Take the money and run (СИ) [Katherine Cavallier] (fb2) читать постранично, страница - 7

Малфой смотрит на неё под собой и затем проводит острым краем кольца по выемке на шее. Грейнджер тут же тянется за этим прикосновением, выгибая спину. Он ведёт ниже, пока наконец не цепляется за край платья.

С характерным звуком ткань рвётся, и острый кончик кольца проходится вдоль её тела, едва царапая кожу, пока шёлк расходится в стороны. Драко касается низа живота металлом, и Гермиона приглушённо, но уже чересчур соблазнительно стонет только от этого прикосновения.

Когда от платья ничего не остаётся, а тело оказывается полностью обнажённым, тихо рычит в удовольствии уже Малфой. Член болезненно упирается ему в брюки. Игнорируя это, Драко расстёгивает свою рубашку и откидывает её в сторону.

Грейнджер похожа на греческую богиню с её идеальными изгибами. И теперь он видит ту самую татуировку пионов под её грудью, скрывающую шрамы, о которых он знает слишком хорошо.

Она не прячется, хотя абсолютно каждая эмоция на её лице кричит о желании прикрыться. Малфой затыкает её, не говоря ни слова, лишь касаясь груди теми же жадными поцелуями. Вжимает девушку в матрас сильными руками, буквально придавливает к поверхности, сразу же лаская губами нежную кожу под правой грудью, а затем аккуратно цепляет зубами сосок и слышит вздох, сорвавшийся с её губ.

На секунду в нём вспыхивает желание остаться в этом моменте навечно и проводить кончиком носа вдоль витиеватых рисунков чернил.

— Грейнджер.

Она не отвечает, будучи слишком упрямой, чтобы отзываться на свою фамилию.

— Гермиона, — исправляется он, упираясь подбородком между её грудей. Та улыбается, опуская свой взгляд. Её губы уже пухлые, покрасневшие от того, как она кусала их последние минуты, и ему больно смотреть на них и не целовать.

— Что?

Драко отмахивается от вопроса, подаётся вперёд и целует. Кусает губы вместо неё, завладевая всем, что она может ему предложить.

Грейнджер поджимает колени, когда его пальцы начинают вырисовывать узоры на внутренней стороне бедра.

И если до этого ему казалось, что у него был полный контроль, теперь он знает, что всё принадлежит лишь ей. Он здесь только ради неё. Подчинённый ей. В очередной раз.

Малфой касается её сначала осторожно, заглушая стон поцелуем, и уже чувствует влагу, собравшуюся между её бёдер. Ему становится страшно обращаться с ней резко, отрывисто, как он планировал, потому что она слишком изящная и её так легко сломать. Он успевает обвести клитор, наслаждаясь реакцией девушки, прежде чем отстраниться.

Гермиона смотрит на него едва ли не с гневом, а он лишь усмехается. Поднимается с постели, когда каждая его клеточка протестует и горит желанием вернуться обратно к той, что прикована к изголовью.

Драко находит тарелку с фруктами, которую слуги всегда приносят по утрам, и хватает персик с самой верхушки. Оглядываясь на Грейнджер, прищуривается, раздумывает и берёт ещё и пару ягод винограда.

Её кожа уже горит оттого, как сильно она жаждет его прикосновений. Пусть царапает, пусть оставляет следы пальцев на бёдрах, только бы не ощущать дуновения почти ледяного воздуха на груди, где ещё минуту назад были его губы. Гермиона пытается дёрнуться, и этот скрежет всё же заставляет его вернуться обратно к постели. Удивительно то, как, будучи физически скованной, ей не удаётся найти ни тени дискомфорта в своём положении.

Малфой встаёт перед ней, и она смотрит слишком внимательно, как тем самым острым кольцом на пальце он разрезает персик, а его сок капает ей на колени. Гермиона кусает губы, желая почувствовать сладкий фрукт у себя на языке, но ведь Драко не собирается дарить ей такую возможность. Вместо этого он кладёт фрукт на её живот и медленно, так, чтобы она чувствовала тяжесть, ведёт по телу вверх. Тонкая полоска липкого сока остаётся на коже, в особенности там, где расцветают пионы угольно-чёрным рисунком.

Он оставляет персик возле её рёбер и поднимается на руках выше. Гермиона тянется за новым поцелуем, и Драко отвечает на её порыв, но лишь едва прикасаясь к губам, обмениваясь с ней воздухом. Он завязывает ей глаза галстуком, лишая зрения, но даря ей уникальную возможность чувствовать и слышать.

Грейнджер ощущает, как острым наконечником он рисует на косточках ключиц и возвращается к фрукту, лежащему на груди. Она слышит, как постепенно его пальцы всё глубже вонзаются в мякоть, а сок стекает по рёбрам на шёлковые простыни.

Боже…

Сначала его язык собирает абсолютно каждую каплю сладости с кожи, выискивая все неровности и шрамы. Потом губы проходятся по тому же маршруту, влажной дорожкой прокладывая свой путь.

Драко сводит её с ума пыткой ожидания. И когда она уже собирается напомнить ему, что пытка — это абсолютно негуманно, он возвращается к её лицу, накрывая губы