ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ОНА - Ариадна Львовна, чуть-чуть за 55.
ОН - Илья Львович, того же возраста.
* * * * * *
К А Р Т И Н А 1.
Загородный дом.
На порог выходит женщина на вид лет пятидесяти. Оглядывается, мимоходом подтирает мокрое крыльцо, видит подходящего к ее дому мужчину, настораживается. Мужчина открывает незапертую калитку, зацепившись за крючок, чертыхается. На вид он угрюм.
Он (
исподлобья). Озерная двадцать пять?
Она (
подозрительно). Предположим.
Он. Предположим, или Озерная двадцать пять?
Она (
разглядывая его). А что, собственно говоря , Вы хотите?
Он (
тряхнув газетой). Объявление. Кто... Вы подавали объявление?
Она. Объявление? (
читает.) " Нанимаю сторожа для загородного дома с постоянным проживанием"... Действительно, мой адрес. Вы... без собаки?
Он. Без собаки. Естественно, без собаки... почему я должен быть с собакой? А если Вам нужна собака...
Она(
быстро). Нет. Собака мне не нужна.
Он (
с трудом сдерживая себя). Вы не подавали это объявление.
Она. Как Вам сказать.
Он. Подавали.
Она. Лично я не подавала...
Он (
с некоторой нервозностью). Ясно. Всё ясно. Вычеркиваю.
Она. Что вычеркиваете? Подождите, разве я сказала, что нужно вычеркивать
? (интерпретируя по-своему его взгляд.) Я в таком виде... знаете ли, по-дачному. От дождя накапало. Думаю - подотру. (
не без таинственности.) Значит, Вы хотите наняться сторожем. Моя мысль идет в правильном направлении?
Он. Дошла.
Она. А?
Он. Дошла. Всё. Тупик.
Она. Что дошла - мысль?
Он. Да, нет - всё!
Она. Какие выражения. (
еще раз критически оглядев его.) Вы промокли. (
помолчав.) Подождите, а Вы уверены, что хотите наняться сторожем?
Он. Уверен! Я уверен, что я уверен в том, в чем я уверен! А Вы...
(Направляется к выходу.)
Она (
растерявшись). А я... (
очень энергично.) Стойте!
Он останавливается, не разворачиваясь к ней.
Она. На два года!
Он стоит в той же позе.
Она (
с очень большим достоинством). Я уезжаю в Америку. На два года.
Он (
медленно развернувшись, не сразу). Подходит.
Пауза. Она вновь подозрительно оглядывает его.
Она. Как-то слишком быстро вы согласились. Мы ничего не обсудили. (
предупреждая его реакцию.) У вас есть жена, дети, кто-нибудь есть?
Он. Никого нет. Нет никого.
Она. Чувствуется. Не надо нервничать, не надо.
Он. Я - нервничаю?!
Она. О, опять дождь начинается. Знаете ли , я собираюсь доверить Вам свой дом. На целых два года. Я должна быть уверенной... Внутренний голос мне говорит: "Ариадна, ты должна быть уверенной"...
Он. Всё?
Она. Что - всё?
Он. Внутренний голос на этом всё?
Она. Не всё. Паспорт...
Он, хмыкнув, вынимает паспорт. Она быстро берет его.
Она (
изучая.) прописка есть... (
оглядывает его.) выдан давно
, (вновь оглядывает) значит, не сидели. Не сидели?
Он. Всю жизнь только стоя.
Она. Как остроумно, боже мой. Думаете, так остроумно?
Он (
удивленно хмыкнув). Дуб.
Она (
настороженно). Кто дуб?
Он. У Вас на участке дуб. Вековой.
Она. Да, вековой. И есть еще много всяких деревьев. Плодоносящих. Яблоки в прошлом году были так просто райские. В смысле - не маленькие, а большие. И много.
Он (
прерывая). Я их не ем.
Она. Не обязательно есть. Можно продавать. (
На его взгляд.) Ну, можно и не продавать. А можно продавать. Нет, я - то этим, конечно, не занимаюсь...
Он. Я нанимаюсь сторожем.
Она. Сторожем.
(вздохнув.) Все равно, что вахтером. Надо же. А кажетесь крепким. (вдруг.) Вы не такой уж старый
. (в порядке размышления.) Не студент. Хм... А! Вам, наверно, негде жить.
Он. Негде.
Она (
разглядывая его). Ага, ага...
Он. Долго. Долго стоим у порога.
Она. Ну, пока мы еще стоим не у порога. Не делайте такие страшные глаза, пожалуйста. Ладно, я беру Вас. Такой я человек- стремительный. Привыкла всё решать быстро. Без проволочек. Рассусоливать некогда! Так, сторожить нужно будет вот этот дом. (
Значительно.) Я уезжаю в Америку. К сыну. За летней кухней, баней тоже нужно будет следить... Баня не работает, но все равно...
Он (
перебивая.) Завтра?
Она. Что завтра?
Он. Уезжаете завтра?
Она. Я разве сказала, что завтра? Месяц или два ... или три...
Он. Или пять. Ясно. Мне все ясно. (
Разворачивается на выход.)
Она (
очень энергично). Что Вам ясно?! Я нанимаю Вас сегодня!
Он останавливается.
Она (
продолжает). И плачу ... завтра. С завтрашнего дня. Какой Вы... нетерпеливый. (
сделав небольшую паузу.) Надеюсь, мое присутствие не помешает вам сторожить? (
деловито.) Иногда я отлучаюсь. Надолго. (
достает связку ключей, вроде как собирается широким жестом ее кинуть ему, в последний момент останавливается.) Еще раз... паспорт.
Он с гримасой недовольства вынимает паспорт.
Она (
листая паспорт, внезапно). А почему Вас не интересует ваша оплата? Вас интересует Ваша оплата? Ах да, Вам негде жить. (
вновь собирается повторить свой вопрос.) Вас не интере...
Он. Интересует. Чрезвычайно! Настолько, чтобы обсуждать это с вами еще два часа! (
Пытается выхватить свой паспорт.)
Она (
убирая паспорт за спину). А почему бы и нет? О, и дождя уже нет. И снега нет.
Он. Вы есть зато! Отдайте паспорт.
Она. Я?! (
пауза.) Какая деликатность. Боже мой, боже мой. И это, возможно, только начало. А кажетесь приличным человеком.
Он разражается смехом.
Она. Что смешного?
Он не унимается.
Она. Вы находите это приличным, - смеяться, когда остальным не смешно?
Он(
оборвав смех). Нахожу. Нахожу, что Вам скучно. Это же ясно! Морочите людям голову! Отдайте паспорт.
Она(
ахнув, возмущенно.) Мне?.. Да как Вы... (
демонстративно себя успокаивает.) Спокойно, Ариадна. Раз, два, три, четыре...
Он. Отдайте паспорт!
Она. Я ничего не скажу вам в ответ, ничего! Пять, шесть... Я не собираюсь Вам уподобляться! Я Вас не знаю! (
Распахнув дверь, не глядя на него.) Проходите.
Он, проглотив удивление, проходит.
Она. Боже, он с рюкзаком!
* * * * * *
К А Р Т И Н А 2.
Спустя полчаса. Он сидит возле стола, елозя газетой.
Она (
выставляет чашки на стол; звонко , не совсем естественно смеется; с интересом поглядывает на него, всем своим видом выказывая радушие. ) Илья Львович! - Восхитительно! У нас с вами одинаково львиная родословная. (
заговорщически шутливо.) Я -Ариадна Львовна. Чувствуете? Мы с вами оба - львы!
Он (
выразительно). Гм. (
стучит пальцами по столу.)
Она (
резко прекращая смех, с подчеркнутой вежливостью). Вы хорошо расположились на веранде?
Он. Обычно.
Она. Вас, действительно , устраивают условия оплаты?
Он. Действительно.
Она. Слава богу, я могу себе позволить не жадничать. Имея сына в Америке...
Он. Гм. (
кашляет.)
Она. У Вас?..
Он. Бронхит. (
добавляет.) Был.
Она (
в порядке размышления). Ага...
Пауза.
Она(
вновь на веселой ноте). А знаете, честно говоря, вся эта "акция"- затея со сторожем планировалась ближе к зиме, но Люся... (
на его реакцию.) Нет, сторож мне нужен. Сторож... нужен. (
похохатывая.) Правда, когда объявление вышло, предположить, что кто-нибудь придет... разве что кого-нибудь принесут...
Он. Кого принесут?
Она. Ушастого, конечно. Ну раз объявление попало в раздел... этот... "Собаки", кого еще могли принести?! И несли!.. Первый раз принесли дворняжку за пазухой - вот такую, я даже подумала - шутка. Зато второй раз... это был даже не бульдог... это был... такая морда!... ну такая морда!... я говорю - да Вы что с ума сошли - этот сторож меня саму сожрет...
Он, поперхнувшись, кашляет.
Она (
в раздумье смотрит на него). М-да... а вот кроме собак , только Вы.
Он (
раздраженно). Раздел я не смотрел. Я не смотрел раздел. Сунули газету - я взял.
Она (
в продолжении раздумья). Да, где только люди не ищут себе место . Даже в разделе...
Он. "Собаки"! У Вас нормальный слух?! Я сказал - женщина сунула мне газету, ткнула пальцем...
Она. У меня замечательный слух... (доходит смысл.) Женщина? Какая женщина? Ах, женщина! (
заходив из угла в угол.) Я чувствовала. Я могла догадаться. Люся! (
грозно.) Это- Люся?
Он (помедлив). Может Люся. А может не Люся, а Тася, или Глаша...
Она. Делаете из меня идиотку?!
Он. Я? Зачем мое вмешательство... (
пытаясь сдерживаться.) Ни эту женщину, ни вашу Люсю я не знаю.
Она. Ах, не знаете. (
обличительно.) Как же Вы ее не знаете, если она сунула Вам газету?!
Он. Не знаю.
Она. У Вас с ней что?
Он (
не сразу). У меня с ней? Газета.
Она. Я могла догадаться.
Он (
сдерживая себя изо всех сил). Я сел на первую попавшуюся электричку, поехал, куда глаза глядят, вышел на десятой остановке, сел на первую скамейку... села эта женщина...
Она (
прерывая, в качестве предположения). Она Вас ждала.
Он. Я сел на первую попавшуюся электричку!
Она. Зачем Вы сели на первую попавшуюся электричку?
Он. Я?
Пауза.
Он (
сдержанным ледяным тоном). А вот это не ваше дело.
Она (
изумленно, с долей уважения). Ах, не мое. (
помолчав, без прежней наступательности.) Всё это подозрительно. Но правдоподобно. (
вновь продолжив экспрессивные хождения из угла в угол.) Люся могла. Она такая. У нее все навыворот! Говорила - зачем тебе сторож, а сама подала объявление в раздел "собаки"! Кого бы когда бы она не подобрала - в результате всегда оказывается прохвост! Я не про Вас. К ней вечно липнет всякая шваль! Она сама ко всем липнет! Все ее знакомые - аферисты! А хорошие люди возле нее не удерживаются! Я не про Вас. Вы не ее знакомый? Она моя подруга, но она очень близорукий человек! И если все-таки Вы...
Он (
рявкнув). Не я!
Пауза.
Она. Какой Вы... (
уважительно.) неуравновешенный.
( покосившись на него.) Ну ладно.
Он (
напоминая ей, зачем он тут). Вы собирались чай.
