Он не мог иначе [Леонид Сергеевич Колосов] (fb2) читать постранично, страница - 5

«Альфа», «Браво», «Казбек». В отдельной картотеке находились реальные имена тех, кто стоял за этими псевдонимами. Но к ней новый сотрудник разведки доступа еще не получил...

Постепенно у Ингвара все больше открывались глаза на характер своей работы. Он не был настолько наивным человеком, чтобы считать, что служба в разведке является благотворительной деятельностью. Но Росс был вначале убежден хотя бы в том, что трудится на благо безопасности своей страны. Повседневная практика постепенно развеяла все его иллюзии на этот счет. Через несколько месяцев он ясно осознал, что вся деятельность бельгийской разведки подчинена не проблемам национальной безопасности, а выполнению многочисленных заданий штаб-квартиры НАТО, которые на три четверти состояли из запросов, касавшихся экономики, политики, состояния вооруженных сил СССР и его союзников. А поскольку в натовском центре хозяевами были американцы, именно от них и приходили всевозможные циркуляры, начинавшиеся весьма категорично: «Штаб верховного главнокомандующего объединенными вооруженными силами НАТО в Европе настаивает...», «решительно советует...» и так далее.

Однажды в отдел прибыл американский генерал из ЦРУ Джон Швейцер. Ему нужно было перепроверить данные о строительстве некоторых аэродромов в ГДР. Судя по информации, которую контора получила от одного из оперативных отделов службы, в этом районе работали два агента, дававшие разноречивую информацию. Шеф попросил Росса принести досье «А» и оставить их вдвоем с американским генералом. На другой день майор сказал Ингвару:

— То, что мы сообщили Швейцеру, представляет чрезвычайный интерес. Кстати, советую вам развивать личные связи с американцами, они информированы куда больше нас.

Офицеры различных отделов бельгийской разведки поддерживали довольно тесные контакты с военными атташе из союзнических натовских стран, чтобы выуживать сведения, по тем или иным причинам недоступные их собственной агентуре. При этом использовался метод «ты — мне, я — тебе». Правда, каждая из сторон старалась обойти партнера. Случались при этом и курьезы. Как-то одному бельгийскому офицеру, сообщившему важные сведения американскому коллеге, последний подкинул под видом агентурного донесения перепечатку статьи из какой-то американской газеты. Этот случай рассказывали потом как анекдот.

Новый директор управления полковник Марго положил конец торговле секретами, особенно с американцами.

— Я не люблю янки, — сказал он в узком кругу подчиненных, — потому, что они выжимают нас, как лимон, а взамен не дают ничего, кроме беспокойств и неприятностей. Так что старайтесь быть похитрее с этими гангстерами.

Страны — члены НАТО в принципе обмениваются информацией. Но в Бельгию, и Росс это очень скоро понял, поступали лишь те ограниченные сведения, которые, по мнению руководителей американских спецслужб, бельгийцам можно было знать. Зачастую такая информация содержала старые, уже известные факты и данные. Американцы же, со своей стороны, требовали, чтобы все разведки стран — членов Атлантического блока направляли им для обобщения еженедельные подробные отчеты, касавшиеся в основном советских сухопутных, военно-воздушных и военно-морских сил. Эти данные перепроверялись, анализировались и затем в виде обзоров с выводами ЦРУ и РУМО (разведывательное управление министерства обороны США) рассылались партнерам по НАТО.

Между тем пришло время Ингвару расстаться и с Мартенсом. «Учителя» повысили в звании и перевели в стратегическую авиацию на оперативную работу. На место Мартенса пришел бывший штурман бомбардировочной авиации Лионард. Он был владельцем ярко-рыжей шевелюры, и от него постоянно разило перегаром — и ранним утром, и поздним вечером.

Майор Лионард был железным человеком с железной логикой. Во-первых, он считал, что работа всегда может подождать, а во-вторых, что истину нужно искать на дне бутылки. Он неплохо относился к Россу, потому что тот весьма квалифицированно составлял разведсводки. Ему оставалось лишь подписывать их и отправлять в секретариат службы как свое собственное творчество.

Рабочий день «Рыжего» складывался весьма своеобразно. На работу он приходил с получасовым опозданием, чтобы был ясно обозначен барьер, отделяющий начальство от рядовых. До 11 часов он читал газеты и беспрестанно курил свою трубку. Затем отправлялся в бар, возвращался к 12 и сразу же отбывал домой обедать. Возвращался Лионард только через час после окончания обеденного перерыва. Лицо его напоминало цветом только что очищенную свеклу. Бравый майор до окончания работы успевал еще два-три раза спуститься в бар и иногда добирался до своей автомашины походкой матроса, сошедшего на берег после длительного плавания.

Начальство знало, что Лионард пьет, но почему-то не трогало его. Впрочем, дело в его конторе делалось: Росс работал за двоих.

Росс все больше и больше убеждался в том, что бельгийская разведывательная служба