Вездеход разведчиков выскакивает чуть ли не под гусеницы "единицы".
— С перепою, что ль? — орёт с башни Марина — Танки!
— Сколько?
— Три!
— Где?
— У моста взорванного.
— Пехота?
— Не видел.
— Хм. Как они туда попали? Какие танки?
— Тяжелые!
— "Драконы"?
— Нет. Какие-то другие. Не видел раньше.
— Сходим, поглядим, что ещё за новинку на нашу голову принесло?
— Ты таких раньше видел? — не убирая бинокля, осведомляется Марина у башнёра.
— Нет. Первый раз вижу.
— И я про тоже; либо разведка чего-то не доразведала, либо последним "Определителем" можно подтереться.
— Командир…
— Что?
— А ведь там болото. Как же они через него?
— Нашли, видать, дорожку. Живьем кого возьмём — поспрашиваем. Давно таких наглых дурней не видела. Словно и не знают, куда заехали.
— Ну, так мы сейчас объясним.
ТТ относительно прочих танков слывёт малошумной машиной, несмотря на впечатляющие габариты. Хотя, шумит он всё равно изрядно, разве, что немногим поменьше, чем другие танки.
— Огонь!
— Один готов!
— Второй тоже!
— Третий разворачивается!
Длинноствольная пушка незнакомца поворачивается точно в сторону "двойки". Кумулятивный с "единицы" всажен в маску пушки. Бой кончился.
Марина выбирается из башни, прихватив автомат.
— Пошли поглядим, кого ухлопали.
Первый танк, если смотреть спереди, цел. Скошенная лобовая броня, размалеванная зелёными и красно-коричневыми пятнами по грязно- желтому фону. Маленький лючок и щель с торчащим пулемётом.
— Когда они камуфляж такой ввели?
— А хрен его знает, у них, вроде, несколько лабораторий сидит, и камуфляж для техники сочиняет. Заметь, пушка какая длинная, чую, с бронепробиваемостью всё в порядке. Хотя калибр… — она прищурилась, — вряд ли больше 80-мм. Жаль, раскурочили мы их, а то надо бы было в тыл уволочь… Хотя, сейчас надо найти ту дорогу через болото, где они проскочили.
— Хм, а лючок такой маленький зачем? Гильзы что ль стреляные выкидывать?
— Наверное, хотя мне он лишним кажется — прочность бортовой брони меньше. Впрочем, и так пробили!
— Так наш калибр и так никакая броня не выдержит!
— Что верно, то верно, но и они нас, думаю, прошибут. Глянь, как катки стоят — я такого не видела, чтобы один другой перекрывал… Хотя, если грязь между катками замерзнет — кисло будет.
— Что за эмблема такая, черная с белым, никогда такой не видел. Гвардейцев что ли на нашу голову прислали?
— Это не гвардейцы.
— А кто?
— Не знаю.
Мехвод "единицы" забирается на танк. Открывает люк над двигателем.
— Точно, новенькое что-то! Движок — на бензине. И марка какая-то непонятная. К нему присоединяется мехвод тройки. Вытаскивает из башенного люка застрявшее тело, сбрасывает с машины. Лезет внутрь.
Мехвод "тройки" высовывается из круглого люка на задней стенке башни.
— Командир, лови трофейчик! — кидает ремень с кобурой, — Первый раз такой пистолет вижу.
Марина вертит оружие в руках.
— Хм. Я тоже.
— Тут и пулемёт какой-то новой конструкции.
Хозяйственный мехвод выбирается наружу уже с пулемётом.
— Ты бы лучше инструмент поснимал! — говорит командир "тройки", — Вон домкрат какой.
— Сейчас снимем!
— Ты остальные инструменты тоже прихвати — пригодятся в хозяйстве.
Окрик "Вылазь!" и очередь по кустам. На дороге появляется человек с поднятыми руками.
— Когда они форму новую ввести успели? — с удивлением сказала Марина — И кто он по званию, понять не могу, — поддакнул башнёр.
— Да это-то, как раз, не удивительно. У них в старых частях зачастую такая дурь со знаками различия, что они сами воют.
Пленный что-то говорит, кивая в сторону стрелка.
— Что он бормочем?
Марина прислушивается.
— Не пойму ничего. А ты? — мехвод из грэдских мирренов.
— Тоже ничего. Не по-нашему болтает. Кокнуть его и всё тут!
— Погоди ты кокать, — Марина подходит вплотную к пленному. Что грэдские миррены зверино ненавидят императорских — слишком известная вещь, — Много ты танкистов не мирренов видел?
— Да этот, пожалуй, первым будет.
— Вот то-то и оно… Имя! Звание! — рявкнула Марина.
Пленный, похоже, уловил только интонацию. Однако, вытягивается, и что-то торопливо отвечает. Марина и мехвод переглядываются. Они оба опять ничего не поняли.
— Документы его где?
— Вот.
— Дай сюда!
Листнула — и присвистнула. Понимать — понимает обрывками. Но понимает. Хотя язык и не мирренский. Вообще, не из этого мира язык. И документ. И сами танки эти. Но как это может быть? Снова ткнула пальцем в пленного. Память на язык включается как-то постепенно.
— Дойче?
— Вас?
— Дойче, я спрашиваю? — Марина переходит на немецкий. Языками другого мира она владеет.
— Я-я немец, господин офицер, баварец.
— Эсэсовец? — почему-то вспомнилось отцовское ругательство.
Последние комментарии
20 минут 45 секунд назад
23 минут 57 секунд назад
30 минут 32 секунд назад
41 минут 56 секунд назад
50 минут 57 секунд назад
56 минут 30 секунд назад