Она. Чай? (
Ахнув.) Я и забыла поставить. (
вскакивает, зацепившись за что-то.) На чай пригласила... и забыла.
Она направляется на кухню , в коридоре, поймав свое отражение в большом зеркале, приостанавливается. Критически смотрит на себя. Сбрасывает шаль. Под ней кокетливая, с претензией на моду с коротким рукавчиком кофточка. Вновь накидывает шаль. Решительно сбрасывает ее. Направляется на кухню, возвращается в комнату с вазочкой печенья.
Она. Изумительное печенье! Во рту рассыпается. Правда, не первой свежести... (
осекается под его взглядом, направленным на кофточку.)
Он. Что Вы надели?
Она. Что надела? (
теребя пуговки.) По-моему, кофточку с юбкой. (
бормочет.) Просто сняла шаль. Юбка на мне была, кофта тоже... была... (
вмиг занимая наступательную позицию.) Что Вы так смотрите? На мне юбка с кофтой! А по-вашему что , я должна надеть фуфайку?!
Он. Холодно.
Она. И что теперь - надеть ватник?!
Он. На Вас смотреть холодно.
Она (
отшвырнув чашку). Не смотрите! Не смотрите. Я сказала, на меня не смотрите!
Пауза.
Она. Может, колбасы порезать... да, колбасы
. (достает колбасу, примирительно.) Я немного... эмоциональная. А вы тоже... странноватенький. Сейчас закипит чайник...
(нарезает колбасу, вновь пытается взять непринужденно веселый тон.) Илья Львович - а знаете, это интересное сочетание, я бы даже сказала, звучит с претензией...
Он. Козкин.
Она (
повторяет на свой манер). Козкин.
Пауза.
Она. Знаете, может быть я безнадежный романтик, но я всегда стараюсь разглядеть в человеке лучшее!
Он молчит.
Она. И верю, что это лучшее всегда есть! Анахронизм, скажете? - Может быть. Знаете, бывает, человек кажется злобным, даже таким... остервеневшим... вроде бы как обиженным на общество. Но лично я не тороплюсь выносить приговор. Потому что всегда остается надежда, даже если она едва теплится, а вдруг это лишь видимая сторона? Вдруг за всем этим что-то стоит? Вдруг у человека своя драма? А?
Он. Чай закипел.
Она. Нет...
Он. Я слышу - закипел.
Она. Вот смотрю я на Вас...
Он. Не надо. Не надо на меня смотреть.
Внезапно он срывается с места, кидаясь к окну. Ее внимание тоже приковывается к окну, в этот момент она кажется тревожно озадаченной.
Он. Скрылся.
Она. Кто скрылся?
Он. Он глядел в окно... Вы что - не видели?
Она. Кого я должна была видеть?
Он. Я не знаю - кого. Он заглянул и скрылся. Кругом кусты.
Она. Чуть не опрокинули чашку. Скорее всего Вам показалось.
Он. Мне?! Нет, галлюцинациями я не страдаю. (
озадаченно смотрит на нее.)
Пауза.
Она. Ну, если и заглянул кто в конце концов - какая разница? Тут полно всякого жулья. А зачем бы, интересно, я Вас нанимала?
Он (
буравя ее разоблачительным взглядом). Сторож на то и сторож, что сторожит...
Она. Вот и сторожите! Когда меня нет. Чайник, наверно, уже закипел. (
суетливо пихая ему в руки газету.) Вот Вам газета.
Она уходит за чайником. Он блаженно откидывается на спинку стула, вбирая в себя тепло дома; быстро подходит к печке, прислонившись к ней, греет спину. Услышав ее шаги, возвращается на место. Входит она.
Она. Я надела свитер и не потому что мне холодно, а чтобы Вы ничего не подумали...
Он. Что не подумал?
Она. Не знаю, что Вы можете подумать, что вообще можно подумать, я не знаю... Вот что. Я человек простой. Я очень простой открытый человек. Моя жизнь у всех на виду. И всякие там закоулки не по мне. Я не прячусь, я не пытаюсь что-то из себя изобразить, я одеваю то, что хочу, и говорю то, что хочу!.. Что Вы не пьете чай
?.. (с подозрением взглянув на него.) Есть хотите. (
Вставая.) Кажется, у меня была рыба.
Он (
решительно). Спасибо, я ел. Я ел в обед.
Она. В обед?
Он. Вполне достаточно. На ужин я пью обычно кефир. Сегодня можно чай.
Она (
искоса посматривает на него, подвигает ему чайник.) Это - лучший сорт чая. Его присылает мне Вольдемар. (
вздохнув.) Значит, не хотите о себе ничего рассказывать... А знаете, у меня замечательный сын. Он в Америке. Его пригласили работать в Америку. (
пауза.) Вас это не удивляет?
Он. Что?
Она. Его пригласили работать в Америку. Не всех приглашают работать в Америку.
Он. Меня ничто не удивляет, если Вы успели заметить.
Она. Это как раз я заметить не успела. (
двигает к нему тарелку.) Колбаса. (
с новым заходом воодушевления.) А знаете, мой Вольдемар заслуживает того, чтобы про него рассказать. Он работает в Нью- Йорке. Есть такой город именно в таком же штате, представляете? Так что я человек не бедный. Не бедный во всем смыслах. Человек, проживший свою жизнь не напрасно. Сколько раз я ему говорила- Вольдемаша, ну что ты мне все шлешь и шлешь эти посылки, эти бандероли... - куда мне все это? В гроб? (
уловив его быстрый взгляд на окружающую обстановку.) Здесь-то все, конечно, по-дачному. Все в городе. Там у меня квартира. (
сбившись с мысли.) Во-от. А! Я ему говорю - ну зачем?! В конце концов я буду отсылать обратно! У тебя семья, у тебя ребенок, а я... ну что мне нужно на старости лет? - Нет! Просто завалил меня! Вот Вам не понравилась кофточка... (
на его реакцию.) вам ведь не понравилась кофточка... (
приподнимая свитер.) да вот эта... (
хочет снять свитер.)
Он (
быстро). Не понравилась, не понравилась.
Она. Она... может , она действительно мне не слишком подходит. Но ее прислал мой Вольдемар. Я ему говорю...
Он. Деньгами.
Она (
сбившись с мысли.) А?
Он. Лучше деньгами. Присылать.
Она. Вы прагматик. Впрочем, кто сейчас не прагматик? Деньги, деньги! Если бы мне он их не присылал! Я устала его убеждать... А он говорит мне по телефону: "Мама, думаешь я не знаю как у вас там всё с ног на голову? В России никогда не ценился интеллектуальный труд. Тем более, когда человек на пенсии". В этом году я вышла на пенсию. Я была зав. отделением очень крупной библиотеки. Можно сказать - работала бесплатно на благо общества. Еще удача, что у меня нет телефона. А то и сейчас звонили бы, звонили... Вечно всем я нужна, всем от меня что-то надо . (
лукаво улыбаясь.) А еще говорят, незаменимых людей нет. Заменили. И меня заменили. Только вот... (
Значительно.) Был-то клубок, а стало что? - Ниточки! Понимаете? Зашла тут на работу в гости - боже! Все толкутся, толкутся, такое ощущение, что все у всех из рук падает. И все ко мне: Ариадна Львовна, миленькая, возвращайтесь. Нет, всё! Надо давать дорогу молодым.
Он (
недовольно). Как Вы можете есть такую колбасу.
Она. Колбасу?
Он. Из чего делали эту колбасу, я не знаю, но это - не колбаса.
Она. Это - колбаса. Может быть и плохая, но колбаса. У Вас болят зубы?
Он. Причем тут зубы. Я сказал, что это - не колбаса. Зубы тут не причем. (
помолчав, взглянув на нее.) С чего Вы взяли?
Она (
бесстрастно). Вы делаете вот так. (
делает гримасу , подобную той, что появляется на лице у человека, жующего до невозможности кислый лимон.)
Он. Я - вот так?!
Она. Вы - вот так. Я - вот так, во всяком случае, не делаю.
Он сидит молча, глядя в одну точку, вскакивает, ходит туда-сюда.
Он (
резко остановившись.) Спасибо.
Она. Не стоит благодарности.
( помолчав, искоса взглянув на него.) Я не собиралась Вас оскорблять. Просто, если человек делает вот так, значит у него настолько что-то болит, что ему всё, всё, всё не нравится. (
немного снисходительно, немного свысока.) Илья Львович, извините.
Он (
с явным усилием сдерживая раздражение). Да перестаньте Вы... "извиняться"! (
наступательно-агрессивно.) Я скукоживаю лицо, вы увидели, вы сказали. Всё! Я приношу Вам свое спасибо!
Она (
не сразу.) Вы странный.
Он (
удовлетворенно.) С приветом. К тому же бомж.
Она. Бомж? (
помолчав, разглядывая его под новым углом зрения.) Да, вы очень странный.
Он(
выглядит довольным). Очень странный бомж. Не выпить ли еще чаю? Бомжу? (
Словно только что увидев варенье.) С вареньем. Кажется, яблочное.
Она. Персиковое.
Он (
рассматривая). Гм. (
ест.) Наверно.
Она (
искоса разглядывая его, без воодушевления). Ну и как? Вкус?
Он. Сладкий.
Она. Это все?
Он. Очень сладкий.
Она (
на хмурой ноте). Вы не любите говорить людям приятные вещи.
Он. Я не люблю говорить. - Просто.
Пауза.
Он (
запуская ложку с вареньем в рот). Вам нужен... сторож? Вы уверены в этом?
Она. Что Вы имеете в виду? (
вскочив.) Почему я должна быть неуверенной? Что за идиотские глупые вопросы! (
Двигая к нему хлебницу, досадливо.) Ешьте с булкой.
Он. Я люблю так.
Она. Слипнется.
Он продолжает есть, она молча сидит.
Он. Не думаю.
Она. Что?
Он. Что слипнется. Мой организм функционирует превосходно.
Она. Спасибо, что сообщили. Теперь я буду об этом знать.
Пауза.
Он. Я понял.
Она. Господи, что он понял?
Он. Я понял. Вам нужен не сторож. Вам нужен... гм... вам нужен... гм...
Она. Заело.
Он. Вам нужен сожитель.
Она. Что?? (
несколько растерявшись.) Да как Вы смеете? Как могло такое в голову?.. Я - одинокая женщина, беззащитная... значит, каждый может меня оскорблять? Какое бесстыдство, какая бесцеремонность...
Он. Да, вам нужен сожитель.
Она. Нет, это уже... (
заметив, что у нее в руках чашка.) Посуду... вымоете сами!
Он (
пожав плечами). Помою.
Она (
грозно). Будете мести... коридор!
Он (
пожав плечами). Подмету.
Она (
распаляясь). Будете убирать, подметать, чистить
! (схватив чашку.) А вымоете плохо, я Вас... уволю!
Он без видимой спешки допивает чай.
Она (
сама удивляясь тому , куда ее несет). Вы... прислуга! Вы... бомж, все равно, что собака, Вы...
Он (
едва заметно ухмыльнувшись, сухо). Согласен. На это я согласен. (
Неторопливо вытирает рот салфеткой.)
Она (
ошалело). Где у людей достоинство, боже мой?
Он (
спокойно, как ни в чем не бывало). С моей стороны процесс чаепития закончен. Спасибо. (
Встает, направляется к выходу.)
