Предположим, ты его закончишь, и что?
— Я буду пытаться его напечатать. Нет, я его напечатаю, и пусть даже его прочтут единицы, но если они его поймут, я буду считать свой долг выполненным!
— Долг? Перед кем?
— Ну не знаю, — Старик замялся, — ведь ради чего-то я жил? А если мой роман достучится до чьей-нибудь души, значит, я все-таки жил не зря. Значит, я вложил в него то, что хотел. И, возможно, благодаря этому, кто-то станет чуточку лучше. Мне этого хватит.
— Красиво, красиво, не спорю! — Смерть вновь придвинулась к столу. В свете настольной лампы ее очертания едва угадывались, и старику показалось, что он разговаривает с призраком. Однако пустые стаканы и остатки съеденного печенья убеждали его в том, что он не сошел с ума.
— Я не понимаю одного, — продолжила Смерть, — а что мешало тебе вложить что то такое не в роман, а в своих детей? Неужели ты не хотел сделать их чуточку лучше? Или тебе непременно надо облагодетельствовать миллионы? Ты уж меня извини, но это уже тщеславие!
— Ты жестока! — старик посмотрел на Смерть. — Тебе тяжело возражать. Но скажи, что я мог сделать тогда? Я был слишком молод, я многого не понимал, зато теперь я могу объяснить людям то, до чего дошел на закате своей жизни. Как я мог объяснить это своим детям тогда? Как я мог сделать их лучше?!
— А, может быть, нужно было начать с себя? И как знать, возможно, все повернулось бы по иному…
— Мне нечего тебе сказать. — Старик поднялся со стула и, подойдя к окну, прикрыл форточку. — А ты все же неучтивый гость!
— Извини, — ответила Смерть, — не хотела тебя обидеть. Просто вырвалось.
— Да ладно, в чем-то ты права… — старик, заложив руки за спину, ходил из угла в угол по темной комнате.
— А о чем твой роман?
— Тебе и вправду интересно?
— Теперь ты ведешь себя неучтиво! Или ты думаешь, что я кроме работы ничем уже и не интересуюсь?
Старик остановился и обернулся к креслу. — Я пишу о жизни.
— О!
— Это что, насмешка?
— Нет. Но что ты о ней помнишь? Ты живешь один уже столько лет, твой круг общения ограничивается продавцом в магазине, почтальоном, приносящим тебе пенсию да редкими встречами с соседями по подъезду. Да, ты прав, ты никому не нужен, но ответь, нужен ли кто-нибудь тебе? — в голосе Смерти послышались металлические нотки. — Неужели я не права?
— Даже если ты и права, так что же?! — голос старика сорвался на крик. — Я полжизни не был никому нужен, так почему же теперь я должен в ком-то нуждаться? Да, я уже стар, но я многое понял! И я хочу докричаться до людей, способных меня понять! Мне этого достаточно!
— И какой в этом смысл? — тихо спросила смерть.
— Что значит, какой смысл? — не понял старик.
— Ты же пишешь роман о жизни… И что же ты хочешь объяснить про жизнь другим людям? Как ты можешь рассказывать о жизни после долгих лет одиночества? Что такого ты понял?
Старик прошелся по комнате взад-вперед. Он молчал очень долго, нервно теребил в руках ни в чем не повинный коробок спичек, но, наконец, кинув его на стол, тусклым голосом произнес:
— Я понял, что жить без любви нельзя.
— Но ты живешь без любви! Ты забыл, что такое любовь женщины, твои дети не помнят про тебя, даже собаку, и ту себе не завел.
— Об этом я и пишу, — прошептал старик и устало опустился на стул у окна. — Об этом я и хотел написать…
Дрожащими пальцами он нащупал в темноте клавиши пишущей машинки и несколько раз ударил по пробелу. Облако пыли слетело с пожелтевшего листа и достигло небольшого круга света, отбрасываемого лампой. Каретка устало дернулась, тяжело переместилась на несколько позиций левее и замерла. Старик заплакал.
Смерть поднялась с кресла и неслышными шагами направилась в сторону двери.
— Ты куда? — удивился старик.
— Я ухожу. — ответила Смерть.
— А я?
— А ты остаешься. Если тебе так надо. Я имею на это право. Считай это моей благодарностью за чай. Ну, до встречи! — Смерть шагнула в дверь.
— Погоди! Постой! — закричал старик, мучительно пытаясь подняться и догнать своего неучтивого гостя.
Темная фигура в дверях остановилась, с удивлением обернулась. — Ты чем-то недоволен?
— Нет, то есть да! — в глазах у старика застыли слезы. — Забери меня с собой!
— Но ты же умрешь! — Смерть непонимающе смотрела на странного человека, которому она подарила жизнь.
— Да, я умру.
— А как же роман?
— А что роман, — усмехнулся старик сквозь слезы. — Наверное, ты все- таки права. Нужно ли это кому-нибудь? Не мне решать, что человеку необходимо, и без чего он вполне сможет обойтись. Пусть решают сами, ведь это их жизнь. А мое время уже ушло. Наверное, я действительно давно уже мертв. Так чего тянуть?
Смерть молча подошла к старику и легонько коснулась его кончиками пальцев. В неярких отблесках света настольной лампы на мгновенье показалось, что рука ее дрогнула, но, наверное, это была, всего лишь, игра теней.
*****
За окном наступила ночь. Ветер гнал по асфальтовым дорожкам палую листву,
Последние комментарии
1 минута 51 секунд назад
5 часов 22 минут назад
1 день 17 часов назад
2 дней 1 час назад
2 дней 15 часов назад
2 дней 19 часов назад