могу понять. По моей вине ты лишился семьи, дома, и должен ненавидеть меня. А ты говоришь, что хочешь меня.

Неохотно оторвавшись от ее груди, Стивен посмотрел в потемневшие от страсти глаза девушки и хрипло пробормотал:

— Тебе не в чем винить себя, поверь. Я до боли хочу тебя, дорогая. И в последние девять лет, черт возьми, эта боль стала почти невыносима. — Огонь, горевший в глубине его глаз, полыхнул пламенем нарастающего желания. — Все женщины, с которыми я встречался за это время, не смогли заменить тебя. Я понял, что мне нужна только ты.

Джулия ликовала. Стивен желал ее, тосковал по ней, пусть только для того, чтобы утолить плотский голод.

Сексуальное влечение. Конечно, это не любовь, но все-таки лучше, чем вакуум, который царил в ее душе все эти девять лет.

Смутно Джулия осознавала, что, возможно, впоследствии будет сожалеть об этой ночи, но сейчас любимый в ее объятиях… К черту благоразумие!

— Будь моей, Джулия, — молил он, дразня языком ее губы, а пальцами грудь.

— Да… — прошептала она. — О, Стив, да.

Когда его плоть проникла в тело девушки, Джулия приглушенно вскрикнула от пронзившей ее режущей боли. На какой-то миг Стивен оцепенел и, не веря самому себе, уставился на Джулию с откровенным изумлением.

— Милая… — севшим голосом пробормотал он. — Я причинил тебе боль… Но я понятия не имел, помыслить не мог, что ты все еще дев…

— Все в порядке, — заверила она, плотнее обхватив его ягодицы, когда Стивен сделал движение, чтобы выйти из нее. — Не уходи. Боль прошла. Только дай мне минутку.

Стивен с волнением наблюдал за Джулией, на его лице отражалась внутренняя борьба — он боялся причинить ей боль и не мог укротить свое бешеное желание.

Джулия по-прежнему крепко обнимала его, удерживая в своем теле, которое привыкало к новому, неизведанному ощущению. Скованность исчезла, сменившись острым, с каждым мгновением все более усиливающимся нетерпением.

— Пора, — наконец прошептала она, впиваясь пальцами в его напрягшуюся спину и изгибаясь навстречу Стивену.

5

— Проснись, Спящая Красавица.

Нежный поцелуй пробудил Джулию от глубокого, как обморок, сна. Обессилев от любви, они заснули в объятиях друг друга.

— Ммм, — пробормотала она и потянулась к улыбавшимся губам Стивена, которые оказались совсем рядом. — Знаешь, я хочу тебя, — покраснев, призналась Джулия и радостно вздохнула, почувствовав, как мгновенно возбудился Стивен.

— Скоро рассветет, и мы рискуем попасться снова.

— На этот раз, совсем голышом, — тихонько рассмеялась Джулия. Кружившее голову чувственное напряжение окончательно вытеснило из памяти весь ужас сцены девятилетней давности. — О, Стив, скорей… Пожалуйста!

В доказательство того, что он только и ждал этой просьбы, Стивен дал волю своему вожделению, и вскоре они потеряли ощущение реальности и времени.

Ощущая себя почти невесомой, как перышко, Джулия медленно выныривала из пучины упоительного восторга и сладостного наслаждения. Чувствуя, как сердце Стивена бьется в унисон с ее собственным, слушая, как становится ровнее и спокойнее дыхание любимого, она улыбнулась и погладила его блестящие черные волосы.

— Несмотря на неопытность, — прошептал он, блаженно вздохнув, — ты просто чудо и превзошла самые смелые мои ожидания.

До глубины души польщенная его похвалой, Джулия поспешила признаться в своих страхах.

— Я… я боялась тебя разочаровать… Боялась не выдержать сравнения с другими твоими… — Она хотела сказать «любовницами», но это слово показалось ей позорным, постыдным, и Джулия замялась. — Партнершами, — наконец выпалила она, хотя и это словечко было каким-то сальным.

Стивен приподнялся на локте и серьезно сказал:

— Их было не так уж много. — Его тихий голос трогал своей искренностью. — И, как я уже говорил, все они были лишь суррогатом, бледной тенью той единственной, которую я когда-либо желал.