Она (
вслед.) Мне все понятно.
Он приостанавливается.
Она. Ваши мужские регалии... иссякли. (
Раскатисто рассмеявшись.) Да неужели Вы думаете, я могла хоть на мгновение взглянуть на Вас, как на мужчину?! (
опережая его на выходе из комнаты.) Я ухожу... по делу. А Вы сторож, и знайте свое место! (
властно, по - барски; накидывая плащ.) Стучать будут - к окну не подходите!
* * * * * *
К А Р Т И Н А 3.
Спустя несколько дней. Она одна в комнате. Сосредоточена и напряжена. Считает деньги. Секунду поколебавшись, быстро кладет пересчитанные деньги в конверт, а конверт в сумочку. Вздох облегчения, словно важное решение принято. Уже без прежнего напряжения вынимает из другого, тощенького конверта денежную купюру, кричит: "Илья Львович!". Ответа нет. Быстро идет к веранде, стучит в дверь. От энергичного стука незапертая дверь приоткрывается. Она заглядывает, там никого нет. Мгновение поколебавшись , заходит. Осматривается. Внимание ее привлекает полунаполненный чем-то рюкзак. Пытается на ощупь определить, что там в рюкзаке. Кинув взгляд на дверь, решается рюкзак развязать. Узел оказывается крепким. Услышав приближающиеся шаги, вздрогнув, швыряет рюкзак назад, почти в этот же момент заходит он.
Он (
неприятно удивленный). Что Вы тут делаете?
Она (
растерявшись). Я? А-а-а...
Он. Что Вы делаете в моем... закутке?
Она (
оправившись, гордо). Это - не закуток. Это веранда. Моя веранда.
Он (
взглянув на рюкзак). Что Вы делаете в моем рюкзаке?!
Она. Я?! В рюкзаке?! Боже!
Он (
подходит к своему рюкзаку, вынося окончательный вердикт). Вы трогали мои вещи.
Она, растерявшись, раскрывает рот и сразу не находит, что сказать.
Он (
с трудом сдерживаясь от нелюбезностей.) Больше мои вещи не трогайте.
Она (
взрываясь). Да что он себе позволяет?! Нет, это возмутительно! Мне нужны ваши вещи?!
Он. Они Вам не нужны, но Вы их трогали.
Она. Да я... у меня... (
как чрезвычайно весомый аргумент.) сын в Америке! понимаете... уровень?! Я зав. отделением... работала. Я... А Вы... Вы... Простите, Вы - бомж!
Он. А я бомж. И Вы трогали мои вещи.
Она. Нет, это что-то из ряда вон. Еще скажите, я у Вас что-то украла.
Он. Не думаю. Вы любопытствовали.
Она. Ну знаете! (
Хлопнув дверью, удаляется.)
В праведном гневе она некоторое время сидит в своей комнате, резко встает.
Она (
распахнув дверь на веранду, обличительно). Мне некогда искать другого сторожа! А Вы этим пользуетесь! Не сегодня- завтра я уезжаю к сыну, в Америку...
Он (
перебивая, раздраженно). Все это я уже слышал. (
сквозь зубы.) Есть какие-то дополнения?
Она (
не сразу). Есть. (
С большим достоинством.) Я собиралась заплатить Вам... аванс. Так сказать, пойти навстречу...
Он. Не надо идти мне навстречу!
Она. Я и не иду Вам навстречу!
Он. И не идите! Лучше вообще... (
соответствующий жест рукой.) идите.
Она (
ахнув). Вы не просто бомж. Вы... психованный кр!.. (
сдерживается на полуслове, уточняет.) Психика у Вас "неустойчивая". (
победно взирает на него.)
Он (
с искренним удивлением). У меня? (
секунду стоит, словно приросший к месту, - то ли оторопевший, то ли раздумывая. Неожиданно делает легкий разворот корпусом, несвойственной ему припрыгивающей походкой подходит к окну.)
Он (
глядя в окно, словно продолжая какой-то начатый разговор, ей). Не пройти. (
смотрит на нее.)
Она (
сбитая с толку). Что не пройти?
Он. Грязь. Разве что в обход. Да, в обход. Магазин желтый на углу. - Оттуда.
Она. Что оттуда?
Он. Оттуда три дома направо. А отсюда всего пять минут.
Она. Что пять минут?
Он. Как что? (
сделав чуть заметную паузу.) Для Вас компания! Три бабуси и скамейка! Для Вас и для таких как Вы компания!
Она (
онемев от возмущения, хлопая глазами). Вы... меня оскорбляете.
Он. Нет, я сторожу Ваш дом, а Вы мне мешаете! Одного типа я обезвредил, так дайте мне отдохнуть в конце концов
! (спокойнее, недоброжелательно взглянув на нее.) Я собираюсь есть.
Она (
с трудом приходя в себя). Есть он... собирается. (
с запозданием воспринимая смысл его последних слов.) Какого это типа вы обезвредили?
Он (
открывая банку консервов). Который лез сюда, разумеется.
Она. Лез сюда? (
глуповато смеется.) Лез сюда! (
Без смеха.) И думаете, я Вам поверила?
Он (
готовясь к трапезе). Это Ваше дело. Мое дело сторожить. И я сторожу.
Она. Как он выглядел? Какой он?
Он. Рябой и гнусавый. Всё? (
Явно намекая ей на выход.) Я собираюсь есть.
Она (
дрогнув). А роста?.. Какого роста?..
Он (
не сразу.) Мелкого.
Она (
сильно дрогнув). Очень мелкого?
Он. Знаете, все эти ваши вопросы адресуйте милиции. А мне дайте поесть. Не люблю , когда... в рот.
Она. Милиции? А-а... причем тут милиция? Причем тут
... (оседая на стул.) Что Вы с ним сделали?
Он. Разумеется, сдал. А что я должен был сделать по-вашему с человеком, который лез в чужой дом, который я сторожу?
Она (
с подобием стона). Кто Вас просил? Ну кто Вас просил? (
обреченно -печально.) Его опять посадят. Опять.
Он (
искоса взглянув на нее, невозмутимо). Наверно
. (поглощая консервы.) "Вор должен сидеть в тюрьме."
Она. Вы - кусок дерева. Бедный Паша! Бедный, бедный Паша. Какая несправедливая, какая неблагосклонная судьба!
Он (
поморщившись). Охайте, пожалуйста, там, - в своих комнатах.
Она (
пропуская его слова мимо ушей). Постойте. Он лез в мой дом. Это же мой дом! (
с вопросом смотрит на него.) Мой дом, а значит... Так, быстро, быстро говорите - в какой он милиции?
Он. Я откуда знаю? Увезли и увезли.
Она (
соображает). Ага... Подождите... (
с возрастающим подозрением.) Вам поверили. А с чего это Вам вдруг поверили? Вы здесь никто и с чего это Вам...
Он (
отправляя в рот содержимое из банки). В розыске не я, а он.
Она (
упавше). В розыске? А. (
медленно.) Бедный, бедный Павлик. (
вставая, с высокой скорбью.) В любом случае, я должна попытаться облегчить его участь. (
надевает верхнюю одежду.)
Он. Ваш отпрыск?
В ответ тяжелый вздох.
Он. В милицию?
Она (
с укоризной.) Вы даже не могли спросить, в какое отделение его повезли. (
тяжело вздохнув, идет к выходу.)
Он. Да не сидит он нигде. Этот Ваш Павлик.
Она мгновенно останавливается.
Он. Выставил его взашей. Он даже не сопротивлялся.
Она (
с просветленным облегчением). Да? Это правда?
(глупо хихикнув.) Значит, он может опять забраться и опять обокрасть меня?
Он (
хмыкнув). Минуту назад вы сокрушались, - это было естественнее. По крайней мере, выглядело. (
не без сарказма.) Я сторожу Ваш дом от вашего собственного отпрыска. Черт знает, насколько мило!
Она (
в сердцах, расслабленно опустившись на стул). Да что Вы понимаете?! Вы меня сторожите, меня! Думаете, каково одной, на краю поселка в этом ужасном доме? (
махнув рукой.) А. (
после мизерной паузы.) Павлик, Павлик! (
натолкнувшись на заинтересованный взгляд И.Л.) Не сын мне Павлик. Вернее - сын. Приемный. Нет, и не приемный. Это сын только Эдуарда. Но он привязался ко мне. По-своему. А как он мог еще привязаться , ведь его самого по-настоящему никто не любил. (
вновь мизерная пауза.) Как сейчас помню, как увидела его первый раз. Сбежал от своей матери. Она - несчастный человек, пила. Мальчишке четырнадцать лет, а выглядел... на все двенадцать. Худущий, щуплый. А как огрызался! Но как затравленно он огрызался. Как он любил своего отца! Как он любил Эдуарда! А Эдуард... (
неожиданно тихо.) У меня ведь на душе грех.
Он. Грех?
Она (
почти шепотом, с широко раскрытыми глазами, быстро.) Я предала Павлика. Я боялась за Вольдемара. Боялась, что Павлик будет плохо влиять. Его посадили в колонию, я его не спасала, я ничего для него не сделала! Я боялась. (
Пауза.) А когда он вышел из колонии... Он был все такой же... нет, другой. Эдуард уже... (
запнувшись.) умер. А Павлик... Павлик вышел, опять обокрал нас... Вынес... чего только не вынес. Скрылся, потом опять появился - извинялся, плакал, опять обокрал... он несчастный человек и где-то неплохой. Наркотики. Последний раз его посадили на семь лет. А ведь прошло только пять. Когда в тот день он заглянул в окно, вы подскочили, - я не поверила, я не хотела верить... Значит, сбежал.
Он (
усмехнувшись). В любом случае, мое пребывание здесь обретает хоть какой-то смысл. Сторожить нужно не просто Вас.
Она (
уязвленно). Что значит, сторожить меня? Глупости какие Вы говорите.
Он (
возвращаясь к поеданию консервов). Только повторяю ваши.
Она. Что Вы себе позволяете? Что Вы... Как Вы со мной разговариваете? Я еду к сыну...
Он (
хмыкнув, обрывая ее). в Америку.
Она (
растерявшись). Я...
Он (
с набитым ртом). Зав. библиотекой.
Она (
трагически тихо, бормоча). Боже... как я могла так опуститься - откровенничать с Вами? У меня море друзей, каждый готов меня выслушать и... а Вы... Вы просто сторож...
Он. Слава богу, что Вы об этом вспомнили.
Она (
не сразу). Как омерзительно Вы... чавкаете!! И... крошки... за собой оставляте! Что думаете, можно разводить здесь тараканов?! Думаете бомж - так все можно?!!
Он (
с излишней старательностью выскребая баночку и направляя содержимое в рот). Вы обязались не мешать мне сторожить, а на деле Вы мешаете не только сторожить, Вы мешаете мне даже покушать.
Она (
не сразу). Покушать. Как не стыдно, как человеку не стыдно? (
выхватывает у него опустевшую банку консервов, трясет ею.) Вы же всё съели! (
перед тем, как закрыть за собой дверь, гордо.) Господи, с кем я разговариваю?! (
как крик души.) Скорее бы к Вольдемару!!
* * * * * *
К А Р Т И Н А 4.
Предыдущая сцена заканчивается музыкой, тема которой - решительность, позыв вперед. Внезапно в музыке появляются трагические нотки и в какой -то момент словно обвал -катастрофа.
