Одиночка [Алина Савельева] (fb2) читать постранично, страница - 3

мной такого никогда не случится! Но, оказывается, напитки из рук подруг тоже бывают опасными…

Туман в голове все больше густел и тело отказывалось слушаться. Я пыталась вырваться, но шансов справиться с тремя парнями, пусть даже они были далеко не качками, у меня не было. Они все дальше тащили меня в лес, наперебой радостно приговаривая:

— Ох, детка, сейчас мы сделаем тебе хорошо!

— Будешь визжать, как свинья, тебе понравится!

— Было столько членов у тебя одновременно? Щас кайфанешь!

Остановившись, достаточно далеко от поляны, когда звуки музыки уже не были такими оглушающими, они швырнули меня на землю, топчась вокруг. Это был единственный шанс позвать на помощь, и я с неимоверным трудом цепляясь за сознание, что есть мочи заорала:

— Помогите!

Увесистый кулак в лицо, к моему сожалению, не отправил меня в небытие, причинив только резко пронзающую боль от глазницы до затылка.

Один из сволочей схватил меня за волосы, зажал рот, наверное, разглядывая наливающийся синяк, сказал:

— По морде не бейте, челюсть свернете, как она сосать будет? А ты, — дыхнул он мне в лицо гнилью незалеченных зубов, смешанной с вонью табака, — ещё раз пикнешь, я тебе язык вырву и глаза выколю, усекла?

Мой ответ им был не нужен. Тут же с меня начали срывать одежду, попутно лапая, оставляя синяки, грубо сжимая всё, до чего дотягивались. Липкий холод ужаса сковал сознание и тело, но я все же пыталась отбиваться. Однако тут же все мои конечности были зажаты в руках отморозков.

— Улётная соска! До утра не отпустим, — заявил один из них.

— Она ещё завтра за добавкой придет, — ржал третий, с обилием рытвин на лице.

Хотя… их неидеальная внешность тут не при чем. Они уродливы внутри, и это не исправить никакими косметическими методами.

Воспользовавшись, что его друзья удерживали меня по рукам и ногам, «краснолицый» устроился между моих разведенных в стороны бедер. Он стащил свои штаны и едва я увидела, как он, достав свой член, дёргает его, обхватив рукой, чувство омерзения и тошноты подкатили нестерпимо близко. Я чувствовала, что меня вот-вот вырвет… на собственное лицо, потому что я даже не в силах его повернуть в сторону.

— Здарова, парни, развлекаетесь? — неожиданно громко прогремел рядом вопрос.

Из-за спутанных волос, лежавших колтунами на лице, я не могла разглядеть говорившего.

Осознание, что к троим добавился четвертый, привело меня в ужас, до такой степени, что я начала задыхаться, теряя способность заглатывать кислород. Промелькнула мысль, что там, на поляне, около полсотни ещё пьяных и, возможно, таких же отморозков. Это было последнее, о чем я подумала, проваливаясь в темноту.

Глава 3. Лимит доброты

Адская боль в висках и затылке было первым, что я почувствовала, приходя в сознание. Судя по ощущениям, я лежу на чем-то мягком. Запахов и звуков нет. Совсем. Я не в лесу? Как же страшно открыть глаза. Но придется. Надеюсь, всё уже кончилось, и я уже одна.

Осторожно приоткрываю глаза и торопливо снова зажмуриваюсь от вспышки яркого света, ослепившего и принесшего новый болезненный спазм. Этот яркий свет, словно острый клинок вонзился в глаза и продёрнул лезвие до висков.

Но, постепенно привыкнув к яркому освещению, я всё же огляделась. Я в большой комнате, видимо, спальне, в сине-белых тонах. Мебель и текстиль абсолютно точно из элитных, подобраны со вкусом. Черт, где это я? И как тут оказалась? Надеюсь, я ни в каком-нибудь фешенебельном борделе!

Все тело ноет, в синяках, гематомах и крови. Кровь! Быстро откинув простынь, уставилась на бедра и промежность. Синяки есть, грязь есть, крови нет. Как и болезненных ощущений там, я знаю, они должны быть, все так говорят. Они не успели? Кто-то мне помог и вытащил из цепких лап насильников? Сами бы они не остановились, это ясно, как божий день.

Гадать мне долго не пришлось. Спустя минуту я услышала, как в дверь кто-то скребётся, и забралась с головой под простынь, пристально следя за дверью, через щель. Очень медленно дверь приоткрылась, но в проёме никого нет, и снова ни звука!

«Что за чертовщина», — успела подумать я, прежде чем на меня что-то запрыгнуло. Что-то мохнатое и воняющее псом. Осторожно оттянула простынь чуть ниже глаз, я встретилась с милой мордашкой громадного пса.

Эта любопытная собачья морда тоже уставилась на меня, часто дыша. Я не шевелилась, застыв в растерянности, а собаке, видимо было скучно. Ухватив край простыни и шустро спрыгнув с кровати, пёс потащил её в открытую дверь.

От неожиданности я вскочила и побежала вслед за удирающей простынкой, зачем-то пытаясь отнять. Но, вылетев в дверь, опять замерла.

В центре комнаты стоял парень. Он был до того божественно прекрасен, что я онемела, так и не успев за утро произнести ни звука. В одних спортивных штанах, с мокрыми волосами и закинутым на плечо полотенцем. Накачанные мышцы рук с крупным плетением вен, широкие плечи, рельефные бугры мышц на груди, пресс, над которым он, похоже,