— Меня? — робко спросила Джулия, выдавая свое изумление и страстное желание поверить в услышанное.

— Да, тебя. — Стивен улыбнулся победной улыбкой завоевателя. — И подумать только, я у тебя — первый. — Он покачал головой, словно не в силах поверить своему счастью. — Могу лишь сказать, что я в жизни не получал лучшего подарка на Рождество.

Джулия не смогла ответить — вся вспыхнув оттого, что смогла осчастливить этого мужчину.

— Скоро семь, — с сожалением пробормотал Стивен, прижимаясь губами к нежной ее коже. — Надо пошевеливаться.

— Надо бы, — вяло согласилась Джулия. — Но не уверена, что могу шевельнуться. Я такая, такая…

— Умиротворенная? — закончил Стивен, заглядывая в ее все еще пылающее лицо.

— Да, — призналась она. — И сонная. — Она зевнула и посмотрела на часы. — Пожалуй, еще час в запасе есть.

— Ах ты, соня, — с улыбкой пожурил он и, встав, с хрустом потянулся всем своим ладным, сильным телом. — А я чувствую себя просто великолепно. Какой-то прилив бодрости, энергии. Кажется, могу горы свернуть, — улыбаясь, заключил Стивен и начал одеваться.

Несмотря на легкий сумбур в голове и сонливость, Джулия тоже чувствовала себя превосходно. Потеря так называемой «невинности», похоже, добавила ей уверенности в себе. Хотя Стивен признался лишь в физическом влечении, о любви не было сказано ни слова, он не просто занимался с ней сексом, он предавался наслаждению. Джулия в глубине души рассчитывала на большее, надеясь услышать признание в любви, но то, что предложил ей Стивен, было все же прекрасно.

— Почему бы тебе сегодня не пропустить работу? — заботливо спросил он. — Отоспишься.

— Не могу. — Джулия надела на голое тело блузку и юбку, остальные детали туалета сгребла в охапку. — Сегодня мы закрываемся на рождественские каникулы. — Медленно идя к двери, она подарила Стивену слабую улыбку. — По традиции мы с папой устраиваем для сотрудников ланч. Так что придется идти на работу. Я постараюсь удрать при первой же возможности и успею вздремнуть до того, как придет время, ехать встречать Фредди.

— Я провожу тебя до твоей комнаты, — предложил Стивен, когда она отперла дверь и взялась за ручку.

Джулия бросила на него укоризненный взгляд.

— Рисковать, что нас увидят вместе? — Она вздернула брови. — Тебя полуодетым, а меня с нижним бельем в руках?

Стивен нетерпеливо вздохнул.

— Теперь это не имеет значения. — Он подошел к ней и привлек к себе. — Ты женщина. И хочешь принадлежать мне. — И запечатлел на ее губах крепкий поцелуй собственника. — Мне плевать, если об этом узнают.

— Стив, прошу тебя, подумай. — Джулия испытующе смотрела на него. — Ты испортишь еще один праздник. Хочешь оскорбить папу после того, как он предложил тебе помириться?

На лице Стивена отразились противоречивые чувства.

— Нет, конечно же нет. — Он покачал головой. — Но, черт подери…

Джулия заставила его замолчать, нежно прижавшись губами к его губам.

— Ничего со мной в коридоре не случится, — насмешливо пообещала она.

Стивен одарил ее кривой улыбкой и еще одним крепким поцелуем.

— Хорошо, на сей раз уговорила.

— Вот и славно. Ну, я побежала. Желаю хорошо провести день, дорогой.

— О-о, непременно. — На лице Стивена появилось таинственное выражение. — Увидимся.

— Эй, Джулия, ты там жива? — За звучным окликом Агнес последовал громкий стук в дверь спальни. — Папа, Стивен и Фредди уже внизу.

— Сейчас, — отозвалась Джулия и состроила рожицу своему отражению в зеркале, в последний раз проведя щеткой по спутанным после сна кудрям. Прошло два дня после памятной ночи, проведенной в спальне Стивена. Застегивая поясок платья, она устремилась к двери, сочтя себя готовой к традиционной церемонии встречи рождественского утра.

