Почему я не христианин [Ричард Карье] (fb2) читать постранично, страница - 3

своё время у меня вызывала большие сомнения теория Большого взрыва. Я открыто говорил о своих сомнениях, но при этом продолжал изучать этот вопрос и часто беседовал с физиками, которые в эту теорию «верили». В итоге они сумели привести понятные мне логические доводы и доказательства, и я понял, что заблуждался: теория Большого взрыва действительно подтверждается наблюдениями и в настоящее время наилучшим образом объясняет имеющиеся факты. Нарушили ли эти физики мою свободу воли? Определённо нет. Это был мой собственный выбор — искать истину и выслушать их. Точно так же я, как и бесчисленное множество других людей, готов выслушать бога — если он заговорит. Я бы выслушал его даже сейчас, в этот самый момент. Но он хранит молчание. Поэтому будет неверно утверждать, что я «выбираю» не слышать его. И поэтому тот факт, что он всё равно хранит молчание, опровергает вышеозначенную гипотезу. Никакие разговоры о свободе воли не могут спасти эту теорию.

Но даже если предположить, что человеческая воля может противостоять гласу божьему — если речь идёт о каком-нибудь совершенно неадекватном атеисте или упорствующем в своих заблуждениях теисте — то даже в этом случае христианская теория не согласуется с утверждением, что бог не стал бы или не смог бы преодолеть это сопротивление. Ведь в основе христианской теории лежит, согласно К. С. Льюису, предположение, что бог «определённо добр» и «любит любовь и ненавидит ненависть». Если эти утверждения не лишены буквального смысла, то из них следует, что бог поступил бы так же, как и любой другой, кто «определённо добр» и «любит любовь» и «ненавидит ненависть». А такие люди не сдаются до тех пор, пока не сталкиваются с совсем уж непреодолимым сопротивлением, но до той поры они готовы идти вопреки воле другого человека ради того, чтобы спасти его, потому что они сами совершенно точно знают, что поступают при этом правильно. Бог вёл бы себя точно так же. Он не позволил бы слабому и несовершенному существу игнорировать свою волю.

Я знаю это совершенно точно. В прошлом я работал на пожарном судне, и когда корабельный вертолёт отправлялся на дежурство, мы все собирались вместе в ожидании спасательной операции. Заняться при этом нам было практически нечем, и мы рассказывали друг другу разные истории. Тогда я и услышал рассказ об одной пловчихе-спасательнице. Ей нужно было спасти целую семью, после того, как их лодка перевернулась. Но к тому времени, когда вертолёт прибыл к месту бедствия, на поверхности удалось обнаружить только мать, а остальные члены семьи, по-видимому, уже утонули. По этой причине мать сняла с себя спасательный жилет, чтобы утопиться. Пловчиха нырнула под воду, чтобы спасти её, но та отбивалась, вопила и кричала, чтобы ей дали ей умереть. Она даже ударила спасательницу в глаз и поставила ей синяк. Но та ответила — к чёрту всё, я тебя вытащу! И вытащила, несмотря на проклятия и удары, которыми та осыпала её всю дорогу.

Позднее выяснилось, что одна из дочерей этой женщины осталась в живых — её отнесло течением далеко от места крушения, но спасательной команде удалось её обнаружить. Тогда женщина, исколотившая свою спасительницу, извинилась перед ней и поблагодарила за то, что была спасена против собственной воли. Все члены моей спасательной команды согласились тогда, что спасательница поступила правильно, и что мы бы поступили точно так же, поскольку это был бы естественный поступок для тех, кто любит и заботится о других. А это означает, что если бог нас любит, то и он поступал бы так же. Те, кто добр, ведут себя в жизни не так, как упрямый и обидчивый бог, который бросает тонущих просто потому, что те не желают, чтобы им помогли. Добрые люди поступают так, как та пловчиха. Так, как поступаем мы.

Поэтому мы можем быть уверены, что бог непременно напрямую донёс бы до каждого своё послание. Тогда каждый знал бы, о чём ему сказал бог. Любой человек по-прежнему мог бы отвергнуть его, и тогда бог мог бы оставить такого человека в покое. Но тогда, во всяком случае, во всей христианской вселенной не было бы никакой путаницы и никаких сомнений относительно того, в чём заключается послание господа. А если бы у нас возникли вопросы, то бог ответил бы на них самостоятельно — как это сделали физики — сторонники теории Большого взрыва, которые были со мной столь терпеливы. В самом деле, тот факт, что бог обратился бы ко всем людям с одинаковым посланием и давал бы всем одинаковые ответы, уже был бы несокрушимым доказательством того, что христианское учение верно. При условии, что у нас не было бы оснований подозревать, что бог нам всем лжёт, христианское учение было бы столь же верным, как закон всемирного тяготения или утверждение, что небо голубое. Вот какое положение дел мы вправе ожидать, исходя из христианской гипотезы, поскольку именно так поступил бы хороший и любящий бог, который хотел бы, чтобы мы исправили то, что пошло неправильно. А поскольку на самом деле наблюдаем мы совсем не это, а нечто прямо