Дон-Коррадо де Геррера [Николай Иванович Гнедич] (fb2) читать постранично, страница - 3

должность свою, что закон, меня обязывающий, попрать ногами. Он должен умереть.

По окончании сего он пошел, чтобы произвесть в действо злодейское свое намерение.

Глава 2

Среди глубокой тишины ночи, среди приятного покоя всего дышащего завывала одна ночная птица; и в доме Педра, в доме доброго отца раздавались одни стоны: там — старые служители, собирая разбросанные пожитки, проливали горькие слезы о участи доброго своего господина; там — с отчаянием бегала дочь, и ночное эхо повторяло ее вопли, происходящие о потере своей матери; там — верная супруга, узрев окровавленный труп и узнав своего супруга, бросается на него с трепетом. Это дело рук кровожаждущего Дон-Коррада и сребролюбивого Ричарда.

Педро, стоя перед трупами жены и сына и прижимая к груди своей любезную Леонору, обливался горькими слезами, однако благодарил Бога, оставившего ему одно утешение — одну дочь. Вдруг видит он молодого офицера, к нему подходящего. Леонора при виде его потупляет в землю глаза, омоченные слезами.

— Ты, верно, пришел исполнить меру своей жестокости, — говорит ему Педро, — ты, верно, пришел похитить у меня последнее сокровище и оставить меня живого?

Офицер подходит к нему ближе и смотрит на него с сожалением.

— К чему это сожаление, — говорит Педро, — оно совсем не нужно, оно несносно для меня!

Офицер

Старик, коего седины внушают в меня почтение, знаешь ли ты меня?

Педро (приведя его к трупам жены и сына)

Видишь ли это?

Офицер

Вижу, вижу, несчастный старец!

Педро

И ты спрашиваешь, знаю ли я тебя? Видишь ли ты эти зияющие раны, видишь ли ты эти посинелые губы, слышишь ли ты, как они произносят твое имя? И ты спрашиваешь, знаю ли я тебя? Или ты так закоренел в злодеяниях, в убийствах, что не слышишь сего? Так я повторю тебе: ты варвар, убийца, убийца невинных жен и младенцев! Но что я говорю! Не слушай меня, не слушай, молодой львенок; я жалостлив: нет такого слова, которым бы можно было наименовать тебя.

Офицер

Успокойся, почтенный старик!

Педро

Успокоиться мне? Боже мой! Боже мой! Успокоиться? Скажи еще, безумец, скажи еще: успокойся, и пронзи меня! Человек ли ты? Есть ли у тебя сердце?

Офицер (трогательно)

Старик, старик! О! у меня есть сердце; я совсем не для того пришел, чтобы это слушать; я пришел утешить тебя.

Педро

Утешить меня! Жена моя убита, сын мой убит, дом мой разорен — за что? Виновен ли я в том, виновны ли они в том, что чернь, отягченная податьми, угнетенная насилиями, взбунтовалась, и меня почли соумышленником? Да накажет меня Бог, если я думал когда об этом! Я совершенно невинен, и за то убили жену, сына. Утешить меня? Моя горесть неутешима; но благодарю Бога, что Он оставил мне одну Леонору, одно утешение и подпору моей старости.

Офицер

Ах! для чего я не могу возвратить тебе твоей жены и твоего сына! На этот раз, если я не могу быть богом, по крайней мере, я желал бы быть богатым, чтобы возвратить тебе всё потерянное.

Педро (смотря ему пристально в глаза)

Молодой человек, молодой человек! Прости мне мое заблуждение; я почитал тебя злодеем, но ошибся; ты имеешь сердце — и какое сердце; если б ваш начальник, если бы де Геррера имел подобное твоему сердце. О! он был бы счастливый человек: проклятия несчастных не сопровождали бы его. Так, проклятия отцов, лишенных жен и детей, проклятия детей, лишившихся родителей, проклятия поруганной невинности, ужасные проклятия будут преследовать его до дверей гроба! И горе, горе ему в день Страшного Суда! Зубы его воскрежещет в аду^[9].

Офицер

Боже мой! До сего часа был я слеп; одно суеверие, одна буйная страсть молодости владели мною; теперь луч небесный озарил меня, и с сей минуты клянусь не обнажать меча, разве потребует того отечество или собственная моя честь! Я добровольно пошел за Коррадом, имея в виду гнусное намерение — обогатиться неправедным образом. Боже! прости мое заблуждение, и если я еще обнажу меч для корысти, если поражу хотя одну невинную жертву, то в ту ж минуту да поразит меня гром небесный.

Молчание.

Старик, почтенный старик! можешь ли ты быть моим другом, отцом, ангелом?

Педро

Я тебя не понимаю.

Офицер

Разве тебе не говорят глаза мои, разве не говорит мое сердце?

По окончании сего он бросает нежный взор на Леонору, которая в продолжение разговора, несмотря на свою печаль, часто и пристально смотрела на молодого прекрасного человека. Педро понял его, Педро посмотрел на небо, посмотрел на Леонору, взял ее за руку, и слеза печали, смешанная с слезою радости, остановилась на щеке ее. Педро, распростерши руки, вскричал:

— Сюда, сюда, дети мои! К моему сердцу. Тень Эльвиры, — так звали жену его, — посмотри сюда — на эту радость, ниспосланную Всевышним; посмотри, как награждается в этом мире незаслуженное несчастие; посмотри на эту чету — и --">

Пожертвовать