Люди Кода [Песах Амнуэль] (fb2) читать постранично, страница - 141

фокусировался, меняя судьбу будущей Вселенной.

И.Д.К. отыскал Дину в этом хаосе представлений и воплощений. Он нашел ее руку, опущенную, будто судьба, над Землей пятого века до эры Христовой, Дина была в те годы серией землетрясений в Центральной Азии, погубившей древнюю цивилизацию, от которой в будущем не осталось ни следа.

И.Д.К. позвал Дину, и она пришла к нему на Вершину мира, где в пространстве-времени не было места для двух материальных тел, но дух мог существовать беспрепятственно. И.Д.К. обнял Дину, взглянул в ее глаза через сотни миллионов лет трехмерного времени и миллионы парсеков пространства. И сказал:

— Мы были всегда, родная. Ты понимаешь это?

Дина молчала, но ответ был ясен.

— Я хочу, — сказал И.Д.К., чтобы мы — ты, я, Йосеф, Илья, все остальные — стали Торой для будущих людей. Сейчас я освобожу время, промелькнет последний квант, Вселенная обратится в кокон, останется лишь то, что закодируем в структуре кокона мы — люди Кода.

— Структуру будущего мира, — сказал Хаим, слышавший разговор И.Д.К. с матерью.

— Его мораль, — сказала Людмила.

— Человеческие ценности, — объявил Муса.

— Да, — подтвердил И.Д.К. — С чего начнем?

— С момента творения, — твердо потребовал Йосеф Дари. — С момента, когда хаос кокона сменится альтернативой света и тьмы.

— Ты полагаешь, — подумал И.Д.К., — что будущий мир следует начинать с этой альтернативы? Ты полагаешь, что будущий мир вообще следует складывать из альтернатив? Ты видел мир уходящий, ты жил в нем; разве свобода выбора, предоставленная людям, сделала их счастливее?

— А ведь хорошая идея, — подал голос Ричард. — Вселенная, развивающаяся по четко продуманной программе. Вселенная, в которой разумные существа не имеют права выбора.

— Мы выберем за них? — насмешливый голос Людмилы. — Мы можем выбирать за тех, кого еще нет?

— Только мы и можем, — сказал Мессия. — Тот, кто создавал Код для нашего мира, полагал, что право выбора — благо. Нам создавать Код для Вселенной, которая придет следом. И нам решать.

Миньян — десять личностей, десять людей Кода — застыл, чтобы собраться с мыслями. Чтобы придти к согласию с самим собой. Чтобы из собственного восприятия уходившего мира создать Код мира будущего. Чтобы не повторить ошибок тех, кто создал Код мира уходящего.

И.Д.К. стоял на Вершине мира, и лишь единственный квант времени отделял его от смерти — смерти истинной и вечной, потому что в коконе Вселенной не могла существовать личность, но лишь созданная ею информация.

— Чтобы избавиться от хаоса, — сказал Мессия, — сначала нужно его создать.

— В начале, — поправил Йосеф.

— Не нужно хаос создавать, — пробурчал Муса, — он появится сам.

— Илюша, — прошептала Дина и поцеловала И.Д.К. в губы. — Я не хочу… Мы должны быть вместе…

— Возвращайся, — сказал И.Д.К. — Возвращайся на Саграбал или на любой из Израилей, где воскресшие создают то, что в наши дни называли Третьим храмом.

— А ты…

— Я тоже вернусь. Я найду тебя. Я… я хочу, чтобы у нас был сын, Дина.

— Парадокс, — сказала Людмила, перекинув свой голос по нематериальным сфирот. — Ты же знаешь, что за семнадцать миллиардов лет, отделяющих время Исхода от последнего мгновения Вселенной, не будет у тебя с Диной ни сына, ни дочери.

— Парадокс, — согласился И.Д.К. — Потому что за эти семнадцать миллиардов лет у нас с Диной были и дети, и внуки…

Вершина, на которой стоял И.Д.К., истончилась, как игла, плавящаяся в огне, и последней мыслью перед тем, как И.Д.К. разрешил времени испустить оставшийся квант и завершить свое течение, была: "Так сколько же ангелов можно разместить на острие иглы?"

x x x

Через триста семьдесят миллионов лет после начала Исхода, когда рассеялись тучи, покрывавшие небо в течение последнего ледникового периода, на берегу бывшего Средиземного моря, там, где когда-то втыкались в небо зубья тель-авивских отелей, стояли два человека — мужчина и женщина. Мужчине было на вид лет сорок, женщина выглядела на тридцать, хотя приходилась мужчине матерью. С плеч женщины спадала легкая накидка, не скрывавшая ни ее фигуры, ни темного загара, приобретенного под лучами десятков Солнц, каждое из которых ничем не отличалось от того, что висело сейчас низко над горизонтом.

Мужчина был обнажен, если не считать одеждой узкую набедренную повязку из тонко выделанной кожи. Мужчина смотрел на солнце, козырьком приставив к глазам ладонь, а женщина глядела вокруг себя и под ноги с видом человека, ожидавшего увидеть нечто совсем иное, а не то, что предстало ее взгляду — барханы и редкие скалы, похожие на когда-то стоявшие здесь отели не более, чем ящерка, пробежавшая между ног мужчины, похожа была на нильского крокодила, давно исчезнувшего с лица этой планеты.

— Ты ошибся, — сказала женщина, — здесь уже нет ничего. Даже под землей. Даже в памяти этого песка — ничего нет.

— Ничего, — эхом отозвался мужчина. — Я ошибся, согласен. Точнее… Здесь он