Из темноты высвечивается она. Ее лицо, фигура, застывшая поза - все говорит о катастрофе. В руках она цепко держит веревку. Затемнение.
Тут же.
Она сидит, что-то пишет. Она погружена в свое занятие, от всего отстранена. Заходит он.
Он (
по-будничному). Насчет угля заходили. Завтра привезут.
Она (
явно не воспринимая то, что он говорит, пребывая в своем). Да.
Он. Я там несколько грядок... всполол. Земля как бесхозная... неприятно.
Она (
по-прежнему не включаясь). Да.
Он. Я тут отлучусь. Надо.
Она. А? (
странно взглянув на него, словно на миг включившись, совсем не по - будничному.) Отлучайтесь, отлучайтесь.
Он, в сомнении постояв, подозрительно поглядывая на нее, уходит. Она без суетливости запечатывает конверт. Берет уже приготовленную веревку, встает на стул, делает петлю; пытается просунуть голову, но петля маловата, снимает веревку, намереваясь подправить дело. Заглядывает он. Застает ее, стоящей на стуле с веревкой в руках. Останавливается, изрядно удивленный.
Он. Что Вы делаете?
Она (
досадливо взглянув на него, не сразу). Лампу вкручиваю.
Он. А. (
стоит.) По-моему - это веревка.
Она (
нетерпеливо). Гардины вешаю.
Он. По-моему, это - петля. Может, помочь?
Она. Что помочь?
Он. Балки - не очень. Можете - тюк
. (соответствующий жест сверху вниз.)
Она. Что - тюк?
Он. Вы ведь вешаетесь. Можете - тюк.
(более конкретизирующий жест.)
Она (
не сразу). Нормальные балки. Сами Вы - тюк
. (помолчав, с неожиданной наступательностью.) Вы куда-то шли? - Идите
! (почти свирепо.) Я сказала - идите! (
буквально выталкивая его за дверь.) Да могу я повеситься спокойно в конце концов!
Он за дверью.
Он
( высовываясь из-за двери). Можете
. (просунув ногу между косяком и дверью.) Один, только один вопрос. (
Пытаясь отвоевать место в дверном проеме.) Доказательство есть?
Она. Какое доказательство?
Он. Что это ваша сугубо личная инициатива, а например я , к этому не причастен.
Она секунду, с трудом соображая, смотрит на него. Не обнаружив явных признаков издевательства, быстро хватает со стола свое только что написанное, запечатанное письмо.
Она (
тряхнув письмом, как вещью абсолютно бесспорной). Письмо прощальное!
Он (
В порядке размышления.) Письмо
... (невзначай оказываясь в середине комнаты.) А ведь я остаюсь без работы... порядочные люди вообще-то предупреждают... (
невзначай усаживаясь.) Нет, мне не нравится... (
плотно усаживаясь.) Нет, такой поворот мне не нравится. (
нагло взирает на нее.)
Она (
не в силах оценить возникшую ситуацию). Вы... вы
... (с трудом соображая.) Не нравится... (
В догадке срывается с места, выдвигает полочку шкафа, достает оттуда небольшую пачку денег, с вызовом тряхнув ею.) Может это - нравится?!
Он с определенной неопределенностью пожимает плечами.
Она
. ( с презрением пихнув пачку денег в его верхний карман.) "За службу"!
Он удовлетворенно хмыкает, она тоже хмыкает - презрительно и тут же ее внимание полностью переключается на себя. Она, погруженная в глубинные самоощущения и раздумья, молчит. Он невзначай пересчитывает деньги.
Она. Вот еще... раз уж Вы тут...
(достает еще одну, совсем тощую пачку денег.) Позаботьтесь о теле. Не заныкайте.
Он (
считая деньги.) О деле? У Вас есть дело?
Она. О теле! Вот этом теле! Чтобы выглядело... прилично.
Он (
с пониманием.) А, ну да, фекалии... (
продолжая считать.) смрад будет не приведи господь... (
отвлекаясь от счета.) А ведь я с детства не выношу вонь. (
тряхнув деньгами, с толикой сомнения.) Маловато будет. Нет, если хотите, чтобы я честно...
Она. Обойдетесь! (
с запоздалой реакцией.) С чего это будет... смрад?
Он. Сначала - от фекалий...
Она. Каких фекалий?
Он. Из кишков, разумеется. (
Как само собой разумеющееся.) Здесь м... (
жестикуляция в районе горла.) здесь прр... (
жестикуляция, призванная обозначить опорожнение кишечника с выходом отходов в соответствующем месте.) Конвульсии и ... соответственно.
Она (
под впечатлением). Из кишков...
Он (
на ее реакцию). Вот, а Вы хотите, чтобы я этим дышал. За так. Ариадна Львовна, ну, не жадничайте, ведь вам будет уже все равно.
Она несколько секунд стоит в ступоре. Вихрем срывается с места, швыряет ему из шкафчика всю имеющуюся там мелочь.
Она (
швыряя деньги, впадая в истерику). Подавитесь, подавитесь! Нет у меня ничего, нет! Подавитесь! Нищая я!
Он (
не сразу). Нищая? (
помедлив.) Что и дом не ваш?
Она (
остервенело). Мой!! Этот гроб мой!! (
опустошенно опускается на стул, верхняя часть ее тела бессильно ложится на стол.) Господи, как Вы мне надоели.
Он. Ну, тогда осталось немного... осталось совсем чуть-чуть... самую малость. Оставить завещание.
Она поднимает голову, смотрит на него, словно ослышалась; по его виду ясно, что не ослышалась.
Она. Вам?!
Он (
вроде смешавшись.) Такой приличный дом... и печка сделана на совесть... Американцу что такой дом - ничего, а для бедного человека...
Она (
с возрастающим гневом). Вы - бедный человек?! Да Вы - ничтожество, вы инфузория... инфузория - туфелька! (
остервенело.) Это была шутка, ясно?! Шутка! Проверка на вшивость!
Он (
не сразу, с некоторой высокопарностью). Зачем же так оскорблять? Я ничего у Вас не украл, и не собирался... я сторожил честно...
Она (
гомерически хохочет). Не собирался
! (передернувшись от омерзения.) Вы не просто вшивый, Вы - червяк, вы - слизь. Находиться с вами под одной крышей, дышать одним воздухом?- Нет! Нет! Нет! Ни за что!! (
спокойнее.) Отдайте мои деньги.
Он отдает.
Она (
красноречиво махнув на выход). Мой дом не пристанище для разных инфузорий!
Он (
с пафосом нищего.) Я - инфузория! Оскорбляйте, оскорбляйте бедного человека. Но лишать его... крова! Лишать его... работы!
Она (
в момент ослабев, с протяжным стоном). Какой работы?
Он. Я работаю здесь сторожем. А сторож - это не бомж.
Она (
устало). Вы - не просто с приветом. Вы с приветом в квадрате. С приветом в кубе. (
В сердцах.) Я - нищая! Я сама нищая! Всё рухнуло! (
Глядя в пространство, бессильно.) Какой сторож, кого я могу держать?!
Он (
осторожно подходя к ней). Сторожа.
Она (
взглянув на него). А, инфузория всё не унимается. (
взяв со стола сторублевку, беззлобно прилипив ему на лоб, как бумажку, ценность которой чрезвычайно мало.) Сто рублей.
Он (
снимая сторублевку со лба). Это существенное сокращение в зарплате.
Она (
почти без эмоций). Я готова заплатить Вам сто рублей и уматывайте отсюда к чертовой матери.
Он. Сто рублей? Зачем же тогда уматывать
? (по своему переиначивая.) В месяц! (
прикидывая.) Сто рублей - это двенадцать буханок хлеба, или две буханки хлеба и килограмм колбасы. Немного, но... я согласен.
Она (
уже мало воспринимая его). Он согласен! (
натыкаясь взглядом на заклеенный конверт, моментально дрогнув, словно сжавшись.) Письмо. (
берет его.) Мое письмо Вольдемару.
( словно именно сейчас осознавая все произошедшее в полном объеме, тихо, в потрясении, медленно.) Всё - не сон... Я не еду в Америку. Это - не сон... Фирма рухнула. Это - не сон... (
взгляд на петлю.) Я хотела
... (как страшное откровение.) Вы... сбили меня.
(подходит к веревке, бессильно комкает ее в руках, бормочет.) Повеситься... как же теперь повеситься?.. (
в ужасе.) Жить?.. (
беспомощно.) Я не хочу... я не могу... что Вы наделали! (
несчастно бормочет.) Зачем, зачем...
Он (
несколько виновато). Не рассчитал. Я не знал, что фирма рухнула. Кстати, что это за фирма рухнула?
Она (
выпотрошенно, деревянно). Трудоустройство в Америке. Рухнула... кинула своих клиентов или рухнула - это, видно, одно и то же.
Он (
изрядно удивленный). Трудоустройство кем?
Она. Домработницей.
Он. Домраб... (
удивлен.) А-а-а... Гм... Вольдемар?
Она. Не ждет.
Он. Ждал и не ждет?
Она. И не ждал, и не ждет.
Он. А, так может он и не в Америке... может, его вообще...
Она. В Америке. Мой мальчик, - мой смысл , моя жизнь, мой... всё-всё- всё!.. О, он уже не тот мальчик... он очень-очень далеко... (
утыкается взглядом в одну точку.) Мне туда не попасть.
Он (
не сразу). Отчего же? В таких случаях делают приглашения...
Она. Мой Вольдемар не делает мне приглашения.
Пауза.
Он (
доставая из рюкзака фляжку, выливая остатки в стакан, сунув ей в руки). Пейте.
Она (
безучастно). Что это? (
пьет, с подобием разочарования.) Водка? А я надеялась, Вы меня траванете.
Он. Не оправдал.
Она. ... Образование! Как хотелось, чтоб у моего мальчика было это образование! У него просто не могло не быть этого образования! Стоптанные туфли, немодная кофта, каша без масла,- что все это по сравнению с образованием!! Выучился. (
сидит, глядя в одну точку.)
Он. и...
Она. ... уехал. В Америку. Его пригласили, как высококлассного программиста. Его там ценят, о, его там так ценят!.. (
помолчав.) За три года две открытки, - на рождество и на восьмое марта. (
помолчав.) Я писала, я намекала, я... так хотелось увидеть внучку! Сколько ж у меня было денег? Грохнула все. В эту фирму. Я не могла не верить... (
выпотрошенно махнув рукой.) А. (
помолчав.) У меня сегодня день рождения. Да. В этом есть что-то очень естественное - рождаться или умирать... умирать или рождаться... и никаких примесей. Пан или пропал... (
помолчав.) Почтовый ящик! - Вот, кто должен был решить, умереть или родиться! Там должно , должно было быть что-то от Вольдемара. Он не мог не почувствовать, что у меня день рождения! Забыл он давно, но почувствовать!.. Пусто. Значит что? Значит - умереть. И так на душе стало спокойно, так ясно, так определенно. Смотрю - веревка. Как всё просто - веревка! (
пауза.) А Вы сбили меня.
Он. У Вас есть квартира.
Она(
безразлично). Квартира? (
не понимает.) Какая квартира? И причем тут...
Он (
перебивает). Трехкомнатная.
