Время истинной ночи [Селия Фридман] (fb2) читать постранично, страница - 3

для рубки мяса. Она была компетентной сотрудницей, всегда деловой и собранной, у нее имелся нюх на опасность, и уже почти месяц она вела записи, связанные с поведением Яна Каски. Бог благослови ее и за это.

— Сколько? — прошептал он.

Лиз посмотрела на часы:

— Полчаса. — И подняла взгляд на командора. — Он прибудет заранее.

На этот счет у нее не было никаких сомнений.

Если бы кто-нибудь попробовал заставить его прийти сюда, если бы кто-нибудь хотя бы предположил, что ему вздумается прийти в такое место ночью, предложив себя в качестве безукоризненной приманки любому пернатому чудовищу из кошмарного перечня этой планеты, — Кейз самое меньшее расхохотался бы. Но предложение исходило от Лиз, а он привык полагаться на ее суждение в каком-то смысле больше, чем на собственное. А с Яном все равно пришло время разобраться. От этого никуда не денешься. Надо было с самого начала отправить парня под арест, но вместо этого Кейз распорядился, чтобы Яну провели курс лечения, и вот теперь сам должен расплачиваться за собственное решение.

— Послушайте, — подала голос врач. — Вот и он.

Командор кивнул, одновременно обратив внимание на то, что, хотя куртка и брюки Лиз ничем не нарушали маскировку, ее белая кожа казалась в здешней тьме пятном под лучом прожектора. Следовало бы предусмотреть это заранее. Следовало бы натереть ее дегтем или машинным маслом… Одним словом, хоть чем-нибудь. Чтобы она целиком стала темной, подобно ему самому, чтобы они оба оставались невидимыми в ночи. «Сейчас уже слишком поздно», — подумал он. Мысленно выругался и знаком приказал женщине пригнуться пониже к земле, с тем чтобы спрятать лицо в здешней траве.

А ведь истинная ночь еще и не начиналась. Но до ее наступления оставалось уже менее получаса. Кейз принялся убеждать себя в том, что окружающий его мрак — не более чем условность, что даже на Земле сплошные тучи могут скрыть от взгляда луну и звезды, оставив человека в кромешной тьме, — но он понимал, что здесь происходит нечто качественно иное. Подлинную силу здешней тьмы он изведал однажды в полевых условиях, нарочно выключив фонарь, чтобы испытать это ощущение, — и на него нахлынула чернота, столь абсолютная, столь невыразимо бездонная, что с этим не шло ни в какое сравнение ничто из того, что ему довелось испытать на родной планете. От одной мысли об этом у офицера и сейчас побежали по коже мурашки. В это время суток весь лагерь залит огнями прожекторов, он весь сверкает именно для того, чтобы отпугнуть исчадия местной троекратной тьмы. Как будто одним только светом можно с ними справиться! Как будто стенами можно оборонить Эдем от ворочающегося снаружи Змия, можно помешать Змию вторгаться в сознания людей, считывать оттуда сокровенные страхи и желания и, материализовав их, обрушивать ужасы собственного подсознания на племя пришельцев.

Прислушиваясь к приближающимся шагам Яна, он вспомнил ночь, в которую Змий пришел за ним самим, — Змий, воплощенный в образе сущего ангела. Вспомнил о том, как стремительно оставили его все страхи, весь скептицизм, вся обычная опаска, — оставили так, словно их никогда и не было. Потому что существом, выступившим из тени, оказался его сын — да-да, вот именно! Его сын… столь же юный и цветущий, как десять лет назад, перед той страшной аварией. И в то мгновение командор не только не испугался — он даже не удивился, не говоря уж о том, чтобы усомниться. Любовь нахлынула на него с такой силой, что он задрожал и по щекам у него покатились слезы. Он прошептал имя сына — и существо шагнуло ему навстречу. Он протянул руку — и существо коснулось его руки… Без всякого сомнения, коснулось! И прикосновение было живым и теплым, он узнал сыновнюю руку и на ощупь, и по запаху, да и по тысяче других мельчайших примет. Господи на небесах, его сын воскрес! Он широко раскрыл объятия, схватил мальчика, зарылся лицом ему в волосы (узнавая их запах, и даже эта деталь совпадала!) и заплакал, он зарыдал в голос, захлестнутый подлинным цунами чувств, в которых были слиты воедино горе, любовь и чувство утраты…

И она спасла его. Лиз. Она пришла, увидела и поняла с первого взгляда. И отреагировала без промедления. То ли убив сверхъестественное существо, то ли каким-то образом спугнув его. И тут же отправила его в медицинскую часть. Едва-едва успела. Позже, когда к нему вернулись силы, достаточные для того, чтобы говорить, он спросил у Лиз, что она там увидела. И врач недрогнувшим голосом ответила: «Оно пожирало вас. Изнутри. Этим и занимаются все здешние твари, так или этак. Они нами питаются».

Ага, теперь и до него издалека донесся легкий перестук приближающейся платформы, ее солнечные батареи чуть дребезжали, пока она преодолевала кочки да канавы. Ян. Это наверняка он. Платформы, как выяснилось, оказались весьма ненадежным средством передвижения: две взорвались прямо на старте, а еще три так и не вздумали сдвинуться с места. Но Ян был одним из немногих умельцев, которым удалось поладить с капризными механизмами, во