Выход есть [Мария Александровна Гинзбург] (fb2) читать постранично, страница - 2

велика.

Коля заглянул в то, что некогда совершенно очевидно было холодильником, порылся в нем и достал сникерс и упаковку чипсов.

— Как ты здорово все тут устроил, — сказала Таня.

Коля грустно улыбнулся:

— Это не я. Это Катя. Она раньше тут была.

Он протянул ей шоколадку и чипсы. Таня присела на безликую тумбу, стоявшую рядом, кивком поблагодарила и принялась есть. Странное дело, еще совсем недавно, пока она изо всех сил удирала по жутким коридорам от не менее жуткого быка, есть совсем не хотелось, а ведь она бегала по ним долго… целую вечность. Но при виде желтого пакетика чипсов она чуть не захлебнулась слюной. После сладкого шоколада и соленых чипсов захотелось пить. Таня опасалась, что воду придется слизывать с трубы. Но в продуктовом ларе Коли нашлась бутылка газированной минеральной воды. Таня узнала ее. Рома покупал только эту, со смешной малинкой на этикетке. Была у него такая маленькая причуда. Она думала, что заплачет, когда прикоснется к бутылке, но нет. Глаза ее остались сухими.

«Я отупела», подумала Таня и жадно присосалась к горлышку.

О, она бы выпила всю эту бутылку и еще одну! Неизвестно, когда и где удастся добыть еще воды, ясно и спокойно подумала Таня. И тогда придется облизывать трубу. Она остановилась, когда в бутылке оставалась примерно треть, и вернула ее Коле.

Навалилась усталость. Таня забралась на лежанку, еще успела услышать, как рядом, с краю, пристраивается Коля, и провалилась в черный сон без сновидений.

* * *

Бык неистовствовал. Видимо, лабиринт совсем опустел, и тварь голодала. Прижавшись друг к другу на лежанке из вонючего тряпья, они сидели и слушали рев и топот. Где-то вдалеке. Но все равно, выходить пока не стоило. Еще в первые дни Коля научил ее, что главное — не бояться. Тогда бык не учует. Она и не боялась. Таня наконец вспомнила, где видела его куртку, сразу зацепившую ее взгляд. Да и самого Колю тоже узнала.

Екатерина Орлова, двухтысячного года рождения, пропала в мае. Тогда ее искали всем домом, многие из их огромного человеческого муравейника и перезнакомились на этих поисках. И конечно, территорию бывшего завода «Самсон» волонтеры прочесали тоже. Когда-то это был второй по величине завод в стране. Назывался он в тогдашнем духе витиевато — «Ленинградское ордена Ленина и ордена Трудового Красного Знамени производственное объединение мясной промышленности имени С. М. Кирова». Бренд кто-то выкупил в нулевые, а от завода остались лишь циклопические развалины по соседству рядом с разноцветными новенькими многоэтажками, да огромные бронзовые быки у ворот.

Нам повезло, что мы в тот раз не наткнулись на мозаику, в который раз подумала Таня.

Тогда я оказалась бы здесь гораздо раньше…

Екатерина была девушкой веселой и яркой. Не каждой придет в голову носить грубую байкерскую кожанку, расшитую нежными маками. У нее было много друзей и знакомых, и они действительно горевали по Кате. Пропажа Николая Вострецова, две тысячи седьмого года рождения, не привлекла такого внимания. Мать его работала два через два, и заметила исчезновение сына не сразу. К тому же, началось лето, и многие уже просто уехали из города.

Таня бездумно смотрела, как кружатся пылинки в солнечном луче, падавшем из узкой пробоины под самым потолком. В стенах лабиринта иногда попадались такие проломы. Обычно они вели в соседний зал, но Катя в свое время выбрала закуток с вентиляцией — эта дыра вела наружу. Благодаря этому подростки не только дышали более-менее чистым воздухом, но и могли вести счет дням, если бы захотели. В дыру то заглядывало солнце, то падала тьма, а то и сочился дождь. А скоро, безумно хихикнув, подумала Таня, я увижу, как меняется и время года… в отдушину будет задувать снежинки, и воду будет добывать гораздо легче. Но окна всегда были слишком высоко, чтобы добраться до них. Почти всегда.

Из лабиринта не было выхода.

И вдруг что-то распрямилось в ней, какая-то пружина.

— Коля, — сказала Таня. — Но нельзя же вот так сидеть. Если есть вход, есть и выход.

Парнишка встревожено заворочался на своей лежанке.

— Ты становишься как Катя, — пробурчал он. — Она тоже так говорила, а потом ушла. Сказала, что все придумала, что заманит быка в ловушку…

Сегодня Тане думалось на удивление легко и ясно. То, что быка нельзя убить, она уже знала. Видела кровавые разводы на стенах и мягкие, жуткие и отвратительные кучки на лестницах и в заваленных хламом залах. Больше от тех, кто столкнулся с быком лицом к лицу, ничего не оставалось. Таня и Коля подбирала из валявшихся рядом с останками рюкзаков крекеры, гамбургеры, пиво. Желающих устроить пикник в развалинах завода находилось много.

— Нужно добраться до той фрески на стене, — сказала она. — В конце концов, ты же попал сюда, когда потрогал ее, верно?

Она встала перед глазами Тани, как наяву. Это была не фреска — Таня уже