каблуками, шла дорого одетая женщина. Она не блуждала в поисках своей машины, не торопилась на предновогодние распродажи, она чётко знала, куда идёт и углублялась всё дальше в лабиринты подземного паркинга, в ту часть, где стоял транспорт сотрудников и уборочная техника.
Подойдя к жигулёнку с тонированными стёклами, женщина оглянулась, стянула с головы яркий шёлковый платок, сняла очки в чёрной роговой оправе и, схватившись за ручку двери, сразу же отдёрнула руку в чёрной кожаной перчатке, стряхнула пыль с пальцев и стала ждать. Через секунду дверца заднего сиденья отворилась, и дама, подобрав полы длинного, тёмного пальто протиснулась внутрь тесного салона.
— Неужели нельзя какой-то другой транспорт сюда загнать. — проворчала она, видя, что всё-таки задела рукавом измазанный бок машины.
— Хель, ты этим местом не так часто пользуешься, чтобы привередничать. — сказал Марычев с водительского кресла. — И потом, это моя первая машина и сейчас она мне служит убежищем. Мне её, кстати, знаешь кто переделывал для безопасных переговоров?
— Не знаю и знать не хочу. И не называй меня Хель. — дёрнула плечами Никонова.
— А мне нравится. — протянул Марычев, взял с сиденья бутылку с тягучим жёлтым ликёром и с хрустом свернул пробку. — Будешь?
— Нет, я тороплюсь.
— А я буду. — Марычев довольно улыбнулся, подцепил крышку на небольшой бархатной коробочке, стоявшей там же, и вытянул из отделанного блестящим атласом нутра сверкающий хрустальными гранями бокал.
— Ну что, Хель, как наше горюшко? Согласилось лететь или пожертвовало другом? — сделав глоток обжигающего сладостью и крепостью шартреза, Марычев зажмурился. — Вещь! Зря отказываешься.
— Иван, ты меня совсем не слышишь. — Никонова воткнула в него острие взгляда. — Мне кажется, мы договорились больше не использовать эти клички. — она поморщилась. — Давай оно просто осядет в архивах. Меня зовут Елена.
— Лена, Лена. Простецкое оно какое-то. — прицыкнул языком Марычев. — Вот Хель, как этот ликёр. Льётся густым елеем в уши.
— Давай ближе к делу. Я и правда спешу. — нетерпеливо перебила его женщина.
— Ладно. — выдохнул Марычев и тон его сразу поменялся. — Мне нужен хотя бы месяц без него. Задолбал уже везде таскаться и пытаться пролезть в дело через свои связи. Представляешь, даже дал себя избить, чтобы надавить на нужных людей.
— Что касается Малинина, то его очень просто шантажировать. Особенно в вопросах чести и дружбы. — Лена помолчала. — Он же тогда уехал со мной, значит, согласился. Просто нужно было время, чтобы он это осознал. По поводу сроков нашего романтического отпуска, — она согнула пальцы на руках, изображая кавычки, — я могу улететь хоть на всю зиму. — Елена помолчала, потом улыбнулась и продолжила. — Надеюсь, твой бюджет это позволяет?
— Ой, Лена, не мелочись. Ты у нас самая бедная, можно подумать.
— Я за свой счёт мужчин по югам не катаю. — Никонова покачала головой.
— То есть ты туда с Малининым чисто в деловую поездку едешь? Так может, просто в какой-то санаторий закатитесь? Скажем в Белоруссии?
— Не вопрос. — губы Никоновой тронула лёгкая улыбка. — Только я боюсь, из Белоруссии Малинин очень быстро сможет добраться до Москвы.
— Ладно, не порти мне настроение. Считай, командировочные я тебе одобрил.
— А как быть с покровителем Малинина, Касаткиным, кажется? Не хватится он своего любимца?
— На этот счёт можешь не беспокоиться, Касаткин уже полгода как в зоне боевых действий. — Иван махнул рукой. — Там тоже нужны следователи. Поверь, ему сейчас не до Малинина. А Егор, если и найдёт его, сам не будет ничего просить. — Марычев ухмыльнулся. — Говоришь, три месяца вас не будет. Меня это устраивает. Тогда Лаврова Дениса, их судмеда, я тоже месяца три подержу в СИЗО, на всякий.
— Ну, тогда я пошла.
— Давай. Хотя стой. — Марычев посмотрел на неё. — Лен, а зачем ты искала того профессора, если не секрет?
— Так я ведь говорила, твоя давняя подружка попросила. Сказала, что сразу после этого свалит.
Марычев вдруг поперхнулся, пытаясь что-то сказать, зашёлся ещё большим кашлем, а Никонова улыбнулась и выскользнула из машины.
Впереди её ожидали три месяца блаженства с мужчиной, в которого она уже очень давно была влюблена. Нет, не с первого курса института, здесь она соврала. Она потеряла голову от Малинина, когда тайно работала на Марычева. И тогда её звали Хель.
Посёлок Явас, Мордовия
Рассвет пробился первыми хлипкими лучами солнца сквозь неплотно закрытые шторы, высветил струйку пыли, подскочившую с пола от быстрой ходьбы генерала-майора Марычева, и убрался подальше, когда Иван поморщившись задёрнул портьеры с незатейливым рисунком.
— Лучшая гостиница. — пошлёпал губами Иван. — Пыльная дыра, хорошо хоть без клопов.
Расправив широкие плечи и сделав несколько наклонов, Марычев закончил небольшую разминку и одним большим глотком выпил половину бутылки воды. Потом
Последние комментарии
36 минут 13 секунд назад
15 часов 37 минут назад
18 часов 11 минут назад
18 часов 39 минут назад
18 часов 46 минут назад
13 часов 2 минут назад