Она. А. Когда это было. Я ее продала. (
уточняет.) Обменяла с доплатой. (
с некоторой высокопарностью.) Вольдемар тогда заканчивал институт. Было очень сложно. Ему много, много было нужно... Переехали в однокомнатную. Потом Вольдемаша женился. Я поехала сюда. Не могла же я им мешать. А та, его квартира...
Он (
перебивает). Понятно. Значит, гараж в элитном месте, как и квартира - тоже фикция.
Она. Почему фикция. Вовсе не фикция. Он даже оформлен на меня. Но я считаю, что это гараж Вольдемара! (
морщится от несообразности, на ее взгляд всего этого разговора.) Причем тут... причем тут гараж.
Он. Продайте его.
Она. Продать гараж? Уж не Вам ли?
Он (
однозначно). Не мне.
Она (
не сразу, с долей презрения.) Чтобы как-то жить? Я - нищая, да! (
с трагическим пафосом.) Но продать гараж! Это гараж Вольдемара! (
устало.) Какую глупость Вы говорите. (
Вновь с трагической высокопарностью.) Буду жить как -нибудь.
Он. Как-нибудь не надо. (
с неожиданной наступательностью.) Продать гараж, купить путевку, поехать к сыну. Всё! Да, в Америку. У нас, слава богу, продаются путевки. Свободно. (
уточняет.) Почти свободно. (
На ее взгляд.) Он Вас не ждет? И что? Зато его ждете Вы.
Она (
со сплошным недоумением). Продать гараж Вольдемара и на эти деньги поехать к нему? Как у Вас мог язык повернуться?
Он. Ехать в чужую страну, в чужую семью прислугой, - тут не только язык, тут даже ноги повернулись. Прислугой, кем угодно - лишь бы туда! Лишь бы понял ваш Вольдемаша, до чего довел свою бедную мать! (
на ее попытку возразить.) Так, так. А продать гараж, о котором ваш сынуля давно забыл, как, впрочем, и о Вас, и поехать нормально, по-человечески, - нет! (
передразнивая жеманство.) Нет! (
чуть помолчав.) Не хотите стучать в закрытую дверь? Не надо. Толкните ее!
Она (
не сразу). Ногой?
Он. Как сможется.
Она (
не сразу). Вы... темный человек. Таких темных, я даже, пожалуй , не встречала. Продам гараж, а Вы мои денежки...
Он. Темна водица, - не утопиться, так напиться.
Она (
совсем сбитая с толку, устало). Эти ваши странности... Почему я не умерла?!
Он. Не умерли так уже не умерли. Что теперь охать о вечном покое. Отметить надо.
Она (
тупо). Что?
Он. Рождение! День рождение тире воскрешение.
Она (
мрачно). Родиться -то меня угораздило когда-то, но чтобы воскреснуть! (
На его взгляд, гордо.) Спиртного не держу. (На его взгляд.) Спирт для обтираний.
Он. Где?
Она скупым жестом указывает на полочку в шкафу.
Он (
достав бутылку). То, что надо. Чистейший продукт. Никаких шлаков.
Она (
без эмоций). Наливайте.
Он наливает. Стопку ей, стопку себе.
Он (
подняв стопку). За нить Ариадны! За нить, которая выведет и поведет.
Она (
мрачно). Кого?
Он. Вас. (
со странностью в глазах.) Она есть, есть эта нить, - надо только не хвататься, а следовать!
Она (
уничтожительно). Куда следовать? (
пьет, неожиданно смеется.) Ой, не могу - имя, даже имя и то не мое!
Он. Эх, Ариадна. (
выпивает.)
Она (
пьянея на глазах, глупо хихикая). Закачалось. О, закачалось...(
заходясь смехом.) Имя не мое! А мое имя, ой не могу - Авдотья! Дуня!! (
обличительно.) Ну, что замолчали, скажите теперь, можно жить с таким именем?! (
не делая паузы, как факт.) Молчите. А я жила! (
изрядно опьянев.) "Девочка, как тебя зовут?" - спрашивали меня в детстве. Я скукоживалась, я проваливалась в тар-тара -ры, я... умирала ! Разве могут это понять разные там Ильи Львовичи ?!
Он (
со значением.) Козкины! (
чуть помолчав.) Имя ни о чем не говорит. Знаете, кем я был до седьмого класса? Козликом! Да, так и звали - козлик! (
значительно.) Но уже в восьмом я стал козлом! Имя ни о чем не говорит.
Она. А я стала Ариадной! Стала?!
Он. Стала.
Она. Жалкий , забитый мышонок был раздавлен, уничтожен... Правда, зараза, спрятался куда-то... во внутрь. Но раздавлен! (
Заносчиво-гордо.) Вам нравится мое имя - Ариадна?
Он (
явно захмелев, с большим значением.) Оно приросло. Вот в чем вопрос. (
Размашисто.) После Вас представить другую Ариадну? Не хочу.
Она (
разрешает). Не представляйте! (
после мизерной паузы, повелительно.) Наливайте.
Выпивают еще по стопке.
Она. А почему мы не закусываем? В этом доме что - нечего закусить?! (
широким жестом.) Откройте холодильник!
Он идет к холодильнику.
Она. Тащите... (
не в силах сосредоточится на вспоминании того, что есть в холодильнике.) Вобщем, что есть - тащите.
Он (
доставая пакетик, нюхая, с сомнением). Рыба?
Она. Какая разница? - тащите. (
взглянув на принесенный пакетик.) Точно -рыба. Люся принесла. Вы видели Люсю? (
с суровой подозрительностью.) Она Вам понравилась? Она считает, что все мужики от нее в восторге.
Он. Да она крокодил.
Она (
довольно.) Крокодил? (
подозрительно.) А я? Тоже крокодил?
Он. Ты - импозантная женщина, Ариадна.
Она. Импозантная? (
нетрезво хихикнув.) А один... вобщем-то неплохой человек ушел от этой импозантной... к крокодилу.
Он (
небрежно). Дурак.
Она. Дурак? (
смеется.) И тот возле нее не удержался. Потому что с хорошими людьми у нее ничего не получается.
Он (
безапелляционным жестом подвыпившего человека). Все! Люси не существует!
Она. Как это - Люси не существует?
Он. Про Люсю ни слова.
Она. Про себя можно?
Он. Можно.
Она. А я... Я...
(забыла,что хотела сказать, хмурится, тут же хохочет). А я всю молодость отдала знаете кому? - Библиотеке. Знаете, сколько я проработала в нашей библиотеке? (
заговорщически.) Это страшная цифра - тридцать лет! Кстати - любая библиотека, любая... а уж центральная... из жизни просто так не уходит. Она оставляет штамп!
Он. Где?
Она. На фасаде. (
переводит.) На физиономии. (
Не без гордости.) На мне виден этот штамп?
Он. Штамп зав. отделением. - Четко.
Она (
заходясь смехом.) А я ею не была! Никогда. (обрывая смех.) Ах, вру. Была. Три недели. Петухова ушла в декрет, а Корпухина из него еще не вышла. Три недели я была зав. отделением. Как я себя уважала! Корпухина вышла и я тюх-тюх - автоматически - назад. (
Широко.) До пенсии в рядовых!
Он (
с явно нетрезвым задором.) Значит, Вы - неформальный зав. отделением! А что такое неформальный зав. отделением? Это душа отделения!
Она. Да, душа у нас была... другая. (
с пьяной нежностью.) Душою у нас была Ириша Евгеньевна. А та Ариадна, что сидит вот тут... кем же она была?.. неплохим работником? - может быть... неплохой теткой ? - тоже может... О, я знаю кем она была! Дурой! Брр... какой спиртяга. (
Тыкая пальцем слева от И. Л. ) Тут Илья Львович
... (ткнув справа.) и тут Илья Львович
... (Моментально оставив занятие выяснять, где же И. Л.) Я буду называть тебя Илюша. Илюша, ты ... нехороший человек. Жадный, черствый... ты заришься на мой дом. (
Великодушный жест рукой.) Но бог тебе судья. (
с сомнением) Нет, ты ... странный. Ты... (
прекращая попытку.) Наливай.
Он (
с гордой укоризной). Ариадна, ты не бомж.
Она. Достоинство! Где твое достоинство?!
Он (
в смысле его отсутствия). Пррр...
Он (
доверительно). Я скажу тебе по секрету - я тоже пррр... (
безапелляционно.) Выпьем. (
Выпивают.) А где музыка? Где наша музыка?! (
включает магнитофон, ставит кассету; размашисто, готовая пуститься в пляс.) Илюша, ты можешь меня представить молодой?!
Он. Могу. Но не хочу.
Она (
взмахнув руками навстречу своему танцу). Как я любила танцевать! (
упоенно двигаясь в такт музыке.) Как я любила петь! Только непонятно, почему я была такой... серой?!
Он (
увлекаясь закуской). Ты прекрасна!
Она (
наступая на И.Л. в подобии танца). Тогда танцуй!
Он (
едва выговаривая слова). Ариадна... это... свыше моего... к тебе... уважения.
Она (
полная пьяного задора, продолжая наступать). Илья!
Он (
защищаясь). Ариадна...
Она. Илья!
Он (
удивляясь своим вроде как приплясывающим ногам). Ариадна!
Она. Илья!
Нечто вроде танца дуэтом. Музыка нарастает и нарастает.
* * * * * *
К А Р Т И Н А 5.
Она одна. Приподнимается с кровати. Видно, что это дается ей очень тяжело. Взгляд на неубранный со вчерашнего вечера стол. - Тяжелый вздох. Встает. Видит мирно лежащую, так и неиспользованную вчера , веревку. - Тяжелый вздох. Опускается на стул и сидит неподвижно, - так, словно жизнь кончилась, но вставать все-таки надо. Случайно или не совсем случайно взгляд ее падает на отдельно положенную стопочку книг с тетрадкой. Подходит, перебирает.
Совсем немного времени спустя. Она сидит в куче разложенных книг. Подчеркивает, выписывает. Она в очках, кажется излишне сосредоточенной. Звуки шагов в коридоре мгновенно оттягивают ее внимание от талмутов, но это лишь секунда. И вновь ощущение, что только эта груда книг для нее в этот момент и существует. Заходит Илья Львович. То, что он видит, его удивляет. Стоит. Смотрит.
Она (
едва оторвавшись от своего занятия). Это вы.
Он стоит.
Она (
не без досады.) Ну что Вы топчетесь, что вам надо?
Он. Мне? Гм... Вчера...
Она (
быстро.) Это был сон.
Он. Что сон?
Она. То , что вчера тут было, - это был сон.
Он. А. (
едва заметная пауза.) Ну да. Я сны плохо запоминаю.
Она (
нажимисто черкнув что-то на листочке - закладке). А я сны не запоминаю вообще.
Он (
изумленно взирая на нее). Зачем Вы... надели очки?
Она (
досадливо). Чтобы Вас лучше видеть. (
досадливо-терпеливо.) Не видете? Пишу курсовик.
Он. Курсовик?
Она. Какая бестолковость.
Он издает что-то вроде гордого хмыкания.
Она. Льет воду , льет. (
презрительно.) Профессор.
Он. Я...
Она. Вы еще тут. Ну что, что вам надо
? (заглянув на обложку книжки.) Зырянов. Такие вот Зыряновы получают звания, пишут диссертации...
Он. Зачем Вам этот Зырянов?
Он. Мне? Да, мне он незачем. (
продолжает подчеркивать.)
Он молча садится на стул. Она продолжает свое занятие.
