Денацификация солдата Ярошука [Денис Викторович Прохор] (fb2) читать постранично, страница - 4

сосчитал пальцы. — Будешь 34-я аэромогильная. Копай.

Когда яма была готова, солдат Ярошук потащила туда своих убитых побратимов. Спотыкаясь и падая, обливаясь страхом и потом, тащила она по рыхлой неуступчивой земле тяжелые как пудовые вериги отцветшие уже никому не нужные молодые и красивые тела. Когда закончила, солдат Ярошук встала на краю ямы и повернулась.

— Чего ждешь? — весело и громко спросил Мотя.

— Я туда не пойду. — не успела сказать солдат Ярошук, как тут же, не сходя с этого места надломилась. Горлом заполненным трусливыми слезами закричала.

— Здесь стреляйте. Выздыхните все! Ненавижу!

Мельчаков вздохнул, закинул руки за голову. Устроился, уютно прижавшись к шершавому древесному боку. Он прикрыл глаза и даже успел подумать, что уснул. А еще подумал, что ненависть врага второе имя Искандера.

— Командир, командир.

Мельчаков открыл глаза.

— Спеклась? — спросил он Мотю.

— Вроде. Говорит Яной зовут. Из Житомира.

— А про корректировщика?

— Говорит, покажет.

— Хорошо. — сказал Мельчаков. — Яму зароет и пойдем.

— Всего-то? — протянул недовольно Мотя. — Слабенькая денацификация, лейтенант. Этой ведьме все едино. Мы. Побратимы. Посестры.

Мельчаков лениво поднялся. Его автомат переехал за спину. Мерно и невозмутимо бросала землю в яму солдат Ярошук. Ничем себя не выдавала, но что творится в ее голове, Мельчаков примерно догадывался.

— Такую лечить, только калечить. — сказал Мотя.

— Что предлагаешь? — Мельчаков внимательно посмотрел в азартные и слишком зеленые глаза. — Ложку в глаз? Коленку прострелить? Может кругом пустим? А? Солдат Ярошук А.И.?

— Да я так, командир. — смутился Мотя. — Ради смеха. Просто вижу, что ей все по барабану. Не испугается. Не простит.

— И ладно. — согласился Мельчаков.

— Дело, лейтенант. — это Формалин сказал. Он сзади подошел по своим делам и все слышал.

— Если все так как ты Мотя говоришь, то в эту яму она сейчас и себя закапывает. А денацификация слово не только длинное, но и долгое. Его на всех хватит.

— Обо что спорим, камрады? — Умка подкрался незаметно. На беседу пришел. Очень он любил такие ожиданные и неожиданные разговоры. Знал пару крутых словечек: амбивалентность, конгруэнтность и великий и ужасный «кешмер».

Стало душно. Умка глупо улыбался в предвкушении. Формалин полез за сигаретами. Мельчаков включил рацию.

— Ясень? Ясень? — лейтенант вызывал Ващенко.

— Вы чего, мужики? — расстроился Умка. — Давайте обсудим. Мотя?

Мотя ничего не сказал. Он махнул рукой. Прошел мимо Умки. Отобрал у солдата Ярошук лопату. Землю бросал энергично и быстро. По-настоящему закапывал. Без шуток.

--">

Пожертвовать