Свет мой, зеркальце… молчи! [Наталья Филимонова] (fb2) читать постранично, страница - 2

И, соответственно, все три года своего брака она проходила хронически беременной, с перерывами на кормление грудью. Дома у нее непрерывно кто-то ревел, все разговоры крутились вокруг подгузников и прикормов, а счастливая молодая мать тихо сатанела и не подпускала к себе драгоценного супруга. Во избежание. Супруг, в свою очередь, искренне и нежно любящий свое полновесное счастье, от такой жизни убегал в отчаянии и все реже появлялся дома.

– …Ну или на перерыв в прибавлениях, –  под общее хихиканье поправилась Вика. –  А также верность супруга и все такое… в общем, на семейное счастье! Итак –  девичий шабаш объявляю открытым!

Девичий шабаш –  это мы с ней вместе придумали такое определение. Потому что по замыслу Вики, у нас были запланированы собственно девичьи гадания вперемешку с “магическими ритуалами”, для которых она закупилась специальными “волшебными” свечками, какими-то листочками для пожеланий, веревочками и прочей ерундой.

И, конечно, начался шабаш все-таки с традиционных тостов за будущую невесту. Так что к моменту перехода к собственно “культурной программе” все девы были уже слегка навеселе.

Одиноких незамужних девиц оказалось всего трое –  включая меня. И по жребию каждой из нас должно было достаться по гаданию на жениха.

– Между прочим, –  важно сообщила Вика, –  мы еще самые нормальные выбрали! А то я в одном списке гаданий, например, видела гадание для девушек по баннику…

– Это как?

– Ну, девки, значит, шли ночью к бане, приоткрывали дверь… а в бане считалось, что банник живет. Нечисть такая. И вот они, значит, к бане подходили, подол задирали и баннику голый зад показывали!

– Ох! –  ужаснулась наша “Баба Яга” –  невысокая пампушка в рыжем парике и живописных лохмотьях. Кажется, кто-то из Викиных коллег. –  А суженый-то при чем?

– А вот какой рукой банник схватит, такой и жених будет!

– В смысле?

– Ну, если, значит, рука волосатая, значит, богатый… дальше я не дочитала, смеялась очень.

– Так это у него что же –  сменные руки?! –  впечатленно заморгала “Баба Яга”, кажется, прикидывая перспективы.

– Так ванная есть, если что! –  подмигнула Эльвира. –  Можно проверить!

– Нет у меня в ванной банников! Ни с волосатыми руками, ни с лысыми, ни со сменными! –  решительно объявила я.

– Пра-ально, –  мурлыкнула наша многодетная бухгалтерша низким грудным голосом, –  в ванной –  ванник должен быть… ну или хотя бы Ванек.

– У меня только веник!

Конечно, Эльвире хорошо намекать, ясно же, что голый зад будет не ее, она-то у нас замужняя!

Вика в задумчивости подвигала бровями и вздохнула: “лишней” незамужней барышни все равно не было. Нет, хорошо все-таки, что мы нужное количество гаданий заранее подобрали!

– Таак, и сапожок у нас будет кидать… –  наша невеста картинным жестом выхватила один из листков бумаги на столе и перевернула его. –  Ленка!

Ленка –  это Викина двоюродная сестренка, ей лет 19, кажется. Пришла она в компании подружки –  кстати, как оказалось, замужней. Обе они, не мудрствуя лукаво, нарядились в хэллоуинские костюмы ведьм с полосатыми чулками, пышными короткими юбчонками и остроконечными шляпами, оставшимися в прихожей. Сейчас девчонки захихикали, перешептываясь.

– Эй, это чего, мне на улице сапог снимать придется, что ли? Там минус 20 вообще-то! –  возмутилась наконец Ленка.

– Хм, –  Виктория призадумалась. Почему-то мысль о риске простудить гостью ей в процессе построения грандиозных планов в голову не приходила. –  Нет, конечно. Там же холодно! Сапожок мы тебе выдадим. Отдельный. Останется только его кинуть.

Ленка энергично закивала, а я нахмурилась. Что, серьезно, Вика отдаст на поругание свой сапог?

Вика тем временем подлетела ко мне и буквально вцепилась в руку.

– Алин, выручай, –  горячо зашептала она в мое ухо. –  Нужен сапожок. Ну не могу же я свой отдать! Он в снег упадет, намокнет. А мне потом домой в нем идти. Ты же не хочешь, чтобы невеста перед свадьбой простыла?

– То есть я должна еще и обувь свою жертвовать?! –  почти не понижая голоса, зашипела я.

– Тебе же не насовсем его отдавать! Она вернет потом, высушишь, да и все. Тебе-то сегодня никуда не надо выходить.

– Да?! А если она его в мусорный бак зашвырнет?

– Как зашвырнет, так и вытащит.

– А если…

– Слушай, ну не жмотничай! –  Вика посмотрела на меня своими огромными глазами и печально хлопнула ресницами. Наверняка на ее дорогого жениха это действует безотказно. Но я-то ей не жених! Я вообще девочка. Тьфу. И почему она вечно вертит мной, как хочет?

Бухтела я об этом уже мысленно, копаясь на обувной полке. Бросать в снег или мусор (а то и под машину!) свои новенькие зимние сапоги категорически не хотелось. В конце концов, поразмыслив, я откопала-таки высокий кроссовок. Если он и не выживет, будет не особенно жалко: этой паре уже не один год, да все рука не поднималась выбросить.

– Это чего –  сапожок? –  скептически спросила Ленка. Ты посмотри, привередничает еще!

– Это символ! –