Этот ритуал незыблемо соблюдался в семье Робертсон. После того, как раскрывались подарки и утихали вопли восторга, гостиная принимала такой вид, будто по ней только что пронесся торнадо, и все энергично принимались убирать оберточную бумагу, ленточки, коробки, открытки и все такое прочее, а затем шествовали в столовую. Покончив с завтраком, семья разбредалась по своим комнатам переодеться к церковной службе.

Сегодняшнее рождественское утро было необычным — впервые за девять лет все члены семьи соберутся вместе, чтобы по-детски насладиться приготовленными друг для друга подарками.

— Джу-ли-я! — вновь возопила Агнес.

— Иду, иду! — Джулия взялась за ручку двери, вздохнула и разжала пальцы.

Как ни грустно, но впервые в жизни ей не хочется присутствовать при праздничном ритуале. Джулия вздохнула и перевела тоскливый взгляд с двери на кровать. Ее сбивало с толку поведение Стивена. Она поймала себя на том, что снова мучительно гадает, каковы же испытываемые им чувства. Джулия точно не знала, чего именно ждет от него, но уж определенно не этого загадочного и довольного выражения, которое не сходит с лица Стивена.

Возвращаясь с работы в последний день перед рождественскими каникулами, Джулия с волнением ожидала встречи со Стивеном. Она очень устала — сказались бурно проведенная ночь, недосыпание, затянувшийся ланч с сотрудниками и рысканье по магазинам в поисках подарка для Стивена.

В результате, добравшись до порога дома, она больше думала о подарке — удачен ливыбор, понравится ли, — а не о встрече с человеком, которому этот подарок предназначался.

Стивена дома не было. Хилда мимоходом упомянула, что он умчался за какими-то срочными покупками. Довольная отсрочкой, Джулия сообщила, что смертельно устала, камнем рухнула в постель, проспала обед и вскочила всего за полчаса до того, как настала пора ехать встречать Фредди.

День и вечер перед Рождеством были до отказа заполнены делами, которые, как на грех оказались безотлагательными, так что у влюбленных не нашлось ни малейшей возможности обменяться наедине хотя бы парой слов. Но Джулия несколько раз ловила на себе задумчивый взгляд Стивена, который почему-то вселял в нее неуверенность.

Когда в завершение утомительного, кажущегося бесконечным дня все принесли свои подарки в гостиную и стали раскладывать их у елки, Джулия, все еще пребывая в сомнениях, попридержала подарок, купленный для Стивена, но потом все же засунула в самую середину живописной кучи свертков.

И теперь, в немилосердную рань первого после рождественского утра, Джулия больше всего желала, чтобы ее маленький подарок вновь оказался надежно спрятанным в ящике туалетного столика среди других милых женскому сердцу вещиц.

— Давай поторапливайся, — нетерпеливо окликнула ее пришедшая на смену младшей сестре Джессика. — Агнес грозится спуститься вниз без тебя.

Вот уж удивила, невольно улыбнулась Джулия. Агнес обожала сюрпризы и подарки, по-детски трепетно относилась к Рождеству и каждый раз в первое после праздника утро грозила, что спустится в гостиную одна.

Все еще улыбаясь, Джулия открыла дверь и вышла в коридор под устремленные на нее укоризненные, почти страдальческие взгляды сестер и мачехи. Она, подавив вздох, улыбнулась и последовала за ними вниз по лестнице и дальше, в гостиную.

— Ну, наконец-то, — насмешливо приветствовал женщин Фредди. — Не оправдывайтесь, дайте-ка я сам догадаюсь. Джулия устраивала смотр перед парадом, так?

Это добродушное замечание было встречено снисходительным смешком Саймона и загадочной улыбкой Стивена. Дамы же заговорщицки переглянулись.

Решив, что уже порядком устала от многозначительных, задумчивых взглядов Стивена, Джулия не удостоила его вниманием и прошла к самому дальнему от елки креслу. Стиснув на коленях руки, чтобы унять дрожь, она отстраненно наблюдала, как Хилда и Агнес раздают подарки, выуживая их из лежащей под елкой разноцветной кучки. Потом, по-прежнему не говоря ни слова, она развернула доставшиеся ей свертки, подкрепляя свои действия довольной улыбкой, при этом, не забывая наблюдать за реакцией других и особенно Стивена.

