костра с куревом и тоже разговором:
— Слышь, из Греции и Италии их коммунисты телеграммы прислали.
— О чем?
— Ну — солидарность.
— Я хорошо при коммунистах жил — дом построил, машину купил.
— Если бы платили, я б и при демократах жил. Все в магазинах есть! А эти партии мне лично по хрену — то он коммунист, то наоборот, то опять коммунист.
— Да все они козлы, каждый под себя гребет. Наобещают — и нету их…
— Может, к Лебедю надо подсоединиться и делать Сибирскую республику?..
— А что? Генерал все ж таки. А у нас в Юрге танковый полигон — шестьдесят километров.
— Остолоп ты! Не навоевался, что ли?
* * *
Вдруг обнаруживается знакомый — закорешились еще на “той” забастовке, в 1989 году, в рабочем комитете. Не сразу я его узнал — по шраму на подбородке и с напоминания, все ж почти десять лет прошло:
— Неуж я так изменился?
Знакомый залазит в машину. Ну, рассказывай. А рассказывать что? Стоим, дескать, и стоим. Телеграммы всем разослали с требованиями. И всем до фени наши телеграммы. Чего ждем — трудно сказать. Приезжал Тулеев — тоже мало чего сказал.
— А ты думал, он вас на Москву поведет?
— Нет, он как-то по-деловому себя поставил. Про рабочие комитеты сказал: с них, дескать, все началось. А у нас теперь хоть и комитеты, но совсем другие — тут Славе Голикову, демократу дорогому, не светит — помним, как на нашем горбу он Ельцина во власть вывез… А вообще я, конечно, понимаю — не от Тулеева зависит. Но нам-то надо жить — не то что шахту, целый город закрывают! И значит, надо стоять до конца, какой он там ни будет. Какой? Конечно, хреновый. Президент насчет вас даже с губернатором не стал говорить. Скорее всего, дубинками отлупят и вывезут насильно отсюда. Слышал про ОМОН. И про войска. Но лично я так просто не дамся. И многие другие — тоже. У нас на шахте четыреста стволов — это только зарегистрированные охотники. А у меня лично три плюс карабин.
* * *
В лагере и вокруг него идут постоянные разговоры про три пассажирских вагона с “омоновцами”, вроде бы стоящих на соседней станции. Про запрет появляться на путях детям — в школах почти что официально наказали учителям проявлять солидарность с демонстрантами как угодно, но только не детскими митингами.
Время от времени, рассказывают мне, промежду кострами можно увидеть людей полувоенной наружности с проницательными глазами и фото- видеокамерами — это работают правоохранительные органы, отслеживают “зачинщиков”. Полицейских агентов из лагеря пока не гонят. Их особо не стесняются и громко ведут “крамольные” разговоры. Но совершенно очевидно, что их визиты раздражают.
Сами “зачинщики” ведут себя подчеркнуто скромно — дело поставлено так, чтоб ни одному “правоохранителю” в голову бы не пришло уличить: ты, мол, орал “Перекроем Транссиб!” — все помнят первое перекрытие (когда ж это было, в 94-м или 95-м — сам Володя Федоров путается в воспоминаниях), когда городской прокурор возбудил сразу несколько уголовных дел, и вожаков той еще, самой первой демонстрации, милиция увозила в наручниках “устанавливать личность”.
* * *
Сегодня митингов нет. А было уже много. Заверить насчет солидарности приезжали из Юрги, Ленинска-Кузнецка, Кемерова, Новокузнецка, Березовского, Топок, Мысков и Прокопьевска. Выступали делегаты от КПРФ. Особенно горячо говорил депутат Госдумы Юрий Чуньков.
Послушали, повыступали сами, и всех делегатов от кузбасских городов отправили по домам с наказом: вы лучше там, у себя дома, шевелитесь, расширяйте акцию (прокопчане послушались и пошли перекрывать внутриобластную железнодорожную магистраль). А Чунькова отослали в Москву — пусть в Госдуме воюет за отставку президента! С учетом уже события в Анжеро-Судженске. А нам, мол, объяснять, что мы живем худо, не надо — и так видно.
Ждали политиков без особого интереса и охоты познакомиться. Только слух о том, что Жириновский едет, привнес кое-какое оживление — забавными всем кажутся его выпады в парламенте, может, и тут что-то учудит, развеселит. Но не приехал ни Жириновский, ни его посланцы. А когда-то, было дело, приезжали.
Немного тут и местных. Больше, сидя в Кемерове, выражают поддержку. Из областного Законодательного собрания прибыли — лично посочувствовать. Красиво приехали — на “мерседесе”. Но особого благорасположения не получили. Иномарок забастовщики не имеют, и шикарный “мерс” въехал в ряд пролетарских “москвичей” и “жигулей” первых моделей, как жук в муравейник. По многим признакам видно — разлюбили анжерцы “народных избранников”. Не считая, конечно, Володю Федорова. Но это свой. Днюет тут и ночует вместе с Фокиным — главой городского рабочего комитета. Кстати, Фокина зовут Владимиром Ильичом…
В целом же политиков и саму политику не жалуют. И профсоюзных вожаков держат за чужаков и слушают мало. Да они тут, надо сказать, гости редкие — глава областной профсоюзной федерации Анатолий Чекис ни разу не появился, из “Северокузбассугля” профлидер Бунин
Последние комментарии
9 часов 43 минут назад
16 часов 53 минут назад
18 часов 15 секунд назад
19 часов 5 минут назад
19 часов 28 минут назад
19 часов 33 минут назад