Роза в цепях [Дмитрий Юрьевич Суслин] (fb2) читать постранично, страница - 3

шипела, как кипящее на огне оливковое масло, когда на нем жарят рыбу. Актис уже готова была зареветь во весь голос, но змея, не видя никаких агрессивных действий с ее стороны, уползла обратно в густую траву. Девочка облегченно вздохнула, но сразу взять свою поклажу не решилась.

Немного постояла, подождав, пока опасность совсем исчезнет, и лишь затем только нагнулась и, быстро схватив свое добро, побежала по тропинке дальше.

Тропинка сделала поворот и резко пошла вниз. Идти стало немного трудней из-за мелких камней и колючек, то и дело норовивших поранить босые ноги девочки.

После истории со змеей Актис стала внимательнее смотреть себе под ноги, и, пока она спускалась, стараясь не потерять равновесия на узкой тропинке, ленточка в ее волосах развязалась и упала с головы на траву. Волосы сразу же стали лезть девочке в глаза, но ей было лень нагнуться за ленточкой, и Актис решила подобрать ее на обратном пути. Девочка дошла до Белого Склона, который сейчас был еще зеленый, и ее слух уловил жалобный плач козленка.

Она побежала на этот звук и через секунду уже была в компании пяти козлят и их пастушка Палия.

Мальчик, весь день, скучавший в одиночестве в тени куста, очень обрадовался появлению своей подружки.

— Актис! — воскликнул он и вскочил на ноги. Его лицо засияло от радости. — Наконец-то ты пришла!

— Мама послала меня, — объяснила девочка, а затем поведала Пелию историю со змеей. Мальчик слушал ее с широко раскрытыми от страха глазами. На нем не было никакой одежды, кроме узкого куска ткани вокруг бедер, держащегося на них с помощью бечевки. Под кустом лежали льняной плащ и широкополая войлочная шляпа.

— Во что мы сегодня будем играть? — спросила Актис, как только Пелий перекусил принесенной снедью.

Мальчик задумался.

— Давай ловить кузнечиков, — предложил он.

Они стали играть, накрывая прыгавших кузнечиков шляпой Пелия. Когда эта забава им надоела, дети привязали козлят к кустам и побежали купаться в море, которое плескалось рядом.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Лот Моний окинул тоскливым взглядом морской простор. С правого борта расстилался горизонт, по левому борту проплывали живописные берега Лесбоса. Настроение Лота было паршивым. Еще бы! Ночью буря разбила две отличные либурны^[2] из трех, составлявших его флотилию. Обе были нагружены товаром и рабами. Это было полное разорение.

Трагедия Лота Мония началась еще вчера, когда в полдень он покинул Метилены. А ночью поднялась страшная буря, которую никто не ожидал в это время года. В один момент ветер и волны раскидали суденышки в разные стороны, и каждый остался наедине со стихией. Первой перевернулась и пошла на дно «Танит». Разряды молний ярко осветили ее последнее мгновение. Гигантская волна поглотила ее словно щепку. «Марс» и «Исида», на которой и был капитаном Лот, еще держались вместе. Матросы работали, не покладая рук, и не обращали внимания на гром и вопли обезумевших от страха рабов, закованных у кормы.

Капитану понадобился весь его жизненный опыт и искусство бывалого моряка, чтобы спасти судно. На «Марсе» был не менее опытный командир, преданный Лоту помощник Май Сулий. Он также ловко уводил свой корабль от гигантских разрушительных волн и яростных порывов ветра. Однако в последний момент ему не повезло. «Марс» попал в водоворот, и сразу две волны захлестнули его с обеих сторон. Корабль, залитый больше чем наполовину водой, держался недолго, и матросы с отчаянием смертников рубили мачту, однако вода прибывала быстрее, и волны словно торопились окончить начатое дело. Они с такой яростью набросились на уже беззащитное судно, что в мгновение ока отправили его на дно со всем экипажем и грузом. Шансов спастись не было ни у кого. Изящный, сделанный из дорогой киликийской сосны «Марс» прекратил свое существование на дне Эгейского моря.

Видя это, Лот Моний чуть не заплакал. Однако времени для рыданий не было — нужно было спасать свою жизнь, жизнь своих людей и корабль. Он подавал команды мощным голосом, и матросы выполняли их с молниеносной быстротой, понимая, что от этого зависит их спасение. Волны играли с судном, как кот с мышью, но Лоту Монию каждый раз удавалось обмануть их. Трех гребцов уже смыло за борт, и крики их потонули в грохоте бури. Никто не кинулся спасать их — это бесполезно. Люди были по щиколотку в воде, и с каждой волной она прибывала. Управлять кораблем становилось все труднее и труднее. Лот приказал выбросить за борт мешки с пшеницей и тюки с драгоценными восточными тканями. Разорение началось. Но что значит оно по сравнению с жизнью? Судно стало легче, и снова капитан стал обманывать надвигающуюся смерть. Волны, озлобленные упорством и ловкостью судёнышка, казалось, с удесятеренной силой набросились на людей, решивших дорого продать свои жизни. Единственная мачта «Исиды» скрипела так, что ее жалобный стон разрывал матросам сердца и напоминал погребальную песню. Однако никто из них не