— Ой, спасибо, Стив! — взвизгнул Фредди и, вскочив, кинулся примерять кожаную куртку.

— Ммм, запах очень сексуальный, — сказал Стивен, понюхав дорогой одеколон, подаренный Агнес, и стрельнул в нее плутовским взглядом. — Спасибо, ублажила.

— Стив, ну зачем же так, — растроганно бормотал Саймон, вертя в руках кашемировый пиджак. — Не знаю, что и сказать.

— Тогда не говори ничего, — весело предложил Стивен и перевел нежный взгляд на мать. — Надеюсь, тебе я угодил не меньше, чем ты мне. — Он прижал к груди шерстяной свитер с норвежскими узорами.

— Милый, это просто сказка! — вскричала Хилда, выставляя брошку-стрекозу на всеобщее обозрение.

Все шло своим чередом: Джессика радовалась кимоно, Агнес пришла в восторг от маленькой шитой бисером вечерней сумочки, которую Джулия почти со скандалом заставила Стивена купить. Саймон торжественно, под аплодисменты собравшихся, вручил блудному сыну ключ от дома, и того явно тронул символизм подарка.

Развернув подарок Стивена, Джулия взмолилась, чтобы ей удалось скрыть разочарование и обиду, которые, она испытала при виде миленького, но ничем не примечательного шарфика. Напомнив себе, что ее презент столь же зауряден, хотя и выражает самые сокровенные чувства, она, с каждой секундой все больше волнуясь, ждала, когда до него дойдет дело. Стивен развернул ее подарок последним.

Он будто нарочно тянул время, возясь с оберткой, прежде чем вытащить на свет содержимое свертка. Держа книгу в руках, долго-долго вчитывался в заглавие. А когда поднял, наконец голову и посмотрел на Джулию, глаза его светились нежностью.

— Что за книга, сынок? — полюбопытствовала Хилда.

— «Дома ждет тебя любовь», — тихо прочитал он заголовок.

— Ой, Джули, какая ты умница! — захлопала в ладоши Агнес.

— Гораздо большая, чем вы думаете. — Стивен обвел присутствующих многозначительным взглядом и обменялся с отчимом таинственной улыбкой.

— Ага, сестренка, здорово, — одобрил Фредди. — А теперь, как насчет позавтракать? Лично я умираю с голоду.

— Подождите, — попросил Стивен, и все замерли, поскольку уловили в его тоне нечто необычное. — Мне бы хотелось кое-что сказать.

Джулия, уже было вставшая, чтобы вместе со всеми идти в столовую, снова уселась на свое место, чтобы выслушать Стивена. Судя по выражению его лица, по блестящим от волнения темным глазам, она ожидала, что сейчас последуют выражения благодарности родным за теплый и радушный прием.

— Я обсудил это с Саймоном и получил его благословение.

Такое начало обескуражило и смутило Джулию. Благословение? — мысленно повторила она. Зачем бы… Когда Стивен заговорил вновь, в ней все уже внутри трепетало от внезапно возникшего предчувствия.

— Девять лет назад, выполняя волю человека, которого я любил, уважал и считал своим отцом, — продолжал Стивен, медленно обводя взглядом обращенные к нему внимательные лица, — я лишил себя этого дома и постоянного общения с близкими людьми, особенно с самым дорогим мне человеком. — Его взгляд остановился на Джулии. — С той, которую я люблю и всегда любил больше всех.

Джулия судорожно вздохнула, ее вздох слился с дружным аханьем остальных. С расширенными глазами, моля в душе, чтобы его слова оказались правдой, смотрела она, как Стивен встает, как идет через всю комнату, медленно, ох как медленно, приближаясь к ней.

— Я на девять долгих лет отказал себе в праве на эту любовь, расплачиваясь за потерю самообладания и потакание своей слабости в тот роковой рождественский вечер. — Остановившись перед Джулией, Стивен сунул руку в карман джинсов. — Но, как я с собой ни боролся, любовь оказалась сильнее меня. — Его глаза будто старались заглянуть ей в душу. — В первое же мгновение, снова увидев Джулию, я понял, что любил ее, люблю и всегда буду любить.