Она. А это уж совсем бессовестное вранье, ну совсем! " Пущин завидовал Пушкину!"
Он. Зачем?
Она. Зачем? Спросите у них. На этом делают имена, пишут диссертации. Вместо того, чтобы добросовестно изучить первоисточники, выдумывают, выдумывают, изголяются. (
заглянув на обложку другой книжки.) Вот Светлов хорошо пишет- информативно, толково, все интерпретации в пределах фактов. Но этот...
Он. В а м зачем?
Она (
оторвавшись от книг.) Я же сказала - незачем
Он. А, времяпрепровождение.
Она. Точно. Они так и считают. Что мне нечего делать, у меня вагон времени, я скучаю, они меня облагодетельствуют!
Он. Кто - они?
Она. Родственники, конечно, кто еще... То Лялечка их училась, надо было помогать - писать эти курсовики, теперь вот Вадимуля в институт поступил...
Он. А! Они Вам платят!
Она. Они? Мне? Да, за прошлый реферат заплатили - бутылкой водки. Я ее отдала им назад. Не обиделись- взяли. Принесли шоколадку - вот такую (
показывает с мизинец, махнув рукой.) А.
Он. Вы к ним глубоко привязаны.
Она. Я? К ним? Может быть я и была бы к ним привязана, но они-то ко мне во всяком случае точно не привязаны. Да и почему они должны быть ко мне привязаны? Что нас связывает - дальнее родство? Что это я Вам тут рассказываю? (
поморщившись.) И Вы в ботинках по ковру. (
нервно.) Собираетесь уходить? Так идите. За прошлый месяц я заплатила. (
нервно хохотнув.) А, ну да. (
Достав деньги.) За пять дней.
Он (
берет деньги). Я пошел. (
идет к двери; обернувшись на пороге.) Вас не интересует , куда я пошел?
Она. С чего это меня должно интересовать?! Я не могу думать о всех... безработных. (
глядя в пространство, с тоской.) Собаку завести, что ли?
Он. Вместо меня?
Она (
тяжело вздохнув). Может, действительно, завести собаку?
Он (
слегка раздраженно.) Она много ест. Это невыгодно.
Она. Да, к сожалению, она много ест. Смотря какая. Если маленькую... А от маленькой какой толк? Ну что Вы встали? Я не могу Вам платить. Мне Вас где-то и жалко. Но я не могу Вам платить. Господи, кто бы меня саму теперь пожалел? Слева - не живут, напротив - не живут. Справа - вообще лес. Конечно, всё это самообман, если сюда кто полезет, с Вас-то какой прок, а... всё поспокойнее. (
Устало.) Ну идите, идите.
Он. Что значит, - какой прок? Я не защитил ваш дом, когда сюда рвался этот... ваш родственник?
Она. Рвался! Куда он мог рваться. У него глаза в кучку от этих его наркотиков... Куда он мог рваться. Просто пришел как к себе домой. А Вы его напугали. Чем? Ну не знаю, не знаю. Может быть , своим видом.
Он. А, так я тут вместо чучела? Стою и отмахиваю. И отмахиваю и отмахиваю!..
Она (
с непониманием). И отмахиваете. Что Вам не понравилось? Вы - бомж, к тому же не мужчина, а так среднего рода... (
пожав плечами.) Чучело. - Даже мило.
Он. С чего это я - среднего рода? Где на мне такое написано?
Она (
устало махнув рукой). Да где обычно написано
... (взглянув на него.) Простите, я не хотела...
Он. Хм...
Она. Да ладно Вам. Сейчас и тридцатилетние частенько среднего рода, а когда за пятьдесят...
Видно, что он уязвлен, хоть и старается это скрыть.
Она. Ну что теперь утешать Вас в самом деле?
Он. Утешать?! Меня?! (
смеется, обрывает смех.) Я - бомж, нанялся сюда сторожем - всё!! (
уходит, хлопнув дверью.)
Она. О, господи. (
в подобии раздумья.) Может, он... (
немного постояв, выходит в коридор.)
Она (
с натужной радушностью.) Илья Львович, ну что Вы в самом деле... ну что ссориться... давайте -ка лучше выпьем чайку на дорожку.
Он. На какую дорожку?! Я никуда не ухожу. Пока.
Она (
терпеливо, как с больным.) Ну тогда не на дорожку... тогда просто так. (
осторожно.) Пока.
Он. Да бросьте Вы этот свой тон!
Она. Какой тон?
Он (
не сразу, едва подобрав слово.) Бабий.
Она. А каким же я должна говорить?
Он. Как обычно, как раньше, как всегда. (
После маленькой паузы.) Говорите, как хотите.
Она. Ну вас не поймешь, право.
Он. И не понимайте, не понимайте! Не лезьте в мою жизнь... в мои книги... не лезьте!
Она. Я?! Я давно перестала лезть. (
поправляется, с достоинством.) Вы давно перестали меня интересовать.
Он. А! Значит, лезли?! Значит, интересовались?!
Она. Когда интересовалась - не лезла! А когда... лезла - не интересовалась. О, господи, Вы меня запутали... никуда я не лезла, а тогда просто случайно...
Он (
хмыкнув). Случайно. (
едва сдерживая себя). Ладно. Всё понятно. Мне всё мне понятно. Значит так. Во-первых, я уже нашел другую работу и от Вас увольняюсь - это раз. Но я - по-прежнему бомж и мне негде жить - это два. Поэтому... поэтому... почему бы Вам не сдать мне веранду? - За сто рублей. (
Вынимает сторублевку и кладет на стол.) И это три.
Пауза.
Она. Гм... Это странный поворот ситуации. Я даже не знаю, что Вам ответить. Вы посеяли в моей голове сразу рой мыслей.
Он. Среди этого роя есть хоть одна определенная?
Она. Определенной, кажется, нет. Я знаю, что дома сдают, пускают жильцов... но за сто рублей...
Он. Ну.
Она. За сто рублей...
Он. Еще вчера Вы готовы были платить эти сто рублей за чучело! Теперь я предлагаю эти сто рублей Вам, но Вы...
Она. Это было мое чучело! (
на его реакцию, осекшись.) Простите, я кажется, опять Вас оскорбляю.
Он. Ничего, я потерплю. Вы сдаете мне веранду?
Она. За сто рублей?
Он. За двести!
Она. Обдирать бомжа? - нет. Просто...
Он. Бомж вызывает у Вас недоумение, переходящее в подозрение...
Она. Как Вы догадались?
Он. Это нетрудно. Вы делаете вот так. А еще вот так. А еще так.
Она. Всё написано на лице. Боже мой, боже мой.
Он. Знаете, в отличие от Вас у меня появилась очень определенная мысль. Я ведь могу снять веранду где-нибудь и в другом месте. (
Движение к выходу.)
Она. Я согласна. Вы сбили меня. Я уже совсем было написала курсовик... (
уточняет.) в голове... а Вы сбили... как мне теперь собирать мысли... Веранда, кстати, холодная, зимой в ней... прохладно.
Он. Сейчас не зима.
Она. Сейчас лето. За летом обычно бывает осень, а за осенью часто бывает, если не сказать, что бывает всегда, - зима. (
смотрит на него с вопросом.)
Он(
гордо). Зимой все пернатые улетают на юг.
Она. А, так Вы... летаете. (
разглядывая его.) Может быть , Вы еще и орел?
Он. В любом случае, ваше любопытствование должно иметь границы.
Она. Границы?! (
пауза, с большим достоинством.) Ладно, пусть будут границы. Но эти границы я очерчу сама!
Он. Чертите. Мне, во всяком случае, пора на работу. (
уходит.)
Она садится на стул.
Она (
под грузом вчерашних крушений.) Господи, как все глупо. Как глупо. (
Устало, туповато глядя в пространство.) Илья Львович - какой странный тип.
* * * * * *
К А Р Т И Н А 6.
Она одна. Суетится возле празднично накрытого стола на двоих. Последние штрихи, накрывает стол салфеткой. Бежит к телефону, звонит. Все время поглядывает в окно.
Она. Люся?! (
быстро.) Ну где ты есть, куда ты пропала, весь день звоню!.. Именно! Мне поставили телефон! Сколько стоило? Угадай. Нисколько!! (
смеется.) Представь. Всё Илья Львович. Говорит, телефон ему просто необходим для работы. (
почти шепотом.) Он хочет по телефону принимать заказы. У него золотые руки! (
возмущенно.) Да не морочит он мне голову! Тут он приболел, так с работы его прибежали, представляешь, сюда! "Илья Львович, давайте, давайте, давайте скорее, как мы без Вас" , представляешь? Да что ты заладила, бомж, бомж... и не трепещу я! Между прочим, бомж - это всего навсего человек без определенного места жительства. (
обвиняя.) А в твоих устах это звучит оскорбительно. Это у тебя проходимцы, а у меня... да, представь себе, приличные люди! (
польщенно.) Мое влияние? Может, и мое. (
сердито.) С тобой невозможно говорить! Он был и остается абсолютно посторонним мне человеком! (
в пылу повторяет за Люсей.) Дачником!... причем тут дачником? Ну, знаешь... Вот, что - даже если у абсолютного постороннего мне человека день рождения... Да, у него день рождения. Да, сегодня. (
возмущенно.) Я прыгаю?! Нет, с тобой невозможно!.. Не говорил! - Видела в паспорте! Ты не понимаешь, он одинокий... (
вздрогнув.) Идет. Всё, Люся, всё... (
кидает трубку.)
Она выскакивает в прихожую. Только что туда зашел он.
Она (
с торжественной таинственностью взирая на появившегося И. Л. ). Илья Львович, здравствуйте!
Он (
хмуро). Здравствуйте, здравствуйте. (
Разувается, бросает на нее взгляд, подозревая, что она вышла проследить, в чем он передвигается по ее чистому коридору; с небольшой степенью раздражения.) Я снимаю ботинки. (
Жест рукой в смысле - освободите проход.) Хорошее настроение? - Поздравляю.
Она (
на миг стушевавшись и тут же взяв наступательно -бодро- торжественный тон). Да! У меня сегодня прекрасное настроение! Вы посмотрите, какое солнце, как оно светит!..
Он. Был дождь.
Она (
не сразу). Сейчас солнце. (
потеряв мысль.) Сейчас солнце, да, сейчас солнце... но не всем оно сегодня светит одинаково! И не говорите, не говорите - нет, я говорю - да!!
Он (
бурчит). И все - таки оно светит всем одинаково. (
философски-мрачно.) Не все одинаково улавливают его лучи. Вот в чем вопрос.
Она. Да, в этом вопрос. Я поздравляю Вас.
Он (
несколько стушевавшись). Меня? С чем? Меня поздравлять не с чем.
Она. Вы скромничаете. Знаете, я заметила, что Вы за своим панцирем - за своей огрубелостью и даже хамоватостью человек... как бы это сказать... человек ранимый...
Он. Я?! Ранимый?! Ну да, да, если меня ранить , например, из пушки.
Она. Я пушка...
Он. Послушайте, светит солнце и это не повод говорить всякие глупости.
Она. У Вас день рождения. Разве это не повод?
Он. День рождения? День рождения, день рождения... я и забыл... нет, не повод.
Она (
не сразу.) Пусть для Вас - не повод, а для меня - повод. Я поняла, Вы будете сердиться, Вы даже можете развернуться и уйти, такой уж Вы... но... но... (
решительно скидывает салфетку со стола, со вздохом.) Вот. (
стоит, готовая к голгофе.)
