несчастной любви еще было возможно. Их такая ситуация не удивит. На всей планете только восемь таких человек. Мы — другие. Мы росли под присмотром психогигиенистов. Нас научили гасить стрессы в самом начале, мы умеем даже моделировать собственную психику. Они этого не знают, но знают другое, которое наши папы и мамы уже забыли.
— Уговорила, — решил Фернандо. — С другой стороны, все это может пойти и на пользу Бессмертным. Недавно один произнес мне целую речь о бесцельности своего существования. Пожалуй, именно это им и нужно: обиженный ребенок, которого они дружно примутся утешать…
Утром мы встретились с Эвой за завтраком.
Она упорно не смотрела на меня. Она имела право сердиться за то, что я раскрыла ее тайну. Я и не обижалась. Разговор о Бессмертных я наметила на вторую половину дня, и место выбрала самое подходящее — бассейн. Эва пыталась сбить напряжение, плавая наперегонки. Видно, единственной возможной сейчас для нее радостью была радость победы над сильным противником.
— У меня для тебя сюрприз, — сказала я, дважды позволив ей обогнать себя. Она недоверчиво покосилась. Но, когда мы завершали очередную стометровку, сказала в пространство:
— Не понимаю, какие в моей жизни еще могут быть сюрпризы…
Потом мы шли в кафе, и я продолжила разговор.
— Прежде всего, прости меня, — сказала я. — Если можешь…
Эва молчала и смотрела в сторону.
— Если б я знала, что это из-за любви, я бы ни за что не погрузила тебя. Но мне и сейчас трудно понять тебя. Ведь о такой любви, из-за которой идут на смерть, я только в книгах читала.
И я почувствовала, что расстояние между нами как будто начало сокращаться.
— Я его каждую ночь во сне вижу, — вдруг призналась Эва. — Проходит мимо и не смотрит на меня. Или вдруг начинает целовать — это еще хуже…
— Можно попробовать камеру биосна, — осторожно предложила я, но она помотала головой.
— Ладно, хватит обо мне!.. Что там за сюрприз? — она опять оборонялась, эта сердитая девочка.
— Ты что-нибудь слыхала о Бессмертных?
Она резко повернулась ко мне.
— Это та колония двухсотлетних, которую обнаружили…
— Правильно. А хочешь с ними познакомиться?
И прежде, чем Эва успела согласовать свое желание с идеей непрерывного сопротивления современной медицине вообще и мне в частности, с губ сорвалось вполне естественное «хочу!».
— Тогда слушай. Никакие они на самом деле не бессмертные. Но то, что помогло им прожить такое множество лет, произведет революцию в науке. Теперь норма — сто лет, а скоро будет — триста. В последней трети двадцатого века жил такой доктор Вернер, он был педиатром. Тогда как раз возродился интерес к йоге, к парапсихологии, впервые провели погружение. Он увлекся этими проблемами, стал лечить детей гипнозом, а потом додумался до идеи авторегенерации. Доктор Вернер был молод. И он позвал на помощь своих друзей — таких же молодых… Несколько раз в неделю он собирал их, обследовал, учил методам самовнушения — ну, лечим же мы самовнушением простуду, это элементарно. Так они начинали. Вернер искал способ воздействовать на организм комплексами ощущений. Он думал, пробовал, а они все послушно исполняли, не задавая, к сожалению, лишних вопросов. В тридцать семь лет он погиб в автокатастрофе.
— Как все гении, — вдруг заметила Эва.
— Он погиб, а его друзья продолжали встречаться, тихо-мирно занимаясь самолечением и понемногу совершенствуя его методику. Но то, что у него диктовалось мыслью, у них получалось чисто интуитивно. Они научились контролировать свой организм, но сами не знают, как они это делают. Представляешь, обновляют стареющие клетки, поддерживают все свои внутренние органы в образцовом порядке, а поди спроси их, каким образом! Ну, слушают музыку и выполняют упражнения, предписанные Вернером, кое-что сами случайно изобрели… И все-таки проблема бессмертия ими не решена, они не умеют восстанавливать нервные клетки. У человека четырнадцать миллиардов нервных клеток, из них активно действуют два. Ресурсы значительные, но не безграничные. Здесь, в Эстибеле, для Бессмертных создали те условия, в которых им было хорошо полтораста лет назад. Знаешь, как они радовались всем этим музейным экспонатам? Теперь предупреждается каждое их желание, бережется каждая нервная клеточка… Хватит с них и того, что было. Ведь каждый из Бессмертных похоронил детей и внуков…
— А как мы к ним попадем? — вопрос был резонный.
— Это не просто. Они живут в лесном домике, в радиусе пяти километров от которого оградительный пояс. Надо знать пропускные пункты. Мой старый друг, который работает с ними, заметил, что они в последнее время скучают, хотя еще недавно эти самые Бессмертные настаивали на своем строжайшем уединении. Он пригласил меня к ним в гости. А я подумала о тебе.
— Спасибо… — и опять нейтральная полоса между нами вроде бы сузилась.
И вот на закате мы кустами, словно играя в индейцев, пробрались к замаскированному на лесной опушке
Последние комментарии