Она не смогла удержать брызнувших из глаз слез. Впрочем, она их даже не заметила. Джулия видела только лицо Стивена, опустившегося перед ней на колени.

— Ты преподнесла мне самый бесценный подарок, какой только может женщина подарить мужчине, — пробормотал он растроганно. Вытащив руку из кармана, он разжал пальцы, и все увидели на ладони маленький футлярчик черного бархата. — В сравнении с твоим даром мой подарок более чем скромен, — прошептал Стивен, чтобы услышать могла только она одна. — Но я люблю тебя и от всего сердца прошу его принять. — Неверными пальцами Стивен раскрыл коробочку.

— Ах, Стив! — выдохнула Джулия, с недоверием и восторгом глядя на красивое обручальное кольцо с грушевидным бриллиантом, таинственно мерцающим на бархате футляра. — Оно… такое красивое.

— Под стать тебе, — с нежной улыбкой заверил ее Стивен. — Так ты принимаешь… нас?

— Да, — попыталась произнести она, но голос сорвался. А потом, захлебываясь от волнения, Джулия выпалила: — Да, да, да!

Все еще стоя на коленях, Стивен подался вперед, обхватив колени Джулии, и притянул ее лицо к своему. Их губы почти соприкасались, дыхание смешалось. Джулия замерла в сладостном ожидании, но с губ Стивена сорвалось лишь покашливание — неизбежному, казалось бы, поцелую помешал смущенный голос Фредди.

— Что он ей сказал? — недоумевал недогадливый младший братец, в то время, как остальные члены семьи уже благопристойно торопились к дверям.

— Сам сообразить не можешь? — хихикнула Джессика, выходя из комнаты.

Агнес, проплывая следом, добавила:

— Ну, до чего ж смышленый парень.

— Все в порядке, Фредди, — успокаивающе обняла сына Хилда. — Придет твое время, и ты поймешь.

— Какое время? — не унимался Фредди. — Куда вы все спешите?

— Время любить, дорогой, — ответил Саймон, беря юношу за руку и увлекая за дверь. — Ты, кажется, уверял, что голоден. Так пошли завтракать.

— Любить? — переспросил Фредди, физиономия которого, сейчас выражала глубокое пренебрежение. — Стивен и Джулия любят друг друга?

— Судя по тому, как они сейчас друг на друга смотрят, — ответил отец уже за дверью, — я бы сказал, что да.

— Так любят? — пробормотал Стивен у самых губ Джулии. — Оба?

— Да, — прошептала она, подавшись вперед.

Стивен откинул голову, но лишь затем, чтобы взглянуть в ее затуманившиеся темные глаза.

— Тогда скажи это, дорогая. Я уже сказал и теперь хочу, жажду, умираю от желания услышать это от тебя.

— Я люблю тебя, Стивен, — твердо сказала Джулия, глядя ему прямо в глаза. — Всегда любила и буду любить. — Ее губы изогнулись в лукавой улыбке. — И не вздумай когда-нибудь сбежать от меня, потому что на всей планете нет такого места, где бы мне не удалось тебя отыскать. — Она широко улыбнулась. — Ну, что ты на это скажешь?

Сначала Стивен подарил ей долгий, нежный поцелуй. А когда вновь поднял голову, его темные глаза сияли и плутовская улыбка порхала на губах.

— С Рождеством, Джулия.

— И тебя тоже, Стив, — отозвалась она. — Однако ты уклоняешься от ответа.

Стивен сразу посерьезнел.

— Я люблю тебя, Джулия. И докажу это всей моей жизнью. Я прошу тебя выйти за меня замуж. — Тут голос его слегка дрогнул. — Ну, что скажешь на это, дорогая?

Джулия не стала мучить его и, сияя глазами, ответила:

— Я выйду за тебя замуж, любимый. И для этой цели разыщу тебя даже в…

Ее слова вновь были прерваны поцелуем. Когда он закончился, молодые люди почувствовали, что должны поделиться своим счастьем с родными, нетерпеливо ожидающими за дверями.

Рука об руку они двинулись навстречу своей судьбе.

КОНЕЦ

Оглавление

1

2

3

4

5