плечу, встала бы старая гвардия, да куда? Да против кого?
Марыся Михайловна, трясущимися руками перелистывала старый альбом с черно белыми фотографиями. Ванечка, старший сын, в Афгане погиб, в цинк запаянный на Родину вернулся. Кирюша, младшенький, взрывник, на шахте погиб, почти пустой гроб в землю опускали, нечего собрать не удалось толком. Не успели их мальчики жениться, не успели внуками порадовать. Да, может оно и к лучшему, думала Марыся, в какой такой мир страшный деток плодить? На какую долю обрекать? Может, так боженька уберег и сыновей ее и внуков не родившихся. И от такой мысли, на сердце у женщины на время, становилось легче.
К осени, за неимением чего делать в деревне, из дома бывшей Анькиной хозяйки, жильцы съехали в город. В то время, бросали люди дома незадумываясь. За зиму, дом покосился. Не годится дому быть без людей.
Много таких «заброшек» деревень призраков стало.
Села целые вымирали на глазах, за считанные месяцы.
А к марту месяцу, и Марыси Михайловны не стало. Анька по улицам бегала, мяукала громко, людей внимание привлекала. Оставшиеся в деревеньке старики заметили кошку, смекнули неладное, что и вправду, хозяйка то, кошкина, давно не появлялась? Следов нет совсем у двора.
Из города вызвали каких-то родственников. Те похоронили старушку кое-как, посмотрели на грустный домишко, да и уехали обратно в город, поминай как звали, а Анька осталась. И Митька подоткаточный, остался. Его просто отвязали от привязи, чтоб сам себе пропитание выискивал.
Говорят люди, что не могут жить кошка с собакой дружно, врут люди. Митька до последнего дом охранял. На птичек охотился, а Анька мышковала. Хотя не мышей ни птиц почти не было. Не живет мышь там, где ей есть нечего. А птиц люди ловили, суп варили. Голодно и холодно.
Иногда Анька и Митька, бегали на погост, ложились на холмики Олега Палыча да Марыси Михайловны, клубочками сворачивались да спали так. А потом возвращались, службу нести, дом сторожить на случай возвращения хозяев.
Одна из долгожительниц деревни, Фаня Ильинична, рассказывала, что пошла, проведать могилки, да убраться там по возможности. И увидела, два окоченевших трупика, собаки и кошки, так свернувшись и заклякли на могилках, своих хозяев.
2 «По-пьяной лавочке»
Подобрал друг мой, на дороге мужиченку не трезвого. Жалко стало, подвести решил. Время было позднее, трасса пустая, одни степи вокруг. А дальше, лучше будет с его слов, от первого лица.
Еду себе, курю, справа поле, слева поле, сзади дорога и впереди дорога, да только глядь, мужиченка идет, шатается. Я думаю, мало ли? Мож помощь, какая нужна человеку, всякое бывает. Да и о чем-то страшном не подумал, не из робкого Я десятка. Шкура своя дорога, конечно, но человеком оставаться нужно. Оно в жизни как, ты кому то поможешь, тебе кто-то поможет. Поровнялся с пешим, остановился. Дверь открыл и вопрошаю:
– Эй, путник! Куда тебя подвести то? Время познее, темно уж, гроб дорога.
– Ой, добрый человек, коли уж не в тягость, подвези. – Промямлил нетрезвым голосом незнакомец и по приглашающему жесту водителя, полез в кабину.
Только залез мой попутчик, так перегаром засмердело, что Я окна и пооткрывал. Едем. Молчим. Думаю, а какого ж лешего он ночью по трассам болтается? Не то что бы Я любопытный, всякое повидал, да всеж интересно и в беседе время быстрее каратается.
– Я конечно не назойливый, да вот спросить хотелось. – Начал было беседу Я, и повернулся к попутчику, чтоб получше разглядеть. Глянул, а сам вздогнул, лицо пассажира моего молодое, а волосы седые. Я то думал сперва, деда или пенсионера пожилого подобрал, а тут пацан сидит, если двадцать пять есть, то хорошо. Да и голос, голос старый, дребежащий, и как будто испуганный. Ну думаю, ладно, мож и вправду, что с ним жуткое приключилось. Авось расскажет, Я истории разные слыхивал, у нас мужики на отстойнике для фур бывает соберуться и давай байки травить, у кого страшнее, один перед другим хвалятся. Вот может чего эдакого и этот пассажир мой мне поведает, будет, чем ребят поразвлечь.
Свет в кабине Я выключил.
– Да гулял Я, гулял и заблукал. – Сам по себе начал пассажир. – Никакого криминала, нет, не бойся.
– Да Я и не боюсь. – Закуривая и одновременно крутя баранку, проговорил Я и стал ждать, чтож он мне расскажет. Обычно, из моей практики, люди которых подвожу, сами начинают разговоры и сами свои истории рассказывают. Я им вроде пастора на исповеди, ибо знают, что больше, скорее всего не увидимся, а душеньку свою всеж облегчили.
– Говоришь никакого криминала? – Повторил Я, а тот как-то тяжело вздохнул и начал:
– Тут недалеко озеро есть. Красивое такое. Осенью, собрался Я с другом своим лучшим, на это озеро, на уток охотится. Ну и как полагается, в лодку упаковали ящик пива, водки, закуски. Думали, уточек постреляем, а потом отдохнем культурно на природе. Что еще надо?!
Ну вот, началось, подумал Я и стал слушать с предвкушением историю своего пассажира. Тот продолжал без остановки, только как-то странно в зеркало заднее смотрел, будто
Последние комментарии
20 часов 55 минут назад
21 часов 13 минут назад
21 часов 22 минут назад
21 часов 24 минут назад
21 часов 26 минут назад
21 часов 44 минут назад