Моя душа [Анастасия Михайловна Юдина] (fb2) читать постранично, страница - 3

вниз, часть их была за спиной, но она дышала.

– Мари, – он подлетел к ней и сомкнул руки вокруг неё, но тепла не почувствовал совсем. – Что?! Мари! – Он обхватил её снова, но руки лишь охватили воздух…

– Что за хрень? – Он посмотрел на Джона с нескрываемой злобой. – Она…

– Она и не слышит тебя, выражайся хоть самыми нецензурными словами, что ты знаешь, но она не увидит и не услышит тебя сейчас.

– Ты сказал…

– Что мы просто посмотрим, – прервал его Джон. Он уже не выглядел тем юнцом, которым был в начале. В его голосе слышался опыт, года, которые научили его немалому. Он так спокойно смотрел на эти вещи, а у Эда что-то заныло внутри. Оно тихой ноющей болью ныряло под грудью. Как назойливая муха, только в обычном мире ты можешь эту муху отогнать. Но что делать, если она внутри?

Несколько минут они провели в тишине. Мари, которая была одна, сидела и смотрела перед собой в стену. Скоро прибежала медсестра и её мама.

– Очнулась! Тебе лежать надо! – Медсестра начала кудахтать вокруг девушки, наводя тем самым суету и заботу.

– Нет! – Голос был твёрд! Твёрже, чем крепкая сталь! Мари посмотрела на медсестру так, что та замерла.

– Где он?

Мама посмотрела на свою дочь:

– Его больше нет.

В палате поселилась тишина. Она выползала из каждой щели, пока до непроснувшегося сознания Мари не дошёл смысл сказанных слов.

– Джон, зачем они говорят ей это? – У Эда покатилась слеза, словно он переносил боль за Мари, которой ещё только предстояло осознать произошедшее.

– Джон, не надо, – повторил он, но тот лишь молча стоял, наблюдая, как почти единственный зритель кино.

– Будь мужчиной, а не лепечи, как маленький ребёнок!

Эд ошарашенно посмотрел на него. «Тот ещё и дерзить умеет». И в этот самый момент до сознания Мари дошёл смысл сказанных слов. Она вскрикнула, отчего даже Эд подпрыгнул. По её щеками покатились слёзы. Она кричала и плакала так, что медсестра решила уже дать девушке успокоительное, но мама остановила медсестру:

– Девочке нужно выплакать сейчас всё, что она чувствует.

Эд пытался успокоить её, но тщетные попытки только сильнее разозлили его:

– Джон, мне надо успокоить её. Я хочу быть рядом с ней! Сейчас!

Юнец лишь посмотрел в его сторону и продолжил наблюдать за происходящей картиной.

– Как ты можешь так спокойно стоять? Господи, я не могу смотреть на то, как ей плохо!

– Можешь!

Эд попытался покинуть комнату, но что-то не давало вылететь ему из неё. А крики и рыдания не переставали утихать. Мари… Боже… Что он наделал? Ему так хотелось сейчас быть с ней, успокоить её. Может, у него уже и сердца нет, но он всё чувствует и смотреть на то, как его любимая страдает, было больно и почти невозможно.

– Джон! – Закричал он.

– Посмотри, что ты сделал. Это последствия твоих действий. И она ещё жива.

– Можно я вернусь? Это ведь возможно! Я в фильмах видел, неужели это всё выдумки? Джон, хоть на полминуты? Джон, пожалуйста!

Тот задумался и после двух секунд молчания ответил:

– Нет.

И их вынесло из этой комнаты.

В полёте

Они вылетели из больницы, словно что-то сильно толкнуло их снизу и волной выбросило вверх. От этого внутри всё сжалось и не осталось незамеченным для “наставника”.

– Привыкнешь.

– Почему мы не остались? И что…

– Ты же хотел уйти, вот мы и ушли.

– Да, но не сразу, ты решил насладиться и моей и её болью?

– Эту боль ты устроил сам.

И Эд понял, что Джон прав. Дальше они какое-то время летели медленно вверх. Он осматривал парящие облака и птиц, ясное голубое небо, а внизу оставался тот мир, в котором он когда-то жил.

Суд

– Куда мы летим? – Решился всё же спросить Эд после того, как они нырнули в голубую пелену прекрасного неба, до которого в детстве он мечтал дотянуться. Ну, вот и дотянулся… Его мысли витали о Мари и о том, что будет. Он повторил снова. – Куда мы летим?

– На твой суд.

– Стой, то есть я не смогу больше видеть её?

Джон помолчал:

– Не знаю.

Тишина.

– Ты внёс слишком много коррективов. Вероятность развития этого пути была крайне мала.

– Что тогда должно было произойти?

– Вы бы опоздали на самолёт с Мари, но остались бы живы. У вас были бы дети и жили вы счастливой жизнью, но ты сделал своё решение.

От той мысли, что всё могло сложиться по-другому, ему стало больнее. То есть он знал, был почти уверен, что нашёл любовь всей своей жизни. Он мог быть счастлив всю свою жизнь!

Его вернули в то тёмное пространство, из которого он долго пытался бежать и найти свет. Нет, он не хотел больше темноты:

– Джон, я не хочу суд!

– Ладно, можешь не присутствовать, посидишь тут!

– Что? Но я не хотел тут оставаться, тут темно.

– Поздно, – с небольшим ехидством произнёс Джон.

– Тогда что это за место?

– Это пространство памяти, я тебе говорил уже это. Ты многое не помнишь, на душе темно и темно тут. Я думал, ты уже разобрался, как тут всё работает. Некоторых потом и не вытащишь отсюда. И… Ты не остался один. Ты никогда не был один. Это просто