Сложности зельеварения [Светлана Игнатьева] (fb2) читать постранично, страница - 2

сказать буднично. Деревенская повивальная бабка прекрасно и без меня бы обошлась, но мне ведь тоже нужно опыта набираться.

К счастью, сложных случаев пока не было. Хотя для некоторых лекарств ингредиенты мне еще предстояло поискать, благо, лес рядом и все лето впереди.

Так и повелось, пару раз в неделю я уходила на целый день в лес за травами. В остальные дни готовила зелья и принимала посетителей. В свободное время засадила огород, но большого урожая ждать не приходилось, все же с посадкой я опоздала на целый месяц.

Расплачивались деревенские в основном продуктами, изредка куском домотканной ткани или шерстью. Как-то принесли нескольких цыплят, как подрастут, буду со своими яйцами. Голодной не останусь, но и богатства нажить не получиться.

Живые деньги я надеялась заработать, продавая заготовленные травы и готовые зелья в аптеки в ближайшем городе. Дорога до него занимает около четырех часов. Я уже была там проездом, провела полдня, обивая пороги кабинетов магистрата, необходимо было зарегистрировать свое прибытие к месту назначения. Успела только заметить, что город довольно большой и зажиточный. И вот теперь пришло время познакомиться с ним поближе.

Из Залесной в город на ярмарку собрался ехать целый обоз во главе со старостой. Как мне объяснили, выезжают они обычно уже после обеда, ночуют в телегах возле города, чтобы не тратиться на постоялый двор, с рассветом въезжают в ворота, распродают все за полдня и к ночи возвращаются домой. Для первого раза такой план меня вполне устроил.

2. Детство

Родителей я почти не помню. Мне было лет шесть, когда они отправились в город на ярмарку и на обратном пути попали в метель. Они почти, добрались. Телегу с замерзшими телами нашли всего в версте от нашей деревни.

Потом приехал дядя, старший брат отца со своей семьей и занял оставшийся без хозяина добротный двухэтажный дом. Меня он тоже забрал от соседей, которые на время приютили сироту. Я никак не могла понять, почему в моей комнате теперь живут другие девочки и играют в мои игрушки, а я должна спать в чулане, слушаться злую тетку и «радоваться, что пожалели приблуду».

Не знаю, что было бы со мной дальше, но через месяц приехала бабушка. Она жила далеко от нас и поздно узнала о смерти единственной дочери.

Бабушка забрала меня к себе, но не вернулась домой, а поселилась здесь же , в домике на краю леса. Не захотела оставлять родную могилу без присмотра.

Бабушка была хорошей травницей, слабо, но владеющая магией. К ней приезжали за помощью со всех окрестных деревень. Она учила меня всему, что знала сама: свойства трав, когда собирать, как собирать, как засушить, как приготовить. А когда во мне проснулась магия, то свозила в город в школу для одаренных детей, чтобы там проверили уровень дара и дали рекомендации, как его развивать. Она мечтала, что когда-нибудь я поступлю в Академию и стану «настоящей магиней», и не жалела денег на мое образование. В крохотной избушке стояла целая полка книг, и не только о травах, но и по истории, правописанию, математике, контролю магического дара, все, что рекомендовал городской учитель.

К сожалению, бабушка умерла, когда мне было четырнадцать, а в академию принимают только с шестнадцати. Дядя, как ближайший родственник, снова стал официальным опекуном, имеющим право распоряжаться моей судьбой. Пришлось вернуться жить в дом дяди, своим я его давно уже не воспринимала.

Избушку бабушки перевернули вверх дном, искали деньги, которые должна была скопить «старая ведьма». Отодрали полы, искали по сусекам, но нашли только немного меди. Бабушка давно уже подготовила схорон. Предчувствуя скорую смерть, она спрятала туда все самое ценное: тетрадь с рецептами зелий, мои документы и деньги, что она сумела скопить. Но об этом я, конечно, молчала. Все знахарские инструменты и книги при переезде куда-то пропали. Подозреваю, что дядя отвез их в город и там продал старьевщику, как вещи дорогие, но в хозяйстве бесполезные.

У дяди имелись две дочери, девицы семнадцати и шестнадцати лет, и сын, двенадцати лет. Девушки с утра до вечера были заняты "приготовлением приданого", точнее сидели и глазели в окно или ссорились между собой. А всю работу по дому свалили на меня. Тетка объяснила, что раз я "нищенка и бесприданница", то должна теперь отрабатывать свое содержание.

Как не обидно было превратиться внезапно в бесправную приживалку, ребенку в четырнадцать лет сложно спорить со взрослыми, оставалось только молчать и делать, что приказывают. Однажды тетя решила отходить меня вожжами за какую–то провинность, ударить она успела только один раз, а потом я не сдержалась и выпустила силу. Результатом воспитательных мер стали перевернутые столы, лавки и слегка пришибленная о стену тетка. Больше бить меня никто не решался. Пробовали запирать в наказание в погребе, но после этого в доме прокисла вся еда, так что голодной осталась вся семья. Им оставалось только ругаться и грозить издалека, а на это я быстро научилась не обращать