50 mph [Дмитрий Александрович Дармостук] (fb2) читать постранично, страница - 5

девочка перебегала дорогу. Это была очень красивая девочка. Знаете, дети сейчас с первых лет становятся злыми и жадными, а она от них отличалась. Эта девочка ещё совсем не видела боли. К её шести-семи годам на ней не было видно ни единого шрама, ни единой царапины. Я видела в ней себя. Из-за угла выехала чья-то развалюха и чуть ни сбила девчонку. Я прыгнула её спасать. Нет, вряд ли она бы сильно ушиблась физически, но душевно она могла бы потерять себя. Навсегда перестать быть ребёнком. В один момент. Такое бывает, когда в больнице, после аварии, тебе говорят, что твои родители не смогли выжить.

Девочка была в порядке. Начальник отпустил меня пораньше, сказал, что мне нужно отдохнуть после этого. А мне-то что? У меня установленная зарплата. Я шла домой, я знала, что Уэйн уже дома. Наверное, готовит есть, смотрит Netflix или возится со своими бумажками. Я привыкла знать, что дома меня ждёт Уэйн. Наверное, в тот день я поняла, что люблю его.

Вернёмся к фокусу. Я уже собиралась открыть дверь, как услышала разговор. Заглянув в окно, я увидела, что Уэйн говорит с тем полицейским, который вёл дело об убийстве моих родителей. Из разговора я поняла, что у Уэйна был наркобизнес и что коп работал на него. Я поняла, что Уэйн просил копа посадить его отца, чтобы получить фабрику, и что смерть моих родителей никак с ними не связана. В тот миг мой мир перевернулся. Я могла прочесть всех людей, но Уэйна я прочесть не смогла. Ради денег, этих жалких бумаг, на которые дрочит каждый, кому не лень, ради этого дерьма они ворошили моё прошлое. Они заставляли меня копаться в себе. Они использовали смерть моих родителей, как инструмент.

В тот момент я возненавидела Уэйна.

Забежав в дом, я схватилась за сковородку. Забавно было смотреть им в глаза. Они смотрели на меня, как на сумасшедшую. Генри стоял в недоумении, а Уэйн отшучивался, будто всё хорошо, будто он не торгует наркотиками, будто он не обманывал меня всё это время, будто я ещё та, кем была вчера. Может сил во мне было немного, но злости хватало. После того, как Генри упал, на сковороде была видна его кровь. Уэйн достал пистолет. Откуда у Уэйна был пистолет? Я сама не помню, как ствол выпал из его рук и оказался в моих, но я отчётливо помню, как направила его на Уэйна.

Сколько я себя помню, я плакала лишь дважды. Когда хоронила родителей и когда смотрела на Уэйна. Я любила его, но ненавидела. И всё же, я должна была нажать на курок.

-И что Вы собираетесь делать теперь?

Я поеду на родительскую дачу. Знаете, теперь эти капли росы не кажутся мне одинокими. Я думаю, они свободны. Свободны от обмана и от боли. Это что, «Stop Crying Your Heart Out»? Сделайте погромче.

В этой песне поётся «Просто постарайся не волноваться». Многие стараются не волноваться, а некоторые были бы рады волнению хоть на секунду. Я пуста, черства, мертва.

Знаете, так бывает, когда в тебя входит пуля, а когда ты открываешь глаза, перед тобой сидит коп и просит рассказать тебя всё, что случилось. Он говорит, что тебе повезло, раз ты жива. Разве?

Он говорит, что ты спала три с лишним месяца.

А ещё он говорит, что твой бывший не смог жить с мыслью о том, что ты мертва и о том, что он даже не вернулся в дом, даже не закопал труп.

Он говорит, что Уэйн сел за руль и разбился на 108 шоссе.

Он ещё что-то говорит, но теперь ты его не слышишь, ты слышишь лишь «You'll never change what's been and gone».