Грезы любви [Патриция Райс] (fb2) читать постранично, страница - 2

раздавались выстрелы мушкетов – это красномундирники добивали умирающих и преследовали раненых, пытавшихся спастись бегством. Кое-где можно было, услышать свист сабли, разрезающей холодный воздух, когда отчаявшийся горец доставшимся в наследство от деда палашом пытался отразить смертельный удар противника. Практически безоружные – а многие и босиком, – шотландцы не имели ничего, кроме несгибаемой гордости и отваги, чтобы противостоять британским солдатам, хорошо экипированным и оснащенным современным оружием. Но гордость и отвага бессильны перед холодным ликом войны.

Чудовищное зрелище резни, развернувшейся внизу, давно уже заставило мальчика упасть на колени и опустошить желудок, и только вид знакомого пледа, видневшегося на краю поля битвы, давал ему силы двигаться вперед, в самую гущу безумия, которое мужчины называют войной.

Цепляясь онемевшими от холода пальцами за выступы в скалах, он соскользнул вниз, на усеянную камнями землю. Над отдаленными частями поля еще поднимались дымки и гремело эхо выстрелов, но в этом уголке схватка закончилась несколько часов назад. Мальчик лихорадочно огляделся, отыскивая знакомый плед и признаки жизни в этом царстве мертвых.

Ослепленный ужасом и отчаянием, он не сразу заметил врага. Схватив древнее кремниевое ружье, которое он нес с собой весь долгий путь, мальчик распластался между камнями за секунду до того, как из-за скалы появился красномундирник.

В ужасе он смотрел, как англичанин занес свой штык над поверженным телом в знакомом пледе. Повинуясь скорее инстинкту, чем велению ума, четырнадцатилетний подросток вскинул мушкет и нажал на курок.

Солдат вскрикнул и повалился на землю. Отбросив оружие, мальчик вскочил на ноги и бросился к павшему горцу. Опустившись на колени, он откинул насквозь промокший плед и попытался перевернуть могучий торс. Вязкая, успевшая свернуться кровь окрасила его пальцы.

Страшная истина открылась ему даже раньше, чем он заглянул в незрячее лицо, поразительно похожее на его собственное. Убитый горем, мальчик замер, прижав к себе темноволосую голову. Никогда больше он не почувствует на плече дружескую руку и не увидит улыбки старшего брата, который был его кумиром с самого рождения. Боль была гак безмерна, что ему было все равно, даже если вся британская армия набросится на него и изрубит на куски.

И только проклятие, сорвавшееся с губ раненого, вывело его из беспросветного отчаяния.

– Черт бы тебя побрал, Маклейн, ты поплатишься за это!

Удивленно вскинув голову при звуках своего имени, мальчик обнаружил перед собой бледное лицо английского солдата, который злобно смотрел на него, пытаясь подняться на ноги. Ужаснувшись, он узнал своего кузена Драммонда и ощутил новый приступ тошноты.

Мальчик вскочил на ноги и начал карабкаться вверх по склону холма с проворством горного козла. Душа его была охвачена смятением, к которому примешивались ужас и отчаяние. Его брат погиб. Его кузен – красномундирник. И он только что стрелял в него.

Глава 1

Корнуолл, осень 1759 года

Держась за сильную руку, сжимавшую ее ладонь, Элисон Хэмптон мечтательно созерцала пенистые волны. Ветер с моря относил назад черное облако ее волос. В серых глазах девушки отражался серебристый блеск сумрачного неба, но в ясном взгляде, затененном темными ресницами, сияло ничем не омраченное счастье, а на изогнутых губах блуждала неопределенная улыбка.

Ее спутник, глядя на запрокинутое лицо Элисон, ощутил привычный прилив восторга. Ребенок превратился в прекрасную женщину, и взаимное притяжение, вспыхнувшее между ними несколько месяцев назад, превратилось в мощное влечение, которое было трудно сдерживать. Его робкие ласки не встретили жеманного отпора, и сердце молодого человека начинало биться чаще, когда он задумывался о большем.

Элисон повернула голову и подняла вопросительный взгляд на лицо Алана. Она восхищалась густой прядью золотистых волос, падавшей на его высокий лоб, и предпочла бы, чтобы он не надевал напудренный парик. Но поскольку она еще не набралась смелости, чтобы сообщить ему о своей антипатии к его парику, то просто улыбнулась, когда он провел рукой, по ее волосам.

– Ты так прелестна, что небесам должно быть стыдно, когда они хмурятся, глядя на тебя, – хрипло произнес молодой человек, видя собственное отражение в ее глазах.

Губы Элисон слегка приоткрылись в ответ на столь мудреное заявление, и она перевела взгляд на щенка спаниеля, резвившегося у подножия скалы. Внезапно на ее тонких чертах промелькнуло тревожное выражение.

– Пибоди! Ко мне! – воскликнула она резким и нетерпеливым тоном, настолько несвойственным ей, что и мужчина, и собака изумленно уставились на нее.

Щенок радостно бросился к хозяйке, и лицо Элисон снова приняло мечтательное выражение. Рассеянно почесав собаку за ушами, она выпрямилась и позволила своему спутнику увести себя.

Шорох осыпающейся гальки заставил Алана оглянуться. Подмытый морем