Он (
обозревая праздничный стол, сильно смешавшись). Не юбилей... не дата... к чему...
Она (
с новым заходом бодрости). У Вас день рождения! Илья Львович, вот уже три месяца Вы живете под этой крышей... и говорите, что хотите, но... (
решительно.) Вы не тот человек, каким представлялись...
Он (
нахмурившись). Гм...
Она. У Вас золотые руки, Вас ценят - я знаю, знаю. Вы не любите себя и это обидно...
Он (
раздраженно.) Я не ем вот этого вот... Я не пью... несете какую-то чушь.
Она (
растерянно). Не едите? Не пьете? Совсем?.. (
вмиг сникнув, с глуповатой улыбкой.) Хотела как лучше... получилось как всегда. (
утыкается взглядом в окно.)
Он. Мне противопоказаны празднества. (
Искоса глядя то на нее, то на стол.) Выглядит всё аппетитно. (
Молчание.) Если я напьюсь - я могу быть буйным. (
Молчание.) Или мрачным - это еще хуже... (
Молчание, его тяжелый вздох.) Я открываю. (
открывает бутылку, она по-прежнему стоит, глядя в окно.) Вы сегодня... гм... гм... красивее, чем обычно.
Она (
просияв.) Я надела джемпер, что прислал мне Вольдемар. (
осекается, виновато взглянув на И. Л.) Вернее, я купила его сама, когда хотела ехать к Вольдемару...
Он (
с ноткой наставительности). И наденете. И поедете
. (на ее заминку.) Вы же едете к вашему Вольдемару.
Она (
тяжело вздыхая). Еду. Я продала гараж. Как Вы сказали. Но он меня не ждет. Знаю! - Зато жду его я. Но это мучительно.
Он. Выпьем , Ариадна.
Она. Как это восхитительно звучит, - просто Ариадна!
Она (
приподнимает рюмку.) Я пью за Вас.
Он быстро опрокидывает рюмку, словно забыв о присутствии Ариадны, не мигая смотрит в пространство.
Она. Пирожки с капустой... (
осекается под его тяжелым взглядом в никуда.)
Он наливает себе вновь, быстро выпивает.
Она. Селедка под... (
осекаясь.) шубой.
Он вновь наливает и вновь пьет.
Она(
робко). Может, поставить музыку?
Он вновь тянется к бутылке.
Она (
глупо, нервно хихикнув). После какой рюмки Вы становитесь буйным?
Он (
наливая). После десятой.
Она. Осталось шесть.
Он. А?
Она (
решительно подвигая ему бутылку.) Осталось, говорю, шесть. Нет, я ничего. Пейте! Может человек напиться хотя бы в свой день рождения!?
Он (
вмиг захмелев, мрачно хохотнув, с неожиданной патетикой, с широким жестом руки). Вылетаю!
Она. Куда?
Он (
значительно). Откуда! - Вот в чем вопрос.
Она (
вздохнув, несколько печально, несколько отрешенно.) Порой я ничего не понимаю из того, что Вы говорите.
Он (
с возбуждением хорошо выпившего человека.) . Вы мыслите штампами! Но это не ваша беда. Вся жизнь человека, как правило, штамп. Его разум, поведение, образ мыслей...
Она. Вы - не штамп.
Он (
с возвышенным трагизмом подвыпившего человека.) Я!? Что Вы знаете! Я - человек, который всё потерял, даже этот несчастный штамп. Всё! И ничего не обрел!
Она. Вы, действительно, когда выпьете, мрачноваты.
Он. Я мрачноват давно. Моя жизнь... (
почти на ухо.) не состоялась. Я сам не состоялся.
Она (
помедлив, как факт, заслуживающий некоторого удивления). Ваша биография мне неизвестна.
Он (
взметнув указательный палец вверх, с блеском в глазах.) Что такое стереть личную историю, знаете!? А уничтожить собственную важность?! - Не знаете. (
с очень большим воодушевлением.) Это интересная штука! (
Вытряхивает свой рюкзак, из него сыпятся книги.) Кастанеда, Гурджиев, Успенский!.. (
с проснувшимся ораторским талантом.) Какое чистое, какое прекрасное дыхание! Какая силища во всем этом ! Какое ощущение нормальности и ненормальности всех нас! Как ничтожна наша суета... ничтожны цели... и сам я ничтожен... Я покинул страну мышиной возни, а в страну высокого духа... Поздно. Не подняться. Не оторваться. Временами, временами что-то... кураж - ты это ты и нет - это не ты. Как тогда , когда Вы вздумали вешаться...
Она (
перебивает). Я? Вешаться?
Он (
продолжает). Игра. Кураж. (
значительно.) Ты ведешь ситуацию. Не она тебя, а ты... ты - её! Людям кажется, - они орлы, - они букашки. Они думают, что они - ого-го, а ты ведешь их, ведешь, как быка на веревочке.
Она (
о своем). ... или - от веревочки.
Он (
не понимает). Что?
Она. От, веревочки, говорю.
Он (
не поняв). А. (
продолжает.) И ведешь, ведешь ситуацию. (
молчит, сбившись с мысли, мысль проклевывается в несколько иной ипостаси.) А выше, еще выше - высокий покой. Ты находишься н а д! Минуты, минуты. Остальное - мрак.
Она. Вы меня задавили. Я уже не понимаю ничего.
Он (
не теряя воодушевления). Нормально, это нормально. Ненавижу умствования! (
передразнивая жеманных дам.) "Вы читали это? Вы читали то? Ах, мистика! Ах, надуманность идей!.." А за всем этим неспособность понять ничего! Ничего!
Она. Вы сказали, что все потеряли.
Он. Я потерял, я потерял... (
Уходя взглядом в пространство.) Я долго строил дом. Знаете, что такое долго строить дом? Что такое страсть? Что такое ощущать дыхание дома, пусть недостроенного, но живого... Вот такое бревно! Вагоночка одна к одной... А, да в этом разве... Каждая соточка моя - мною вспахана, мною ухожена... (
помолчав, мрачно.) Всё выжжено. Выжжено всё.
Она. Выжжено?
Он (
в своих мыслях). А раньше... Раньше... Я ли это был? - молодой, зубоскалистый, сильный. На мне словно написано было - нужда здесь не живет. Всё, что хочу - возьму. И брал. (
помолчав.) Нет, уж тогда , видно, где-то глубоко сидел гвоздь: "вот она моя жизнь - пенится, пузырится, а суть-то ее где? (
помолчав, перескочив мыслями.) Зубоскалистый, сильный... Работу не искал, она сама искала меня. Кровельщик! Какого уровня! Работал даже в реставрации одно время - купола, соборы. С женой не слишком ладили ? Хорошо всегда во всем не бывает. Так я считал.
Она. Долго? (
на его непонимание.) Считали?
Он (
небрежно махнув рукой). А пока не приперло. (
нетрезво рассмеявшись, саркастично - заговорщически, значительно.) И начал Илья Козкин терять...
Она. Что?
Он. Всё. (
саркастично.) Не сразу , конечно, - всё по очереди. Сначала свое "ого-го!" С этого началось. "Спланировал" с крыши. Пятый этаж, по прямой, переломанная хребтина, влежку. Лежал... Врачи руками махали: "не встанет". Встал. Но с тех времен уже не тот, уже не кровельщик, да и... Зато разошлись с Раисой. Брак, как гнилое дерево - хряк. Двадцать лет, - нет , не ее - не мог оставить квартиру, в которой все сам-сам, клочок земли, на котором отгрохал такую баню... как крот.
Она. Вы совсем не любили ее?
Он. Кого?
Она. Жену.
Он. Раису? (
пожав плечами.) Может, любил - сначала
. (нетрезвый смех.) Эта женщина не умела молчать. Она вообще не умела говорить тихо. (
обрывая смех.) Так и жил в сотрясаемом звуками воздухе. Жил?!
Она. Ваш брак - хряк, а дальше?
Он. Дальше? Дальше ринулся я в свою мечту. Стал строить дом. Мой дом! Только мой. В эту мечту выплеснул я всю свою небогатую душу... Сын стал взрослый, - офицером! - служил на флоте, - единственная родная душа, кроме собаки... Я строил дом. И это было счастье. Знаете, что такое страсть?
Она. Строить дом.
Он. Это состояние души! Мое счастье рассыпалось пеплом. Буквально. Дом сгорел. Сгорел весь. Выжженая земля. Но я ничего не понял, ничего! Как лунатик - ослепленный, оглушенный я зацепился мыслью лишь за одно - рассчистить угли и строить, на этом же месте опять строить! Смешной человек. Ничтожный. (
медленно.) И вот тут пришло известие. (
тихо, едва слышно.) Димка, сын мой, - погиб. (
пауза.) Когда действительно теряешь всё, уже не страшно. И руки уже не дрожат, не наливаются злобой глаза... Всё немеет внутри, и делаешь что-то как робот , делаешь...
Пауза. Ариадна взволнованно встает.
Она. То, что с вами произошло... то, что произошло... Вы - мужественный человек! Вы не бомж, никакой Вы не бомж! Вы... Я... уважаю Вас! Я Вас так уважаю...
Он (
поморщившись.) Ариадна, ты ничего не поняла. (
Взяв бутылку.) И не надо.
( наливает, его взор натыкается на вытряхнутую им из рюкзака книгу, с воодушевлением нетрезвого человека хватает книгу, трясет ею, как великой драгоценностью.) Вот!! Что такое - в мозгу прорвало - знаешь? - не знаешь. Я п о в и с над своей жизнью! Я увидел оттуда, сверху. Я - пиявка, присоска, жалкий раб своих привязанностей. Всю жизнь я цеплялся! - за свое "ого-го!", за свой клочок земли, за сына я тоже цеплялся - сердцем!
Она. Сердцем?
Он. Ннн-не понимай, Ариадна. Только не говори ничего. (
Выпивает рюмку.) Там (
указательный палец вверх со значением.) у меня отобрали одно, другое, третье... я не понимал. Я продолжал цепляться. Отобрали всё. И я понял. Это состояние нельзя назвать счастьем. Это - другое. Состояние великого покоя. Я стал проводником. - Е г о. Бога.
Ее тяжелый вздох.
Она. Это уже после мрака? (
На его непонимающий взгляд.) Вы говорили, что всё мрак, всё стало мрак.
Он. Ариадна, ты говоришь в точку. Я считал, что стал проводником, понимаешь, считал! Я мог представляться бомжом, отщипенцем, жалким клоуном... Ведь я проводник! Я потерял всё. Моя жизнь стала как облака... которые плывут, плывут... Такое облако-автомат. И тут во сне словно бог спустился ко мне в виде ангела и сказал: Илья, проводник - это тяжелое бремя, тяжелое, но ты - проводник! Поедешь на вокзал, сядешь на первую попавшуюся электричку, выйдешь на десятой остановке, сядешь на скамейку..." И я поехал на вокзал, сел на первую попавшуюся электричку, вышел на десятой остановке, сел на скамейку, села эта женщина...
Она (
нетерпеливо). Люся! (
сурово.) А "Иди за этой женщиной!" ангел Вам не сказал? Умный ангел. Люся бы Вас завела.
