Медвежонок [Джудит Моффетт] (fb2) читать постранично, страница - 2

получал новое имя.

Розетта же родилась и выросла в Кентукки, как и Денни. Хотя перед тем как окончательно обосноваться в округе Денни, она немало бродяжничала (тоже как и он), но здесь вырыла себе замечательную берлогу под рухнувшим во время смерча дубом. Денни не давал имен ни ей, ни первой паре медвежат, которые были с ней тогда, в самом начале. Потом же именно он придумал имена второй паре (Роканнон и Роторутер), а теперь у него в запасе имелся целый список имен, начинающихся на буквы "р" и "о".

Родео сопротивлялась, когда он брал у нее анализ крови и прокалывал ухо для бирки, но стоило приложить ее назад к материнскому соску, тут же принялась снова сосать, а медведица на этот раз даже не пошевелилась. Ошейник у Розетты был в порядке, сигнал исходил чистый, без помех. Денни решил больше не тревожить обитателей берлоги и не брать образцы крови Розетты. Он уложил шприцы и пробирки с кровью в рюкзак, потом туда же отправились блокнот, весы и фонарик. Денни сразу направился в сторону хижины. Шел он быстро, на ходу поправляя рюкзак. Было довольно-таки холодно, температура ниже ноля, и он вытащил из кармана куртки кепку, чтобы прикрыть лысину и уши, а руки сунул в карманы.

Теперь, закончив дела в берлоге, Денни взглянул на часы и начал думать о другом. Наблюдатель хефн ждет его уже около часа. Денни ускорил шаг, теперь он почти бежал. Небольшой жилистый мужчина, лицом немного похожий на хорька. В просветы между соснами с хребта открывался вид на покрытые снегом горы и серое небо над ними - ничего особенного, однако в этом была определенная прелесть. Но Денни некогда было обращать внимание на окружающую его красоту. Он проскочил одно из самых потрясающих мест на хребте и, даже не взглянув вокруг, нырнул в густо заросшую по сторонам просеку. Когда-то это была дорога.

Хефны возглавляли полевые наблюдения за медведями, койотами, оленями-вапити [Самый крупный из североамериканских оленей, обитает в лесах, в районе Скалистых гор и Большой Калифорнийской долины.] и белохвостыми оленями в восточной части Соединенных Штатов; они сами разработали эту программу, ведь хефны контролировали экологическое состояние планеты путем изучения хищников и их потенциальных жертв в естественных условиях. Год от года животных в горах и лесах становилось все больше. Но финансирование той части исследований, которой занимался Денни в округе Андерсон, напрямую зависело от того, насколько ему удастся ублажить наблюдателя, которому он непосредственно докладывал о результатах своей работы. Поэтому опоздание на встречу можно было считать крайне легкомысленным поступком. Денни работал над проектом с самого начала, он знал, что прекрасно справляется со своими обязанностями, но кроме всего прочего все-таки нужно соблюдать и кое-какие правила, установленные этими чертовыми хефнами. В душе Денни презирал хефнов, как и все остальные жители Земли. И самой неприятной частью своей работы он считал именно эти встречи и отчеты.

Ситуацию в целом вряд ли можно было назвать простой. Пожалуй, за всю историю человечества людям еще никогда не приходилось так туго. Но Денни не мог не признать, что работать биологом в полевых условиях и иметь свой собственный участок - для него предел мечтаний. Если бы не хефны со своей Директивой и Запретом на рождение детей, вследствие которого все население планеты было стерилизовано, то в восточном Кентукки вообще не было бы популяции бурых медведей, не было бы популяции койотов, которая скоро уже сможет сравниться с популяцией волков, - причем все эти звери прекрасно себя чувствуют, размножаются и взаимодействуют. Если бы хефны не захватили власть в свои руки, то в восточном Кентукки по-прежнему бы выращивали табак и волов породы "блэк энгус", по-прежнему бы вязали снопы из высокой овсяницы, а теперь - теперь тут вовсю идет восстановление и стабилизация прежних дубово-орешниковых лесов. Раньше бурые медведи водились только в Национальном парке Дэниэла Буна на границе с Западной Виргинией, в Аппалачских предгорьях, да и там их было немного, так что ни о каком изучении бурых медведей не могло быть и речи.

Денни на самом деле любил свою работу. В принципе, медвежата интересовали его куда больше, чем человеческие отпрыски, но от этого он не переставал с презрением относиться к хефнам. Он просто принимал все как есть и фокусировал свое внимание на работе. Но каждый раз, когда ему предстояла встреча с хефном, у него внутри нарастал протест.

Просека, обрамленная высокими соснами, неожиданно оборвалась - впереди показалась поляна, а на ней и хижина. За хижиной стоял вертолет, огромная металлическая стрекоза. Нигде не было видно ни хефна, ни пилота (вертолетом управлял человек). Денни взбежал по ступенькам на веранду и толкнул дверь.

Перед печкой на корточках сидела молодая женщина - на вид не больше двадцати пяти, она подложила поленья в огонь, закрыла дверцу и поднялась, отряхивая руки.

- Привет, - сказал Денни. - Я, кажется, немного опоздал. Проверял новорожденных