Твои верные друзья [Борис Степанович Рябинин] (fb2) читать постранично, страница - 2

мог дотянуться, в заключение стащил из кухни упавшую со стола морковку и, спрятавшись в дальний угол комнаты, с громким аппетитным хрустом разгрыз ее и съел.

В общем он вел себя очень достойно, не визжал, не плакал, не царапал дверь, пытаясь убежать, — как будто понимал, что отныне ему предстоит всегда жить в этом доме. Только когда настала ночь, все легли спать и в квартире воцарилась тишина, маленькое сердце его не выдержало: сначала я услышал слабое попискивание, попискивание постепенно перешло в самый настоящий плач, — малыш вспомнил мать, искал ее близости и, не находя, скулил тоненько, жалобно... Однако стоило мне встать, приласкать его, и он затих, сжался в комочек и уснул.

С первых же дней щенок поразил меня своим обжорством. Маленький, худенький, он целыми днями шнырял по квартире в поисках оброненного кусочка хлеба. Свой рацион он глотал мгновенно и тотчас бежал на кухню в надежде поживиться там еще чем-нибудь.

В квартире в то время шел ремонт. Маляры красили окна, белили потолки и стены. Повсюду стояли ведерки с краской, водой, известью. И стоило лишь на минуту оставить щенка без надзора, как уже слышишь — из соседней комнаты несется громкое смачное шлепанье, будто полощут белье на реке. Бежишь на этот звук и видишь — мой питомец, вытянувшись на цыпочках, лакает краску из ведра.

Кричишь: «Нельзя!» — он повернет на окрик свою мордашку, измазанную синей или желтой краской, и недоуменно смотрит, как бы спрашивая: почему нельзя, когда так вкусно?

Но раз нельзя, значит нельзя, — он подчиняется необходимости. А через несколько минут вся история повторяется сначала. Щенок опять в соседней комнате и опять лакает, только на этот раз уже олифу или разведенную в воде известку...

Приходилось следить за каждым шагом малыша. Глупыш, за ним нужен глаз да глаз! Оставишь в комнате одного — обязательно напроказничает. Выпустишь во двор без присмотра — сейчас же раскопает что-нибудь на помойке. На помойку его тянуло, как магнитом. Возвращаясь домой, он обязательно оторвет в сенях капустный листик от кочанов, заготовленных на зиму, и утащит к себе.

А уж до чего же он был неуклюжий! Он с трудом таскал свое тщедушное тело с непомерно огромными конечностями, которые казались приделанными от другого тела, часто спотыкался, падал; бегал он почему-то боком, словно задние ноги опережали передние, а упав, долго дрыгал в воздухе лапами. Впрочем, это ни в какой мере не смущало его. Перекувыркнувшись, он поднимался и снова лез, стараясь добиться своего, проявляя при этом поразительную настойчивость, какой я никогда не наблюдал у дворняжек.

Мои знакомые, мало смыслившие в собаках, говорили мне, что мой питомец некрасив, что я напрасно взял его. Верно, он был неказист в ту пору. Но ведь именно из таких вот неуклюжих, головастых, смешных щенков и вырастают самые красивые и крупные собаки. Кости растут медленнее остальных тканей тела, и природа предусмотрительно дала моему щенку большую голову и длинные узловатые ноги. Пожалуй, самый хорошенький и пропорционально сложенный щенок у обыкновенной дворняжки: он такой «уютный», пушистый, как плюшевый мишка! — но во что он вырастает потом?

Конечно, нельзя возводить это правило в закон, найдется немало пород, щенки которых пропорциональны чуть ли не от дня рождения; и все же закономерность несомненна: чем крупнее животное, тем нескладнее и беспомощнее оно в первый период жизни. Пройдет время, и мой щенок превратится в великолепного породистого пса, все части тела гармонически сочетаются в одно прекрасное целое, голова поднимется на гордой мощной шее, сильными и упругими станут ноги, все тело нальется мускулами... — об этом я мечтал, таким представлял его в будущем.

Но пока... пока он ничем, абсолютно ничем! — ни поведением, ни видом, исключая лишь цвет шерсти, — не напоминал ту красивую собаку, его мать, которая так поразила меня.

Буквально в первые же часы, как щенок появился у нас, я отвел ему уголок в кухне у печки и подбросил туда временную подстилку — старый, рваный пиджак. Малыш быстро освоился с местом, привык к нему и спать всегда уходил туда, никогда не позволяя себе вольности вздремнуть где-нибудь на полу.

Часто приходится слышать от неопытных любителей, что щенок никак не хочет признавать свое место. Смущаться этим не следует. Нужно всякий раз, как ваш питомец задремлет, отнести его на подстилку, приговаривая: «Место, место...» И со временем малыш непременно привыкнет к нему.

Когда ремонт в квартире закончился, все вещи и мебель встали на свои места, моему догу был отведен постоянный уголок в моей комнате за кроватью. Туда положили специально сшитый матрасик, а старую подстилку выбросили в сени. Но тут малыш проявил неожиданное упрямство. Он никак не желал примириться с потерей своей дырявой постели и всякий раз, как попадал в сени, хватал пиджак в зубы и пытался водворить его на прежнее место. Пришлось старую подстилку убрать совсем, только тогда щенок привык к новой.

Скулить он больше не пробовал.