Терция (СИ) [Алексей Федорович Константинов] (fb2) читать постранично, страница - 3

очертания древних стволов деревьев, болотистую почву, противно хлюпающую под ногами, заполонившие всё мхи и лишайники, огромных сороконожек, проворно перебегающими от торчащих из-под земли корней. Ничего, кроме ужаса картина эта вызвать не могла. Царивший здесь мрак давил человека, будто бы хвастался своим величием - еще бы, ведь ему удалось совладать с солнцем, воцариться в своем собственном маленьком мирке, скрытом, отрезанном от всего мира густым мрачным лесом. Несмотря на запустение, царившее тут, среди мха и лишайника отчетливо проглядывалась тропинка, тянувшаяся через весь лес. Словно путеводная звезда, тропинка эта направляла заблудившихся странников, выводила из царства, по праву именуемого царством мертвых, если несчастный по воле случая оказался в лесу. Она же могла и погубить, рискни, кто направиться на запад. Тропинка обрывалась возле входа в систему пещер, бесконечный лабиринт, выход из которого не под силу найти ни одному смертному.

   Что скрывается там, что таится по ту сторону непроходимых кряжей? Действительно ли ад, в который отважный безумец успеет попасть в свое время, или напротив - горы сокровищ, богатства, спрятанные ото всех, охраняемые лишь выдумками и легендами. А может быть что-то другое, не менее жуткое, чем ад, сулящее куда больше, чем жалкие земные богатства?

   Тайны скрывал тысячелетний лес, и делиться ими не торопился.

<p>

Глава 1.</p>

<p>

237 г. до н.э. Северная Африка.</p>

   Скрестив руки на груди, Гамилькар Барка, стоял в боковом нефе храма, прижавшись к античной колонне, наблюдал за тем, как жрецы приносят в жертву быка. Пуниец был погружен в свои мысли, изредка нервно теребил густую черную бороду. Рядом с ним стоял девятилетний мальчик - сын Гамилькара Ганнибал. Глаза ребенка бегали из стороны в сторону, он не знал, куда нужно смотреть - то ли на жрецов, возносящих хвалу богам, то ли на отца, с которым ему предстояло расстаться. Старший Барка готовился к походу в Иберию, по этому случаю бык и отправился на жертвенник. Ганнибал хотел последовать за отцом, но тот, услышав просьбу ребенка, лишь хмыкнул, ничего не ответив.

   Между тем Гамилькар изначально собирался взять сына с собой. Барка понимал, что ему нужен преемник, понимал, что грядущая война станет решающей в истории Средиземноморья. Карфаген или Рим, третьего не дано. Слишком тесным для этих двух цивилизаций оказалось побережье. Римляне потребовали многого - Карфаген мог продолжать войну, Лилибея не сдалась, Гамилькар был уверен, что выправил бы положение. Совет старейшин не решился воевать дальше. Политики смалодушничали, отдали Сицилию. Когда Гамилькар сражался с рабами и наемниками, римляне подло захватили Сардинию и Корсику, фактически нарушив перемирие. Барка жаждал начать войну еще в 37 году, сразу после подавления восстания, но справился с эмоциями. Отсутствие плацдарма для наступления на Апеннины уже сыграло с Карфагеном злую шутку. Римляне разбили пунийцев на море, но на суше, Гамилькар был в этом убежден, войска Карфагена всегда победят противника.

   Иберия - вот новая и основная цель. Юг принадлежал Карфагену, враждебные племена иберов не обладали достаточными силами противостоять Барке. Да, старейшины отказали ему в какой-либо помощи, но Гамилькар поведет за собой верных и испытанных солдат, преданных дому Баркидов. Он захватит Иберию, компенсирует утрату Сицилии, Корсики и Сардинии, а после пойдет на Рим! Новая война будет решающей, продлится не один год, а потому Барка должен выбрать преемника. И маленький, восхищенный отцом, подражающий во всем за Гамилькаром Ганнибал как нельзя лучше подходил на эту роль.

   Тонкая струйка дыма извиваясь, тянулась от жертвенника вверх. Гамилькар мысленным взором охватывал будущее Карфагена. В струйке дыма он разглядел развалины Рима, пожар ненависти, который сжигал его душу, и которому суждено было сжечь душу Ганнибала, крах и триумф, героизм и подлость. Гамилькар словно бы воспарил над землей вместе с этой струйкой, поверил, что все уже сделанное им, и все то, что предстояло сделать - не напрасно. Он спасет Карфаген от олигархии, покупавшей места в совете, от недальновидных политиков, решившихся заключить мир с Римом, в конце концов, от самих римлян, жаждавших увидеть крушение Карфагена. Борьба бескомпромиссна, закончится победой пунийцев. Гамилькар молод, он начнет, а его сын продолжит, но еще при жизни старший Барка увидит, как потрескается фундамент Римской республики, как, подобно тонкой струйке дыма, тянущейся к небу, поползут трещины по красивому и крепкому зданию Римского государства.

   Гамилькар посмотрел на девятилетнего Ганнибала, перевел взгляд на струйку дыма, жрецов, возносящих