особым чувством подумала о Вадиме, представила его лицо, когда он узнает о случившемся… и остановилась. Фантазия на эту тему, грозила умчать ее, как паровоз в коммунизм — стремительно и надолго, но бесполезно.
Все. Пора. Света собралась с духом, глубоко вздохнула и…со свистом выдохнула. Из воды вынырнула женщина с серо-зеленой кожей и, зацепившись за каменный выступ, воззрилась на девушку водянистыми глазами с недобрым блеском:
— Привет. Топиться?
Света моргнула, растерянно пошарила взглядом округ: может, здесь разместилась компания туристов, а она не заметила?
— Помочь? — предложила женщина, видя ее нерешительность.
— Простите?
— Топиться помочь? Могу проинструктировать. Первое — одежду лучше снять…
— Не хочу я…
— Тогда топись так. Будешь, как дура, в юбке плавать. Второе — найди камень потяжелей. Веревка-то есть?
— Веревка? А-а…нет, — Света пребывала в легком изумлении. — Вы всерьез все это?
— А ты? — голос был груб и глух.
— Я?
— Ну, не я же! Ты на голову, что ли скорбна?
— Почему?
— Тьфу ты! — женщина беззвучно скользнула по воде в сторону девушки и зависла, словно поплавок, буквально в метре от ее ног в лаковых туфельках. Протянула руку. — Давай помогу, убогая.
— Зачем? — Света испуганно отодвинулась и втиснулась спиной в острый камень скалы.
— Так ты топишься или нет?! — разозлилась женщина.
— Да вам-то что?! — возмутилась Света. Женщина пугала и, как ни странно, напоминала русалку.
— Как это? Хозяйка я тутошняя, — и вздохнула с сожалением. — Со скуки чахну — никого вокруг. Давай, прыгая быстрей — все мне компания будет. Да не бойся — десять минут боли и века простора. Правда, я тебя укушу, ты уж не сетуй, а то всплывешь вздутым трупом, и воде плохо, и мне, соответственно. А так, вместе жить станем, потом, глядишь, еще кого приманим, — и руку к Светиным ногам тянет.
— Подождите, гражданочка! Вы что говорите? Вы кто?!
— Марфа я.
— Марфа? Вы…не русалка, случайно?
— Русалка. Но не случайно. Пришла, вот как ты, триста лет назад и сиганула сдуру из-за Прошки Болотного в воду, да не рассчитала — виском в камень хрясть! Все. Плаваю теперь, под рыбу маскируюсь. А хотела напугать непутевого всего лишь…А ты взаправду с горя топишься или тоже от вредности бабьей?
— А-а. ну…
— Ясно, — кивнула русалка недовольно, — опять, значит, шутите. Поманите меня и рысцой на электричку, чтобы в тепле и уюте отравиться. Ну, нет, не отпущу. Пришла — оставайся. Хватит мне со скуки дохнуть, пошли подруженька, ну ее печаль-кручину да женихов неверных, в воде сполощим, устроим им иродам, — и хвать скользкой, холодной рукой за лодыжку да тягать с уступа. Света заверещала, цепляясь за каменные выступы и сосновые корни, и упала в воду.
В мутной воде замелькали пузырьки, устремляясь на поверхность, приподнимая листики ряски. Свету же тянуло вниз, в самый холод и темноту.
Довольное лицо русалки и улыбка, обнажившая острые, как иглы, зубы. Девушка забилась и закричала, наполняя рот, легкие и желудок противной затхлой водой. В панике рванула вверх, вынырнула, хватая воздух ртом и, в два стремительных гребка оказалась у берега.
Он изменился: ни уступов, ни камня — пологий берег, окруженный деревьями, кустарниками. Света выбежала из воды и упала на усыпанную хвоей и листьями траву.
— Новенькая, что ли? — проскрипело над ухом. Девушка покосилась на голос: на нее смотрели два глаза-бусинки. Лохматое, гигантское существо, напоминающее йети, сидело на берегу и перебирало лапищами зеленые сосновые шишки, сваленные кучей на колени, пробуя по одной на вкус. Коричнево-зеленый, скатавшийся мех был разбавлен желтыми листьями и гроздьями земляники, грибами, похожими на опята, шишками ольхи.
— Будешь? — существо выбрало самую зеленую шишку и протянуло Свете.
— С-спасибо, с-сыта, — проблеяла она.
— Как хочешь, — легко согласилось существо. И захрустело шишкой, вздохнуло с умилением. — Скусно! Эх, ляпота. Денек-то — загляденье… Чего ж вы, дуры, в такую благодать топитесь?
— Я не утопла…
— Ага. А кого Марфа доедает? — лохматая лапа простерлась в сторону водоема. Света пригляделась и увидела русалку, зубами рвущую плоть утопленницы в черной юбке и светлой кофте. Света схватилась за горло: ее одежда! И прическа! И лицо! Она?!
— Я же…я же…вынырнула?…
Существо то ли хихикнуло, то ли громыхнуло:
— Марфа тоже…У-у — вредная она. Не повезло тебе с соседкой. Да, оно ясно: две бабы в одном помещении уже серпентарий, — и вздохнуло опять. — Чего утопла-то? По веской причине или так, любовь разнесчастная?
— По совокупности, — бросила Света, пытаясь сообразить, что происходит. Пристала с расспросами. — А вы кто? Где я?
— Леший я. Мефодием кличут. Вона в том пне живу. Заходь, коль заскучаешь. А место…в аккурат, так оно в момент Марфиного утопления и выглядело. Говорю ж, вредная она. Злюка. Чуть не по ейному — плавником в ухо хлесть! А мне что? — леший ухо медвежье почесал,
Последние комментарии
38 минут 17 секунд назад
1 час 15 минут назад
1 день 14 часов назад
1 день 17 часов назад
2 дней 7 часов назад
2 дней 7 часов назад