Зодчий. Книга I [Юрий Александрович Погуляй] (fb2) читать постранично, страница - 2

ценности. А запонки… Откуда вы знаете?!.

Гордеев чуть оживился, нацелившись на новую драгоценность, но аристократ замотал головой.

— Нет. Нет. Я всё равно вам не верю!

Он в сердцах схватил брошь с прилавка, замотал её в тряпку. Взгляд Чиваркина преисполнился ненависти.

— Понимаю ваше негодование, ваше благородие, — сокрушённо вмешался Пётр Васильевич. — Но так бывает. Истории предметов часто оказываются не такими, какими мы ожидаем. Вот.

— Вы просто сбиваете цену! Ноги моей больше здесь не будет! — воскликнул дворянин и вышел из лавки. Дверь за ним громко-громко хлопнула. Пётр Васильевич тяжело вздохнул, повернулся ко мне:

— Экий он нервный! А ты снова меня выручаешь. За венцовскую вещицу можно было бы и две тысячи попросить. Есть у меня артефактор, который бы к ней прицепил бы что-нибудь мощное. Но раз нет Эха… То и возиться с этим нет нужды. Вот. А что там за запонки?

— Думаю второй уровень Эха. В клинке четвёртый минимум, — пояснил я и протянул антиквару руку, раскрытую ладонью к потолку. Пётр сокрушённо вздохнул, достал бумажник и выудил оттуда десятку. Я кашлянул, и Гордеев закатил глаза. Вложил ещё червонец.

— Это ведь всё равно дешевле, чем в комиссию идти, — подмигнул ему я.

— Что, правда, то, правда, Миша. Запрут на месяц вещицу, а там ещё и ошибутся потом, бумажки свои поперепутают и время потеряешь, и деньги потеряешь. Повезло мне с тобой, Миша. Повезло. Редкая у тебя способность выпала. Быть тебе дворянином, клянусь, ежели глупить не будешь. Вот.

Лишняя десятка никак не расстроила Гордеева, потому что если бы он купил фальшивую вещицу на свой страх и риск, то потерял бы гораздо, гораздо больше. И не только в деньгах, а ещё и в репутации.

— Спасибо, Пётр Васильевич, — улыбнулся я ему. Даже жалко, что наши дорожки скоро разойдутся. За этот год мы почти сдружились. Ворчливый мужик, конечно, но правильный. Мне будет его не хватать.

— Как там твоя учёба? Долго осталось? — он будто почувствовал мой минорный настрой. — Месяц, да?

— Неделя, — поправил его я, и хозяин антикварной лавки посмурнел.

— Надо же, как время быстро летит, Миша… Ужасно как… Не передумал в свою Сибирь отправляться-то?

— Не передумал.

— Талантливый ты парень, чего тебе в той глуши делать! — вздохнул антиквар. — А здесь Петербург! Здесь возможности! Вот!

— У каждого свой путь, — уклонился от ответа я. — Всего хорошего, Пётр Васильевич. Звоните. Неделю я точно здесь.

— Доброго вечера тебе, Мишенька, — попрощался старик.

И я оказался на улице в июньском тепле славного Санкт-Петербурга. Бледный Чиваркин ещё был здесь. Он с телефоном у уха беспокойно кружил метрах в пятидесяти от входа в антикварную лавку, громко возмущаясь в трубку и размахивая свободной рукой. Расстроился парень, вижу.

Я же ступил на проезжую часть, пропуская машины, и по диагонали пересёк улочку. Мы люди простые. Нас ждало метро. Временная мера, разумеется. Потому что через неделю всё изменится.

По дороге к кампусу я заскочил в банк, чтобы забросить вырученные деньги на счёт. Не люблю таскать с собой наличность. Гораздо спокойнее, когда финансы находятся где-то под присмотром специально обученных людей. Сумма у меня скопилась не очень крупная, но на пару серьёзных покупок хватит. Которые, кстати, планировались уже совсем скоро. Как только выяснится окончательное распределение.

Из-за небольшой очереди в банкомате, где неприятная тётка средних лет очень сосредоточенно снимала себе денежки мелкими купюрами и в несколько подходов, я уже опаздывал на встречу с профессором Павловым. И это было плохо. Потому что не люблю опаздывать. Женщина демонстративно не замечала очереди, образовавшуюся из-за её медлительности и сломанного соседнего банкомата. Я посмотрел на часы. Чёрт!

Быстрый анализ энергетических линий агрегата показал ерундовую неисправность, с которой бы разобрался и дежурный банковский техномант. Так что я шагнул к неработающему банкомату и сунул карточку в щель приёмника, одновременно устранив поломку.

Отправив деньги на счёт, я коротким импульсом заблокировал карточку медлительной тётки в недрах её банкомата и поспешил на встречу. За моей спиной очередь переключилась на исправленную мной машину. Вот и славно. А та женщина всё равно ведь никуда не торопится.

У кабинета проректора я пригладил волосы, оправил форму академии и поднял руку, чтобы постучать. Однако дверь открылась за миг до этого, и седовласый Павлов мотнул головой, мол, заходи.

Его кабинет представлял собой настоящий книжный шкаф. Стены-полки, передвижная лестница, чтобы доставать до книг, спрятанных под потолком. И посреди этого бумажного пыльного царства стоял массивный стол с весьма современным ноутбуком.

— Ты опоздал, — буркнул Павлов. — Отвратительно, Баженов!

— Простите, Александр Сергеевич, — повинился я.

Павлов поморщился, обошёл стол и осторожно сел в глубокое кресло. Отложил в сторону массивную книгу, --">

Пожертвовать