Он (
деликатно указывая ей на ее глупость). Ариадна, ты пьяна. (
трагически шепчет.) Не проводник я. Была вселенской эта вспышка, но кошка оказалась мышкой. (
почти на ухо, быстро.) Мой дух, как язвами, усыпан страстишками, они ослабели со временем, но тепляться... а сила моя с гулькин... (
соответствующий жест; как последняя точка последнего трагического откровения.) Никакого прорыва не будет! (
Молчит.)
Она (
с достоинством). Я не пьяна. (
широким жестом.) А Вы - отпустите!
Он. Кого?
Она (
властным жестом не совсем трезвого человека). Себя! Свой дух, свою душу, свое тело! Напейтесь в конце концов... как свинья!
Он (
оторопело глядя на нее, с остаточным задором). Напьюсь.
Она (
с нетрезвой воинственностью). Стройте дом! Опять!
Он (
очень нетрезво.) Построю!
Она. Рожайте сына!
Он. Рожу! Стоп. Может не получится.
Она. Получится!
Он. Да? Хм... Я еще ничего.
Она (
подняв рюмку.) Ваша жизнь возвышенна! В ней была настоящая драма
. (выпивает еще рюмку, под воздействием алкоголя, безапелляционно.) Вы- проводник! Да, Вы - проводник. Вы сказали: Ариадна, продай гараж! И я продала. И не жалею! Ничуть! (
больше к данному конкретному моменту.) Во мне проснулись силы! (
широко.) Я еду к сыну! В Америку!
Он. Рад... за тебя.
Она (
повелительно). А ты, Илья, остаешься! Здесь! В этом доме! И будешь строить. Дом! (
нетрезво покачнувшись, кидая фразы, словно с барского плеча.) Места много. Я приеду.
Он. Ариадна, ты говоришь глупости. Я подозреваю, тебе нужен не сторож...
Она. Мне? Не сторож? (
с нетрезвым кокетством.) Хм! Кто же мне нужен?
Он. Я подозреваю, тебе нужен... сожитель.
Она. Сожитель?! (
словно вмиг чуточку трезвея.) Сожитель...
Он (
как факт, по пьяному скуксившись.) Сожитель.
Она (
с трудом продираясь сквозь затуманенность сознания.) Бррр... Вы думаете, я так пьяна, что можно меня оскорблять? Да пропади он пропадом этот дом! Пусть его разворуют, растащат, обгадят. Пусть! Плевать! (
Демонстративно подвинув к нему бутылку, с вызовом.) Пейте! Лично я больше не пью. А Вы пейте! Если хотите, - пейте!
Он (
отрицательно покачав головой, уже сильно узюзюкавшись.) С тобой удобно, Ариадна. Ты - как перина. А жизнь учит, а я привык, что перина - вещь недолговременная. Что-то в ней происходит со временем: сгорает, портится, в ней заводятся тараканы... И лицом к лицу вновь с солдатскими нарами. А дух размякший, дух развращен, духа просто нет. Есть душонка, которой надо во что-то вцепиться. Я всю жизнь цеплялся... Я...
Она (
почти трезво.) Про дух я уже поняла.
Он (
словно защищаясь от неизбежного). У меня невыносимый характер.
Она. Мне наплевать на Ваш характер!
Он. Я могу сутками молчать.
Она. А я могу говорить сутками - ну прямо как ваша жена!
Он. Я не женюсь третий раз. Ни за что, никогда!
Она. Женитесь! Еще как! На любой дуре с большим домом! Только этой дурой буду не я. Выйти замуж за Вас?! Это - не самоубийство. Это - хуже. Это - бред!
Он (
дрогнув, насколько возможно в его состоянии вглядываясь в нее). Врете. Всё врете.
Она. Нет, но как он смеет?! (
секунду постояв, быстро кидается к шкафу, достает фотографию.) Вот он - мой муж! Видите, какой благородный взгляд, какие благородные черты лица... Вы не видели его манеры...
Он (
В виде гипотезы). Он бросил Вас.
Она. Бросил?! (
после небольшой паузы, гордо.) Я ушла сама. Просто... с той женщиной у них были общие цели, общие интересы, она чрезвычайно, чрезвычайно интересный человек- ее просто нельзя было не полюбить...
Он. Вы жили втроем.
Она (
задыхаясь от возмущения). Да... да... да... Вы пошляк, Илья Львович.
Он. Он бросил Вас благородно.
Она. Да, благородно! (
помолчав.) Бог ему судья. Зато я знаю, что такое быть счастливой. Свое женское счастье я испытала. А иметь на старости лет какой-то суррогат отношений, - простите, это недостойно.
Он (
сильно пьяный). Что-то я не понял... Значит, сторожу дают отставку?
Она. Причем тут сторожу? Кстати, вы не сторож, а дачник. (
не без злорадства используя его же лексикон.) И между прочим, Вы цепляетесь в мой дом. (
победно взирает на него.)
Он. Я?! Забирайте ваш дом!
Она. Вот приеду из Америки и заберу.
Он (
воинственно встав). Да. - Лететь! (
Пихая книги в рюкзак.) Лететь, лететь, лететь!
Она (
на тяжелом выдохе). Куда?
Он. Куда угодно. Не приземляться, не цепляться! (
покачнувшись, сморшившись, цепляется за стул, шмякается на него.) сердце поганое. (
Вставая и заплетаясь.) Лететь.
Она (
поддерживая его). В кровать.
Он (
С пьяной воинственностью.) Лететь! (
на глазах обмякая и сникая.) ле- теть...
Она (
укладывая на кровать). Долетели уже, Ильюша, долетили.
Он храпит.
Она(
глядя на него почти с любовью). Не дотянул до десятой.
* * * * * *
К А Р Т И Н А 7.
Он в большой комнате. Один на кровати. Приподнимается, как человек с глубокого похмелья. Взгляд на себя, на кровать. - Тяжелый вздох. Встает. Взгляд на выпитую вчера бутылку, - Тяжелый вздох. Видит свой, принесенный сюда не им, рюкзак, сложенные в стопочку свои книги. Стоит в тяжелом раздумье. Резко приободрившись, быстро складывает книги в рюкзак, кидает туда же свои незатейливые вещи, затягивает его. Входит она. Она бодра, от нее веет свежестью.
Она. Встали уже, а я рынок облетела... знаете, иногда после праздника хочется молочка... (
осекается.) я рюкзак ваш принесла... а то похолодало... холодно на веранде.
Он. Ариадна... вот что... вот что... (
заминка.) может так получится, что сын твой... сын твой оставит тебя там... у себя... внука нянчить... сделает приглашение...
Она. Внучку. У меня внучка. (
пауза, с высокой скорбью.) Это было бы слишком хорошо, чтобы могло быть.
Он. Но...
Она (
перебивая). Я бы подарила Вам этот дом. (
о своем.) Это было бы слишком хорошо.
Он (
резко поморшившись). Гм... гм.. Да, имеет смысл подниматься.
Она. Куда?
Он. Лететь. Вы правильно заметили... не приземляться не цепляться... лететь, лететь, лететь! (
хватает рюкзак, вновь стягивает веревку.)
Она (
широко раскрыв глаза). Я заметила? подождите, вчера...
Он (
натянуто улыбнувшись). Это был сон. Не слишком умный.
Она. А что, бывают умные сны?
Он (
помедлив). Я сны плохо запоминаю. Вы, кажется, тоже... так что... Ухожу я, Ариадна. Ухожу совсем. Не спрашивай, куда. Это всё не имеет значения. (
шутливо щелкнув ногой.) Комедиант Илья Козкин. Честь имею!
Она (
растерянно). Комедиант?.. пусть - комедиант. (
на его разворот в сторону двери.) Вы... пошли прогуляться. Да, Вы пошли прогуляться. Я понимаю, иногда нужно прогуливаться. Я понимаю. (
суетливо.) Так, так, так... А я... я... приготовлю обед...
Он (
грустно отрицательно качая головой). Нет. (
едва слышно.) Не приземляться, не цепляться... и это нужно сделать сейчас.
Она. Но послушайте, Вы же сами сказали, что Ваша система потерпела фиаско!
Он. Не система потерпела фиаско, это я потерпел фиаско. Я! Лично!
Она (
трет виски). Хорошо. Пусть так. Но имеет ли смысл тогда так цепляться в нее, в эту систему, если она... настолько выше Вас.
Он. Хм... (
смотрит на нее, словно видит впервые, постояв в задумчивости.) Прощай, Ариадна.
Уходит. Она, дернувшись в его сторону, останавливается, стоит неподвижно.
* * * * * *
К А Р Т И Н А 8.
Она одна в большой комнате. Собранная дорожная сумка. Она сидит, глядя на нее, пытаясь вспомнить, что же еще осталось несобранным. Вскакивает, запихивает в сумку какую-то мелочь, опять сидит.
Она (
ахнув). Мыло ! (
бросается к сумке, проверяет . Мыло на месте. Опять сидит. Вдруг под воздействием каких-то то ли ощущений , то ли предчувствий, встает, медленно выходит на крыльцо.)
У калитки стоит он. Заходит, стоит у калитки. Оба молчат. Далее следует разговор, дословно - точь-в-точь начало диалога первой картины. Только другие интонации, другие реакции, другой подтекст.
Он. Озерная двадцать пять?
Она (
не сразу, медленно). Предположим.
Он (
делая несколько шагов от калитки к ней). Предположим, или Озерная двадцать пять?
Она (
слегка разведя руками). А что, собственно говоря , Вы хотите?
Он (
едва тряхнув газетой.) Объявление. Кто... Вы подавали объявление?
Она. Объявление? (
берет газету, не глядя на нее, словно бы читает.) " Нанимаю сторожа для загородного дома с постоянным проживанием"... Действительно, мой адрес. (
смотрит на него.)
Он. Я обманул Вас.
Она. Обманули?
Он (
тряхнув газетой). Здесь нет никакого объявления.
Она. Никакого? Ай-ай-ай... А у меня, представьте - путевка, и билет, и виза... Завтра я улетаю в Нью-Йорк . (
не слишком естественно рассмеявшись.) Вы знаете... это смешно... это очень смешно... но я все-таки приготовила обед.
Он (
не понимает). Обед?
Она. Я все равно приготовила обед. Вы ведь куда-то уходили...
Он. Уходил. На два месяца.
Она. На два месяца? Да? Мне показалось... Да, наверно, на два месяца. - Сейчас зима.
Он (
отрицательно качает головой). Нет. Глубокая осень.
Она (
соглашается). Очень глубокая. А зимой...
Он и Она (
одновременнно). Все пернатые улетают на юг.
Он. Я...
Она. Вы...
Он. … не пернатый.
Она (
повторяя его слова из первой картины, распахивая дверь в дом). Мы долго, слишком долго стоим у порога...
Он. Подождите... И... (
заминка.) Вы что , хотите сказать , обед за это время не остыл?
Она. Думаю, не остыл . (
медленно.) Нет, не остыл.
К О Н Е Ц.
* * * * * *
Оглавление
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
К А Р Т И Н А 1.
К А Р Т И Н А 2.
К А Р Т И Н А 3.
К А Р Т И Н А 4.
К А Р Т И Н А 5.
К А Р Т И Н А 6.
К А Р Т И Н А 7.
К А Р Т И Н А 8.
Последние комментарии
1 день 12 часов назад
1 день 17 часов назад
2 дней 54 минут назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 3 часов назад
3 дней 14 часов назад